Вера Полозкова приехала в солнечный Белград. Вера Полозкова своим примером доказала: поэт — это не устаревшая профессия, книги стихов могут стать бестселлерами, а поэтические вечера – собирать сотни и тысячи зрителей.
Полозкова покинула Россию
Вера также писала статьи для изданий «Книжное обозрение» и «Афиша», была сотрудником издательского дома FBI-Press, публиковалась в других журналах. До 2008 года она работала в московском музее актуального искусства ART4. Вера Полозкова: стихи В 2006 году Вера стала финалисткой поэтического слэма. Первое публичное выступление поэтессы состоялось в КЦ «Булгаковский дом» в 2007 году, а вскоре при поддержке писателя Александра Житинского вышел первый сборник стихов Полозковой «Непоэмание». В 2008 году свет увидел ее второй поэтический сборник — «Фотосинтез», изданный совместно с фотографом Ольгой Паволгой. Сборник составлен из текстов Веры и снимков Ольги. Общий тираж составил 30 тысяч экземпляров, книга переиздавалась три раза.
Даже если человек успел побывать десятком других авторов, он все равно будет носить самый первый ярлык, который иногда очень непрофессиональный, злой и завистливый человек ему наклеил. Судя по тому, что экспертное сообщество до сих пор обсасывает ярлыки, которые приклеили на меня в первых рецензиях на первую книжку где-то десять лет назад, они больше не обновляли базу данных того, чем я занимаюсь, они не знают, что у меня вышло. Они по-прежнему называют меня звездой ЖЖ, например, хотя ЖЖ я не веду уже шесть лет. Что ж, какая литература, такие и эксперты. Одно дело, когда человек на какой-то должности, например, главный редактор может себя приучить молчать вообще про все, если у него нет позиции, манифеста, под которым он готов подписаться. А человеку творческому это, наверное, практически невыносимо? Одна из самых громких историй, связанных со мной — о комментарии в Facebook. Это даже не пост в Facebook, а комментарий в Facebook моему приятелю, вынутый из контекста. Стихи — это похоже на то, как сахарную вату делают Когда меня спрашивают, чем я занимаюсь, я отвечаю, что пишу книжки. Это в большой степени правда, это первая моя задача. Все остальное, что со мной происходит, лишь удивительное следствие этого. Все говорят про музыку, вдохновение. Технически что происходит в этот момент? Какая-то палочка попадает в тебя — какой-то кусочек фразы, или ритма, или размера, или два слова из двух разных строф, и начинает потихонечку-потихонечку вращаться где-то на внутренних центрифугах, как-то обкатывается, что-то к нему подыскивается, что-то происходит, иногда даже не очень сознательно, потому что ты продолжаешь дальше жить свою бытовую жизнь. Оно нарастает, нарастает, нарастает и в итоге становится каким-то текстом — очень часто таким, который ты совершенно не держал в голове. У меня было много раз в жизни, когда было написано стихотворение, к нему дописаны еще три строфы, отсекалось прежнее начало, потому что оно уже было ни к чему, и стихотворение выруливало в совершенно другую сторону. Все началось ради одного, а потом стало совершенно про другое. Я очень люблю эти вещи, потому что это тоже часть какой-то силы, которая обладает собственной волей. Как невозможно в полной мере сказать, что ты сам произвел на свет ребенка, потому что это поровну тебя и Промысла Божьего, так и со стихами. Ты можешь приложить усилия в процессе, осознанно к этому подойти, обработать, послушать, что-то доделать, усовершенствовать, но говорить, что оно тебе в полной мере принадлежит и тобой единственным измыслено — это очень большая неправда. Мы себе представляем стихотворение как результат некоторого мыслительного усилия: то есть сидел бородатый человек, которого посетила бессмертная идея, и тогда он облек ее… Вообще, нет. Мне кажется, самые гениальные люди большей частью идут вслед за языком. Начинается какая-то мелодия, очень странное сочетание звуков, очень шершавая фактура, которая тебе нравится, внутри текста, и на нее уже нанизывается сюжет, идея и смысл. Именно поэтому за рождением стиха так интересно наблюдать. Поль Валери, кажется, говорил, что плохие поэты идут от мысли к языку, а хорошие идут от языка к мысли. Язык сам по себе все уже умеет, он просто выбирает через тебя, как состояться. Половина экспертного сообщества скажет, что до сих пор со мной этого так и не случилось, потому что они до сих пор обсуждают на четвертой моей книжке: под Бродского или под Быкова это написано. Это все, что их интересует. Ты в любом случае занимаешься освоением разных языков, поскольку языки поэзии бесконечно разнообразны. Ты девятнадцатилетним зачитался Маяковским и не вполне отдаешь себе отчет, что ты эпигонствуешь и подражаешь. Это как новый язык, например, итальянский или греческий, укладывается в тебе и прорастает какими-то своими внутренними ассоциативными связями. Ты по-другому не можешь писать, потому что ты учишь это. Потом это как-то в тебе оседает. За свою недолгую литераторскую карьеру я перебыла эпигоном всех: Цветаевой, Маяковского, Бродского, Херсонского, Гребенщикова… На самом деле так и происходит процесс обучения в этой странной сфере, потому что чем больше ты читаешь, тем больше ты осваиваешь формул, тем больше ты умеешь и вырабатываешь то, что в итоге станет твоим собственным языком. Добилась ли я того, что появился мой собственный язык? Я не знаю. Написана ли моя лучшая книжка к этому моменту? Точно нет. От половины собственных текстов, уже широко разошедшихся повсюду, я бы с удовольствием избавилась навсегда, потому что они написаны другим человеком, прошло много лет. И мне жаль, что именно их цитируют, когда хотят доказать, что я никто, и звать меня никак, и я ничего не умею. Естественно, легче всего вытащить какой-нибудь старый текст, они все очень удобно лежат в открытом доступе, и сказать: «Ну, посмотрите, это же ерунда». Да, это ерунда, я даже не спорю. Это было довольно беспомощно, но кто из нас в семнадцать лет умел по-другому? Я нарушаю очень много правил — Много душевных сил уходит на то, чтобы не то что оправдаться, но находиться в бесконечной внутренней полемике? Со мной, видимо, это попало в какую-то детскую историю про то, что мне очень нужна похвала, потому что моя мама придерживалась строгих советских правил: детей не хвалят никогда, чтобы не зазнавались. Видимо, мне нужно было одобрение, мне было очень одиноко в том, что я выбрала делать, и я долго не встречала никакого ответного движения. У меня не было наставника, не было человека, как «старик Державин нас заметил и, в гроб сходя, благословил». Я вообще не понимала очень долго: то, что я делаю, это что-то или ничто? Я пойду этим путем или это всегда будет какой-то моей возможностью подышать чистым кислородом, а заниматься я буду чем-то совершенно другим? Первая шквальная ненависть, которая на меня обрушилась в 21 год, когда вышла моя первая книжка, меня так оглушила, что я продолжаю еще полжизни за это оправдываться и говорить: «Ребята, правда, я же не такое зло, я на самом деле что-то могу. У меня же, правда, что-то получается. Вот посмотрите, может быть, вот это? Я сразу вспоминаю фильм «Бродский — не поэт», который мой друг Николай Картозия снял для Первого канала. Там есть потрясающий момент, который я постоянно воспроизвожу в памяти: сидит такой дед глубокий, который подписал документы на высылку Бродского за 24 часа из страны. У него спрашивают: «Скажите, вы знаете, что дальше произошло? Это не советский человек, я не жалею ни о чем». Человек из КГБ был до последнего уверен, что он совершил правильный поступок. Его ничто не убедило. Естественно, он никогда в жизни не держал ни одной его книжки в руках. Бродский стал Бродским, но не убедил Филиппа Бобкова в том, что его не надо было высылать из страны. Я могу долететь до Луны и обратно, но нет способа убедить людей, которые пишут из года в год, что я — «поэт-песенник, обчитавшийся классиков», что это не так. Они не смогут переодеть себе глаза и прочитать мои стихи по-другому. Надо оставить эти попытки, но внутри есть чувство, что это позорное недоразумение нужно как-то разрешить. Так бывает, когда вы с хорошим человеком друг друга не поняли, и вот у тебя есть возможность что-то переобъяснить ему. Я нарушаю очень много правил. Поэтические книжки не продаются тиражом 150 тысяч экземпляров суммарно. У меня одна 40 тысяч экземпляров, другая 50, и детской сейчас продано 30 тысяч экземпляров за полтора года. Люди не собирают две тысячи человек в МДМ на поэтический концерт, в котором ничего, кроме стихов, не происходит. Не выходят стриптизерши, танцовщицы, карнавал, Рио-де-Жанейро, не танцуют дети — ничего этого нет, просто стихи человек читает, и к нему приходят две тысячи человек слушать. Это непонятно. К сожалению, внутри некоторой системы отношений, условностей, конвенций и договоренностей, сложившихся в литературе, я не вписываюсь никуда. Со мной непонятно, что делать. Они до сих пор не могут сформулировать ни одной внятной эстетической претензии. На концерте. Он говорит это в подборке к восьми текстам о смерти, причем кажется, что он даже не читал эти восемь стихотворений, он просто написал так, потому что ему кто-то по телефону что-то пересказал. У меня в текстах упоминаются другие города и страны, а советский человек не может путешествовать, он должен сидеть на даче в Переделкине, горько пить и пускать слезу. Я как-то не так живу. Эта битва касается, видимо, не только литературного процесса, а всего. Все старые стереотипы внутри по-новому сформированного общества, которое, в том числе, информационно по-другому управляется, не работают, но людям это очень сложно как-то вобрать в себя и подружиться с этим. Может быть, они пришли мир установить — Что самое главное вы бы хотели дать своим детям? Мне бы хотелось, чтобы у них была такая роскошь. А дальше все, что они из этой точки, из этого равновесия выберут делать, мне кажется, будет мной одобрено, потому что из этой точки невозможно пойти убивать, красть, завидовать, ненавидеть, доказывать и так далее. Ты можешь только созидать, как-то отдавать то, что тебе уже дано и пришло от рождения. Удастся ли мне так, я не знаю. Смогу ли я их как-то оградить от собственной дикой тревоги, от гиперопеки, от ощущения, что они должны быть единственными и уникальными, от жажды втолкать в них абсолютно все, что я считаю важным и главным в жизни, и при этом дать им возможность какую-то свою отдельную эстетическую систему построить, не навязать им свою собственную, я не знаю. Может быть, нет, потому что на самом деле меня много, со мной сложно спорить. Я не идеальная и супермудрая спокойная мать, которая глядит, как растут волшебные цветы в ее саду, и только их окучивает. Им досталось очень многое из того, что не досталось мне. Они растут в полной семье с обожающими их бабушками и дедушками, которых у меня никогда не было; с кучей моих друзей, которые в них души не чают и тратят много душевных сил, чтобы как-то дать им понять, что они классные. Но будет ли этого достаточно в столь быстро меняющемся мире? У нас был Спок и всякие такие жесткие ребята, они были нацелены на то, чтобы выбить из человека максимальную результативность. Оказалось, что результативность приводит к неврозам и ранним самоубийствам, но кто знал? Теперь все говорят: любите и ничего не требуйте. Достаточно ли этого будет для того, чтобы они не предъявили иск потом, что ты вырастила из меня неуклюжее, неловкое, пустое животное? Не знаю. Мне кажется, что те, кто рождается сейчас, удивительные, и они очень отличаются от нас. У моего сына есть очень много того, чего не было у меня: у него потрясающее ощущение собственных границ, которые никто не может нарушить, и удивительная не агрессивная, не злобная история о том, чтобы их курировать правильно. Он с одними людьми готов обниматься, а с другими людьми вообще не готов, и очень спокойно это объясняет, дает понять. Мы были такими детьми, что когда нас, обдавая нетрезвым дыханием, какие-то родственники или друзья родителей начинали тетешкать, терпели смиренно, потому что мы понимали, что мы же хорошие дети, мы не сможем сейчас изворачиваться и орать, что нам это неприятно. Если мы давали это понять, то всегда были слезы и обиды. Вот такие у нас были представления о личных границах. Современные дети не ведутся ни на какую агрессию, у них есть фермент, который сразу ее расщепляет в организме, они говорят: «Мама, ты что? Они не подцепляют эту дикую бешеную волну, у них есть удивительное ощущение своей уместности или неуместности. Я не понимаю, как это у трехлетних детей получается, но они сразу считывают, что происходит, ироническая это ситуация или, наоборот, какая-то пугающая. Они суперэмпаты, у них все сразу написано на лице. Возможно, они не достигатели, как кто-нибудь из нас или из старшего поколения, когда нам надо было продраться, забраться на вершину и только оттуда прокричать, что я чего-то стою. Может быть, они не бизнесмены будущего, не изобретатели каких-то новых летательных аппаратов. Может быть, они пришли мир установить, и это будет главной задачей их поколения. Может быть, они просто спокойные созидатели, волонтеры, разруливатели катастрофических ситуаций, спасатели каких-нибудь диких животных на севере, аниматоры для детей в больницах. Может быть, в этом будет заключаться их душевная миссия. Я просто ему много читаю, и мы все время куда-то едем — Что было самое сложное за прошедшее время в воспитании ребенка? Так никогда не было в твоей жизни, и это ад, потому что ты хорошо видишь себя со стороны в каждую минуту. Романтические отношения — это система сложных соглашений двух взрослых людей, которые что-то делают вместе, что-то не вместе, дают друг другу воздуха, иногда разъезжаются, иногда съезжаются.
Вот мне нужно будет делать покер-фейс теперь до конца своих дней. Но этого я точно не смогу. И я начала собираться». Поэтесса рассказала, что сначала она улетела в Индию, затем в апреле в Тель-Авив, а потом на Кипр: «Невероятный рай, плюс двадцать, все начинало зацветать. Какие-то люди помогли с документами. В Пафосе сначала пожила, через какое-то время перевезла детей». У поэтессы трое детей, сейчас она в разводе. На вопрос иностранного агента Юрия Дудя, как ей живется вдали от Родины, Полозкова ответила: «Тебе правду сказать?
Просто сейчас все обострилось, и их внутренняя эмиграция превратилась во внешнюю. Полозкова не Бунин, конечно, который, бедный, за границей сначала молился за Гитлера, а потом перестал и начал желать победы Сталину… Но знаете, вот у нас сейчас на восьмой Филатов Фест пришли две с половиной тысячи заявок и длинный список сформирован из ста человек. И это сильные поэты. А уж из них человек двадцать вообще гении. Просто их никто не раскручивает.
В Госдуме просят проверить поэтессу Полозкову на оправдание терроризма
Ощущение — примерно как если бы астронавт в скафандре сошел на новую планету, сделал несколько неуверенных шагов и вдруг от восторга подпрыгнул или притопнул победно. Вот это да! Принципиальный разворот в сознании производит появление первого ребенка, а последующие дети углубляют опыт. Федор, родившись, поменял все: отношения со временем, призванием, видение старости и смерти, сам фокус внимания; стали совсем другие вещи интересны в себе и ближних. Младшие дети — каждый совершенно отдельный и сразу готовый темперамент и характер — приносили новые краски в существование.
Теперь просто больше всего боишься упустить новое в каждом, потому что они стремительно меняются, и пытаешься смириться с тем, что неизбежно им чего-нибудь недодашь. Зато они есть друг у друга, и это большая радость — смотреть кино про их примирения, беседы, объятия и каверзы. Журналист Валера Панюшкин как-то поделился со мной юной, с высоты многодетного отцовства, одной прекрасной мыслью: «Я здесь, чтобы развить их скрытые таланты? Я здесь, чтобы научить их быть счастливыми?
Я просто слежу, чтоб они не убились». И я слежу, чтоб они не убились, практикую присвоение малых побед. Вот искупала всех и уложила в чистых пижамах. Вот все сыты и заняты своим делом, и никто не вопит уже полтора часа.
Вот пришел Ф. Это самое сложное, потому что мозг все время говорит тебе: «Ха, и для этого мы учились с тобой в университете, читали все эти книжки и беседовали с гениями? Чтобы пятьдесят раз в день повторять «положи на место», «а зубы вы чистили?
Что считаете самым сложным в воспитании сыновей? Быть настолько надежной и целой, чтобы в меня помещались все их слезы, страхи, плохие сны без остатка, а мои не выплескивались на них. Как понять, что ты хорошая мать? Дите здорово? Не рыдает? Не заикается от ужаса, когда вы его зовете?
Поздравляю, вы хорошая мать! Были ли у вас с друзьями ссоры навсегда? По причинам, которых вы так и не поняли. Какие-то идиотские события, которые ну никак не могли быть окончанием огромной совместной истории. Знаете, это просто случается. Что-то истощается и гибнет, и мозг находит повод все прекратить — всегда довольно убогий и случайный. Помните, какими они были для вас драгоценностями. Простите им, что они перестали. Как простить родителей за детские обиды и принять все, что тебя сломало?
Просто на секунду представить, что если они любили, как умели — сколько же тогда ломали и унижали их в детстве. И найти в себе силы их, как взрослый и сострадающий, пожалеть. Вы тяготеете к одиночеству? К тому же я интроверт, что самое смешное. Как стать такой же уютной и спокойной, как вы? Это Инстраграм! Тут все золотые зайчики, даже такие дерганые психопаты, как я! Перед чем не сможете устоять? Перед каким-нибудь редкостным десертом.
Перед странными серьгами и кольцами. Перед тем, чтоб не выйти из книжного в любой точке мира с полным рюкзаком вместо одной-двух книг. Перед баночками с гелями, шампунями, пенкой и лосьонами. Перед соблазном любому интересному человеку сначала съязвить хорошенько, чтобы обратить на себя внимание. Вера, как вы относитесь к материальному? Поразительно наплевательски. Как изжить дыру на месте отца и помочь с тем же сыну?
Поэзия Главным делом своей жизни Вера избрала поэзию. Несмотря на то, что жанр этот давно утратил свою популярность, она решила, что ей будет по силам вдохнуть в него новую жизнь. И не прогадала. Сделав ставку на продвижение своих произведений через социальные сети, девушка быстро стала одним из самых популярных и любимых авторов. Блог Веры в ЖЖ всего за несколько лет стал мегапопулярным. В 2006-м она получила звание «Поэт года ЖЖ». После этого поэтесса решила, что пора делать себе имя и в офлайне. В 2007 году она провела свой первый творческий вечер, который вызвал неподдельный интерес среди преданных поклонников и литературных критиков. Вскоре в свет вышел ее сборник «Непоэмание». Он стал настоящим триумфом и принес премию «Неформат». Через год Вера отправилась в Индию. Знакомство с этой страной привнесло много нового в мировоззрение поэтессы. Также оно вылилось в знаменитый «Индийский цикл». С тех пор Вера посещает Индию регулярно, она говорит, что с ней у нее существует какая-то особая связь. Следующим сборником Полозковой стал «Фотосинтез».
Эфир » заявила: «Я уже семь месяцев не даю концертов - потому что никто не дает концертов - и всерьез уже задумываюсь, на что мне жить». Она сказала ведущей Софико Шеварднадзе: «Я - имя нарицательное для людей, считающих, что ко мне ушли признание и успех, полагавшиеся всем остальным талантливым людям, которые участвуют в современной литературной жизни. Но при этом я живу в съемной квартире с тремя детьми, время от времени пытаюсь вписаться к кому-нибудь на дачу, потому что свою мне не нажить в ближайшие десять лет точно. И где здесь успех? Кроме того, что большое количество людей может процитировать что-то из моих книжек, что мне очень приятно».
Крупненькая Вера: почему мы не нравимся Полозковой (а она нам)
В детстве Вера Полозкова пела в хоре и занималась хореографией, которую бросила после шести лет занятий. В 2007 году Вера Полозкова впервые вышла на сцену культурного центра «Булгаковский дом» со своими стихами. Вера Полозкова – гостья Татьяны Устиновой в программе "Мой герой" на канале "ТВ Центр". Новости по тегу: Вера Полозкова. Вера Полозкова решила покинуть Россию после начала спецоперации.
Вера Полозкова
Вера Полозкова приехала в солнечный Белград. 36-летняя Вера Полозкова призналась, что переживает непростой период. Как сейчас живет Вера Полозкова, которая вернула в моду поэзию. Поэтесса Вера Полозкова выступила против проведения военной операции РФ на Украине и критиковала российскую власть. Вера Полозкова: Обратный отсчет, Сколько нужно плачь, Выговор с занесением в личное дело и другие песни.
У меня была черная дыра вместо отца
Этому периоду поэт посвятила цикл своих стихов, в которых она рассуждает о божественном начале и духовном опыте. В 2010 году Веру пригласили на телевизионную программу «Школа злословия». Выступление Полозковой, Дмитрий Быков известный российский писатель и публицист назвал «долгожданным литературным самоубийством». В интернете происходили жаркие обсуждения после выхода программы, сопровождающиеся нелестными комментариями, перешедшими в травлю поэтессы. Этот период Вера Полозкова воспринимала болезненно. Новые карьерные горизонты Агрессивная и недоброжелательная реакция заставила задуматься Полозкову о необходимости ограничить в ее жизни влияние интернета и социальных сетей.
Кроме стихов и критики, 2009 год становится периодом, когда Полозкова начинает играть в театре «Практика» и сотрудничать с театральным режиссером и продюсером Эдуардом Бояковым. Дебютный спектакль Веры состоялся осенью 2009 года. В 2010 и 2011 годах Полозкову приглашали вести музыкальные фестивали. В 2011 году Вера выпустила первый музыкальный альбом со своей группой и отправились в тур с концертом по городам России и Украины. За два года, Вера с группой выступали на фестивалях «Нашествие», «Фестиваль фестивалей», были номинированы на несколько музыкальных премий.
В 2012 году вышел студийный альбом группы. Новый этап ее карьеры связан с выступлениями за границей. Так, первое состоялось в 2012 году в Нью-Йорке, где Полозкова читает стихи во время книжной ярмарки. В 2013 в Лондоне у поэтессы было несколько сольных выступлений, а в одном из книжных магазинов состоялся поэтическое мероприятие, в котором приняли участие кроме Полозковой известные музыканты и актеры. Весной 2013 года состоялось два важных события.
Премьера очередного спектакля Веры Полозковой на сцене нового театра. Режиссером выступил Эдуард Бояков. Еще одно важное событие 2013 года — выход новой книги поэтессы.
Кто вам помогал в это время? Мне кажется, я знаю все о недосыпе, выгорании и существовании в режиме экстремальных эмоциональных перегрузок. Но Бог дает нам испытания по силам. У меня очень классные друзья. Они находили для меня слова, находили способ помочь.
Хотя бы привезти сковородку с едой, потому что готовить я просто не успевала. Или приезжали девчонки мои, занимали двоих старших мальчишек, чтобы я могла поспать. Начались гастроли, у вас вышла книга. Стало легче? Но недавно я стала позволять себе планировать какие-то путешествия! Мы были со средним сыном в Красной Поляне, со старшим — в Дагестане, мы собираемся на Алтай. Путешествия — это всегда было моей главной радостью и терапией. Теперь мне нужно все дорогие сердцу города и побережья показать трем самым любимым людям, и я это потихоньку осуществляю.
Это послужило толчком для Полозковой. С Александром они были знакомы около трёх лет. Свадьба Веры Полозковой и Александра Бганцева Бганцев на тот момент был бас-гитаристом в коллективе поэтессы. Спустя полгода работы вместе с Верой, он подошёл к ней и в открытую заявил о своих чувствах. Полозкова поняла, что от судьбы не убежишь.
Влюблённые сыграли свадьбу в 2014 году в небольшой деревне, расположенной в Ярославской области. Торжество проходило в народном стиле. Молодожёны пригласили лишь близких друзей и родителей. Невеста была одета в светлое, неброское платье, а на голове красовался венок из живых цветов. К сожалению, счастье оказалось не долгим.
Две творческих личности не смогли ужиться вместе, поэтому в 2019 году семья распалась. Александр Бганцев с сыновьями Невзирая на развод, бывший муж Веры Полозковой помогает ей воспитывать двоих сыновей, которые родились в браке. Александр больше не работает в коллективе поэтессы. Невзирая на то, что Полозкова развелась, недавно в соцсетях она призналась поклонникам, что ждёт третьего ребёнка. Сыновья: Фёдор и Савва Вскоре на свет должна появиться маленькая девочка.
Подписчики недоумевают, кто отец малышки, поскольку Вера старается держать личную жизнь в тайне. Вера Полозкова с мужем и сыновьями Поэтесса родила первенца Фёдора в 2014 году от мужа Александра. Спустя пять лет семья пополнилась ещё одним сыном Саввой.
Во взрослом возрасте Полозкова посвятила отцу несколько стихотворений, рассказав об одиночестве и ожидании папы. С мамой у Полозковой с раннего детства были теплые отношения. Для женщины Вера была поздним ребенком. Малышку воспитывали в атмосфере доверия и любви. У маленькой Полозковой не было тайн от матери.
Та поддерживала в дочке творческое начало и занималась всестронном развитием ребенка. Первые стихи были написаны Верой в 5-летнем возрасте. В начальной школе девочка начала писать прозу в формате личных дневников. Помимо литературы, девочка занималась пением и художественными танцами. Вера Полозкова в детстве Большуя часть времени девушка посвящала учебе. В 2001 году она смогла получить школьный аттестат экстерном. Полозкова поступила на факультет журналистики Московского государственного университета по литературной специальности. С 1 курса она стажировалась в популярных изданиях типа «Афиша» и «Космополитен».
Вера вела авторские колонки в журналах, брала интервью, делала тематические обзоры. Но за несколько месяцев до выпуска из вуза Полозкова решила, что журналистики — не ее путь, и перестала посещать учебу.
Полозкова покинула Россию
В 2008-м Вера Полозкова отправилась в путешествие по Индии, под впечатление от поездки написала знаменитый «Индийский цикл». В 2014 году Вера Полозкова вышла замуж за бас-гитариста своего коллектива Александра Бганцева. В детстве Вера Полозкова пела в хоре и занималась хореографией, которую бросила после шести лет занятий. Вера Полозкова — последние новости Вера Николаевна Полозкова — российская поэтесса, актриса, журналист. Автор шести сборников стихотворений. Полозкова родилась 5 марта 1986 года в Москве. Знаменитая поэтесса Вера Полозкова покинула Россию 7 марта 2022 г.
Вера Полозкова — биография знаменитости, личная жизнь, дети
Работников ДК «Энергомаш», где проходило выступление поэтессы, поразило, что отпрыски знаменитости принялись с криками носиться по учреждению культуры. Но сделать им замечание никто не решился. Полозкову и ее теперь уже бывшего мужа Александра Бганцева так закалила недолгая семейная жизнь, что они больше не боятся загробной. У меня были отношения, они закончились, и по факту я узнала, что жду ребенка, и пребывала в некой, мягко скажем, растерянности. Мне предстояло с ними остаться в одиночку. А эти отношения закончились конкретно и очень травматично. Он сказал: «Ты же не идиотка, ты же аборт пойдешь и сделаешь, я надеюсь, у тебя же есть голова на плечах? Он сказал: «В смысле, ты не хочешь?
Но ты немножко не учел, что к тому моменту, когда это реально понадобится, у тебя будет такой скрипящий по швам минимум ресурса, особенно если детей будет несколько, тебе придется на каждом резком жизненном повороте расплачиваться таким огромным куском себя, что иногда у тебя не будет сил даже просто колыбельную им спеть... И ты будешь кричать, и ты будешь произносить ужасные советские штампы, потому что это автопилот, и ты будешь одергивать и шипеть «помолчи хоть минуту». Конечно, в рутине, урагане, центрифуге и беготне ты не делаешь и половины из того, что обещал себе, когда узнал, что тебе доверили какую-то прекрасную древнюю душу. И злость на себя за это, и чувство вины — они за тобой теперь следуют всюду. Боже, а вот она успевает водить их на все детские спектакли, в музеи, на праздники, английский, серфинг и курсы керамики. А ты — ты проснулась в шесть тридцать утра, всех искупала, покормила, загрузила стиральную, посудомоечную и первый раз присела в одиннадцать утра, и у тебя уже нет сил вообще. Как успеть еще музей? От этого накрывает тоска, разумеется. Самое классное — как старший гладит младшую по волосам и говорит: «Какая ты красавица у меня». Как он в пять лет знает наизусть альбом «Соленый как солнце» группы Optimystica Orchestra, а автор его — твой любимый друг. Как он начинает участвовать во всем, за что ты любишь этот мир: книги, кино из твоего детства, поездки в горы и самые вкусные блюда. Как начинает проникаться всей этой для него припасенной красотой, музыкой, юмором, любимыми странами. Как он выглядывает в окошко и говорит: «О, снежочек! А когда мы в Индию поедем? Ты немного завидуешь ему, как человек, который начал путешествовать осмысленно только лет с двадцати двух. Потому что воспитывать ребенка — одна из самых благодарных работ. Ты получаешь ровно столько же а иногда и больше , сколько ты даешь. Вот сколько тратишь, столько потом и получаешь. Сколько времени посвящаешь, столько и присутствуешь потом в его сознании, памяти, мироощущении и всем, что является его оптикой. Все по-честному здесь: с тобой заключили договор, и он требует предельной самоотдачи. Но это, во-первых, тебе по силам. А во-вторых, ты посылаешь в будущее все лучшее, что постиг к этому моменту. Что бы я хотела, чтобы они запомнили? Вот как мы собирались по утрам все вместе в кровати, и валялись, и пели, и дули друг другу в животы, и хохотали, и как они наперебой смешили эту девчонку, свою сестру, которой не было еще года. Я хочу, чтобы они помнили этот кадр, как я вхожу с сумкой домой, возвращаясь с гастролей, и передаю им все, что люди им подарили после концерта: книжки, шапочки, значки и игрушки. Тот момент перед сном, когда я прихожу спеть им «Зеленую карету» и прочитать им кусочек сказки Сергея Седова или «Петсона и Финдуса». То, как они играют в шахматы с моей мамой, и она им проигрывает, потому что поддаваться шестилетнему внуку, чтобы он гордился, что выигрывает, — это род высшего укрощения эго. Какие люди, едва сойдя со сцены и немного отдышавшись, приезжают с ними потусовать перед сном, поцеловать их, спеть им песню. Они сейчас не понимают, кто это, для них это просто мои друзья, но когда-нибудь они вырастут, посмотрят эти видео и просияют, я уверена. Ты долго делал вид, что это не с тобой — но ради того, чтобы не передать это им, тебе приходится переживать что-то заново, проговаривать, исцеляться. Там был папа, который слышал ребенка и стоял за него, даже когда мама устраивала ему разносы, даже когда он шкодил, хватал двойки — папа все равно, хотя бы молча, но был всегда на его стороне. И мне хотелось, чтобы была книжка стихов, в которой взрослые были бы на стороне ребенка, даже если он творит черт знает что. Я ею горжусь, и хотя она Федяну посвящена и для него написана, но это большое письмо себе в детство — о том, что я ничего не забыла. Когда мне присылают люди восторженные отзывы: «Я думала, что я купила книжку для детей, а я купила книжку для себя», — мне ужасно приятно. С той поры у меня появилось еще два персонажа, каждый из которых заслужил отдельную книжку, но для этого надо дождаться какой-то относительно безоблачной поры. Хотя они уже пролезли в самые горькие мои «взрослые» тексты и в «Письма из Гокарны», которые я очень люблю. Стихотворение «Никаких сирот», которое часто цитируют, как бы замкнуло некую важную дугу в моей жизни: брошенный отцом ребенок вырос, осознал что-то, нашел в себе силы простить родителей, и уже сам родитель, отвечает за три маленьких сердца, в которых эта горечь ни в коем случае не должна поселиться. Вот моя мама, с которой у нас были очень сложные отношения, она теперь бабушка этим троим, и все вышло на какой-то новый виток, это очень заметно со стороны.
Мне нужно всегда собраться, чтобы все это поместилось в мою жизнь. Для меня отдыхом и ресурсом является переключение этого тумблера. Мне нужно вспоминать, что, помимо того, что я человек с миллионом обязанностей, я еще и некая творческая единица. Идеальный баланс между своей работой и очень любимыми детьми мне просто необходим. Вера Полозкова и Елена Боровая О нелегком финансовом положении Я живу в съемной квартире, трехкомнатной, чтобы всем хватало места: меньше мне просто нельзя, потому что иначе всем придется жить друг на друге. Это 70 тысяч в месяц, и еще примерно столько же я трачу на няню. То есть 150 тысяч — это нижний предел, который я могу заpaбатывать, и никто, кроме меня, этого не делает. Мне больше никто ничего не приносит и не предлагает, так получилось. Мои доходы, кроме концертов, — это гастроли. Думала, как в условиях пандемии я это выдержку. Но я абсолютный фаталист и живу по осетинской поговорке «Каждый ребенок приходит с неба со своим куском хлеба». Я считаю, что как-то так Богу захотелось устроить мне некоторый квест. Читайте также Ева мендес - биография знаменитости, личная жизнь, дети О предательстве Последний год был самым лютым и худшим в моей жизни. Вообще совершенно точно! В основном потому, что люди, от которых ты ждала поддержки, скажем прямо — среди которых отцы твоих детей, не оказались готовы ее предоставить и развернулись ко мне спиной. Это шок! Я давно живу в таком мире, где все классные, мир не делится гендерно, мои друзья почти все мужчины, и то, что я жива, — это благодарность моим ближайшим друзьям. Но все пошло не так. Вера Полозкова с мамой и детьми В этот момент я поняла, что как только захлопываются двери, в которые ты сильно рвался и ждал какого-то выхода, открываются совершенно неожиданные. То, как мне помогают мои совершенно случайные знакомые, люди, которых я видела три раза в жизни, то, как проявляются мои старые друзья внезапно, то, как меня нашли мои новые работодатели, то, как я весь этот год живу, не выходя на сцену, и даже, в общем-то, не прозябаю, — это удивительно! Моя заслуга в этом одна — я не пала духом, не впала в депрессию. Хотя было очень туго! Ощущение, что не я не справляюсь, у меня возникает стабильно раз в неделю. При этом удивительные силы мобилизуются. Об испытаниях Если бы мне еще семь лет назад сказали, что я буду многодетной матерью, да еще и в одиночку, я, наверное, была бы в таком мрачном ужасе! Очень сильно бы паниковала, если бы об этом узнала. Забавно, как все познается в сравнении и меняется отношение ко всему в процессе. Сейчас я думаю, что это не самое стремное, что могло случиться в моей жизни. О маленькой дочери Эту девчонку, которую я родила, конкретно отстояли мои подружки, которые оказались настоящими «мужиками» в моей жизни. Они звонили и говорили: «Детка, все, что ты захочешь, говори». Даже то, что они это просто говорили, очень спасало от того, что я оказалась наедине с чем-то, с чем я не справлюсь. Одно дело — растить детей в несовершенных отношениях, где хоть как-то, но распределяется ответственность — и за быт, и за детей, и за работу, совершенно другое дело, когда у тебя трое маленьких детей, которые еще не ходят в школу и очень в тебе нуждаются, и при этом ты единственный финансово ответственный человек за всю эту огромную конструкцию. За свою маму в том числе, которой 74 года, за свою няню и еще кучу народа. Вера Полозкова Поэтесса, актриса театра и драматург история и культура, театр и кино, литература О Вере Вера Николаевна Полозкова — российская поэтесса, актриса театра и драматург. Родилась 5 марта 1986 года в Москве. Одна из самых успешных и узнаваемых среди современных российских поэтов. Фактически вернула поэзии былую популярность и возродила традиции поэтических вечеров. Разве можно было представить, что в начале XXI века поэт будет собирать тысячные залы и продавать свои сборники тиражами в десятки тысяч экземпляров? У Веры это получилось! Ближайшие путешествия Биография Вера Николаевна Полозкова — российская поэтесса, актриса театра и драматург. Биография Вера Полозкова родилась в Москве. Родители ее расстались, когда дeвoчка была еще совсем маленькой. Воспитывала Веру мама, инженер по профессии. В 15 лет наша героиня экстерном закончила школу и поступила на журфак МГУ по специальности «Литературная критика». Талант к стихосложению открылся в Вере еще в раннем детстве, а на первом курсе университета она выпустила свой дебютный сборник стихов. Во время учебы в МГУ дeвyшка подpaбатывала внештатным автором в журналах Афиша, Книжное обозрение, Искра и даже Cosmopolitan, где вела собственную рубрику «Непростая история». Однако за несколько месяцев до получения диплома окончательно поняла, что ее душа лежит больше к поэзии, чем к журналистике. Это и стало причиной ухода из университета. В 2003 году Вера Полозкова зарегистрировала аккаунт в ЖЖ — Vero4ka, где начала делиться собственными стихотворениями. Параллельно она публиковала свои произведения на популярном поэтическом портале Stihi. Очень скоро блог Веры Полозковой в ЖЖ набирает несколько тысяч подписчиков, что по тем временам было огромным успехом. И Вера становится самым молодым из популярных блогеров рунета. На следующий год в московском культурном центре «Булгаковский дом» проходит ее первое выступление. С этого момента популярность Веры Полозковой начинает расти с огромной скоростью. Личная жизнь Веры Полозковой Несмотря на все душевные терзания своих лирических героев, у самой Веры Полозковой большая семья: муж Александр Бганцев и два сына Федор и Савва. Александр — бас-гитарист. Совместно с Верой он готовит программы выступлений и аккомпанирует ей в составе музыкальной группы. Пара поженилась в 2014 году, в том же году появился на свет их первый сын Федор. В 2018 году у Веры и Александра родился еще один сын — Савва. Профессиональная деятельность Вера Полозкова — настоящая законодательница поэтической моды. Затем этот тренд подхватывает множество других современных поэтов, и поэтическо-музыкальные произведения становятся необычайно популярными в нашей стране. Кроме того, Вера играет в современных театральных проектах — «Театр. На основе своих стихотворений создает целые спектакли: «Стихи о любви» и «Стихи о Москве». Получает престижные литературные и поэтические награды: «Неформат» и премия имени Риммы Казаковой от Союза писателей. Номинируется на премию «Парабола», учрежденную фондом Андрея Вознесенского, и становится женщиной года по версии глянцевого журнала Glamour. Вера начинает гастролировать со своими выступлениями по стране и миру от Лондона до Нью-Йорка , где неизменно собирает полные залы слушателей. Ее книги выходят тиражами в десятки тысяч экземпляров, но спрос на них настолько высокий, что их приходится постоянно переиздавать. В последнем музыкальном альбоме «Города и числа» выпуск 2015 года поэтесса и сама разделила стихотворения на 4 темы: север, юг, запад и восток. Но от этого смысл стихотворений не теряет для нас своей актуальности. Значительная часть «восточных» стихов Веры посвящена Индии, где она впервые побывала в 2008 году. Индия для нашей героини — место силы, отдыха и вдохновения. Среди самых известных ее индийских произведений — стихотворение «Что рассказал Шанкар своему другу Раджу» и цикл «Письма из Гокарны». Еще одна часто встречающаяся тема в стихотворениях Веры — море. Например, «Надо жить у моря, мама» и «Гляди на море впрок». В ее произведениях море — это не только энергия и сила, но и отличный врачеватель душ. В большую тему можно выделить и «семейные» стихотворения Веры Полозковой. Сюда входят не только ее произведения для детей, но и стихи, посвященные сыновьям и маме. Вообще мама в качестве собеседника появляется еще в самых ранних ее произведениях. Например, в том же «Надо жить у моря, мама» или в «Письме маме». Книги 2008, 2010 поэзия Непоэмание«Непоэмание» — первая книга в то время уже известной в интернете поэтессы Веры Полозковой. К моменту выхода первого печатного сборника у нее уже был престижный титул «Поэт года ЖЖ», 17 тысяч читателей и поэтические концерты. Наконец в 2008 году все самые известные ее произведения были объединены и выпущены в сборнике «Непоэмание».
Книга состоит из 13 частей, в нее входят произведения из «Индийского цикла», который Вера начала в 2008 году и дополняла после каждой поездки в Индию. Сборник в течение нескольких недель оставался в топе продаж книжного магазина «Москва». Театр и музыка Произведения Веры Полозковой легли в основу нескольких театральных постановок: «Стихи о любви», «Стихи про Москву», «Избранные». Во многих спектаклях Полозкова выступает в качестве актрисы. Поэтесса также была членом Совета международного фестиваля театра и кино «Текстура». В 2011 году Вера Полозкова выпустила альбом «Знак неравенства». Он занял первое место по количеству скачиваний на сайте muz.
Вера Полозкова: муж и дети. Личная жизнь
В девятилетнем возрасте Полозкова начала вести личный дневник, а стихи начала писать в пять лет. Вера Полозкова Отец поэтессы не жил вместе с семьей, последний раз Вера видела его, когда ей было два года. А когда девочке исполнилось семь, папа умер. От второго брака у отца осталось две дочери.
С младшей, студенткой в Финляндии, поэтесса поддерживает приятельские отношения, считая, что та во многом похожа на нее саму. В детстве Вера Полозкова пела в хоре и занималась хореографией, которую бросила после шести лет занятий. Школу девочка закончила экстерном и в пятнадцать лет поступила на факультет журналистики МГУ.
Однако, несмотря на огромную любовь к литературе, девушка быстро поняла, что ее мало интересуют репортажи и журналистские расследования - гораздо более захватывающим стал для Полозковой мир поэзии. Тогда же, на первом курсе института, Вера опубликовала свой первый сборник стихотворений. Поэтесса Вера Полозкова Во время учебы в вузе Полозкова вела в журнале "Cosmopolitan" рубрику "Непростая история", писала статьи для изданий "Книжное обозрение" и "Афиша".
Также до с 2007 по 2008 годы поэтесса числилась сотрудником музея актуального искусства ART4. Стихи В 2003 году Вера Полозкова открыла личный блог vero4ka позднее - mantrabox на сервисе Livejournal. Полозкова быстро стала "тысячником", аудитория Живого Журнала практически сразу откликнулась на поэтические зарисовки ее блога.
Тогда же Вера принимает активное участие в поэтических вечерах, конкурсах и состязаниях.
Данная постановка была основана на произведениях Веры. Уже в октябре зрители могли увидеть премьеру спектакля. Спустя два года в театре ставится новая постановка по творениям поэтессы — «Стихи про Москву». Вскоре выходит третья по счету постановка по произведениям Веры — «Избранные».
На театральные подмостки вышли самые именитые артисты. Спектакль представлял собой квинтэссенцию размышлений на тему творчества и поэзии в частности и являлся своеобразным итогом работ поэтессы. Вера Полозкова Вера не только готовила материал для постановок, но и активно участвовала в них в качестве актрисы. Также Полозкова занимается музыкой. Девушка записала поэтические тексты, на которых основан ее первый музыкальный сборник, называющийся «Знак неравенства».
Сразу после релиза пластинка становится очень популярной. Спустя некоторое время Вера основала собственную группу. Она пригласила к сотрудничеству самых популярных музыкантов. Музыкально-стихотворный коллектив был крайне востребован в странах СНГ: вместе с группой Вера дала более шестидесяти концертов. Помимо этого, коллектив участвовал во многих отечественных фестивалях.
Вера Полозкова — Яблоко попробуй съесть хоть одно яблоко без вот этого своего вздоха о современном обществе, больном наглухо, о себе, у которого всё так плохо; не думая, с этого ли ракурса вы бы с ним выгоднее смотрелись, не решая, всё ли тебе в нём нравится — оно прелесть. Поездка в любимую Индию вдохновила Веру на создание новой программы концертов. Получившийся материал был скомпонован в полноценную программу и получил название «Города и числа». При помощи музыки и собственных текстов Вера «рассказывала» об эмоциях от посещения Киева, Венеции, Лондона и Нью-Йорка. Девушка отметила, что в путешествиях важны не только места, которые посещаешь, но и люди, находящиеся поблизости.
В программу было включено новое произведение Веры — «Снова не мы». Не так давно Полозкова вновь дала откровенное интервью. Произошло это событие на программе «А поговорить? Полозкова поделилась подробностями из личной драмы и сказала, что фактически совершила литературное самоубийство. В биографии такой талантливой и яркой женщины как Полозкова не могло обойтись и без скандалов.
Примером может служить недавнее происшествие: один из постов поэтессы общественность восприняла в штыки. Подписчики посчитали, что Вера пожелала одному из современных писателей смерти. После этого события началась травля Полозковой. В прессе проскальзывали призывы лишить девушку гражданства. Скандально известный депутат Виталий Милонов даже заявил, что поэтесса вполне может «получить по морде».
Несмотря на множество негативных сообщений, наша героиня парировала и совершенно не стеснялась резко выражаться. Не смотря на скандальную славу Вера по-прежнему пишет стихи и внимательно следит за работами коллег. Занимается девушка и общественной деятельностью — старается привлечь внимание общественности к творчеству начинающих поэтов и писателей. Именно этим обусловлен проект Полозковой, над которым она работает вместе с издательством livebook. Девушка отбирает самые лучшие произведения начинающих авторов, которые и становятся основой для будущих книг.
Личная жизнь Личная жизнь Веры устроилась в 2014 году — она вышла замуж. Ее супругом стал давний друг и коллега по музыкальной группе — Александр Бганцев.
Вера Полозкова живет в съемной квартире с детьми и пожилой мамой, и как матери-одиночке ей нужна постоянная помощь с малышами.
Для того, чтобы все это обеспечить, ей требуется немалая сумма. Это 70 тысяч в месяц, и еще примерно столько же я трачу на няню. То есть 150 — это нижний предел, который я могу зарабатывать в месяц, и никто кроме меня этого не делает», - поделилась она.
Так случилось, что помощи от отцов детей Вера не получает.
Второй — что я буду делать все, как в инструкции написано, но ничего не почувствую. Было страшнее всего, что я буду на него смотреть и думать, что я как бы отработала, потому что младенцы очень много берут. Я просто не знала, что они столько дают. Это становится понятно, когда они уже появляются, потому что издалека кажется, что они просто выпивают тебя, и все. Я боялась, что это будет ребенок из какого-то другого гнезда. Очень часто я вижу вокруг себя родителей схожего темперамента, характера — понятно, почему они вместе. Ребенок, который у них родился, — полная противоположность. Он будто хочет испытать каждое слабое место, которое у них есть, в каждый недочет ткнуть и дать понять, насколько они несовершенны. Я это наблюдала такое количество раз, что думала: родится у таких, как мы, соловьев-разбойников, ребенок, который будет суперрациональным, мрачным, спокойным, холодным интровертом — что я буду делать?
Мне будет невыносимо. Огромное количество ада возникает там, где ты не мог ничего проконтролировать или находился в иллюзии. Или страшные любовные истории, заканчивающиеся тем, что ты развален просто. Много чего, что сделало меня, как ни странно, абсолютным фаталистом. Я поняла, что можно себе очень сильно отравить жизнь непрерывной тревогой по поводу того, что может произойти, но произойдет всегда не там, где была твоя тревога. Произойдет всегда там, где ты был уверен или вообще никогда не посвящал этому внимания. А еще в период особенного поиска ответов на вопросы я оказалась в Индии и увидела, как там люди живут и относятся к опасностям своей жизни. Я поняла, что мне надо все отпустить. Дети и близкие, как и ты сам — это источник непрерывного ужаса, смерти, потерь, отчаяния, чего-то, что может застать тебя врасплох. Из того, что если ты будешь все время туда немножко платить из своего внимания, этого с тобой не случится, нельзя исходить.
Это просто случится или не случится — вот и все. Я себе запретила в эту сторону думать. Вообще он родился очень утвержденным в мире. Они же в первые полгода иногда умирают от неизвестных причин. У тебя есть чувство, что тебе дали подержать чужого ребенка и в любой момент могут его забрать. В них душа как будто еще не горит, а мерцает. Они очень маленькие, очень хрупкие. Любая глупость, сквозняк, что угодно может оказаться фатальным. Я смотрела на сына и себя все время спрашивала: «Как ты переживешь, что ты будешь делать? Но те, которые пережили, фаталисты.
К сожалению, таков единственный способ через это пройти, потому что если ты все время будешь возвращаться: «За что тебе это? Как это обработать? Как себя наказать за то, что ты это допустил? Она не просто так дается, ее надо очень правильно использовать. Я об этом очень много думаю. У всех нас есть какое-то чувство, что она не нам принадлежит на самом деле, она нам выдана как очень большая инвестиция, которую здорово было бы потратить не впустую. Вот так ее вложить было бы здорово. Даже не в смысле результата, потому что ты не сможешь его инвестировать в то, чтобы не умереть. Но на этом отрезке количество пустых, бездарных, потраченных на самокопание, ненависть, провоцирование агрессии дней можно было бы сократить. Мама жестко пахала пять лет, но я не получила диплом — Вера, а расскажите о детстве?
С мамой. Когда я родилась, моей маме было 39, она не была замужем, ее родители умерли к этому моменту. Она была абсолютно наедине со свежесвалившимся на нее материнством. Этим обусловлено многое, потому что мамина жизнь, несмотря на то, что она меня очень любила, была посвящена, в основном, выживанию. Надо было меня кормить, одевать. Я пошла в сад года в два, очень много болела. Со мной все время была связана какая-то тревога и беда, потому что меня приходилось все время оставлять одну, но одной мне было очень не очень, поэтому мама все время дергалась. Она совмещала несколько работ и все время была на бегу. Кажется, ни одна из этих работ не была ее призванием, она просто это делала, чтобы зарабатывать деньги. Мама всю жизнь была инженером ЭВМ, проектировала подводные лодки, но в 90-е это уже никому не нужно было.
Она пошла в юристы, регистрировала предприятия. Потом у нее было много всяких интересных профессий, но вообще-то она хотела стать артисткой. Когда поступала в театральное, по какому-то глупому поводу ей в этом отказали, дескать, у нее очень мало комсомольского стажа или что-то такое. В своей жизни она очень недоиграла и недоблистала. Каждый, кто ее знает, понимает, что в этой семье артистка одна — это Алла Сергеевна. У нее выступление практически каждый раз, когда есть зрители. Она классная, ей много в жизни довелось перетерпеть. Мы очень дружили в моем раннем детстве, всем делились и очень друг друга любили. Потом я поступила в университет. Маме было уже 55, она начала стареть и болеть, у нее начала уходить земля из-под ног.
Мне было 15, меня все не устраивало. Мы надолго потеряли очень важную связь и близость, непрерывно выясняли, кто кому что должен. Это продолжалось буквально до каких-то последних лет. Как часто это бывает, череда трагических событий привела к тому, что мы встретились совершенно на другой территории и из другого состояния, ощущения и возраста друг с другом, наконец, поговорили. Я вдруг поняла, что я на самом деле с ней лет тринадцать не разговаривала. Мне показалось, что мы в последний раз виделись, когда мне было 15, потом потерялись надолго. Так бывает, когда что-то затмевает твое подлинное отношение к человеку. У нее было ощущение, что я все сделала не так, как ей хотелось. Я ничего не даю ей из того, что должна. Мама принадлежит к поколению 1946 года рождения, там есть очень суровая история с долженствованием.
Эта история неправильная, это не про сейчас. Я просто не делала так, как она мне говорила, и вообще не так была устроена, как ей было бы удобно. Это было очень трудно пережить. В условиях, когда все надо контролировать, потому что от этого зависит жизнеспособность всей системы, ты не можешь отпустить, не можешь никому позволить взять этот контроль. Я сбегала из дома, со мной много чего было. Я была очень хваткая, у меня был хорошо подвешен язык, поэтому я могла на перемене что-нибудь прочитать и довольно подробно ответить по любому вопросу. Училась я легко и хорошо. В тринадцать лет я пришла на день открытых дверей на факультет журналистики МГУ и поняла, что это такое красивое здание, что мне необходимо в нем учиться — не важно, чему. Если кто был на Моховой, тот себе представляет, о чем речь. Я на это посмотрела, думаю: «Чего бы это ни стоило, ври, говори, что ты другой человек, надо сюда поступить».
Я пошла учиться в школу юного журналиста. Ушла из школы, поступила в экстернат, закончила два класса за один год. Мама меня, надо сказать, очень поддерживала в них. Ей было удивительно, что я так решила поступить. Я всю жизнь что-то пишу. Шли какие-то переговоры про литинститут, про что-то еще. В итоге не было вариантов, я ничего себе другого не представляла. Я поступила — правда, не добрала балла, попала на платное отделение. Мама довольно жестко пахала пять лет: тогда это были небольшие деньги, но для человека за пятьдесят, который один воспитывает ребенка, они были серьезными. Она многим пожертвовала для того, чтобы я училась на журфаке.
Я не получила диплом, я его просто в итоге не написала. Я была отличницей, у меня до сих пор зачетка хранится, но за три месяца до окончания я ушла. Это была довольно предсказуемая история про большое личное потрясение, и она обернулась тем, что со мной в один день перестало общаться полфакультета. Каждое мое появление сопровождалось гробовым молчанием. Я прожила очень счастливые пять лет на журфаке, у меня было огромное количество друзей, со мной случились ключевые вещи в возрасте от пятнадцати до двадцати, и пережить это было сложно. Я осталась без троих ближайших друзей в один день Вышла статья. Меня попросили написать историю про меня, мою подругу и мальчика, из-за которого мы стали общаться и дружить. Там были изменены все имена и фамилии, кроме моей, потому что меня в последний момент спросили, какую фамилию писать, я не поняла, о чем речь, и подписали моей. Тебе не приходит в двадцать лет в голову, что это все прочитают, а людям, которые там были упомянуты, в учебной части развернули журнал и показали, что произошло. Там не было никакой крамолы, но всех до глубины души возмутило, что я рассказываю какие-то личные истории.
Я до сих пор не очень понимаю, что именно произошло, но я осталась без троих ближайших друзей в один день. Вокруг них объединилась еще куча народу, которые перестали со мной общаться. Мне уже приходилось сталкиваться с тем, что тебя предает один близкий человек, а рушится полжизни и весь твой круг, потому что он уводит других вместе с собой. Это была первая большая депрессия на входе во взрослую жизнь, необходимая для того, чтобы все начать сначала. Были какие-то романы, как бывает в двадцать лет. Я начала путешествовать, дописывала первую книжку. Мне было чем заняться, но я очень хорошо помню ощущение абсолютной катастрофы. Тебя человек, который ручался за то, что все будет хорошо, просил написать материал, в котором содержалась довольно смешная документальная история, а закончилось все полным крахом. Так я узнала, что не мне одной принадлежат авторские права на все сюжеты, которые вокруг меня происходят, что нужно спрашивать у всех, кто фигурирует в истории, можно ли это публиковать. На тот момент я вела ЖЖ уже четыре года, его читало много людей.
У меня есть ощущение, что я — такой классный хронограф всей этой моей прекрасной и сумасшедшей юности, что мне в силу даровитости можно про все это писать. Я это делаю, потому что у меня есть какие-то документы, позволяющие все это фиксировать. Это же так круто! Про какие-то суперважные состояния, суперинтимные вещи, встречи, истории я могла рассказать с именами, с фамилиями и чуть ли не с картинками, потому что мне казалось, что это такая драгоценность, такая фактура!