Граффити[x]. Вы здесь» YOURS FANTASY WORLD» Слэш-форум» Малфойцесты: Драко/Люциус. Люциус отстранил Драко на расстояние вытянутых рук, и юный Малфой испугался интенсивности его взгляда. Фф люциус. Фем Драко Малфой. Фф драко малфой законченные. Люциус и нарцисса Малфой арт.
ГП-фандом. Фанфик "Сказка для Драко", PG, слэш, романс, закончен
Вот только если бы всегда удавалось ее заметить, когда он в следующие разы пикировал мимо окна таким же манером… Ах, ну конечно, с точки зрения Нарциссы это были милые детские шалости. Блэки-то через одного были буйными сумасшедшими, так что на их фоне прыгать из окна, чтобы проверить свои магические способности, — это довольно буднично. Говорят, что у Лонгботтомов даже есть такая традиция: тех, кто не прыгает сам, вышвыривают родственники. Гриффиндорцу ли бояться сотрясения мозга? Впрочем, ответ Драко на упрек отца был по-малфоевски надменным: «Я должен был полагать, что наследник Малфоев — сквиб? Но иногда в нем вспыхивала кровь Блэков.
Например, на детском утреннике в поместье Малфоев, когда семилетний Драко вытянулся струной и влепил пощечину младшему Крэббу, превосходящему его в размерах раза в два. Люциус был доволен, что Крэбб не посмел ответить, хотя объяснение с его семьей не доставило ему удовольствия, как и любая ситуация, где от него ждали оправданий. Драко некоторое время подумал, спокойно разглядывая гобелен за спиной отца. Люциус понял, что сына он не убедил. И что намного хуже, Драко подумал и предпочел очевидной пользе свои странные принципы.
У наследника Малфоев появились принципы, не переводимые в денежные знаки, — с этим надо было что-то делать. Только, черт его возьми, что?
После побега Поттера он был жестоко наказан Тёмным Лордом. Люциус приложил все усилия, чтобы узнать жив ли Драко, который не примкнул к Пожирателям, как многие слизеринцы, а остался в замке кстати, Тёмный Лорд и это ставит в вину Малфоям. В большом зале в конце битвы они с женой даже не пытаются сражаться, а взволнованно ищут сына. То, что Люциус и Нарцисса вовремя покинули ряды сражающихся Пожирателей, избавило Малфоя от строгого приговора. По крайней мере, ничего не известно об ещё одной его отсидке в Азкабане. Интересно, что чем больше Люциус пытается в этой жизни завоевать, тем больше он теряет. И только когда он отказывается от дальнейшей борьбы — выигрывает.
После 1998 года[ ] После окончания Второй магической войны Люциус и Драко были, по всей видимости, амнистированы, поскольку вовремя дезертировали из армии Волан-де-Морта, а Люциус дал показания против Пожирателей смерти и помог в поимке множества скрывавшихся последователей Волан-де-Морта. Через некоторое время Драко женился на Астории Гринграсс , и у Малфоя-старшего появился внук, Скорпиус. Однако, Люциус и Нарцисса скоро разочаровались в своей чистокровной невестке. После войны Астория коренным образом изменила своё отношение к доктрине чистой крови и стала более терпимо относиться к маглам, полукровкам и маглорождённым волшебникам. В этом же духе она воспитывала и Скорпиуса, в котором дед мечтал увидеть продолжателя семейной чистокровной традиции. Люциус продолжал коллекционировать Тёмные артефакты, особенно предпочитая уникальные предметы. Около 2020 года Теодор Нотт по заказу Люциуса Малфоя создаёт экспериментальную модель Маховика времени , вероятно, в надежде спасти Волан-де-Морта. Этот прототип позволяет путешественнику во времени оставаться в прошлом только пять минут, однако, волшебник может погружаться в глубь времён так далеко, как захочет. Позже Нотт создаёт усовершенствованный Маховик.
С его помощью можно оставаться в прошлом сколь угодно долго и возвращаться в будущее, когда необходимо. Эту продвинутую модель хранит у себя Люциус Малфой, а Нотт — прототип. Однако, Малфой-самый-старший так никогда и не использовал Маховик, что утвердило Драко во мнении, что на самом деле отец предпочитает мир без Волан-де-Морта. Этот усовершенствованный Маховик Драко позаимствовал у отца и с его помощью спас Скорпиуса и его друга , застрявших в прошлом. Личные качества[ ] Ироничен, самоуверен, честолюбив. Всегда идёт к намеченной цели, не замечая препятствий. Артистичен, изворотлив, осторожен. Холоден, презрительно относится ко всем, кого считает ниже себя по социальному статусу. Отличается гибкостью ума и поведения, легко лавирует в любых обстоятельствах «Люциус, мой скользкий друг...
Внешне принимая любой удобный для себя образ, внутренне всегда сохраняет своё Я. Не растрачивает свои силы и внимание на то, что не интересно лично ему, но в нужный момент действует быстро, очень быстро.
Он пробыл на войне слишком много и долго, чтобы ощутить, как сгорает душа при виде чужих страданий. Но было единственное, что ранило его куда глубже, чем он сам того ожидал. Та пустота, что он увидел тогда в глазах золотого мальчика, стоящего на коленях перед братской могилой, напугала Малфоя до дрожи. И теперь, каждый раз, он вновь заглядывал в лицо будущего героя, словно напоминая себе, что то ужасное будущее еще не наступило. И не должно наступить, даже если потребуется для этого вывернуться наизнанку. Рельсы, ведущие до самого горизонта, захватили мое внимание. В тот первый раз, когда мне на самом деле стукнуло десять, мне было страшно отходить от своих родителей, отправляться куда-то в непонятную школу.
Казалось, стоит мне отпустить мамину руку - и мое прошлое растворится в небытии. Я был напуган тем, что с момента, как мне придется взойти на ступени поезда, начнется новая жизнь. Я буду более не только сыном Люциуса Малфоя, а младшим Малфоем, студентом Хогвартса. Там меня не сможет защитить стук отцовской трости, мне придется работать на свою репутацию и налаживать знакомства, что оттенят особенными красками всю мою жизнь. Вероятнее всего там мне найдут невесту, там я найду неприятелей, и именно о времени в школе я буду вспоминать на одре. Это был действительно поворотный момент в моей жизни, но у меня появился второй шанс. И смотря на бесконечные рельсы, уходящие в даль, я точно знал, что пока что бояться нечего. Лорд еще не возродился, мои родители все еще живы, и только от меня зависит, перетрут ли жернова судьбы вновь в порошок жизни магов. Я думал о многом сразу.
Мне нельзя было потратить впустую второй шанс, на улучшение качества лишь своей жизни. Я помнил, что стало в мое время, и мне нельзя было совершать ошибок. Я понимал, что мне просто необходимо завоевать доверие и расположение Гарри Поттера, чтобы в дальнейшем иметь возможность вести его по той тропинке, которая не приведет к гибели Магического мира. Впервые на моих плечах была подобная ответственность — словно это я родился со шрамом на лбу, обязанный спасти всех от злодеяний Лорда. Солнце меня ослепило. На фоне бесконечно длинных рельс я видел знакомые фигуры детей. Узнать золотого мальчика не составило проблем, его-то я уж точно узнал бы из тысячи других. Я приветливо помахал рукой, бодро подходя ближе. Мне вновь было одиннадцать лет, как и в тот день, когда я впервые встретил его.
Гарри смотрит на меня через свои круглые нелепые очки, заботливо прижимая к себе клетку с совой. Это выглядит мило. Мое имя Драко Малфой, я со своими родителями здесь ожидаю прибытие поезда. Ты ведь тоже собираешься в Хогвартс? Я вижу в его глазах недоверие и каплю щенячьего восторга. Пожалуй, я и забыл о том, насколько наивным он был. Не обремененный знанием пророчества и не знающий своего будущего, Поттер стоял напротив меня, вероятно испытывая искренние чувства радости от того, что вскоре его жизнь изменится. Хотел бы я испытывать с ним то же самое, но, увы, не суждено. Я могу составить тебе компанию, — предложил я.
Помнится, кроме Рона и Гермионы у шрамоголового героя толком из близких и не было никого. Не удивительно, что они смогли так крепко спеться, что ни одно столкновение Лорда не смогло разрушить связь. Его зеленущие глаза сверкнули, и тут я понял, почему с ним всегда так хотелось подружиться. Он не был испорчен обществом, не знал о той молчаливой холодной войне между чистокровными и маглорожденными, не знал о Гриндевальде и о Лорде, о том, как именно погибли его родители, и почему его имя знает каждый. Ему было всего ничего лет, и он радовался уже тому, что кто-то вытащил его с Тисовой улицы, пообещав совсем другую жизнь. Мое сердце сжалось. Я вспомнил другого Поттера, который повзрослел, потеряв всех, кто хотя бы раз коснулся его. Тот Поттер был разрушен войной, стерт и смят. У того Поттера был пустой неживой взгляд и руки по локоть в крови.
Я плохо помню дальнейший разговор, помню только, как мы с Поттером зашли в поезд. И никогда не забыть тот сложный миг, когда мне пришлось отказаться пожать руку рыжего Уизли. Он был нужен Гарри в качестве лучшего друга. Как и эта малявочка Грейнджер, скрывавшая свои комплексы за маской безразличия и листами книг. Нам предстоял непростой путь, я точно знал как и когда с нами пересекутся приверженцы Лорда, но в то же время не в моих интересах было излишне влиять на ход времени и истории. Тогда я сделал свой первый правильный выбор, став нечто большим, чем просто неприятель. Я ухитрился стать тем самым Драко Малфоем, которого ожидали увидеть в Хогвартсе, а заодно и тем, на кого постоянно смотрит Поттер. Я не мог стать другом в полном понимании этого слова, однако я мог быть тайным покровителем героя. Стоя в коридоре поезда, слушая, как бешено стучит мое сердце, пока нас везут на первый курс, я понимал, что игра в догонялки с Дамблдором и Реддлом только начинается.
Крошащий воду — Иди за мной, — коротко бросает Поттер, когда появляется откуда-то со стороны сторожки. Малфой отвлекается от созерцания насекомых, возвращаясь в реальный мир. В тот самый, где он проживал свой переходный период по второму разу, потихоньку привыкая к своей непростой каше из воспоминаний в голове. Гарри ведет его подальше от сторожевых башен, вдоль основной массивной стены замка, пока наконец не заводит их куда-то в колючую поросль, где Малфой морщится, снимая с края плаща прилипшие головки лопуха. А я знаю куда больше, чем она. Ты себе даже представить не можешь, насколько больше. Поттер как-то подозрительно долго молчит, что Малфой уже сам успевает напрячься. Неужели переборщил с язвительностью и подколками? Не стоило вспоминать грязнокровку.
Даром, что ли он так методично поднатаскивал ее в библиотеке, намеренно вынуждая ее интересоваться книгами, что лежат перед ним. Подростков вообще легко подкупить на любопытство, чем Малфой и пользовался с лихвой, играя в эту нечестную игру. Малфой чувствует, как потеют ладони в карманах. На практике… какая практика может быть с такими профессорами, как Снитвик? Министерство будто намеренно подсовывает нам один некомпетентный кадр за другим, — пожимает плечами Драко, отводя взгляд. Нельзя, чтобы Гарри увидел, как он обрадовался такому вопросу. Я никогда даже не читал о заклинаниях, способных разбить ледяной щит. Я думал, он непробиваем, если не считать непростительных. Мое время дорого стоит.
Так он выглядит просто очаровашкой, с его-то лохматой шевелюрой и розовыми губами на холодном ветру. Он наклоняется к Драко, почти выдыхая ему в лицо. Это будет считаться наградой? Малфой немного ошалело моргает. По его лицу видно, что он доволен произведенным эффектом. В обмен на обучение и книги по боевой магии. Даже раздумывать не буду, я согласен, — Малфой кивает, протягивая руку. Поттер с улыбкой перехватывает пальцы в рукопожатии, накладывая легенькое заклинание скрепления обещания. Таким студенты Хогвартса пользовались сплошь и рядом.
Это выглядело бы нормально, будь они друзьями, но… они не были. Он сглатывает и старается держать «лицо лица», чтобы не выдать свои эмоции. Оказывается, подростки чуют их не хуже собак. А на мне только школьная мантия, вообще-то. Малфой затыкается и невольно краснеет, понимая вдруг двусмысленность фразы. Мерзляк ты. Но на твое счастье, я тебя не просто так в эти кусты заманил. Поттер отпускает руки, направляя к самой стене, с силой раздвигая ветви заросшего орешника. Он ищет там какой-то шатающийся кирпичик, после чего коротко ему что-то шипит на парселтанге.
Эти звуки кажутся какими-то резкими и совершенно неправильными, но магия рисует дверь на стене, позволяя подросткам скрыться за ней. Малфой ошарашенно осматривается, привыкая к тусклому свету. Огонек света раздувается воздушным шаром с кончика палочки, поднимаясь к узорному потолку. Поттер идет вперед, даже не задумываясь, его совершенно не смущает лабиринт проходов с округлыми арками. Ничего не остается, как идти сразу за ним, надеясь, что впереди их не ожидает какая-нибудь страхолюдина. Гриффиндорец в принципе предпочитал не забивать себе голову вещами, с которым на данный момент не мог разобраться.
Гермиона тяжело дышала и не отрывала глаз от своего любовника. Закончив манипуляции, Люциус обвёл пальцем контур губ девушки и наконец — то поцеловал её. Пользуясь тем, что она была привязана, он буквально издевался над ней. Он прерывал поцелуй, делал долгие паузы, наслаждаясь тем, как беспомощно Гермиона тянется к его губам. Люциус медленно спускался всё ниже, его руки рисовали на теле девушки причудливые узоры, а язык проникал в самые потаённые уголки. Гермиона полностью отдалась чувствам, она извивалась и стонала под ним. Почувствовав язык Малфоя между влажных складок плоти, она резко выгнулась, и Люциус довольно отметил, что Гермиона практически не контролирует себя. Он ласкал её языком, заставляя её сжиматься в судорогах и ещё шире раскидывать перед ним ноги. Наконец она выгнулась в последний раз и громко вскрикнула. Гермиона закрыла глаза, а когда снова открыла их, то увидела перед собой разгорячённое лицо Люциуса. Он снова поцеловал её, жёстко и грубо. Как же это…не по гриффиндорски... Комок возбуждения внизу живота нарастал по новой. Сейчас Гермиона была готова продать душу дьяволу, лишь бы иметь возможность наслаждаться любовью. До конца. Глаза Гермионы сверкнули в темноте и она подвинулась в сторону, давая Люциусу растянуться на простыни. Она скользнула руками по его напряжённому прессу, расстегнула брюки и быстро освободила Малфоя от оставшейся одежды. В последующие несколько минут было слышно только прерывистое дыхание Люциуса, постоянно срывавшееся в стоны и тихие крики удовольствия. Одной рукой он крепко держал Гермиону за голову. Она мучала его, изменяя темп движений и отдаляя разрядку. Малфой был на пути в Нирвану. Он накручивал себя, вспоминая, какой смущённой и неловкой была Гермиона, когда он в первый раз заставил её сделать это. Именно заставил. Теперь же и заставлять не пришлось, девчонка сама приходила в восторг от того, что ей приходилось делать. Почувствовав приближение оргазма, Люциус прижал голову Гермионы к своим бёдрам и сделал пару движений вперёд. Последний стон — и девушка ощутила тёплую, вязкую жидкость у себя во рту. Она попыталась отстраниться, но рука Малфоя крепко прижимала её. Наконец он пришёл в себя и ослабил хватку. Гермиона смогла сесть прямо. Люциус взглянул на неё, поднёс ладонь к губам невестки и стёр небольшую белую каплю с уголка её рта. Раздвигая пальцем распухший от прилива крови рот Гермионы, он заставил её облизать палец и шёпотом произнёс: - Ты была великолепна. И куда подевалась та невинная девочка, которая умоляла меня отпустить её? Помнишь, в библиотеке? И в холле… Гермиона смутилась. Ей не нравилось, когда Люциус напоминал ей о том, какой она была раньше. До того, как…Гермионе казалось, что то было в какой — то другой жизни. Не с ней. Гермиона с готовностью ответила на его приглашение, и снова повторились поцелуи и жёсткие ласки. Он раскинул её ноги и одним движеним вошёл в девушку. Он двигался быстро, крепко держа Гермиону за бёдра и не отрывая взгляда от её лица. На секунду он остановился и приказал невестке: - Повернись. Когда она не сразу поняла, что он хочет, Люциус резко перевернул Гермиону на живот и поставил на колени. Она дёрнулась, пытаясь вывернуться, но мужчина был во много раз сильнее её. Люциус снова стал двигаться в ней, и Гермионе оставалось лишь приноровиться к его быстрому темпу. Малфой держал её одной рукой за волосы и сильно тянул их к себе, заставляя девушку выгибаться всё сильнее. Когда обоих накрыл бурный оргазм, Гермиона обессилено рухнула обратно на живот, а Люциус упал сверху. Ему нравились эти моменты, когда не было ни сил, ни мыслей. Он зарылся лицом в разметавшиеся волосы девушки и вдыхал её запах. Гермиона шумно дышала. Она наслаждалась этими моментами невероятной близости.
Гарри Поттер вики
Фф люциус. Фем Драко Малфой. И Драко не спасал родителей от гнева ТЛ. Просмотр поста в дневнике — Поиск Фанфиков и Арта по миру ГП. Отношения Люциуса и Драко. — Драко очень хочет не обращать внимание, какие горячие руки у Поттера, но так хочется потереться о него и согреться.
Гарри Поттер: "Нежданно-негаданно ", Гарри Поттер/Люциус Малфой, NC-17
Воин вьюги автор: Сехмет-Колдунья (или Сехмет) Пэйринг: Гарри Поттер/Люциус Малфой Описание: Абрахас Малфой (дед Драко) и Гарольд Поттер (дед Гарри) заключили брачный договор на своих внуков. Квартира Люциуса и Драко Малфоев. Дневник Драко Люциуса Малфоя. Пролог. Напротив камина в кресле сидел молодой человек, он смотрел на огонь, а в руках сжимал что-то похожее на тетрадь в черной обложке из драконьей кожи. Дневник Драко Люциуса Малфоя. Пролог. Напротив камина в кресле сидел молодой человек, он смотрел на огонь, а в руках сжимал что-то похожее на тетрадь в черной обложке из драконьей кожи. Драко пытается убедить Люциуса, что Гермиона ему подходит, в серии писем.
Draco Dormiens
Когда Люциус оторвался от губ Гарри, юноша застонал в голос, а мужчина начал страстно целовать и покусывал Гарри в шею, будто настоящий вампир. Снейп, подозревая, что Драко "ломает комедию", на правах декана, сразу же вызвал Люциуса угомонить "страдальца". Драко Малфой попросил тебя сделать за него домашнюю работу по астрономии. Люциус перевернул Драко и слитным движением разорвал рубашку, не желая возиться с пуговицами. Люциус Малфой был не просто отцом Драко и одним из самых преданных слуг Волдеморта. Контракты души Автор: Svengaly Pairing: Люциус/ Гарри, упоминание Снейп/Драко.
ГП-фандом. Фанфик "Сказка для Драко", PG, слэш, романс, закончен
In the span of many exchanged conversations, James and Rose end up finding solace through themselves. After moving in, she started her first day in school and many things started to happen when she met a boy who caught her attention. Kim NamJoon - The 140 years old vampire who sees the new girl in the school and he was already attracted to her but many obstacles were coming for him when he starts talking to her. With his own clan, they were willing to do anything. The world she lived in was far more than ordinary, but it was the only world she knew. Fairies, vampires, witches and wizards, and--of course--werewolves. As a sickly orphan, she was dropped off at an orphanage in the Silverstrike Pack, raised with humans and wolves alike.
Гарри сидит в баре, замаскировавшись чарами, и думает об этой ситуации, пока к нему не подсаживается незнакомец и не предлагает сделку. Незнакомец оказывается вампиром, уставшим от жизни.
Второй удар швырнул его на пол; угол стола до крови рассек кожу на лбу.
Ты - слюнявый маменькин сынок, - плакса, - бабское отродье! Удары прекратились, и, задыхаясь и сплевывая кровь, Драко скорчился на полу, не смея поднять глаза на Люциуса. Господи, как же он разозлил отца, что тот потерял лицо и банально избил его! Он поднял голову, осознав, что тишину нарушает какой-то странный и очень знакомый звук. Тяжелое дыхание. Хриплое дыхание. Отец смотрел на него, приоткрыв губы. Потом медленно приблизился, не отводя от сына глаз, которые казались темными из-за расширившихся зрачков, и Драко почувствовал, что не может двинуться. Драко кивнул.
Он не знал, что делал это, но это было так же, как у Гарри. Наконец Гарри сел. И даже Пожиратели Смерти вздохнули. Рука Гарри стала оружием из металла и лезвий, приносящим смерть. Серебро руки распространилось по левой части его груди. Вокруг него было что-то вроде ореола черного света — анти-ореола, мерцающего и темного. Его кожа была очень бледной в этом странно свете, глаза казались мерцающими изумрудами. Он выглядел НЕчеловеком. Драко услышал, как Гермиона всхлипнула.
Темный Лорд ухмыльнулся и повернулся к Люциусу. Но лучше перестраховаться, чем жалеть потом. Он направил палочку на Гарри: — Империо! Гарри наклонил голову, когда луч зеленого света ударил его. Когда он поднял ее опять, его взгляд казался расфокусированным. Гарри повернулся, поднял руку. Металлические пальцы-лезвия были сжаты в кулак, и направил ее на Гермиону, которая смотрела на него широко открытыми глазами. Затем он сказал: — А ты говорил, что я глупый. Он развернулся, и теперь рука Мучений указывала на Волан-де-Морта и кучку Пожирателей Смерти вокруг него.
Гарри пошел в их сторону, медленно, как будто это требовало больших усилий. И он раскрыл ладонь. Серебряные лезвия разошлись, и из руки вылетел яркий сноп голубоватого света. Сила его была так велика, что Гарри отбросило назад. Драко упал на землю, когда язык голубого пламени промчался у него над головой. Сноп света ударил в стену и разбил выставочный стеклянный ящик со старинными мечами, которые с лязгом рухнули на пол. Гарри упал на колени, но все еще направлял свет на Люциуса и Пожирателей Смерти. Драко видел, как свет ударил в первого, затем остальных Пожирателей и услышал их крики, когда свет закрутился вокруг них, как веревки Волан-де-Морта вокруг Гарри. Одного за другим, их сбивало с ног, включая Люциуса, они вопили и… исчезали.
Волан-де-Морт исчез последним. Казалось, он держался только на силе его ненависти к Гарри. Но Гарри поднял руку и опять направил на Темного Лорда и тот тоже исчез. Голубой свет испарился вместе с ним. Гарри рухнул на пол, как подстреленный. Драко поднялся на ноги и бросился к Гарри. Гермиона была быстрее, и упала рядом с ним на колени. Гарри выглядел умирающим. Она схватила его уродливую металлическую руку и начала водить вдоль нее палочкой.
Драко хотел помочь и подержать руку Гарри, но Гермиона, вся бледная и отчаявшаяся, рявкнула: — Не трогай его! Драко отдернул руку. С конца Гермиониной палочки сорвалась вспышка света, и металлическая рука исчезла. Гарри начал подергиваться. Плечи Гермионы опустились в облегчении. Я должна была ее снять. Почему она на него не смотрит? Мы изменили ее. Но рука все еще опасный Превращенный объект, и его использование может убить.
Большая слеза сбежала по ее носу и упала на лицо Гарри. Он открыл глаза. Гермиона улыбнулась ему. Гарри — ей. Сириус подскочил к ним, сел рядом с Гарри и взял его за руку. Гарри медленно сел. Он все еще был бледен, но цвет возвращался в его лицо. Она покачала головой. Оно разбросало их по разным местам.
Я надеюсь, Волан-де-Морт попадет в аквариум с пираньями в зоопарке, — зло добавила она. Драко подумал, что должен сказать что-нибудь, но не был уверен, что именно. Ему, вероятно, надо поблагодарить Гарри за спасение жизни. Но Гарри и Гермиона были заняты, улыбаясь друг другу как идиоты, а Сириус похлопывал Гарри по спине и обращаясь с ним как с героем. Ладно, признал Драко, Гарри и был героем. Хотя если бы он не притворялся Гарри, чтобы спасти жизнь Гермионы, его собственная вряд ли нуждалась бы в спасении. Кстати, Гермиона так и не поблагодарила его за это. Вообще-то, она даже не знала об этом. Чувства, которые он думал, что забыл, нахлынули вновь.
Ревность, ярость и гложущий страх. Ни Гарри, ни Гермиона не смотрели на него — они думали, что он предал их — они презирали его. Гарри поглядел наверх. Это только распалило гнев Драко. Тебе же интересно, так спрашивай. Но ни один из них ее не слушал. Они смотрели друг на друга, зеленые глаза смотрели в серые. Последовало долгое молчание. Так что, мы квиты.
Все молчали. Гермиона переводила взгляд с одного на другого. Гарри был все еще бледен и дрожал, а Драко был так же спокоен и собран, как если бы прошел через испытание не страшнее стрижки; хотя его одежда и лицо все еще были в крови. Но он не посмотрел на нее. Драко наклонился и поднял свою палочку. Затем выпрямился и засунул палочку в карман — он все еще был в одежде Гарри, потрепанной мантии и все такое. Он не смотрел на Гермиону, пока делал все это, и не видел страдания на ее лице. Гермиона схватила Гарри за руку. Она отчаянно помотала головой.
Сириус превратился в собаку и прыгнул за Драко. Он толкнул его в спину, и тот упал на пол. Драко перевернулся, крича, и Сириус придавил его к земле. Гарри вскочил и, за Гермионой, медленно подошел к ним. Драко… тебе придется пойти с нами, мы никогда не выберемся отсюда без тебя. К Драко вернулась его ирония, которую Гермиона помнила и ненавидела. Сириус вернулся в человечье обличие, встал и резко поставил Драко на ноги. Веревки появились из воздуха и связали руку Сириуса с рукой Драко. До того, как Драко успел отреагировать, Сириус вытащил его палочку и сунул себе в карман.
Драко был зол, его глаза почернели от ярости. Он ухмыльнулся Гарри и Гермионе. Это была противная, невеселая ухмылка. Если главной идеей всего этого было показать мне, как отвратительно быть тобой, Поттер, тогда это сработало. Глаза Гарри вспыхнули гневом. Драко выглядел так, как будто надеялся, что Гарри это скажет. Наши жизни не были бы в опасности, если бы не ты. Что ты будешь делать, Поттер, если поскользнешься, и кто-то из них погибнет?
Пейринг: Люциус/Драко (основной)
Люциус отстранил Драко на расстояние вытянутых рук, и юный Малфой испугался интенсивности его взгляда. 20 of 353 Works in Draco Malfoy/Lucius Malfoy. Люциус отстранил Драко на расстояние вытянутых рук, и юный Малфой испугался интенсивности его взгляда. Люциус: *мысленно ведёт разговоры с Мерлином.* Почему нельзя просто назвать моего сына Дереком, Маркусом, Симоном в конце концов? Драко Снейп Люциус и Гермиона. Фф люциус. Драко и Беллатриса арт. Фф драко и т и. Драко Малфой и Гермиона Грейнджер.
Фф люциус и ожп
После окончания школы ГП ищет себя как специалиста. Его направляют в авроры, он заканчивает курсы, женится на Джинни - у них сын Джеймс. Дамблдор погиб, как и в каноне, но Снейпа и Драко оправдали полностью. Школой руководит МакГонагалл. После смерти Дамблдора Снейп окончательно уходит на сторону Волдеморта, силы которого растут. И светлая сторона его уже основательно побаивается.
Так что Малфой спихнул Снейпа с себя и притянул Гарри.
Мальчишка все еще был полон сил и готов услужить своему Господину. Юные искусные губы раскрылись навстречу жадному языку блондина, а загорелое подтянутое тело нежилось в грубоватых ласках Малфоя-старшего. Но по выражению глаз черноволосого любовника, Люциус понял, что Гарри с удовольствием попробовал бы с ним роль топа. И даже не буду против твоих отношений с моим сыном, - сказал Люциус, на мгновение задумавшись. Но его зеленые глаза… они смеялись и в них плясали чертенята. Мальчишка даже не помышлял о том, чтобы скрывать что-то.
Это снова был собранный, властный и суровый мужчина, который даже после своего «падения», держал в железном кулаке все Министерство Магии. Сейчас для него не имело значение, что он лежит обнаженным перед самым сильным магом со времен Мерлина и что этому магу совершенно не нужна палочка. Поттер развеет по ветру все поместье и глазом не моргнет. Значение имело только то, что этот наглый зеленоглазый мальчишка посмел изнасиловать Драко… - Была и много, но Драко боялся ревности. С твоей стороны и Северуса. Тогда между нами ничего не было.
Он надеялся на то, что когда-нибудь Северус все же уговорит тебя взять его в вашу «семейную» постель. По этой причине я был вынужден каждый раз стирать Драко память и на протяжении полутора лет притворяться… - Когда тебе каждый раз хочется разложить его на полу и жестоко оттрахать? Люциус позволил Поттеру уложить себя на спину и с интересом стал наблюдать за мальчишкой. Мужчине было интересно, что же тот придумает. Гарри проявил себя как незаурядный и очень изобретательный любовник. Поттер деликатно отлевитировал Северуса на шкуру, лежащую у камина и хищно улыбнулся Малфою-старшему.
Люциус ждал чего угодно, но только не того, что его нежно поцелуют и начнут неторопливо поглаживать, разжигая огонь страсти еще жарче. Малфой-старший даже не догадывался, насколько чуткий и трогательно нежный любовник ему достался. Гарри целовал, чувственно поглаживал, слегка прикусывал и ласкал… Блондин выгибался и громко стонал от острых и непривычных ощущений. Уже очень давно он никому не позволял прикасаться к себе подобным образом. Точнее, он был уверен, что подобные ласки уже не способны доставить такое же острое удовольствие, как и привычные игры… Как же Люциус ошибался! Возможно, Северус и обладал потрясающей фантазией, но он явно уступал Поттеру в нахождении и воздействию на эрогенные зоны… По крайней мере, Малфой-старший уже не помнил, когда в последний раз невинные поцелуи и поглаживания заставляли его выгибаться от острого наслаждения и стонать в голос.
И это притом, что Гарри еще даже не коснулся члена и держал свои удивительно умелые руки подальше от жаждущей попки мужчины. Люциус уже плохо соображал, что происходит и где он находится. Он не осознавал, что его руки снова фиксированы на спинке кровати и не понимал, когда Гарри успел призвать волшебную палочку, хотя раньше во время игр всегда обходился без нее. Малфой наслаждался и жаждал той сладостной минуты, когда Поттеру надоест играть на его теле, как на инструменте и тот перейдет к более решительным действиям. Когда Гарри подхватил Люциуса под колени и резко вошел в него… мужчина пронзительно закричал от острого кайфа, что прошелся по всему его телу и бурно кончил. Поттер, стиснув зубы, подождал, когда любовник немного успокоится и перестанет стискивать его так сильно, а потом начал двигаться.
Словно боясь причинить боль своему партнеру. Люциус кончил дважды. У него уже не было сил на то, чтобы возбудиться снова, а Поттер все не останавливался. Мальчишка, можно сказать, священнодействовал. Он стремился не только получить удовольствие, но и полностью удовлетворить своего любовника. Сделать все возможное и невозможное, чтобы Люциус запомнил это на всю жизнь.
Третий и самый сокрушительный оргазм обрушился на Люциуса словно лавина, погребая под собой сознание и заставляя тело выгибаться, почти вставая на мостик. Только после этого Гарри позволил себе кончить и последним усилием заставил свою магию, с помощью которой довел своего любовника до экстаза, вернуться в тело и, свернувшись тугим пылающим комком под сердцем, затаиться. Фиксаторы на руках старшего мужчины разжались, освобождая его. Поттер опустился рядом со своим восхитительным любовником и нежно поцеловав того в висок, зарылся носом в длинные серебристые волосы пахнущие сексом, табаком и немного потом. Гарри подумал, что он счастлив. Пожалуй, впервые за всю свою жизнь он по-настоящему счастлив.
Наконец, он среди людей, которым он нужен сам по себе. Даже этому надменному и властному аристократу Поттер нужен был… ну, судя по всему, Люциусу сейчас он нужен был в качестве любимой плюшевой игрушки. Гарри осторожно, стараясь не разбудить, выскользнул из объятий блондина, подсунул тому подушку и, посмотрев на своего бывшего сокурсника, хищно облизнулся. О, конечно же, Люциус был неподражаем и потрясающе красив, но Драко тоже был неплох и у Поттера еще остались силы, чтобы немного поиграть. Или же… молодой брюнет посмотрел на своего бывшего преподавателя и наткнулся на изучающий взгляд. Северус пришел в себя и в его темных глазах горела похоть в чистом виде и в этот раз Мастер Зелий не собирался ложиться под своего бывшего студента.
Поттер тихо соскользнул с кровати и подошел к Северусу. После чего наклонился и поцеловал того в губы так же нежно и чувственно, как до этого целовал Люциуса. Снейп слегка удивился, но на поцелуй ответил. Раньше с ним Гарри так не деликатничал. Еще больше мужчина удивился, когда Поттер тесно прижался к нему и начал что-то томно мурлыкать, не проявляя при этом особой инициативы и не пытаясь перехватить контроль. Даже не ударил магией, когда тот засунул сразу три пальца в подготовленную и растраханную попку.
Молодой человек только довольно простонал и куснул Снейпа за плечо. С Северусом Поттеру всегда хотелось кусаться и царапаться. Ох… сильнее… Ничего… - у Гарри разбегались мысли и он с трудом мог говорить. Люциус не зря называл Северуса потрясающим любовником. И, впервые оказавшись полностью во власти Снейпа, Поттер не пожалел об этом. Другое дело, что приходилось держать себя в руках, чтобы ничего такого не выболтать.
Тот выгнулся и закричал от нахлынувшего на него удовольствия. После этого Мастер Зелий вошел в парня полностью и почти замер, только иногда слегка покачивая бедрами. Точнее, попытался качнуть. Сильные руки Снейпа, с легкостью удержали парня на месте. После этого Поттер сжал член мужчины внутренними мускулами и добился от того только довольного стона. Так что, я жду.
Ну же! Ни одного из вас! Он вцепился в плечи мужчины и жарко шептал тому на ухо. Еще не хватало, чтобы Люциус с Драко услышали его откровения. Они же ему тогда вообще жить не дадут и будут вить из него веревки! Расстаться с одним из вас означает отрезать часть моего сердца.
Но в этот раз он даже в столь интимный и горячий момент не терял над собой контроль. Один из самых завидных женихов и Герой всея Магического Мира выгибался под ним, вскрикивал и с удовольствием подмахивал своей ненасытной попкой. Это было… прекрасно и удивительно! И Северус надеялся на то, что это не последний раз. Когда спустя три оргазма и легкий обморок Гарри снова пришел в себя, то он увидел, как Северус бережно снимает своего крестника с огромной серебристой игрушки. Весь мужчина был обляпан семенем блондина, а на полу валялось кольцо, которое раньше не давало кончить.
Драко, судя по безвольно висящим рукам и молчанию, был в обмороке. Действительно, мало кто вынесет столь… интенсивные и длительные ласки. Гарри подошел к Северусу и взял у того его драгоценную ношу. Блондин не был таким легким, как казался, но это была приятная тяжесть и Поттер спокойно донес своего бывшего однокурсника до кровати, на которой возлежал Люциус и внимательно наблюдал за любовниками. Малфой-старший предвкушающее облизал губы и подвинулся, освобождая место в центре кровати. Поттер бережно положил Драко и шлепнул Люциуса по рукам, когда тот попытался сразу запустить пальцы в растянутое и воспаленное отверстие юноши.
Малфой-старший обиженно насупился и улегся поудобнее. Ему было интересно, что Гарри будет делать. Северус устроился в ногах огромной кровати. Малфой-старший и Снейп не без изумления наблюдали за тем, с какой нежностью Поттер прикасается к Драко. Как чувственно ласкает его тело. Это было похоже на то, как Гарри вел себя с ними.
Очень похоже, но все же немного не то. Северус сначала не понял в чем различие, но очень быстро заметил, что в действиях Поттера нет той пьянящей страсти, какую он проявлял в объятьях старших магов. Герой Магического Мира получал удовольствие от своих действий, но у него не сносило крышу от ощущений. Он полностью контролировал себя. О, они были очень просты и Северус порадовался, что Люциус, несмотря на всю свою проницательность, не заметил этого. Для Гарри Поттера Драко был всего лишь звеном, которое не даст в будущем Люциусу и Северусу вышвырнуть его из «семейной» спальни.
Возможно, темноволосый юноша хотел Малфоя-младшего, но он не любил его. Точно так же, как Драко не любил Гарри. В этом Северус убедился тогда, когда Малфой-младший пришел в себя и ответил на ласки бывшего гриффиндорца. Им было хорошо вместе и юноши обладали потрясающей фантазией и были искусны в любовных играх. Но… отношения этих двух парней ограничивались постелью. Снейп видел, как юноши загорелись огнем неподдельной страсти, когда в их любовную игру вступил Люциус.
Драко был нетерпелив и, уложив отца на спину, сам насадился на его член. Старший блондин придержал сына и Поттер присоединился к нему, входя в анус, который чары снова сделали узким и податливым. Драко сладострастно застонал и выгнулся, насаживаясь сразу на два члена. Ему было хорошо. Это было не совсем то, о чем он мечтал, но… тоже неплохо. Поттер был не таким крупным, как Северус, но его член был длиннее и, если Снейп берег крестника и был с ним нежен.
Гарри же был энергичен и не щадил блондина, яростно вбивая Драко в Люциуса, на котором тот лежал. Малфои сладострастно стонали между поцелуями. Северус смотрел на шикарную композицию из трех своих любовников и дрочил. Он знал, что надолго их не хватит и тогда он сможет получить Драко в свое личное пользование. Первым кончил Драко, утягивая за собой Гарри и Люциуса. Поттер вышел из любовника и благодарно поцеловал того в подставленную шею.
Этот жест был такой привычный, что не оставалось никаких сомнений в том, что эти двое были любовниками на протяжении длительного времени. Гарри заметил, что Северус остался без внимания и, несмотря на то, что сам еще не был готов к следующему раунду, позволил своему бывшему профессору взять себя. Снейп был нежен и аккуратен. Он двигался медленно и неторопливо. С Гарри ему не хотелось «играть» в привычные садо-мазо игры. Этот юноша был… Северус даже остановился от изумления, когда понял, что его чувства к Поттеру давно стали глубже банальной похоти.
Скорпиус Малфой драрри. Шип Драко Малфоя и Поттер. Блейз Забини и Рон Уизли. Поттер Забини. Блейз Забини и Дафна Гринграсс. Люциус и Драко Малфой арт. Драко Малфой арт 18 драрри. Северус Люциус нарцисса. Нарцисса Малфой и Люциус Малфой.
Драко Малфой и Гермиона Грейнджер. Гермиона Грейнджер Хогвартс. Гермиона Малфой Малфой. Драко Малфой Слизерин Хогвартс. Дафна Гринграсс арт. Поттер Люциус Малфой арт. Люциус и Скорпиус арт. Альбус Северус Поттер Слизерин. Альбус Северус Поттер и Скорпиус.
Мальчишка мешком свалился у ног Темного Лорда и только изредка вздрагивал, не издавал ни звука, но смотрел с ненавистью. Лорд жутко улыбнулся. А Упивающиеся завозились, потому что по залу поплыл сладковатый и безумно притягательный запах, услышав который, множество присутствующих здесь альф заволновались. Люциус же сразу понял, что он — покойник. Потому что запах мальчика, услышанный им, когда его только несли к залу собраний — Люциус еще подумал, чем это в поместье Лорда так приятно пахнет — сводил его с ума. Сводил, заставляя взбеситься все рецепторы, кружиться голову, напрячься член, и рот наполниться слюной. Альфа нашел свою омегу.
В безумном волшебном мире каждый волшебник относился к какому-либо виду — альфам, бетам или омегам. Проще всего было, конечно, бетам — они жили как обычные люди, с женщинами или мужчинами, в зависимости от того, кого предпочитали. А вот омеги и альфы… Все девушки, даже чистокровные, всегда были бетами, очень и очень редко среди них рождались альфы или омежки. Практически все магглорожденные — а все магглокровки потомки сквибов — были бетами. И, если вдруг кровь старых поколений при слиянии оказывалась чуточку сильнее, то магглорожденные тоже оказывались альфами или омегами. Чаще альфами. Нужно очень много магии, чтобы сделать маглокровку омегой, ведь ему еще придется детей вынашивать.
Полукровки и чистокровные бетами оказывались в одном случае из ста. А вот альфами и омегами примерно поровну. И это доставляло определенные трудности. Каждой альфе мечталось найти своего омегу. К сожалению, предназначенная омега могла жить хоть на другом конце света, и пара бы просто никогда не встретилась. Чистокровные альфы, чтобы не вырождаться, женились на женщинах-бетах, и те рожали им чистокровных детей. Чистокровные омеги чаще всего либо запирались в поместьях, либо отправлялись в добровольное отшельничество — путешествие по миру в поисках альфы.
Они не могли завести потомство ни с кем, кроме своего альфы, так что были, в общем-то, бесполезны. Природа, видимо, пожалела своих детей, и омеги стали рождаться гораздо реже, и создание пары теперь стало делом еще более редким, чем, к примеру, сто пятьдесят лет назад. Омеги стали цениться больше золота — для них устраивались смотрины, куда приезжали альфы со всего мира. Но и альфы стали появляться, пусть, чаще, чем омеги, но куда реже, чем полвека назад. Люциусу повезло и не повезло одновременно. Он родился альфой, женился на бете, и родил сына-омегу. И уже давно забросил поиски своей пары — ему уже за сорок.
Драко, похоже, нашел свою пару сразу — и Люциус, откровенно говоря, был ошеломлен подставой судьбы. Но это уже дело прошлое, решенное. Именно сейчас он получал очередной пинок от Лахесис. Мальчишка Поттер оказался чертовой омегой. Потекшей впервые именно сегодня. Его омегой — иначе как объяснить скапливающуюся во рту вязкую слюну, благодаря которой он сможет пометить мальчика, оставить на нем свой запах, привязать его к себе. Люциус понимал, что сейчас он сделает величайшую глупость в жизни, и еще не раз об этом пожалеет… Наверное… Пока Люциус решал, Поттер каким-то чудом сумел извернуться, уходя от заклинания Лорда, подняться на ноги и ринуться в угол зала.
Непонятно, правда, зачем, но это изрядно всполошило ряды сторонников Волдеморта и его самого. Упивающиеся двинулись к углу, запирая в нем мальчишку, предвкушая веселье — Люциус чувствовал это по разлившемуся в воздухе запаху возбуждения множества альф. Малфой понимал, что сделает глупость, и все же он от себя не ожидал, что, когда они он был, естественно, в первых рядах , загонят мальчишку в тиски, он сам ринется к Поттеру и встанет между ним и Лордом, закрывая омегу собой. Уже сделав это, Люциус мысленно взмолился Магии, чтобы она помогла — спасла, уберегла. Не его — так хоть мальчика. Малфой оглядел ровные ряды Упивающихся, разглядел обреченность в антрацитовых глазах друга, посмотрел на змееподобного Темного Лорда. Вспомнил, что голова его трости — зачарованный еще дедом порт-ключ, срабатывающий от пароля.
Все произошло мгновенно — Люциус дернул к себе Поттера, выкрикнул пароль, и исчез в вихре перемещения. Через секунду залу огласил страшный крик Волдеморта и первое «Круцио». Поттер, стоявший рядом, всхлипнул от боли, пожирающей все его существо; боли, от которой избавить может только альфа. Член упирался в брюки и мешал думать. Снова всхлипнув, мальчишка прижался к альфе и блаженно вздохнул.
Цейтнот (Сириус Блэк/Драко Малфой)
Поэтому я решил оставить здесь всё, как есть. Или ты все-таки, как утверждали Фред с Джорджем, боттом? А может, твой папочка именно так вдалбливал…А!!! Из-за тебя он сейчас в таком дерьме! Поттер молчал. Что-что, а стиля у Люциуса не отнять. Не думай о секундах свысока! Ты грязно фантазируешь о моем отце? Не могу сказать, что его приведет в восторг подобное известие, учитывая любовь рара к слабому полу. Теперь можно было подумать и о романтическом оформлении вечера. Драко в этот момент склонился над его многострадальным задом и что-то зашептал.
Поттер почувствовал легкую щекотку и понял, что это были заживляющие чары. Малфой, должно быть, посчитал его долг исполненным, потому как веревки исчезли. Но когда Гарри уже практически расслабился, когда спали путы, и он решил, что покажет Малфою, чему именно научился от своего братца Дадли хук с правой и мощный удар в челюсть, а потом по яйцам и так, чтобы тот тоже почувствовал звезды! Гарри вздрогнул и инстинктивно подался назад. Зад, точнее анус, уперся - и очень неожиданно - в язык Малфоя. Пока Поттер приходил в себя от такого культурного шока, Драко с энтузиазмом стал проталкивать язык вперед, казалось, пытаясь достать до точки, именуемой грозным словом «простата». Член Гарри отреагировал самым естественным для молодого, озабоченного гормонами, организма образом: встал, наливаясь и упираясь в стол. Воспоминания о трости исчезли, прихватив с собой и боль. Некоторое время ему это нравилось, а потом он ощутил дискомфорт, точнее, подозрение, что для полного блаженства ему не хватает самой малости или, может быть, не такой уж малости. А то помнешь.
А слабые места врагов, как говорит отец, существуют для того, чтобы втыкать в них иголки. У Драко не было сомнений, что Поттер - его враг. Никчемный колдун, любитель грязнокровок, деревенщина, тупой как пробка. И с чего это он так популярен? Он вообще может ничего не делать, общаться только с Уизли и Грейнджер - и быть популярным.
Драко же знал истинную цену популярности. Необходимо дружить с десятками, поддерживать знакомство с сотнями, каждый день перебрасываться парой фраз с теми, с кем необходимо. При этом ни на шаг не отступать от имиджа самоуверенного короля Подземелий. Ни в коем случае не позволять какой-либо насмешки над собой. Жестко пресекать.
Драко не признавался себе, но его постоянно мучил страх, что его авторитет на Слизерине падет. Но скорее Снейп станет директором в Хогвартсе, чем Малфой потеряет влияние на окружение. Драко усмехнулся. У него есть огромное подспорье - его отец. К нему еще на первом курсе относились с уважением и интересом из-за того, что он сын того самого Люциуса Малфоя.
Но Слизерин почти полностью состоял из отпрысков влиятельных благородных семейств. Чтобы стать на ступеньку выше в таком окружении, мало быть просто сыном Люциуса Малфоя. Нужно всегда быть по моде одетым - чтобы видели, что у семьи предостаточно свободных денег. Нужно при любом случае сорить деньгами. Нужно прекрасно учиться без видимого задротства.
Нужно иметь множество друзей и прихлебателей, смотрящих тебе в рот. Нужно иметь стайку влюбленных девчонок, ни одну не одаривая вниманием слишком долго. Нужно водить знакомство со старшекурсниками. Нужно владеть информацией, недоступной для большинства. Нужно не допускать над собой насмешек, а для этого идеальный способ - высмеивать других.
Поттер ничего этого не делал. И был популярен. И имел влияние. И даже отменные насмешки Драко на него не действовали. От высмеивания Поттера не начинали воспринимать как фрика.
Он уже был не от мира сего. И при этом имел влияние! Драко это бесило. Ты хочешь, чтобы мы до вечера отмывали здесь лестницу? Сегодня пятница!
Маркуса Флинта, еще одного лжедементора, трудовое воспитание не коснулось: старшекурсник получил личную индульгенцию от Снейпа, нужный, как тренер слизеринской команды по квиддичу. И, конечно, никаких индульгенций ему, Драко, Снейп не дал. Малфоя это возмущало. Но он не посмел предъявить претензии - декана он побаивался. Поэтому Драко сильно струхнул, когда из-за поворота внезапно показался Филч, и, указав скрюченным пальцем на него, гаркнул: - Ты, малец.
Профессор Снейп требует, чтобы ты явился к нему в кабинет. Но даже привычное беспокойство по поводу разговора с деканом не могло перебить обычное Малфоевское высокомерие. Старик нервно дернулся. Мистер Малфой сейчас в кабинете профессора Снейпа. Первой реакцией Драко был страх.
Все-таки, достаточно щекочущая нервы ситуация, когда тебя вызывает декан, в кабинете которого сейчас находится твой отец.
Выражение лица Драко снова резко сменилось и стало мрачно-решительным. В смысле… Короче, не собираюсь я никого убивать. Очень романтично! Магглы вот тоже иногда объявляют себя какими-нибудь историческими личностями — Цезарем там, или Наполеоном, а ты у нас, стало быть, Вольдеморт. Ничего, это, говорят, лечится. Драко помрачнел. Если серьёзно — когда я дотрагивался до крестражей, или когда само это ископаемое ко мне свои клешни тянуло, у меня болел шрам. Я, конечно, сам больше не крестраж, но, думаю, если с тобой приключилась эта неприятность, мой шрам среагирует.
Ну, смелее! Драко смерил его недоверчивым взглядом, как будто подозревал в дурном розыгрыше, но руку протянул. Гарри сжал его ладонь. Драко отрицательно покачал головой и пожал плечами: - Нет. В ответ Гарри гнусно на взгляд Драко ухмыльнулся: - Очень хорошо, Малфой, приятно видеть, что всё на своих местах, небо — вверху, земля — внизу, а ты ненавидишь меня, как в старые добрые времена. Быстро пройдёт. Этой ненависти уже не хватит, чтобы ради неё продолжать жить, как раньше. Такая горячая сила, которая разрывает тебя изнутри и наполняет энергией. Но потом она уходит — откатывается, как морская волна, и вместе с ней уходит энергия.
Причём вся — и та, которую приносила ненависть, и та, что была у тебя без неё. Драко молча кивнул. Как ты его видишь, что он заставляет тебя делать. Драко с сомнением покачал головой. Могу позвать её, правда, не сейчас… Драко помотал головой — не стоит. Как это началось? А потом я обернулся и увидел его во главе стола. Он сидел там и ухмылялся, и говорил своим этим мерзким голосом с такой, знаешь, людоедской нежностью: «Ничего не кончилось, Драко. Это никогда не кончится».
То есть, я видел, что стул пустой, и в комнате никого нет, и в то же время в моей голове он был. И с тех пор, хотя я знаю, что рядом никого нет, и что никто, кроме меня, его не увидит, он со мной повсюду. Теперь даже тут, в спальне, хотя сюда он не совался, пока был здесь. И он… Он говорил, что я трус, что я испугался смерти и принял помощь от врага, Крэбб погиб по моей вине — ведь именно я открыл эту проклятую комнату. Он говорил, что я виновен в смерти Дамблдора, но оказался настолько труслив, что не смог довести это до конца — не смог отвечать за свои поступки. Он всё время повторяет, что я трус, что если бы я был по-настоящему смелым, как… Как ты, я бы давно покончил с этим. А я так устал, и мне было так больно от всего, что произошло за эти два года, я… Я просто хотел не быть, понимаешь? Не быть, чтобы не чувствовать этой боли! Мне казалось, что если я решусь, боль прекратится, а он подталкивал меня и говорил, что там — хорошо и совсем нет боли… Драко замолчал, потрясенный тем, что, наконец, смог всё это выговорить.
Сосредоточенные на своей беседе, Гарри и Драко вовсе забыли о присутствии Малфоев-старших. Он запретил мне. Он говорил, что если я не трус, я не стану вам жаловаться, потому что это заставит вас страдать, а я и так вас подводил слишком часто. Он снова сел на кровать рядом с Драко по другую сторону от Гарри. Я бы отдал все сокровища мира, если бы мог изменить это, избавить тебя и твою мать от того, через что вы прошли. Твоей вины тут нет. То есть, наверное, хуже, если не предположили, что он может сделать с вашей семьёй, но всё же вы помните, как он боялся смерти. Он никогда бы не сказал, что по ту сторону будет хорошо, да и не было ему там хорошо — уж поверьте, я видел. Если бы ты, Драко, был его крестражем, он бы ни в коем случае не приказал тебе самоубиться, во всяком случае, до тех пор, пока не смог бы найти способ снова обрести тело, существовать вне тебя.
Так было с Джинни — он весь год подводил её к самоубийству, использовал в своих целях, манипулировал, но решающий удар нанёс только тогда, когда почувствовал, что может жить без её энергии. Да и Квиррелла он бросил умирать в самый последний момент, когда другого выхода не оставалось. Он паразит, и как всякому паразиту хозяйский организм ему до поры до времени нужен. Зато мучить твоих родителей он бы захотел, особенно Нарциссу — она ведь соврала ему про меня, он желал бы отомстить. В общем, то, что с тобой происходит — это не Вольдеморт. Это больше похоже на чувство вины, просто твоя вина приняла вот такую причудливую форму — самого жуткого существа, которое тебе когда-либо доводилось видеть. Хотя, наверное, ты прав — я настолько труслив, что даже это готов спихнуть на кого угодно, лишь бы себе не признаваться, какое я ничтожество, - Драко закрыл лицо руками и снова откинулся на подушки. Не знаю, Малфой, у меня не было шанса проверить, что чувствуешь, выбирая между семьёй и долгом, но я не уверен, что будь у меня семья, я смог бы запросто подвергнуть её опасности. Драко посмотрел на него так, будто видел впервые.
Я видел тебя на Астрономической башне в ту ночь — ты не убийца. Если бы я знал это раньше, я мог бы помочь тебе выбраться. Скажешь, я не пытался? Гарри рассмеялся. Фотография Гермионы была во всех газетах, твои родители и Беллатрикс знают её в лицо, ты проучился рядом с ней шесть лет, а тут вдруг: «наверное», «может быть». Какое «может быть», Малфой, в такой-то ситуации? Твоё умение тянуть время, кстати, оказалось тогда бесценно, так и знай. Драко вздохнул. Но твои прегрешения явно недостаточны для того, чтобы из-за них сводить счёты с жизнью.
Да, я помню, ты говорил про боль. И я понимаю, о чём ты — иногда что-то болит так сильно, что думаешь — лучше бы у меня этого не было. После уроков окклюменции у Снейпа, и в те моменты, когда Вольдеморт дотрагивался до меня, у меня так раскалывалась голова, что я думал — лучше бы её отрубили, лучше бы её не было, но, Малфой, у тебя же всегда было неплохо с логикой, так? Давай рассуждать логически: когда ты говоришь, что тебе больно, у тебя болит что? Драко стиснул зубы и посмотрел на Гарри с ненавистью. Двадцать баллов Слизерину!
Но если я уйду с тобой… Сириус, казалось, был несчастен. Нарцисса улыбнулась.
Это была первая ее улыбка за все 18 лет, за все время, пока он ее не видел. Она напомнила ему его молодость. Он был измучен. Он даже практически не слышал открывающейся двери, когда Нарцисса зашла в комнату. Она подошла к Люциусу. Люциус был удивлен. Это пробудило Драко. Он вскочил, насколько быстро он мог и уставился на мать, которая на него не смотрела.
Происходило что-то странное, он был практически уверен в этом. Ему казалось довольно необычным, что Пожиратели Смерти стали бы просить Нарциссу принести настолько могущественный и важный магический предмет Люциусу без их участия. Они даже не могли быть в ней уверенными. Люциусу, очевидно, это также казалось подозрительным, но он не хотел выражать своего сомнения при Вольдеморте. Он уже доказал, что не может контролировать собственной семьи и не хотел опять облажаться попасть в просак. Вместо этого он поднес руку ко рту и сказал в Черную Метку: -Хвост, Макнейр, идите сюда и привидите всех. Люди которых Драко знал с раннего детства, с чьими детьми он играл. Никто из них не посмотрел на него, окровавленного, выглядевшего очень жалким, сидящего на полу.
Волдеморт повернулся к ним. Его слова потрясли пожирателей смерти. Они стояли все во внимании, оглядывая все вокруг. Драко увидел Нарциссу, стоящую у дальней стены комнаты и затем, тихо покинувшую ее через черный ход. Отчетливо слышались шаги по коридору. Двойные двери открылись, сначала одна чаcть, потом другая. Драко крепко сжал кулаки от напряжения, не осознавая этого. Вошел Сириус в обличии собаки.
Воцарилась полная тишина. За ним последовала Гермиона, очень бледная и несчастная, затем появился Гарри. Приглушенный шепот послышался со стороны Пожирателей Смерти, подобно ветру, качающему ветви деревьев. Гарри был не менее бледен, чем Гермиона, он был белее белой краски, но все же выглядел решительным. Он не был в очках, в которых он казался моложе, чем был на самом деле. На его руке и мантии была заметна спекшаяяся кровь, кровь его и Драко. Волдеморт стоял в окружении Пожирателей Смерти и смеялся. Он нам все рассказал после того, как я снял с вас заклинание, и я выяснил, как все это произошло, его рассказ был очень занятен.
Ты и без помощи Драко мог понять, что Гарри здесь! Волдеморт с ненавистью посмторел на нее. Краска ударила в лицо Гермионы. Драко старался поймать ее взгляд, но она на него не смотрела. Гермиона ничего не сказал в ответ, но слезы медленно стекали по ее лицу. Я бы с трудом поверил, что ты можешь быть настролько глупым, чтобы прийти сюда и думать, что можешь меня победить, если бы я не знал твоего отца, мальчик… Это именно то, что бы сделал он. Вы оба немного глупее, чем смелы. Гарри достал свою палочку.
В воздухе из ничего появились веревки, которые сами связали Гарри, в том числе и рука, в которой он держал палочку, была теперь привязана к его телу. Волдеморт подошел к нему, взял из руки Гарри палочку и бросил ее на пол. Гарри ничего не сказал, только с ненавистью посмотрел на Темного Лорда. Волдеморт еще раз щелкнул пальцами, и Разрывная рука вылетела из рук Люциуса и перелетела в его вытянутые руки. Несмотря на то, что он был очень худым, Черный Лорд был, на самом деле, очень силен. Он держал Разрывную Руку одной рукой, будто это был жезл, затем вытянул руку Гарри, которая не была привязана, и на надел на его руку Разрывную, будто это была всего лишь большая, плохого качества перчатка. Гарри громко закричал. Веревки, которые его связывали, развязались, и он повалился на пол.
Он уже не кричал, но корчился, будто эта рука была раскалена и обжигала его. Драко видел, как металл растекался и искривлялся, будто растворялся, наполнял собой плоть Гарри, щупальца белого металла покрыли его руку подобно зловещим кандалам. Драко стиснул свою руку так, будто тоже чувствовал боль. Он не осознавал этого, но сделал это движение в тот же момент, что и Гарри. Наконец, Гарри встал. Даже у Пожирателей Смерти перехватило дыхание. Рука Гарри стала чем-то металлическим, с лезвиями, смертоносным орудием. Серебро Разрывной Руки "растекалось" так, что захватило и левую часть его груди.
Над ним образовалось подобие ореола черного света, таящего в себе мрак и мерцание одновременно. Его кожа казалась неестественно бледной из-за отсвета ореола; его глаза блестели, подобно изумрудам. Он приобрел нечеловеческий вид. Драко понял, что Гермиона старается сдержать слезы. Черный Лорд ухмыльнулся и обратился к Люциусу: - Я не думаю, что нам необходимо использовать Повелительное Заклинание, - сказал он. Гарри наклонил голову, когда луч зеленого света поразил его. Когда он вновь поднял ее, то обнаружил, что его зрение стало еще хуже. Ну, давай сделай это.
Гарри повернулся, поднял руку, металлические пальцы-лезвия которой были сжаты в кулак, и направил на Гермиону, которая уставилась на него с широко открытыми глазами. Затем он сказал: - Ты считал, что я глуп. Он резко развернулся, и теперь Разрывная Рука была направлена против Волдеморта, небольшая группа Пожирателей Смерти стали вокруг него. Гарри начал идти по направлению к ним, медленно, будто это стоило ему больших усилий. Они все недоуменно смотрели на него. И он разомкнул свой кулак. Серебряные лезвия заклацали, и из его металлической ладони вырвался луч голубоватого цвета. Драко увидел, как луч поразил одного, затем остальных Пожирателей Смерти, и услышал крики, так как заклятие сковало их также, как и веревки Волдеморта связывали Гарри.
Один за другим они были сбиты с ног, в том числе и Люциус. Они продолжали кричать, а затем начали исчезать. Волдеморт был последним. Ему, казалось, позволяла все еще сопротивляться только сильнейшая ненависть к Гарри. Но Гарри опять поднял свою руку и направил на Темного Лорда, после чего он исчез, как и все остальные. Голубоватый свет исчез вместе с ним. Гарри рухнул на пол, будто был ранен. Драко с трудом встал на ноги и подбежал к Гарри.
Гермиона оказалась рядом с ним раньше, чем Драко и бросилась к Гарри. Он выглядел ужасно. Она придвинула к себе металлическую руку и стала произносить какие-то слова, водя при этом палочкой над Рукой. Драко хотел помочь избавиться от этой Руки, но Гермиона, бледная и отчаявшаяся, резко сказала ему: "Не прикасайся к нему! Яркая вспышка белого света вырвалась из конца палочки Гермионы, и металл Разрывной Руки исчез. Гарри пошевелился, Гермиона с облегчением вздохнула. Мне надо было снять ее с него. Но Рука все еще была очень опасным видоизменяющим предметом и его использование действительно могло убить его.
Слеза скатилась с ее носа и упала на лицо Гарри. Он открыл глаза.