Подполковник Литвиненко подполковник Гусак и майор Понькин Раскрыли всю правду о ФСБ. А прикрывал весь этот беспредел подполковник ФСБ Олег Натальченко. ГОВОРИТ АЛЕКСАНДР ГУСАК 37(406) Date: 11-09-2001 Подполковник ГУСАК Александр Иванович родился 19 октября 1957 года в городе Донецке. Подполковник Трепашкин со скандалом покинул стены ФСБ еще в 1996 году – ему пришлось уволиться из органов под угрозой лишения льготной пенсии.
ГОВОРИТ АЛЕКСАНДР ГУСАК
Дело против оперов развалилось в суде. Гособвинение отказалось от претензий — по сути, прямое подтверждение того, что дело было «сшито белыми нитками». Но справедливость, подчеркнём, оказалась сильно урезанной. Мрачная безнаказанность По сути, за потерянные годы жизни и за унижения честных полицейских никто так и не ответил.
Посадили только Малова — и то на два года. Следователь Бедерин продолжает работу и по сей день. В отношении Олега Натальченко была инициирована проверка на предмет его причастности к скупке краденых автомобилей, мошенническим действиям и разглашению государственной тайны.
Во время обыска у него дома были обнаружены служебные документы под грифом «Секретно». И… всё заглохло. Главный «крышеватель» банды угонщиков и виновник беспредела по отношению к честным коллегам по правоохранительной системе отделался увольнением и куда-то исчез.
А вот куда? Оказалось, Олегу Натальченко удалось очень неплохо пристроиться в Амурской области. Экс-чекист взялся за разработку народных недр Сейчас Олег Натальченко — генеральный директор ООО «Инжпромстрой», которое получило лицензии на разведку и добычу песка и песчано-гравийной смеси в пределах месторождения «Бардагонское-1», а также добычу песка на месторождении «Баргадонское-2».
Второе — в 2 км от села Бардагон в Свободненском районе Амурской области. Обе лицензии на пользование недрами выданы Министерством природопользования Амурской области до 31 декабря 2025 года. Попросту говоря, «Инжпромстрой» присел на разработку национального достояния: конечно, песок — это не нефть и не газ, но на Дальнем Востоке строительство дорог — поистине золотая жила.
Отработавшую технику даже не вывозят — бросают на месте и закупают новую. Народные недра приносят баснословные прибыли. Генеральным директором этого прибыльного предприятия Олег Натальченко стал практически сразу после позорного увольнения из органов: с 4 марта 2014 года.
Благовещенск, ул. Текстильная, д. Основной вид деятельности «Инжпромстроя» — строительство гидротехнических сооружений.
На первый взгляд компания невелика: в распоряжении Натальченко всего шесть сотрудников административно-управленческой категории. Но при этом чистая прибыль ООО «Инжпромстрой» за 2016 год составила 4 993 000 рублей, а на балансе компании — 64 252 000 рублей.
Казалось, дело сделано.
Но неожиданно всё перевернулось с ног на голову. Через двое суток после задержания, встретившись со «штатным» адвокатом банды угонщиков Олегом Зайцевым, Алексей Малов пишет заявление о якобы применявшихся к нему пытках. Начальнику отделения Управления уголовного розыска УУР подполковнику Сергею Бородулину и заместителю отдела по имущественным преступлениям УУР подполковнику Алексею Кондрашенкову удалось это время провести в бегах.
Капитан Денис Кольцов участвовал в делах по 81 угонщику. Он лично вёл разработку преступной группы Шумилова, бесчинствовавшей на Южном Урале 10 лет Капитан Михаил Бугуев — разрабатывал банду Воронкова, промышлявшего разбоями в отношении водителей строительной техники. Непосредственно участвовал в задержании преступной группы Савича 19 доказанных в суде угонов «Дело оперов» «раскручивал» следователь 4-го следственного управления СК РФ Игорь Бедерин которому приписывается немало заказных дел.
С Бедериным, кстати, Натальченко работал и по другим делам — например, по делу о беспорядках на рок-фестивале «Торнадо». Там же, кстати, «засветился» и уже упомянутый адвокат Зайцев. Беспредел коснулся не только оперативников, но и владельцев автомашин, непосредственно пострадавших от банды угонщиков.
Обращаться за помощью в правоохранительные органы при такой «крыше», как Натальченко, упрятавшего за решётку борцов с преступностью, стало бесполезно. Ведь он осмелился написать главе Следственного комитета РФ Александру Бастрыкину письмо в защиту полицейских! В итоге на Добрыдина обрушились стрессы: его трижды вызывали в Екатеринбург из Челябинска к Игорю Бедерину, заставили дать подписку о неразглашении.
Не обошлось и без завуалированных угроз. Попытки защитить Добрыдина со стороны адвоката тоже закончились плачевно: по приказу Бедерина в отношении женщины провели личный обыск в здании СКР, хотя адвокат является спецсубъектом, которого без санкции суда обыскивать нельзя. Большое внимание к теме уральских автоугонщиков проявлял и ещё один интересант, работавший на тот момент в центральном аппарате МВД, в Главном управлении уголовного розыска, и занимавщийся абсолютно другими делами — экс-начальник челябинского угрозыска Владимир Гусак сейчас он — заместитель министра безопасности в Челябинской области.
Гусак активно контактировал и с чекистом Натальченко, и с адвокатом Зайцевым тот вообще катался в Москву для встреч с Гусаком. Ещё до того, как было возбуждено дело против оперативников, Гусак через Зайцева настойчиво предлагал Натальченко договориться о «совместных с УрФО мероприятиях по пресечению преступной деятельности отдела по раскрытию угонов». Интерес очень сомнительный, но если вспомнить, что когда Гусак возглавлял челябинский угрозыск, автоугоны цвели пышным цветом — всё встаёт на свои места.
Для полной характеристики этой персоны стоит напомнить, что на Южном Урале его имя плотно связано с историей организованной преступности в Троицке. Безнаказанность криминальных элементов — братьев Артёма и Стаса Зайцевых — в этом городе обеспечивал, как считают троичане, именно Гусак. По всей видимости, в деле автоугонщиков у него тоже был свой интерес и отсюда — желание держать расследование на контроле.
Но дело «угонщиков и оперов» — тот редкий случай, когда справедливость, пусть и в урезанном виде, всё же восторжествовала. Дело против оперов развалилось в суде.
Руководство УРПО попыталось умерить аппетиты сторонников нетрадиционных методов борьбы с бандитизмом, взяв под жесткий контроль всю их оперативную деятельность. В ответ прозвучали обвинения в том, что генералы УРПО сами лихоимствуют, в частности, "держат "крышу" на Черкизовском рынке, получая по 50 тысяч "зеленых" ежемесячно". Обнаружилось огромное количество компромата о разбое, вымогательстве и даже убийствах. Перед "отщепенцами" замаячила реальная угроза оказаться фигурантами уголовного дела. Тогда и состоялась скандально известная пресс-конференция. БАБушкины сказки... Остается догадываться, как познакомились Литвиненко и Березовский. Трудно найти объяснение и тому, что кадровые офицеры госбезопасности решили вступить в неформальные отношения с олигархом, чья скверная репутация была им хорошо известна.
Одним из учредителей этого охранного предприятия являлся Бадри Патаркацишвили - друг и финансовый партнер БАБа. В начале 1995 года олигарх "выделил" "Атоллу" около миллиона долларов якобы на "закупку необходимого технического оснащения". По сути же этот "лимон" был довольно быстро - в течение нескольких месяцев, - израсходован на подкуп ряда генералов ФСБ, сбор компромата на конкурентов БАБа и приобретение высококачественной прослушивающей аппаратуры. Но щедрость Березовского вскоре иссякла. В 1996 году сотрудникам "Атолла" перестали платить зарплату. Все взывания к олигарху оставались без ответа. В сентябре 96-го в телепрограмме "Совершенно секретно" появился сюжет, в котором рассказывалось о существовании в Москве некой "службы безопасности одного из политических деятелей - силовой, вооруженной, хорошо технически оснащенной структуре". Позже вся страна узнала о том, что БАБ собирает компромат и прослушивает семью российского президента. Короче, Березовский в очередной раз погорел на собственной жадности. И ему понадобились новые рекруты из спецслужб.
Представлял их, естественно, Литвиненко. И офицеры "купились на фу-фу", то есть попали под обаяние талантливого интригана, знающего и обещающего то, что ждет от него собеседник. Разумеется, в будущем, говорил БАБ, чекистский подвиг каждого будет оценен по достоинству - кому-то генеральские лампасами достанутся, кому-то теплые места и высокие оклады в структурах "ЛогоВАЗа". Странно, но ему поверили. Даже история с "Атоллом" ничему их не научила. Политическое стриптиз-шоу Идея дать "разоблачительное интервью" пришла в голову Литвиненко в апреле 98-го. Гусак и Понькин его поддержали. Видеосъемка происходила ночью на даче Березовского, находящейся в районе Рублево-Успенского шоссе. Они, как известно, рассказали о том, что 27 декабря 1997 года замначальника УРПО Александр Камышников в их присутствии отдал Литвиненко устное распоряжение убить Бориса Березовского. Был ли это действительно приказ или, скажем, черный юмор начальника, расслабленного предновогодней попойкой, - знают только несколько человек.
Так или иначе следствие, проведенное позднее по этому поводу, не сочло свидетельства Шеболина, Понькина и Латышенка достаточными, чтобы обвинить руководство УРПО в организации заказных убийств. Но в руках Березовского появился козырь, которым при известном умении можно было достичь долгожданной цели, - "завалить" сильного противника, располагающего информацией о его финансовых махинациях. А главное - расставить на руководящих постах в ФСБ преданных ему людей. Вслед за этим выступил по телевидению Владимир Путин, который к тому времени занял кресло уволенного директора ФСБ Ковалева. Путин недвусмысленно пригрозил "Коммерсанту" судом за ущемление "деловой репутации" своего ведомства. Пять действующих сотрудников ФСБ и один бывший - Трепашкин, Щеглов, Понькин, Латышенок, Литвиненко и Шеболин - дали пресс-конференцию, на которой обвинили свое руководство в коррупции и организации заказных убийств. Сразу после этого Доренко продемонстрировал сделанную еще в апреле телезапись. Один из ее главных фигурантов - Гусак, который в то время находился в Донецке, говорят был шокирован. Его даже не поставили в известность о предстоящей акции.
Именно поэтому в нашем колледже в соответствии с планом по правовому просвещению регулярно проводятся лекции, семинары и дискуссии, направленные на формирование толерантности и повышение информированности. Противодействие экстремизму — комплексная задача, требующая взаимодействия всех структур общества: государства, образования, правоохранительных органов и граждан. Автономная некоммерческая организация среднего профессионального образования «Северо-Кавказский медицинский колледж».
В Крыму подполковник полиции избил следователя, возбуждено дело
По словам журналиста, на следующий день после интервью, офицеры должны были отчитываться перед руководителями ведомства, и допускали, что живыми могут не вернуться. В далеком 1998 году офицеры ФСБ заявили, что видеокассету с их свидетельствами можно будет обнародовать лишь в том случае, если их убьют.
Наряду с этим, Полищук показала, что очевидцем нанесения Харченко ударов она не являлась, а лишь видела, как "Литвиненко замахнулся на него", а вывод о том, что в квартире был произведен обыск она сделала лишь в связи с тем, что утром на столе обнаружила свой паспорт и пропажу из дамской сумки 1000 долларов США, хотя и не видела, чтобы кто-то из прибывших осматривал находившиеся в квартире вещи или содержимое предметов мебели. Об избиении Литвиненко ей рассказал сам Харченко, показав имевшиеся у него на груди кровоподтеки и рассказав, что его, избивая, заставили написать в объяснении о причастности Малюги к нападению на фирму, в которой Харченко работал, хотя это не соответствовало действительности. Кроме того, Полищук в суде заявила, Литвиненко и Понькниа она опознала не при просмотре телепрограмм в конце 1998 года, а весной того же года по фотографиям, которые были представлены ей и Харченко сотрудником Управления собственной безопасности ГУВД города Москвы в присутствии сотрудника УСБ ФСБ РФ, однако какой-либо протокол при этом не составлялся, понятые при этом не присутствовали. Вместе с тем, каких-либо пояснений о причинах упомянутых несоответствий в ее показаниях в ходе предварительного и судебного следствия Полищук в судебном заседании привести не смогла, объясняя это лишь забывчивостью, обусловленной давностью событий. Согласно заявлению Харченко от 19 января 1998 года на имя прокурора Северо-Восточного округа города Москвы, около 22 часов 23 декабря 1997 года в квартиру, где он проживал с гражданкой Полищук и ее несовершеннолетним сыном Дмитрием, позвонили неизвестные лица, назвавшиеся сотрудниками милиции и потребовали впустить их в квартиру, после чего стали выламывать вначале дверь, ведущую в лифтовый холл, а затем и дверь самой квартиры. При этом Полищук предложила Диме спрятаться в шкаф, однако тот "ничего не понимал и метался по комнатам". Поскольку удары в дверь были сильными, Полищук была вынуждена открыть ее, после чего в квартиру тут же ворвались несколько человек в камуфлированной форме, вооруженные автоматами, и несколько человек в гражданской одежде, причем один из людей в обмундировании нанес ему удар прикладом автомата по ноге и приставил ствол автомата к его голове, после чего он, Харченко, был отведен на кухню, где прибывшие, нецензурно выражаясь, стали наносить ему удары в грудь, требуя под угрозой физической расправы "рассказать им то, чего он не знал", назвать фамилии его знакомых из ОМОНа, а также сообщить все, что ему известно об Олеге Малюге, угрожая в случае отказа отвезти его в лес и оставить там раздетого. При этом прибывшие в квартиру лица каких-либо удостоверяющих их личности документов не предъявляли, "рылись в вещах и документах, не имея на то никаких оснований", а ушли из квартиры лишь около 2 часов 24 декабря 1997 года, принудив написать его объяснение об обстоятельствах нападения на фирму "СК Комета", где он, Харченко, работал менеджером. Как усматривается из упомянутого заявления Харченко, он хотел обратиться в милицию "по факту бандитского нападения" на квартиру Полищук, однако до 26 декабря 1997 года не делал этого, "опасаясь за свою жизнь и жизнь близких".
Из протокола устного заявления Харченко от 28 января 1998 года видно, что последний в указанный день сделал заявление о совершенном на квартиру Полищук 23 декабря 1997 года нападении, пояснив, что ворвавшиеся в квартиру лица "рылись в вещах", находившихся в квартире, в результате чего из сумки Полищук пропали деньги в сумме 1000 долларов США. В ходе допроса в качестве потерпевшего 9 марта 1999 года Харченко давал показания об обстоятельствах происшедшего в целом аналогичные содержанию упомянутых заявлений, показывая, что около 22 часов 23 декабря 1997 года один из ворвавшихся в квартиру людей в камуфлированном обмундировании ударил его прикладом автомата но ноге и "затолкал" его на кухню, где Литвиненко, нецензурно бранясь, нанес ему "множество - 7-8 ударов в область груди и по рукам кулаками в присутствии высокого человека, похожего на татарина", который, однако, его, Харченко, не избивал. При этом Литвиненко требовал, чтобы он, Харченко, написал в своем объяснении о том, что, якобы, видел, как Малюга принимал участие в нападении на фирму "СК Комета" и избивал находившихся там сотрудников, угрожая в случае невыполнения этого требования "вывезти его в лес раздетого, приковать наручниками к дереву и оставить там умирать до утра". Воспринимая эти угрозы как реальные, он, Харченко, опасаясь за свою жизнь был вынужден выполнить требования Литвиненко. Кроме того, в ходе упомянутого допроса Харченко заявил, что в конце 1998 года "практически всех прибывших в квартиру Полищук людей, он видел в телевизионных программах, и, в частности, в программе Сергея Доренко, когда "опознал их" и узнал их фамилии, в связи с чем в протоколе допроса давал показания о действиях подсудимых, уверенно называя их фамилии. Будучи допрошенным в ходе судебного следствия, Харченко показал, что около 22 часов 23 декабря 1997 года группа лиц, назвавшихся работниками милиции, но не предъявивших при этом документов, стали выбивать вначале дверь лифтового холла, а затем и дверь квартиры, где он проживал с Полищук и ее сыном Дмитрием, требуя открыть дверь, что Полищук и вынуждена была сделать, так как от сильных ударов в дверь со стены сыпалась штукатурка. После этого в квартиру ворвались одетые в камуфлированное обмундирование без знаков различия люди, вооруженные автоматами, а также несколько человек, одетых в гражданскую одежду, среди которых были Гусак, Литвиненко, Понькин и Святошнюк, один из одетых в форму людей ударил его прикладом автомата по ноге, и, приставив ствол автомата к его голове, втолкнул на кухню, куда затем вошли Гусак, Литвиненко, Святошнюк и еще двое вооруженных автоматами людей. При этом он, Харченко, был усажен за стол, а севшие рядом с ним с двух сторон Литвиненко н Святошнюк в присутствии Понькина и одного из одетых в камуфлированное обмундирование людей стали избивать его, нанося удары кулаками в грудь и по рукам, требуя написать объяснение о причастности его знакомого Малюги к нападению на фирму, где он, Харченко, работал. С учетом высказанной Литвиненко в его адрес угрозы вывезти его в лес и оставить там, прикованного наручниками к дереву, а также будучи подавленным неправомерными действиями Литвиненко и Святошнюка, он, Харченко, был вынужден выполнить требования Литвиненко, указав в объяснении не соответствующие действительности сведения относительно причастности Малюги к нападению на фирму "СК Комета", полагая при этом, что все прибывшие в квартиру Полищук лица являются не сотрудниками правоохранительных органов, а "бандитами". Около 2 часов 24 декабря 1997 года упомянутые лица из квартиры Полищук, предупредив его и Полищук о том, чтобы об их визите они никому не сообщали, однако Полищук сразу же позвонила по телефону домой Малюге и сообщила его супруге о происшедшем.
Вечером 25 декабря 1997 года, как пояснил суду Харченко, в квартиру Полищук заходил их знакомый Морунов, работающий врачом, осмотрел имевшиеся у него на груди в результате избиения кровоподтеки и посоветовал сделать рентгенограмму на предмет обнаружения возможных переломов костей грудной клетки, однако он эту рекомендацию не выполнил, в связи с чем он, Харченко, вечером следующих суток выехал в расположенный неподалеку от станции метрополитена "Щукинская", то есть в ином районе города, травматологический пункт, где был освидетельствован дежурным врачом, а Полищук в тот же вечер представила в РОВД "Митино" заявление о нападении на ее квартиру 23 декабря 1997 года. Кроме того. Харченко показал, что, вопреки его же собственным заявлениям в ходе предварительного следствия по делу, он не видел, как кто-либо из находившихся 23 декабря 1997 года в квартире Полищук посторонних лиц осматривал его или Полищук личные вещи и предметы мебели, а вывод о том, что в квартире был произведен обыск он сделал лишь на основании рассказа Дмитрия Полищук о передвижениях по комнатам квартиры вооруженных людей, обнаружения пропажи из дамской сумки Полищук 1000 долларов США, а также того, что ночью 23 декабря 1997 года видел в руках у Литвиненко его, Харченко, и Полищук паспорта и свою записную книжку. Наряду с этим, Харченко заявил в суде, что Литвиненко и Понькина он опознал не при просмотре телепрограмм в конце 1998 года, как об этом указано в протоколе его же допроса от 9 марта 1999 года, а весной 1998 года по фотографиям, которые были представлены ему и Полищук сотрудником Управления собственной безопасности ГУВД города Москвы в присутствии сотрудника УСБ ФСБ РФ. Однако, как прямо указано в обвинительном заключении по делу, на основании заявления Полищук уголовное дело по факту нападения на ее квартиру было возбуждено 30 января 1998 года, причем указанное "преступление оставалось нераскрытым вплоть до трансляции по телевидению сюжета с участием ГУСАКА И Литвиненко, которых Полищук и Харченко опознали как лиц, совершивших нападение на их квартиру. При этом, как усматривается из неотмененного в установленном порядке постановления следователя Главной военной прокуратуры от 31 мая 1999 года. Кроме того, из исследованной в судебном заседании ксерокопии собственноручно исполненного потерпевшим письменного объяснения, которое было отобрано от Харченко в квартире Полищук 23 декабря 1997 года, усматривается, что в названном документе каких-либо сведений, свидетельствующих о причастности Милюги к нападению на фирму "СК Комета" не имеется вовсе, хотя В ходе предварительного и судебного следствия Харченко последовательно заявлял, что именно эти сведения были получены от него Литвиненко в результате применения со стороны последнего и Святошнюка в отношении него насилия 23 декабря 1997 года. Каких-либо пояснений по этому поводу сам Харченко в судебном заседании дать не смог. Райниса дом 4, корпус 5, в течение всего 1997 года медицинская помощь травматологическим больным, проживающим в микрорайоне "Митино" оказывалась в травматологическом пункте названной поликлинике круглосуточно. Между тем, причину обращения в травмпункт для освидетельствования лишь через трое суток после случившегося Харченко объяснил лишь "занятостью по работе", а обращение в поликлинику не по месту жительства, а в лечебное учреждение, расположенное в ином районе города Москвы - своей неосведомленностью о местонахождении ближайшего к дому Полищук травматологического пункта.
Что же касается записи в телефонограмме со слов самого Харченко об его избиении не неизвестными лицами, как об этом он и Полищук последовательно указывали в своих заявлениях в различные инстанции и при допросах вплоть до марта 1999 года, когда они были допрошены следователем Главной военной прокуратуры, а сотрудниками милиции, то по этому поводу Харченко каких-либо пояснений не дал, сославшись на давность событий. Допрошенный в судебном заседании по ходатайству потерпевшей сын Полищук. После этого он видел, как в квартиру ворвались вооруженные автоматами люди, одетые в камуфлированное обмундирование, а также несколько человек в гражданской одежде, среди которых были Гусак и Литвиненко, и сразу же стали спрашивать у его матери и Харченко о местонахождении Малюги Олега. При этом вошедший в гостиную Гусак, предложил ему пройти в свою комнату, сославшись на необходимость разговора с его матерью, а Харченко в это время находился на кухне. Наряду с этим, Полищук Дмитрий заявил, что в течение всего времени пребывания в их квартире посторонних лиц он находился в своей комнате, передвижений последних по квартире и осмотра ими личных вещей или содержимого предметов обстановки не видел. Свидетели Голомбош, Малюга Л. В частности, свидетель Малюга Л. Кроме того, Полищук сообщила ей, что от испуга ее сын Дмитрий выбежал на балкон, а она сама, находясь в одной из комнат квартиры, слышала, как на кухне избивали Харченко. Свидетель Голомбош, будучи допрошенным в ходе предварительного следствия по делу лишь однажды - 8 апреля 1999 года - показал, что 26 декабря 1997 года он, вернувшись в Москву после отпуска, узнал от супруги Малюги о совершенном на квартиру Полищук нападении, после чего сама Полищук рассказала ему о том, как 23 декабря 1997 года в ее квартиру ворвались вооруженные люди, произвели в квартире обыск и избили ее сожителя Харченко, требуя сообщить сведения о местонахождении Малюги Олега. При этом, как видно из протокола упомянутого допроса, о каких-либо подробностях совершенного нападения Голомбош показаний не давал, вопросы об его осведомленности известных ему со слов Полищук либо Харченко обстоятельствах происшедшею у названного свидетеля не выяснялись.
Вместе с тем, допрошенный в ходе судебного следствия Голомбош показал в суде, что с семьями Полищук и Малюги он состоял и состоит в товарищеских отношениях, в связи с чем 26 декабря 1997 года узнал от Полищук и Харченко о подробностях событий в их квартире в ночь с 23 на 24 декабря 1997 года. При этом Голомбош сообщил суду, что Харченко и Полищук рассказали ему, как около 23-24 часов 23 декабря 1997 года к ним в квартиру, пытаясь вначале выломать дверь, без согласия Полищук и Харченко ворвались вооруженные люди в камуфлированном обмундировании и в гражданской одежде, всего около 8 человек, после чего, не предъявляя документов, стали требовать от Харченко и Полищук дать показания на Малюгу, приставляли автомат к голове Харченко, угрожали в случае невыполнения их требовании вывезти Харченко в лес и оставить его там, а перепуганный этим сын Полищук Дмитрий выбежал на балкон и от испуга хотел спрыгнуть вниз. При этом часть несколько из прибывших в квартиру лиц разошлись по комнатам и стали что-то искать, а Харченко в это время избивали на кухне. Харченко сообщил ему, Голомбошу, что били его двое, причем один из них, "вооруженный автоматом, пинал Харченко, а второй ему помогал. Малюга Людмила, как показал Голомбош, рассказала ему, что около 2 часов 24 декабря 1997 года, Полищук, находившаяся в крайне взволнованном состоянии, позвонила ей домой и сообщила о нападении на ее квартиру, в ходе которого вооруженные люди выясняли сведения о местонахождении ее мужа Олега. Наряду с этим, Голомбош заявил, что он сам, его супруга, жена Малюги Людмила и их общий знакомый врач Морунов настоятельно советовали Харченко и Полищук обратиться с заявлением о случившемся в милиции, что последняя и сделала 26 декабря 1997 года. Свидетель Тарасова показала в суде, что около 20 часов в один из дней второй половины декабря 1997 года к ней домой по телефону позвонила ее Знакомая Полищук, сообщив о нападении на ее квартиру, в ходе которого в квартиру "вломились люди, работающие в органах, требовали большую сумму денег", после чего ее сожителя Харченко задержали в ОВД "Свиблово" и хотят допросить. На просьбу Полищук помочь ей советом она, Тарасова, назвала ей номера телефонов нескольких ее знакомых адвокатов, предложив обратиться к ним для оказания Харченко юридической помощи. Допрошенный в судебном заседании по ходатайству потерпевшей Полищук свидетель Калинкин - генеральный директор ЗАО "СК Комета", на которую 16 декабря 1997 года было совершено разбойное нападение, - показал, что в ночь с 23 на 24 декабря 1997 года к нему домой по телефону позвонил сотрудник его фирмы Харченко, сообщивший ему о совершенном на квартиру его сожительницы Полищук нападении, в ходе которого, ворвавшиеся туда вооруженные люди избивали его, нанося удары автоматом в грудь, обыскали квартиру, в течение двух часов допрашивали его, угрожая отвезти в лес и отставить там в том случае, если он не будет давать необходимые им показания о сотруднике Московского ОМОНа Малюге. Несмотря на непоследовательность и противоречивость показаний потерпевших об обстоятельствах случившегося, а также наличие существенных, по мнению суда, противоречий в показаниях тех свидетелей, которым об этом было известно только со слов самих потерпевших, лишь показания Гусака и Литвиненко органами предварительного следствия были расценены как противоречивые и обусловленные их намерением избежать уголовной ответственности.
Вместе с тем, в ходе предварительного и судебного следствия и Гусак, и Литвиненко последовательно отрицали факт совершения инкриминируемых им деяний, а их показания не противоречили показаниям об обстоятельствах происшедшего, данных свидетелями Понькиным, Святошнюком, Маниловым, Червяковым, Шебалиным, Латышонком, Шевчуком и Шиферман. Так, подсудимый Гусак в ходе предварительного и судебного следствия показывал, что в декабре 1997 года сотрудники возглавляемого им отдела активно работали по реализации поступавшей информации, дававшей основания полагать о причастности к совершению ряда тяжких преступлений сотрудников органов внутренних дел города Москвы, в том числе и подразделений Московского ОМОНа и РУОПа. Тогда же ему, Гусаку, поступила оперативная информация о совершенном в середине декабря 1997 года разбойном нападении на офис ЗАО "СК Комета", сопряженном с вымогательством крупных денежных СУММ, похищением людей и причинением им телесных повреждений, о возможной причастности к совершению этого преступления сотрудника ОМОНа по имени "Олег", а также о нахождении в квартире 77 дома 55 по улице Митинской города Москвы граждан, осведомленных о личности и местонахождении "Олега", самого подозреваемого в совершении преступления либо лица, являющегося сотрудником упомянутой фирмы, но причастного к совершению нападения на ее офис. Поскольку каждое проводимое работниками отдела мероприятие, в том числе и связанное с установлением лиц, причастных к совершению преступлений, требовало привлечения к этому работников милиции, он, Гусак, обратился к сотрудникам оперативно-розыскною отдела ГУВД города Москвы с просьбой об оказании содействия в планируемых действиях, после чего вечером 23 декабря 1997 года на служебном, автотранспорте сотрудники возглавляемого им отдела и несколько сотрудников ОРО ГУВД г. Москвы выехали в микрорайон "Митино". В пути следования, с учетом установившейся практики по взаимодействию с правоохранительными органами, о предстоящем посещении упомянутого дома на улице Митинской был уведомлен дежурный местного РОВД, которому были предъявлены соответствующие документы, удостоверяющие личность сотрудников отдела. По прибытии около 19 часов 23 декабря 1997 года к упомянутому дому, как показал Гусак. При этом вышедшей из своей квартиры и подошедшей к двери ранее не знакомой ему гражданке Полищук он, Гусак, сообщил о своей принадлежности к органам милиции, однако та не стала открывать дверь, заявив, что ей необходимо перезвонить по телефону в местное отделение милиции для подтверждения обоснованности прибытия к ней сотрудников милиции. Поскольку же Полищук в течение длительного времени не появлялась, кто-то из прибывших с ним сотрудников милиции позвонил в звонок соседней квартиры, из которой вышла женщина и сразу же открыла дверь лифтового холла. После этого сама Полищук открыла дверь своей квартиры, он и прибывшие с ним сотрудники без каких-либо возражений со стороны ПОЛИЩУК вошли в квартиру, повторно представившись работниками милиции,.
Несмотря на то, что, уходя из квартиры около 2 часов 24 декабря 1997 года, кто-то из прибывших попросил ее и Харченко никуда не сообщать о случившемся, она, Полишук, сразу же после этого позвонила домой супруге Малюги и рассказала ей о том, что неизвестные вооруженные люди разыскивают ее мужа, однако заявление в органы внутренних дел о нападении на ее квартиру представила лишь 26 декабря 1997 года, не дав суду каких-либо убедительных пояснений о причинах этого. Наряду с этим, Полищук показала, что очевидцем нанесения Харченко ударов она не являлась, а лишь видела, как "Литвиненко замахнулся на него", а вывод о том, что в квартире был произведен обыск она сделала лишь в связи с тем, что утром на столе обнаружила свой паспорт и пропажу из дамской сумки 1000 долларов США, хотя и не видела, чтобы кто-то из прибывших осматривал находившиеся в квартире вещи или содержимое предметов мебели. Об избиении Литвиненко ей рассказал сам Харченко, показав имевшиеся у него на груди кровоподтеки и рассказав, что его, избивая, заставили написать в объяснении о причастности Малюги к нападению на фирму, в которой Харченко работал, хотя это не соответствовало действительности. Кроме того, Полищук в суде заявила, Литвиненко и Понькниа она опознала не при просмотре телепрограмм в конце 1998 года, а весной того же года по фотографиям, которые были представлены ей и Харченко сотрудником Управления собственной безопасности ГУВД города Москвы в присутствии сотрудника УСБ ФСБ РФ, однако какой-либо протокол при этом не составлялся, понятые при этом не присутствовали. Вместе с тем, каких-либо пояснений о причинах упомянутых несоответствий в ее показаниях в ходе предварительного и судебного следствия Полищук в судебном заседании привести не смогла, объясняя это лишь забывчивостью, обусловленной давностью событий. Согласно заявлению Харченко от 19 января 1998 года на имя прокурора Северо-Восточного округа города Москвы, около 22 часов 23 декабря 1997 года в квартиру, где он проживал с гражданкой Полищук и ее несовершеннолетним сыном Дмитрием, позвонили неизвестные лица, назвавшиеся сотрудниками милиции и потребовали впустить их в квартиру, после чего стали выламывать вначале дверь, ведущую в лифтовый холл, а затем и дверь самой квартиры. При этом Полищук предложила Диме спрятаться в шкаф, однако тот "ничего не понимал и метался по комнатам".
Поскольку удары в дверь были сильными, Полищук была вынуждена открыть ее, после чего в квартиру тут же ворвались несколько человек в камуфлированной форме, вооруженные автоматами, и несколько человек в гражданской одежде, причем один из людей в обмундировании нанес ему удар прикладом автомата по ноге и приставил ствол автомата к его голове, после чего он, Харченко, был отведен на кухню, где прибывшие, нецензурно выражаясь, стали наносить ему удары в грудь, требуя под угрозой физической расправы "рассказать им то, чего он не знал", назвать фамилии его знакомых из ОМОНа, а также сообщить все, что ему известно об Олеге Малюге, угрожая в случае отказа отвезти его в лес и оставить там раздетого. При этом прибывшие в квартиру лица каких-либо удостоверяющих их личности документов не предъявляли, "рылись в вещах и документах, не имея на то никаких оснований", а ушли из квартиры лишь около 2 часов 24 декабря 1997 года, принудив написать его объяснение об обстоятельствах нападения на фирму "СК Комета", где он, Харченко, работал менеджером. Как усматривается из упомянутого заявления Харченко, он хотел обратиться в милицию "по факту бандитского нападения" на квартиру Полищук, однако до 26 декабря 1997 года не делал этого, "опасаясь за свою жизнь и жизнь близких". Из протокола устного заявления Харченко от 28 января 1998 года видно, что последний в указанный день сделал заявление о совершенном на квартиру Полищук 23 декабря 1997 года нападении, пояснив, что ворвавшиеся в квартиру лица "рылись в вещах", находившихся в квартире, в результате чего из сумки Полищук пропали деньги в сумме 1000 долларов США. В ходе допроса в качестве потерпевшего 9 марта 1999 года Харченко давал показания об обстоятельствах происшедшего в целом аналогичные содержанию упомянутых заявлений, показывая, что около 22 часов 23 декабря 1997 года один из ворвавшихся в квартиру людей в камуфлированном обмундировании ударил его прикладом автомата но ноге и "затолкал" его на кухню, где Литвиненко, нецензурно бранясь, нанес ему "множество - 7-8 ударов в область груди и по рукам кулаками в присутствии высокого человека, похожего на татарина", который, однако, его, Харченко, не избивал. При этом Литвиненко требовал, чтобы он, Харченко, написал в своем объяснении о том, что, якобы, видел, как Малюга принимал участие в нападении на фирму "СК Комета" и избивал находившихся там сотрудников, угрожая в случае невыполнения этого требования "вывезти его в лес раздетого, приковать наручниками к дереву и оставить там умирать до утра". Воспринимая эти угрозы как реальные, он, Харченко, опасаясь за свою жизнь был вынужден выполнить требования Литвиненко.
Кроме того, в ходе упомянутого допроса Харченко заявил, что в конце 1998 года "практически всех прибывших в квартиру Полищук людей, он видел в телевизионных программах, и, в частности, в программе Сергея Доренко, когда "опознал их" и узнал их фамилии, в связи с чем в протоколе допроса давал показания о действиях подсудимых, уверенно называя их фамилии. Будучи допрошенным в ходе судебного следствия, Харченко показал, что около 22 часов 23 декабря 1997 года группа лиц, назвавшихся работниками милиции, но не предъявивших при этом документов, стали выбивать вначале дверь лифтового холла, а затем и дверь квартиры, где он проживал с Полищук и ее сыном Дмитрием, требуя открыть дверь, что Полищук и вынуждена была сделать, так как от сильных ударов в дверь со стены сыпалась штукатурка. После этого в квартиру ворвались одетые в камуфлированное обмундирование без знаков различия люди, вооруженные автоматами, а также несколько человек, одетых в гражданскую одежду, среди которых были Гусак, Литвиненко, Понькин и Святошнюк, один из одетых в форму людей ударил его прикладом автомата по ноге, и, приставив ствол автомата к его голове, втолкнул на кухню, куда затем вошли Гусак, Литвиненко, Святошнюк и еще двое вооруженных автоматами людей. При этом он, Харченко, был усажен за стол, а севшие рядом с ним с двух сторон Литвиненко н Святошнюк в присутствии Понькина и одного из одетых в камуфлированное обмундирование людей стали избивать его, нанося удары кулаками в грудь и по рукам, требуя написать объяснение о причастности его знакомого Малюги к нападению на фирму, где он, Харченко, работал. С учетом высказанной Литвиненко в его адрес угрозы вывезти его в лес и оставить там, прикованного наручниками к дереву, а также будучи подавленным неправомерными действиями Литвиненко и Святошнюка, он, Харченко, был вынужден выполнить требования Литвиненко, указав в объяснении не соответствующие действительности сведения относительно причастности Малюги к нападению на фирму "СК Комета", полагая при этом, что все прибывшие в квартиру Полищук лица являются не сотрудниками правоохранительных органов, а "бандитами". Около 2 часов 24 декабря 1997 года упомянутые лица из квартиры Полищук, предупредив его и Полищук о том, чтобы об их визите они никому не сообщали, однако Полищук сразу же позвонила по телефону домой Малюге и сообщила его супруге о происшедшем. Вечером 25 декабря 1997 года, как пояснил суду Харченко, в квартиру Полищук заходил их знакомый Морунов, работающий врачом, осмотрел имевшиеся у него на груди в результате избиения кровоподтеки и посоветовал сделать рентгенограмму на предмет обнаружения возможных переломов костей грудной клетки, однако он эту рекомендацию не выполнил, в связи с чем он, Харченко, вечером следующих суток выехал в расположенный неподалеку от станции метрополитена "Щукинская", то есть в ином районе города, травматологический пункт, где был освидетельствован дежурным врачом, а Полищук в тот же вечер представила в РОВД "Митино" заявление о нападении на ее квартиру 23 декабря 1997 года.
Кроме того. Харченко показал, что, вопреки его же собственным заявлениям в ходе предварительного следствия по делу, он не видел, как кто-либо из находившихся 23 декабря 1997 года в квартире Полищук посторонних лиц осматривал его или Полищук личные вещи и предметы мебели, а вывод о том, что в квартире был произведен обыск он сделал лишь на основании рассказа Дмитрия Полищук о передвижениях по комнатам квартиры вооруженных людей, обнаружения пропажи из дамской сумки Полищук 1000 долларов США, а также того, что ночью 23 декабря 1997 года видел в руках у Литвиненко его, Харченко, и Полищук паспорта и свою записную книжку. Наряду с этим, Харченко заявил в суде, что Литвиненко и Понькина он опознал не при просмотре телепрограмм в конце 1998 года, как об этом указано в протоколе его же допроса от 9 марта 1999 года, а весной 1998 года по фотографиям, которые были представлены ему и Полищук сотрудником Управления собственной безопасности ГУВД города Москвы в присутствии сотрудника УСБ ФСБ РФ. Однако, как прямо указано в обвинительном заключении по делу, на основании заявления Полищук уголовное дело по факту нападения на ее квартиру было возбуждено 30 января 1998 года, причем указанное "преступление оставалось нераскрытым вплоть до трансляции по телевидению сюжета с участием ГУСАКА И Литвиненко, которых Полищук и Харченко опознали как лиц, совершивших нападение на их квартиру. При этом, как усматривается из неотмененного в установленном порядке постановления следователя Главной военной прокуратуры от 31 мая 1999 года. Кроме того, из исследованной в судебном заседании ксерокопии собственноручно исполненного потерпевшим письменного объяснения, которое было отобрано от Харченко в квартире Полищук 23 декабря 1997 года, усматривается, что в названном документе каких-либо сведений, свидетельствующих о причастности Милюги к нападению на фирму "СК Комета" не имеется вовсе, хотя В ходе предварительного и судебного следствия Харченко последовательно заявлял, что именно эти сведения были получены от него Литвиненко в результате применения со стороны последнего и Святошнюка в отношении него насилия 23 декабря 1997 года. Каких-либо пояснений по этому поводу сам Харченко в судебном заседании дать не смог.
Райниса дом 4, корпус 5, в течение всего 1997 года медицинская помощь травматологическим больным, проживающим в микрорайоне "Митино" оказывалась в травматологическом пункте названной поликлинике круглосуточно. Между тем, причину обращения в травмпункт для освидетельствования лишь через трое суток после случившегося Харченко объяснил лишь "занятостью по работе", а обращение в поликлинику не по месту жительства, а в лечебное учреждение, расположенное в ином районе города Москвы - своей неосведомленностью о местонахождении ближайшего к дому Полищук травматологического пункта. Что же касается записи в телефонограмме со слов самого Харченко об его избиении не неизвестными лицами, как об этом он и Полищук последовательно указывали в своих заявлениях в различные инстанции и при допросах вплоть до марта 1999 года, когда они были допрошены следователем Главной военной прокуратуры, а сотрудниками милиции, то по этому поводу Харченко каких-либо пояснений не дал, сославшись на давность событий. Допрошенный в судебном заседании по ходатайству потерпевшей сын Полищук. После этого он видел, как в квартиру ворвались вооруженные автоматами люди, одетые в камуфлированное обмундирование, а также несколько человек в гражданской одежде, среди которых были Гусак и Литвиненко, и сразу же стали спрашивать у его матери и Харченко о местонахождении Малюги Олега. При этом вошедший в гостиную Гусак, предложил ему пройти в свою комнату, сославшись на необходимость разговора с его матерью, а Харченко в это время находился на кухне. Наряду с этим, Полищук Дмитрий заявил, что в течение всего времени пребывания в их квартире посторонних лиц он находился в своей комнате, передвижений последних по квартире и осмотра ими личных вещей или содержимого предметов обстановки не видел.
Свидетели Голомбош, Малюга Л. В частности, свидетель Малюга Л. Кроме того, Полищук сообщила ей, что от испуга ее сын Дмитрий выбежал на балкон, а она сама, находясь в одной из комнат квартиры, слышала, как на кухне избивали Харченко. Свидетель Голомбош, будучи допрошенным в ходе предварительного следствия по делу лишь однажды - 8 апреля 1999 года - показал, что 26 декабря 1997 года он, вернувшись в Москву после отпуска, узнал от супруги Малюги о совершенном на квартиру Полищук нападении, после чего сама Полищук рассказала ему о том, как 23 декабря 1997 года в ее квартиру ворвались вооруженные люди, произвели в квартире обыск и избили ее сожителя Харченко, требуя сообщить сведения о местонахождении Малюги Олега. При этом, как видно из протокола упомянутого допроса, о каких-либо подробностях совершенного нападения Голомбош показаний не давал, вопросы об его осведомленности известных ему со слов Полищук либо Харченко обстоятельствах происшедшею у названного свидетеля не выяснялись. Вместе с тем, допрошенный в ходе судебного следствия Голомбош показал в суде, что с семьями Полищук и Малюги он состоял и состоит в товарищеских отношениях, в связи с чем 26 декабря 1997 года узнал от Полищук и Харченко о подробностях событий в их квартире в ночь с 23 на 24 декабря 1997 года.
Гусак, который в настоящее время работает адвокатом, ответил им, что действия Литвиненко попадают под статью уголовного кодекса о Государственной измене. Между тем в советское время Литвиненко бы был казнен, добавил Гусак. Российские официальные лица заявляли ранее, что Литвиненко не владел никакими секретами, поскольку служил не в разведке, а в управлении ФСБ по борьбе с организованной преступностью, передает "Эхо Москвы".
Отдел особых задач
Подполковник Народной милиции ЛНР в отставке Андрей Марочко полагает, что ВСУ "могут оказаться в реальном окружении". Заместителем начальника управления по взаимодействию с правоохранительными органами правительства Челябинской области был назначен подполковник полиции в отставке. Подполковник Литвиненко подполковник Гусак и майор Понькин вскрыли всю подноготную о ФСБ. (УРПО) ФСБ России и подполковник Александр Гусак в эксклюзивном интервью Агентству национальных новостей отвечает на главный вопрос: кто стоит за смертью беглого сотрудника.
Подполковника тюменской ФСИН отправят в тюрьму за уклонение от мобилизации
Суд в Краснодаре арестовал подполковника ФСБ Александра Кубрака, который подозревается в получении взяток на общую сумму 110 млн рублей. Военнослужащего из воронежской Бутурлиновки – заместителя командира 47-го бомбардировочного авиационного полка подполковника Максима Криштопа освободили из. Пойманного на гидроцикле в Крыму члена украинской диверсионно-разведывательной группы (ДРГ) приняли за подполковника Вооруженных сил Украины (ВСУ) с похожей фамилией. Вчера Главная военная прокуратура (ГВП) предъявила двум отставным подполковник - Газета «Коммерсантъ» - Коммерсантъ: последние новости. Подполковник Гусак, однако, добавил: "Если бы глава ФСБ Николай Ковалев дал мне персональный приказ, я бы его выполнил". Так подполковник ФСБ Александр Гусак охарактеризовал своего бывшего подчиненного в интервью британскому телеканалу Би-би-си.
Тюменский подполковник получил тюремный срок за неявку на службу
Он попросил Александра Сысоева разобраться в ситуации и принять определнные меры, если инцидент действительно имел место. Однако подполковник, о котором идет речь в ролике, уже заявил журналистам «Блокнота», что не причастен к тому, что происходит на видео.
Авторы видео утверждают, что замначальника ОМВД по Россошанскому району, выйдя из кафе «Поплавок», справлял нужду на клумбу рядом с детской площадкой. Родители россошанских детей этому были не обрадовались, они обратились к губернатору Алексею Гордееву, начальнику регионального Главка Александру Сысоеву и местным властям с просьбой «избавить их от зловония», наказав полицейского за содеянное. Как позже сообщили СМИ, реакция губернатора последовала незамедлительно.
Почему разоблаченные шпионы искали помощи именно у г-на Гусака? Трудный вопрос.
Будем считать, что от отчаяния. Однако, как бы там ни было, откровение г-на Гусака можно приобщить к делу об убийстве Литвиненко как признание в подстрекательстве. Отставного чекиста выручает, однако, президент Путин, недавно объявивший на весь мир, что Литвиненко, будучи опером по борьбе с родной преступностью, никакими секретами не обладал. А потому убивать его не имело смысла. Так что версия Александра Гусака в пределах Российской Федерации автоматически становится ересью и официального хождения не имеет. И все же заявление Александра Ивановича заслуживает некоторого интереса. Но хотя ФСБ официально ориентирована только на работу внутри страны, некоторые ее подразделения, например, управление по борьбе с международным терроризмом , могут в соответствии с законом действовать и за рубежом.
Так что и Гусак, и Литвиненко в принципе могли получить у смежников соответствующую информацию. Был бы интерес. Потому очень уж хихикать по поводу осведомленности подполковника ФСБ не стоит. Другое дело, существуют ли в природе преданные Литвиненко разведчики или мы имеем дело с очередной легендой. Но и легенда возникла неспроста. Она работает на репутацию ФСБ как всемогущей секретной службы с длинными и ловкими руками. И пусть изменнику отомстили бывшие сотрудники - как известно, бывших чекистов не бывает.
О чем в свое время напоминал Владимир Путин. Владимир Темный Поиск по "гусак александр ". Результатов: александр - 11761 , гусак - 38. Результаты с 1 по 20 из 33. Результаты поиска: 1. Александр Гусаков остановился за решеткой. Александр Гусаков был в прямом смысле снят полицейскими с рейса Москва-Симферополь в аэропорту Внуково.
Дата: 12. Чекисты на тропе войны. Уже достали, - продолжает Александр Гусак. Дата: 31. По имеющейся у меня информации, на сегодняшний день копии данной видеокассеты могут быть у Гусака , Понькина и Фонарева. Дата: 22. Показания Березовского по делу Литвиненко следователю Генпрокуратуры России.
В свою очередь, Борис Березовский прямо назвал имена людей, которых он подозревает в организации и исполнении убийства Александра Литвиненко. Дата: 02. Судили заочно, осудили условно. Главная военная прокуратура, однако, проявила завидное упорство: подельники были снова взяты под стражу после вынесения оправдательного договора прямо в зале суда. Уже по подозрению в совершении других преступлений. Вскоре по ходатайству адвокатов Александр Литвиненко был отпущен из тюрьмы под подписку о невыезде. Дата: 26.
Дело "Марко Поло" как зеркало российской коррупции. Владелец компании «Гелиопарк Групп» - Александр Гусаков , один из первопроходцев отельного бизнеса в России, создатель сети частных отелей под брэндом «Гелиопарк». Александру Гусакову также «посчастливилось» поработать с Алексеем Камышаном и его командой. Во-первых, работая с Александром Гусаковым, Камышан запустил ту же схему, которая была применена при попытке захвата «Марко Поло». Криминальный советник Литвиненко в разговорах с коллегами открыто сетовал на то, что «он с Борей» не знает, кого поставить на место директора ФСБ. Литвиненко в то время не знал Ковалева. Через некоторое время он пришел и сказал Гусаку : «Ваше приказание выполнено, Ковалев будет директором».
Дата: 07. Гордон: "То, что Соловьев делает на телевидении, это чудовищно. Александр Гарриевич спохватился, что сделал неосторожность, произнесши это слово; но уже было поздно: слово было произнесено. Дата: 21. Гостиничный бизнес - 2014. Александр Гусаков Номерной фонд - 1148, количество отелей - 8 Heliopark Group начала работу в 2000 году. Дата: 30.
Хранитель компромата Аминов:...
Куйбышева состоялся парад, посвященный памяти военного парада в г. Куйбышеве 7 ноября 1941 года. Проведение парада стало традицией и в этом году он прошел в пятый раз. По сложившейся традиции, каждый Парад Памяти посвящен отдельной теме, связанной с Великой Отечественной войной. В 2011 году мероприятие приурочили к 70-летию военного парада в г. Куйбышеве, в 2012 году — славе запасной столицы нашей Родины, в 2013 году - годовщине образования в стране Суворовских и Нахимовских военных училищ, в 2014 году — «Дружбе народов».
Погиб начальник Горностаевского райотдела полиции. Главная версия - самоубийство
Территория распространения — Российская Федерация и зарубежные страны. Языки: русский и английский. Главный редактор Бабаян Роман Георгиевич. Email: [email protected].
По словам украинского диверсанта, которые тот произносит на кадрах оперативного видео, распространенного Федеральной службой безопасности ФСБ России, его зовут Любас Александр Владимирович, он родился 19 сентября 1977 года и служит рядовым в Главном управлении разведки ГУР Украины. Задержанный рассказал, что украинская ДРГ, состоявшая из 16 человек, прибыла в Крым с территории Одесской области на одном катере и пяти скутерах.
Пленный признался, что целью операции было «поставить прапор» на территории Крыма, а также сделать фото и видео участников группы на его фоне.
Испугавшись этого, ее сын Дмитрий выбежал раздетый на балкон и хотел выброситься с него, после чего она была вынуждена открыть дверь квартиры, в которую тут же ворвались люди в камуфлированной форме, вооруженные автоматами, и три человека в гражданской одежде. При этом ее "грубо вытолкали" в одну из комнат, а Харченко, угрожая ему автоматом, отвели на кухню, после чего стали требовать от нее сведений о домашнем адресе ее знакомого Малюги Олега, угрожая в случае отказа отвезти Харченко в лес и оставить его раздетого. На ее, Полищук, просьбу представиться прибывшие заявили, что являются сотрудниками милиции, однако какие-либо документы, подтверждающие это, предъявлять категорически отказались, после чего "часть сотрудников стала копаться" в вещах, находившихся в квартире. При этом, как усматривается из упомянутых заявлений Полищук от 26 декабря 1997 года и от 19 января 1998 года, прибывшие в ее квартиру лица с 22 часов 23 декабря до 2 часов 24 декабря 1997 года оказывали на нее и Харченко "психическое давление", вынудив ее написать объяснение с указанием домашнего адреса Малюги, причем лишь после их убытия из квартиры она узнала от Харченко о том, что он на кухне был избит, а утром 24 декабря 1997 года, обнаружила пропажу 1000 долларов США из находившегося в прихожей квартиры своей сумки. В ходе допроса в качестве потерпевшей 4 марта 1999 года Полищук, давая в целом показания об обстоятельствах происшедшего аналогичные содержанию ранее представленных ею заявлений от 26 декабря 1997 года и от 19 января 1998 года, тем не менее показала, что около 22 часов 23 декабря 1997 года, когда дверь ее квартиры пытались выбить неизвестные ей лица, представившиеся работниками милиции, она попросила своего сына Дмитрия спрятаться в шкаф, а после того, как открыла дверь, один из ворвавшихся в квартиру людей в камуфлированном обмундировании ударил Харченко прикладом автомата по ноге, после чего его "затолкали на кухню". При этом Полищук пояснила, что видела своего сына стоящим раздетым на балконе квартиры, из чего сделала вывод о настолько сильном испуге ребенка, что тот мог "спрыгнуть с балкона".
Находясь в гостиной вместе с сыном, она слышала, как из кухни, где в то время находился Харченко, доносилась нецензурная брань, которая прекратилась лишь после того, как в ответ на ее замечание по этому поводу Гусак сходил на кухню, а затем вернулся в комнату. Наряду с этим Полищук 4 марта 1999 года показала, что на "ее глазах" Литвиненко на кухне сильно ударил Харченко кулаком в область грудной клетки", прекратив эти действия лишь по указанию Гусака, который видел происходящее. Кроме того, Полищук пояснила, что угрозы вывезти Харченко в лес высказывал именно Литвиненко и он же перед уходом из квартиры предложил ей и Харченко никуда не обращаться с заявлениями о случившемся. Полагая, что в ее доме "побывали бандиты" она, Полищук, сразу же позвонила по телефону в квартиру Малюги и рассказала его супруге о происшедшем. Кроме того, в ходе упомянутого допроса Полищук заявила, что в конце 1998 года "практически всех прибывших в ее квартиру людей" она видела в телевизионных программах, и, в частности, в программе Сергея Доренко, когда "опознала их" и узнала их фамилии, в связи с чем в протоколе допроса давала показания о действиях подсудимых, уверенно называя их фамилии. Будучи допрошенной в ходе судебного следствия, Полищук показала, что около 22 часов 23 декабря 1997 года, когда она находилась в своей квартире вместе с Харченко и сыном Дмитрием, раздался дверной звонок. Выйдя из квартиры, она увидела стоящих за стеклянной дверью лифтового холла нескольких людей в гражданской одежде, которые на ее вопрос ответили "милиция" и потребовали открыть дверь.
Поскольку прибывшие не предъявили при этом каких-либо документов, она, Полищук, предложила им подождать пока она свяжется по телефону с местным отделением милиции и уточнит цель и основания визита к ней в вечернее время сотрудников милиции, однако, находясь в своей квартире у телефонного аппарата, услышала, как кто-то из прибывших "сильными ударами выбивает дверь холла", которая, как они с Харченко впоследствии обнаружили, оказалась от этого поврежденной. Через закрытую дверь своей квартиры она услышала, как из своей квартиры вышла ее соседка Шиферман н открыла дверь, ведущую в лифтовый холл, после чего прибывшие стали "выбивать дверь" ее, Полищук, квартиры, нанося по ней столь сильные удары, что со стены осыпалась штукатурка, в связи с чем она была вынуждена открыть дверь, в которую, вопреки ее воле, ворвались одетые в камуфлированное обмундирование люди, вооруженные автоматами, а также несколько человек, одетых в гражданскую одежду, среди которых были Гусак, Литвиненко и Понькнн. При этом Полищук заявила, что каких-либо знаков различия на камуфлированном обмундировании ворвавшихся в ее квартиру 23 декабря 1997 года лиц она не заметила, в связи с чем в течение всего времени пребывания этих люден в квартире, с учетом их поведения, полагала, что они не являются сотрудниками правоохранительных органов, хотя и понимала, что "бандиты" в камуфлированном обмундировании и вооруженные автоматами по городу в таком виде передвигаться не могут. Кроме того, она, Полищук, видела, как Харченко "прикладом автомата затолкали" на кухню, а кто-то из прибывших сразу же стал требовать от нее и Харченко сообщить какие-либо сведения о ее знакомом Малюге Олеге, отказав в ее просьбе предъявить документы, удостоверяющие их принадлежность к правоохранительным органам. Затем Гусак предложил ей и находившемуся на кухне Харченко написать объяснения об обстоятельствах и характере знакомства с Малюгой, его адрес и домашний телефон, а от Харченко, кроме того, требовал написать еще и о том, что тот, якобы, являлся очевидцем участия Малюги в нападении на фирму, где работал Харченко, и принимал участие в избиении ее сотрудников. Несмотря на то, что, уходя из квартиры около 2 часов 24 декабря 1997 года, кто-то из прибывших попросил ее и Харченко никуда не сообщать о случившемся, она, Полишук, сразу же после этого позвонила домой супруге Малюги и рассказала ей о том, что неизвестные вооруженные люди разыскивают ее мужа, однако заявление в органы внутренних дел о нападении на ее квартиру представила лишь 26 декабря 1997 года, не дав суду каких-либо убедительных пояснений о причинах этого. Наряду с этим, Полищук показала, что очевидцем нанесения Харченко ударов она не являлась, а лишь видела, как "Литвиненко замахнулся на него", а вывод о том, что в квартире был произведен обыск она сделала лишь в связи с тем, что утром на столе обнаружила свой паспорт и пропажу из дамской сумки 1000 долларов США, хотя и не видела, чтобы кто-то из прибывших осматривал находившиеся в квартире вещи или содержимое предметов мебели.
Об избиении Литвиненко ей рассказал сам Харченко, показав имевшиеся у него на груди кровоподтеки и рассказав, что его, избивая, заставили написать в объяснении о причастности Малюги к нападению на фирму, в которой Харченко работал, хотя это не соответствовало действительности. Кроме того, Полищук в суде заявила, Литвиненко и Понькниа она опознала не при просмотре телепрограмм в конце 1998 года, а весной того же года по фотографиям, которые были представлены ей и Харченко сотрудником Управления собственной безопасности ГУВД города Москвы в присутствии сотрудника УСБ ФСБ РФ, однако какой-либо протокол при этом не составлялся, понятые при этом не присутствовали. Вместе с тем, каких-либо пояснений о причинах упомянутых несоответствий в ее показаниях в ходе предварительного и судебного следствия Полищук в судебном заседании привести не смогла, объясняя это лишь забывчивостью, обусловленной давностью событий. Согласно заявлению Харченко от 19 января 1998 года на имя прокурора Северо-Восточного округа города Москвы, около 22 часов 23 декабря 1997 года в квартиру, где он проживал с гражданкой Полищук и ее несовершеннолетним сыном Дмитрием, позвонили неизвестные лица, назвавшиеся сотрудниками милиции и потребовали впустить их в квартиру, после чего стали выламывать вначале дверь, ведущую в лифтовый холл, а затем и дверь самой квартиры. При этом Полищук предложила Диме спрятаться в шкаф, однако тот "ничего не понимал и метался по комнатам". Поскольку удары в дверь были сильными, Полищук была вынуждена открыть ее, после чего в квартиру тут же ворвались несколько человек в камуфлированной форме, вооруженные автоматами, и несколько человек в гражданской одежде, причем один из людей в обмундировании нанес ему удар прикладом автомата по ноге и приставил ствол автомата к его голове, после чего он, Харченко, был отведен на кухню, где прибывшие, нецензурно выражаясь, стали наносить ему удары в грудь, требуя под угрозой физической расправы "рассказать им то, чего он не знал", назвать фамилии его знакомых из ОМОНа, а также сообщить все, что ему известно об Олеге Малюге, угрожая в случае отказа отвезти его в лес и оставить там раздетого. При этом прибывшие в квартиру лица каких-либо удостоверяющих их личности документов не предъявляли, "рылись в вещах и документах, не имея на то никаких оснований", а ушли из квартиры лишь около 2 часов 24 декабря 1997 года, принудив написать его объяснение об обстоятельствах нападения на фирму "СК Комета", где он, Харченко, работал менеджером.
Как усматривается из упомянутого заявления Харченко, он хотел обратиться в милицию "по факту бандитского нападения" на квартиру Полищук, однако до 26 декабря 1997 года не делал этого, "опасаясь за свою жизнь и жизнь близких". Из протокола устного заявления Харченко от 28 января 1998 года видно, что последний в указанный день сделал заявление о совершенном на квартиру Полищук 23 декабря 1997 года нападении, пояснив, что ворвавшиеся в квартиру лица "рылись в вещах", находившихся в квартире, в результате чего из сумки Полищук пропали деньги в сумме 1000 долларов США. В ходе допроса в качестве потерпевшего 9 марта 1999 года Харченко давал показания об обстоятельствах происшедшего в целом аналогичные содержанию упомянутых заявлений, показывая, что около 22 часов 23 декабря 1997 года один из ворвавшихся в квартиру людей в камуфлированном обмундировании ударил его прикладом автомата но ноге и "затолкал" его на кухню, где Литвиненко, нецензурно бранясь, нанес ему "множество - 7-8 ударов в область груди и по рукам кулаками в присутствии высокого человека, похожего на татарина", который, однако, его, Харченко, не избивал. При этом Литвиненко требовал, чтобы он, Харченко, написал в своем объяснении о том, что, якобы, видел, как Малюга принимал участие в нападении на фирму "СК Комета" и избивал находившихся там сотрудников, угрожая в случае невыполнения этого требования "вывезти его в лес раздетого, приковать наручниками к дереву и оставить там умирать до утра". Воспринимая эти угрозы как реальные, он, Харченко, опасаясь за свою жизнь был вынужден выполнить требования Литвиненко. Кроме того, в ходе упомянутого допроса Харченко заявил, что в конце 1998 года "практически всех прибывших в квартиру Полищук людей, он видел в телевизионных программах, и, в частности, в программе Сергея Доренко, когда "опознал их" и узнал их фамилии, в связи с чем в протоколе допроса давал показания о действиях подсудимых, уверенно называя их фамилии. Будучи допрошенным в ходе судебного следствия, Харченко показал, что около 22 часов 23 декабря 1997 года группа лиц, назвавшихся работниками милиции, но не предъявивших при этом документов, стали выбивать вначале дверь лифтового холла, а затем и дверь квартиры, где он проживал с Полищук и ее сыном Дмитрием, требуя открыть дверь, что Полищук и вынуждена была сделать, так как от сильных ударов в дверь со стены сыпалась штукатурка.
После этого в квартиру ворвались одетые в камуфлированное обмундирование без знаков различия люди, вооруженные автоматами, а также несколько человек, одетых в гражданскую одежду, среди которых были Гусак, Литвиненко, Понькин и Святошнюк, один из одетых в форму людей ударил его прикладом автомата по ноге, и, приставив ствол автомата к его голове, втолкнул на кухню, куда затем вошли Гусак, Литвиненко, Святошнюк и еще двое вооруженных автоматами людей. При этом он, Харченко, был усажен за стол, а севшие рядом с ним с двух сторон Литвиненко н Святошнюк в присутствии Понькина и одного из одетых в камуфлированное обмундирование людей стали избивать его, нанося удары кулаками в грудь и по рукам, требуя написать объяснение о причастности его знакомого Малюги к нападению на фирму, где он, Харченко, работал. С учетом высказанной Литвиненко в его адрес угрозы вывезти его в лес и оставить там, прикованного наручниками к дереву, а также будучи подавленным неправомерными действиями Литвиненко и Святошнюка, он, Харченко, был вынужден выполнить требования Литвиненко, указав в объяснении не соответствующие действительности сведения относительно причастности Малюги к нападению на фирму "СК Комета", полагая при этом, что все прибывшие в квартиру Полищук лица являются не сотрудниками правоохранительных органов, а "бандитами". Около 2 часов 24 декабря 1997 года упомянутые лица из квартиры Полищук, предупредив его и Полищук о том, чтобы об их визите они никому не сообщали, однако Полищук сразу же позвонила по телефону домой Малюге и сообщила его супруге о происшедшем. Вечером 25 декабря 1997 года, как пояснил суду Харченко, в квартиру Полищук заходил их знакомый Морунов, работающий врачом, осмотрел имевшиеся у него на груди в результате избиения кровоподтеки и посоветовал сделать рентгенограмму на предмет обнаружения возможных переломов костей грудной клетки, однако он эту рекомендацию не выполнил, в связи с чем он, Харченко, вечером следующих суток выехал в расположенный неподалеку от станции метрополитена "Щукинская", то есть в ином районе города, травматологический пункт, где был освидетельствован дежурным врачом, а Полищук в тот же вечер представила в РОВД "Митино" заявление о нападении на ее квартиру 23 декабря 1997 года. Кроме того. Харченко показал, что, вопреки его же собственным заявлениям в ходе предварительного следствия по делу, он не видел, как кто-либо из находившихся 23 декабря 1997 года в квартире Полищук посторонних лиц осматривал его или Полищук личные вещи и предметы мебели, а вывод о том, что в квартире был произведен обыск он сделал лишь на основании рассказа Дмитрия Полищук о передвижениях по комнатам квартиры вооруженных людей, обнаружения пропажи из дамской сумки Полищук 1000 долларов США, а также того, что ночью 23 декабря 1997 года видел в руках у Литвиненко его, Харченко, и Полищук паспорта и свою записную книжку.
Роман Отраднов На запорожском направлении российские военные ликвидировали украинского подполковника Сергея Гулевского. Об этом сообщает "Русская Весна". Как пишут в своем Telegram-канале военкоры, офицер Вооруженных сил Украины погиб на днях. Причиной смерти стал осколок, попавший в грудь и задевший сердце.
Подполковник РФ сообщил, что мотострелковый батальон заманил военных ВСУ в «огневой мешок»
Документ опубликован на официальном портале правовой информации. В органах МВД служил до 2014 года. Начал в 1979 году с работы в должности следователя Троицкого ГОВД, затем трудился в отделах угрозыска Троицка и Златоуста, работал в управлении по борьбе с организованной преступностью при ГУВД области. С 2011 года перешёл на службу в Москву, в управление организации оперативно-розыскной деятельности Главного управления уголовного розыска МВД России.
Ведь в Москве полно бешеных собак.
Я предлагаю поймать этих бешеных собак, б... Нас учили за Родину умирать. А я считаю,что за Родину нужно убивать! Абельцев числится в «Президентском резерве».
Лауреат премии «Кремлёвский Грандъ» в номинации «Депутат года» 2007. Проводить такую как бы спонтанную проверку - это не то что некрасиво, это неправильно. Руководители силовых ведомств должны всё объяснять, чтобы не было психоза. Обстановка в России и так наэлектризована, идёт милитаризованный угар.
Учения надо проводить спокойно, а не так, чтобы население было в шоке. Ненормально проводить такие мероприятия втихомолку. У нас действительно есть угроза террористических актов - я думаю, чуть выше средней. А там, где, как пишут СМИ, добиваются каких-то успехов с террористами, надо ждать какой-то «ответки».
К чему готовимся? Я тоже задавал такой вопрос: «И что же он [Владимир Путин] хочет? Я не знаю, что у него в голове творится.
Полный перечень лиц и организаций, находящихся под судебным запретом в России, можно найти на сайте Минюста РФ.
Обвиняемым в госизмене сотрудникам Центра информационной безопасности ЦИБ ФСБ Сергею Михайлову и Дмитрию Докучаеву, а также интернет-предпринимателю Георгию Фомченкову и главе отдела расследования компьютерных инцидентов «Лаборатории Касперского» Руслану Стоянову продлили срок содержания под стражей до мая 2017 года. Адвокатом последнего стал Александр Гусак, ранее возглавлявший 7-й отдел управления по разработке преступных организаций ФСБ. Адвокатом Руслана Стоянова в уголовном деле по подозрению в нарушении ст. Господин Гусак подтвердил эту информацию. По его словам, в январе Руслану Стоянову и другим обвиняемым был продлен срок содержания под стражей на четыре месяца. Он патриот, серьезный специалист в области борьбы с киберпреступностью, вел большую научную работу в этой сфере. Александр Гусак ранее возглавлял 7-й отдел управления по разработке преступных организаций ФСБ России. Он известен как начальник бывшего офицера ФСБ Александра Литвиненко, который в 2000 году получил политической убежище в Великобритании, подвергал критике политику российских властей, а в ноябре 2006 года умер в Лондоне в результате отравления полонием. Почему расследование вокруг ЦИБ ФСБ привело к аресту сотрудника «Лаборатории Касперского» В январе был арестован топ-менеджер «Лаборатории Касперского» Руслан Стоянов, возглавляющий в компании отдел по расследованию киберпреступлений, тесно сотрудничающий с правоохранительными органами. В «Лаборатории Касперского» утверждали, что дело не имеет отношения к работе компании, но эксперты отмечали, что оно может повлиять на отношения интернет-бизнеса с ФСБ. Он оставил службу в 1998 году, в том же году, когда Литвиненко заявил, что раскрыл план ФСБ убить миллиардера-олигарха Бориса Березовского Бывший шеф Александра Литвиненко по ФСБ Александр Гусак дал сенсационное интервью британскому телеканалу BBC , в котором заявил, что планы убить бизнесмена Бориса Березовского действительно обсуждались, но это это было "вокруг да около" и "невсерьез". Помимо этого, Гусак рассказал, что один из российских агентов в Британии, имя которого будто бы выдал британской контрразведке Литвиненко, приходил к нему с предложением убить бывшего офицера ФСБ и своего куратора. Самого Литвиненко его бывший шеф характеризует как "типичного предателя". Гусак был руководителем 7-го отдела управления по разработке преступных организаций ФСБ России. Он оставил службу в 1998 году, в том же году, когда Литвиненко заявил, что раскрыл план ФСБ убить миллиардера-олигарха Бориса Березовского. Кто был ничем... Отметим, что ранее против Литвиненко обвинения в РФ по статье о предательстве не выдвигались. Более того, российские официальные лица неоднократно подчеркивали неосведомленность Литвиненко о секретах ФСБ и российских спецслужб в целом, а также указывали на его сомнительные личные качества. В частности, на недавней пресс-конференции в Кремле президент Путин, говоря о Литвиненко, отметил , что "он никакими секретами не располагал, привлекался к уголовной ответственности в РФ за злоупотребление служебным положением и избиение граждан при задержании, когда был сотрудником органов безопасности, а также за хищение взрывчатки". Он не был носителем вообще никаких секретов. Все, что он мог сказать негативного в отношении своей службы, он уже сказал, и никакой новизны в его действиях уже быть не могло. Что там произошло, должно ответить следствие", - добавил президент. В декабре вице-премьер, министр обороны РФ Сергей Иванов заявил , что Александр Литвиненко "никогда не знал ничего, что представляло какую-либо ценность для зарубежных разведывательных служб".
Закончено уголовное дело подполковника Магасумова, обвиняемого в убийстве девушки в Луганске
Первому заместителю министра общественной безопасности Челябинской области 65-летний генералу полиции в отставке, доктору юридических наук Владимиру Гусаку продлили еще на. Позже выяснилось, что подполковник обращался за медицинской помощью и получил рекомендацию пройти амбулаторное лечение, которое не препятствует военной службе. Подполковник Булат Шамсиев рассказал, что российский мотострелковый батальон заманил подразделения Вооруженных сил Украины (ВСУ) в «огневой мешок», благодаря чему.
Разгром 47-й бригады ВСУ: подполковник Сак дважды угодил в минные ловушки
В Тюменской области подполковника местной ФСИН отправят в колонию за уклонение от мобилизации. Подполковник Гусак, однако, добавил: "Если бы глава ФСБ Николай Ковалев дал мне персональный приказ, я бы его выполнил". Таким образом Гусак дал понять, что экс-подполковника ФСБ могли убить бывшие (или действующие) агенты ФСБ. Александр Гусак заявил: «Наши офицеры сегодня Путину передают боевые награды. Операцией руководил подполковник Гусак из Оперативного управления. А прикрывал весь этот беспредел подполковник ФСБ Олег Натальченко.