это серия молодых взрослых антиутопических романов, написанных американской писательницей Сюзанн Коллинз. Два слова о книге «Голодные игры»«Почему книга прогремела на весь мир?» — задумается кто-то, прочитав краткое содержание «Голодных игр». Действие франшизы «Голодные игры» происходит в антиутопической стране, расположенной на остатках Северной Америки, но что случилось с остальной частью планеты?
«Голодные игры» (серия книг)
В глубине души Китнисс испытывает глубокое сострадание к другим и стремится заботиться о беспомощных. Гейл Хоторн — опытный охотник с позитивным мышлением. Он так же беден, как и Китнисс если не больше , обеспечивает свою семью. Его отец погиб в том же взрыве, что и отец главной героини. Гейл называет Китнисс «Кошачья мята». В романе упоминаются родители, второстепенные персонажи и миротворцы полицейские силы Панема. Они иллюстрируют жесткость законов Капитолия, хотя читатель не сталкивается с ними непосредственно в первом томе трилогии. Часть 2. Игры Китнисс не доверяет Питу. Она считает, что он притворяется влюблённым, стремясь привлечь внимание спонсоров и выжить на Арене, и злиться на Пита из-за интервью, хотя «несчастные влюблённые» уже успели стать всеобщими любимцами. В ночь перед Играми Китнисс не спится.
Она поднимается на крышу Центра и застаёт там Пита. Он не рассчитывает выжить на Играх и хочет только одного: не сломаться, не превратиться в чудовище, умереть самим собой. Китнисс же собирается сделать всё, чтобы победить. Я не смогу уйти без боя. Я только… хочу как-то показать Капитолию, что не принадлежу ему. Что я больше чем пешка в его Играх. Рано утром трибутов отвозят на Арену, где им предстоит выживать несколько недель. Для каждых Игр Арена оформляется заново. На ней может оказаться пустыня, джунгли или действующий вулкан. По всей Арене расставляются смертельные ловушки, которые запускает главный распорядитель.
Между ними на утоптанной площадке высится Рог Изобилия, заполненный вещами, едой и оружием. У самого Рога Кинисс видит серебристый лук, но туда ей не пробиться. Она следует совету Хеймитча и убегает в лес. У Рога начинается бойня. О смерти каждого трибута сообщает выстрел из пушки, а с наступлением темноты портреты погибших высвечиваются на ночном небе. Брифли существует благодаря рекламе: Несколько дней Китнисс выживает одна, ночует на деревьях, чуть не погибает от жажды, но вовремя находит воду. Больше всего она опасается трибутов из богатых дистриктов. Там детей учат сражаться с раннего детства.
В то же время Сьюзен приводит случай, послуживший катализатором : сидя у телевизора и переключая пультом каналы, она вдруг перескочила с развлекательного реалити-шоу на репортаж о реальных военных событиях войны в Ираке [1] [12]. Книги серии В 2006 году Сьюзен Коллинз и «Scholastic Press» подписали контракт с шестизначной суммой на три книги [13] , поэтому на территории США все части трилогии выходили именно в этом издательстве [14]. Голодные игры Основная статья: Голодные игры роман В США роман издан 14 сентября 2008 года [15] , причём в связи с повышенным интересом читателей [1] , запланированный тираж был увеличен в 4 раза [13]. За полгода по состоянию на 11 февраля 2010 года было продано более 800 000 экземпляров [16] в 26 странах мира [17]. Роман отмечен в номинации лучшая книга для подростков 2008 года «Нью-Йорк таймс» [18] и назван лучшим романом года Американской библиотечной ассоциацией [19] и School Library Journal [20]. Как лучший роман в жанре фэнтези и научной фантастики, «Голодные игры» получил приз «2008 Cybil Winner» [21]. И вспыхнет пламя Основная статья: И вспыхнет пламя роман 1 сентября 2009 года вышел в свет роман — «И вспыхнет пламя» англ. Catching Fire, буквально — воспламенение [22] , долгожданное [23] продолжение трилогии. За полгода по состоянию на 11 февраля 2010 года было продано более 750 000 копий [16]. Сойка-пересмешница Основная статья: Сойка-пересмешница Заключительный роман трилогии — « Сойка-пересмешница » англ. Mockingjay вышел 24 августа 2010 года [27] , и за первую неделю было продано более 450 тысяч экземпляров [28]. Своё название книга получила от вымышленной птицы, обитающей в мире «Голодных игр» она изображена на обложке американского издания первой книги трилогии [29]. Сойка-пересмешница является гибридом пересмешника и сойки-говоруна — генетическим мутантом, который был создан в лабораториях Капитолия во время восстания в Дистриктах птица могла на слух запоминать огромные объёмы текста и позже воспроизводить их, тем самым став незаменимым шпионом. Повстанцы разгадали эту хитрость и стали передавать сойкам-говорунам дезинформацию. Эксперимент был закрыт, а скомпрометированные сойки-говоруны были выпущены на волю, где рано или поздно должны были погибнуть, так как все птицы-шпионы являлись самцами. Но модифицированный вид выжил: сойки-говоруны начали скрещиваться с самками пересмешников. Сюжет Карта Панема с границами дистриктов. Его столица Капитолий расположена в районе Скалистых гор , разделявших когда-то США и Канаду, а вокруг неё сосредоточены двенадцать изначально тринадцать округов — дистриктов, снабжающих столицу разнообразным сырьём. Весьма характерно описано классовое деление Панема: богатые жители Капитолия шикуют за счёт бедных, голодающих и угнетённых жителей дистриктов притом чем выше дистрикт по номеру, тем он отдалённее от Капитолия и беднее. За 74 года до описываемых в романах событий недовольные таким положением вещей тринадцать Дистриктов восстали. Бунт был жестоко подавлен, двенадцать дистриктов перешли под полный контроль Капитолия, а 13-й дистрикт поскольку там производилось ядерное оружие — официально уничтожен. В память об этой войне и в назидание другим дистриктам Капитолий устраивает ежегодный развлекательный турнир — Голодные игры [30].
В третьей части Сьюзен Коллинз раскрывает, как пропаганда может менять память и отношение людей к прошлому и насколько важны приемы, которыми пользуется «сторона добра». Если бравые революционеры повторяют человеконенавистнические лозунги и их способы убийства врага, то они ничем от него не отличаются. Так и нет существенной разницы между двумя президентами, поэтому Китнисс в финале собственноручно убивает Койн — это ее жест против тирании. Книжный, а в особенности киноэпилог, где Китнисс сидит с младенцем на руках под деревом, можно считать неверно, будто в конце произведений Коллинз «дает зайку и лужайку», отправляя героиню войны на заслуженную пенсию. На деле пасторальные сцены с Китнисс, супругом и детьми — это воплощение мечтаний об избавлении от диктата государства, подобно Левиафану, пожирающему людей. Сноу — наследник обедневшей семьи военных героев, родителей нет, бабушка Финнола Флэнаган не может платить по счетам, а старшая сестра Тигрис Хантер Шефер еле зарабатывает на пропитание. Кориолан или просто Корио такой же заложник обстоятельств, как и Китнисс. Он живет он не в закрытом гетто, а в столице Капитолий, социальное устройство которой напоминает устройство европейского общества. Корио — один из лучших студентов академии, и его вместе с другими учениками назначают менторами трибутов 10-х Голодных игр, наставник победителя получит стипендию в институт. Корио нужно победить, поэтому он делает все, чтобы его подопечная, участница бойни Люси Грей Бэрд Рэйчел Зеглер из 12-го дистрикта, победила. Через параллель между Корио и Люси Грей Коллинз подчеркивает, что капиталистическая система загоняет всех людей в беличье колесо. Но если Китнисс Эвердин по прибытии в Капитолий встретил элитный отель с тренировочным комплексом, то Люси Грей — загон городского зоопарка, антисанитария и голод. Бедственное положение девушки уравнивает двух героев, которые сразу же начинают играть на публику: он раздает интервью тележурналистам, она поет на камеру и рассказывает о своей жизни в провинции. Сначала они торгуют своей биографией, а потом разыгрывают любовную карту, оказывая друг другу знаки внимания. Похожей тактикой воспользовался напарник Китнисс Пит Мелларк, объявивший перед началом 74-х игр, что влюблен в подругу по несчастью.
Столичные горожане шикуют за счет угнетенных жителей окраин. Тринадцатый дистрикт был уничтожен за восстание против классового деления и установленного порядка. В назидание остальным Капитолий устраивает ежегодное реалити-шоу на выживание — Голодные игры. Юной героине Китнисс предстоит поучаствовать в нескольких жестоких играх и сменить курс правления в государстве.
Объявлена дата премьеры приквела "Голодных игр"
В какой последовательности стоит смотреть фильмы из цикла «Голодные игры»? Номер игр Краткое описание Победитель 1 Это были первые в истории Голодные игры. Киносага «Голодные игры» разделена на 4 полнометражных фильма. Фильм второй «Голодные игры: И вспыхнет пламя» (Помни, кто твой настоящий враг) стал практически самой ожидаемой премьерой 2013 года, которая состоялась в ноябре 2013 года. 30. Роман «Голодные игры» был признан российскими читателями одним из лучших и в 2011 году получил книжную премию рунета «Лучшая книга года». 74-е Голодные Игры начинаются на Арене с озером и сосновым лесом.
Книжная серия «Голодные игры»
Источник: pluggedin. Сюжет фильма будет повествовать, о молодом Кориолан Сноу, будущего президента Панема. Он попробует превратить ритуальное убийство в реалити-шоу и привлечь к нему большую аудиторию людей. Организаторы игр впервые в истории решают приставить к трибунам из дистриктов «менторов» — студентов из капитолийской академии, в числе которых, оказывается молодой Кориолан Сноу.
Они знакомы с детства, но теперь должны стать врагами. Ведь по нерушимому закону Голодных игр победить может только один из 24 участников. Судьям не важно, кто выиграет, главное — зрелище. И на этот раз зрелище будет незабываемым.
Молодому человеку поручают подготовить из девушки и других участников игр звезд телешоу, а не просто выживающих. Эта работа, как окажется, будет таить в себе гораздо больше вызовов для героя, чем он предполагал. В конечном итоге под угрозой окажется все, ради чего Кориолан работал долгие годы, и тогда ему придется выяснить, кто же он — певчая птица или змея. Сценарий киноадаптации создал Майкл Лесли на основе материалов, написанных самой Коллинз и Майклом Арндтом. Что известно о новом спин-оффе по «Игре престолов» Напомним, «Голодные игры» , снятые по одноименному роману Сьюзен Коллинз рассказывают о деспотичном государстве будущего, которое ежегодно устраивает показательные игры на выживание.
Я ложусь на землю и проползаю под забором — тут сетка уже два года как оборвана. И за кустами тебя не видно. Вообще, таких лазов несколько, но этот ближе всего к дому; зачем ходить дальше?
Оказавшись в лесу, я достаю из дупла старого дерева припрятанные лук и колчан со стрелами. С электричеством или без, забор все-таки отпугивает хищников, в дистрикт они больше не суются. А в лесу им приволье. Тут уж держи ухо востро. Да еще всякая мелочь, больная бешенством, ядовитые змеи. И тропинок почти никаких нет. Зато можно добыть еду, если умеешь. Отец умел. Меня он тоже кое-чему успел научить, пока не случилась та авария в шахте и его не разорвало на кусочки.
Даже хоронить оказалось нечего. Мне тогда было одиннадцать. Прошло пять лет, а я все еще просыпаюсь от собственного крика: «Беги! Многих это не остановило бы, будь у них оружие, однако не всякий решится пойти на зверя с одним ножом. Мой лук — один из немногих в округе. Еще несколько я аккуратно упаковала в непромокаемую ткань и спрятала в лесу. Все их сделал отец. Он мог бы неплохо зарабатывать на изготовлении луков, но узнай об этом власти, его бы публично казнили за подстрекательство к мятежу. На тех, кто все-таки охотится, миротворцы в основном смотрят сквозь пальцы.
Тоже ведь свежего мяса хотят. По правде говоря, они — наши главные скупщики. Но снабжать Шлак оружием — такого, конечно, никто не допустит. По осени некоторые сорвиголовы отваживаются пробираться в леса за яблоками. Далеко не заходят, Луговину из глаз не выпускают. Чуть что — сразу обратно, к родным крышам. Здесь вы можете подыхать от голода в полной безопасности», — бормочу я и тут же оглядываюсь. Даже здесь, в глуши, боишься, что тебя кто-нибудь услышит. Когда я была поменьше, я ужасно пугала маму, высказывая все, что думаю о Дистрикте-12 и о людях, которые управляют жизнью всех нас из далекого Капитолия — столицы нашей страны Панем.
Постепенно я поняла, что так нельзя: можно навлечь беду. Научилась держать язык за зубами и надевать маску безразличия, чтобы было непонятно, о чем я думаю. В школе стараюсь не высовываться. На рынке иногда поболтаю с кем-нибудь из вежливости, и то в основном о делах в Котле — это наш черный рынок, деньги у меня по большей части оттуда. Дома я, конечно, не такая пай-девочка, тем не менее ни о чем таком стараюсь не распространяться — о Жатве, например, о нехватке продуктов, о Голодных играх. Вдруг Прим станет повторять мои слова — и что тогда с нами будет? В лесу меня ждет единственный человек, с кем я могу быть сама собой. И сейчас, когда я карабкаюсь по холмам к нашему месту — скалистому уступу высоко над долиной, скрытому от чужих глаз густым кустарником, у меня будто груз сваливается с плеч, и шаги становятся быстрее. Я замечаю Гейла издали и невольно начинаю улыбаться.
Гейл говорит, что улыбаюсь я только в лесу. На самом деле мое имя Китнисс, но, когда мы знакомились, я его едва прошептала, и ему послышалось «Кискисс». А потом еще ко мне какая-то глупая рысь привязалась, думала, ей что-нибудь перепадет от моей добычи. Вот все и подхватили это прозвище. Рысь в конце концов пришлось убить — всю дичь распугивала. Даже жалко, с рысью как-то веселее было. Шкуру я продала, и неплохо. Гейл держит в руках буханку хлеба, из которой торчит стрела. Я смеюсь.
Хлеб настоящий, из пекарни, совсем не похож на те плоские липкие буханки, что мы печем из пайкового зерна. Я беру хлеб, вытаскиваю стрелу и с наслаждением нюхаю. Рот сразу наполняется слюной. Такой хлеб бывает только по особым праздникам. Гейл, наверное, еще на рассвете сбегал в пекарню, чтобы его выторговать. Старик сегодня что-то больно добрый. Даже удачи пожелал. Гейл радуется еще больше. Да у нас настоящий пир.
Поздравляю с Голодными играми. Нам не остается ничего другого как шутить. Иначе можно сойти с ума от страха. К тому же капитолийский выговор такой жеманный — что ни скажи, все смешно выходит. Я смотрю, как Гейл вытаскивает нож и нарезает хлеб. Гейл вполне мог бы сойти за моего брата. Прямые черные волосы, смуглая кожа, даже глаза как у меня — серые. Однако мы не родственники, во всяком случае не близкие. Большинство семейств, работающих на шахтах, похожи друг на друга.
Потому-то моя мама и Прим со своими светлыми волосами и голубыми глазами всегда смотрелись здесь чужаками. Чужаки они и есть. Родители мамы принадлежали к маленькому клану аптекарей, обслуживающему чиновников, миротворцев и пару-тройку клиентов из Шлака, и жили в другом, более престижном районе Дистрикта-12. Доктора мало кому по карману, так что лечимся мы у аптекарей. Мой будущий отец собирал в лесах целебные травы и продавал в аптеку. Там они с мамой и познакомились. Мама, видно, здорово его любила, раз согласилась променять родной дом на Шлак. Я пытаюсь вспомнить что-то из их совместной жизни, а перед глазами лишь бледная женщина с непроницаемым лицом, которая сидит и смотрит, как ее дети превращаются в вяленую рыбу. Я пытаюсь простить ее ради отца.
По правде говоря, я не из тех, кто легко прощает. Гейл кладет на ломтики хлеба мягкий козий сыр и аккуратно покрывает листиком базилика; я тем временем обираю с кустов ягоды. Потом мы устраиваемся в укромном местечке между выступами скал, где нас никто не увидит, зато перед нами, как на ладони, долина, бурлящая летней жизнью, с тьмою всякой съедобной зелени и корений, и озеро с рыбой, переливающейся на солнце всеми цветами радуги. День прекрасный: голубое небо, ласковый ветерок. Еда тоже отличная: хлеб, пропитанный мягким сыром, ягоды, брызжущие соком во рту. Куда уж лучше. Одно плохо: не весь день нам с Гейлом бродить по горам, добывая ужин. В два часа нужно быть на площади и ждать, когда объявят имена. Жить в лесу.
Думаю, мы бы с тобой справились. Я просто не знаю, что ответить, такой дикой мне кажется эта мысль. Дети, конечно, не наши. Но все равно что наши. У Гейла два младших брата и сестра. У меня Прим. А еще матери. Как они обойдутся без нас? Кто их всех накормит?
Ведь и сейчас, хоть мы с Гейлом и охотимся каждый день, а бывает, поменяешь добычу на топленое сало, на шерсть или шнурки для ботинок и ложишься спать голодным. Аж в животе урчит. Если бы жил не здесь, — отвечает Гейл. Разговор какой-то дурацкий получился. Как я могу уйти и бросить Прим — единственного человека на земле, про которого я точно знаю, что люблю? И Гейл ведь тоже предан своей семье. Мы никак не можем уйти, так с какой стати затевать об этом разговор? А если бы и ушли… если бы ушли… С чего мы вдруг завели про своих детей? В наших отношениях с Гейлом никогда не было и тени романтики.
Когда мы встретились, я была тощей двенадцатилетней девчонкой, а он, хотя всего на два года старше, уже выглядел мужчиной. Мы и друзьями-то не сразу стали. Долго еще спорили из-за каждого трофея, пока не стали помогать друг другу. К тому же, если Гейл захочет детей, то жену ему найти — раз плюнуть. Красивый, сильный — в шахте может работать, и охотник замечательный. Когда по школе проходит, все девочки шушукаются. Я ревную, но вовсе не из-за того, о чем многие могут подумать. Хорошие напарники на дороге не валяются. Можно охотиться, можно рыбачить или собирать ягоды.
Удочки поставим, потом в лес. Наберем чего-нибудь вкусного на вечер. На вечер… После Жатвы — официальный праздник. Многие действительно празднуют — рады, что их детей в этот раз не тронули. Но, по крайней мере, в двух домах ставни и двери будут плотно закрыты, а их обитатели будут думать, как пережить следующие несколько ужасных недель. Все идет как по маслу. Хищников можно не бояться, у них сейчас полно добычи получше. Утро еще не закончилось, а у нас уже дюжина рыбин, целая сумка зелени и, что самое приятное, полведра земляники. Земляничник я нашла несколько лет назад, а Гейлу пришло в голову натянуть вокруг сетку, чтобы звери не вытоптали.
По пути домой мы заворачиваем в Котел, нелегальный рынок на заброшенном угольном складе. Когда придумали более удобный способ доставлять уголь из шахт прямо к поездам, здесь постепенно расцвела торговля. Хотя сегодня День Жатвы и большинство предприятий к этому времени уже закрыто, на рынке дела идут еще полным ходом. Мы легко обмениваем шесть рыбин на хороший хлеб, и еще две — на соль. Сальная Сэй, костлявая женщина, продающая горячий суп из большущего котла, забирает у нас половину зелени в обмен на пару брусков парафина. Кому-то другому можно было бы и повыгоднее толкнуть, только с Сальной Сэй надо поддерживать хорошие отношения. Кому еще всегда сбудешь дохлую дикую собаку? Специально мы на них не охотимся, но если они сами нападут, и прибьешь случайно пару-тройку, так не выбрасывать же — мясо есть мясо. Оно, конечно, от хорошей собачьей ножки никто в Шлаке носа воротить не будет.
Миротворцы — те поразборчивей, а они в Котел тоже частенько заглядывают. С рынка мы идем к дому мэра продать половину земляники — он очень ее любит и не торгуется. Дверь открывает Мадж — его дочь. Она учится со мной в одном классе. И совсем не зазнается из-за отца. Просто держится особняком, как и я. Ни у меня, ни у нее нет по-настоящему своей компании, поэтому мы часто оказываемся рядом. В столовой, на собраниях, в спортивных играх, когда нужен партнер. Разговариваем редко, и нас это устраивает.
Сегодня по случаю Жатвы на ней дорогущее белое платье вместо серого школьного, а светлые волосы стянуты розовой ленточкой. Мадж бросает на него взгляд, стараясь понять, на самом деле ему нравится или он только подсмеивается. Платье и вправду классное, но в обычный день Мадж никогда бы его не надела. Она сжимает губы, потом улыбается. Теперь очередь Гейла задуматься: в самом деле она так думает или просто играет? Я думаю, второе. Его взгляд останавливается на маленькой круглой броши, украшающей наряд Мадж. Настоящее золото, искусная работа. Целая семья могла бы несколько месяцев покупать на нее хлеб.
Меня вписывали шесть раз, когда мне было двенадцать. И все равно это так. Мадж насупилась. Она сует деньги за ягоды мне в руку. Дверь закрылась. В Шлак мы возвращаемся молча. Мне не нравится, как Гейл уколол Мадж, но вообще-то он прав. Жатва происходит несправедливо, и хуже всего приходится беднякам. По правилам, в Жатве начинают участвовать с двенадцати лет.
Первый раз твое имя вносится один раз, в тринадцать лет — уже два раза, и так далее, пока тебе не исполнится восемнадцать, когда твое имя пишут на семи карточках. Это касается всех без исключения граждан Панема во всех двенадцати дистриктах. А вот тут начинается самое интересное. Допустим, ты бедняк и помираешь от голода. Тогда ты можешь попросить, чтобы тебя включили в Жатву большее число раз, чем полагается, а взамен получаешь тессеры. За тессер целый год дают зерно и масло на одного человека. Сыт, конечно, не будешь, но лучше, чем ничего. Можно взять тессеры и для всех членов семьи. Когда мне было двенадцать, меня вписали четырежды.
Один раз по закону, и еще по разу за тессеры для Прим, мамы и меня самой. В следующие годы приходилось делать так же. А поскольку каждый год цена тессера увеличивается на одно вписывание, то теперь, когда мне исполнилось шестнадцать, мое имя будет на двадцати карточках. Гейлу восемнадцать, и он уже семь лет кормит семью из пяти человек. Его впишут сорок два раза! Понятно, что такие, как Мадж, которой никогда не приходилось рисковать из-за тессер, вызывают у Гейла раздражение. Рядом с нами, обитателями Шлака, у нее просто нет шансов попасть в Игры. Почти нет. Конечно, правила устанавливает Капитолий, а не дистрикты и тем более не родственники Мадж, и все равно трудно питать симпатии к тем, кому не приходится, как тебе, торговать собственной шкурой ради куска хлеба.
Гейл и сам понимает, что зря злится на Мадж. В другие дни, в лесах, он часто распространялся о том, что тессеры — это еще одно средство укоренить вражду между голодными рабочими Шлака и теми, кому не нужно каждый день думать о пропитании. Но не в День Жатвы. Не после тех в общем-то безобидных слов девушки, которая носит золотую брошь и прекрасно обходится без всяких тессер. По пути я бросаю взгляд на Гейла, и вижу, что за каменным выражением лица все еще скрывается злость. По-моему, все эти припадки гнева совершенно бессмысленны, хотя Гейлу я так никогда не скажу. Дело не в том, что я с ним не согласна. Даже очень согласна. Только что толку кричать посреди леса, как плох Капитолий?
Ничего ведь не изменится. Справедливости не станет больше. И сыт от крика не станешь. Наоборот, только дичь распугаешь. И все-таки я не возражаю. Пусть уж лучше выпустит пар в лесу, чем в дистрикте. Мы с Гейлом делим остатки добычи: каждому достается по две рыбины, паре буханок хлеба, зелень, несколько стаканов земляники, соль, кусок парафина и чуть-чуть денег. Дома мама и сестра уже собрались. Мама надела красивое платье, оставшееся у нее с аптечных времен.
На Прим — моя блузка с оборками и юбка, в которых я шла на свою первую Жатву. Меня ждет лохань с горячей водой. Я смываю пот и грязь, налипшую в лесу, и даже мою волосы. Мама приготовила мне одно из своих красивых платьев, голубое из мягкой тонкой материи. Одно время я так злилась на маму, что вообще ничего не хотела от нее принимать. Теперь стараюсь не отказываться. Но этот случай особый. Для мамы всегда очень много значили вещи из ее прошлой жизни. И давай сделаем тебе прическу.
Мама насухо вытирает мне волосы полотенцем, старательно расчесывает и укладывает. Когда я смотрюсь в наше треснутое зеркало у стены, то едва себя узнаю. Как трудно ей будет пережить следующие часы, свою первую Жатву. Она почти в безопасности, — если тут вообще кто-то в безопасности, — ее имя внесли только один раз, по возрасту; я бы ни за что не позволила ей взять тессеры. Но Прим боится за меня. Боится того, о чем даже думать не хочется. Я всегда защищаю Прим как только могу, а здесь бессильна. Боль, которую чувствует сестра, передается и мне, и я боюсь, что она это заметит. Край ее блузки выбился наружу.
Рыба и зелень уже тушатся в печи на вечер. Землянику и настоящий хлеб тоже прибережем до ужина — пусть он будет особенный. А сейчас мы едим черствый хлеб из зерна, полученного на тессеры, и запиваем молоком от козы Леди — подопечной Прим. Аппетита, впрочем, все равно ни у кого нет. В час мы направляемся к площади. Присутствовать должны все, разве что кто-то при смерти. Служаки вечером пройдут проверят, и если это не так — посадят в тюрьму. Плохо, что Жатву проводят именно на площади — единственном приятном месте во всем Дистрикте-12. Площадь окружена магазинчиками, и в базарный день, да еще если погода хорошая, чувствуешь себя здесь как на празднике.
Сегодня площадь выглядит зловеще — даром что флагов кругом навешали. И телевизионщики с камерами, рассевшиеся, как стервятники, на крышах, настроения не поднимают. Люди молча гуськом подходят к чиновнику и записываются — так Капитолий заодно и население подсчитывает. Тех, кому от двенадцати до восемнадцати, расставляют группами по возрасту на огражденных веревками площадках — старших впереди, младших, как Прим, сзади. Родственники, крепко держась за руки, выстраиваются по периметру. Есть еще другие — те, кому сейчас не за кого волноваться, или кому уже наплевать — они ходят по толпе и принимают ставки на детей, чьи имена сегодня выпадут, — какого они будут возраста, из Шлака или из торговых, будут ли они убиваться и плакать. Большинство с подлецами не связываются, но и сурового отпора не дают — они частенько оказываются доносчиками, а кто ни разу не нарушал закон? Меня бы, к примеру, запросто могли расстрелять за охоту, если бы чинуши сами есть не хотели и не прикрывали. Не все могут на это рассчитывать.
И вообще, мы с Гейлом решили, что чем с голоду подыхать, лучше уж пулю в лоб — быстрее и мучиться меньше. Люди прибывают, становится тесно, даже дышать трудно. Площадь хоть и большая, но не настолько, чтобы вместить все восьмитысячное население Дистрикта-12. Опоздавших направляют на соседние улицы, где они смогут наблюдать за событиями на экранах: Жатва транслируется по всей стране в прямом эфире. Я оказываюсь среди сверстников из Шлака. Мы коротко киваем друг другу и устремляем внимание на временную сцену перед Домом правосудия. На сцене — три стула, кафедра и два больших стеклянных шара — для мальчиков и для девочек. Я не отрываясь смотрю на полоски бумаги в девичьем шаре. На двадцати из них аккуратным почерком выведено: «Китнисс Эвердин».
Два из трех стульев занимают мэр Андерси, высокий лысеющий господин, и приехавшая из Капитолия Эффи Бряк, женщина-сопроводитель, ответственная за наш дистрикт, — с розовыми волосами, в светло-зеленом костюме и с жуткой белозубой улыбкой на лице. Они о чем-то переговариваются, озабоченно поглядывая на пустующий стул. Как только часы на ратуше пробьют два, мэр выходит к кафедре и начинает свою речь. Ту же, что всегда. Рассказывает историю Панема — страны, возникшей из пепла на том месте, которое когда-то называли Северной Америкой. Перечисляет катастрофы — засухи, ураганы, пожары, моря, вышедшие из берегов и поглотившие так много земли, жестокие войны за жалкие остатки ресурсов. Итогом стал Панем — сияющий Капитолий, окаймленный тринадцатью дистриктами, принесший мир и благоденствие своим гражданам. Потом настали Темные Времена, мятеж дистриктов против Капитолия. Двенадцать были побеждены, тринадцатый — стерт с лица земли.
С вероломными дистриктами был заключен договор, снова гарантировавший мир и давший нам Голодные игры в качестве напоминания и предостережения, дабы никогда впредь не наступали Темные Времена. Правила просты. В наказание за мятеж каждый из двенадцати дистриктов обязан раз в год предоставлять для участия в Играх одну девушку и одного юношу — трибутов. Двадцать четыре трибута со всех дистриктов помещают на огромную открытую арену: там может быть все что угодно — от раскаленных песков до ледяных просторов. Там в течение нескольких недель они должны сражаться друг с другом не на жизнь, а на смерть.
Серия «Голодные игры»
Во время отбора для участия в жестоком состязании она предлагает себя вместо младшей сестры. Китнисс еще не знает какие испытания приготовила ей судьба. Любовные переживания, интриги, отчаянная борьба за жизнь участников состязания заставляют читателей сопереживать героям и надеяться на благополучный конец этой невероятной истории Представляем вам все книги серии Голодные игры Сьюзен Коллинз по порядку. Голодные игры 2008 События романа развиваются в Панеме городе-государстве, которое было создано на руинах Америки после мировой катастрофы. Здесь правят элиты, ради которых трудятся 13 дистриктов.
Ежегодно в Панеме проводятся жестокие игры, в которые отбираются участники из разных дистриктов.
Третья книга серии является завершением истории Кэтнис и Панема. Она рассказывает о последствиях и итогах борьбы героини за свою жизнь и свободу. Эпилог серии «Голодные игры» предлагает читателю небольшой взгляд в будущее после событий трех предыдущих книг.
В нем Сьюзен Коллинз раскрывает судьбы персонажей и дает возможность окончательно прощаться с этими захватывающими историями. Серия «Голодные игры» Серия состоит из трех книг: «Голодные игры» — первая часть серии. Здесь мы знакомимся с главной героиней — Китнисс Эвердин.
Прибывают новые миротворцы, и Мемориальная доска поджигается. Шахта закрывается на две недели, еда остро нуждается, цены растут, равно как и аресты и приговоры. Гейлу удастся спасти около 800 человек, включая свою семью и семью Китнисс. Они пробудут в лесу три дня, прежде чем их спасут суда на воздушной подушке District 13. Двенадцать из них - это не более чем обширная братская могила, и после окончания войны район медленно восстанавливается. Многие трупы захоронены в братской могиле, которая когда-то была лугом. Рудники - не что иное, как воспоминания, вспахиваются почвы и строится фабрика по производству лекарств.
Тринадцатый район До наступления темных дней Район 13 был официально специализирован на производстве графита, тайно в атомной энергетике. По инициативе восстания, которое приведет Панем к «темным дням» , район был ликвидирован. По крайней мере теоретически, потому что на самом деле он взял под контроль ядерную программу Капитолия и нацелил на него свои ракеты. Не желая подвергаться репрессиям, Капитолий прекратил борьбу с тринадцатью, а о последней забыли. Поэтому его выжившие живут в подвалах, построенных на нескольких уровнях, вырытых десятилетиями, что составляет большую часть района. Некоторые подземные помещения используются для производства электроэнергии, другие обеспечивают воздух, воду и еду. На поверхности остались только руины, несколько постов охраны и полигон. Жизнь в 13-м районе очень строгая. График каждого гражданина вытатуирован на руке, а порции пищи рассчитываются индивидуально в зависимости от возраста, размеров тела, состояния здоровья и физических нагрузок, запланированных в расписании. С 14 лет дети района становятся солдатами.
Таким образом, большая часть тринадцати человек имеет военную подготовку. Тринадцать все еще содержат часть вооружения Капитолия до Темных дней, в том числе флот судов на воздушной подушке. Поэтому они довольно хорошо, даже очень хорошо оборудованы. Однако когда-то эпидемия оспы свирепствовала и унесла жизни многих людей, в то время как другие стали бесплодными. Таким образом, тринадцать человек приветствуют беженцев из других районов, чтобы переселиться. Однако большинство жителей Панема не знают, что 13-й Район остается, и Капитолий делает все, чтобы скрыть его существование. Тринадцать тайно готовят падение Капитолия. Ячейки сопротивления в районах существуют уже много лет; сети внутри Капитолия создаются для того, чтобы проникнуть в него. Не хватает только триггера: это будет Китнисс Эвердин , насмешливая сойка. Голодные игры Каждый год, начиная с Темных дней, в Капитолии проводится мероприятие под названием «Голодные игры».
Правила Игры состоят в отправке случайно выбранных девочек и мальчиков из каждого района в возрасте от 12 до 18 лет на арену, в общей сложности 24 подростка, называемых «данью» , которым предстоит выжить и сражаться насмерть. В День урожая проводится жеребьевка женской и мужской дани из каждого района. Каждый год риски быть выбранными пропорциональны возрасту регистрантов: 12-летние регистрируются только один раз, 13-летние дважды... Капитолий также разрешает каждому молодому человеку пройти дополнительную регистрацию под названием «Тессария» в обмен на продукты питания в течение одного года для каждого члена его семьи. После жеребьевки указанная дань может быть заменена добровольной при условии, что она имеет право и принадлежит к тому же полу. Дань затем отправляется в Капитолий, где назначенные стилисты выделяют его перед публикой, советует наставник бывший победитель в каждом округе , а затем в течение нескольких дней обучает обращению с оружием и выживанию во враждебной среде. Затем они должны проверить свои навыки перед судьями перед интервью в телешоу, чтобы привлечь спонсоров из аудитории.
В бедных дистриктах действуют особые правила: за дополнительный годовой паек для всей семьи можно вписать свое имя несколько раз. Жеребьевка не проводится только в том случае, если находятся добровольцы. После того как становятся известны участники, им предоставляются менторы-наставники и минимальная подготовка. От наставников зависит не только уровень подготовки своих подопечных, но и поиск спонсоров, которые будут поддерживать игроков уже на арене. Итак, игроки выбраны, доставлены в Капитолий, над ними работает команда визажистов и стилистов вместе с менторами. Спрашивается, в чем заключается весь ужас происходящего в романе Сьюзен Коллинз «Голодные игры»? В дальнейшем. Участников отправляют на выбранную заранее арену — ею может оказаться любая местность, придуманная буйной фантазией устроителей, и начинается игра. Она идет на выживание, выиграть может только один участник. Чтобы победить, придется убить остальных игроков, включая своего земляка. И все это под пристальным надзором видеокамер, снимающих каждый миг на потеху толпе. Она прекрасно понимает, что ее имя будет вписано не один и не два раза. Семья еле сводит концы с концами, несмотря на все старания Китнисс, поэтому девушке не приходится выбирать. Однако она не позволяет младшей сестре вписывать свое имя больше одного раза, справедливо полагая, что для 12-летней Примроуз и этого много. Китнисс даже не сомневается, что удача на стороне ее младшей сестры, поэтому шок от результата жеребьевки оказывается непомерным. Имя Прим звучит с помоста, и девушке не остается ничего иного, кроме как вызваться добровольцем.
30 фактов о «Голодных играх», после которых ты захочешь пересмотреть трилогию
Её предыстория, «Баллада о змеях и певчих птицах», будет посвящена становлению антагониста оригинальной серии. Как он стал злодеем, увидим в кино с 17 ноября. Трилогия Сьюзен Коллинз «Голодные игры» и снятая по ней серия фильмов рассказывает о неком государстве Панем, родившемся на руинах нашего мира. Однажды его столица Капитолий успешно подавила военный мятеж в снабжающих её дистриктах. В честь этого события ежегодно устраиваются Голодные игры. В них подростки-трибуты из каждого дистрикта сражаются не на жизнь, а на смерть на арене.
По сравнению с районами, Капитолий чрезвычайно богат и пользуется преимуществом передовых технологий, как компьютеры, летающие самолеты и высокоскоростные поезда. Посещающие дани, выросли в условиях постоянной угрозы голода и нищеты, шокированы тем, что они считают расточительным упадком в Капитолии. Например, выбор блюд, подаваемых на вечеринках, обычно намного больше, чем может попробовать один человек, поэтому обычно предоставляются напитки, позволяющие продолжать есть. Из-за такого экстравагантного образа жизни граждане Капитолия редко применяются к миротворцам, поскольку это требует исключения брака в течение двадцати лет и считается наказанием за то, чтобы избежать заключения в тюрьму. Кроме того, возбудителями болезни служат преступники, вызывающие насилие над чужими людьми. Жители Капитолия в культурном отношении отличаются от жителей гор, говорящих с характерным акцентом и выбирающих имена древнего греко-римского происхождения, а сам город имеет модернизированный вариант древнеримской архитектуры. В книгах здания Капитолия описываются как «леденцовые», поднимающиеся в радуге оттенков. Мода Капитолия изображалась как экзотическая и показательная, граждане красили кожу и волосы в яркие цвета, делали татуировки и подвергались обширным хирургическим изменениям во имя стиля. Акцент Капитолия характерен, говорят, что он звучит "глупо" и изящно для жителей города; акцент описывается как «высокий с обрезанными тонами и нечетными гласными». Буква s - шипение, и тон усиливается в конце каждого предложения, как говорящий задает вопрос. Жители Капитолия не могут быть выбраны как дань уважения Голоду, поскольку были введены как наказание для двенадцати оставленных Панема за неудавшееся восстание. Игры ежегодно отмечаются в Капитолии; граждане играют на подношениях и спонсируют своих фаворитов на арене, воду, еду, оружие и другие необходимые предметы. Прошлые победители могут культивировать статусы знаменитостей в Капитолии и соответствующем округе. Несмотря на кровожадный характер Игр, жители Капитолия оказались уязвимыми для сентиментальности и мелодрамы, эмоционально воздействуя в дань уважения, что в конечном итоге использовалось и манипулировалось Китнисс и Питом. Авокс Авокс - человек, который был наказан за мятеж против Капитолия; предатель или дезертир. Предполагается, что большинство авоксов охотились и поймали миротворцы своих отрицательных. У авоксов вырезают языки, что делает их немыми, и их используют в качестве домашних прислуги и официантов на дани и граждан Капитолия. Также предложены, чтобы Авоксы отвечали за повседневное обслуживание Капитолия и смены работы в сети передачи под городом. С ними, как правило, не разговаривают, если они не используют приказов и не выполняют свою жизнь, служа Капитолию на низшем уровне. Миротворцы - это военные , службы внутренней безопасности и правоохранительные органы организация в Панеме. Они носят белую униформу с черной отделкой, состоящую из «полицейского шлема» который напоминает полицейский мотоциклетный шлем в первом фильме и мотоциклетные шлемы с закрытым лицом в более поздних фильмах , стоячий воротник и тунику до пояса. В Капитолии они носят похожую, но более формальную одежду. Эта форма имеет тот же базовый дизайн, с черным поясом и беретом с золотой печатью Капитолия. В «Голодных играх: И вспыхнет пламя» их внешний вид отличается от первого фильма; они носят полный шлем, более темный козырек, более тяжелую броню и вооружены автоматами. Чаще всего миротворцы рождаются в округе 2 или в самом капитолии, и они должны служить 20 лет, прежде чем вступить в брак или иметь детей. Миротворцы порядок и подавляют инакомыслие с помощью принуждения и жестокости. Силы в мире глобет назначенный Главный миротворец. Миротворцы следят за тем, чтобы законы Капитолия соблюдались, и публично наказывают тех, кто их нарушает. Наиболее частым описанным наказанием является порка , но за более тяжкие преступления он может быть позорный позор и повешение. Миротворцы обычно вооружены автоматами , чтобы еще больше снизить социальное неповиновение в округах. Капитолий традиционно считает Район 12 минимальной угрозой, размещенные там миротворцы описываются как менее жестокие и легко подкупаемые сексом и черным рынком такими товарами, как браконьеры. Но в И вспыхнет пламя , после того, как Китнисс Эвердин и Пит Мелларк бросили вызов Капитолию на 74-х Голодных играх, Главного миротворца заменяет более склонный к жестокости Ромул Нит. В « И вспыхнет пламя » Нить разрушает Хоб, место, где, по описанию, находится черный рынок. На протяжении всей серии книг используются новые модели воздушных судов и используются пулеметы упомянутые как окружающие площадь в районе 12 в Catching Fire. В фильмах миротворцы используют бронированные грузовики , автоматы, пистолеты и вооруженные суда на воздушной подушке. Во второй части «Сойки-пересмешницы», во время битвы за Капитолий, они используют пулеметы и ракетные установки, оружие, ранее невиданное в фильмах. У них также есть доступ к сети противовоздушной обороны видно как в I, так и во II части «Сойка-пересмешница» , и они используют укрепленный бункер в Районе 2 прозванный повстанцами «Орешек» в качестве управления и контроля. Мутации На протяжении всего сериала правительство Панема использует генную инженерию для создания животных, которые участвуют в Голодных играх или иным образом территории политическим целям Панема. Все перечисленные ниже, за исключением борзых, являются примерами мутаций. Джабберджей Джабберджайи - маленькие хохлатые черные птицы, созданные Капитолием в Темные дни. Они обладают способностью запоминать и точно имитировать человеческую речь, что позволяет использовать их для слежки за повстанцами. Повстанцы ловнили цели птиц и победили ее, предоставивцам дезинформацию. Когда Капитолий исключительно это, птицы бросили в пустыню, ожидая смерти. Тем не менее, они скрестились с самками пересмешников и создали новый гибридный вид, сойку-пересмешницу. Она пытается пристрелить всех кричащих птиц, но в конце концов сдаётся. После появления сойки-пересмешницы их предки-джабберджайи стали, как заявляет Китнисс в книге «И вспыхнет пламя», «редкими и стойкими, как скала». Сойка-пересмешет не умеет произносить слова, но может идеально копировать мелодию человеческого пения свистящим тоном. Известно, что в районе 11 особенно много сойки-пересмешницы, и они используются там для обозначения начала рабочего дня. Сойка-пересмешница является средством смущения для Капитолия из-за своего случайного создания и из-за этого случайным символом сопротивления против Капитолия и, в конечном итоге, всего восстания в сериале. В «И вспыхнет пламя» Плутарх Хевенсби показывает Китнисс, что на его карманных часах изображена голографическая сойка-пересмешница. В «Сойке-пересмешнице» Китнисс изображается как «Сойка-пересмешница» как вдохновляющая фигура для повстанцев, одетая в костюм, вдохновленный сойкой-пересмешницей. Использование сойки-пересмешницы как символа восстания может показать намек сожаления в случае с Капитолием, поскольку мутация джабберджая должна вызвать вред, но они создали новый гибридный вид. Это также может указывать на предварительное восстание, приведшее к уничтожению Района 13. Китнисс роняет гнездо следопыта на нескольких дани во время своих первых Голодных игр 74-е Голодные игры , убивая двоих из них. Мерцание Района 1 было одной из таких дани. Китнисс и некоторые другие дань уважения ужалены и галлюцинируют. Капитолий использует следопыта в процессе пыток и «промывания мозгов», известный как «угон», который контролирует и замешательство, и используется для искажения воспоминаний жертвы. Техника используется на Пите в «Сойке-пересмешнице» в попытке превратить его в убийцу, чтобы убить Китнисс. Grooslings Groosling - съедобная дикая птица размером с дикую индейку. Китнисс охотится за ним в первой книге серии. Рю утверждает, что обычно встречается в 11-м округе. Их часто замечают и на них охотятся на 74-х Голодных играх. Они, по словам Китнисс, жирные и вкусные, как индейка. Мутации волков «Мутации» или «дворняги» волков - это созданные волкоподобные существа, которые появляются в конце 74-х Голодных игр, чтобы вовлечь Китнисс, Пита и Катона в финальную битву.. Сходство особенно выражено в мехе и цвете глаз, а также в воротниках, соответствующих номерам округов дани. Они были созданы создатели игр, чтобы собрать три оставшихся трибьюта в финале. Когда ему выстреливают в руку, Катон падает с Рога изобилия; в книге Катон борется за выживание с дворнягами несколько часов, прежде чем Китнисс из жалости выстрелит ему в стрелы.
Игры служат напоминанием о бунте против правительства, подавленном больше семидесяти лет назад. Жестокое зрелище стало самым ожидаемым событием каждого сезона, которое, как популярное телешоу, смотрит вся страна. В первой части шестнадцатилетняя Китнисс Эвердин с матерью и младшей сестрой живёт в самом бедном и отдалённом дистрикте 12. На очередных Играх Китнисс вызывается добровольцем вместо сестрёнки. Оставив дома семью и влюблённого в неё лучшего друга Гейла, героиня едет в Капитолий, чтобы пройти подготовку, а затем отправляется на арену битвы. Вместе с ней в схватке участвует ещё один трибут 12-го дистрикта Пит, который тоже неравнодушен к героине. Девушке претит мысль убивать других участников Игр, но она обещала близким вернуться. Чтобы не становиться убийцей, Китнисс обманывает установленные властями правила, и правительству это совсем не нравится. Однако жители Панема принимают попытку самовольно изменить игру с воодушевлением, и по стране прокатываются бунты. В последующих частях франшизы Капитолий угрожает героине и пытается сделать её рупором пропаганды, но в стране растёт движение сопротивления, и Китнисс суждено стать его символом и душой. Что могло помешать «Голодным играм» стать культовыми Культовыми считаются проекты, которые приобрели очень громкую славу — о них слышали и те, кто никогда не интересовался кино и, даже не смотрев, знает сюжет. Часто у таких историй есть внушительная армия фанатов и не менее большое количество хейтеров — равнодушным остаться невозможно. Массового «помешательства» на «Голодных играх», как на прочих подростковых франшизах, не было — ажиотаж обошёл их стороной. Но культовыми не стали, и в этом история уступает, к примеру, «сумеречной» саге. Звёздного статуса «Бегущего по лезвию» «Играм» достичь не удалось. В отличие от «Игр», «Бегущего» превозносят критики и обстоятельно изучают исследователи, обожают и разбирают на мемы зрители. При этом мемы вышли за пределы фанатского сообщества. Например, картинку с героем Гослинга в крови и с заклеенным носом почти наверняка видели даже те, кто не смотрел фильм. Слишком чётко прописанный главный персонаж Кадр из фильма «Голодные игры» Парадоксально, но проблема персонажа Лоуренс в «Играх» — в том, что у неё есть характер. Он прописан очень чётко: Китнисс заявлена сильной и отважной, от неё не ждёшь сюрпризов. Её «коллега» из «Сумерек» — наоборот, характера лишена. По сути, у Беллы нет ни одной запоминающейся черты, и сложно наверняка сказать, что она за человек. Её персонаж универсален, поэтому ассоциировать себя с ним гораздо проще. То же самое касается Кея из «Бегущего по лезвию 2049». То немногое, что мы о нём знаем, никак не помогает понять сущность героя. При этом Кей был загадкой даже для самого себя. На его попытках выяснить, кто он — репликант или человек, построен весь фильм. Разумеется, с ним хочется себя соотносить. Не самая комфортная история Кадр из фильма «Голодные игры: Сойка-пересмешница. Часть I» «Сумерки» — идеальная история, за которой можно уютно провести время, выпав из реальности и погрузившись в мир вампирской кровавой вражды и вечной сказочной любви. Сага освобождена от разговоров на тяжёлые темы: о войнах, бедности, экологических катастрофах и государственных репрессиях. Как и все антиутопии, «Игры» напоминают зрителю о проблемах общества, в котором мы живём, — особенно если проблемы острые.
Китнисс Эвердин добровольно становится участницей очередных игр, чтобы уберечь свою младшую сестру. Из того же дистрикта на игры отправляется Пит Мелларк, влюблённый в Китнисс. Задача молодых людей — не просто выжить, но и изменить жизнь всей страны.
35 фактов о фильме «Голодные игры», который мы знаем наизусть, а он все равно преподносит сюрпризы
Голодные игры фильмы выпускались по той же схеме, что и книги Сюзанны Коллинз. 74-е Голодные Игры начинаются на Арене с озером и сосновым лесом. История «Голодных игр» началась в 2008 году, когда американская писательница Сьюзен Коллинз выпустила первую книгу фантастической трилогии, прежде всего рассчитанную на подростков. «Голодные игры» — серия романов Сьюзен Коллинз, покорившая сердца миллионов читателей со всего мира. Одноклассники. ВКонтакте. Новости.
Голодные игры: И вспыхнет пламя
Действие франшизы «Голодные игры» происходит в антиутопической стране, расположенной на остатках Северной Америки, но что случилось с остальной частью планеты? Для первого издания Памяти (XXV Голодных игр) извлечение названий дани было отменено. Сколько частей в Голодных играх, как они называются и в какой последовательности смотреть? Все ждали продолжения фильма «Голодных игры», с участием известной актрисы Дженнифер Лоуренс.