Хребет покрытый сосновым лесом врезается в город с юга. 1. Напуганные выстрелом звери вряд ли вернутся. 2. Хребет покрытый сосновым лесом врезается в город с юга. Смотрите самые важные и актуальные политические, экономические и социальные новости к этому часу.
Пунктуация в предложениях с причаст. и деепричастными оборотами
Хребет, покрытый сосновым лесом, врезается (3) в город с юга. Смотрите самые важные и актуальные политические, экономические и социальные новости к этому часу. Белый щенок ищет хозяина Крапивин. Хребет покрытый сосновым лесом врезается в город с Юга. Смотрите самые важные и актуальные политические, экономические и социальные новости к этому часу. Ранее, 28 февраля, в лесу под Екатеринбургом в открытой машине нашли замерзшим пропавшего 39-летнего мужчину. Хребет, покрытый сосновым лесом, врезается (3) в город с юга.
Пунктуация в предложениях с причаст. и деепричастными оборотами
хребет, покрытой сосновым лесом, врезается в город с юга. Хребет, покрытый сосновым лесом, врезается (3) в город с юга. Белый щенок ищет хозяина Крапивин. Хребет покрытый сосновым лесом врезается в город с Юга. Хребет покрытый сосновым лесом врезается в город с юга. 2. Хребет покрытый сосновым лесом врезается в город с юга. Напуганные выстрелом звери вряд ли вернутся. Хребет покрытый сосновым лесом врезается в город с юга.
Информация
Он всегда так играл — забывал, что в игре не все настоящее. А сейчас Уголек привел охотников к поляне, где паслись знакомые слоновьи детеныши, и его слегка мучила совесть. И когда охотники вскочили и бросили камни, и хотели добить топорами загнанных в ловушку зверей, Уголек выбежал на поляну. Он выбежал и крикнул, подняв свой топор: — Стойте! Не надо убивать мамонтов! Все остановились и замолчали, и только удивленно покачивали головами сосны. Толик опустил свое оружие. Он был вождем племени. Его выбрали вождем, потому что он все время что-нибудь придумывал. Это он умел.
Кроме того, Толик был самый старший. Мушкетеру, правда, тоже исполнилось двенадцать, но его не сделали вождем. Тетка сказала, что он оболтус. Толик опустил топор, и другие охотники тоже опустили топоры. Даже Тетка. Толик подошел к Угольку, а охотники остались у края поляны. Уголек поднял на него черные задумчивые глазищи. Звери меня не трогают. Я их люблю.
Он только не сказал, что больше всех зверей любит собак. Но Толик уже придумал. Ведь идея? Если бы знал Уголек, сколько неприятностей случится из-за этой идеи! Эй вы, дрессировщики! Ей не терпелось испробовать в деле настоящий каменный топор. Он злющий, — сказал Уголек. Он повел охотников к вывороченному пню. Самый большой корень этого пня был похож на хобот, а два корня по бокам торчали, как острые бивни.
Шли гуськом, и сзади всех шагал Витька-Мушкетер. Он собирал букет из ярких листьев папоротника. Витька забыл, что через час желтые перья увянут и свернутся в сухие коричневые трубочки. Но охотники не дошли до старого мамонта. Недалеко от дома, где кончается хвойный лес и шелестит невысокий березняк, они услыхали противное блеяние. Братья Селивановы и Тетка уже знали про Курилыча. Они выразили сожаление, что козу почтенного пенсионера нельзя тут же пустить на похлебку. Но если топоры охотников не грозили гнусной козе Курилыча, то ее поджидала другая неприятность: Витька-Мушкетер со зловещей медлительностью вытягивал из-за ремня шпагу. У него с козой были особые счеты.
И вдруг послышался Витькин призывный свист. Среди тонких березок гулял Курилыч. Он гулял в синей рубахе навыпуск, брюках галифе и тапочках. Из-под брюк торчали белые завязки кальсон. Круглое брюхо медленно колыхалось под рубахой. Остатки шевелюры и розовую лысину Курилыч защитил газетным колпаком. Курилыч подошел к березке и зажал в большом волосатому кулаке вздрогнувшую ветку. Он стал откручивать ее. Старательно, не торопясь.
Толик даже вздрогнул. А может быть, это лишь показалось. Но он тихо и медленно сказал: — У нас бы за это просто убили. Знаешь что с ним за это сделали? Со строительства прогнали. Если папа скажет, значит, точка. Во время короткого разговора Уголек перестал следить за Курилычем. А за эти полминуты Курилыч согнул и обезглавил тонкую аккуратную березку. Теперь она стояла жалкая, некрасивая.
Протянула куда-то наугад оставшиеся длинные ветки, как человек протягивает руки, если внезапно ослепнет. Тетка сжала зубы, и ноздри у нее вздрагивали. Париться будет. Вредители всегда трусливые. Есть такой милиционер. Мушкетер задумчиво покусывал травинку, вспоминая одну умную фразу из рыцарского романа. Передав Тетке свою шпагу, он скользнул туда, где рогатая Берта объедала с березок листья. Через минуту в отдалении раздался вопль козы. Это было даже не блеяние, а какой-то козлиный вой, полный невыразимой тоски и безнадежного ужаса.
Курилыч заволновался. Он бросил веник и, раздвигая животом ветки, тяжело двинулся в направлении ужасных звуков. Звуки удалялись. Курилыч наддал ходу. Затрещали сучья. Через несколько минут Тетка цепкими пальцами развязывала веники, а остальные маскировали в березовых листьях ветки с шипами. Они торопились. И Уголек очень испугался, когда в кустах послышались шаги. Но это был не Курилыч, а Витька.
Он сел на траву и усталым взглядом скользнул по веникам. Оно высокое. Славка удивленно захлопал глазами. Уголек от восторга лег на спину и взбрыкнул ногами. Славка согнулся от беззвучного хохота и сел. Он сел на веники и тут же с воем вскочил. Тетка поправила в волосах желтый лист папоротника и подарила Мушкетеру восхищенный взгляд. Надо сказать Сереже. А то Курилыч все березы изведет.
Для него они, что ли, растут? Это была вторая идея Толика. В отличие от первой, она потом помогла Угольку избавиться от многих несчастий. В этот день больше не играли в охотников. Да и не было уже дня. Солнце скатилось за сосны, и в воздухе стала растекаться фиолетовая краска. И снизу, со двора, все чаще слышались примерно такие возгласы: — Бори-иска! Марш домой! Долго я орать буду!
Ну, приди только! Тетка, Славка и Мушкетер спустились домой. Третий погиб. У нас в палатке медпункт был. Он хотел сказать ему многое. О папиной смелости, о его долгих рейсах. А может быть, Уголек просто не нашел подходящих слов. И сказал другое: — Хороший ты, Уголек, — задумчиво сказал Толик. Уголек растерялся в первую секунду.
Он почувствовал на плече тонкую ладонь Толика, и ему стало радостно. Будто с головой накрыла его теплая веселая волна. Уголек взглянул на Толика, но было уже темно. Он не удивился. Спросил даже немного рассеянно. Он вдруг испугался: Толик мог засмеяться. И как тогда Уголек объяснит? Вот доучусь, как ты, до пятого класса, и пройдет. Словно услыхав его, где-то внизу загремел цепью и загавкал чей-то пес.
И его поддержали собаки из соседних дворов. Кто их знает. Разве не видно? Смотри сам. На светлой половине луны и вправду темнела фигурка щенка. Он сидел, свесив на бок голову, и, наверно, с грустью разглядывал землю. А щенок только кажется. Собаки этого не знают. Но месяц не хотел, чтобы на него лаяли.
Он рассердился и нырнул головой в ближайшее облако. Он стоял на откинутой крышке мусорного ящика. Спина у кота выгнулась, а глаза так и сыпали зеленые искры. Щенок не отступал. Он уже три раза прыгал на ящик, три раза получал по носу когтистой лапой и с визгом летел на землю. Но из ящика пахло рыбой, а щенок хотел есть. На четвертый раз кот не выдержал натиска и перелетел на забор. Он долго шипел и ругался, глядя, как щенок жует селедочные головы. Голов было много.
Кроме того, щенок нашел хлебную корку и почти наелся. Он прыгнул на траву, пролез в дыру под забором и побежал к низкому кирпичному складу. У задней стены склада возвышалась груда пустых ящиков. Под ящиками было немного стружки, и щенок там устроил свой дом. То есть он, конечно, ничего не устраивал, а просто стал здесь жить.
Я Вы здесь многослов. Крапивин, 1962 » Белый щенок ищет хозяина. Крапивин, 1962 Белый щенок ищет хозяина.
Крапивин, 1962 Всем мальчишкам с Уктусских гор, где лес подходит к самым окнам Свердловска. Он разрубает на две части самую солнечную окраину. Слева раскинулся новый район восточных улиц. Справа белеет многоэтажный поселок химкомбината. Горы небольшие. Но все-таки это горы. Есть там и острые каменные зубцы, и гранитные обрывы, хоть встречаются они не часто. Зато много круглых вершин, на которые могут подняться даже совсем маленькие мальчишки.
На одной из самых высоких гор сосны расступаются и открывают поляну. Здесь, в метелках высокой травы, среди глазастых ромашек греются под солнцем валуны, похожие на спящих слонят. Сухой зеленовато-серый мох покрывает спины слонят узорчатыми чешуйками.
Поговорив о гипертонии и больном сердце, Курилыч обязательно попросит папироску — последнюю, будь она проклята. И уйдет, тяжело покачивая животом, подхваченным снизу прочным ремнем. Лицо у Курилыча мясистое и красное, будто он каждый день трет его спелой свеклой. Мальчишкам это не нравится. Они говорят, что у инвалидов не бывает таких здоровых мор… то есть лиц. Не ценят они и мужества Курилыча.
Ведь он, несмотря на больное сердце, копается целыми днями на своем огороде, в малиннике или среди кустов крыжовника. А то еще возьмется дрова колоть. Кубометров пять за один прием наколет и в поленницу сложит. Жизнью рискует человек, а мальчишки смеются. И всякие обидные слова говорят. Придумали даже, что свою инвалидную мотоколяску Гурьян Кириллович приобрел незаконным путем. Мол, у него две ноги, и коляска не нужна. Не соображают, что грузному человеку, да еще с таким животом, трудно пешком ходить… В Стрелогорске смешались деревянные старые домики и новые здания из крупных панелей. Поэтому рядом с домом Курилыча поднимается трехэтажный корпус.
Новый, светло-розовый, с большими веселыми окнами. Здесь-то и живут враги почтенного владельца мотоколяски… Впрочем, хватит о нем. Речь главным образом пойдет о мальчишках. Нам повезло. Сейчас мы и познакомимся с главным героем повести. Борискина мать зачем-то зовет сына. Она открыла окно и с третьего этажа своим певучим голосом взывает: — Борис! Ну, где ты, наконец?! А правда, где он?
Ага, вот… Знакомство придется начинать не совсем обычно. Две ноги — в желтых туфлях сорок третьего размера и узких синих штанах, две другие — в старых маленьких сандалиях и в разных царапинах.
Есть там и острые каменные зубцы, и гранитные обрывы, хоть встречаются они не часто. Зато много круглых вершин, на которые могут подняться даже совсем маленькие мальчишки. На одной из самых высоких гор сосны расступаются и открывают поляну. Здесь, в метелках высокой травы, среди глазастых ромашек греются под солнцем валуны, похожие на спящих слонят. Сухой зеленовато-серый мох покрывает спины слонят узорчатыми чешуйками. Если взойти на эту вершину да еще подняться на самый большой валун, то можно увидеть, как горы плавными волнами уходят к юго-западу. Волны, сначала темно-зеленые, вдали окутываются синевой и, наконец, сливаются на горизонте с морем совершенно синего леса.
Это если смотреть на юг… А если повернешься к северу, то сквозь поредевший лес у подножия зеленых склонов увидишь дома под цветными крышами, и ленточку асфальта, и синий троллейбус на этой ленточке… Там лежит поселок. Это имя дали ему не зря. Сам хребет называется странно и красиво — Прямая Стрела. Так назвали его древние жители гор, смелые всадники в острых лисьих шапках, с луками, выгнутыми, как маленькие коромысла. Говорят, по берегам ручья, который бежит вдоль западного склона, рос удивительный кустарник с прямыми и крепкими ветками. Всадники делали из этих веток стрелы. Стрелогорску тесно внизу.
Владислав Крапивин. Белый щенок ищет хозяина
- Владислав Крапивин, Белый щенок ищет хозяина – читать онлайн – Альдебаран
- Онлайн книга Белый щенок ищет хозяина. ПРЯМАЯ СТРЕЛА (В. П. Крапивин, 1962)
- Впр по русскому языку 6 класс хребет покрытый сосновым лесом врезается…
- Ответы на вопрос
ыпишите предложение, в котором нужно поставить одну запятую. (Знаки препинания внутри
хребет, покрытой сосновым лесом, врезается в город с юга. Поставьте запятую. Напуганные выстрелом звери вряд ли вернутся. Хребет покрытый сосновым лесом врезается в город с юга. 8)Хребет, покрытый сосновым лесом, врезается(3) в город с юга. Хребет, покрытый сосновым лесом, врезается в город с юга. Смотрите самые важные и актуальные политические, экономические и социальные новости к этому часу. 1) Хребет, покрытый сосновым лесом, врезается в город с юга.
ыпишите предложение, в котором нужно поставить одну запятую. (Знаки препинания внутри
Есть там и острые каменные зубцы, и гранитные обрывы, хоть встречаются они не часто. Зато много круглых вершин, на которые могут подняться даже совсем маленькие мальчишки. На одной из самых высоких гор сосны расступаются и открывают поляну. Здесь, в метелках высокой травы, среди глазастых ромашек греются под солнцем валуны, похожие на спящих слонят. Сухой зеленовато-серый мох покрывает спины слонят узорчатыми чешуйками. Если взойти на эту вершину да еще подняться на самый большой валун, то можно увидеть, как горы плавными волнами уходят к юго-западу. Волны, сначала темно-зеленые, вдали окутываются синевой и, наконец, сливаются на горизонте с морем совершенно синего леса. Это если смотреть на юг… А если повернешься к северу, то сквозь поредевший лес у подножия зеленых склонов увидишь дома под цветными крышами, и ленточку асфальта, и синий троллейбус на этой ленточке… Там лежит поселок.
Средство массовой информации, Сетевое издание - Интернет-портал "Общественное телевидение России".
Главный редактор: Игнатенко В. Адрес электронной почты Редакции: internet otr-online.
Ага, вот… Знакомство придется начинать не совсем обычно. На середине двора стоит коричневый «москвич». Из-под «москвича» торчат четыре ноги. Две ноги — в желтых туфлях сорок третьего размера и узких синих штанах, две другие — в старых маленьких сандалиях и в разных царапинах.
Особенно интересна одна царапина, украшающая левую ногу. Длинная, зигзагообразная, словно молния. Помогите проекту — поделитесь книгой с друзьями!
Но и по ним судить о человеке можно. Царапины говорят о том, что человек презирает гладкие дороги.
Левая сандалия с протертой насквозь подошвой доказывает, что ее хозяин любит скорость: ведь левой ногой толкаются, когда мчатся на самокате. На правой ноге обувь просит каши. Подошва оторвалась. Все знают, что сами подошвы отрываются редко. А вот если садануть как следует по мячу… — Бориска! Долго мне ждать?!
Две ноги начинают выползать из-под машины. Появляются на солнце вымазанные автолом колени. Потом вельветовые штаны, загорелый живот и сбитая на грудь рубашка в красную и желтую клеточку. И вот он на ногах. Ты думал, что Бориска черный, как цыганенок? Ничего подобного.
Волосы у него не светлые, но и не темные, а самые обыкновенные. А почему же тогда все зовут его Угольком? Может быть, из-за глаз? Они у Бориски и вправду словно блестящие угли. Но ведь ему девять лет. А когда человеку девять лет, кого интересуют его глаза?
Просто фамилия такая у Бориски — Угольков. Потому и дали это прозвище. И Угольком его зовут гораздо чаще, чем настоящим именем. Он стоит посреди асфальтового двора, щурясь от солнца и прикусив нижнюю губу. Прикусил губу он от досады: так и не дали ему помочь дяде Саше до конца. Ну-ка скажи, куда ты дел ручку от мясорубки?
Тоже не видел? Кто учил Вьюна через нее прыгать? Он ничего не знает!.. А кто Гурьяну Кириллычу пистоны в замок сунул, тоже не знаешь, да? А он почему-то знает! Узнаешь, какие!
Она обязательно сердилась, если не могла что-нибудь найти или если у нее что-нибудь не получалось. Тогда Угольку вспоминались все грехи, и ему попадало. Бывало даже, что не совсем справедливо попадало… От упоминания о пистонах вполне могло испортиться настроение. И оно уже начало портиться. Угольку не захотелось возвращаться под машину. Уголек грустно задумался.
Он вздохнул и повернул голову, чтобы почесать плечо о подбородок. И тогда он увидел Белого Щенка. В двадцати шагах от Уголька тянулся забор, путанный вверху колючей проволокой. Его построил Курилыч, чтобы отгородить свои грядки, парники и малинник от шумного и опасного двора соседей. Новых досок он не нашел, забор получился кривой и разношерстный. И вот на сером и скучном заборе кто-то нарисовал мелом Щенка.
Щенок был веселый. Он припадал на передние лапы, улыбался и тявкал. Правое ухо у Щенка торчало, как стрелка, а кончик левого загибался вниз. Уголек подходил к забору медленно, широко раскрыв свои большие черные глаза. Будто оказалось перед ним невиданное чудо. Щенок смотрел на него с забора и улыбался, словно звал поиграть.
Но собаки, нарисованные на заборе, не умеют разговаривать. Щенок улыбался и молчал. Уголек тоже заулыбался и протянул к забору ладонь. Рука сама потянулась, словно хотела погладить Щенка. Но как погладишь, если под ладонью только шершавые доски… — Уголек, здравствуй! А я на дачу еду.
Бориска оторвал глаза от Щенка. Дядя Саша вылез из-под машины и теперь заталкивал в багажник огромный рыжий чемодан. Рядом стоял приятель Уголька Вовка Ларионов, Вовка-художник. Несмотря на жару, он был в длинных бархатных штанах и такой же куртке, похожей на колокол. Говорят, это обычный костюм художников. Сверху Вовку накрывала широченная войлочная шляпа, которую в прошлом году он привез из Сочи.
Счастливо блестя круглыми очками, Вовка повторил: — Мы на дачу едем. Уголек молчал. Подумаешь, на дачу едет! Какой интерес ехать на дачу в августе? И вообще, зачем дача, когда лес в двух шагах от дома, где живут Уголек и Вовка. Уголек снова глянул на забор.
Я, — сказал Вовка так спокойно, словно речь шла о какой-нибудь обыкновенной обезьяне или, скажем, крокодиле. Ты, конечно, еще дрыхнул… Я вышел, а он сидит. Потом стал какой-то щепкой играть, развеселился. У калитки, где лужа. Я посмотрел и набросал для разминки… Ничего? Эх ты… Вовка, видя, что Уголек воздерживается от оценки его произведения, надул губы.
Ведь без ошейника. Вдруг ничья? Может, потерялась… Полыхнув нарядным цветастым платьем, к машине проплыла Вовкина мать. Машина выпустила синий дымок и укатила со двора. Но мама уже отыскала и ручку от мясорубки, и веревку. А порванный провод от утюга она еще не видела.
Поэтому она не вспомнила о пистонах, и Уголек не получил ни шлепков, ни подзатыльника. Мама весело велела ему смыть с себя мазут и садиться обедать. А сама стала собираться в клуб. Она спешила на занятие оперной труппы. Мама всегда куда-нибудь спешила: то на работу, то в вечерний институт, то на репетицию. Он и думать не хотел о еде.
Он думал о щенке. Уголек вздохнул и позвал: — Кис!
Белый щенок ищет хозяина
Растерянная, Даша не могла подойти к родителям. Люди, окружившие здание, не хотели расходиться. Раненный в плечо, Григорий с трудом шевелился.
Просто фамилия такая у Бориски — Угольков. Потому и дали это прозвище. И Угольком его зовут гораздо чаще, чем настоящим именем. Он стоит посреди асфальтового двора, щурясь от солнца и прикусив нижнюю губу. Прикусил губу он от досады: так и не дали ему помочь дяде Саше до конца. Ну-ка скажи, куда ты дел ручку от мясорубки?
Тоже не видел? Кто учил Вьюна через нее прыгать? Он ничего не знает!.. А кто Гурьяну Кириллычу пистоны в замок сунул, тоже не знаешь, да? А он почему-то знает! Узнаешь, какие! Она обязательно сердилась, если не могла что-нибудь найти или если у нее что-нибудь не получалось. Тогда Угольку вспоминались все грехи, и ему попадало.
Бывало даже, что не совсем справедливо попадало… От упоминания о пистонах вполне могло испортиться настроение. И оно уже начало портиться. Угольку не захотелось возвращаться под машину. Уголек грустно задумался. Он вздохнул и повернул голову, чтобы почесать плечо о подбородок. И тогда он увидел Белого Щенка. В двадцати шагах от Уголька тянулся забор, путанный вверху колючей проволокой. Его построил Курилыч, чтобы отгородить свои грядки, парники и малинник от шумного и опасного двора соседей.
Новых досок он не нашел, забор получился кривой и разношерстный. И вот на сером и скучном заборе кто-то нарисовал мелом Щенка. Щенок был веселый. Он припадал на передние лапы, улыбался и тявкал. Правое ухо у Щенка торчало, как стрелка, а кончик левого загибался вниз. Уголек подходил к забору медленно, широко раскрыв свои большие черные глаза. Будто оказалось перед ним невиданное чудо. Щенок смотрел на него с забора и улыбался, словно звал поиграть.
Но собаки, нарисованные на заборе, не умеют разговаривать. Щенок улыбался и молчал. Уголек тоже заулыбался и протянул к забору ладонь. Рука сама потянулась, словно хотела погладить Щенка. Но как погладишь, если под ладонью только шершавые доски… — Уголек, здравствуй! А я на дачу еду. Бориска оторвал глаза от Щенка. Дядя Саша вылез из-под машины и теперь заталкивал в багажник огромный рыжий чемодан.
Рядом стоял приятель Уголька Вовка Ларионов, Вовка-художник. Несмотря на жару, он был в длинных бархатных штанах и такой же куртке, похожей на колокол. Говорят, это обычный костюм художников. Сверху Вовку накрывала широченная войлочная шляпа, которую в прошлом году он привез из Сочи. Счастливо блестя круглыми очками, Вовка повторил: — Мы на дачу едем. Уголек молчал. Подумаешь, на дачу едет! Какой интерес ехать на дачу в августе?
И вообще, зачем дача, когда лес в двух шагах от дома, где живут Уголек и Вовка. Уголек снова глянул на забор. Я, — сказал Вовка так спокойно, словно речь шла о какой-нибудь обыкновенной обезьяне или, скажем, крокодиле. Ты, конечно, еще дрыхнул… Я вышел, а он сидит. Потом стал какой-то щепкой играть, развеселился. У калитки, где лужа. Я посмотрел и набросал для разминки… Ничего? Эх ты… Вовка, видя, что Уголек воздерживается от оценки его произведения, надул губы.
Ведь без ошейника. Вдруг ничья? Может, потерялась… Полыхнув нарядным цветастым платьем, к машине проплыла Вовкина мать. Машина выпустила синий дымок и укатила со двора. Но мама уже отыскала и ручку от мясорубки, и веревку. А порванный провод от утюга она еще не видела. Поэтому она не вспомнила о пистонах, и Уголек не получил ни шлепков, ни подзатыльника. Мама весело велела ему смыть с себя мазут и садиться обедать.
А сама стала собираться в клуб. Она спешила на занятие оперной труппы. Мама всегда куда-нибудь спешила: то на работу, то в вечерний институт, то на репетицию. Он и думать не хотел о еде. Он думал о щенке. Уголек вздохнул и позвал: — Кис! Иди сюда, морда. Голова Уголька работала отлично.
Уголек не меньше других любил гонять футбол, прыгать сарая. То есть он был вполне нормальным человеком. Но у него была страсть: он бредил собаками. Конечно, есть люди, которые равнодушны к собакам. Есть даже такие глупцы, которые боятся собак. Эта повесть не для них. Им не понять человека, в груди которого бьется сердце, полное любви ко всем собакам на свете: к лохматым городским дворнягам, к мужественным пограничным псам, к смелым караульщикам овечьих стад, к благородным представителям охотничьих пород и даже к бесприютным динго — жителям. Австралийских степей.
Конечно, если бы имел Уголек свою собаку, он излил бы любовь на нее одну. Но не было собаки. В прошлом году, летом. Уголек чуть не стал самым счастливым. Он шел с мамой в соседний гастроном и у крыльца магазина увидел пса. Пес был большой и пегий. Он линял, и шерсть висела клочьями на худых боках. У него была добрая розовая пасть и чудесные коричневые глаза.
Он медленно поставил на асфальт сумку с банкой для сметаны. Он сел перед псом на корточки.
Нам повезло. Сейчас мы и познакомимся с главным героем повести. Борискина мать зачем-то зовет сына. Она открыла окно и с третьего этажа своим певучим голосом взывает: — Борис!
Ну, где ты, наконец?! А правда, где он? Ага, вот… Знакомство придется начинать не совсем обычно. На середине двора стоит коричневый «москвич».
Но и по ним судить о человеке можно. Царапины говорят о том, что человек презирает гладкие дороги. Левая сандалия с протертой насквозь подошвой доказывает, что ее хозяин любит скорость: ведь левой ногой толкаются, когда мчатся на самокате. На правой ноге обувь просит каши. Подошва оторвалась. Все знают, что сами подошвы отрываются редко. А вот если садануть как следует по мячу… — Бориска! Долго мне ждать?! Две ноги начинают выползать из-под машины. Появляются на солнце вымазанные автолом колени. Потом вельветовые штаны, загорелый живот и сбитая на грудь рубашка в красную и желтую клеточку. И вот он на ногах. Ты думал, что Бориска черный, как цыганенок? Ничего подобного. Волосы у него не светлые, но и не темные, а самые обыкновенные. А почему же тогда все зовут его Угольком? Может быть, из-за глаз? Они у Бориски и вправду словно блестящие угли. Но ведь ему девять лет. А когда человеку девять лет, кого интересуют его глаза? Просто фамилия такая у Бориски — Угольков. Потому и дали это прозвище. И Угольком его зовут гораздо чаще, чем настоящим именем. Он стоит посреди асфальтового двора, щурясь от солнца и прикусив нижнюю губу. Прикусил губу он от досады: так и не дали ему помочь дяде Саше до конца. Ну-ка скажи, куда ты дел ручку от мясорубки? Тоже не видел? Кто учил Вьюна через нее прыгать? Он ничего не знает!.. А кто Гурьяну Кириллычу пистоны в замок сунул, тоже не знаешь, да? А он почему-то знает! Узнаешь, какие! Она обязательно сердилась, если не могла что-нибудь найти или если у нее что-нибудь не получалось. Тогда Угольку вспоминались все грехи, и ему попадало. Бывало даже, что не совсем справедливо попадало… От упоминания о пистонах вполне могло испортиться настроение. И оно уже начало портиться. Угольку не захотелось возвращаться под машину. Уголек грустно задумался. Он вздохнул и повернул голову, чтобы почесать плечо о подбородок. И тогда он увидел Белого Щенка. В двадцати шагах от Уголька тянулся забор, путанный вверху колючей проволокой. Его построил Курилыч, чтобы отгородить свои грядки, парники и малинник от шумного и опасного двора соседей. Новых досок он не нашел, забор получился кривой и разношерстный. И вот на сером и скучном заборе кто-то нарисовал мелом Щенка. Щенок был веселый. Он припадал на передние лапы, улыбался и тявкал. Правое ухо у Щенка торчало, как стрелка, а кончик левого загибался вниз. Уголек подходил к забору медленно, широко раскрыв свои большие черные глаза. Будто оказалось перед ним невиданное чудо. Щенок смотрел на него с забора и улыбался, словно звал поиграть. Но собаки, нарисованные на заборе, не умеют разговаривать. Щенок улыбался и молчал. Уголек тоже заулыбался и протянул к забору ладонь. Рука сама потянулась, словно хотела погладить Щенка. Но как погладишь, если под ладонью только шершавые доски… — Уголек, здравствуй! А я на дачу еду. Бориска оторвал глаза от Щенка. Дядя Саша вылез из-под машины и теперь заталкивал в багажник огромный рыжий чемодан. Рядом стоял приятель Уголька Вовка Ларионов, Вовка-художник. Несмотря на жару, он был в длинных бархатных штанах и такой же куртке, похожей на колокол. Говорят, это обычный костюм художников. Сверху Вовку накрывала широченная войлочная шляпа, которую в прошлом году он привез из Сочи. Счастливо блестя круглыми очками, Вовка повторил: — Мы на дачу едем. Уголек молчал. Подумаешь, на дачу едет! Какой интерес ехать на дачу в августе? И вообще, зачем дача, когда лес в двух шагах от дома, где живут Уголек и Вовка. Уголек снова глянул на забор. Я, — сказал Вовка так спокойно, словно речь шла о какой-нибудь обыкновенной обезьяне или, скажем, крокодиле. Ты, конечно, еще дрыхнул… Я вышел, а он сидит. Потом стал какой-то щепкой играть, развеселился. У калитки, где лужа. Я посмотрел и набросал для разминки… Ничего? Эх ты… Вовка, видя, что Уголек воздерживается от оценки его произведения, надул губы. Ведь без ошейника. Вдруг ничья? Может, потерялась… Полыхнув нарядным цветастым платьем, к машине проплыла Вовкина мать. Машина выпустила синий дымок и укатила со двора. Но мама уже отыскала и ручку от мясорубки, и веревку. А порванный провод от утюга она еще не видела. Поэтому она не вспомнила о пистонах, и Уголек не получил ни шлепков, ни подзатыльника. Мама весело велела ему смыть с себя мазут и садиться обедать. А сама стала собираться в клуб. Она спешила на занятие оперной труппы. Мама всегда куда-нибудь спешила: то на работу, то в вечерний институт, то на репетицию. Он и думать не хотел о еде. Он думал о щенке. Уголек вздохнул и позвал: — Кис!
Книга Белый щенок ищет хозяина читать онлайн
| Впр по русскому языку 6 класс хребет покрытый сосновым лесом врезается… | Всем мальчишкам с Уктусских гор, где лес подходит к самым окнам Свердловска. Хребет, покрытый сосновым лесом, врезается в город с юга. |
| В лесах Подмосковья после таяния снега обнаружили около десятка БПЛА | Аргументы и Факты | Система оценивания проверочной работы по русскому языку. Содержание верного ответа и указания по оцениванию Хребет, покрытый сосновым лесом, врезается(3) в город с юга. |
| В лесах Подмосковья после таяния снега обнаружили около десятка БПЛА | Поставьте запятую. Напуганные выстрелом звери вряд ли вернутся. Хребет покрытый сосновым лесом врезается в город с юга. |
| В лесах Подмосковья после таяния снега обнаружили около десятка БПЛА | Напуганные выстрелом звери вряд ли вернутся. Хребет покрытый сосновым лесом врезается в город с юга. |
Задание Учи.ру
Поставьте запятую. Напуганные выстрелом звери вряд ли вернутся. Хребет покрытый сосновым лесом врезается в город с юга. Система оценивания проверочной работы по русскому языку. Содержание верного ответа и указания по оцениванию Хребет, покрытый сосновым лесом, врезается(3) в город с юга. ПРЯМАЯ СТРЕЛА Хребет, покрытый сосновым лесом, врезается в город с юга.
Источники:
- Автор Владислав Крапивин
- Книга Белый щенок ищет хозяина читать онлайн
- Найти антонимы хребет покрытый сосновым лесом врезается в город с юга
- Похожие вопросы
- Уехавшего полгода назад в лес на велосипеде россиянина нашли в шлюзах реки
- Популярные темы
Популярно: Русский язык
- Белый щенок ищет хозяина. ПРЯМАЯ СТРЕЛА (Владислав Крапивин, 1962)
- Расставь, где необходимо, недостающие знаки препинания (оставь поле пустым, если ставить ничего не
- В лесах Подмосковья после таяния снега обнаружили около десятка БПЛА
- Книга Белый щенок ищет хозяина читать онлайн бесплатно, автор Владислав Крапивин – Fictionbook
- Крапивин Владислав
«Белый щенок ищет хозяина»
Поставьте знаки препинания. Хлопая крыльями тяжело поднялся с ягодника глухарь. Караван барж гружённых лесом прошёл под мостом. Вернувшись из далекого путешествия обязательно будешь хвастаться рассказывать диковинные вещи. В середине высилась мачта с развевающимся в воздухе вымпелом.
И, значит, Борис помогает шоферу. Ноги, конечно, не голова. Но и по ним судить о человеке можно. Царапины говорят о том, что человек презирает гладкие дороги.
Левая сандалия с протертой насквозь подошвой доказывает, что ее хозяин любит скорость: ведь левой ногой толкаются, когда мчатся на самокате. На правой ноге обувь просит каши. Подошва оторвалась. Все знают, что сами подошвы отрываются редко. А вот если садануть как следует по мячу… — Бориска! Долго мне ждать?! Две ноги начинают выползать из-под машины. Появляются на солнце вымазанные автолом колени.
Потом вельветовые штаны, загорелый живот и сбитая на грудь рубашка в красную и желтую клеточку. И вот он на ногах. Ты думал, что Бориска черный, как цыганенок? Ничего подобного. Волосы у него не светлые, но и не темные, а самые обыкновенные. А почему же тогда все зовут его Угольком? Может быть, из-за глаз? Они у Бориски и вправду словно блестящие угли.
Но ведь ему девять лет. А когда человеку девять лет, кого интересуют его глаза? Просто фамилия такая у Бориски — Угольков. Потому и дали это прозвище. И Угольком его зовут гораздо чаще, чем настоящим именем. Он стоит посреди асфальтового двора, щурясь от солнца и прикусив нижнюю губу. Прикусил губу он от досады: так и не дали ему помочь дяде Саше до конца. Ну-ка скажи, куда ты дел ручку от мясорубки?
Тоже не видел? Кто учил Вьюна через нее прыгать? Он ничего не знает!.. А кто Гурьяну Кириллычу пистоны в замок сунул, тоже не знаешь, да? А он почему-то знает! Узнаешь, какие! Она обязательно сердилась, если не могла что-нибудь найти или если у нее что-нибудь не получалось. Тогда Угольку вспоминались все грехи, и ему попадало.
Бывало даже, что не совсем справедливо попадало… От упоминания о пистонах вполне могло испортиться настроение. И оно уже начало портиться. Угольку не захотелось возвращаться под машину. Уголек грустно задумался. Он вздохнул и повернул голову, чтобы почесать плечо о подбородок. И тогда он увидел Белого Щенка. В двадцати шагах от Уголька тянулся забор, путанный вверху колючей проволокой. Его построил Курилыч, чтобы отгородить свои грядки, парники и малинник от шумного и опасного двора соседей.
Новых досок он не нашел, забор получился кривой и разношерстный. И вот на сером и скучном заборе кто-то нарисовал мелом Щенка. Щенок был веселый. Он припадал на передние лапы, улыбался и тявкал. Правое ухо у Щенка торчало, как стрелка, а кончик левого загибался вниз. Уголек подходил к забору медленно, широко раскрыв свои большие черные глаза. Будто оказалось перед ним невиданное чудо. Щенок смотрел на него с забора и улыбался, словно звал поиграть.
Но собаки, нарисованные на заборе, не умеют разговаривать. Щенок улыбался и молчал. Уголек тоже заулыбался и протянул к забору ладонь. Рука сама потянулась, словно хотела погладить Щенка. Но как погладишь, если под ладонью только шершавые доски… — Уголек, здравствуй! А я на дачу еду. Бориска оторвал глаза от Щенка. Дядя Саша вылез из-под машины и теперь заталкивал в багажник огромный рыжий чемодан.
Рядом стоял приятель Уголька Вовка Ларионов, Вовка-художник. Несмотря на жару, он был в длинных бархатных штанах и такой же куртке, похожей на колокол. Говорят, это обычный костюм художников. Сверху Вовку накрывала широченная войлочная шляпа, которую в прошлом году он привез из Сочи. Счастливо блестя круглыми очками, Вовка повторил: — Мы на дачу едем. Уголек молчал. Подумаешь, на дачу едет! Какой интерес ехать на дачу в августе?
И вообще, зачем дача, когда лес в двух шагах от дома, где живут Уголек и Вовка. Уголек снова глянул на забор. Я, — сказал Вовка так спокойно, словно речь шла о какой-нибудь обыкновенной обезьяне или, скажем, крокодиле. Ты, конечно, еще дрыхнул… Я вышел, а он сидит. Потом стал какой-то щепкой играть, развеселился. У калитки, где лужа. Я посмотрел и набросал для разминки… Ничего? Эх ты… Вовка, видя, что Уголек воздерживается от оценки его произведения, надул губы.
Ведь без ошейника. Вдруг ничья? Может, потерялась… Полыхнув нарядным цветастым платьем, к машине проплыла Вовкина мать. Машина выпустила синий дымок и укатила со двора. Но мама уже отыскала и ручку от мясорубки, и веревку. А порванный провод от утюга она еще не видела. Поэтому она не вспомнила о пистонах, и Уголек не получил ни шлепков, ни подзатыльника. Мама весело велела ему смыть с себя мазут и садиться обедать.
А сама стала собираться в клуб. Она спешила на занятие оперной труппы. Мама всегда куда-нибудь спешила: то на работу, то в вечерний институт, то на репетицию. Он и думать не хотел о еде.
Еще хуже, если деревяшкой попадет. Ну да я, ничего, живу! Балалай был жизнерадостным псом. И хоть он совсем взрослый, перед щенком не задирался и зубов не показывал. Они повалялись в траве, потаскали друг друга за шиворот, побегали по улицам, заглянули во двор, где стоял ящик с легкой крышкой, нашли большую кость.
Повстречался им кот Филимои и сохранил об этой встрече самые горестные воспоминания. Но потом Балалай стал грустным. Живи один. Или давай жить вместе. Балалай поскреб задней лапой за ухом и грустно вздохнул: После этого щенок не видел Балалая и скучал. Другие собаки не подпускали щенка, рычали: — Пр-рочь, шантр-рапа! Иногда щенок вдруг пускался бежать за каким-нибудь человеком, если только на человеке не было сапог. Бежал просто так, сам не понимал, зачем. Хотелось, чтобы человек его позвал.
А если позовет, что будет потом? Становилось страшно. Вдруг это окажется Хозяин — страшный злодей. Лучше всего вернуться под ящики. Щенок забрался в свой дом и закрыл глаза. Тогда к нему подкрались Воспоминания. Ты удивляешься: какие могут быть у щенка Воспоминания? Он вспомнил Руки. Человека щенок вспомнить не мог, а Руки его помнил.
Щенок от удовольствия прижимал уши и вытягивался на стружке. Иногда ему даже казалось, что он видит Руки. Большие, коричневые, с голубыми жилками и почерневшим разрезанным ногтем на большом пальце. Проснулся щенок от жажды. Селедочные головы были солеными, и от них пересохло горло. Щенок знал, где есть вода. Надо было до конца пробежать улицу, а потом еще одну — вверх, почти до леса. Там есть розовый дом и зеленый забор с калиткой. У калитки блестит большая лужа.
Она осталась после дождя. Раньше были и другие лужи, но они высохли, и сохранилась только эта — самая широкая и самая дальняя. Щенок один раз уже пил там. Сначала Толик начертил на земле круг. Потом все обкладывали этот круг обломками кирпича. Их отдала артистам веселая комендантша дома тетя Клава. За это она потребовала билет на представление. Витька-Мушкетер притащил ведро с песком. Он тащил его с другого конца улицы, где строилось общежитие химкомбината.
Ведро было тяжелое, но Витька шел быстро и все время оглядывался. Он был цирковым завхозом. Брякнул на землю ведро и, обессиленный, брякнулся рядом. Мушкетера отнесли в сторону, а песок разровняли внутри круга. Получилась арена. Потом Славка притащил старое одеяло и повесил на дверь сарая. Тетка пришпилила к одеялу вырезанного из бумаги разноцветного клоуна. Таким образом был готов парадный выход для артистов. Программу обсуждали с утра до вечера.
Наконец решили, что братья Селивановы покажут акробатический этюд, а затем проведут на арене показательную встречу по классической борьбе. Тетка сказала, что продемонстрирует искусство фигурной езды на велосипеде. Тетка предложила другой номер: пройти по канату над головами зрителей. Тогда Тетка решила прочитать с выражением басню о пьяном зайце. Витьке предложили стать фокусником. Толик спросил: — Шпагу свою можешь проглотить? Мушкетер подумал и заявил, что лучше станет клоуном. Но из клоунов его скоро прогнали: эта роль была явно не для возвышенной натуры Мушкетера. Тогда он стал жонглером и на первой же репетиции с успехом превратил в осколки три стакана и фарфоровый чайник.
Стой, скажешь ты, что же отличного? Какой-то акробатический этюд, басня про пьяного зайца да еще немного такой же ерунды? И это цирк? Готовился коронный номер. Он-то и был настоящим искусством. Первой жертвой стал оранжевый петух Курилыча, носивший пышное имя Георгин. Он был красив и безнадежно глуп даже с куриной точки зрения. Кроме того, как все красивые дураки, Георгин был самоуверен. Это и стало причиной его несчастья.
Заметив с забора, как девчонка с черными косами приглашает его угоститься хлебными крошками, Георгин возомнил, что покорил сердце незнакомки. Он шумно спланировал на чужую территорию, снисходительно прокудахтал приветствие и направился к угощению. Он попал в сети вероломства и жестокости. Три пары цепких рук ухватили Георгина за крылья, и куриный рыцарь в ту же секунду лишился лучшей половины блистательного хвоста. Когда истошно орущий Георгин был переброшен в свой огород, завхоз Славка любовно расправил атласные перья. Тетка принесла довольно потрепанную соломенную шляпу. Витька прикрепил к ней перья. Он сначала примерил шляпу сам, а потомно вздохом отдал Угольку. Уголька снаряжали для главного номера.
Костюм выдумал, конечно, Витька. Никто не слыхал, чтобы дрессировщики наряжались в мушкетерскую одежду, но это было красиво, и с Витькой согласились. Чтобы костюм был полный, Славка притащил старые отцовские сапоги. Витька со знанием дела отогнул им голенища. Получились почти мушкетерские отвороты. Сапоги были страшно большими. Когда Уголек влез в них, его ноги сделались похожими на лучинки, торчащие из черных ведер. Но других сапог не было. Славка почесал свою круглую голову и взглянул на Толика.
Толик подумал и сказал: А раз Толик сказал, что сойдет, Уголек не спорил. Наступил день представления. Зрители устроились на стульях вокруг арены. В билетах так и было сказано: «Вход свободный со своими сиденьями». Впереди сидели малыши. Их много живет в большом трехэтажном доме. До сих пор о них не было сказано ни слова лишь потому, что в повести они не принимали участия. Народ это не очень сообразительный, и толку от них никакого, один шум. Но сейчас малыши сидели притихшие и ждали начала, как в настоящем цирке.
За малышами устроились их родители. Кроме того, там был отец братьев Селивановых — очень серьезный, очень загорелый и очень высокий человек. Перед тем, как сесть среди зрителей, он зашел за «кулисы». Внимательно и без усмешки осмотрел снаряжение артистов, сухими коричневыми пальцами расправил перья Георгина, прилаженные к шляпе Уголька. И спросил мимоходом: — Готов, дрессировщик? Почему-то не у своих сыновей спросил, а у него. Уголек поспешно кивнул. Конечно, готов. Правда, от волнения сосет под ложечкой, но про это ведь не станешь говорить.
И неожиданно для себя Уголек сказал, искоса глянув на Селиванова: — А у меня отец — капитан грузового теплохода. Он на Севере. Была в числе зрителей и комендантша тетя Клава. А позже всех пришел лейтенант милиции Сережа. Сережу, пользуясь давним знакомством, пригласил Уголек. Он пообещал: — Ты там такую вещь увидишь! Спасибо говорить будешь. Пришлось вызывать пожарную команду, врача и плотника. А пока представление не началось, лейтенант милиции Сережа смотрел на комендантшу, которой было двадцать два года и которую все, кроме малышей, звали просто Клавой.
Он смотрел искоса, но так внимательно, будто хотел сосчитать все веснушки на Клавином лице. Наконец из сарая донеслась музыка. Это играл Толик. Играл на баяне, который почему-то называл «полбаяна». Одеяло с клоуном заколыхалось, и появилась Тетка в желтом платье, густо обсыпанном елочным блеском. С загнутых кос тоже сыпался блеск легкими искрящимися струйками. Тетка с достоинством подождала, когда стихнет восторженный гвалт малышей, и объявила первый номер. Полбаяна умолкли, и на арену вырвались братья Селивановы в красных трусиках. Они с разбегу встали на головы и заслужили аплодисменты.
Потом братья прошлись по арене колесом и показали еще несколько таких же интересных штук. Малыши начали подвывать от восторга. Митька, братья Козловы и Шуруп, проникшие в цирк для подрывной деятельности, пробовали свистеть. Но лейтенант Сережа посмотрел на них очень серьезно, а Клава пообещала выставить с музыкой. Едва Толик и Славка скрылись за одеялом, как снова появилась Тетка, с ватным зайчонком. Она заявила о своем намерении читать басню про пьяного зайца. Толик взял свои полбаяна и на басах начал изображать за одеялом львиное рычание. Получалось здорово. Хочет, чтобы все были такие же, как он.
В сарай вернулась довольная Тетка.
Левая сандалия с протертой насквозь подошвой доказывает, что ее хозяин любит скорость: ведь левой ногой толкаются, когда мчатся на самокате. На правой ноге обувь просит каши. Подошва оторвалась. Все знают, что сами подошвы отрываются редко. А вот если садануть как следует по мячу… — Бориска! Долго мне ждать?! Две ноги начинают выползать из-под машины. Появляются на солнце вымазанные автолом колени.
Потом вельветовые штаны, загорелый живот и сбитая на грудь рубашка в красную и желтую клеточку. И вот он на ногах. Ты думал, что Бориска черный, как цыганенок? Ничего подобного. Волосы у него не светлые, но и не темные, а самые обыкновенные. А почему же тогда все зовут его Угольком? Может быть, из-за глаз? Они у Бориски и вправду словно блестящие угли. Но ведь ему девять лет.
А когда человеку девять лет, кого интересуют его глаза? Просто фамилия такая у Бориски — Угольков. Потому и дали это прозвище. И Угольком его зовут гораздо чаще, чем настоящим именем. Он стоит посреди асфальтового двора, щурясь от солнца и прикусив нижнюю губу. Прикусил губу он от досады: так и не дали ему помочь дяде Саше до конца. Ну-ка скажи, куда ты дел ручку от мясорубки? Тоже не видел? Кто учил Вьюна через нее прыгать?
Он ничего не знает!.. А кто Гурьяну Кириллычу пистоны в замок сунул, тоже не знаешь, да? А он почему-то знает! Узнаешь, какие! Она обязательно сердилась, если не могла что-нибудь найти или если у нее что-нибудь не получалось. Тогда Угольку вспоминались все грехи, и ему попадало. Бывало даже, что не совсем справедливо попадало… От упоминания о пистонах вполне могло испортиться настроение. И оно уже начало портиться. Угольку не захотелось возвращаться под машину.
Уголек грустно задумался.