мне нравится лукьяненко, но я ппц не понимаю с чего вдруг так популярна его серия дозоров. пробовал читать, но меня хватило лишь на ночной и половину дневного. Сергей Лукьяненко начал пробовать себя в качестве сочинителя в 1986 году.
Лукьяненко Сергей Васильевич: Спектр
Его спутники, явно удивлённые инцидентом, тоже. Вначале Мартина провели через зал регистрации — в общем-то ничего потрясающего, очень похоже на самые крупные мировые аэропорты. Ему купили билет на обычный пассажирский рейс — не в Тириант, а в какой-то другой город, — провели через контроль — на Аранке провожающим разрешалось даже входить в самолёт. А уже на взлётном поле Гатти и референт, не сговариваясь, потащили Мартина в сторону от автобуса. Они пробежали по полю с километр, игнорируя идущие на посадку самолёты — Мартину приходилось всё время напоминать себе, что аранки вовсе не лишены инстинкта самосохранения. Прямо на взлётной полосе стоял маленький узкокрылый самолётик с открытой дверцей салона. В голосе референта было и понимание, и сочувствие, и восхищение отважным влюблённым. Мартин решил не спорить и крепко пожал ему руку.
Мартин улыбнулся, потрепал мальчика по голове и нырнул в люк. Тот немедленно закрылся за его спиной, из крошечной, неотделенной от салона кабины пилотов высунулся пожилой серьёзный аранк и на ломаном туристическом — сразу видно, сам изучал — произнёс: — Садитесь, взлетаем! В самолёте было всего шесть кресел — огромных, массивных, способных вызвать зависть у пассажиров земного первого класса, — между ними — небольшой круглый столик. Мартин забросил рюкзак и зачехлённый карабин на полку для багажа, уселся у иллюминатора, помахал рукой провожатым. Грустный Гатти стоял, держась за руку референта и, кажется, всхлипывая. Референт помахал Мартину рукой и принялся что-то серьёзно, успокаивающе говорить мальчику. Мартин откинулся в кресле, закрыл глаза.
Положил свёрток с тепловым ружьём на соседнее сиденье. Самолёт разгонялся стремительно. В отличие от флаеров, которые поддерживались в воздухе каким-то полем и могли летать лишь над городами, самолёт был более традиционным, просто очень совершенным. Так себе самолёт, гиперзвуковой с прямоточным воздушно-реактивным двигателем… — Как они обходятся без смысла жизни? Но если и был Тот, кто мог дать ответ на этот вопрос, то отвечать Он любил не больше ключников. Мягкий толчок — самолёт будто подпрыгнул, врываясь в небо. За полминуты земля ушла далеко вниз, ещё через несколько минут небо стало ненатурально ровным, будто на экране хорошего телевизора, включённого на пустой канал и выбросившего синюю заставку.
Мартин подумал, что в этой аналогии есть и более глубинный смысл — небо и впрямь не посылало жителям Аранка никаких сигналов… Потом тёмная синь сменилась иссиня-черным, и Мартину показалось, что он видит звезды. Ещё через минуту он убедился, что ему не показалось. Где-то в хвосте самолёта негромко успокоительно выл двигатель. Мартин покосился через его плечо — да, пилот был один, в кабине никого не осталось. Причудливой формы штурвал легонько покачивался, отрабатывая какие-то манёвры. Конечно, если бы Мартин объяснил пилоту своё отношение к безопасности, тот вернулся бы к управлению самолётом. Просто из сочувствия к инопланетному гостю, не привыкшему доверять технике.
Когда он вернулся из кабинки в хвосте — там был не только сортир, но и маленький душ, и крошечная каморка с подозрительно широкой и мягкой кроватью, пилот уже закончил сервировать обед. На столе оказалась и разнообразная еда, и бутылка какого-то местного вина, и даже крошечный стеклянный светильник, три фитиля которого горели красным, синим и зелёным пламенем. Тириант… — Он задумался. Зная язык, ты начинаешь понимать и ход мыслей чужака. Некоторые расы вообще избегали обучать Чужих своей речи, хотя сами с готовностью учили языки. Аранки не относились к числу таких излишне осторожных или нетерпимых к чужакам рас. На Земле продавались самоучители их языка, существовали и курсы.
Мартин знал, что особых проблем с обучением не возникает, а многие хвалили язык аранков за строгую логичность структуры и простую грамматику. Но туристический, получаемый всеми при проходе через Врата, не оставил ни одному языку шансов превратиться в галактическое эсперанто. Да, он был сложен, но его и не требовалось учить… — Пройду Воротами, — объяснял Мартину пилот, беззаботно попивая вино. Можно выучить, можно говорить. Говорить со всеми. Это хорошо. С первой историей скорее всего ситуация была идентична для всех рас — автобиографии ключниками ценились.
Пилот некоторое время хмурился, потом кивнул: — Нет, нет. Не боюсь. Можно выбрать интересный мир. Смотреть, говорить, думать. Думать и снова думать. История будет. Первое путешествие за пределы родной планеты обычно приносило столько впечатлений, что оформить их в рассказ не составляло труда.
Проблема была лишь в том, чтобы выбрать интересную планету, а интересные миры обычно бывали и опасными. Но аранки не боятся не случившихся ещё опасностей… Самолёт летел уже больше двух часов. Они пересекли океан — Мартин долго любовался архипелагом из крошечных островов, расположенным в тысячах километров от большой земли. Пилот попытался рассказать, чем славен этот архипелаг, но словарный запас его подвёл. Мартин понял лишь, что очень-очень давно здесь был материк, а сейчас над водой высятся лишь горные вершины. Что ж, у каждой уважающей себя планеты должна быть своя Атлантида… Расплавленная кабина информатория уже почти стёрлась из памяти вихрем новых впечатлений. Может быть, заразительным оказался философский подход аранков — Мартин решил не забивать себе голову непонятной опасностью.
В конце концов теперь у него было по-настоящему мощное оружие. Да и сам он отныне будет куда осторожнее… хотя что толку в осторожности, если смерть может прийти с пролетающего в двух километрах флаера? Оставалось лишь надеяться, что след его достаточно хорошо запутан и неведомый враг потеряет Мартина. Вскоре пилот, извинившись, отправился в кабину. Мартин даже не знал, радует это его или нет, учитывая количество выпитого аранком вина. Впрочем, похоже было на то, что и посадка проходила на автоматике, а роль пилота сводилась на самом деле к функциям стюарда. К земле самолёт приближался так же стремительно, как и взлетал.
Лишь метрах в пятидесяти от поверхности двигатель натужно взвыл, и полет выровнялся. Мелькнула бетонная полоса, пронёсся навстречу взлетающий лайнер: огромная раздутая туша без иллюминаторов, видимо — грузовой. Самолёты взлетали и садились непрерывно, в воздухе плыли серебристые сигары, будто стайки рыб в аквариуме. Похоже, город Тириант, пренебрежительно названный Лергасси-каном клоакой, отличался завидным воздушным сообщением. Только при подъезде к городской черте — Мартин воспользовался обычным микроавтобусом, обычным настолько, насколько это возможно на Аранке, — причина насмешек над Тириантом стала ясной. Тириант оказался промышленным городом. Возможно, самым крупным промышленным центром планеты.
У Мартина не было под рукой ни верного путеводителя «Ля Пети», ни устаревшего, но обстоятельного справочника Гарнеля и Чистяковой. Конечно, аранки заботились об экологии. Конечно, над тянущимися вдоль трассы корпусами заводов не стояли облака дыма. И всё-таки что-то чувствовалось в воздухе — лёгкий кисловатый привкус на самой границе доступных человеку ощущений. Развалившись в широком мягком кресле, Мартин смотрел на проносящиеся мимо заводы и думал об Ирочке Полушкиной. Что она ищет здесь? Центр глобальных исследований аранков… Что может там делать семнадцатилетняя девочка?
Да всё что угодно. Не стоит забывать, что эта девочка одновременно находилась на трех планетах. Не стоит забывать, что две Ирины погибли — пусть внешне случайным и нелепым образом. Не стоит забывать, что… — Мартин нахмурился, — её исчезновением с Земли интересуется госбезопасность. На какой-то миг Мартину безумно захотелось бросить поиски. Вернуться на Землю, отдать Эрнесто жетоны, рассказать все, в том числе и о неудачном покушении на его жизнь, — и наотрез отказаться от дальнейших поисков. Господин Полушкин что-то утаил — Мартин ни секунды в этом не сомневался.
А клиент, утаивающий от детектива важную информацию, автоматически перестаёт быть клиентом. Но что-то останавливало Мартина. Может быть, тревога за девочку. Какой бы взбалмошной и нахальной она ни была, но семнадцатилетние девочки не заслуживают случайных пуль в ковбойских перестрелках и костяных дротиков в шею… А может быть, Мартина толкал вперёд тот неугомонный и беспричинный зуд, что знаком лишь отсталым расам, задумывающимся о смысле жизни. Где-то рядом с Мартином жила тайна. Настоящая тайна, без дураков, из тех, что выпадают лишь раз в жизни, да и то — отдельным счастливчикам. Мартин себя счастливчиком не считал.
И упускать самое большое приключение своей жизни не собирался. В России такие места принято называть Академгородками. За уходящей вдаль симпатичной живой изгородью, не оставляющей, однако, никаких шансов проникнуть внутрь без разрешения, скрывались жилые здания — невысокие, без всякой гигантомании, корпуса научных институтов, парки, рощицы и даже что-то, похожее на аквапарк. Во всяком случае, наблюдая за территорией из стеклянного павильона проходной, Мартин не смог подобрать иной аналогии. Водяные горки, бассейны… хорошо живут научные работники Аранка! Это был уже третий аранк, пытавшийся решить его проблему. И первый, который знал туристический.
Остальные самоуверенно пытались объясниться с Мартином на пальцах. Видимо, здесь аранки были менее сентиментальны. Или же не позволяли себе расслабляться в рабочее время. Приходите вечером, и доступ будет открыт. Организм Мартина и без того утверждал, что сейчас вечер. А может быть, даже ночь. Или раннее-раннее утро.
Что поделать, смена часовых поясов неизбежна и на Земле, и на Аранке… Так же как и бюрократия! Мартину ещё не доводилось встречать цивилизованную расу, в которой не появился бы этот замечательный подвид разумных индивидуумов. Вершиной всего он считал бюрократию дио-дао, но те по крайней мере не были гуманоидами, а на это Мартин всегда делал скидку. Вы не можете меня впустить до вечера. Охранник сразу же расслабился и заулыбался. Схватка была выиграна — так он считал. Несколько секунд Мартин боролся с искушением сказать, что он умирает от острого спермотоксикоза и Галина Грошева нужна ему как ближайшая женщина человеческой расы.
Но с охранника могло статься предупредить девушку о цели визита Мартина, и это заметно осложнило бы знакомство. Можно было сказать и то, что вера Мартина и Галины требует немедленно провести тот или иной религиозный обряд. Например, вознести совместную молитву Ивану Пловцу: святому, придающему телам верующих положительную плавучесть, древнему покровителю всех, умеющих держаться на воде. В случае с земными — испанскими — бюрократами это однажды сработало великолепно. Но охранник мог быть не столь образован, как юный Гатти, и пришлось бы долго объяснять ему, что такое религия. Поэтому Мартин избрал самый простой путь. Охранник захлопал глазами.
Неуверенно возразил: — Как я могу забыть? Гораздо важнее то, что я раскрыл тайну древних руин, разбросанных по всем планетам нашей галактики. Охранник открыл было рот, но не нашёлся что сказать. Можете ещё упомянуть пустоты на месте так называемых алтарей. Мне очень необходима научная дискуссия, она подстегнёт полет моей творческой мысли! Охранник достал телефон. Разговор, к удивлению Мартина, шёл на языке аранков, хоть и заметно было, что аранк строит фразы как можно проще и временами повторяет сказанное.
Ай да Ирочка! Мартин приподнял брови. В своей лаборатории! Это не по каменным островкам через канавы прыгать! Мартин взял маленький прозрачный диск, в котором свободно, как в неисправном компасе, вертелась стрелка. Охранник склонился над терминалом, коснулся каких-то клавиш на сенсорной панели — и стрелка в «компасе» резко развернулась, зафиксировав направление. Мартин не удержался, повернулся на сто восемьдесят градусов — стрелка на провокацию не поддалась и вернулась к правильному положению.
Постарайтесь не вступать в разговоры, если к вам не обратятся. Не понимаю, как вы получили разрешение на тепловое ружьё, но на территории Центра оно вам все равно не понадобится. Может быть, в целях поддержания спортивной формы у рассеянных учёных, а может быть, по иным, к примеру, эстетическим причинам, но на территории научного центра движущихся тротуаров не было. Дорог не оказалось вообще, и даже тропинок не проложили — упругая сочно-зелёная трава не приминалась ногами. Впрочем, тот негромко попискивал, стоило уклониться от курса больше чем на пятнадцать градусов. Наставление охранника Мартин помнил и в разговоры ни с кем не вступал, хотя на пути встречалось много интересного. В маленькой рощице, к примеру, он увидел сцену, умилившую бы Платона: пожилой седовласый аранк что-то рассказывал группе юношей.
Сменить бы им халаты на хитоны — и можно снимать фильм о древнегреческой жизни. По желобам текла вовсе не вода, а глянцевито поблёскивающая тягучая синяя жидкость. Временами по желобам скатывались прозрачные пузыри метрового диаметра, внутри которых клубился белый туман. В бассейнах пузыри застаивались, временами лопаясь и выпуская газ в воздух. Десятка три аранков бродили по территории «аквапарка», но ничего вразумительного не делали. В общем, прогулка по территории получилась интересная, хотя и разожгла в Мартине любопытство. И когда проводник пискнул и отключился у дверей одного из зданий, Мартин был даже немного разочарован.
Лаборатория Галины Грошевой на фоне окружающих зданий не особенно впечатляла. Одноэтажное здание с выложенной зелёной черепицей крышей, окон очень мало, каких-либо технических пристроек нет — хотя рядом с некоторыми зданиями высились огромные цеха, высоченные башни, ангары и прочие атрибуты большой и дорогой науки. Что же, Ирочка здесь занимается переливанием разноцветных жидкостей из пробирки в пробирку? Или сидит, насупив лоб, над древним манускриптом, раскрывающим все тайны Вселенной? Мартин постучал. Выждал немного и приоткрыл дверь — та оказалась незапертой. В длинном белом коридоре никого не было.
Не доносилось ни единого звука. Ни звука. Мартину немедленно представилась Ирочка, тихо висящая в петле. Или застывшая с выпученными глазами, а в окостеневшей руке — пробирка с только что синтезированным ядом. Или — убитая безумным роботом, который сам решил постигнуть тайны Вселенной… Мартин вынул из чехла «Осу» — нож, вообще-то для хорошего боя не предназначенный, но в умелых руках полезный. Сбросил у порога рюкзак и зачехлённый карабин… эх, выковырять бы «жвачку» из ствола… И двинулся по коридору, поочерёдно открывая боковые двери. Чистая и уютная.
Постель разбросана, смята. Значит, Ирина здесь и жила. Вполне разумный подход. Две комнаты занимали лаборатории. Одна — с пробирками и термостатами, совсем как в фантазиях Мартина. Другая — с приборами и компьютерами, даже с работающим автоматическим токарным станком — резец бешено вращался, скользя по сложной дуге вокруг жёстко зафиксированной детали. Мартин понаблюдал за станком и решил, что из пластиковой заготовки вытачивается что-то вроде кухонного половника.
Занимательно, но Ирочки и тут не было. Ещё одна комната явно имела отношение к науке, вот только к какой именно — вопрос оставался открытым. Она оказалась совершенно пуста, стены — из чёрных зеркал, в которых тонул свет. В центре комнаты с потолка свисал на тонких нитях белый двухметрового диаметра диск. На диске тоже ничего не было. Мартин закрыл дверь — почему-то эта комната произвела на него неприятное впечатление. И лишь в самом конце коридора, за торцевой дверью, он встретил Иру Подушкину.
Это был кабинет — очень хороший кабинет, сразу вызывающий желание работать или по крайней мере принять рабочий вид. Солидные шкафы с книгами, монументальный деревянный стол, на нём — огромный экран компьютера, настольная лампа под зелёным абажуром и круглый аквариум с лениво плавающими разноцветными рыбками. Под ногами мягкие ковры. За окном виднелся маленький цветущий сад, скрывающий от глаз соседние здания. Всё было так степенно и чинно, что Мартину стало неловко за свой непритязательный вид… а ещё более — за крепко сжатый в руке нож. Ира Полушкина стояла у окна и смотрела на Мартина. Ждала… почти наверняка в коридоре есть какие-то неприметные видеокамеры.
Это не было приветствием или вопросом. Просто констатация факта. Спрятал нож, виновато улыбнулся. Выглядела Ирочка Полушкина замечательно. Она была одета не по моде аранков, а в простое белое платье с глухим воротом и коротким рукавом. Милая молоденькая девушка, собравшаяся чинно погулять с родителями… Мартин невольно улыбнулся. Я не преследую вас.
Я обычный частный детектив, которого наняли с обычной просьбой — найти вас и спросить, не нужна ли помощь. Если моё присутствие нежелательно… я уйду. Но напишите родителям хотя бы короткую записку! Объясните, что не хотите возвращаться, сообщите, что с вами все в порядке. В глазах Иры плескалось целое море подозрения. Она хмыкнула и спросила: — А как же Прерия-2? И кто вы?
Она пыталась развести врагов… и получила по паре пуль от каждого, — жёстко ответил Мартин. Нет, лицо Ирины не дрогнуло. О смерти Ирины с Прерии-2 она знала. Тут уж настал черёд Мартина вытаращить глаза: — С какой стати? Я детектив, понимаете? Я не самый лучший в мире человек, я не всегда в ладах с законом, мне приходилось стрелять самому… но я не убиваю девчонок, сколько бы они ни хамили мне в лицо! Как угодно назовите.
Ирина отошла от окна. Присела за огромный стол — и Мартин заметил, что она быстро спрятала что-то, сжатое в кулаке, в открытый ящик стола. Вот те раз! А он-то был на волосок от смерти. Вот теперь ему удалось вывести Ирину из равновесия! Девушка по имени Ирина Полушкина погибла… нападение дикого зверя, — устраиваясь на стуле напротив Ирины, сообщил Мартин. Точнее, было — хотя бы одно.
Одичавший кханнан, привезённый на Библиотеку геддарами. Он напал на… — Мартин помедлил и твёрдо закончил: — На вас. Вы умерли у меня на руках, успев лишь сказать «Прерия-2». Можно было считать миссию провалившейся… но я отправился на Прерию. Решил выяснить, что вас связывает с этой планетой. И снова встретил вас. В глазах её появился страх.
Вы это были, именно вы! Или ваша копия — какая разница? Я поговорил с вами, получил письмо к родителям, и тут завязалась нелепейшая перестрелка. Вы попытались защитить маленького лысого ковбоя, с которым сдружились за эти дни… — Маленького лысого ковбоя? Русского происхождения! Вы с ним не спали, как мне кажется, но сдружились. И попытались защитить от маршалов, охотников за наградой.
В результате — смерть. Но перед этим вы спрашивали меня — не на Аранке ли я вас встретил. Поэтому… — Мартин развёл руками и уже спокойнее закончил: — Поэтому я тут. Может быть, вы мне что-то объясните? Но мне удалось уцелеть… — Я была уверена, что вы — убийца! Ирина беспомощно огляделась. Подвинула к себе экран и стала набирать что-то.
Один из ассистентов.
Людей, что могут влиять на мир снов называют Снотворцами — и главный герой оказывается втянут в конфликт двух таких Снотворцев. Григу приходится принять их предложение и отправиться на поиски некого артефакта. Музыку написала Пелагея. Читайте также.
Здесь есть все: большие кошки, летающий Кремль, разрушенные здания, плотный занавес из тяжелых облаков и Дюша Метелкин одинокий сталкер Никита. Но, погружаясь в эту историю, познаёшь его слой за слоем вместе с главным героем и понимаешь, что не всё здесь так однозначно. Довольно часто в произведениях про Мир После мы наблюдаем, как людям приходится соблюдать глупые и жестокие правила и законы, придуманные такими же людьми, которые отличаются только тем, что они успели первыми дорваться до власти. В Форсайте же всем поголовно людям приходится соблюдать странные и нелогичные правила банально чтобы прожить хотя бы ещё день. Кем, когда и почему были придуманы эти правила - загадка до самой концовки новеллы. Что же там про самоповторы автора? Их тут насыпано щедро, даже несмотря на малый размер книги.
ReadRly Я могу придумать счастливый финал, но разве я могу придумать другую жизнь? Различие между русской и зарубежной фантастикой проявляется в атмосфере и деталях. В русской фантастике часто присутствует ощущение близости главных героев к обычной жизни, а также уникальные для русского человека выражения. В "Спектре" Лукьяненко можно увидеть "русскую" изюминку, которая делает произведение особенным. Герои Мартин и Макс напоминают родных братьев, их приключения смешивают фэнтези и фантастику. Мир, созданный Лукьяненко, продуман до мельчайших деталей, что придает ему реалистичность. История о развитии разума, философские размышления и взгляд на фатализм делают книгу увлекательной и заставляют задуматься.
Лукьяненко планирует вернуться к работе над романом "Вечный дозор" в ближайшие дни
Немного о "Форсайте" Сергея Лукьяненко — пост пикабушника Cherviblo. Лукьяненко (роман Спектр). Я вспомнил одного земного юношу, ключник. Он рос обычным мальчиком, в меру умным, когда положено – шалил и смеялся, когда случалось – боялся и. Сергей Лукьяненко рассказал, когда выйдет завершающая книга цикла "Дозоров" – "Вечный Дозор", сообщает "Парламентская газета".
Спектр. - Сергей Лукьяненко
Лукьяненко Спектр – покупайте на OZON по выгодным ценам! В романе Спектр Сергея Лукьяненко нас отправят путешествовать по неизведанным мирам. Если мне не изменяет память, это уже тридцать какая-то книга Сергея Лукьяненко. Российский сценарист и писатель-фантаст Сергей Лукьяненко рассказал, что книгу «Вечный дозор» он планирует завершить, когда ситуация в мире станет более стабильной. "Спектр" одна из наиболее любимых книг у Лукьяненко. Спектр первое прочитанное мною произведение авторства Лукьяненко и мое любимое у него.
Читать книгу: «Спектр»
Автор «Дозоров» Сергей Лукьяненко побил писательский рекорд: пять романов за год — и это не предел. Известный российский фантаст Сергей Лукьяненко анонсировал новую повесть, над которой работает прямо сейчас, и раскрыл другие творческие планы. Если мне не изменяет память, это уже тридцать какая-то книга Сергея Лукьяненко. Сергей Лукьяненко совместно с «й», студией «Красный квадрат» и платформой «Москва с тобой» начали выпускать фантастический роман «Ловец видений».
Лукьяненко Сергей Васильевич
Сейчас уже и не упомнишь, как общественность реагировала на такой вызов, но выглядело смело, хотя, если задуматься, Лукьяненко просто занял более последовательную позиции поздних Стругацких в дискуссии со Стругацкими ранними. Главный фантаст России, шутливое пророчество Ванги и метафизика ДонецкаВ последние сентябрьские дни в Донецке проходит фестиваль «Звёзды над Донбассом». Впервые на донбасской земле мероприятие такого масштаба! Невероятно живая фантастическая вселенная, закрученный детективный сюжет и, главное, как пел Юрий Шевчук: "революция, ты научила нас верить в несправедливость добра". Ведь чем в мире "дозоров" свет отличается от тьмы?
Кулинарными особенностями — тёмные Иные питаются тёмными эмоциями, светлые, соответственно, светлыми. А политическая мораль одинакова и у тех, и у других.
Одна поездочка - одна байка или притча. Рассказчиков таких мало, а дел на иных мирах - много, поэтому приходится нашим сказочникам зачастую подрабатывать выполнением чужих поручений: то человека на иной планете найти, то весточку передать, а то и вовсе - должника грохнуть. Частному детективу Мартину поручили найти сбежавшую из родительского дома девушку, вот и бегает он за ней по семи планетам, попутно вживаясь в иные миры с чудным социальным устройством, необычайно быстротечным циклом жизни или даже - с непривычными физическими свойствами. Была там планетка с чудовищной силой поверхностного натяжения воды. А по слухам, есть миры в нашей галактике, где число "Пи" равняется четырем. Каждый мир - это отдельная повесть, со своей завязкой-развязкой-финалом всегда, между прочим, трагическим , и только Мартин бегает за беглянкой, как по замкнутому кругу, все больше и больше уподобляясь герою какого-нибудь плохого фэнтезийного сериала, просто-таки обязанного выполнить неуправляемую авторскую волю наперекор логике, здравому смыслу и окружающим обстоятельствам.
Он и сам не знает, почему его истории так нравятся ключникам. Его работа - искать людей, которые застряли на других планетах и возвращать их домой. Однажды его просят найти девушку. Ну что может быть проще для опытного ходока? Он её находит, но девушка погибает у него на руках. Печально, но так бывает.
Популярность среди широкого круга читателей Лукьяненко приобрел благодаря повестям "Рыцари сорока островов" и "Атомный сон". На данный момент на счету писателя более 35 романов, в том числе популярная серия "Ночной Дозор", трилогии "Лабиринт Отражений", "Лорд с планеты Земля", а также рассказы и повести разных лет. Лукьяненко — лауреат многочисленных литературных премий, в том числе писатель неоднократно становился финалистом премий "РосКон", "Аэлита", "Звёздный Мост" и "Мир фантастики".
Men's books
"Спектр" Сергея Лукьяненко, оказался как раз той книгой, которая подошла под такие мои запросы. На повестке дня книга Сергея Лукьяненко «Ночной дозор», повесть о городской магии, современных волшебниках и их обыкновенных житейских проблемах, которые не способна. Как пишет ТАСС, Лукьяненко передвинул выход «Вечного дозора» на более поздник срок, поскольку он вынужден переписывать книгу. Таким образом, в романе Сергея Лукьяненко «Спектр» описаны вовсе не космические приключения героя, а не особо сложная по нынешним временам компьютерная игра.
Антон Городецкий возвращается: Лукьяненко рассказал, когда допишет «Дозоры»
А когда речь идет о такой удивительной и тонкой материи как сны — воображение очень понадобится», — рассказал Сергей Лукьяненко. Писатель Сергей Лукьяненко сделал первую главу своей новинки "Вечный дозор" вместе с прологом доступной для чтения в соцсети "ВКонтакте", пишет "Афиша Daily". Лукьяненко Спектр – покупайте на OZON по выгодным ценам!