На своём YouTube-канале я рассказываю, как благоустраиваю деревню и как строю свой дом. Преимущества жизни в деревнях и малых городах перед жизнью в мегаполисах, умные люди давно оценили. Семейный Ютуб канал Сергея и Натальи в 2014 году переехавших в Россию из Донецкой области 2024. Дворы поросли травой: посмотрите на восемь заброшенных деревень России, в которых жизнь остановилась.
«В Москве стало невмоготу». Три истории семей, которые уехали из города в деревню навсегда
«Из всех решений в жизни решение приобрести профессию медсестры, родить детей и переехать в деревню оказались самыми правильными», — уверена Женя. На своём YouTube-канале я рассказываю, как благоустраиваю деревню и как строю свой дом. Приезжаем в деревню к Мите, и он знакомит меня с местной знаменитостью – бабой Люсей.
Переехали из большого города в деревню и остались там жить — личные истории
Эта статья о том, как изменить образ жизни, переехав из города в деревню, на личном примере бывшей горожанки. Смотрите видео на тему «Жизнь В Деревне» в TikTok. Весёлая, симпатичная образованная женщина рассказывает о жизни в деревне и о том, как можно заработать приличные деньги имея хозяйство.
Мёртвая Россия
Важное Жизнь в деревне: от первого лица. Корреспонденты побывали в деревнях, жизнь в которых теплится силами единственных жителей, и нашли все ответы на эти вопросы. Про жизнь в деревне говорят всякое, не всегда встретишь мало-мальски объективное мнение.
Из города в деревню: как бросить мегаполис, построить дом в деревне и стать счастливым
Нам пришлось на первом этапе привлекать дополнительных людей, скотину покупать перед переездом, чтобы к началу жизни в деревне уже появился какой-то финансовый ручеек. новости беларуси, общество, деревня, жизнь в белорусской деревне, эксклюзив, борисовский район (минская область). Жизнь деревни в советский период, например, сильно зависела от сельскохозяйственных предприятий, которые и сдерживали людей. Сцены из деревенской жизни Навстречу Вербному воскресенью: как живёт деревня в ожидании чуда. За 1,5 года виртуального общения всего несколько раз мы встречались, а затем сыграли свадьбу в Ульяновске и сразу уехали осваивать жизнь в деревне. Сегодня жителей деревень осталось не так много в сравнении с численностью горожан, потому что мы все знаем о преимуществах городской жизни.
"Увидела этот дом и заплакала"
- Переехали из большого города в деревню и остались там жить — личные истории - Чемпионат
- Чистоозерье
- Жизнь в деревне — опыт, который не получить в городе
- «А нам когда помогут?»
- «Я не люблю город и говорю об этом прямо»: как живет молодежь в деревне
- Катание на быке, спасённый заяц, истории про тёщу: курские блогеры собирают миллионы просмотров
Катание на быке, спасённый заяц, истории про тёщу: курские блогеры собирают миллионы просмотров
В деревне все оказалось гораздо сложнее, чем я предполагала: с моим появлением жизнь волшебным образом не развернулась на 180 градусов. Главные герои ленты — супруги Хорошевы, запустившие YouTube-канал о жизни в сельской местности. Канал о жизни в Курской деревне Сергей начал вести в 2019 году. Смотрите видео на тему «Жизнь В Деревне» в TikTok. Жизнь деревни в советский период, например, сильно зависела от сельскохозяйственных предприятий, которые и сдерживали людей.
Переехали из большого города в деревню и остались там жить — личные истории
Еще мы иногда помогали повару на кухне, если она не успевала. Некоторые учителя проводили уроки с веселым задором, произносили разные смешные фразы: «вот где собака-то порылась», «тропическая чушь», «еку мать». Я эти выражения и сама иногда теперь произношу. Я только недавно стала студенткой, но уже сейчас понимаю, что действительно важных вещей, кроме семьи и школы, в моей жизни было не так много, но они все-таки были. Например, с детства папа привил мне любовь к спорту — с шести лет я каждое лето хожу в водные походы. Еще я безумно люблю горы. Круглый год мы всей семьей катались на лыжах или на велосипеде, и я очень чту эти традиции. Также важное место в моей жизни занимает религия — я православная. Мне не навязывали это, просто в деревне я ходила в воскресную школу — так все и началось. Мне если что-то навязывать, я сделаю все наоборот. Нас по желанию возили в храмы и в монастыри на экскурсии.
Когда я стала взрослее, я начала сама ходить на службы, исповедоваться, причащаться.
Придумала красивую концепцию и графику, обратилась к силам диджитал. А они мне устало говорят: «Да кому нужна наша картошка? Вон целый подвал лежит». Поначалу я не могла к этому привыкнуть, потому что в Петербурге у меня было совершенно другое окружение: все на подъеме, шумные и инициативные.
Но часто дальше шума и обещаний «давайте соберемся как-нибудь и начнем над этим работать» дело не шло. Люди любят поговорить и просто насладиться предвкушением результата. В деревне всё наоборот. Первая стадия — недоверие и отстранение. Здесь можно сдаться, но, если сельские видят, что ты всё еще ходишь и чего-то от них хочешь, они начинают присматриваться.
На третьей стадии наконец появляется интерес: «Так и чего ты там все-таки придумал? Сельский человек всегда выполнит обещанное, и ему не нужны никакие бумаги. У бизнеса в селе есть свои особенности. Проекты могут обсуждаться и в бане, и за рюмкой водки. Монастыри, морозы, тулупы — русская душа здесь обязательно в какой-то момент поднимается за хреновухой.
Но мы, конечно, не пьем целыми сутками. Не больше городских уж точно! У нас много дел. Рабочий день в селе в летнее время равен световому — то есть с пяти утра до двенадцати ночи. Здесь нет понятия «выходные» — только если идут дожди.
Даже обед привозят в поле. Если что-то пойдет не так с кормом или даст сбой техника, это скажется на удоях и продукции, которая в итоге попадает на прилавки. Так что молоко — это не только «подоить корову». Оно начинается с полей. Вот почему у нас строгие требования к сотрудникам, но и зарплата выше среднерыночной.
Например, доярка может иметь стабильный доход в районе 30 тысяч, а механизатор — 60 и больше. Нам важно привлекать сюда молодых специалистов, поэтому мы работаем над развитием инфраструктуры для них. Откликов много, и я всерьез задумалась о том, чтобы реализовать в селе волонтерскую программу для всех, кто захочет получить знания агронома, — ведь в современном пространстве их взять больше негде, а учебники в библиотеках давно устарели. Городские всегда удивляются, когда узнают, что селу нужны даже программисты. Мы планируем запуск современного молочного комплекса, и нам на фермы требуются IT-кадры.
Так что крестьянин, бегающий по полю с плугом и мотыгой, — это стереотип, не имеющий ничего общего с реальностью. Наши сотрудники получают достойную зарплату, потому что несут большую ответственность за процессы. Хотя был забавный случай. Одна доярка пила две недели — заставили писать объяснительную, в которой она так и заявила: «Не пришла, потому что пила». А я сижу и вспоминаю, как несколько дней назад была на вечеринке, выпила четыре бокала игристого и друзья собирались вызывать мне скорую.
Сельские люди физически сильнее и выносливее нас в разы и действительно пышут здоровьем. Они не сидят на месте по восемь часов, питаются натуральными продуктами, а не пластиковыми помидорами из супермаркетов. Я раньше не задумывалась, почему в Суздале такие ровные поля. Это не природа их «сгладила», а люди сотни лет возделывали землю, следили, чтобы она не зарастала и каждый сантиметр давал урожай. Культуре возделывания сельские и обязаны своим здоровьем.
У них огромная связь с землей, они ей благодарны. Поэтому в деревнях такой культ хлеба и мяса. Это сильные и энергичные люди. Как-то в Туртино приезжали мои друзья, помогали с вещами. Один из них нес какую-то коробочку, а мимо шел сельский мужик с десятью.
Остановился, посмотрел обеспокоенно и спросил: «Ты чего, захворал, что ли? Но летом, во время сбора урожая, в селе бывают пробки, жизнь бурлит, в столовой снова становится шумно. Надя уверена: это заслуга и социальная миссия бизнеса, обеспечившего селу зарплаты, которых здесь не было десятилетиями. Местным с их завидным здоровьем легко дается физический труд, работают они много и, кажется, лучше городских знают, как жить селу. Но им нужна помощь извне, когда речь заходит об управлении процессами.
Главным источником информации в Туртине до приезда Нади были объявления в газете. Она переформатировала службу строительства и попробовала научить всех пользоваться электронными ресурсами и почтой. Устоявшееся мнение, что диалог с властью невозможен, — это стереотип. Я общалась со многими местными чиновниками — очень адекватными людьми. Просто у государства, как игрока, свой интерес, и его надо понимать.
Например, школы в Туртине нуждаются в восстановлении. Но сперва население должно вырасти минимум до тысячи человек, что логично: любое образовательное учреждение — это затраты на обслуживание и ответственность, оно не может стоять пустым. Эти процессы гораздо сложнее, громких фраз и голого энтузиазма здесь мало. Потому наша задача не сетовать на власть, а перевезти сюда новых людей и увеличить население. А для этого нужно жилье и инфраструктура, чем мы сейчас и занимаемся: строим и переселяем семьями.
Правда, всё осложняется тем, что у Суздаля и Владимирской области в целом большой дефицит бюджета». Но упадок российских сел связан не только с финансированием регионов, и одними деньгами его не преодолеть. Современное состояние глубинки — это печальное отражение коренных социальных изменений в стране за последние три столетия ее истории. Волны урбанизации и дезурбанизации в России сменяли друг друга. Жизнь деревни в советский период, например, сильно зависела от сельскохозяйственных предприятий, которые и сдерживали людей.
Тем не менее в 60-е годы жители массово мигрировали в большие города, население старело, а уровень рождаемости не мог компенсировать этих потерь. Распад СССР ненадолго замедлил процесс урбанизации, обеспечив приток беженцев и мигрантов из бывших союзных республик, но при этом спровоцировал кризис сельского хозяйства и увеличил разрыв в доходах между городом и деревней. В годы, последовавшие за земельной реформой 90-х, производство во многих селах вымирало. Не видя перспектив трудоустройства, молодежь стремилась в города. Модернизация происходила выборочно, и всё заметнее становилась социальная поляризация периферия — центр.
Сегодня в России зарегистрировано более 150 тысяч сельских населенных пунктов — но это только на бумаге. В реальности же около 20 тысяч из них почти заброшены или пустуют, и данные Росстата не всегда отражают объективную картину. Но этот показатель основан на сведениях об официальной регистрации по месту жительства, то есть ни студенческая молодежь, ни люди, уезжающие на заработки, при его подсчете не учитывались. Все они прописаны в деревнях, но фактически живут в других населенных пунктах.
Алмаз: А сами не боитесь? Сания Апа: Нас Бог бережёт. А что бояться —то? Коронавирус же может прийти, даже если спрячешься в погреб. Сейчас в деревне проживает шесть человек, и все пожилые, молодежь уехала в город. Приезжают только летом, присмотреть за домом, родителей ведь схоронили. Рашат Абы вспоманает, что его родное село было большим — 80 дворов, была ферма, держали скот, валили лес. В переломные годы все развалилось, — но дух в деревне остался, и держится, уверен хозяин дома. Чувствуется и близость леса, диких животных тут видят часто. Алмаз: Большой медведь был? Рашат Абы: Нет, не большой. Маленький, это же был медведь, мальчик. Если бы медведица, то она, когда встанет выше человека. Почему у деревни название Махмур, это на русском, или Матмыр на татарском — никто и не знает. Предположительно село основали в 18-ом веке, и живут здесь только татары. Село несколько раз горело, но вновь возрождалось. Рашат Абы: Деревня с двух сторон горела. Алмаз: А как деревня на ноги встала?
После была тусовка и ужин, но веселья не было, все молчали. Я была уверена, что больше сюда никто не приедет, это провал. Но через два дня, когда все более-менее отошли, мне посыпались сообщения: что люди больше никогда не купят пластиковый пакет или что они возненавидели йогурты в баночках. У некоторых действительно поменялось мировоззрение, многие потом писали: «А давайте соберемся еще раз», кажется, что постепенно может сформироваться такая традиция, люди сами подхватят инициативу — в других городах и селах тоже. Мы планируем повторить акцию 24 августа. Я обратилась к ребятам из архитектурного бюро «Хвоя», и они нарисовали для нас эскиз беседки, администрация поможет с вывозом мусора. Еще я планирую сделать карту, чтобы люди, которые решили приехать в деревню, могли прогуляться по интересным точкам: заглянуть на ферму, в гончарную мастерскую — при чем все это настоящее, а не аттракцион для туристов. А людям в деревне интересно общаться с городскими, им нравится, что можно поговорить с кем-то незнакомым. В Пениках, кстати, абсолютно все, даже бабушки, сортируют отходы — несколько лет назад местная жительница Елена открыла станцию сортировки и отправляет мусор на переработку. Ее проект называется «Раздельный сбор Карасик». По всей деревне поставили баки, собирают пластик, стекло, металл, а для органики в каждом доме есть компостные ямы. Они на вес золота, так как весной органика становится удобрением для грядок. Сельский лекторий Я делаю сельские лектории: договариваюсь с библиотеками и домами культуры, что буду у них проводить занятия со взрослыми и детьми на злободневные и важные темы. Начала с нашей деревни. Например, скоро к нам приедет врач, который расскажет про детскую травматологию и про то, как диагностировать инсульт. Актуальные медицинские знания в регионах не так доступны, как в городе. Недавно Общество юных архитекторов проводило мастер-класс по проектированию территорий, Илья Литвяк, открывший бистро «Футура», показывал эксперименты — жарил морковку, взрывал лапшу — бедные сотрудники библиотеки ужасно перепугались, но детям было весело. Был тренинг по скорочтению и тренировке памяти от Аси Шаталовой, надеюсь, скоро приедет кто-нибудь из известных блогеров и расскажет местным предпринимателям о том, как им продавать свою продукцию с помощью Instagram. Все спикеры работают бесплатно, многие пишут мне сами, что хотят выступить. Недавно, например, обратилась генеалог Маша Тычинина , которая научит людей изучать свои корни в архивах. Фото: seloonomoe Возрождение ягодного производства Сейчас важный для меня проект — возрождение совхоза «Плодово-ягодный», который раньше кормил ягодами весь Ленинград. Люди здесь все еще продолжают выращивать ягоды — и они готовы делать пастилу и варенье и продавать, назвать бренд хотят «Ягодный берег». Илья из «Футуры» сделал технологические карты, чтобы варенье было одинаковым, мой молодой человек нарисовал брендинг. Сейчас мы открыли краудфандинг , чтобы купить саженцы и запустить производство. В качестве благодарности за пожертвование местные предложили обучать кузнечному делу, проводить экскурсии, рассказывать про земледелие, дарить чай из трав, которые здесь растут — идеи накидывала вся деревня. Сложности и как их преодолеть В деревне все оказалось гораздо сложнее, чем я предполагала: с моим появлением жизнь волшебным образом не развернулась на 180 градусов. Куча людей до меня приезжали, обещали, а потом ничего не делали и пропадали. Это подорвало доверие, и его нужно постепенно восстанавливать. Круг общения маленький, информация распространяется молниеносно, нужно понимать, что ты берешь на себя большую ответственность. Людей нужно вдохновить, растормошить, показать, что новое — это не страшно. Это оказалось самым сложным. Первые мероприятия, которые я делаю в деревне, всегда проходят плохо, на них никто не приходит, местные смеются.
«Мы вдохновляли людей на переезд в деревню»: как российская семья раскрутила блог о сельской жизни
Стоя на картофельнике, то и дело поглядываешь вперед и назад: а сколько же там у нас осталось и сколько сделано? Сделанное, как правило, прибавляется ме-е-дленно, остаток же упрямится и никак не хочет убывать… Но, пообвыкшись, ручной труд на земле начинаешь любить и, наоборот, к городским занятиям возвращаешься с неохотой. Местные жители, в основном пожилые люди, встретили настороженно. Местному жителю — ему что нужно? Перво-наперво ему нужно понять, кто ты такой и что здесь делаешь, причем разложить это на привычные для себя категории. Переезд из столицы в глубинку, прямо скажем, — не самый частый случай в наше время. Ежели бы отсюда в столицу, то было бы понятно… А так, городской, рожа хитрая, говорит не по-здешнему… Просто дурак или, не дай Бог, лихой человек? Взаимопонимание наладилось, когда «городские» начали ходить помогать в церковь: читать, петь на клиросе. Тут уже всё встало на свои места: «псаломшшик приехал», «псаломшшикова жена», — коротко и ясно. Данная, прямо скажем, относительная социальная роль в глубинке довольна весома, ибо в прошлом при церквях всегда были помощники — псаломщики, просфорни, черницы, — живущие особенной жизнью, по-своему включенные в жизнь округи и играющие в этой жизни необходимую роль. У супруги затруднения, по большей части, были общечеловеческие, не переселенческие.
Жизнь женщины по-другому, резче отграничивается рубежом «до детей» и «после рождения детей». Тем более когда младенцев на руках несколько, и конца-краю не видно пеленкам, горшкам и кормлениям. Сами собой в голову пролезают диверсантские мысли, что это — до гробовой доски, мозги засохнут, интересы и увлечения кончатся, и ничего в жизни больше просто уже не будет. Но дети растут и взрослеют, поэтому, как говорится, «первые десять лет тяжело, а потом отпускает». На смену приходят воспитательные проблемы старшего возраста, и тем не менее рутина ухода за малышами не бесконечна. В сумме же мы убедились, что заниматься детьми в деревне удобней и легче, чем в городе. Что самое скверное для детей в городе? Умножение сущностей! Но сущностям философская мудрость, как говорится, «до лампочки». В большом городе сущности толкутся друг у друга на голове и одни другими погоняют.
Вы не можете сделать «стоп-кадра», зафиксировать какой-нибудь отдельный момент из потока впечатления. Поэтому дети, совсем как взрослые, страдают гиперактивностью и дефицитом внимания. Гиперактивность и дефицит внимания — две вещи, которые делают современные воспитание и обучение кошмаром. Любой одаренный ребенок на конкурсе «Щелкунчик» или в передаче «Умники и умницы» отличается двумя вещами: фундаментальным спокойствием и вниманием. В деревне поток впечатлений невелик, а лишним сущностям неоткуда браться, разве только из телевизора и из глубины грешной души папы или мамы. Поэтому если вы без нужды не умножаете сущности, то дети в деревне: а никогда не скучают просто не догадываются о разнице между обычной жизнью и развлечениями , б любят природу, в много читают, г слушают аудиокниги, д не переносят эстрады, шансона и рэпа, е играют в дочки-матери, эстафеты, снежные крепости и в остальные человеческие игры, ж клеят, вырезают, рисуют и строят, з поют военные песни и знают героев Великой Отечественной лучше, чем их родители, и ставят театральные постановки и снимают их на видео, к занимаются музыкой, л говорят правильным русским языком, м охотно участвуют в богослужениях, н хорошо и самостоятельно учатся экстерном.
Семья переехала из города в забытую деревню, где у них родило... Журналист Verasen еще в конце зимы съездил в гости к интересной семье и теперь рассказывает, как переезд в деревню подтолкнул семейную пару разобраться в отношениях, укрепил ее и сделал намного больше.
Пишет сайт об альтернативной сельской жизни DownShifter. Деревня Добрезино: без связи, но с семейством Михновец К Добрезино я добираюсь уже на закате. Единственная расчищенная от снега дорога заканчивается у знака начала деревни. Дальше идут две колеи, по которым машина, царапаясь дном, продвигается ужасно медленно. Деревня представляет собой одну улицу, упирающуюся в лес. За лесом — озеро Плиса, да и сам лес, как видно по карте, плотно усеян озерами. Я успеваю дозвониться до своего героя, как при въезде в деревню связь от А1 пропадает. Вскоре вижу, как навстречу мне идет светлоглазый бородатый мужчина с цветной повязкой на голове.
Его зовут Эдуард. В этом году исполняется восемь лет с тех пор, как они вместе с женой и сыном переехали в Добрезино. Мы оставляем машину у обочины и дальше идем пешком мимо одиноко стоящих хат. Видно, что зимой тут почти никто не живет: вокруг девственные сугробы снега, в окнах не видно света. Так продолжается вдоль всей улицы, пока мы не доходим до большого навеса, под которым зимуют два трактора, мотоблок, старый микроавтобус и видавшая виды «Нива». Сразу чувствуется: здесь есть жизнь. За навесом стоит небольшая хата, где нас уже ждет успевшее за время жизни в деревне размножиться семейство Михновец: жена Майя и пятеро детей —Никита, Услада, Тимур, Эльмира и Миша. Хата представляет собой большую комнату с русской печкой и двумя двухэтажными кроватями, кухней и несколькими подсобными помещениями.
Ко мне сразу же выбегает Тимур — голубоглазый шестилетка. Он выдает сто слов в минуту и интересуется всем на свете. Тимур показывает мне свои игрушки и новый подаренный Дедом Морозом фотоаппарат. Из Солигорска в деревню: «Потому что я понял: если поддамся этой рутине, то потеряю смысл жизни и сопьюсь» До переезда в деревню Эдуард и Майя жили в Солигорске, где Эдуард работал электрослесарем на «Беларуськалии». И хоть работать на «Беларуськалии» — для многих местных мечта всей жизни, мужчина признается, что морально было тяжело. Майя окончила в Минске Институт парламентаризма и предпринимательства, а в Солигорске открыла небольшой магазин с итальянским бельем. И хоть бизнес приносил прибыль, все равно удовлетворения не доставлял: дома не бываешь, все праздники работаешь, детей практически не видишь, а они не видят, чем занимаются родители. Так Майя окончательно поняла, что больше не хочет заниматься бизнесом.
Ещё одним толчком к переезду в деревню стала поездка в Крым на мыс Меганом, где семья прожила месяц дикарем в палатке. И вместе с тем, как изменилось тело, изменилось мировоззрение, — рассказывает Майя. А Эдуард продолжает: — Мы потом еще долго раскачивались, специально купили микроавтобус и ездили по поселениям, общались с людьми. В итоге много где побывали, но там что-то не то, тут не это. В итоге наступил момент, когда мы решили: всё, сколько можно ездить? И когда приехали к ребятам в соседнюю деревню, нам понравилось. И понравилось, прежде всего, как тут устроено общение. Когда ты переезжаешь на землю, самое главное — человеческий ресурс, когда ты можешь прийти в гости и посоветоваться, что и как.
Также в деревне есть несколько магазинов и кафе, которые сами организуют доставку продуктов и товаров на лодках. Кроме того, жители деревни могут выращивать собственную продукцию на небольших участках земли, которые находятся рядом с каналами. Это позволяет им обеспечивать себя свежими овощами и фруктами.
В деревне также действует система поставок товаров и продуктов на большие расстояния. Например, многие компании используют каналы для транспортировки грузов и материалов, таких как стройматериалы, электроника и другие товары. Для этого они используют специальные транспортные суда, которые могут перевозить большие объемы грузов.
Также в деревне существует традиция "продуктовых ярмарок", где местные фермеры и ремесленники продают свои продукты и товары. Эти ярмарки проводятся несколько раз в год и привлекают множество туристов и местных жителей. Несмотря на то, что деревня не имеет дорог, жители не испытывают особых трудностей в зимний период.
Все лодки, используемые для передвижения по каналам в летний период, оснащены специальными устройствами, которые позволяют использовать их и в зимний период. Таким образом, жители могут передвигаться по каналам и в зимнее время, не зависимо от погодных условий на суше. Кроме того, там есть несколько аптек, где можно приобрести лекарства и медицинские средства.
При необходимости, жители могут вызвать скорую помощь, которая прибудет на специальной лодке, оснащенной необходимым медицинским оборудованием.
Что касается огорода, то за эти годы поняли, что не хотим его делать большим. Выращиваем только для себя огурцы, помидоры, свеклу, морковку, зелень. Самый крупный участок земли отдали под тыкву, потому что она идет зимой на корм коровам, - объясняет Даша и признается: до сих пор не может поверить, что стала хозяйкой десятка буренок. Даша и Витя уверяют, что их такое положение дел более чем устраивает. От недостатка общения не страдают. Во-первых, они друг другу - лучшие собеседники.
Во-вторых, после того, как семья Лях завела на You-tube блог о сельской жизни, у них появились друзья среди подписчиков, которые иногда даже приезжают в гости. Тех, кто пытается Дашу и Витю уколоть в комментариях, очень мало. Семья Лях объясняет это так: - Мы ко всему позитивно относимся, может, поэтому хейтеры нас обходят стороной. Если кто-то и напишет плохое, стараемся по-доброму ответить, даже согласиться, мол, да, наверное, мы такие и есть, как вы считаете, - со стороны, возможно, и виднее. И человек быстро остывает, ведь ему не с кем спорить. Даша и Витя вспоминают, что блог завели в один из зимних дней. Заняться было особо нечем.
Стеснительная Даша признается: сама никогда бы не решилась показывать незнакомым людям свою жизнь, если бы рядом не было открытого и рискового Вити. Потом уже радовались каждому просмотру, - говорят супруги Лях. Сейчас у блога больше 10 тысяч подписчиков. Они внимательно следят за тем, что меняется в жизни Даши и Вити. А те, в свою очередь, подмечают перемены в себе и признаются: деревня сделала их другими. А как-то к нам в сарай забежала лиса. Мы тогда были совсем неопытные и не понимали, что с ней делать.
Первая мысль была, что зверь бешеный, потому что агрессивный. Начали с Витей звонить по инстанциям, но там говорили, что ничем помочь не могут. Нашли даже телефон охотников! Но те тоже отказались приехать, потому что на территории деревни запрещено стрелять. Мы с лисой остались один на один. Тогда Витя пошел на нее с вилами... Кстати, лиса и правда оказалась бешеная - анализ подтвердил.
Дикие звери в Прудниках Низовых не такие уж редкие гости. Косуль и оленей семья Лях видит довольно часто. Пару лет назад мимо проходил медведь, а совсем недавно на дорогу вышла стая волков. Не бояться в таких ситуациях Даше и Вите помогает их защитница овчарка, которая за хозяев - и в огонь, и в воду. А еще смелости придает понимание, что рядом - самый близкий человек.