Роман «Братья Карамазовы» стал итогом творчества Фёдора Михайловича Достоевского, при этом многие идеи, образы и эпизоды возникли задолго до начала работы над произведением. это грандиозное произведение, которое.
«Братья Карамазовы» как философский роман
А в центре повествования, как всегда у Достоевского, — человек, терзаемый сомнениями, раздираемый страстями, жаждущий любви, власти, денег, мечущийся от добра ко злу и от зла к добру, ищущий свой путь, свою веру, своего Бога. Роман лег в основу десятков экранизаций — отечественных и зарубежных — и все время становится предметом режиссерских экспериментов.
Оба понимают главное — что Дмитрий способен пойти на убийство. Вторая причина, по которой Ракитин был уверен, что, убив отца, Митя деньги не возьмёт, о том, что Дмитрий Карамазов в благородном порыве отдал когда-то в другом городе пять тысяч рублей Катерине Ивановне Верховцевой, и об этом поступке знала Грушенька Светлова. Пьяный Митя сам рассказал Грушеньке об этом во время первого загула в Мокром. Грушенька не побежала сразу рассказывать по всему городу о том, что Катерина Ивановна фактически такая же падшая женщина, как она сама. Но в том, что этот факт её, конечно, порадовал, легко убедиться, если вспомнить, каким унижением для Катерины Ивановны закончился визит к ней Грушеньки на первых страницах романа.
С подобными фактами, которые пусть и не возвышают тебя, но хотя бы опускают соперницу до твоего уровня, всегда хочется поделиться с близкими. И поделиться этой новостью она должна была, в первую очередь, со своим братом Ракитиным. Это, на мой взгляд, ещё одна причина, для чего Достоевский связал узами родства Грушеньку и Ракитина. Ракитин же из этой новости о Катерине Ивановне должен был сделать вывод, подсказанный нам Достоевским. Это тот самый вывод, который сделала публика в зале судебного заседания после первого выступления в суде Катерины Ивановны: «... Именно несвязуемость этих предположений первым понял Михаил Ракитин, поэтому у него были две причины быть увереным, что ради денег Дмитрий Карамазов не пойдёт на преступление, а вот из-за ревности Митя способен убить даже отца.
Сделаю небольшое замечание. Планы Смердякова и Ракитина отличаются тем, что Павлу необходимо алиби в виде денег, который следователи обязательно найдут в пустом доме при обыске, ведь нет такого следователя, который при обыске в доме, где совершено преступление, не заглянул бы за иконы. Так как Смердяков ничего не знал о пяти тысячах, которые в благородном порыве были когда-то переданы Дмитрием Карамазовым Катерине Ивановне Верховцевой, то у Павла были все основания опасаться, что после совершения преступления Митя прихватит и конверт с деньгами. Поэтому накануне трагических событий Смердяков и не рассказывает мучающемуся от ревности Мите, где в доме спрятаны деньги. Хочешь убить отца — убей, но деньги не возьмёшь. И Ракитин, и Смердяков стремятся распалить ревность Мити: один — распахнутой калиткой, другой — рассказами о трёх тысячах приготовленных стариком для Грушеньки.
Затея Ракитина с калиткой не сработала, но Михаилу всё равно удалось осуществить задуманное, так как от рассказов и пояснений Павла о том, сколько в конверте денег, что на конверте написано, какой ленточкой конверт перевязан, каким условным стуком Грушенька должна постучаться в окно — от всего этого у Дмитрий Карамазов просто голову сносило и от ревности, и от безденежья. Напомню, что Митя, который вынужден был заложить даже дуэльные пистолеты, считал приготовленные стариком Карамазовым три тысячи рублей для Грушеньки своими деньгами, недополученными от отца за материнское наследство, поэтому злость на отца была у него нестерпимая. Выше уже отмечалась гениальная простота преступления, которое по воле автора задумал Михаил Ракитин: распахнул калитку и три тысячи рублей сами падают в руки. Но удивительной особенностью сюжета «Братьев Карамазовых» является то, что Михаил Ракитин на преступление Митю не толкает, так как распахнутая калитка осталась Митей незамеченная. Это Павел Смердяков своими рассказами о деталях, с которыми Фёдора Павловича готовился к визиту Грушеньки, растеребил душу Дмитрия Карамазова. Но не стоит забывать, что Дмитрий Карамазов, прибегая к угрозам, сам постоянно требовал от Павла всё рассказывать в деталях.
Из-за столь сложного сюжета «Братьев Карамазовых», когда подводит к преступлению один, а убийцей оказывается совсем другой герой, исследователи романа — а за ними и читатели — почти сто сорок лет не скупятся на нелицеприятные характеристики для Павла и, как говорится, «вешают на него всех собак», забывая, что имеют дело с неоконченным произведением такого выдающегося писателя-мыслителя, как Фёдор Михайлович Достоевской. Вернёмся к Ракитину. В романе есть один эпизод, который очень хорошо откладывается в памяти читателей, поэтому тот, кто внимательно читал роман, мог бы мне возразить, что Ракитин хочет отвести Алёшу к Грушеньке, чтобы получить за это двадцать пять рублей, которые Грушенька обещала дать Ракитину, если он приведёт к ней Алёшу Карамазова. Но всё дело в том, что мысль отвести Алёшу к Грушеньке возникает у Ракитина уже ВО ВРЕМЯ вечернего разговора с Алексеем, то есть после того, как в результате двухчасовых поисков он разыскал Алёшу: « — Знаешь, Алёша, — пытливо глядел он ему в глаза, весь под впечатлением внезапной новой мысли, вдруг его осиявшей… — Алёшка, знаешь, куда мы лучше бы теперь пошли? Не ради двадцати пяти рублей искал он в тот вечер Алёшу Карамазова, а по какой-то другой, более веской причине. В очередной раз обращаю ваше внимание на удивительное писательское мастерств Достоевского: переключая внимание читателя на двадцать пять рублей, которые Грушенька отдаёт Ракитину за визит к ней Алёши, Фёдор Михайлович маскирует от нас истинную цель Ракитина.
Тот факт, что этот семинарист оказывается ещё и сводником, настолько поражает читателя, что он не обращает внимания на такую «мелочь», как два часа поисков Ракитиным Алёши из-за неизвестной цели. Но цель самого писателя достигнута: «мостик» во второй роман переброшен и скрыт от читателя. Продолжим внимательное изучение вечернего разговора Алёши и Ракитина накануне визита к Грушеньке. Послушайте, что говорит Михаил Алексею: «Братец твой Ванечка изрёк про меня единожды, что я «бездарный либеральный мешок». Ты же разок тоже не утерпел и дал мне понять, что я «бесчестен»… Пусть! Посмотрю-ка я теперь на вашу даровитость и честность окончил это Ракитин уже про себя, шепотом ».
Очень важно, что слова «Пусть! Посмотрю-ка я теперь на вашу даровитость и честность» Ракитин произносит «уже про себя, шепотом». О чём говорят эти сказанные шёпотом слова? Они говорят о том, что Михаил ЗНАЕТ что-то такое, что должно вот-вот произойти и что будет проверкой даровитости и честности братьев Карамазовых. Но такое событие в романе только одно — преступление против старика Карамазова. Знать об этом Ракитин может только в двух случаях: — либо Михаил пророк, причём пророк более сильный, чем старец Зосима, так как старец только смутно предполагает, что произойдёт несчастье, а по злому шёпоту Ракитина видно, что он точно знает, какое событие и с кем произойдёт.
Но на тот момент, когда Михаил высказывает свои пророческие мысли, старец Зосима уже мёртв. Получается, что Достоевский выносит на суд читателей идею, что на смену старым пророкам, которые по монастырям сидят и пескариков кушают выражение Фёдора Павловича Карамазова , приходят новые пророки с мыслями о «любви к свободе, к равенству, братству» основная идея Михаила Ракитина. Мне трудно представить, что Достоевского могла интересовать подобная тема; — либо Ракитин основной виновник случившегося на страницах романа преступления, и он просто проговаривается о том, что ему уже известно, какое событие должно произойти этой ночью. Вероятность этого ответа — сто процентов. К сожалению, исследователи романа уже сто сорок лет не слышат этого шёпота, не видят прямого доказательства виновности семинариста. Есть и ещё причины видеть в Ракитине организатора преступления.
Если при обсуждении невиновности Смердякова статья «Чем мы лучше жителей Женевы? Вспомните, в беседе со старцем Зосимой — с беседы в келье у старца, фактически, начинается повествование — участвуют, с одной стороны, наиболее близкие Зосиме монахи, а с другой стороны, Карамазовы или близкие к ним люди. Что же делать Ракитину в келье у старца в момент семейного разговора? Такой разговор — личное дело семьи Карамазовых, и посторонние должны быть удалены. Но Достоевский даёт возможность Ракитину слушать и наблюдать всё то, что происходит в завязке романа. Видел ли эту неточность Фёдор Михайлович?
Ведь Миусов, родственник Фёдора Павловича Карамазова, просит помещика Максимова, который увязался с компанией Карамазовых, оставить их и не ходить с ними в скит именно на основании того, что предстоит семейный разговор, а чужой человек во время такого разговора присутствовать не должен. То есть помещика Максимова, как постороннего, Достоевский в келью не допускает, и у читателя откладывается мысль, что «чужих» при разговоре не будет. Эта уловка, даёт Фёдору Михайловичу возможность оставить Ракитина — чужого для семейства Карамазовых человека — в келье у старца Зосимы. Ведь автору необходимо, чтобы Михаил видел и слышал весь разговор в келье у старца, слышал слова Ивана о вседозволенности и реакцию на них Мити, видел земной поклон старца Дмитрию Карамазову. По законам литературных произведений, только своими глазами наблюдая завязку повествования, в голове Ракитина мог сложиться план преступления. И писатель, несмотря на психологическую неточность, строго следует этим законам не забывая при этом обмануть читателя, что посторонних при разговоре, якобы, нет.
Добавим к этому следующее: именно Ракитину пришла мысль связать земной поклон старца Дмитрию с возможной уголовщиной в семействе Карамазовых, и об этом он прямо говорит Алёше: «Мудрёного тут, конечно, нет ничего, одни бы, кажись, всегдашние благоглупости. Но фокус был проделан нарочно. Вот и заговорят все святоши в городе и по губернии разнесут: «Что, дескать, сей сон означает? И далее ещё одно «пророчество» Михаила: «Случится она между твоими братцами и твоим богатеньким батюшкой. Вот отец Зосима и стукнулся лбом на всякий будущий случай». С этого момента цель Ракитина — подстроить всё так, чтобы взаимоотношения в семействе Карамазовых дошли до уголовного преступления.
И сделать это для семинариста не составляло труда. Итак, что же мы имеем? Ракитин: — случайно во время даже не семейного разговора, а, фактически, семейного скандала находится в келье у старца Зосимы, слышит высказывание Ивана Карамазова о вседозволенности; видит земной поклон старца Дмитрию. Не слишком ли много у Фёдора Михайловича этого «случайно»? А может, здесь более подходит другое слово — «закономерно»? Мы нашли главную «изюминку» детективного сюжета, вокруг которой и должно было строиться всё произведение, состоящее из двух романов.
Эта «изюминка» в том, что планировались два преступления, но цель у них была одна — убийство старика. И исполнителем в этих двух преступлениях должен был быть один человек — Дмитрий Карамазов. Задуманы они были разными людьми: одно Смердяковым, другое Ракитиным. Эти два персонажа прекрасно видели, что такое карамазовщина и к каким результатам она может привести. Только Смердяков, подталкивая Дмитрия к трагической развязке, спасал себя, так как попал между жерновами карамазовского сладострастия отца и старшего брата, а с Ракитиным всё намного проще: его цели ясны и понятны — месть и деньги в конверте. Павел — слуга Фёдора Павловича, и поэтому не может устраниться от требований барина сделать так, чтобы Грушенька однажды ночью пришла к старику отцу.
Но не меньше, чем гнева барина, Павел боится гнева старшего брата Дмитрия. Смердяков прекрасно понимает, что как только Дмитрий узнает, что ночной визит его возлюбленной состоялся, то первым, кого в порыве бешенства убьёт Митя, будет он — Павел. Короче говоря, известная читателям романа мысль Ивана Карамазова, которую он высказывает в разговоре с братом Алёшей: «Один гад съест другую гадину, обоим туда и дорога! Замечу, что тем, кто всё равно будет считать одним из главных виновников разыгравшейся трагедии слабо образованного слугу Смердякова, следует сравнить Павла с высоко образованным выпускником университета Иваном Карамазовым, которому прямое участие в этой драме ничем не грозило, но который, вместо попытки притушить страсти в семье Карамазовых, пожелал взаимного уничтожения родному отцу и старшему брату. Что получилось из планов Смердякова и Ракитина, мы знаем из первого, опубликованного романа. Но то, что мы знаем, — это не весь сюжет, а только половина из задуманного Ф.
Достоевским, вторая половина открылась бы во втором романе. На мой взгляд, вся сюжетная линия второго романа должна была строиться на том, что Достоевский шаг за шагом открывал бы перед читателями невиновность Смердякова в смерти своего отца. И это расследование на страницах второго романа должен был вести Алёша Карамазов. По мере того, как велось бы это расследование, в новых красках прорисовывались бы образы не только трёх братьев — Алексея, Ивана и Дмитрия, — но и ушедшего из жизни четвёртого незаконнорожденного брата — Павла Смердякова. Одновременно с этим, раскрывалась бы главная религиозно-философская идея всего произведения, состоящего из двух романов кратко об этой идее говорится в статье «Чем мы лучше жителей Женевы? А пока добавлю один характерный штрих: и Смердяков, и Ракитин независимо друг от друга считают, что преступление произойдёт в ночь после отъезда Ивана Карамазова из дома.
И автор подсказывает читателю, что Ракитин знал об отъезде Ивана, так как на страницах романа именно Ракитин делится этой новостью с Алёшей. Ещё одна «случайность»? Ракитин спрашивает Алексея: «— Кстати, братец твой Иван Фёдорович сегодня днём в Москву уехал, знаешь ты это? Для чего же понадобилось Фёдору Михайловичу включать этот вопрос в диалог? Почему писателю необходимо сообщить нам, что и Алексей, и Михаил знают об отъезде Ивана и почему это спрашивает именно Ракитин? Просто в этом вопросе и ответе у Достоевского заключён скрытый смысл, который являлся бы основой для второго, ненаписанного романа.
Убийца фактически спрашивает у сына жертвы: «Знаешь ли ты, что твой отец остался в доме один и без защиты? Знать-то Алёша знает, но, в стремлении безоглядно связать себя с духовным отцом старцем Зосимой, опасности, которая грозит не только его родному отцу, но и всей семье Карамазовых, не понимает. Один этот факт из жизни главного героя повествования Алёши Карамазова даёт представление о том, до каких психологических глубин собирался дойти Фёдор Михайлович Достоевский при написании продолжения «Братьев Карамазовых».
В него также входят романы «Преступление и наказание», «Идиот», «Подросток» и «Бесы». Однако эта мысль прекрасно иллюстрирует идейные взгляды Ивана Карамазова и является одной из определяющих в произведении. Интересно, что в таком виде она была взята французским философом Жан-Полем Сартром для описания одного из главных принципов его экзистенциальной философии. Например, одним из источников образа Ивана Карамазова стала фигура мыслителя Владимира Соловьева, чьи философско-религиозные взгляды были близки Достоевскому. Страшная, потому что неопределимая, и определить нельзя потому, что Бог задал одни загадки. Тут берега сходятся, тут все противоречия вместе живут… Иной высший даже сердцем человек и с умом высоким, начинает с идеала Мадонны, а кончает идеалом содомским.
Еще страшнее, кто уже с идеалом содомским в душе не отрицает и идеала Мадонны, и горит от него сердце его и воистину, воистину горит, как и в юные беспорочные годы… Что уму представляется позором, то сердцу сплошь красотой. В содоме ли красота?.. Ужасно то, что красота есть не только страшная, но и таинственная вещь. Тут дьявол с Богом борется, а поле битвы — сердца людей» слова Мити Карамазова. Тема Красоты и ее осмысление встречаются и в других произведениях Достоевского, в том числе, в романе «Идиот», где мы встречаем еще одну знаменитую фразу «Красота спасет мир». Если не вырывать фразу из контекста, то становится ясно, что сам Достоевский никогда так вовсе считал, что мир спасет какая-то абстрактная красота. В дневниках писателя формула спасения звучит так — «мир станет красота Христова». В своих произведениях Достоевский хочет донести до читателей мысль о том, что красоте присуща не только одухотворяющая, но и губительная сила. Подробнее на эту тему читайте здесь и здесь.
Кошмар Ивана Федоровича», описывает фактически искусственный спутник Земли. Он сопротивлялся изо всех сил, чтобы не поверить своему бреду и не впасть в безумие окончательно. Если куда попадет подальше, то примется, я думаю, летать вокруг Земли, сам не зная зачем, в виде спутника Астрономы вычислят восхождение и захождение топора, Гатцук внесет в календарь, вот и все» Что приснилось Алеше? Глагола мати его слугам: еже аще глаголет вам, сотворите». А вот пошел же и сделал же по ее просьбе… Ах, он опять читает». И глагола им: почерпите ныне и принесите архитриклинови, и принесоша. Якоже вкуси архитриклин вина бывшего от воды, и не ведяше откуда есть: слуги же ведяху почерпшии воду: пригласи жениха архитриклин. И глагола ему: всяк человек прежде доброе вино полагает, и егда упиются, тогда хуждшее: ты же соблюл еси доброе вино доселе». Почему раздвигается комната… Ах да… ведь это брак, свадьба… да, конечно.
Вот и гости, вот и молодые сидят, и веселая толпа и… где же премудрый архитриклин?
Безумие Ивана окончательно овладевает им, и он уносится из зала суда после рассказа о своей последней встрече со Смердяковым и вышеупомянутым признании. Поворотным моментом в судебном процессе стали показания Катерины против Дмитрия. Взволнованная болезнью Ивана, по ее мнению, является результатом ее предполагаемой любви к Дмитрию, она предъявляет пьяное письмо Дмитрия, в котором говорится, что он убьет своего отца. Раздел завершается пространными и страстными заключительными замечаниями прокурора и защитника, также приговором о признании Дмитрия виновным. Книга тринадцатая: Братья Карамазовы Последний раздел открытым обсуждением плана, разработанного для побега Дмитрия из приговора к двадцати годам каторжных работ в Сибири. План так и не описан полностью, но, что Иван и Катерина подкупают охранников. Алеша осторожно одобряет, потому что чувствует, что Дмитрий эмоционально не готов подчиниться такому суровому приговору, и что ни охрана, ни офицеры не пострадают за пособие.
Дмитрий и Грушенька будут работать в Америке, а затем вернуться в Россию под вымышленными американскими именами. Дмитрий умоляет Катерину навестить его в больнице, где он лечится от болезни, прежде чем его должны увезти. Когда она это делает, Дмитрий извиняется за то, что причинил боль ей; она, в свою очередь, приносит свои извинения за то, что упомянула о причастности к делу во время суда. Они соглашаются любить друг друга в этот момент и говорят, что они будут любить друг друга вечно, хотя теперь оба любят других людей. Роман завершается похоронами Илюши, на которых школьные друзья Илюши слушают «Речь у камня» Алеши. Алеша обещает помнить Колю, Илюшу и всех мальчиков и хранить их в своем сердце, даже если придется их бросить и, возможно, он не увидит их снова, пока не пройдет много лет. Он умоляет их любить друг друга и всегда помнить Илюшу, и хранить память о нем в своих сердцах, помнить тот момент у камня, когда они все были вместе и все любили друг друга. Затем Алеша пересказывает христианское обещание, что они все соединены через день после Воскресения.
В слезах двенадцать мальчиков обещают Алеше, что навсегда останутся в памяти друг о друге. Они берутся за руки и возвращаются в дом Снегиревых на поминальный обед, скандируя «Ура Карамазову! Достоевский составил книгу с использованием разнообразных литературных приемов. Несмотря на то, что рассказчик знает многие мысли и чувства главных героев , он самопровозглашенный писатель; он так часто обсуждает в романе свои манеры и личное восприятие, что становится персонажем. В его описаниях голос рассказчика незаметно сливается с тоном людей, которых он называет самыми личными мыслями персонажей. В этой истории нет авторитета. Помимо основного рассказчика, есть несколько разделов, полностью рассказанных другими персонажами, например, история Великого инквизитора и признания Зосимы. Достоевский использует индивидуальные стили речи для выражения внутренней личности каждого человека.
Например, поверенный Фетюкович на основе Владимир Спасович показал малапропизмами например, «ограблен» вместо «украден», и в какой-то момент заявляет, что подозреваемые в убийстве «безответственные», а не невиновные. Несколько сюжетных отступлений дают представление о других явно второстеп персонажах. Например, повествование в шестой книге почти целиком посвящено биографии Зосимы, в которой есть признание человека, с которым он познакомился много лет назад. Достоевский не полагается на один источник или группу главных героев, чтобы передать темы этой книги, но использует множество точек зрения, повествований и персонажей повсюду. Влияние Братья Карамазовы на протяжении многих лет оказывали глубокое влияние на многих общественных деятелей по самым разным причинам. Британский писатель К. Сноу пишет о восхищении Эйнштейна романом: «Братья Карамазовы - это для него в 1919 году было высшим достижением всей литературы. Так было и во время моего разговора с ним в 1937 году, и, вероятно, до конца его жизни.
Зигмунд Фрейд назвал его« самым великолепным романом из когда-либо написанных »и был очарован тем, что он считал его эдиповыми темами. В 1928 году Фрейд опубликовал статью под названием « Достоевский и отцеубийство », в которой исследовал собственные неврозы Достоевского. Фрейд утверждал, что эпилепсия Достоевского была не естественным состоянием, а физическим проявлением скрытой вины автора в смерти его собственного отца. Согласно Фрейду, Достоевский и все другие сыновья желали смерти своего отца из-за скрытого желания его матери; ссылаясь на то, что у Достоевского эпилептический припадок начался в 18 лет, в год смерти его отца. Из этого следовало, что более очевидные темы отцеубийства и вины, особенно в форме моральной вины, проиллюстрированной Иваном Карамазовым, были еще одним литературным подтверждением его теории. Франц Кафка чувствовал себя обязанным Достоевскому и Братьям Карамазовым за их влияние на его собственное творчество. Кафка называл себя и Достоевского «кровными родственниками», возможно, из-за схожих экзистенциальных мотивов русского писателя. Кафку безмерно привлекла ненависть, которую братья продемонстрировали к своему отцу в романе, имея дело с его версией натянутых отношений отца и сына, которые он лично испытал, во многих своих произведениях наиболее явно в рассказе " Суд ".
Джеймс Джойс писал: [Лев] Толстой восхищался им, но считал, что у него мало художественных достижений или ума. Тем не менее, как он сказал, «он восхищался своим сердцем» - критика, содержащая большую долю правды, потому что, хотя его персонажи действительно действуют экстравагантно, безумно, почти, все же их основа достаточно прочна под... Братьями Карамазовыми...... Можно это назвать безумием, но в этом может быть секрет его гения... Я предпочитаю слово экзальтация, экзальтация, которая может сливаться с возможно безумие. Фактически, все великие люди имели в себе эту жилку; это был источник их величия; разумный человек ничего не достигает. Философ Людвиг Витгенштейн , как говорят, читал «Братьев Карамазовых», «так часто, что он знал целые отрывки из них наизусть». Копия романа была одной из немногих вещей, которые Витгенштейн привез с собой на фронт во время Первой мировой войны.
Мартин Хайдеггер , видный деятель экзистенциализма, определил мысли Достоевского как один из важнейших источников его ранней и самой известной книги Бытие и время. Из двух портретов, которые Хайдеггер хранил на стене своего кабинета, один был портретом Достоевского. Согласно философ Шарль Б. Гиньон , самый захватывающий персонаж романа, Иван Карамазов, к середине двадцатого века стал иконой экзистенциалистского бунта в трудах философов-экзистенциалистов Альбер Камю и Жан-Поль Сартр. Камю сосредоточился на обсуждении восстания Ивана Карамазова в своей книге 1951 года Бунтарь. Поэма Ивана «Великий инквизитор», возможно, является одним из самых известных отрывков в современном мире.
Федор Достоевский: Братья Карамазовы
Если выбить костыль, то каким процессом пойдет суд и где и как? Участвовать в фребелевской прогулке. Достоевский внимательно изучает новейшие педагогические сочинения, знакомится с последователями в России немецкого педагога, создателя «детских садов» Фридриха Фрёбеля, узнает из газеты «Новое время» 1878, 12 апреля о намерении петербургских сторонников Фрёбеля устроить «образовательные частные прогулки» для маленьких детей, внимательно изучает труды знаменитого швейцарского педагога Иоганна Песталоцци. Возникает и образ Алеши Карамазова, правда, как и князь Мышкин, он еще назван «идиотом». Достоевский задумывает «заключить» его на много лет послушником в монастыре. Заметка о «провонявшем Филарете» относится к замыслу главы «Тлетворный дух». Задуман уже и Коля Красоткин, и рассказ о том, как он пролежал между рельсами под вагоном. Достоевский намеревается посетить детский приют и воспитательный дом, где работал врачом-педиатром двоюродный брат его жены А. Достоевской Михаил Николаевич Сниткин , хочет посоветоваться по детскому вопросу с другим ее двоюродным братом, преподавателем гимназии Александром Николаевичем Сниткиным, думает навести, очевидно, справки по истории монастырей у археолога и историка А. Бычкова, собирается поговорить со знакомой А.
Достоевской А. Бергеман , у которой был очень болезненный ребенок. Писатель прочитывает статью Л. Толстого «О народном образовании» Отечественные записки. Толстой отстаивает те методики первоначального обучения, которые не требуют больших затрат и могут быть введены в народных школах. Достоевский интересуется также юридическими последствиями возможной шалости «мальчиков»: «если выбить костыль», а «с костылями» — это, возможно, первый набросок больной Лизы Хохлаковой в романе. И хотя не все намеченные темы и эпизоды вошли в окончательный текст романа например, не получила развития тема фабричного труда малолетних, нет и эпизода «с костылями» , но в целом намеченная Достоевским программа реализовалась в романе. В первых же заметках появляется образ осужденного на каторгу Мити Карамазова. Дмитрий Карамазов в черновых записях носит имя Д.
Так звали отцеубийцу, история которого дважды излагается в «Записках из Мертвого дома». Достоевский был потрясен судьбой мнимого отцеубийцы. Двадцать пять лет это страшное воспоминание жило в его памяти и «отозвалось» в «Братьях Карамазовых». Но работа над «Братьями Карамазовыми» была неожиданно прервана трагическим событием в личной жизни писателя: 16 мая 1878 г. Жена писателя А. Достоевская описывает горе писателя: «Федор Михайлович пошел провожать доктора, вернулся страшно бледный и стал на колени у дивана, на который мы переложили малютку, чтоб было удобнее смотреть его доктору. Я тоже стала на колени рядом с мужем, хотела его спросить, что именно сказал доктор а он, как я узнала потом, сказал Федору Михайловичу, что уже началась агония , но он знаком запретил мне говорить. И каково же было мое отчаяние, когда вдруг дыхание младенца прекратилось и наступила смерть. Федор Михайлович поцеловал младенца, три раза его перекрестил и навзрыд заплакал.
Я тоже рыдала, горько плакали и наши детки, так любившие нашего милого Лешу». Сильно опасаясь, что смерть Алеши отразится на и без того пошатнувшемся здоровье Достоевского, А. Достоевская принимает единственно верное решение, чтобы спасти мужа для творчества, чтобы дать ему спокойно создавать «Братьев Карамазовых». Она просит философа Вл. Соловьева , очаровавшего писателя и своим личным обаянием, и своими лекциями в СПб. Расчет А. Достоевской оказался абсолютно точным: после поездки в Оптину пустынь в июне 1878 г. Достоевскому и его жене суждено было пережить это страшное горе — смерть сына Алеши, чтобы «Братья Карамазовы» сделали бессмертными их любовь и муку. Достоевская сообщает, что в главе «Верующие бабы» Достоевский запечатлел «многие ее сомнения, мысли и даже слова», а в жалобах женщины из народа, потерявшей сына и пришедшей искать утешение у Зосимы в нем нетрудно найти многие черты Амвросия , слышатся собственные голоса Достоевского и А.
Достоевской: «Сыночка жаль, батюшка, трехлеточек был, без трех только месяцев и три бы годика ему. По сыночку мучусь, отец, по сыночку... И хотя бы я только взглянула на него лишь разочек, только один разочек на него мне бы опять поглядеть, и не подошла бы к нему, не промолвила, в углу бы притаилась, только бы минуточку едину повидать, послыхать его, как он играет во дворе, придет, бывало, крикнет своим голосочком: "Мамка, где ты? Достоевской, настолько пронзает сердце непреходящей болью, что, кажется, не было в мировой литературе более потрясающего изображения семейного горя. В дни посещения Оптиной пустыни, по преданию, существующему среди жителей города Козельска, Достоевский встретился с товарищем юности, петрашевцем Н. Кашкиным в его имении в деревне Нижние Прыски, которое находилось между Козельском и монастырем. В атеистических суждениях Ивана Карамазова можно найти и отголоски атеизма Н. Кашкина 1840-х гг. На одном из вечеров, как следует из следственного дела петрашевцев, Н.
Кашкиным была прочитана «речь преступного содержания против Бога и общественного устройства, доказывавшая, что страдания человечества гораздо больше провозглашают злобу Божию, нежели славу Его». Первые две книги «Братьев Карамазовых» были окончательно готовы в конце октября 1878 г. В январе 1879 г. В ноябрьском номере журнала за 1880 г. Даже в самой топографии романа воспоминания детства соединяются с впечатлениями последних лет: город, в котором происходит действие романа, отражает облик Старой Руссы, а окружающие его деревни Чермашня, Мокрое связаны с имением отца писателя Даровое в Тульской губернии. Дмитрий, Иван и Алеша Карамазовы — три этапа биографического и духовного пути самого Достоевского. Дочь писателя утверждает, что Иван Карамазов, «согласно нашему семейному преданию, — это Достоевский в его ранней молодости. Есть также известное сходство между моим отцом, каким он был, веррятно, во второй период жизни, между каторгой и длительным пребыванием в Европе после второй женитьбы, и Дмитрием Карамазовым. Дмитрий напоминает моего отца шиллеровским сентиментализмом и романтическим характером, наивностью в отношениях с женщинами.
Очевидно, сцена суда занимает так много места в романе потому, что Достоевскому хотелось описать страдания, пережитые им во время процесса Петрашевского и никогда им не забываемые. Некоторое сходство существует также между Достоевским и старцем Зосимой. Его автобиография, по сути, является биографией моего отца, по крайней мере в той части, которая касается детства. Отец помещает Зосиму в провинцию, в среду более скромную, чем его. Автобиография Зосимы написана своеобразным, несколько старомодным языком, которым говорят наши священнослужители и монахи. Роман «Братья Карамазовы» — это духовная биография Достоевского, его идейный и жизненный путь от атеизма в кружке петрашевцев Иван Карамазов до верующего человека Алеша Карамазов. Но, как и всегда у Достоевского, его творческая и жизненная биография становится историей человеческой личности вообще, вселенской и всечеловеческой судьбой. Дмитрий, Иван и Алеша имеют не только один родовой корень общий отец Федор Павлович Карамазов , но у них и духовное единство: одна трагедия и общая вина за нее. Все они несут ответственность за убийство Смердяковым их отца.
Однако Достоевский связывает разложение феодально-крепостнической России и рост революционного движения с безверием и атеизмом. Вот почему, считает писатель, главный виновник убийства отца — Иван Карамазов. Это он проповедовал, что Бога нет, а Смердяков отсюда сделал вывод: если Бога нет, то все позволено. Но и Дмитрий со своими безудержными страстями, и даже «человек Божий» Алеша тоже виноваты в смерти отца: Иван и Дмитрий виноваты активно, Алеша полусознательно, пассивно. Алеша знал, что готовится преступление, и допустил все же его, мог спасти отца и не спас. Общее преступление братьев влечет за собой и общее наказание: Дмитрий искупает свою вину ссылкой на каторгу, Иван — распадом личности, Алеша — тяжелейшим нравственным кризисом. В итоге все три брата через страдание возрождаются к новой жизни. Но нравственная идея романа, борьба веры с неверием «дьявол с Богом борется, а поле битвы — сердца людей», — говорит Дмитрий Карамазов , Ивана и Алеши на вопрос Федора Павловича Карамазова «Есть Бог или нет? Отрицание Иваном Бога порождает зловещую фигуру Инквизитора.
В романе «Братья Карамазовы» органически появляется «Легенда о Великом Инквизиторе» Ивана Карамазова — величайшее создание Достоевского, вершина его творчества, его гимн Христу и Его делу. Христос снова приходит на землю. На этот раз он появляется в Севилье, в самое страшное время инквизиции. В западной теократической идее писатель видел торжество «римской идеи» языческой империи, идеи, стремящейся к всемирному объединению людей насилием. Эту же «римскую идею» Достоевский усматривал в атеистическом социализме и видел в ней порок гордого западного духа. Христос появляется среди толпы, и народ узнает Его. Он весь излучает свет, простирает руки, благословляет, творит чудеса. Великий Инквизитор, «девяностолетний старик, высокий и прямой, с иссохшим лицом и впалыми глазами», велит страже заключить его в тюрьму. Ночью он приходит к своему пленнику, «останавливается при входе и долго, минуту или две, всматривается в лицо его».
Потом начинает говорить. Весь длинный монолог Великого Инквизитора направлен против Христа и Его учения, но, обвиняя Его, он тем самым оправдывает свою измену Христу. Великий Инквизитор кончил свой монолог, но его пленник по-прежнему молчит. Но Он вдруг молча приближается к старику и тихо целует его в его бескровные, девяностолетние уста. Вот и весь ответ. Старик вздрагивает. Что-то шевельнулось в концах губ его: он идет к двери, отворяет ее и говорит ему слова, которые страшнее даже голгофских гвоздей: "Ступай, ступай и не приходи более. Не приходи вовсе... Великий Инквизитор не понимал, что молчание Христа и есть лучшее опровержение всех его аргументов.
Ему не надо оправдываться, так как все доводы Великого Инквизитора опровергнуты одним Его присутствием, самим фактом Его появления.
Михайловский ссылался на авторитет Конта и Спенсера, но он и сам принадлежал к основополагающим теоретикам позитивизма, Спенсера же он явно превосходил более свободным и более критическим отношением к капиталистическому строю и буржуазному обществу. Вместе с Михайловским и народничеством эмпирический и естественнонаучный позитивизм приобрел господствующее положение в сознании русской интеллигенции 70-х годов. Однако это не значит, что призыв «Назад к Канту! Том Куно Фишера, посвященный философии Канта и положивший начало неокантианству, был сразу же переведен на русский язык Н. Достоевский был подготовлен к чтению и беседам о произведениях Канта. Он знал о нем и о Гегеле уже в 40-х годах. В первом же свободном письме после каторги из Омска, 22 февраля 1854 года он просит брата Михаила: «Пришли мне… Critique de raison pure «Критику чистого разума». Канта и… непременно Гегеля, в особенности ГегелевуИсторию философии.
С этим вся моя будущность соединена! I, стр. Какая будущность? Конечно, литературная. Значит, замыслы, которые роились в голове Достоевского уже в Семипалатинске, были как-то связаны с идеями, шедшими от «Критики чистого разума» Канта и от историко-философских идей Гегеля. Получил ли Достоевский просимые книги и прочитал ли он «Критику чистого разума» — мы не знаем. Но так или иначе свойственное ему обилие и разнообразие мыслей было связано с философскими знаниями. По свидетельству Страхова, Достоевский интересовался самыми отвлеченными вопросами. Оказывалось, что новое придумать трудно, и он, шутя, утешался тем, что совпадает в своих мыслях с тем или другим великим мыслителем» 7.
Надо было быть Страховым, чтобы поверить Достоевскому, что он тянул все из себя, не пользуясь никакими источниками для своего мышления, — уже сами понятия «сущность вещей» и «пределы знания» адресуют к Канту. Куно Фишер задался целью вернуть теоретическую мысль назад к Канту, как к самому надежному убежищу от идеологической бури, разыгравшейся в середине XIX века и в Западной Европе, и в России. Но учение Канта воспринималось двояко. Куно Фишер знал, что Кант считал практический разум более высокой философской инстанцией, чем теоретический, и что Кант вел к укреплению пошатнувшихся позиций веры в бога. Однако разделение бытия на феномены и нумены, на явления и вещи в себе таило возможность и материалистического истолкования и во всяком случае также вело к агностицизму, только не эмпирически, а априорно обоснованному и, тем не менее, кантовский агностицизм приводил во многих случаях к тем же результатам, что и агностицизм Конта и Михайловского. Знаменательно в этом отношении свидетельство Льва Толстого: он двадцать лет считал, что центр тяжести «Критики чистого разума» — «отрицание» возможности потусторонней сущности вещей и бога 8. Согласно мнению Достоевского, агностицизм Канта вел все к тому же: махнув рукой на решение основных мировоззренческих и нравственных проблем, целиком погрузиться в вопросы общественной или просто житейской практики. Агностическая философия стояла беспомощной перед смыслом реальных достижений естественных наук и перед явлениями человеческого поведения, она оказывалась не в состоянии сказать определенное «да» или определенное «нет» на существеннейшие вопросы, выдвинутые жизнью и знанием, она стала слишком часто охранять существующий порядок, — она стала свидетельством снижения теоретической мысли и в Европе, и в России. В России, правда, еще жил Чернышевский.
Вместе с именем Чернышевского стало преуменьшаться, а то и просто забываться и имя Фейербаха. Когда Достоевский писал «Братьев Карамазовых», господствующее положение в русской теоретической жизни принадлежало Михайловскому и неокантианству — в более узких ученых кругах. Но «в философии, — отмечал Ленин, — Михайловский сделал шаг назад от Чернышевского, величайшего представителя утопического социализма в России, Чернышевский был материалистом и смеялся до конца дней своих… над уступочками идеализму и мистике, которые делали модные «позитивисты» кантианцы, махисты и т. А Михайловский плелся именно за такими позитивистами» 10. Достоевский, на свой лад, конечно, понимал, что происходило в теоретическом мышлении его современников. Его философскому чутью делает честь, что он отнесся к позитивизму и агностицизму как к проявлениям упадка и разброда. Он жалел не только о великих идеалистах прошлого, он сознавал, что и великие материалисты были последовательны, что и те и другие были цельны и определенны и отвергали компромиссы между религией и атеизмом. Или, мог бы он добавить, вчитайтесь в страницы Фейербаха, Чернышевского. Они пережили трудности разрыва с вековыми, но пережившими себя верованиями, однако, убедившись в правоте своих новых убеждений, уже не колебались.
Роман лег в основу десятков экранизаций — отечественных и зарубежных — и все время становится предметом режиссерских экспериментов. Но, наверное, правы те, кто считает, что ни одна, даже самая талантливая, постановка не в силах передать всей глубины этой прозы.
По поводу провонявшего Филарета. В детском приюте. У Быкова. У Александра Николаевича. У Михаила Николаевича. О Песталоцци, о Фребеле. Ходит по Невскому с костылями. Если выбить костыль, то каким процессом пойдет суд и где и как? Участвовать в фребелевской прогулке. Достоевский внимательно изучает новейшие педагогические сочинения, знакомится с последователями в России немецкого педагога, создателя «детских садов» Фридриха Фрёбеля, узнает из газеты «Новое время» 1878, 12 апреля о намерении петербургских сторонников Фрёбеля устроить «образовательные частные прогулки» для маленьких детей, внимательно изучает труды знаменитого швейцарского педагога Иоганна Песталоцци. Возникает и образ Алеши Карамазова, правда, как и князь Мышкин, он еще назван «идиотом». Достоевский задумывает «заключить» его на много лет послушником в монастыре. Заметка о «провонявшем Филарете» относится к замыслу главы «Тлетворный дух». Задуман уже и Коля Красоткин, и рассказ о том, как он пролежал между рельсами под вагоном. Достоевский намеревается посетить детский приют и воспитательный дом, где работал врачом-педиатром двоюродный брат его жены А. Достоевской Михаил Николаевич Сниткин , хочет посоветоваться по детскому вопросу с другим ее двоюродным братом, преподавателем гимназии Александром Николаевичем Сниткиным, думает навести, очевидно, справки по истории монастырей у археолога и историка А. Бычкова, собирается поговорить со знакомой А. Достоевской А. Бергеман , у которой был очень болезненный ребенок. Писатель прочитывает статью Л. Толстого «О народном образовании» Отечественные записки. Толстой отстаивает те методики первоначального обучения, которые не требуют больших затрат и могут быть введены в народных школах. Достоевский интересуется также юридическими последствиями возможной шалости «мальчиков»: «если выбить костыль», а «с костылями» — это, возможно, первый набросок больной Лизы Хохлаковой в романе. И хотя не все намеченные темы и эпизоды вошли в окончательный текст романа например, не получила развития тема фабричного труда малолетних, нет и эпизода «с костылями» , но в целом намеченная Достоевским программа реализовалась в романе. В первых же заметках появляется образ осужденного на каторгу Мити Карамазова. Дмитрий Карамазов в черновых записях носит имя Д. Так звали отцеубийцу, история которого дважды излагается в «Записках из Мертвого дома». Достоевский был потрясен судьбой мнимого отцеубийцы. Двадцать пять лет это страшное воспоминание жило в его памяти и «отозвалось» в «Братьях Карамазовых». Но работа над «Братьями Карамазовыми» была неожиданно прервана трагическим событием в личной жизни писателя: 16 мая 1878 г. Жена писателя А. Достоевская описывает горе писателя: «Федор Михайлович пошел провожать доктора, вернулся страшно бледный и стал на колени у дивана, на который мы переложили малютку, чтоб было удобнее смотреть его доктору. Я тоже стала на колени рядом с мужем, хотела его спросить, что именно сказал доктор а он, как я узнала потом, сказал Федору Михайловичу, что уже началась агония , но он знаком запретил мне говорить. И каково же было мое отчаяние, когда вдруг дыхание младенца прекратилось и наступила смерть. Федор Михайлович поцеловал младенца, три раза его перекрестил и навзрыд заплакал. Я тоже рыдала, горько плакали и наши детки, так любившие нашего милого Лешу». Сильно опасаясь, что смерть Алеши отразится на и без того пошатнувшемся здоровье Достоевского, А. Достоевская принимает единственно верное решение, чтобы спасти мужа для творчества, чтобы дать ему спокойно создавать «Братьев Карамазовых». Она просит философа Вл. Соловьева , очаровавшего писателя и своим личным обаянием, и своими лекциями в СПб. Расчет А. Достоевской оказался абсолютно точным: после поездки в Оптину пустынь в июне 1878 г. Достоевскому и его жене суждено было пережить это страшное горе — смерть сына Алеши, чтобы «Братья Карамазовы» сделали бессмертными их любовь и муку. Достоевская сообщает, что в главе «Верующие бабы» Достоевский запечатлел «многие ее сомнения, мысли и даже слова», а в жалобах женщины из народа, потерявшей сына и пришедшей искать утешение у Зосимы в нем нетрудно найти многие черты Амвросия , слышатся собственные голоса Достоевского и А. Достоевской: «Сыночка жаль, батюшка, трехлеточек был, без трех только месяцев и три бы годика ему. По сыночку мучусь, отец, по сыночку... И хотя бы я только взглянула на него лишь разочек, только один разочек на него мне бы опять поглядеть, и не подошла бы к нему, не промолвила, в углу бы притаилась, только бы минуточку едину повидать, послыхать его, как он играет во дворе, придет, бывало, крикнет своим голосочком: "Мамка, где ты? Достоевской, настолько пронзает сердце непреходящей болью, что, кажется, не было в мировой литературе более потрясающего изображения семейного горя. В дни посещения Оптиной пустыни, по преданию, существующему среди жителей города Козельска, Достоевский встретился с товарищем юности, петрашевцем Н. Кашкиным в его имении в деревне Нижние Прыски, которое находилось между Козельском и монастырем. В атеистических суждениях Ивана Карамазова можно найти и отголоски атеизма Н. Кашкина 1840-х гг. На одном из вечеров, как следует из следственного дела петрашевцев, Н. Кашкиным была прочитана «речь преступного содержания против Бога и общественного устройства, доказывавшая, что страдания человечества гораздо больше провозглашают злобу Божию, нежели славу Его». Первые две книги «Братьев Карамазовых» были окончательно готовы в конце октября 1878 г. В январе 1879 г. В ноябрьском номере журнала за 1880 г. Даже в самой топографии романа воспоминания детства соединяются с впечатлениями последних лет: город, в котором происходит действие романа, отражает облик Старой Руссы, а окружающие его деревни Чермашня, Мокрое связаны с имением отца писателя Даровое в Тульской губернии. Дмитрий, Иван и Алеша Карамазовы — три этапа биографического и духовного пути самого Достоевского. Дочь писателя утверждает, что Иван Карамазов, «согласно нашему семейному преданию, — это Достоевский в его ранней молодости. Есть также известное сходство между моим отцом, каким он был, веррятно, во второй период жизни, между каторгой и длительным пребыванием в Европе после второй женитьбы, и Дмитрием Карамазовым. Дмитрий напоминает моего отца шиллеровским сентиментализмом и романтическим характером, наивностью в отношениях с женщинами. Очевидно, сцена суда занимает так много места в романе потому, что Достоевскому хотелось описать страдания, пережитые им во время процесса Петрашевского и никогда им не забываемые. Некоторое сходство существует также между Достоевским и старцем Зосимой. Его автобиография, по сути, является биографией моего отца, по крайней мере в той части, которая касается детства. Отец помещает Зосиму в провинцию, в среду более скромную, чем его. Автобиография Зосимы написана своеобразным, несколько старомодным языком, которым говорят наши священнослужители и монахи. Роман «Братья Карамазовы» — это духовная биография Достоевского, его идейный и жизненный путь от атеизма в кружке петрашевцев Иван Карамазов до верующего человека Алеша Карамазов. Но, как и всегда у Достоевского, его творческая и жизненная биография становится историей человеческой личности вообще, вселенской и всечеловеческой судьбой. Дмитрий, Иван и Алеша имеют не только один родовой корень общий отец Федор Павлович Карамазов , но у них и духовное единство: одна трагедия и общая вина за нее. Все они несут ответственность за убийство Смердяковым их отца. Однако Достоевский связывает разложение феодально-крепостнической России и рост революционного движения с безверием и атеизмом. Вот почему, считает писатель, главный виновник убийства отца — Иван Карамазов. Это он проповедовал, что Бога нет, а Смердяков отсюда сделал вывод: если Бога нет, то все позволено. Но и Дмитрий со своими безудержными страстями, и даже «человек Божий» Алеша тоже виноваты в смерти отца: Иван и Дмитрий виноваты активно, Алеша полусознательно, пассивно. Алеша знал, что готовится преступление, и допустил все же его, мог спасти отца и не спас. Общее преступление братьев влечет за собой и общее наказание: Дмитрий искупает свою вину ссылкой на каторгу, Иван — распадом личности, Алеша — тяжелейшим нравственным кризисом. В итоге все три брата через страдание возрождаются к новой жизни. Но нравственная идея романа, борьба веры с неверием «дьявол с Богом борется, а поле битвы — сердца людей», — говорит Дмитрий Карамазов , Ивана и Алеши на вопрос Федора Павловича Карамазова «Есть Бог или нет? Отрицание Иваном Бога порождает зловещую фигуру Инквизитора. В романе «Братья Карамазовы» органически появляется «Легенда о Великом Инквизиторе» Ивана Карамазова — величайшее создание Достоевского, вершина его творчества, его гимн Христу и Его делу. Христос снова приходит на землю. На этот раз он появляется в Севилье, в самое страшное время инквизиции. В западной теократической идее писатель видел торжество «римской идеи» языческой империи, идеи, стремящейся к всемирному объединению людей насилием. Эту же «римскую идею» Достоевский усматривал в атеистическом социализме и видел в ней порок гордого западного духа. Христос появляется среди толпы, и народ узнает Его. Он весь излучает свет, простирает руки, благословляет, творит чудеса. Великий Инквизитор, «девяностолетний старик, высокий и прямой, с иссохшим лицом и впалыми глазами», велит страже заключить его в тюрьму. Ночью он приходит к своему пленнику, «останавливается при входе и долго, минуту или две, всматривается в лицо его». Потом начинает говорить. Весь длинный монолог Великого Инквизитора направлен против Христа и Его учения, но, обвиняя Его, он тем самым оправдывает свою измену Христу. Великий Инквизитор кончил свой монолог, но его пленник по-прежнему молчит.
Краткое содержание романа «Братья Карамазовы»
Роль евангельских образов в художественной концепции романа Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы». «Братья Карамазовы» — восьмой (последний) роман Фёдора Михайловича Достоевского написанный им в 1878—1880 годах. последний роман Достоевского, вершина его творчества, в каком-то смысле главный труд всей его жизни и одно из величайших произведений в истории мировой литературы. последнее произведение Достоевского и последний роман из великого Пятикнижия писателя - описывает жизнь и судьбы одного поколения семьи Карамазовых. «Братья Карамазовы» — последний роман Федора Достоевского, поэтому его называют итогом, осмыслением всей жизни писателя. — Дело в том, что Достоевский прекрасно понимал, что с его двумя смертельными болезнями он, в лучшем случае, успеет написать один роман «Братья Карамазовы» — тот, который и был написан.
Тайна «Братьев Карамазовых»
Центральными фигурами романа являются члены одной семьи – братья Карамазовы и отец семейства. Федор Михайлович Достоевский всегда открыта к чтению онлайн. последнее произведение Достоевского и последний роман из великого Пятикнижия писателя - описывает жизнь и судьбы одного поколения семьи Карамазовых. Управляй своим бюджетом с CoinKeeper: разговор о главном романе Федора Достоевского "Братья Карамазовы".
Федор Достоевский: Братья Карамазовы
Так сложились судьбы персонажей знаменитого произведения Федора Достоевского в изданной в Японии книге "Фантазии на тему продолжения "Братьев Карамазовых", которую написал видный японский филолог Икуо Камэяма. Может быть "кто написал братьев Карамазовых"? Роман о Братьях Карамазовых написал известный русский писатель Фёдор Михайлович Достоевский.
Кто на самом деле убил Фёдора Павловича Карамазова?
В конце длинных аргументов Великого инквизитора Иисус молча выходит вперед и целует старика в губы. Инквизитор, ошеломленный и тронутый, говорит ему, что он не должен больше туда приходить, и выпускает его. Алеша, выслушав рассказ, идет к Ивану и нежно целует его в губы. Братья расстаются с взаимной любовью и уважением.
Книга шестая: Русский монах Шестая книга рассказывает о жизни и истории старца Зосимы, лежащего при смерти в своей келье. Зосима объясняет, что он нашел свою веру в своей мятежной юности после непростительного поступка по отношению к своему доверенному слуге, в результате чего он решил стать монахом. Зосима проповедует, что люди должны прощать других, признавая свои грехи и вину перед другими.
Он объясняет, что нет изолированного греха, возлагающего ответственность за грехи ближнего на каждого. Зосима представляет философию, которая отвечает философии Ивана, который бросил вызов Божьему творению в предыдущей книге. Книга седьмая: Алеша Книга начинается сразу после смерти Зосимы.
В городе и монастыре распространено мнение, что тела истинных святых людей нетленны , то есть не подвержены гниению. Таким образом, от старца Зосимы ждут, что его тело не разложится. Поэтому большим шоком становится то, что тело Зосимы не только разлагается, но и начинает этот процесс почти сразу после его смерти.
Уже в первые сутки запах невыносимый. Для многих это ставит под сомнение прежнее уважение и преклонение перед Зосимой. Алеша особенно опустошен тем, что имя Зосимы запятнало не что иное, как осквернение его трупа.
Один из товарищей Алеши по монастырю - Ракитин - использует уязвимость Алеши, чтобы организовать встречу между ним и Грушенькой. Однако вместо того, чтобы развращаться, Алеша обретает новую веру и надежду от Грушеньки, а беспокойный ум Грушеньки начинает путь духовного искупления через его влияние: они становятся близкими друзьями. Книга заканчивается духовным возрождением Алеши, когда он обнимает и целует землю за пределами монастыря возможно, повторяя последний земной поступок Зосимы перед смертью и судорожно плачет.
Обновившись, он возвращается в мир, как велел его старейшина. Книга восьмая: Митя Этот раздел в первую очередь посвящен дикой и обезумевшей погоне Дмитрия за деньгами с целью сбежать с Грушенькой. Дмитрий должен деньги своей невесте Катерине Ивановне и сочтет себя вором, если не найдет денег, чтобы расплатиться, прежде чем отправиться на поиски Грушеньки.
Дмитрий обращается к благодетелю Грушеньки Самсонову, который отправляет его в соседний город по сфабрикованному обещанию о коммерческой сделке. Все это время Дмитрий ужасается тому, что Грушенька может пойти к отцу и выйти за него замуж из-за его богатства и щедрых обещаний. Когда Дмитрий возвращается с неудавшейся сделки в соседнем городе, он сопровождает Грушеньку в дом ее благодетеля, но позже обнаруживает, что она обманула его и рано ушла.
В ярости он бежит в дом своего отца с медным пестиком в руке и шпионит за ним из окна. Он достает пестик из кармана. Действие прерывается, и Дмитрий внезапно убегает из собственности отца.
Слуга Григорий пытается остановить его, крича «Отцеубийство! Дмитрий, думая, что убил старика, пытается залатать рану платком, но сдаётся и убегает. Далее Дмитрий в оцепенении появляется на улице, залитый кровью, с кучей денег в руке.
Вскоре он узнает, что бывший суженый Грушеньки вернулся и отвел ее в домик недалеко от того места, где только что был Дмитрий. Узнав об этом, Дмитрий загружает тележку, полную еды и вина, и оплачивает огромную оргию, чтобы, наконец, противостоять Грушеньке в присутствии ее старого пламени, все время намереваясь убить себя на рассвете. Когда его обман раскрывается, он убегает, и Грушенька вскоре показывает Дмитрию, что действительно любит его.
Вечеринка продолжается, и когда Дмитрий и Грушенька собираются пожениться, в домик входит полиция и сообщает Дмитрию, что он арестован за убийство своего отца. Книга девятая: Предварительное расследование Книга девятая знакомит с подробностями убийства Федора Павловича и описывает допрос Дмитрия, который категорически заявляет о своей невиновности. Предполагаемый мотив преступления - грабеж.
Ранее в тот вечер было известно, что Дмитрий был полностью разорён, но вскоре после убийства отца его внезапно увидели с тысячами рублей. Между тем исчезли три тысячи рублей, которые Федор Павлович отложил для Грушеньки. Дмитрий объясняет, что деньги, которые он потратил в тот вечер, были получены от трех тысяч рублей, которые Катерина Ивановна дала ему для передачи ее сестре.
Половину он потратил на первую встречу с Грушенькой - очередную пьяную вакханалию, - а остальное зашил тряпкой, собираясь отдать Катерине Ивановне. Следователей это не убедило. Все свидетельства указывают на Дмитрия; единственным человеком в доме во время убийства, кроме Григория и его жены, был Смердяков, который был выведен из строя из-за эпилептического припадка, перенесенного накануне.
В результате наличия неопровержимых доказательств против Дмитрия официально предъявлено обвинение в убийстве, и его отправляют в тюрьму до суда. Книга десятая: Мальчики Мальчики продолжают историю школьников и Илюши, упомянутых в последний раз в четвертой книге. Книга начинается с знакомства с мальчиком Колей Красоткиным.
Коля - гениальный мальчик, провозглашающий свои атеизм , социализм и веру в идеи Европы. Достоевский использует убеждения Коли, особенно в разговоре с Алешей, чтобы высмеивать своих западников критиков, вкладывая их слова и убеждения в уста мальчика, который на самом деле непонимает, о чем он говорит. Коле наскучила жизнь, он постоянно мучает маму, подвергая себя опасности.
В рамках розыгрыша оказывается между железнодорожными путями, когда проезжает поезд, и становится чем-то вроде легенды об этом подвиге. Все мальчишки восхищаются Колей, особенно Илюша. С тех пор, как повествование оставило Илюшу в четвертой книге, его болезнь прогрессивно плохая, и доктор заявляет, что он не выздоровеет.
Коля и Илюша поссорились из-за жестокого обращения Илюши с местной собакой: Илюша по приказу Смердякова накормил ее куском хлеба, в который он вставил булавку.
Старец, до конца не уверенный в своей правоте, в разладе ума и сердца, с тревогой ждал ответа от Христа, но Тот, видя, что инквизитор лишь разумом заодно с дьяволом, а сердцем — с Ним, «вдруг молча приближается к нему и тихо целует его в бескровные девяностолетние уста». Рассказав эту историю о Великом инквизиторе, Иван рассказал ее о себе, обо всех Карамазовых, вообще обо всех людях, находящихся во внутреннем разладе и отрицающих духовные ценности. Именно этой легендой он вскрыл суть «карамазовщины» как спора с добром, находящемся в сердце ниспровергателя. По пути домой Иван встретил Смердякова, с которым их уже связывала тайная нить сговора после того, как он поведал лакею свое кредо о вседозволенности. Смердяков посоветовал Ивану по делам уехать из города, мотивируя это тем, что в его отсутствие с его «безумным братцем» и Федором Павловичем может всякое произойти: «помри ваш родитель теперь, то всякому из вас по сорока тысяч верных придется тотчас-с, даже и Дмитрию Федоровичу». Обозленный лакейской наглостью, Иван, тем не менее, уехал в Москву, почти в полной уверенности, что произойдет несчастье. Тем временем умер старец Зосима. Алеша тяжело пережил его кончину.
Не сразу, а лишь поговорив с многоопытной Грушенькой, поняв и простив ее, назвав своей сестрою, и вернувшись в монастырь, он вдруг понял, что над суетным миром еще есть звезды и золотые главы собора. Это наполнило его душу восторгом и умильным желанием у всех просить прощения… Грушенька же неожиданно получила весточку от кавалера-поляка, некогда совратившего и бросившего ее, и помчалась к нему «как собачонка» на свидание в Мокрое. Дмитрий метался в поисках денег, которых хватило бы, чтоб вернуть Катерине Ивановне и увезти куда-нибудь Грушеньку — начать с ней новую жизнь. Однако денег нигде он не нашел, а только взбаламутил городок. Стал искать Грушеньку, но и ее нигде не было. Думая, что она с его отцом, ночью пришел к отцовскому дому, но и там ее не оказалось. Когда Дмитрий шел по саду, его заметил слуга Григорий и набросился на него. Дмитрий, отбиваясь, ударил слугу по голове пестиком, случайно оказавшимся у него в руке. Узнав от служанки Грушеньки, что ее хозяйка в Мокром, Карамазов заказал в лавке шампанское и закуски, велел доставить их на постоялый двор и, расплатившись взявшимися непонятно откуда деньгами, сам уехал туда.
В Мокром он застал Грушеньку с «бывшим» кавалером и его приятелем, сыграл с ними в карты. Видя жадность поляков до денег, предложил им отступные, но все закончилось гуляньем, сумбуром, прерванным появлением исправника, следователя и прокурора. Дмитрия, наконец-то познавшего счастье любви, в которой ему призналась Грушенька, обвинили в отцеубийстве и хищении денег. Ошеломленный вестью о смерти отца, но и воодушевленный тем, что раненый им Григорий жив, Карамазов стал клясться, что в крови отца он неповинен, а пир устроил на деньги Катерины Ивановны, остаток которых от прошлого пиршества носил в мешочке на груди, за что и постоянно корил себя в подлости. Уверения Дмитрия, что он никогда не смог бы убить отца, что его остановила бы Высшая сила, никто не принял во внимание. Все факты и сведения, предвзято отобранные следователем и прокурором и подтверждающие лишь их версию о виновности Дмитрия, были против него, и Карамазова взяли под стражу. Вскоре Иван выяснил, что отца убил Смердяков, притворившийся разбитым падучей, — в то время, когда Григорий лежал без сознания, он убил Федора Павловича пресс-папье и забрал из известного только ему места три тысячи. Смердяков признался Карамазову, что на убийство его вдохновила именно Иванова апология вседозволенности. Терзаемый мыслью, что преступление совершилось с тайного его согласия и даже инициативе, Иван Карамазов почти обезумел.
Ему примерещился черт, который насмешливо высказал его же собственные мысли о Боге. Иван ожесточенно заявил Смердякову, что признается во всем на суде, и тот, нехотя отдав ему деньги, на которые намеревался устроить свое тихое счастье, после ухода Карамазова повесился. Катерина Ивановна с Иваном строили планы побега Дмитрия в Америку, но тот хотел пострадать и страданием очиститься. На суде поначалу все складывалось в пользу Дмитрия, особенно после выступления Ивана, сообщившего, что убийца — Смердяков, в подтверждение чего он выложил пачку полученных от лакея денег.
А так как все годы детальным разбором творчества Достоевского занимались люди с преимущественно созерцательным складом ума, то неплохо было бы прислушаться и к мнению другой стороны. Для начала повторю один абзац из статьи, которую два года назад опубликовал в электронной версии «Москвы»: «Всем известно, что Достоевский сложный писатель, а роман «Братья Карамазовы» является наиболее сложным из его произведений ещё и потому, что он не закончен, так как смерть помешала Фёдору Михайловичу написать второй, основной роман, который бы являлся продолжением первого, и где автор объяснил бы все недоговорённости первого романа. Поэтому задача, на мой взгляд, стоит, во-первых, в выявлении этих авторских недоговорённостей в тексте произведения и, во-вторых, надо попытаться найти им объяснение. Причём это должен быть не свободный полёт нашей фантазии, объяснения должны основываться на имеющемся тексте первого романа». Одна из таких недоговорённостей — выводы следствия, с которыми был ознакомлен Дмитрия Карамазова во время первого же допроса: «Убийство произошло, очевидно, в комнате, А НЕ ЧЕРЕЗ ОКНО, что положительно ясно из произведённого акта осмотра, из положения тела и по всему.
Сомнений в этом обстоятельстве не может быть никаких». То есть, Фёдор Михайлович специально обращает внимание читателей на важность этих пояснений. Напомню небольшой отрывок из сюжета произведения. Дмитрий Карамазов опасается, что любимая им Грушенька Светлова соблазнится деньгами, которые ей обещаны отцом семейства за любовные утехи, и тайно посетит старика Карамазова. В один из описанных в романе вечеров у Дмитрия есть все основания полагать, что Грушенька его обманула и вместо того, чтобы помогать купцу Самсонову разбирать деловые бумаги, поддалась на уговоры старика Карамазова. Раздираемый ревностью Митя через высокий забор проникает в отцовский сад. Читателям известно, что когда Карамазов старший, услышав условный стук, которым постучался Дмитрий, открыл окно и начал звать Грушеньку, то сжигаемый ненавистью к отцу сын прятался рядом в кустах. По репликам отца Дмитрий понимает, что Грушеньки в доме нет, поэтому он бросается прочь и от дома, и из сада… Раз у следствия нет никаких сомнений, что убийство произошло не через окно, то и у читателей нет никаких оснований полагать, что Дмитрий ударом кухонного пестика, который находился у него в кармане, убил Фёдора Павловича, когда отец высунулся в окно. И вот, что интересно!
Читаем эти разъяснения из последнего, третьего разговора двух братьев: «Побежал он, подошёл к окну, свечку на окно поставил. Здесь ты? Я тут схватил это самое пресс-папье чугунное, …размахнулся да сзади его в самое темя углом. Не крикнул даже». Таким образом, опираясь на авторитетное мнение следователей, что убийство произошло не через окно, делаем вывод: ни Смердяков, ни Дмитрий Карамазов не могут быть непосредственными виновниками разыгравшейся трагедии. Так кто же убийца? Прокурор в своей речи на суде говорит, что убийцу надо искать среди тех, кто был на территории усадьбы. Это слуга Григорий и его жена, Смердяков и Дмитрий Карамазов. Не удивительно, что при такой постановке вопроса суд признаёт виновным Дмитрия Карамазова, а все читатели — Павла Смердякова.
Но почему считается, что в тот момент, когда Митя пробирался садом к отцовскому дому, в саду больше никого не было? Вспомните, в ночь преступления слуга Григорий проснулся от того, что надо проверить, заперта ли калитка в сад. Григорий вышел во двор и нашёл её распахнутой настежь. Случайно ли автор пишет именно о распахнутой калитке, а не просто не запертой на замок или засов? Почему автор сообщает нам эту подробность? Кто же мог так распахнуть её? Но он с обеда лежал и имитировал приступ падучей болезни. Сам Григорий? Но он бы тогда помнил о распахнутой калитке, а не собирался её проверять.
Его жена? Эта тихая женщина всё делала незаметно, и распахивать калитку настежь не в её правилах. Может быть, это сделал Фёдор Павлович Карамазов? Господский дом стоял в саду, попасть в который можно было через калитку. Автор-рассказчик ещё в самом начале романа сообщает читателю, что калитка запиралась снаружи. В этом нет ничего необычного: любая калитка запирается на засов изнутри и на замок снаружи. Но из текста романа можно сделать интересный вывод: замок снаружи на калитке карамазовского сада вешался не только тогда, когда никого из господ не было в доме, но и для того, чтобы никто не мог потревожить ночной покой хозяина, если он сам, по каким-то причинам, не закроет калитку на ночь на засов. Раз слуга Григорий, проснувшись, забеспокоился и вышел проверять садовую калитку, то это говорит о том, что для слуг — Смердякова или Григория — проверить и закрыть калитку на замок было рутинным делом. Поэтому о том, что калитка ночью должна быть закрыта, снаружи или изнутри, знали все в семействе Карамазовых, включая Дмитрия.
Но в роковую ночь калитка не могла быть закрыта ни на замок снаружи, ни на засов изнутри. Ведь не могла же Грушенька, которую каждую ночь ждал старик отец, лезть к дому через высокий забор, как Дмитрий Карамазов. Поэтому в те вечера, когда Фёдор Павлович ждал Грушеньку, Смердякову необходимо было проверять, что калитка не заперта. Но вечером накануне трагедии Павел этого сделать никак не мог, поэтому проверить, не закрыта ли на замок калитка, должен был сам Фёдор Павлович. Но Фёдор Павлович Карамазов никак не оставил бы калитку распахнутой настежь, потому что это взбесило бы Митю, который, как опасался старик, «мог где-нибудь сторожить» Грушеньку. Ведь старик отец обязан был понимать, что распахнутая калитка наведёт Дмитрия на мысль, что Грушенька в доме, и в этом случае никакие запоры не смогут спасти его от ревнивого сына. Я написал «обязан был понимать» потому, что в сюжет романа Достоевским включён эпизод, когда Дмитрий Карамазов ворвался в отцовский дом и избил Фёдора Павловича, хотя в тот момент он не имел никаких оснований думать, что Грушенька в доме. На мой взгляд, этот эпизод появился в романе именно затем, чтобы убедить читателя, что, увидев распахнутую калитку, Дмитрий, не задумываясь, убьёт отца. Но если не те четверо, кто был вечером на территории усадьбы — Григорий с женой, Павел и Фёдор Павлович Карамазов — то кто же тогда распахнул калитку?
Кого могла заинтересовать ситуация, сложившаяся в семействе Карамазовых и вокруг него? Кто мог знать о конверте с тремя тысячами, который был приготовлен стариком Карамазовым для Грушеньки? Кто мог знать, что Дмитрий Карамазов считает три тысячи рублей в конверте своими деньгами, недополученными от наследства, и потому он особо зол на Фёдора Павловича? Ответ простой: практически любой посетитель трактира «Столичный город», если он находился в этом трактире в тот момент, когда пьяный Митя писал письмо к своей бывшей невесте Катерине Ивановне Верховцевой, или если он слышал пьяные угрозы Дмитрия Карамазова в адрес отца. Напомню, что в письме к Катерине Ивановне Дмитрий пишет о конверте с деньгами, которые приготовил старик отец для Грушеньки, и в этом же письме грозится убить Фёдора Павловича Карамазова. Здесь надо сделать одно уточнение: ранее сбор за услуги почты собирали при продаже специальной бумаги — почтовой бумаги, на которой писали письма. То, что Митя пишет послание к Катерине Ивановне на обратной стороне какого-то счёта, говорит о том, что письмо было отправлено не по почте запечатанным, а через полового или мальчишку рассыльного. И этому есть подтверждение в тексте романа: Катерина Ивановна на суде сообщает: «Это письмо я получила только на другой день вечером, мне из трактира принесли». Не по почте, а непосредственно из трактира — да ещё вечером следующего дня — принесли Катерине Ивановне письмо от Мити!
В детективном произведении этому следовало бы дать простое объяснение: эпизод с письмом нужен Достоевскому, чтобы во втором, ненаписанном романе сообщить читателю, что кто-то посторонний в письмо заглянул. Хотя и без этого письма весь трактир знал о намерениях Дмитрия Карамазова. Приведу свидетельство того, что в трактире знали об угрозах Дмитрия отцу. Дмитрий Карамазов, который при бегстве из отцовского сада кухонным пестиком разбил голову слуге Григорию, со следами крови на раках и одежде и с крупной суммой денег приходит к чиновнику Перхотину, чтобы забрать заложенные ранее пистолеты. Получив пистолеты и сделав шикарный заказ на вино и закуски, Дмитрий на тройке умчался в Мокрое к Грушеньке. А чиновник Перхотин, проводив Митю, пошёл в трактир и только начал партию, «вдруг заговорил с одним из партнёров о том, что у Дмитрия Карамазова опять деньги появились, тысяч до трёх, сам видел, и что он опять укатил кутить в Мокрое с Грушенькой. Это было принято с неожиданным любопытством слушателями. И все они заговорили не смеясь, а как-то странно серьёзно. Даже игру прервали.
Да откуда у него быть трём тысячам? Что-то не ладно. Именно про три тысячи говорил…» Поэтому в саду мог быть кто-то из тех, кто слышал Митю в трактире или читал его письмо. Но убийство произошло не в жизни, а на страницах романа, поэтому оставим в покое неизвестных читателю постоянных посетителей трактира, так как найти среди них убийцу — дело бесполезное, а обратим внимание на одного героя «Братьев Карамазовых», который прекрасно знал о том, что «Митька сам и вслух, на прошлой неделе ещё, кричал в трактире пьяный», и который, по характеристике автора-рассказчика, «везде имел связи и везде добывал языка». Я говорю о семинаристе Михаиле Ракитине. Именно со слов знатока карамазовщины Михаила Ракитина, сказанных в разговоре с Алёшей Карамазовым в самом начале романа, читатель узнаёт о той интриге, которая связала Дмитрия и Ивана Карамазовых, Катерину Ивановну Верховцеву, Грушеньку Светлову и старика отца. Сведения о трёх тысячах рублей, которые хранятся в доме у Фёдора Павловича и которые жаждет получить Митя, также не составляли для Ракитина тайну. Какая уж тайна, если об этом весь трактир знает, а Михаил везде добывал языка! Обладая цепким умом, Ракитин мог легко догадаться, что калитка в сад не будет заперта.
Кроме того, о незапертой калитке, в шутку или всерьёз, ему могла рассказать сама Грушенька. Да он мог сам у неё спросить о том, как она смогла бы подойти к дому Фёдора Павловича Карамазова? Задать Грушеньке такой вопрос для Ракитина вполне естественно, ведь Грущенька, как выяснилось на суде, была двоюродной сестрой Михаила Ракитина, и он часто бывал у неё. А родственные отношения — это более доверительные отношения, чем отношения при обычном знакомстве. Думаю, что эта возможная доверительность в отношениях — ответ на вопрос, зачем Достоевский связал узами родства Грушеньку и Ракитина. Только из разговоров с сестрой Михаил мог узнать — и в самом начале повествования поведать Алёше Карамазову — о той непростой ситуации, которая сложилась в семействе Карамазовых из-за схлестнувшегося сладострастия отца и старшего сына. О незапертой калитке не догадывается Дмитрий Карамазов. Поэтому он лезет в отцовский сад через высокий забор. Так как Митя лезет через высокий забор, то распахнутая калитка ускользает от внимания и читателей, и исследователей романа, хотя распахнутая калитка — припрятанный автором ключ к пониманию сюжета произведения.
Описывая допрос Дмитрия Карамазова следователями, Достоевский несколько раз указывает читателю, что о тайных стуках, которыми должна была постучаться Грушенька, придя к старику Карамазову, знали только Дмитрий и Павел Смердяков. Автор буквально навязывает читателю мысль, что искать убийцу надо среди этих двоих. Но это не так: об этих стуках знала ещё и Грушенька, а значит, мог знать и её двоюродный брат Ракитин. Читатели романа, кроме условных стуков, которыми Грушенька должна была постучаться в окно карамазовского дома, основное внимание уделяют открытой двери из дома в сад. Напомню, что следователи при осмотре дома нашли эту дверь открытой. Эта открытая дверь также важна для понимания событий той ночи, как и распахнутая калитка. Когда и почему была открыта дверь из карамазовского дома в сад? Дмитрий Карамазов уверяет на допросе, что когда он ночью тихо крался к отцовскому дому, то дверь из дома в сад была закрыта. Слуга Григорий говорит следователям, что, когда он вышел проверять садовую калитку, дверь в сад уже была открыта, и по тем характеристикам, которые даются в романе слуге Григорию, у нас нет оснований не верить этому персонажу.
Смердяков же рассказывает Ивану, что открытая дверь просто померещилась Григорию с пьяных глаз, и что это на его — Смердякова — условный стук Фёдор Павлович Карамазов открыл дверь уже после того, как Дмитрий убежал из сада. Пояснения, почему не следует верить тому, что говорит Павел Смердяков Ивану Карамазову во время последнего разговора между этими братьями, даны в статье «Чем мы лучше жителей Женевы? Чтобы понять, что же произошло в ту ночь в доме и в саду, давайте разберёмся с этой дверью: почему она была открыта, и когда она была открыта.
Обратите внимание на то, как работает мысль Достоевского: сначала внутренние свойства, мотивация персонажей, даже их фразы, и только потом появятся события, имена, детали. Сюжета романа здесь еще нет, но основные темы прекрасно знакомы читателям «Карамазовых»: Накопление богатства. Усиление воли и внутренней силы. Гордость безмерная и борьба с тщеславием. Проза жизни и страстная вера, беспрерывно ее побеждающая. Чтоб ничего не бояться. Жертвы жизнию.
Действие разврата; ужас и холод от него. Желание всех марать.
Прямой эфир
- 2. Тайна «современной матери»
- Экранизация 🎥
- 7 секретов «Братьев Карамазовых» • Arzamas
- 7 секретов «Братьев Карамазовых»
- ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Фёдор Достоевский - Братья Карамазовы
„Братья Карамазовы“ не укладывались в рамки натуралистической эстетики и притягивали к себе тех, кто в Германии конца XIX — начала XX в. искал новых путей. не просто последнее произве-дение Достоевского, но произведение, о котором он знал, что оно будет последним. Так сложились судьбы персонажей знаменитого произведения Федора Достоевского в изданной в Японии книге "Фантазии на тему продолжения "Братьев Карамазовых", которую написал видный японский филолог Икуо Камэяма.
«Роман „Братья Карамазовы“ осознанно писался как завещание»
Достоинства и недостатки товара — Книга Братья Карамазовы. Статья Зигмунда Фрейда, написанная под впечатлением от «Братьев Карамазовых». — Дело в том, что Достоевский прекрасно понимал, что с его двумя смертельными болезнями он, в лучшем случае, успеет написать один роман «Братья Карамазовы» — тот, который и был написан. Алексей Карамазов – самый молодой из братьев и самый повёрнутый на Боге. Читать онлайн книгу «Братья Карамазовы» автора Федора Достоевского полностью, на сайте или через приложение Литрес: Читай и Слушай. Когда Достоевский писал «Братьев Карамазовых», господствующее положение в русской теоретической жизни принадлежало Михайловскому и неокантианству – в более узких ученых кругах.