Юрий Бутусов поставил в РАМТе пьесу одного из самых популярных европейских драматургов Флориана Зеллера «Сын», рассказывающую о кризисе семейных отно.
Спектакль Сын
И еще это очень "русская пьеса". Читая историю этого мальчишки, думаешь об Иванове, Зилове и всех "лишних людях" русской литературы. Дело не в подростковой депрессии, а в тех экзистенциальных вопросах, которые стоят перед всеми нами".
Другой пространственный акцент — прислоненное к правому порталу большое зеркало в потертой деревянной раме. Персонажи порой замирают перед ним, вглядываясь в собственные отражения, протягивая ладони к зеркальной поверхности, словно стараясь проникнуть за нее, в глубь неведомого и нездешнего. Когда стены глухой черной комнаты поднимаются, за ее пределами открывается пустынный сюрреалистический пейзаж: высокие столбы с замершими на них воронами и непропорционально огромный каркас птицы, хищно подвигающейся в сторону людей. Кладбищенские угодья освещены контровыми слепящими прожекторами художник по свету Адександр Сиваев , и в этом свете Пьер взбивает длинными пальцами фонтан брызг в медном тазу с водой — красиво и страшно. Таков вообще «Сын» Юрия Бутусова — красивый и страшный. Завораживающее зрелище и горчайший смысл.
На программке спектакля — портрет Евгения Редько: романтически спутанные пряди черных волос падают на лоб, облик сумрачного Паганини… Это отвлекающий маневр авторов спектакля, Редько-неврастеника зритель здесь почти не увидит. Только в специально отведенных зонах действия актер экстенсивен и позволяет себе открытую эмоцию, когда выходит с листами пьесы в руках и читает текст других персонажей — диалог замерших в неподвижности матери и отца или циничную, развязную речь доктора, требующего оставить Николя в больнице, чтобы предотвратить повторную суицидальную попытку. Кричит, захлебывается словами, «играет». В роли Николя Редько существует иначе, с продуманной сдержанностью и невероятным чувством меры — при этом на максимально широкой амплитуде ощущений. Его герой может изводить отца показным равнодушием, односложными ответами «Не знаю… не знаю», — нарочито блеклым голосом произносит Редько, все истинные переживания загнаны внутрь , может сидеть с непроницаемым, страшным лицом-маской, может отбросить отца одним движением так, что тот отлетает и с размаху бьется о стену, может грубым жестом размазать макияж на лице отцовской жены, прижимая ее к стенке, — бунт, обида и гнев выходят из него через жестокость. Его жизнь разбита, как тарелки, которые он смахивает со стола: Николя встает на осколки, и мы слышим хруст стекла. Щелкают большие канцелярские ножницы, которыми сын стрижет себе ногти, — металлический звук опасности пронизывает воздух с самого начала спектакля. Есть мгновения, когда маска сползает, и обнажается измученное, заплаканное лицо несчастного подростка.
Но обычно в эти моменты родители как раз и не смотрят на своего ребенка: мать сидит перед зеркалом, спиной к Николя, и не видит слез сына, не слышит его искренней мольбы о помощи. Героиня Татьяны Матюховой — маленькая, как пичужка, горестно улыбающаяся женщина, чья душа исковеркана изменой мужа. Она заранее проиграла борьбу за сына и по-настоящему остро переживает только собственное одиночество. Вообще женщины в спектакле, несмотря на яркую выразительность образов, не вполне действенные персонажи — все решается в психологическом поединке между отцом и сыном. София в остром, стильном исполнении Виктории Тиханской воплощает бессилие красоты и женственности в этом помраченном мире: молодая и прекрасная, она чарует своими белыми, красными и черными нарядами, причудливо взбитыми или гладкими прическами, изящными или резкими движениями тонких рук и ног… но изменить что-то, спасти мужа своей любовью она не в состоянии. Пьера все сильнее приковывают к сыну чувство вины и динамически возрастающая невозможность исправить то, что сломано.
Бывает и наоборот — у человека возникают очень правильные вопросы, над которыми он начинает задумываться и потом долго еще переваривает увиденное, — говорит заслуженная артистка РФ Татьяна Матюхова, сыгравшая мать подростка. По словам же самого Юрия Бутусова, спектакль «Сын» — о Гамлете в каждом из нас.
По мнению актеров, в этой короткой формулировке заложен глубокий смысл. Каждый персонаж постановки — в каком-то смысле принц датский. Страничка истории В разные годы на страницах «Самарской газеты» печатались Н. Гарин-Михайловский, А. Бостром, В.
По пьесе «Отец» снят одноименный фильм. Юрий Бутусов назвал трилогию «драматургией высочайшего класса». Режиссер выбрал для постановки самую трагическую завершающую часть, где его привлек глубочайший психологизм с нотками абсурда и мистики. По его словам, «Эта пьеса о Гамлете в каждом из нас. Человек был и остается существом идеалистическим.
И те компромиссы, которые возникают в его жизни, не проходят бесследно и могут его просто уничтожить». Пьеса рассказывает об истории мальчика, тяжело переживающего расставание родителей. Николя очень нужна защита и поддержка, чтобы продолжать жить. Я хочу в ней что-то поменять. Только я не знаю, что»,- говорит подросток. Пьер, отец мальчика, прошел нечто похожее в том же возрасте.
Психологический сюрреализм Юрия Бутусова
Спектакль "Сын" РАМТа, получивший "Золотую Маску" 2022 года за лучшую мужскую роль второго плана Александр Девятьяров и еще шесть номинаций на премию, можно будет также увидеть в Перми в среду. А уже в четверг московский театр покажет на пермской сцене постановку "Душа моя Павел" Алексея Бородина, вошедшую в лонг-лист фестиваля "Золотая маска" 2023 года. Фестиваль "Золотая маска" открылся в столице Прикамья 5 сентября спектаклем "Фома" Новосибирского музыкального театра. Помимо этого, 7 и 8 ноября Новосибирский театр "Старый дом" представил на сцене Пермского ТЮЗа постановку "Танцующая в темноте" по одноименному фильму Ларса фон Триера. О "Золотой маске" Российская национальная театральная премия "Золотая маска" была учреждена в 1993 году Союзом театральных деятелей РФ и вручается спектаклям всех жанров театрального искусства: драмы, оперы, балета, современного танца, оперетты и мюзикла, театра кукол.
Генеральная репетиция». Трое Андрей Могучий, Дмитрий Крымов и Юрий Бутусов — триумвират отечественных режиссеров, входящих в число тех, кто определяет стиль современного драматического театра. По любому из спектаклей этих режиссеров можно понять, что тот собой представляет. Новый стиль создают не только они, но им удалось его кристаллизовать, добиться в своих постановках такого совершенства, что каждая не оставляет сомнений: это новый театр, и он не похож на тот, каким мы видели его в XX веке. У каждого из них своя стратегия в поиске драматургического материала. Иногда они пересекаются: Андрей Могучий может обратиться к общеизвестному сюжету, создать на его основе новый текст, и он будет соткан так, что в нем нельзя узнать автора, в спектакле мы увидим объемную идею, воплощенную творческой волей режиссера.
Дмитрий Крымов создает авторские интерпретации классических сюжетов. Оба работают с ожиданиями публики, которая приходит, ориентируясь на название пьесы, и ожидает увидеть одно, а получает совсем другое. Юрий Бутусов чаще преображает классические тексты до неузнаваемости уже в процессе постановки спектакля. Обращение к тексту Флориана Зеллера «Сын» — новая линия в его творческом методе, предполагающая работу с текстами современных драматургов. Режиссер словно пресытился иносказательными рассуждениями о проблемах современного человека и решил говорить о них напрямую. При этом в его сознании уже сформировался драматургический канон, состоящий из текстов Шекспира, Чехова, Брехта и Ибсена. Пьесы современных авторов, привлекших внимание режиссера, словно развивают уже созданную теми драматургическую вселенную. Текст Флориана Зеллера он определяет как пьесу «о Гамлете в каждом из нас». Обладая повышенной чувствительностью к текстам Шекспира спектакли по его пьесам из всех поставленных Юрием Бутусовым производят наиболее сильное впечатление , он ищет его же героев, попавших в только на первый взгляд новые обстоятельства. На самом деле они все те же.
Его предыдущая жена жива, но ее жизнь призрачна, и сама она похожа на призрак: в одной из сцен она смотрит на свое отражение в зеркале и словно с трудом может себя разглядеть. Пьер пока не собирается никого убивать и всего лишь ищет, кто из родителей примет его таким, как есть.
Николя везде одинаково плохо. Ему тесно и неуютно в любом месте, оттого он часто сидит спиной к залу и не смотрит в глаза собеседникам. Это разговор постаревшего раньше времени сына и молодящегося отца. Александр Девятьяров эту свою молодость проявляет во всем: в аляповатых движениях, в жеманстве, в подчеркнутой театральности своих жестов, в попытках начать жизнь с нуля, с новой семьей, с новым сыном, в другой квартире. Но прошлое все равно тянет его за собой. То первая жена дает волю воспоминаниям, то сын напоминает о долге перед ним. Пьер не может справиться с раздирающими его душу противоречиями и сомнениями, с желанием быть хорошим для всех.
Танцует в спектакле не только Пьер. Тут пляшут все. В этих необузданных, безумных танцах персонажи дают себе волю, полностью отпускают себя, сбрасывают панцирь. А еще в спектакле есть человек, отвечающий за музыку. Бутусов вводит нового персонажа, именуемого «Человек, который поет». Артист Денис Баландин во фраке и с цветком в петлице периодически выходит к микрофону и исполняет самые разные треки: то классические арии, то рок-композиции, то эстрадные хиты. В причудливой аранжировке Фаустаса Латенаса музыка звучит гипнотически. Герои пускаются в пляс под эти то чарующие, то будоражащие, то убаюкивающие, то режущие слух звуки, а зритель постепенно погружается в транс.
Читая историю этого мальчишки, думаешь об Иванове, Зилове и всех "лишних людях" русской литературы. Дело не в подростковой депрессии, а в тех экзистенциальных вопросах, которые стоят перед всеми нами".
Спектакль Юрия Бутусова "Сын" в рамках фестиваля "Территория"
Спектакль Юрия Бутусова «Сын» в рамках фестиваля «Золотая Маска в Екатеринбурге». Премьера спектакля Юрия Бутусова «Сын» на Большой сцене РАМТа. В первом после отъезда из России интервью Бутусов рассказал, почему он решился уехать, как снимали его спектакли и чем отличается работа в России и Европе.
ФЛОРИАН ЗЕЛЛЕР. «СЫН». РАМТ. РЕЖИССЕР ЮРИЙ БУТУСОВ
В спектакле "Сын" Юрий Бутусов позаимствовал понемножку из каждого жанра. сообщает пресс-служба творческого Союза. Режиссер спектакля Юрий Бутусов — один из самых парадоксальных российских театральных режиссеров — представляет свое прочтение пьесы «Сын», замыкающей трилогию французского драматурга Флориана Зеллера «Мать», «Отец», «Сын». это один из лучших спектаклей, которые я видела. Спектакль «Сын» Юрия Бутусова получил «Большой хрустальный гвоздь». Поставленный Юрием Бутусовым «Сын» – сакраментальная семейная коллизия, в которой отец семейства уходит к новой жене и тем самым ломает жизнь сына-подростка.
Победителем театральной премии «Гвоздь сезона» стал спектакль Юрия Бутусова «Сын»
Главная интрига — кто из пяти лидеров станет обладателем «Большого хрустального гвоздя». Церемония объявления главного «Гвоздя сезона» всегда яркое театрализованное событие, за которое в этот раз отвечают актеры Зависимого театрального проекта «Заячий стон» — Максим Амельчинко, Виталий Боровик, Алексей Поляков и Кирилл Петров.
А правильно это или неправильно — каждый решает сам. И еще это очень «русская пьеса». Читая историю этого мальчишки, думаешь об Иванове, Зилове и всех «лишних людях» русской литературы. Дело не в подростковой депрессии, а в тех экзистенциальных вопросах, которые стоят перед всеми нами Юрий Бутусов Режиссер спектакля Рецензии в СМИ «Между реальностью, за которую держишься обеими руками, невозможностью в нее вписаться а другой реальности нет и мечтой об ином мире головокружительной свободы и скорби, откуда явился этот нежный и насмешливый пришелец. Здесь сын не берет верх над отцом по воли богов, а просто уходит по собственной воле с предложенной ему орбиты играть по навязанным ему правилам и как-то встроиться в жизнь, притерпеться к ней в открытый Космос.
Родители-клоуны, преувеличенно, хотя и искренне, беспокоящиеся о благополучии сына, в конце концов его и угробят. Сам Юрий Бутусов предпосылает спектаклю рассуждение о том, что перед нами своего рода гамлетовская коллизия, но это рассуждение больше свидетельствует о том, что режиссерская фантазия может вычитать из телефонной книги самые разнообразные смыслы и подтексты. От Гамлета в «Сыне» примерно столько же, сколько от Эдипа или Федры,— архетипические сюжеты просвечивают сквозь отношения Николя и с отцом, и с матерью, и с мачехой, но у Зеллера ситуации схематичны, а диалоги лапидарны, это пустые, формальные слова, за которыми можно разглядеть все, что угодно,— или ничего.
Как и за появлением Николя в доме его отца Пьера и мачехи Софии можно разглядеть скрытый шантаж, угрозу, отчаянную попытку вписаться в чужую жизнь, бунт — или обыкновенную подростковую безалаберность. Как ни парадоксально, именно это опустошенное пространство диалога довольно адекватно свидетельствует о современности — просто у автора и его героев один общий кризис на всех, кризис того, что можно выразить словами. Современный человек словами больше не коммуницирует, но литература, и драматургия в том числе, все равно на них обречена. И вся надежда только на то, что театр, такой как у Юрия Бутусова, например, к словам давно уже относится не как к сути дела, а как к аксессуару, поводу для аттракциона, где не раскрывается, а создается смысл фраз, которые сами по себе пусты, обертка без конфеты. Вольно или невольно это соединение яркого аттракциона и голой схемы в спектакле Юрия Бутусова порождает вполне дидактически наглядное — и вполне драматичное — предостережение.
В вынужденных компромиссах, в необходимости соглашаться с тем, с чем не хочет мириться, человек разрушает свою природу, веру в идеальный мир, то, что Шекспир назвал «квинтэссенцией всего живущего». Идеализм, неприятие несправедливости в человеке невозможно уничтожить. И ничего тут нельзя изменить. А правильно это или неправильно — каждый решает сам. И еще это очень «русская пьеса». Читая историю этого мальчишки, думаешь об Иванове, Зилове и всех «лишних людях» русской литературы. Дело не в подростковой депрессии, а в тех экзистенциальных вопросах, которые стоят перед всеми нами.
Младший папа
Юрий Бутусов – один из самых парадоксальных российских театральных режиссеров – представляет свое прочтение пьесы «Сын», замыкающей трилогию французского драматурга. Спектакль «Сын» с 7 сентября 2021 по 28 июня 2024, Театр Маяковского. Основная сцена в Москве — дата и место проведения, описание и программа мероприятия, купить билет. Спектакль «Сын» Бутусов поставил в 2020 году в Российском академическом молодежном театре. Бутусов: украинские генералы не хотят раздражать руководство плохими новостями.
«Сын Даниил с пяти лет ходит с нами на молитвы»: Вячеслав Бутусов рассказал о своей семье
Как бы трудно не было бороться с несправедливостью, идеализм в душе человека не уничтожить. И никаких изменений здесь не предвидится. Но справедливо ли это или нет — решение за каждым. Этот сюжет кажется настолько русским: герой напоминает все те образы «лишних людей» из русской литературы. И именно большие жизненные вопросы, а не подростковая депрессия, представляются здесь ключевыми, утверждает режиссер Бутусов, как сообщает пресс-служба театра.
Юрий Бутусов чаще преображает классические тексты до неузнаваемости уже в процессе постановки спектакля. Обращение к тексту Флориана Зеллера «Сын» — новая линия в его творческом методе, предполагающая работу с текстами современных драматургов. Режиссер словно пресытился иносказательными рассуждениями о проблемах современного человека и решил говорить о них напрямую. При этом в его сознании уже сформировался драматургический канон, состоящий из текстов Шекспира, Чехова, Брехта и Ибсена. Пьесы современных авторов, привлекших внимание режиссера, словно развивают уже созданную теми драматургическую вселенную. Текст Флориана Зеллера он определяет как пьесу «о Гамлете в каждом из нас».
Обладая повышенной чувствительностью к текстам Шекспира спектакли по его пьесам из всех поставленных Юрием Бутусовым производят наиболее сильное впечатление , он ищет его же героев, попавших в только на первый взгляд новые обстоятельства. На самом деле они все те же. Его предыдущая жена жива, но ее жизнь призрачна, и сама она похожа на призрак: в одной из сцен она смотрит на свое отражение в зеркале и словно с трудом может себя разглядеть. Пьер пока не собирается никого убивать и всего лишь ищет, кто из родителей примет его таким, как есть. Он всего лишь предпочитает проводить время, предназначенное для школьных уроков, в парке. Тогда как отец настаивает на том, чтобы он все-таки ходил в школу. Настаивает на этом слишком рьяно и тем самым доводит сына до попытки самоубийства. Он убивает себя из ружья, которое персонажи пьесы обнаруживают в первом акте и которое выстреливает во втором. Француз Флориан Зеллер — суперзвезда новой драматургии, сравнимый по уровню таланта разве что с ирландцем Мартином Макдонахом. Зеллер младше Макдонаха на десять лет.
Его путь в Голливуд — пристанище всех успешных европейских драматургов — оказался всего на несколько лет длиннее. Последовавшая за блестящей карьерой драматурга режиссерская работа в полнометражном формате «Залечь на дно в Брюгге» вышла, когда Макдонаху исполнилось тридцать восемь.
Он превращается в станок для игры, вокруг него творится трагическая клоунада, к нему стягиваются динамические линии мизансцен.
Другой пространственный акцент — прислоненное к правому порталу большое зеркало в потертой деревянной раме. Персонажи порой замирают перед ним, вглядываясь в собственные отражения, протягивая ладони к зеркальной поверхности, словно стараясь проникнуть за нее, в глубь неведомого и нездешнего. Когда стены глухой черной комнаты поднимаются, за ее пределами открывается пустынный сюрреалистический пейзаж: высокие столбы с замершими на них воронами и непропорционально огромный каркас птицы, хищно подвигающейся в сторону людей.
Кладбищенские угодья освещены контровыми слепящими прожекторами художник по свету Адександр Сиваев , и в этом свете Пьер взбивает длинными пальцами фонтан брызг в медном тазу с водой — красиво и страшно. Таков вообще «Сын» Юрия Бутусова — красивый и страшный. Завораживающее зрелище и горчайший смысл.
На программке спектакля — портрет Евгения Редько: романтически спутанные пряди черных волос падают на лоб, облик сумрачного Паганини… Это отвлекающий маневр авторов спектакля, Редько-неврастеника зритель здесь почти не увидит. Только в специально отведенных зонах действия актер экстенсивен и позволяет себе открытую эмоцию, когда выходит с листами пьесы в руках и читает текст других персонажей — диалог замерших в неподвижности матери и отца или циничную, развязную речь доктора, требующего оставить Николя в больнице, чтобы предотвратить повторную суицидальную попытку. Кричит, захлебывается словами, «играет».
В роли Николя Редько существует иначе, с продуманной сдержанностью и невероятным чувством меры — при этом на максимально широкой амплитуде ощущений. Его герой может изводить отца показным равнодушием, односложными ответами «Не знаю… не знаю», — нарочито блеклым голосом произносит Редько, все истинные переживания загнаны внутрь , может сидеть с непроницаемым, страшным лицом-маской, может отбросить отца одним движением так, что тот отлетает и с размаху бьется о стену, может грубым жестом размазать макияж на лице отцовской жены, прижимая ее к стенке, — бунт, обида и гнев выходят из него через жестокость. Его жизнь разбита, как тарелки, которые он смахивает со стола: Николя встает на осколки, и мы слышим хруст стекла.
Щелкают большие канцелярские ножницы, которыми сын стрижет себе ногти, — металлический звук опасности пронизывает воздух с самого начала спектакля. Есть мгновения, когда маска сползает, и обнажается измученное, заплаканное лицо несчастного подростка. Но обычно в эти моменты родители как раз и не смотрят на своего ребенка: мать сидит перед зеркалом, спиной к Николя, и не видит слез сына, не слышит его искренней мольбы о помощи.
Героиня Татьяны Матюховой — маленькая, как пичужка, горестно улыбающаяся женщина, чья душа исковеркана изменой мужа. Она заранее проиграла борьбу за сына и по-настоящему остро переживает только собственное одиночество. Вообще женщины в спектакле, несмотря на яркую выразительность образов, не вполне действенные персонажи — все решается в психологическом поединке между отцом и сыном.
София в остром, стильном исполнении Виктории Тиханской воплощает бессилие красоты и женственности в этом помраченном мире: молодая и прекрасная, она чарует своими белыми, красными и черными нарядами, причудливо взбитыми или гладкими прическами, изящными или резкими движениями тонких рук и ног… но изменить что-то, спасти мужа своей любовью она не в состоянии.
Вы можете предугадать каждую реплику персонажей: и самооправдания, и самообвинения, и даже собственно жалобы подростка, страдающего от развода родителей и возрастного кризиса. Фигуры Пьера отца и Софи его новой жены выступают скорее пластическим фоном — следует отдать должное удивительным физическим возможностям Александра Девятьярова, ведь крайне непросто втиснуть человеческое содержание в сверхсложный рисунок хореографии, которая балансирует в границах акробатики, а иной раз и переходит их, например, буквально иллюстрируя мем «лезть на стену». Кажется, ни пьесе, ни постановке нечем нас удивить. Но, разумеется, это не так. И в этом выборе актёра на роль, думается, главная заслуга Юрия Бутусова. Вся боль подросткового бунта наконец доносится до нас голосом, не прислушаться к которому невозможно, смотрит на нас глазами, от которых не отвести взгляда. Считать, что юношеский кризис самоидентификации — пустяк, это типичная «ошибка выжившего». То, что большинство людей доживают до тридцати по новому постановлению — до тридцати пяти и становятся взрослыми, преображаясь в копии своих занудных предков, не значит, что тонкое не рвётся, а ветер зрелости не холодит былые раны.
Юрий Николаевич Бутусов
Мне кажется, такое распределение ролей — очень интересное решение. В целом все предложения наши находили отклик друг у друга, эта работа рождалась в полной любви. Бывает и наоборот — у человека возникают очень правильные вопросы, над которыми он начинает задумываться и потом долго еще переваривает увиденное, — говорит заслуженная артистка РФ Татьяна Матюхова, сыгравшая мать подростка. По словам же самого Юрия Бутусова, спектакль «Сын» — о Гамлете в каждом из нас. По мнению актеров, в этой короткой формулировке заложен глубокий смысл. Каждый персонаж постановки — в каком-то смысле принц датский. Страничка истории В разные годы на страницах «Самарской газеты» печатались Н.
На грани срыва всех исполнителей. В этом и задумка режиссера. То есть это невероятный такой замес. Мне кажется, у него должно быть большое будущее», — говорит режиссер-постановщик Юрий Бутусов.
Фотограф: Екатерина Елизарова Вчера завершилась региональная программа фестиваля «Золотая Маска», благодаря которой самарцы смогли посмотреть спектакли-лауреаты и номинанты национальной театральной премии. На сцене академического театра оперы 3 мая был представлен вечер одноактных спектаклей коллектива «Урал Опера Балет» Екатеринбург : «Неаполь», «Brahms Party», «Вариации Сальери». Она была удостоена премии «Золотая Маска» 2022 года в номинации «Лучшая мужская роль второго плана» за работу актера Александра Девятьярова. В этом году региональная программа фестиваля «Золотая маска» проходит в 13 российских городах. И вот теперь — в Самаре. Это спектакль о том, как на жизнь подростка повлияло решение отца создать другую семью. Мальчика Николя играет самый старший из участников спектакля Евгений Редько, отца и мачеху — молодые актеры Александр Девятьяров и Виктория Тиханская.
Идеализм, неприятие несправедливости в человеке невозможно уничтожить. И ничего тут нельзя изменить. А правильно это или неправильно - каждый решает сам. И еще это очень русская пьеса. Читая историю этого мальчишки, думаешь об Иванове, Зилове и всех "лишних людях" русской литературы.