Многомудрый Литрекон представляет краткий пересказ романа «451 градус по Фаренгейту». Книга Рэя Брэдбери «451 градус по Фаренгейту» — скачать в fb2, txt, epub, pdf или читать онлайн. 12. Брэдбери считал «451° по Фаренгейту» своей единственной работой в жанре научной фантастики.
Рэй Брэдбери: 451° по Фаренгейту. Повести. Рассказы
Наиболее известны российскому читателю цикл рассказов «Марсианские хроники» 1950 и частично автобиографическая повесть «Вино из одуванчиков» 1957. Но роман «451 градус по Фаренгейту» — самое главное произведение писателя. Публикация состоялась в 1953 году в недавно появившемся журнале Playboy. В 1966 году режиссёр Франсуа Трюффо экранизировал роман, выпустив полнометражный фильм «451 градус по Фаренгейту» франко-германское производство. В 2018 году роман был еще раз экранизирован в США. Роман «451 градус по Фаренгейту» — классическая антиутопия. Литературоведы ведут отсчет этого жанра от романа Евгения Замятина «Мы» 1920 г. Роман Брэдбери входит в четверку самых сильных антиутопий. Кроме «Мы» в нее также включаются романы Олдоса Хаксли «О дивный новый мир» 1932 г. По времени написания роман Брэдбери последний в этой четверке. Кое в чем Брэдбери почти буквально повторяет другие антиутопии, а в чем-то он уникален и неповторим.
Всю четверку романов объединяет то, что они рисуют будущее как тоталитарную систему, в которой небольшая кучка «избранных» господствует над остальным миром. И господство зиждется не только и даже не столько на физической военной силе или на обладании капиталом, который позволяет эксплуатировать неимущих. Господство осуществляется с помощью превращения человека в скотоподобное существо, или биоробота. Романы-антиутопии различаются в первую очередь тем, что в них описываются различные методы уничтожения всего человеческого в человеке. Рэй Брэдбери достаточно подробно описывает те методы, которых мы не найдем в романах его предшественников. Кроме того, в романах «Мы» и «О дивный новый мир» показано очень отдаленное будущее, а в романе Брэдбери речь идет о событиях самого ближайшего времени. Можно даже предположить, что они даже не выходят за пределы окончания ХХ века. Некоторые признаки антиутопического будущего писатель усматривает уже в жизни современной ему Америки. И указание на один из методов переделки человека содержится в самом названии романа — «451 градус по Фаренгейту». В романе Брэдбери показал тоталитарное общество, в котором человек уничтожается через уничтожение сожжение старых, то есть напечатанных на бумаге книг.
Некоторые полагают, что роман аллегорически отражает события в Америке начала 1950-х годов — время оголтелого маккартизма. Маккартизм — движение в США с конца сороковых, которое возглавил сенатор Джозеф Маккарти, преследовавший людей за симпатии к коммунизму. Среди жертв этой охоты на ведьм были, например, супруги Розенберги, казненные за шпионаж в пользу СССР, и физик, руководитель Манхэттенского проекта Роберт Оппенгеймер. Были и многие актеры, писатели, журналисты и даже государственные чиновники, которым ломали карьеры. Конечно, костров из книг, как во времена Третьего Рейха в США или в Европе позднего средневековья когда инквизиция уничтожала еретические книги , не было. Но действовала жесточайшая цензура. Которую, кстати, на своей шкуре испытал Брэдбери. Примечательно, что на протяжении многих лет роман Брэдбери издавался с «купюрами» изъятиями некоторых фраз и с исправлениями текста. В полной неискаженной авторской версии роман стал выходить лишь с 1980 года.
Кто-то в отзывах жаловался, что Гай читает книги и не может их понять. Но как ему их понимать, если его с детства этому не учили, в отличии от Клариссы. Он творит глупости и потом жестоко расплачивается за них Плюсы Приятный авторский слог и перевод. Злободневные для американского общества проблемы.
Недели две назад я получил письмо от широко известного издательства, желающего переиздать для школьников мой рассказ «Ревун». В рассказе я описал маяк как источник «Божественного огня» в ночи. И что с точки зрения любого морского существа он ощущается как Присутствие. Редакторы удалили «Божественный огонь» и «Присутствие». Около пяти лет назад составители ещё одной антологии для школьников собрали в одну книгу четыреста примерно рассказов. Спрашивается, как удалось втиснуть четыреста рассказов Твена, Ирвинга, По, Мопассана и Бирса в одну книгу? Легко и просто. Сдерите с тела рассказа кожу, удалите кости, мозг, разрушьте, расплавьте, уничтожьте и выбросьте. Каждое количественное прилагательное, каждый глагол действия, каждую метафору тяжелее комара — вон! Каждое сравнение, которое даже идиота заставит улыбнуться — прочь! Любые авторские отступления, раскрывающие простоту мировоззрения первоклассного автора — долой! Каждый рассказ, сокращённый, высушенный, отцензурированный, высосанный и обескровленный стал похожим на все прочие. Твен читался как По, который читался как Шекспир, который читался как Достоевский, который читался как Эдгар Гест. Каждое слово длиннее трех слогов было безжалостно вымарано. Каждый образ, требующий более чем мгновение для понимания — пристрелен и выброшен. Начинаете осознавать эту проклятую чудовищную картину? Как я отреагировал на всё это?
Я ответил им, что возможно они смогут сыграть мою пьесу, чередуя недели игры мужским и женским составами. Они, вероятно, подумали, что я пошутил, и я сам не уверен, что говорил всерьёз. Ибо этот мир безумен, и он станет еще безумнее, если мы позволим меньшинствам, будь то гномы или великаны, орангутаны или дельфины, сторонники гонки вооружений или экологи, компьютерщики или неолуддиты, простаки или мудрецы вмешиваться в эстетику. Реальный мир — общая игровая площадка для всех и для каждого, для любых групп, чтобы они устанавливали свои правила. Но под обложкой моей книги прозы или стихов их законы заканчиваются и начинается моя территория с моими правилами. Если мормонам не нравится моя пьеса, пусть напишут свою. Если ирландцев бесят мои «Дублинские рассказы» — пишущие машинки к их услугам. Если школьные учителя или редакторы считают, что мои труднопроизносимые предложения не для их зефировых зубов, пусть сосут окаменелые печеньки, размоченные в жиденьком чайке собственного производства. Ибо, скажем прямо, отклонение от темы — душа остроумия. Уберите философские отступления у Данте, Мильтона или призрака отца Гамлета и от них останутся иссушенные кости. Лоренс Стерн сказал: «отклонения от темы, бесспорно, это солнце, жизнь, душа чтения! Выбросьте их прочь и на страницах воцарится одна лишь вечная зимняя стужа. Но отдайте их писателю и он выступая как Творец, воспоёт им славу, внесет разнообразие и не даст аппетиту пропасть». В общем, не оскорбляйте меня планами своих измывательств отрубанием голов, отрезанием пальцев и разрывом легких над моими работами. Мне нужна моя голова на плечах, чтобы ею трясти в отрицании или кивать в согласии, руки — чтобы размахивать ими или сжимать в кулаки, легкие — чтобы шептать или кричать. Я не встану тихо на полку, выпотрошенный, чтобы стать не-книгой. Эй вы, контролёры, марш на зрительские трибуны.
Окружающая нас реальность, доведённая до абсурда
Значит их надо уничтожить. Людьми, которые постоянно испытывают удовольствие, легче управлять. Кто-то в отзывах жаловался, что Гай читает книги и не может их понять. Но как ему их понимать, если его с детства этому не учили, в отличии от Клариссы.
Понять это было невозможно. Однако, завернув за угол, он всякий раз видел лишь белые плиты пустынного тротуара. Только однажды ему показалось, будто чья-то тень мелькнула через лужайку, но все исчезло прежде, чем он смог вглядеться или произнести хоть слово. Сегодня же у поворота он так замедлил шаги, что почти остановился. Мысленно он уже был за углом — и уловил слабый шорох. Чье-то дыхание? Или движение воздуха, вызванное присутствием кого-то, кто очень тихо стоял и ждал? Он завернул за угол. По залитому лунным светом тротуару ветер гнал осенние листья, и казалось, что идущая навстречу девушка не переступает по плитам, а скользит над ними, подгоняемая ветром и листвой. Слегка нагнув голову, она смотрела, как носки ее туфель задевают кружащуюся листву. Ее тонкое, матовой белизны лицо светилось ласковым, неутолимым любопытством. Оно выражало легкое удивление. Темные глаза так пытливо смотрели на мир, что, казалось, ничто не могло от них ускользнуть. На ней было белое платье; оно шелестело.
И да, научись не только читать книги но и понимать их содержание. Dark Flame 03. Символ олицетворяет идеи и каждый может эту идею видеть по своему. В данном случае всем понятно что данным ходом издатель хотел сказать что-то вроде: "Рукописи не горят", но справился он с этим не очень хорошо так как данную книгу вполне реально сжечь.
Набросок повести Брэдбери закончил всего за девять дней — 25000 слов, написанных на волне увлеченности и восторга, почти половина романа, который вскоре получит название «Пожарный». К 1953 году рукопись романа была уже полностью подготовлена к печати за исключением одного — никак не давалось название, емкое, говорящее, единственно верное имя книги. И идея пришла: температура, при которой воспламеняется бумага — только так! Самое интересное, что не терпящий приблизительности Брэдбери нигде не мог получить столь точных данных — не помогли ни ученые с кафедр химии нескольких университетов, ни профессора-физики. Наконец, осенило: пожарные! Именно они предоставили отчаявшемуся автору необходимую информацию. Успех изданного романа превзошел все ожидания: писателя просто накрыла волна славы, «451 градус по Фаренгейту» стал самой продаваемой книгой Брэдбери, вошел в школьные программы, неоднократно экранизировался и ставился на театральных подмостках, позже его адаптировали для компьютерных игр. В СССР, даже во времена железного занавеса роман издавался миллионными тиражами, из всех американских авторов Брэдбери уступал пальму первенства лишь Джеку Лондону. Чем же произведение молодого фантаста так привлекло внимание читателей мира? Своевременностью появления или необычностью сюжета? Описанием американского общества совсем недалекого будущего, где нет места книгам, где нет большего преступления, чем чтение отпечатанных страниц? Невероятная, невозможная ситуация! А ведь сам Брэдбери вовсе не считал себя фантастом. И в «самой свободной стране мира» тоже существовала цензура! Когда роман только-только вышел из печати, из него изъяли 80 частей, и только в 1980 году читатели смогли ознакомиться с текстом без купюр. Книга стала настоящим вызовом современному обществу капитализма, периодически оказываясь в эпицентрах скандалов и разгромной критики.
Почему роман «451 градус по Фаренгейту» актуален как никогда?
Аудио книга автор: Рэй Брэдбери. Название романа «451 градус по Фаренгейту» было выбрано потому, что, якобы, при этой температуре самовоспламеняется бумага (по сюжету романа правительство пытается изъять и сжечь у населения все книги). Впервые «451 градус по Фаренгейту» был напечатан в журнале ”Playboy” C момента выхода романа, он был сразу подвергнут цензуре. Она заметила, что бумага, вопреки заявлению Рэя Бредбери, горит при температуре 451 градус по цельсию, а не по фаренгейту.
Рэй Брэдбери: 451° по Фаренгейту. Повести. Рассказы
Затем я хлопнул себя по лбу и пробормотал: "Дурень! Нужно было сразу звонить пожарникам! После короткого звонка лос-анджелесской пожарной бригаде Рэй получил, наконец, ответ: температура, при которой бумага воспламеняется — 451 градус по Фаренгейту. Это и стало названием моей книги, потому что мне понравилось, как оно звучит». Только спустя некоторое время Брэдбери узнал, что температуру пожарный всё-таки назвал в Цельсиях. Впервые роман был опубликован в 1953 году. Он печатался частями в первых номерах журнала «Playboy». Затем вышел отдельной книгой, которая мгновенно стала бестселлером.
К концу 1980-х годов 79-ое издание книги насчитывало около 4,5 миллионов копий в продаже.
В Едином Государстве начинается «заваруха». В романе О. Хаксли также время от времени возникают «диссиденты», их ссылают в отдаленные территории, где они находятся в изоляции от «цивилизованного» общества.
В романе Джорджа Оруэлла «диссидентов» вычисляет «полиция мыслей», их арестовывают, отправляют в застенки Министерства Любви что-то наподобие полиции или спецслужбы , пытают, «перевоспитывают», а потом убивают. Есть они и у Брэдбери. В первую очередь, это главный герой романа — Гай Монтэг. Гай Монтэг профессионально занимается сожжением книг.
В русском переводе он назван «пожарным» fireman , но, как выясняется, он не тушит огонь, а, наоборот, поджигает и сжигает. По началу наш герой уверен, что выполняет общественно полезную работу. Он уверен, что является «хранителем спокойствия» в обществе, уничтожая «вредные» книги. Но его никогда не покидают сомнения и вопросы.
Например, он подозревает, что некогда пожарники занимались обратным делом: не поджиганием и сожжением, а тушением пожаров. В романе важное место занимает героиня Кларисса Маклеллан — 17-летняя девушка, которая не желает жить по античеловеческим законам тоталитарного общества. Гай Монгэг с ней знакомится и тесно общается и с удивлением видит, что она — человек из совершенно другого мира. Кларисса трагически погибает, но за короткий срок общения с Монтэгом она успевает посеять в его душе семена сомнения в правоте того, что он делает.
Один из героев романа так отзывается о погибшей девушке с нестандартным мышлением: «Её интересовало не то, как делается что-нибудь, а для чего и почему. А подобная любознательность опасна… Для бедняжки лучше, что она умерла». Критиком системы оказывается еще один герой романа — профессор Фабер. Он умен, образован, мудр.
Он много рассказывает Монтэгу об истории, цивилизации, книгах. Среди всего многообразия книг профессор ставит выше всего Вечную книгу — Библию о которой Монтэгу до этого не было известно. Романы, повести и рассказы Брэдбери полны «крылатых фраз» и афоризмов. Роман «451 градус по Фаренгейту» не является исключением.
Так, их особенно много в высказываниях «правильного» человека Битти, начальника Гая Монтэга. Он не часто откровенничает. Вместе с тем его высказывания показывают, что он человек умный, но сознательно принявший правила системы. Но иногда его «прорывает».
В узком кругу он изрекает мудрые откровения. Вероятно, Рэй Брэдбери специально ввел этого героя для того, чтобы через его уста изрекать свои мысли. Неожиданно Монтэг узнает, что существует законспирированная группа диссидентов, некоторые из них ему знакомы например, профессор Фабер.
Вскоре она получила приглашение от короля Сиама преподавать английский его 82 отпрыскам и 39 женам. Это книга-впечатление о жизни во дворце, о суровых законах гарема, о культуре и обычаях Сиама. В 1870 году Анна опубликовала свои воспоминания о загадочной азиатской стране, в которой правят два короля, поклоняются белому слону и кремируют царственных покойников через год после их смерти. Сказания о Сиаме поразили современников, и книга тут же стала бестселлером.
В доме Монтэга появляется его начальник брандмейстер Битти. Он почуял неладное и намерен привести в порядок забарахливший механизм Монтэга. Темп ускоряется. Книги уменьшаются в объеме. Сокращенное издание. Не размазывать. Скорее к развязке!.. Реклама Разумеется, такое отношение к печатной продукции — не цель, но средство, с помощью которого создается общество манипулируемых людей, где личности нет места. Пусть все люди станут похожи друг на друга как две капли воды, тогда все будут счастливы, ибо не будет великанов, рядом с которыми другие почувствуют свое ничтожество». Если принять такую модель общества, то опасность, исходящая от книг, становится самоочевидной: «Книга — это заряженное ружье в доме у соседа. Сжечь её. Разрядить ружье. Надо обуздать человеческий разум. Почем знать, кто завтра станет мишенью для начитанного человека». До Монтэга доходит смысл предупреждения Битти, но он зашел уже слишком далеко. Он хранит в доме книги, взятые им из обреченного на сожжение дома. Он признается в этом Милдред и предлагает вместе прочитать и обсудить их, но отклика не находит. Над Америкой нависла угроза войны — хотя страна уже дважды выходила победительницей в атомных конфликтах, — и Фабер полагает, что после третьего столкновения американцы одумаются и, по необходимости забыв о телевидении, испытают нужду в книгах. На прощание Фабер дает Монтэгу миниатюрный приемник, помещающийся в ухе.
Так почему же в мире книги "451 градус по фаренгейту" Рэя Брэдбери запретили книги?
Именно она задаёт Монтэгу такой простой, на первый взгляд наивный вопрос: «А вы когда-нибудь читаете книги, которые сжигаете? На самом деле — это главный вопрос в мире людей будущего. Кто они сами? Чувствующие неповторимость и ценность человеческой цивилизации и всех её богатств или бездумные потребители всякого рода тупых развлечений, которые подсовывает им государственная пропаганда? Что им дорого? Мудрость книг, чудесные переливы музыки, изысканно построенные постулаты философии, роскошь интеллектуального общения или неприглядные сплетни «родственников» из «телевизионных стен», азарт гончих свор во время смертельной охоты на инакомыслящих и полная потеря человеческой личности, индивидуальности? Эти вопросы каждый решает для себя сам, зная при этом, что идти против воли государства — значит стать изгоем или вообще расстаться с жизнью. Монтэг вдруг задумывается обо всём этом - впервые за целое десятилетие его страшной «работы». Нет, поначалу он не читает книг, но когда они горят — то представляются ему живыми существами: «книги, как голуби, шелестя крыльями-страницами, умирают на крыльце и на лужайке перед домом; они взлетают в огненном вихре, и чёрный от копоти ветер уносит их прочь». Книги как будто бы чувствуют, ощущают то страшное, что творится в человеческом обществе, потерявшем свою душу. Он же со своей женой Милдред не разговаривает вообще, потому что она, словно наркоманка, не может оторваться от электронных звуков из «ракушки», которая совместно с «телевизионными стенами» и «говорящей гостиной» вещает беспрерывно и заменяет женщине весь мир.
А там, в этих электронных манипуляторах сознанием, — там пустота, бессмысленность, бездумность, суесловие, подглядывание за чужими ссорами, распад. Кратковременное общение с Клариссой — это уход Монтэга от полного и беспросветного одиночества, удивительное осознание того, что другой человек может понят тебя, разделить твои мысли, впустить в свой духовный мир, который, оказывается, существует — он не у всех атрофирован. Как будто бы даже намёк на трепетное чувство любви, которая, кажется, в этом мире и не существует вовсе, но всё-таки возможна, если разбудить свою душу… Странные мысли посещают Монтэга:«Как редко на лице другого человека можно увидеть отражение твоего собственного лица, твоих сокровенных, трепетных мыслей». Вот почему потеря Клариссы становится потрясением, щоком, тягучей тоской Монтэга, иллюзией, что мир полностью опустел для него, тогда как потеря Милдред ведь ей заменили кровь, а потом она вообще покинула, предала его оставляет его абсолютно равнодушным, ибо жена бесконечно далека и духовно пуста — не женщина, а одна бессмысленная оболочка. Монтэг — человек суровый и очень закрытый от всех, тем не менее, сумел сохранить очень чувствительную душу и разум, способный анализировать и делать выводы. Если бы кто-то подслушал его мысли, то не поверил бы, что перед ним пожарник — человек, по определению не думающий, не чувствующий, ко всему равнодушный. Бушующая стихия огня должна сметать любые мысли. Но Монтэг размышляет обо всём на свете. О жизни, о людях, о странных порядках, царящих в государстве, о своей работе. Вот, например: «Мы живём в век, когда люди уже не представляют ценности.
Человек в наше время — как бумажная салфетка: в неё сморкаются, комкают, выбрасывают, берут новую… Люди не имеют своего лица». Невольно задумаешься: а сейчас маленький человек разве не находится в точно таком же положении? Ну подумаешь — зарплаты ниже прожиточного минимума или пенсии, на которые можно только медленно умирать. Разве это важно для государства? Одним человеком больше, одним меньше — не всё ли равно? Олицетворением страшной идеи обесцененности человеческой жизни является механический пёс — железный монстр, в программе которого заложена способность охотиться на людей, неугодных государству, и изощрённо убивать их.
Опасность цензуры В «451 градусе по Фаренгейту» книги считаются опасными, потому что они обладают силой, заставляющей людей критически мыслить и подвергать сомнению статус-кво. Репрессивное правительство в романе хочет сохранить контроль над своими гражданами и поэтому подвергает книги цензуре, чтобы ограничить их знания и предотвратить распространение мятежных идей. Цензура ограничивает свободу выражения мнений Ограничивает доступ к информации. Цензура способствует невежеству и конформизму.
Цензура в «451 градусе по Фаренгейту» изображается как средство создания конформистского общества, в котором граждане лишены способность мыслить и подвергать сомнению социальные нормы. Это инструмент, используемый теми, кто находится у власти, для поддержания контроля над массами и предотвращения распространения инакомыслия. В романе правительство создало пожарную службу, которой поручено сжигать книги, которые были признан нецелесообразным. Пожарные, которые должны быть героями, на самом деле агенты цензуры. Они сжигают книги, не задумываясь об их содержании, уничтожая знания и идеи, которые эти книги представляют. Последствия цензуры в 451 градусе по Фаренгейту Описание Отсутствие критического мышления Утрата знаний Запрет книг в 451 градусе по Фаренгейту приводит к потере знаний и мудрости, которые могли бы передаваться из поколения в поколение. Повышение конформизма Цензура мешает людям выражать идеи, отличающиеся от нормы, что приводит к большему конформизму в обществе. Присутствие цензуры в «451 градусе по Фаренгейту» призвано служить предупреждением об опасностях слепого следования авторитетам и важности защиты нашей свободы выражения мнений. Нам, читателям, крайне важно принимать различные точки зрения и подвергать сомнению мир вокруг нас. Только тогда мы можем надеяться сохранить свою индивидуальность и продолжать развиваться как общество.
Сила литературы вдохновлять на перемены Одна из самых выдающихся символы в 451 градус по Фаренгейту это книги. В антиутопическом обществе Брэдбери книги запрещены и сожжены, потому что они рассматриваются как угроза конформизму и стабильности. Однако книги в романе представляют собой нечто большее, чем просто физические объекты. Они несут в себе силу, которая может вдохновить на перемены. Сила, побуждающая к размышлениям: книги содержат идеи и истории, которые бросают вызов существующему положению вещей, побуждая читателей мыслить критически. С помощью литературы люди могут по-новому взглянуть на других и сопереживать другим, что приводит к стремлению к социальным изменениям. Сила разжигает воображение: книги могут переносить читателей в другие миры и вдохновлять креативность. В «451 градусе по Фаренгейту» чтение позволяет людям соединиться со своими эмоциями и заново открыть для себя свою человечность.
Должно быть, ярдов сто. Нет, меньше, но все равно, пусть будет сто. Если идти медленно, спокойным шагом, то, чтобы покрыть это расстояние, понадобится тридцать — сорок секунд. А мчащийся автомобиль? Набрав скорость, он пролетит эти три квартала за пятнадцать секунд. Значит, даже если, добравшись до середины, пуститься бегом... Он ступил правой ногой, потом левой, потом опять правой. Он пересекал пустынную улицу. Даже если улица совершенно пуста, никогда нельзя сказать с уверенностью, что перейдешь благополучно. Машина может внезапно появиться на подъеме шоссе, за четыре квартала отсюда, и не успеешь оглянуться, как она налетит на тебя — налетит и промчится дальше... Он решил не считать шагов. Он не глядел по сторонам — ни направо, ни налево.
В 1966 г. Впрочем, в конечном итоге истории, люди и книги — одной плоти». В конце 40-ых Рэй написал ряд произведений, которые он позднее называл «пять хлопушек», благодаря которым разгорелся «451 градус по Фаренгейту»: «Костёр», «Лучезарный Феникс», «Изгнанники», «Эшер II» и «Пешеход». Эти рассказы затрагивали темы цензуры, запрещённых книг, сжигания книг, силы индивидуальности или спасения искусства из когтей тех, кто мог уничтожить его. Все они относились к жанру социальной сатиры и обращались к вопросам, особенно близким РэюБрэдбери. Самый ранний набросок будущего романа назывался «Далеко за полночь», который Брэдбери писал на взятой напрокат пишущей машинке в публичной библиотеке Лос-Анджелеса. Таким образом, основа романа «451 градус по Фаренгейту» появилась ещё в 1949 г. Рассказ на 25 тыс. Рэй Брэдбери намеревался превратить «Пожарного» в повесть. Однако история должна была быть осью, вокруг которой располагались другие рассказы. По мере того как он писал книгу, писатель принял решение не обращаться к первоначальному рассказу. Сюжет оставался тем же, теми же оставались герои: пожарник Монтэг; его жена Милдред, глотающая таблетку за таблеткой; Кларисса Маклеллан, открывшая Монтэгу глаза на силу книг, которые он сжигал каждую ночь. Были сделаны небольшие изменения. В январе 1953 г. И вот 22 января в свете солнечных лучей, льющихся через окна в гараж, ему было откровение. Я обратился к нескольким профессорам-физикам. Затем я хлопнул себя по лбу и пробормотал: «Дурень!
451' по Фаренгейту
| Окружающая нас реальность, доведённая до абсурда | Впервые «451 градус по Фаренгейту» был напечатан в журнале ”Playboy” C момента выхода романа, он был сразу подвергнут цензуре. |
| 451 градус по Фаренгейту — Википедия | И вот еще одна из них – 70-летие выхода книги американского писателя Рэймонда Дугласа (Рэя) Брэдбери (1920-2012) «451 градус по Фаренгейту». |
Написать комментарий
- Из романа Рэя Брэдбери «451 градус по Фаренгейту»:
- В США за $17,5 тыс. продан экземпляр "451 градус по Фаренгейту" с огнеупорной обложкой - ТАСС
- 20 октября 1953 года вышел роман 451 градус по Фаренгейту
- Жечь было наслаждением / / Независимая газета
- 53 книги: Рэй Брэдбери «451 градус по Фаренгейту»
Антиутопии
В пятницу вечером, через неделю после принятия решения, библиотека Флибуста была заблокирована на территории России за злостное распространение книги «451 градус по Фаренгейту» и еще нескольких произведений Рэя Брэдбери. «451 градус по Фаренгейту» — научно-фантастический роман-антиутопия Рэя Брэдбери, изданный в 1953 году. Роман описывает американское общество близкого будущего. Аудио книга автор: Рэй Брэдбери.
Градус рабства: как нас отучили думать
Идея Рэя Брэдбери такова: без опоры на опыт прошлых поколений, на свободное и честное искусство, будущее, которое описано в романе «451 градус по Фаренгейту», неизбежно. Брэдбери, Рэй. Заглавие. 451° по Фаренгейту [Текст]: [16+]. Роман «451 градус по Фаренгейту» стал настоящим интеллектуальным бестселлером, которым зачитывается весь мир! Идея Рэя Брэдбери такова: без опоры на опыт прошлых поколений, на свободное и честное искусство, будущее, которое описано в романе «451 градус по Фаренгейту», неизбежно.