Политика - 13 марта 2024 - Новости Красноярска - Киселёв сразу внёс свои коррективы в формат программы: «Формат претерпит изменения, программа будет авторской, изменится интонация», — говорил он в интервью РИА Новости [51]. Главная» Новости» Новости итоги недели с дмитрием киселевым последний выпуск.
Западные войска на Украине
- Где родился Дмитрий Киселев?
- Полное интервью Владимира Путина Дмитрию Киселеву
- Смотреть онлайн эфир 19.11.2023 передачи «Вести недели»
- Интервью Владимира Путина Дмитрию Киселеву - Новости
- Интервью Путина Киселеву, главное, что он сказал - 13 марта 2024 - ФОНТАНКА.ру
Готовность к ядерной войне и переговорам: о чем 1,5 часа говорил Путин в интервью Киселеву
| Вести недели с Киселевым (19.11.2023) | Дмитрий Киселев — все новости о персоне на сайте издания Режиссер Шахназаров предрекает противникам буквы «Z» концлагеря и стерилизацию. |
| Вести недели 29.10.2023 — Последний выпуск | Гость программы "Судьба человека с Борисом Корчевниковым" на телеканале "Россия" – журналист и телеведущий Дмитрий Киселев. |
Вести недели с Киселевым (19.11.2023)
Страна и мир - 14 марта 2024 - Новости Екатеринбурга - Неотъемлемой частью программы становятся эксклюзивные интервью с выдающимися общественными и политическими деятелями. 10%, в КПРФ - 18%, в "Новых людях" - 30%, рассказал Вячеслав Володин в интервью Дмитрию Киселеву для РИА Новости и программы «Вести недели» на телеканале «Россия 1». Большое интервью российского лидера Владимира Путина журналисту ВГТРК Дмитрию Киселеву вышло в эфир за два дня до старта голосования на выборах президента РФ.
Прошлые выпуски
- Российский журналист и телеведущий
- Когда начнутся мирные переговоры
- Дмитрий Киселев
- Как Дмитрий Киселев пришел в журналистику?
«Мало не покажется». Киселев анонсировал выход интервью с Лукашенко
Вообще такое впечатление, Вы там не сходите со страниц газет и заголовков телевизионных новостей и являетесь аргументом в предвыборной кампании каждого. Вести недели с Дмитрием киселевым последний выпуск от 17.09.2023 Информационная передача под названием «Вести недели» с ведущим Дмитрием Киселевым является одной из наиболее влиятельных и популярных программ на российском телевидении. «Призываю Байдена не медлить с ответом российскому журналисту Дмитрию Киселеву и согласиться на интервью. Уверен, что решение президента США будет тестом на демократию для всей политической системы Штатов», — заявил РИА Новости Михаил Шеремет. Владимир Путин в интервью Дмитрию Киселеву рассказал о будущем России и ее отношениях с Западом. Все выпуски телепрограммы Вести недели с Дмитрием Киселевым смотреть бесплатно в хорошем качестве на канале Россия 1.
Интервью Киселева Дудю – успех или провал?
Фото: пресс-служба президента Республики Беларусь Дмитрий Киселев также сообщил, что беседа с Александром Лукашенко выйдет на 32 языках, то есть на всех языках, на которых работает возглавляемое им международное информационное агентство. Помимо этого прозвучит интервью в радиоэфире. Плюс, конечно, социальные сети. Мы - чемпионы по работе в социальных сетях.
А более того, сейчас инициатива полностью перешла к нашим Вооруженным силам. Это все знают, все признают. Здесь, думаю, ничего нового не скажу. На фоне тех неудач им нужно хоть что-то показать, и главным образом внимание должно было быть сосредоточено на информационной стороне дела", — прокомментировал Путин.
Глава государства уточнил, что на границе противник пытался атаковать прежде всего диверсионными группами до 300 человек. Из них около 230 погибли. Из восьми танков они потеряли семь, из девяти бронемашин — девять, в том числе семь американских Bradley. И главная цель таких "походов" — "если не сорвать президентские выборы в России, то хотя бы как-то помешать нормальному процессу волеизъявления граждан", уверен Путин. Кроме того, так Украина хочет получить "козырь в возможном будущем переговорном процессе: мы вам вернем это, а вы нам вернете это", сказал президент. К малым европейским государствам, которые угрожают России, она относится с уважением, сказал Путин. Что касается ФРГ и перехваченного разговора немецких генералов, то если "Taurus попадут в ту часть Крымского моста, которая, безусловно, даже по их понятиям является российской территорией, это нарушение Конституции Федеративной Республики Германии", напомнил гарант Конституции.
А с Финляндией у России "не было ни одной претензии друг к другу, тем более территориальной". Россия даже убрала войска с российско-финской границы. Поэтому вступление Финляндии и Швеции в НАТО Путин назвал "абсолютно бессмысленным шагом с точки зрения обеспечения собственных национальных интересов". Не было там систем поражения, теперь появятся. У нас экономические отношения были очень хорошими. Они пользовались нашим рынком, мы у них многое покупали. Что плохого в этом?
Но теперь ситуация поменяется. Со своими многими товарами на других рынках они не очень нужны, наши — недополучают. Я не понимаю", — высказался глава государства. Он подчеркнул, что Россия в них не вмешивается, и будет работать с тем президентом, которого выберет американский народ. Однако сейчас предвыборная ситуация в Америке "приобретает все более нецивилизованный характер", а американская политическая система "не может претендовать на роль демократической во всех смыслах этого слова", сказал Путин. У нас она более современная, вся ядерная составляющая. В целом по носителям и по зарядам у нас примерный паритет, но у нас более современная.
Это знают все, все специалисты знают. Но это не значит, что мы должны мериться количеством носителей и боезарядов, но знать об этом нужно. И тем, кому нужно, повторяю, — экспертам, специалистам, военным, — им это хорошо известно", — отметил президент. При этом Путин сказал, что в трудные моменты СВО в прошлом году у него не возникало мыслей применять оружие массового поражения и "необходимости такой не было никогда". Что мы готовы применять оружие, в том числе любое оружие, в том числе и такое, о котором вы сказали, если речь идет о существовании российского государства, о нанесении ущерба нашему суверенитету и независимости. У нас же все прописано в нашей Стратегии.
Выпуски проекта выходят по воскресеньям, и в их рамках будут подведены итоги последней недели. Зрители узнают о текущей ситуации в экономике РФ, последних политических решениях, важных событиях, затрагивающие культурный и общественный сектора. Плюс к сказанному, в эфир регулярно выходят прямые включения с мест важных событий и интервью с влиятельными экспертами, готовыми делиться собственным мнением по поводу важных для общества вопросов.
Любое использование текстовых, фото-, аудио- и видеоматериалов возможно только с согласия правообладателя ВГТРК. Для детей старше 16 лет.
Обзор реакции мировых СМИ на интервью Владимира Путина Дмитрию Киселеву
С военно-технической точки зрения Россия готова к ядерной войне. О США Мы не вмешиваемся никак ни в какие выборы. И будем работать с любым лидером, которому окажет доверие американский народ, американский избиратель. Предвыборная ситуация в США приобретает все более нецивилизованный характер. Я бы не хотел давать никаких комментариев на этот счет. Но я думаю, американская политическая система не может претендовать на роль демократической во всех смыслах этого слова. Мы знаем, что такое американские войска на российской территории, это интервенты. Мы так к этому и будем относиться, даже если они появятся на территории Украины. Если войска Польши войдут на украинскую территорию для «прикрытия украинско-белорусской границы» или в каких-то других местах, чтобы освободить воинские контингенты Украины для участия в боевых действиях, то думаю, что польские войска оттуда уже не уйдут никогда. Военные западных стран присутствуют на Украине уже давно, еще до 2014 года присутствовали, а после 2014-го их количество увеличилось кратно. Иностранные военные на Украине сейчас присутствуют впрямую: в виде советников и иностранных наемников.
Но если речь пойдет об официальных контингентах иностранных государств, то это не изменит ситуации на поле боя.
Видео на ютуб-канале шоу в первые часы собрало больше дизлайков, чем лайков Интервью длится час и сорок минут. Выпуск шоу «вДудь» с Киселевым — первый в новом году. Предыдущая передача вышла 5 декабря. Что говорил Киселев о пенсиях: Ведущий считает, что пенсионная реформа — это не грабеж. У нас повышается средняя продолжительность жизни, и, думаю, это нормально. Журналист ответил, что не видит повода это делать.
Он вселил в людей надежду. Его волевые решения улучшили качество жизни и сделали жизнь в России безопаснее», — считает ведущий. О повышении цен: Киселев напомнил Дудю, что экономика России растет. Повышение цен — это не новость, считает ведущий. Я не вижу здесь какой-то драмы. Оно неприятное, но не драматичное.
Искусство видеть искусство: Камиль Мулашев. Учредитель — федеральное государственное унитарное предприятие «Всероссийская государственная телевизионная и радиовещательная компания» ВГТРК. Телефон редакции сайта: 8 8362 23-26-47.
вести недели
Так было в Германии, в Италии, в Японии. То же самое, очевидно, будет и с бандеровским нацистским режимом. Мы сейчас продвигаемся по всей линии фронта, судя по сообщениям и Министерства обороны, и наших военных корреспондентов. Всё же удалось ли найти способ борьбы, когда при наступлении наши потери меньше, чем в обороне? Это задача довольно нетривиальная для военного искусства, но она всегда сдерживает наступление.
Это бережливость, совершенно оправданная по отношению к нашим воинам-героям. Но этот вопрос встает: как продвигаться с минимальными потерями? Путин: Вопрос понятный, справедливый. Но ответ тоже простой: нужно увеличивать средства поражения — количество и мощь средств поражения, повышать эффективность применяемых сил и средств.
Авиация — и тактическая, и армейская, и та же стратегическая. Имею в виду, конечно, в тех компонентах, которые приемлемы для вооруженных конфликтов подобного рода. Это наземные средства поражения, в том числе высокоточка. Это артиллерия, бронетехника.
У нас развитие идёт, без всякого преувеличения, семимильными шагами. Киселёв: В этом направлении? Путин: Да, так и происходит. В этом и ответ на Ваш вопрос: чем мощнее и больше средств поражения — тем меньше потерь.
Киселёв: Но все же ставят вопрос, какую цену мы готовы заплатить, — может быть, слово «проект» не подходит, — за весь этот вызов, с которым мы вынужденно столкнулись исторически? Путин: Смотрите, каждая человеческая жизнь бесценна, каждая. И потеря родного человека для семьи, для любой семьи, является огромным горем. Но вопрос в чём?
Вопрос в определении самого факта того, что мы делаем. Мы что делаем? Сегодня встречались, вы сейчас обратили внимание, один из участников беседы сказал: мы обнаружили с удивлением, что там такие же русские, как и мы. Мы пришли на помощь этим людям.
Это, в принципе, ответ на ваш вопрос. Если мы бросим сегодня этих людей, то завтра наши потери могут возрасти многократно, и у наших детей не будет будущего, потому что мы будем чувствовать себя неуверенно, будем являться страной третьего-четвертого сорта, с нами никто не будет считаться, если уж мы сами себя не можем защитить. И последствия могут быть катастрофическими для российской государственности. Вот и ответ.
Киселёв: Американцы вроде как говорят о переговорах, о стратегической стабильности, но в то же время заявляют о необходимости нанести стратегическое поражение России. Наша позиция звучит: «Мы открыты для переговоров, но время добрых жестов прошло, они кончились». Так что, переговоров не будет? Путин: Мы никогда не отказывались от переговоров.
Киселёв: Но как, без добрых жестов — значит, без компромиссов? Как тогда? Путин: Я постараюсь пояснить. Мы когда вели переговоры в Турции, в Стамбуле я уже много раз об этом сказал, надо повторить ещё раз, я это сделаю с переговорщиками с той стороны, вышли на толстый фолиант, документ, фактически договор, проект договора.
Выдержка из этого договора имеется, она была парафирована руководителем переговорной группы со стороны Украины, господином Арахамией. Он это сделал, стоит его подпись у нас лежит в Администрации. Но потом, как известно, сам господин Арахамия поведал миру публично, тоже на встрече, по-моему, с журналистами, с иностранными даже: приехал бывший Премьер-министр Великобритании господин Джонсон и отговорил их окончательно подписывать и, соответственно, исполнять этот договор. И пошла тема, которую вы сейчас упомянули: нужно нанести России поражение на поле боя.
Готовы ли мы к переговорам? Да, готовы. Но только мы готовы к переговорам, не основанным на каких-то «хотелках» после применения психотропных средств, а основанным на тех реалиях, которые сложились, как в таких случаях говорят, на земле. Это первое.
Нам ведь много раз уже чего только ни обещали. Обещали, если в историю не углубляться, что внутренний конфликт на Украине будет решен мирными средствами, политическими. Приехали, как мы помним, три министра иностранных дел в Киев, Польши, Германии и Франции, пообещали, что будут гарантами этих договоренностей — через день произошел госпереворот. Обещали исполнять Минские соглашения, а потом публично заявили о том, что и не собирались выполнять этих обещаний, а только взяли паузу для вооружения бандеровского режима на Украине.
Нам много чего обещали, поэтому здесь одних обещаний недостаточно. Сейчас вести переговоры только потому, что у них патроны заканчиваются, это как-то нелепо с нашей стороны. Мы готовы, тем не менее, к серьезному разговору, и мы хотим разрешать все конфликты и тем более этот конфликт мирными средствами. Но мы должны четко и ясно понимать для себя, что это не пауза, которую противник хочет взять для перевооружения, а это серьезный разговор с гарантиями безопасности Российской Федерации.
Мы знаем различные варианты, о которых идёт речь, знаем те «морковки», которые нам собираются показывать, для того чтобы убедить нас в том, что момент настал. Мы хотим, повторяю ещё раз, разрешать все споры и данный спор, данный конфликт мирными средствами. И мы готовы к этому, мы этого хотим. Но это должен быть серьезный разговор с обеспечением безопасности и для противоборствующей стороны, и в данном случае нас прежде всего интересует безопасность Российской Федерации.
Мы из этого и будем исходить. Киселёв: Владимир Владимирович, мне кажется, мы как-то слишком благородно выглядим. Не получится так, что мы что-то заключим с ними, а они в очередной раз нас обманут, а мы будем утешать себя тем, что мы по-честному, а они нас обманули? Что, наша судьба, в конце концов, оставаться все время в дураках?
Американцы отчеканили себе медали в 1990-е годы за победу в «холодной войне», и с тех пор все эти десятилетия были десятилетиями большой лжи. Как можно вообще надеяться на то, что они пойдут и наконец-то заключат с нами честный договор, который они будут выполнять, да ещё с гарантиями для нас? Я не знаю, как с ними быть вообще? Неужели вы действительно верите, что такое возможно?
Путин: Не хочется этого говорить, но я никому не верю. Киселёв: Так. Путин: Но нам нужны гарантии. Гарантии должны быть прописаны, должны быть такими, которые нас бы устроили, в которые мы поверим.
Вот об этом идёт речь. Сейчас, наверное, преждевременно публично говорить о том, что это могло бы быть. Но уж точно совершенно мы не купимся на какие-то просто пустые посулы. Киселёв: Я боюсь, что вас будут цитировать в расширительном плане.
Вы никому вообще не верите либо вы имеете в виду западных партнеров в данном случае, когда говорите, что никому не верите? Путин: Я предпочитаю руководствоваться фактами, а не благими пожеланиями и разговорами о том, что всем можно доверять. Ведь, понимаете, когда принимаются решения на таком уровне, степень ответственности за последствия принимаемых решений очень высока. Поэтому мы не будем ничего делать, что не соответствует интересам нашей страны.
Киселёв: Владимир Владимирович, а что случилось с Макроном? У него что, вообще крыша поехала? Он собирается французские войска направлять воевать с нашей армией, он похож на боевого галльского петуха, тем самым испугал всех европейцев. Все же как реагировать на это?
Путин: Дело в том, что военные западных стран присутствуют на Украине уже давно, ещё до госпереворота присутствовали, а после госпереворота их количество кратно увеличилось. Сейчас присутствуют и впрямую в виде советников, присутствуют в виде иностранных наемников и несут потери. Но если речь пойдет об официальных воинских контингентах иностранных государств, то, уверен, это не изменит ситуации на поле боя — это самое важное, так же, как ничего не меняет поставка вооружений. Второе — это может привести к серьезным геополитическим последствиям.
Потому что, если скажем, польские войска войдут на территорию Украины, как звучит, для прикрытия украинско-белорусской, допустим, границы или в каких-то других местах, чтобы освободить украинские воинские контингенты для участия в боевых действиях на линии соприкосновения, то думаю, что польские войска оттуда уже не уйдут никогда. Мне так кажется. Они спят и видят, они хотят вернуть те земли, которые считают исторически своими и которые были у них отобраны «отцом народов» Иосифом Виссарионовичем Сталиным и переданы Украине. Они, конечно, хотят вернуть их.
И если туда войдут официальные польские части, они вряд ли оттуда уйдут. Но тогда их примеру могут последовать и другие страны, которые потеряли часть своих территорий по результатам Второй мировой войны. Думаю, что геополитические последствия для Украины, даже с точки зрения сохранения ее государственности в современном виде, конечно, встанут во всей своей красе и в полный рост. Киселёв: Если вернуться к Макрону, может быть, он решил таким образом отомстить России за то, что мы «наступили ему на хвост» в Африке, а нам там нужно было «стоять, бояться»?
Он, наверное, не ожидал, что мы там будем столь активны. Путин: Да, я думаю, что какая-то обида есть, но, когда мы с ним поддерживали прямые контакты, мы достаточно откровенно говорили и на эту тему. Мы не лезли в Африку и не выдавливали оттуда Францию. Проблема в другом.
Небезызвестная группа «Вагнер» сначала осуществляла ряд экономических проектов в Сирии, потом перебралась в другие страны Африки. Минобороны оказывает поддержку, но только исходя из того, что это российская группа, не более того. Мы никого не выдавливали. Просто африканские лидеры некоторых стран договаривались с российскими экономоператорами, хотели с ними работать, не хотели в чём-то работать с французами.
Это была даже не наша инициатива, это была инициатива со стороны наших африканских друзей. За что на нас в этой связи обижаться — непонятно, если независимое государство хочет развивать отношения со своими партнерами из других стран, в том числе из России, хочет развивать отношения с Россией. Мы их не трогали, бывших французских колонизаторов, в этих странах. Я даже говорю это без иронии, потому что во многих странах, где Франция исторически была метрополией, с ними не очень хотят иметь дело.
Мы здесь ни при чём. Наверное, удобнее на кого-то обижаться, не видя при этом своих собственных проблем. Может быть, такая острая, достаточно эмоциональная реакция со стороны французского президента связана в том числе и с тем, что происходит в некоторых африканских государствах. Хотя я знаю и другие страны Африки, где спокойно относятся к французскому пребыванию, и говорят, что «да, нас устраивает, мы готовы с ними работать».
Но в некоторых странах не хотят. Мы никого там не подзуживаем, никого не настраиваем против Франции. Мы не ставим перед собой таких задач. У нас там, если по-честному сказать, таких общегосударственных, общенациональных задач на уровне российского государства нет.
Мы просто с ними дружим, и все. Они хотят с нами развивать отношения — ради бога, и мы идем им навстречу. Обижаться не на что. Киселёв: Но теперь во Франции говорят, что уже в отношении России не осталось никаких «красных линий», и нет ничего невозможного, и все возможно.
Вообще хотят как-то с нами говорить на основе баланса сил. Чего мы только не слышим и из Франции, и с Запада, и из Литвы. В общем, какой-то такой хор не стройный, но враждебный. Может быть, и нам тоже пойти на нестандартные решения и в какой-то момент обратиться за помощью к двухмиллионной северокорейской армии?
Например, в обмен на наш «ядерный зонтик» над половиной Корейского полуострова? Почему бы и нет тогда? Они нас ни о чём не просили. В принципе, как мы видим сегодня по результатам того, что происходит на поле боя, мы справляемся с теми задачами, которые ставим перед собой.
Что касается тех государств, которые говорят о том, что у них в отношении России нет никаких «красных линий», они должны понять, что и в России в отношении этих государств тоже не будет никаких «красных линий». Что касается малых государств Европы, мы, во-первых, относимся ко всем с уважением, несмотря ни на что. Во-вторых, когда они, эти малые государства, призывают ужесточить политику в отношении России и принять какие-то крайние меры, в том числе, допустим, войска вводить и так далее, это всё-таки те государства, и они это понимают, которые не почувствуют на себе последствий сделанных ими провокационных заявлений. А те, кто могут почувствовать, они ведут себя гораздо более сдержанно.
И правильно. Киселёв: А все эти пляски Германии с Taurus? Шольц говорит «мы не поставляем», а есть силы, которые настаивают на том, чтобы поставлять Taurus Украине, англичане выступают со своей инициативой: давайте, мол, через Англию транзитом, мы готовы отправить. Цель — Крымский мост, генералы немецкие уже планируют операции, как мы слышали, не только Крымский мост, но и военные базы, как они говорят, в глубине российской территории.
Кто-то уже говорит, что эти ракеты могут ударить по Кремлю. Вообще не очень зарываются в своих мечтаниях? Путин: Фантазируют, сами себя подбадривают, во-первых. Во-вторых, нас стараются запугать.
Что касается ФРГ, там существуют проблемы и конституционного характера. Они правильно же говорят, если Taurus попадут в ту часть Крымского моста, которая, безусловно, даже по их понятиям является российской территорией, это нарушение Конституции Федеративной Республики Германии. Дело в том, что оппозиция в ФРГ ведет себя ещё более агрессивно. Посмотрим, до чего они договорятся.
Внимательно следим за этим. Применяют же английские, американские ракеты. Это же не меняет ситуацию на поле боя. Да, они наносят нам, конечно, ущерб, это очевидно.
Но, по сути, это не меняет хода боевых действий и тех последствий, которые неизбежно наступают для противоположной стороны. Мы сейчас слышим, что в том же ФРГ. И Ваши каналы, и иностранные каналы, немецкие каналы показывают, сколько у них, сколько в неисправном состоянии, сколько требуют доработки, модернизации и так далее. Пусть работают.
Как вы правильно сказали, существуют какие-то вещи, над которыми они должны подумать. Кто поумнее, тот задумывается. Что, они не поняли, куда вступили вообще? Что с ними произошло?
Путин: Это у них надо спросить, я не знаю. У нас были достаточно добрые отношения, стабильные отношения с этими странами, и мне думается, что они больше выигрывали от того, что они придерживаются нейтралитета, потому что это дает определенные преимущества, хотя бы как переговорная площадка для того, чтобы снижать напряженность в той же Европе. С Финляндией у нас вообще были идеальные отношения, просто идеальные. У нас не было ни одной претензии друг к другу, тем более территориальной, я уж не говорю о других областях.
У нас и войск-то не было, мы войска оттуда все убрали, с российско-финской границы. Зачем они это сделали? Исходя, по-моему, из чисто политических соображений. Очень, наверное, хотелось быть членами западного клуба, под каким-то «зонтиком».
Зачем им это нужно, я, откровенно говоря, не понимаю. Это абсолютно бессмысленный шаг с точки зрения обеспечения собственных национальных интересов. Тем не менее это им решать, они так решили. У нас там не было войск, теперь будут.
Не было там систем поражения, теперь появятся. У нас экономические отношения были очень хорошими. Они пользовались нашим рынком, мы у них многое покупали. Что плохого в этом?
Но теперь ситуация поменяется. Со своими многими товарами на других рынках они не очень нужны, наши — недополучают. Я не понимаю. Путин: Знаете, это бытовая вещь, но тем не менее.
В последние годы и в Хельсинки, и уж тем более в приграничных районах Финляндии принимали российские рубли. В том числе и в Хельсинки, в крупных супермаркетах, можно было покупать за рубли товары, какие хочешь. Там все объявления кругом на русском. Киселёв: Сейчас там приграничье просто банкротится.
Путин: Да. Я к чему говорю? С другой стороны, с точки зрения экономики очень хорошо — цены на недвижимость держались достаточно на хорошем уровне. С точки зрения экономики хорошо, но были, видимо, силы, совсем уж правоконсервативные, националистические, которым это не очень нравилось — такое сближение с Россией.
Некоторые даже считали, что это избыточно: что это русские дома, квартиры покупают? Здесь кругом у нас все на русском языке… Я даже не то, что думаю, я знаю, на бытовом уровне начала подрастать такая русофобия. Может быть, и некоторые политические силы внутри страны решили воспользоваться этим бытовым креном, может быть.
Зачем Украина атакует Россию Владимир Путин также прокомментировал события 12 марта, когда девять регионов атаковали беспилотники, а в Белгородской и Курской областях попытались прорваться украинские диверсанты. По мнению президента, так ВСУ пытается помешать выборам, которые пройдут 15—17 марта. Помимо этого, атаками Украина пытается перевести внимание СМИ с проблем на фронте и «хоть что-то показать». Кроме того, Путин предположил, что если ВСУ сможет одержать хоть какие-то успехи в своих атаках, то они смогут использовать это как козырь в возможных будущих переговорах.
Войска на границе с Финляндией Отвечая на вопрос о том, как на военно-политическом блоке НАТО скажется вступление в альянс Финляндии и Швеции, Владимир Путин заявил, что с точки зрения национальных интересов этих стран решение о вступлении бессмысленно. Не было там систем поражения, теперь появятся. Будущее — за детьми В конце интервью Путин заявил, что хотел бы оставить внукам страну, в которой выполнил все заявленные в послании Федеральному собранию цели. Речь идет о развитии экономики и социальной политики, а также поддержке семей.
Французская школа, медучилище, филологический факультет. Как пришли именно в журналистику?
Преподавание интересная профессия, но надо иметь железные нервы, которыми я не отличаюсь. Переводить — это транслировать чужие мысли. А мне хотелось уже говорить что-то свое. И участвовать в общественных размышлениях по поводу России, ее пути. Мне кажется, журналистика, именно телевизионная журналистика — это очень важный орган такой общественной рефлексии, самоосознания общества». Роман Соболь: «Вы в свое время успели поработать с европейскими коллегами, с американскими коллегами, вы работали на Украине.
Тогда было время, когда нас учили демократии, нам говорили, что мы шли неправильной дорогой. Когда вы поняли, что это они идут неправильной дорогой? Когда произошел этот слом? Я подумал: отлично. Мы сейчас Украину толкнем в Европу, а Россия — паровозиком, куда она денется. Мы же неразделимы, все прекрасно.
Я понял, что ни о каком европейском выборе речь не идет. Речь идет о нарушении права, о нарушении демократии, речь идет о насилии прямом, речь идет об иностранном вмешательстве, речь идет о подкупе. Для меня было совершенно понятно, что это не для России, что ничего хорошего и для Украины, если она будет продолжать ту же линию, не будет.
Нам много чего обещали, поэтому здесь одних обещаний недостаточно. Сейчас вести переговоры только потому, что у них патроны заканчиваются, это как-то нелепо с нашей стороны. Мы готовы, тем не менее, к серьезному разговору, и мы хотим разрешать все конфликты и тем более этот конфликт мирными средствами. Но мы должны четко и ясно понимать для себя, что это не пауза, которую противник хочет взять для перевооружения, а это серьезный разговор с гарантиями безопасности Российской Федерации. Мы знаем различные варианты, о которых идёт речь, знаем те «морковки», которые нам собираются показывать, для того чтобы убедить нас в том, что момент настал.
Мы хотим, повторяю ещё раз, разрешать все споры и данный спор, данный конфликт мирными средствами. И мы готовы к этому, мы этого хотим. Но это должен быть серьезный разговор с обеспечением безопасности и для противоборствующей стороны, и в данном случае нас прежде всего интересует безопасность Российской Федерации. Мы из этого и будем исходить. Киселёв: Владимир Владимирович, мне кажется, мы как-то слишком благородно выглядим. Не получится так, что мы что-то заключим с ними, а они в очередной раз нас обманут, а мы будем утешать себя тем, что мы по-честному, а они нас обманули? Что, наша судьба, в конце концов, оставаться все время в дураках? Американцы отчеканили себе медали в 1990-е годы за победу в «холодной войне», и с тех пор все эти десятилетия были десятилетиями большой лжи.
Как можно вообще надеяться на то, что они пойдут и наконец-то заключат с нами честный договор, который они будут выполнять, да ещё с гарантиями для нас? Я не знаю, как с ними быть вообще? Неужели вы действительно верите, что такое возможно? Путин: Не хочется этого говорить, но я никому не верю. Киселёв: Так. Путин: Но нам нужны гарантии. Гарантии должны быть прописаны, должны быть такими, которые нас бы устроили, в которые мы поверим. Вот об этом идёт речь.
Сейчас, наверное, преждевременно публично говорить о том, что это могло бы быть. Но уж точно совершенно мы не купимся на какие-то просто пустые посулы. Киселёв: Я боюсь, что вас будут цитировать в расширительном плане. Вы никому вообще не верите либо вы имеете в виду западных партнеров в данном случае, когда говорите, что никому не верите? Путин: Я предпочитаю руководствоваться фактами, а не благими пожеланиями и разговорами о том, что всем можно доверять. Ведь, понимаете, когда принимаются решения на таком уровне, степень ответственности за последствия принимаемых решений очень высока. Поэтому мы не будем ничего делать, что не соответствует интересам нашей страны. Киселёв: Владимир Владимирович, а что случилось с Макроном?
У него что, вообще крыша поехала? Он собирается французские войска направлять воевать с нашей армией, он похож на боевого галльского петуха, тем самым испугал всех европейцев. Все же как реагировать на это? Путин: Дело в том, что военные западных стран присутствуют на Украине уже давно, ещё до госпереворота присутствовали, а после госпереворота их количество кратно увеличилось. Сейчас присутствуют и впрямую в виде советников, присутствуют в виде иностранных наемников и несут потери. Но если речь пойдет об официальных воинских контингентах иностранных государств, то, уверен, это не изменит ситуации на поле боя — это самое важное, так же, как ничего не меняет поставка вооружений. Второе — это может привести к серьезным геополитическим последствиям. Потому что, если скажем, польские войска войдут на территорию Украины, как звучит, для прикрытия украинско-белорусской, допустим, границы или в каких-то других местах, чтобы освободить украинские воинские контингенты для участия в боевых действиях на линии соприкосновения, то думаю, что польские войска оттуда уже не уйдут никогда.
Мне так кажется. Они спят и видят, они хотят вернуть те земли, которые считают исторически своими и которые были у них отобраны «отцом народов» Иосифом Виссарионовичем Сталиным и переданы Украине. Они, конечно, хотят вернуть их. И если туда войдут официальные польские части, они вряд ли оттуда уйдут. Но тогда их примеру могут последовать и другие страны, которые потеряли часть своих территорий по результатам Второй мировой войны. Думаю, что геополитические последствия для Украины, даже с точки зрения сохранения ее государственности в современном виде, конечно, встанут во всей своей красе и в полный рост. Киселёв: Если вернуться к Макрону, может быть, он решил таким образом отомстить России за то, что мы «наступили ему на хвост» в Африке, а нам там нужно было «стоять, бояться»? Он, наверное, не ожидал, что мы там будем столь активны.
Путин: Да, я думаю, что какая-то обида есть, но, когда мы с ним поддерживали прямые контакты, мы достаточно откровенно говорили и на эту тему. Мы не лезли в Африку и не выдавливали оттуда Францию. Проблема в другом. Небезызвестная группа «Вагнер» сначала осуществляла ряд экономических проектов в Сирии, потом перебралась в другие страны Африки. Минобороны оказывает поддержку, но только исходя из того, что это российская группа, не более того. Мы никого не выдавливали. Просто африканские лидеры некоторых стран договаривались с российскими экономоператорами, хотели с ними работать, не хотели в чём-то работать с французами. Это была даже не наша инициатива, это была инициатива со стороны наших африканских друзей.
За что на нас в этой связи обижаться — непонятно, если независимое государство хочет развивать отношения со своими партнерами из других стран, в том числе из России, хочет развивать отношения с Россией. Мы их не трогали, бывших французских колонизаторов, в этих странах. Я даже говорю это без иронии, потому что во многих странах, где Франция исторически была метрополией, с ними не очень хотят иметь дело. Мы здесь ни при чём. Наверное, удобнее на кого-то обижаться, не видя при этом своих собственных проблем. Может быть, такая острая, достаточно эмоциональная реакция со стороны французского президента связана в том числе и с тем, что происходит в некоторых африканских государствах. Хотя я знаю и другие страны Африки, где спокойно относятся к французскому пребыванию, и говорят, что «да, нас устраивает, мы готовы с ними работать». Но в некоторых странах не хотят.
Мы никого там не подзуживаем, никого не настраиваем против Франции. Мы не ставим перед собой таких задач. У нас там, если по-честному сказать, таких общегосударственных, общенациональных задач на уровне российского государства нет. Мы просто с ними дружим, и все. Они хотят с нами развивать отношения — ради бога, и мы идем им навстречу. Обижаться не на что. Киселёв: Но теперь во Франции говорят, что уже в отношении России не осталось никаких «красных линий», и нет ничего невозможного, и все возможно. Вообще хотят как-то с нами говорить на основе баланса сил.
Чего мы только не слышим и из Франции, и с Запада, и из Литвы. В общем, какой-то такой хор не стройный, но враждебный. Может быть, и нам тоже пойти на нестандартные решения и в какой-то момент обратиться за помощью к двухмиллионной северокорейской армии? Например, в обмен на наш «ядерный зонтик» над половиной Корейского полуострова? Почему бы и нет тогда? Они нас ни о чём не просили. В принципе, как мы видим сегодня по результатам того, что происходит на поле боя, мы справляемся с теми задачами, которые ставим перед собой. Что касается тех государств, которые говорят о том, что у них в отношении России нет никаких «красных линий», они должны понять, что и в России в отношении этих государств тоже не будет никаких «красных линий».
Что касается малых государств Европы, мы, во-первых, относимся ко всем с уважением, несмотря ни на что. Во-вторых, когда они, эти малые государства, призывают ужесточить политику в отношении России и принять какие-то крайние меры, в том числе, допустим, войска вводить и так далее, это всё-таки те государства, и они это понимают, которые не почувствуют на себе последствий сделанных ими провокационных заявлений. А те, кто могут почувствовать, они ведут себя гораздо более сдержанно. И правильно. Киселёв: А все эти пляски Германии с Taurus? Шольц говорит «мы не поставляем», а есть силы, которые настаивают на том, чтобы поставлять Taurus Украине, англичане выступают со своей инициативой: давайте, мол, через Англию транзитом, мы готовы отправить. Цель — Крымский мост, генералы немецкие уже планируют операции, как мы слышали, не только Крымский мост, но и военные базы, как они говорят, в глубине российской территории. Кто-то уже говорит, что эти ракеты могут ударить по Кремлю.
Вообще не очень зарываются в своих мечтаниях? Путин: Фантазируют, сами себя подбадривают, во-первых. Во-вторых, нас стараются запугать. Что касается ФРГ, там существуют проблемы и конституционного характера. Они правильно же говорят, если Taurus попадут в ту часть Крымского моста, которая, безусловно, даже по их понятиям является российской территорией, это нарушение Конституции Федеративной Республики Германии. Дело в том, что оппозиция в ФРГ ведет себя ещё более агрессивно. Посмотрим, до чего они договорятся. Внимательно следим за этим.
Применяют же английские, американские ракеты. Это же не меняет ситуацию на поле боя. Да, они наносят нам, конечно, ущерб, это очевидно. Но, по сути, это не меняет хода боевых действий и тех последствий, которые неизбежно наступают для противоположной стороны. Мы сейчас слышим, что в том же ФРГ. И Ваши каналы, и иностранные каналы, немецкие каналы показывают, сколько у них, сколько в неисправном состоянии, сколько требуют доработки, модернизации и так далее. Пусть работают. Как вы правильно сказали, существуют какие-то вещи, над которыми они должны подумать.
Кто поумнее, тот задумывается. Что, они не поняли, куда вступили вообще? Что с ними произошло? Путин: Это у них надо спросить, я не знаю. У нас были достаточно добрые отношения, стабильные отношения с этими странами, и мне думается, что они больше выигрывали от того, что они придерживаются нейтралитета, потому что это дает определенные преимущества, хотя бы как переговорная площадка для того, чтобы снижать напряженность в той же Европе. С Финляндией у нас вообще были идеальные отношения, просто идеальные. У нас не было ни одной претензии друг к другу, тем более территориальной, я уж не говорю о других областях. У нас и войск-то не было, мы войска оттуда все убрали, с российско-финской границы.
Зачем они это сделали? Исходя, по-моему, из чисто политических соображений. Очень, наверное, хотелось быть членами западного клуба, под каким-то «зонтиком». Зачем им это нужно, я, откровенно говоря, не понимаю. Это абсолютно бессмысленный шаг с точки зрения обеспечения собственных национальных интересов. Тем не менее это им решать, они так решили. У нас там не было войск, теперь будут. Не было там систем поражения, теперь появятся.
У нас экономические отношения были очень хорошими. Они пользовались нашим рынком, мы у них многое покупали. Что плохого в этом? Но теперь ситуация поменяется. Со своими многими товарами на других рынках они не очень нужны, наши — недополучают. Я не понимаю. Путин: Знаете, это бытовая вещь, но тем не менее. В последние годы и в Хельсинки, и уж тем более в приграничных районах Финляндии принимали российские рубли.
В том числе и в Хельсинки, в крупных супермаркетах, можно было покупать за рубли товары, какие хочешь. Там все объявления кругом на русском. Киселёв: Сейчас там приграничье просто банкротится. Путин: Да. Я к чему говорю? С другой стороны, с точки зрения экономики очень хорошо — цены на недвижимость держались достаточно на хорошем уровне. С точки зрения экономики хорошо, но были, видимо, силы, совсем уж правоконсервативные, националистические, которым это не очень нравилось — такое сближение с Россией. Некоторые даже считали, что это избыточно: что это русские дома, квартиры покупают?
Здесь кругом у нас все на русском языке… Я даже не то, что думаю, я знаю, на бытовом уровне начала подрастать такая русофобия. Может быть, и некоторые политические силы внутри страны решили воспользоваться этим бытовым креном, может быть. Вся совокупность этих факторов и привела к этому решению. Мне так кажется, но я на 100 процентов утверждать не могу. Во всяком случае это точно совершенно никак не улучшает ситуацию с точки зрения безопасности — и в двусторонних отношениях, да и в Европе в целом. Киселёв: Но тем временем в Соединенных Штатах идёт активная предвыборная президентская гонка. Без вас там не обходится. Вы незримо участвуете в ней, поскольку вас упоминает каждый из кандидатов от республиканской и демократической партии в своих речах, аргументирует.
Вообще такое впечатление, вы там не сходите со страниц газет и заголовков телевизионных новостей и являетесь аргументом в предвыборной кампании каждого. Да ещё подливаете масла в огонь. Путин: Как это? Киселёв: Говоря, что один из кандидатов для нас предпочтительнее. Но если вообще-то заграничный президент говорит, что какой-то из кандидатов в другой стране предпочтительнее, то это классическое вмешательство в выборы. Вообще, в какой степени вы вмешиваетесь в американские выборы таким образом, говоря, что Байден для нас предпочтительнее? И вообще насколько это так? Это троллинг или вообще что это?
Путин: Нет, вы знаете, я сейчас вам скажу одну вещь, которая покажет, что в моих предпочтениях здесь ничего не меняется. Мы не вмешиваемся ни как ни в какие выборы, и как я многократно говорил, будем работать с любым лидером, которому окажет доверие американский народ, американский избиратель. Но вот что любопытно. Ещё в последний год своей работы в качестве президента господин Трамп, сегодняшний кандидат в президенты, упрекал меня как раз в том, что я симпатизирую Байдену. Это было четыре с лишним года назад. Он мне так и сказал в одном из разговоров. Он мне так сказал, когда ещё президентом был. А потом, на мое удивление, его начали преследовать за то, что мы якобы поддерживали его как кандидата.
Ну, бред какой-то полный. А что касается сегодняшней предвыборной ситуации, то она приобретает все более нецивилизованный характер. Я не хотел бы давать никаких комментариев на этот счет. Но и уже точно совершенно, я думаю, что это очевидно для всех, американская политическая система не может претендовать на роль демократической во всех смыслах этого слова. Киселёв: Вообще, честно говоря, ваше предпочтение Байдена звучит для меня лично довольно странно. Ведь в 2011 году Байден приехал в Москву и уговаривал вас не идти в президенты. Вы помните эту историю? Тогда он рассказал об этом, встречаясь с российской оппозицией в Спасо-хаус.
И об этом написал Гарри Каспаров [Гарри Каспаров признан в РФ иноагентом, а также внесён в перечень террористов и экстремистов в России], что Байден рассказал эту историю, что он пришел в российский Белый дом к премьер-министру Путину и всячески отговаривал идти в президенты и начал строить у нас «арабскую весну». То есть Байден как бы не очень вас жаловал ещё тогда. У вас такая историческая дуэль с ним. Или у вас это просто прошло? Путин: Честно говоря, я как-то не очень обратил на это внимание. Киселёв: Прошло, да? Вы даже не очень обратили внимание на это. Путин: Какая-то дуэль… Д.
Киселёв: То есть для него это было серьёзно, а для вас — нет. Путин: Это же как раз признак вмешательства… Д. Киселёв: Да, это 100 процентов откровенное вмешательство. Путин: …в наши внутриполитические процессы. Мы уже много раз говорили, и я много раз говорил: «Мы никому не позволим этого делать». Киселёв: Хорошо. Если уйти от вмешательства, предвыборных баталий, по факту эскалация продолжается. Такое впечатление, что обе сверхдержавы — Россия и США играют в то, что в Америке называется «сhicken game»: это когда цыплята наскакивают друг на друга, а там это игра, когда парни на машинах летят друг другу в лоб, и кто первый свернет.
Похоже, первым никто сворачивать не собирается. Так что, столкновение неизбежно? Путин: Почему?
Полное интервью Владимира Путина Дмитрию Киселеву
Лауреатом в этой категории стал информационно-аналитический проект «Вести недели», ведущим которого является гендиректор медиагруппы»Россия сегодня» Дмитрий Киселев. Документальный фильм «Тот самый Киселёв» приуроченный к 70-ти летнему юбилею известного российского журналиста, ведущего Дмитрия Киселева. О том, как нарабатывается журналистский стиль, почему до телевидения, в отличие от интернета, зрителю нужно дорасти, является ли эфир адреналиновым наркотиком, Дмитрий Киселёв рассказал в эксклюзивном интервью обозревателю НТВ Роману Соболю. 5 из 24 Интервью Дмитрию Киселёву.
"Россия стала за этот год существенно крепче": Лавров дал большое интервью Киселеву
Документальный фильм «Тот самый Киселёв» приуроченный к 70-ти летнему юбилею известного российского журналиста, ведущего Дмитрия Киселева. Все выпуски телепрограммы Вести недели с Дмитрием Киселевым смотреть бесплатно в хорошем качестве на канале Россия 1. Главная» Новости» Новости воскресные с киселевым последний выпуск. Во вторник, 30 ноября, гендиректор международного информационного агентства «Россия сегодня» Дмитрий Киселев взял интервью у Александра Лукашенко. Российский журналист Дмитрий Киселев сегодня сообщил, что направил запрос в Белый дом на интервью с президентом США Джо Байденом, передает со ссылкой на РИА Новости.
Интервью с Дмитрием Киселёвым
И последствия могут быть катастрофическими для российской государственности. Вот и ответ. Киселев: Американцы вроде как говорят о переговорах, о стратегической стабильности, но в то же время заявляют о необходимости нанести стратегическое поражение России. Наша позиция звучит: «Мы открыты для переговоров, но время добрых жестов прошло, они кончились». Так что, переговоров не будет? Путин: Мы никогда не отказывались от переговоров. Киселев: Но как, без добрых жестов — значит, без компромиссов? Как тогда? Путин: Я постараюсь пояснить. Мы когда вели переговоры в Турции, в Стамбуле я уже много раз об этом сказал, надо повторить еще раз, я это сделаю с переговорщиками с той стороны, вышли на толстый фолиант, документ, фактически договор, проект договора. Выдержка из этого договора имеется, она была парафирована руководителем переговорной группы со стороны Украины, господином Арахамией.
Он это сделал, стоит его подпись у нас лежит в Администрации. Но потом, как известно, сам господин Арахамия поведал миру публично, тоже на встрече, по-моему, с журналистами, с иностранными даже: приехал бывший Премьер-министр Великобритании господин Джонсон и отговорил их окончательно подписывать и, соответственно, исполнять этот договор. И пошла тема, которую Вы сейчас упомянули: нужно нанести России поражение на поле боя. Готовы ли мы к переговорам? Да, готовы. Но только мы готовы к переговорам, не основанным на каких-то «хотелках» после применения психотропных средств, а основанным на тех реалиях, которые сложились, как в таких случаях говорят, на земле. Это первое. Нам ведь много раз уже чего только ни обещали. Обещали, если в историю не углубляться, что внутренний конфликт на Украине будет решен мирными средствами, политическими. Приехали, как мы помним, три министра иностранных дел в Киев, Польши, Германии и Франции, пообещали, что будут гарантами этих договоренностей — через день произошел госпереворот.
Обещали исполнять Минские соглашения, а потом публично заявили о том, что и не собирались выполнять этих обещаний, а только взяли паузу для вооружения бандеровского режима на Украине. Нам много чего обещали, поэтому здесь одних обещаний недостаточно. Сейчас вести переговоры только потому, что у них патроны заканчиваются, это как-то нелепо с нашей стороны. Мы готовы, тем не менее, к серьезному разговору, и мы хотим разрешать все конфликты и тем более этот конфликт мирными средствами. Но мы должны четко и ясно понимать для себя, что это не пауза, которую противник хочет взять для перевооружения, а это серьезный разговор с гарантиями безопасности Российской Федерации. Мы знаем различные варианты, о которых идет речь, знаем те «морковки», которые нам собираются показывать, для того чтобы убедить нас в том, что момент настал. Мы хотим, повторяю еще раз, разрешать все споры и данный спор, данный конфликт мирными средствами. И мы готовы к этому, мы этого хотим. Но это должен быть серьезный разговор с обеспечением безопасности и для противоборствующей стороны, и в данном случае нас прежде всего интересует безопасность Российской Федерации. Мы из этого и будем исходить.
Киселев: Владимир Владимирович, мне кажется, мы как-то слишком благородно выглядим. Не получится так, что мы что-то заключим с ними, а они в очередной раз нас обманут, а мы будем утешать себя тем, что мы по-честному, а они нас обманули? Что, наша судьба, в конце концов, оставаться все время в дураках? Американцы отчеканили себе медали в 1990-е годы за победу в «холодной войне», и с тех пор все эти десятилетия были десятилетиями большой лжи. Как можно вообще надеяться на то, что они пойдут и наконец-то заключат с нами честный договор, который они будут выполнять, да еще с гарантиями для нас? Я не знаю, как с ними быть вообще? Неужели Вы действительно верите, что такое возможно? Путин: Не хочется этого говорить, но я никому не верю. Киселев: Так. Путин: Но нам нужны гарантии.
Гарантии должны быть прописаны, должны быть такими, которые нас бы устроили, в которые мы поверим. Вот об этом идет речь. Сейчас, наверное, преждевременно публично говорить о том, что это могло бы быть. Но уж точно совершенно мы не купимся на какие-то просто пустые посулы. Киселев: Я боюсь, что Вас будут цитировать в расширительном плане. Вы никому вообще не верите либо Вы имеете в виду западных партнеров в данном случае, когда говорите, что никому не верите? Путин: Я предпочитаю руководствоваться фактами, а не благими пожеланиями и разговорами о том, что всем можно доверять. Ведь, понимаете, когда принимаются решения на таком уровне, степень ответственности за последствия принимаемых решений очень высока. Поэтому мы не будем ничего делать, что не соответствует интересам нашей страны. Киселев: Владимир Владимирович, а что случилось с Макроном?
У него что, вообще крыша поехала? Он собирается французские войска направлять воевать с нашей армией, он похож на боевого галльского петуха, тем самым испугал всех европейцев. Все же как реагировать на это? Путин: Дело в том, что военные западных стран присутствуют на Украине уже давно, еще до госпереворота присутствовали, а после госпереворота их количество кратно увеличилось. Сейчас присутствуют и впрямую в виде советников, присутствуют в виде иностранных наемников и несут потери. Но если речь пойдет об официальных воинских контингентах иностранных государств, то, уверен, это не изменит ситуации на поле боя — это самое важное, так же, как ничего не меняет поставка вооружений. Второе — это может привести к серьезным геополитическим последствиям. Потому что, если скажем, польские войска войдут на территорию Украины, как звучит, для прикрытия украинско-белорусской, допустим, границы или в каких-то других местах, чтобы освободить украинские воинские контингенты для участия в боевых действиях на линии соприкосновения, то думаю, что польские войска оттуда уже не уйдут никогда. Мне так кажется. Они спят и видят, они хотят вернуть те земли, которые считают исторически своими и которые были у них отобраны «отцом народов» Иосифом Виссарионовичем Сталиным и переданы Украине.
Они, конечно, хотят вернуть их. И если туда войдут официальные польские части, они вряд ли оттуда уйдут. Но тогда их примеру могут последовать и другие страны, которые потеряли часть своих территорий по результатам Второй мировой войны. Думаю, что геополитические последствия для Украины, даже с точки зрения сохранения ее государственности в современном виде, конечно, встанут во всей своей красе и в полный рост. Киселев: Если вернуться к Макрону, может быть, он решил таким образом отомстить России за то, что мы «наступили ему на хвост» в Африке, а нам там нужно было «стоять, бояться»? Он, наверное, не ожидал, что мы там будем столь активны. Путин: Да, я думаю, что какая-то обида есть, но, когда мы с ним поддерживали прямые контакты, мы достаточно откровенно говорили и на эту тему. Мы не лезли в Африку и не выдавливали оттуда Францию. Проблема в другом. Небезызвестная группа «Вагнер» сначала осуществляла ряд экономических проектов в Сирии, потом перебралась в другие страны Африки.
Минобороны оказывает поддержку, но только исходя из того, что это российская группа, не более того. Мы никого не выдавливали. Просто африканские лидеры некоторых стран договаривались с российскими экономоператорами, хотели с ними работать, не хотели в чем-то работать с французами. Это была даже не наша инициатива, это была инициатива со стороны наших африканских друзей. За что на нас в этой связи обижаться — непонятно, если независимое государство хочет развивать отношения со своими партнерами из других стран, в том числе из России, хочет развивать отношения с Россией. Мы их не трогали, бывших французских колонизаторов, в этих странах. Я даже говорю это без иронии, потому что во многих странах, где Франция исторически была метрополией, с ними не очень хотят иметь дело. Мы здесь ни при чем. Наверное, удобнее на кого-то обижаться, не видя при этом своих собственных проблем. Может быть, такая острая, достаточно эмоциональная реакция со стороны французского Президента связана в том числе и с тем, что происходит в некоторых африканских государствах.
Хотя я знаю и другие страны Африки, где спокойно относятся к французскому пребыванию, и говорят, что «да, нас устраивает, мы готовы с ними работать». Но в некоторых странах не хотят. Мы никого там не подзуживаем, никого не настраиваем против Франции. Мы не ставим перед собой таких задач. У нас там, если по-честному сказать, таких общегосударственных, общенациональных задач на уровне российского государства нет. Мы просто с ними дружим, и все. Они хотят с нами развивать отношения — ради бога, и мы идем им навстречу. Обижаться не на что. Киселев: Но теперь во Франции говорят, что уже в отношении России не осталось никаких «красных линий», и нет ничего невозможного, и все возможно. Вообще хотят как-то с нами говорить на основе баланса сил.
Чего мы только не слышим и из Франции, и с Запада, и из Литвы. В общем, какой-то такой хор не стройный, но враждебный. Может быть, и нам тоже пойти на нестандартные решения и в какой-то момент обратиться за помощью к двухмиллионной северокорейской армии? Например, в обмен на наш «ядерный зонтик» над половиной Корейского полуострова? Почему бы и нет тогда? Они нас ни о чем не просили. В принципе, как мы видим сегодня по результатам того, что происходит на поле боя, мы справляемся с теми задачами, которые ставим перед собой. Что касается тех государств, которые говорят о том, что у них в отношении России нет никаких «красных линий», они должны понять, что и в России в отношении этих государств тоже не будет никаких «красных линий». Что касается малых государств Европы, мы, во-первых, относимся ко всем с уважением, несмотря ни на что. Во-вторых, когда они, эти малые государства, призывают ужесточить политику в отношении России и принять какие-то крайние меры, в том числе, допустим, войска вводить и так далее, это все-таки те государства, и они это понимают, которые не почувствуют на себе последствий сделанных ими провокационных заявлений.
А те, кто могут почувствовать, они ведут себя гораздо более сдержанно. И правильно. Киселев: А все эти пляски Германии с Taurus? Шольц говорит «мы не поставляем», а есть силы, которые настаивают на том, чтобы поставлять Taurus Украине, англичане выступают со своей инициативой: давайте, мол, через Англию транзитом, мы готовы отправить. Цель — Крымский мост, генералы немецкие уже планируют операции, как мы слышали, не только Крымский мост, но и военные базы, как они говорят, в глубине российской территории. Кто-то уже говорит, что эти ракеты могут ударить по Кремлю. Вообще не очень зарываются в своих мечтаниях? Путин: Фантазируют, сами себя подбадривают, во-первых. Во-вторых, нас стараются запугать. Что касается ФРГ, там существуют проблемы и конституционного характера.
Они правильно же говорят, если Taurus попадут в ту часть Крымского моста, которая, безусловно, даже по их понятиям является российской территорией, это нарушение Конституции Федеративной Республики Германии. Дело в том, что оппозиция в ФРГ ведет себя еще более агрессивно. Посмотрим, до чего они договорятся. Внимательно следим за этим. Применяют же английские, американские ракеты. Это же не меняет ситуацию на поле боя. Да, они наносят нам, конечно, ущерб, это очевидно. Но, по сути, это не меняет хода боевых действий и тех последствий, которые неизбежно наступают для противоположной стороны. Мы сейчас слышим, что в том же ФРГ. И Ваши каналы, и иностранные каналы, немецкие каналы показывают, сколько у них, сколько в неисправном состоянии, сколько требуют доработки, модернизации и так далее.
Пусть работают. Как Вы правильно сказали, существуют какие-то вещи, над которыми они должны подумать. Кто поумнее, тот задумывается. Что, они не поняли, куда вступили вообще? Что с ними произошло? Путин: Это у них надо спросить, я не знаю. У нас были достаточно добрые отношения, стабильные отношения с этими странами, и мне думается, что они больше выигрывали от того, что они придерживаются нейтралитета, потому что это дает определенные преимущества, хотя бы как переговорная площадка для того, чтобы снижать напряженность в той же Европе. С Финляндией у нас вообще были идеальные отношения, просто идеальные. У нас не было ни одной претензии друг к другу, тем более территориальной, я уж не говорю о других областях. У нас и войск-то не было, мы войска оттуда все убрали, с российско-финской границы.
Зачем они это сделали? Исходя, по-моему, из чисто политических соображений. Очень, наверное, хотелось быть членами западного клуба, под каким-то «зонтиком». Зачем им это нужно, я, откровенно говоря, не понимаю. Это абсолютно бессмысленный шаг с точки зрения обеспечения собственных национальных интересов. Тем не менее это им решать, они так решили. У нас там не было войск, теперь будут. Не было там систем поражения, теперь появятся. У нас экономические отношения были очень хорошими. Они пользовались нашим рынком, мы у них многое покупали.
Что плохого в этом? Но теперь ситуация поменяется. Со своими многими товарами на других рынках они не очень нужны, наши — недополучают. Я не понимаю. Путин: Знаете, это бытовая вещь, но тем не менее. В последние годы и в Хельсинки, и уж тем более в приграничных районах Финляндии принимали российские рубли. В том числе и в Хельсинки, в крупных супермаркетах, можно было покупать за рубли товары, какие хочешь. Там все объявления кругом на русском. Киселев: Сейчас там приграничье просто банкротится. Путин: Да.
Я к чему говорю? С другой стороны, с точки зрения экономики очень хорошо — цены на недвижимость держались достаточно на хорошем уровне. С точки зрения экономики хорошо, но были, видимо, силы, совсем уж правоконсервативные, националистические, которым это не очень нравилось — такое сближение с Россией. Некоторые даже считали, что это избыточно: что это русские дома, квартиры покупают? Здесь кругом у нас все на русском языке… Я даже не то, что думаю, я знаю, на бытовом уровне начала подрастать такая русофобия. Может быть, и некоторые политические силы внутри страны решили воспользоваться этим бытовым креном, может быть. Вся совокупность этих факторов и привела к этому решению. Мне так кажется, но я на 100 процентов утверждать не могу. Во всяком случае это точно совершенно никак не улучшает ситуацию с точки зрения безопасности — и в двусторонних отношениях, да и в Европе в целом. Киселев: Но тем временем в Соединенных Штатах идет активная предвыборная президентская гонка.
Без Вас там не обходится. Вы незримо участвуете в ней, поскольку Вас упоминает каждый из кандидатов от республиканской и демократической партии в своих речах, аргументирует. Вообще такое впечатление, Вы там не сходите со страниц газет и заголовков телевизионных новостей и являетесь аргументом в предвыборной кампании каждого. Да еще подливаете масла в огонь. Путин: Как это? Киселев: Говоря, что один из кандидатов для нас предпочтительнее. Но если вообще-то заграничный президент говорит, что какой-то из кандидатов в другой стране предпочтительнее, то это классическое вмешательство в выборы. Вообще, в какой степени Вы вмешиваетесь в американские выборы таким образом, говоря, что Байден для нас предпочтительнее? И вообще насколько это так? Это троллинг или вообще что это?
Путин: Нет, Вы знаете, я сейчас Вам скажу одну вещь, которая покажет, что в моих предпочтениях здесь ничего не меняется. Мы не вмешиваемся ни как ни в какие выборы, и как я многократно говорил, будем работать с любым лидером, которому окажет доверие американский народ, американский избиратель. Но вот что любопытно. Еще в последний год своей работы в качестве Президента господин Трамп, сегодняшний кандидат в Президенты, упрекал меня как раз в том, что я симпатизирую Байдену. Это было четыре с лишним года назад. Он мне так и сказал в одном из разговоров. Он мне так сказал, когда еще Президентом был. А потом, на мое удивление, его начали преследовать за то, что мы якобы поддерживали его как кандидата. Ну, бред какой-то полный. А что касается сегодняшней предвыборной ситуации, то она приобретает все более нецивилизованный характер.
Я не хотел бы давать никаких комментариев на этот счет. Но и уже точно совершенно, я думаю, что это очевидно для всех, американская политическая система не может претендовать на роль демократической во всех смыслах этого слова. Киселев: Вообще, честно говоря, Ваше предпочтение Байдена звучит для меня лично довольно странно.
Но если речь пойдет об официальных воинских контингентах иностранных государств, то это не изменит ситуации на поле боя, убежден Путин. К тому же это решение может привести к серьезным геополитическим последствиям. По мнению главы государства, если Польша введет войска на территорию Украины, например для прикрытия украинско-белорусской границы, то оттуда они уже не уйдут никогда. Россия выдворила Францию из Африки? Возвращаясь к словам Эммануэля Макрона, ведущий Дмитрий Киселев предположил, что у французского лидера могла затаиться обида на Москву из-за того, что РФ «наступила на хвост» в Африке. В современной истории Париж продолжает влиять на политику в сложившихся на этих территориях государствах.
Многие африканские лидеры по своей инициативе не хотели в чем-то работать с Францией, а хотели с Россией. Источник: Kremlin. При этом Путин подчеркнул, что РФ готова применить ядерное оружие в том случае, если речь идет о существовании российского государства, нанесении ущерба суверенитету и независимости страны. Необходимости применять тактическое ядерное оружие в ходе спецоперации на Украине не было, отметил президент. Это оружие было впервые анонсировано 1 марта 2018 года во время послания Федеральному собранию. Первый полк «Авангардов» заступил на боевое дежурство в 2021 году. По словам Путина, при движении к цели ракета выполняет глубокое маневрирование — как боковое, так и по высоте, что делает ее неуязвимой.
По словам политика, в Вашингтоне понимают, что развертывание американских войск на территории России или Украины будет рассматриваться в Москве как интервенция. Путин выступил с прямым предупреждением Западу, утверждает британский таблоид Daily Mail. Его слова тревожат: Путин напомнил, что российская ядерная доктрина позволяет использовать ядерное оружие в случае предполагаемой угрозы национальной безопасности. В США внимание журналистов сосредоточилось на той же теме. В среду президент России Владимир Путин предупредил Запад, что его страна готова к ядерной войне. По его словам, отправка американских войск на Украину будет воспринята как значительная эскалация. Политик призвал к стратегической сдержанности. В Newsweek решили попугать читателей "зловещим ядерным предупреждением в адрес Запада", о чем написали в заголовке статьи. Журналист в маленьком материале упомянула слово "ядерный" nuclear 15 раз, в то время как сам Владимир Путин за 97-минутное интервью использовал его всего девять раз. Президент России Владимир Путин заявил, что его страна готова к ядерной войне. Всего несколько дней назад в ежегодном послании он говорил, что "стратегические ядерные силы находятся в состоянии полной готовности". Президент подчеркнул, что Москва готова использовать их в случае, "если речь идет о существовании российского государства, нанесении ущерба нашему суверенитету и независимости". Единственным представителем западных СМИ, который не додумал ничего лишнего, стало агентство Bloomberg. По словам Путина, Россия потребует гарантий безопасности, чтобы рассмотреть вопрос о переговорах, которые положат конец конфликту на Украине, пишет автор статьи. Французская пресса тоже не осталась в стороне и отреагировала на интервью Путина.
Готовы ли мы к переговорам? Да, готовы, но только на основанные на тех реалиях, которые сложились, как в таких случаях говорят, на земле. Мы хотим разрешать все споры мирными средствами. И мы готовы к этому… В данном случае нас прежде всего интересует безопасность РФ. О повышении НДФЛ Распределение налогового бремени должно стать более справедливым в том смысле, что в общую казну: на решение общенациональных задач и, прежде всего, на борьбу с бедностью — больше должны отдавать корпорации, юридические и физические лица, которые зарабатывают больше. Это, по сути, прогрессивный налог. Мне кажется, что общество воспримет это абсолютно нормально — первое. А второе — сам бизнес. От нас что просят? Просят, чтобы мы определились с системой налогообложения, но не трогали ее больше, чтобы она была стабильной. Российские предприниматели должны понимать, что ситуация для них с точки зрения наличия рабочих рук в ближайшие годы не изменится к лучшему. Они столкнутся с дефицитом рабочей силы.