Как я не сочувствовал Цзян Чену, смеялся даже, и как не понимал Лань Чжаня до конца а-а-а. braafa hentai» лань фанфик» фанфик лань хуань и цзян чен (120) фото. Цзян Чэн. Jiang Cheng. К счастью Чжи Чен истолковала ситуацию верно и застыла ледяной статуей, буравя бедолагу взглядом. Цзянь Чен и Лань сичень.
Авторизация
- Connections of Hui Huang Zhuang: List of %nb_contacts% connected persons
- лань хуань и цзян чэн аниме | Дзен
- Связанные честью
- Фанфики цзян чен и лань - фото сборник
- Former connections
- Тань Цзянь Цы и Ли Лань Ди сыграют в дораме «Фильтр»
Тань Цзянь Цы и Ли Лань Ди сыграют в дораме «Фильтр»
- Лан Сичень и какой-то мужик
- Фф лань хуань - фото сборник
- How is Arthur Chen Feiyu and Zhang Jingyi’s Relationship?
- Тань Цзянь Цы и Ли Лань Ди сыграют в дораме «Фильтр» - FanChina
Фанфики цзян чен и лань - фото сборник
Читать онлайн Созерцание тысячи фонарей — Додзинси по новелле. Jiang Cheng/Lan Xichen, Цзян Чэн/Лань Сичэнь. На прошлой неделе начались съемки новой современной городской дорамы с элементами фэнтези «Фильтр», в которой главные роли сыграют Тань Цзянь Цы и Ли Лань Ди. Читайте книги на тему Цзян Чэн от талантливых авторов самиздат-площадки Взахлёб. В видео содержатся материалы взятые из Тик Тока. Я не присваиваю Себе авторство над этими роликами и музыкой в этом видео. Также присутствует ЯОЙ(и всегда бу. когда Вей Ин о нем подумал.
Авторизация
- Alex Huang
- Subscription levels
- 6 экранных пар, которые никогда не повторятся
- фанфик лань хуань и цзян чен (120) фото
- Цзян Ваньинь / Лань Хуань
Лань Сичень и Цзян Чен
Лань Хуань/Цзянь Чэн. After glancing at Xiao Huang who had slowly lifted up the meteorite fragments, Wang Chong glanced at Xiao Mu. Лань Хуань, в быту Лань Си Чэнь — глава ордена Гу Су Лань. Отзывы. Комментарии. Новости. Чэнь Чжэ Юань (Chen Zhe Yuan) список дорам и фильмов. Китайский паладин 4. Главная роль.
Лань хуань и цзян
Магистр дьявольского культа - Яд боевик история романтика яой Беременность Волшебные существа ГГ мужчина Демоны Злые духи Омегаверс Призраки Путешествие во времени Ранги силы Реинкарнация Умный ГГ Холодное оружие Мир заклинателей разделен на Альф, чья сила не доступна другим, со сравнительно равными показателями в силе и потенциале Бет и, конечно, Омег — крайне редких, и потому являющихся желанными для каждого. Имея неординарную привлекательную внешность и грациозное податливое тело, омега способна породить альфу с крайне высоким природным потенциалом.
Он бежал, петляя, то вверх, то вниз. Камешки сыпались из-под ног, суслики, вспарывая землю когтями на толстых лапах, ныряли в норы, ветер свистел в ушах. В какой-то момент еще на Луаньцзан он понял, что мертвецам неудобно бегать с горы, и пользовался этим, чтобы оторваться. Каждый день за ним гонялось все больше мертвецов: одни ловили, другие кидались камнями и палками, поэтому он вечно ходил покусанный и побитый. При этом почти перестал замечать стандартные комплексы силовых упражнений. Сила, растяжка, скорость — он почти сравнялся с клановым тринадцатилеткой, когда уже можно думать об образовании золотого ядра.
Еще немного, и... Если бы Мо Сюаньюй был талантливым заклинателем, его бы так просто не выгнали из Ланьлин Цзинь. И все равно у меня есть пара возможностей. Если получится сформировать золотое ядро, скорость накопления ци будет уже не так важна, но на время создания нужен хороший запас и сильный источник ци. Это может быть талисман или человек, которые будет передавать ее мощным потоком. Или доступ к месту с большой концентрацией ци. На Луаньцзан есть избыток темной энергии, возможно, есть другие места, но со светлой ци?
С другой стороны, вряд ли люди будут об этом болтать, такое богатство каждый захочет придержать для себя. Сейчас большую часть времени Вэй Усянь проводил, отрабатывая стойки и переходы рукопашного боя, которыми славился клан Мэйшань Юй. Когда-то они с Цзян Чэном и шицзе проводили там каждое лето, спасаясь от юньмэнской жары и комаров, и их гоняли наравне со своими, даже шицзе приползала и падала по вечерам в кровать, не пытаясь дойти до кухни. Вэнь Нину был незнаком этот стиль, но из него вышел прекрасный напарник для тренировок: скорость и сила против медленно растущего мастерства. Иногда Вэй Усяню казалось, что лютые мертвецы слишком безжалостны. Он не возражал. Давно привык к боли.
К мытью в ледяном ручье. К нечесаным волосам: Призрачный Генерал иногда разбирал их руками, пока Вэй Усянь медитировал, и потом заплетал в сложную систему кос, чтобы прическа продержалась как можно дольше. К стертым в кровь ногам и рукам. Когда в нижнем даньтяне прибавилось ци, он стал направлять ее к ранам, и бывало, они заживали за ночь.
В том, что я в самом деле не интересовался сколько уже времени? Совесть вам свою надо успокоить, подумал Вэй Усянь, что-то вы про себя все-таки решили.
А может, дао напомнил. Дао похож был на Басю, что ни говори. Вэй Усянь глубоко вздохнул и сел обратно. Бережно отставил кувшин и чашку. Зачем-то обмахнул столешницу. Положил руки ладонями вверх.
Сказал: — Ничего не обещаю. И не смейте подглядывать в другие мои воспоминания! Нечего там видеть господину возвышенных приличий. Лань Сичень не улыбнулся. Вложил одну руку Вэй Усяню в ладонь, а потом, с трудом подняв, и другую. Закрыл глаза.
Ну смотрите, подумал Вэй Усянь. Как бы сейчас не опозориться, это будет обидно, перед цзэу-цзюнем. Почти так же, как перед Лань Чжанем, но он хотя бы ничего не скажет, да и что он считает моим позором? Кажется, ничего. Он закрыл глаза и обратил зрение к золотому ядру. Представил, как творил бы «Сопереживание», и погнал энергию в обратную сторону.
Начал вспоминать все, что рассказала ему мертвая голова Нэ Минцзюэ. Про жизнь, про Мэн Яо и про смерть. Лань Сичень слышал уже все это от него. Без деталей. Про детали не расспрашивал. Воспоминания, цепляясь одно за другое, всплывали яркие, как первый раз.
Вэй Усяня потряхивало, «Сопереживание» наоборот текло через его тело и через холодные руки — в чужое. Мэн Яо, Цзинь Гуанъяо. Демоническая музыка. Искажение ци. Виновник прикрывается братом. Цепи, Бася в руках у другого.
Голова отделяется от тела. Голова наблюдает с полки. Цзинь Гуанъяо оправляет ее в талисманы, словно драгоценность. Вэй Усянь отпустил руки, и ци закрутилась водоворотом и вернулась в свои каналы. Вместо сокровищницы Цзинь вокруг обретала плоть темная комнатка. Лань Сичень встал, отошел к кровати и сел на циновку перед нею.
К Вэй Усяню спиной. Вэй Усянь потряс головой, дотянулся до кувшина. Рот пересох, словно он не показывал, а рассказывал. Пока пьешь, тем более, можно молчать. Что тут скажешь. Что-то надо.
Вэй Усянь потер уставшие глаза. Комната не перестала расплываться, а тут еще и осветилась вдруг золотистым светом. Ну все, подумал Вэй Усянь, доигрался, в голове что-то нарушилось. Свет сложился в Тихий круг на полу. Понятно, подумал Вэй Усянь. Чтобы не слышать меня.
Вот и хорошо! Не надо ничего говорить. И я не услышу цзэу-цзюня, Тихий круг не проницаем для звуков ни наружу, ни вовнутрь. Наверняка Лань Чжань тоже умеет его делать. Чтобы все молчали. Вэй Усянь встал, обошел Лань Сиченя сбоку.
Сунул голову в пределы мерцающих линий. Сказал: — Я пойду возьму еще еды и питья. Присоединяйтесь, когда захотите. Лань Сичень повернул к нему голову резко, так что концы ленты захлестнулись за плечо. Или я выйду… Вэй Усянь махнул ему, убрался из круга и отошел. Лань Сичень отвернулся.
Упер кулак здоровой руки в колено. Вэй Усянь ушагал ему за спину, крикнул на пробу: — Цзэу-цзюнь! Лань Сичень как сидел, так и оставался. Вэй Усянь сделал бумажного шпиона и спустил его на пол: уединение уединением, а если он хлопнется, потому что открылась рана, или потому, что я что-то сделал неаккуратно с «Сопереживанием»? Гений гением, а первый раз… не все у меня получается с первого раза, подумал он. И еще подумал, прикрыв за собою дверь: надо было отказаться.
Не могу и не умею. Передернул плечами. Еще и сам насмотрелся, вот уж без чего бы нормально жил — так это без подобных картинок. Раньше это были картинки чужого зла, чужой вины, которая оправдывала меня. Я даже чувствовал облегчение. Теперь это зло какое-то свое, и мне от него ничуть не веселее.
Одним глазом поглядывая через шпиона на комнату и на спину Лань Сиченя, спустился вниз. Поскребся в комнату к хозяевам: чего-нибудь бы выпить и закусить. Нет, господин не будет, я буду. Закусить горячего. И чай. Чай вот как раз на двоих.
Но чай попозже. Пристроился в углу, за столом для тех, кто не хочет ночевать, а только перекусить в долгой дороге. Оттащил скамеечку к стене, привалился спиной, сложил руки на груди. Хозяйка принесла выпивку. Вэй Усянь снова зевнул и подтянул к себе кувшин. Забрал его на колено.
Белая в мертвенном свете круга спина согнулась вдруг. Вэй Усянь дернул пальцами: иди, иди, посмотри, что там. Шпион тихонько зашуршал по полу, обошел комнату, прижимаясь к стене. Лань Сичень уперся лбом в пол, словно в поклоне мудрейшему учителю, и раскрывал безмолвный рот. Жилы на шее вздулись, пальцы скребли пол, а потом вцепились в него, и Лань Сичень приподнялся, подышал, и снова подался вперед, будто боялся, что стошнит на сапоги, и снова распахнул рот, и воздух словно дрогнул от крика. Только было тихо.
Не надо бы мне этого видеть, подумал Вэй Усянь. Сказал шпиону оставаться на месте, развязал горлышко кувшина. Лань Сичень обхватил себя за живот и весь сотрясался, и снова сгибался весь, падал грудью на колени, а потом распрямлялся, и запрокидывал голову, и волосы успели растрепаться, липли к лицу, а он их не убирал. Брал на груди ханьфу и тянул, словно хотел вырвать кусок. Раз и два стукнул кулаком в колено. Царапал ханьфу на бедрах.
Не знал, куда деть руки, и они цеплялись за пол, одежду и лицо, а иногда он подбирал их к груди и раскачивался, весь напрягался и что-то говорил. Сунуться в круг — заметит. И так-то не заметил только потому, что уже нет сил. Вэй Усянь сказал шпиону обойти с другой стороны. Со спины, тихонько. Под скамеечку и под стол, к ширме.
Лань Сичень сгреб ханьфу со стороны раненого плеча. Под плацами расцветилось красным и стало быстро расползаться. Лань Сичень дернул, должно быть, вместе с бинтами, рука проволоклась по полу. Он снова согнулся. Плечи вздрагивали, перепутанные с лентами волосы ссыпались на сторону. Не надо бы мне этого видеть, думал Вэй Усянь.
Хозяйка принесла жидкого, оставшегося с ужина, но зато горячего супу. Вэй Усянь повернулся к столу и принялся за дело. Хозяйка спросила, желает ли господин чего-нибудь еще, и ушла обратно спать. В свете двух свечей едва было видно, куда опускать ложку. Вокруг стояла тихая ночь. Из чего мы состоим, думал Вэй Усянь, покачивая кувшин на столе, если нас становится совсем не узнать, когда бедность, горе или безумие обдирают с нас приличия, манеры, достоинство.
Оставляют незнакомого никому, до самого голого нутра обглоданного человека. Раздетого от одежд положения и даже нрава, обнаженного до животной некрасивой правды. Вэй Усянь растягивал вино. Потом заслал шпиона в самый угол, за сундук, и оставил там, где не видно и не слышно. Вывел в комнату, когда вино накрепко кончилось, зад устал от сидения, а шея — от дремы на сложенных на столе руках. Лань Сичень лежал виском на краю кровати.
Ханьфу сползло с бинтов и вылезло из-за пояса. Из-под подола показывались штаны. Руки лежали как попало, словно не принадлежали этому телу. Волосы так и пристали к мокрому лицу. И все колени были мокрые. Дышал он через раз и припухшим ртом.
Одна из свечей догорела. Вэй Усянь взял вторую, поднялся по лестнице. Сказал: — Цзэу-цзюнь, я пойду прогуляюсь, такая живописная ночь, знаете, прямо тянет после чашечки… на самом деле, проветрюсь, не хочу ничего тут измарать. Я скоро. Не переживайте, куда я пропал. Положил руку на створку, понаблюдал через шпиона, как Лань Сичень поднимает голову, и прикрывает плечо ханьфу, и как подбирает ноги, и медленно встает, и отлепляет, наконец, от лица прядки.
Промакивается рукавом. Тщательно оправляет пояс. Идет к умывальному тазу. Шпион скользнул в щель под дверью, Вэй Усянь поймал его на ладонь и шепнул: пойдем пока походим. Я полагаю, никто не думает о себе даже как о дурном человеке, — сказал Лань Сичень, — и о человеке, который совершил непростительное. Мы всегда находим силы простить себя.
Даже не так, — продолжал он рассеянно, глядя мимо Вэй Усяня на стену. Лучше уважаемый Лань Цижень будет меня стыдить, чем вы! От него я и не ожидаю ничего веселого, а с вами есть шанс, но вы его выбрасываете, как щепку в костер. Да если хотите знать, если начинать себя винить во всем подряд, то не хватит сил жить, и кому это сделает лучше? Вы возразите сейчас, что это тогда несправедливо, а я на это скажу, что делать по справедливости — и темнота тебя возьмет. А я бывал в темноте.
И мне тоже не понравилось. Это не делает нас лучшими людьми. А наш долг перед другими — быть лучшими людьми, верно? Я нашел путем наблюдений и самонаблюдений, что у человека, даже у того, кто считает себя совестливым, довольно ограниченная способность понимать зло, которое он сотворил, и о нем сожалеть. Если мы будем совершенно честны с собою, то нам не жаль жертв наших ошибок, если мы не знали их хорошо, и если вместе с ними мы не теряем что-то важного. Другое дело, когда мы навредили близкими людям.
Наше неподобающее к ним поведение ведет к тому, что они прекратят с нами общаться, и мы потеряем их, и это — болезненно. Болезненно — это, а не сам по себе дурной поступок или честная трагическая ошибка. Наши боли о том, что мы теряем — их мудрость, их улыбки, их присутствие. Именно об этом мы будем горевать, а не о том, что наше дурное обращение с ними делает нас дурными людьми. Всякий знает про себя, что он — не дурной человек. Никто так про себя не думает.
Пустые слова. Называют себя — да, чтобы обозначить раскаяние и попросить прощения, чтобы заработать любовь назад. Эдакое ложное самоуничижение. По-настоящему нас тяготит не моральный статус, а то, что мы отвергнуты обществом за свои проступки, и так становится намного сложнее жить. Или каких-то вещей и людей теперь не станет в нашей жизни из-за того, что мы натворили. Ничто нас не трогает, кроме того, что касается нас непосредственно.
Поэтому наше понятие о совершенном поведении изгибается ровно настолько, насколько позволяет нам выйти из наших дел без личных потерь. То есть, вы хорошо говорите, но еще не доказано, что вы правы. Не надо! Хватит и этого, не надо ничего больше! Вэй Усянь отклонился, и камень пролетел мимо. Второй он уже видел, и поймал, чтобы он не ударил по Яблочку.
Маски он давно уже не носил, а маска бы пригодилась. Хотя они с Лань Чжанем очистили его имя, и всем теперь известно, что Старейшина Илина старался как мог, и не совершил ничего… то есть, совершил далеко не все, что ему приписывают. Даже в большинстве злодейств он невиновен. Женщина со спутанными седыми волосами наклонилась и зашарила по земле, переваливаясь, дошла до камня, подняла и бросила. Камень упал, не долетев.
If you are lucky, you may return with a full load. This is a good thing, which is equivalent to a Qiankun bag. It looks small but has infinite space inside. It is a must-have for cultivators. Something that can make Su Yi Shenhou so fascinated must be a divine product. Zhuge Canglan felt eager to try. Suddenly there was the sound of hurried footsteps behind him, and it sounded that there were quite a lot of people.
Fem!Jiang Cheng
Каждый день за ним гонялось все больше мертвецов: одни ловили, другие кидались камнями и палками, поэтому он вечно ходил покусанный и побитый. При этом почти перестал замечать стандартные комплексы силовых упражнений. Сила, растяжка, скорость — он почти сравнялся с клановым тринадцатилеткой, когда уже можно думать об образовании золотого ядра. Еще немного, и... Если бы Мо Сюаньюй был талантливым заклинателем, его бы так просто не выгнали из Ланьлин Цзинь. И все равно у меня есть пара возможностей. Если получится сформировать золотое ядро, скорость накопления ци будет уже не так важна, но на время создания нужен хороший запас и сильный источник ци. Это может быть талисман или человек, которые будет передавать ее мощным потоком. Или доступ к месту с большой концентрацией ци. На Луаньцзан есть избыток темной энергии, возможно, есть другие места, но со светлой ци?
С другой стороны, вряд ли люди будут об этом болтать, такое богатство каждый захочет придержать для себя. Сейчас большую часть времени Вэй Усянь проводил, отрабатывая стойки и переходы рукопашного боя, которыми славился клан Мэйшань Юй. Когда-то они с Цзян Чэном и шицзе проводили там каждое лето, спасаясь от юньмэнской жары и комаров, и их гоняли наравне со своими, даже шицзе приползала и падала по вечерам в кровать, не пытаясь дойти до кухни. Вэнь Нину был незнаком этот стиль, но из него вышел прекрасный напарник для тренировок: скорость и сила против медленно растущего мастерства. Иногда Вэй Усяню казалось, что лютые мертвецы слишком безжалостны. Он не возражал. Давно привык к боли. К мытью в ледяном ручье. К нечесаным волосам: Призрачный Генерал иногда разбирал их руками, пока Вэй Усянь медитировал, и потом заплетал в сложную систему кос, чтобы прическа продержалась как можно дольше.
К стертым в кровь ногам и рукам. Когда в нижнем даньтяне прибавилось ци, он стал направлять ее к ранам, и бывало, они заживали за ночь. Кажется, его прежнее тело возвращалось к нему. Возможно, он даже подрос на полцуня. Ему нравилось изображать вышколенного слугу с бесстрастным лицом.
Однажды четырнадцатилетний Лан Цяньцю произнёс: «Советник, я знаю ваш секрет!
И какими же? Говорят, его создал император Цзюнь У. Хаотичный, могущественный и непобедимый! Советник, я хочу изучить это Дао! Но тебе придётся забыть об этом. По крайней мере, тебе не подходит.
Только не спрашивайте, какой закон в каком году издал мой пра-пра-прадедушка... Слушай внимательно: По пустыне идут два человека, испытывая смертельную жажду, однако у них лишь один стакан воды.
Магистр дьявольского культа Цзян Фэнмянь. Магистр дьявольского культа Лань Ван Цзи. Магистр дьявольского культа дорама Лань сичень. Магистр дьявольского культа Лань Ци Жэнь.
Цзян Чэн и Лань Хуань арт. Цзян Чэн и Лань си Чэнь дорама. Цзинь Гуанъяо и Лань си Чэнь. Магистр дьявольского культа Цзинь Гуанъяо. Магистр дьявольского культа Цзинь Гуанъяо и Лань Сичэнь. Цзинь Лин и Лань сы Чжуй.
Цзян Чэн и Лань Цзинъи. Цзян Чэн и Лань Сычжуй. Цзян Чен и Вэй ин. Фанфики Вэй Усянь и Цзян Чен. Магистр дьявольского культа Маньхуа Цзян Чен. Сичень Магистр дьявольского.
Лань Сичэнь Дунхуа. Магистр дьявольского культа яой комиксы. Mo dao zu Shi комиксы. Магистр дьявольского культа манхва. Магистр дьявольского культа Манга Цзян Чен. Лань Чжань Кинни.
Лань Чжань и Цзинь Лин. Магистр дьявольского культа Цзинь Лин. А-юань Магистр дьявольского культа. Сычжуй Магистр дьявольского культа. Цзян Чен и Цзинь Лин. Магистр дьявольского культа Цзинь Лин и Цзян Чен.
Цзян Чэн и Цзинь Лин арт. Цзинь Гуанъяо. Цзян Чэн и Цзинь Гуанъяо. Цзян Чэн Вэй ин Лань Чжань.
Тело Вэй Ина, ничком лежащего перед ним на коленях, от толчков стало непроизвольно двигаться вперёд по бамбуковой циновке. На его лице отражался ужас и неотвратимый стыд, ведь раньше он частенько выбирался в горы на прогулку и не раз видел, как дикие животные спариваются друг с другом именно в такой позе, а теперь кто-то другой вот так входил в него самого. От мыслей об этом многострадальное отверстие Вэй Ина резко сжалось, но Лань Чжань схватил его и принялся входить ещё яростнее, не оставляя ни единого шанса на сопротивление. Спустя какое-то время столь ожесточённой схватки Вэй Ин, наконец, не выдержал. С плотно прижатым к полу телом и лицом, так что даже немного исказились его черты, он бессвязно взмолился: — По… пощади, пощади… Лань Чжань, второй молодой господин Лань, пощади!.. Но мольбы не привели ни к чему, кроме ещё более глубокого и частого проникновения.
Взрослый Вэй Усянь хохотнул: — О, Небеса, меня так возбуждают эти мольбы! Не вздумай давать ему пощады, доведи его до исступления, иные пути неприемлемы… Ах! Лань Ванцзи приподнял его на руки и усадил сверху. Под собственной тяжестью Вэй Усянь ещё глубже вобрал в себя его член, так глубоко, что брови чуть сошлись к переносице, а мышцы лица едва заметно дёрнулись. Однако он моментально сосредоточился на том, чтобы оседлать Лань Ванцзи, принял позу поудобнее и позабыл о непристойной болтовне. Чем громче звучали неистовые шлепки и хлюпанья, тем горестнее становились возгласы юного Вэй Ина: — Лань Чжань… Лань Чжань… Ты… совсем меня не слышишь… Слишком глубоко… не входи целиком… в животе больно… Но Лань Чжань каждый раз вонзался в него, будто жалел лишь об одном — что не может пронзить насквозь. Дерзкая и жёсткая сила атаки совершенно не сочеталась с его совершенно бесстрастным лицом. Промежность Вэй Ина от ударов о бёдра покраснела и начала неметь, да и всё тело ниже пояса почти потеряло чувствительность. Он всеми силами старался отползти прочь, но его каждый раз упрямо возвращали назад, заставляя насаживаться на член на всю глубину. После нескольких таких попыток Вэй Ин, будто вот-вот начнёт извергать клубы пара изо рта, прерывисто заговорил: — По… послушай, т-т-там, снаружи меня ждут… Цзян Чэн и остальные… ждут меня на улице… А!
Услышав, Лань Чжань резко вышел и перевернул его на спину. Вэй Ин тоненько всхлипнул и тут же свернулся калачиком, будто хотел принять позу младенца и тем самым ощутить себя в безопасности.
How is Arthur Chen Feiyu and Zhang Jingyi’s Relationship?
Магистр дьявольского культа Лань сичень и Цзян Чен 18. Сичень Магистр дьявольского. Лань Сичэнь и Цзян Чен. Цзян Чэн и Лань сичень дорама. Лань Хуань и Цзян Чэн 18. Цзян Чэн и Лань Сичэнь Чиби. Магистр дьявольского культа Цзян Чэн и Лань си. Лань Хуань и Цзян Чэн комиксы. Лань сичень и Цзян Чен дорама. Цзян Чэн Вэй ин Лань Чжань. Лань сичень и Цзян Чэн 18 арт.
Лань сичень и Цзян Чен комиксы. Магистр дьявольского культа мини комиксы. Цзян Чэн небожители. Магистр дьявольского культа Лань Хуа. Цзян Чен и Цзинь Лин. Магистр дьявольского культа Цзинь Лин и Цзян Чен. Цзян Чэн и Цзинь Лин арт. Магистр дьявольского культа Лань Ван Цзи. Магистр дьявольского культа дорама Лань сичень. Магистр дьявольского культа Лань Ци Жэнь.
Лань Сичэнь Дунхуа. Сычжуй и Цзян Чен. Лань Сычжуй и Цзян Чен. Цзян Чэн и Лань Хуань арт. Цзян Чэн Modern au. Цзян Чэн и Лань сичень омегаверс. Хуа Чэн и Вэй ин. Цзян Чен Модерн ау. Магистр дьявольского культа Лань Хуань. Магистр дьявольского культа Вэй у Сянь и Цзян Чен.
Dark Лань Хуань и Цзян Чэн.
Аврора ЛисЗнаток 273 3 года назад А вы здесь отвечаете : Ну да ладно Мне стала интересна история возникновения пейринга, вот и все. Дело в том, что эти персонажи даже рядом не дышали и у них нет общих эпизодов или связанных сюжетов. Безумчик Мастер 2384 Аврора Лис, честно - я не читал, но на рулете видел.
Терпеть всё. Если вы не хотите, чтобы люди убивали друг друга из-за воды, отдайте им свой стакан. Мой боевой путь действительно может отражать атаки, вот только страдаю я сам. Хотеть остановить драку, но нести последствия самостоятельно — очень глупо.
Ты наследный принц, тебе не нужно учиться этому. Разве он должен был вмешиваться? А вообще, слишком много вопросов, иди переписывать священные писания 50 раз! Воды мира в моих руках, если я не стану "третьим" человеком, то кто станет?
Се Лянь поперхнулся.
After seeing Su Yihou, Zhuge Zheng felt uneasy, with this god, there is no place for them in good things. Then he saw Zhuge Canglan standing on one side, and he was shocked and angry. That kind of noble air without anger made Zhuge Zheng feel so weak that he fell to the ground. Zhuge Zheng immediately flattered him and said: "Xiaomin see Lord Hou, this girl is ignorant and her cultivation is low. If you have orders, our Zhuge family will be driven by you. Su Yi Shenhou glanced over at the excited Zhuge family members. Zhuge Canglan understood that this should be the eye of the formation, and also the entrance of Luofu Cave.
Лань Чжань и Цзян Чэн одобряется
After glancing at Xiao Huang who had slowly lifted up the meteorite fragments, Wang Chong glanced at Xiao Mu. Манга Магистр дьявольского культа Лань Хуань и Цзян Чен. Просмотрите доску «Лань хуань и цзян чен» пользователя Ari10 в Pinterest.
лань сичень и цзян чен
Пейринги: Лань Чжань/Вэй Ин Жанры: AU, Романтика Объем произведения: Мини. Jiang Cheng/Lan Xichen, Цзян Чэн/Лань Сичэнь. Read hottest manga online for free, feel the best experience 100%!
Фф лань сичень и цзян - 89 фото
Цзян Чэн и Лань си Чэнь 18. Dark Лань Хуань и Цзян Чэн. Лань Хуань и Цзян Чэн Манга. Лань сичень и Цзян Чэн 18 арт. Цзян Чэн арт. Дакимакура Цзян Чен. Jiang Cheng Art. Лань сичень и Цзян Чен арты. Лань сичень и Цзян Чен мемы. Магистр дьявольского культа Лань Хуа. Магистр дьявольского культа Лань сичень.
Сичэн Магистр дьявольского. Лань сичень и Цзян Чен арт. Цзян Чэн и Лань сичень обои. Си Чэнь и Цзян Чэн. Лань Сичэнь и Цзян Чэн свадьба. Цзян Чэн и Лань си Чэнь дорама. Цзян Чэн и Лань Сичэнь Чиби. Цзян Чэн и Мэн Яо. Магистр дьявольского культа Лань Хуань. Вэнь юань Магистр дьявольского культа.
Цзян Чэн и Цзинь Лин. Магистр дьявольского культа Цзян Фэнмянь. Цзян Чэнь Магистр дьявольского культа. Лань Хуань Цзян Чен яой. Цзян Чэн котик. Цзян Чэн и Лань Ванцзи. Вэй ин и Цзинь Лин.
Распахнув глаза, он увидел в непосредственной близи длинные чёрные ресницы Лань Чжаня, который самозабвенно целовал его. Через этот поцелуй Вэй Ин испытал лёгкое утешение. Поэтому он приоткрыл рот, мягко втянул губы Лань Чжаня и тихонько проговорил: — Хочу ещё… Он имел в виду, что хочет ещё поцелуй, однако Лань Чжань превратно истолковал смысл этих слов и с новой силой принялся входить в него. Вэй Ин с болезненным шипением глотнул воздуха и поспешно обхватил его за шею, добровольно продолжая поцелуй. Сначала Вэй Ин ощущал только ужас от того, что в его заднем проходе орудует какая-то огромная твёрдая штука, но после довольно продолжительных атак он начал чувствовать что-то ещё, помимо распирающей боли и утомляющего онемения. Процесс постепенно начал приносить удовольствие. Особенно в те моменты, когда чуть изогнутый кверху член Лань Чжаня резко проходился по определённой точке: сквозь всё тело будто бил разряд молнии, от удовольствия его охватывала лёгкая дрожь. Его собственный член поднимался всё явственнее, белёсой жидкости, сочащейся из него, становилось всё больше. Он неподконтрольно начал выгибать поясницу, а когда Лань Чжань не доставал до нужного места, сам старался направить своё тело навстречу. Теперь вскрики, вырывающиеся изо рта, не были похожи на мольбы о пощаде. Вэй Ин покрыл его лицо поцелуями и прошептал: — Направляй его наверх, как сделал только что, достань до того места, хорошо?.. Лань Чжань сделал так, как он просил, — с силой толкнулся в указанном направлении. Спустя несколько таких особенно мощных толчков Вэй Ин вдруг издал удивлённый вздох и крепко обхватил его всеми конечностями. Изо рта вырвалось громкое: — Что… Но Лань Чжань тут же заткнул ему рот, полностью отдаваясь поцелую. Взрослый Вэй Усянь как раз сливался с Лань Ванцзи в страстном поцелуе, будто вырисовывая кончиком языка очертания его губ, не в силах оторваться ни на миг. Уловив шум происходящего с той стороны библиотеки, Вэй Усянь заключил: — Ханьгуан-цзюнь… похоже, ты только что кончил! Мокрый и липкий от пота Лань Чжань, прижимая к себе такого же мокрого Вэй Ина, без движения лежал на безжалостно измятой циновке. Грудь Вэй Ина непрестанно вздымалась и опускалась, взгляд всё ещё казался немного замутнённым.
Цзян Чэн дорама цзыдянь. Ван Чжоу Чэн Цзян Чэн. Цзян Чэн 18. Лю Цингэ. Лю цинге Дунхуа. Лю цинге и Цзян Чен и му Цин. Цзян Фэнмянь Дунхуа. Юй Цзыюань и Цзян Фэнмянь. Лань Чжань Вэй ин Цзян Чен. Хуай Сан и Цзян Чэн. Усянь Цзян Чэн и Хуайсан. Мосян Тунсю. Мосян Тунсю Магистр дьявольского. Мосян Тунсю "Магистр дьявольского культа" основатель тёмного пути. Mo dao zu Shi. Цзинь Гуанъяо Магистр. Цзинь Гуанъяо и Лань си Чэнь. А-Яо Магистр дьявольского культа дорама. Магистр дьявольского культа дорама Цзинь Гуань Яо. Вэнь юань Магистр дьявольского культа. Магистр дьявольского культа сичень и Цзян Чен. Цзян Чэн и Цзинь Лин арт. Вэй ин и Цзинь Лин. Магистр дьявольского культа. Цзян Чэн и Вэй ин фем. Хуа Чэн и Вэй ин. Се Лянь и Цзян Чэн. Вэй Усянь и Хуа Чен. Магистр дьявольского культа Лань Ван Цзи. Магистр дьявольского культа дорама Лань сичень. Си Чэнь Магистр дьявольского культа. Магистр дьявольского культа Цзинь Гуанъяо. Магистр дьявольского культа Цзинь Гуанъяо и Лань Сичэнь. Лань Сычжуй и Цзин Лин. Цзинь Лин и Лань сы Чжуй. А Лин и Сычжуй. Неукротимый Повелитель Чэнь Цин поцелуй. Неукротимый Повелитель Чэнь Цин дорама поцелуй. Магистр дьявольского культа дорама поцелуй.
Он не может дать излиться Вэй Ину, пока тот не попросит. Когда Ванцзи остановился, Вэй Ин почувствовал тяжесть и необходимость излиться, но разве он мог просить о таком. Он терпел так долго. Уже и так розовые уши Лань Чжаня в миг стали ещё пунцовее. Он отпустил руку, но не успел ее убрать, отчего та мгновенно запачкалась белой жидкостью. Вэй Ин чувствовал огромной стыд, прямо сейчас он хотел провалиться под землю. Но в голове была только легкая дымка, а ноги стали ватными, он полностью расслабился, но Ванцзи не собирался останавливаться. Пальцами он вторгся ему между ног, Вэй Ин от такого проникновения снова пришел в себя. Вэй Усянь опустил голову и попытался расслабиться, он чувствовал себя несправедливо обиженным. Наконец, Ванцзи вошёл. Было больно. Слишком больно.