Тогда зачем действительно это нужно? Нужны ли современным школьникам уроки литературы? Зачем нужна литература. Зачем нужно изучать литературу. Нужно понимать зачем люди читают, и писать то, что им нужно, а не "я так вижу!" и "не умею писать как все!".
Зачем нужна русская литература? Из записок университетского словесника
| Зачем людям литература | Современная литература. Почему нужно изучать литературу. |
| Зачем нужна русская литература? | Почему вам нужно читать художественную литературу? |
| Сочинение Зачем нужна классическая литература? | Нейросеть отвечает | Зачем нужно читать книги (аргументы за и против). |
| Книга - друг человека. Зачем читать художественную литературу? | | Литература Она нужна, прежде всего, для прогресса человечества. |
| Сочинение ЕГЭ в наше время чтение художественной литературы | 10 причин, почему вам стоит читать художественную литературу. |
Соцсети или книги: Что победит в важнейшем споре современности
Ему нужно было бы представлять всё: от пейзажей и облика городов, до лиц и голосов персонажей. Наш блогер Мария Терленева придерживается другого мнения: классическую литературу надо читать! Предлагаем вашему вниманию статью на тему: Нужно ли современной молодежи читать русскую классику: «за» и «против». Тогда зачем действительно это нужно?
Зачем нужно читать классику
Джордж Оруэлл в эссе «Почему я пишу» приводит четыре своих личных мотива. Вероятно, многие другие литераторы подписались бы под его словами. Чистый эгоизм Многим знаком зуд творческих амбиций, желание всех превзойти, а порой стремление доказать другим, что ты лучше, чем они думают. Неудивительно, что многие книги оказываются плодом такого тщеславия. По легенде, первый роман «Загадочное происшествие в Стайлзе» Агата Кристи написала на спор: ее старшая сестра утверждала, что детектив — слишком сложный жанр. Эстетический экстаз Формула «искусство ради искусства» работает и в литературе: писатель может писать ради собственного эстетического наслаждения. Ему могут доставлять удовольствие попытки выразить красоту мира. Марсель Пруст в цикле «В поисках утраченного времени» рассуждает об эстетике и творческом методе. В романе «В сторону Свана» рассказчик с детства хотел быть писателем. Попытки придумать произведение на философскую тему его утомляли, а вот описание своих вовсе не интеллектуальных, но живых впечатлений радовало и наполняло его.
Так и Пруст стремился вовлечь читателя в переживание неуловимой красоты мира. Он полагал, что главная задача творца — помочь другим переработать в подсознании впечатления жизни, чтобы получить доступ к своим чувствам. Поэтому один из знаменитых образов прустовской прозы — это печенье. Его запах и вкус запускают в герое мощный поток воспоминаний и переживаний о времени, ушедшем в прошлое. Иногда предметом эстетического наслаждения становится не только содержание, но и форма: ритмы предложений, подбор слов и даже любимый шрифт и идеальная ширина полей могут быть главной целью автора. Исторический импульс Писатели могут создавать художественные произведения, желая поделиться правдивыми фактами и помочь читателям увидеть исторические события по-новому. Набивший нам в школе оскомину роман «Капитанская дочка» был плодом долгих и скрупулезных исследований пугачевского бунта на основании исторических документов. Зачем Пушкин стал историком? Чтобы осмыслить сотрясавшие Европу и приближавшиеся в Российской империи революции 1830-х годов.
Литература может быть и документальной. Белорусская писательница Светлана Алексиевич, получившая в 2015 году Нобелевскую премию по литературе, в цикле «Голоса утопии» описывает жизни и судьбы реальных людей, которые пережили страшные события. Одна из ее книг «У войны не женское лицо» раскрывает неизвестную ранее сторону Великой Отечественной войны. Алексиевич рассказывает об известных по учебникам, книгам и фильмам событиях 1941—1945 годов через истории реальных женщин — причем не только тех, что воевали, но и санитарок, фронтовых поварих и прачек. Но нельзя воспринимать его лагерную прозу как хронику. Солженицын писал на волне развенчания культа личности Сталина, и его тексты, конечно, политически заряжены стремлением изменить взгляд общества на устройство СССР. Политическая цель Писатели могут использовать художественную форму, чтобы стимулировать общество к переменам: они обличают правителей и режим, создают сатиру на политическое устройство или нравы современников. Сам Оруэлл свою знаменитую антиутопию «1984» посвятил критике тоталитаризма в целом и политического режима СССР в частности. Но роман остается популярным и спустя 70 лет а по данным сервиса аудиокниг Storytel , книга на 6-м месте по прослушиванию и обретает новую актуальность во времена цифровой слежки.
Читайте также 7 книг о том, как соцсети изменили мир и наше мышление Теоретик утопического социализма Николай Чернышевский написал роман «Что делать? Ему хотелось писать публицистику об обреченности монархии, необходимости социализма, феминизма и коренных изменений в устройстве общества — но в XIX веке за такое могли и повесить. Писатель упаковал свои идеи в форму романа, читая который, многие поколения советских школьников клевали носами. Вот и цензор в свое время, видимо, уснул, потому что пропустил роман в печать, приняв его за семейно-бытовой за что и был уволен. Политический и исторический импульсы трудно разделить: редко когда автор художественной литературы станет копаться в исторических документах, чтобы написать максимально объективный учебник. История часто становится поводом поговорить о современном обществе. А иногда за исторической реконструкцией прячутся психологические или философские рассуждения. Возьмем «Три товарища» Ремарка и «Путешествие на край ночи» Селина — два произведения о Первой мировой войне.
Разница лишь в том, что в художественной литературе главную роль играют не результат, а процесс. Поставить себя на место главного героя иногда полезно ещё и тем, что так можно лучше понять и свои собственные эмоции. Так, главный герой книги Зули Стадник «Детский сад на колёсиках» , маленький экскаватор Клюша, своим личным примером поможет малышу разобраться с любыми сложными ситуациями в его первом детсадовском коллективе. Словарный запас Запоминая новые слова и выражения, мы делаем нашу речь богаче. Лексическая палитра в художественной литературе гораздо разнообразнее, чем в научпопе. С ней мы учимся не только строить грамматически правильные предложения, но и быстрее усваиваем правила сочетаемости слов и различные художественные приёмы. Цель авторов научных текстов — донести суть, цель авторов художественных книг — увлечь. Поэтому если вы хотите, чтобы у ребёнка не было проблем с выступлением на публике, а его словарный запас был богатым — обязательно давайте ему читать художественную литературу. Развить речевые навыки и основы стихосложения ребёнку поможет фантасмагорийная история о космических приключениях мальчика Феди под названием «Карусельный король» , написанная мастером ритмизованной прозы Мариной Тараненко. Photo by David Iskander on Unsplash 4. Культурное развитие Хорошая художественная книга всё равно, что полотно художника. В каждой книге, как и в картине, заключена своя история. Книги помогают нам ближе познакомиться с разными культурами, народами и их традициями.
Точка зрения А. Соболева, по моему мнению, выражена очень четко: различные причины, из-за которых люди отказываются от литературы, абсолютно не оправдывают их. Для того чтобы развиваться, человеку необходимы книги, ведь они являются неоспоримым источником знаний. Я разделяю позицию автора и тоже считаю, что чтение помогает людям всесторонне развиваться и благодаря этому становиться лучше. Соответственно, нам необходимо уделять время на столь полезное и приятное для души занятие. Данной проблеме уделяли внимание многие писатели и литературные деятели. Так, Л. Жуховицкий в своей статье «Книга или ящик» говорит о вытеснении литературы новыми технологиями. Он с горечью отмечает, что люди стали меньше читать из-за появления телевидения. Публицист убеждает нас, что настоящая литература необходима для общества. Таким образом, чтение помогает человеку отвлечься от повседневной суеты, забыть о проблемах. Кроме того, книги повышают уровень грамотности населения. Несмотря на то, что интерес к чтению снижается , всегда найдутся те, для кого книги по-прежнему останутся важной ценностью. А книги — один из важнейших источников обширнейшего и глубочайшего опыта жизни. Почему в современном мире люди меньше читают? Вот вопрос, которым задается Андрей Николаевич Соболев, автор предложенного текста. И мы, читатели, ищем ответ вместе с ним. Говоря о чтении, автор рассуждает о том, что в современном мире «чтение художественной литературы, по сути, привилегия», потому что на это уходит достаточное количество времени, которое можно было бы потратить на что-то более интересное. Кроме того, Соболев заявляет, что чтение — это работа над собой. К сожалению, «стойкую привычку к серьезному чтению» выработали не все, и поэтому людям, проводящим дни за решением проблем насущных, после уже просто не хочется браться за книгу. Еще одним примером становятся рассуждения автора о том, что в наши дни для многих взрослых и пожилых людей «телевидение заменяет чтение», а более молодое поколение «познает мир через наушники плееров и интернет-ресурсы, посредством смартфоном, которые всегда под рукой». Действительно, по большому счету реалии таковы, что чтение для многих людей отходит на второй план, а более «примитивные» источники информации выходят на первый. Эти примеры дополняют друг друга, чтобы в очередной раз подчеркнуть важность и актуальность авторской точки зрения относительно данного вопроса. Позиция автора относительно данной проблемы ясна: в современном мире серьезное чтение заменяется более примитивными, легкодоступными источниками информации, и тем самым сокращается не только время, которое люди проводят за книгами, но и количество людей, желающих посвятить книгам свои драгоценные минуты. Я согласна с позицией автора и тоже считаю, что очень печально наблюдать подобные изменения в обществе, потому что таким образом по-настоящему думающих людей становится все меньше. В подтверждение своей точки зрения приведу презентацию российского психолога Андрея Курпатова. В своей работе он рассказывает о том, что человеческое общество перешло от цивилизации текстов и системного мышления к цивилизации зрительных образов, где нет места ни аналитическому, ни системному мышлению. В результате всех метаморфоз страдают не только физиологические структуры человека, но и его социальные взаимоотношения. При отсутствии социального взаимодействия, которое теряется в процессе тесного приобщения к миру технологий, утрачивается биологическая способность человека к обучению и, как следствие, страдает чтение. Закономерно ли это? И, к сожалению, вдумчивое чтение становится уделом избранных. Таким образом, хочется отметить, что важность чтения для человека и его развития невозможно переоценить. Чем больше читательский опыт человека, тем тоньше его мироощущение. Так давайте же становиться интеллигентнее, мудрее. Давайте читать, друзья! Таким проблемным вопросом задаешься, прочитав текст А. Этот пример показывает, что одним из критериев настоящей литературы является деятельная жизнь писателей, так как, видя поступки, совершенные ими, увеличивается доверие и симпатия к их творчеству. Также А. Соболев обращает внимание на то, что в книгах сразу же видна фальшь и нестыковки, в отличие от кино, в котором может отвлечь «динамика кадра и лихость сюжета». Главная задача произведения состоит в том, чтобы заставить читателя поверить в написанное, и если удалось это сделать, то оно считается хорошим. То есть очень важно, чтобы книги были созданы искренне, так как только тогда они становятся интересными и человек убеждается в правильности слов, напечатанных на бумаге. Таким образом, эти примеры дополняют друг друга и раскрывают мысль о том, что литературное творчество является великим, когда люди доверяют писателю и видят его честность. Автор читает, что главным признаком настоящей литературы является вера читателей в написанное, которую подкрепляют биографии деятелей искусства, вызывая симпатию.
Сегодня многие заменили литературу медиаконтентом, однако среди бесконечного множества творцов есть те, ознакомиться с работами которых всегда будет соблазн. Кто эти авторы? Какая же литература нужна в наши дни? Какие произведения останутся современными даже спустя века? Найти ответы на эти вопросы нам помогал писатель и литературовед Евгений Водолазкин. Литература не по-научному Художественное произведение — это текст и его восприятие. Читатель является полноценным соавтором писателя. Он добавляет в текст то, о чём даже не задумывался творец. Глядя на сюжет через призму индивидуального восприятия, мы меняем романы, дополняем их, задаём вопросы самим себе — ответы на них и становятся смыслом произведения. Точнее, одним из сотен тысяч возможных смыслов. Литератур ные «тайм-вояджеры» и постаревшая нестареющая классика Сравним творчество Льва Толстого и Фёдора Достоевского. Первый — великий путешественник в прошлое.
5 преимуществ чтения художественной литературы
Вполне имеющее право на существование… Литература оказывает на читателя, кроме прочего, также и терапевтическое воздействие…» Нам осталось только привести здесь пример произведения, где целительная роль не выполняется вовсе. В зоопарке. Пусть даже кричат, что тут - выдвиженщина! И шесть или восемь часов перепархивать В клетке с хищной надписью "Женщина". Строки далеки от гуманистических идеалов... Но на каждое настоящее произведение искусства найдется свой зритель, свой читатель — именно в том душевном состоянии, которое изменится, динамично и позитивно среагирует на встречу. И, желая привести пример художественного произведения, не обладающего целительной силой, мы скорее признаем, что это такой пример привести мы не сможем. Мы скорее приведем пример произведения, где целительная задача автором совершенно не рассматривалась.
Но и это будет трудно: даже учебник математики структурирует память, стимулирует разум, усиливая энергопотенциал человека. Так что, строго говоря, мы не можем привести пример произведения истинной литературы, совершенно не выполняющего целительных задач. Знания о функциях задачах литературы в обществе понадобятся специалисту сферы культуры при выборе персоналий и произведений для проведения досуговых мероприятий. В самом деле, чем руководствоваться в столь сложном и деликатном вопросе? Критерий «нравится - не нравится», разумеется, хорош, но гораздо лучше, когда молодой специалист сможет аргументировано обосновать свои предпочтения. Если посмотреть на творчество конкретно взятого автора или на конкретные произведения через призму такого критерия: насколько это творчество или произведение отвечает культурологическим задачам литературы, насколько задачи литературы выполняются здесь, - мы получим достаточно обоснованные ответы. Мы надеемся, что данный подход позволит молодым специалистам приобрести более независимый и более уверенный критический взгляд.
Мы завершим этот краткий обзор словами наших классиков — критика и писателя. И в этих словах заключено многое, что мы хотели сказать о роли литературы в современном мире и задачах литературы в современном обществе. Будем признательны за критику.
Третий способ, дополнительный, не столь очевидный — Я бы назвал его аналитическим или даже психоаналитическим, когда мы пытаемся расшифровать текст через психологию авторов, а также через психологию его героев и не забываем при этом, что это не одно и то же. Мы описываем знакомые нам желательные или нежелательные психологические состояния в литературном описании. Вот кастрация, компенсация, сублимация, эдипов комплекс, комплекс Электры, тяга к смерти, тотемы и табу, — это конечно уже совсем другая структура узнавания, не литературная, а чисто психологическая. Для меня шедевром психоаналитического чтения является очерк Фрейда о Федоре Достоевском. Из более близких нам, я хотел бы вспомнить работы Александра Эткинда, которые сейчас активно переиздаются.
В них присутствует интереснейший психоанализ литературы Серебряного века. Из еще более современных можно взять «Словарь культуры ХХ века» Вадима Руднева, который тоже неоднократно переиздавался. Половина его статей посвящена психоанализу современной литературы. Почему этот способ я считаю дополнительным? Потому, что ни Фрейд, ни Юнг — не создали сколь-нибудь цельного, психоаналитического взгляда на литературу. Возникает вопрос психологический — почему это так? Мне кажется потому, что современную литературу сложнее вписать в структуру психоанализа, сложнее приводить какие-то убеждающие широкую аудиторию доказательные аргументы. Да, и широкая аудитория в подавляющем большинстве своем не знакома с психоанализом.
А раз сложнее доказать, то растет вариативность интерпретаций, и сам анализ рискует окончательно размыться и похоронить под собой или поставить под сомнение сам способ подобного прочтения и восприятия текстов. Четвертые полспособа чтения — Его можно назвать прямым, наивным, элементарным, когда мы доверчиво смотрим глазами автора, следим за его мышлением и стилем, не нуждаясь ни в какой реконструкции, вскрытии, анализе — полностью очарованы, находимся под авторским материалом, и наша собственная эмоция нам самим вполне ясна. Существует ли такой способ: можем ли мы читать безотчетно? Мы сравниваем одни тексты с другими, находим какие-то заимствования, пересечения, отсылки к более ранним текстам. Мы думаем, а значит, анализируем. Мне этот способ кажется сомнительным. Но будем считать, что он есть и его основная черта — нерефлексивность. Каждый из этих четырех способов чтения по-своему отвечает на вопрос, зачем мы читаем современную литературу.
И тут у известного публициста возникает другой вопрос, а что такое современная литература? Когда для нас начинается современная литература? И что является признаком, определяющим современную литературу. Самое простое определение, которое мы знаем — авторы современной литературы еще живы. Но тут у аудитории возникли возражения: например, автор жив, но не публикуется уже лет тридцать. Он современный автор? Или другой пример, один из братьев Стругацких умирает в начале 90-х годов, а второй публикуется еще двадцать лет. Их совместные книги - это современная литература?
Ни у кого нет точного ответа на этот вопрос. Но такая немножко кособокая социологическая модель современности. Да, современность — это переход через какую-то важнейшую страницу, которая меняет все отношения в обществе, влияет на культуру и литературу.
Так уж сложилось в последние две-три сотни лет, что всякий русский постигал исторические судьбы своей страны, обретал национальную принадлежность, впитывал культурные гены своей нации из литературы. Через литературу приобщался к образу мыслей и ощущению бытия давно ушедших поколений, обретал с ними кровную и глубоко личную связь. В этом и состояло то, что мы привычно называем литературоцентризмом русской культуры. И это качество мы утратили.
Три с лишним десятилетия назад произошла вспышки воистину всеобщего интереса к литературе. То был конец 1980-х — начало 1990-х, когда тиражи «толстых» журналов взлетели на невероятную высоту, а публикация любого «задержанного» произведения, будь то «Собачье сердце» М. Булгакова или же «Новое назначение» А. Бека, вызывало всеобщий и самый искрений интерес. Литература восстанавливала народную историческую память, будто вклеивала вырванные и растерзанные страницы в книгу национального исторического бытия. Тогда и представить было невозможно, что миллионные тиражи года через два упадут так, что не будут набирать и тысячи… Литература перестает быть для современного поколения сферой национального самосознания, национальной саморефлексии и утрачивает важнейшую свою функцию — ориентировать человека в историческом пространстве, определять его бытийные ориентиры. Она превратилась в форму занимательного и необязательного досуга, чтение перестало быть престижным занятием.
В результате книжный рынок заполнился продуктами совершенно иного рода, предлагающими в качестве культурных героев современности Дашу Васильеву, доморощенного детектива из сериала Донцовой, или же Фандорина из псевдоисторического романного проекта Акунина. В результате утраты литературой присущего ей на протяжении трех последних столетий высокого статуса в русской культуре, традиционно литературоцентричной, возник ощутимый вакуум, заполнить который пока нечем. Можно ли связывать подобную ситуацию бытийного вакуума с утратой культурного литературоцентризма? Думается, что да. Утрата литературой своего традиционного статуса и потеря прежних функций не могла оказаться безболезненной. И здесь мы с неизбежностью говорим о роли государства в поддержке художественного слова или же в полном небрежении им в его воздействии на современника. В самом деле, почему нынешняя власть столь открыто демонстрирует свое пренебрежение литературой?
Почему, навязав обществу ЕГЭ, заставив школу отказаться от сочинения — формы экзамена, существовавшей в русской школе на протяжении без малого трехсот лет, которая обнаруживала способность человека мыслить и формулировать свои взгляды, демонстрировать навыки письменной речи, логической аргументации собственных суждений, все три министра образования путинского времени Филиппов, Фурсенко, Ливанов — последующие двое себя мало чем проявили — с упорством, достойным лучшего применения, превращали экзамен по литературе в «угадайку» и мини-эссе на тему «я так думаю»? Чем русские писатели так уж не угодили российским политикам нынешнего поколения? Думается, своей антибуржуазностью. Неприятием ценностей «успешности», благополучия, стяжательства, которые открыто декларируются сегодня. На съезде учителей русского языка и литературы, который регулярно проводится в МГУ, выступал некий чиновник московского правительства. Кто он и как его звать не имеет никакого значения. Появившись на трибуне с ноутбуком, он рассказывал об успешности как высшей цели школьного образования: воспитать успешного ученика, поощрить успешного учителя.
Заверив аудиторию, что всегда готов к диалогу, он удалился сразу же после своей успешной речи — и то после того, как учителя, делегаты съезда, не выдержав, начали аплодировать прямо в середине его размышлений, не давая говорить. И следующий же выступающий бросил вслед убегающему чиновнику вопрос: а с неуспешными-то что делать? В расход их, что ли? И где критерий успешности? Имеет ли он лишь финансовое выражение? Очевидно, что на смену традиционным ценностям взаимной поддержки, основанным на укорененной в национальном сознании идеологии общинности, идее соборности, чувстве коллективизма приходят ценностные ориентиры личного успеха любой ценой, в том числе и за счет ближнего, который вдруг может оказаться неуспешным. На смену взаимной поддержке приходит конкуренция.
Такая жизненная стратегия, воистину дарвиновская, когда побеждает сильнейший и правит бал естественный отбор, навязывается нам ныне! Подобного рода ценностные ориентиры, «буржуазные», как их презрительно называли представители Серебряного века, насаждаются теперь насильственно, как картошка при Екатерине. Их всегда и безоговорочно отвергала русская литература. От них с отвращением отвернулся Достоевский, заставив Лужина излагать свои теории целых кафтанов и бедных жен; образ успешного носителя буржуазных ценностей создал Иван Бунин в рассказе «Господин из Сан — Франциско». Только столкновение с подлинным, со смертью, открывает всю бессмысленность успешности и тщету жизни, подчинённой буржуазным ценностям, поистине онтологический тупик буржуазной цивилизации. Именно своей антибуржуазностью русская литература не вписывается в современные реформы образования! Оглянемся на времена советские.
Прошли те времена, когда мы бранили соцреализм, советскую власть, искоренение инакомыслия в литературе. Негативное воздействие на словесность того процесса, который в современном литературоведении получил название «огосударствление» литературы, хорошо известно. Его жертвой пали и отдельные писатели, и целые литературные направления новокрестьянская литература, представленная С. Есениным, П. Васильевым, С. Клюевым, А. Хармса, К.
Вагинова, А. Но не только лишь к уничтожению писателей и литературных направлений сводилось внимание государства к литературе. Создается Союз писателей, формируется впервые в мировой истории Литературный институт, готовящий профессиональных литераторов, организован академический Институт мировой литературы им. И все эти события становятся объектом колоссального общественного внимания, воспринимаются людьми 1930-х годов так же остро и с той же гордостью, как перелет в США через Северный полюс и эпопея спасения челюскинцев. Иногда, правда, приходится слышать следующее: массовое открытие литературных изданий, поддержка Литинститута, Союза писателей и др. Мы полагаем, что это не так. В данном случае речь идет о разнонаправленных и даже противоречивых векторах советской системы и советской политики, которая несла в себе как глубочайший гуманизм и любовь к человеку примеры известны, среди них — ликвидация беспризорности, сплошная грамотность, отсутствие бездомных, поголовное среднее образование, всеобщий доступ к медицинскому обслуживанию и многое другое , так и людоедство ГУЛАГА и всего, что с ним было связано.
Один вектор почти не пересекался с другим, они будто существовали в разных измерениях, поэтому об одной эпохе написан и «Василий Теркин» А. Твардовского, и пронзительная повесть К. Воробьева «Это мы, Господи! А позитивная роль литературы, какую она играла в советские годы, была обусловлена именно государственным вниманием и поддержкой. Именно в результате государственного влияния и поддержки возникло явление, которое получило название социалистического реализма. Не понятое в советское время из-за неизбежной идеологизации любого его филологического исследования , осмеянное в постсоветское, сейчас оно все более привлекает внимание исследователей. Постепенно становится ясно, что социалистический реализм удовлетворял очень важную общественную потребность.
Когда революцией были уничтожены прежние социальные институты, общественные связи нарушены, мораль, основанная на общечеловеческих принципах, объявлялась буржуазной, религия трактовалась как опиум для народа, а Церковь подвергалась невиданным гонениям, общество нуждалось в слове, способном организовать распадающийся мир, лишившийся прежних связей и структур и не обретший новых. Литература могла сказать такое слово и говорила его. Именно социалистический реализм стал тем литературным направлением, которое сумело показать человеку, выбитому из прежних социальных ячеек, его место в становящемся мире. Литература объясняла читателю новый мир, творящийся на его глазах, структурировала его, указывала личности место в новых социальных структурах, формировала представления о частных, социальных, исторических задачах, указывала место в мироздании. Это было органичное, идущее изнутри литературы стремление. Литература брала на себя функцию организации общества, лишенного бытийных, онтологических, религиозных ориентиров и исконных нравственных ценностей. Иными словами, литература структурировала пореволюционный ХАОС, превращала его в новый послереволюционный КОСМОС, придавала ему черты гармонии и высшей разумности, вписывая в него читателя, объясняя ему, в чем состоят результаты грандиозной исторической ломки, пережитой в прошлом десятилетии.
Утратив прежнюю мифологию, общество нуждалось в новых мифах, способных представить революцию как эпоху первотворения, результатом которой является современное мироздание. И литература ответила на эту общественную потребность, создала художественную мифологию, которая формировала у читателя картину мира, светлого и преображенного, устремленного к несомненным и очевидным историческим перспективам. Советская мифология, созданная литературой социалистического реализма, конструировала категории мышления строителя прекрасного коммунистического завтра.
Начитанный человек — это тот, кто знаком с большим количеством произведений сюда входит не только классика, но и, например, научно-популярная литература. Благодаря этому он хорошо ориентируется в разных областях знаний. Интеллект можно определить как умение применить на практике весь этот багаж. Подходящей аналогией для этих двух понятий будет знание физического закона и его правильное использование. При этом понятно, что интеллект невозможно развить без хорошей начитанности. Развиваем культуру речи В отличии от массовой литературы со скудной лексикой и простотой стилистических конструкций, классика отличается богатым словарным запасом, а выдержки из этих произведений используются при обучении русскому языку.
Чтение классиков способствует подсознательному усваиванию языковых норм, в том числе правил орфографии и пунктуации. Источник: rl0. Первый предназначен для бытового повседневного общения, а второй используется в особых случаях хорошим примером начитанности в этом случае будет умение разгадывать кроссворды, но знание отдельных малоиспользуемых слов может пригодиться и во множестве других случаев — например, при написании статей и пр. Красота и изящество языка классических произведений привело и к тому, что многие книги в буквальном смысле расхватывают на цитаты и широко используются их в массовой коммуникации. К примеру, пассажи из «Горя от ума» Александра Грибоедова: «Счастливые часов не наблюдают», «Подписано, так с плеч долой», «Злые языки страшнее пистолета» Басни Крылова тоже представляют собой источник для нескончаемого цитирования: «А вы, друзья, как ни садитесь, Все в музыканты не годитесь», «Беда, коль пироги начнет печи сапожник, А сапоги тачать пирожник», «Хоть видит око, да зуб неймет», «Кукушка хвалит петуха За то, что хвалит он кукушку» Нередко эти пассажи можно встретить не только в публикациях, но и в повседневной речи, причем не всегда произносящий осознает их происхождение. Знакомство со сторонними удачными выражениями не может не способствовать созданию собственных афоризмов либо других стилистических конструкций. Сначала они будут не очень красивыми, но если долго экспериментировать, то станут более совершенными. Эффективное решение проблем Источник: static. Лишнее тому подтверждение — слова Сократа в V веке до н.
Что дает художественная литература
Заметьте, здесь речь идёт не о любви, а о «техническом» прочтении. Классическая литература в таком контексте существует как данность, как некий базис, который нужно знать, чтобы понимать разных авторов, эпохи и ключевые идеи. Более того, никто не запрещает не любить того или иного автора и даже напрямую критиковать его. Но критика не освобождает от прочтения. Согласитесь, что такое чтение литературы подходит только для филологов. Среднестатистический читатель Другое дело среднестатистический читатель. Ему совершенно незачем читать Пушкина, Толстого, Достоевского и т.
Тем более по каким-то неясным причинам любить их. Что может быть зазорного в том, что вы честно признаетесь в своей нелюбви к Есенину, Пушкину, Лермонтову, да и поэзии вообще? Читать или не читать, любить или не любить — выбор каждого. Не стоит также забывать, что большинство произведений было создано в эпохи, когда не было радио, телевидения и интернета. Наряду с театром, оперой и балетом, книга была единственным средством самовыражения и одной из немногих форм досуга. В советское время книга стала ещё и средством пропаганды.
Не отсюда ли такое трепетное отношение к ней, когда любая критика канона вызывает агрессию?
Скорее, мы можем увидеть в ней с одинаковой вероятностью любое сочетание того и другого. Положение в центре оси координат оказывается довольно выгодным, оно освобождает литературу от каких бы то ни было ограничений и правил. Казалось бы, что после таких рассуждений мы не найдем ответа на вопрос, которым я вдруг заинтересовался. Действительно, если литература хаотична, если в ней нет никаких правил, то и единой цели ее существования нет и быть не может. Но торопиться с подобными выводами не надо. Это можно сделать путем выделения из огромного букета текстов самого главного цветка. То есть первостепенной целью существования литературы должна стать философия, трансляция идей, но эта трансляция оказывается облаченной в самобытную литературную форму. В самом деле, философский трактат может наскучить. Слишком все назидательно, слишком явно стремление заключить мысли в оболочку терминов и категорий.
Кроме того, почему автор этого трактата считает себя умнее читателя?! Почему читатель вдруг оказывается в положении обучаемого?! Что толку от того, что кто-то будет вдалбливать всем остальным, что Волга впадает в Каспийское море, а лошади кушают овес… В этот самый момент к нам на помощь приходит литература. Автор может зашифровать свою мысль в образе. Действительно, представьте себя на берегу Волги, попытайтесь увидеть этих лошадей… Пусть читатель сам отгадает, что имел в виду автор.
Жизнь всеми презираемого и пинаемого офисного планктона осточертела? Вот вам книги про Великого Нагибатора! Денег не хватает до получки? Попаданец выбрался голый из канавы и всего за пять книг стал богатейшим и всемогущим олигархом. Девушки еще не обращают на вас внимание? Ну, или уже? Автор-гаремник всегда готов помочь. Ах, вы женщина недооцененная мужчинами? В том числе и физически? Скорая помощь женского романа спешит к вам на подмогу. Во всех случаях это именно компенсация. Вы не научились защищаться. Вы не пошли в спортзал и не накачали мускулы так, чтобы девушки начали на вас засматриваться независимо от вашего возраста. Не сменили работу и не создали свой бизнес, чтобы увеличить доход. Женщина не нашла своего мужчину, которого готова терпеть рядом с собой каждый вечер и каждую ночь плюс выходные. Все ваши победы случились исключительно в вашем воображении и на реальность никак не повлияли. Вам по-прежнему не хватает денег, ваш социальный статус никак не изменился, и даже спермотоксикоз или спермодефицит никуда не делись. Тем не менее, компенсационная литература полностью легитимна. Что поделать, всегда есть тонны людей застрявшие в паршивой ситуации и по какой-то причине не видящие выхода. И писатели компенсационной литературы всегда будут иметь спрос просто потому что делать всегда труднее чем мечтать. Однако для успеха компенсационная литература должна позволять читателю активно связывать себя с ГГ. Это он, читатель, должен бить морды, зарабатывать кучу денег, и любить жадных до его тела красоток, это за ней, читательницей, должен неуверенно ухаживать мужественный принц генерал, император, вампир, дракон с кубиками на прессе, и в конце концов устроить ей бабочек в животе, ну, и свадьбу.
Во всех случаях это именно компенсация. Вы не научились защищаться. Вы не пошли в спортзал и не накачали мускулы так, чтобы девушки начали на вас засматриваться независимо от вашего возраста. Не сменили работу и не создали свой бизнес, чтобы увеличить доход. Женщина не нашла своего мужчину, которого готова терпеть рядом с собой каждый вечер и каждую ночь плюс выходные. Все ваши победы случились исключительно в вашем воображении и на реальность никак не повлияли. Вам по-прежнему не хватает денег, ваш социальный статус никак не изменился, и даже спермотоксикоз или спермодефицит никуда не делись. Тем не менее, компенсационная литература полностью легитимна. Что поделать, всегда есть тонны людей застрявшие в паршивой ситуации и по какой-то причине не видящие выхода. И писатели компенсационной литературы всегда будут иметь спрос просто потому что делать всегда труднее чем мечтать. Однако для успеха компенсационная литература должна позволять читателю активно связывать себя с ГГ. Это он, читатель, должен бить морды, зарабатывать кучу денег, и любить жадных до его тела красоток, это за ней, читательницей, должен неуверенно ухаживать мужественный принц генерал, император, вампир, дракон с кубиками на прессе, и в конце концов устроить ей бабочек в животе, ну, и свадьбу. А для этого быт и окружение ГГ, по крайней мере поначалу, должно быть похожим на быт и окружение читателя. А учитывая как быстро те меняются, компенсационная литература всегда будет быстро устаревать. Скажем, я не могу сходу привести пример компенсационной литературы начала 20-го века, а она была и в большом количестве. Комплементарная литература - иная и применяется иначе. Её цель не компенсировать, а дополнить вашу реальность. Например, вы попали в токсичный коллектив. Или к токсичному начальнику. Или беременная жена постоянно брюзжит и раздражена. Или отношения с детьми-родителями-братом-сестрой испортились. Понятно, что что-то в большинстве случаев с реальностью делать придется, но это займет время.
Пушкину пора на пенсию? Преподаватели — о том, действительно ли нужны уроки литературы в школе
Проза (Школьная литература). Название произведения: Примеры сочинений-рассуждений: зачем нужно читать классическую литературу. Автор: Сочинения для школьников. Современный литературный сайт для поэтов, писателей, исполнителей музыки и песен. Все эти вещи нужны вовсе не для того, чтобы пощеголять знаниями в музее или на вечеринке. Люди в двадцать первом веке считают, что произведения классической литературы — пережиток прошлого. Тогда зачем действительно это нужно?
Зачем читать книги современных писателей?
Нужно изучать литературу для того, чтобы научиться не просто читать книги, но понимать, анализировать, научиться видеть то, что желал своим произведением донести до читателя писатель. Когда вы нашли жанр по вкусу, то не сможете оторваться от литературного произведения. новости литературы.