позорное клеймо общественного строя её времени. Джейн Эйр Часть II и другие mp3 песни этого артиста и похожие треки. «Джейн Эйр» и сегодня читается так же свежо, захватывающе, как и два столетия назад, и устаревать пока не собирается. "Джейн Эйр" (автор). Джейн Эйр Автор: Бронте Ш. Год издания: (1990).
Шарлотта Бронте. Джейн Эйр
Фигура Джейн Эйр — страстной и одновременно хладнокровной, решительной, но скромной — поражает не только глубиной характера, но и своей человечностью. поможет найти ответ на вопрос сканворда: написала «Джейн Эйр», 6 букв. Джейн Эйр Часть II и другие mp3 песни этого артиста и похожие треки. Историю жизни большой семьи и нелёгкой судьбы автора «Джейн Эйр» рассказывает Джейн Эйр сбежала из поместья Торнфилд после того, как буквально во время собственной свадьбы узнала страшную тайну о женихе. С Целью крайне жесткого 19 столетия книга «Джейн Эйр» был невероятно отважным, этим наиболее, то что создателем сделалась девушка.
Краткое содержание романа «Джейн Эйр» Шарлотты Бронте
Для Шарлотты Генсбур роль Джейн Эйр в одноименном фильме 1996 года стала одной из первых крупных ролей в её карьере. Детство и юность воспитанницы пансиона для бедных девочек, Джейн Эйр, были безрадостными. краткое содержание романа Шарлотты Бронте по главам, подробный и доходчивый пересказ доступен для прочтения на нашем сайте.
16 октября 1847 года — дата первой публикации романа «Джейн Эйр»
В 1824 году Шарлотта и три ее сестры были отданы отцом в сиротский приют для дочерей духовенства. Здесь их должны были подготовить к профессии гувернанток; не случайно пансион в местечке Кован-Бридж стал прообразом для Ловудского приюта в романе «Джен Эйр». От вспыхнувшей в 1825 году эпидемии тифа погибли две старшие сестры Шарлотты, воспоминаниями о которых навеян образ Элен Бернс в романе. Патрик Бронте приехал, чтобы похоронить двух старших дочерей и забрать домой оставшихся в живых, но совершенно больных девочек — Шарлотту и Эмилию. В 1842 году Шарлотта и Эмилия поехали в Брюссель и поступили в бельгийский пансион, надеясь в совершенстве овладеть французским языком. У них не было денег, чтобы платить за обучение, и они взялись преподавать английский язык ученицам пансиона. Обучение в пансионе возглавлял Константин Эже, муж начальницы, очень образованный человек, знаток литературы.
В чем секрет такого успеха книги? Кроме занимательного сюжета, колоритных образов, он, безусловно, — в поэтичности, умении автора сделать читателя соучастником событий.
Все обитатели дома пребывают в уверенности, что вот-вот будет объявлен день бракосочетания. Джейн отдается невеселым раздумьям о своем будущем, задумывается о поисках нового места работы. Рочестер действительно делает брачное предложение, однако вовсе не красавице Бланш. Он просит гувернантку стать его супругой, и та отвечает счастливым согласием, так как уже не первый месяц сгорает от любви. Жених и невеста определяются с днем свадьбы. Однако тех, кто на этом моменте рассчитывает на счастливый исход истории Джейн Эйр, краткое содержание не порадует. Несостоявшееся венчание По закону жанра все планы влюбленных рушатся прямо перед алтарем, практически за минуту до того как священник должен был засвидетельствовать их союз перед богом. В церковь врывается незнакомец, громогласно заявляющий протест. Бракосочетание не представляется возможным, так как Эдвард женат на его сестре. Рочестер, раздавленный горем, не протестует, гости расходятся. Тайна Эдварда Конечно же, несостоявшийся муж вынужден объясниться с Джейн Эйр. Краткое содержание его рассказа таково: он действительно женат. Много лет назад отец лишил юного Эдварда надежд на состояние, составив завещание в пользу его старшего брата. Самому Рочестеру же рекомендуется заключить брак с богатой наследницей из Вест-Индии. Возможности пообщаться с невестой у него практически не было, и о ее тайне он не знал. Молодая супруга, в родословной которой уже числились сумасшедшие, практически сразу перестает походить на человека. Берта превращается в жестокое безразличное животное, совершенно неспособное жить в обществе. Рочестер запирает ее в родовом гнезде, перешедшем ему от умершего брата, и получает возможность насладиться преимуществами существования богатого холостяка. Бегство из Торнфилда Обманутая невеста игнорирует просьбы своего любимого остаться в его доме. Она быстро уезжает за пределы Торнфилда. Конечно же, на этом не заканчивается история Джейн Эйр. Краткое содержание лишь открывает следующую главу. Гувернантка покидает поместье в спешке, у нее даже нет денег. Кучер дилижанса высаживает ее в абсолютно незнакомом месте без гроша в кармане. Злоключения Джейн продолжаются, она скитается по диким местам, рискуя лишиться жизни от голода. В конце концов героиня теряет сознание у дверей случайного дома, зайти в который ей не позволила бдительная служанка. Гувернантка быстро проникается симпатией к образованным доброжелательным людям, однако не сообщает им своей настоящей фамилии и не посвящает в события прошлой жизни. Священник Сент-Джон очень красив и полон решимости посвятить жизнь миссионерству. Его любит местная красавица Розамунда, дочь состоятельных родителей. Ее чувство взаимно, но молодой человек выбирает то, что считает своим предназначением — просвещение язычников в Индии.
Шарлотта Бронте одной из первых в английской, да и вообще в литературе осмелилась так искренне, так страстно и, в конечном счете, так правдиво рассказать о любви, о вере, о долге, о простых человеческих чувствах. И была за это щедро вознаграждена. История создания романа начиналась в долгие, скучные вечера, когда весь дом в Хауорте отходил ко сну и ровно в девять Патрик Бронте запирал входную дверь. В такие часы сестры читали друг другу написанное за день, обсуждая все перипетии жизни, борьбы и любви своих персонажей.
Лучшие книги Шарлотты Бронте о сильных женщинах
Я боялась только одного - что мне помешают, и это, к сожалению, случилось очень скоро. Дверь в маленькую столовую отворилась. Скажите мамочке, что она убежала под дождик… Экая гадина! Я тотчас вышла из своего уголка; больше всего я боялась, как бы меня оттуда не вытащил Джон. Джону Риду исполнилось четырнадцать лет, он был четырьмя годами старше меня, так как мне едва минуло десять. Это был необычайно рослый для своих лет увалень с прыщеватой кожей и нездоровым цветом лица; поражали его крупные нескладные черты и большие ноги и руки.
За столом он постоянно объедался, и от этого у него был мутный, бессмысленный взгляд и дряблые щеки. Собственно говоря, ему следовало сейчас быть в школе, но мамочка взяла его на месяц-другой домой "по причине слабого здоровья". Мистер Майлс, его учитель, утверждал, что в этом нет никакой необходимости, - пусть ему только поменьше присылают из дому пирожков и пряников; но материнское сердце возмущалось столь грубым объяснением и склонялось к более благородной версии, приписывавшей бледность мальчика переутомлению, а может быть, и тоске по родному дому.
Собственно говоря, самый текст мало интересовал меня, однако к некоторым страницам введения я, хоть и совсем еще ребенок, не могла остаться равнодушной: там говорилось об убежище морских птиц, о пустынных скалах и утесах, населенных только ими; о берегах Норвегии, от южной оконечности которой — мыса Линденеса — до Нордкапа разбросано множество островов: …Где ледяного океана ширь Кипит у островов, нагих и диких, На дальнем севере; и низвергает волны Атлантика на мрачные Гебриды Не могла я также пропустить и описание суровых берегов Лапландии, Сибири, Шпицбергена, Новой Земли, Исландии, Гренландии, «всего широкого простора полярных стран, этих безлюдных, угрюмых пустынь, извечной родины морозов и снегов, где ледяные поля в течение бесчисленных зим намерзают одни над другими, громоздясь ввысь, подобно обледенелым Альпам; окружая полюс, они как бы сосредоточили в себе все многообразные козни сильнейшего холода». У меня сразу же сложилось какое-то свое представление об этих мертвенно-белых мирах, — правда, туманное, но необычайно волнующее, как все те, еще неясные догадки о вселенной, которые рождаются в уме ребенка. Под впечатлением этих вступительных страниц приобретали для меня особый смысл и виньетки в тексте: утес, одиноко стоящий среди пенящегося бурного прибоя; разбитая лодка, выброшенная на пустынный берег; призрачная луна, глядящая из-за угрюмых туч на тонущее судно. Неизъяснимый трепет вызывало во мне изображение заброшенного кладбища: одинокий могильный камень с надписью, ворота, два дерева, низкий горизонт, очерченный полуразрушенной оградой, и узкий серп восходящего месяца, возвещающий наступление вечера. Два корабля, застигнутые штилем в недвижном море, казались мне морскими призраками. Страничку, где был изображен сатана, отнимающий у вора узел с похищенным добром, я поскорее перевернула: она вызывала во мне ужас. С таким же ужасом смотрела я и на черное рогатое существо, которое, сидя на скале, созерцает толпу, теснящуюся вдали у виселицы.
Каждая картинка таила в себе целую повесть, подчас трудную для моего неискушенного ума и смутных восприятий, но полную глубокого интереса, — такого же, как сказки, которые рассказывала нам Бесси зимними вечерами в тех редких случаях, когда бывала в добром настроении. Придвинув гладильный столик к камину в нашей детской, она разрешала нам усесться вокруг и, отглаживая блонды на юбках миссис Рид или плоя щипцами оборки ее ночного чепчика, утоляла наше жадное любопытство рассказами о любви и приключениях, заимствованных из старинных волшебных сказок и еще более древних баллад или же, как я обнаружила в более поздние годы, из «Памелы» и «Генриха, герцога Морландского». И вот, сидя с книгой на коленях, я была счастлива; по-своему, но счастлива. Я боялась только одного — что мне помешают, и это, к сожалению, случилось очень скоро. Дверь в маленькую столовую отворилась. Скажите мамочке, что она убежала под дождик… Экая гадина! Я тотчас вышла из своего уголка; больше всего я боялась, как бы меня оттуда не вытащил Джон. Джону Риду исполнилось четырнадцать лет, он был четырьмя годами старше меня, так как мне едва минуло десять. Это был необычайно рослый для своих лет увалень с прыщеватой кожей и нездоровым цветом лица; поражали его крупные нескладные черты и большие ноги и руки. За столом он постоянно объедался, и от этого у него был мутный, бессмысленный взгляд и дряблые щеки.
Собственно говоря, ему следовало сейчас быть в школе, но мамочка взяла его на месяц-другой домой «по причине слабого здоровья».
Утром мы около часа бродили по садовым дорожкам среди оголившихся кустов, но к обеду миссис Рид, если не было гостей, обедала рано ледяной зимний ветер нагнал такие хмурые тучи и захлестал таким дождем, что ни о каких прогулках и речи быть не могло. Оригинал: There was no possibility of taking a walk that day. We had been wandering, indeed, in the leafless shrubbery an hour in the morning; but since dinner Mrs. Reed, when there was no company, dined early the cold winter wind had brought with it clouds so sombre, and a rain so penetrating, that further outdoor exercise was now out of the question. Перевод следующей известной фразы из заключения, несмотря на ее лаконичность, тоже дает представление о стиле переводчиков: Перевод Иринарха Введенского: Читательница, я вышла за него. Перевод Веры Станевич: Читатель, я стала его женой. Это была тихая свадьба: присутствовали лишь он и я, священник и причетник.
Перевод Ирины Гуровой: Читатель, я вышла за него замуж. Церемония была самой скромной: в церкви были только мы с ним, священник и причетник. Оригинал: Reader, I married him. A quiet wedding we had: he and I, the parson and clerk, were alone present. Книга в самом деле мгновенно обрела популярность как среди британских читателей, так и среди критиков, хотя в свое время у ее славы был привкус скандальности: некоторым роман показался слишком грубым и вызывающим; полагали, что под псевдонимом скрывается автор-мужчина. Скандальности прибавило и второе издание книги, которое Шарлотта Бронте посвятила Уильяму Теккерею, высоко оценившему роман. Многие читатели, по-прежнему гадавшие о том, кто же автор, пришли к выводу, что это гувернантка Теккерея, которая и описала свой роман с писателем. Эти слухи дошли и до России — и любопытным образом отразились на ранних переводах «Джейн Эйр».
Перевод Иринарха Введенского Перевод Введенского впервые был опубликован в журнале «Отечественные записки». Он достаточно полно передает содержание оригинального произведения. Перевод содержит 38 глав, что совпадает с количеством глав в оригинальном тексте. Однако Введенский делит весь текст произведения на 5 частей с несквозной нумерацией. Предположительно, это связано с тем, что перевод выходил в разных выпусках журнала и таким образом дополнительно структурировался. Иринарху Введенскому в свое время досталось от советских переводчиков за его вольную манеру, однако следует помнить, что в то время такое обхождение с иноязычным текстом было нормой: переводчик в первую очередь стремился сделать его доступным и увлекательным для своих соотечественников.
Тогда она узнаёт, что за это время в поместье случился пожар, во время которого сумасшедшая миссис Рочестер погибла в огне, а сам мистер Рочестер получил серьёзные травмы и почти ослеп. Джейн воссоединяется с ним и все-таки выходит за него замуж.
Это очень красивая история о красивой любви и сильной девушке.
«Джейн Эйр» как первый феминистский роман
Джейн остаётся сиротой и оказывается на попечении семьи своей тётки, которая крайне негативно воспринимает племянницу. Кадры я взяла из фильма "Джейн Эйр" производства Великобритании 1983 года, с Тимоти Далтоном и Зилой Кларк в главных ролях. The latest UK and world news, business, sport and comment from The Times and The Sunday Time.
Джен Эйр: Шарлотта Бронте
Читателю известно, как я тщилась вырвать из своей души ростки любви, едва я их обнаружила. И вот теперь, при первом же взгляде на него, они сразу ожили: зеленые, полные жизни! Для тех, кто хочет прочитать и перечитать одно из самых популярных и узнаваемых произведений XIX века. Для поклонников классической литературы. Считается одной из основоположниц феминистического движения в литературе. Развернуть описание Свернуть описание Цитаты из книги Джейн Я объяснила, что родителей у меня нет. Она спросила, давно ли они умерли, сколько мне лет, как меня зовут, умею ли я читать, писать и немного шить. Потом ласково погладила меня по щеке указательным пальцем и отослала с мисс Миллер, выразив надежду, что я буду «хорошей девочкой».
Все это стало началом другого восприятия детства, которое очень по-разному проявлялось в том числе в литературе. Как раз начиная с середины века стали появляться детские книги. Мы теперь понимаем, что это и есть детская литература: лимерики Эдварда Лира, « Алиса в Стране чудес » Льюиса Кэрролла, менее известные сказки Чарльза Кингсли и Джорджа Макдональда — и так далее. Почему гувернантки получали лучшее образование, чем девушки из богатых семей Любопытно, что и в образовании происходили серьезные перемены — и в том числе в образовании для девочек. То есть она получает от этой школы действительно много интеллектуальной пищи. И когда она встречается со своими выросшими богатыми кузинами, оказывается, что у них с образованием все обстоит гораздо хуже. Они не умеют себя занять, они не владеют ни кистью, ни какими-то другими искусствами. Мы видим, что бедная забитая сирота в благотворительном учреждении получила образование гораздо лучшее, чем девушки из богатой семьи. Это вполне закономерно, потому что девушек из богатых семей не готовили к тому, чтобы они читали книжки и учили языки современные еще туда-сюда, но, уж конечно, не классические. И они действительно получали менее основательное образование, чем девочки вот в таких вот школах и приютах. Обычно в богатых семьях за образование девочек отвечала гувернантка. И вот как раз этих-то гувернанток и готовили такие школы. Потому что, во-первых, они были совершенно беззащитны. Не было никакого способа оценить, измерить степень образованности гувернанток, с одной стороны, и не было никакого способа их защитить — с другой. И тогда возникло Общество защиты гувернанток — всё в те же самые годы, когда выходит «Джейн Эйр», это буквально 1847 год. Возникают высшие курсы для гувернанток — но их посещают многие девушки, которые не планируют стать гувернантками. А все началось со скромной гувернантки. Как звучит концовка романа в русских переводах разных эпох Безусловно, каждая эпоха по-своему читает классическую литературу. Для того чтобы эта мысль стала особенно очевидна, я хочу закончить лекцию, прочитав вам вслух концовку романа. Я хочу обратить ваше внимание на то, что это будет один и тот же пассаж. Потому что из прочитанного это будет неочевидно. По какой-то причине Шарлотта Бронте выбрала закончить роман описанием судьбы Сент-Джона. Сент-Джон — это вновь найденный кузен Джейн, который решил стать миссионером и предлагал ей следовать за ним в качестве его жены. Причем ей было ясно, что он ее не любит и хочет просто использовать в качестве помощника. Тем не менее Джейн было очень трудно отвергнуть это предложение, но она смогла это сделать. Когда она говорит миссис Рид: «Я не ваша хорошая девочка! Тем не менее они продолжают переписываться, и именно известие о судьбе Сент-Джона — это то, чем Шарлотта Бронте заканчивает роман: «Сент-Джон покинул Англию ради Индии. Он вступил на избранную им стезю и следует по ней до сих пор. Никогда еще столь мужественный пионер не пролагал дорогу среди диких скал и грозных опасностей. Его честолюбие — честолюбие высокой самоотверженной души, взыскующей обрести место в первом ряду спасенных — тех, кто непорочен стоит перед престолом Божьим, тех, кто разделит последние великие победы Агнца, тех, кто суть званые, и избранные, и верные. Сент-Джон не женат и уже не женится никогда. Так к чему лить слезы? Залогом тому его собственные слова. Ей гряди, Господи Иисусе!
Однако немало и тех, кто уверен, что Дзеффирелли не слишком бережно отнесся к оригиналу. Главные претензии - сильное сокращение, переделка сюжета и неудачный подбор актеров на роль мистера Рочестера, его потенциальной невесты Бланш Ингрэм и Сент-Джона Риверса, новообретенного кузена Джейн. Впрочем, некоторые кинокритики находят его воплощение данного образа превосходным. Ее героиня хрупка, скромна, кротка и терпелива, но прелестна и полна внутренней силы. Вера, любовь и чувство собственного достоинства помогают ей победить все преграды на пути к счастью и воскресить в Рочестере его лучшую сторону. Некоторые отступления от сюжета романа: так, Джейн знакомится с Рочестером не на пустынной вечерней дороге, а в его горящей спальне; Сент-Джон призывает ее ехать не в Индию, а в Африку; красный шарфик является постоянной деталью костюма Джейн и др. По его словам, образ Джейн очень современен: и человеку ХХI века нужно немало мужества и мудрости, чтобы выбрать свой путь, следовать ему и отстоять свое право на счастье. Мне нравится в ее характере то, что, несмотря на все трудности, которые подбрасывает ей жизнь, ее природное чувство самоуважения помогает ей делать все правильно». А вот как высказался о своем герое Майкл Фассбендер: «Он пресытился жизнью, хотя его доброе сердце все еще открыто для новых чувств. Джейн вдохновляет его, возвращая в те моменты жизни, когда он был чище и добрее, когда еще не стал циничным и высокомерным. Он замечает ее скрытую пылкость, которую Джейн пытается подавить. Все это интригует Эдварда. Зрители по ходу фильма начнут понимать, что эти два человека смогут излечить душевные раны друг друга и быть вместе».
Книга старшей из сестёр Бронте с момента публикации в 1847 году не теряет популярности. В пользу этого говорит количество её экранизаций. С 1934-го и до наших дней по мотивам «Джейн Эйр» было снято 10 фильмов и сериалов. К тому же другие писательницы пытались создать сиквелы и спин-оффы к роману. Влияние «Джейн Эйр» прослеживается и в других литературных произведениях. Если вам кажется, что «Ребекка» английской писательницы Дафны дю Морье чем-то неуловимо похожа на культовую классику, то вы не ошибаетесь.
Краткое содержание "Джейн Эйр", Шарлотта Бронте
Роман «Джейн Эйр» (Jane Eyre) английская писательница Шарлотта Бронте опубликовала в 1847 году. 1 Гольдсмит Оливер (1728—1774) — английский писатель, автор романа «Векфильдский священник». Шарлотта Бронте (читает - Ольга Кузнецова). Здесь расскажу о книге "Джейн Эйр", которая принесла своему автору Шарлотте. Родители Джейн умерли, и воспитанием девочки занимается её тётя, Сара Рид.
Шарлотта Бронте. Джейн Эйр
Ее кто-то ударил? Благодаря хлопотам мистера Ллойда Джейн была определена в школу-приют. Навсегда покидая Гейтсхэд, Джен не прощалась с родными, тетя Рид приказала племяннице не беспокоить их поутру. Джен не огорчилась: «Они мне не родственники и не добрые друзья, а враги. Прощай, Гейтсхэд! Я не стану скучать».
Ловудский приют Школа-интернат, он же Ловудский приют, не оказался обетованной землей. Воспитанницы этого угрюмого учебного заведения часто были вынуждены довольствоваться скудной пищей, они ходили в одинаковых коричневых платьях из грубой ткани, спали по двое на неудобных кроватях, грелись у сиротского огня и слушали наставления скучных старых дев. На фоне всего этого уныния заметно выделялась лишь фигура директрисы мисс Марии Темпль — величественной красавицы с чертами аристократки. Она стала настоящим идеалом для юной Джейн Эйр. Как бы не был плох Ловудский приют, для Джейн он стал настоящим спасением.
Он вызволил ее из «золотой тюрьмы» Гейтсхэда, подарил подругу и наставницу, а также вооружил багажом необходимых знаний. Проведя восемь лет в стенах Ловуда, Джейн Эйр получила билет во взрослую жизнь. Направляя объявление в газету, молоденькая выпускница еще не подозревала, что новое место работы станет для нее судьбоносным. Гувернантка и богач Восемнадцатилетнюю Джейн Эйр пригласили в богатое имение Торнфилд. Джейн должна была заниматься воспитанием его маленькой обитательницы по имени Адель.
Владелец Торнфилда и опекун Адель мистер Эдвард Рочестер бывал дома нечасто и большую часть времени проводил в деловых разъездах. Это был смуглый, крепко сбитый мужчина, грубоватый и насмешливый, не красавец и не обходительный джентльмен. Надо сказать, что Джейн также никогда не могла похвастаться красотой. Однако что-то неумолимо влекло этих двух людей. Рочестера восхищали ум, доброта, величественная неприступность новой гувернантки, Джейн манила грубовато-добродушная насмешливость, жизненная мудрость и неканоничная красота хозяина.
А когда на горизонте появилась красавица мисс Бланш, претендующая на роль будущей супруги Рочестера, Джейн поняла, что ревнует и влюблена. Осознавая, что ей, серой мышке, бессмысленно тягаться с ослепительной Бланш, Джейн всерьез подумывала о новом месте работы. Каким же было ее изумление, когда мистер Эдвард Рочестер признался ей в своих чувствах и предложил стать его женой. Джен тут же согласилась выйти замуж за возлюбленного… но счастью пары не суждено было случиться столь скоро. Страшная тайна Когда влюбленные Джейн и Эдвард стояли у алтаря, церемонию прервал незнакомец.
Он заявил, что этот брак не может быть действительным, потому что Рочестер уже женат. Застигнутый врасплох, Эдвард тут же во всем признался. Оказывается, в юности его женили на богатой вест-индской наследнице, утаив от горе-жениха, что у невесты наследственная предрасположенность к психическим расстройствам. Вскоре недуг, на который была обречена Берта так звали жену Эдварда , проявился в полной мере. Молодая женщина превратилась в настоящего монстра.
Рочестеру ничего не оставалось, как запереть чудовище в комнатах огромного дома и зажить новой жизнью. Затем Эдвард влюбился в красавицу певицу, которая вскоре бросила своего воздыхателя, оставив ему на память дочь. Это Адель, ученица Джейн. Как ни умолял несчастный жених простить его обман, Джейн была непреклонна. Она не могла оставаться в доме на правах содержанки.
С болью в сердце Джейн Эйр покидает Торнфилд и самого дорогого человека на свете. Новая жизнь Джейн Эйр После долгих мытарств Джейн Эйр удается вновь найти пристанище и добрых друзей. Она знакомится со священником Сент-Джоном Риверсом и его прекрасными сестрами, начинает преподавать в сельской школе и вести тихую размеренную и по-своему счастливую жизнь. На удивление, голубоглазый красавец Сент-Джон влюбляется в Джейн, делает ей предложение и приглашает в Индию, куда он направляется в качестве миссионера. Неожиданное наследство Понимая, что чувство к Сент-Джону даже отдаленно не напоминает то, которое она по-прежнему испытывает к Рочестеру, Джейн благородно отказывается от предложения.
А вскоре, по воле судьбы, она встречается с путником, который оказывается приятелем некоего Джона Эйра, покойного дяди Джейн. Оказывается, мистер Эйр долгие годы безуспешно искал свою племянницу.
А что еще нужно читательнице?
Ведь каждая Джейн Эйр ждет своего мистера Рочестера и надеется однажды сказать: «Читатель, я вышла за него замуж». При выпуске классических книг нам, издательству «Время», очень хотелось создать действительно современную серию, показать живую связь неувядающей классики и окружающей действительности. Поэтому мы обратились к известным литераторам, ученым, журналистам и деятелям культуры с просьбой написать к выбранным ими книгам сопроводительные статьи — не сухие пояснительные тексты и не шпаргалки к экзаменам, а своего рода объяснения в любви дорогим их сердцам авторам.
Вышеупомянутые Элиза, Джон и Джорджиана собрались теперь в гостиной возле своей мамы: она полулежала на диване перед камином, окруженная своими дорогими детками в данную минуту они не ссорились и не ревели , и, очевидно, была безмятежно счастлива. Я была освобождена от участия в этой семейной группе; как заявила мне миссис Рид, она весьма сожалеет, но приходится отделить меня от остальных детей, по крайней мере до тех пор, пока Бесси не сообщит ей, да и она сама не увидит, что я действительно прилагаю все усилия, чтобы стать более приветливой и ласковой девочкой, более уживчивой и кроткой, пока она не заметит во мне что-то более светлое, доброе и чистосердечное; а тем временем она вынуждена лишить меня всех радостей, которые предназначены для скромных, почтительных деток. Что я сделала? Сядь где-нибудь и, пока не научишься быть вежливой, молчи. Рядом с гостиной находилась небольшая столовая, где обычно завтракали. Я тихонько шмыгнула туда.
История о страданиях бедной гувернантки переходила из уст в уста, в разных вариантах, постепенно обрастая все новыми и новыми подробностями.
Создавая свой роман «Джейн Эйр», писательница старалась подчеркнуть, что бесправное положение женщин — позорное клеймо общественного строя её времени. Шарлотта Бронте, всеми способами и средствами, стремилась донести до читателя своё непоколебимое убеждение, что прекрасные обязаны отстаивать свои права, защищать свои действия, свои стремления, свои наклонности и, конечно же, свои чувства. Шарлотта посетила его со своей подругой Эллен Нассей Ellen Nussey летом 1845 г. Поместье Ферндин «Ferndean Manor» , — второе имение, принадлежавшее мистеру Рочестеру, где он поселился после трагедии, произошедшей в Тернфилде, — по—видимому, описано под впечатлением, навеянным местностью под названием Уайколлер—Холл Wycoller Hall. Две её сестры умерли в детстве в результате плохих условий в школе «Clergy Daughters» в Коуэн—Бридже Cowan Bridge , где училась и сама писательница. В данных порядках и условиях легко узнается Ловудская школа «Lowood school» из «Джейн Эйр». Уильям Кэрус Уилсон 1791—1859 — прототип мистера Брокльхерста основателя школы , а прототипом подруги Джейн Эйр Элен Бернс — послужила Мария Бронте, старшая сестра писательницы.
При поступлении в школьном журнале была сделана следующая запись о знаниях восьмилетней Шарлотты: «Шарлотта Бронте.
Читать книгу: «Джейн Эйр»
Главный роман Шарлотты Бронте «Джейн Эйр» был экранизирован 22 раза и, очевидно, будет экранизироваться снова и снова. Шарлотта Бронте — одна из самых знаменитых писательниц-романисток XIX века, автор романов «Джейн Эйр», «Эмма», «Шерли» и других. Конечно же, в лучших традициях английских романов Джейн Эйр автор заставляет держаться с прохладной любезностью. поможет найти ответ на вопрос сканворда: написала «Джейн Эйр», 6 букв. Джейн Эйр сбежала из поместья Торнфилд после того, как буквально во время собственной свадьбы узнала страшную тайну о женихе.
Упомянутые авторы
- Джейн Эйр - Jane Eyre
- Книги серии
- Режим работы
- Книга Джейн Эйр читать онлайн
Джейн Эйр: краткое содержание, описание и аннотация
- Впервые опубликован роман Шарлотты Бронте «Джейн Эйр» - Знаменательное событие
- Издания книги «Джейн Эйр»
- Шарлотта Бронте - Джейн Эйр
- Джейн Эйр (Бронте Ш.) - Каталог - Библиотеки Санкт-Петербурга
- Шарлотта Бронте: Джейн Эйр
Шарлотта Бронте «Джейн Эйр»
Это книга об истинном чувстве и преданности идеалам, об обманутых надеждах и великодушии — полная драматизма пронзительная история со счастливым концом. Фигура Джейн Эйр — страстной и одновременно хладнокровной, решительной, но скромной — поражает не только глубиной характера, но и своей человечностью.
И вот, сидя с книгой на коленях, я была счастлива; по-своему, но счастлива. Я боялась только одного — что мне помешают, и это, к сожалению, случилось очень скоро. Дверь в маленькую столовую отворилась. Скажите мамочке, что она убежала под дождик… Экая гадина! Я тотчас вышла из своего уголка; больше всего я боялась, как бы меня оттуда не вытащил Джон. Джону Риду исполнилось четырнадцать лет, он был четырьмя годами старше меня, так как мне едва минуло десять. Это был необычайно рослый для своих лет увалень с прыщеватой кожей и нездоровым цветом лица; поражали его крупные нескладные черты и большие ноги и руки. За столом он постоянно объедался, и от этого у него был мутный, бессмысленный взгляд и дряблые щеки. Собственно говоря, ему следовало сейчас быть в школе, но мамочка взяла его на месяц-другой домой «по причине слабого здоровья».
Мистер Майлс, его учитель, утверждал, что в этом нет никакой необходимости, — пусть ему только поменьше присылают из дому пирожков и пряников; но материнское сердце возмущалось столь грубым объяснением и склонялось к более благородной версии, приписывавшей бледность мальчика переутомлению, а может быть, и тоске по родному дому. Джон не питал особой привязанности к матери и сестрам, меня же он просто ненавидел.
Там стоял книжный шкаф; я выбрала себе книжку, предварительно убедившись, что в ней много картинок. Взобравшись на широкий подоконник, я уселась, поджав ноги по-турецки, задернула почти вплотную красные штофные занавесы и оказалась, таким образом, отгороженной с двух сторон от окружающего мира.
Тяжелые складки пунцовых драпировок загораживали меня справа; слева оконные стекла защищали от непогоды, хотя и не могли скрыть картину унылого ноябрьского дня. Перевертывая страницы, я время от времени поглядывала в окно, наблюдая, как надвигаются зимние сумерки. Вдали тянулась сплошная завеса туч и тумана; на переднем плане раскинулась лужайка с растрепанными бурей кустами, их непрерывно хлестали потоки дождя, которые гнал перед собой ветер, налетавший сильными порывами и жалобно стенавший. Затем я снова начинала просматривать книгу — это была «Жизнь английских птиц» Бьюика.
Собственно говоря, самый текст мало интересовал меня, однако к некоторым страницам введения я, хоть и совсем еще ребенок, не могла остаться равнодушной: там говорилось об убежище морских птиц, о пустынных скалах и утесах, населенных только ими; о берегах Норвегии, от южной оконечности которой — мыса Линденеса — до Нордкапа разбросано множество островов: …Где ледяного океана ширь Кипит у островов, нагих и диких, На дальнем севере; и низвергает волны Атлантика на мрачные Гебриды Не могла я также пропустить и описание суровых берегов Лапландии, Сибири, Шпицбергена, Новой Земли, Исландии, Гренландии, «всего широкого простора полярных стран, этих безлюдных, угрюмых пустынь, извечной родины морозов и снегов, где ледяные поля в течение бесчисленных зим намерзают одни над другими, громоздясь ввысь, подобно обледенелым Альпам; окружая полюс, они как бы сосредоточили в себе все многообразные козни сильнейшего холода». У меня сразу же сложилось какое-то свое представление об этих мертвенно-белых мирах, — правда, туманное, но необычайно волнующее, как все те, еще неясные догадки о вселенной, которые рождаются в уме ребенка. Под впечатлением этих вступительных страниц приобретали для меня особый смысл и виньетки в тексте: утес, одиноко стоящий среди пенящегося бурного прибоя; разбитая лодка, выброшенная на пустынный берег; призрачная луна, глядящая из-за угрюмых туч на тонущее судно. Неизъяснимый трепет вызывало во мне изображение заброшенного кладбища: одинокий могильный камень с надписью, ворота, два дерева, низкий горизонт, очерченный полуразрушенной оградой, и узкий серп восходящего месяца, возвещающий наступление вечера.
Два корабля, застигнутые штилем в недвижном море, казались мне морскими призраками. Страничку, где был изображен сатана, отнимающий у вора узел с похищенным добром, я поскорее перевернула: она вызывала во мне ужас. С таким же ужасом смотрела я и на черное рогатое существо, которое, сидя на скале, созерцает толпу, теснящуюся вдали у виселицы. Каждая картинка таила в себе целую повесть, подчас трудную для моего неискушенного ума и смутных восприятий, но полную глубокого интереса, — такого же, как сказки, которые рассказывала нам Бесси зимними вечерами в тех редких случаях, когда бывала в добром настроении.
Придвинув гладильный столик к камину в нашей детской, она разрешала нам усесться вокруг и, отглаживая блонды на юбках миссис Рид или плоя щипцами оборки ее ночного чепчика, утоляла наше жадное любопытство рассказами о любви и приключениях, заимствованных из старинных волшебных сказок и еще более древних баллад или же, как я обнаружила в более поздние годы, из «Памелы» и «Генриха, герцога Морландского». И вот, сидя с книгой на коленях, я была счастлива; по-своему, но счастлива. Я боялась только одного — что мне помешают, и это, к сожалению, случилось очень скоро. Дверь в маленькую столовую отворилась.
Если с мужем при этом удавалось общаться хотя бы без конфликтов и не презирать друг друга, это уже было идеалом. Для чего и существовал аристократический быт с раздельными спальнями, няньками, гувернантками и прочей прислугой, ритуалами и званными вечерами - супруги, при желании, могли встречаться по расписанию в парадном образе, проводить светский вечер и расходиться по своим делам, решив задачу продолжения рода. Девицы без рода, красоты и состояния, по типу Джейн, были просто выброшены на обочину жизни. Ей бы всю жизнь! В лучшем случае ее ждал бы собственный маленький пансион, в худшем - была бы приживалкой при богатой даме. Каким бы взбалмошным токсичным тираном не был Рочистер, он согласился дать ей имя и свой капитал, так что даже если бы она тяжело заболела или сошла с ума, подобно Берте, она все равно осталась бы на его попечении!