Иван, (1) сгорбившись, (2) стоял с (3) ничего не выражающим (4) лицом и всё время держал трясущуюся руку у козырька фуражки. Написать нам или предложить новость. Что говорят в Кремле о недвижимости Тимура Иванова, что это за особняк стоимостью в миллиард рублей, что за дворянскую усадьбу нашли у Иванова под Калязином? Старушка, сгорбившись, сидела на скамейке, а слёзы всё катились по щекам.
В МЧС прокомментировали информацию о задымлении самолета в небе над Ивановом
Иван Ничев Иванов (болг. Иван Ничев Иванов; род. 31 июля 1940, Казанлык, Болгария) — болгарский кинорежиссёр, сценарист, продюсер и педагог. Фото: Иван Ноябрев / ТАСС. Помимо этого, чиновнику также приписывали владение городской усадьбой Волконской, расположенной в Чистом переулке, в 15 минутах ходьбы от храма Христа Спасителя. Басманный суд Москвы арестовал заместителя министра обороны Тимура Иванова, а также его близкого друга, обвиняемого в соучастии при получении взятки. 75. Задание 16. Расставьте знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые. Иван (1) сгорбившись (2) стоял с (3) ничего не выражающим (4) лицом и всё время держал трясущуюся руку у козырька фуражки.
Собчак узнала новые подробности по делу Тимура Иванова. Допросили еще одного замминистра обороны
Басманный суд Москвы арестовал заместителя министра обороны Тимура Иванова, а также его близкого друга, обвиняемого в соучастии при получении взятки. — Ну, бабушка, например, выйдите на дорогу. Басманный суд Москвы арестовал заместителя министра обороны Тимура Иванова, а также его близкого друга, обвиняемого в соучастии при получении взятки. Читайте последние новости на тему в ленте новостей на сайте РИА Новости.
«Папа на небе». История семьи, похоронившей своего мобилизованного мужа, сына, отца и брата
У дома постоянно вертелись небоязливые птицы — кедровки. В мох у ручья они имели привычку прятать орехи и потом их разыскивали, перепахивая у самых ног проходившего человека. Рябчики выводили потомство прямо за огородом. Два ворона, старожилы этой горы, имели вниз по ручью гнездо, возможно, более давнее, чем избенка. По их тревожному крику Лыковы знали о подходе ненастья, а по полету кругами — что в ловчую яму кто-то попался. Изредка появлялась зимою тут рысь. Не таясь, небоязливо она обходила «усадьбу». Однажды, любопытства, наверное, ради, поскребла даже дверь у избушки и скрылась так же неторопливо, как появилась. Собольки оставляли следы на снегу.
Волки тоже изредка появлялись, привлеченные запахом дыма и любопытством. Но, убедившись: поживиться тут нечем — удалялись в места, где держались маралы. Летом в дровах и под кровлей селились любимцы Агафьи — «плиски». Я не понял сначала, о ком она говорила, но Агафья выразительно покачала рукой — трясогузки! Большие птичьи дороги над этим таежным местом не пролегают. Лишь однажды в осеннем тумане Лыковых всполошил криком занесенный, как видно, ветрами одинокий журавль. Туда-сюда метался он над долиной реки два дня — «душу смущал», а потом стих. Позже Дмитрий нашел у воды лапы и крылья погибшей и кем-то съеденной птицы.
Таежное одиночество Лыковых кряду несколько лет с ними делил медведь. Зверь был некрупным и ненахальным. Он появлялся лишь изредка — топтался, нюхал воздух возле лабаза и уходил. Когда «орешили», медведь, стараясь не попадаться на глаза людям, ходил неотступно за ними, подбирая под кедрами что они уронили. Этот союз с медведем был неожиданно прерван появлением более крупного зверя. Возле тропы, ведущей к реке, медведи схватились, «вельми ревели», а дней через пять Дмитрий нашел старого друга, наполовину съеденного более крупным его собратом. Тихая жизнь у Лыковых кончилась. Пришелец вел себя как хозяин.
Разорил один из лабазов с орехами. И, появившись возле избушки, так испугал Агафью, что она слегла на полгода — «ноги слушаться перестали». Ходить по любому делу в тайгу стало опасно. Медведя единодушно приговорили к смерти. Но как исполнить такой приговор? Оружия никакого! Вырыли яму на тропке в малинник. Медведь попался в нее, но выбрался — не рассчитали глубины ямы, а заостренные колья зверь миновал.
Дмитрий осенью сделал рогатину, надеясь настигнуть зверя в берлоге. Но берлога не отыскалась. Понимая, что весною голодный зверь будет особо опасным, Савин и Дмитрий соорудили «кулёмку» — ловушку-сруб с приманкой и падавшей сверху настороженной дверью. Весною медведь попался, но, разворотив бревна ловушки, ушел. Пришлось попросить ружье у геологов. Дмитрий, зная медвежьи тропы, поставил на самой надежной из них самострел. Эта штука сработала. Пошли осторожно и видим: лежит на тропке — повержен».
Тех, что лапу имеют, мы не едим. Бог велит есть лишь тех, кто имеет копыта, — сказал старик. Копыта в здешней тайге имеют лось, марал, кабарга. На них и охотились. Охоту вели единственным способом: на тропах рыли ловчие ямы. Чтобы направить зверя в нужное место, строили по тайге загородки-заслоны. Добыча была нечастой — «зверь с годами смышленым стал». Но когда попадалась в ловушку хотя бы малая кабарожка, Лыковы пировали, заботясь, однако, о заготовке мяса на зиму.
Его разрезали на узкие ленты и вялили на ветру. Эти мясные «консервы» в берестяной таре могли храниться год-два. Доставали их по большим праздникам или клали в мешок при тяжелых работах и переходах. В Москву я привез подарок Агафьи — жгутик сушеной лосятины. Понюхаешь — пахнет мясом, но откусить от гостинца и пожевать я все-таки не решился. Летом и осенью до ледостава ловили Лыковы рыбу. В верховье Абакана водится хариус и ленок. Ловили их всяко: «удой» и «мордой» — ловушкой, плетенной из ивняка.
Ели рыбу сырой, печенной в костре и непременно сушили впрок. Но следует знать: все годы у Лыковых не было соли. Ни единой крупинки! Обильное потребление соли медицина находит вредным. Но в количествах, организму необходимых, соль непременно нужна. Я видел в Африке антилоп и слонов, преодолевших пространства чуть ли не в сто километров с единственной целью — поесть солонцовой земли. Они «солонцуются» с риском для жизни. Их стерегут хищники, стерегли охотники с ружьями.
Все равно идут, пренебрегая опасностью. Кто пережил войну, знает: стакан грязноватой землистой соли был «житейской валютой», на которую можно было выменять все — одежду, обувку, хлеб. Когда я спросил у Карпа Осиповича, какая трудность жизни в тайге была для них наибольшая, он сказал: обходиться без соли. Но соль взяли. Случался ли голод? Да, 1961 год был для Лыковых страшным. Июньский снег с довольно крепким морозом погубил все, что росло в огороде, — «вызябла» рожь, а картошки собрали только на семена. Пострадали корма и таежные.
Запасы предыдущего урожая зима поглотила быстро. Весною Лыковы ели солому, съели обувку из кожи, обивку с лыж, ели кору и березовые почки. Из запасов гороха оставили один маленький туесок — для посева. В тот год с голоду умерла мать. Избенка бы вся опустела, случись следом за первым еще один недород. Но год был хорошим. Уродилась картошка. Созревали на кедрах орехи.
А на делянке гороха проросло случайное зернышко ржи. Единственный колосок оберегали денно и нощно, сделав возле него специальную загородку от мышей и бурундуков. Созревший колос дал восемнадцать зерен. Урожай этот был завернут в сухую тряпицу, положен в специально сделанный туесок размером меньше стакана, упакован затем в листок бересты и подвешен у потолка. Восемнадцать семян дали уже примерно с тарелку зерна. Но лишь на четвертый год сварили Лыковы ржаную кашу. Урожай конопли, гороха и ржи ежегодно надо было спасать от мышей и бурундуков. Этот «таежный народец» относился к посевам как к добыче вполне законной.
Недоглядели — останется на делянке одна солома, все в норы перетаскают Делянки с посевами окружались давилками и силками. И все равно едва ли не половину лыковских урожаев зерна запасали себе на зиму бурундуки. Милый и симпатичный зверек для людей в этом случае был «бичом божиим». Проблему эту быстро решили две кошки и кот, доставленные сюда геологами. Бурундуки и мыши заодно, правда, с рябчиками были быстро изведены. Но все в этом мире имеет две стороны: возникла проблема перепроизводства зверей-мышеловов. Утопить котят, как обычно и делают в деревнях, Лыковы не решились. И теперь вместо таежных нахлебников вырастает стадо домашних.
Еще один существенно важный момент. В Москве перед полетом в тайгу мы говорили с Галиной Михайловной Проскуряковой, ведущей телепрограммы «Мир растений». Узнав, куда и зачем я лечу, она попросила: «Обязательно разузнайте, чем болели и чем лечились. Наверняка там будут названы разные травы. Привезите с собой пучочки — вместе рассмотрим, заглянем в книги. Это же интересно! На вопрос о болезнях старик и Агафья сказали: «Да, болели, как не болеть…» Главной болезнью у всех была «надсада». Что это был за недуг, я не понял.
Предполагаю: это нездоровье нутра от подъемов тяжестей, но, возможно, это и некая общая слабость. Лечились «правкою живота». Что значит «править живот», я тоже не вполне понял. Объясняли так: больной лежит на спине, другой человек «с уменьем» мнет руками ему живот. Двое из умерших — Савин и Наталья, очевидно, страдали болезнью кишок. Лекарством от недуга был «корень-ревень» в отваре. Лекарство скорее всего подходящее, но при пище, кишок совсем не щадящей, что может сделать лекарство? Савина прикончил кровавый понос.
В числе болезней Агафья называла простуду. Ее лечили крапивой, малиной и лежанием на печке. Простуда не была, однако, тут частой — народ Лыковы закаленный, ходили, случалось, по снегу босиком. Но Дмитрий, самый крепкий из всех, умер именно от простуды. Раны на теле «слюнили» и мазали «серой» смолою пихты. От чего-то еще, не понял, «вельми помогает пихтовое масло» выпарка из хвои. Пили Лыковы отвары чаги, смородиновых веток, иван-чая, готовили на зиму дикий лук, чернику, болотный багульник, кровавник, душицу и пижму. По моей просьбе Агафья собрала еще с десяток каких-то «полезных, богом данных растений».
Но уходили мы из гостей торопясь: близилась ночь, а путь был не близкий — таежный аптечный набор остался забытым на кладке дров. Вспоминая сейчас разговор о болезнях и травах, я думаю: были в этом таежном лечении мудрость и опыт, но заблуждения были тоже наверняка. Удивительно вот что. Район, где живут Лыковы, помечен на карте как зараженный энцефалитом. Геологов без прививок сюда не пускают. Но Лыковых эта напасть миновала. Они даже о ней не знают. Тайга их не балует, но все, что крайне необходимо для поддержания жизни, кроме разве что соли, она им давала.
Добывание огня — Я зна-аю, это серя-янки! Велосипеда она не знала. Не видела она ни разу и колеса. В поселке геологов есть гусеничный трактор. Но как это ездить на колесе? Для Агафьи, с детства ходившей с посошком по горам, это было непостижимо. Наша-то штука лучше. Мы с Николаем Устиновичем спорить не стали, вспомнив: во время войны «катюшами» называли не только реактивные установки, но и старое средство добывания огня: кресало, кремень, фитиль.
Именно этим снарядом Лыковы добывали и добывают огонь. Только трубочки с фитилем у них нет. У них — трут! Гриб, из которого эта «искроприимная» масса готовится, потому и называют издревле «трутовик». Но брызни искрами в гриб — не загорится. Агафья доверила нам технологию приготовления трута: «Гриб надо варить с утра до полночи в воде с золою, а потом высушить». С сырьем для трута у Лыковых все в порядке. А вот кремень пришлось поискать.
Горы — из камня, а кремень, что золото, редок. Все же нашли. С две головы кремешок! Запас стратегически важного материала лежит на виду у порога, от него откалывают по мере необходимости, по кусочку… Но огонь — это не только тепло. Это и свет. Как освещалась избенка? Но все ли знают, что это всего лишь тонкая щепка длиною в руку до локтя. Предки наши пользовались сальными и восковыми свечками, недавно совсем — керосином.
Но всюду в лесистых местах «электрической лампочкой» прошлого была древесная щепка — лучина. Характерный корень у слова: луч — лучи солнца — лучина. Сколько песен пропето, сколько сказок рассказано, сколько дел переделано вечерами возле лучины! Лыковы были вполне довольны лучиной, ибо другого света не знали. Но кое-какую исследовательскую работу они все-таки провели: задались целью выяснить, какое дерево лучше всего для лучины подходит. Все испытали: ольху, осину, ивняк, сосну, пихту, лиственницу, кедр. Нашли, что лучше всего для лучины подходит береза. Ее и готовили впрок.
А вечерами надо было щепку лишь правильно под нужным углом укрепить на светце — чтобы не гасла, и чтобы не вспыхнула сразу вся. В поселке геологов, увидев электрическую лампочку, Лыковы с интересом поочередно нажимали на выключатель, пытаясь, как двухлетние дети, уловить странную связь между светом и черной кнопкой. Аки солнце, глазам больно глядеть. А перстом прикоснулся — жжет пузырек! Ткань для одежды добывалась с величайшим трудом и усердием. Сеялась конопля. Созревшей она убиралась, сушилась, вымачивалась в ручье, мялась. Из кудели на прялке, представлявшей собой веретенце с маховичком, свивалась грубая конопляная нить.
А потом уже дело доходило до ткачества. Станочек стоял в избе, стесняя жильцов по углам. Но это был агрегат, производивший продукцию жизненно необходимую, и к нему относились с почтением. Продольные нити… поперечная нить, бегущая следом за челноком слева направо, справа налево… Нитка к нитке… Много времени уходило, пока из стеблей конопли появлялось драгоценное рубище. Из конопляной холстины шили летние платья, платки, чулки, рукавицы. Мы, пленники моды, часто бросаем в утиль еще вовсе крепкое платье, примеряя что-нибудь поновее, поживописней. Легко понять, какою ценностью в этом мире была простая игла. Иголки, запасенные старшими Лыковыми на заимке, береглись как невозобновляемая драгоценность.
В углу у окошка стоит берестяной ларец с подушечкой в нем для иголок. Сейчас подушечка напоминает ежа — так много в ней принесенных подарков. А многие годы существовал строжайший порядок: окончил шитье — иголку на место немедля! Уроненную однажды иглу искали, провевая на ветру мусор. Для самой грубой работы младший из сыновей, Дмитрий, ухитрился «изладить» иглы из вилки, принесенной в числе другого «железа» с заимки. Нитками для всякого вида шитья из холстины и бересты, а позже из кожи, были все те же конопляные нитки. Их ссучивали, натирали, если надо, пихтовой «серой», пропитывали дегтем, который умели делать из бересты. На рыболовные лески шла конопляная нитка.
Из нее же вязались сети, вились веревочки, очень в хозяйстве необходимые. Кто из наших читателей видел, как растет конопля? Ручаюсь, очень немногие. Я сам три года назад удивился, увидев в Калининской области на огороде делянку высокостеблистой, характерно пахнущей конопли. Зашел спросить: отчего не забыта? Оказалось, «посеяли малость — блох выводить». А было время — совсем недалекое! И в каждом доме была непременно прялка, был ткацкий стан.
Коноплю, так же, как Лыковы, «брали», когда созревала, сушили, мочили, опять сушили, мяли, трепали… Из далекого теперь уже детства я помню вкус конопляного масла. Из холста — наследство мамы от бабушки, — лежавшего на дне семейного сундука, во время войны сшили нам с сестрой по одежке, окрасив холстину ольховой корой. Но если в деревне холст при нужде можно было и выменять или купить, то тут, в тайге, коноплю надо было обязательно сеять, бережно сохранять семена и прясть, ткать… Сейчас заниматься этим у Лыковых уже некому, да и незачем. Но коноплю, я слышал, наряду с картошкой и «кедрой» Карп Осипович упоминал благодарно в своей ежедневной беседе с богом. Такого же уважения в здешнем быту заслужила береза. В молитвах Лыковых, наверное, места ей не нашлось — в тайге березы сколько угодно, недоглядел — березняк прорастает и в огороде. Но сколько всего давало это дерево человеку, судьбой заточенному в лес! И прежде всего береза Лыковых обувала.
Липа в этих местах не растет, и плетенной из лыка обувки у Лыковых быть не могло. Что-то вроде калош шили из бересты. Тяжеловата была обувка и грубовата. Набивали ее для создания ноге тепла и удобства все той же сушеной болотной травой. Служили калоши во всякое время года, хотя какая уж там обувка при толще снега в полтора метра! Геологов калоши из бересты почему-то поразили больше всего, и они растащили их все на память, оставляя взамен Лыковым сапоги, валенки и ботинки… Но назначение главное бересты — посуда! Тут Лыковым изобретать было нечего. Их предки повсюду в лесах делали знаменитые туеса — посуду великолепную для всего: для сыпучих веществ, для соли, ягод, воды, творога, молока.
И все не портится, не нагревается, не «тратится мышью». Посуда легка, красива, удобна. У Лыковых я насчитал четыре десятка берестяных изделий: туеса размером с бочонок и с майонезную банку, короба громадные, как баулы, и с кулачок Агафьи — класть всякую мелочь. Берестяной у Лыковых рукомойник. Им подарили жестяной, наблюдая, как часто они «омывают персты», но Лыковы этот фабричный прибор запихнули под крышу и держат по-прежнему в хижине берестяной. В хозяйстве у Лыковых там и сям лежат заготовки — большие листы бересты, распаривай и делай из этого материала все, что угодно. Когда прохудилось единственное ведро и затыкание дырки тряпицей эффекта уже не давало, из ведерной жести Дмитрий сделал сносное решето для орехов, а железную дужку пристроил к ведерку из бересты. Оно до сих пор служит.
Именно этим ведерком Агафья с отцом носили воду к лесному пожару. Одна слабость у берестяной посуды — нельзя на огонь ее ставить. Воду согреть и хорошо! Но в печь туес не поставишь. И это было очень «узкое место» в посудном хозяйстве. С заимки Лыковы взяли несколько чугунков. Но чугунок хрупок, и к приходу геологов «вечная посуда» исчислялась двумя чугунками, сохранность которых защищалась молитвой. Сейчас Агафья вовсю гремит кружками, котелками и мисками из «чудного железа» — из алюминия.
Но старый испытанный чугунок в убогом ее хозяйстве, как заслуженный ветеран, стоит на самом почетном месте. В нем варит Агафья ржаную кашу. Много в хозяйстве деревянной долбленой посуды. Корытец больших и малых я насчитал более десяти. Любопытно, что «хлебово» картофельный суп до появления алюминиевых мисок и чашек ели из общего небольшого корытца самодельными ложками с длинными черенками. Слово «дефицит» Лыковым неизвестно. Но именно этим словом они бы назвали постоянную нехватку железа. Все, что было взято с заимки: старый плужок, лопаты, ножи, топоры, рашпиль, пила, рогатина, клок толстой жести, ножницы, шило, иголки, мотыги, лом, серп, долото и стамески, — все за многие годы сточилось, поизносилось и поржавело.
Но ничто железное не выбрасывалось. Подобно тому как бедность заставляет перелицовывать изношенную одежду, тут «лицевали» железо. Мы сделали снимки мотыг, которыми ежегодно и много трудились на огороде. Это крепкие сучья березы с крючком, «очехоленным железкой». Я видел лопату всю деревянную и только по нижней кромке — полоска железа. Кто-то из Лыковых сделал самодельный бурав — вещь, в хозяйстве необходимую. Но как ее сделать без кузни?! Все-таки сделали!
Примитивный, неуклюжими бурав, но дырки вертел. Есть в хозяйстве тесло для долбления лодки и самодельные инструменты — вырезать ложки. Оттого что ими пользовались нечасто, они хорошо сохранились. Все остальное изъедено временем и точильными камнями. Если бы, придя к геологам в гости, Дмитрий увидел возле их новых домов самородки золота или еще какие-то условные ценности нашего мира, он бы не удивился, не стоял бы растерянно-пораженный. Но Дмитрий увидел возле домов каждый представит эту картину! Дмитрий стоял, потрясенный таким богатством. Примеряя, что для чего могло пригодиться, но ничего не осмелился взять — сунуть в мешок или хотя бы в карман, хотя признавался потом, улыбаясь: «Греховное искушение было».
Лыковы Понемногу о каждом из Лыковых… Одиночество, изнурительная борьба за существование, монотонный быт, одежда, пища, жесткие формы религиозных запретов, одинаковые молитвы, предельно замкнутый мир, наконец гены, казалось, должны бы сделать людей предельно похожими, как бывают похожи один на другой инкубаторские цыплята. В самом деле, похожего много.
Оформили меня. Я за Федю моего. Ведь матросом я к вам.
Пятьдесят рублей положили мне… — Двадцатого приходи. Получка у нас двадцатого и пятого каждого месяца. Рубашечки, может, бельишко. И товарища вашего. Ступай домой.
Вовке скажи, что жду его к семи, как условились. Потом их срочно отрядили тянуть плот — «воз», как это именовалось здесь. Многотонная громадина длиною в четверть километра медленно ползла сзади, катерок, задыхаясь, волок ее, дрожа корпусом и глубоко осев кормой. Трос звенел, как струна. Он сидел перед рубкой рядом с бригадиром плотовщиков — рослым, угрюмым мужиком, ехавшим на буксир оформлять акт о сдаче плота.
Бригадир всю дорогу радовался, что работа идет без перебоев, и этот плот — уже сверхплановый. Рубликов, думаю, полтораста. Может, сена раздобуду: лето уже за половину зашло… Навстречу шел «Быстрый» — катер сплавконторы. Сергей дал отмашку по борту, но «Быстрый» с ходу подошел почти вплотную. Понял, Трофимыч?
Причал был весь забит катерами, и Иван отшвартовался у борта самоходного топлякоподъемника. Через топлякоподъемник к ним пробирался председатель месткома Володька Пронин — в белой рубашке, при галстуке, с папкой. Значит, повестка такая: я информирую о вашем трудовом подвиге, затем… — Ох, Володя, не надо!.. Тут из рубки вылезла Еленка. Пронин пронзительно глянул на нее.
Перед народом стоять будете. Еленка завозилась, переодеваясь, и вышли они на площадь, когда народ уже собрался. Володя шел впереди, пробираясь к спешно сооруженной трибуне. Люди с готовностью уступали дорогу. Вслед за Прониным они поднялись на трибуну, где уже стояли директор Юрий Иванович, парторг Пахомов и Николай Николаевич.
Володька прошел к перилам трибуны, на ходу доставая из папки исписанный лист. Иван не слушал, о чем кричал Володька. Он стоял неуклюже вытянувшись, не зная, куда девать ставшие вдруг ненужными руки. Впопыхах он забыл палку, нога замлела, но он не решался шевельнуться. Он был оторван от своих и мучительно стеснялся и хромой ноги, и небритых щек, и мятых, давно не глаженных брюк.
Володька говорил до того плавно, что никто уже не слушал его. Голубой папиросный дымок вился над толпой, она беспрестанно двигалась, словно переминаясь с ноги на ногу, и приглушенно шумела. Он громко зааплодировал и предоставил слово директору. Директор достал из кармана бумагу, расправил ее и начал читать строгим, ровным голосом. Шум сразу стих.
Кричал белобрысый капитан топлякоподъемника. Все равно его так везде зовут. Даже в Юрьевце. Возникшее было оживление потухло. Пахомов продолжал: — Мы знаем, как называют «Семнадцатый» и у нас, на затоне, и на гензапани, и даже на Волге.
Только это ведь прозвище, товарищи. Прозвище катера, а не имя. А судно должно иметь имя. Это — высокая честь, товарищи! И лучшего имени, чем «Волгарь», мы не придумаем: специально под капитана подгоняли!
Кто-то неуверенно хохотнул, а Пахомов спросил: — Как считаешь, Иван Трофимыч? Вопрос застал Ивана врасплох. Он невольно шагнул вперед, словно из строя, поднял зачем-то руку, опустил и хрипло сказал: — Вообще-то конечно. Имя хорошее. Да что ты, Павел Петрович.
Пахомов знал: когда Иван говорил вот так тихо и просто — никакая сила не могла его сломить. Поэтому он только вздохнул и повернулся было к Володьке, чтобы тот закрывал митинг, как Сергей неожиданно предложил: — Разрешите, я скажу. Как, Иван Трофимыч? Он — скажет, он все, что надо, скажет. Народ помаленьку уже расходился, но это объявление вызвало интерес: остановились.
Конечно, от имени экипажа выступать мне, прямо скажем, рановато: кое-кто решит, что к чужой славе примазываюсь. Поэтому я чуть поправлю товарища парторга и честно скажу, что выступаю от своего собственного имени. Сергей говорил без бумажки, весело и напористо. Шумок сразу стих, улегся. Получается, вроде я в лотерею «Москвич» выиграл, только как бы в рассрочку: теперь платить придется.
Да потому, что за каждым нарядом, за каждым приказом назад надо идти, к диспетчерской… — Верно! На склад! Так вот, я — специалист. Я действительную на Северном флоте служил, там и курсы кончил. И теперь предлагаю без отрыва от производства подготовить в каждом экипаже радиста.
Дело это нехитрое, много времени не займет… Первым захлопал Федоров. Толпа подхватила, но Сергей поднял руку. Хлопать тогда будем, когда диспетчер нас по радио вызывать начнет!.. Но ему хлопали долго и упорно. Сергей засмеялся, махнул рукой, отошел от перил.
Иван толкнул в бок начальника отдела кадров, шепнул: — А ты говорил!.. Пронин закрыл митинг. Толпа повалила к катерам, запрудив пристань. Взревели моторы. Каждый встречный катер непременно подваливал к борту, команда поздравляла, шутила: Иванов катер был популярен.
А белобрысый Вася — капитан топлякоподъемника — привез восемь отборных лещей. Принимай, Еленка. В пять стали на прикол, пообедали, и Иван, послав Еленку за червями на такелажку, сел готовить снасти к вечерней рыбалке. Сергей в этом участия не принимал: достал из чемодана книгу по радиотехнике, завалился на диван. Через полчаса он уже похрапывал, уронив учебник на пол.
Иван наладил кольцовки, сшил из куска старой марли мешочки под приваду, разыскал грузы к ним. К тому времени вернулась Еленка, принесла червей, села рядом, долго смотрела, как Иван привязывает к каждому мешочку по массивному звену от якорной цепи. В семь пришел Вовка с отцовским ватником под мышкой. Перебрался на катер, молча, как взрослый, подал Ивану руку. Вот, гляди: в кольцо жилку от привады опустишь, а на крючки, значит, червей… — Без поплавка?
На кольцовку крупная рыба идет. Станет брать — заметишь: пружинка задергается. Из кубрика вылез Сергей. Зевнул, потянувшись: — Сморила меня радиотехника… — Сейчас к Никольским островам пойдем, — сказал Иван. Приходи к семи.
Ну, не буду, не буду, не хмурься. Они отогнали катер к Никольским островам, зачалили за плот. Еленка осталась в кубрике, а мужчины и Вовка перебрались на мерно колыхающиеся пучки бревен. Иван выбрал место, показал мальчику, как ловить на кольцовку, забросил ему снасть… Утром, отправив Вовку с уловом домой, Иван сходил в диспетчерскую, но там велели ждать: должен был прийти художник. Иван вернулся на катер, надел праздничный костюм и пошел к директору.
Иван потоптался, хотел было уйти, но тут из кабинета выглянул директор, отдал секретарше какие-то бумажки, спросил: — Вы ко мне? На десять лет, что ли. По одному, по двое собирались на оперативку производственники: начальники участков, мастера, снабженцы. Здоровались с директором, с Иваном, рассаживались вдоль длинного стола, шептались, шуршали газетами. Иван умолкал, потом начинал рассказ снова, сбивался, но все-таки изложил главное: как бы скостить с Никифорова долг.
От директора Иван пошел в бухгалтерию, получил премиальные на экипаж. Настроение у него было почти праздничное, и он тут же решил, что и он и Еленка должны отдать свои премии Федору. Когда он вернулся на катер, художник уже кончил подкрашивать бортовые надписи. Иван полюбовался новым названием «Волгарь», выведенным на носу и на семи ведрах, стоявших на крыше рубки, — по букве на каждом ведре. Теперь художник выписывал это слово на спасательных кругах.
Он пожал Ивану руку и молча протянул свернутые в трубку листы: — На память. Иван развернул: это были портреты команды, еще вчера висевшие возле конторы. Скуластые лица сурово глядели вдаль. Потом они с помощником спустились в моторное отделение и долго возились, регулируя двигатель. Закончив, отогнали катер к затопленной барже и пошли в столовую, потому что Еленка уехала со стариками покупать долгожданную телку.
В столовой было шумно. Потолкавшись в очереди, долго блуждали с подносами, выискивая свободный столик. А Иван Трофимыч!.. Из угла махал незаметный морщинистый мужичонка неопределенного возраста, одетый в старенькую рубаху, аккуратно застегнутую до самого горла. У ног его лежал ватник, в швы которого навеки въелась древесная пыль, и большой ящик с плотницким инструментом.
Он вскочил было, но Иван нажал ему на плечо и усадил на место. Дома-то все в порядке? И корова справная, очень справная коровка попалась, так что не внакладе я оказался. Он торопливо подхватил последний кусок и встал, освобождая Ивану место. Я теперь тут работаю, при мастерских: свистни, и я враз прибегу.
Я на косьбу гораздый, не гляди, что мослы рубаху рвут. Семижильный я, Трофимыч, право слово, семижильный! Как шкипер скажет. В полночь-заполночь дочку родную отдам.
По информации Telegram-канала Mash, землю для фамильного имения в 2019 году приобрела связанная с Тимуром Ивановым фирма «Волжский берег». Основателем компании является предприниматель Сергей Бородин, арестованный в рамках уголовного дела против бывшего замминистра обороны. В особняке имеется зал для светских приёмов, столовая для званых обедов на первом этаже.
Сделать репортаж из Усть-Кылына предложил как раз-таки Тоха. Сказал, мол, репы туда почти не гоняют — долго и накладно, потому тема необжитая, а посёлок вообще почти никто не видел. Мол, живут они там не как все северяки, а вообще странно, и он уже налаживает каналы, чтоб этот материал продать — несколько крупняков заинтересовалось. От услышанных цифр в возможном гонораре у Сергея тогда округлились глаза. Тоха лишь рассмеялся в ответ, и сказал готовиться к сборам. Собрались где-то за месяц — пока выбили финансирование у заинтересованного в материале СМИ, пока прикупили тёплых вещей и наладили аппаратуру. Выдвинулись только в середине декабря со множеством остановок и пересадок. Новый год предстояло встретить в Усть-Кылыне. Тем временем Иван Алексеич опять что-то неразборчиво прокричал в кабину — Сергей предпочёл не переспрашивать — и через несколько минут начал снижаться. За окном иллюминатора тут и там простиралась тундра — холодная, смертельная, зыбкая, она будто готова была поглотить неподготовленных путешественников, растворить их в своей монструозности. Волочанка горела посреди полярной ночи разными огнями — было очень непривычно видеть такое светлое пятно посреди сплошной темени и снега. Спустя минут двадцать, наконец, сели. Иван Алексеич вышел с ними — сказал, нужно принять передачки и найти новых пассажиров, а у него дальше маршрут до Усть-Авама и обратно, в Дудинку. Такси за взлёткой есть. Иван Алексеич на секунду застыл, а затем странно ухмыльнулся из-под усов. Неужто нашли кто туда погонит? Впервые за десять лет что летаю, туда от меня гоняют. Серёга, поправив на плече сумку с оборудованием, коротко кивнул пилоту и устремился за ним. У взлётной площадки тем временем собирались люди — смотрели на прилетевших с нескрываемым интересом. Дети бегали и кричали вокруг, катаясь на санях, кто-то даже подъехал на снегоходе. В руках у некоторых женщин Серёга заметил коробки и большие сумки — должно быть, те самые гостинцы родне из других близлежащих посёлков. Здания аэропорта как такового в Волочанке не было — лишь развевался красно-белый колдун над одним из покосившихся дощатых бараков. Вот и вся инфраструктура. Решили ехать. Жена его, Наталья, сновала меж кухни и зала, принося всё новые блюда. Дети же, поздоровавшись с гостями, ушли играть к себе в комнату. Там у них заправимся и я обратно, — объяснял Владимир, старательно пережёвывая кусок мяса. Спать где вам Наташа покажет. Какого, говорите, за вами обратно ехать? Владимир усмехнулся. Это у вас, в вашей полосе, новый год неделю длится. У нас если все забухают, посёлок откиснет. Так что не переживай, заберу. Сейчас же ночь полярная, — решил уточнить Сергей вопрос, волновавший его больше всего. Заблудиться посреди тундры было бы самой жуткой участью — спасателей в такой глуши ждать не приходится. В Усть-Кылыне. Вот и возил меня периодически, когда к нам приезжал. Не волнуйся, я эти места как свои пять пальцев знаю, — улыбнулся хозяин дома. Вам, журналюгам, Усть-Кылын точно понравится. Огнище же! Ладно, давай спать. Завтра ещё ехать долго. Заснул Серёга не сразу — прислушивался к воющему ветру за окном да мерному поскрипыванию дома. Наконец, спустя минут двадцать, усталость взяла своё. Ещё утром Сергей подумывал над тем, чтобы сделать пару кадров по дороге, но почти сразу понял — в таких условиях снимков не получится. Да и рисковать, доставая по дороге фотоаппарат и рискуя свалиться со снегохода, не хотелось. К тому же вокруг не было видно ни зги — только отъехали от Волочанки, как тьма поглотила тундру, оставив вокруг только небольшой конус света от снегохода да блестящий, но в ночи кажущийся скорее серым, снег. Сергей лишь кивнул в ответ — говорить под леденящими порывами ветрами совершенно не хотелось. Виктор удовлетворённо хмыкнул, отвернулся, и прибавил газу. До Усть-Кылына доехали даже раньше — часам к двум. Уже на подъезде к поселению Сергей заметил, что тундра вокруг изменилась, будто став ярче. Взглянул на небо — и ахнул. На небе вокруг Усть-Кылына, тут и там простиралось невероятное северное сияние. Синий, зелёный, фиолетовый, бирюзовый — многообразие цветов и красок распускалось на небе электролиниями, плыло причудливыми волнами и будто бы разбивалось о незримые ночные скалы, чтобы собраться в причудливых сочетаниях вновь. Сергей не в первый раз видел северное сияние — командировки в разные точки необъятной давали о себе знать; но такое сияние он видел впервые. В конце-концов, заглушили моторы, припарковавшись у огромного монолитного серого здания, особняком стоящего посреди тундры. Мы сейчас с Владимиром за вами. Огромная бетонная коробка будто бы нависала над ними, показывая, что готова выстоять под властью бурана и вечной мерзлоты. Сергей замешкался, но, сняв со снегохода сумку, подошёл к Тохе. На всей территории якобы посёлка не было ничего кроме этого огромного здания. А ты заметил?
«Внуков у нас никогда не будет». Родители погибшего в ДТП воронежца сочли приговор мягким
Она никак не могла найти свое место. Я не могу дойти сама, почти слепая. Что мне делать? Ей пытались объяснить, как пройти к девятому сектору. Однако женщина ушла. Людям было жалко бабушку — некоторые недоумевали, почему таким поклонникам уделяли меньше внимания, чем следовало бы. Наверняка, не одна такая бабушка с трудом пробиралась к своему месту на этой немаленькой площадке. Не у всех людей была возможность купить билеты за 7 тысяч около сцены. Огромное количество пенсионерок с трудом забирались на трибуны, но выглядели радостными, будто настроенными кайфовать покруче любой молодежи. Около сцены же сидели так называемые «элитные бабулечки». Многие из них отличались и внешне: дорогая одежда, укладка, хорошая осанка и фигура.
Там почти не было свободных мест. На трибунах дела обстояли совсем иначе. Кресла узкие, проход — маленький. По этой причине выходить и заходить было достаточно тяжело. Бабушки начинали злиться. Ни стыда, ни совести у молодых. Ходят только, задницей трясут тут. Ничему не научили их, — бросила седая пенсионерка. Перед самым началом в зале воцарилась тишина, но вскоре послышалось нарастающее возмущение — бабушки по соседству не понимали, почему им не достался флаг России. К ним присоединились люди с последних рядов.
Казалось, ещё чуть-чуть и они подерутся за государственный символ. В зале бабушки были настроены получать удовольствие от концерта. Но мужья некоторых из них, как выяснилось, напротив, не понимали, зачем пришли сюда. У неё, конечно, билеты тоже дорогие, по 4 тысячи стояли. Но вообще не понимаю, для чего люди из первых рядов потратили 7 тысяч на билет. Сверху певца будет лучше видно. И вообще, я пришел на Дронова, потому что жена захотела. Мне он не нравится. Но как отпустить супругу одну? Огромное количество мужчин пришли нетрезвыми.
Справа от нас сидела пара — им было лет по 50, но на протяжении всего концерта они целовались и трогали друг друга. Это было похоже на свидание двух подростков в кино. Время было уже 19:30, а концерт до сих пор не начинался. Им помогали внуки-младшеклассники, и у них-таки получилось вызвать долгожданного артиста на сцену. Однако видно его не было.
На сайте change. Обращение набрало более 70 тыс. Амнистию по преступлениям такого рода не объявили, а Игорь Гомозов получил реальное наказание. Суд назначил чуть более мягкое наказание, но мы в целом приговором удовлетворены, — заявил старший помощник прокурора Советского района Игорь Солодовников. Он через год выйдет по УДО, а нас убили… Он только для суда попросил у нас прощения, так, мимоходом, едва повернув к нам голову, — поделилась своим подозрением с корреспондентом РИА «Воронеж» Мария Володина. Есть свидетели, которые видели, как по улице Космонавтов он устроил гонки, скорость была под сотню. Считаю, что наказание слишком мягкое, и буду добиваться более сурового. Он должен сидеть не менее пяти лет, — подчеркнул Константин Володин. Кошмарный сон Павел был поздним и долгожданным ребенком. Позади у каждого были браки, а детей Бог не дал. И когда мне уже было за 40, родился Паша, — рассказала женщина. То кого-то сбили, то кто-то замерзал. Он их лечил и отогревал. В подъезде всегда для животных были еда и лежанка, сделанная его руками. К нему всегда все хорошо относились.
Совсем свободного времени не останется? Вот и нам вчера эту уроду принесли. Он показал на середину плаца, где стояло сделанное из сырой глины чучело, представлявшее некоторое подобие человеческой фигуры, только без рук и без ног. Стану я ерундой заниматься, — заворчал Веткин. С девяти утра до шести вечера только и знаешь, что торчишь здесь. Едва успеешь пожрать и водки выпить. Я им, слава Богу, не мальчик дался… — Чудак. Да ведь надо же офицеру уметь владеть шашкой. На войне? При теперешнем огнестрельном оружии тебя и на сто шагов не подпустят. На кой мне черт твоя шашка? Я не кавалерист. А понадобится, я уж лучше возьму ружье да прикладом — бац-бац по башкам. Это вернее. Мало ли сколько может быть случаев. Бунт, возмущение там или что… — Так что же? При чем же здесь опять-таки шашка? Не буду же я заниматься черной работой, сечь людям головы. Ро-ота, пли! Нет, ты отвечай серьезно. Вот идешь ты где-нибудь на гулянье или в театре, или, положим, тебя в ресторане оскорбил какой-нибудь шпак… возьмем крайность — даст тебе какой-нибудь штатский пощечину. Ты что же будешь делать? Веткин поднял кверху плечи и презрительно поджал губы. Во-первых, меня никакой шпак не ударит, потому что бьют только того, кто боится, что его побьют. А во-вторых… ну что же я сделаю? Бацну в него из револьвера. Был же случай, что оскорбили одного корнета в кафешантане. И он съездил домой на извозчике, привез револьвер и ухлопал двух каких-то рябчиков. И все!.. Бек-Агамалов с досадой покачал головой. Однако суд признал, что он действовал с заранее обдуманным намерением, и приговорил его. Что же тут хорошего? Нет, уж я, если бы меня кто оскорбил или ударил… Он не договорил, но так крепко сжал в кулак свою маленькую руку, державшую поводья, что она задрожала. Лбов вдруг затрясся от смеха и прыснул. В М-ском полку был случай. Подпрапорщик Краузе в Благородном собрании сделал скандал. Тогда буфетчик схватил его за погон и почти оторвал. Тогда Краузе вынул револьвер — рраз ему в голову! На месте! Тут ему еще какой-то адвокатишка подвернулся, он и его бах! Ну, понятно, все разбежались. А тогда Краузе спокойно пошел себе в лагерь, на переднюю линейку, к знамени. Часовой окрикивает: «Кто идет? Потом суд его оправдал. Начался обычный, любимый молодыми офицерами разговор о случаях неожиданных кровавых расправ на месте и о том, как эти случаи проходили почти всегда безнаказанно. В одном маленьком городишке безусый пьяный корнет врубился с шашкой в толпу евреев, у которых он предварительно «разнес пасхальную кучку». В Киеве пехотный подпоручик зарубил в танцевальном зале студента насмерть за то, что тот толкнул его локтем у буфета. В каком-то большом городе — не то в Москве, не то в Петербурге — офицер застрелил, «как собаку», штатского, который в ресторане сделал ему замечание, что порядочные люди к незнакомым дамам не пристают. Ромашов, который до сих пор молчал, вдруг, краснея от замешательства, без надобности поправляя очки и откашливаясь, вмешался в разговор: — А вот, господа, что я скажу с своей стороны. Буфетчика я, положим, не считаю… да… Но если штатский… как бы это сказать?.. Да… Ну, если он порядочный человек, дворянин и так далее… зачем же я буду на него, безоружного, нападать с шашкой? Отчего же я не могу у него потребовать удовлетворения? Все-таки же мы люди культурные, так сказать… — Э, чепуху вы говорите, Ромашов, — перебил его Веткин. Я противник кровопролития… И кроме того, э-э… у нас есть мировой судья…» Вот и ходите тогда всю жизнь с битой мордой. Бек-Агамалов широко улыбнулся своей сияющей улыбкой. Соглашаешься со мной? Я тебе, Веткин, говорю: учись рубке. У нас на Кавказе все с детства учатся.
Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков рассказал, что о задержании замминистра доложили Владимиру Путину, также заранее был проинформирован министр обороны Сергей Шойгу. Агентство ТАСС со ссылкой на источники в правоохранительных органах сообщает, что Иванов давно находился в оперативной разработке. Сопровождение дела ведет военная контрразведка ФСБ. Свой пост Иванов занимал последние восемь лет.
ТАЁЖНЫЙ ТУПИК
В предложении "Иван сгорбившись стоял с ничего не выражающим лицом" есть два вводных слова: "сгорбившись" и "стоял". Uralweb. Новости. Политика. Mash: замглавы Минобороны Иванов строил себе «дворянское гнездо» на берегу Волги. У алтаря, сгорбившись, стоит седовласый мужчина. Это Александр Овлашенко — отец Ивана. Детская книга войны. Все спецпроекты. Новости. ПРОИСШЕСТВИЯ. Новости. Телеграм-канал @news_1tv. В среду Басманный районный суд Москвы арестовал на два месяца заместителя министра обороны Российской Федерации Тимура Иванова, который обвиняется в получении взятки в особо крупном размере. Следствие полагает, что противоправная деятельность связана с.
Тимур Иванов иши. Қўлга олинганлар ҳақида ҳозиргача нималар маълум?
Как все здоровые люди, он был чуть напуган больничной тишиной: стеснялся сесть поудобнее, скрипнуть стулом, поправить сползавший с плеча тесный халат. Стеснялся своего здоровья, стоптанных башмаков из грубой кожи и тяжелых рук, сплошь покрытых ссадинами и порезами. Не знаю, откуда вода пришла, а только рвануло троса, и понесло лес в Волгу. А тут — ветер, волна. Треск стоит — голоса не слышно. Ну, все кто куда: с лесом не пошутишь. Аккурат мы воз навстречу вели, к «Немде» цеплять. Пиловочник сплошь, двести сорок метров. Ну, увидал я: лес в лоб идет… — Буксир топором да к берегу! Иван улыбнулся.
Плот только сплочен, троса добрые, а ширина в этом месте невелика: развернул, корму в Старую Мельницу сдал — там камни, уязвил прочно. А катерок свой за мысок спрятал. Знаешь, где малинники? Выловили, а рука на жилах висит. Да и доктор молодец: меня пластал — любо-дорого. Стемнело, когда из операционной вышел доктор. Увидев его, моторист трусливо юркнул в палату. Скрипнув стулом, Иван встал навстречу, но доктор опустился рядом, и Иван, постояв немного, тоже присел.
Чай горячий.
И бутерброд с кусочком ветчины. От голода и холода кранты. Растёр ей руку. Теперь пора немного пожевать.
Проходя мимо, я взял и сказал: "Ты будешь моей!
Охлобыстин предложил Оксане ночную прогулку по Москве, на что она согласилась с условием, что он отвезёт её домой, но Охлобыстин обманул девушку: «Я был на мотоцикле, в шортах, в шнуровках, в жилетке дико исписанной, частью татуирован был уже — дикий дядька. Оксана согласилась с условием, что я отвезу ее домой. Я пообещал, но в итоге отвез ее к себе и не выпускал из дома, пока не появился третий ребенок. После этого она пришла в себя и поняла, что ей деваться уже некуда», — пошутил Охлобыстин в интервью.
Известно также, что у Тимура Иванова в собственности имеется семь квартир и девять транспортных средств, причем одна жилплощадь находится в Мексике. Ранее 5-tv.
В суд поступила апелляционная жалоба на арест замминистра обороны Иванова
Пять школьников провалились в яму с кипятком в Ивановской области 12-12-2023. Юрий, сгорбившись, смотрел на казнь. Popcake в TelegramНикакого ожидания – только свежие новости! Интерфакс: По уголовному делу в отношении арестованного замминистра обороны Тимура Иванова проходит третий фигурант, которому вменяется дача взятки, сообщил "Интерфаксу" источник, знакомый с ситуацией.
Не стреляйте в белых лебедей (сборник)
Степанида, однако, не стала допытываться, что он хочет сказать, и быстренько погнала хворостиной Бобовку. Пока на усадьбе не было немцев, надо было успеть подоить корову. Даже немного вспотев в толстом платке и ватнике, она подогнала корову к изгороди у картофельного поля и поняла, что опоздала. Во дворе под липами уже высился брезентовый верх машины и слышался разговор, привычные выкрики, похоже, там что-то происходило. В недоумении она остановилась, Бобовка подняла голову и замедлила шаг. Над изгородью было видать, как немцы, толпясь у машины, вытаскивали из нее нечто громоздкое и тяжелое, а один, вероятно, заметив ее за огородом, молодым голосом озорно закричал издали: — О матка!
Делать было нечего, она тихонько стеганула хворостиной Бобовку, та переступила нижнюю жердь изгороди, привычным путем направляясь во двор к хлеву. На усадьбе происходило как раз то, чего Степанида больше всего опасалась: немцы устраивались всерьез и надолго. Вывалив из машины громоздкий серый брезент, они растягивали его на истоптанной мураве двора, толкаясь, забивали в землю короткие колья. Двое по краям, почти лежа на земле, изо всех сил тянули за веревки, и брезентовая крыша палатки податливо выравнивалась, образуя тугое вместительное сооружение для солдат на случай ненастья или холодов. Возле поленницы на дровокольне, сгорбившись, стоял Петрок, украдкой поглядывая из-за угла, и, заметив жену, молча развел руками.
Но Степанида смолчала. Черт с ними, подумала она, может, живя в палатке, они будут докучать меньше. Главное, чтобы не занимали этот конец двора, где был сарай, куриный катушок, дровокольня, проход к засторонку. Да и тут, пожалуй, для них слишком грязно, им надо, чтобы посуше и чище. Тот конец двора находился повыше, и, естественно, там было лучше.
Бобовка, очевидно, не меньше хозяев чувствовала непривычное присутствие во дворе чужих и только намерилась было выйти из дровокольни, как нерешительно остановилась и фыркнула — она их боялась. Степанида зашла вперед, ласково погладила корову по теплой, вздрагивающей от ее прикосновений шее. Не успела она с коровой подойти к воротам хлева, как помощник повара Карла, переваливаясь на своих коротких кривоватых ногах, уже нес навстречу широкое жестяное ведро. Со стороны кухни на нее смотрели три или четыре немца, и среди них тот кругленький краснощекий фельдфебель, который и теперь там суетился, кричал, что-то приказывая. Обычно перед дойкой Степанида бросала Бобовке охапку какой-либо травы или отавы, занятая едой корова стояла спокойней и лучше отдавала молоко.
Теперь же у нее ничего не было под руками, а немцы, судя по всему, не имели намерения ждать. Она хотела сказать Петроку, чтобы принес травы, но передумала: пусть! Что-то в ней гневно вспыхнуло, подхлестнутое этой их бесцеремонностью, и она подумала, что вовсе не обязана обеспечивать эту свору молоком от своей коровы, пусть поищут других коров. Бобовка между тем все перебирала ногами и озиралась по сторонам, когда Степанида подсела к вымени. Присутствие посторонних корове явно не нравилось.
Степанида чувствовала это, и тихое возмущение в ней все нарастало. Все же она как-то нацыркала полведра молока и встала. Карла в своем засаленном мундирчике стоял рядом, на его нездоровом, отекшем лице не было ничего, кроме терпеливого безразличного ожидания. Немец молча взял ведро и вперевалку понес его к кухне. К Степаниде как-то бочком подступил Петрок, оглянувшись, тихо шепнул: — Поди, маловато… Чтоб они… — Хватит!
Но тотчас возле кухни раздался резкий, возмущенный окрик, от которого она содрогнулась: — Хальт!
За достоверность информации в материалах, размещенных на коммерческой основе, несет ответственность рекламодатель. Instagram и Facebook Metа запрещены в РФ за экстремизм.
На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии.
Замминистра пробудет под стражей до 23 июня. Один из учредителей организации «Олимпситистрой» ранее дал обличающие замглавы МО показания по делу о взяточничестве. Московский бизнесмен является подрядчиком оборонного ведомства. Согласно версии Следственного комитета, Иванов от лица Минобороны предоставлял предпринимателю за откаты более выгодные подряды через электронную систему торгов.
Рядом с образовательным учреждением они провалились в яму, которая возникла из-за прорыва трубы. Сейчас на месте работают следователи и криминалисты. Было заведено уголовное дело об оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности.
Пять школьников упали в яму с кипятком после провала тротуара в Юже под Иваново
По громкому делу о взятке идут обыски по нескольким адресам, список фигурантов — не окончательный. В предложении "Иван сгорбившись стоял с ничего не выражающим лицом" есть два вводных слова: "сгорбившись" и "стоял". Пока Владимир Путин сотнями запускал ракеты по Киеву, пока он стирал с лица земли целые сёла и города, где-то по Парижу гуляла наша героиня, Светлана Иванова. Пока Владимир Путин сотнями запускал ракеты по Киеву, пока он стирал с лица земли целые сёла и города, где-то по Парижу гуляла наша героиня, Светлана Иванова. Нападающий «Зенита» Иван Сергеев прокомментировал поражение команды в 21-м туре РПЛ.
«Было жутко стыдно»: как прошел концерт SHAMANа в Уфе
| Война и Пир. Гламурная жизнь заместителя министра обороны Тимура Иванова - YouTube | Встретился с родственниками, поделились новocтями. На следующий дeнь Егор собрался домой. Мысли его крутились вокруг деда Иванa. |
| Mash: замглавы Минобороны Иванов строил себе «дворянское гнездо» на берегу Волги | 28 6) Иван сгорбившись стоял с (ничего не выражающим лицом держа руку у козырька фуражки. |
| «С царским размахом»: россиянам показали имение замминистра обороны Тимура Иванова | Фото: Иван Ноябрев / ТАСС. Помимо этого, чиновнику также приписывали владение городской усадьбой Волконской, расположенной в Чистом переулке, в 15 минутах ходьбы от храма Христа Спасителя. |
| В Ивановской области пятеро школьников провалились в яму с кипятком | РИА Новости. Об этом ТАСС рассказали в суде. «Жалоба на арест Иванова поступила в суд, она зарегистрирована», — сказала собеседница агентства. |
| Собчак узнала новые подробности по делу Тимура Иванова. Допросили еще одного замминистра обороны | 12. Сгорбился (1 фото). Полный текст поста читайте по ссылке: 18 убойных кадров в стиле "Показалось", заставляющих пораскинуть мозгами. |
В Юже пятеро школьников провалились в яму с кипятком
| Сияние | Пикабу | Экс-защитник «Ислочи» Иван Дибанго рассказал о переходе в стан «волков». |
| Mash: замглавы Минобороны Иванов строил себе «дворянское гнездо» на берегу Волги | Возле поленницы на дровокольне, сгорбившись, стоял Петрок, украдкой поглядывая из-за угла, и, заметив жену, молча развел руками. |
Песков: проверка элитной недвижимости чиновников не входит в прерогативу Кремля
Минина и Д. Кушкуль г. Оренбург; «Крымско-татарский добровольческий батальон имени Номана Челебиджихана»; Украинское военизированное националистическое объединение «Азов» другие используемые наименования: батальон «Азов», полк «Азов» ; Партия исламского возрождения Таджикистана Республика Таджикистан ; Межрегиональное леворадикальное анархистское движение «Народная самооборона»; Террористическое сообщество «Дуббайский джамаат»; Террористическое сообщество — «московская ячейка» МТО «ИГ»; Боевое крыло группы вирда последователей мюидов, мурдов религиозного течения Батал-Хаджи Белхороева Батал-Хаджи, баталхаджинцев, белхороевцев, тариката шейха овлия устаза Батал-Хаджи Белхороева ; Международное движение «Маньяки Культ Убийц» другие используемые наименования «Маньяки Культ Убийств», «Молодёжь Которая Улыбается», М. Казань, ул. Торфяная, д.
Сказал родным, что уедет ради них. Душевное беспокойство, хотел смены обстановки, — считает Валерия Овлашенко. Он взял ее, чтобы работать в такси. Белый «Солярис». Автомобиль теперь простаивает в отцовском дворе. Валентина подтверждает, что брат много переживал. В 2021 году умерла мама, и Иван так и не отошел от этой потери. Он обожал маму и не мог поверить, что больше не увидит ее. У женщины не выдержало сердце. Их папа — Александр Овлашенко — проснулся ночью и увидел, что жена лежит рядом мертвая. У нее никогда не было ишемических болезней, утверждает дочь, поэтому для семьи это был шок. Когда сыну пришла повестка, Овлашенко-старший возмутился. Не понимал, зачем мобилизовывать тех, кто выбрал мирную жизнь, если в городе полно военных. Александр Овлашенко плакал, когда ездил навещать сына в часть под Новочеркасском. Близкие советовали Ивану и Валерии чаще смотреть на это фото и уступать друг другу Источник: предоставила Валерия Овлашенко Мобилизованный В семье рассказывают, что всё, кроме бронежилета и каски, близкие Ивана покупали сами. Перечнем нужных вещей семью снабдил военкомат. Иван просил близких экономить и не покупать всё, что указано в списках, но всё равно на сборы Ивана семья потратила около 70 тысяч. Когда ему пришли губернаторские выплаты, Овлашенко вернул деньги родным. После покупок сестра увидела, что спальники взлетели в цене в два раза. Она уверена, что им еще повезло. Обмундирование Ивану Овлашенко покупали его близкие. Мужчина был в шоке от ценников и просил экономить Источник: предоставила Валерия Овлашенко Накануне отъезда в Донецк Иван позвонил сестре: предупредил, что его сим-карта уже не будет работать, но как только появится возможность — позвонит. Овлашенко выучил номера близких наизусть, просил телефоны сослуживцев и писал семье, что жив. Иногда звонил. Связь прерывалась, но Валентину успокаивал его голос. Сообщения и звонки поступали с украинских номеров. В декабре Иван Овлашенко получил осколочное ранение в плечо. Повреждение сочли легким, рядового не госпитализировали. При каких обстоятельствах он получил рану, Иван семье не рассказывал. Срочную службу Овлашенко пробыл водителем в инженерных войсках. Но под Донецком оказался минометчиком. Пояснили, что любая учеба лучше всего на практике, — вспоминает слова брата Валентина Стрелкова. После мобилизации Иван пытался наладить отношения с Валерией. Когда появлялась возможность, он ей писал и звонил. Валерия говорит, что вопрос в итоге решили отложить до его возвращения. Вот — восстановили, — сокрушается женщина. В декабре муж говорил ей, что нескольких мобилизованных из его части уже нет в живых. Иван был потрясен: вроде недавно вместе приехали. С оставшимися мобилизованными помянули ушедших за небольшим столом. Валерия спрашивала, видел ли он мертвых. Иван ответил, что видел одного «холодного», то есть давно убитого. Еще Овлашенко разговаривал с сестрой о смерти. Предупредил: если погибнет, то его не надо кремировать. Просил похоронить традиционно — на кладбище. До мобилизации эту тему не обсуждали. Дочери Иван запретил рассказывать, что мобилизован. Просил сказать, что в командировке. То новости про передовую смотрит, то папу по видеосвязи видит в военной форме, — говорит Валерия. Очень переживала. Спать ее было сложно уложить. Она как будто чувствовала. RU Полина засыпала маму вопросами: «Кто виноват, что они не вместе? Кто первый предложил развестись? Желание как можно больше дать дочери обострилось — Ивана прорвало, говорит женщина. Каждый день спрашивал, как Полина. Если раньше его денег хватало на алименты и поездки, то теперь он стал полностью оплачивать кружки и секции для дочери, переводил деньги на одежду, просил отвести ребенка в цирк, устроить фотосессию. На новогодние каникулы Полина с мамой поехали в Домбай. За две недели до Нового года Иван попросил сестру выбрать подарок для его дочери. Решили купить танцевальный коврик с подключением к телевизору — чтобы Полина смотрела движения на экране и повторяла. Валентина посмотрела каталоги: коврик стоил 10 тысяч рублей. Иван перевел больше и добавил: «И еще набор кукол LOL — самый большой и лучший».
Предполагалось, что самолет мог загореться во время учебно-тренировочного полета. Дело в том, что в северной части города располагается военный аэродром. По словам пресс-секретаря спасательного ведомства Алины Новиковой, подобных сообщений не поступало, происшествий с дымящимся самолетом не зарегистрировано.
А звать меня Иван, то бишь Никитич. Можно просто Никитич, меня все так кличут в деревне у нас. А решился поехать к дочери в Михайловку. Там она живет с мужем. А там мне в соседнее село в Ольховку, слышали, наверно? По молодости шоферил, бывало колесил я по этим дорогам, кое-что видeл и знаю, - говорил дед. В таком возрасте одному опacно. Им предстoял долгий путь, и они разговорились. Оказалось, дед Иван едет к свoeй дочери Анне, но не знает, как она примет его, уж очень сварливая oна. Муж у неё тоже с непростым характером. Живут в деревне дaвно, дети выросли, живут кто-где отдельно, хозяйство у дочepи. Егop смотрел на деда Ивана, морщинистого и седого, руки заскорузлые, виднo, что много за свою жизнь поработал ими он. Одет не аккуратно, пиджaк поношенный, рукава лоснятся. Вид его вызывает у Егора жалocть. Бабушка у Вас есть? Жена моя Степанида померла уж как два года. Я ей всегда говорил, чтобы не уходила вперед меня, но вот так случилось. Похоронил я её. Плохо мне без неё, тягостно. Лежала она долго, а я ухаживал, по дому все делал -она говорила, как и что, а я делал. Научился женским делам, и хорошо получалось. Оба женаты, но младший здорово прикладывается к стакану вместе с женой. Никакого толку от них и помощи, только деньги из меня вышибают. А старший не пьет, хозяйственный, много скотины во дворе. Но у него жена очень язвительная особа, всегда недовольная. Не забывает о том дне, когда у меня пенсия, приходит и забирает все подчистую. Говорит, чтобы младший не соблазнялся пенсией моей. А потом понемногу выдает на хлеб, ну так по мелочи. Не нужон я моим детям, а ведь отец я им. Дед Иван помолчал немного, о чем-то думая и продолжал: - Тяжко мне без моей Степаниды, всё живой человек в доме, хоть и лежачая была. Мы с ней разговаривали. А сейчас мне не хочется даже себе суп сварить, потому что один. Хорошо хоть соседи добрые рядом, всегда приносят мне тарелочку супа, да и так чего, иногда пирожков и молока. Егор удивленно смотрел на него: - А сын-то что, который не пьющий? Не помогает что ли? Не до меня им. Внуки все в городе. Домишко мой разваливается, зимой холодно и дрова уже заканчиваются. Вот поехал к дочери, может примет меня к себе? Правда особо и не надеюсь. Зять там лютый, но попробую, а вдруг примут… Много чего дед Иван порассказал Егору, пока увидели на дороге указатель на деревню Михайловка.