Врач Игнатьев Валерий Георгиевич принимает в 1 клинике в г. Казань.
Валерий Игнатьев
Всё для записи на приём к врачу Игнатьев Валерий Георгиевич: места работы, информация о стаже и квалификации, актуальная контактная информация. |. Врач-нейрохирург, заслуженный врач РТ, кандидат медицинских наук, врач высшей категории. Игнатьев Валерий Георгиевич. В ДРА с 17.06.1986 по 10.11.1987. Старшина, командир отделения Десантно-штурмовой маневренной группы 117-го Московского пограничного отряда. Почти 40 лет Валерий Викторович Нестеров проводит сложнейшие нейрохирургические операции.
Нейрохирурги спасли от хронической боли ветерана афганской войны
| Нейрохирург Игнатьев Валерий Георгиевич, Казань [Архив] | ТНВ, Перекос таза, разная длина ног. |
| Нейрохирург ркб (90 фото) | Ермилов валерий георгиевич финансовый университет, от цикла к церкви высажена шея, был на периодическом острове файл с двумя клыками. |
| Игнатьев Валерий Георгиевич, г. Казань, нейрохирург, 1 оценка, отзывы | Благодаря слаженной работе нашего нейрохирурга Вадима Борисенко и его коллеги, к.м.н., Сергея Горощенко из НМИЦ им. В.А. Алмазова Минздрава России, в ЛНР впервые провели малоинвазивную закупорку сосуда, снабжающего аневризму. |
| 10 июля прием ведет врач-нейрохирург Валерий Николаевич Нагорный (АО "Медицина", Москва). | Туниманов Петр Георгиевич. |
Специальность: Нейрохирург
Владея огромным опытом в работе, доктору не равняется труда определить мне диагноз. Скорее это была категория диагнозов, объединенных одним болезненным действием и приведших к созданию у меня болезни. Врачу довелось никак не элементарно, чтобы «проведать» до причины моего состояния.
Несколько мастер-классов для коллег провёл эксперт из Новосибирска. Трём маленьким пациентам вживили специальный имплант, который помогает частично предотвращать приступы. К такой мере прибегают в исключительных случаях. Если это возможно, то такой вариант для пациента является оптимальным.
Высадились мы, а там дорога, высохший арык, и дальше кишлак. Нам нужно было этот кишлак блокировать — там бандформирование было. Наши ребята по дороге прошлись с саперными щупами, вроде бы мин не обнаружили. И тут едет колонна афганских военных. БТР и грузовик с тентованным кузовом, в котором человек тридцать было. Мы им говорим: «Не езжайте по этой дороге. Почва очень плотная, и гарантий, что она не заминирована, мы не даем. Объедьте лучше». БТР так и сделал — съехал на обочину и по ней пронесся. А переводчик из грузовика говорит: «А мне пофиг! Он просто был зарыт очень глубоко. Щупом в него не попадешь… И вот заезжает ГАЗ-66 задним колесом на этот фугас. Всех, кто был в кузове, раскидало метров на 40—100. На деревьях люди висели, я вам буквально говорю. И вот мы по полю бежим помощь оказывать, подошли к этому переводчику, а у него ноги чуть ли не узлом завязаны. Я никогда не думал, что ударная волна может такое с человеком сделать. И я тогда почувствовал особый, сладкий запах. Для себя я сделал вывод, что это запах смерти. Подхожу к человеку, трогаю пульс — пульса нет. И запах этот сладкий. И потом сколько раз замечал такое: привозят человека, например, после ДТП. Он в агонии. И этот же самый запах… Я говорю: «Ребята, скорее всего, он умрет». Это ощущение с тех пор меня почти никогда не обманывало. Ошибался лишь в нескольких случаях: люди, к счастью, выживали. Так что я зарекся от стопроцентных прогнозов. Бывает, чудеса происходят. А когда умирает пациент у самого Валерия Георгиевича, он прокручивает в голове весь этот случай от начала до конца и пытается понять, можно ли было избежать этой смерти, если да, то как. Обязательно ходит на вскрытия умерших больных из своего отделения — убедиться, что других вариантов спасения не было. Он убежден: смерть пациента дает возможность доктору пересмотреть объективную оценку себя самого. Бывает в работе врача и такое, что мы ничего не можем сделать. Смерть больного я не рассматриваю как неотъемлемую часть нашей работы. Если так рассуждать, то зачем тогда мы нужны? Но я всегда переживаю за каждого. Мне очень сложно говорить потом с родственниками, но я говорю. Пытаюсь найти слова, которые сам бы хотел услышать, если б сам оказался в подобной ситуации... Но я всегда переживаю за каждого «Доброта всегда возвращается» Валерий Георгиевич убежден: разговор с любым человеком надо строить исходя из позиции мягкости. Авторитарно навязывать свою точку зрения считает неправильным подходом — стремится убедить. Например, если пациент имеет серьезный лишний вес и при этом уже нажил себе проблемы с позвоночником, то Игнатьев не будет читать ему нотации. Говорит, пациенту и без него плохо, так зачем же еще и свои упреки добавлять? А вот мягкое убеждение, мотивирующую беседу проведет. Просто на каждого пациента надо потратить чуть больше времени, говорит врач. Тогда получится и уделить человеку больше внимания, и сделать беседу доверительной, и свою позицию донести в максимально мягком ключе. А главными в своей работе доктор считает эмоции, которые получает, когда его благодарят пациенты и их родственники: — Мне нравится, когда человек сказал «спасибо», ушел с радостной улыбкой. И когда довольна его семья тем, что мы человеку здоровье вернули, боль ушла. Никакое материальное вознаграждение с этой «доброй волной» не сравнится. Валерий Георгиевич вспоминает случай: — Я, кстати, замечал, что доброта всегда возвращается. Как-то мне процарапали машину, когда она была припаркована у магазина. Я позвонил в страховую, они говорят: «Зайдите в любой пункт полиции и попросите, чтобы вышел сотрудник и запротоколировал этот случай». Я заглядываю в ближайшее отделение полиции, говорю: «Извините, что отрываю от работы, но вот такая ситуация». Безо всякой надежды: я же понимаю, что у них там своей работы полно, сдалась им моя машина. И вдруг один из них говорит: «Ребята, это врач. Нейрохирург, он мне как-то раз помог». И тут я вспомнил: он как-то раз пришел к нам в клинику с каким-то административным запросом, а я ему помог сориентироваться и провел его в канцелярию. И он эту мелочь запомнил! Так они вышли всем отделом писать мне эту справку. Так что добро возвращается в разных формах. Никакое материальное вознаграждение с этой «доброй волной» не сравнится «Дома разжалован в рядовые» Пока мы беседуем, доктору несколько раз звонит жена. В конце концов он берет трубку и объясняет: в театр сегодня пойти не получится, потому что он задержался на работе. Молча слушает, что происходит в трубке, потом мягко прощается, нажимает кнопку «отбой» и вздыхает: — Ну все, дома я сегодня разжалован в рядовые. Такие ситуации случаются нередко: пропуск спектакля за последнее время уже третий. Валерий Георгиевич твердо убежден, что браться стоит только за то дело, которое железно успеваешь. И часто это бывают рабочие насущные задачи, а не домашние и не семейные. Но наш герой говорит: — Конечно, работа сильно осложняет семейную жизнь врача. Нормированный день в нашей работе невозможен: тебя, конечно, удерживает чувство долга. А у меня же еще и отделение, которое я считаю своей второй семьей. Например, я каждую субботу сюда приезжаю посмотреть, все ли в порядке, проверить всех пациентов. Соответственно, семья меня и в выходные видит не всегда. Но это большое счастье и настоящая судьба — встретить свою жену! Даже ссоры — это ведь одно из выражений любви. Да и сама любовь — один сплошной компромисс. Каждый день, во всем. Если ты любишь, ты его найдешь. А если нет, упрешься рогом и не сможешь договариваться. Я никогда не сделаю такого, что бы пошло в ущерб нашим семейным отношениям. Дочка Игнатьева не пошла по медицинской стезе. Она творческая натура, учится в строительном институте. Причем отец не расстроился тому, что дочь не продолжила его путь. Говорит: девушка очень эмоциональна и много переживает. Из таких людей получаются отличные доктора — чуткие, знающие, эмпатичные. Но они быстро сгорают, как свечки, потому что уж слишком переживают за пациентов. Доктор продолжает тепло рассказывать про свою семью: — Я очень благодарен моим родителям за то, что вырос в полноценной семье. До сих пор говорю им «спасибо» — им по 83 года. Я очень многое умею благодаря отцу: на охоту он меня возил, на рыбалку, фотографии со мной вместе проявлял и печатал. И никогда ни в чем мне не отказывал. Порой придет с работы, а я его прошу: «Пап, поиграй со мной». Он соглашается, а в процессе игры через 15 минут засыпает. Я его сейчас очень хорошо понимаю. Сам через это проходил с дочкой. Мы всегда друг другу помогаем. Наверное, и по молодости ностальгия, и по особой беззаботности «Мне нравится, когда я с оружием» От тяжелой, нервной и ресурсоемкой работы Валерий Георгиевич отдыхает на охоте, на рыбалке и во время занятий спортом: играет в большой теннис и волейбол. В общем, ощущение такое, что от стресса он бегает, причем в буквальном смысле.
А ведь пуля у него прошла по всему основанию мозга, разбила все пазухи… Ему фантастически повезло, что он выжил. Но видели врачи и пример гораздо более серьезного везения и одновременно фатального невезения. Как-то скорая помощь привезла на Горького парня с одиннадцатью пулями в теле. В него тоже стреляли в подъезде. И это была драма по всем законам Голливуда: — Он был такой везучий! В него выстрелили раз 20, попали 11. Он открыл рот, чтобы крикнуть, а пуля в это время пролетела через обе щеки навылет. У него ладони были прострелены, икры прострелены, стопы, плечи, и ни одного смертельного ранения! Он добежал до первого этажа, оставалось только выбежать на улицу и остался бы жив, даже относительно здоров. Но на выходе из подъезда споткнулся о порог и упал. Тут его в затылок добили. Умер он у нас на операционном столе. Первая самостоятельная операция доктора закончилась печально. Это случилось 1 сентября 1997 года. Группа студентов куда-то собралась поехать на трамвае, один из них решил прокатиться «на колбасе» — в те времена это была популярная забава. В один совсем не прекрасный момент трамвай тряхнуло, юноша упал навзничь: — У него был разбит затылок. Оскольчатый перелом, весь затылок в осколках. Мы начали его оперировать, но повреждения были слишком серьезные. Парень этот умер на операционном столе. Я пришел домой в тот вечер и выпил стакан водки залпом. Очень переживали мы за него. Молодой совсем мальчишка, и мы ничего сделать не смогли. Вот такой была моя первая операция. И еще один случай вспоминается Валерию Георгиевичу: как-то сотрудник милиции пришел домой поужинать и застал романтическую сцену — свою жену на коленях у соседа. Милиционер схватил табельный пистолет и, недолго думая, принялся стрелять из окна по коварному соседу который, завидев разъяренного мужа, на первой космической скорости сиганул на улицу в окно со второго этажа и побежал спасаться. Обманутый супруг выстрелил в жену, та упала и затихла. И в этот момент злополучный герой оценил всю драму: на соседа покушался, жену предположительно убил. Что остается? Покончить жизнь самоубийством. Так он и сделал — и умер чуть позже на столе у нейрохирургов. Горькая ирония этой истории была в том, что сосед не получил ни одной травмы, а жене пуля только немного оцарапала висок. Ты к ним проникаешься, каждую боль примеряешь на себя. Потому что невозможно по-другому! Чтобы понять человека, надо прочувствовать его случай. Невозможно оставаться безучастным, иначе лечить не получится «Ни разу не встречал двух одинаковых пациентов» Сейчас, через 26 лет, общая картина травмы, конечно же, меняется. Практически ушли в прошлое огнестрельные ранения, и сегодня нейрохирурги сталкиваются в основном с последствиями ДТП, с падениями с высоты. Немалая доля их работы — лечение дегенеративно-дистрофических заболеваний позвоночника например, грыж серьезной стадии развития , онкологических диагнозов, повреждений головного мозга включая и травмы, и аневризмы, и опухоли. Валерий Георгиевич оперировал и всех парашютистов, выживших в недавней катастрофе самолета в Мензелинске. Он рассказывает, что травмы позвоночника были у всех, кто спасся, так что пришлось делать серию операций — и в Казани, и в Челнах. По словам доктора, у каждого человека свои особенности, несмотря на то, что все устроены вроде бы одинаково: — Двух одинаковых пациентов я еще ни разу не встречал. Не бывает одинаковых случаев. Особенно если с душой подходить. Почему сколько докторов, столько и мнений? Потому что у каждого свой опыт, и в основном, к сожалению, он берется из ошибок. Ты стараешься пациентов лечить, в том числе и исходя из своих наработанных стандартов. С годами, кроме болячек, мы набираемся и мудрости. И с каждым годом во мне накапливается все больше сострадания к пациентам. Невозможно оставаться безучастным, иначе лечить не получится. Доктор рассказывает, что старается наладить контакт с пациентом, расположить его к себе и сделать так, чтобы человек поверил: здесь ему помогут. Но, как говорит Валерий Георгиевич, пару раз в год все-таки попадаются упрямые граждане, которые изначально пришли к доктору негативно настроенными. Как бы я себя ни вел, что бы я ни говорил, ничего не помогает. Пациент настроен исключительно на скандал. Например, такое порой случается, когда я не рекомендую делать операцию. Дело в том, рассказывает наш герой, что если использованы еще не все дооперационные методы лечения, то вмешиваться оперативным путем в работу организма не стоит. Ведь операция — это не так просто, как кажется: после нее последует период восстановления, остаются рубцы, да и вообще порой случаются непредсказуемые вещи. Буквально за сутки до нашего разговора в отделении Валерия Ивановича умер пациент: после операции у него случился инфаркт. Предугадать этого не мог никто, но так произошло. Так что в случаях, когда пациента можно оставить на консервативной схеме лечения, доктора рекомендуют воздержаться от операции. Но не каждому больному это можно объяснить, особенно если человек уже всерьез собрался на хирургический стол: — И тут ты видишь, что пациент включил видеосъемку на телефоне и говорит: «Так-так-таааак, вы мне отказываете? Говорите-говорите, продолжайте». Конечно, такие моменты немного дезорганизуют. Я говорю: «Вы пришли, чтобы жалобу на меня написать? Я ведь вам даю рекомендации исключительно на основе своего опыта и образования. Вы всегда можете пойти к другому врачу и попросить у него другое мнение. Я как специалист считаю так, а он может счесть по-другому…» Бывает и наоборот: пациент ни в какую не соглашается на операцию, которая ему напрямую показана. В таком случае доктор пытается уговорить больного. Хотя считает, что до любого решения человек должен созреть сам. Просто надо быть с ним в этом отношении максимально правдивым. Мы уберем этот фрагмент, и человеку будет легче. Так что если есть показания, мы всегда мотивируем пациента на операцию. Но решение он принимает сам, я даю ему свой номер мобильного, и он потом, если решает, мне позвонит. И всегда у него возникают вопросы, которые было бы не лишним обсудить с другими врачами. А если учесть разностороннюю патологию, с которой сталкиваются нейрохирурги, необходимость в таких консультациях возникает нередко. Валерий Георгиевич рассказывает, что до сих пор в нестандартных ситуациях обращается за советом к своему учителю Валерию Данилову. Есть и друзья-коллеги в Нижнем Новгороде, и в Санкт-Петербурге. Считаю, что в этом ничего зазорного нет. Все же делается для пользы пациента — нам надо принять одно правильное решение среди многих. Поэтому самолюбие тут не страдает, ни в коей мере. Себя самого доктор считает не очень амбициозным человеком, но рассказывает, что постоянно хочет побольше узнать, большему научиться, пообщаться с большим количеством коллег. Он бывает и на конференциях, и на циклах специализированного обучения. Учит и сам — в его отделении есть и опытные врачи, и ординаторы, и аспиранты. Валерий Георгиевич размышляет о сути своей профессии и о любви к ней: — Я встречал специалистов, которые просто занимаются не своим делом. У них вроде и жизнь идет, и работа идет. Но если человек работает не по призванию, это не будет в радость. Он будет отставать, будет вечно недовольным, у него не будет получаться. Кргда человек делает свое дело, у него глаза совсем другие! Я заметил, что в нашу специальность приходят люди целеустремленные. Они понимают, куда идут. Нейрохирургия — очень энергоемкая, интеллектоемкая и трудоемкая область медицины. Здесь нужно и хорошее здоровье, и глубокие знания, и терпение. Например, пациенты с черепно-мозговыми травмами, с опухолями головного мозга не всегда адекватны. Но надо понимать, что это следствие болезни, и терпеливо его вести к выздоровлению.
Пациентку из Тамбовской области спас московский нейрохирург
Святочевский Павел Чебоксары. Нейрохирург Чебоксары Республиканская больница Святочевский. Святочевский Павел нейрохирург Чебоксары. Уфа Республиканская больница нейрохирургическое отделение.
РКБ торакальная хирургия Казань врачи. РКБ 2 Казань врачи. Торакальный хирург Казань РКБ.
ДРКБ Казань хирургическое отделение. Имаев Ильдус Яудатович. Заведующий РКБ Казань.
Торакальное хирургическое отделение. Игнатьев Валерий Георгиевич нейрохирург. Кудрявцев Алексей Игоревич.
Кудрявцев Алексей Игоревич Казань. Бочкарев нейрохирург МКДЦ. Валеев Тимур Анварович Ижевск.
Явкин Михаил Николаевич. Республиканская больница Уфа. Республиканская клиническая больница имени Куватова.
РКБ Куватова Уфа. РБК Уфа больница. Главврач РКБ Казань.
Врачи РКБ Казань. Доктор Гайзатуллин ркбказань. Сафин Шамиль Махмутович.
Сафин Шамиль Махмутович нейрохирург. Больница Семашко Улан-Удэ. Врачи республиканской больницы Улан Удэ.
Главный врач республиканской больницы Улан-Удэ. Нейрохирургия Республиканская больница Улан-Удэ. Кунст Михаил Александрович.
Салимзянов РКБ. Хайрутдинов Рубин Саматович хирург. Марат Зиганшин Казань.
Шавалиев РКБ. Хайруллов Марат. Валеев Искандер Ельгизарович.
Зиатдинов Ильгизар Галимзянович. Валеев Ельгизар Касимович. Валеев Ельгизар Касимович нейрохирург.
РКБ Республиканская больница Нальчик. Зав отделением нейрохирургии РКБ Нальчик. Врачи РКБ Тирасполь.
Урологическое отделение Тирасполь РКБ. Журавлев уролог Ульяновск. Урология РКБ Владикавказ.
Гамиль Гакильевич РКБ. Гарифуллов Гамиль Гакильевич Казань. РКБ Казань Гамиль травматология.
Гарифуллов Гамиль Гакильевич ортопед, травматолог. Денилбек Исмаилов. Исраилов Исмаил.
Афаунов Марат Анатольевич. Газгиреев Умар. Газгиреев Умар Баширович.
Он обладает обширным опытом работы, полученным в результате успешного проведения множества операций и лечения пациентов. Врач Игнатьев Валерий Георгиевич получил образование в Казанском государственном медицинском университете и постоянно повышает свою квалификацию, что позволяет ему быть в курсе всех современных достижений в медицине. Врач основательно объясняет пациентам ход лечения и операций, предоставляя всю необходимую информацию четко и понятно. Благодаря этому пациенты ощущают уверенность и спокойствие, что важно для успешной реабилитации.
Специализируется на: Диагностика и лечение следующих заболеваний и патологий: дегенеративные заболевания позвоночника и межпозвонковых дисков остеохондроз, спондилоартроз ; грыжи межпозвонковых дисков на шейном, грудном и поясничном отделах позвоночника; дегенеративные сужения позвоночного канала, смещения позвонков спондилолистезы ; опухоли позвоночника, метастатическое поражение позвонков; опухоли спинного мозга и нервных корешков; воспалительные поражения позвоночника спондилиты, спондилодисциты, эпидуриты ; травматические поражения позвоночника и спинного мозга.
Обратилась с сильной болью платно за 1500. Понравилось Врач даже не осмотрел и выписал то, что не нельзя. Не понравилось Врач не осмотрел, не проконсультировал, да, ещё сказал когда я спросила про операцию, его ответ был таков: "А Вам это надо". К выписанным назначениям я приступила, единственное, на массаж пока пойти не могу, но лекарства принимаю. Об эффективности сейчас говорить рано, поскольку моя проблема решается не за день и не за неделю, но самое главное, что я не вижу ухудшения в своем состоянии, а дальше покажет только время. Понравилось Прием у Игнатьева В. В принципе, он все понятно и легко изъяснял, мне было приятно с ним общаться, я считаю, что он очень располагающий человек и профессиональный врач.
Доктор успокоил меня и дал понять как мне двигаться дальше. Я обратилась к специалисту по поводу грыжи позвоночника. Я приносила с собой диск МРТ , врач его изучил, также у меня были к нему дополнительные вопросы касательно копчика, он все посмотрел по диску и ответил мне. Валерий Георгиевич выписал мне медикаментозное лечение, он расписал схему приема препаратов и порекомендовал походить на массаж и заниматься плаванием. На приеме специалист провел осмотр, пальпацию и проверил рефлексы. Потребуется ли мне повторная консультация, будет зависеть от дальнейших результатов лечения, но доктор сказал, что не раньше февраля мне нужно будет снова сделать МРТ и прийти к нему, если меня будет что-то беспокоить.
Новому методу борьбы с эпилепсией учатся иркутские нейрохирурги
Врачу довелось никак не элементарно, чтобы «проведать» до причины моего состояния. Такая целеустремленность, умноженная на высочайший проф уровень доктора, дала красивые результаты в излечении моего недуга. Однако противный осадок остался от координационных вопросцев на стадии записи на посещение к этому доктору.
Он рассказывает: — Я там за один день взлетел по службе неслыханно. К нам в Хабаровск должны были приехать люди из московского погранотряда Среднеазиатского пограничного округа, которые организовывали нашу десантно-штурмовую группу. И перед этим меня с утра начальство спрашивает: «А почему рядовой? По документам вы ефрейтор». Я отвечаю: «Извините, я не знал». Они мне: «Чтобы к обеду лычка была переделана».
Я в обед пришел, прошел собеседование: знание немецкого языка у меня было, я хорошо знал историю, да еще и разряд по спортивной стрельбе был. Выбор для них был очевидным, и тут они спрашивают: «А почему ефрейтор? Младший сержант! Меня попросили там слово какое-то сказать и тут же сообщили, что я не младший сержант, а сержант. Я в тот день лычки новые делать не успевал… В Афганистане Валерий Георгиевич прослужил 1 год и 8 месяцев. И за время нашего недолгого разговора возвращается к этой теме не раз: вспоминает те времена с некоторой спокойной ностальгией. Главное, о чем говорит, — о друзьях, отношения с которыми протянулись через всю жизнь. Не зря говорят, что армейская дружба самая крепкая.
Во время нашего разговора он происходил 15 февраля с сожалением говорит: должен был с утра выступать на митинге, посвященном годовщине вывода советских войск из Афганистана, да не получилось — с утра было много неотложных дел в отделении. С большой теплотой рассказывает доктор… о саперных собаках, которые до поры до времени были при их отряде. Говорит, что все они героически погибли, выполняя свои задачи: — Первая защищала полевую кухню, «духи» подошли как раз туда, с тыла. А собака там была привязана. Благодаря ее бдительности, мы избежали жертв — она залаяла. Ей в позвоночник попала пуля в перестрелке. Еще одну собаку мы потеряли, когда искали душманский склад с боеприпасами. Нас высадили на вершине горы.
Мы по серпантину несколько дней шли вниз, и собака с нами. Но мы-то в сапогах. А она — босиком. И к концу первых суток стерла себе об эти камни лапы в мясо. Мы ее два дня несли на плащ-палатке вчетвером, как раненого бойца, а потом у нас стала заканчиваться вода, да и силы нас стали покидать. Собаку поить нечем было. Пришлось ее расстрелять. Дали это сделать пулеметчику самому молодому, чтобы привыкал к военным условиям.
Так у него две осечки случилось, пока выстрел не произошел. А она смотрела на него внимательно так… Умные они были у нас… Фельдшерские знания применять на войне практически никогда не приходилось: доктор говорит, что на поле боя очень трудно оказать какую-то специализированную помощь. Только первую: остановить кровотечение да сделать местное обезболивание промедолом из индивидуального пакета. Вот в горы нас забросят, а у нас экипировка была довольно скудная... Ватничек, ватные штаны, валенки не положены — только кирзовые сапоги, даже без подкладки. В горах, в снегу — в одном и том же! Там костер не развести: во-первых, дров нет, во-вторых, свет нельзя разводить. Так и стояли, сушили все на себе… И никто ни разу не заболел!
А какие у нас там спальники были! Не китайские современные, а советские ватиновые. И за два месяца они слеживались на камнях так, что спать приходилось на собственных ватниках. Зато потом на точку к себе приедешь — у всех повально кашель, насморк начинается. А в горы опять уходишь — там здоровый, как бык. Но, во-первых, на набор опоздал, а во-вторых, не прошел по физическим кондициям — в Афганистане получил осколочное ранение руки, и на какое-то время подвижность пальцев была ограничена. Пришлось вернуться в Казань. Поступил на рабфак медицинского института.
С опозданием, но меня туда взяли, как «афганца». Кстати, когда сдавал туда экзамены, как раз заболел той самой малярией, привезенной из Афганистана. У меня экзамен по физике, а температура 40. Кажется, что температура активизировала у меня мыслительный процесс: я сам все написал, да еще и у соседей проверил. И потом меня увезли в инфекционную больницу. Долго не могли диагностировать, помогла пожилая доктор, которая посмотрела на «стеклышки» и сказала: «Смотрите, вот же он, плазмодий». Меня все ходили смотреть и еще студентам мединститута показывали, чтобы они видели, как выглядит малярия. Других-то случаев днем с огнем было не сыскать.
Тяжело все протекало у меня… Пока учился, Игнатьев работал — преимущественно фельдшером на скорой помощи. Был председателем научного кружка, собирался было идти в онкологи. Но на выбор медицинский специальности неожидано повлиял… сосед Валерия. Это был Валерий Данилов, нейрохирург. Он пригласил студента к себе на кружок, и тому понравилось. Так что молодой человек изменил решение и связал жизнь с нейрохирургией, за что и по сей день благодарит своего учителя, показавшего ему всю красоту профессии. Как слаб человеческий организм сам по себе. Распланировал человек себе жизнь на десятилетия, но тут попал в ДТП, и жизнь его разделилась на до и после.
Таких примеров немало, и среди моих друзей в том числе, — философствует доктор сегодня, через 26 лет после того, как окончательно сменил винтовку на скальпель. Когда я пришел в медицину, понял, как хрупка человеческая жизнь безо всяких войн. Говорит, что это и сама по себе была великолепная школа профессии, да еще и времена были специфические — пора заката «казанского феномена». И это был кровавый закат. Доктор один за другим вспоминает случаи из своей практики: — В то время огнестрела было очень много. Один из первых моих пациентов был такой: в него три раза стреляли в подъезде. Он подошел к двери квартиры, вставил в замок ключ, а ему в затылок — бах! Он упал.
В него стреляют еще раз, пуля проходит около виска. Потом решили дострелить в упор, и он потом рассказывал: «Я чувствую, что-то холодное приставили, голову решил повернуть немного, и тут они выстрелили». Так третья пуля и прошла по щеке. А потом выбежали соседи, так и удалось спастись. Его привезли к нам, лицо все опухшее, в голове дырка. Я не растерялся только благодаря военному опыту. Чтобы тампонировать ему это отверстие, заткнул его пальцем, даже перчатку надеть не успел. Потом прооперировал.
Он уже на второй день в реанимации спросил, как меня зовут. Это была первая моя яркая операция. А ведь пуля у него прошла по всему основанию мозга, разбила все пазухи… Ему фантастически повезло, что он выжил. Но видели врачи и пример гораздо более серьезного везения и одновременно фатального невезения. Как-то скорая помощь привезла на Горького парня с одиннадцатью пулями в теле. В него тоже стреляли в подъезде. И это была драма по всем законам Голливуда: — Он был такой везучий! В него выстрелили раз 20, попали 11.
Он открыл рот, чтобы крикнуть, а пуля в это время пролетела через обе щеки навылет. У него ладони были прострелены, икры прострелены, стопы, плечи, и ни одного смертельного ранения! Он добежал до первого этажа, оставалось только выбежать на улицу и остался бы жив, даже относительно здоров. Но на выходе из подъезда споткнулся о порог и упал. Тут его в затылок добили.
Родителей нет.
Что поделаешь... Вопреки приметам, существующим и у врачей, Валентин Георгиевич операцию проводил и своей маме. Три стента поставил. После этого, рассказывает, она 12 лет прожила. Умерла не от болезни сердца. В его практике было немало случаев, когда пациентов он в буквальном смысле возвращал с того света.
Один мужчина сам приехал в приемное отделение. Его госпитализировали. То есть у него началась фибриляция. Его реанимировали. Привезли в операционную, мы поставили ему стент.
Кирова» направлена на оказание экстренной медицинской помощи. Каждый случай в практике является индивидуальным. Легких пациентов не бывает, к каждому нужно искать подход. Здесь, когда поступает пациент с тяжелой черепно-мозговой или спинальной травмой, нет ни минуты на раздумье. Нужно спасать! Это было еще в 90-х годах, выстрелили в голову участковому. Он был доставлен к нам в стационар в крайне тяжелом состоянии. Нам удалось его спасти. Сейчас он жив и здоров. До сих пор меня встречает его мама и благодарит за спасение сына». Сложности никогда не останавливали Валерия Викторовича. Как он сам говорит — в сложных условиях ты становишься настоящим специалистом своего дела.
Валерий ИГНАТЬЕВ, заведующий отделением нейрохирургии №2 РКБ
| Егиев Валерий Николаевич | Игнатьев Валерий Георгиевич, Казань: нейрохирург, 6 отзывов пациентов, 1 категория, стаж 25 лет, запись на приём() %(6). |
| Волошин ортопед - 88 фото | Врачу-нейрохирургу удалось сохранить зрение пациенту и устранить косоглазие. Сейчас мужчина продолжает лечение амбулаторно. |
| Игнатьев Валерий Георгиевич, нейрохирург - 27 отзывов | Казань - ПроДокторов | Игнатьев Валерий Георгиевич. Нейрохирург, Стаж 29 лет. |
Похожие врачи:
- Основная информация
- Поделиться статьей
- Образование
- Здоровье головного мозга: как волгоградские нейрохирурги спасают пациентов со сложными диагнозами
Врач Игнатьев Валерий Георгиевич [Архив]
Я считаю, что Игнатьев Валерий Георгиевич врач от Бога, это хороший специалист и его профессионализм я оцениваю по самой высокой шкале! Мне показалось, что Валерий Георгиевич — спокойный человек, который располагает к себе. Валерий Георгиевич Игнатьев работает в Казани, Республике Татарстан.
Ркб врачи нейрохирургии
К сожалению, пока у нас нет ни одного отзыва о враче Игнатьев Валерий Георгиевич в Казани. После инфаркта и четырех стентирований Валерий Черепанов несколько лет уже после операций занимается тренерской работой. Выражаю огромную благодарность заведующему отделения нейрохирургии Игнатьеву Валерию Георгиевичу за высокий профессионализм и внимательное чуткое отношение к больному! Игнатьев Валерий Георгиевич. Нейрохирург, Стаж 29 лет. Нейрохирург Игнатьев Валерий Георгиевич работает в Центр психосоматической медицины и психотерапии ЛИРА, медицинский центр. Нейрохирург из города Москвы Валерий Лазарев и заведующий отделением нейрохирургии областной клинической больницы Игорь Яковлев прооперировали жительницу Тамбовской области.
Валерий Игнатьев
Сотрудник института нейрохирургии им. Бурденко Валерий Лазарев поделился опытом с медиками регионального сосудистого центра. Столь сложные операции в Тамбове стали проводить с недавнего времени.
Сейчас мужчина продолжает лечение амбулаторно. В новогодние праздники бригадой санавиации в клинику был доставлен мужчина 42 лет с тяжелыми травмами грудной клетки, переломами ребер с повреждением легкого, ушибом сердца и закрытой черепно-мозговой травмой. Пациент был переведен из Яранской ЦРБ в отделение реанимации и интенсивной терапии. Выполнена операция — лапаротомия, дренирование брюшной полости.
Девушка заболела полгода назад. Появились головные боли. Проведенное обследование выявило объемное образование в мозге.
Хирурги, как ювелиры, с чрезвычайной осторожностью продвигаются к месту. Через небольшой разрез на голове и специальные прозрачные трубки. Такого уникального инструментария нет больше нигде в регионе. У нас есть специальные прозрачные порты-ретракторы, которые наше отделение в прошлом году получило, они позволяют малотравматично оперировать на головном мозге. То есть микромир для хирургов — это большой скачок и польза для пациентов», — пояснил Игорь Шошинов. Первое занимается преимущественно заболеваниями позвоночника и спинного мозга. Второе —патологиями головного мозга. По словам специалистов, самые распространенные сегодня — сосудистая патология: аневризмы мозга, а также врожденные пороки, травмы. Часто регистрируют врачи и опухоли, инсульты, гидроцефалию.
И то, что уникально для специалистов других регионов страны, для волгоградских нейрохирургов — обычная работа. Аневризмы здесь удаляют под микроскопом, а многие опухоли головного мозга через нос! Это становится возможным во многом благодаря уникальному медоборудованию центра.
К счастью, нам выпала возможность, и мы на два дня погрузились в работу с наставником. По итогу операции прошли успешно, в ближайшие дни пациенты будут готовы к выписке, — рассказал заведующий нейрохирургическим отделением Олег Пругло. В отделении подчеркивают, восстановительный период после операции составляет несколько дней. Выписка возможна через 3-5 дней.