АФГАНИСТАН_2_3. Генерал лейтенант Савельев Федор Афганистан. Савельев Федор Петрович герой советского Союза. Так грамотные действия гвардии лейтенанта Трофимова и его подчиненных уберегли от повреждений железнодорожную инфраструктуру. Савельев Константин Николаевич генерал-лейтенант. Алексей Савин, генерал-лейтенант запаса, бывший начальник сверхсекретного Экспертно-аналитического управления Генштаба ВС РФ по необычным возможностям человека и особым видам вооружений, группа в войсковой части 10003 (таинственная в/ч 10003).
Братья из небесного полка
| Глава 5 «Последний из могикан» группы «А» | Генерал-лейтенант внутренней службы руководил областным Управлением внутренних дел 18 лет. |
| Братья из небесного полка : Министерство обороны Российской Федерации | Здесь, в отделении, спустя полтора года после службы в армии, возвращения из Афганистана меня догнала медаль «За отвагу». |
| Умер командовавший 9-й ротой в Афганистане генерал Востротин | Генерал-полковник Валерий Востротин, командовавший 9-й ротой в Афганистане, умер от онкологического заболевания. |
«Большая игра» и Афганистан: взгляд военных в исследованиях
В 50-градусную жару ходил по рынку, торговался, подбирал нужные вещи. В общем, весь текстиль, который вы увидите в кадре, я притащил из Индии. И такие места были найдены в Северной Осетии. Основная площадка, где проходили съемки, - удаленное горное поселение Мизур, а также Дигорское ущелье. Недалеко от Кармадонского ущелья возводился настоящий кишлак. На территории действующей воинской части воссоздали казармы времен афганской войны. Для съемок боевых действий использовались военная техника и оружие того времени. Опасные приключения в горах В Северной Осетии снимался и эпизод, когда Митя и Аня в исполнении Ильи Малакова и Аглаи Тарасовой на такси, водитель которого оказался моджахедом, спасаются от погони. Им приходится, защищаясь, нейтрализовать афганца и продолжить путь на его машине. Мне нужно было съехать по узкой дороге с горы метров десять и остановиться.
И вот съемка начинается, я включаю передачу, машина трогается с места и катится вниз. Я на тормоз вроде жму, но понимаю, что мы набираем скорость. Помочь мне некому - вся съемочная группа осталась наверху, внизу тоже никого нет, только горная речка течет. Показать страх Аглае как-то неудобно, но сам начинаю думать: «Если, не дай Бог, свалимся - какую дверь и как открывать, чтобы Аглаю спасти? На войну с отсрочкой Самое интересное: Сергей Пускепалис признался нам, что во время войны в Афганистане его призвали в армию, и он даже должен был попасть в эту горячую точку. Но мне это не понравилось, я хотел исполнить свой интернациональный долг, на флоте стал писать рапорты, чтобы меня отправили в Афганистан. Но пришел командир, дал мне подзатыльник и порвал рапорт.
А быть списанным плохо. Когда мне выпало отправиться на передовую, в афганские горы, я решил взять Амура с собой, думал, вместе дотянем до «демобы»… Приехавший на заставу «особист» спросил, не передумал ли я про «афган». Я уже служил на границе и, наверное, хотел бы остаться здесь до конца службы. Но давать задний ход было не к лицу. Подразделение находилось в горах, контролировало отметку 1534, осуществляло охрану кишлака Мармуль. На первое боевое задание я пошёл в составе группы из 36 человек. Это был удачный поход. Я быстро освоился в новом коллективе. При этом стремился проявить себя, доказать, что на меня можно положиться. Ведь в боевом подразделении иначе как «один за всех и все за одного» нельзя. Во второй или третий выход на задание я взял с собой Амура. Наверное, не случайно, потому что старый пёс не плёлся позади, а бежал впереди меня. Кишлак, к которому мы приближались, оказался с сюрпризом. Амур подорвался на первой растяжке и тем самым, похоже, забрал предназначенную мне смерть… Ненужный отпуск — После таких моментов задумываешься о судьбе. Сашка Татаровский был моим земляком. Во время одной из наших вылазок решил рассказать мне анекдот. Сашка подполз, лёг передо мной: «Мишаня, вспомнил анекдот, сейчас про котов тебе расскажу, описаешься». И давай рассказывать весёлую историю, конечно, не без крепких слов. Смеётся и вдруг на полуслове остановился. А смерть — мгновенная. Пуля прилетела в спину, спереди у него вышла. Она летела низко над землёй. Очевидно, место пристреляно было. И опять — моя это пуля была… Вынесли Саню к месту посадки борта. Командир говорит: «Тебе, Соляр, на родину ехать, тело сопровождать». Но как в глаза родных его смотреть? Я отказался. Говорю: «Не могу, не нужен мне такой отпуск…» Много раз впоследствии я в засады ходил в качестве снайпера. Вообще за полтора года службы в мотоманёвренной группе на моём счету около 80 боевых выходов накопилось, более десятка особо жарких операций произошло.
Сенатор Дмитрий Савельев сержантом воевал в составе знаменитого 345 парашютно-десантного полка. И когда легендарная 9 рота приняла бой на высоте 3234 в провинции Хост, подразделение Савельева находилось рядом. Подробнее - в сюжете.
И теперь-то я понял, что и на самом деле случиться может что угодно с каждым. И не только с командиром дивизии. Но и со всеми нами. Так что живыми в штаб дивизии мы и впрямь можем и не вернуться. Знаете, молодому лейтенанту, меньше чем полгода назад окончившему военное училище, непросто смириться с тем, что «живым он может не вернуться»… Ладно, сижу, осмысливаю все. Поглядываю на старшего брата. Станислав спокоен, уверен в себе. Ну, и мне становится легче. Ну, а я, как известно, командир… Задача: не допустить, чтобы начальник генерального штаба армии Афганистана Якуб привел войска в полную боевую готовность. Мне было приказано смотреть за охранниками и при первой же необходимости не дать им открыть стрельбу. При этом действовать решительно. Если нельзя нейтрализовать, значит — уничтожить. На учениях. А тут он далеко не условный… И кто вообще теперь наш друг, а кто противник? Ведь летели вроде бы защищать Амина, а теперь… Одним словом, было над чем задуматься. Но в том, что я постараюсь все сделать, как надо, я не сомневался. В душе появилось тревожно-взволнованное чувство ожидания. Десантникам оно хорошо знакомо перед прыжками с парашютом. Вроде бы не раз совершал их, а перед каждый новым все равно волнуешься. Но то прыжки с парашютом, а тут — настоящий бой. Тем более — в полном отрыве от своих. Нас всего четверо, а сколько там их?.. Явно не один на один придется воевать… Когда подъезжали к генеральному штабу, «НШ» нас предупредил, что оружие придется сдать охране. Возможно, нас еще и обыщут. Въехали на территорию генштаба. Водителя Краснова оставили с машиной. Предупредили, чтобы действовал по ситуации и ждал нас. Помнишь его, тоже еще тогда пацан—пацаном был. Только что срочную отслужил. Проинструктировали Краснова: чтобы не маячил на глазах у охраны, пусть где-то спрячется. Но так, чтобы и самому быть незаметным, и все видеть — и машину, и нас, когда мы покинем здание. Вошли в генеральный штаб. А ножи оставили, и подсумки с патронами — тоже. Потом повели на второй этаж в кабинет начальника генерального штаба Афганистана Якуба. Тут я и увидел его охрану. Крепкие ребята, пуштуны. Здоровые такие… Одним словом, гвардия… Они находились у входа в кабинет Якуба. Вот за ними я и должен был наблюдать, с ними и пришлось потом вступить в схватку… Кабинет у Якуба был довольно-таки большой. Рядом с его креслом — сейфы, радиостанции, позади — дверь в какое-то другое помещение. Сам знаешь, у каждого большого начальника есть такой уютный кабинетик, где можно отдохнуть, подкрепиться, расслабиться… В помещении стояли столы буквой «Т». Как обычно — впереди сидел начальник — Якуб. Людей там было немало. Встретил нас помощник начальника генерального штаба. Нас провели в кабинет, представили. Генерал Рябченко, «НШ» и мой брат Станислав уселись за стол поблизости от начальника генерального штаба. А я пристроился в противоположном конце, на самом краю — у окна. Во-первых, я прекрасно видел охранников, во-вторых, в любое момент мог выскочить из-за стола и быстро до них добраться. Все было, как обычно: «Здравствуйте! Многие афганцы, ты сам знаешь, учились в Советском Союзе, так что язык они знали. Якуб сказал, что Амин задерживается. Дескать, что-то ему не здоровится. Нельзя было не заметить, как пристально наблюдали за нами все сидящие в кабинете. И на этот вопрос ответил генерал Рябченко. Я сижу, все изучаю и помню о том, что должен прогреметь взрыв, а потом все начнется. До этого сигнала еще времени немало. Началось совещание. В ходе его кто-то по радио докладывает Якубу, что русские выходят из района аэродрома Кабул… Ты знаешь, я уже стал несколько подзабывать всю последовательность переговоров, состоявшихся в генеральном штабе ДРА между нашими и афганцами. Повторяю, моя задача была следить за охраной. Поэтому я и выполнял ее. Но, в общем, все было примерно так, как я рассказываю. Итак, Якубу докладывают, что русские выходят из района аэропорта. Судя по всему, «НШ» хорошо знал язык. А наш комдив вставлял только реплики. При чем тут Балахисар? Разложили карты, что-то решают. Опять следует вызов по радиостанции… — Да выключите вы ее, — говорит, кажется, «НШ», — мешает вести разговор… — Выключите, — дает команду Якуб. Этого наши как раз и ждали. Надо было обязательно отключить связь, чтобы Якуб не успел дать команду своим войскам по радио. Я все осматриваюсь потихоньку вокруг, оцениваю ситуацию. Вижу, что комдива от меня отделяют человек десять, сидящих за длинным столом. Ему я помочь не успею. Но Станислав рядом с генералом. А уж на родного брата положиться можно… Моя главная задача — охрана. Да, забыл сказать, когда заходили в генштаб, «НШ» предупредил, что в приемной Якуба будут потом наши ребята, смотрите, дескать, не перестреляйте друг друга. И приказал загнать патроны в каналы стволов пистолетов. Так мы и сделали. Вот я и сижу, все это осмысливаю, не сводя в то же время глаз с охранников. Честно говоря, от таких мыслей — мороз по коже… На столе у Якуба разложили карты, разговаривают, что-то решают. Вдруг, слышу, переходят на высокие тона… Короче, говорили за столом недолго. Я даже удивился, когда услышал взрыв. Он ведь прозвучал раньше назначенного времени. Так началась операция «Шторм-333» см. Много о ней рассказывается в различных источниках. Но мне больше нравится, как написал в своем романе «Операцию «Шторм» начать раньше…» наш с тобой друг — военный журналист и писатель полковник-десантник Николай Иванов… Как происходили захват и нейтрализация — рассказывать не буду. Сугубо мирные, «штатские» люди порой задают воевавшим один и тот же глупый вопрос: «А скольких ты убил на войне? Он может сказать. Но и то приблизительно — на войне всякое бывает — цель скрылась за бруствером, а что с ней, ведь не проверишь… Артиллерист или танкист — скажет, примерно, сколько подбил танков, бронетранспортеров, САУ, машин. Но это не значит, что он уничтожил и полностью их экипажи… Поэтому, кто воевал по-настоящему, тот никогда не ответит на вопрос — убивал он или нет, сколько и как. Он выполнял свою задачу. И выполнил. Одним словом, с поставленной задачей мы справились, были захвачены в плен начальник генерального штаба армии Афганистана Якуб и человек десять членов правительства ДРА. Судьбу Якуба там же решили сами афганцы — представители новой революционной власти. Но это, особо подчеркиваю, было их внутреннее дело. Когда задача нами была выполнена, комдиву доложили, что кто-то прибудет со связью. Не помню, каким образом это произошло. По радио передали, по какой-то радиостанции… Нас-то из дивизии было здесь всего трое… Во всяком случае, какая-то связь была установлена. И тут докладывают, что к генштабу подходят боевые машины десанта. Ему отвечают. С ним были два солдата с большой радиостанцией. Комдив вышел на связь с заместителем командующего Воздушно-десантными войсками. Лицо его сразу потемнело. Догадаться было нетрудно — старший начальник грозил всеми карами и не стеснялся в выборе выражений. Мне, тогда молодому лейтенанту, было понятно одно — что-то пошло не так, коль командира дивизии столь резко отчитывают. После неприятного разговора в эфире Иван Федорович подзывает меня с братом и тихо говорит только для нас двоих: — Меня вызывают… Вы остаетесь здесь и все зачищаете. До завтрашнего дня здесь ничего не трогать… Все оставить, как оно есть сейчас… За вами потом приедут… Находитесь здесь, и до утра не высовывайтесь… Видно было, что наш генерал очень взволнован. Я таким не видел его никогда… Какой-то потухший был. А ведь он всегда отличался огромной выдержкой… — Командуй здесь… Я поеду с генералом, — говорит мне Станислав. Командир дивизии и мой брат Станислав спустились на первый этаж и увидели в одном из помещений наших советников. Там был огромный макет, ну, как в тактических классах, помнишь — с обозначением рельефа местности, различных объектов, населённых пунктов — только не отдельного какого-то района, а всей территории Афганистана. Советники не участвовали в тех событиях, которые развернулись в кабинете Якуба. И комдив высказал им упрёк, дескать, что же вы не помогли нам, когда началась стрельба. Тут мой брат Станислав подошёл к одному из сейфов, оттянул на себя верхний край его створок, протиснул туда свои пальцы и резким усилием распахнул его. Голыми руками справился. И так потом поочерёдно со всеми шкафами… У советников глаза от удивления округлились. Потом ходили легенды по Кабулу, что Лаговский-старший голыми руками крушил стальные шкафы. Видишь, какая неожиданно деталь вспомнилась… Одним словом, комдив и брат уехали. А мы со старшим лейтенантом Александром Куишем и его подчиненными приступили к зачистке. Уже в ходе нее услышали по радио, что время «Ч» наступило, и идет штурм дворца Амина. Потом пришло сообщение о том, что там все закончилось. Выбивали двери, бросали гранаты, а потом уже смотрели, остался ли кто живой… Вскоре все было закончено. До утра бодрствовали с ребятами из 350-го парашютно-десантного полка. А на следующий день часам к десяти приехал начальник оперативного отделения дивизии полковник Байкеев. Узнал я, что и наш водитель Володя Краснов тоже остался жив. Вот там я и увидел впервые командира «мусульманского» батальона. Стал расспрашивать у ребят, что и как. Сказали, что Амина вроде бы убили гранатой… Потом поехали в штаб дивизии на Кабульский аэродром. В обед нам сказали, что опять куда-то поедем. И предупредили, чтобы привели себя в порядок, чтобы был нормальный внешний вид. Мы с братом переоделись, взяли оружие и нас повезли в резиденцию к Маршалу Советского Союза Соколову. Это уж потом мы узнали, что на нашего комдива чуть ли не надевали наручники… Именно у маршала и были поставлены все точки над i. Нас представили: — Вот два родных брата… Вчера отличились в генштабе… Маршал Соколов, невысокий сухонький старичок, одетый в зеленую форму советника, подошел к нам, пожал руки, поблагодарил. Затем нас отпустили в приемную, а в кабинете у маршала послышались возбужденные голоса. Видно было, что уже не нашего комдива отчитывают, а кого-то другого… Заседание у Маршала Советского Союза Сергея Леонидовича Соколова длилось часа два. А мы с братом все ожидали в приемной. А потом вышел генерал-майор Рябченко и приказал ехать в крепость Балахисар к подполковнику Литовчику, командиру 357-го парашютно-десантного полка. Ты же знаешь, там раньше стояли афганские десантники — 26-й парашютно-десантный полк. Какая грязь там была в казармах! Какая вонь… Наши потом еще долгое время все чистили и намывали. Но специфический запах оставался еще очень долго… Мне вообще кажется, что он так до конца и не выветрился… Так вот и прошли у нас эти сутки с 27 на 28 декабря 1979 года… — Павел, ты сам упомянул о романе «Операцию «Шторм» начать раньше…» нашего с тобой друга полковника-десантника Николая Иванова. Там он интересно рассказывает о ситуации, в которой оказался командир дивизии. Зная характер Николая, я уверен, что факты для своего романа он брал лично и у Ивана Федоровича Рябченко. Поэтому интересно прочитать, что пишет полковник Иванов о тех событиях. А рассказывает он следующее: «27 декабря 1979 года. Москва — Кабул. Когда Сухорукову доложили о стрельбе в Кабуле, тот потребовал немедленной связи с Рябченко. Я лично запрещал ему отлучаться из расположения дивизии. А тем более — сегодня. Ни под каким предлогом. Он у вас отпрашивался? Наши группы, по первым докладам, действуют успешно. Бросить дивизию! При последней встрече Устинов словно специально подчеркнул, что на десантников у него надежда особая, а тут командир черт-те где. Сухоруков скосил глаза на «кремлевку» и вдруг поймал себя на мысли, что боится звонка от Устинова или Огаркова. А если и им вдруг понадобится лично Рябченко?.. Оставить дивизию, никого не предупредив.
Глава 5 «Последний из могикан» группы «А»
Генерал-майор Рудской Федор Андреевич возглавлял коллектив Минского СВУ с 1969 по 1982 год. Алексей Савин, генерал-лейтенант запаса, бывший начальник сверхсекретного Экспертно-аналитического управления Генштаба ВС РФ по необычным возможностям человека и особым видам вооружений, группа в войсковой части 10003 (таинственная в/ч 10003). ев: "В афганистане бомбят россию". «Генерал сказал, чтобы я как можно ниже пролетел над взлеткой в Кокайдах, – вспоминает летчик-герой.
Памяти Савельева Федора Федоровича из села Вдовино.
| Российские силы ПВО за сутки сбили штурмовик Су-25 и 213 дронов ВСУ | Последним на опустевший мост выезжает БТР с командующим 40-й армией генерал-лейтенантом Борисом Громовым. |
| Памяти Савельева Федора Федоровича из села Вдовино. | Об этом заявил начальник войск радиационной, химической и биологической защиты ВС России генерал-лейтенант Игорь Кириллов. |
| «Большая игра» и Афганистан: взгляд военных в исследованиях | – Товарищ генерал-майор, гвардии лейтенант Марченко по вашему приказанию прибыл. |
Лейтенант Савельев нанес удар по пункту дислокации националистов
ев: "В афганистане бомбят россию". генерал-лейтенант Ровенский Петр Николаевич (с 2008 по н/вр.). НЕТИПИЧНЫЙ «БОЕВИК» Анатолий Савельев воевал в Афганистане три раза. начальник отдела хранения продовольственного склада. Афганистан его закалил: каким был генерал Востротин из реальной «9 роты». Востротин — участник боевых действий в Афганистане, командовал 9-й парашютно-десантной ротой 345-го гвардейского полка.
США не хотели, чтобы мы уходили. Что не так в сериале «Операция „Мухаббат“»
Любовь под прицелом ЦРУ Действие в фильме происходит в 1985-1986 годах. СССР втянут в затянувшийся военный конфликт в Афганистане. Советник Горбачева, блестящий военный аналитик Федор Савельев его играет Сергей Пускепалис , пытается разрешить конфликт мирным путем. Но американские спецслужбы, чтобы сорвать его планы, разрабатывают многоходовую операцию «Мухаббат». Такое название операция получила не случайно. Ее объект - сын Савельева Митя эту роль доверили Илье Малакову.
Он влюблен в дочь художника-диссидента Аню этот образ на экране воплотит Аглая Тарасова. В Советском Союзе они были вынуждены расстаться, но через год встречаются в Афганистане. Ради того, чтобы быть вместе, им предстоит пройти через множество испытаний, опасных приключений, узнать настоящую цену любви, дружбы и предательства. И эти люди до поры до времени не понимают, что происходит вокруг, что они на самом деле замешаны в крупномасштабной шпионской игре, что спецслужбы готовят провокацию, поскольку рассчитывают через молодого человека подставить его папу - генерала… Сыграть генсека Михаила Горбачева в фильме играет Дмитрий Марьянов. Сам актер пока не торопится рассказывать о своей роли - говорит, что нужно дождаться выхода фильма.
Но вот его напарник Сергей Пускепалис признает, что Дмитрию удалось добиться поразительного сходства с «первоисточником». Но Марьянов на просто внешне похож на Горбачева - он замечательный артист и нашел нужную манеру поведения. Это же не должно выглядеть комично, как какая-то пародия, нужно при всем внешнем сходстве показать и внутреннюю суть человека, и масштаб исторической личности. Горбачев в те годы был руководителем великой державы, и это надо было суметь показать. И у Дмитрия это получилось!
Причем сделано все очень деликатно и максимально уважительно.
Те, кто был там, офицеры и солдаты практически всех национальностей и гарнизонов, получили великолепную школу боевого мастерства, подчеркнул генерал-полковник. Даже при высокой интенсивности действий потери ВДВ были меньше, указал Востротин. Причина не указывается.
С 1975 по 1982 год военный руководил подразделениями 345-го отдельного гвардейского парашютно-десантного полка, в том числе легендарной 9-й парашютно-десантной ротой.
Одновременно на дорогах Афганистана работало до 50 автомобильных колонн. За период боевых действий автомобильными войсками было перевезено более 10 млн. Локальные военные конфликты последних лет, происходящие в непосредственной близости от наших границ, межнациональные вооруженные конфликты на территории стран СНГ, выполнение воинского долга по наведению конституционного порядка на территории нашего государства не обходятся без применения автомобильных соединений и частей. Военные автомобилисты принимали непосредственное участие в выполнении боевых задач по автотранспортному обеспечению контртеррористической операции на территории Чечни. За мужество и героизм, отвагу и самоотверженность многие офицеры, прапорщики, сержанты и солдаты награждены орденами и медалями.
Сейчас в соединениях, воинских частях и подразделениях автомобильных войск Вооруженных Сил Российской Федерации идет плановая учеба. Воины-автомобилисты продолжают совершенствовать свои боевые и профессиональные навыки в ходе учений, тренировок, при выполнении поставленных задач. По итогам зимнего периода обучения 2007 года высоких результатов добились коллективы автомобильно-дорожных служб, возглавляемых полковниками Е. Руденко МВО , В. Олейниковым ДВО , автомобильных соединений и частей, которыми командуют полковники А.
На борту было 142 пассажира и 13 членов экипажа.
Террорист выдвинул требования: привезти 10 миллионов долларов и обеспечить перелет в Швейцарию. В противном случае обещал взорвать самолет. Вместе с другими службами и подразделениями, по тревоге были подняты и бойцы Группы «Альфа». Лайнер приземлился в аэропорту Шереметьево. В оперативном штабе решили, что разведать обстановку в самолете отправится командир оперативно-боевого отдела Александр Алешин. Его облачили в куртку авиамеханика.
И вдруг к нему в машину-трап прыгнул полковник Савельев. Когда подъехали к Ил-62М, Анатолий Николаевич спрыгнул из машины, подбежал к самолету и закричал: «Товарищи пассажиры, трап подан, покиньте самолет, не задерживайте работу аэродрома! Последствия могли быть непредсказуемыми. Но это сработало. Террорист вдруг дал стюардессам команду открыть дверь и выпускать пассажиров, — вспоминает Алексей Филатов. Поднявшись на борт, Савельев с Алешиным увидели старика с оплывшим лицом, из-под пальто которого тянулся провод.
Нарочито развязным тоном его попросили выйти из самолета. И старик вдруг послушно пошел. Резким жестом Анатолий Савельев распахнул на нем пальто, дернул за провод, он оборвался. Ничего не произошло. Анатолий Николаевич объяснил, что еще на этапе переговоров понял, что действует дилетант, террорист мямлил, не мог ответить четко ни на один из вопросов, его нужно было ошарашить, взять напором… Полковник Савельев рискнул и выиграл. Женщину он отпустил, чтобы она сообщила о его требованиях: выдать три миллиона долларов и предоставить самолет.
Начальник штаба Анатолий Савельев получил тревожное сообщение, когда направлялся на работу. Был недалеко от Мосфильмовской улицы, поэтому первым оказался около посольства. Бойцы «Альфы» вошли в здание посольства с черного хода. В оперативном штабе шло обсуждение, когда к «Вольво» приблизился мужчина в штатском. Это был полковник Савельев, который, представившись террористу сотрудником МИДа, предложил отпустить заложника и занять его место. Когда Анатолий Николаевич оказался в машине, террорист, дважды судимый Сергей Кобяков, накинул ему на шею удавку и зафиксировал ее за подголовником.
О чем они говорили, осталось неизвестным. Прослушивающего устройства в машине не было. Преступник нервничал, по переданному радиотелефону ему объяснили: чтобы собрать столь крупную сумму денег, потребуется время. Террорист согласился ждать. А дальше события стали развиваться по непредсказуемому сценарию. Связанный веревкой полковник Савельев вышел из машины и около четырех минут находился возле левой передней двери.
Потом машина вернулась на старое место. Преступник снова набросил на шею Савельева веревочную петлю. В течении трех минут между ними шла борьба. Вскоре после этого у Александра Николаевича прихватило сердце, о чем он успел подать знак «альфовцам», которые под видом сотрудников посольства поддерживали контакт с преступником. Фото: Кадр из видео В половине первого ночи террористу передали бутылку коньяка, он согласился допустить к заложнику врача. Приехала «скорая», врач определил у полковника сердечный приступ, сделал ему укол.
Когда преступник вышел из машины, чтобы помочь переложить Анатолия Савельева на носилки, раздался выстрел снайпера, террорист упал. Группа захвата рванула к машине, в это время преступник успел трижды выстрелить из пистолета. Бойцы «Альфы» открыли ответный огонь.
Теракт у посольства Швеции: как в действительности погиб герой «Альфы»
Лично я считаю его одним из своих Учителей. По большинству из операций, в которых он участвовал, можно снимать фильмы. По мотивам его последней операции я, собственно, и снял короткометражку «Обмен». Именно эту операцию у шведского посольства чаще всего и вспоминают, когда говорят об Анатолии Николаевиче. Сегодня я хочу вспомнить его афганские командировки. В последней из них полковник Савельев обрёл Бога в душе… Анатолий Савельев воевал в Афганистане три раза.
Две последние командировки пришлись на так называемые боевые стажировки, когда по приказу Председателя КГБ через эту горячую точку «прокатали» весь личный состав Группы «А» — в составе десантно-штурмовых маневренных групп ДШМГ. Его боевые командировки в эту страну отмечены двумя орденами Красной Звезды. В составе «Грома» 27 декабря 1979 года он осуществлял «второй этап Апрельской Саурской революции». Впрочем, в штурме дворца Амина, как ошибочно сообщалось в прессе, не участвовал. И не потому, что находился в резерве.
Дали нам в помощь лейтенанта-десантника и его взвод. Пришли мы к нашему советнику, который находился в штабе, а тот говорит: «Никакого штурма». Как так? Тогда он объяснил нам свой план. По два человека проходим в здание.
Спокойно, без суеты сосредотачиваемся в одном из кабинетов. В это время вторая половина взвода находится на удалении и, замаскировавшись, ждет условного сигнала.
Но он написал заявление, понимая, что только после службы сможет попасть в КГБ. Попросил каких то тетушек приглядывать за бабушкой и пошел в военкомат… После того, как мы поженились, он год проработал в одном из столичных НИИ и одновременно учился в педагогическом институте. В 1974 году в структуре этого управления создается особо секретное подразделение — Группа «А», призванная бороться с террористами. Анатолий Николаевич оказывается в первом наборе. Он немного заикался. Чтобы не произошло осечки, Савельев устроил подлог: вместо себя на медицинскую комиссию послал другого человека.
Авантюра чистой воды, однако она удалась и никто не заподозрил обмана. Хотя достаточно было сверить фотографию в паспорте с «оригиналом», пришедшим к врачам: худенький, в очках с толстыми линзами, но зато с отменной дикцией, — лже-Савельев явно не походил на настоящего — крепко сложенного, весившего девяносто килограммов. Отправляя приятеля на медкомиссию, Анатолий Николаевич провел инструктаж: «Открой паспорт сразу на странице с фотографией. Уверен, что врач и не посмотрит, тот ли человек перед ним или нет. Бери напором». Удивительно, но план этот сработал, и Анатолий Савельев стал сотрудников Группы «А». Зайцев, — в 1977 году, когда я был назначен командиром подразделения. Савельев в это время находился в служебной командировке.
Он проходил стажировку в Рязанском воздушно десантном училище. Вот он вошел в кабинет — в форме десантника, крепкий и ладный. Показал свидетельство, сказал, что теперь он может самостоятельно проводить инструктаж по прыжкам с парашютом». Его называли «упертым» человеком. Настоящий боец, кандидат в мастера спорта по боксу. Поставленной перед собой цели он обязательно добивался. Будучи сотрудником Группы «А», Савельев получил два высших образования: в 1976 году окончил физико-математический факультет Московского государственного педагогического института, а в 1983 году «вышку» — Высшую школу КГБ имени Ф. Оба образования очень удачно сочетались в его последующей деятельности на посту начальника штаба «Альфы».
Боевик с педагогическим образованием — совершенно не типичное явление. Но сам по себе Савельев был явлением. Но были у него университеты и иного рода, в которых каждая «дипломная работа» — успешно проведенная боевая операция. Об одних скупо сообщала советская пресса, другие оставались под грифом «совершенно секретно». Только после 1991 года страна узнала, кто в том или ином месте освобождал заложников и уничтожал террористов. Об «Альфе» заговорили повсюду. И, конечно, штурм дворца Амина, беспрецедентный по мужеству и дерзости, навсегда ставший визитной карточкой подразделения. Две последние командировки пришлись на так называемые боевые стажировки, когда по приказу Председателя КГБ через эту горячую точку «прокатали» весь личный состав Группы «А» — в составе десантно-штурмовых маневренных групп ДШМГ «зеленых фуражек».
Его боевые командировки в эту страну отмечены двумя орденами Красной Звезды. В составе «Грома» 27 декабря 1979 года он осуществлял «второй этап Саурской революции». Впрочем, в штурме дворца Амина, как ошибочно сообщалось в прессе, не участвовал. И не потому, что находился в резерве. Правда, те, кто брал дворец Амина и прочие объекты с особыми «шумовыми» эффектами, стали героями, а Савельева высоким званием тогда обошли». К сожалению, словоблудие — отличительная черта многих, кто берется писать на тему безопасности, подменяя историческую правду и бережный подход к героям «шумовыми» эффектами, словесными прыжками и ужимками. Дали нам в помощь лейтенанта десантника и его взвод. Пришли мы к нашему советнику, который находился в штабе, а тот говорит: «Никакого штурма».
Как так?
Контакты "Мы верны Присяге и Родине! В, члены Российского совета ветеранов внутренних дел и внутренних войск, представители Синодального отдела Московского Патриархата по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными органами, профессорско-преподавательский состав, курсанты и слушатели университета.
Оставшись в одних десантных комбинезонах без знаков различия, подумали и о том, как утеплиться изнутри. Поддел легкий свитер. Из оружия взяли автоматы, по три запасных магазина в подсумках, пистолеты, штык-ножи. Запаслись гранатами.
Я взял две «эргэдэшки» и две «эфки». Прихватил с собой еще и свой тренировочный нож. Ну, ты потом видел его у меня. Уже собирались было отъезжать, как к двери машины подходит начальник особого отдела дивизии подполковник Буйнов.
Отозвав нас с братом в сторону, он говорит: — Если что-то с генералом Рябченко случится, живыми лучше в штаб не возвращайтесь. Вы меня поняли?!. Ответите собственными головами… — Поняли… — отвечаем с братом. Сели в машину, поехали.
А у меня не идут из головы слова начальника особого отдела дивизии. Как это — с комдивом что-то может случиться? Как это — «не возвращайтесь живыми»? Вроде прилетели помогать дружественной стране.
У них тут революция, правда, басмачи мешают строить социализм… Поможем… Но как что-то может случиться, если нас сами сюда пригласили афганцы? Ведь перед выездом нам сказали, что поедем в генеральный штаб ДРА решать вопрос о размещении нашей дивизии… Ехали недолго. В условленном месте к нам подсел в машину незнакомый офицер. В мои 22 года он показался мне тогда довольно-таки пожилым.
Из какой структуры офицер — было понятно сразу. И тут в машине началось самое главное. Были распределены роли и каждому поставлена конкретная задача. И теперь-то я понял, что и на самом деле случиться может что угодно с каждым.
И не только с командиром дивизии. Но и со всеми нами. Так что живыми в штаб дивизии мы и впрямь можем и не вернуться. Знаете, молодому лейтенанту, меньше чем полгода назад окончившему военное училище, непросто смириться с тем, что «живым он может не вернуться»… Ладно, сижу, осмысливаю все.
Поглядываю на старшего брата. Станислав спокоен, уверен в себе. Ну, и мне становится легче. Ну, а я, как известно, командир… Задача: не допустить, чтобы начальник генерального штаба армии Афганистана Якуб привел войска в полную боевую готовность.
Мне было приказано смотреть за охранниками и при первой же необходимости не дать им открыть стрельбу. При этом действовать решительно. Если нельзя нейтрализовать, значит — уничтожить. На учениях.
А тут он далеко не условный… И кто вообще теперь наш друг, а кто противник? Ведь летели вроде бы защищать Амина, а теперь… Одним словом, было над чем задуматься. Но в том, что я постараюсь все сделать, как надо, я не сомневался. В душе появилось тревожно-взволнованное чувство ожидания.
Десантникам оно хорошо знакомо перед прыжками с парашютом. Вроде бы не раз совершал их, а перед каждый новым все равно волнуешься. Но то прыжки с парашютом, а тут — настоящий бой. Тем более — в полном отрыве от своих.
Нас всего четверо, а сколько там их?.. Явно не один на один придется воевать… Когда подъезжали к генеральному штабу, «НШ» нас предупредил, что оружие придется сдать охране. Возможно, нас еще и обыщут. Въехали на территорию генштаба.
Водителя Краснова оставили с машиной. Предупредили, чтобы действовал по ситуации и ждал нас. Помнишь его, тоже еще тогда пацан—пацаном был. Только что срочную отслужил.
Проинструктировали Краснова: чтобы не маячил на глазах у охраны, пусть где-то спрячется. Но так, чтобы и самому быть незаметным, и все видеть — и машину, и нас, когда мы покинем здание. Вошли в генеральный штаб. А ножи оставили, и подсумки с патронами — тоже.
Потом повели на второй этаж в кабинет начальника генерального штаба Афганистана Якуба. Тут я и увидел его охрану. Крепкие ребята, пуштуны. Здоровые такие… Одним словом, гвардия… Они находились у входа в кабинет Якуба.
Вот за ними я и должен был наблюдать, с ними и пришлось потом вступить в схватку… Кабинет у Якуба был довольно-таки большой. Рядом с его креслом — сейфы, радиостанции, позади — дверь в какое-то другое помещение. Сам знаешь, у каждого большого начальника есть такой уютный кабинетик, где можно отдохнуть, подкрепиться, расслабиться… В помещении стояли столы буквой «Т». Как обычно — впереди сидел начальник — Якуб.
Людей там было немало. Встретил нас помощник начальника генерального штаба. Нас провели в кабинет, представили. Генерал Рябченко, «НШ» и мой брат Станислав уселись за стол поблизости от начальника генерального штаба.
А я пристроился в противоположном конце, на самом краю — у окна. Во-первых, я прекрасно видел охранников, во-вторых, в любое момент мог выскочить из-за стола и быстро до них добраться. Все было, как обычно: «Здравствуйте! Многие афганцы, ты сам знаешь, учились в Советском Союзе, так что язык они знали.
Якуб сказал, что Амин задерживается. Дескать, что-то ему не здоровится. Нельзя было не заметить, как пристально наблюдали за нами все сидящие в кабинете. И на этот вопрос ответил генерал Рябченко.
Я сижу, все изучаю и помню о том, что должен прогреметь взрыв, а потом все начнется. До этого сигнала еще времени немало. Началось совещание. В ходе его кто-то по радио докладывает Якубу, что русские выходят из района аэродрома Кабул… Ты знаешь, я уже стал несколько подзабывать всю последовательность переговоров, состоявшихся в генеральном штабе ДРА между нашими и афганцами.
Повторяю, моя задача была следить за охраной. Поэтому я и выполнял ее. Но, в общем, все было примерно так, как я рассказываю. Итак, Якубу докладывают, что русские выходят из района аэропорта.
Судя по всему, «НШ» хорошо знал язык. А наш комдив вставлял только реплики. При чем тут Балахисар? Разложили карты, что-то решают.
Опять следует вызов по радиостанции… — Да выключите вы ее, — говорит, кажется, «НШ», — мешает вести разговор… — Выключите, — дает команду Якуб. Этого наши как раз и ждали. Надо было обязательно отключить связь, чтобы Якуб не успел дать команду своим войскам по радио. Я все осматриваюсь потихоньку вокруг, оцениваю ситуацию.
Вижу, что комдива от меня отделяют человек десять, сидящих за длинным столом. Ему я помочь не успею. Но Станислав рядом с генералом. А уж на родного брата положиться можно… Моя главная задача — охрана.
Да, забыл сказать, когда заходили в генштаб, «НШ» предупредил, что в приемной Якуба будут потом наши ребята, смотрите, дескать, не перестреляйте друг друга. И приказал загнать патроны в каналы стволов пистолетов. Так мы и сделали. Вот я и сижу, все это осмысливаю, не сводя в то же время глаз с охранников.
Честно говоря, от таких мыслей — мороз по коже… На столе у Якуба разложили карты, разговаривают, что-то решают. Вдруг, слышу, переходят на высокие тона… Короче, говорили за столом недолго. Я даже удивился, когда услышал взрыв. Он ведь прозвучал раньше назначенного времени.
Так началась операция «Шторм-333» см. Много о ней рассказывается в различных источниках. Но мне больше нравится, как написал в своем романе «Операцию «Шторм» начать раньше…» наш с тобой друг — военный журналист и писатель полковник-десантник Николай Иванов… Как происходили захват и нейтрализация — рассказывать не буду. Сугубо мирные, «штатские» люди порой задают воевавшим один и тот же глупый вопрос: «А скольких ты убил на войне?
Он может сказать. Но и то приблизительно — на войне всякое бывает — цель скрылась за бруствером, а что с ней, ведь не проверишь… Артиллерист или танкист — скажет, примерно, сколько подбил танков, бронетранспортеров, САУ, машин. Но это не значит, что он уничтожил и полностью их экипажи… Поэтому, кто воевал по-настоящему, тот никогда не ответит на вопрос — убивал он или нет, сколько и как. Он выполнял свою задачу.
И выполнил. Одним словом, с поставленной задачей мы справились, были захвачены в плен начальник генерального штаба армии Афганистана Якуб и человек десять членов правительства ДРА. Судьбу Якуба там же решили сами афганцы — представители новой революционной власти. Но это, особо подчеркиваю, было их внутреннее дело.
Когда задача нами была выполнена, комдиву доложили, что кто-то прибудет со связью. Не помню, каким образом это произошло. По радио передали, по какой-то радиостанции… Нас-то из дивизии было здесь всего трое… Во всяком случае, какая-то связь была установлена. И тут докладывают, что к генштабу подходят боевые машины десанта.
Ему отвечают. С ним были два солдата с большой радиостанцией. Комдив вышел на связь с заместителем командующего Воздушно-десантными войсками. Лицо его сразу потемнело.
Догадаться было нетрудно — старший начальник грозил всеми карами и не стеснялся в выборе выражений. Мне, тогда молодому лейтенанту, было понятно одно — что-то пошло не так, коль командира дивизии столь резко отчитывают. После неприятного разговора в эфире Иван Федорович подзывает меня с братом и тихо говорит только для нас двоих: — Меня вызывают… Вы остаетесь здесь и все зачищаете. До завтрашнего дня здесь ничего не трогать… Все оставить, как оно есть сейчас… За вами потом приедут… Находитесь здесь, и до утра не высовывайтесь… Видно было, что наш генерал очень взволнован.
Я таким не видел его никогда… Какой-то потухший был. А ведь он всегда отличался огромной выдержкой… — Командуй здесь… Я поеду с генералом, — говорит мне Станислав. Командир дивизии и мой брат Станислав спустились на первый этаж и увидели в одном из помещений наших советников. Там был огромный макет, ну, как в тактических классах, помнишь — с обозначением рельефа местности, различных объектов, населённых пунктов — только не отдельного какого-то района, а всей территории Афганистана.
Советники не участвовали в тех событиях, которые развернулись в кабинете Якуба. И комдив высказал им упрёк, дескать, что же вы не помогли нам, когда началась стрельба. Тут мой брат Станислав подошёл к одному из сейфов, оттянул на себя верхний край его створок, протиснул туда свои пальцы и резким усилием распахнул его. Голыми руками справился.
И так потом поочерёдно со всеми шкафами… У советников глаза от удивления округлились. Потом ходили легенды по Кабулу, что Лаговский-старший голыми руками крушил стальные шкафы. Видишь, какая неожиданно деталь вспомнилась… Одним словом, комдив и брат уехали. А мы со старшим лейтенантом Александром Куишем и его подчиненными приступили к зачистке.
Уже в ходе нее услышали по радио, что время «Ч» наступило, и идет штурм дворца Амина. Потом пришло сообщение о том, что там все закончилось. Выбивали двери, бросали гранаты, а потом уже смотрели, остался ли кто живой… Вскоре все было закончено. До утра бодрствовали с ребятами из 350-го парашютно-десантного полка.
А на следующий день часам к десяти приехал начальник оперативного отделения дивизии полковник Байкеев. Узнал я, что и наш водитель Володя Краснов тоже остался жив. Вот там я и увидел впервые командира «мусульманского» батальона. Стал расспрашивать у ребят, что и как.
Сказали, что Амина вроде бы убили гранатой… Потом поехали в штаб дивизии на Кабульский аэродром. В обед нам сказали, что опять куда-то поедем. И предупредили, чтобы привели себя в порядок, чтобы был нормальный внешний вид. Мы с братом переоделись, взяли оружие и нас повезли в резиденцию к Маршалу Советского Союза Соколову.
Это уж потом мы узнали, что на нашего комдива чуть ли не надевали наручники… Именно у маршала и были поставлены все точки над i. Нас представили: — Вот два родных брата… Вчера отличились в генштабе… Маршал Соколов, невысокий сухонький старичок, одетый в зеленую форму советника, подошел к нам, пожал руки, поблагодарил. Затем нас отпустили в приемную, а в кабинете у маршала послышались возбужденные голоса.
Запись навигация
Думали, отстрелялись на сегодня. Да не тут-то было: их поливали издалека, безостановочно. Сержант Савельев, рывший окоп чуть в стороне от своих, решил сменить позицию, как вдруг в его автомат попала первая пуля, но, по счастью, ушла рикошетом в сторону. Вторая попала в разгрузку на груди и тоже срикошетила. И тут же третья вошла в поясницу. В это самое мгновенье пуля прошила каску и угодила в лоб — ровно над правой бровью. Вся жизнь пролетела перед глазами сержанта. Он раньше не верил, что такое бывает. Вспомнились родные края, милая сердцу Башкирия. В какие-то доли секунд промелькнули картинки воспоминаний из детства, юности.
И все померкло. Парень попал в погранвойска в Прибалтику. Полгода учился в школе сержантского состава в Эстонии, получил звание младшего сержанта и вернулся в свою часть. Там ему доверили молодых бойцов. А после вместе с ними старшим наряда отправили на девятую погранзаставу. И потекла служба своим чередом: ходили в дозоры, следовали Уставу. Шел 1985 год.
А сегодня вот это известие», — отметил Бондарчук. Сам Востротин фильмом остался доволен, несмотря на существенный художественный вымысел. Так, авторы преувеличили число жертв десантников, а для них это очень важно — уничтожить противника больше, чем потерять своих. Ну и роту в жизни никто не бросал — ночью к ней пробилась подмога. И роту забыли, и все погибли. Погибло шесть, там все, все возмущались, и Громов первый возмутился — кто какую роту забыл? Но это образно. Всех афганцев забыли. Но я ему благодарен, что он тему поднял», — рассказывал Востротин. Вообще Востротин не только консультировал Бондарчука, однажды он сам снимался в фильме «Черная акула».
Если есть те ребята, которые служили с ним, и знали его отзовитесь, мы вам будем очень благодарны и признательны. С уважением ко всем воинам-Афганцам Родные и близкие Спасибина Алексея. Мой адрес электронной почты: spasibin mail. Did you find apk for android?
С июля того же года — на фронтах Великой Отечественной войны. В боях был два раза ранен [1]. К июлю 1944 года капитан Фёдор Савельев командовал батареей 696-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка 5-й армии 3-го Белорусского фронта. Отличился во время освобождения Литовской ССР. Это позволило основным силам переправиться через Неман и захватить плацдарм практически без потери.
США не хотели, чтобы мы уходили. Что не так в сериале «Операция „Мухаббат“»
генерал-лейтенант Громов Борис Всеволодович 40 Армия. Митя, курсант военного училища, – сын генерала Федора Савельева, одного из лучших военных аналитиков страны, советника Горбачева. В Афганистане служил с ноября 1979 г., в 3 мсб, 3 взвод связи, командир батальона подполковник Зайцев, ком взвода ст. лейтенант Тарасов. Об этом заявил начальник войск радиационной, химической и биологической защиты ВС России генерал-лейтенант Игорь Кириллов. Световой день должен составлять около 12 часов, фёдор савельев генерал лейтенант афганистан. Световой день должен составлять около 12 часов, фёдор савельев генерал лейтенант афганистан.
Генерал лейтенант савельев
В данном интервью командир 180 Мотострелкового полка и начальник штаба 5 Гератской Мотострелковой дивизии гвардии полковник Федораев Иван Васильевич делится. В Сети появилось предсмертное видеообращение Героя СССР генерал-полковника Валерия Востротина к десантникам по случаю дня вывода советских войск из Афганистана (День памяти воинов-интернационалистов), который отмечается 15 февраля. Генерал-майор Рудской Федор Андреевич возглавлял коллектив Минского СВУ с 1969 по 1982 год. В том же году Афганистан покинули танковые части, что было объявлено началом вывода советских войск из республики. лейтенант внутренней службы в отставке.
Сергей Пускепалис стал советником Горбачева
Это было необычно и красиво, но пугающе: как ориентироваться в такой местности? В первые недели Федор немного терялся, но после ряда вылетов привык, а к концу службы знал ландшафт как свои пять пальцев. Более того, он пришел к выводу, что над нашей степной равниной заблудиться куда легче, чем в горах. Осенью крыши в кишлаках становились ярко-красными. Местные жители сушили курагу под палящим афганским солнцем. Абрикос по цвету отличался от того, что растет в Волгоградской области, и, видимо, поспевал в большом изобилии, судя по крышам. Это боевой тактический истребитель, который способен быстро набирать высоту, маневренный. Особенно ценными на высокогорных аэродромах и в летнюю жару были хорошие взлетно-посадочные качества МиГ-23МЛ. Например, его разбег в нормальных условиях был в полтора раза короче, чем у МиГ-21бис, что обеспечивало запас по топливу и боевой нагрузке. Прицельная система позволяла осуществлять перехват воздушных целей в различной обстановке: при сложных метеоусловиях, в радиоконтрастной облачности, а также на фоне земли, на встречных курсах.
Мы летали на высоте пять тысяч метров, но даже с нее попадали точно в цель: работали по координатам, — рассказывает Федор. Основной базой истребительной авиации служила хорошо оборудованная и обустроенная Баграмская авиабаза, наиболее близкая к штабу ВВС и руководству 40-й армии в Кабуле, откуда осуществлялось руководство и координация. В Баграме находились управление полка и техническая часть, куда для выполнения регламентных работ и ремонтов пригонялись истребители из Шинданда и Кандагара. В Афганистан летчики 168-го авиационного полка прибыли как истребители сопровождения, но командование настаивало на время забыть слово «истребитель» и запомнить другое: «бомбардировщик». Основными типами боеприпасов, применявшихся на МиГ-23, были авиабомбы, преимущественно фугасные и осколочно-фугасные, эффективные против большинства целей. Достоинством была их универсальность, позволявшая поражать как строения, служившие укрытием противнику, опорные пункты и защищенные огневые точки, так и живую силу противника, которая едва могла устоять перед ливнем смертоносных осколков. Наши летчики обеспечивали авиационную поддержку пехотинцам, а именно 345 отдельному парашютно-десантному полку и 56-ой бригаде. Федор принимал участие в крупномасштабной воздушно-наземной войсковой операции «Магистраль». Проводилась она с целью прорыва многолетней военной и экономической блокады округа Хост.
Действие разворачивалось в труднодоступном горном массиве на широком фронте, с привлечением значительных сил и средств. Обстановка на магистрали Гардез — Хост была сложной. Воспользовавшись отсутствием советских частей в округе Хост, душманы к осени 1987 года восстановили одну из самых крупных перевалочных баз «Джавара», которую советские войска разгромили еще весной 1986 года. Существовала опасность создания в Хосте временного правительства оппозиционных сил. Было принято решение спланировать и провести крупную совместную войсковую операцию афганских и советских войск и обеспечить население Хоста в первую очередь продовольствием, сорвать замыслы оппозиции по формированию альтернативного правительства Афганистана. На счету у Федора Свиридова 226 боевых вылетов.
Гусев, первый заместитель начальника управления А. Мирошниченко и начальник штаба «Альфы» полковник А.
Из служебного отчёта группы «А» «По указанию начальника управления снайперы заняли исходные позиции. Автомашина, в которой находились террорист и заложник, с зажжёнными фарами располагалась во дворе посольства Швеции. У преступника находился телефон мобильной связи, переданный ему сотрудником посольства Швеции. В ходе переговоров с террористом было установлено, что он вооружён гранатой Ф-1 и пистолетом типа ПМ. В 22:50 под видом сотрудника МВД в контакт с террористом вступил по радиотелефону начальник штаба департамента по борьбе с терроризмом генерал-лейтенант Д. Полковник А. Савельев, представившись работником МИД, несколько раз подходил к автомашине и непосредственно вёл переговоры с террористом. В 23:00 полковник А.
Савельев убедил террориста произвести обмен шведского дипломата на другое лицо и самостоятельно предложил себя в качестве заложника. В 23:10 обмен состоялся. После обмена террорист вынудил полковника А. Савельева сесть на водительское сиденье, пристегнуться ремнём безопасности, после чего привязал его верёвкой за горло к подголовнику сиденья машины». Романтик Я был знаком с Анатолием Николаевичем много лет и знал его биографию, что называется, из первых уст. Савельев окончил московскую школу, авиационный техникум и пришёл работать в Центральное конструкторское бюро машиностроения, потом была армия, работа в НИИ электронно-вычислительной техники. И всё-таки он мечтал о другом. Анатолий знал, что до ареста отец служил в Комитете государственной безопасности но не знал причины ареста и всё равно хотел идти отцовской дорогой.
Так и написал потом в своей первой автобиографии, добавив, что занимал призовые места на первенствах Москвы и Советского Союза по боксу, выполнил норматив мастера спорта СССР. Вот, собственно, и вся биография. Первым, кто рекомендовал его в органы госбезопасности, был командир войсковой части 35480 майор Сазонов, который дописал в характеристику Савельева необычную для служебных документов фразу: «обладает чувством романтики». Как раз для тебя». Так Анатолий Савельев оказался в числе первых тридцати бойцов группы антитеррора «Альфа». С отличием окончил курсы обучения по воздушно-десантной подготовке. Умело владеет всеми видами вооружения и техники подразделения, знает их материальную часть». За конкретные результаты в работе имеет ряд поощрений, награждён орденом Красной Звезды».
Перечень награждений за годы службы говорит о многом. Так, в 1980 году Савельев получил благодарность «за добросовестное исполнение служебного долга по обеспечению безопасности проведения Олимпийский Игр». В 1983 году - ценный подарок за «смелые и решительные действия по пресечению в районе посольства США антиобщественной акции, носившей провокационный характер». Затем следуют благодарности, премии и ценные подарки уже за выполнение ответственных оперативных заданий, за освобождение заложников, за «смелые и решительные действия при выполнении служебных задач на территории Чеченской Республики». В 1996 году, на 50-летие, полковник Савельев был награждён очень редким знаком отличия для каждого, кто носит погоны - именным огнестрельным оружием. По материалам служебного отчёта группы «А» Продолжалась разработка вариантов плана освобождения Савельева и обезвреживания преступника на месте либо на вероятных маршрутах движения, а также в двух аэропортах города Москвы. Все возможные действия согласовывались с послом Швеции. Герасимовым и потребовал немедленного удовлетворения своих требований.
Террористу было сообщено, что ввиду позднего времени подготовить запрашиваемую сумму затруднительно, но всё же возможно. Для этого предпринимаются меры. Террорист согласился ждать. В 00:13 полковник А. Савельев, связанный верёвкой, вышел из машины и в течение четырёх минут находился возле передней левой двери. В 00:17 машина вернулась на старое место». Случай у американского посольства Опыт у полковника Савельева был богатый. По существу, это был сконцентрированный опыт «Альфы» - участие в боевых действиях в Кабуле в декабре 1979 года и последующие боевые «стажировки» в Афганистане, командировка в Эфиопию, участие в антитеррористических операциях, вылеты в горячие точки.
А за десять дней до гибели полковник Савельев обезвредил террориста, захватившего Ил-62 в аэропорту Шереметьево-1.
По существу, это был сконцентрированный опыт «Альфы» - участие в боевых действиях в Кабуле в декабре 1979 года и последующие боевые «стажировки» в Афганистане, командировка в Эфиопию, участие в антитеррористических операциях, вылеты в горячие точки. А за десять дней до гибели полковник Савельев обезвредил террориста, захватившего Ил-62 в аэропорту Шереметьево-1. Помнится, сидели мы с Савельевым, и я всё просил рассказать о лучших его операциях. Шёл девяносто второй год, за плечами полковника Савельева остался Афганистан, за который он получил орден Красной Звезды, и прочие горячие точки - Баку, Тбилиси, Ереван. А он уверял, будто больше всего ему запомнилась «маленькая» операция у посольства США. Вот его рассказ. Нас вызвали к американскому посольству. Там напротив есть десятиэтажный дом.
На крыше дома - мужчина, раздевшийся до плавок. Он требовал выезда из СССР и грозил броситься вниз. Рванули мы наверх, а крыша опасная, крутой скат, в конце низенькое, хлипкое ограждение. Мужчина сидит на самом краю крыши. Как только мы показались, он сразу же опустился вниз и повис на руках. Мол, подойдёте - брошусь. А там уже из посольства выбежали американцы, пальцами тычут, фотографируют. Надо что-то делать. Подошёл к краю, посмотрел.
Впечатление неприятное - высоко. Стал с ним осторожно разговаривать, потихоньку приближаюсь. Ребята мои в отдалении наготове. Сел рядом, примерно на вытянутую руку. А тут пожарная машина подъехала, на лестнице кто-то из наших. Как только показалась машина, он снова опустился и повис на руках. Я говорю нашим: уезжайте, а сам подошёл ещё ближе, вижу: тот уже устал висеть, весь потный, дышит тяжело. Пора действовать... Наша группа тем и отличается от обычного боевого подразделения, что надо принимать решение мгновенно.
Обстановка быстро меняется, и никто за тебя не решит, не подскажет, не скомандует. Только сам. Хватаю мужика за руку, а он разжимает ладони. Рука скользит... Крикнуть не могу, сигнал подать тоже. Тут уже ребята почувствовали обстановку, прыжком оказались рядом, рванули так, что мужик улетел аж на конек. Сдали мы его милиции - и к себе в подразделение. Вроде и подвигов не совершали, не стреляли тогда, не воевали, а в памяти именно этот случай застрял». Думаю, в этом монологе весь Савельев.
И неспроста ему запомнилась та, вроде бы несложная, ничем не примечательная операция... Из служебного отчета группы «А» «В 00:19 террорист вновь набросил на шею Савельева веревочную петлю, между ними возникла борьба, которая продолжилась в течение трёх минут. Через некоторое время после этого полковник Савельев почувствовал себя плохо и стал жаловаться на боли в сердце. Об этом он подал знак поддерживающему контакт сотруднику подразделения. Учитывая возрастающую агрессивность террориста и ухудшение самочувствия полковника Савельева, оперативный штаб принял решение о возможном силовом завершении операции. Снайперы получили команду в случае отрыва заложника от террориста произвести огонь на поражение преступника, что явилось бы сигналом к началу действий группы захвата. В 00:30 по требованию террориста, с целью снижения агрессивности, ему была передана бутылка коньяка. После этого террорист согласился подпустить врача для оказания медицинской помощи Савельеву.
Сказал, что, видимо, крепкая нервная система. В свое время при поступлении в Качинское летное училище Федор произвел хорошее впечатление на специалистов, которые проводили психологический тест с абитуриентами. С оценками по предметам у него было не очень хорошо, с физической подготовкой — тоже, но его взяли. Предпочли из большого количества других претендентов. Он — паренек с Урала, из учительской семьи, приехавший посмотреть Мамаев курган и заодно попробовать поступить в Качинское училище, не питая особых иллюзий по этому поводу. Был даже момент, когда он усомнился в своем выборе. Это когда нужно было шагнуть в бездну с парашютом за спиной. Он всегда боялся высоты. Панически, до дрожи в коленях. Он хотел бы закричать и спрятаться куда-нибудь под сиденье, но не мог: предусмотрительный инструктор посадил в салон семнадцатилетнюю девочку. Перед ней они не могли показать себя трусами. Прыгнули все. Сейчас у Федора 59 прыжков с парашютом. Не так давно он хотел «округлить» цифру на аэродроме в Средней Ахтубе, но помешали обидные обстоятельства. Возможно, что юбилейный прыжок у него еще впереди. И опять придется себя преодолевать, поскольку страх высоты так и остался. В семидесятые-восьмидесятые годы Качинское истребительное училище считалось одним из лучших в своем роде. Уже на втором курсе курсанты совершали вылеты, на третьем — на боевых самолетах. Все теоретические знания подкреплялись хорошей практикой: топливо и техники не жалели. После окончания училища подготовка для Федора продолжилась на Украине, в отдельной армии Верховного главнокомандующего. В Афганистан он попал в звании старшего лейтенанта, имея за плечами хорошую школу. Это было его осознанное решение. Если вместо меня пойдет какой-нибудь молоденький неопытный летчик — он может погибнуть сразу же, - рассуждает Федор. Он все время подчеркивает, что год войны в Афганистане стал для него работой, которую необходимо было делать хорошо. Цена ошибки слишком высока: смерть собственная или других людей.