Журналист Ольга Комок, сходив в Александринский театр на "Преступление и наказание", констатирует, что спектакль — настоящее испытание для зрителя. В очередном эксперименте Новой сцены Александринского театра в роли пресловутого чеховского ружья выступил топор Достоевского. Александринский театр. Пользуясь случаем, отсылаем читателей к 29-му эпизоду нашего подкаста «Упражнение в прекрасном» – в нём Гуревич подробно излагает свой взгляд на «Преступление и наказание» и рассуждает о работе над калининградским спектаклем.
Билеты на спектакль «Преступление и наказание»
Здание новой сцены театра было введено в эксплуатацию в конце апреля. Она состоит из трех корпусов, соединенных театральным фойе. В Санкт-Петербурге открыта новая сцена Александринского театра.
Теперь же в Александринском был представлен спектакль «Суд над Раскольниковым», в основу которого лег не роман Достоевского, но пьеса белорусского писателя Саши Филипенко, в которой он излагает свои реминисценции на заданную тему. У режиссера Антона Оконешникова спектакль почти получился. Почти — потому что литературная основа в части Филипенко, а не Достоевского была откровенно рыхлой и потребовала от создателей чрезвычайного напряжения сил. Само по себе появление в афише Национального российского театра пьесы Филипенко — явление замечательное. Автор, работавший вначале на Первом канале, а после на «Дожде», является активным участником белорусской оппозиции, и протестное мировоззрение пронизывает всю его пьесу. Ее постановка в Александринском — доходчивый пример для тех, кто твердит о засилье цензуры в российском театре.
Могут более не напрягаться — чего нет, того нет. Идея, которую внедряет в историю «Преступления и наказания» Филипенко, все та же, активно педалируемая в российском общественном поле: противостояние гуманного и светлого нового поколения косности и злобе тех, кто уже, по мнению улицы, «отжил свое». Убийство Родионом Раскольниковым старухи-процентщицы и ее сестры показалось Филипенко отличным поводом порассуждать на эту тему. В качестве дяденьки для битья у нынешних мальчиков выступает некто гражданин Печейкин Дмитрий Белов , заместитель председателя организации «Униженные и оскорбленные», православный и безработный коммунист. Оскорблен он мыслями и деяниями Раскольникова и художественным экстремизмом произведения, но к самому Достоевскому слава Богу! Именно Печейкин олицетворяет тех, кто считает преступление преступлением и выступает за принятие мер с целью сохранения сложившихся в обществе порядков. Он заполошен, туповат, порой истеричен и всегда очень неприятен — словом, все, как принято в фейсбучных постах представителей пламенной уличной молодежи, которые они посвящают своим идеологическим противникам. Спектакль построен в форме трансляции судебного заседания в эфире телеканала с ожидаемым названием «Русский вестник».
Репортаж ведет журналист Сергей Мардарь собственное имя артиста , в зале — немногочисленная публика, которая по ходу действия голосует, отвечая на те или иные вопросы. Позже помешала техническая накладка к голосующим присоединились те, кто наблюдал за развитием событий в Сети.
Этическая составляющая оперы очень сильна, но разобраться сразу, где чёрное, а где белое сложно. Меня сильно заинтересовала неожиданная режиссёрская теория о том, что Свидригайлов — это подсознание Раскольникова. О таком при прочтении романа я не задумывалась.
Откройте страницу с ним, выберите дату, расположение мест в зале, время сеанса, заполните необходимые данные. Затем внесите оплату и на вашу электронную почту придут билеты. Если билетов на интересующее вас мероприятие нет, оставьте заказ и в течение суток мы проинформируем вас о том, появились ли свободные места. Как работает электронный билет? Вы можете предъявить электронный билет на входе на мероприятие с экрана телефона или планшета.
Преступление и наказание – 25 сентября — Театр Александринский
Момент подготовки и убийства старухи-процентщицы не является ключевым эпизодом. Практически нет в спектакле и рефлексии Раскольникова на тему «тварь я дражайшая или право имею? Расследованию преступления отводится примерно столько же времени, что и рассказам о похождениях Свидригайлова. Художественный акцент сделан на явлении покойников. Они участвуют в действии как живые. Хочется отметить элементы гротеска, эпатажа и пантомиму. Например, огромный топор, нависающий над сценой в середине второго акта или сюрреалистическая разрубленная лошадь из сна Раскольникова. Второй акт начинается с откровенного заигрывания со зрителями.
Фраза «Остались те, кто не читал» и танец на сцене под современную музыку предваряет монолог следователя Порфирия Петровича о психологии преступника. Он произносит его, разгуливая по зрительному залу. В это время из всех дверей в партер врываются чудовища, олицетворяющие психологические мучения убийцы. Костюмы героев черно-белые.
Помещик Свидригайлова облачился в костюм одного из мировых дизайнеров с остромодными зауженными брюками, умопомрачительными туфлями под белый носок. В общем-то , следуя тексту описания героя, щегольски и комфортно одет. Аттила Виднянский мечтал о постановке «Преступления и наказания» 20 лет, и то, что сделать это удалось на сцене прославленной Александринки, считает подарком от Бога. Всё сошлось именно здесь: и любовь к Достоевскому, и возможность обратиться к теме, затронутой писателем в романе. Утраченная вера — эта проблема становится ключевой и для режиссера.
Картина дня.
Все точно так, как было на уроке литературы в девятом классе советской средней школы. Когда мы устраивали свой суд над Раскольниковым было такое модное методическое поветрие , пытались говорить не так, как велено в учебнике. Искренность автора пьесы импонирует, но такое явное школярство ему не по возрасту. Драматург старается быть циничным, приравнивая восемь лет каторги к одному жизненному циклу морской свинки. Пытается выглядеть мудрым аналитиком, вкладывая в уста Порфирия Петровича Александр Поламишев банальное «я чувствую в нашем обществе запрос на осуждение» — а когда и в каком обществе такого запроса не было? Люди изначально склонны осуждать — это азбука психологии. По ходу действия автор повторяет уже сто раз всеми перетертое: «на наших глазах эта история стала современной» классика всегда современна, на то она и классика , «в обществе сложилась гражданская война» постоянно муссирующееся сладкое мечтание определенной части населения , «сейчас мы живем в такое время, когда страшны и слова, и мысли» ну хоть святых выноси — не реплика, а божья роса.
Ни дать ни взять институтка, только покинувшая стены воспитательного заведения, вышедшая на улицу и постигшая там абсолют, который теперь щедро проповедует. Чего же стоит его более ранняя реплика в суде, что он теперь другой человек? Вопрос к автору пьесы. Надо не наказывать, а перевоспитывать… Вам Раскольникова не судить надо, а услышать, интегрировать! Крайне любопытно, чем бы закончилась гипотетическая встреча Филипенко и Достоевского и какими бы методами русский классик довел до молодого драматурга свое отношение к его выводам из романа. Самым убедительным персонажем в спектакле стала — наверняка к неожиданности автора пьесы — Алена Ивановна Елена Зимина , с которой прокурор устанавливает контакт по «сверхновой паранормальной связи» на видеоинсталляции бушует пламя, явно указующее, куда после смерти попала процентщица. Старуха, выступающая отчего-то в качестве не жертвы, а свидетеля, гневно обращается к Раскольникову: «Меня убили, потому что на каждый порядок у русского человека свой собственный взгляд и требование… Как там твоя великая идея, подтвердилась? Как ты можешь порядки устанавливать, если сам ничтожество?
Оттого и куча благих сентенций в финале представления.
В музейно-выставочном пространстве сыграют сцены из спектакля Валерия Фокина "Маскарад. Воспоминания будущего" по драме М. Лермонтова "Маскарад" и спектаклю Вс.
Мейерхольда 1917 года. Премьеры сезона Осенью начнет репетировать Валерий Фокин - продолжается работа над спектаклем"Один восемь - восемь один". Размышления, столкновение идей, много параллелей…" Первой премьерой 266-го сезона на Основной сцене станетв декабре спектакль художественного руководителя Венгерского Национального театра Будапешт Аттилы Виднянского пороману Франца Кафки "Процесс". В репертуаре Александринского театра есть спектакль этого режиссера - "Преступление и наказание" по роману Ф.
Достоевского выпущен в 2016 году. В основе пьесы - повесть Федора Сологуба "Мелкий бес". В апреле - премьера режиссера Хуго Эрикссена по пьесе современного литовского драматурга Марюса Ивашкевичюса "Ближний город". Прямая речь Михаил Пиотровский, директор Государственного Эрмитажа: - Императорский Эрмитаж поздравляет императорский театр с юбилеем.
Мы вас очень ценим, никогда не забываем, что ваш театр исторически связан с самыми замечательными спектаклями и произведениями в нашей истории, где поставили "Ревизора", "Маскарад". И вы единственный театр, в котором есть отдельная ложа Эрмитажа. Подозреваю, что Эрмитаж - единственный музей, у которого есть своя театральная ложа. А ваша люстра, которая, как известно, приехала из концертного зала Зимнего дворца!
Мы не требуем ее назад, а наоборот, гордимся тем, что она висит у вас.
Александрийский театр преступление и наказание отзывы
«Для венгров до сих пор «Преступление и наказание» – главный иностранный роман, основное произведение зарубежной литературы. Статья о спектакле Александринского театра «Преступление и наказание» по роману Ф. М. Достоевского, поставленном венгерским режиссером Аттилой Виднянским. лучший подарок Александринскому театру к его 260-летию.
Билеты на спектакль «Преступление и наказание»
Два главных театра Санкт-Петербурга – Мариинский и Александринский, — по интересному стечению обстоятельств практически одновременно, с разницей в две недели, открыли новые сцены. поставив на сцене Александринского театра «Преступление и наказание», где было немало ярких актерских открытий, где живые характеры не заслонялись эстетикой «модерна», или, как сейчас принято выражаться, «постапокалиптическим театром». Смотрите онлайн видео «Александринский Театр "ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ" Аттилы ВИДНЯНСКОГО» на канале «Легкие блины с клюквеной заправкой» в хорошем качестве, опубликованное 24 ноября 2023 г. 15:55 длительностью 00:17:19 на видеохостинге RUTUBE. Купить официальные билеты на спектакль Преступление и наказание в Александринский театр, Санкт-Петербург (Национальный драматический театр России).
Спектакль «Преступление и наказание»
Отправной точкой стало известное обстоятельство: изначально Достоевский собирался написать роман под названием «Пьяненькие». Выходите, пьяненькие, выходите, слабенькие, выходите, соромники! Интонация, варьирующаяся от последней искренности до юродства или «фриковатости» , стала определяющей для спектакля Филиппа Гуревича.
Этот спектакль открыл не только программу фестиваля, но и новый театральный сезон Александринского театра. В течение пяти часов зрители сопереживали известной истории, показанной на сцене в новом прочтении. По словам Александра Поламишева, исполнителя роли Раскольникова, события спектакля происходят не в прошлом, а в настоящем. Его создатель подчеркнул это, одев персонажей в современную одежду.
Хотя часть зрителей досмотрела спектакль до конца из-за его продолжительности, скучным его не назвал никто.
Есть обобщенный и все же, как говорили в старину, полный «электричества» чувств город полусумасшедших, в котором мертвые погребают своих мертвецов не только в евангельском, но и в буквальном смысле. Поминки по Мармеладову Сергей Паршин постепенно перерастают в фантастический, почти что булгаковский бал у Сатаны с участием самого виновника события и прочих убиенных. В роли черта неожиданно выступает добрая и благодетельная в миру Пульхерия Александровна, мать Раскольникова Мария Кузнецова в вызывающе красном корсете. Звучит музыка Баха и Моцарта. И бесцельно разглагольствует совестливый нигилист Лебезятников Иван Ефремов , готовится к необыкновенному космическому полету влюбленный в простодушную Дуню Василиса Алексеева Разумихин Виктор Шуралев , изощренно мстит Раскольникову Лужин Валентин Захаров , требует свои деньги Амалия Людвиговна Юлия Соколова , плачут беззащитные дети-зайчата Мармеладовых. Лизавета, в бесплодных муках родившая старуху — точную копию своей сестры-мучительницы, и после смерти продолжает страдать.
А Семен Захарович Мармеладов все так же не прочь выпить, пусть и за упокой собственной души. Апогеем становится душераздирающий предсмертный монолог Катерины Ивановны Виктория Воробьева и ее трагический танец с воображаемой шалью, с которой она некогда танцевала при губернаторе. Сатанинский бал, поставленный Аттилой Виднянским, — бал похороненных надежд. Настойчиво, последовательно, пусть даже с толикой уверенной монотонности режиссер выстраивает «вИденье — видЕнье», в котором Родион Романович Александр Поламишев оказывается совсем не главным действующим лицом спектакля. Романтичный, слабый, растерянный юноша, он больше наблюдает за остальными, скользит тенью на фоне абстрактных очертаний города, чем действует и формулирует для себя сложные наполеоновские комплексы-концепции. Раскольников — фигура почти риторическая. И все же… Его сомнения, его явная чужеродность в мире мертвых звучат как проблеск надежды.
Возможно ли… Речь, по-видимому, идет о надежде на исцеление главного героя или даже многих подобных, бывших и нынешних, молодых людей, отчего-то лишенных жизненного опыта, мировоззрения, целей. Виднянский нравственного пафоса не убоялся — повернул всю громаду спектакля к ускользающей тени вопроса о высокой морали. Соня Мармеладова Анна Блинова не только радуется самой возможности спасти постоянно рефлексирующего Раскольникова, но и обладает способностью к действию.
В этом году сотрудничество выдающегося венгерского режиссера с Александринкой вышло на новый уровень — Виднянский создал первую постановку для легендарного российского театра, «Преступление и наказание» по мотивами культового романа Достоевского. Атиллу Виднянского, несомненно, можно назвать живым классиком европейского театра и одним из самых значимых режиссеров Восточной Европы. Выпускник Театрального института имени Карпенко-Карого в Киеве, основатель уникального венгерского театра в приграничном украинском городке Берегово, арт-директор Венгерской оперы, позже — Театра им.
Михая Чоконаи и Национального театра в Будапеште, он уделяет особое внимание развитию современной драматургии.
Преступление и наказание
Спектакль «Преступление и наказание» в Александринском театре поставлен Аттилой Виднянским, художественным руководителем Венгерского национального театра. Билеты в Александринский театр на Драма "Преступление и наказание". Сегодня и завтра, 27 и 28 апреля, в Калининградском областном драматическом театре играют премьеру спектакля Филиппа Гуревича «Преступление и наказание» по. Преступление и наказание от Александринского театра по акции.
Спектакль «Преступление и наказание» в Александринском театре
Откройте страницу с ним, выберите дату, расположение мест в зале, время сеанса, заполните необходимые данные. Затем внесите оплату и на вашу электронную почту придут билеты. Если билетов на интересующее вас мероприятие нет, оставьте заказ и в течение суток мы проинформируем вас о том, появились ли свободные места. Как работает электронный билет? Вы можете предъявить электронный билет на входе на мероприятие с экрана телефона или планшета.
Утрата веры. Я не знаю насколько для России это актуально. На Западе это актуальнейшая проблема.
Мир потихоньку стал атеистом и от этого не сделался счастливым, не нашел утешающих ответов на самые существенные вопросы. У Достоевского это так тонко написано, так многосторонне раскрыто, столько ассоциаций, разветвлений тем, что так или иначе роман касается фактически всего сущностного в человеческой жизни. Его и можно читать всю жизнь, и каждый раз он будет звучать немного иначе. Через пару лет я обязательно хочу поставить «Преступление и наказание» в Венгрии. Я считаю, что это произведение должно быть в репертуаре.
Пользуясь случаем, отсылаем читателей к 29-му эпизоду нашего подкаста «Упражнение в прекрасном» — в нём Гуревич подробно излагает свой взгляд на «Преступление и наказание» и рассуждает о работе над калининградским спектаклем. В постановочную команду вошли постоянные соратники Филиппа Гуревича: художник Анна Агафонова и художник по свету Павел Бабин. Фото: сайт Калининградского драматического театра Подпишитесь на нашу рассылку, чтобы получать дайджест новостей, событий и материалов журнала Ваш адрес электронной почты Я согласен на обработку моих персональных данных и с политикой конфиденциальности контакты издательства гитис.
Коваленко, Н. Яковлев, В. Воробьёва, В. Шуралёв, В. Захаров, И. Ефремов, Ю. Соколова и др. Продолжительность спектакля: 5 часов 30 минут с антрактом.
Петербуржцам представят «Преступление и наказание» в стиле авангард
Аброськина, А. Блинова А. Поламишев, М. Кузнецова, В. Алексеева, В. Коваленко, Н. Яковлев, В. Воробьёва, В.
Актерская игра тоже на высоком уровне. Я считаю, что труппа в Александринском одна из сильнейших театральных трупп города, и им под силу вытянуть даже слабенькую постановку на удобоваримый уровень. Шокировал момент, когда перед долгожданным антрактом зарубленная топором сестра старухи — процентщицы Лиза родила верхнюю часть покойной Алены Ивановны. Это зачем?! Что хотел сказать зрителю режиссер Виднянский?! Достоевский все-таки в своем романе стремился, на мой взгляд, постичь какую-то философию жизни, а не издать «Кошмар на улице Вязов». Я не видела хорошо поставленного Достоевского — того, который бы понравился мне. В основном, все просто его читают!
В полном объеме и без какой-либо режиссуры! Слишком все затянуто и очень тяжело. Я не рекомендовала бы к просмотру этот спектакль 7 Целых пять часов неослабевающего внимания к тому, что происходило на сцене, причем последние два с половиной часа действия пробежали еще быстрее, чем первые. После сильнейшей эмоциональной встряски в сцене избиения лошади хорошо, что это был всего лишь сон Раскольникова действие захватило полностью и не отпускало до конца, увлекая исповедями- монологами, диалогами-дуэлями, острым сюжетом, временами эмоциональной пронзительностью, меняющимися настроениями. Темы романа Достоевского раскрыты достаточно полно с некоторыми поправками на современный опыт: конфликт страдающей и сострадающей человеческой природы с внедряющимися в сознание идеями, вызывающими ментальный хаос, приводящими на грань умопомешательства, общественные отношения, обрекающие на нищету, социальные утопии и губительные человеческие слабости, спасение верой и любовью. На все вопросы как будто бы даны правильные ответы. Но в этом то и заключается опасность разочарования после окончания спектакля. Спасает от этой опасности Дмитрий Лысенков, играющий Свидригайлова, актер, обладающий особой магнетической выразительностью, притягивающий к себе внимание зрителей.
Артистический талант смещает смысловые акценты. Сцена объяснения Свидригайлова с Дуняшей оказывается самой романтической в спектакле, напоминает голливудские любовные страсти. И кажется, что и здесь вот-вот случится хэппи-энд вопреки Достоевскому. Но христианская мораль неумолима — чувственная любовь и сладострастная природа неминуемо приведут к гибели. Тем не менее, здесь сохраняется тайна чувства, вопросы, на которых нет точного ответа: что же владело Свидригайловым — сильнейшая страсть или всего лишь желание новых ощущений, шантаж ради соблазна. Конец спектакля раздваивается, самоубийство Свидригайлова совершается одновременно с публичным покаянием Раскольникова. Видеть одновременно и то и другое невозможно из-за физических особенностей зрения. Внимание сосредотачивается не на том, что этически правильнее, а на том, что экспрессивнее, то есть на игре Лысенкова.
Самодостаточность искусства, как будто зачарованного самим собою, возвращает бытию пленительную тайну, не подлежащую рациональному или религиозному истолкованию. Спектакль убеждает, что мир потихоньку стал атеистом, потому что святость и человечность не одно и тоже.
Действительно страшное. Фиглярство перед собственной пустотой этакий сниженный, измельченный вариант Николая Ставрогина. В романе Свидригайлов — дородный осанистый барин лет пятидесяти, с широким, скулистым, довольно приятным лицом и глазами, смотрящими холодно, пристально и вдумчиво; здесь — хлипкий вытянутый хлыщ в клетчатом пальто, совсем ненамного старше Раскольникова, с лицом, почти всегда напоминающим неподвижную маску, и тусклым, совсем не вдумчивым и не пристальным, а почти всегда осовелым взглядом. Чувствуется, что ни в какие моральные принципы — не говоря уж о высоких душевных порывах «Шиллер-то, Шиллер! И когда он с насмешливым равнодушием бросает этому Раскольникову: «Стало быть, под дверью нельзя подслушивать, а старушек можно топором лущить? Уже в самом начале спектакля режиссер представляет этого персонажа как «двойника» героя: Раскольников, появляясь на сцене слева, держит опущенной правой рукой топор; Свидригайлов — флегматично прогуливается среди толпы справа с положенным на плечо охотничьим ружьем. В самом факте двойничества никакого режиссерского открытия, разумеется, нет. В романе, как известно, развернута многофигурная система двойников героя, и Свидригайлов — только один из них.
Тема палача, являющегося одновременно и жертвой, доводится в линии Свидригайлова до предельного усиления. Кажется, в прежних инсценировках романа не обращалось особого внимания на то, что этот «черту преступивший» любитель несовершеннолетних девочек — игрок. Ставший жертвой своей уже покойной супруги Марфы Петровны, которая спасла его, проигравшего немыслимую сумму, от долговой тюрьмы выкупом в «тридцать тысяч сребреников», а потом после венчания увезла его в деревню. И сделала бы! Именно это обстоятельство проливает свет на отношения Свидригайлова с сестрой Раскольникова. Любви тут нет. Этот Свидригайлов любить не способен органически. И даже животное сладострастие не играет в отношениях с Авдотьей Романовной столь уж важной и определяющей роли. Есть азарт игрока, жаждущего подчинить своей воле сильную женщину — словно воскресшую в этой Дунечке прежнюю его тираншу Марфу Петровну — причем подчинить, не прибегая к слишком примитивной для такого случая физической силе и чрезмерно грубому шантажу. В сцене ментальной «дуэли» с этой гордой и неприступной девушкой Свидригайлов меняется столь же разительно, как Порфирий — в сцене своего последнего разговора с Раскольниковым.
Речь, движения актера становятся другими, начиная излучать энергию какого-то даже не человеческого, а отвратительного змеиного существа. Встречая резкий отпор, он мечется, извивается, темп речи заметно ускорен, в глазах появляется раньше начисто отсутствовавший блеск — ясно, что здесь Свидригайлов играет ва-банк, и от исхода этой игры зависит его физическое существование. Дуня, какой ее представляет Василиса Алексеева с первого своего появления на сцене, могла бы стать достойной соперницей Марфы Петровны и в любой момент заняла бы ее место, если б только того захотела. Прямая осанка, уверенные движения, взгляд такой же прямой и холодный, как умеренно энергичная твердая речь. Чувствуется, что решение принести себя «в жертву» ради «милого Роди» — средство унизить мать и брата своим «благородством». О таких говорят — «смирение паче гордыни». Вот только Лужин ей отвратителен больше Свидригайлова и — коли уж выдался случай — она предпочитает прямодушно доверчивого и влюбленного в нее Разумихина о котором так и хочется прошептать: «ох, бедолага…». Участь Свидригайлова предрешена. И лишь после «дуэли» сестры со Свидригайловым Раскольников решается на прежде неприемлемый для него шаг. Финальная сцена решается режиссером как обратное зеркальное отражение начала.
На сей раз — с мизансценой, не только синхронизируещей последние события спектакля, но и недвусмысленно уже отсылающей к средневековому принципу симультанности вместе с хорошо известной старинному театру символикой «правого» и «левого», незадействованной в начале. Слева — катающийся по полу, корчащийся, как бес от своего бессилия, Свидригайлов, натужно пытающийся покончить с собой. Справа — Раскольников и Соня, а еще правее — группа тех самых «черных ватников», что раньше пели, пританцовывали, смеялись, глазели, как любопытные посторонние зрители, на громкие скандалы, теперь же — замерли. А в глубине сцены, за спинами облаченной в черное Сони и Раскольникова, возникает, как угроза, тот самый гигантский белый топор, что уже появлялся на сцене в начале спектакля… Раскольников надевает на себя нательный крест, затем — черный ватник, берет из рук Сони Новый Завет. И когда раздается громкий выстрел, сопровождаемый огненным всполохом из пистолетного дула, и тело мертвого Свидригайлова застывает на полу, Раскольников выходит на авансцену и тихо, просто, с какой-то едва заметной детской робостью бормочет после непродолжительной паузы, посреди воцарившейся в театре тишины: «Это я убил…». Так финал представления, оспаривая его начало и «рифмуясь» с финалом первого акта, порождает катарсический эффект. Спектакль завершается как модернизированный миракль. Чудо произошло: Лазарь воскрес, а современному Савлу дается шанс обратитьтся в Павла. Правда, этому Савлу придется, прежде чем дойти до Дамаска, осилить долгий путь: научиться не только элементарным традиционным истинам, но и Истине. Начиная почти с нуля — как младенцу, впервые вставшему на ноги и пока не умеющему ходить.
Научиться, в том числе, и состраданию — не к какой-то абстрактной «твари дрожащей», а к самому убогому и, кажется, безнадежному ближнему, даже вот к этим ничтожным, опустившимся, «гордыми людьми» презираемым «ватникам» — потомкам тех самых «серых зипунов», которых решительно брал под защиту Достоевский в своей поздней публицистике. При всем своем вынужденном рационализме и холоде, несмотря на мощное сопротивление всех «предлагаемых обстоятельств», спектакль, наконец, приходит к точке, в которой смыкается с христианско-гуманистической традицией русской литературы. Режиссер, пользуясь огромным резервуаром средств не одного лишь сегодняшнего театра, указывает, вслед за русским классиком, на дилемму, от разрешения которой зависит не только судьба отдельного, как сказал бы Киркегор, «единичного», но и судьба всего современного европейского — в том числе и нашего — «постхристианского» общества: или самоуничтожение, или дающее шанс на жизнь восстановление христианской идентичности. Третьего не дано.
Красота, глубина, целостность этого произведения рушатся, если какие-то основные линии сюжета выпадают». Сценография с выдвигающимися модулями позволяют развивать параллельное действие. Декорации словно наглядная метафора к произведению Достоевского: это и деструктивность расколотой судьбы героев того же Раскольникова, и целый мир утраченной гармонии и целостности. Личность Аттилы Виднянского считают неординарной в силу сразу нескольких факторов.
Венгр по национальности, проживавший в Закарпатье, создал в маленьком приграничном городке Берегове театр, который умудрился больше прославиться за рубежом, чем на Украине. Молодой коллектив заявил о себе серьезнейшими спектаклями на основе классической литературы, полными эпического размаха и редкой глубины.