Песня Сергея Кузнецова "Цветы" в исполнении Сергея Чернышова на Вечере Памяти Сергея Кузнецова 6.01. То ли к сожалению, то ли к счастью, но ни один проект Сергея Кузнецова не был раскручен должным образом, поэтому его новая музыка была известна исключительно в узких кругах.
Опубликовали кадры с последнего концерта ушедшего Сергея Кузнецова в память о Шатунове
'Звезда' Идея и монтаж Н. Полонэс, Юра Шатунов - Стали известные последние слова Сергея Кузнецова. Смотрите видео на тему «Последняя Песня Сергея Кузнецова» в TikTok. "Первый день зимы" - слова и музыка Сергей Кузнецов. Скачать Концерт памяти Сергея Кузнецова в Оренбурге 5 ноября 2023: полная версия!
г Санкт-Петербург Творческая Студия Сергея Кузнецова 21 10 2023 полная версия концерта
Опубликованы кадры с последнего концерта покойного Кузнецова. Sergey Kuznetsov, Moscow, Russia. Graduated from the Музыкальный (КМК) им. Римского-Корсакова in 1997 college, Krasnodar. Видеоклипы Все новости Все новости old Релизы. Фрагмент выступления Юлии Игониной, Сергея Крюковцева и Сергея Кузнецова (проект НОТА-АРТ) 15 февраля 2013 года Пушкинское ТВ.
Опубликовали кадры с последнего концерта ушедшего Сергея Кузнецова в память о Шатунове
| Творческий вечер Сергея Кузнецова - 4 Октября 2023 - Мы вместе PRO песни | 14-летний исполнитель Семен Розов выпустит музыкальный альбом, посвященный оренбургскому композитору Сергею Кузнецову, который стал его первый учителем. |
| Музыкальные проекты сергея кузнецова вк | 14-летний Семен Розов выпустит музыкальный альбом, посвященный оренбургскому композитору Сергею Кузнецову. |
Маэстро белых роз. В Оренбурге прошёл концерт памяти музыканта Сергея Кузнецова
| Опубликовали кадры с последнего концерта ушедшего Сергея Кузнецова в память о Шатунове | Студия Сергея Кузницова дарит вам песенное (группы Ласковый май, Чернила для пятого класса, Чернильное небо, Мама, Стекловата, Новые формы) и литературное творчество ова. |
| Как прошел вечер памяти Сергея Кузнецова в Оренбурге | «Русская Теленеделя» | Новости города. |
| Как прошел вечер памяти Сергея Кузнецова в Оренбурге | «Русская Теленеделя» | Музыкальные проекты Фан-клуб Закажи оригинальный CD Сергея Кузнецова! |
Подруга автора «Белых роз» Кузнецова рассказала о его последних часах
российский пианист, лауреат многих музыкальных конкурсов, солист. После смерти оренбургского музыканта и композитора, создателя группы «Ласковый май» Сергея Кузнецова многочисленные поклонники спорят о том, как же прошли последние дни его жизни. найти все треки в mp3 онлайн бесплатно. Песня Сергея Кузнецова "Цветы" в исполнении Сергея Чернышова на Вечере Памяти Сергея Кузнецова 6.01. Буквально за два дня до смерти основатель "Ласкового мая" Сергей Кузнецов собрал целый зал друзей в Оренбурге на своем творческом вечере.
Статистика ВК сообщества "Музыкальные Проекты Сергея Кузнецова и Студии ЛМ"
Оскорбления и дискриминация; 3. Религиозная и политическая пропаганда; 4. Пропаганда и разжигание национальных, расовых, религиозных и т. Реклама, спам и флуд; 6.
В ней каждый найдет что-то свое. Это только кажется, что простой и незамысловатый текст. На самом деле там заложен очень глубокий смысл. Последний раз мы виделись в Орске и Оренбурге, 4 и 5 ноября соответственно.
Сергей Борисович был на каком-то эмоциональном подъеме. У нас было очень много планов — были наметки на новогодние концерты в других городах.
К сожалению, судьба распорядилась иначе, — рассказал «Комсомольской правде» молодой исполнитель. Новый сборник будет представлен 17 октября. В него включены 10 песен от Кузнецова и две — от Розова.
Подросток также будет представлять часть альбома на вечерах памяти Кузнецова в Санкт-Петербурге и Оренбурге.
Это уже третья совместная работа автора песен легендарного «Ласкового мая» с юным вокалистом Семёном Розовым из Твери. Предыдущие две композиции — «А я хочу всё вернуть» и «Уже зима» выпущены совсем недавно и были очень тепло приняты поклонниками таланта автора бессмертных «Белых роз» и «Седой ночи». Семёна Розова зрители телеканала «Россия 1» запомнили по телепроекту «Синяя Птица», в котором тот участвовал в 2017 году. Далее были выступления на различных сценических площадках, участие в многочисленных конкурсах, и вот, наконец, в этом году состоялось знакомство двенадцатилетнего Семёна и Сергея Кузнецова, которое быстро переросло в творческий тандем.
Музыкальные проекты сергея кузнецова вк
Певец всегда помогал ему деньгами. Композитор выживал на скромную пенсию — 8 тысяч рублей — и ни в чем не нуждался только благодаря финансовой поддержке бывшего подопечного. Юрий Шатунов «Все эти годы я его поддерживаю всем, чем могу. Он на моем полном содержании. По контракту, который я с ним заключил, до конца его дней я его обеспечиваю. Это честно.
Сергей Кузнецов был не только одаренным автором, но и человеком добрым, где-то даже наивным, необыкновенно отзывчивым, с чувством юмора. Вышли в море на яхте. Денис нырнул с палубы, а когда поднялся на борт, в плавки ему засунули … медузу! Кузнецов любил прикалываться — со смехом рассказывает историю Беликин. А Дядюн рассказал об одном из выездов солистов студии Сергея Кузнецова в пансионат.
В номере Кузи оказался камин, который маэстро решил растопить, не проверив, правда, в рабочем ли он состоянии. А когда набросал в него еловых веток, в комнате оказалось столько дыма, сколько при использовании дым-машины на сцене не увидишь! Как Кузю искать?! В ресторане отеля спросил у местных музыкантов — где студия Кузнецова?
У них — свои дела, у нас — свои. А кто поставил Луну на такое расстояние, что во времена полного затмения она очень точно прикрывает Солнце? И мы видим сказочный венец? Это ведь надо так все выверить!!! Кто провел аналогию? Семь цветов радуги — семь нот в музыке?
Двенадцать месяцев — и двенадцатилетний цикл в жизни каждого человека? А семь дней в неделе — и магическая цифра СЕМЬ? Если внимательно наблюдать — многое обнаружить можно… Здесь — на Земле. Я думаю — глупо это: строить космические корабли, чтобы слетать на какую-нибудь планету. Или в галактику. Во-первых — все это совсем недалеко. Все это рядом. Ну, как лабиринт, например. Можно бродить сколько угодно в поисках выхода, а можно просто протиснутся в незаметный проемчик в стене — и ты почти у цели. Думаю, во Вселенной так оно и есть.
Во-вторых — к чему тратить бешеные деньги, исследуя Космос, когда и так понятно — Космос в нас. Он везде. Нужно только понять, что не одни мы хозяева здесь, на Земле. Кроме нас здесь столько миров!!! Миров, которых мы не видим. Они так же живут, как и мы, у них тоже есть счастье и печаль, любовь и ненависть. А вот уровни развития видимо разные. Хотя это тоже понятие относительное. И не видим мы друг друга по разным причинам. Здесь, наверное, и сдвиги во Времени, и так называемые «параллельные» уровни.
Я, конечно, пытаюсь все это понять. Давно пытаюсь, а все никак не могу. Могу только Верить. Как-то я пробовал рассказать это своим знакомым, но они только усмехнулись в ответ: «Странный ты какой-то… Не как все. Только вот не понимают они, что нас, «других», не так уж и мало. И мы тоже имеем право жить и думать так, как считаем нужным. Вроде все сказал, что хотел. Или не все? Нет, не все. Любовь, которая не имеет Будущего.
Последние дни октября. У меня сегодня две новости — одна хорошая, другая — не особо... Первая новость — я написал специально для Юрки первую песню, и мы отрепетировали ее. Вторая новость — Юрка ударился в бега. Ну, где его искать — было ясно. У своей тетки в поселке. Вот меня и командировали за ним. Черт возьми! Рано еще метелям—то… Но вьюга разыгралась не на шутку. Я бродил по поселку часа два, пока не нашел его дом.
За эти два часа—то и родилась «Метель в чужом городе». Ну, нашел я его. Привет, говорю, что же ты из «инкубатора» свалил? Он, конечно, объяснил мне причину. Я не буду здесь все это комментировать, но те, кто виновен, позже свое получили. Больше Юрку никто не трогал. Начались ежедневные репетиции. Мы поставили перед собой цель — подготовить концертную программу к Новому Году. У каждого свое дело. Юрка занимался вокалом, гитарой и на клавишах, Славка — бас гитара, Серега — за световым пультом, а я писал песни и мы их разучивали.
Конечно, вместе с нами тусовались и другие пацаны. Кто-то помогал, кто-то — наоборот. Но было весело! В общем, к Новогодней дискотеке репертуар был готов. Только с названием группы была загвоздка… Я как-то это было седьмого декабря — снова эта цифра «семь! Название довольно символично, но как-то слащаво звучит. Никому из нас не понравилось. И мне тоже. А символично потому, что в песне была такая фраза: «Но ласковый май вступит в права... Только все равно пришлось его оставить.
Когда до выхода на сцену оставалось минут десять, мы переглянулись — ну, как назовемся? Все вопросительно смотрели на меня, а я на них. А далее пошли серые будни 1987 года. С их проблемами, маленькими радостями, ну, и не только с маленькими — Юрка делал большие успехи в музыке. Он буквально за несколько недель освоил клавишные… Конечно, он не стал виртуозом за такой короткий срок, но подбирал любую мелодию с ходу. Начал кое-что понимать в гармонии… И все же на первом месте из его увлечений был хоккей. Довольно больших трудов стоило мне затащить его с улицы на репетицию. Вот интересный факт. Нужно было записать вокал на «Тающий снег». Песня была уже отрепетирована давно, фонограмма готова, оставалось только спеть.
Уж как мы его уговаривали! Он ни в какую… У нас, говорит, только игра началась, а вы со своей песней достали! Уговорили мы его. Он пришел в комнату, где мы делали запись, прямо на коньках, при этом перерезал несколько кабелей этими коньками. Мы прослушали запись. Все чисто. Спел на 5! Вот так постепенно мы осваивали студийную запись. Поэтому если услышите случайно старый вариант этой песни, помните — он записывал ее, не снимая коньков... В конце апреля вызывает меня к себе в кабинет директор.
Надо, говорит, пару песен спеть на каком-то там смотре художественной самодеятельности детских домов и интернатов. Ну, надо — значит надо... Приехали мы на эту тусовку в спешке и суете. Народу — тьма. Хоры там разные, танцевальные коллективы. В спешке вышли на сцену, спели под «минус» «Тающий снег» и «Лето». После меня вызывают в кабинет, где заседает жюри. У них там, оказывается, все по серьезному было — присвоение первых, вторых и третьих мест, вручение грамот разных. А вся эта тусня, как потом выяснилось, проводилась в рамках «Дня рождения незабвенного Володи Ульянова». Во, бля, думаю — «попали» мы с нашим-то репертуаром!
Вот члены жюри и сидят в недоумении, и смотрят на меня. Я стою, глаза в пол. В общем, кончилось все это тем, что мне пришлось уйти из интерната. Вернее, меня «ушли». Впрочем, это особо не помешало нашей работе с Юркой. Я устроился в ДК «Орбита», и мы продолжали репетировать, записывать песни. Иногда на дискотеках Юрка пел. Так и прошло все лето. Незаметно как-то прошло, за исключением одного случая... Но как до дома добрался, помню ясно и четко.
Помню, как в голове вертелась совсем неподходящая для данного состояния глупая фраза «белые розы». С чего бы это? Какие розы? На этих мыслях и заснул. Утром, как обычно, заварив чаю покрепче, сел за инструмент. Начал что-то тупо импровизировать, почти на уровне подсознания. Я частенько вот так, отключаясь от Этого мира, импровизировал. И снова в голове нелепая фраза — «белые розы». Странно… А минут через пятнадцать читал текст, написанный, почему то ручкой с красной пастой. Я никогда не пишу красным, а в этот раз просто под руку попалась именно эта ручка.
Он до сих пор лежит у меня, этот листок — оригинал песни. Правки, зачеркивания... В этот же день мы с Володей Туманиным звукорежиссер тогдашний записали фонограмму. Приехал Юрка. Мы с ним несколько раз пропели песню. Я подправил кое-что. А на следующее утро решили писать. Спели первый дубль. Я занялся чисто технической работой и совсем не замечал, чем мой пацан занят. А Юрка просто захотел попить водички.
Вот только никак не мог он предположить, что в бутылке из-под шампанского была не вода. Перекись гидропирита там была. Это мы приготовили для дыма на дискотеку. Я метнулся к жаждущему, но было уже поздно — Юрка отхлебнул порядочно. Тут же конечно тошнота, рвота. Вызвали «скорую», промыли желудок. Ему вроде полегчало. А через час снова то же самое — мечется, места себе не находит… Вызвали еще раз. Слава Богу — все обошлось. Тут уж не до второго дубля.
Решили оставить это на потом... Вот так, через Боль родилась эта песня. Позже мы, конечно же, ее перепели. А тогда, в начале лета 1987 года уж не до этого было. Юрка неделю проболел. Получается — песни, они как дети… Тоже через Боль?.. Конечно же, ты не предавал. И я понимаю тебя. Наша с тобой любовь была в самом зените. Но пришел он… Вы вместе уже с прошлого вечера, и я чувствую — вам хорошо.
Ни тебя, ни его не смущает мое присутствие. Я не ревную. Я знаю, что он, наспех наигравшись с тобой, уйдет. И все-таки, мне не по себе. Я помню, что ты сказал мне в те осенние дни 1987 года. Он-то — всего на один день. А нам с тобой быть вместе дальше… Я не предам тебя. Не предам никогда. Даже тогда, когда я буду далеко… И ты, я знаю, будешь помнить о том, что я есть и жду встречи с тобой. И люблю… Тебя.
Ты ведь знаешь, что я всегда верил. Просто он все испортил. Ну да ладно… Скоро все встанет на свои места. Все будет нормально. Ведь мы же договорились? Я верю тебе! А этот наглец, первый снег… Да Бог с ним... Я опять шел знакомой и такой родной дорогой в интернат, куда меня снова пригласили работать. Дискотеки-то проводить надо! А за такую зарплату какой дурак пойдет?
И он тоже — первый снег в сентябре. Я знал, что он ненадолго, поэтому и не особо расстраивался. Ведь я снова смогу нормально работать с пацанами, с Юркой, со всем тем, что назвал «Ласковый май». Каждый день мы занимались с Юркой, с пацанами музыкой. По субботам и воскресеньям — дискотеки в интернате. К тому времени я параллельно работал в Доме детского творчества. Там-то мы и репетировали в основном. Это совсем рядышком с интернатом, и Юрка частенько вместо учебы приходил ко мне утром. Естественно, руководством учебного процесса это справедливо не поощрялось. А что делать?
Я лучше на клавишах позанимаюсь… Ладно, Кузь? Не прогонять же... А дело-то уже близилось к Новому Году. Программу новую для концертов и дискотек делать надо… На этот раз мы решили поступить по-другому. В техническом аспекте. Решили записать все инструменты на четыре канала. В то время мне начал помогать в этом Олег Андреев. Он, помимо меня, внес множество изменений в нашу так называемую «студию». Вот мы и записали несколько «минусов». Звучало все гораздо профессиональнее, чем «вживую».
Конечно, неслыханная по тем временам наглость — под «фанеру» изображать исполнение! Но Юрка—то пел «живьем»! В конце концов — Новый 1988 год... Мы отыграли весьма неплохо! Хотя многие, услышав неплохое по тем временам качество звука, прямо на концертах подходили ко мне на пульт и выясняли — как работают пацаны. Я отвечал молча. То есть, просто убирал на пульте «фанеру», а Юрка тем временем продолжал петь. Вопросы сами собой отпадали. Тем более, что Славка, помимо фонограммы, на клавишах играл еще некоторые партии, а у Юрки гитара тоже шла «живьем». Время шло само по себе, подчиняя и меня, и всех своему темпу, а то самое желание, которое я носил в себе не первый год, продолжало назойливо будоражить мою не всегда трезвую голову.
Я мечтал о записи первого полноценного альбома. Сколько я обошел Домов культуры в поисках необходимого мне оборудования… Но все бесполезно. Откуда в нашей тогдашней провинции взять хотя бы на время те инструменты, которые нужны были для записи? Ну, вот и все это привело к тому, что я просто решил наложить голос на концертную фонограмму. А там будь что будет... Итак, 18 февраля 1988 года мы с Юркой приходим в «нашу студию», прописываем «насквозь» три раза все песни и я сажусь выбирать наиболее удачные дубли. Получилось немного: «Белые розы», «Я откровенен... В этот же день пришел на железнодорожный вокзал. Там работали знакомые ребята в киоске звукозаписи. Альбом я отдал за чисто символическую цену — 30 рублей.
Все… Больше я ничего не сделал для распространения его в широкие массы. Через три месяца вся страна слушала «какого-то мальчика из детского дома». Все, что произошло потом, я, конечно, предвидел, но не в таких масштабах. Пацаны в киоске звукозаписи только и успевали выполнять заказы на наш так называемый альбом. Все остальные группы отошли на второй план — с утра и до утра записывали только «ЛМ». Я с этого не получал ни копейки, но таковы были условия… Да и не важно для меня было, сколько денег и кто зарабатывает на наших песнях. Главное — альбом пошел!!! И в мае месяце его слушала вся страна. Мне снова теперь навсегда пришлось уйти из интерната.
Через три месяца вся страна слушала «какого-то мальчика из детского дома». Все, что произошло потом, я, конечно, предвидел, но не в таких масштабах. Пацаны в киоске звукозаписи только и успевали выполнять заказы на наш так называемый альбом. Все остальные группы отошли на второй план — с утра и до утра записывали только «ЛМ». Я с этого не получал ни копейки, но таковы были условия… Да и не важно для меня было, сколько денег и кто зарабатывает на наших песнях. Главное — альбом пошел!!! И в мае месяце его слушала вся страна. Мне снова теперь навсегда пришлось уйти из интерната. Причина — банальная пьянка, но это не слишком огорчило меня. Плохо было то, что мне запретили заниматься с Юркой дальше… Хотя он тайком и прибегал ко мне. Шла подготовка к следующему альбому. Только вот недолго эта подготовка длилась. Администрация интерната узнала об этом, и Юрка был поставлен в жесткие рамки. Пришлось на время как я тогда думал отложить занятия. К тому времени появился Костя Пахомов. Он пришел и просто сказал, что хочет петь. У меня тогда было несколько песен, которые не подходили для Юркиного исполнения и, переговорив с Юркой, получив его «не против», я начал работу над Костиным альбомом. Стали поступать звонки из разных городов СССР откуда только номер узнавали? А что я мог ответить? Юрку-то никуда не отпускали, и я, не объясняя причины, вежливо отказывал. Но один звонок я не оставил без внимания. Он предложил гастроли по области в рамках ежегодного фестиваля «Русское поле». Я, конечно же, объяснил ему ситуацию и причины, по которым проведение концертов «ЛМ» нереально… К тому — же Юрка снова был «в бегах». Тогда филармония предложила другой вариант — вместо Юрки взять Костю. А к тому времени альбом с Костей был почти готов, песни разучены — путь на сцену открыт. Вот я и согласился на этот вариант, о чем потом пожалел. Стадионы и концертные залы области набивались до отказа. Люди шли послушать «ЛМ», то есть Юрку, а на сцене работал Костя. Но народ не был разочарован — Костя исполнял и любимые всеми хиты из первого альбома. И все-таки это было не совсем то… Хотя у Кости и хороший голос, но песни, которые в свое время были написаны для Юрки, звучали в Костином исполнении не совсем так, как хотелось бы мне. Гастроли длились немного больше месяца: с 24 мая по 3 июля 1988 года. Конечно, мы порядком измотались — по три концерта в день на разных сценах и стадионах это довольно напряжно… Получали мы тогда по пять рублей с концерта, но это уже не столь важно — таковы были в то время филармонические ставки. Часто работали сборные концерты вместе с танцевальной группой «Дискомобиль», с Сергеем Сарычевым если кто помнит — группа «Альфа». В общем, гастроли пошли на пользу. А третьего июля, приехав домой, я узнаю такую вот новость — из Москвы приехал какой то чел аж из Министерства Культуры. Приехал по мою душу. Андрей Разин зовут… Он позвонил мне в этот же вечер, и мы договорились о встрече. Какой же я был лох... Мы встретились с Андреем. Поговорили о музыке, о том, что переживает наша «совковая попса», что «ЛМ» — это то, что нужно именно сейчас! Я объяснил ему ситуацию с Юрой, на что он сказал: «Главное — ты есть! А все остальное я беру на себя. Я переведу Юру в Москву, и мы начнем сотрудничать. Только и ты помоги мне. Запиши мне альбом своих песен, я неплохо пою, и мы сработаемся! На этом мы и расстались, договорившись, что я на днях приезжаю в Москву, и мы начинаем работу над альбомом Андрея Разина. Каково же было мое удивление, когда я, приехав в столицу, узнаю, что группа «Ласковый май» уже давно дает концерты в парке Горького! Фонограмма наша, но на сцене другой солист. Я не буду называть его имени по этическим соображениям. Конечно, я пытался, в меру своей наивности, воспрепятствовать этому. Но что можно было изменить? Закон об Авторском праве «не работал», как впрочем, и сейчас... Можно, конечно же, было послать все и уехать домой, что я и собирался сделать, но Андрей уговорил меня: все это на время, надо «встать на ноги», заработать начальный капитал, а потом уж и Юрку переведем в Москву, и все встанет на свои места. Хорошо, что я не уехал обратно домой — понял я, когда поразмыслил немного… Уехав, я ничего не изменю. А оставшись в Москве, я хоть как то смогу следить за развитием событий. Начали записывать в одной престижной студии альбом Андрею. Вот так и стал Андрей Разин солистом группы. Как-то однажды я сказал ему: «Разин! Если бы ты не пел — цены бы тебе не было за твой талант менеджера и продюсера! Да ничего подобного… По-моему, это самая большая моя ошибка в жизни — создание этого проекта. Конечно, поначалу все было вроде как хорошо. Да вы и сами понимаете — тучи поклонниц и поклонников, целые горы цветов — приходилось раздавать, чтобы не завяли. А в гостиничных номерах этим букетам просто не хватило бы места. Ну и, конечно, непрерывные переезды, перелеты из города в город. Прилетаешь ночью, в какой-нибудь город и сразу спать — день будет, как обычно нелегким... Так вот после перелета и отсыпания в гостинице вызываешь горничную, и спрашиваешь: «Скажите, а как называется этот город? Когда-то давно, в детстве я смотрел фильм «ABBA». Там кто-то из исполнительниц, кажется, Агнетта Фельцког, говорила то же самое в интервью, а я не мог понять — как это не знать названия города, в который прилетел?! Позже понял, каково это... Но вы представьте сами: днем концерт в одном городе, а вечером надо не опоздать и быть вовремя в другом... Конечно, удобнее работать сразу несколько концертов в одном и том же зале, но и такое бывало. Рекорд — Йошкар-Ола. Население двести тысяч, зал вмещает от силы тысячи полторы. В этом городе мы отработали на аншлагах неделю по семь концертов в день. В это трудно поверить, но сорок девять концертов, учитывая население города... А начиналось все просто. Да вы и сами, наверное, всю историю знаете. Конечно же, известно вам не все. Многое вообще перевернуто с ног на голову. Но это уже нюансы… В конце концов так ли это важно, кто работал под Юркину фонограмму, когда он не мог уехать из интерната, так ли это важно — кто написал все эти песни, да и зачем вспоминать, сколько колесило по стране этих «Ласковых маев»? Главное, что феномен имел место! А все остальное — скандалы, сплетни, интриги… Все это «шелуха», которую уничтожит время. Не мне отделять «зерна от плевел». Забавный факт вспомнил. Приезжаю в Оренбург из Москвы. На несколько дней отдохнуть от студии. Да и вообще от Московской бурной деятельности. Это было началом осени 1988 года. Дай, думаю, схожу в интернат. Ну, хлебнул для повышения тонуса... Юрку мне нашли сразу. И тут я рассказал ему все. И то, как под его фонограмму работает множество «солистов», и какие за этим стоят деньги хотя деньги его меньше всего интересовали. В общем, рассказал все. После недолгих раздумий он сказал «Кузя! Я еду с тобой». Я пытался объяснить ему, что это не по закону. Но куда там! Он и слушать ничего не хотел. Тогда мы пошли ко мне домой, и я набрал телефон Разина. Приезжай в Москву, и мы все оформим по закону. Объездил пол-области и вернулся ни с чем. А тут такая возможность — поставить все на свои места! В конце концов, на сцене должен быть тот, кто все это исполнил». Но Разин был неумолим. Тогда я на свой страх и риск беру билеты в Москву. Надо было видеть лицо Разина, когда мы выходили на перрон. В его глазах смешалось все: и испуг и радость и еще, какое то непонятное мне чувство. Ну, а потом некоторые формальности — и Шатунов Юрий Васильевич становится воспитанником одного из интернатов города Москвы. На бумаге, конечно. Вспомнил начало 1989 года. Первые дни января. Именно эти дни…Мы давали несколько концертов в «Крылышках», ну, в смысле, во дворце спорта «Крылья Советов». Первое отделение работала какая-то американская группа, второе — мы. Конечно, впечатляло… Тогда… Народу — может 10, может 20 тысяч. Не помню точно. Хорошо запомнил, как наш «Икарус» после каждого концерта был похож на крепость. Крепость, которую штурмуют. Только штурм был мирный. Я не знаю, чего от нас хотела многотысячная толпа, но автобус действительно раскачивали с боку на бок. Вспомнил и подумал… Надо же! Столько лет прошло, а по телеку какая то группа снова поет «Белые розы». На тех концертах ведущий однажды сказал: «А теперь русская народная песня! Догадались какая? И пели песню вместе с Юркой. Сейчас тоже поют… Только уже по телеку. И уже не только Юрка, уже все, кому не лень. Может, я кого обидел этими словами — простите. А песня и вправду народной стала. Не зря мне предсказывали... Называть причины ухода нет желания. Вместе с Сашей Прико записали мы наш первый с ним альбом. В него вошли песни «Розовый вечер», «Всё», «Взрослые», «Медленно уходит осень», «Глупые снежинки», «Ты просто был» ну и т. Также продолжали гастролировать, только уже с другим названием группы: «Мама». Где только не пришлось побывать… Даже на войне. В то время Армения и Азербайджан воевали. Многого тогда мы насмотрелись. Привыкли к тому, что в зале вместо аплодисментов люди палили из автоматов вверх — это боевики так выражали благодарность, знак того, что песни нравятся. И в заложниках пришлось побывать. У кого — не скажу. А забавно порой бывало — работаем в поселке, в ДК, а через гору — Азербайджан. Ну, и палят оттуда из «града». И в Сухуми были. Прямо перед началом боевых действий. Уехали оттуда за день до войны. А домой приезжаем — по ТВ показывают наш санаторий в Сухуми, корпус, где мы жили, а вместо наших окон и балкона — здоровенная пробоина от снаряда. А вообще, где бы мы ни были, будь то Армения, Азербайджан, Грузия, Абхазия — везде нас тепло принимали. Только недолго это продлилось, до 1992 года. Времена начались трудные, не до концертов людям. Тогда и прекратила существование наша группа. Вернулся я домой. В свой Оренбург. И тут неожиданная удача! Нашелся человек, который приобрел для нас студию. Очень крутую по тем временам. Мы благодарны ему за эту помощь и поддержку!!! И всегда будем благодарны. Ведь, если бы не он, не появился бы Игорь Веряскин, не написал бы я свои Инструментальные композиции. Много чего бы не было. Странно устроена людская память — то, что было двадцать лет назад я вспоминаю с теплом и радостью, а то, что происходило не так уж давно, вспоминать, почему то не очень хочется, хотя с Гарри с Игорем мне было очень интересно работать. И записали мы с ним не один альбом! И не только с ним... Позже, в 1999 году появился Денис Беликин и Артур Еремеев. Денис появился неожиданно. Звонок в дверь. На пороге мальчишка лет одиннадцати на вид. Оказалось — почти четырнадцать. Хочу, говорит, петь. Ну, давай пробовать. Все пробы я снимал на видео. Спросил, когда День рожденья — оказалось, на днях. Назвали мы группу «Стекловата». Записали три альбома, только вот издать не получилось… Другая музыка теперь нужна… Совсем недавно появился Влад Иволгин. Записали мы с ним полноценный альбом. Очень помог мне в этом Ярослав Никитин, белорусский журналист, поэт и музыкант. А на днях заканчиваем мастеринг песен, которые спел Женя Коннов. Конечно, один бы я не воплотил все эти проекты, если бы не Олег Андреев, наш звукорежиссер. Мы работаем с ним вместе уже шестнадцать лет. Прекрасно понимаем друг друга. Даже во время работы над каким-либо произведением мы почти всё делаем молча. А зачем говорить, когда он чувствует, что мне нужно, какой выбрать тембр, как обработать, ну и так далее. На данный момент в студии существует несколько проектов. Это «Чернильное небо», «Стекловата», «Новые формы», «Пятое измерение», Женя Коннов и кое что ещё, о чем пока говорить преждевременно. Так уж получилось, что события последних лет разворачиваются как в пошленьком детективе. Несколько московских хищников от шоу — бизнеса ведут охоту на правообладание и авторство моих песен. Причем охота ведется самыми грязными методами. Кое — кто в этом уже преуспел. Говорить кто именно пока не буду. Это уже относится не к творчеству, а скорее к работе соответствующих органов. Прошлые тайны уже не тайны. Прошлые ссоры — теперь пустяки. Прошлые друзья теперь не друзья, а наоборот. Хотя и настоящих друзей то у меня по большому счету не было... Быть «Другим»…Это и наказание, и заслуга. Интересно, чего же я такого сделал до этого рождения, что теперь вот возведен… Одними — в ранг гениев совершенно не согласен. Гений — древний перевод — Дух , Другими — в ранг извращенца, который только и делает, что портит людям жизнь. А видимо и у всех так. Для одного ты — друг. Для другого — враг. Хотя, по сути, нет друзей, нет врагов. Есть просто термитник может древнее название Земли — «Терра» не случайно? Термитник людей или существ. Это кому как удобнее представить. Хотя есть существенные отличия. Муравьи делают общее дело. Люди — каждый своё. То, что выгодно только ему. Но и здесь бывают исключения. Я думаю, людьми правят два фактора. Любовь и чувство самосохранения. Благодаря этим факторам идут войны, наступает мир, люди убивают и спасают друг друга. Инстинкт самосохранения и Любовь. Думаю, что это и есть основа мироздания. А Добро и Зло это как бы продолжение друг друга. Я люблю это число.
Появились кадры с последнего концерта ушедшего Сергея Кузнецова в память о Шатунове
| Музыкальные Проекты Сергея Кузнецова и Студии ЛМ | И рады вас всех пригласить на творческий вечер автора-исполнителя Сергея Кузнецова. |
| Певец из Твери Семён Розов выпустит альбом, который сочинил Сергей Кузнецов | АиФ Тверь | Создатель музыкальной группы "Ласковый май" Сергей Кузнецов скончался в возрасте 58 лет. |
| Песни «Ласкового мая» исчезли из «ВКонтакте» после смерти композитора Сергея Кузнецова | Концерт Сергея Кузнецова в Оренбурге 05.11.22 / Памяти Юрия Шатунова 17 видео. |
| Студия Сергея Кузнецова. Впервые в Санкт-Петербурге! 21.10.2023 - YouTube | Прощание с Сергеем Кузнецовым пройдет 13 ноября с 10:00 до 15:00 часов в похоронном зале Оренбурга на улице Монтажников, 29Б. |
| Музыкальные Проекты Сергея Кузнецова и Студии ЛМ 2024 | ВКонтакте | Выступлений пианиста Сергея Кузнецова те слушатели, кто следит за музыкальной жизнью Москвы в фортепианном искусстве, ждут всегда с большим интересом. |
Песни «Ласкового мая» исчезли из «ВКонтакте» после смерти композитора Сергея Кузнецова
Песни Сергея Кузнецова всегда помогали и помогают мне справляться с жизненными трудностями и настроением, надеюсь, и вам тоже. Поэтому я и решил назвать цикл песенных подборок «Целитель душ». Поклонники «Ласкового мая» скорбят по создателю группы Сергею Кузнецову, умершему 7 ноября. Студия Сергея Кузнецова Оренбург. Сергей Кузнецов в студии композитор.
Sergej Kuznetsov
- Музыкальные Проекты Сергея Кузнецова и Студии ЛМ 2024 | ВКонтакте
- Памяти Сергея Кузнецова
- Как прошел вечер памяти Сергея Кузнецова в Оренбурге
- Покровитель сирот и автор шедевров: каким мы запомним Сергея Кузнецова
- Музыкальные проекты сергея кузнецова и студии лм
- Графики роста подписчиков
Фото группы Музыкальные Проекты Сергея Кузнецова и Студии ЛМ
- "27" песен Сергея Кузнецова. Из того самого списка.
- Студия Сергея Кузнецова / studio Kuziaart | Дзен
- Покровитель сирот и автор шедевров: каким мы запомним Сергея Кузнецова
- Видео: как сложилась и оборвалась жизнь Сергея Кузнецова | Новости с видео
- Проклятие «Ласкового мая» и стресс: как сложилась и оборвалась жизнь Сергея Кузнецова
г Санкт-Петербург Творческая Студия Сергея Кузнецова 21 10 2023 полная версия концерта
Кто-то помогал, кто-то — наоборот. Но было весело! В общем, к Новогодней дискотеке репертуар был готов. Только с названием группы была загвоздка… Я как-то это было седьмого декабря — снова эта цифра «семь! Название довольно символично, но как-то слащаво звучит. Никому из нас не понравилось. И мне тоже.
А символично потому, что в песне была такая фраза: «Но ласковый май вступит в права... Только все равно пришлось его оставить. Когда до выхода на сцену оставалось минут десять, мы переглянулись — ну, как назовемся? Все вопросительно смотрели на меня, а я на них. А далее пошли серые будни 1987 года. С их проблемами, маленькими радостями, ну, и не только с маленькими — Юрка делал большие успехи в музыке.
Он буквально за несколько недель освоил клавишные… Конечно, он не стал виртуозом за такой короткий срок, но подбирал любую мелодию с ходу. Начал кое-что понимать в гармонии… И все же на первом месте из его увлечений был хоккей. Довольно больших трудов стоило мне затащить его с улицы на репетицию. Вот интересный факт. Нужно было записать вокал на «Тающий снег». Песня была уже отрепетирована давно, фонограмма готова, оставалось только спеть.
Уж как мы его уговаривали! Он ни в какую… У нас, говорит, только игра началась, а вы со своей песней достали! Уговорили мы его. Он пришел в комнату, где мы делали запись, прямо на коньках, при этом перерезал несколько кабелей этими коньками. Мы прослушали запись. Все чисто.
Спел на 5! Вот так постепенно мы осваивали студийную запись. Поэтому если услышите случайно старый вариант этой песни, помните — он записывал ее, не снимая коньков... В конце апреля вызывает меня к себе в кабинет директор. Надо, говорит, пару песен спеть на каком-то там смотре художественной самодеятельности детских домов и интернатов. Ну, надо — значит надо...
Приехали мы на эту тусовку в спешке и суете. Народу — тьма. Хоры там разные, танцевальные коллективы. В спешке вышли на сцену, спели под «минус» «Тающий снег» и «Лето». После меня вызывают в кабинет, где заседает жюри. У них там, оказывается, все по серьезному было — присвоение первых, вторых и третьих мест, вручение грамот разных.
А вся эта тусня, как потом выяснилось, проводилась в рамках «Дня рождения незабвенного Володи Ульянова». Во, бля, думаю — «попали» мы с нашим-то репертуаром! Вот члены жюри и сидят в недоумении, и смотрят на меня. Я стою, глаза в пол. В общем, кончилось все это тем, что мне пришлось уйти из интерната. Вернее, меня «ушли».
Впрочем, это особо не помешало нашей работе с Юркой. Я устроился в ДК «Орбита», и мы продолжали репетировать, записывать песни. Иногда на дискотеках Юрка пел. Так и прошло все лето. Незаметно как-то прошло, за исключением одного случая... Но как до дома добрался, помню ясно и четко.
Помню, как в голове вертелась совсем неподходящая для данного состояния глупая фраза «белые розы». С чего бы это? Какие розы? На этих мыслях и заснул. Утром, как обычно, заварив чаю покрепче, сел за инструмент. Начал что-то тупо импровизировать, почти на уровне подсознания.
Я частенько вот так, отключаясь от Этого мира, импровизировал. И снова в голове нелепая фраза — «белые розы». Странно… А минут через пятнадцать читал текст, написанный, почему то ручкой с красной пастой. Я никогда не пишу красным, а в этот раз просто под руку попалась именно эта ручка. Он до сих пор лежит у меня, этот листок — оригинал песни. Правки, зачеркивания...
В этот же день мы с Володей Туманиным звукорежиссер тогдашний записали фонограмму. Приехал Юрка. Мы с ним несколько раз пропели песню. Я подправил кое-что. А на следующее утро решили писать. Спели первый дубль.
Я занялся чисто технической работой и совсем не замечал, чем мой пацан занят. А Юрка просто захотел попить водички. Вот только никак не мог он предположить, что в бутылке из-под шампанского была не вода. Перекись гидропирита там была. Это мы приготовили для дыма на дискотеку. Я метнулся к жаждущему, но было уже поздно — Юрка отхлебнул порядочно.
Тут же конечно тошнота, рвота. Вызвали «скорую», промыли желудок. Ему вроде полегчало. А через час снова то же самое — мечется, места себе не находит… Вызвали еще раз. Слава Богу — все обошлось. Тут уж не до второго дубля.
Решили оставить это на потом... Вот так, через Боль родилась эта песня. Позже мы, конечно же, ее перепели. А тогда, в начале лета 1987 года уж не до этого было. Юрка неделю проболел. Получается — песни, они как дети… Тоже через Боль?..
Конечно же, ты не предавал. И я понимаю тебя. Наша с тобой любовь была в самом зените. Но пришел он… Вы вместе уже с прошлого вечера, и я чувствую — вам хорошо. Ни тебя, ни его не смущает мое присутствие. Я не ревную.
Я знаю, что он, наспех наигравшись с тобой, уйдет. И все-таки, мне не по себе. Я помню, что ты сказал мне в те осенние дни 1987 года. Он-то — всего на один день. А нам с тобой быть вместе дальше… Я не предам тебя. Не предам никогда.
Даже тогда, когда я буду далеко… И ты, я знаю, будешь помнить о том, что я есть и жду встречи с тобой. И люблю… Тебя. Ты ведь знаешь, что я всегда верил. Просто он все испортил. Ну да ладно… Скоро все встанет на свои места. Все будет нормально.
Ведь мы же договорились? Я верю тебе! А этот наглец, первый снег… Да Бог с ним... Я опять шел знакомой и такой родной дорогой в интернат, куда меня снова пригласили работать. Дискотеки-то проводить надо! А за такую зарплату какой дурак пойдет?
И он тоже — первый снег в сентябре. Я знал, что он ненадолго, поэтому и не особо расстраивался. Ведь я снова смогу нормально работать с пацанами, с Юркой, со всем тем, что назвал «Ласковый май». Каждый день мы занимались с Юркой, с пацанами музыкой. По субботам и воскресеньям — дискотеки в интернате. К тому времени я параллельно работал в Доме детского творчества.
Там-то мы и репетировали в основном. Это совсем рядышком с интернатом, и Юрка частенько вместо учебы приходил ко мне утром. Естественно, руководством учебного процесса это справедливо не поощрялось. А что делать? Я лучше на клавишах позанимаюсь… Ладно, Кузь? Не прогонять же...
А дело-то уже близилось к Новому Году. Программу новую для концертов и дискотек делать надо… На этот раз мы решили поступить по-другому. В техническом аспекте. Решили записать все инструменты на четыре канала. В то время мне начал помогать в этом Олег Андреев. Он, помимо меня, внес множество изменений в нашу так называемую «студию».
Вот мы и записали несколько «минусов». Звучало все гораздо профессиональнее, чем «вживую». Конечно, неслыханная по тем временам наглость — под «фанеру» изображать исполнение! Но Юрка—то пел «живьем»! В конце концов — Новый 1988 год... Мы отыграли весьма неплохо!
Хотя многие, услышав неплохое по тем временам качество звука, прямо на концертах подходили ко мне на пульт и выясняли — как работают пацаны. Я отвечал молча. То есть, просто убирал на пульте «фанеру», а Юрка тем временем продолжал петь. Вопросы сами собой отпадали. Тем более, что Славка, помимо фонограммы, на клавишах играл еще некоторые партии, а у Юрки гитара тоже шла «живьем». Время шло само по себе, подчиняя и меня, и всех своему темпу, а то самое желание, которое я носил в себе не первый год, продолжало назойливо будоражить мою не всегда трезвую голову.
Я мечтал о записи первого полноценного альбома. Сколько я обошел Домов культуры в поисках необходимого мне оборудования… Но все бесполезно. Откуда в нашей тогдашней провинции взять хотя бы на время те инструменты, которые нужны были для записи? Ну, вот и все это привело к тому, что я просто решил наложить голос на концертную фонограмму. А там будь что будет... Итак, 18 февраля 1988 года мы с Юркой приходим в «нашу студию», прописываем «насквозь» три раза все песни и я сажусь выбирать наиболее удачные дубли.
Получилось немного: «Белые розы», «Я откровенен... В этот же день пришел на железнодорожный вокзал. Там работали знакомые ребята в киоске звукозаписи. Альбом я отдал за чисто символическую цену — 30 рублей. Все… Больше я ничего не сделал для распространения его в широкие массы. Через три месяца вся страна слушала «какого-то мальчика из детского дома».
Все, что произошло потом, я, конечно, предвидел, но не в таких масштабах. Пацаны в киоске звукозаписи только и успевали выполнять заказы на наш так называемый альбом. Все остальные группы отошли на второй план — с утра и до утра записывали только «ЛМ». Я с этого не получал ни копейки, но таковы были условия… Да и не важно для меня было, сколько денег и кто зарабатывает на наших песнях. Главное — альбом пошел!!! И в мае месяце его слушала вся страна.
Мне снова теперь навсегда пришлось уйти из интерната. Причина — банальная пьянка, но это не слишком огорчило меня. Плохо было то, что мне запретили заниматься с Юркой дальше… Хотя он тайком и прибегал ко мне. Шла подготовка к следующему альбому. Только вот недолго эта подготовка длилась. Администрация интерната узнала об этом, и Юрка был поставлен в жесткие рамки.
Пришлось на время как я тогда думал отложить занятия. К тому времени появился Костя Пахомов. Он пришел и просто сказал, что хочет петь. У меня тогда было несколько песен, которые не подходили для Юркиного исполнения и, переговорив с Юркой, получив его «не против», я начал работу над Костиным альбомом. Стали поступать звонки из разных городов СССР откуда только номер узнавали? А что я мог ответить?
Юрку-то никуда не отпускали, и я, не объясняя причины, вежливо отказывал. Но один звонок я не оставил без внимания. Он предложил гастроли по области в рамках ежегодного фестиваля «Русское поле». Я, конечно же, объяснил ему ситуацию и причины, по которым проведение концертов «ЛМ» нереально… К тому — же Юрка снова был «в бегах». Тогда филармония предложила другой вариант — вместо Юрки взять Костю. А к тому времени альбом с Костей был почти готов, песни разучены — путь на сцену открыт.
Вот я и согласился на этот вариант, о чем потом пожалел. Стадионы и концертные залы области набивались до отказа. Люди шли послушать «ЛМ», то есть Юрку, а на сцене работал Костя. Но народ не был разочарован — Костя исполнял и любимые всеми хиты из первого альбома. И все-таки это было не совсем то… Хотя у Кости и хороший голос, но песни, которые в свое время были написаны для Юрки, звучали в Костином исполнении не совсем так, как хотелось бы мне. Гастроли длились немного больше месяца: с 24 мая по 3 июля 1988 года.
Конечно, мы порядком измотались — по три концерта в день на разных сценах и стадионах это довольно напряжно… Получали мы тогда по пять рублей с концерта, но это уже не столь важно — таковы были в то время филармонические ставки. Часто работали сборные концерты вместе с танцевальной группой «Дискомобиль», с Сергеем Сарычевым если кто помнит — группа «Альфа». В общем, гастроли пошли на пользу. А третьего июля, приехав домой, я узнаю такую вот новость — из Москвы приехал какой то чел аж из Министерства Культуры. Приехал по мою душу. Андрей Разин зовут… Он позвонил мне в этот же вечер, и мы договорились о встрече.
Какой же я был лох... Мы встретились с Андреем. Поговорили о музыке, о том, что переживает наша «совковая попса», что «ЛМ» — это то, что нужно именно сейчас! Я объяснил ему ситуацию с Юрой, на что он сказал: «Главное — ты есть! А все остальное я беру на себя. Я переведу Юру в Москву, и мы начнем сотрудничать.
Только и ты помоги мне. Запиши мне альбом своих песен, я неплохо пою, и мы сработаемся! На этом мы и расстались, договорившись, что я на днях приезжаю в Москву, и мы начинаем работу над альбомом Андрея Разина. Каково же было мое удивление, когда я, приехав в столицу, узнаю, что группа «Ласковый май» уже давно дает концерты в парке Горького! Фонограмма наша, но на сцене другой солист. Я не буду называть его имени по этическим соображениям.
Конечно, я пытался, в меру своей наивности, воспрепятствовать этому. Но что можно было изменить? Закон об Авторском праве «не работал», как впрочем, и сейчас... Можно, конечно же, было послать все и уехать домой, что я и собирался сделать, но Андрей уговорил меня: все это на время, надо «встать на ноги», заработать начальный капитал, а потом уж и Юрку переведем в Москву, и все встанет на свои места. Хорошо, что я не уехал обратно домой — понял я, когда поразмыслил немного… Уехав, я ничего не изменю. А оставшись в Москве, я хоть как то смогу следить за развитием событий.
Начали записывать в одной престижной студии альбом Андрею. Вот так и стал Андрей Разин солистом группы. Как-то однажды я сказал ему: «Разин! Если бы ты не пел — цены бы тебе не было за твой талант менеджера и продюсера! Да ничего подобного… По-моему, это самая большая моя ошибка в жизни — создание этого проекта. Конечно, поначалу все было вроде как хорошо.
Да вы и сами понимаете — тучи поклонниц и поклонников, целые горы цветов — приходилось раздавать, чтобы не завяли. А в гостиничных номерах этим букетам просто не хватило бы места. Ну и, конечно, непрерывные переезды, перелеты из города в город. Прилетаешь ночью, в какой-нибудь город и сразу спать — день будет, как обычно нелегким...
И даже сейчас, после смерти главного солиста и главного автора группы, ее история далека от финала. Началась борьба за наследие. Бывший продюсер группы Андрей Разин утверждает, что все права на песни у него. И даже грозится зачистить интернет от всех нелицензированных им видеороликов и песен Шатунова. Возможно ли такое?
Почему «Ласковый май» не стал билетом в лучшую жизнь для музыкантов — разбиралась корреспондент «Известий» Вера Комарова. Что известно о смерти Сергея Кузнецова После ухода из жизни Шатунова прошло меньше полугода, теперь внезапно не стало Сергея Кузнецова. В оренбургском детском доме, где воспитывался Юра, говорят: будто какие-то силы держат участников «Ласкового мая» вместе — на земле и на небе. Юра Шатунов только выиграл суд с Андреем Разиным, казалось бы, — все, победа, на его стороне, вздохнуть бы, жить дальше. Десятиэтажка на самом отшибе Оренбурга. И не подумаешь, что здесь жил истинный отец-основатель «Ласкового мая». Не звездный, но узнаваемый. Сергей Кузнецов сам помог с ориентиром тем, кто ищет высотку композитора. Летом по его просьбе уличные художники нарисовали на соседних гаражах портрет.
Мы сложились с одной женщиной, я там убираю, плакали по нему. А потом кто-то живые подложил», — поделилась работающая дворником женщина. Еще одно напоминание о том, кто жил в этом доме — на адресной табличке. Слова смыты дождем, но, оказывается, автор хита «Белые розы» с улицы Розы Люксембург. Совпадение, конечно.
Добрая светлая вечная память о тебе!
Благодарю тебя за все Ангел мой! Царствие тебе небесное рай светлый! В наших сердцах вы будете жить вечно. Я не говорю Вам прощайте,я говорю досвидание. Но всё же милый,нежный,добрый. Всё это только о тебе.
Нет слов,чтоб выразить словами,как больно то,что ты ушёл. Своими добрыми делами в историю ты навсегда вошёл. Твои творения бесценны,в них есть душа и красота.
Если Вы хотите высказаться о группе, то в обсуждениях, для этого создана специальная тема. Именно там и отписываемся, а не на стене. В случае, несоблюдения данных правил - пользователь будет отправлен в бан-лист.