С 1945 года Константин Устинович Черненко работал секретарем Пензенского обкома партии.
Смерть Черненко
Прибытков пишет, что «С высокогорного курорта Черненко срочно перевезли в Подмосковье, на брежневскую дачу в Завидово. Самостоятельно ходить он не мог. Говорил с трудом. Приступы астмы, которые раньше были довольно редкими, уча-стились. Кашель, в груди хрипы. Здоровье подорвано окончательно. Для того, чтобы как то поддерживать его состояние, на даче и в кабинете установили специальные кислородные аппараты» Принятые меры сразу же сказались на состоянии К. Уже через неделю кризис прошел. И Константин Устинович встал на ноги. Вскоре он напомнил о своем существовании, дав интервью, которое 2 сентября появилось на страницах «Правды». Смерть Черненко В.
Легостаев утверждал, что 27 февраля «Горбачёв и Лигачев посетили в больнице Черненко». То же самое подтверждает и Анна Дмитриевна жена Черненко , регулярно навещавшая мужа». Из воспоминаний Е. Горбачёва, что именно тогда окончательно было принято решение не выносить на него вопрос о научно- техническом прогрессе. Протокол заседания Политбюро зафиксировал также, что в ходе беседы с К. Чер-ненко рассматривался вопрос о подготовке очередного партийного съезда. Это свиде-тельствует о том, что, хотя в начале марта К. Черненко был плох, но еще находился в здравом рассудке и был способен принимать решения. На следующий день «за три дня» до смерти , видимо, накануне заседания Политбю-ро Черненко позвонил А. Громыко и спросил: «Не следует ли мне самому подать в от-ставку?
Профессор А. Островский в своем исследовании отмечает, что, если верить Д. Мэтлоку, в первых числах марта в Вашингтоне были получены сведения о смерти К. Подобные слухи уже периодически появлялись и в СССР, и за границей. Но если до этого администрация США никак не реагировала на них, на этот раз 8 марта Д. Мэтлок направил помощнику президента по национальной безопасности записку «о том, что, хотя последние слухи, по видимому…, не соответствуют истине, все же отнюдь не преждевременно для президента решить, поедет ли он в Москву на похороны, когда придет их черед».. Это означает, что, по мнению администрации президента, с 8 марта счет событий пошел на дни. Чазов, — в связи с гипоксией мозга у К. Черненко развилось сумеречное состояние. Мы понимали, что дни его сочтены.
Я позво-нил Горбачёву и предупредил, что трагическая развязка может наступить в любой момент». Легостаев, опиравшийся на рассказ жены К. Черненко, писал, что Анна Дмитриевна регулярно «навещала мужа в больнице». Воскресенье 10 марта 1985 г. Чазов почти весь день провел у постели генсека. Разговор не клеился, я лишь сказал ему, что вряд ли Черненко переживет этот день». По утверждению Е. Чазова, «в три часа дня» К. Черненко потерял сознание и через несколько часов умер. Между тем эта версия находится в противоречии с рассказом Анны Дмитриевны о ее последней встрече с мужем.
Что же заставило ее изменить сложившийся порядок? Оказывается, в тот день ее «вызвали в больницу ». Когда она приехала в Кунцево и вошла в палату мужа, то «была поражена обилием врачей и самой сложной медицинской аппаратурой. Все тело умирающего было оплетено проводами и датчиками». Это означает, что когда Анна Дмитриевна была у мужа накануне, то ничего подобного не было. Следовательно, резкое ухудшение его состояния произошло после ее предшествующего визита в ЦКБ. К сожалению, имеющиеся в нашем распоряжение материалы, - пишет А. В Островский, - не позволяют пока восстановить хронологию последнего дня К. Столь же смутное представление мы имеем и об охране К. Но кто из них 10 марта находился в ЦКБ и поделился ли кто нибудь своими воспоминаниями об этом, пока неизвестно.
Когда в первой половине дня 10 марта Анна Дмитриевна появилась в палате мужа, Константин Устинович был в сознании и «ей позволили поговорить с ним». Вот как этот эпизод описывал с ее слов В. Легостаев: «Лицо и руки мужа были опутаны многочислен-ными проводами и трубками, они проникали в ноздри, краешки рта, ушные раковины. Пульсировали экраны мониторов. В волнении она приблизилась к нему, спросила: «Костя, что с тобой? Тебе совсем плохо? Совсем тяжело? Из путаницы проводов и трубок он с трудом выдохнул: «Да». Она сказала: «Ты борись. Ты сопротивляйся».
Задыхаясь и клокоча грудью, он снова отозвался: «Да». Подошли врачи и попросили ее уйти, потому что начинается консилиум». После этого Анну Дмитриевну «вывели в коридор». Легостаев, — но позвали раньше». Когда Анна Дмитриевна вышла от мужа, она «заметила в соседней комнате лечащего врача Зинаиду Васильевну, обменялись несколькими фразами ни о чем. Потом Зинаида Васильевна ушла в палату. Через не-которое время вышла, подошла близко, сказала: «Анна Дмитриевна, Константин Устинович оставил нас». Примерно так же писал и В. Прибытков: «Начался очередной врачебный консилиум. Но продолжался он недолго».
Вскоре вышла лечащий врач Зоя Васильевна и, борясь со слезами, проговорила: «Анна Дмитриевна, Константин Устинович нас покинул». Получается, что Анну Дмитриевну специально пригласили в больницу, чтобы она могла проститься с мужем. В связи с этим напрашивается предположение, что консилиум принял решение прекратить борьбу за жизнь генерального секретаря и отключил систему поддержания его жизнеобеспечения Но дело не только в этом. Если на заседании Политбюро, Е. Чазов уверял, что К. Черненко потерял сознание в три часа дня и только после этого умер, то из воспоминаний Анны Дмитриевны вытекает, что ее поставили в известность о смерти мужа уже к середине дня. В связи с этим заслуживает внимание свидетельство Д. Волкогонова, ко-торый имел возможность знакомиться с материалами президентского архива, что К. Черненко потерял сознание не «в три часа», а «в полдень». В «Медицинском заключении» сказано: «Черненко К.
Тяжесть состояния усугублялась сопутствующим хроническим гепатитом с переходом в цирроз.
Черненко то и дело замолкал, прыскал в рот из баллончика, вытирал пот со лба. А когда в заседании был объявлен перерыв и все пошли фотографироваться, расстояние до зала, где ждал фотограф, составлявшее около 100-200 метров, Константин Устинович преодолел лишь за 20 минут. С эмфиземой в Кисловодск В таком состоянии Константин Черненко пребывал весь срок, отведенный ему судьбой, в качестве Генерального секретаря. Более того, как пишет Виктор Дудихин, автор книги «Хроника одного солнечного цикла», большую часть своего правления Черненко провел на койке в Центральной клинической больнице.
Как утверждает Дудихин, нередко прямо там и заседали члены Политбюро. Врачи поставили Константину Устиновичу сразу несколько диагнозов, но самым серьезным из них, по мнению Роя Медведева, автора издания «Социализм и капитализм в России», была эмфизема легких. Именно поэтому он с трудом не только говорил, но и дышал. Черненко не мог жить без кислородного баллона, который обогащал воздух в тех помещениях, где находился генсек. Если верить книге «Как Горбачев «прорвался во власть», Валерия Легостаева, осенью 1984 года Евгений Чазов и Михаил Горбачев настояли на том, чтобы Черненко отправился на лечение в Кисловодск.
Следующие три года К. Черненко работал секретарем обкома по идеологии в Пензенской области, затем он заведовал отделом пропаганды и агитаций в ЦК Компартии Молдавии. Именно здесь в начале 1950-х годов К.
Черненко познакомился с Брежневым, тогда первым секретарем. Деловое общение переросло в крепкую дружбу, которая длилась до конца жизни. С помощью Брежнева Черненко совершил уникальную партийную карьеру, пройдя от основания до вершины пирамиды власти, при этом не обладая заметными качествами вождя.
Именно после того, как он отведал копченой рыбы, присланной, кстати говоря, министром МВД, его состояние здоровья начало резко ухудшаться. Для того, чтобы понять мотивы отравления и установить его виновников, Александр Афанасьев, написавший книгу «Силовой вариант», описывает и сложившуюся в то время ситуацию. Дело в том, что при Черненко во властные структуры вернулись чиновники, уволенные Андроповым.
И Виталий Федорчук начал собирать группу для расследования преступлений особой общественной опасности, организованных Андроповым для удержания власти. Выходил Федорчук и на Черненко, который неожиданно заболел, а потом умер.
Кто, если не Горбачев?
Черненко, надо отдать ему должное, не пытался отодвинуть Горбачева, как многие поступили бы на его месте. Он, напротив, его поддерживал. Михаил Сергеевич смог стать Генеральным только потому, что Черненко настоял на том, чтобы в его отсутствие именно Горбачев вел заседания секретариата и Политбюро. Константин Устинович сделал еще один символический шаг: пересадил в кресло справа от себя, которое традиционно занимал второй человек в партии. В последние два месяца жизни Черненко Горбачев уже руководил страной. И все-таки в марте 1985 года ему необходим был союзник из старой гвардии. Эту роль взял на себя министр иностранных дел Андрей Андреевич Громыко. Он рассчитывал на повышение — на кресло председателя Президиума Верховного Совета — и сделал ставку на Горбачева. Закулисные переговоры, как говорят, вели три академика.
Горбачев не спешил с ответом. Опасался: не ловушка ли это? За несколько дней до смерти у Черненко развилось сумеречное состояние. Стало ясно, что его дни сочтены. Горбачев дал знать, что высоко ценит Андрея Андреевича и готов сотрудничать. Вечером 10 марта 1985 года Черненко умер. На заседании Политбюро слово взял Громыко — неожиданно для всех, кроме Горбачева. Сказал, что лучшей кандидатуры он не может себе представить.
Этого оказалось достаточно: в Политбюро не было принято спорить. Приход Горбачева к власти можно представить как цепь случайностей. Но, как говорят марксисты, случайность — проявление закономерности. Горбачев занял место на олимпе благодаря своим политическим талантам. И все его действия после избрания также были закономерными. Прекрасно помню то время. Тоскливое, раздраженное состояние общества и всеобщую жажду перемен. Помню, как даже высокопоставленные партаппаратчики в своем кругу, не стесняясь, крыли матом заскорузлую систему и связывали свои надежды с молодым генсеком.
Преобразований хотели и будущие яростные критики Горбачева. Разумеется, представление о переменах у всех было разное — кого-то вполне устроило освобождение начальственных кресел от засидевшихся в них стариков.
Рыжков явствует, что упомянутая записка Черненко была рассмотрена Политбюро только в октябре 1984 г. В начале октября М. Горбачёв пригласил к себе по этому вопросу В. В ноябре была создана рабочая группа во главе с Н. Характеризуя эту работу, В. Медведев пишет: «Постепенно вырисовывался глубокий и интересный замысел с выходом на общеэкономические проблемы, структурную и инвестиционную политику и, что особенно важно, на перестройку хозяйственного механизма».
Работа к пленуму, который был намечен на апрель 1985 г. Так, по свидетельству В. Медведева, появилась на свет новая «комплексная программа научно-технического прогресса на 20 лет». На время самыми важными стали разговоры о новой Программе КПСС и дискуссия о «стадии развития общества», которую предлагалось теперь именовать не развитым , а развивающимся социализмом. Черненко полагал, что таким образом начиналась работа, придающая «мощное ускорение развитию народного хозяйства». По мнению историка Александра Островского, Ю. Андропов уже в начале 1980-х начал готовить антисталинский идеологический залп. Особая роль в этом отношении отводилась фильму Т.
Абуладзе «Покаяние» , съёмки которого были начаты в 1983 г. Можно было ожидать, что после смерти Юрия Андропова на фильме будет поставлен крест. Однако уже в марте 1984, то есть через месяц после того, как К. Черненко стал генсеком, деньги для продолжения работы над фильмом были изысканы и начались новые съёмки. На этот раз они продолжались пять месяцев и к концу лета были завершены. Затем начались монтажные работы. В декабре фильм был закончен. Таким образом, ещё при жизни Генсека К.
Черненко был подготовлен фильм, который должен был взорвать общественное мнение и начать идеологический разворот умов советских людей против существующей политической системы. Но стоит сказать, что отношение самого Черненко к данному фильму, или любого другого члена Политбюро ЦК КПСС, к данному фильму именно на момент его съёмки не особо известно. Да и вряд ли Генеральный секретарь занимался бы личном вопросами выделения средств отдельному фильму. Подобная же роль отводилась и роману Анатолия Рыбакова «Дети Арбата». При Черненко была напечатана повесть Бориса Васильева « Завтра была война » [26]. Большим достижением во внешней политике К. Черненко стало потепление отношений с Китайской Народной Республикой. С другой — этим документом, помимо экономической сферы, были и обозначены политические основы сотрудничества, «основывающегося на принципах равноправия, взаимной выгоды, невмешательства во внутренние дела друг друга и взаимного уважения суверенитета» [27].
Громыко и государственным секретарем Дж. В период непродолжительного пребывания Черненко во главе государства не состоялось ни одной встречи на высшем уровне между руководителями СССР и США и не было подписано ни одного межгосударственного советско-американского соглашения [28]. Черненко инициировал укрепление кооперации в рамках Совета Экономической Взаимопомощи, но на принципиально иной основе: взамен всё большего превращения СССР в поставщика разнообразного сырья в «братские» страны, предлагалось отлаживать с ними такую производственно-технологическую кооперацию, когда советская сторона на равных участвовала бы в средних и высоких технологических переделах [24]. Упомянутой инициативе Черненко было посвящено межгосударственное совещание стран — членов СЭВ в Москве в июне 1984 г. Но эти решения были фактически отменены уже к концу 1985 года, когда, после полугодового правления Горбачёва, уже появились первые признаки надвигающегося краха [24]. Черненко во время переговоров заявил: «Мы придаём первостепенное значение поддержанию большей стабильности в советско-французских отношениях, ибо, помимо взаимной выгоды, это может принести сегодня немалую пользу упрочению международной безопасности, способствовать возрождению разрядки». Нужно сказать, что при К. Черненко была проявлена солидарность с бастующими рабочими Англии.
После того, как премьер-министр М. Осенью 1984 года К. Осложняло работу К. Черненко сильно подорванное здоровье. Как вспоминает академик Е. Чазов, «с каждым днём его заболевание прогрессировало — нарастали склеротические изменения в лёгких, нарушалась нормальная проходимость бронхов за счёт появления в них бронхоэктазов, нарастала эмфизема.
Саратовский институт механизации сельского хозяйства по специальности «Инженер — механик», длительное время работавшей в Наркомате Министерстве заготовок СССР. В раздел «Вещественные источники» включены государственные награды СССР, памятные медали и нагрудные знаки, подарки и сувениры к 70-летию К. Небольшой комплекс документов из семьи был передан в Государственный исторический музей ГИМ. Черненко, 1940 гг. В одиннадцать лет, после смерти матери, он стал работать по найму, параллельно обучаясь школе крестьянской молодёжи. В 1926 г. Константин Черненко вступил в комсомол. Сразу по окончании школы, Черненко назначили на работу заведующим отделом агитации и пропаганды Новосёловского райкома комсомола. В 1930 К. Черненко был призван в ряды Красной Армии. После демобилизации он работал в Красноярском крае: заведующим отделом пропаганды и агитации Новосёловского и Уярского райкомов партии, директором Красноярского краевого дома партийного просвещения, заместителем заведующего отделом пропаганды и агитации, а затем секретарём Красноярского крайкома партии. С 1943 г.
Ведь как делегат съезда я, не услышав моей фамилии в списках, должен был голосовать — участвовать в тайном голосовании — и это регистрировалось. Закрытое заседание открыл Андропов, второй вопрос повестки дня, выборы. Слово для оглашения тех, кого совет старейшин совещание глав делегаций предлагал внести в список для голосования по выборам в члены ЦК, предоставляется Черненко. С удовольствием я услышал фамилии Арбатова, Загладина, Иноземцева. Был там, конечно, и Александров-Агентов. Был там и Косолапов, главный редактор «Коммуниста», что очень правильно и чему я тоже порадовался. Но был и Афанасьев, вопреки тому, что приносил мне на хвосте из Завидово Загладин... Список по кандидатам в члены ЦК поручено было прочитать Кириленко. Ну, прежде всего, что это было за чтение! Он перевирал почти каждую фамилию, ставил совершенно немыслимые ударения даже в самых простых русских фамилиях, причём так, что, как правильно сказал вслух один из рязанцев, «люди, наверно, узнают себя только по должностям» которые назывались после фамилии. Некоторые он читал по слогам сначала будто бы для себя, а потом «целиком» - для зала. Фамилии инородцев вовсе невозможно было разобрать. И зал, и президиум во главе с Брежневым откровенно смеялись. Шум нарастал. Рязанцы вокруг простодушно передразнивали произношение «всесильного третьего» в нашей партии. В общем, скандал полный. Кстати, он получил голосов «против» больше, чем кто-либо другой из баллотировавшихся в ЦК, в кандидаты ЦК и в члены Центральной ревизионной комиссии, а именно 10 «против». Итак, запинаясь и перевирая, Кириленко шёл к концу списка и вдруг, дойдя до «Ч», он произносит мою фамилию, имя, отчество и должность. Сомнений уже нет. Я постарался и ухом не повети, но ко мне со всех сторон уже тянулись руки рязанцев. А одна даже воскликнула: «Во, какой у нас ряд! Действительно, в этом ряду, где мы сидели, оказалось четыре «выдвинутых»: сам Приезжев, первый секретарь Рязани, Силаев — министр авиационной промышленности, делегат от Рязани — в члены ЦК, Калашников, зам. Ряд оказался в итоге «редкий» по концентрации. Потом голосовали. А когда я часам к 8-ми вернулся в Отдел, все уже знали и бросились меня поздравлять. Кстати, Бовин, ещё один среди главных в завидовской команде, сделан членом ЦРК. Преодолел таки сусловский барьер... Потом звонит мне: «Граф, - говорит, - благодарю тебя за то, что ты освободил мне место в ревизионной комиссии». Как же всё «это получилось»? Немного приоткрывает случившееся разговор с Пономарёвым на второй день после съезда. Он все-таки позвал меня. И я пошёл... Поздравил меня. Я сказал спасибо, добавил, что для меня это было полной неожиданностью. Но Вы не захотели явиться... Я не стал заводиться. А он продолжал: - Пришлось поработать... И одному, и другому, и третьему говорил за Вас кому же, подумал я: Суслову, Черненко, Капитонову? И один, и другой раз. Все ссылались, что нарушаем порядок, создаём ненужные прецеденты... Пришлось настаивать, - говорю, - Черняев работает не меньше Загладина. Тот, мол, часто отвлекается, а Отдел то и дело — на Черняеве. Словом, убедил. Но тогда они сказали: давайте уж раз так, и Разумова выдвигать, пусть будет не одно единственное исключение. Дело в том, что во всем аппарате ЦК только я и Разумов были введены в высшие выборные органы на XXV съезде из многих десятков просто замов. Первые замы ряда отделов и на прошлом, и на этом съезде входили и вошли в ЦК, в ЦРК, как и большинство зав. Но просто замы — только двое. Это было и осталось исключением из правила. Может быть, что-то из того, что говорит Б. Тем более, что многие из аппаратчиков даже первые замы остались не «продвинутыми». Так я на пороге своего 60-летия вошёл в состав ЦК... Сравниваю с теми, кто делал революцию, первые пятилетки. Впрочем, войну «делали» и мы, мальчишки. Но не нам было доверено управлять отвоёванным. Поколение комбатов пошло в гуманисты по Дезькиному слову , а не в карьеристы. Нарвался я с замечаниями на вариант для Программы, сделанный Арбатовым. Заставил Б. Оно бы и ничего, даже интересно. Но беда в том, что ему-то этот вариант нравится. Хотя сам Арбатов, сдав его ему, позвонил мне и в своей солдатско-матерной манере «извинялся» за то, что Б. Это значит, хреново написал. А сделал так потому, что за такой короткий срок всё равно ничего приличного не напишешь - такого, чтоб стоило отстаивать, и чтобы отвязаться, написал туда максимально из старой «пономарёвской» Программы, а тому этого только и надо было. Поэтому и понравилось. Я же опять мудак-идеалист. Рассчитывал заинтересовать Пономарёва «комманифестовским» М. Это, действительно, можно бы сделать красиво, но не руками даже Арбатова и уж, конечно, не под руководством тов. Черненко требует «яркого языка» в партийных документах. Казалось бы, где, как не в Программе, показать образец такого языка. Но для этого нужна культура, которой нет у тех, кто, к сожалению, приставлен к этому делу... А можно было бы красиво сделать. И не много места потребовалось бы. Делаю же я «вставки» и «предложения», которые помогут убрать глупости, ошибки, снизить уровень демагогии, но не отменят главного: по крайней мере по разделу капитализма это будет нудный «учебник», от которого будет тошнить студентов и в котором западный читатель ни за что не узнает общества, в котором живёт.
Константин Устинович Последний: как генсек Черненко завершал эпоху «пышных похорон»
13 марта 1985 года страна провожала в последний путь Константина Устиновича Черненко. Черненко умер, когда приближалось окончание третьей четверти. Константи́н Усти́нович Черне́нко (11 [24] сентября 1911, село Большая Тесь, Минусинский уезд, Енисейская губерния, Российская империя — 10 марта 1985, Москва, РСФСР, СССР).
Константин Черненко — самый невзрачный правитель СССР
А когда Черненко стал генсеком, китайцу уже исполнилось 80. Константин Черненко правил СССР 13 месяцев и умер 30 лет назад — 10 марта 1985 года. Константин Устинович Черненко(11 сентября 1911 — 10 марта 1985) — Генеральный секретарь ЦК КПСС с 13 февраля 1984, Председатель Президиума Верховного Совета СССР с 11 апреля 1984 (депутат — с 1966-го). В ноябре 1982 года, когда умер Брежнев, верх взяли сторонники Андропова, Черненко на Пленуме ЦК КПСС лично огласил кандидатуру экс-председателя КГБ СССР на пост генсека.
«Пятилетка пышных похорон». Начало.
| Сталинист или умеренный андроповец. История малоизвестного генсека Константина Черненко | Константин Устинович Черненко скончался 10 марта 1985 года в Москве от остановки сердца, при проявлениях нарастающей печеночной и легочно-сердечной недостаточности. |
| Константин Черненко - биография, факты, фото | 26 мая 2023 года произошло знаменательное событие в жизни нашего города — была открыта мемориальная доска Константину Устиновичу Черненко. |
| Генсек на год. Как Черненко, будучи поклонником Сталина, подыграл Горбачеву | Константин Устинович Черненко родился (11) 24 сентября 1911 года в Енисейской губернии, в крестьянской семье. |
Константин Черненко — самый невзрачный правитель СССР
Константи́н Усти́нович Черне́нко (11 [24] сентября 1911, село Большая Тесь, Минусинский уезд, Енисейская губерния, Российская империя — 10 марта 1985, Москва, РСФСР, СССР). 10 марта умирает Константин Черненко. 13 февраля 1984 года, после смерти Андропова, Константин Устинович Черненко единогласно был избран главой партии и государства.
Какую тайну смерти Черненко скрывал Горбачёв
В детстве Константин окончил 3-годичную школу сельской молодежи. Изначально он был пионером, а по достижении 14-летнего возраста стал комсомольцем. В 1931 г. Черненко призвали на службу, которую он проходил в пограничном регионе между Казахстаном и Китаем. Тогда же ему доверили должность секретаря партийной организации пограничной заставы. Политика После демобилизации Константин был назначен главой краевого дома партийного просвещения Красноярска.
Одновременно с этим он руководил агитационным отделом в Новоселовском и Уярском районах. В возрасте 30 лет Черненко возглавил Компартию Красноярского края. В разгар Великой Отечественной войны 1941-1945 он 2 года обучался в Высшей школе партийных организаторов. В это время биографии Константину Черненко предложили работу в областном комитете Пензенской области. В 1948 г.
Через несколько лет мужчина познакомился с Леонидом Брежневым. Вскоре между политиками завязалась крепкая дружба, которая продолжалась до конца жизни. В 1953 г. Константин Устинович окончил Кишиневский педагогический институт, став учителем истории. Черненко прекрасно справлялся с порученными ему заданиями, вследствие чего стал для Брежнева незаменимым работником.
И видел, как они «преображались в лице», когда вновь и вновь, как ни в чем не бывало, я говорил только по нашим общим делам, связанным с порядком работы съезда. А они-то уж давно знали, «сохранюсь» я или нет. Особенно мне было не по себе от этой неизвестности потому, что, когда будут оглашать списки для голосования на закрытом заседании, я буду сидеть среди рязанцев. У меня даже мелькала мысль — не пойти. Как бы они, рязанцы, посмотрели на меня, на человека, который сидел у них на конференции в Рязани в первом ряду президиума и проводил от имени ЦК первый их Пленум, руководил избранием первого секретаря обкома!! Но не пойти на такое заседание - было бы просто нарушением дисциплины. Ведь как делегат съезда я, не услышав моей фамилии в списках, должен был голосовать — участвовать в тайном голосовании — и это регистрировалось.
Закрытое заседание открыл Андропов, второй вопрос повестки дня, выборы. Слово для оглашения тех, кого совет старейшин совещание глав делегаций предлагал внести в список для голосования по выборам в члены ЦК, предоставляется Черненко. С удовольствием я услышал фамилии Арбатова, Загладина, Иноземцева. Был там, конечно, и Александров-Агентов. Был там и Косолапов, главный редактор «Коммуниста», что очень правильно и чему я тоже порадовался. Но был и Афанасьев, вопреки тому, что приносил мне на хвосте из Завидово Загладин... Список по кандидатам в члены ЦК поручено было прочитать Кириленко.
Ну, прежде всего, что это было за чтение! Он перевирал почти каждую фамилию, ставил совершенно немыслимые ударения даже в самых простых русских фамилиях, причём так, что, как правильно сказал вслух один из рязанцев, «люди, наверно, узнают себя только по должностям» которые назывались после фамилии. Некоторые он читал по слогам сначала будто бы для себя, а потом «целиком» - для зала. Фамилии инородцев вовсе невозможно было разобрать. И зал, и президиум во главе с Брежневым откровенно смеялись. Шум нарастал. Рязанцы вокруг простодушно передразнивали произношение «всесильного третьего» в нашей партии.
В общем, скандал полный. Кстати, он получил голосов «против» больше, чем кто-либо другой из баллотировавшихся в ЦК, в кандидаты ЦК и в члены Центральной ревизионной комиссии, а именно 10 «против». Итак, запинаясь и перевирая, Кириленко шёл к концу списка и вдруг, дойдя до «Ч», он произносит мою фамилию, имя, отчество и должность. Сомнений уже нет. Я постарался и ухом не повети, но ко мне со всех сторон уже тянулись руки рязанцев. А одна даже воскликнула: «Во, какой у нас ряд! Действительно, в этом ряду, где мы сидели, оказалось четыре «выдвинутых»: сам Приезжев, первый секретарь Рязани, Силаев — министр авиационной промышленности, делегат от Рязани — в члены ЦК, Калашников, зам.
Ряд оказался в итоге «редкий» по концентрации. Потом голосовали. А когда я часам к 8-ми вернулся в Отдел, все уже знали и бросились меня поздравлять. Кстати, Бовин, ещё один среди главных в завидовской команде, сделан членом ЦРК. Преодолел таки сусловский барьер... Потом звонит мне: «Граф, - говорит, - благодарю тебя за то, что ты освободил мне место в ревизионной комиссии». Как же всё «это получилось»?
Немного приоткрывает случившееся разговор с Пономарёвым на второй день после съезда. Он все-таки позвал меня. И я пошёл... Поздравил меня. Я сказал спасибо, добавил, что для меня это было полной неожиданностью. Но Вы не захотели явиться... Я не стал заводиться.
А он продолжал: - Пришлось поработать... И одному, и другому, и третьему говорил за Вас кому же, подумал я: Суслову, Черненко, Капитонову? И один, и другой раз. Все ссылались, что нарушаем порядок, создаём ненужные прецеденты... Пришлось настаивать, - говорю, - Черняев работает не меньше Загладина. Тот, мол, часто отвлекается, а Отдел то и дело — на Черняеве. Словом, убедил.
Но тогда они сказали: давайте уж раз так, и Разумова выдвигать, пусть будет не одно единственное исключение. Дело в том, что во всем аппарате ЦК только я и Разумов были введены в высшие выборные органы на XXV съезде из многих десятков просто замов. Первые замы ряда отделов и на прошлом, и на этом съезде входили и вошли в ЦК, в ЦРК, как и большинство зав. Но просто замы — только двое. Это было и осталось исключением из правила. Может быть, что-то из того, что говорит Б. Тем более, что многие из аппаратчиков даже первые замы остались не «продвинутыми».
Так я на пороге своего 60-летия вошёл в состав ЦК... Сравниваю с теми, кто делал революцию, первые пятилетки. Впрочем, войну «делали» и мы, мальчишки. Но не нам было доверено управлять отвоёванным. Поколение комбатов пошло в гуманисты по Дезькиному слову , а не в карьеристы. Нарвался я с замечаниями на вариант для Программы, сделанный Арбатовым. Заставил Б.
Оно бы и ничего, даже интересно. Но беда в том, что ему-то этот вариант нравится. Хотя сам Арбатов, сдав его ему, позвонил мне и в своей солдатско-матерной манере «извинялся» за то, что Б. Это значит, хреново написал. А сделал так потому, что за такой короткий срок всё равно ничего приличного не напишешь - такого, чтоб стоило отстаивать, и чтобы отвязаться, написал туда максимально из старой «пономарёвской» Программы, а тому этого только и надо было. Поэтому и понравилось. Я же опять мудак-идеалист.
Рассчитывал заинтересовать Пономарёва «комманифестовским» М. Это, действительно, можно бы сделать красиво, но не руками даже Арбатова и уж, конечно, не под руководством тов.
Брежнев, испытывавший сильную взаимную симпатию к Черненко, в 1956 году переводит последнего вслед за собой в Москву, на пост руководителя отдела пропаганды ЦК КПСС. Далее последовал невероятный взлет по карьерной лестнице, в частности, потому, что Черненко являлся самым доверенным лицом Леонида Ильича.
Оттого Константина Устиновича побаивались и даже прозвали «серым кардиналом», поскольку Брежнев почти во всем считался с его мнением. Прошел всю партийную пирамиду Все полагали, что Брежнева на посту генсека сменит Черненко, но ЦК партии избрал в 1982 году Андропова. В августе 1983 года Черненко, хотя и весьма пожилой, выглядел очень бодро. Его сломило отравление рыбой ходили слухи о заговоре , врачи еле-еле смогли спасти жизнь Константина Устиновича, но он остался инвалидом.
В соответствии с ним Черненко принял активное участие в развёртывании новой программы организационно-пропагандистской работы, целью которой было дифференцирование подхода к массовой политической агитации с учётом целого ряда параметров — запросов и настроения людей, уровня образовательной и политической подготовки аудитории, характера производства. Кроме того, критика идеологической работы в Сталинской области привела к смене руководства региона [4]. Когда в мае 1960 года Леонид Брежнев стал Председателем Президиума Верховного Совета СССР , Черненко возглавил Секретариат Президиума, сменив таким образом характер деятельности с агитационно-пропагандистской на секретарско-хозяйственную. В его ведении оказался весь огромный документооборот и вопросы обеспечения деятельности депутатского корпуса. Работа в ЦК и Верховном Совете, по мнению исследователей, стала для Константина Устиновича хорошей аппаратной школой, полноценно освоить вопросы деятельности органов партийного и государственного управления, работы аппарата, выработать свои взгляды на них [5]. Вверенное ему подразделение имело большое влияние на принятие важнейших государственных вопросов, причём касающихся не только внутренней, но и внешней политики. Сотрудники отдела Черненко готовили проекты решений, определявших жизнь самых разных сфер и отраслей. Время руководства страной Леонидом Брежневым — это время всё более усиливающегося партийного контроля за народно-хозяйственнным комплексом страны, соответственно, всё более рос документооборот в Общем отделе ЦК КПСС. Черненко проявил себя как выдающийся организатор работы, добившись того, что руководство страны в любой момент могло получить всю необходимую информацию по любому вопросу.
Были внедрены элементы автоматизации и механизации учёта и контроля, хранение документов в формате микрофильмов, средства оперативной полиграфии. По инициативе Черненко был создан Вычислительный центр, оснащённый передовыми на тот момент моделями электронно-вычислительных машин. Таким образом удалось поставить на небывало высокий уровень оперативности и чёткости аппаратной работы. Заметно усилился спрос за соблюдение исполнительской дисциплины с партийных работников. Черненко настойчиво боролся за повышение роли общих отделов в региональных партийных комитетах. В этот период работы Черненко завоёвывает беспрекословный авторитет в партии, получая неофициальное прозвище «Хранителя партии». Несмотря на «бумажный» характер работы, он довольно быстро стал одним из самых влиятельных людей страны, и вошёл в число наиболее доверенных лиц Брежнева, а возглавляемое им подразделение обрело особый статус. С ухудшением здоровья генсек всё более ощущал необходимость в нахождении подле себя Черненко, который пользовался его безграничным доверием [6]. На октябрьском 1977 года Пленуме ЦК КПСС Черненко был избран кандидатом в члены Политбюро, а в ноябре 1978 года стал членом Политбюро, став единственным заведующим отделом ЦК, одновременно являвшимся обладателем столь высокого партийного звания.
Фактически в годы позднего Брежнева он являлся центральной фигурой в работе аппарата ЦК и его структурных подразделений. После смерти Леонида Брежнева Черненко сохранил свои посты. Плохое состояние здоровья не позволяло ему вести активный образ жизни, и часть своих полномочий он возлагал на других членов Политбюро — например, ведение заседаний было поручено Михаилу Горбачёву. Последний особенно выдвинулся во времена руководства страной Черненко, постепенно став центральной фигурой в Политбюро и получив известность на международной арене. Никогда не имевший реальной опоры во властной среде, тяжело больной, Константин Устинович был уже только формальным, протокольным руководителем. По воспоминаниям некоторых членов Политбюро, Черненко предлагал уйти в отставку, передав пост более молодому, но остальные руководители побоялись чрезмерного форсирования событий [8]. Внешняя политика До своего избрания Генеральным секретарём ЦК КПСС Черненко часто выезжал за границу в составе советских делегаций, особенно на важные мероприятия зарубежных коммунистических партий. Последняя такая поездка состоялась в декабре 1982 года во Францию. С ухудшением состояния здоровья в 1983 году он перестал ездить за границу.
Открытие мемориальной доски Константину Устиновичу Черненко
Формально советская делегация отказалась от участия в Играх, поскольку американская сторона не гарантировала спортсменам безопасность. Но всем было понятно, что бойкот Олимпийских игр является ответом на бойкот московской Олимпиады 1980 года со стороны нескольких западных государств. Наиболее запомнившейся инициативой Черненко стало усиление борьбы с нетрудовыми доходами начавшееся ещё при Андропове , вылившееся в гонения на рок-музыкантов. Нетрудовые доходы в данном случае лишь эвфемизм. В действительности деятельность могла быть сколь угодно трудовой, но если она при этом сопровождалась выплатой денежного вознаграждения без посредничества государства, это считалось нетрудовыми доходами и строго наказывалось. Под определение нетрудовых доходов попадала не только спекуляция валютой, но и, к примеру, репетиторство и даже частный извоз. Если какой-то обладатель автомобиля подвозил кого-то за плату, ему грозило до пяти лет лишения свободы с конфискацией имущества. Деятельность музыкантов, которые выступали самочинно, а не под крылом филармоний, попадала под определение незаконного частного предпринимательства. Сама по себе рок-музыка под запретом не была, вопреки популярному мифу, однако основные гонения пришлись именно на рок-музыкантов. Дело в том, что для того, чтобы выступать легально, музыканты должны были числиться в составе какой-либо государственной филармонии.
Барды могли числиться при клубах самодеятельной песни. Однако сделать это для рокеров было затруднительно, поскольку музыкальный репертуар таких групп тщательно проверялся специальными художественными советами и большая часть советских рок-музыкантов со своим репертуаром цензуру бы не прошла. Поэтому единственным выходом для них были подпольные квартирники — акустические концерты прямо в квартирах, на которые приходило небольшое количество зрителей, в зависимости от размера квартиры. Особого финансового ущерба от этой деятельности не было, суммы там были в основном чисто символические, и при Брежневе на это закрывали глаза. Но Черненко предложил "призвать молодёжь к порядку", и в его правление продолжились облавы на квартирники в крупных городах, начавшиеся ещё при Андропове. Для самих музыкантов в основном обходилось без трагических последствий, правда, для организаторов квартирников облавы нередко заканчивались уголовными делами. Непосредственно за музыку никто не сел, но после одной из облав солистка группы "Браво" Жанна Агузарова была выслана на трудовые работы в сибирский колхоз за нарушение паспортного режима, а лидер "Воскресения" Алексей Романов получил 3,5 года условно за продажу билетов на собственный концерт. Иногда встречаются утверждения, что Черненко планировал реабилитировать Сталина. Не совсем понятно, на чём основано это убеждение.
Вероятно, вывод о намерении реабилитации был сделан после восстановления в партии исключённого ещё Хрущёвым сталинского соратника Вячеслава Молотова. Восстановление в партии 94-летнего Молотова привело к появлению популярной шутки о том, что Черненко готовит себе преемника. Самым масштабным, но так и не осуществлённым проектом Черненко был поворот сибирских рек. Если бы этот проект вдруг был реализован, это стало бы беспрецедентным в человеческой истории изменением природы. Огромный судоходный канал Сибирь — Средняя Азия длиной более двух с половиной тысяч километров, поворот реки Иртыш в Среднюю Азию — всё в лучших традициях сталинских "строек века". Стоит отметить, что сам Черненко отнюдь не относился к инициаторам проекта, его разработка медленно шла ещё начиная с 50-х годов, при Черненко он был только окончательно одобрен. Однако реализован он так и не был. После смерти генсека команда Горбачёва подсчитала примерную стоимость проекта, оценила бедственное положение бюджета и отменила проект под предлогом серьёзной опасности для экологии. По традиции, каждый советский генсек стремился облагодетельствовать свою малую родину.
Черненко не забыл Красноярск и в порядке исключения добился начала строительства в городе метрополитена. Красноярск стал единственным советским городом, чьё население было менее миллиона человек и который не являлся столицей союзной республики, но в котором было начато строительство метро. Правда, завершить его не удалось до сих пор. Черненко умер вечером 10 марта 1985 года от остановки сердца на фоне печёночной и лёгочной недостаточности. После смерти 73-летнего генсека в стране был объявлен трёхдневный траур. Несколько городов переименовали в честь покойного генсека: один в Красноярском крае, другой в Молдавии. Однако уже в конце 80-х, после запрета чрезмерного увековечения памяти деятелей партии, названные в его честь города переименовали обратно.
Он не жаловался на здоровье и вошел в историю как один из величайших президентов США.
В советские времена над геронтократами из Политбюро смеялись, «гонка на лафетах» была едва ли не самой невинной шуткой. Но для политических деятелей первого ранга он были не так уж и стары. Их, наверное, хуже лечили. У них была тяжелая молодость, со временем это сказалось на здоровье. Да и образ жизни они вели нехороший — малоподвижный, без спорта, с ритуальными возлияниями. Но на фоне правителей других стран Франсуа Миттеран баллотировался на второй президентский срок в 72 года их возраст не кажется чем-то необычным. До того как этих людей победили болезни, они были энергичными, хваткими, быстрыми. Значительную часть тех 13 месяцев, во время которых Черненко руководил СССР, он проработал из Центральной клинической больницы, где иногда проходили и заседания Политбюро.
В историю Константин Устинович вошел как воплощение застоя, но при этом он был превосходным организатором, а в молодости и очень живым человеком. Живости в нем, пожалуй, было не в меру много: будущий генсек слишком часто разводился, оставляя бывших жен с детьми. В 2015-м в «Огоньке» было опубликовано заявление одной из них, слезно жаловавшейся в ЦК: «…Первая жена Нина где живет, не знаю. Вторая — Елисеева Фаина работает в одном из сельских районов Красноярского края. Последняя жена проживает с ним в Пензе». Итого пять жен — безобразно много для крупного партработника конца 40-х, когда в чести были семейные ценности. О том, что в 1948-м его не взяли в центральный аппарат ЦК с формулировкой «падок до женщин», стало известно только в перестроечные времена.
В 1945-1948 годах - секретарь Пензенского обкома партии. В марте 1948 года секретариат ЦК принял решение о переводе Черненко в центральный аппарат в Москву, однако в тот же месяц оно было отменено в связи с его моральным обликом «падок до женщин».
С 1948 года - заведующий отделом пропаганды и агитации ЦК Компартии Молдавии. Деловое общение переросло в дружбу, которая длилась до конца жизни. С 1950 года карьера Черненко неразрывно связана с карьерой Брежнева. В 1953 году окончил Кишиневский педагогический институт, получив специальность учителя истории. По воспоминаниям современников, Константин Устинович был «орговиком» высочайшего класса. Все региональные руководители стремились попасть на прием именно к нему, поскольку знали, что если обратиться к Черненко, то вопрос будет решен, а необходимая документация оперативно пройдет все инстанции. Он ведал почтой, адресованной генсеку, прописывал предварительные ответы. К заседаниям Политбюро готовил вопросы и подбирал материалы. Черненко был в курсе всего происходящего в высшем партийном эшелоне.
Он вовремя мог подсказать Брежневу о чьем-то приближающемся юбилее или об очередном награждении. Нередко решения исходили от Константина Устиновича, но оглашались от имени генсека. Со временем Черненко стал для Брежнева незаменим. И на вторых ролях чувствовал себя очень комфортно. Приглашение на охоту в Завидово было знаком особого доверия генсека. Черненко охоту не любил и каждый раз там простужался. Брежнев ценил и щедро награждал Константина Устиновича, продвигал по партийной лестнице, полностью ему доверял. Дважды Черненко сопровождал Брежнева в заграничных поездках: в 1975 году - в Хельсинки, где происходило международное Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, и в 1979 году - на переговоры в Вену по вопросам разоружения. С конца 1970-х годов Черненко стал считаться одним из возможных преемников Брежнева, связанным с консервативными силами в его окружении.
К моменту кончины Брежнева в 1982 году он считался - как западными политологами, так и высокопоставленными партийцами - одним из двух, наряду с Юрием Андроповым , претендентов на полноту власти. Верх одержал Юрий Андропов. Он это сделал 12 ноября 1982 года в конце своего выступления на Пленуме большая часть которого была посвящена характеристике Брежнева , подчеркивая, вместе с тем, необходимость коллективного руководства. После этого Андропов был единогласно избран генсеком. В числе лауреатов, удостоенных Ленинской премии, был Черненко. В июне 1983 года Черненко выступил с программным докладом «Актуальные вопросы идеологической и массово-политической работы партии». В нем, в частности, Константин Устинович подверг критике самодеятельные эстрадные группы с репертуаром «сомнительного свойства», которые «наносят идейный и эстетический ущерб». Этот доклад стал началом крупномасштабной борьбы с независимыми музыкальными исполнителями в 1983-84 годах, главным образом с исполнителями русского рока. Выступление на «квартирниках» и подобных самодеятельных концертах было приравнено к незаконной предпринимательской деятельности, нарушающей монополию компании Госконцерт, и грозило тюремным заключением.
Скорая болезнь и кончина Андропова 9 февраля 1984 и затруднения относительно исхода дальнейшей внутрипартийной борьбы сделали Черненко новым главой партии и государства. К этому времени 72-летний Черненко был уже очень тяжело болен и выглядел как промежуточная фигура.
Черненко также началась послебрежневская и послемаоистская разрядка в отношениях с Китаем. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 сентября 1984 года за выдающиеся заслуги в партийной и государственной деятельности по разработке и осуществлению ленинской внутренней и внешней политики, развитию экономики и культуры, укреплению обороноспособности СССР, большой личный вклад в упрочение мира и безопасности народов Черненко Константин Устинович награждён орденом Ленина и третьей золотой медалью «Серп и Молот». С конца 1984 года по состоянию здоровья почти перестал приезжать в Кремль.
Последний месяц жизни провёл в Центральной клинической больнице. Умер 10 марта 1985 года. Похоронен в Москве на Красной площади у Кремлёвской стены. На могиле установлен бюст. Награждён 4 орденами Ленина 23.
В городе Красноярске в 1982 году был установлен бронзовый бюст дважды Героя в 1990-х годах демонтирован, позже реконструирован и установлен в селе Новосёлово Новосёловского района ; также его бюст установлен в городе Владимире. В честь К. Черненко в 1985 году были названы город Шарыпово Красноярского края и Красноярская улица в Москве в районе Гольяново, а также пограничная застава, на которой он служил, но в 1988 году городу вернули его историческое название, а улицу переименовали в Хабаровскую, так как название «Красноярская» к этому времени получила соседняя новая улица; то же произошло и с пограничной заставой. Идеологическая основа. Народ и партия.