Но с другой стороны Иван Ильин объявлен в России патриотом и государственником и даже сам Верховный антифашист сознался, что почитывает книжки данного персонажа.

Ильин вошёл в историю русской мысли не как политический эксперт, а как философ.

«Зло необходимо пресекать силой»: историк Аркадий Минаков о философии Ильина

Мыслитель портрет философа И. Фрагмент Все творчество Ильина удивительно цельно и последовательно. Его энциклопедичность, обширность и глубина требуют значительного объема для своего освещения. Однако одна тема никак не может быть опущена.

Это тема России. Ильин сделал Россию философским предметом для постижения и духовным понятием. Его «Три речи о России» — это беспримерная песнь своей Родине и своему народу.

Причем Ильин исследовал и описывал не только положительные и восхитительные стороны своего предмета, но с горечью отмечал и анализировал недостатки и исторические провалы русского народа и русского государства. В своей статье «Почему сокрушился в России монархический строй? Распалась тысячелетняя твердыня.

Исчезла государственная форма, державно державшая и строившая национальную Россию. Священная основа национального бытия подверглась разложению, поруганию и злодейскому искоренению. И Династия не стала бороться за свой трон.

Трон пал, и никто тогда не поднял и не развернул упавшего знамени; никто не встал под ним открыто, никто не встал за него публично. Только молча, про себя, вспоминаешь слова Писания: «яко овча на заклание ведеся и яко агнец непорочен прямо стригущего его безгласен»… Все это есть не осуждение и не обвинение; но лишь признание юридической, исторической и религиозной правды. Народ был освобожден от присяги и предоставлен на волю своих соблазнителей.

В открытую дверь хлынул поток окаяннейшего в истории напористого соблазна, и те, которые вливали этот соблазн, желали власти над Россией во что бы то ни стало. Они готовы были проиграть великую войну, править террором, ограбить всех и истребить правящую Династию; не за какую-либо «вину», а для того, чтобы погасить в стране окончательно всякое монархическое правосознание. Грядущая история покажет, удалось им это или нет.

А на нас, на поколении русских людей, скорбью и мукой переживших эту революцию, лежит обязанность спросить себя, в чем же состоит сущность здорового, крепкого и глубокого монархического правосознания и как нам возродить его в России». Помимо внутренних причин развала русского государственного устройства Ильин отмечал и внешние причины и угрозы будущему его очертанию. Это он первым предвидел и сформуларовал в своей знаменитой статье «Что сулит миру расчленение России»: «…мировая закулиса хоронит единую национальную Россию.

Не умно это. Не дальновидно. Торопливо в ненависти и безнадежно на века.

Россия не человеческая пыль и не хаос. Она есть прежде всего великий народ, не промотавший своих сил и не отчаявшийся в своем призвании. Этот народ изголодался по свободному порядку, по мирному труду, по собственности и по национальной культуре.

Не хороните же его преждевременно! Придет исторический час, он восстанет из мнимого гроба и потребует назад свои права! Мы постигли тайну уходящего Китежа, столь недоступного врагу и столь близкого нам, неразрушимого и всеосвящающего; мы научились внимать его сверхчувственному, сокровенному благовесту; в дремучей душевной чаще нашли мы таинственное духовное озеро, вечно огражденное, навеки неиссякающее — боговидческое око русской земли, око откровения.

И от него мы получили наше умудрение; и от него мы повели наше собирание сил и нашу борьбу — наше национальное Воскресение… И от него мы поведем и впредь наше освобождение и национальное восстановление — все равно, какие бы хищники ни завладели бы временно нашей Россией и какие народы не вторглись бы еще в наши пространства… Вот откуда наша русская способность — незримо возрождаться в зримом умирании, да славится в нас Воскресение Христово! Вот откуда наше русское умение — таить в глубине неиссякаемые, неисчерпаемые духовные силы, силы поддонного Кремля, укрытого и укрывающего «я». Вот откуда наше русское искусство — побеждать отступая, не гибнуть в огне земных пожаров и не распадаться в вещественной разрухе»… Ильин верил в Россию и объяснил, «почему мы верим в Россию»: «Где бы мы, русские люди, ни жили, в каком бы положении мы ни находились, нас никогда и нигде не покидает скорбь о нашей родине, о России.

Чем он был для Ильина и где начинались для философа его крайности? Он говорит об этом так: «В противоположность всякому интернационализму — как сентиментальному, так и свирепому; в противовес всякой денационализации — бытовой и политической, мы утверждаем русский национализм, инстинктивный и духовный, исповедуем его и возводим его к Богу… Каждый народ имеет национальный инстинкт, данный ему от природы а это значит — и от Бога , и дары Духа, изливаемые в него от Творца всяческих. И у каждого народа инстинкт и дух живут по-своему и создают драгоценное своеобразие. Этим русским своеобразием мы должны дорожить… Всякое национальное своеобразие по-своему являет Дух Божий и по-своему славит Господа». А в другом месте у Ильина сказано: «Каждый из русских, попав за границу, имел, да имеет и ныне, полную возможность убедиться на опыте в том, что другие народы имеют иной, отличный от нас бытовой и духовный уклад; мы испытываем это на каждом шагу и с трудом привыкаем к этому; иногда видим их превосходство, иногда остро чувствуем их неудовлетворённость, но всегда испытываем их инородность и начинаем томиться…» Что же касается крайностей национализма, то под ними Ильин понимает обожествление государства, расы, биологической составляющей народа.

Подобное идолопоклонничество оказывается возможным только в национализме безрелигиозном, что ведёт к чудовищным последствиям. Таким стал окончательный вердикт Ильина фашизму. Он стоит в том же ряду, что и Леонтьев, Победоносцев, Достоевский. Согласно этой точке зрения, демократия с её всеобщим избирательным правом, парламентскими партиями, демократической прессой, манипуляцией мнением избирателей — неизбежно ведёт к вырождению. Демократия здесь Ильин опирается на древнегреческих философов всегда тяготеет к власти толпы, к охлократии, и в конечном итоге скатывается к олигархическим формам правления, а то и к анархии.

Ильин рассматривает западную демократию как ширму для властных группировок, зачастую анонимных, не подчёркивающих своего существования, которые лишь используют всеобщие выборы, прибегая к манипулятивным практикам. При этом философ отнюдь не отрицает, что выборные начала могут осуществляться, но — в небольших коллективах, где люди хорошо информированы друг о друге и, соответственно, их выбор сознателен. Например, на уровне местного самоуправления. Или в академической среде, когда выбирают заведующего кафедрой, декана. Или в корпоративной структуре.

Даже в масштабах государства, говорит Ильин, демократия уместна, если это небольшое государство — вроде Швейцарии. Но в больших государствах она, как правило, носит формальный характер.

Братья: Алексей Александрович Ильин окончил 5-ю Московскую гимназию. В июле 1899 года был зачислен на юридический факультет Московского университета, а в январе 1900 года переведён на второй семестр историко-филологического факультета, но вскоре подал прошение о разрешении посещать занятия и на юридическом факультете. Одновременно прослушал полный курс на юридическом факультете, сдав все необходимые зачёты и экзамены [11]. Александр Александрович Ильин вначале поступил на физико-математический факультет Московского университета, а по окончании второго семестра 29 июля 1902 года в прошении ректору изложил просьбу о переводе на первый курс юридического факультета. В мае 1907 года был удостоен диплома второй степени [12]. Игорь Александрович Ильин по окончании рязанской 1-й гимназии в августе 1910 года поступил на юридический факультет Московского университета, в 1914 году был удостоен диплома первой степени и вступил в Совет присяжных поверенных округа Московской судебной палаты. Дипломное сочинение на тему «Примирение с Римом в царствование Юстина I и церковная борьба в царствование Юстиниана 518—565 » получило оценку «весьма удовлетворительно».

Расстрелян 19 ноября 1937 года, место захоронения — Бутовский полигон. Реабилитирован 5 марта 1957 года [15]. Дед Ивана Ильина по отцу — Иван Иванович Ильин 1799—1865 , полковник, инженер-строитель, участвовал в строительстве Большого Кремлёвского дворца , потом был его комендантом. Торохов», 1841—1913 — жена публициста Юлия Галактионовича Жуковского 1822—1907 ; двоюродная сестра Ивана Ильина их дочь — писательница Наталья Юльевна Жуковская-Лисенко 1874—1940. Другая тётка по отцу — Любовь Ивановна Ильина около 1845—1922 — была замужем за известным петербургским педагогом Яковом Григорьевичем Гуревичем , основателем и директором Гимназии и реального училища Гуревича , а также — педагогического журнала « Русская школа »; их дети двоюродные братья и сестра И. Ильина — профессор медицины и автор многократно переиздававшейся «Общей врачебной техники» Григорий Яковлевич Гуревич-Ильин , педагог, литератор и после смерти отца директор гимназии Гуревича Яков Яковлевич Гуревич и писательница Любовь Яковлевна Гуревич , с которой И. Ильина связывала многолетняя дружба и переписка. Правнук Я. Гуревичей — литературовед Ираклий Луарсабович Андроников 1908—1990.

Дядя по отцу — Николай Иванович Ильин 1837—после 1917 — инженер-полковник , один из совладельцев Общества Московско-Рязанской железной дороги , купил в 1890-х годах усадьбу Быково у И. По имени Н. Ильина назвали возникший вскоре дачный посёлок и одноимённую железнодорожную платформу Рязанского направления Московской железной дороги. Внук Н. Ильина и двоюродный племянник И. В конце 1930-х годов Наталья Николаевна написала с позиций антинорманизма книгу «Изгнание норманнов. Очередная задача русской исторической науки». Детей у четы Ильиных не было. Детство и юность Иван Ильин в период обучения в гимназии.

Крещён 22 апреля в церкви Рождества Богородицы за Смоленскими воротами. Первые пять лет учился в Пятой Московской гимназии , последние три года — в лучшей в Москве Первой классической гимназии , по окончании которой с золотой медалью подал прошение в Московский университет о зачислении на юридический факультет. Во время учёбы у него сложился интерес к философии; он получил фундаментальную подготовку по праву, которое изучал под руководством философа-правоведа П. В студенческие годы он был, по воспоминаниям современников, «русским немцем»: больше всего его интересовала немецкая классическая философия — труды Канта , Шеллинга , Гегеля.

I А Беседуя с иностранцами о России, каждый верный русский патриот должен разъяснять им, что Россия есть не случайное нагромождение территорий и племен и не искусственно слаженный "механизм" "областей", но живой, исторически выросший и культурно оправдавшийся организм, не подлежащий произвольному расчленению. Этот организм есть географическое единство, части которого связаны хозяйственным взаимопитанием; этот организм есть духовное, языковое и культурное единство, исторически связавшее русский народ с его национально младшими братьями духовным взаимо-пониманием; он есть государственное и стратегическое единство, доказавшее миру свою волю и свою способность к самообороне; он есть сущий оплот европейско-азиатского, а потому и вселенского мира и равновесия. Расчленение его явилось бы невиданной еще в истории политической авантюрой, гибельные последствия которой человечество понесло бы на долгие времена. Расчленение организма на составные части нигде не давало и никогда не даст ни оздоровления, ни творческого равновесия, ни мира. Напротив, оно всегда было и будет болезненным распадом, процессом разложения, брожения, гниения и всеобщего заражения.

В нашу эпоху в этот процесс будет втянута вся вселенная. Территория России закипит бесконечными распрями, столкновениями и гражданскими войнами, которые будут постоянно перерастать в мировые столкновения. Это перерастание будет совершенно неотвратимым в силу одного того, что державы всего мира европейские, азиатские и американские будут вкладывать свои деньги, свои торговые интересы и свои стратегические расчеты в нововозникшие малые государства; они будут соперничать друг с другом, добиваться преобладания и "опорных пунктов", мало того, выступят империалистические соседи, которые будут покушаться на прямое или скрытое "аннексирование" неустроенных и незащищенных новообразований Германия двинется на Украину и Прибалтику, Англия покусится на Кавказ и на Среднюю Азию, Япония — на дальневосточные берега и так далее.

Иван Ильин: Что сулит миру расчленение России

Никаким апологетом фашизма Ильин, разумеется, не был, но был преданным патриотом России и всецело всеми своими силами, интеллектуальными способностями служил русскому народу. Русский религиозный философ Иван Александрович Ильин ещё в 1948 году с поразительной точностью предсказал последствия расчленения Великой империи. Не исключено, под влиянием мыслей Ильина: философ считал, что у России особый путь и западные демократии ей не указ.

В Послании Путин вернулся к философу Ильину — идеологу Белого движения

Что предсказывали советские антиутопии Первый раз Ильина задержали в апреле 1918 года. Уже тогда резонанс, вызванный арестом доктора государственных наук, преподавателя кафедры истории права и энциклопедии права, был значительным. Вплоть до того, что многие ученые и коллеги Ильина по кафедре требовали взять себя в «заложники», лишь бы сам философ был отпущен. Тогда дело кончилось амнистией. К 1922 году Ильин попадал под арест уже шесть раз.

И шестой мог оказаться последним: после ареста его сразу же осудили, приговорив к смертной казни — расстрелу. Тогда под следствием находилось более 200 человек — сплошь творческая интеллигенция. Позволить себе ликвидацию такого количества «золотых умов» советская власть не могла. Немыслимость расстрела Ильина понимал и сам Ленин.

Он автор лучшей книги о Гегеле», — писал он, имея в виду диссертацию философа. Так казнь было решено заменить массовой высылкой в Европу, вошедшей в историю под именем «философский пароход». Троцкий резюмировал: «Мы этих людей выслали потому, что расстрелять их не было повода, а терпеть было невозможно». Высылаемым разрешалось взять с собой лишь две пары кальсон, две пары носков, пиджак, брюки, пальто, шляпу и две пары обуви на человека: все деньги и другое имущество, в том числе обширные библиотеки, подвергались конфискации.

Его пассажирами в числе прочих были философы Бердяев, Трубецкой и Ильин.

Какою-то таинственной, могучей уверенностью они знали-ведали, что видимость земной неудачи не должна смущать прямую и верную душу; что делающий по Божьи побеждает одним своим деланием, строит Россию одним своим хотя бы и одиноким, и мученическим стоянием. И тот из нас, кто хоть раз попытался объять взором сонм этих русских стоятелей, тот никогда не поверит западным разговорам о ничтожности славянства и никогда не поколеблется в своей вере в Россию. Россия держалась и строилась памятью о Боге и пребыванием в Его живом и благодатном дуновении. Вот почему, когда русский человек хочет образумить своего ближнего, он говорит ему: «Побойся Бога! Это воззрение исконное, древнерусское; оно-то и нашло свое выражение в указе Петра Великого, начертанном на Зерцале: «Надлежит пред суд чинно поступать, понеже суд Божий есть, проклят всяк, творяй дело Божье с небрежением».

Это воззрение выражал всегда и Суворов, выдвигая идею русского воина, сражающегося за дело Божье. На этом воззрении воспитывались целые поколения русских людей — и тех, что сражались за Россию, и тех, что освобождали крестьян от крепостного права на основах, не осуществленных нигде в мире, кроме России , и тех, что создавали русское земство, русский суд и русскую школу предреволюционного периода. Здоровая государственность и здоровая армия невозможны без чувства собственного духовного достоинства, а русский человек утверждал его на вере в свою бессмертную, Богу предстоящую и Богом ведомую душу: вот откуда у русского человека то удивительное религиозно-эпическое и спокойное восприятие смерти — и на одре болезни, и в сражении, которое было отмечено не раз в русской литературе, в особенности у Толстого и Тургенева. Но здоровая государственность и здоровая армия невозможны и без верного чувства ранга. И прав был тот капитан у Достоевского, который ответил безбожнику: «Если Бога нет, то какой же я после этого капитан? Этим духом и держалась Россия на протяжении всей своей истории, и отпадения ее от этого духа всегда вели ее к неисчислимым бедам.

Поэтому верить в Россию, значит принимать эти глубокие и великие традиции, — ее воли к качеству, ее своеобразия и служения, укореняться в них и уверенно строить на них ее возрождение. И вот когда западные народы ставят нам вопрос, почему же мы так непоколебимо уверены в грядущем возрождении и восстановлении России, то мы отвечаем: потому что мы знаем историю России, которой вы не знаете, и живем ее духом, который вам чужд и недоступен. Мы утверждаем духовную силу и светлое будущее русского народа в силу многих оснований, из коих каждое имеет свой особый вес и кои все вместе ведут нас в глубину нашей веры и нашей верности. За ними и через них сияет нам нечто большее: народ с такими дарами и с такой судьбой, выстрадавший и создавший такое, не может быть покинут Богом в трагический час своей истории. Он в действительности и не покинут Богом, уже в силу одного того, что душа его искони укоренялась и укоренилась в молитвенном созерцании, в искании горнего, в служении высшему смыслу жизни. И если временно омрачилось око его, и если единожды поколебалась его сила, отличающая верное от соблазна, — то страдания очистят его взор и укрепят в нем его духовную мощь… Мы верим в Россию потому, что созерцаем ее в Боге и видим ее такою, какой она была на самом деле.

По его словам, к деятельности оголтелых леваков или украинской агентуры спектр негативных оценок творчества Ивана Александровича Ильина сводить смешно. Политолог отмечает, что мы живем в сложное время, но если главная задача заключается в том, чтобы обеспечить глубокую консолидацию страны и общества — а это действительно необходимо — то с опорой на Ильина никакой консолидации осуществить невозможно. Каких философских и политических взглядов придерживался Ильин? Действительно ли он является любимым философом Владимира Путина?

В чем заключается трагедия белой эмиграции? Возможен ли правый поворот в России, и как в него должны быть вписаны Сталин, СССР и всё то, что обладает большой ценностью для огромной части нашего общества? Ответы на эти вопросы дал Сергей Кургинян в передаче «Предназначение». Лидер движения «Суть времени» зачитал отрывок из работы Ильина «О сопротивлении злу силою».

Тиран» — вряд ли Ильин подписался бы под этими пушкинскими словами«Герой», 1830 г.. Он стоял на том, что сердце в политике может скорей помешать, а слово «тиран» не ругательство; важно не то, беспощаден ли вождь, а то, куда он нас ведет, используя свою беспощадность. К красным бесам, которые не были порождены внутренними противоречиями России, а были подосланы в нее извне. Или к белым рыцарям, которые огнем и мечом защищали Родину от бесовских сонмищ. Не случайно уже в эмиграции он станет своего рода советником Врангеля и будет презирать Деникина. Врангель тверд и непоколебим, Деникин мечется и теряет силу. Слово «сила» тут ключевое.

Одной из самых ярких, самых цитируемых и самых переиздаваемых работ Ильина окажется книга «О сопротивлении злу силою» 1925. Она направлена против пацифистских идей Льва Толстого и содержит посвящение ветеранам Белого движения. Книга призвана развеять наваждение толстовства, расколдовать его гуманистическое обаяние, отказаться от иллюзий ненасилия, предложить России твердую дорогу порядка и служения общенародному государству. Ильин не был первым великим мыслителем, кто восставал против Толстого. Владимир Сергеевич Соловьев в «Трех разговорах» вообще вывел Льва Николаевича в образе князя, предшественника и слуги антихриста. Но Соловьев, пытаясь обеззаразить анархизм Толстого, не пускался в противоположную крайность, не расколдовывал сам гуманизм. Ильин интеллектуально безжалостен , он додумывает мысль о силе как основе жизни до конца.

И статья «О русском фашизме», которую он опубликует в 1928-м, не просто использует модный термин мутного времени, но продолжает тему силы и воли как центра будущего русского мироустройства. Впрочем, и эпоха ему выпала особенная, когда без ставки на силу трудно было обойтись. Личные доблести Ильина, его бесстрашие, мужество, самоотверженность несомненны. Оставаясь в советской России, с 1918 по 1922 год он несколько раз был арестован по так называемому делу «Добровольческой армии». В 1922-м вместе с другими пассажирами «философского парохода» был выслан в Германию. С 1923 по 1934 год работал в Русском научном институте Берлин , который финансировался немецким МИДом, а после победы нацистов на выборах — Министерством народного просвещения и пропаганды.

Иван Ильин: Что сулит миру расчленение России

Прежней России не будет. Будет новая Россия. По-прежнему Россия; но не прежняя, рухнувшая; а новая, обновленная, для которой опасности не будут опасны и катастрофы не будут страшны. И вот к ней мы должны готовиться; и ее мы должны готовить, — ковать в себе самих, во всех нас новый русский дух. Задание наше — очистить душу от слабостей, заблуждений и уродливостей прошлого. Их много. Вот главнейшие. Бесхарактерность, т. Недостаточное, неукрепленное чувство собственного духовного достоинства, этой жизнесдерживающей и жизненаправляющей силы, и отсюда: удобособлазняемость наших душ; колебание их между деспотизмом и пресмыканием, между самопревознесением и самоуничижением; неумение уважать в себе субъекта прав и обязанностей, неукрепленное правосознание; больная тяга к слепому подражательному западничеству; к праздному и вредному заимствованию вздорных или ядовитых идей у других народов; неверие в себя, в творческие силы своего народа.

Он живет совсем не «по ту сторону добра и зла», напротив, он подчинен законам добра и духа.

Из него должно родиться национальное единение... Ведущий слой не есть ни замкнутая «каста», ни наследственное или потомственное «сословие»... Верное участие народа в жизни государства дает последнему его силу. В этом выражается демократическая сила истинной государственности. Россия - не человеческая пыль и не хаос. Она есть прежде всего великий народ, не промотавший своих сил и не отчаявшийся в своем призвании. Этот народ изголодался по свободному порядку, по мирному труду, по собственности и по национальной культуре. Не хороните же его преждевременно! Государство не есть какая-то отвлеченность, носящаяся над гражданами; или какой-то «я-вас-всех-давишь» вроде сказочного медведя, который садится на жителей домика и передавливает всех.

Государство находится не «там где-то», вне нас правительство, полиция, армия, налоговое ведомство, чиновничий аппарат ; оно живет в нас, в виде нас самих, ибо мы, живые человеческие личности, мы его «части», или «члены», или «органы». Это участие включает и нашу внутреннюю жизнь. Но «включение» не в том, что «мы ничего не смеем», а «государство все смеет»; что мы - рабы, а государство рабовладелец; что гражданин должен жить по принципу «Чего изволите? Совсем нет. Тоталитарное извращение есть явление сразу больное, нелепое и преступное. В государство включаются строят его, укрепляют, колеблют, совершенствуют его или, наоборот, разрушают его все свободные, инициативные, духовно-творческие, внутренние настроения и внешние деяния граждан. Механическое, количественное и формальное понимание государства, которое осуществляется в западных демократиях, не есть ни единственно-возможное, ни верное. Напротив: оно таит в себе величайшие опасности; оно не блюдет органическую природу государства; оно не единит граждан в Общем... Поэтому такая форма «государственности» и «демократии» не обещает России ничего доброго и не подлежит ни заимствованию, ни воспроизведению.

России нужно иное, новое, качественное и зиждительное. Страна, лишенная необходимых предпосылок для здоровой творческой демократии, не должна вводить у себя этого режима до тех пор, пока эти основные предпосылки не будут созданы.

У нас совсем иные храмы, иное богослужение, иная доброта, иная храбрость, иной семейный уклад; у нас совсем другая литература, другая музыка, театр, живопись, танец; не такая наука, не такая медицина, не такой суд, не такое отношение к преступлению, не такое чувство ранга, не такое отношение к нашим героям, гениям и царям. И притом наша душа открыта для западной культуры: мы ее видим, изучаем, знаем и если есть чему, то учимся у нее; мы овладеваем их языками и ценим искусство их лучших художников; у нас есть дарвчувствования и перевоплощения. У европейцев этого дара нет.

Они понимают только то, что на них похоже, но и то искажая все на свой лад. Для них русское инородно, беспокойно, чуждо, странно, непривлекательно. Их мертвое сердце — мертво и для нас. Они горделиво смотрят на нас сверху вниз и считают нашу культуру или ничтожною, или каким-то большим загадочным «недоразумением»… И за тридцать лет революции в этом ничего не изменилось. Так, в середине августа 1948 года происходил съезд так называемого «церковно-экуменического» движения в Швейцарии, в котором были выбраны 12 виднейших швейцарских богословов и пасторов реформатской церкви на такой же «всемирный» съезд в Амстердаме.

И что же? На съезде господствовало «братское» сочувствие к марксизму, к советской церкви и советчине и мертвое холодно-пренебрежительное отношение к национальной России, к ее церкви и культуре. Вопрос о русской культуре, о ее духовности и религиозной самобытности совсем и не ставился: она приравнивалась к нулю. Марксизм есть для них «свое», европейское, приемлемое; и советский коммунист для них ближе и понятнее, чем Серафим Саровский, Суворов, Петр Великий, Пушкин, Чайковский и Менделеев. То же самое происходило потом и на «всемирном» съезде в Амстердаме, где подготовлялось чудовищное месиво из христианства и коммунизма.

Итак, Западная Европа не знает России. Но неизвестное всегда страшновато. А Россия по численности своего населения, по территории и по своим естественным богатствам огромна. Огромное неизвестное переживается всегда как сущная опасность. Особенно после того, как Россия в 18 и 19 веках показала Европе доблесть своего солдата и гениальность своих исторических полководцев.

Мировая политика коммунистической революции превратила его внеутихающую тревогу. Но страх унижает человека; поэтому он прикрывает его презрением и ненавистью. Незнание, пропитанное страхом, презрением и ненавистью, фантазирует, злопыхательствует и выдумывает. Правда, мы видели пленных немцев и австрийцев, вернувшихся в Европу из русских лагерей и мечтавших о России и русском народе. Но европейское большинство и особенно его демократические министры — кормятся незнанием, боятся России и постоянно мечтают о ее ослаблении.

Вот уже полтораста лет Западная Европа боится России. Никакое служение России общеевропейскому делу семилетняя война, борьба с Наполеоном, спасение Пруссии в 1805 — 1815 годах, спасение Австрии в 1849 году, спасение Франции в 1875 году, миролюбие Александра III, Гаагские конференции, жертвенная борьба с Германией 1914 — 1917 гг.

До поры до времени он исходил из того, что выбор между Коминтерном и национал-социализмом однозначен. Победят в Германии сторонники большевиков, пиши пропало, поэтому сотрудничать с властями не зазорно. Но куда важнее думать о России будущего , когда коммунизм неизбежно ослабнет и придет пора строительства другой страны на месте сгнившей ленинской утопии. Это были очень важные размышления, Ильин делал ставку на своеродность нового государства, на укорененность в традиции при верности идее свободы. Но единственно возможной переходной формой правления он считал национальную диктатуру, которая опирается «на верные войсковые части» и быстро выделяет «из народа наверх трезвых и честных патриотов». Как именно она их выделяет, если диктатура и политическая конкуренция несовместимы, Ильин в своих довоенных и послевоенных трудах не уточнял. И не слишком внятно описывал свободное будущее, это нечто светлое, хорошее, но размытое. Зато очень подробно говорил о непреклонности диктатора. Он должен обладать полновластием, чтобы служить интересам народа — как их видит.

Он обязан навязывать свою волю преданному патриотическому окружению. Легко догадаться, на кого похож этот обобщенный портрет — прежде всего на Муссолини, о котором Ильин восторженно отзывается в цикле «Писем о фашизме» второй половины 20-х годов. И отчасти на Гитлера, чей приход к власти Иван Александрович приветствовал печально известной статьей «О национал-социализме. Новый дух», опубликованной в мае 1933 года в парижской газете «Возрождение».

Ильин и Украина

Почему мы верим в Россию?
КПРФ: «ИВАН ИЛЬИН – ФАШИСТ». А КТО ТОГДА САМИ КОММУНИСТЫ? ТЕСТ НА ПРАВДУ
Регистрация
Кто вы, Иван Ильин? / Литературная газета
Регистрация

Философ Иван Ильин

Ивану Ильину пришлось покинуть Россию. (Иван Ильин, русский философ, один из главных идеологов Белого движения)" Должен признаться. что к Ильину как философу и идеологу чего-то там я отношусь абсолютно равнодушно. Для одних национальная Россия слишком велика, народ её кажется им слишком многочисленным, намерения и планы её кажутся им тревожно-загадочными и, вероятно, «завоевательными»; и самое «единство» её представляется им угрозой. Иван Ильин считается самым проницательным русским философом: более полувека назад он ответил на многие вопросы, которые сегодня стоят перед властью. Секретарь Центрального комитета КПРФ направил обращение в Генпрокуратуру России с просьбой проверить законность создания «Высшей политической школы имени Ивана Ильина».

«Зло необходимо пресекать силой»: историк Аркадий Минаков о философии Ильина

Иван Ильин не специализировался на построении моделей международных отношений, он просто считал здоровую национальную Россию крайне полезной для всего мира. Иван ИЛЬИН, специально для газеты "Культура". Русский религиозный философ Иван Александрович Ильин ещё в 1948 году с поразительной точностью предсказал последствия расчленения Великой империи. Президент России часто цитирует консервативного мыслителя Ивана Ильина, отмечают западные СМИ. Одним из высланных философов был профессор Московского университета Иван Ильин. Зампред Комитета Госдумы по молодежной политике Владимир Исаков (КПРФ) просит Генпрокуратуру проверить, не содержит ли ряд работ философа Ивана Ильина признаков реабилитации нацизма.

Новости философ иван ильин о россии

Популярное в разделе

«Зло необходимо пресекать силой»: историк Аркадий Минаков о философии Ильина

Иван Ильин: Что сулит миру расчленение России

В Послании Путин вернулся к философу Ильину — идеологу Белого движения

Иван Ильин: Что сулит миру расчленение России

Ильин и Украина

Похожие книги

Философ Иван Ильин

«Зло необходимо пресекать силой»: историк Аркадий Минаков о философии Ильина

Похожие новости: