Новости александр фролович анисимов

Генпрокуратура отозвала иск к миллиардеру Александру Клячину, бывшему участнику списка Forbes Алексею Хотину и компании «Русь-Ойл». Александр Фролович Анисимов мечтал летать до пятидесяти, но книга судьбы захлопнулась на 37-й странице. Болельщики хоккейного клуба «Ак Барс» считают, что команду должен возглавить главный тренер «Нефтяника» Артем Анисимов. лётчиком-испытателем Александром Фроловичем Анисимовым, с которым за десять лет до этого учился вместе в Егорьевской Теоретической школе авиации. 2 сентября 2022 года мы провели прямой эфир с Александром Анисимовым, руководителем Русского дома в Лусаке.

Временный управляющий НК "Дулисьма" заявил в Генпрокуратуру о незаконной отгрузке нефти

Под его руководством оказывалась помощь детям с травмами и ортопедическими заболеваниями, проводились высокотехнологичные операции», — сообщили в telegram-канале ведомства. Анисимова неоднократно поощряли наградами Минздрава России и регионального департамента здравоохранения. Прощание состоится 30 октября с 14:20 до 15:20 в областном траурном зале по улице Томина, 63. Сохрани номер URA.

RU - сообщи новость первым!

В налётах принимали участие Gotha G. Позвоните Вандербильту по телефону 7200". Эти машины стали единственными "стандартными" истребителями английской морской авиации, более десяти лет они базировались на всех авианесущих кораблях Королевского флота и успешно использовались на крейсерах и линкорах в качестве катапультного разведчика и поплавкового истребителя. Сталина полку было присвоено почётное наименование «Неманский», и с тех пор он стал называться полком «Нормандия-Неман». Макарова "Южмаш". Является единственным в стране головным предприятием по воздухоплавательной технике и поставляет системы, базирующие на свободных и привязных аэростатах. Первым её начальником был назначен инженер-полковник Ростислав Михайлович Собченко. Музей обладает богатой экспозицией вертолётов и самолётов как гражданского, так и военного назначения, а также оружия, инструментов, униформы, художественных работ.

Имеется зарубежная экспозиция, в которой представлена авиатехника времён Второй мировой. Экспонаты расположены под открытым небом, в двух ангарах и нескольких залах. В сентябре 1959 г он был перегнан на заводской аэродром в Иркутске, где в период с 25 сентября по 27 октября 1959 года на самолёте были проведены доработки по документам ОКБ. После окончания доработок самолёт прошёл технический осмотр по серийной технологии сборочного цеха. Контрольный облёт проводился 31 октября 1959 года командиром отряда 339-го ВТАП в районе аэродрома в течение 53 минут. Поведение самолёта и работа всех его агрегатов были нормальными. После облёта самолёт был передан под охрану ЛИСа ввиду отсутствия экипажа для перегона его в часть. В период хранения технический состав части производил на нём работы согласно требованиям инструкции по хранению самолёта. Прибывшим из воинской части экипажем и работниками заводской бригады в период с 26 по 28 ноября произведена подготовка самолёта к перегонке.

Облёт самолета после завершения работ экипажем не производился. Вылет 26 и 27 ноября не состоялся из-за плохих метеоусловий на трассе. Балаганск — эшелон 3300 м, связаться с аэродромом Белая и по его указанию производить дальнейший набор высоты заданного эшелона 7000 м. В 12:01 командир корабля на запрос Белой ответил: «Да, мы идём по трассе на высоте 3300». Через 1-2 минуты связь с самолётом прекратилась. Все очевидцы отмечали необычный вой двигателей и наблюдали за самолётом чёрный дым и пламя, а после удара о землю — сильный взрыв и столб пламени. При ударе о землю самолёт полностью разрушился и сгорел. Отдельные детали самолёта силой взрыва разбросаны по линии падения самолёта на расстоянии до 600 метров. Экипаж и пассажиры 4 авиатехника погибли.

На месте падения образовалась глубокая воронка шириной 38,8 метров. До удара о землю двигатели, воздушные винты и другие агрегаты на самолёте работали нормально. В центре ямы был найден кусок трубчатой тяги системы управления самолётом диаметром 40 мм и общей длиной с наконечником 85—90 мм с оборванной металлизацией. В отверстии наконечника вильчатый болт с контргайкой отсутствует, а при визуальном осмотре конца резьбы среза ниток не обнаружено. Предположительными причинами катастрофы явились: частичный отказ управления самолётом из-за рассоединения тяги элерона или возникший пожар в кабине самолёта, что привело к прекращению полёта по маршруту в облаках и дальнейшему неуправляемому падению самолёта в районе аэродрома Белая. Зекис ,Сержант Василий Чёрненький. Зекиса и сержанта срочной службы В.

His favorite method was piloting at low altitude - accurate calculation, verified technique, courage and a great feeling of the car. In a short time, the young pilot was able to achieve great success and was appointed to command a link in the 3rd Kiev squadron. The invitation to become a test pilot at the Research Institute of the Air Force 1928 was a well-deserved recognition of his skill. Although he was not an easy person - he liked to argue, he could sharply argue. Many were perplexed by his favorite word "vantia". What this meant no one knew. Under various circumstances - from surprise to contempt. During this period, the pilot Anisimov becomesTester of new fighter models. Pavel Sukhoi, under the leadership of Sergei Tupolev, created the I-4 - the first all-metal lightweight fighter. The I-5, which was designed by N. Polikarpov and D. Grigorovich, later became the main model of the aircraft in fighter aircraft. Anisimov gave a ticket to the sky. In the ranks of the best Many outstanding Soviet pilots werecolleagues Anisimov test work in a research institute of the Air Force. Gromov, A. Yumashev, I. Kozlov, A. Warm friendly relations connected him with a talented pilot and tester - Valery Chkalov, with whom he met at the Egoryev Aviation School. They often flew in pairs - Chkalov and Anisimov. Alexander Frolovich had great respect for Valery, who was 7 years younger than him. Best friends on earth - in the sky they became implacable rivals. Their improvised air battles, which were watched with a sinking heart by the entire airfield, often ended in official punishment. But testing the new cars, the pilots considered it their duty to check their flying qualities in any, the most difficult, conditions.

Снежный покров скрыл летное поле. На самолете «И-15» колеса шасси заменили лыжами. Однажды при полете на максимальной скорости неожиданно оборвался узел крепления переднего амортизатора левой лыжи, и ее носовая часть опустилась вниз. С такой неисправностью при посадке машина могла зацепить грунт вертикально вставшей лыжей, на большой скорости перевернуться через нос и грохнуться на спину, или, как говорят летчики, сделать «капот». Валерий Чкалов даже не подумал оставить самолет, выпрыгнув с парашютом. Чтобы максимально уменьшить посадочную скорость, Чкалов подвел самолет к земле на большом угле атаки крыла, мотор при этом работал на полной мощности. Машина с задранным носом медленно, вибрируя и вздрагивая, парашютировала, просаживалась вниз. Когда оставалось до земли не больше метра, Чкалов выключил зажигание мотора, самолет плюхнулся на снежную полосу и тут же перевернулся. Но это был не скоростной «капот». Чкалов висел вниз головой и ждал, когда ему помогут освободиться от привязных ремней. Вскоре летчик выбрался из-под машины и, не обращая внимания ни на Поликарпова, ни на директора завода и врача, обошел вокруг лежавшей вверх пузом машины и, заметив уже вертевшегося здесь механика, хлопнул его по плечу и, смеясь, проокал: Ну и хороша твоя машина - перевернулась, а ведь целехонькая… Затем он подошел к Поликарпову и, делая вид, что ничего серьезного не произошло, тихонько сказал главному конструктору: Не унывай, Николай Николаевич! Растить детей не так просто. Ты уж лучше подумай, как ее теперь-то, не сломав, обратно на ноги поставить. Поликарпов не выдержал и, обняв Валерия, с дрожью в голосе сказал: Спасибо великое, Валерий Павлович! Чкалов добродушно буркнул, садясь в санитарную машину: Брось ты, дорогуша… Давай чини быстрее, а то ведь нам с тобой еще летать да летать… Сбежавшиеся со всех сторон люди аплодировали Чкалову и кидали вверх шапки. Решение Чкалова прежде всего спасти самолет имело огромное значение как для завода, так и для обороны страны. Поликарпов в короткий срок устранил обнаруженный дефект шасси, и Чкалов быстро закончил все испытания «И-15», после чего его внедрили в серию. Вскоре Николай Николаевич этот тип машины выпустил с более мощным мотором, дав ему название «И-15-бис». Этот истребитель имел максимальную скорость 370 километров в час, потолок около 10 километров, дальность 800 километров. Он был вооружен 4 пулеметами калибра 7,6 миллиметра. А еще через четыре года этот самолет был досконально модернизирован и получил название «Чайка» «И-153». Это был истребитель с убирающимися шасси, он обладал скоростью 443 километра в час. Он строился большой серией и пользовался популярностью у наших летчиков в боях с японской авиацией на Халхин-Голе и в войне с белофиннами. В то время это был самый лучший из когда-либо созданных истребителей-бипланов. Выпрыгни Чкалов из опытной машины с неисправной лыжей, вряд ли страна получила бы такое грозное оружие, каким оказался «И-15». Чкалов ведет творческие споры Продолжая испытания «И-15», Чкалов зорко следил за проектированием, а затем сборкой нового истребителя «И-16». В декабре 1933 года новый самолет вывели на аэродром. Но все как-то не ладилось - «И-16» подготовили к полету только в канун Нового года. Дальнейшие испытания по программе также проходили без особых затруднений. Правда, в одном из полетов Чкалов не смог убрать шасси из-за больших физических нагрузок на ручку подъемного механизма. Такое же затруднение испытывал летчик, управляя закрылками. По замечаниям Чкалова Поликарпов переделал все механизмы уборки и выпуска шасси и закрылков, заменив ручное управление механизированным, с применением пневматических приводов. После таких доработок испытательные полеты на «И-16» продолжались довольно успешно. Но однажды, при заходе на посадку, Валерий Павлович никак не мог выпустить шасси. С земли видели, что в воздухе происходит что-то неладное, но помочь испытателю ничем не могли. А летчик все же доискался в полете до неисправности - трос лебедки механизма, управляющего шасси, вытянулся, ослаб и свернулся в петлю, что и застопорило выход левой ноги шасси на место. Набрав побольше высоту и бросив управление, испытатель пытался дотянуться руками до злополучной петли. Самолет в это время перешел в такое затяжное пикирование, что летчик еле успел уклониться от удара о землю, заставя машину снова набрать высоту с опасной перегрузкой, от которой потемнело в глазах даже у такого богатырской силы человека, каким был Чкалов. Чтобы заставить выйти левую ногу шасси в положение для посадки, Валерий Павлович применил все свое мастерство, все, что он научился делать в полете, в том числе и вопреки инструкциям. Он совершал одну фигуру за другой, тем самым меняя значение перегрузок на самолет по силе и направлению. Тут были отвесные затяжные пикирования с использованием полной мощности мотора, после чего летчик заставлял «И-16» ввинчиваться в небо то левым, то правым штопором или резкой, многовитковой бочкой. Он делал петли Нестерова, иммельманы, перевороты через крыло и другие фигуры высшего пилотажа. Испытатель был уже на грани изнеможения, так как производил пилотаж более 30 минут. Да и бензина в баках оставалось совсем мало. Чкалов еще раз набрал высоту и снова бросил свой неисправный самолет в пике, из которого вывел его с такой огромной перегрузкой, что на какое-то малое время потерял сознание. А когда снова пришел в себя, то увидел по сигнальным огням, что все в порядке - шасси выпустились и стали на упоры и защелки. Так Валерий спас опытный «И-16» и дал этому типу истребителя путевку на необыкновенно долгую боевую жизнь. Самолет намного пережил самого испытателя. Победе Чкалова радовалось все конструкторское бюро и весь многотысячный коллектив авиационного завода. Об этом полете слухи дошли до наркома тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе, который вскоре пригласил к себе конструктора и шеф-пилота. После беседы с наркомом Николай Николаевич коренным образом переделал все управление шасси на новом истребителе. В последующих испытательных полетах были получены высокие характеристики машины: максимальная скорость 454 километра в час, потолок 9,2 километра, дальность 820 километров, время подъема на высоту 5 километров 6,2 минуты. Это позволило Главному управлению авиапромышленности принять предложение Поликарпова спроектировать и построить ряд модификаций самолета «И-16». Однако против этого возражало Управление Военно-Воздушных Сил Красной Армии, считавшее, что «И-16», во-первых, очень сложен в пилотировании и, во-вторых, вряд ли будет выходить из штопора. Существовавшая и те годы теория о штопоре говорила, что самолет с толстым профилем, как у «И-16», не должен входить в штопор, а если уж войдет в него, то ни за что не выйдет. Не выйдет!.. Он проявил при этом в полную меру свой бескомпромиссный и настойчивый характер и необыкновенный летный талант. В доказательство высоких летных качеств испытываемого самолета Чкалов после выполнения каждого испытательного задания стал систематически завершать полеты фигурами высшего пилотажа. Все любовались и восхищались «И-16», но многие говорили: «Ну чего вы хотите! Это же Чкалов летает! А он и на палке сможет сделать то же самое…» Тогда по предложению Валерия Павловича в Наркомтяжпроме было принято решение подвергнуть «И-16» летной экспертизе. Заключение экспертов, в общем, было положительное, но они советовали все же управление самолетом упростить. Против такого предложения промышленность не возражала, так как Поликарпов уже раньше обещал Чкалову кое-что сделать в этой части. Более остро шел разговор о штопоре. Комиссия, возглавляемая профессором Военно-Воздушной академии имени Жуковского Журавченко, произведя расчеты, сделала вывод, что «И-16» из штопора не выйдет, а поэтому он как самолет-истребитель будет бесперспективен и дальнейшие его испытания бессмысленны, пока не будут приняты соответствующие меры. Споры привели к тому, что директор завода собрал совещание и, выслушав отрицательное заключение специалистов-аэродинамиков, обратился к шеф-пилоту завода Чкалову: А как ты, Валерий Павлович, относишься к этому? Летчик встал, оглядел всех и, обращаясь к профессору Журавченко, сказал: Что касается небольшого вертикального оперения и очень развитого горизонтального, то это, по-моему, не является дефектом. Ведь я уже давно делаю на «И-16» все фигуры высшего пилотажа и точно знаю, что и штопор, пусть даже плоский, ему не помеха. И я вам это докажу не на словах или бумаге, а на деле, в полете. Дирекция долго боялась пустить Валерия в полет для испытания «И-16» на штопор, хотя главный конструктор не сомневался в успехе летчика. Чкалов переругался с администрацией завода, ездил несколько раз в Наркомтяжпром и все же вырвал разрешение испытать «И-16» на штопор. По собственной инициативе шеф-пилот пошел на риск, чтобы реабилитировать весь коллектив завода, членом которого Чкалов считал себя не только по закону, но и по совести. Он защищал не тесть мундира, он отстаивал хорошую машину, необходимую армии. День был воскресный, солнечный, но с густой дымкой, которая, особенно над Москвой, часто создает пелену, резко снижающую видимость. Чкалов внимательно осмотрел заново переложенный парашют и тщательно его подогнал. Он редко делал это сам, обычно доверяясь технику-укладчику. Перед этим полетом испытатель был весьма сосредоточен. Ни с кем не разговаривая, медленно подошел к самолету, не торопясь забрался в кабину, долго регулировал привязные ремни и, приладив на шлеме летные очки, наконец дал механику сигнал на запуск мотора. Самолет взлетел и тут же скрылся за пеленой дымки. Шли минуты. Поликарпов так разволновался, что его начало трясти. Да и были причины для такого чрезмерного волнения. Лишь через 20 минут появился самолет над Центральным аэродромом, снижаясь к земле в положении вверх колесами. Однако над ангарами истребитель перевернулся и, заняв нормальное положение, круто пошел вверх. Все следили за каждым движением Чкалова, который с высоты 2 тысячи метров вдруг ввел «И-16» в левый штопор и через несколько витков приостановил вращение машины и вновь набрал высоту. Затем истребитель завертелся в штопоре правого вращения и после третьего витка перешел в нормальный режим пикирования, чтобы затем на боевом развороте выйти на высоту вдвое меньшую, чем было вначале. С 1000 метров «И-16» заштопорил сначала влево, а потом вправо. Закончив задуманную программу демонстрации штопорных свойств испытываемого истребителя, Валерий Павлович решил показать новую машину во всем блеске у земли. Это было невыразимо красиво и в то же время страшно. Николай Николаевич никогда не думал, что человек может так изумительно летать у самой земли, не боясь смерти. Забыв, для чего на самом деле делал полет испытатель, главный конструктор кричал в отчаянии: Боже мой! Да зачем он так рискует! Наконец самолет сел. Навстречу подруливавшему на стоянку «И-16» люди бежали со всех сторон. Опасаясь кого-нибудь зацепить вращающимся воздушным винтом, Чкалов вынужден был преждевременно выключить мотор. Поликарпов словно вдруг очнулся и тоже побежал к самолету. Не дав Валерию выпрыгнуть из кабины машины, главный конструктор долго обнимал и целовал смеющегося пилота. Так наука была «подправлена» экспериментом Валерия Павловича, в результате чего «И-16» вскоре приняли на вооружение и запустили в крупносерийное производство в нескольких модификациях. Именно Чкалов дал путевку в жизнь этому самолету. Здесь уместно отметить, что в процессе почти десятилетней боевой эксплуатации самолета «И-16» в частях ВВС строевые летчики-истребители никогда не жаловались ни на сложность управления, ни на его штопорные свойства. В 1939 году был выпущен 24-й тип самолета «И-16». С мотором М-62 он развивал скорость 525 километров в час. Летчик-испытатель Чкалов, защитив «И-16» и выведя его на широкую дорогу боевой службы, безусловно, совершил самый настоящий подвиг, и жаль, что история нашей авиации до сих пор его так не квалифицировала, а художественная литература не воспользовалась им для создания яркого произведения. Между тем истребитель «И-16» показал свои высокие боевые свойства уже в 1936 году. Такие прославленные советские истребители, как Борис Смирнов, Михаил Якушин, Анатолий Серов, на самолетах «И-16» били отборных асов Германии, которые дрались на только что присланных в Испанию истребителях новой конструкции «МЕ-109». В 1937 и 1938 годах наши летчики-добровольцы, помогая китайскому народу отстоять свою независимость от посягательств японских милитаристов, так же успешно сражались на самолетах «И-16». Силу модернизированных «И-16» японские летчики особенно хорошо почувствовали в 1939 году, когда их армия вторглась в пределы Монгольской Народной Республики. Выполняя свой интернациональный долг, советские летчики-истребители на пушечных «И-16» и истребителях типа «Чайка» только в боях с 20 по 30 августа 1939 года сбили 204 японских самолета. В период борьбы с белофиннами, несмотря на весьма трудные зимние условия - туманы, снежные метели и морозы до 40 градусов, советские летчики-истребители на самолетах «И-16» вели успешные воздушные бои. И наконец, «И-16» прекрасно показал себя в первые годы Великой Отечественной войны. Звание 1-го гвардейского истребительного полка получила часть, отлично дравшаяся с немецкой авиацией именно на истребителях «И-16» конструкции Н. Поликарпова, путевку в долгую жизнь которым дал Чкалов. А 728-й полк лишь в марте 1943 года одним из последних сдал самолеты «И-16» и получил истребители новой, более современной конструкции. В спорах с учеными, конструкторами и инженерами Валерий Павлович почувствовал, что знаний у него уже далеко не достаточно и что их нужно постоянно пополнять. Он стал чаще вести беседы в конструкторском бюро с Поликарповым и с его талантливыми учениками-конструкторами и ведущими инженерами. Чкалова всегда интересовало, как конструкторы находят наивыгоднейшие соотношения между прочностью и скоростью, прочностью и маневренностью, маневренностью и устойчивостью, какими методами предупреждают появление на самолете вибрации. На эти темы Валерий говорил с Н. Бахрахом, A. Ротенбергом, Д. Кургузовым, Л. Бодровой, с B. Шавровым, с А. Поляковым, 3. Журбиной и другими специалистами. Теперь Чкалов должен был на практике проверять точность и правильность всех теоретических расчетов и выкладок. На заводе ему никто и никогда не говорил: «Это можно, этвго нельзя… Параграф такой-то гласит…» За него никто ничего не решал, да и не мог этого сделать при всем желании. Это отвечало характеру Валерия, но в этом заключалась и неимоверная трудность. Конечно, постоянный советчик испытателя - конструктор. Однако научить новый самолет летать может только летчик-испытатель. Но какое это сложное и трудное дело! А страна крепла Авиационная промышленность наращивала темпы развития. На Волге, в Сибири, на Украине, в Узбекистане вырастали гигантские самолетостроительные, моторостроительные, приборостроительные заводы. Укрепляли и расширяли свои базы конструкторские бюро широко известных конструкторов, поднимали творческий уровень молодые конструкторы. Гражданская авиация получает «АНТ-35». Появляются первые самолеты авиаконструктора С. Молодой конструктор А. Яковлев наряду с большим количеством типов великолепных спортивных и учебных самолетов начинает создавать боевые машины. На самостоятельную дорогу конструирования выходят бывшие соратники - ученики А. Туполева А. Архангельский и В. Четырехмоторные бомбардировщики оригинальной конструкции создает талантливый В. Организуются новые конструкторские коллективы A. Микояна и М. Гуревича, С. Лавочкина, B. Завод, на котором работал Чкалов, кроме истребителей конструкции Поликарпова, выпускает пушечные истребители «ПИ-1» и «ПИ-2», созданные старейшим конструктором Д. Знаменитый инженер-конструктор «самолетных этажерок» В. Вахмистров уже сажает в воздухе истребитель на многомоторный «ТБ-3» и разрабатывает проект использования «И-16», подвешенных под самолет-носитель в качестве пикирующих бомбардировщиков. Крупными сериями выпускаются авиадвигатели, разработанные конструкторскими организациями, которые возглавляют главные конструкторы В. Климов, А. Микулин, А. Большой вклад в это дело внесли также А. Бессонов, В. Добрынин, А. Константин Эдуардович Циолковский после своих трудов - «Реактивный аэроплан», «Реактивный двигатель» и «Парогазовый турбинный двигатель» - в 1935 году публикует научную работу «Наибольшая скорость ракеты», в которой исследует проблемы развития ракетоплавания. Циолковский, Б. Стечкин и В. Уваров упорно трудятся над созданием турбореактивных двигателей. А конструктор А. Люлька разрабатывает конструкцию турбокомпрессорного воздушно-реактивного двигателя. Естественно, что практические достижения науки и техники нашли немедленно отражение в победах советских летчиков. Одной из блестящих побед советской авиации в 1934 году Чкалов считал эпопею по спасению пассажиров и команды парохода «Челюскин». Направляясь на остров Врангеля для смены зимовщиков и пройдя весь Северный морской путь, вблизи цели, в Беринговом проливе, пароход был затерт и после многомесячного дрейфа раздавлен льдами студеного Чукотского моря. Многие советские летчики предложили свои услуги созданной во главе с В. Куйбышевым правительственной комиссии по спасению челюскинцев. Валерий Павлович был одним из них, но ему и директор завода, и начальник Главного управления авиационной промышленности вполне резонно говорили: «Хорошо, ты улетишь.

Турнир на призы Федерации Санкт-Петербурга. Димитриев победил, Даниелян – 2-й, Мельников – 3-й

Обязательства сторон 6. Предоставить информацию о персональных данных, необходимую для пользования Сайтом. Обновить, дополнить предоставленную информацию о персональных данных в случае изменения данной информации. Администрация сайта обязана: 6.

Использовать полученную информацию исключительно для целей, указанных в разделе 4 настоящей Политики конфиденциальности. Обеспечить хранение конфиденциальной информации в тайне, не разглашать без предварительного письменного разрешения Пользователя, а также не осуществлять продажу, обмен, опубликование, либо разглашение иными возможными способами переданных персональных данных Пользователя, за исключением п. Принимать меры предосторожности для защиты конфиденциальности персональных данных Пользователя согласно порядка, обычно используемого для защиты такого рода информации в существующем деловом обороте.

Осуществить блокирование персональных данных, относящихся к соответствующему Пользователю, с момента обращения или запроса Пользователя или его законного представителя, либо уполномоченного органа по защите прав субъектов персональных данных на период проверки, в случае выявления недостоверных персональных данных или неправомерных действий. Ответственность сторон 7. Администрация Сайта, не исполнившая свои обязательства, несет ответственность за убытки, понесенные Пользователем в связи с неправомерным использованием персональных данных, в соответствии с законодательством Российской Федерации.

В случае утраты или разглашения конфиденциальной информации Администрация Сайта не несет ответственности, если данная конфиденциальная информация: 7. Стала публичным достоянием до ее утраты или разглашения. Была получена от третьей стороны до момента ее получения Администрацией Сайта.

Была разглашена с согласия Пользователя. Разрешение споров 8.

Также рассматривался сценарий использования истребителей в качестве пикирующих бомбардировщиков, способных точно сбросить авиабомбу на точечный объект. Однако вопрос увеличения дальности полёта такого самолёта оставался открытым. Вахмистров предложил создать "летающий авианосец" — его проект "Звено" позволил отчасти решить эти и другие задачи. Было создано несколько вариантов "Звена". Затем был испытан вариант с истребителями И-5.

Как пишут «Ведомости» со ссылкой на источники, знакомые с материалами дела, данное решение принято в рамках иска заместителя генпрокурора России Игоря Ткачева к нефтяной компании «Русь-ойл». Соответчиками по этому делу, согласно информации на сайте Мосгорсуда, выступают Александр Клячин и бизнесмен Алексей Хотин. С последнего решено взыскать 192,1 млрд руб.

Отсидел Валерий четыре с половиной месяца, потом был безработным, а в 1926 году его возвратили в РККА, в его же эскадрилью. Он прекрасно летал. Летом 1927 года в Липецке, где учились тогда и немцы, Чкалов занял первое место в показательных полетах. Но он не был воздушным акробатом, как его лучший друг Александр Анисимов. Чкалов всегда был исключительно самобытным авиационным мыслителем на земле и новатором в воздухе. Ему нужен был масштаб, а он с 1927 года стал всего лишь строевым командиром звена в истребительной эскадрилье Брянской авиабригады. А Чкалов уже тогда, хотя ему было всего-то 24 года, сложился как думающий и деятельный новатор, прекрасно владеющий техникой пилотирования. С другой стороны, в Брянске он опять срывался, дерзил, пил. И снова кончилось тюрьмой... Осенью 1928 года Чкалов вел группу, перегоняющую самолеты из Гомеля в Брянск. На подходе к аэродрому он перешел на бреющий полет, не заметил телеграфных проводов, врезался в них и разбил машину. Кому-то другому это обошлось бы снижением в должности или месяцем гауптвахты. А Чкалова отдали под суд, и в конце октября 1928 года он получил год тюрьмы. То, что Чкалова посадили в камеру, знают все. Но мало кто знает, что пришел он в тюрьму 3 января 1929 года сам, без конвоя и отсидел в тюрьме ровно шестнадцать дней, а потом по телеграмме из Москвы был освобожден. При этом за полмесяца заключения Чкалов прочел в камере с десяток книг, в том числе "Комиссары" Либединского, "Остров погибших кораблей" Беляева, "Современники" Ольги Форш и книгу об изобретателе микроскопа Левенгуке "Охотники за микробами". И ежедневно вел дневник "лишенного свободы старшего летчика Военных воздушных сил Рабоче-крестьянской Красной армии на один год Чкалова Валерия Павловича". В этом искреннем и немного наивном автору было 25 лет дневнике есть точная самооценка: "Я если не подхожу по своим взглядам, то меня просто нужно убрать, и все, а не переделывать того, что уже вкоренилось глубоко в самую кровь. Я своих убеждений и взглядов менять не буду ". Но там же есть и такие строки, которые он написал, закончив читать книгу о Левенгуке: "Человечество никогда не будет разбираться в мыслях одного человека, если этот человек не будет иметь поддержки от людей... Я слабый человек, но я сделаю себя сильным и пригодным для борьбы. Самовнушение - хорошая вещь. Итак, закалить свой организм для борьбы за жизнь... Чкалов имел в виду, конечно, не борьбу за существование, а борьбу за большую жизнь, в которой он сможет доказать свою правоту во взглядах на авиацию. А они уже у Чкалова тогда были. Он писал жене в Ленинград - еще до тюрьмы: "Ты пишешь, что я сам виноват, что не получаю повышения по службе. Ты права, но ведь это зависит не от того, что я не могу работать, а от того, что я не могу делать так, чтобы это дело потом нельзя было никуда применить. Весь вопрос в разном понимании сущности дела. Отчасти и мои летные качества мешают мне в повышении. Если бы я был такой, как все, то не летал бы так, как летаю". Но это была не столько жалоба, сколько докладная записка по проблемам боевой подготовки истребительной авиации. Причем Чкалов в отличие от тогдашнего руководства ВВС мыслил верно, заглядывая более чем на десять лет вперед! Недаром мысли Чкалова о воздушном бое были записаны в записной книжке Покрышкина. Чкалов летал так, как потом летали в войну летчики-асы, - смело, хорошо владея пилотажем на малых и средних высотах. Так, на заседании Военного совета при наркоме обороны СССР в декабре 1935 года Алкснис говорил: "Я убежден, что в действиях в воздухе будет много похожего на действия на воде морского флота и на суше земных войск, только с той разницей, что воздушные силы имеют третье измерение, в котором можно также маневрировать, и это несколько усложняет дело... Заместитель Алксниса Хрипин говорил тогда же: "Оказалось, что истребители должны атаковать не сверху, а вести атаку в горизонтальной плоскости или находясь ниже нее... Автор знаменитой формулы времен войны "Высота-скорость-маневр-огонь! Я считаю, что в последнее время... Это все были кадры Тухачевского, и им такие новаторы, как Чкалов, были не нужны. В Брянске его - блестящего уже тогда пилотажника - называли "авиационным чудовищем". Но надо сказать, что Чкалов конца двадцатых годов - это еще не настоящий Чкалов. Он часто был недисциплинирован в самом обычном смысле этого слова, срывался в разговорах, по-прежнему злоупотреблял спиртным. Так что, на мой взгляд, хотя наказание Чкалова формально и близко не соответствовало тяжести его вины, полмесяца тюрьмы и последующая демобилизация из армии пошли ему на пользу. Он ведь и сам сказал: "Надо закалить свой организм для борьбы за жизнь". А закалка - процесс не очень приятный, однако необходимый. Да, если бы Чкалов в тюрьме задержался, могло бы быть плохо. Он тогда мог бы и сломаться - с его горячей и искренней натурой. Но горя он хлебнул не досыта, а в меру.

Гений пилотажа

Анисимов Александр Фролович - невероятно талантливый летчик, непревзойденный испытатель, мастер высшего пилотажа. Ранее Анисимов А. Ф. значился в сведениях об организации, зарегистрированной в регионе Липецкая область. Начальник Cакского филиала «Крымгазсети» Николай Анисимов отправился по самым жёстким направлениям СВО воевать с фашистами, защитить нас и свою страну». Главный арбитр КХЛ Алексей Анисимов сообщил, что уровень судейства в плей-офф был очень хорошим.

«Здесь живет дух авиации»: научный сотрудник о Центральном музее ВВС в Монино

Анисимов, Александр Фролович — статья из свободной большой энциклопедии. За многолетнюю практику истребителя Александр Фролович Анисимов не проиграл ни одного учебного боя, не поломал по своей вине ни одного самолета. Краснознамённый ансамбль песни и пляски Политуправления Ленинградского фронта под управлением Александра Анисимова: За Родину, За Ленинград, Песня 1й танковой Краснознаменной бригады. George Soros and Alexander Soros in the back of a car 17. Soros’ Open Society Foundations is now controlled by his son Alexander. It has been the ultimate source of funds for all three groups that set up camp on the Columbia lawn. Так Александр Анисимов стал курсантом Петроградской лётной школы.

Анисимов, Александр Фролович (Gunvnbkf, Glytvgu;j Sjklkfnc)

Анисимов, Александр Фролович	Александр Фролович Анисимов летчик.
Первый инспектор ГАИ Сергачского района - Петр Фролович Анисимов — новости Нижнего Новгорода	Александр Анисимов, дирижер, народный артист Беларуси: «Особенно сочетание физической нагрузки с эмоциональной, оно дает организму положительный эффект.
Общественно-политическая газета Сергачского района Нижегородской области	Истребители И-4 пилотировали лётчики-испытатели Валерий Павлович Чкалов и Александр Фролович Анисимов.
Soviet pilot Anisimov Alexander Frolovich: biography, achievements, family and interesting facts	Александр Фролович Анисимов (1897, дер. Взъезды, Новгородская губерния — 1933, Москва) — советский лётчик-испытатель, мастер высшего пилотажа, командир 9-й категории.

Первый инспектор ГАИ Сергачского района - Петр Фролович Анисимов

Родился Александр Фролович Анисимов — советский лётчик-испытатель, мастер высшего пилотажа, командир 9-й категории. Александр Фролович Анисимов — самый близкий друг Валерия Павловича — возглавлял истребительную группу НИИ ВВС. Александр Фролович Анисимов (16 (28) июня 1897 или 16 (28) ноября 1897, Взъезды, Новгородская губерния — 11 октября 1933, Москва, СССР) — советский лётчик-испытатель, мастер высшего пилотажа, командир 9-й категории.

Генпрокуратура отказалась от иска о взыскании акций Azimut Hotels

RU В Кургане в возрасте 74 лет скончался глава травматолого-ортопедического отделения детской больницы им. Красного Креста Александр Анисимов. Об этом сообщили в пресс-службе департамента здравоохранения Курганской области. Он являлся научным сотрудником лаборатории детской травмы, воспитал несколько поколений врачей. Под его руководством оказывалась помощь детям с травмами и ортопедическими заболеваниями, проводились высокотехнологичные операции», — сообщили в telegram-канале ведомства.

Мы приступили к освоению полётов на Потолок. Обычный Маршрут был в наборе высоты на Балтийск и левым разворотом шли по прямой вдоль Косы Хель до Гдыни или Гданьска. Опытные лётчики, нас молодых лейтенантов, учили по своему. Так, например, капитан Старостин Зам. АЭ, подсказал - увеличить скорость набора до высоты 7000 м. Набор происходит до приб скорости 300 км. Первым отличился лейтенант Саня Макаров- он набрал 15800 м. Полетел я.

Около Гдыни, с креном 15 град. Самолёт покачивался с креном до 10 град. Высота 15700 м. Минут через 10 раздался сильный хлопок в кабине.

После окончания обучения, в феврале 1915 года в 4-й авиационный истребительный отряд прибыл новый моторист — унтер-офицер Анисимов. Летчик-испытатель — в царской России у крестьянского парня даже мечты такой не могло возникнуть. Но первый шаг по дороге к небу был сделан. Военлет Революция и последовавшая за ней Гражданская война не давали возможности вернуться к мирному труду. Александр Фролович был в строю революционных отрядов, свергавших Временное правительство и боровшихся с юнкерами Владимирского училища, которые устроили контрреволюционные выступления. Вступив в ряды Красной Армии, он продолжает службу в авиации.

Старший моторист обслуживает самолеты, которые совершают боевые полеты над позициями белочехов и белополяков, проводят разведку в тылу армии Юденича. Но уже была цель самому подняться в небо и Анисимов добивается направления на учебу в Егорьевскую теоретическую военную авиашколу. Старый монастырь, в котором разместили курсантов, маленькие кельи на двух человек и напряженные занятия — школа давала только теоретические знания. Учиться летать ему еще предстояло. Освоив теоретическую часть обучения 1922 , курсант Анисимов проходит летную подготовку в Качинской и Московской авиашколах 1923. Спустя год авиашкола в Серпухове — здесь он овладевает навыками воздушной стрельбы и бомбометания. После обучения в строевые части ВВС Красной Армии приходит на службу уже хорошо подготовленный для выполнения любых задач военный летчик Анисимов. Трудная дорога в небо была пройдена. Анисимов считал, что летчик — это артист в небе. Поэтому у него должен присутствовать собственный воздушный почерк.

Молодые пилоты иногда говорили, что он боится конкуренции и поэтому не открывает секретов своего мастерства. Покорение неба По строевым авиационным частям пролетел слух — в Киеве появился истребитель, обладающий безукоризненной техникой высшего пилотажа. У Александра Фроловича действительно был большой летный талант. Его излюбленным приемом было пилотирование на малой высоте — точный расчет, выверенная техника, смелость и отличное чувство машины. За короткое время молодой летчик смог добиться больших успехов и был назначен командовать звеном в 3 Киевской эскадрилье. Приглашение стать летчиком-испытателем в НИИ Военно-воздушных сил 1928 было заслуженным признанием его мастерства. Хотя человеком он был непростым — любил поспорить, мог резко возразить. Многих ставило в тупик его излюбленное словечко «вантя». Что это означало не знал никто.

Это же фантастика! А наши ухоженные маленькие города, деревни? Для меня патриотизм - не политический лозунг, а живое чувство. Поверьте, я все замечаю: новые электробусы на улицах, полные полки в магазинах, аншлаги в театрах - и меня переполняет чувство патриотизма. Полностью выкупленный зал в филармонии - это для меня тоже любовь к родине. Потому что у людей есть, во-первых, финансовая возможность, а во-вторых - желание прийти на концерт. В будний день, после работы, не обращая внимания на проблемы и быт, публика приходит, чтобы насладиться классической симфонической музыкой в эталонном исполнении. Чем оркестр порадует слушателей в новом филармоническом сезоне? Александр Анисимов: Из нового прозвучит Концерт для скрипки с оркестром австрийского композитора Альбана Берга. Это непростая пьеса, последний раз исполнялась более 40 лет назад, но она достойна того, чтобы белорусский зритель ее услышал и оценил. В будущем хочу представить публике редко звучащих у нас Бела Бартока, Пауля Хиндемита, Моисея Вайнберга, незаслуженно забытого белорусского композитора Владимира Доморацкого - мне его, кстати, рекомендовала Галина Горелова. Уже записали эти пьесы для фонда Белорусского радио. Это стиль моей работы: сначала делаем качественную запись, затем представляем произведение в концертных программах. Льстит, когда зрители спрашивают билеты на "оркестр Анисимова"? Александр Анисимов: Мне кажется, за эти годы я заслужил такую оценку. Когда говорят "оркестр Анисимова", это не означает, что музыканты играют хуже с другими дирижерами. Это означает, что есть особый почерк, мое исключительное отношение к произведениям и профессии. Но все это достигалось, конечно, не сразу. Скажем, я долгое время уделял большое внимание внешнему виду оркестра, говорил музыкантам: "Вы должны знать и помнить, что наша публика слушает глазами почти 80 процентов концерта. И то, как мы выглядим, очень важно". Люди все замечают. Чье признание для вас важнее: публики или профессионалов?

Белоруссия перебросила часть войск на западную границу

Для молодых летчиков Анисимов был недоступен, а глядя на его поведение, они и сами не особо приближались к нему. Михаил Каминский вспоминал, что Анисимов «был вспыльчив, самолюбив, агрессивен в споре, мог даже ругаться, как боцман». Но вот как описывает свои впечатления летчик-испытатель Петр Стефановский: «Летным искусством Анисимова восхищался даже Чкалов. Он был действительно непревзойденным мастером техники пилотирования. Летал легко, непринужденно, фигуры высшего пилотажа выполнял исключительно чисто. Чкалов старался подражать Анисимову, стремился освоить его приемы, но преуспеть в этом так и не смог. Не давалась ему анисимовская плавность, нежность полета. Характер был, видать, круче».

Оба за пилотаж на низкой высоте отсиживали на гауптвахте не раз. И все же Валерий завидовал Саше: так мягко, плавно, изумительно чисто выполнять фигуры, как это получалось у Анисимова, он не мог… Кряжистые были оба, чем-то мне напоминали героев Мамина-Сибиряка. Время тогда, конечно, было какое-то пронизанное своеобразной романтикой авиационной зари. На виртуозов, таких как Анисимов и Чкалов, смотрели, как на отмеченных десницей бога. Все им прощалось». Летчик на земле и летчик в воздухе… Вас не удивили эпитеты, которыми опытнейшие пилоты охарактеризовали летный почерк Александра Фроловича Анисимова? Его пилотаж отличался «мягкостью», «плавностью» и даже «нежностью», что и вовсе неожиданно.

Удивляться этому не стоит. Таким был Анисимов в жизни, и чужой роли в небе он не играл. Говорят, что опытные авиационные психологи могут по пилотажу определить характер летчика даже в нюансах. Как видим, летчики тоже это подмечают. Чкалов стал достойным ведомым у Анисимова. Помните, говоря о его летной юности, мы читали в его характеристиках: «груб с товарищами», «высокомерен», «не признает замечаний»… О Чкалове зрелом этого уже никто не скажет. Да, мы поступили несправедливо, вырвав нелицеприятную характеристику Анисимова из контекста воспоминаний Михаила Каминского.

А вот что он отмечает дальше: «…Но это было лишь способом выражения эмоций и не носило оскорбительного характера. Чтобы выразить недовольство в чей-то адрес, он пользовался единственным словом «вантя». В зависимости от интонации оно могло означать огорчение, раздражение, осуждение, презрение…» И еще об одном. Действительно, Анисимов и Чкалов были отмечены десницей бога, но вот все ли им прощалось? Конечно, нет, и мы это уже хорошо знаем. Однажды, наблюдая воздушный бой «вечных» противников — Чкалова и Анисимова, Алкснис сказал: — Вместо того чтобы выгнать из ВВС этих воздушных хулиганов, я, начальник ВВС, завидую им и горюю, что так на И-5 я не летал никогда. Александр Фролович Анисимов не смог вынести лишь одного наказания, когда его сняли с ведущего пятерки истребителей на воздушных парадах.

Он стал много пить, не являлся на службу… Как-то сослуживцы спросили его, что он будет делать, когда закончит летать. Ответ последовал мгновенно, будто летчик давно думал об этом: — Летать буду до пятидесяти лет, а там посмотрю: жить или застрелиться. Этого не потребовалось. Аврал на аэродроме. Только что сообщили, что едет итальянская делегация и ей надо показать высший пилотаж на новом истребителе И-7, а также полеты бомбардировщиков. На истребителе летать некому. Чкалов на гауптвахте.

Окончание следует. Через какое-то время по снежной целине в распахнутом комбинезоне бежит Чкалов, догоняя летчиков, идущих к своим самолетам. Но Батя сказал, что в другой раз он в случае чего прибавит пару-тройку суток! Шевелись, бомбовозы! Покажем иностранцам, на что русские способны. Сколько раз бывало так и у Чкалова, и у Анисимова: с гауптвахты — в небо. Надо показать!

И показывали. Стирали с лиц иностранных «смотрителей» надменные улыбки. Ну а на следующий день в обычной рабочей обстановке их за выполнение точно такого же пилотажа, который они показывали иностранцам, наказывали и даже подкидывали те самые обещанные пару-тройку лишних суток. Ему докладывали о малейших их прегрешениях.

Он уничтожит тебя. Ты не сможешь противостоять ему. Он сильнее. Вернее, сильнее то, что он получил.

Это было давно. Кто же мог ему дать такое?.. Серые глаза погрустнели... Дал наш Гость. Он был не отсюда. И, к сожалению, ока-зался «чёрным»... Как же вы могли допустить такое?! Как Вы могли принять его в свой «священный круг»?..

Так же, как нашёл нас Караффа. Мы не отказываем тем, кто способен нас найти. Но обычно это никогда не бывали «опасные»... Мы сделали ошибку. Знаешь ли ты, сколько жизней ушло в небытие в изуверских муках, и сколько ещё уйдёт?.. Отвечай, Север! Меня взорвало — они называли это всего лишь ошибкой!!! Загадочный «подарок» Караффе был «ошибкой», сделавшей его почти неуязвимым!

И беспомощным людям приходилось за это платить! Моему бедному мужу, и возможно, даже моей дорогой малышке, приходилось за это платить!.. Этим сейчас не поможешь... Такое иногда случалось. Мы ведь не боги, мы люди... И мы тоже имеем право ошибаться. Я понимаю твою боль и твою горечь... Моя семья так же погибла из-за чьей-то ошибки.

Даже более простой, чем эта. Просто на этот раз чей-то «подарок» попал в очень опасные руки. Мы попробуем как-то это исправить. Но пока не можем. Ты должна уйти. Ты не имеешь права погибнуть. Я имею любое право, если оно поможет мне избавить Землю от этой гадюки! К сожалению, ничто тебе не поможет, Изидора.

Я помогу тебе вернуться домой... Ты уже прожила здесь свою Судьбу, ты можешь вернуться Домой. В созвездии Орион есть звезда, с чудесным именем Аста. Это и есть твой Дом, Изидора. Так же, как и мой. Я потрясённо смотрела на него, не в состоянии поверить. Ни даже понять такую странную новость. Это не укладывалось в моей воспалённой голове ни в какую настоящую реальность и казалось, что я, как Караффа, понемногу схожу с ума...

Но Север был реальным, и уж никак не казалось, чтобы он шутил. Поэтому, как-то собравшись, я уже намного спокойнее спросила: — Как же получилось, что Караффа нашёл Вас? Разве же у него есть Дар?.. Но у него есть Ум, который ему великолепно служит. Вот он и использовал его, чтобы нас найти. Он о нас читал в очень старой летописи, которую неизвестно, как и откуда достал. Но он знает много, верь мне. У него есть какой-то удивительный источник, из которого он черпает свои знания, но я не ведаю, откуда он, и где можно этот источник найти, чтобы обезопасить его.

Зато я об этом очень хорошо ведаю! Я знаю этот «источник»!.. Это его дивная библиотека, в которой старейшие рукописи хранятся в несметных количествах. Для них-то, думаю, и нужна Караффе его длинная Жизнь... Он не имеет права жить на земле! Он чудовище, которое унесёт миллионы жизней, если его не остановить! Что же нам делать? Ты просто должна уйти.

Мы найдём способ избавиться от него. Нужно всего лишь время. Нет, Север, я уйду только тогда, когда у меня не будет выбора. А пока он есть, я буду бороться. Даже если нет никакой надежды. Омский лётчик Александр Анисимов построил собственный аэродром. Там побывал корреспондент НГС. По кличке Фаберже С высоты в три сотни метров пикируем на аэродром.

Бреющий над взлёткой, открытый дроссель, максимальные обороты… «Горка»! Александр бросает самолёт вверх метров на сто, а потом резко его выравнивает, сбрасывая газ. Только что вжимало в сиденье - и накатывает невесомость. Пустота в животе и голове тоже - от восторга: тут и « мёртвой петли » не надо. Конечно, ожидаю услышать, что держался молодцом, что вестибулярка для неподготовленного классная… Да не больше трёх G, - улыбается Александр. Такой вот двухместный аппарат с небольшим налётом обойдётся в сумму, на которую можно купить средней руки иномарку. И содержать его оказалось совсем не так дорого, как можно было представить. Но об этом чуть позже.

Всё началось с мечты Договариваясь о встрече с Александром Анисимовым, я ожидал увидеть старого пилота, которого в отставку списали, а небо не отпустило. Лётный шлем времён этак Великой Отечественной, списанный же полуразобранный «кукурузник», который мечтатель надеется когда-нибудь восстановить… И взлётная полоса, откуда регулярно приходится выгонять коров. Нет, Александр Анисимов тоже мечтатель. С детства всё, что было тяжелее воздуха и летало, по его словам, вызывало щенячий восторг. Штудировал библиотеки, с полувзгляда различал пролетающие самолёты, строил авиамодели… Сначала по советскому « Юному технику », потом по профильным изданиям. Естественно, участвовал в соревнованиях и был уверен, что станет пилотом. Но в последний момент всё-таки поступил не в лётное училище, а в ОмГУПС и стал железнодорожным инженером. Занялся компьютерным бизнесом, увлёкся трофи-рейдами.

Мы занимали призовые места на чемпионате Сибири по трофи-рейдам - объездили Новосибирск, Кемерово, Барнаул... Потом меня захватили квадроциклы со снегоходами - там тоже были награды. Тем временем бизнес шёл в гору: в 2008 году Анисимов отучился на лётчика и купил первый самолёт. SkyRanger - в простонародье «джинсовый самолёт», - рассказывает Александр. Даже сейчас скучаю по нему. Потом повысил квалификацию, купил более серьёзный самолёт, затем ещё более серьёзный… Сейчас как частный пилот могу пилотировать одиннадцать моделей сверхлёгких и лёгких воздушных судов - до 5800 килограммов максимальной взлётной массы. А год назад Анисимов начал ни много ни мало строить свой аэродром. В Крым - на своём самолёте Идея создать не просто аэродром, а полноценный центр семейного активного отдыха у меня появилась несколько лет назад, - рассказывает Александр.

Я много полетал по России, поэтому хорошо представляю, какой должна быть инфраструктура частной посадочной площадки. Для пилотов перелетающих бортов лётчик поставил дом на колёсах, купил автомобиль, чтобы при желании можно было съездить в город. Заправляет самолёты любым топливом - керосином, авиационным бензином, обычным девяносто пятым… Это, между прочим, целая проблема для представителей лёгкой и сверхлёгкой авиации во всех центральных аэропортах: там чаще всего отсутствует 95-й бензин. Сейчас у меня два собственных самолёта, - рассказывает Александр. В прошлом это биплан АН-2, теперь он представляет глубоко модернизированную версию с турбовинтовым двигателем. Сейчас этот самолётик спокойно поднимается на четыре тысячи метров, куда старичку АН-2 забраться не под силу. В планах - развивать парашютный спорт в Омской области! Второй самолёт Александра - Cessna-210, который преодолевает до двух тысяч километров со скоростью триста километров в час.

Этим летом семья Анисимовых летала на нём в Крым: одиннадцать лётных часов и три посадки в одну сторону. Люди часто тратят по двести тысяч на обычный отдых за границей, - улыбается Александр. В следующем году хочу потратить на это больше времени, слетать на Байкал, побывать на «Нашествии». Даже у нас в области очень хорошая география: есть пять озёр, Тара, озеро Эбейты, Ачаирский монастырь… Роскошь и средство передвижения Конечно, держать два самолёта - достаточно обременительное удовольствие для семейного бюджета. Расходы - одних налогов на сто тысяч в год. А к ним ещё и поддержание летной годности бортов, стоянка, обслуживание, заправка... В Омской области самый большой налог на авиацию общего назначения по России, - сетует Александр Анисимов. Чем это обусловлено, я не понимаю.

Но есть техника и поэкономичнее, например отечественный самолёт «Сигма». Я свой взял с рук, чуть больше чем за миллион, - рассказывает владелец самолёта. Годовые расходы на него такие: налог - десять тысяч, стоянка - около шестидесяти, сертификат лётной годности - пятьдесят, - дополняет Александр Анисимов. В общем, меньше ста пятидесяти тысяч в год: как на приличную иномарку. А летает значительно лучше. Во всяком случае многим авиаторам-любителям техники такого уровня хватает надолго - без желания пересесть на что-нибудь помощнее. Да, профессиональным лётчикам «Сигма» покажется игрушечной. Но её задача - приносить удовольствие, а не бить рекорды скорости или грузоподъёмности.

У сверхлёгкой авиации своя роль, - говорит Александр. Если появляется необходимость, активно принимаем участие в поиске и спасении потерявшихся людей на добровольных началах. Суши к самолёту Научить летать можно любого. А вот принимать решения, по словам Александра, - далеко не каждого. У лётчиков не считается зазорным вернуться назад или уйти на запасной аэродром. Есть у нас такая шутка: самый безопасный полёт - несостоявшийся, - смеётся пилот. Вот неделю назад выполнял полет из Новосибирска в Омск. Погода на маршруте заставила уйти на запасной аэродром вблизи посёлка Краснозёрское.

Уж не знаю, кто там полосу держит, - ни души не было, но бетонная полоса была абсолютно чистой и ухоженной! Когда-то это был, судя по всему, аэродром местных линий. Так вот, смотрю на небо и понимаю: сидеть мне тут ещё часа два как минимум. А обеда с собой, конечно, не взял. К своему удивлению, в близлежащем посёлке оказался суши-маркет. Удивленным голосом девушка приняла заказ и через час вкуснейшая порция японской кухни была на борту! А я через два часа успешно взлетел и добрался до своего аэродрома. Закон и беспорядок Возвращаясь к аэродрому в Поповке: Александр утверждает, что изучил всё профильное законодательство перед тем, как вложить в затею первую копейку.

И теперь немного недоумевает: Есть указ президента по развитию авиации общего назначения. Там всё хорошо. А я здесь почему-то постоянно натыкаюсь на «палки в колеса»: за год у меня уже четвёртая проверка - отписываюсь, объясняю, трачу своё личное время... Транспортная прокуратура, Росреестр, Россельхознадзор и так далее... Возвращаясь к налогам: да, была новость о том, что у нас в области зарегистрировано более пятидесяти бортов и собирают с них больше миллиона рублей в год. Судя по всему, ещё и гордятся этим фактом. Но сколько нужно зарабатывать пилоту или владельцу воздушного судна, чтобы была возможность содержать технику и просто осуществлять свою мечту? Вот тут и встает вопрос, имеет ли смысл заниматься коммерческой авиационной деятельностью на посадочной площадке?

Есть проблемы и с жителями Поповки: жалуются на Анисимова в прокуратуру - заявляют, им теперь негде пасти коров. Наконец, есть и ещё один интересный момент: нынешнее законодательство не позволяет авиации общего назначения заниматься прямой коммерческой деятельностью, точнее деятельностью, связанной с перевозкой людей. Для этого нужна большая авиакомпании с большим парком самолетов и обслуживающего персонала. И ведь экскурсионный полет не является коммерческой перевозкой... Но, к сожалению, надзорные органы имеют другую точку зрения... И ведь желающие есть полетать, «боинги» и «аирбасы» вряд ли подарят то ощущение полета, какое могут подарить легкие самолетики! На данный момент приходится принимать от людей добровольные пожертвования на развитие аэродрома и предлагать прокатиться с пилотом абсолютно бесплатно. Впрочем, всё возможно - были бы ресурсы и терпение.

А когда к этому добавляется мечта… Мы видим, что получается. Даже сверху на это посмотрели - когда лёгкая «Сигма»-Фаберже заставляла дыхание замирать, а руки - трястись от адреналина. Заводской летчик-испытатель На заводе имени Менжинского Кончилась первая и началась вторая пятилетка. Бурно развивалась социалистическая индустрия. За годы первой пятилетки в стране была создана авиационная промышленность. Во второй пятилетке она продолжала расти высокими темпами. Центральный авиационный гидродинамический институт ЦАГИ превратился в мощный научный центр. Газета «Берлинер Тагеблатт» еще в 1928 году в статье «Авиационно-исследовательская работа в Советской России » писала, что «в настоящее время ЦАГИ представляет собой, пожалуй, самое большое и лучшее организованное исследовательское учреждение в мире».

Созданная в 1920 году Военно-воздушная академия имени Н. Жуковского стала ежегодно выпускать сотни высокообразованных командиров и инженере». Десятки летных и технических школ обеспечивали новые формирования частей ВВС. Открылось немало гражданских авиационных институтов и техникумов. Были отмечены и первые достижения советской авиации.

С тех пор Чкалов и Поликарпов часто встречались и в отделах конструкторского бюро, и возле чертежей опытных машин, и у макетов будущих самолетов, около стапелей, и на аэродроме у боевых машин.

Валерий Павлович полюбил завод. Он гордился тем, что его приняли в огромный коллектив, руки которого создавали опытные самолеты, а затем их тысячами изготовляли для вооружения боевых частей ВВС. Летная станция авиазавода располагалась в юго-западной части Центрального аэродрома имени Фрунзе, рядом с огромным ангаром Отдела летных исследований и доводок самолетов ЦАГИ. Чкалов приезжал на завод ежедневно ранним утром. Если были полетные задания ЦКБ, то поднимался в воздух на опытных машинах и проводил испытания, а если был свободен, то помогал летчикам, сдатчикам серийных машин, облетывая по два-три самолета. Когда же не было полетов, Валерий приходил в опытный цех, забирался в строящийся самолет или макет и, сидя в кабине часами, изучал до малейших деталей новое произведение коллектива завода.

Частенько он спорил с конструкторами, всегда внимательно относившимися к замечаниям и требованиям ведущего летчика-испытателя. Из опытного цеха шеф-пилот шел в сборочный цех на серийные потоки и наслаждался, словно музыкой, разноголосым гулом труда. К Чкалову тянулась молодежь. Валерий часто говорил конструкторам: Побывайте в нашей шкуре, будете строить машины такие, какие нужны советским летчикам. И он предложил при аэроклубе завода создать небольшую летную школу для работников завода и добился, чтобы для занятий выделили самолет «У-2». Первыми его учениками был конструкторы.

Летали перед работой с 6 часов утра и после ее завершения, до захода солнца. Валерий Павлович не зря затратил на это много энергии - все его учлеты сдали экзамены в Центральном аэроклубе и получили права на самостоятельное управление самолетом. Валерия Павловича назначили председателем макетной комиссии проектируемого истребителя «ЦКБ-3» «И-15». Построить макет поручили конструктору Александру Михайловичу Полякову. Когда все было готово, Чкалов пришел посмотреть, что собой представляет будущий «И-15». Ему очень понравился внешний вид его.

Шеф-пилот с разных сторон оглядел машину. Затем полез в кабину, и тут случился конфуз - послышался треск фанеры, и Чкалов чуть не провалился вниз. Сурово взглянув на Полякова, Валерий Павлович строго позвал его: Ну-ка, горе мое, лезь-ка ко мне, полюбуйся. Красивый молодой конструктор побледнел и поднялся к пилоту, который резко отчеканил: Убить, что ли, меня захотел? Так знай - я весьма живучий! А ты в следующий раз считай, дорогуша, как следует да потолще выбирай фанеру.

Досмотрев остальное, Валерий Павлович, прощаясь, сказал: Не тушуйся, а продумай, как лучше сделать, да впредь, друг любезный, так не промахивайся. Конструктор считал, что теперь Поликарпов его накажет и отстранит от работы. Но выяснилось, что Чкалов ни слова не сказал главному об этом неприятном эпизоде. Николай Николаевич все узнал от других членов макетной комиссии и, конечно, крепко отчитал А. Наступила осень 1933 года. Сентябрь был серый и туманный, и нужно было караулить погоду, чтобы вырваться в испытательный полет.

В числе других погиб талантливый организатор и энтузиаст советской авиации Петр Ионович Баранов, в течение последних двух лет возглавлявший в Наркомтяжпроме Главное управление авиационной промышленности. Человек высоких душевных качеств, хорошо знавший и чувствовавший самолет и летчика, он не раз выручал Чкалова в тяжелые минуты жизни. Это он вызволил его из брянской тюрьмы, определил летчиком в промышленность. Поликарпов и Чкалов все чаще вели беседы около опытного образца «И-15», постройка которого заканчивалась. Главный конструктор очень считался с мнением Валерия Павловича и был всегда доволен его активным вмешательством в конструирование самолета. В один из октябрьских дней 1933 года из ангара завода выкатили новенький одноместный истребитель-полутороплан «И-15» с мотором М-22 воздушного охлаждения.

Сегодня он будет поднят в первый полет. Валерий Павлович в предполетные минуты держался спокойно и уверенно - он знает все детали проектирования и строительства новой машины, знаком почти со всеми людьми завода, кто строил этот самолет. Но он отлично также понимает, что все расчеты и все наземные предполетные исследования и испытания пока еще не дают твердой гарантии в однозначности поведения новой машины в воздухе. Поэтому так взволнованы главный конструктор и его помощники. Поэтому от испытателя требуется величайшее присутствие духа, хладнокровие, бесстрашие и, безусловно, великолепное мастерство. Тысячи людей ждут от летчика ответа: «Ну как самолет?

Он, летчик-испытатель, - одно из звеньев в сложной цепи коллективного труда. И он не имеет права по своему лишь усмотрению подвергнуть ненужному риску результат общих усилий. Наконец все оформлено. Поликарпов и Чкалов обмениваются пожеланиями. Летчик в кабине. Самолет делает несколько пробежек по Центральному аэродрому, затем немного отрывается от земли.

Все идет гладко. Можно теперь зарулить к самой дальней границе аэродрома и оттуда начать против ветра валет. Машина мягко отделяется от земли и, быстро набирая высоту, уже летит высоко над аэродромом. Заводские инженеры, рабочие и служащие с затаенным дыханием следят за первым полетом Чкалова на «И-15». Растроганный, перенервничавший Поликарпов спешит к подрулившему после блестящей посадки самолету. Чкалов попадает в объятия творца машины.

Николай Николаевич целует и мнет сурового на вид летчика, который громко, чтобы было слышно многим, кричит: Ну и красота! С победой тебя, Николай Николаевич! Молодцы вы все! Главный конструктор и летчик долго обсуждают полет, продолжавшийся всего лишь несколько минут. А далее начинается кропотливая, с победами и поражениями работа по доводке и совершенствованию новой машины. От полета к полету программа испытаний усложняется, и летчик должен все время быть начеку и быть готовым к худшему.

Александр Фролович Анисимов на самолете «И-5» демонстрировал в непосредственной близости от земли фигуры высшего пилотажа, применяемые в воздушном бою. Эти полеты снимались на кинопленку - готовился учебный фильм для строевых летчиков-истребителей. Валерий Павлович знал, что Анисимов сегодня, 11 октября 1933 года, должен завершить работу с кинооператорами, и поспешил захватить друга около его самолета, чтобы договориться, как вместе провести вторую половину дня. Октябрьское утро было тихим и солнечным. Валерий, подойдя к стоянкам военных самолетов, заметил уже готовый к полету «И-5». Александр Фролович стоял недалеко от самолета с кинооператором.

На летном поле устанавливалась киноаппаратура. Валерий приветствовал товарища: А! Народному летному артисту, кинозвезде Фролычу - привет! Дрессировщику новых истребителей - почтение! Кинооператор уехал на старт. Летчики отошли еще дальше от «И-5»» в поле аэродрома.

Чкалов достал шикарные папиросы «Герцеговина флор» и, угощая товарища, сказал: Ну, Шурка, сегодня едем на ипподром! Он уже переключился на мысли о предстоящем полете на «И-15», когда услышал ревущий мотор. Валерий обернулся и увидел, что самолет Анисимова после пробы двигателя начал рулить на старт. А еще через несколько минут «И-5» пронесся над Чкаловым, проделывая на взлете запрещенный двойной переворот сначала влево, затем вправо. Чкалов подошел к стоянке заводских самолетов, когда заметил, что Анисимов делает уже третий раз пикирование прямо на киноаппарат, а затем с высоты метров около пятидесяти вздымает самолет, заканчивая фигуру иммельманом. Чкалов хотел было войти в двери заводского ангара, но снова услышал ревущие на пикировании воздушный винт и мотор самолета, повернул голову назад, замер на секунду и вдруг неистово, с отчаянием, закричал: Что он делает?!

Валерий Павлович отлично видел, как Анисимов совершенно безошибочно вывел самолет из пикирования и пошел на полупетлю, чтобы в верхней точке перевернуть самолет из положения вверх колесами в нормальное, тем самым завершив фигуру иммельман. Но Анисимов, выйдя в верхнюю точку, застыл в положении вниз головой и, не меняя его, начал резко просаживаться вниз. Чкалов бежал, ничего не видя, кроме «И-5», падающего вверх колесами. Ногу резко! Но самолет даже не свалился на крыло. Он так и грохнулся на посадочный знак в положении вверх колесами.

Аварийная комиссия заключила: катастрофа произошла оттого, что переломилась педаль ножного управления рулем поворотов, без которого на малой высоте невозможно было перевернуть «И-5» в нормальное положение. После этого несчастья Чкалов стал более холодно относиться к Поликарпову, считая, что он и работавший с ним конструктор Григорович где-то допустили просчет в конструкции. Ему припомнился летчик Арцеулов, лежащий с поломанными рукой и ногой под обломками первого истребителя Поликарпова «И-400» «И-1» , Он видел, как выпрыгивал с парашютом из попавшего в штопор «И-1» длинный, огромный Громов. Валерий был очевидцем разрушения на девятом полете поликарповского двухместного истребителя «2И-Н1» при испытании на скорость, когда погибли летчик-испытатель Филиппов со своим хронометражистом. А теперь эта педаль и Шурка Анисимов. Авария на «И-15» Подошла зима.

Снежный покров скрыл летное поле. На самолете «И-15» колеса шасси заменили лыжами. Однажды при полете на максимальной скорости неожиданно оборвался узел крепления переднего амортизатора левой лыжи, и ее носовая часть опустилась вниз. С такой неисправностью при посадке машина могла зацепить грунт вертикально вставшей лыжей, на большой скорости перевернуться через нос и грохнуться на спину, или, как говорят летчики, сделать «капот». Валерий Чкалов даже не подумал оставить самолет, выпрыгнув с парашютом. Чтобы максимально уменьшить посадочную скорость, Чкалов подвел самолет к земле на большом угле атаки крыла, мотор при этом работал на полной мощности.

Машина с задранным носом медленно, вибрируя и вздрагивая, парашютировала, просаживалась вниз. Когда оставалось до земли не больше метра, Чкалов выключил зажигание мотора, самолет плюхнулся на снежную полосу и тут же перевернулся. Но это был не скоростной «капот». Чкалов висел вниз головой и ждал, когда ему помогут освободиться от привязных ремней. Вскоре летчик выбрался из-под машины и, не обращая внимания ни на Поликарпова, ни на директора завода и врача, обошел вокруг лежавшей вверх пузом машины и, заметив уже вертевшегося здесь механика, хлопнул его по плечу и, смеясь, проокал: Ну и хороша твоя машина - перевернулась, а ведь целехонькая… Затем он подошел к Поликарпову и, делая вид, что ничего серьезного не произошло, тихонько сказал главному конструктору: Не унывай, Николай Николаевич! Растить детей не так просто.

Ты уж лучше подумай, как ее теперь-то, не сломав, обратно на ноги поставить. Поликарпов не выдержал и, обняв Валерия, с дрожью в голосе сказал: Спасибо великое, Валерий Павлович! Чкалов добродушно буркнул, садясь в санитарную машину: Брось ты, дорогуша… Давай чини быстрее, а то ведь нам с тобой еще летать да летать… Сбежавшиеся со всех сторон люди аплодировали Чкалову и кидали вверх шапки. Решение Чкалова прежде всего спасти самолет имело огромное значение как для завода, так и для обороны страны. Поликарпов в короткий срок устранил обнаруженный дефект шасси, и Чкалов быстро закончил все испытания «И-15», после чего его внедрили в серию. Вскоре Николай Николаевич этот тип машины выпустил с более мощным мотором, дав ему название «И-15-бис».

Этот истребитель имел максимальную скорость 370 километров в час, потолок около 10 километров, дальность 800 километров. Он был вооружен 4 пулеметами калибра 7,6 миллиметра. А еще через четыре года этот самолет был досконально модернизирован и получил название «Чайка» «И-153». Это был истребитель с убирающимися шасси, он обладал скоростью 443 километра в час. Он строился большой серией и пользовался популярностью у наших летчиков в боях с японской авиацией на Халхин-Голе и в войне с белофиннами. В то время это был самый лучший из когда-либо созданных истребителей-бипланов.

Выпрыгни Чкалов из опытной машины с неисправной лыжей, вряд ли страна получила бы такое грозное оружие , каким оказался «И-15». Чкалов ведет творческие споры Продолжая испытания «И-15», Чкалов зорко следил за проектированием, а затем сборкой нового истребителя «И-16». В декабре 1933 года новый самолет вывели на аэродром. Но все как-то не ладилось - «И-16» подготовили к полету только в канун Нового года. Дальнейшие испытания по программе также проходили без особых затруднений. Правда, в одном из полетов Чкалов не смог убрать шасси из-за больших физических нагрузок на ручку подъемного механизма.

Такое же затруднение испытывал летчик, управляя закрылками. По замечаниям Чкалова Поликарпов переделал все механизмы уборки и выпуска шасси и закрылков, заменив ручное управление механизированным, с применением пневматических приводов. После таких доработок испытательные полеты на «И-16» продолжались довольно успешно. Но однажды, при заходе на посадку, Валерий Павлович никак не мог выпустить шасси. С земли видели, что в воздухе происходит что-то неладное, но помочь испытателю ничем не могли. А летчик все же доискался в полете до неисправности - трос лебедки механизма, управляющего шасси, вытянулся, ослаб и свернулся в петлю, что и застопорило выход левой ноги шасси на место.

Набрав побольше высоту и бросив управление, испытатель пытался дотянуться руками до злополучной петли. Самолет в это время перешел в такое затяжное пикирование, что летчик еле успел уклониться от удара о землю, заставя машину снова набрать высоту с опасной перегрузкой, от которой потемнело в глазах даже у такого богатырской силы человека, каким был Чкалов. Чтобы заставить выйти левую ногу шасси в положение для посадки, Валерий Павлович применил все свое мастерство, все, что он научился делать в полете, в том числе и вопреки инструкциям. Он совершал одну фигуру за другой, тем самым меняя значение перегрузок на самолет по силе и направлению. Тут были отвесные затяжные пикирования с использованием полной мощности мотора, после чего летчик заставлял «И-16» ввинчиваться в небо то левым, то правым штопором или резкой, многовитковой бочкой. Он делал петли Нестерова, иммельманы, перевороты через крыло и другие фигуры высшего пилотажа.

Испытатель был уже на грани изнеможения, так как производил пилотаж более 30 минут. Да и бензина в баках оставалось совсем мало. Чкалов еще раз набрал высоту и снова бросил свой неисправный самолет в пике, из которого вывел его с такой огромной перегрузкой, что на какое-то малое время потерял сознание. А когда снова пришел в себя, то увидел по сигнальным огням, что все в порядке - шасси выпустились и стали на упоры и защелки. Так Валерий спас опытный «И-16» и дал этому типу истребителя путевку на необыкновенно долгую боевую жизнь. Самолет намного пережил самого испытателя.

Победе Чкалова радовалось все конструкторское бюро и весь многотысячный коллектив авиационного завода. Об этом полете слухи дошли до наркома тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе, который вскоре пригласил к себе конструктора и шеф-пилота. После беседы с наркомом Николай Николаевич коренным образом переделал все управление шасси на новом истребителе. В последующих испытательных полетах были получены высокие характеристики машины: максимальная скорость 454 километра в час, потолок 9,2 километра, дальность 820 километров, время подъема на высоту 5 километров 6,2 минуты. Это позволило Главному управлению авиапромышленности принять предложение Поликарпова спроектировать и построить ряд модификаций самолета «И-16». Однако против этого возражало Управление Военно-Воздушных Сил Красной Армии, считавшее, что «И-16», во-первых, очень сложен в пилотировании и, во-вторых, вряд ли будет выходить из штопора.

Существовавшая и те годы теория о штопоре говорила, что самолет с толстым профилем, как у «И-16», не должен входить в штопор, а если уж войдет в него, то ни за что не выйдет. Не выйдет!.. Он проявил при этом в полную меру свой бескомпромиссный и настойчивый характер и необыкновенный летный талант. В доказательство высоких летных качеств испытываемого самолета Чкалов после выполнения каждого испытательного задания стал систематически завершать полеты фигурами высшего пилотажа. Все любовались и восхищались «И-16», но многие говорили: «Ну чего вы хотите!

Такое положение дел совершенно несправедливо, поскольку Анисимов Александр -летчик-испытатель, биография которого стоит внимания, а сам он достоин того, чтобы о нем помнили. Которые исполнял этот поистине талантливый человек, смогли повторить не многие. Александр Анисимов - летчик. Биография, краткие данные, сохранившиеся до наших дней К сожалению, до сегодняшнего дня информации о семье, детстве и юности человека, которого при жизни не стеснялись называть гениальным летчиком, сохранилось очень мало. В некоторых источниках датой его рождения указывается 16. Доподлинно известно, что на свет он появился в маленькой деревушке под названием Взъезды, которая сейчас территориально относится к Новгородской области. История семьи К сожалению, подробностей из юности Анисимова до наших дней не сохранилось. Возможно, какие-то интересные и значимые факты хранятся до сих пор в архивах, но свободного доступа к ним нет. Известно, что его семья была бедной, поскольку она была в списках Въездной рабочей силы. Александр Анисимов летчик, талантом которого в будущем будут восхищаться тысячи вместе со своими братьями и сестрой Александрой, в этом списке были обозначены как семья бедняков. К такому плачевному положению главу семейства и отца будущего летчика-испытателя, Фрола Яковлевича, привела революция. До этого, он был весьма крупным и успешным предпринимателем-купцом, основной сферой заработка которого была обработка льна. Но после революции он вначале был арестован, а затем и расстрелян. Такая же судьба постигла и одного из братьев Александра - Василия, расстрелянного в 1937 году, а затем посмертно реабилитированного. Полученное начальное образование Будущий летчик Александр Анисимов биография, фото которого приводятся в нашей статье в свое время учился в Медведском училище, окончив три отделения которого, он продолжил обучение в Новгородском городском четырехклассном училище. Свою учебу в этом заведении он окончил в 1912 году и после выпуска получил специальность шофера-механика. Именно им он и работал в последующие два года. Призыв на первую войну В 1914 году Александр Анисимов летчик, известный на весь Советский Союз в скором будущем, а тогда еще простой обычный молодой парень-моторист был призван в ряды Русской армии. Поскольку в этот период разгорелась Первая мировая война, парень невольно принял в ней участие. После того как Анисимов попал в армию, он смог использовать свою специальность. В 1915 году Александр он окончил моторный класс при политехническом институте в Петрограде. С февраля 1915 года до октября 1916-го он был мотористом в IV механическом отряде и со временем получил звание старшего унтер-офицера. Известно, что во время Первой мировой Россия быстрыми темпами теряла очень много своих летчиков при ведении воздушных боев. Царским правительством было принято решение готовить пилотов из самых одаренных и лучших солдат. Показав себя талантливым мотористом и надежным солдатом, Александр прошел отбор и был отправлен на обучение в Петроградскую летную школу. Казалось бы, для молодого человека все сложилось наилучшим способом, и перед ним открылись перспективы стать покорителем неба о чем многие его сверстники могли только мечтать. Но в 1918 году все изменилось. Добровольный уход на Гражданскую войну После того как в 1917 году начинается революция, Анисимов решает бросить свое обучение. Он принимает решение идти добровольцем на поразившую Россию Гражданскую войну. Анисимов имел крестьянское происхождение и искренне верил в светлое будущее, обещанное властью Советов. Закономерно, что на войну он отправился воевать за красных. В 1918 году он становится членом РККА. Служба в рядах Красной Армии В течение следующего года после прихода на Гражданскую войну Александр Анисимов летчик в скором будущем служил на Восточном фронте и принимал участие в боях с чехословацким корпусом. Он занимал пост старшего авиамоториста и был приписан к V Социалистическому авиаотряду. В этой же должности авиамоториста, начиная с 1919 года, он был переведен в I Петроградский авиаотряд, который вел бои на Западном фронте с поляками. Продолжение учебы Поскольку после завершения Гражданской войны высшего образования в авиационной сфере у Анисимова не было, он отправился на обучение в военно-теоретическую авиашколу, которая располагалась в Егорьевске. Достаточно успешно окончив ее в 1922 году, он продолжил обучение в Качинской и Московской высших авиашколах, а в 1924 году он прошел обучение бомбометанию и воздушной стрельбе в авиационной школе Серпухова. Летная карьера Этот молодой мужчина после завершения своего обучения в краткие сроки сумел стать профессиональным летчиком. В 1931 году он пошел на повышение и был назначен командиром своего отряда. Этот талантливый летчик-испытатель принимал непосредственное участие в испытании таких самолетов, как И-4 и И-5. Пилотируя первый истребитель, он участвовал в испытании легендарного «Звена-1». Воспоминания о летчике Лучшим другом Анисимова в течение всей его жизни был В. Чкалов, который являлся его коллегой. К сожалению, по огромной несправедливости Александра Фроловича, чаще всего и вспоминают в качестве друга Чкалова. Но те, кто помнили самого Анисимова, подтверждали, что он был поистине гениальным летчиком. Техникой пилотирования он владел непревзойденно, все самые сложные фигуры высшего пилотажа, требующие особого мастерства, он всегда выполнял чисто, делал это очень непринужденно и легко. Говорят, что в свое время, Чкалову в Анисимове больше всего нравилось его стремление узнавать что-то новое в технике и именно испытывать самолеты. Некоторые из тех, кто был лично знаком с Александром Фроловичем, говорили, что он мог произвести впечатление злобного и агрессивного человека, который страдал излишним самолюбием. Во многом такое мнение обуславливалось тем, что Анисимов никогда и ни с кем не хотел делиться секретами своих трюков. Он считал, что у каждого летчика должен быть свой неповторимый почерк в пилотаже, и каждый должен выработать его самостоятельно. Конечно же, многих это обижало. При этом Чкалов, будучи сам по себе полностью состоявшейся личностью и пилотом, сумел искренне подружиться с Анисимовым. Этой парочке многие завидовали, поскольку высшее руководство прощало им многое к примеру, шуточные бои между собой, которые друзья могли устроить во время очередных испытаний , учитывая и уважая их редкий профессионализм. Трагическая гибель Александр Анисимов - летчик-испытатель, который ушел из жизни очень рано, на 37-м году жизни. Смерть застала его в небе, но не во время испытания очередного самолета, как многие могли бы предположить. В 1934 году одной из французских кинокомпаний под названием «Ше-Нуар» были начаты съемки документальной ленты «Авиатор». Французы решили, что для исполнения трюков и для съемок подходит только Анисимов, поскольку они считали его воздушным акробатом, человеком-птицей. Руководство ВВС дало свое согласие на съемки. Первый день, 16 октября 1934 года, прошел великолепно. Анисимов исполнял всевозможные трюки на предельно малой высоте, французы были в восторге. После завершения съемок Луи Шабер представитель «Ше-Нуар» даже подарил летчику в знак восхищения и признательности швейцарские часы. Несмотря на казавшуюся идиллию, второй съемочный день окончился трагедией. Педаль руля поворота не выдержала малой высоты. Она сломалась, а самолет Анисимова стремительно упал и разлетелся на осколки. Александр Анисимов летчик : личная жизнь Конечно же, многих интересуют подробности личной жизни такого выдающегося пилота. Но в открытом доступе информация о его жене и возможных детях отсутствует. Несколько лет назад на Первом канале был показан художественный фильм «Чкалов. Крылья», который был посвящен истории жизни В. Конечно же, сюжетная линия не могла обойтись без лучшего друга героя - Анисимова. В фильме, позиционирующемся в качестве биографического, показано, что у Александра была супруга Марго. Она была танцовщицей и на самом деле любила не Анисимова, а самого Чкалова. После выхода фильма дочь Чкалова, Ольга, опровергала многие факты, приведенные в этой ленте. В том числе она сообщила, что на самом деле никакой женщины под именем Марго никогда не существовало. По словам Ольги, летчик Анисимов Александр жена, дети которого вызывали интерес широкой аудитории имел единственную любимую женщину по имени Бронислава. И, конечно же, основную часть его жизни занимала работа и любовь к самолетам. К сожалению, более подробные факты из личной жизни этого летчика неизвестны. Заводской летчик-испытатель На заводе имени Менжинского Кончилась первая и началась вторая пятилетка. Бурно развивалась социалистическая индустрия. За годы первой пятилетки в стране была создана авиационная промышленность. Во второй пятилетке она продолжала расти высокими темпами. Центральный авиационный гидродинамический институт ЦАГИ превратился в мощный научный центр. Газета «Берлинер Тагеблатт» еще в 1928 году в статье «Авиационно-исследовательская работа в Советской России» писала, что «в настоящее время ЦАГИ представляет собой, пожалуй, самое большое и лучшее организованное исследовательское учреждение в мире». Созданная в 1920 году Военно-воздушная академия имени Н. Жуковского стала ежегодно выпускать сотни высокообразованных командиров и инженере». Десятки летных и технических школ обеспечивали новые формирования частей ВВС. Открылось немало гражданских авиационных институтов и техникумов. Были отмечены и первые достижения советской авиации. В 1927 году, накануне первого года первой пятилетки, на самолете «АНТ-3» под руководством летчика С. Шестакова был совершен перелет по маршруту Москва - Токио - Москва. За 153 летных часа экипаж преодолел 22 тысячи километров пути. В июле 1929 года под управлением летчика-испытателя М. За 53 летных часа трехмоторная пассажирская машина преодолела 9037 километров пути. Шестакова совершил дальний полет по маршруту Москва - Нью-Йорк, преодолев за месяц расстояние 21250 километров. Советская авиация в первой пятилетке достигла значительных результатов, продемонстрировав высокие максимальные скорости и высоты полетов новых самолетов. Валерий Павлович Чкалов был хороша осведомлен о том, что сделано во всей стране в области авиации. Теперь его интересовали конкретные достижения завода имени Менжинского и задачи, стоявшие перед его коллективом во второй пятилетке. Ведь он сам стал членом этого коллектива. Прежде всего Чкалову хотелось ближе познакомиться с творцом тех истребителей, на которых он летал до этого, и тех, которые предстоит впервые поднять в воздух ему, бывшему военному летчику Чкалову. Главный конструктор Николай Николаевич Поликарпов был старше Чкалова на 12 лет, вышел он из семьи сельского священника с Орловщины. Это был очень талантливый инженер и конструктор, хороший педагог, поклонник литературы, музыки, большой любитель спорта и рыбной ловли. О Поликарпове Чкалову много рассказывал испытатель завода Александр Иванович Жуков, тот самый летчик-инструктор Московской школы высшего пилотажа, который в ноябре 1923 года поднялся с Чкаловым, чтобы научить его фигурам воздушной акробатики. Жуков познакомился с Поликарповым еще в 1923 году, будучи членом комиссии по приему учебных самолетов, возглавляемой Громовым. После окончания Петербургского политехнического института имени Петра I в начале 1916 года Николай Николаевич добился направления на Русско-балтийский завод «Русбалт» к знаменитому авиаконструктору Сикорскому. Сикорский в те годы, годы первой империалистической войны, создавал четырехмоторные самолеты-бомбовозы «Илья Муромец» и проектировал истребитель «С-16». Двадцатичетырехлетний Поликарпов был назначен заведующим производственным отделом такого крупнейшего предприятия России, каким был завод «Русбалт». Сикорский сразу обратил на него внимание и вскоре предложил участвовать в работе конструкторской группы по проектированию всех типов бомбардировщиков и истребителей. Заметив необычные конструкторские способности молодого инженера, Сикорский настойчиво советовал Николаю Николаевичу полетать и научиться самостоятельно пилотировать самолет. Поликарпов остался верен России. Он в марте 1918 года поступил на работу в Управление Военно-Воздушного Флота и вскоре вместе с ним переехал из Петрограда в Москву. В Москве он получил весьма ответственный пост начальника производственного отдела велосипедного завода «Дуке», ставшего главным авиационным предприятием Советской России. Но у молодой республики явно не хватало средств для решения такой сложной и важной задачи, как создание своей авиационной промышленности. Это чувствовал и Поликарпов, начавший с группой конструкторов проектировать самолет-истребитель под маркой «ИЛ-400». Все заводские работники приветствовали сообщение от 8 марта 1923 года о создании в стране Добровольного общества друзей воздушного флота ОДВФ. Задачи общества выражал лозунг: «Трудовой народ, строй Воздушный флот». ОДВФ оказывало правительству большую помощь в создании в стране мощной авиации. Начиналось развитие массового авиационного спорта. Во главе Центрального совета общества стояли И. Сталин, М. Фрунзе, Ф. Дзержинский, Н. Активное участие в работе общества принимали К. Ворошилов и В. Чкалов нашел Поликарпова в конструкторском бюро. После официального знакомства Николай Николаевич показал летчику чертежи общего вида самолета-истребителя «И-15» «ЦКБ-3» , Вы хорошо знаете, Валерий Павлович, предшественника этой машины - самолет «И-5». Я несколько раз имел удовольствие видеть, как вы на нем «дрались» в воздухе со своим приятелем Анисимовым. Знаете, скажу прямо - страшно, но и радостно было смотреть на ваш кордебалет в воздухе. Да будет вам, Николай Николаевич! У вас на заводе такой великолепный артист высшей акробатики, какого и не сыщешь. Это вы насчет Александра Ивановича? Ну, конечно, о нем. Вы не глядите, что он махонький, сухонький да скромненький. Любого распотрошит в воздушном бою. Вот вам вместе с товарищем Жуковым и придется испытывать наш «ЦКБ-3». От этого самолета мы ждем многого, как в скорости и высоте полета, так и в маневренности. Николай Николаевич, видимо, невольно волновался, показывая вновь задуманные самолеты именно Чкалову, о котором был много наслышан. Около чертежей и схем другого самолета - «ЦКБ-12» «И-16» - конструктор и летчик провели все остальное время. Это был истребитель-моноплан, необычно тупорылый, с низко расположенным крылом, очень малых геометрических размеров. В длину он доходил до 6 метров, а размах крыльев не превышал 9 метров. Да и весил он первоначально лишь 1354 килограмма. Поликарпов надеялся создать несколько модификаций этой машины для использования ее в качестве истребителя, штурмовика, пикирующего бомбардировщика и учебного самолета. На этом самолете впервые в стране была установлена бронеспинка, защищающая летчика от поражения огнем при атаке противника с хвоста. У нового детища Поликарпова было много и других новинок - убирающиеся шасси, закрылки и зависающие элероны, что в совокупности способствовало получению и высоких максимальных скоростей при атаках в бою, и минимальных при посадке самолета на аэродром. Предполагалось, что «И-16» сможет развивать скорость 450—500 километров в час. Чкалов, как человек весьма непосредственный, с открытым сердцем и душой, не мох скрыть восторга. Вот это, Николай Николаевич, будет то, что нужно… Великолепно задумано! Предупреждаю, что за эту машину я буду драться даже с вами, если вы ее начнете спускать под откос… Николай Николаевич сначала оторопел от такого прямого и для первого знакомства, может быть, и грубоватого предупреждения, но тут же увидел в глазах Чкалова тот пламенный огонек, за который главный конструктор ценил человека прежде всего. Он крепко пожал руку шеф-пилота, заключив: Теперь знайте, что не пройдет и года, как мы должны поднять этого красавца в воздух. Вам, Валерий Павлович, придется его научить летать… по-чкаловски. Валерий Павлович ответил просто: Об этом же беспокойся, Николай Николаевич. Никто из двух беседующих не знал тогда, что этот истребитель проживет длительную жизнь, будет участвовать во многих боях. Здесь же Поликарпов познакомил Валерия Павловича с ведущим инженером «И-16» 3. Журбиной, которая стала работать с новым летчиком-испытателем и шеф-пилотом завода. С тех пор Чкалов и Поликарпов часто встречались и в отделах конструкторского бюро, и возле чертежей опытных машин, и у макетов будущих самолетов, около стапелей, и на аэродроме у боевых машин. Валерий Павлович полюбил завод. Он гордился тем, что его приняли в огромный коллектив, руки которого создавали опытные самолеты, а затем их тысячами изготовляли для вооружения боевых частей ВВС. Летная станция авиазавода располагалась в юго-западной части Центрального аэродрома имени Фрунзе, рядом с огромным ангаром Отдела летных исследований и доводок самолетов ЦАГИ. Чкалов приезжал на завод ежедневно ранним утром. Если были полетные задания ЦКБ, то поднимался в воздух на опытных машинах и проводил испытания, а если был свободен, то помогал летчикам, сдатчикам серийных машин, облетывая по два-три самолета. Когда же не было полетов, Валерий приходил в опытный цех, забирался в строящийся самолет или макет и, сидя в кабине часами, изучал до малейших деталей новое произведение коллектива завода. Частенько он спорил с конструкторами, всегда внимательно относившимися к замечаниям и требованиям ведущего летчика-испытателя. Из опытного цеха шеф-пилот шел в сборочный цех на серийные потоки и наслаждался, словно музыкой, разноголосым гулом труда. К Чкалову тянулась молодежь. Валерий часто говорил конструкторам: Побывайте в нашей шкуре, будете строить машины такие, какие нужны советским летчикам. И он предложил при аэроклубе завода создать небольшую летную школу для работников завода и добился, чтобы для занятий выделили самолет «У-2». Первыми его учениками был конструкторы. Летали перед работой с 6 часов утра и после ее завершения, до захода солнца.

Похожие новости: