Статья автора «Аутизм и школа» в Дзене: После появления в нашем доме дефектолога началась работа, о которой она говорила. Ответы на самые распространенные вопросы директоров школ об обучении детей с аутизмом в ресурсных классах. Как отличить ученика с аутизмом от простого хулигана и помочь ему адаптироваться. Последние публикации канала Аутизм и школа на Яндекс Дзене. Последние публикации канала Аутизм и школа на Яндекс Дзене.
Комфортные школы для детей с аутизмом: лучшие проекты в Москве
Общество - 12 марта 2024 - Новости Санкт-Петербурга - Особенности обучения детей с расстройствами аутистического спектра обсуждают сегодня на конференции в «Региональном центре аутизма». Особенности обучения детей с расстройствами аутистического спектра обсуждают сегодня на конференции в «Региональном центре аутизма». "У людей с аутизмом наблюдаются серьезные проблемы с коммуникацией, — рассказывает Екатерина Заломова, руководитель департамента коммуникаций и связей со СМИ Ассоциации "Аутизм-Регионы", сама мама 13-летнего мальчика с аутизмом. Просто степень аутизма, адаптации и развития у всех разная». Группа АУТИЗМ НЕ ПРИГОВОР!. для мамочек и папочек,бабушек и дедушек,тетечек и дядечек,братиков и сестренок деток аутистов! для всех кого интересует особенность развития-аутизм! общайтесь, делитесь новостями и фото.
Американская школа и русский шок
- Терапевтические псы помогают в школе для детей-аутистов
- Егор Фокин
- Егор Фокин
- Причины аутизма
Аутизм и школа дзен - фото сборник
Аутизм — четкого научного объяснения возникновения этого расстройства пока нет. Учеба начальная школа аутисты. Девочка с аутизмом в школе. Статья автора «Аутизм и школа» в Дзене: Когда я пишу о том, что сын не поддавался обучению до определённого момента, то имею ввиду, что он не садился за стол, не следовал инструкциям, не выполнял.
Жизнь с аутизмом. Детство. Юношество. Зрелость
Аутизм — это спектр, поэтому разные аутичные черты проявляются в разной степени. При этом людям с РАС на самом деле нужны другие люди, но они не знают, как с ними взаимодействовать. Обычные дети приобретают навыки естественно — в социальных отношениях, а детей с аутизмом этому необходимо обучать. Из-за своих особенностей они типично не учатся. Но вместе с тем именно общеобразовательная инклюзивная школа, типичная, а не сегрегированная, социальная среда, полезна для компенсации у них социального дефицита. Раньше дети с РАС попадали в школы, если они демонстрировали нормальный или выше среднего интеллект. Но школы с ними все равно не справлялись. Аутизм при любом уровне интеллекта выступает барьером для стандартизированного обучения.
Показатель интеллекта в симптомокомплекс аутизма не входит. Это может быть сопутствующим расстройством. Опираясь на международные практики и российские образовательные условия, Центр проблем аутизма разработал стратегию обучения детей с аутизмом с любым уровнем интеллекта и внедрил ее в нескольких школах. Сегодня ЦПА добивается включения этой программы во всю систему российского образования. Главный пазл инклюзии Всего существует около 30 доказательных методов обучения аутичных людей, большая часть которых основана на дисциплине «Прикладной анализ поведения» ПАП. Но есть и другие подходы: например, физическая культура является доказательным методом, но не относится к ПАП. ПАП — область науки, основанная на бихевиоризме, изучает законы поведения для изменения социально значимого поведения и то, как мы обучаемся в широком смысле слова.
Данные законы работают для всех. Общеупотребительные термины, которые могут встречаться в статьях и спецлитературе: ПАП-методы или ABA-терапия от англ. Applied behavior analysis therapy — терапия, основанная на прикладном анализе поведения. ПАП, наряду с другими подходами, может применяться для управления персоналом или построение эффективной команды. Для людей с аутизмом наибольшим эффектом обладают ПАП-методы. Приведем несколько примеров: Метод функциональной оценки поведения Данный метод показывает, что стоит за тем или иным поведением, какая у него функция.
Это существенно затрудняет выявление аутизма, который может иметь очень разные проявления. Поэтому многие специалисты, исследующие проблему, говорят о том, что таких детей сейчас больше. Центры по контролю и профилактике заболеваний США CCD в том же 2023 году опубликовали статистику, основанную на исследовании детей восьми лет. Аналитики пришли к крайне тревожным выводам: РАС регистрируется у одного ребенка из 36. Это гораздо чаще, чем синдром Дауна или детский церебральный паралич. При этом 20 лет назад говорили всего о 2—6 случаях на 10 000 детей. Озабоченность по поводу частотности нарушения социального взаимодействия и коммуникации у детей высказывают и российские врачи, в том числе кузбасские. В Минздраве Кемеровской области к Всемирному дню распространения информации о проблеме аутизма подготовили памятку для жителей региона. В ней объясняется, как поступить, если чужой ребенок ведет себя странно или устраивает истерику в общественном месте. Кузбассовцам рекомендовали сохранять спокойствие и предложить родителям ребенка помощь, если это возможно.
Они гордятся, если их одноклассник хорошо выступил на каком-нибудь празднике. То есть окружающий социум принимает их, несмотря на их особенности», — заключила Светлана Смирнова. Во-первых, инициатива при этом исходит только от взрослого. Навык, которому планируется обучить ребенка, делится на отдельные блоки, которые выстраиваются в цепочку. Во-вторых, взрослый создает для ребенка мотивацию. Это очень персональный подход. Кто-то учится за пятерку, а кто-то хочет, чтобы ему дали собрать паззл с динозаврами. Прикладной поведенческий анализ позволяет учителю выявить интересы ребенка, чтобы затем установить контроль над его обучением», — объяснила Екатерина Мень. В-третьих, при структурированном обучении очень часто используется визуализация, различные наглядные пособия, органайзеры. Каждый шаг становится для детей предсказуемым, и это помогает им ориентироваться в учебном пространстве. Даже охранники, буфетчицы и уборщицы понимают, как себя вести с этими детьми, не только педагогический персонал. Старшеклассницы, которые собираются учиться на психологов, приходят в ресурсную зону, чтобы практиковаться. Благодаря инклюзии, школа повышает свой рейтинг. Инклюзия добавляет гибкости в образовательный процесс, и это полезно всем детям». При этом у нас абсолютно все классы, с первого по одиннадцатый, являются инклюзивными. В каждом есть два-три ребенка с ОВЗ. При этом мы не работаем по классической модели ресурсного класса. У нас есть несколько ресурсных зон, и сопровождение ребенка у нас — это командная работа разных специалистов», — рассказала интернет-порталу «Милосердие. Сентябрь — диагностический месяц. Специалисты посещают уроки, а потом проходят внутришкольные психолого-педагогические консилиумы, на которых вырабатывается индивидуальная траектория для каждого ребенка. Она включает в себя, при необходимости, индивидуальные занятия, занятия в малой группе пять-семь человек , а по каким-то предметам — занятия в большом классе. Составляется очень сложное расписание специалистов и детей, которое накладывается на общешкольное учебное расписание. Малые группы по разным предметам могут иметь разный состав детей: по одному предмету — одни дети, по другому предмету — другие дети, в зависимости от конкретных особенностей каждого ученика. Есть дети, которые постоянно сопровождаются тьютором.
Может, и моему ребенку был необходим именно такой родитель, как я. Страдания у меня давно прошли. Мы оформляли первую инвалидность по неврологии, Артему было два года и девять месяцев. Пришли на МСЭ, сижу в своем горе, думаю, бедный мой ребенок, такой маленький — и уже инвалидность. И тут идет мама и несет двенадцатилетнюю девочку с ДЦП на руках, всю в трубках. В этот момент у меня закончилась трагедия. Я смотрела на своего сына, который бегает на двух ногах, дышит, ест, думала, Господи, прости меня за мои мысли. Я увидела, что такое трагедия — когда твой ребенок в тяжелейшем состоянии. Когда принимаешь ситуацию, становится проще. Тяжело, когда скрываешь. Они же очень истеричные у нас, дети, и у них на лбу не написано, что они аутисты. Ты заходишь в магазин, а он не может ждать очередь в силу своих особенностей. Эти пять минут для него — как, может быть, для нас десять часов. Люди начинают делать замечания — какой невоспитанный мальчик! И когда ты это еще не принял, начинаешь злиться на него, хочешь скрыть, говоришь: ну-ка не дергай руками, прекрати это делать. А когда примешь, спокойно поворачиваешься и говоришь: «Прошу прощения, что он так себя ведет, он хорошо воспитан, он просто аутист». Он не делает ничего плохого, но он ведет себя так, что у людей возникают вопросы. И чем ловить косые взгляды, мне легче объяснить человеку, что он не специально, у него заболевание. Люди начинают извиняться, смущаться. Я не нарывалась на тех, кто сказал бы: ой, да ты пьяная наркоманка, поэтому родила такого. Я слышала такие истории, но, к счастью, у меня такого не было. Такие дети слышат все шорохи, шум, который слышим мы, они слышат в тысячу раз громче. От звуков начинается сенсорная перегрузка, ребенок возбуждается, может мычать, прыгать, вокализировать, кричать. Представьте, вы стоите в общественном месте, к вам подходит близкий человек и говорит что-то очень обидное, до слез. Вы не хотите плакать, на вас смотрят все люди, но вы не можете сдержать эти слезы и они у вас льются. Вот так и у ребенка с аутизмом, ему говоришь много раз — сынок, ты не маши ручками, домой придешь — можешь махать, можешь прыгать. Нет, он ничего не делает плохого, просто [он хочет] чтобы люди на него не смотрели. И он, может быть, и хотел бы не махать, но у него отключена эта зона контроля, он не может сдержать себя. Я благодарна мужу за то, что он не препятствовал лечению, не говорил, что это дорого, бесполезно, и за то, что он никогда не стеснялся Артема. Он его везде с собой берет, к друзьям водит. Когда все только началось, муж очень замкнулся. А я настолько ушла в сына, что мне было вообще все равно, что чувствует муж. Он пережил этот момент, хотя многие семьи рушатся. Мать ребенка с аутизмом находится 24 часа в состоянии истерии. Отцы не выдерживают. Мой муж держал все в себе, видел, наверное, насколько мне это трудно, и в себе подавил это всё и как-то сам этим проболел. И я, к сожалению, ему не помогала в этом. Я считала: ты взрослый, ты сам справишься. Когда появился второй ребенок, он начал папу из кокона вытаскивать, и сейчас они втроем проводят много времени вместе. Нельзя винить других родителей за то, что они не хотят, чтобы их дети играли с нашими детьми. Это нормально, надо их тоже понять. Да, нам хочется, чтобы наших детей все приняли такими, какие они есть, с особенностями. Но каждый родитель хочет для своего ребенка лучшего. Многие друзья отдалились, это нормально. Потому что нет точек соприкосновения, нет общих тем. Я их не обвиняю, я тоже, может быть, на их месте сделала бы то же самое. Есть те, кто не отдалился, с кем общаемся дальше, но это один-два человека из прежнего окружения. Иногда не спишь ночами, думаешь — боже мой, что будет дальше, что будет с моим ребенком, когда я умру? Это самый тяжелый вопрос. Грандиозных планов не строим, я приземленная, самоцель — его дееспособность, даже не в юридическом, а в житейском плане. Даже если инвалидность после 18 лет продлят, чтобы он мог получить эту пенсию, пойти в магазин, купить себе покушать. Я не могу говорить, что у меня есть еще сын и он за Артемом посмотрит. Я, к сожалению, не могу наверняка знать, посмотрит или не посмотрит. Я надеюсь на это, но мы все-таки хотим, чтобы Артем был самостоятельным. Александрина, мама 12-летней Маши: «У меня четверо детей, и у всех серьезные нарушения здоровья» Все мои дети имеют серьезные нарушения здоровья. У двоих есть инвалидность, у двоих нет, но тоже тяжелый набор, который нарушает их социальную адаптацию. Старший с трудом заканчивал школу, но после окончил несколько институтов. У него гиперактивность — состояние, когда нарушена мотивация, волеполагание, повреждены передние доли головного мозга и многие высшие функции работают плохо. Ребенок буквально бегает по стенам, мгновенно адаптируется, все хватает, быстро теряет интерес, не может ни на чем сосредоточиться. Но со временем мозг дозревает и годам к 15—16, если ребенок и его родители остались живы, он начинает хорошо учиться. Часто такие дети бывают одарены: хорошо рисуют, отлично поют. Наш — математик, программист, ученый, который делает необычные вещи. И такой же наш третий ребенок, ему сейчас десять лет. Мы с мужем боимся возвращаться домой каждый день, потому что точно, железно, тысяча процентов, что-то дома уже нарушено или сломано. Второй после большого перерыва родилась дочка. Мы наслаждались родительством, одевали ее как принцессу, мешками таскали из магазинов дорогущую одежду и игрушки. Когда Маша подросла, она любила ходить из угла в угол по комнате, могла сутками катать колясочку, раскачивалась. Но мы-то, родители зрелые, умилялись всему, что она делает. Старший уже подросток, мы вообще забыли, как должен себя вести двухлетний типично развитый ребенок. И в два года нас оглушили, вернули в реальность и сказали: у вашего ребенка будет в лучшем случае умственная отсталость, в худшем — аутизм. Мы пришли домой, ругались один час ровно, обвиняли друг друга, через час собрались и стали думать, что делать. Пошли по врачам, искали информацию в интернете, везде ездили. Потом родились еще двое детей, мы думали, они помогут нашей дочке. Тогда еще не было такой широкой кампании, которая бы рассказывала родителям, что если в семье есть ребенок с нарушением развития, то надо понимать, что следующие дети могут быть тоже с проблемами. И решение принимать уже сознательно. Это не значит, что люди должны перестать рожать, но они должны быть готовы. Наш мозг — компьютер, который обрабатывает все, что вокруг происходит, и выдает адекватный происходящему ответ. У детей с аутизмом этот компьютер работает плохо. Ребенок с аутизмом, если ему что-то надо, не может себя вести адекватно. Он нормально не считывает по своим тактильным, зрительным, слуховым, вестибулярным каналам всё, что происходит. У него неправильно все в голове обрабатывается, и на выходе мы видим причудливое поведение, которое помогает ему достичь того, чего он хочет. Например, если бы я была человеком с аутизмом и хотела бы от вас избавиться, я бы могла начать кричать, встать и уйти. У нас с мужем была мясная компания, мы хорошо зарабатывали, чудесно жили, горя не знали. Когда друг за другом появились такие дети, стало очевидно, что со старой жизнью покончено, она никак не вписывалась в нашу ситуацию. Мы стали думать, как воспитывать детей, занимаясь проблемой, которая на нас упала, и что-то зарабатывать. Поняли, что поможем себе одним способом — создадим систему, которая поможет нашим детям и всем остальным. Так появился фонд «Я особенный», а затем центр, мы запустили проекты обучения родителей, педагогов. Мы одни из немногих в стране, кто изучил механизм социальных услуг, который позволяет негосударственным организациям работать с нуждающимися категориями и оказывать им услуги коррекционного плана. Благодаря этому из 450 детей у нас в центре больше 200 получают помощь бесплатно на регулярной основе. Часто мама сама обучается и окружает ребенка своей собственной коррекционной средой. Хотя это ненормально, потому что таких детей все больше и мы сейчас выстраиваем два мира — с аутизмом и без аутизма. Должно быть иначе: что-то пошло не так, семья получает помощь и поддержку, родители обучаются, их родительские компетенции повышаются, специалисты в садике, школе или центре знакомы с этой проблемой и умеют работать, театры, музеи, зоопарки тоже знают об этом, никто пальцем не показывает, вакуума вокруг ребенка не создается. Это ни от кого не требует специальных усилий. Если люди будут знать, что этот ребенок не сумасшедший, не опасный, просто у него аутизм, окружающие будут сами интуитивно выбирать адекватное поведение. Проекты растут вместе с нашими детьми. Я пока не имею четких планов на будущее. Видимо, к тому времени, когда Маша подрастет, мы сделаем какой-то проект, который поможет таких детей обучать жить, формировать навыки, которые позволят двигаться по искусственным траекториям, но с выходом в окружающую действительность. Может, какая-то простенькая работа: поливать цветочки, развешивать номерочки. Это огромный труд для нас, надо будет еще найти на это финансирование, убедить правительство, бизнес и простых людей, что это нужно всем. А это точно нужно всем, потому что подрастает огромное количество таких людей и нам всем придется как-то жить вместе. Все родители постоянно думают, что они сделали не так, почему это с ними произошло. Я не исключение. Кто-то научился с этим жить, кто-то нет, но чувство вины, мне кажется, у всех родителей есть. Мы все время за своих детей несем ответственность, если с ними что-то не так, виноваты мы. Мне недавно позвонили родители уже взрослого молодого человека с аутизмом, сначала спрашивали, где получить помощь, а потом папа — он, видимо, порешительнее — стал спрашивать, как от сына отказаться. Я как специалист рассказала все, что знаю. Я не могу их отговаривать, это их решение. Папа поблагодарил меня и пропал. Ну, наверное, делают свое дело, отказываются от 30-летнего человека с аутизмом. Что его ждет? Психоневрологические интернаты — это ад на земле на сегодняшний день. Реально существующий ад, который тянется годами для людей, которые ни в чем не виноваты.
Телеграм каналы категории «аутизм»
И тут бы бить тревогу. Но каронавирус сбил с толку. Да он просто играет. Просто ребенку общения не хватает. Папа всегда на работе, общение только с мамой. И на улицу не выйти, вирус. Вот и молчит. Развлекается как может.
В те редкие посещения поликлиники говорили " вы от него много требуете, сейчас у всех деток задержка идет, взрослые в масках, дети плохо воспринимают такую речь и не учатся толком. И мы ждали. Несколько лет. Развивающие игры, бессонные ночи ребенок мог скакать 18 часов из 24. Без шуток. Без перерывов. Надо сказать, и мое состояние было ненормальным.
Постоянный нервяк и недосып давали побочки. Моя усталость переросла в невнимательность , то чайник поставлю и усну, то забуду дверь входную закрыть. В дальнейшем это переросло в тревожность и окр, но это уже другая история. Были попытки отдать ребенка в сад. Но в бесплатных мест нет, а в платных почему то отказывали.
Как помочь социализироваться?
Результатом участия в обучающем мероприятии в формате марафона могут стать: - понимание, как помочь себе и своему ребенку в преодолении трудностей обучения; - конкретные приемы, которые может использовать родитель; - понимание особенностей общения с ребенком РАС; - примерная библиотека родителя ребенка с РАС. Только зарегистрированные на марафон бесплатно получат электронный сертификат участника всех трех его дней, презентацию и иные материалы занятия.
Конечно, вряд ли он в будущем сможет жить один и полностью самостоятельно, наши дети уже между собой спорят, с кем из них Гриша останется. Потом человека просто увозят в психиатрическую больницу». Даже взрослых с аутизмом сложно оставлять без присмотра на улице, поскольку тем же правоохранителям их поведение может показаться подозрительным. У них начинаются стигмы повторяющиеся движения, раскачивание, тик , подходит патруль, от человека ничем не пахнет, думают, что наркоман, и вызывают скорую. Те увозят в психиатрию, а у нас эта система так устроена, что пока они не пролечат человека две-три-четыре недели, ты его оттуда не достанешь. А в стационаре его глушат бешеной сразу дозой, и человек превращается в растение, очень часто выходит в таком состоянии, что потом приходится долго его восстанавливать.
Часто в больницы попадают подростки с такими расстройствами, когда в период взросления переживают гормональные всплески. У них бывают серьезные депрессивные состояния, доходит и до попыток суицида. И, опять же, попадают в клинику с неприятными последствиями. Их зачастую прямо залечивают. Это страшно. До сих пор бывают случаи, когда человек с аутизмом вышел не на той станции метро, заблудился, и все — закатали в больницу. По этой причине я постоянно занимаюсь просветительской работой. Читаю семинары, провожу уроки в школах, рассказываю, как общаться с нашими детьми, доказываю, что они не агрессивны, не опасны, объясняю, что их не надо бояться.
Аудитория у меня разная — начиная с первоклассников, заканчивая проводниками на железной дороге и даже врачами-психиатрами. Таня и Денис Первый сбой в развитии мы увидели после года и, откровенно говоря, сразу начали подозревать аутизм. На первом же приеме психиатр сказал, что да, это так. Но что делать дальше — непонятно, прогноз неясен, лечить нечем, учить негде, поэтому не парьтесь — наблюдайте. RU Почитав то немногое, что можно было найти про диагноз, мы решили, что в любом случае должны сделать жизнь Дениса максимально насыщенной и полноценной. Тогда, 18 лет назад, об аутизме было известно очень мало. Не было компетентных специалистов, не было литературы и интернет-ресурсов. Поэтому в тот момент мы решили просто жить.
В первые месяцы после постановки диагноза сил просто не было. Когда родитель узнает такое о своем ребенке, ему значительно хуже, чем самому ребенку, потому что ребенок на тот момент ничего еще не понимает. Весь удар родители принимают на себя. RU Рисунки Дениса Сначала, когда выходишь от врача, думаешь, что все более или менее нормально — руки-ноги на месте, справимся. А потом начинаешь читать про все это счастье, приходит понимание, на что ты нарвался, и становится очень плохо. Я, наверно, три месяца была в измененном состоянии сознания: не могла спать, не могла есть, испытывала постоянный страх. Самое плохое — это то, что мне не с кем было элементарно обсудить диагноз. И сейчас я стараюсь помогать людям, которые проходят через это, — очень хочется, чтобы им было легче, чем мне когда-то.
Чаще всего нужно просто поговорить. И, возможно, не один раз. После принятия диагноза у меня, как и у большинства родителей таких детей, включился боевой режим. Я поняла, что не должна искать оправданий себе, я ничего плохого не сделала — я не алкоголик и не наркоман, особенности моего ребенка не являются следствием каких-то моих ошибок. Человек с аутизмом может родиться в любой семье. Более того, я поняла, что мой сын имеет такие права, как и все остальные. И мы просто жили. Нам в первую очередь хотелось самим пробиться к нему, установить контакт, научиться как-то общаться с ребенком.
В какой-то момент Денис стал заменять отсутствовавшую речь рисованием. Это стало его способом общения с миром. У нас вся квартира была завалена картинками, символами, буквами, мы это поддерживали, потому что это была хоть какая-то коммуникация. Ничем особенным не занимались, мы рисовали, разговаривали, ругались, мирились, ошибались, пытались учить слова. RU Это кот, которого нарисовал Денис В возрасте семи лет Денис начал внезапно писать и читать: вывески на остановках, заголовки. Но мы понимали, что ребенка с подобным диагнозом все равно не возьмут в обычную школу, в первый год он оказался в классе для детей с умственной отсталостью. Ему светило окончание школы со справкой. Когда Денис проходил собеседование при поступлении в первый класс, его спросили, что такое батоги палки, которые в XV—XVIII веках в России применялись для телесных наказаний, — прим.
Конечно же, он этого термина не знал. Другой вопрос касался одежды. Ребенок сказал, что женщины могут носить брюки. Комиссия посчитала этот ответ неверным, кстати, экзаменовала ребенка дама в брюках. В первом классе нам постоянно говорили, что Денис не сможет учиться, все время грозились отправить на домашнее обучение. Но человеку с аутизмом домашнее обучение противопоказано — это, по сути, смерть личности. Такой ребенок способен развиваться только в том случае, если вокруг него есть источники для подражания. RU Самая главная проблема при аутизме — люди с таким расстройством не понимают социальные сигналы.
Мы с вами взрослеем и автоматически усваиваем модели поведения, мы смотрим, как ведут себя родители, сверстники. Мы понимаем, какое выражение лица уместно в определенной ситуации, какие жесты. А человек с аутизмом хочет общаться, но подражать не умеет и как наладить коммуникацию — не знает. Первый год нам приходилось доказывать то, что ребенок, в принципе, может учиться хотя бы в классе для детей с умственной отсталостью. Приходилось доказывать каждый месяц, что он может учиться, что он учится даже в том случае, когда просто шевелит пальцами — это называется стимминг повторяющиеся телесные действия — замирание, тряска, прыжки, раскачивание и прочие , или подкладывает ногу под себя, чтобы устроиться поудобнее.
Благодаря резкому развитию внимания, восприятия и мелкой моторики, у ребенка начал развиваться навыки чтения и письма.
Вход на сайт
- Сегодня Всемирный День распространения информации об аутизме
- Пять историй семей, которые воспитывают детей с аутизмом
- Как карантин сказался на детях с ментальными расстройствами
- Зачем кузбассовцам больше знать об аутизме
- В России впервые прошла Неделя распространения информации об аутизме
Когда не знаешь, как вести себя с сыном
- Аутизм. О родительском кретинизме и " перерастет" | Пикабу
- Аутизм и школа дзен - 78 фото
- Зачем кузбассовцам больше знать об аутизме
- Аутизм: раскрываем тайны внутреннего мира
- Что почитать об аутизме: статьи, лекции и каналы - Антон тут рядом
В России создали стандарт помощи детям с аутизмом во время учебы в школе
Подпишитесь на каналы «Школы для родителей» в Telegram и в Дзен так вы будете в курсе всех бесплатных обучающих мероприятий! #школа_родителей #новые_решения #психология #консультация #родители #РАС #мышление #развитие #аутизм #успеваемость #обучение. Общество - 12 марта 2024 - Новости Санкт-Петербурга - Как Дети С Аутизмом Меняют Жизнь Обычной Школы» в сравнении с последними загруженными видео.
Канал Аутизм и школа Яндекс Дзен
Статья автора «Аутизм и школа» в Дзене: После появления в нашем доме дефектолога началась работа, о которой она говорила. Как Дети С Аутизмом Меняют Жизнь Обычной Школы» в сравнении с последними загруженными видео. Портал публикует монологи трех мам из Краснодара, которые воспитывают детей с аутизмом. Подпишитесь на каналы «Школы для родителей» в Telegram и в Дзен так вы будете в курсе всех бесплатных обучающих мероприятий! #школа_родителей #новые_решения #психология #консультация #родители #РАС #мышление #развитие #аутизм #успеваемость #обучение.
Наша жизнь с аутизмом без дзен
Потом, дети с РАС привыкли, что есть школа, а есть дом. Они понимают, что делать в школе, а что дома. Когда говорят, что надо делать дома то, что делали в школе, это уже непонятно, может вызвать сопротивление. Для них это разрушение их зонирования пространства, структуры дня и т. Безусловно, можно продолжать обучение дома, но тут уже каждый родитель должен этим заниматься индивидуально, понимая, что нужно конкретному ребёнку, какие задание можно придумать. При этом специальные программы с игровыми элементами, какими-то яркими эффектами, которые могут заинтересовать детей, у нас почти не развиты. Платформ, построенных на принципах прикладного поведенческого анализа, которые дают положительное подкрепление, ориентированных на аутистов, нет. Удаётся ли психологам удалённо вести занятия? Малый бизнес создавал центры на основе ABA-терапии метод прикладного анализа поведения. Сейчас все центры закрыты. А те, кто давали качественную терапию, — совсем не богатые учреждения.
Регулярные занятия, с одной стороны, обязательны для эффективности терапии, а с другой стороны — это гарантия покрытия расходов для центра. Сейчас их работа заморожена. Это огромный удар по всей структуре. Не дай бог, если кризис вымоет специалистов и они сменят работу на менее рисковую. Мы десять лет, надрываясь, накапливали специалистов, обладающих нужными навыками. А они, увы, появляются гораздо медленней, чем дети с аутизмом. Формировалось профессиональное сообщество. Была создана российская ассоциация прикладного поведенческого анализа Rus ABA, с которой мы сотрудничаем. А теперь всё сообщество получило сильный удар. И дело не только в том, что специалисты потеряли доход, это прикладная деятельность, которая требует постоянной практики.
Люди теряют квалификацию, а семьи не могут получить терапию. Это и поддержка, и коллективная консультация, когда более опытные родители делятся своим опытом. В определённой ситуации такой совет может быть важнее, чем мнение профессионалов. Чтобы не откатиться назад в период кризиса, надо поддерживать друг друга, показывать, что мир не остановился.
Я, как и многие, думал, что это какая-то степень умственной отсталости, и такие явления, как ДЦП, синдром Дауна и РАС смешивались в одну кучу. Но, как оказалось, это даже не болезнь, а некое нейро-психическое расстройство развития. Это не болезнь, а особенность развития мозга с самого рождения.
Главные критерии аутизма: Дефицит в сфере коммуникации и социализации. Трудность во взаимодействии с другими людьми, сложности в начинании и поддержании общественных связей. Стереотипия - ограниченное, повторяющееся поведение. И здесь очень важно сказать, что это целый спектр. РАС невозможно представить, как линейное расстройство, где кто-то более аутичный, а кто-то менее. Для лучшего понимания, прикреплю вам картинку. В общем, каждый ребенок и взрослый будет индивидуален и неповторим.
Мой личный опыт взаимодействия и мастер-класс. Это самая обычная школа, здание со времен советского союза, при входе вас встречает грозная вахтерша, приятно пахнет пюрешкой с котлеткой и дети носятся по коридорам. Единственное отличие школы от всех других - здесь реализована программа инклюзивного образования. Про школы отдельно поговорим дальше, а пока вернемся к мастер-классу. Детишек разделили на три группы по возрасту и сперва ко мне пришли первоклашки. Сели в круг на маты, распаковали барабаны и сразу же вся моя программа превратилась в импровизацию. Дети есть дети, хочется все трогать, щупать, играть и бегать, так что с малышами половину занятия просто успокаивались и настраивались на урок.
С ребятами постарше было гораздо проще. По итогу занятия: Научились правильно держать палочки и бить по лепесткам инструмента. Играть гамму по цифрам. И даже по нотам разучили саундтрек из Гарри Поттера. Все детишки были с РАС, ну а я познакомился со всем спектром расстройства. Например, мальчик Дима 7 лет только пошел в первый класс и был сильно растревожен новой для себя обстановкой. Очень хотел домой и регулярно повторял: "Когда домой?
В этом проявлялось его повторяющееся поведение. Другой малыш был гиперчувствителен к поверхности мата, поэтому ему было важно сидеть на плотном хлопковом одеяле. Мальчик Адель 8 лет из второго класса был чувствителен к громким и незнакомым звукам, поэтому ему спокойнее ходить в специальных наушниках.
Дети с аутизмом оказались заперты в своих домах, лишены занятий с психологами, педагогами, привычного распорядка и испытывают сильнейший стресс. Президент «Центра проблем аутизма» Екатерина Мень рассказала RT, к чему может привести изоляция детей, как удаётся оказывать поддержку их семьям и что делают в сообществе, чтобы делиться знаниями в новых условиях. А как отражается режим самоизоляции на семьях, которые воспитывают детей с ментальными расстройствами?
Мы переживаем, что дети потеряют социальные навыки, ради которых мы их приводили в школу, которым мы их так долго обучали в естественной среде. Мы работали над тем, чтобы в обычной среде, в школах, в тех же кафе, — везде появились люди с аутизмом. Вирус эту среду уничтожил. Мы с вами с трудом переходим на дистанционные формы работы и общения. Но мы понимаем, что это временно, у нас есть семьи, рядом сохраняется какой-то узкий круг. А для этих людей изоляция возросла многократно, они не понимают, что происходит.
Только они смогли выйти, начали привыкать, а теперь говорят — сиди дома. А они хотят в школу, живую, реальную, где есть живой учитель, живые дети. Если мы в стрессе от изменения обычных обстоятельств, то представьте, что происходит с ребёнком с аутизмом, для которого это постоянное состояние. Это часть его симптомокомплекса — изменение рутины приводит к фрустрации. Сейчас мы все переживаем этот аутичный опыт стресса от разрушения постоянства и можем почувствовать, что испытывают эти люди каждый день на протяжении всей жизни. В некоторых случаях это полезный урок для нас всех, но я не знаю, в какой степени, когда мы все выйдем из карантина, это экстраполируется на понимание всех этих людей.
Дальше начинается вся структурированная рутина школы. Аутисты — малоадаптивные люди, которые не могут самостоятельно осваивать такие простые вещи. Они должны практиковаться изо дня в день, пока не обретут эти простые навыки — привыкнут к трамваю, школе, учителю. Внезапная потеря среды может привести к утрате этих навыков. Представьте, что ребёнка долго учили ездить на метро, не бояться шума, входить в полный вагон. Он сперва просто заходил и выходил, потом проезжал одну остановку и т.
Наконец он освоил метро, привык, уже не впадает в истерики, не шокирует пассажиров. И вот он снова заперт, не может выходить, и где гарантия, что метро для него снова не превратится в ад и шок? Теперь таким человеком становится кто-то из родителей. Для наших детей главные ценности школьного образования — не знание арифметики или грамматики, а обучение социальным навыкам: как здороваться с незнакомым человеком, прощаться, заходить в класс, спокойно сидеть за партой.
Соответствующей информацией делится с читателями интернет-ресурс "РБК Тренды". В эксперименте приняли участие 43 ребенка, 22 из которых имели расстройство из спектра аутистических нарушений.
Детям необходимо было обозначить эмоцию, с которой диктор в записи говорил те или иные предложения.