Утро» восьмиклассники узнали о разрушительных последствиях террористического акта, совершенного 20 лет назад в городе Волгодонске. «В Российской Федерации, несмотря на подписанные международные договоры, до сих пор не определён правовой статус “жертва террористического акта”, “инвалид в результате теракта”. были взорваны бомбы в подвалах сразу нескольких многоэтажек. Взрыв в Волгодонске — хроника событий трагедии 16 сентября 1999 года. Связь с терактами в Москве и Буйнакске, Расследование и участь преступников.
Выжившие при теракте в Волгодонске в 1999 году сёстры погибли в "Крокусе"
Тогда, лёжа на больничной койке, слушая обычные для мирной жизни разговоры соседок по палате, поймала себя на мысли, что хочется их просто прибить! Мы все разные. По-разному реагируем на боль потерь, на трудности, испытания, несправедливость. Кто-то опускает руки, замыкается в себе, кто-то озлобляется и начинает ненавидеть, кто-то заталкивает память об этом страшном дне поглубже в подсознание, и старается жить, как будто это случилось не с ним.
Кто-то начинает действовать, и в этом видит способ вернуться к нормальной жизни. Жившие в домах, которые приняли на себя наиболее сильный удар взрывной волны в той или иной мере в микрорайоне было разрушено 37 жилых зданий выбрали старших. Они были связными с администрацией города в части оповещения по оказанию материальной помощи, распределения продуктов, одежды, стройматериалов для ремонта квартир, организации ремонтных работ...
Ирина Халай начала свою борьбу за право пострадавших от теракта на социальную защиту. После лечения в больницах они прошли круги медицинского ада освидетельствования на инвалидность. На возмущённые вопросы следовало пояснение: нет такой квалификации как «травма получена в результате теракта».
Вот так. Теракт был, травмы были, а статуса «травма, полученная в результате теракта» — нет. Запись возмутила и разозлила.
По горячим следам Ирина предложила отправить телеграмму в Государственную Думу с просьбой принять Закон о социальной защите пострадавших от террористического акта. Из Госдумы довольно оперативно прислали лаконичный ответ: мол, ваши предложения учтём в процессе законотворчества. Это был 2000 год.
Время шло, процесс «учтения» затягивался. Деньги в Фонде для пострадавших, которые собирала вся страна - иссякли. Волна помощи схлынула, и те, кому так не повезло, остались один на один со своими горем и проблемами.
Ирина не сдавалась и продолжала писать обращения во все возможные инстанции. Поскольку никаких сдвигов не было, предложила обратиться в суд. Суды, понятно, все проиграли, квалифицированной юридической помощи не было: из местных юристов никто не желал связываться с властью.
Тогда и было принято решение о создании общественной организации, главной задачей которой будет пробивание принятия федерального закона о социальной защите пострадавших от теракта. С юридическим оформлением для регистрации общественной организации помогла Элла Памфилова, в то время бывшая председателем Совета по развитию гражданского общества и правам человека при Президенте РФ. В организацию, которую решили назвать «Волга-Дон», вступали целыми семьями.
Первоначально численность доходила до 1000 человек.
Девятнадцать погибших, сотни пострадавших. Волгодонск еще долго не мог оправиться от шока. Ходили слухи о том, что взрывы могут повториться. Спустя двадцать лет на этом месте находится сквер и небольшой памятник с именами погибших.
Два подъезда дома, больше всего пострадавшие от атаки террористов, снесли. Еще два реконструировали. Укрепили стены, разобрали верхний этаж и обшили здание сайдингом. Здесь по-прежнему живут люди. И еще здесь теперь другой адрес — улица Гагарина, 56А.
Картина дня.
До этого времени машину оставили на территории автоколонны, где террористы установили в ней взрывное устройство и заложили мешки с гексогеновой смесью. Накануне взрыва Деккушев уговорил Искендерова поставить ГАЗ-53 у его дома по Октябрьскому шоссе, чтобы утром 16 сентября перевезти картофель на рынок, а затем оформить документы купли-продажи автомобиля.
Деккушев заплатил Искендерову, поставил машину напротив подъезда дома и попросил присматривать за ней, после чего уехал. Сначала за машиной смотрела жена Искендерова, а ночью он сторожил ее сам, сидя в кабине. После пяти часов ему стало холодно, и он вернулся в квартиру, чтобы надеть куртку.
В это время произошел взрыв. Делом занималось управление по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры, а местные сотрудники милиции помогали следователям найти людей, которые видели террористов. По его словам составили фотороботы террористов, по номеру машины выяснили, где она проезжала, вычислили гаишников, которые ее пропустили.
Пока это выясняли и начали искать их по всей России, они уже уехали на Кавказ». Жители Волгодонска рассказывают, что после теракта Аббаскули Искендеров с женой уехали из города. В 2003-м сотрудника ГИБДД Станислава Любичева приговорили к четырем годам лишения свободы по обвинению в получении взятки и злоупотреблении служебными полномочиями.
На суде Любичев отрицал вину. В январе 2004 года Мосгорсуд приговорил их к пожизненному лишению свободы по обвинению в совершении взрывов домов в Москве и Волгодонске. Я сочувствую этим людям.
Я виноват, я извиняюсь», — сказал на суде Крымшамхалов. Деккушев объяснял, что стал жертвой религиозной пропаганды и выступал против человеческих жертв, предлагая взорвать технический объект, например, мост. Родственники погибших просили приговорить Деккушева и Крымшамхалова к смертной казни.
Неинновационный теракт «В пять утра меня разбудил кот Маркиз — кричал под дверью, хотел выйти на улицу, — вспоминает жительница Волгодонска Ирина Халай. В 1999 году ей было 35 лет. Что-то подняло, и я перешла в зал.
Потом, когда уже очнулась, увидела, что телевизор лежал на подушке: если бы я не встала, от моей головы осталась бы лепешка. После теракта Ирина, которая получила при взрыве контузию, баротравму и закрытую черепно-мозговую травму, подала в суд на городскую и областную врачебно-трудовую экспертную комиссию. Халай — инженер-технолог по образованию, в течение шести лет работавшая на «Атоммаше» — 16 сентября 1999 года должна была проходить медкомиссию для устройства на работу инженером в дирекцию атомной станции.
Я пришла на биржу труда и простояла там шесть лет. Взрослый человек с такими диагнозами, лечившийся в психоневрологическом диспансере, никому не нужен. А тут пришла я, у которой постоянно болит голова и которая знает свои права, к сожалению».
Когда Ирина поняла, что в России нет закона о защите прав пострадавших при теракте, она обратилась к волгодонским юристам, чтобы подать в суд еще и на Госдуму. Никто не согласился работать с этим делом. Ирина начала готовить обращения и жалобы без адвоката.
Мы сами написали жалобу в ЕСПЧ, но ее не коммуницировали: мы не знали, что обращаться нужно в течение полугода после вступления в силу законной апелляции и пропустили срок. В 2004 году ЕСПЧ вернул жалобу — с тем и остались». После теракта пострадавшие в Волгодонске решили создать организацию по защите своих прав.
В 2005 году Ирина Халай познакомилась с сопредседателем общественной организации «Норд-Ост» Татьяной Карповой, матерью одного из погибших при захвате театрального центра на Дубровке в 2002-м. Карпова дала Халай устав организации, на основании которого та написала свой, а затем переделывала его шесть раз. В сентябре 2006-го ей наконец удалось зарегистрировать общественную организацию «Волга-Дон».
В статусе председателя общественной организации Халай продолжила добиваться принятия закона «О защите жертв теракта» и финансирования программы реабилитации пострадавших. В статье 19 Федерального закона «О противодействии терроризму» говорится, что пострадавшим должна предоставляться психологическая, медицинская, социальная, правовая и профессиональная реабилитация. Сейчас пострадавшие, у которых есть группа инвалидности, получают социальную пенсию.
После теракта они получили компенсации за потерянное имущество и единовременную помощь из фонда, который создали для сбора пожертвований пострадавшим. У нас дети 2000 года рождения не признаны пострадавшими, хотя беременных матерей из-под плит вытаскивали. Как отразился на них этот стресс, никто не разбирался».
Гинеколог Любовь Воронкова после теракта наблюдала за пострадавшими беременными женщинами и проводила исследование о том, как стресс повлиял на состояние новорожденных. По ее данным, в эпицентре взрыва оказались 66 беременных женщин, у 42 из них беременность протекала с угрозами здоровью, у 31 роды прошли с осложнениями.
В Буйнакске взрыв привел к обрушению всего подъезда дома. В Волгодонске террористы рассчитывали на аналогичный эффект, но, как оказалось, выбранный ими в качестве объекта удара дом, имел повышенную прочность конструкции фундамента. В результате взрыва произошло обрушение только фасадных панелей дома на стороне, обращенной к эпицентру взрыва. Сам же дом полностью устоял. Взрывчатку террористы в Волгодонск доставили на грузовике. Оттуда старый грузовичок и отправился в поездку, ставшей последней — в микрорайон В-У. Место для теракта было выбрано отчасти случайно.
Именно в микрорайоне В-У проживал водитель грузовика. Преступники, чтобы уйти от наказания, решили подставить водителя. Они предложили ему за небольшую плату переночевать в грузовике под предлогом охраны картошки, которую они положили в фургон. В случае успеха водителя посчитали бы террористом-смертником. Но, к счастью, уже в конце ночи он устал и замерз, решил сбегать домой попить чай. Это его и спасло. В момент взрыва он находился в доме и смог выжить. Его показания помогли оперативно начать розыск террористов и установить их личности. По данным следствия, большинство причастных к терактам в Москве и в Волгодонске позже были убиты в ходе контртеррористической операции в Чечне.
Двоих исполнителей взрыва в Волгодонске в январе 2004 года Мосгорсуд приговорил к пожизненному заключению. Если бы по воле случая террористы выбрали другую машину в Волгодонске в качестве передвижной бомбы, то последствия могли бы быть страшнее. Уже позднее выяснилось, что построенные в конце 80-х панельные многоэтажки в микрорайоне В-У обладали повышенным запасом прочности с учетом их строительства на просадочных лессовидных грунтах. Если бы машина была припаркована у девятиэтажки более ранних серий, то дом мог бы рухнуть частично или целиком.
Селезнёв объявляет о взрыве жилого дома в Волгодонске за два дня ДО ВЗЫРЫВА!
Между тем, как показывает опыт, только бдительность и единство во взглядах на терроризма как на 100-процентное зло и непростительное преступление, способно создать заслон террористическим атакам. В результате теракта в Волгодонске погибли 18 человек, около 100 были ранены. Выжившие при теракте в Волгодонске сестры не пережили еще одного в Подмосковье.
Взрывы, напугавшие всю Россию. 20 лет после терактов в Буйнакске, Москве и Волгодонске
А спустя 4 дня, 17 сентября 1999 года, уже после взрыва, на заседании Госдумы Владимир Жириновский в резкой, обвинительной форме напомнил Селезнёву его слова. Тогда лидера ЛДПР лишили слова. Отсюда возник миф о том, что на высшем уровне знали о готовящемся теракте. Владимир Жириновский во время обращения к Геннадию Селезнёву. В своем фильме, посвященном теракту, Блокнот развеивает этот миф.
Мощность взрывного устройства составила около 1000 — 1500 килограмм в тротиловом эквиваленте. От взрывной волны была разрушена фасадная часть в двух блок-секциях дома, обрушилась часть перекрытий, были повреждены лестничные проемы. Пожарные и сотрудники МЧС, рискуя собственными жизнями, на руках выносили людей из разрушенного дома. Некоторые квартиры горели. Перекрытия висели на кусках арматуры, рискуя оборваться в любую секунду. В больницах у операционных столов хирурги и травматологи стояли сутками. Не хватало врачей, медсестер, перевязочного материала, не хватало крови. В жилых домах двух городских кварталов не осталось ни одного целого окна, ни одной двери. Всего было повреждено 39 домов, а также отделение милиции, две школы, детский сад и библиотека. Из своих квартир на время восстановления жилых домов были выселены жители практически двух микрорайонов. Семьи расселили в гостиницах и детском центре «Жемчужина Дона». Вся страна направляла в Волгодонск гуманитарную помощь для пострадавших — продукты, одежду, лекарства, строительные материалы.
День памяти жертв террористического акта в Волгодонске 20 сентября 2013, 11:06 16 сентября 1999 года в 5 часов 57 минут в Волгодонске взлетел на воздух автомобиль, начинённый взрывчаткой, по мощности равной примерно двум тоннам тротила По степени разрушений этот теракт и по сей день считается самым крупномасштабным в России — были повреждены 39 домов, отделение милиции, две школы, детский сад, библиотека, около 16 тысяч жителей включая более 1000 детей официально признаны пострадавшими, 19 волгодонцев погибли, 73 человека стали инвалидами. И сегодня город помнит об этой трагедии.
Я уже потерял сознание, лежал в реанимации 11 дней. Сердце перестало биться, дыхания не было. Слава Богу, что на смене был доктор Васильев — он-то меня и спас, — вспоминает Александр. Закрытая черепно-мозговая травма. Вторая группа инвалидности. Жизнь, как дом, вмиг рухнула. До теракта Александр трудился на местной ТЭЦ Источник: Данила Сухоруков 16 сентября 1999 года 29-летний Александр остался без отца, без жилья и без работы. До теракта он трудился на местной ТЭЦ мастером по сварке — попасть туда было сложно, платили там хорошо. После теракта ему выплатили 25 тысяч и уволили — инвалидам здесь не место. Состояние старшего брата, который еще до взрыва страдал рассеянным склерозом, стало еще хуже — теракт приковал его к инвалидной коляске. Спустя несколько лет брат умер, спустя год умерла мама Александра. Шалимов остался один. Семью он так и не построил. Сначала из Ростова приходили субсидии регулярно, сейчас льготы нестабильны — то 2500 придет, то 1000 рублей. Пенсия — 10 тысяч, а у меня зимой порой платежки приходят по 7 тысяч рублей! Ну как на эти деньги прожить? Денег не хватает катастрофически, а ведь хочется и на базу отдыха съездить, и на море, да в конце концов с женщиной в кафе посидеть! Александр Шалимов вместе с другими пострадавшими борется за свои права по сей день. Он до сих пор надеется на помощь государства, ждет повышения пенсии за свою покалеченную судьбу. В перспективе — высокая зарплата, карьерный рост, счастливая жизнь. Но судьба распорядилась иначе. Врачи диагностировали черепно-мозговую травму, контузию и баротравму. Три месяца в больнице. Ирине Халай назначили пенсию в размере 430 рублей, выплатили страховку от завода «АтомМаш», где прежде работала Ирина в размере 600 рублей, черепно-мозговую травму, контузию и сотрясение у сына оценили в 70 рублей… семьям погибших выплатили по 16 тысяч рублей. Источник: Полина Авдошина Сразу после взрыва Ирина потеряла слух на два месяца. После этого два года она не различала цвета — мир был в серых тонах. После долгого лечения зрение восстановилось. Возникли проблемы с речью. Позже выяснилось, что такие дефекты были и у других жертв. Дважды Ирина Халай лежала в гастроэнтерологическом отделении с сильным отравлением печени — это тоже последствия взрыва. Нужны были программы лечения и восстановления, но помощи не было. Сразу же после теракта Ирина Халай стала требовать от властей разработать закон о защите жертв теракта: она простояла на бирже труда шесть лет, но ее так и не взяли на работу. В 2006 году женщина создала общественную организацию «Волга-Дон». Мы думали, что вот мы создали организацию, теперь точно закона добьемся, нам помогут. Мы сможем оздоровить наших детей, особенно девочек, потому что женский организм восстанавливается после терактов особенно долго, нас признают жертвами теракта, нам будут выплачивать достойные пенсии.
19 лет скорби. В Волгодонске вспоминают жертв теракта 1999 года
Непосредственные исполнители теракта в Волгодонске — Адам Деккушев и Юсуф Крымшамхалов — в январе 2004 года были приговорены в пожизненному заключению. Террористический акт в Волгодонске был частью серии терактов, осуществлённых в российских городах в сентябре 1999 года. На следующее утро, 10 сентября 1999 года, ФСБ объявила взрыв террористическим актом.
19 лет скорби. В Волгодонске вспоминают жертв теракта 1999 года
«Неужели от судьбы не уйдешь?»: пережившие теракт в Волгодонске сестры погибли в «Крокусе» | Но взрыв этой машины всего через три дня после теракта в Москве на Каширском шоссе оглушительно разорвал тишину раннего утра в Волгодонске, вышвыривая из кроватей и квартир спящих и сонных людей. |
В Ростовской области вспомнили страшный теракт в Волгодонске: ВИДЕО | вы делаете те новости, которые происходят вокруг нас. |
Волгодонск. День Памяти. | Жительница Волгодонска Анна Макарская официально признана погибшей при теракте в Москве. |
«Мы горим»: сестры из Волгодонска пережили теракт в 1999 году и погибли в «Крокусе» | ОТР | В Волгодонске произошел теракт В результате теракта погибло 19 человек. |
4 комментариев к “Волгодонск. День Памяти.”
- Теракт в Волгодонске. 12 лет спустя : Общественная палата
- Смотрите также
- На месте взрыва в гаражах в Волгодонске не обнаружили следов взрывчатки
- 20 лет назад в Ростовской области в результате теракта погибли 19 человек
- "Бегите, сейчас рванет!"
Все рухнуло вмиг
- День памяти жертв террористического акта в Волгодонске
- Теракт в Волгодонске 16 сентября 1999 г.
- "Бегите, сейчас рванет!"
- Выжившие при теракте в Волгодонске в 1999 году сёстры погибли в "Крокусе"
В Ростовской области вспомнили страшный теракт в Волгодонске: ВИДЕО
Он открыл траурную церемонию, которая не будет прекращаться до конца дня.
Поначалу обе молодые женщины значились в списках пострадавших, но потом оттуда исчезли. Мать несколько дней обзванивала больницы, но ей никто ничего не мог сказать. Вечером 26 марта в обновленных списках погибших в «Крокусе» появились имена обеих дочерей Елены Владимировны. Анна Макарская работала в банке, занималась кредитованием, у неё осталось двое детей, 16 и 12 лет. Она до сих пор была прописана в том самом доме на улице Гагарина, рядом с местом теракта в Волгодонске.
У ее младшей сестры Татьяны тоже осталось двое детей, 9 и 6 лет. В результате теракта, по последним данным, погибли 143 человека. Накануне МЧС опубликовало список всех жертв этого чудовищного преступления. Директор ФСБ Александр Бортников 23 марта доложил президенту, что по делу о теракте задержаны 11 человек, в том числе четверо непосредственных исполнителей преступления.
Город помнит об этом и 12 лет спустя. Ещё затемно к памятному знаку на месте взрыва собираются волгодонцы: родственники и друзья погибших, спасатели и пожарные, прибывшие на место трагедии в первые минуты после взрыва, жители окрестных домов, представители общественности, городской власти.
Трудно поверить, но сегодня — уже неделя с момента чудовищного теракта в подмосковном Красногорске. Террористы, ворвавшиеся в концертный зал «Крокус Сити Холл», стреляли и добивали десятки людей, устроили страшный пожар, увеличив количество жертв до 143. А есть и те, кто пропал без вести — остался только пепел от адской температуры горения. В их числе и сестры родом из Волгодонска — Анна и Татьяна. Анна специально прибыла в Москву из родного города к сестре, чтобы вместе с ней пойти на концерт группы «Пикник» в тот вечер.
Их нет ни в списках погибших, ни среди раненых, а спасатели закончили работать в крокусе — уже некого искать в пепле. Она была таким живчиком, с искрометным чувством юмора и просто очень светлым человеком, — поделилась с «КП — Ростов-на-Дону» подруга Елена едва узнав страшную весть. Сама женщина теперь живет в Санкт-Петербурге.
19 лет скорби. В Волгодонске вспоминают жертв теракта 1999 года
Вокруг были большие обломки, как будто стену размолотило. На улице шумели, что-то кричали». Александр Шалимов со своей семьей — отцом, матерью и братом — жил на втором этаже дома, рядом с которым взорвалась машина. Ему было 29 лет, после службы в армии во Владикавказе он работал на Волгодонской тепловой электростанции. В результате взрыва Александр получил травмы головы — в частности, хирурги извлекли из нее часть детали взорвавшегося автомобиля. Александр помнит, что сразу после теракта он вышел на улицу и долго ходил вокруг дома — хотел найти инструмент, с помощью которого смог бы сам выдернуть мелкие пластинки, от которых болела голова. Что происходило после этого, Александр не помнит — он проснулся в больнице. Знаете, здесь, в Волгодонске, врачи-неврологи чудо сотворили, честное слово. Я и кричал, и ругался, к психиатру водили. Думал, что уже все». Александру диагностировали посттравматическое психическое расстройство.
Каждый год он должен проходить лечение, а также наблюдаться у невролога и других специалистов. У него случаются судорожные приступы. В результате теракта погибла вся семья Александра. На опознании тетушка была, мать не пошла. У матери потом сердце не выдержало, у брата отказали ноги, он умер через несколько лет», — рассказывает он. Александру дали вторую группу инвалидности и назначили пенсию — ежемесячно ему платят около 7400 рублей и 2700 рублей как соцпакет. После теракта его уволили с электростанции по состоянию здоровья. На шабашках живу, от случая к случаю: кому на гараже крышу перекрыть, какой бабке огород вскопать, с одним бывалым ментом укладывали асфальт», — рассказывает он. Создать свою семью он теперь не сможет, на работу его не возьмут, пенсия — минимальная. Он просто доживает со своим диагнозом» Синдром пяти утра От теракта в разной степени пострадало все население Волгодонска, говорит врач-психиатр Константин Галкин.
Он начал работать с жителями города сразу после взрыва. Утром 16 сентября Галкин был в командировке в Ростове, но вернулся как только узнал о случившемся. Мы с [психиатром] Владимиром Соколовским немедленно сели в машину и полетели, нарушая все правила. Квартал В-У был оцеплен, но поскольку нас знали в лицо — я проживал там — знали, что мы врачи, нас пропустили. Я увидел то, что никогда не смогу забыть: дома без стекол, гробовая тишина на улице, никаких машин, кроме служебных. Толпы людей озираются по сторонам и молчат. Дом еще горел», — рассказывает он. Вечером 16 сентября российский психиатр Александр Бухановский собрал консилиум в Волгодонске. По его итогам он подготовил аналитическое письмо для губернатора Ростовской области, в котором описал несколько сценариев развития психических расстройств у пострадавших. Константин Галкин говорит, что прогноз Бухановского оказался точным.
Психиатры ожидали, что в первые дни люди не обратятся за помощью, поскольку будут пытаться овладеть ситуацией сами, обращения начнутся примерно через три дня. Медучилище отправило к нам студенток, они сидели и все записывали» На медикаменты выделили 50 тысяч рублей, за которые врачи отчитывались несколько лет. Галкин говорит, что этих денег не хватало, чтобы помочь всем нуждающимся. Помогли его собственные запасы: до теракта он откладывал лекарства, которые оставались после приемов его пациентами. Всего за психолого-психиатрической помощью обратились более 2100 пострадавших. Людям, которые оказались в тяжелом состоянии, давали направление в дневные стационары. Людям нужно отреагировать, когда случилось горе, они должны плакать. Глубокая ошибка — не разговаривать с человеком в таких ситуациях и дать ему замкнуться в себе», — говорит Галкин. Психиатры разделяют пострадавших от теракта на две категории: первичные и вторичные жертвы. К первой относятся жильцы дома, рядом с которым произошел взрыв, и жители квартала, ко второй — все остальные жители Волгодонска, говорит Галкин.
В день теракта молодой человек из другой части города ехал на работу в этот квартал. Когда он вышел из автобуса и увидел разрушенный дом, он остановился — и очнулся вечером, стоя все в том же месте.
Домой люди пришли только уже к ночи. Надежда рассказывает, что в квартире было много спальных мест, но все они впятером ютились на одном диване. Ромка увидел объявления по ТВ и начал кричать: «Взлыв, взлыв, взлыв» — перестал выговаривать «р». После теракта у него появились дефекты речи.
Потом в детский сад приезжали медики, осматривали детей — трем малышам в возрасте двух с половиной лет дали инвалидность. У Надежды Зверевой есть справка пострадавшего в теракте, но помощь по ней не оказывают Источник: Данила Сухоруков Когда Ирина Халай создала организацию «Волга-Дон», Надежда Зверева сразу же туда вступила — это стало спасательным кругом. Сейчас члены организации продолжают бороться за свои права, а еще учат детей в центре «Аистенок» рукоделию, окружают их вниманием и заботой. На День пожилого человека постоянно навещают пенсионеров в Доме престарелых, привозят смастеренные своими руками сувениры. Нам ее Бог дал. Она нас организовала, возглавила, объединила.
Даже не верится, что это все было, что мы это все пережили. Это как будто была война. Страшно это все, незабываемо. И не надо это забывать, оно, как бы ни хотел, и не забудется, — утверждает Надежда. Вот все говорят, что пенсионеры плохо живут, а я всегда и говорю: холодильники не пустуют, голодными не ходим. Все нормально.
Вот только медицинской помощи не хватает. У Надежды Зверевой тоже есть справка пострадавшего в теракте, вот только помощи по ней не оказывают: ни медицинской, ни финансовой, ни социальной. Елена Астахова: две трагедии на рубеже тысячелетий Елене было страшно возвращаться домой после трагедии Источник: Елена Астахова Елена Астахова и ее семья в этот день еще спали. Проснулись от мощного взрыва, сотрясшего весь дом, находящийся через дорогу от Октябрьского шоссе, 35. Хлопок, дребезжание, выбитые стекла, дымка. Инстинктивно Астаховы в чем были, накинув верхнюю одежду, взяв документы, кошку, выбежали на улицу.
Мы побежали к месту, где был взрыв. Ужасный запах, смрад — мне не хотелось дышать, — вспоминает Елена. А ведь после взрывов в Москве по городу пронеслась молва, что нужно быть осторожными и обращать внимание на подозрительных людей, машины… Первую ночь Елена с мужем и младшим сыном старший в это время воевал в Чечне провели в машине, потом жили в гараже. Елена признается, что возвращаться домой было страшно. В квартире, как и во всем квартале, жизнь словно остановилась. Город, но не наши кварталы — здесь как будто было военное положение, совсем другой мир, повсюду тишина, — вспоминает волгодончанка.
Проезд во двор закрывали, машин было мало, поэтому когда незнакомый автомобиль останавливался рядом с домом, мы звонили в милицию и машину забирали. Жизнь Елены относительно наладилась лишь в последние пять лет Источник: Елена Астахова Потом жильцов квартала еще несколько раз эвакуировали. Без последствий не обошлось. У Елены начались проблемы с памятью, бессонница, боязнь темноты и одиночества. Каждая ночь стала испытанием — просыпались от каждого шороха. На фоне стресса нервная система дала сбой, врачи обнаружили грыжу межпозвоночных дисков.
Елена получила третью группу инвалидности.
Читать далее 12 янв 2019 Произошёл в 1999 году, 16 сентября. Был заминирован автомобиль, он-то и взорвался рядом с жилым домом в 5 утра.
Один из серии терактов сентября 1999 года. Организация приписывается Исламскому институту "Кавказ".
И пока каждому из пострадавших приходится самому думать о себе, психиатр Галкин даёт всем нам один совет: помнить, что жизнь прекрасна. Человек должен любить и работать, а главное — хотеть жить! Жертвы — есть, статуса — нет — Взрыва не слышала, — вспоминает Ирина Халай. И чей-то крик: «Взорвали всё-таки, сволочи! Игорь 11-летний сын Ирины Ивановны проснулся, но не успел подняться с постели — и остался жив… Дым стоял пеленой. Под ногами валялось что-то «мохнатое». Я подумала: «Убило кота». Оказалось — одежду разметало по полу.
Первое, что увидела, — телевизор на диване — там, где совсем недавно лежала моя голова. От шифоньера осталась только гора полок. Дверь выбило взрывной волной на балкон. Я схватила заранее собранные в одном месте документы после терактов в Москве внутренний голос подсказывал, что так надо делать , пальто, сына — и на улицу. По лестнице текло малиновое варенье. Кто мог — бежали вниз. Люди были полуголые, все — травмированы. Собирались в кучки тут же — у своих домов. Идти было некуда. Рядом с нами складывали трупы… Когда разрешили заходить в дом через час-два после взрыва , мы вернулись.
Белого кота Маркиза нашли под ванной — серым от копоти. Во втором подъезде от воронки. Но пострадавшие почти сразу начали наводить порядок в квартирах. Люди собиралась там жить! Разыскали свои входные двери. Стали выносить, потом выбрасывать из окон и балконов на тыльную сторону дома в одночасье ставшую хламом мебель. Ирина вынесла 17 вёдер стекол. Ночевать остались в разбомбленных жилищах. Они нам говорили: «Вы будете мародёрствовать», — продолжает рассказ о событиях 10-летней давности Ирина Ивановна. Позже оказалось, что документы утеряны, описывали по новой, но «фильтруя» списки имущественных потерь.
Помню, как сын принёс домой приготовленную солдатами на полевой кухне кашу — геркулес с салом — и туалетные принадлежности. Помыться было нечем: во всём квартале отключили воду, свет и газ. Как нам потом дали два часа на сборы и вывезли на базу отдыха — тех, кто мог ехать… Уже 17-го сентября героиня моего рассказа почувствовала себя плохо. Затылок разболелся так, будто сломала шею. В травмпункте выяснилось: черепно-мозговая травма, сотрясение. Потом было отделение неврологии, где лечила адские головные боли, истерики, панические страхи, и гастроэнтерология, где восстанавливала отравленную медикаментами печень. Так и кочевала, как, впрочем, и другие, пострадавшие от взрыва: больница — база отдыха — гостиница — съёмное жильё. Пока в феврале 2001-го не получила квартиру в специально построенном москвичами для пострадавших от теракта доме в народе его называют «лужковским». Своё заявление о приёме на работу, подписанное начальниками 13 сентября, после взрыва она найдёт приклеенным на мусоропроводе… Потом, уже после получения инвалидности в сентябре 1999г. Но человека с таким здоровьем никто на работу брать не хотел.
Халай назначили пенсию — 430 рублей, как получившей бытовую травму в результате несчастного случая. Она судилась, дошла до Конституционного суда, но и тот не признал ни Ирину, ни её соседей пострадавшими. То есть, пострадавшие от теракта в Волгодонске есть, а статуса у них такого нет. Десять лет Ирина Ивановна на инвалидности. Сначала у неё была вторая, сейчас — третья группа. Диагноз — начальная стадия атрофии мозговых полушарий. Пенсия, не считая соцпакета, 2500 рублей меньше прожиточного минимума! Десять лет Халай и её единомышленники, испытавшие на себе ужас 16 сентября, добиваются, чтобы руководство нашей страны приняло закон о социальной защите жертв терактов. Только с третьей попытки, благодаря друзьям по несчастью — нордостовцам — инициативной группе волгодонцев удалось создать и зарегистрировать свою организацию.
Чтобы помнили. Хроника теракта в Волгодонске
- Дело о взрывах домов в Москве и Волгодонске раскрыто | Статьи | Известия
- Серийность
- Изготовление смертоносного оружия
- Погибшие в «Крокусе» сестры выжили в теракте в Волгодонске в 1999 году
- 20 лет назад в Ростовской области в результате теракта погибли 19 человек
«Забытый теракт»: 20 лет назад произошел взрыв в Волгодонске
Уже была достаточно взрослой и все прекрасно помню. Все прошли: и страх, и ночные дежурства во дворе, и срочную эвакуацию, потому что в подвале что-то нашли.
Террористический акт в Волгодонске стал частью серии терактов, осуществленных в российских городах в сентябре 1999 года. До него взрывы прогремели в городе Буйнакске 4 сентября, в Москве 8 сентября на улице Гурьянова и 13 сентября на Каширском шоссе. В общей сложности жертвами террористов стали около 500 человек. Число пострадавших исчисляется тысячами.
Проанализировав остатки взрывчатки, следователи пришли к выводу, что все три теракта были подготовлены одной и той же группировкой. В апреле 2003 года Генеральная прокуратура России завершила расследование уголовного дела о взрывах в Москве и Волгодонске — они были объединены в одно уголовное дело. По данным следствия, непосредственными организаторами терактов были Эмир Аль-Хаттаб и Абу Умар — именно они создали преступную группировку, которая совместными усилиями изготовила свыше 14 тонн самодельного смесевого взрывчатого вещества для организации терактов на территории РФ. Оно было упаковано в мешки и переправлено в Москву и Волгодонск под видом сахара и картофеля. Непосредственные исполнители теракта в Волгодонске — Адам Деккушев и Юсуф Крымшамхалов — в январе 2004 года были приговорены в пожизненному заключению. Их признали виновными в терроризме, незаконной перевозке, хранении и изготовлении взрывчатых веществ, участии в незаконном вооруженном формировании, убийстве с особой жестокостью, покушении на убийство, а также в незаконном пересечении госграницы.
Правоохранителям было очевидно, что для противозаконных действий на территории РФ террористам была необходима помощь российских граждан. Одного из виновных вскоре нашли — им оказался милиционер Станислав Любичев. По версии следствия, Любичев за взятку позволил проехать на территорию Кисловодска автомобилю «КамАЗ», водитель которого не имел сопроводительных документов на перевозимый груз. В его кузове в это время лежало несколько тонн взрывчатого вещества, замаскированного под мешки с сахаром. Позже милиционера приговорили к четырем годам лишения свободы за содействие террористам. После взрыва администрация Волгодонска решила восстановить пострадавшие дома и заселить их жителей обратно.
Демонтированы были только две наиболее поврежденные секции дома — остальные были реконструированы и сейчас представляют собой новое семиэтажное здание. Его адрес также был изменен на «Гагарина, 56а». Нам запретили вселяться в дома сразу: боялись, что где-нибудь еще есть взрывчатка.
Александр Шалимов: «Потом брата не стало, я в неврологии был, и тут же через полгода и матери не стало. Все, обрубило как косой». Адрес дома, где жила семья Шалимовых, — Волгодонск, Октябрьское шоссе, 35. В этот день этот адрес повторяли все радио и телеканалы. Это был очередной удар террористов по жилым кварталам российских городов. Взрывы уже прогремели в Москве и Буйнакске, были усилены меры безопасности.
Установить бомбу в подвале бандиты не смогли. Взрывное устройство сработало в грузовике, припаркованном у дома. Больше тысячи килограммов в тротиловом эквиваленте. Взрывная волна накрыла весь микрорайон.
Проанализировав остатки взрывчатки, следователи пришли к выводу, что три теракта взрывы жилых домов 9 и 13 сентября в Москве и 16 сентября в Волгодонске были произведены одной и той же бандитской группировкой: состав взрывчатой смеси полностью совпадал. В апреле 2003 года Генеральная прокуратура России завершила расследование уголовного дела о взрывах жилых домов в Москве и Волгодонске и передала его в суд. На скамье подсудимых оказались двое — Юсуф Крымшамхалов и Адам Деккушев, которых 12 января 2004 года Мосгорсуд приговорил к пожизненному лишению свободы в колонии особого режима. Деккушев и Крымшамхалов были арестованы в Грузии в 2002 году. Первый был перевезен в Москву летом 2003 года, а второй — в декабре. Оба террориста — уроженцы Карачаево-Черкесии, прошли спецподготовку в лагерях Хаттаба на территории Чечни в 1997—1998 годах. Деккушев, живший в Волгодонске, будучи профессиональным подрывником, сам подготовил взрывное устройство и выбрал объект.
Взрыв в Волгодонске повредил восемь гаражей и автомобиль
На следующее утро, 10 сентября 1999 года, ФСБ объявила взрыв террористическим актом. В Волгодонске по меньшей мере два гаража были полностью уничтожены и еще три получили серьезные повреждения утром 31 июля в результате взрыва, предположительно, газового баллона. Но взрыв этой машины всего через три дня после теракта в Москве на Каширском шоссе оглушительно разорвал тишину раннего утра в Волгодонске, вышвыривая из кроватей и квартир спящих и сонных людей. Взрыв в Волгодонске стал одним из целой серии терактов, произошедших в России осенью 1999 года.
О взрыве в Волгодонске и семье из 560 человек: рассказывает лучший начальник цеха атомной станции
террористическом, преднамеренном взрыве жилого дома в г. Волгодонске. (Тогда теракты произошли в жилых домах Буйнакска, Волгодонска и Москвы.). Анна и Татьяна Макарские, погибшие в теракте в "Крокус Сити Холле", в 1999 году выжили при террористической атаке в Волгодонске, сообщает ИА Регнум. По словам главы, взрыв в гаражном кооперативе прогремел утром 31 июля. новости ТНТ-Волгодонск. Теракт унес жизни 19 человек (в том числе, двое детей), 89 оказались в больнице, а всего по официальным данным пострадавшими было признано более 15 тысяч горожан. Анна и Татьяна Макарские, погибшие в теракте в "Крокус Сити Холле", в 1999 году выжили при террористической атаке в Волгодонске, сообщает ИА Регнум.