МОСКВА, 22 апр – РИА Новости. Сборник рассказов "Темные аллеи" 1946 года издания с автографом Ивана Бунина писательнице Зинаиде Шаховской был продан на аукционе "Литфонда" за 1 миллион рублей, сообщает пресс-служба аукционного дома.
Бунин Иван - Темные аллеи
Темные аллеи» написана самарским драматургом и журналистом Александром Игнашовым, поставили спектакль два режиссера. Основная проблема рассказа Темные аллеи заключается в последствиях любви. Бунин считает любовь за своего рода испытание на уровень личности и силу духа. МОСКВА, 22 апр – РИА Новости. Сборник рассказов "Темные аллеи" 1946 года издания с автографом Ивана Бунина писательнице Зинаиде Шаховской был продан на аукционе "Литфонда" за 1 миллион рублей, сообщает пресс-служба аукционного дома. Оказалось, что это сборник рассказов И.А. Бунина, лауреата Нобелевской премии по литературе 1933 г. (каюсь,посыпаю голову пеплом сожженных книг ой, не знал ни о "Аллеях",ни,соответственно, о их авторе). Цикл рассказов «Тёмные аллеи» Ивана Бунина настойчиво напоминает о быстротечности бытия, мимолётности и невозвратности счастья.
"Темные аллеи" — как Бунин рассказывал о России через женщин
Иван Алексеевич Бунин (1870-1953) – русский писатель, поэт и переводчик, лауреат Нобелевской премии по литературе 1933 года. Тематическая выставка, посвященная сборнику рассказов "Темные аллеи" И.А. Бунина. Содержание: 0:00 Вступление 0:16 Жизненный путь И.А. Бунин 3:50 Сборник «Тёмные аллеи» 4:27 Своеобразие темы любви 5:46 Рассказ «Тёмные аллеи»? Бунин И.А. Темные аллеи.
Темные аллеи Бунина в жизни и любви
Сам Бунин считал эту книгу своей «самой совершенной по мастерству». Однако далеко не все современники разделяли это мнение. Сборник был опубликован в 1940-х годах и вызвал довольно противоречивую реакцию. Эмиграция «первой волны», в том числе многие литераторы-единомышленники, обвиняли писателя в излишнем смаковании эротических подробностей и даже аморальности. Например, писательница Зинаида Шаховская, которой сам автор подарил книгу с дарственной надписью, отмечала в ней «привкус натурализма». Однако ведущий критик русского зарубежья Георгий Адамович восхищался циклом и писал, что «всякая любовь — великое счастье, «дар богов», даже если она и не разделена.
Оттого от книги Бунина веет счастьем, оттого она проникнута благодарностью к жизни, к миру, в котором, при всех его несовершенствах, счастье это бывает». Зато в СССР, где несколько десятилетий произведения Бунина-эмигранта, «врага советской власти», не издавались, в 1950—60-х годах писателя словно открыли заново. Вплоть до наших дней этот сборник остается, по выражению филолога и диссидента Юрия Мальцева, «энциклопедией любви». Особенности поэтики «Темных аллей» Большинство произведений цикла «Темные аллеи» посвящены любви между мужчиной и женщиной — любви с печальным финалом. Им может стать смерть любимого, как в рассказе «Холодная осень», уход в монастырь, как в «Чистом понедельнике», или убийство, как в «Генрихе».
Объединяет рассказы и мотив воспоминаний: в них Бунин рисует дорогой его сердцу и навеки утраченный мир дореволюционной России с ее помещичьими усадьбами, снежными зимами, прогулками на санках и обедами в хлебосольных трактирах. Мотив памяти особенно силен в рассказе «Темные аллеи». В центре повествования — воспоминания о любви, которую испытали герои произведения 30 лет назад. Тогда у 30-летнего барина Николая Алексеевича случился страстный роман с 18-летней крепостной Надеждой. Однако он бросил ее и уехал, а сама Надежда вскоре получила вольную от господ и завела собственную гостиницу на почтовой станции.
Были и вы отменно хороши. И ведь это вам отдала я свою красоту, свою горячку. Как же можно такое забыть. Все проходит. Все забывается. И, вынув платок и прижав его к глазам, скороговоркой прибавил: — Лишь бы бог меня простил. А ты, видно, простила. Она подошла к двери и приостановилась: — Нет, Николай Алексеевич, не простила. Раз разговор наш коснулся до наших чувств, скажу прямо: простить я вас никогда не могла.
Как не было у меня ничего дороже вас на свете в ту пору, так и потом не было. Оттого-то и простить мне вас нельзя. Ну да что вспоминать, мертвых с погоста не носят. Извини, что, может быть, задеваю твое самолюбие, но скажу откровенно, — жену я без памяти любил. А изменила, бросила меня еще оскорбительней, чем я тебя. Сына обожал, — пока рос, каких только надежд на него не возлагал!
И ведь это вам отдала я свою красоту, свою горячку. Как же можно такое забыть. Все проходит. Все забывается. И, вынув платок и прижав его к глазам, скороговоркой прибавил: — Лишь бы Бог меня простил. А ты, видно, простила. Она подошла к двери и приостановилась: — Нет, Николай Алексеевич, не простила. Раз разговор наш коснулся до наших чувств, скажу прямо: простить я вас никогда не могла. Как не было ничего дороже вас на свете в ту пору, так и потом не было. Оттого-то и простить мне вас нельзя. Ну да что вспоминать, мертвых с погоста не носят. Извини, что, может быть, задеваю твое самолюбие, но скажу откровенно — жену я без памяти любил. А изменила, бросила меня еще оскорбительней, чем я тебя. Сына обожал — пока рос, каких только надежд на него не возлагал!
Она может заставить нас делать то, чего мы не сделали бы, если бы не ее сила. Автор подчеркивает, что мы сами несем ответственность за свое счастье или несчастье. Если мы пренебрегаем своими эмоциями и не учитываем результаты поведения, то неоднократно будем принимать неправильные решения, которые могут привести к трагедии. Особенности жанра Цикл состоит из ряда коротких произведений некоторые читатели считают, что короткие произведения Бунина следует отнести к новеллам, так как в рассказах обычно меньше слов. В этом цикле, вместо того чтобы сосредоточиться на главной теме любви, как во многих других произведениях, Бунин исследует эмоции: он говорит в основном о том, что чувствуют люди и как эти чувства влияют на них. Чтобы проиллюстрировать эмоции и душевные состояния своих персонажей, Бунин использует различные литературные приемы: эпитеты, метафоры, гиперболы. Общая композиция Завершая рассмотрение «Темных аллей», следует сказать, что все рассказы связаны единой композицией. Она состоит из трех разделов, каждый из которых включает в себя несколько более мелких рассказов. Интересно, что это разделение было создано на основе того, когда рассказы были написаны и опубликованы: первая часть была написана в 1937-1938-м гг. Заглавный рассказ цикла размещен в первой части, несмотря на то, что другие рассказы, такие как «Баллада» или «Кавказ», были написаны до него.
Тематика и проблематика рассказов
- Тёмные аллеи (Бунин)
- Подписаться
- Тематика и проблематика рассказов
- 7 комментариев
Иван Бунин «Темные аллеи» 16+
В книге Ивана Бунина «Тёмные аллеи» сорок рассказов, все они – о любви мужчины и женщины. Иван Бунин в своём сборнике рассказов пишет, что любовь — это наваждение, которое редко заканчивается счастьем или служение чувству, которое не станет взаимным. Позже, в 1953 году, когда Иван Бунин добавил к своему сборнику два рассказа, писатель стал считать «Тёмные аллеи» своим лучшим произведением. Основная проблема рассказа Темные аллеи заключается в последствиях любви. Бунин считает любовь за своего рода испытание на уровень личности и силу духа. Достоинства и недостатки товара — Бунин И. "Темные аллеи" в отзывах покупателей, обзорах, видео и обсуждениях. Темные аллеи для детей на ночь и родителей на сайте РуСтих Сказки.
В театре Петра Фоменко поставили «Темные аллеи» Ивана Бунина
Иван Алексеевич работал над «Тёмными аллеями» в эмиграции, во Франции» с 1937 по 1945 гг. И большинство рассказов сборника были написаны в тяжелый период фашистской оккупации. Позже, в 1953 году, когда Иван Бунин прибавил к своему сборнику два рассказа, писатель стал считать «Темные аллеи» своим лучшим произведением. Наверное, это действительно так и есть.
Несмотря на то, что он получил Нобелевскую премию по литературе за роман «Жизнь Арсеньева», именно «Темные аллеи» сегодня самая востребованная, самая читаемая книга Бунина. Он глядел на мелькавшие подковы, сдвинув черные брови, и думал: «Да, пеняй на себя.
Неожиданно хозяйка называет мужчину по имени — Николай Алексеевич. Взволнованный, Николай Алексеевич начинает вспоминать, сколько же они не виделись — «лет тридцать пять? Надежда поправляет его — «Тридцать, Николай Алексеевич». Мужчина ничего не знал о ее судьбе с тех пор. Надежда рассказала, что вскоре после того как они расстались, господа дали ей вольную, а замужем она никогда не была, потому что слишком сильно его любила. Покраснев, мужчина пробормотал: «Всё проходит, мой друг. Но женщина не согласилась с ним: «Молодость у всякого проходит, а любовь — другое дело». Надежда рассказывает, что не могла его забыть, «все одним жила» , вспоминает, что «очень бессердечно» он ее бросил — она даже не раз хотела покончить жизнь самоубийством, что она звала его Николенькой, а он читал ей стихи про «всякие «темные аллеи»» Углубившись в воспоминания, Николай Алексеевич делает вывод: «Всё проходит.
Все забывается» «Всё проходит, да не все забывается».
Судорожно роясь в кармане шинели, персонаж вместо пистолета для убийства неверной содержанки вытащил… яблоко. Символ раздора и грехопадения? Сюжеты нескольких рассказов переплелись и развивались практически одновременно, разбавляемые отрывками из дневниковых записей писателя, датируемых началом 40-х годов. На наклонной поверхности, где перекатываются актеры, идут черно-белые кадры: танки, самолеты.
Отчего или для чего такое странное смешение? Да, годы написания «Темных аллей», с их дореволюционным временем действия, и событий начала Второй мировой войны почти совпадают. Но что еще их объединяет? Бунин в спектакле один, его играет Дмитрий Ходырев. Остальные персонажи, если верить писателю, не его альтер эго.
Ярче мне показалась игра Бутко, хотя автор пьесы или режиссер? Что касается женских ролей, тут ничего сделать, не погрешив против авторского замысла, ни драматург, ни режиссер не могли. У Бунина нет психологических рисунков женских характеров. Женщина для него — лишь объект. Легкое дыхание.
То, о чем мечтал писатель, постановщик изобразил буквально в звуковом оформлении спектакля. И получилось неправильно. Легкое дыхание не слышно. И вообще это не дыхание.
Бунина с М.
Речной трактир. Нью-Йорк : M. Zetlin [Grenich printing corp. Пономарев Е. Рассказ И.
Бабореко А. Бунин : Жизнеописание. Москва : Молодая гвардия, 2004. Темные аллеи.
Иван Бунин «Темные аллеи» 16+
Тёмные аллеи: непростой любовный многоугольник Ивана Бунина. Поистине же «темные аллеи» Бунина были связаны с поэтессой Галиной Кузнецовой. В 2013 году исполняется 60 лет знаменитому сборнику рассказов Ивана Бунина «Тёмные аллеи».
ЛЮБОВЬ - ЭТО РЕВОЛЮЦИЯ И ЭМИГРАЦИЯ. Рецензия на книгу И.А. Бунина «Тёмные аллеи»
Продолжительность спектакля 2 часа 10 минут с антрактом. Режиссёр-постановщик: Кирилл Вытоптов.
Верно, давно изволите знать ее? И все, говорят, богатеет. Деньги в рост дает.
Кому ж не хочется получше пожить! Если с совестью давать, худого мало. И она, говорят, справедлива на это. Но крута! Не отдал вовремя — пеняй на себя.
Погоняй, пожалуйста, как бы не опоздать нам к поезду... Низкое солнце желто светило на пустые поля, лошади ровно шлепали по лужам. Он глядел на мелькавшие подковы, сдвинув черные брови, и думал: «Да, пеняй на себя. Да, конечно, лучшие минуты. И не лучшие, а истинно волшебные!
Что, если бы я не бросил ее? Какой вздор!
Но на этом и заканчивается лёгкое сходство литературных ситуаций. Бросается в глаза - и автор это подчёркивает с большой эмоциональной силой - нестандартность использования русской литературной любовной традиции: бывшие влюблённые не страдают, не любят, не хотят помнить общее прошлое, они самодовольны, хладнокровны в общении друг с другом в свете и словно смеются над своей былой невинностью. Вероятно, что каждый из них в браке решил прежде всего экономическую задачу: она выгодно вышла замуж и счастлива своей обеспеченностью; он выгодно женился. Во время, по общепринятому мнению, не без настойчивого напора родителей были проданы их юность, свежесть, красота молодости - главный их быстрорасходуемый капитал. В подробном описании новых светских привычек, циничных по отношению к светлому наивному неискушённому прошлому героев, в описании одинокой обветшалой лодки у берега той реки юности и молодого счастья, лодки, к которой больше не спустятся возлюбленные, и заключается вся боль повествователя, его духовный протест против подобной обоюдной ситуации предательства идеалов юности. Ему единственному жаль поруганной таким способом любви, первого светлого чувства, от которого отказались Он и Она под напором жизненных обстоятельств. А сколько там было говорено об этом чувстве - и сколько было позабыто! Наверное, много было говорено пылкого и высокого, растаявшего, как дым, если родились такие печальные стихи.
В предпоследнем четверостишии автором опять во второй раз упоминается цветущий шиповник прошлых лет. Использование нечётного повтора, скорее всего, не случайно и так же призвано к решению поставленной художественной задачи - раскрытию чувств сожаления и печали. Воспоминания о прошлом сопровождаются пением рыбаков у реки, у той лодки, в настоящем. Песни простых крестьян, людей из народа, конечно же, грустные и печальные, может быть, с обращением к реке-матушке, показывают глубокое классовое размежевание России, равнодушие русских дворян к проблемам крепостного люда, к своему народу, который их вынянчил. Помнит о том, что русское общество состоит не только из столичной знати и провинциальных помещиков, а жизнь не только из великосветских балов лишь автор, тем самым очень отличающийся от представителей своего класса. Эпитет " тёмный" так же используется в тексте этого стихотворения два раза: " стояла тёмных лип аллея" в начале стиха и "... Таким образом, месторасположением слова и его ударением на последнем слоге подчёркивается особое значение для автора понятия " темно", контрастно выделяя этот цвет с алыми цветками шиповника. Весной цветут многие растения. Почему же автор сосредотачивает наше внимание именно на шиповнике? Легко просматривается аналогия шипов дикорастущей розы с ранящими шипами жизни и здесь романтика русской поэтической традиции налицо , но ведь образ буйного цветения алого шиповника к тому же противостоит ухоженным клумбам барских усадеб, как "непричёсанная" стихия русской народной жизни.
А липовые аллеи? Ведь и они не только указание на природу средней полосы России, на предпочтение русскими помещиками именно этого дерева высушенный липовый цвет повсеместно использовался как лекарственное успокаивающее средство, и какое чаепитие в барских усадьбах обходилось без него! Тёмные липы, вероятнее всего, густо посаженные, образовавшие прохладные душистые своды своими кронами, и тайна духовной жизни молодых людей для окружающих отсюда эпитет " темно" под этими липами становятся художественным приёмом, призванным обратить внимание читателя на глубину и сложность жизни молодой души, чьи движения способна уловить, понять и раскрыть только утончённая натура поэта-психолога, каковым Н. Огарёв здесь и является. Так что всё же выступает на первый план в стихотворении Огарёва? Запоминаются ли его молодые герои? Да нет, с ними скучно, они пустые, пошлые, размытые образы, о них не хочется думать, с ними не на чем остановиться душе. А запоминается, трогает своей душевной болью и умением видеть настоящее и прошлое повествователь, может быть, невольно открывший нам и невольно выдвинувший на первый план дорогую сердцу каждого русского человека русскую природу, наполнивший свою балладу переливами красок и ощутимыми запахами липового листа, цветущего шиповника, мирно, мудро и спокойно текущей реки в глубинке поместной провинции и озвучивший эту родную ему и нам картину этническими песнями крестьян-рыбаков, песнями, способными очищать, возрождать и поддерживать скорбную душу.
Давно наступили сумерки, но на западе, за станцией, за чернеющими лесистыми полями, все еще мертвенно светила долгая летняя московская заря. В окно сыро пахло болотом. В тишине слышен был откуда-то равномерный и как будто тоже сырой скрип дергача. Он облокотился на окно, она на его плечо. Скучная местность. Мелкий лес, сороки, комары и стрекозы. Вида нигде никакого. В усадьбе любоваться горизонтом можно было только с мезонина. Дом, конечно, в русском дачном стиле и очень запущенный, — хозяева были люди обедневшие, — за домом некоторое подобие сада, за садом не то озеро, не то болото, заросшее кугой и кувшинками, и неизбежная плоскодонка возле топкого берега. Только девица была совсем не скучающая. Катал я ее все больше по ночам, и выходило даже поэтично. На западе небо всю ночь зеленоватое, прозрачное, и там, на горизонте, вот как сейчас, все что-то тлеет и тлеет… Весло нашлось только одно и то вроде лопаты, и я греб им, как дикарь, — то направо, то налево. На противоположном берегу было темно от мелкого леса, но за ним всю ночь стоял этот странный полусвет. И везде невообразимая тишина — только комары ноют и стрекозы летают. Никогда не думал, что они летают по ночам, — оказалось, что зачем-то летают. Прямо страшно. Зашумел наконец встречный поезд, налетел с грохотом и ветром, слившись в одну золотую полосу освещенных окон, и пронесся мимо. Вагон тотчас тронулся. Проводник вошел в купе, осветил его и стал готовить постели. Настоящий роман? Ты почему-то никогда не рассказывал мне о ней. Какая она была? Носила желтый ситцевый сарафан и крестьянские чуньки на босу ногу, плетенные из какой-то разноцветной шерсти. Не во что одеться, ну и сарафан. Кроме того, она была художница, училась в Строгановском училище живописи. Да она и сама была живописна, даже иконописна. Длинная черная коса на спине, смуглое лицо с маленькими темными родинками, узкий правильный нос, черные глаза, черные брови… Волосы, сухие и жесткие, слегка курчавились. Все это, при желтом сарафане и белых кисейных рукавах сорочки, выделялось очень красиво. Лодыжки и начало ступни в чуньках — все сухое, с выступающими под тонкой смуглой кожей костями. У меня на курсах такая подруга была. Истеричка, должно быть. Тем более что лицом была похожа на мать, а мать родом какая-то княжна с восточной кровью, страдала чем-то вроде черной меланхолии. Выходила только к столу. Выйдет, сядет и молчит, покашливает, не поднимая глаз, и все перекладывает то нож, то вилку. Если же вдруг заговорит, то так неожиданно и громко, что вздрогнешь. Прост и мил был только их мальчик, которого я репетировал. Проводник вышел из купе, сказал, что постели готовы, и пожелал покойной ночи. Он помолчал и сухо ответил: — Вероятно, и ей так казалось. Но пойдем спать. Я ужасно устал за день. Только даром заинтересовал. Ну, расскажи хоть в двух словах, чем и как ваш роман кончился. Уехал, и делу конец. Сине-лиловый глазок над дверью тихо глядел в темноту. Она скоро заснула, он не спал, лежал, курил и мысленно смотрел в то лето… На теле у нее тоже было много маленьких темных родинок — эта особенность была прелестна. Оттого, что она ходила в мягкой обуви, без каблуков, все тело ее волновалось под желтым сарафаном. Сарафан был широкий, легкий, и в нем так свободно было ее долгому девичьему телу. Однажды она промочила в дождь ноги, вбежала из сада в гостиную, и он кинулся разувать и целовать ее мокрые узкие ступни — подобного счастья не было во всей его жизни. Свежий, пахучий дождь шумел все быстрее и гуще за открытыми на балкон дверями, в потемневшем доме все спали после обеда — и как страшно испугал его и ее какой-то черный с металлически-зеленым отливом петух в большой огненной короне, вдруг тоже вбежавший из сада со стуком коготков по полу в ту самую горячую минуту, когда они забыли всякую осторожность. Увидав, как они вскочили с дивана, он торопливо и согнувшись, точно из деликатности, побежал назад под дождь с опущенным блестящим хвостом… Первое время она все приглядывалась к нему; когда он заговаривал с ней, темно краснела и отвечала насмешливым бормотанием; за столом часто задевала его, громко обращаясь к отцу: — Не угощайте его, папа, напрасно. Он вареников не любит. Впрочем, он и окрошки не любит, и лапши не любит, и простоквашу презирает, и творог ненавидит. По утрам он был занят с мальчиком, она по хозяйству — весь дом был на ней. Обедали в час, и после обеда она уходила к себе в мезонин или, если не было дождя, в сад, где стоял под березой ее мольберт, и, отмахиваясь от комаров, писала с натуры. Потом стала выходить на балкон, где он после обеда сидел с книгой в косом камышовом кресле, стояла, заложив руки за спину, и посматривала на него с неопределенной усмешкой: — Можно узнать, какие премудрости вы изволите штудировать? Я и не знала, что у нас в доме оказался революционер! Убедилась в своей бездарности. Давайте развлекаться. Душегубка наша, правда, довольно гнилая и с дырявым дном, но мы с Петей все дыры забили кугой… День был жаркий, парило, прибрежные травы, испещренные желтыми цветочками куриной слепоты, были душно нагреты влажным теплом, и над ними низко вились несметные бледно-зеленые мотыльки. Он усвоил себе ее постоянный насмешливый тон и, подходя к лодке, сказал: — Наконец-то вы снизошли до меня! Он мельком увидал блестящую смуглость ее голых ног, схватил с носа весло, стукнул им извивавшегося по дну лодки ужа и, поддев его, далеко отбросил в воду. Она была бледна какой-то индусской бледностью, родинки на ее лице стали темней, чернота волос и глаз как будто еще чернее. Она облегченно передохнула: — Ох, какая гадость! Недаром слово «ужас» происходит от ужа. Они у нас тут повсюду, и в саду, и под домом… И Петя, представьте, берет их в руки! Впервые заговорила она с ним просто, и впервые взглянули они друг другу в глаза прямо. Как вы его здорово стукнули! Она совсем пришла в себя, улыбнулась и, перебежав с носа на корму, весело села. В своем испуге она поразила его красотой, сейчас он с нежностью подумал: да она совсем еще девчонка! Но, сделав равнодушный вид, озабоченно перешагнул в лодку и, упирая веслом в студенистое дно, повернул ее вперед носом и потянул по спутанной гуще подводных трав на зеленые щетки куги и цветущие кувшинки, все впереди покрывавшие сплошным слоем своей толстой, круглой листвы, вывел ее на воду и сел на лавочку посередине, гребя направо и налево. Она положила картуз к себе на колени. Она прижала картуз к груди: — Нет, я его буду беречь! У него опять нежно дрогнуло сердце, но он опять отвернулся и стал усиленно запускать весло в блестевшую среди куги и кувшинок воду. К лицу и рукам липли комары, кругом все слепило теплым серебром: парной воздух, зыбкий солнечный свет, курчавая белизна облаков, мягко сиявших в небе и в прогалинах воды среди островов из куги и кувшинок; везде было так мелко, что видно было дно с подводными травами, но оно как-то не мешало той бездонной глубине, в которую уходило отраженное небо с облаками. Вдруг она опять взвизгнула — и лодка повалилась набок: она сунула с кормы руку в воду и, поймав стебель кувшинки, так рванула его к себе, что завалилась вместе с лодкой — он едва успел вскочить и поймать ее под мышки. Она захохотала и, упав на корму спиной, брызнула с мокрой руки прямо ему в глаза. Тогда он опять схватил ее и, не понимая, что делает, поцеловал в хохочущие губы. Она быстро обняла его за шею и неловко поцеловала в щеку… С тех пор они стали плавать по ночам. На другой день она вызвала его после обеда в сад и спросила: — Ты меня любишь? Он горячо ответил, помня вчерашние поцелуи в лодке: — С первого дня нашей встречи! Но, слава Богу, все это уже прошлое. Нынче вечером, как все улягутся, ступай опять туда и жди меня. Только выйди из дому как можно осторожнее — мама за каждым шагом моим следит, ревнива до безумия. Ночью она пришла на берег с пледом на руке. От радости он встретил ее растерянно, только спросил: — А плед зачем? Нам же будет холодно. Ну, скорей садись и греби к тому берегу… Всю дорогу они молчали. Когда подплыли к лесу на той стороне, она сказала: — Ну вот. Теперь иди ко мне. Где плед? Ах, он подо мной. Прикрой меня, я озябла, и садись. Вот так… Нет, погоди, вчера мы целовались как-то бестолково, теперь я сначала сама поцелую тебя, только тихо, тихо. А ты обними меня… везде… Под сарафаном у нее была только сорочка. Она нежно, едва касаясь, целовала его в края губ. Он, с помутившейся головой, кинул ее на корму. Она исступленно обняла его… Полежав в изнеможении, она приподнялась и с улыбкой счастливой усталости и еще не утихшей боли сказала: — Теперь мы муж с женой. Мама говорит, что она не переживет моего замужества, но я сейчас не хочу об этом думать… Знаешь, я хочу искупаться, страшно люблю по ночам… Через голову она разделась, забелела в сумраке всем своим долгим телом и стала обвязывать голову косой, подняв руки, показывая темные мышки и поднявшиеся груди, не стыдясь своей наготы и темного мыска под животом. Обвязав, быстро поцеловала его, вскочила на ноги, плашмя упала в воду, закинув голову назад, и шумно заколотила ногами. Потом он, спеша, помог ей одеться и закутаться в плед. В сумраке сказочно были видны ее черные глаза и черные волосы, обвязанные косой. Он больше не смел касаться ее, только целовал ее руки и молчал от нестерпимого счастья. Все казалось, что кто-то есть в темноте прибрежного леса, молча тлеющего кое-где светляками, — стоит и слушает. Иногда там что-то осторожно шуршало. Она поднимала голову: — Постой, что это? Или еж в лесу… — А если козерог? Но ты только подумай: выходит из лесу какой-то козерог, стоит и смотрит… Мне так хорошо, мне хочется болтать страшные глупости! И он опять прижимал к губам ее руки, иногда как что-то священное целовал холодную грудь. Каким совсем новым существом стала она для него! И стоял и не гас за чернотой низкого леса зеленоватый полусвет, слабо отражавшийся в плоско белеющей воде вдали, резко, сельдереем, пахли росистые прибрежные растения, таинственно, просительно ныли невидимые комары — и летали, летали с тихим треском над лодкой и дальше, над этой по-ночному светящейся водой, страшные, бессонные стрекозы. И все где-то что-то шуршало, ползло, пробиралось… Через неделю он был безобразно, с позором, ошеломленный ужасом совершенно внезапной разлуки, выгнан из дому. Как-то после обеда они сидели в гостиной и, касаясь головами, смотрели картинки в старых номерах «Нивы». Ужасно глупый! Вдруг послышались мягко бегущие шаги — и на пороге встала в черном шелковом истрепанном халате и истертых сафьяновых туфлях ее полоумная мать. Черные глаза ее трагически сверкали. Она вбежала, как на сцену, и крикнула: — Я все поняла! Я чувствовала, я следила! Негодяй, ей не быть твоею! И, вскинув руку в длинном рукаве, оглушительно выстрелила из старинного пистолета, которым Петя пугал воробьев, заряжая его только порохом. Он, в дыму, бросился к ней, схватил ее цепкую руку. Она вырвалась, ударила его пистолетом в лоб, в кровь рассекла ему бровь, швырнула им в него и, слыша, что по дому бегут на крик и выстрел, стала кричать с пеной на сизых губах еще театральнее: — Только через мой труп перешагнет она к тебе! Если сбежит с тобой, в тот же день повешусь, брошусь с крыши! Негодяй, вон из моего дома! Марья Викторовна, выбирайте: мать или он! Она прошептала: — Вы, вы, мама… Он очнулся, открыл глаза — все так же неуклонно, загадочно, могильно смотрел на него из черной темноты сине-лиловый глазок над дверью, и все с той же неуклонно рвущейся вперед быстротой несся, пружиня, качаясь, вагон. Уже далеко, далеко остался тот печальный полустанок. И уж целых двадцать лет тому назад было все это — перелески, сороки, болота, кувшинки, ужи, журавли… Да, ведь были, еще журавли — как же он забыл о них! Все было странно в то удивительное лето, странна и пара каких-то журавлей, откуда-то прилетавших от времени до времени на прибрежье болота, и то, что они только ее одну подпускали к себе и, выгибая тонкие, длинные шеи, с очень строгим, но благосклонным любопытством смотрели на нее сверху, когда она, мягко и легко разбежавшись к ним в своих разноцветных чуньках, вдруг садилась перед ними на корточки, распустивши на влажной и теплой зелени прибрежья свой желтый сарафан, и с детским задором заглядывала в их прекрасные и грозные черные зрачки, узко схваченные кольцом темно-серого райка. Он смотрел на нее и на них издали, в бинокль, и четко видел их маленькие блестящие головки, — даже их костяные ноздри, скважины крепких, больших клювов, которыми они с одного удара убивали ужей. Кургузые туловища их с пушистыми пучками хвостов были туго покрыты стальным опереньем, чешуйчатые трости ног не в меру длинны и тонки — у одного совсем черные, у другого зеленоватые. Иногда они оба целыми часами стояли на одной ноге в непонятной неподвижности, иногда ни с того ни с сего подпрыгивали, раскрывая огромные крылья; а не то важно прогуливались, выступали медленно, мерно поднимали лапы, в комок сжимая три их пальца, а ставили разлато, раздвигая пальцы, как хищные когти, и все время качали головками… Впрочем, когда она подбегала к ним, он уже ни о чем не думал и ничего не видел — видел только ее распустившийся сарафан, смертной истомой содрогаясь при мысли о ее смуглом теле под ним, о темных родинках на нем.
О чем бунинские «Темные аллеи»?
Слушайте все песни с альбома Иван Бунин — «Тёмные аллеи, сборник рассказов» без ограничений! "Темные аллеи" (1937-1945) — самая известная книга Бунина, состоящая из рассказов о любви, этот сборник сам писатель считал своим лучшим творением. Полная версия книги Темные аллеи (С иллюстрациями), чтобы читать бесплатно онлайн, от автора Иван Бунин.
Библиотековедение
- 7 комментариев
- Содержание
- "Тёмные аллеи" Ивана Бунина
- Тематика произведений
- Тёмные аллеи: непростой любовный многоугольник Ивана Бунина
Место и время действия
- ТЁМНЫЕ АЛЛЕИ
- Подписка на рассылку
- 7 комментариев
- Том 7. Рассказы 1931-1952. Темные аллеи: краткое содержание, описание и аннотация
- Том 7. Рассказы 1931-1952. Темные аллеи: краткое содержание, описание и аннотация
- О чем бунинские "Темные аллеи"? - статья
Иван Бунин «Тёмные аллеи»
Начал читать. Очень высокохудожественно, интересно, красочно, сложно и просто одновременно описывает он женскую красоту, пейзажи, эмоции и чувства. Рассказы о любви мужчин к женщинам, женщин к мужчинам. Рассказы,большей частью, без счастливого конца, но полные образов, жизни, человечности, и бесчеловечности.
Годное, качественное произведение одного из мэтров русской классической прозы. Местами написано вообще на грани фола. На грани допустимого и осуждаемого обществом.
Но в целом — в сборнике больше света и чистоты, нежели грязи и пошлости.
Извини, что, может быть, задеваю твоё самолюбие, но скажу откровенно, - жену я без памяти любил. А изменила, бросила меня ещё оскорбительней, чем я тебя. Сына обожал, - пока рос, каких только надежд на него не возлагал! А вышел негодяй, мот, наглец, без сердца, без чести, без совести… Впрочем, все это тоже самая обыкновенная, пошлая история. Будь здорова, милый друг. Думаю, что и я потерял в тебе самое дорогое, что имел в жизни. Она подошла и поцеловала у пего руку, он поцеловал у неё. Волшебно прекрасна! Кучер гнал рысцой, все меняя чёрные колеи, выбирая менее грязные и тоже что-то думал.
Наконец сказал с серьёзной грубостью: - А она, ваше превосходительство, все глядела в окно, как мы уезжали. Верно, давно изволите знать её? И все, говорят, богатеет. Деньги в рост даёт. Кому ж не хочется получше пожить!
Взволнованный, Николай Алексеевич начинает вспоминать, сколько же они не виделись — «лет тридцать пять?
Надежда поправляет его — «Тридцать, Николай Алексеевич». Мужчина ничего не знал о ее судьбе с тех пор. Надежда рассказала, что вскоре после того как они расстались, господа дали ей вольную, а замужем она никогда не была, потому что слишком сильно его любила. Покраснев, мужчина пробормотал: «Всё проходит, мой друг. Но женщина не согласилась с ним: «Молодость у всякого проходит, а любовь — другое дело». Надежда рассказывает, что не могла его забыть, «все одним жила» , вспоминает, что «очень бессердечно» он ее бросил — она даже не раз хотела покончить жизнь самоубийством, что она звала его Николенькой, а он читал ей стихи про «всякие «темные аллеи»» Углубившись в воспоминания, Николай Алексеевич делает вывод: «Всё проходит.
Все забывается» «Всё проходит, да не все забывается». Прослезившись, мужчина просит подавать лошадей, говоря: «Лишь бы бог меня простил.
Но каждый из рассказов — оригинальный, самобытный, а еще очень искренний и откровенный. Чем хороши «Темные аллеи», так это тем, что каждый из читателей найдет рассказ для себя: они все, каждый по-своему, прекрасны.
У каждого из нас свои «темные аллеи» в душе, и потому каждому отзовется свой рассказ. После прочтения сборника мне очень захотелось познакомиться поближе с биографией автора: как правило, писатели вкладывают в свое творчество очень много переживаний и опыта из собственной жизни. И мне удалось найти парочку интересных аналогий между рассказами из «Темных аллей» и личной жизнью самого Ивана Алексеевича. Например, новелла под названием «Муза» вполне могла быть навеяна тяжелым расставанием с первой гражданской женой Бунина — Варварой Пащенко.
Хотя многие исследователи утверждают, что ей, как первой большой любви в жизни писателя, был посвящен роман «Жизнь Арсеньева» — Варвара выступила прототипом героини Лики. В «Музе» сюжет рассказа выстроен вокруг измены любимой женщины главного героя. В начале он и она будто бы безмятежно счастливы: живут как настоящая семья, хоть и не обвенчаны официально: «В июне она уехала со мной в мою деревню, — не венчаясь, стала жить со мной, как жена, стала хозяйствовать». А потом как обухом по голове — она уходит от него к его близкому другу Завистовскому.
Главный герой тяжело переживает предательство любимой и даже едва не решается на отчаянный шаг: «— Вы с ружьем, — сказала она. А в итоге молча уходит с разбитым сердцем. А теперь предлагаю сравнить сюжет рассказа с историей первой большой любви Ивана Алексеевича. С Варварой Пащенко Бунин познакомился на своем первом рабочем месте — в редакции газеты «Орловский вестник», где он занимал должность помощника редактора.
Бунин мгновенно был покорен необыкновенной девушкой: помимо внешней привлекательности, он нашел в ней умного и интересного собеседника. Варвара оказалась весьма гордой личностью, свободной от общественных предрассудков и предубеждений — именно поэтому она согласилась стать так называемой невенчанной женой. Кроме того, и родители также были против кандидатуры жениха: бедность не порок, конечно, но и зелен виноград не сладок. Но тут, кстати, имеется весьма прелюбопытный момент: после смерти Варвары в ее бумагах нашли письмо отца с разрешением на брак с Иваном Сергеевичем.
Выходит, девушка не слишком сильно рвалась замуж за своего любимого. В письмах к старшему брату Бунин признавался: «Я еще никогда так разумно и благородно не любил. Всё мое чувство состоит из поэзии». Однако Варвара очень скоро устала от его любви — она ей стала в тягость.
На восторженные письма возлюбленного она отвечала как бы нехотя, можно даже сказать, что частенько и отлынивала. Несколько раз Иван Алексеевич ловил ее на несовпадении дат, что очень сильно его обижало и заставляло терзаться неприятными подозрениями. И вот, пять лет спустя, в 1894 году Варвара уходит от писателя, оставив скупую прощальную записку: «Ваня, прощай. Не поминай лихом».
А вскоре после расставания она вышла замуж за друга бывшего возлюбленного — Арсения Бибикова, тоже писателя, который затем стал актером немого кино. Если твое решение бросить меня осмыслилось, — чего же тебе бояться, что оно поколебается. А тяжело, но ведь у меня сердце кровью сочится! Жду ответа, ответь во что бы то ни стало, а то я на все решаюсь.
Но не зря говорят, что время лечит всё: впоследствии семья Бибиковых вошла в довольно близкий приятельский круг Ивана и Веры Буниных. А когда спустя много лет Варвара умерла, Бунин печально заметил: «Утром в 10, когда я ещё в постели, — Арсик — плачет — умерла Варвара Владимировна. Весь день в момент этого известия у меня никаких чувств по поводу это известия! Как это дико!
Ведь какую роль она сыграла в моей жизни! И давно ли это было — мы приехали с ней в Полтаву…» Ну что, похожи истории? Двигаемся дальше. В послесловии к изданию «Темных аллей» я натолкнулась на еще одну историю из личной жизни Ивана Алексеевича, правда, тут дело обошлось без особых подробностей.
В общем, наш писатель грешным делом связался с замужней женщиной. Желая провести побольше времени вместе, любовники решили устроить себе отпуск на двоих. И вот, настал день отъезда, любящий супруг провожает свою жену в путешествие и сажает в вагон. Но как только он уходит с перрона, вероломная женщина пересаживается в купе, где ее поджидает довольный проделкой Бунин.
Если вы читали новеллу «Кавказ», то наверняка испытали эффект дежавю. Да, писатель не постеснялся использовать воспоминания о бурной молодости в качестве вдохновения для своей прозы. Остается лишь укоризненно погрозить ему пальчиком и надеяться, что драматичную концовку рассказа он всё-таки придумал сам, а не взял из реальной жизни. Еще одну аналогию пусть и не настолько прямую можно провести с рассказом «Руся» и неудачным браком писателя с Анной Цакни.
В «Русе» главных героев разлучает мать Руси, которая, застав их на ночном свидании, в исступлении стреляет в возлюбленного дочери и кричит: «Только через мой труп перешагнет она к тебе! Если сбежит с тобой, в тот же день повешусь, брошусь с крыши! Негодяй, вон из моего дома! Марья Викторовна, выбирайте: мать или он!