Фельдмаршал Паулюс, начальник его штаба генерал-лейтенант Шмидт и его адьютант. Главная» Коллекция документов» ГА РФ» Фотодокументы» Нюрнберг. Фельдмаршал Ф. фон Паулюс во время перерыва между заседаниями Международного трибунала. На Нюрнбергском процессе много раз говорилось о приказе генерала Рейхенау. Фельдмаршалу Паулюсу в советском плену предстоит пройти драматичный путь.
Паулюс, Фридрих
Кадровый сотрудник госбезопасности Владимир Марковчин считает, что генерал-фельдмаршал оказался неоспоримым козырем СССР на трибунале в Нюрнберге. Сын Романа Руденко — прокурора от СССР на Нюрнбергском процессе —рассказывает, что в результате операции «Сатрап», Паулюс добровольно согласился уничтожить позицию защиты нацистов о том, что нападение на Советский союз было превентивной мерой. В Германию его доставили тайно. Подсудимые считали бывшего соратника погибшим.
Ответ отца был лаконичен: порядка 30 минут», — указал дипломат Сергей Руденко. Признания Паулюса, как автора плана нападения на Советский союз, не оставили шансов фашистам оправдать себя. Выступив на трибунале лишь как свидетель, фельдмаршал не понес никакого наказания.
Свои дни он закончил в ГДР 1 февраля. За день до 14-й годовщины разгрома его армии в Сталинграде.
Паулюс надеялся в Нюрнберге встретиться с женой, которую не видел с 1942 г. Елена-Констанция Паулюс умерла в 1949 г. Правда, по возвращении из Нюрнберга Паулюс получил письмо от сына, из которого узнал, что его жена была заключена в концлагерь. Прочтя письмо, он сказал: «Если бы я раньше знал всё, я бы использовал процесс и выступил бы более резко. Разве я не имел права выступать против этих свиней?! Вместе с фельдмаршалом о котором заботились приставленные ему из военнопленных ординарец Шульте и личный повар Жорж находились генералы Зейдлиц, Шрайбер и Мюллер, а также адъютант Паулюса полковник Адам. Фельдмаршал занимался научной работой. Он также консультировал советский фильм «Сталинградская битва». По заданию военно-исторического управления Генерального штаба Вооружённых сил СССР Паулюс и Зейдлиц независимо друг от друга писали воспоминания о ходе боёв на германо-советском фронте.
Круглов так заботился о своём главном подопечном, что даже c разрешения Сталина и Молотова отправил Паулюса, а за компанию с ним Мюллера и Шрайбера, на двухмесячный отдых и лечение в Крым. После возвращения из Нюрнберга Паулюс, весьма лояльный по отношению к советским властям, всё чаще думал о своей работе в советской зоне оккупации Германии. Однако поддержанные Кругловым неоднократные заявления Паулюса советскому правительству с просьбой «рассмотреть вопрос о возможности своего использования в восточной зоне при восстановлении Германии» Сталин оставлял без ответа. Не помогло и поздравительное письмо Паулюса по случаю 70-летия «господина генералиссимуса», в котором Сталин был назван «великодушным другом немецкого народа».
Смотрим рукопись донесения, которую возглавляющий войска Донского фронта Константин Рокоссовский отправил Иосифу Сталину. Повышение до фельдмаршала Паулюс получил накануне, 30 января. Вместо поздравления Гитлер в радиограмме сообщил ему, что 6-я армия должна обороняться «до последнего солдата и последнего патрона» и «еще ни один немецкий фельдмаршал не попадал в плен». Эти слова расценивают как требование самоубийства Паулюса в случае проигрыша в Сталинградской битве. На следующее утро Паулюс послал офицеров своего штаба к советским войскам.
В 1947 году Паулюс два месяца лечился в санатории в Крыму, но посетить могилу жены и общаться с детьми фельдмаршалу запретили. Паулюс и процесс Паулюс выступал одним из главных свидетелей обвинения на Нюрнбергском процессе. Когда в зал в качестве свидетеля вошел Паулюс, сидевших на скамье подсудимых Кейтеля, Йодля и Геринга пришлось успокаивать. Как говорится, ничто не забыт, ничто не забыто: Паулюс был одним из тех, кто принимал непосредственное участие в разработке плана «Барбаросса». Откровенное предательство Паулюса не могли простить даже бесчеловечные нацистские преступники. Участие в Нюрнбергском процессе на стороне союзников, фактически, спасло фельдмаршала от срока за решеткой. Большинство немецких генералов, несмотря на сотрудничество в годы войны, все равно были осуждены на 25 лет. Паулюс, кстати, мог и не доехать до зала суда. По пути в Германию на него было совершено покушение, но своевременная работа контрразведки помогла избежать потери такого важного свидетеля. Паулюс и вилла 23 октября 1953 года, после смерти Сталина, Паулюс покинул Москву. Перед отъездом он сделал заявление: «Я пришёл к вам как враг, но покидаю как друг». Фельдмаршал поселился в дрезденском пригороде Оберлошвиц. Ему предоставили виллу, обслугу и охрану, автомобиль. Паулюсу даже разрешили ношение оружия.
Опекун Паулюса. Секретная жизнь челябинского милиционера Федора Мартынова
Главная» Новости» Выступление паулюса на нюрнбергском процессе. Фридрих Паулюс выступает в качестве свидетеля обвинения на Нюрнбергском процессе. 1946 год. В 1946 году Паулюс выехал в Германию, где принял участие в Нюрнбергском процессе.
Идеологический удар: как фельдмаршал Паулюс стал козырем СССР в Нюрнберге
С началом Второй мировой войны был проведен ряд мер по милитаризации производства. Строились заводы по производству самолетов, танков, артиллерийских орудий. Создавались новые образцы вооружения и военной техники. По производству некоторых видов военной техники танков, самолетов, артиллерийских орудий СССР превосходил Германию рис. Однако были и проблемы [5].
Во-первых, для огромного числа военных заводов не хватало станков, оборудования, сырья, материалов и, самое главное, квалифицированной рабочей силы. Во-вторых, СССР отставал в освоении производства сложных видов продукции такие области как приборостроение, электротехника, радиотехника, двигателестроение. В-третьих, общая техническая оснащенность РККА была ниже, чем оснащенность войск вермахта. Особенно по средствам связи, современной оптике, автомобилям в том числе необходимым для перевозки танков , инженерной технике.
В-четвертых, многие образцы вооружения и военной техники к июню 1941 года находились в стадии разработки, испытаний или только осваивались промышленностью. Поэтому в войсках большая часть средств ведения войны была представлена устаревшими образцами рис. Из 14 500 бойцов в штате стрелковой дивизии ею были вооружены 10 420 человек. Доля пистолетов-пулеметов была незначительной — 1204.
Причем массовое производство ППШ началось только перед войной. А пистолетов-пулеметов ППД до войны был изготовлено всего 5000 штук. Войскам также не хватало противотанковых ружей. Самых современных танков КВ и Т-34 насчитывалось всего 1850 единиц из общего числа 25 621 машин.
В 1940 году выпуск новых истребителей составил всего 84 единицы. В начале 1941 г. Большую часть самолетного парка составляли И-153 и И-16. Они уступали по своим летным данным и вооружению немецким машинам.
Выпуск пикирующего бомбардировщика Пе-2 и штурмовика Ил-2 тоже начался в 1941 г. Большинство самолетов не имели радиостанций рис. С 1938 по 1939 год выпуск боевой техники для ее армии увеличился в 12 раз. Германия производила оружия в 2,5 раза больше, чем США и Англия вместе взятые.
В ее распоряжении находились экономические ресурсы почти всех стран Европы. Только во Франции, Чехословакии и Бельгии гитлеровцы захватили 44 самолетостроительных, 17 моторостроительных и много других военных заводов. Чехословацкие предприятия, захваченные фашистской Германией, в состоянии были обеспечить многими видами оружия и боевой техники 40—45 дивизий. Все самолеты, состоявшие на вооружении люфтваффе, были новыми или прошли модернизацию накануне войны.
Таким образом, основные мероприятия по перевооружению РККА к июню 1941 года выполнены не были. Их завершение было заложено в план третьей пятилетки 1938—1942 гг. Это еще один аргумент в пользу того, что руководство СССР не собиралось нападать на Германию, по крайней мере в течение ближайших двух лет. Четвертая группа — военно-стратегические факторы.
Современные фальсификаторы истории выдвигают два тезиса: первый — что Вооруженные Силы СССР готовились к наступлению; второй — что в планах Генштаба не было стратегической обороны. Если они верны, значит, И. Сталин готовился первым напасть на Германию, а потом и оккупировать Европу. Следовательно, он был потенциальным агрессором, которого надо приравнять к Гитлеру.
Проверим эти тезисы. Готовилась ли изначально Красная армия к наступлению? Ответ утвердительный.
Одних уничтожали эсэсовцы, другие умирали от истощения, ран и болезней. Причиной высокой смертности и эпидемий, по словам Вайан-Кутюрье, было и то, что «нам давали есть в больших красных котелках, которые каждый раз прополаскивали только холодной водой. Так как все женщины были больны и они не могли выйти ночью к месту, которое не поддаётся описанию — к канаве, где они могли отправить свои естественные потребности, — они использовали эти котелки не по назначению. На следующий день котелки собирали, выливали их содержимое в помойную яму, и днём их пускала в употребление следующая группа людей. Другая причина смертности — положение с обувью. Кожаная обувь пришла в полную негодность примерно через неделю, так как её носили по грязи и снегу в Польше. В связи с этим ноги отмораживали, на них образовывались раны».
Но всего этого нацистским изуверам казалось мало. Тот находился за пределами лагеря, что означало меньше нежелательных свидетелей из числа постоянных заключённых. В морг можно было согнать сотни жертв, он был оборудован мощной вентиляционной системой, и это в значительной степени упрощало переоборудование его в газовую камеру; двери плотно закрывались, а в потолке проделали отверстия для забрасывания ёмкостей с «Циклоном Б» через трубу на плоской крыше. Трупы сжигались в печах расположенного рядом крематория», — пишет современный немецкий историк Николаус Вахсман. Узник концлагеря Зиновий Толкачёв делал зарисовки. Одна из них называется «Грузят волосы». На ней изображён измождённый человек, который с большим трудом вскидывает себе на плечо огромный, набитый человеческими волосами мешок. Над заключёнными Освенцима проводились чудовищные медицинские эксперименты. Самуил Штерн, привезённый в Освенцим из Бухареста, исполнял обязанности фельдшера. Он делал уколы узникам, которых гитлеровские доктора цинично называли «подопытными кроликами».
В показаниях Нюрнбергскому трибуналу Штерн заявил: «Хорошо знаю, что многим заключённым впрыскивали керосин под кожу в голень… Второй метод экспериментов: химическое раздражение кожи. Для этой цели применялся 80-процентный раствор уксусно-кислого алюминия алюминь-ацетикум. После этого снимали весь слой кожи и отправляли на исследование. У тех же, у которых было глубокое раздражение кожи, вырезали кусок мяса с кожей и также отправляли на исследование…» Каждое заседание МВТ выявляло всё новые и новые преступления, совершённые под руководством лиц, сидевших на скамье подсудимых. Их жертвами стали десятки миллионов людей разных национальностей. Явление Паулюса суду Оправдывая нападение гитлеровской Германии на другие государства, подсудимые и их защитники попытались представить германскую агрессию в качестве вынужденной меры. Поэтому стоит напомнить примечательную историю, произошедшую на Нюрнбергском процессе. Развивая концепцию «превентивных мер», подсудимые и их защитники утверждали, что в июне 1941 года СССР сосредоточил на границе много войск с целью нападения на Германию. Гитлер же, по их словам, вторгаться на территорию СССР вроде бы и не собирался, но вынужден был это сделать, дабы упредить Красную Армию. Подсудимые и их защитники словно не знали про знаменитую эскападу их любимого фюрера: «Мы, национал-социалисты, совершенно сознательно ставим крест на всей немецкой иностранной политике довоенного времени.
Мы хотим вернуться к тому пункту, на котором прервалось наше старое развитие 600 лет назад. Мы хотим приостановить вечное германское стремление на юг и на запад Европы и определённо указываем пальцем в сторону территорий, расположенных на востоке. Мы окончательно рвём с колониальной и торговой политикой довоенного времени и сознательно переходим к политике завоевания новых земель в Европе. Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, можем иметь в виду в первую очередь только Россию и те окраинные государства, которые ей подчинены». План «Барбаросса», предусматривавший нападение Германии на СССР, начали разрабатывать в германских штабах сразу же после разгрома Франции в июне 1940 года. Последний, уже получив звание генерал-фельдмаршала, был взят в плен в Сталинграде 31 января 1943 года. В Нюрнберге адвокаты подсудимых добивались вызова Паулюса в суд. Они рассчитывали на то, что Кремль на такой шаг не пойдёт. И просчитались. Лоуренс уточнил, сколько времени потребуется для доставки свидетеля.
Руденко попросил… 5 минут. Советская сторона заранее побеспокоилась о том, чтобы тайно доставить в Нюрнберг Паулюса. Его внезапное появление в зале суда стало громкой сенсацией. Паулюс прямо заявил, что у руководства Германии не было никаких сведений, которые свидетельствовали об агрессивных намерениях СССР.
Правда, немцы уже тогда не казались нам врагами.
Мы прекрасно знали, что они нас стали бояться. Немецкие солдаты вели себя спокойно, переговаривались, перешёптывались. Некоторые с завистью смотрели на наши тёплые полушубки. Они ведь в тот 36-градусный мороз были в летнем обмундировании: шинели, гимнастёрки. То, что позже показывали в хронике, когда толпы пленных немцев идут в соломенных обмотках и женских платках, — всё это было правдой.
Они надевали на себя всё — любую женскую одежду, снимали одежду с убитых, только бы спастись от страшного холода. Сопровождающий офицер привёл нас в большую комнату, где делегацию уже ждал генерал-майор Фриц Роске — после того как Красная Армия рассекла 6-ю армию вермахта на две части, Паулюс сложил с себя полномочия командующего, передав все полномочия по управлению войсками в южном котле генерал-майору Роске, командиру 71-й пехотной дивизии». Но как потрясающе разнился их внешний облик! Немецкие солдаты — ободранные, в тонких шинелях поверх обветшалой форменной одежды, худые, как скелеты, истощённые до полусмерти фигуры с запавшими, небритыми лицами. Солдаты Красной Армии — сытые, полные сил, в прекрасном зимнем обмундировании.
Я вспомнил о цепях счастья и несчастья, которые не давали мне покоя прошлой ночью. Внешний облик солдат Красной Армии казался мне символичным, это был облик победителя. Глубоко взволнован был я и другим обстоятельством. Наших солдат не били и тем более не расстреливали. Советские солдаты среди развалин своего разрушенного немцами города вытаскивали из карманов и предлагали немецким солдатам, этим полутрупам, свой кусок хлеба, папиросы и махорку».
Мысленно я стал прикидывать, кто же из них может быть Паулюсом. Эта задача была не из лёгких, так как никто и никогда не рассказывал мне, как выглядит Паулюс. Я знал только, что он преклонного возраста. Генералы, которые вошли в комнату, были среднего возраста, и только один из них был пожилой, но это, как выяснилось позже, был начальник штаба армии Шмидт. Вскоре я понял, что Паулюса среди них нет.
Несмотря на отговорки Роске, я стал настаивать, чтобы меня провели к генерал-полковнику Паулюсу. Только в этом случае я смогу передать условия немцев своему командованию. Роске холодно заметил, что Фридрих Паулюс уже произведён в звание фельдмаршала. В конце концов генерал Роске сдался и пригласил пройти в личные покои фельдмаршала, оборудованные в помещении склада детских игрушек. В комнате было чисто.
Большой стол был застелен зелёной бархатной скатертью, на кушетке у стены стоял аккордеон. Рядом на койке в рубашке без кителя мундир висел на стуле сидел осунувшийся, исхудавший, небритый пожилой мужчина. Это и был фельдмаршал Фридрих Паулюс. При виде нас он сел и тяжёлым затравленным взглядом посмотрел на меня. С Роске они обменялись несколькими словами.
Я понял, что меня представили как русского парламентёра. Паулюс кивнул мне головой». Иван Андреевич Ласкин позже вспоминал: «Мы приняли от Ильченко сообщение, что Паулюс будет вести переговоры только со старшими офицерами, равными ему по званию. Мне было приказано отправиться в подвал универмага. Никто не собирался от побеждённого генерала Паулюса выслушивать какие-либо особые условия сдачи в плен.
Советские солдаты уже чувствовали себя победителями. И перед командиром 64-й армии генерал Михаил Шумилов поставил единственную цель: принять полную и безоговорочную капитуляцию немецких войск в Сталинграде. Нас было пятеро, вместе со мной — командир батальона Латышев, переводчик Степанов и двое автоматчиков. В рупор мы передали, что идут представители Красной Армии. Однако никто не вышел нам навстречу.
На площади виднелась одна тропинка, остальные подходы к зданию, как нас предупредили, были заминированы. Мы решили не ждать, пока поработают наши сапёры, и по той же тропе, по которой прошёл Ильченко, двинулись к фашистскому логову. Когда мы подошли к входу в здание, то увидели плотную цепочку немецких офицеров, которые, закрывая вход в подвал, угрюмо смотрели на нас. Даже когда наша группа подошла к ним вплотную, они не сдвинулись с места. Что было делать?
Молча плечами отодвинули их от входа и, каждую секунду ожидая выстрела в спину, стали спускаться в тёмный подвал. Двигались молча. Шли в темноте, держась за стену, надеясь, что в конце концов наткнёмся на какую-нибудь дверь. Наконец ухватились за ручку и вошли в освещённую комнату. Сразу заметили на мундирах находившихся здесь военных генеральские и полковничьи погоны.
Я подошёл к столу в центре комнаты и громко через переводчика сказал всем присутствующим: Немецкие генералы, попавшие в плен после Сталинградской битвы. Сдать оружие! Одни встали, другие замешкались. Я ещё раз резко повторил команду. Никто из них сопротивления не оказал.
Генерал Роске заявил, что командующий Паулюс передал ему полномочия по ведению переговоров. Я потребовал немедленной встречи с Паулюсом. К тому же он нездоров. Я потребовал, чтобы начальник штаба Шмидт отправился к нему и передал наши условия капитуляции немецких войск. По моему приказу следом за Шмидтом последовал комбат Латышев с тем, чтобы установить наш пост у кабинета Паулюса.
Никого туда не впускать и не выпускать. У двери встал рядовой Пётр Алтухов. Вскоре в подвал спустились и другие советские военачальники: начальник оперативного отдела армии Г. Лукин, начальник разведотдела И. Рыжов, командир 38-й стрелковой бригады И.
Местонахождение Паулюса по-прежнему оставалось неизвестным, ходили слухи о том, что ему удалось выбраться из окружения. В радиограмме Гитлер ненавязчиво намекал: «Ещё ни один немецкий фельдмаршал не попадал в плен». Наконец, разведка донесла, что немецкие приказы поступают из здания Центрального универмага. Там Паулюса и нашли. Паулюс и больница У Паулюса была страшная болезнь - рак прямой кишки, за ним был установлен бдительный контроль, и ему обеспечили должный уход. Паулюса инкогнито доставили в больницу. Немецкий генерал представлял из себя жалкое зрелище: истощенное, землистого цвета лицо всегда было хмурым, иногда зарастало жесткой щетиной. Ему была назначена диета: супы, овощная и красная икра, копченая колбаса, котлеты, фрукты. Питался фельдмаршал неохотно.
Кроме того, у него была сломана правая рука, что сотрудниками больницы воспринималось однозначно: безымянного пациента пытали. Здесь он пробыл полгода. После революции в монастыре размещались воинские части, был концлагерь, во время войны — лагерь для военнопленных. Фельдмаршал жил в монашеской келье. Его бдительно охраняли. Для советского командования он был пленником номер один. Уже тогда было очевидно, что Паулюса хотят разыграть в большой политической игре.
СТАЛИНГРАД. ЧАСТЬ 7. БЕССЛАВНЫЙ ФИНАЛ. ПЛЕН. ПАУЛЮС И ЕГО ГЕНЕРАЛЫ
Пленного генерал-фельдмаршала Паулюса и его адъютанта конвоируют в штаб 64-й армии. На Нюрнбергском процессе Паулюс выступал в качестве свидетеля со стороны советского обвинения. После освобождения в 1953 году жил в Дрездене (Восточная Германия), где формально имел чин офицера народной полиции. Фельдмаршал Паулюс выступает против Гитлера 8 августа 1944 года, в тот день, когда в Берлине по приказу Гитлера был повешен генерал-фельдмаршал фон Витцлебен, фельдмаршал Паулюс отказался от сдержанности, которую он проявлял более полутора лет.
Фельдмаршал Паулюс в плену хвалил русскую кухню и баню
В зале одной из берлинских ратуш был торжественно установлен роскошно отделанный пустой гроб с кайзеровским шлемом на крышке, символизирующий мученическую гибель немецкого военачальника. На символических похоронах Паулюса Гитлер самолично водрузил на крышку гроба не вручённый экс-командующему символический маршальский жезл. Однако, как известно, в реальности Паулюс всё решил сделать по-своему. Он лично отдал приказ вверенной ему армии прекратить сопротивление и сам сдался в плен вместе со штабом». Фальшивое подполье Спустя пару лет после пленения в подвале сталинградского универмага Паулюс начал активно помогать Красной армии в организации контрпропаганды. Широко известны его антинацистские обращения и листовки, которые гитлеровцы объявляли фальшивками. В них экс-фельдмаршал призывал немецкий народ к устранению Адольфа Гитлера и прекращению войны.
В 1949-м она умерла в Баден-Бадене, о чем Паулюс узнал лишь месяц спустя… В конце марта 1946 года его снова привезли в Москву, и вскоре «личного пленника» Сталина поселили на даче в Подмосковье. Условия в его «золотой клетке» были достаточно сносными: у Паулюса были свой врач, повар и адъютант. Бывшему военачальнику регулярно доставляли письма и посылки от родных. Когда он заболел, возили на лечение в Ялту. Но на его просьбы о возвращении на родину следовал отказ. Паулюса отпустили только после смерти Сталина, в октябре 1953 года. В день его отъезда газета «Правда» опубликовала его заявление, где он говорил, исходя из опыта войны против СССР, о необходимости мирного сосуществования государств с различным строем, о будущей единой Германии. И признавался, что он в слепом подчинении прибыл в Советский Союз как враг, но покидает эту страну как друг. Естественно, Паулюса отправили в ГДР — «витрину социализма». Паулюс начал создавать военно-исторический центр, стал заниматься преподавательской деятельностью. И не прекращал доказывать свою лояльность к социалистическому строю, выступал с осуждением «западногерманского милитаризма». Правда, трудно сказать, в чем он был искренен. Живя в ГДР, Паулюс находился под абсолютным контролем восточногерманской службы госбезопасности. Все те, кто был рядом с ним, были ее информаторами и докладывали о каждом шаге и каждом слове бывшего фельдмаршала… Вилла на окраине Дрездена, на которой жил Паулюс, в донесениях «Штази» значилась как «объект терраса»… Паулюс скончался 1 февраля 1957 года, урна с его прахом была погребена возле могилы его жены в Баден-Бадене. После себя он оставил обширный рукописный архив, включающий рукописи по отдельным вопросам, наброски, планы, многочисленные черновые записи, расчеты и схемы. Сын Паулюса Эрнст-Александер после смерти отца приступил к их подготовке для печати, и в 1960 году во Франкфурте-на-Майне появились воспоминания Паулюса под названием «Я стою здесь по приказу». В них он утверждал, что был солдатом и подчинялся приказам, считая, что тем самым служит своему народу. Специально для «Вестей».
Лишь через пять дней — утром 24 декабря — корпус Баданова подошёл к Тацинской. Атака началась с залпов восьми «катюш», которые оказались на редкость результативны: ракеты накрыли узел связи, и немцы не сумели вызвать подкрепления. Сопротивление охраны было быстро сломлено. Танки, на ходу расстреливая укрепления, ворвались на авиабазу, после чего пошли на таран и самих самолётов-бомбардировщиков, подготовившихся к взлёту. В итоге танкисты смяли почти 50 самолётов, ещё сотню наши солдаты захватили на земле. Немцы смогли эвакуировать только 108 машин. В ярости Манштейн бросил к Тацинской 6-ю и 11-ю танковые дивизии — самые свежие и боеспособные соединения, которым отводилась роль тарана для прорыва окружения армии Паулюса. Разворот же этих дивизий по сути означал отказ Манштейна от попыток прорвать Сталинградский котёл. Сталин приказал Баданову держать захваченную авиабазу во что бы то ни стало. Однако силы были неравны, к тому же после рейда по тылам армии Манштейна у наших танкистов закончились боеприпасы и топливо. Наладить же снабжение корпуса Баданова по «воздушному мосту» наши лётчики не смогли из-за плотного огня ПВО. В ночь на 28 декабря Баданов пошёл на прорыв. На авиабазе осталось 300 добровольцев, которые нанесли отвлекающий удар по наступающим немцам — пока основные силы шли в другом направлении. Василий Михайлович Баданов. Фото: общественное достояние В итоге из 5 тысяч солдат рейдовой группы из Тацинской прорвалось к нашим 927 человек. Баданов же вместо звезды Героя Советского Союза получил орден Суворова 2-й степени: Сталин так и не простил ему то, что жизни солдат для генерала оказались важнее приказа удерживать станицу до самого конца. Узнав, что «воздушный мост» уничтожен, командующий 6-й армией Фридрих Паулюс оставил Сталинград и перенёс ставку в станицу Голубинскую, откуда он начал слать панические телеграммы в Берлин: «Русские продвигаются по ширине в шесть километров с обеих сторон. Закрыть прорыв больше нет возможности». В ответ Гитлер телеграфировал: «Командующему армией со штабом направиться в Сталинград, 6-й армии занять круговую оборону и ждать дальнейших указаний». Однако возвращаться в уничтоженный город Паулюс не спешил. Спасаясь от наступления Красной Армии, он сначала перенёс свой штаб в станицу Нижний Чир, затем в Тормосин, оттуда в Морозовск, после чего на аэродром Питомник, что был в 10 километрах от тогдашней границы города. Кто-то крикнул: «Русские идут! Каждый пытался как можно скорее выбраться наружу. Кое-кто в панике был растоптан. Раненые цеплялись за товарищей, опирались на палки или винтовки и ковыляли так на ледяном ветру по направлению к Сталинграду. Обессилев в пути, они тут же падали, и никто не обращал на них внимания. Через несколько часов это были трупы. Ожесточённая борьба завязалась из-за мест на автомашинах. Наземный персонал аэродрома, санитары и легкораненые первыми бросились к уцелевшим легковым автомашинам на краю аэродрома Питомник, завели моторы и устремились на шоссе, ведущее в город. Те, кто ещё был способен передвигаться, удирали, остальные взывали о помощи. Но это длилось недолго. Мороз делал своё дело, и вопли стихали. Тогда Гитлер распорядился провести целую серию присвоений внеочередных званий офицерам и солдатам 6-й армии. И прежде всего фюрер приказал вручить Паулюсу жезл фельдмаршала — атрибут высшего воинского звания. Но фюрер просчитался: запертым в Сталинграде немецким воякам было уже всё равно. Многие из них, напротив, уже меняли форму с шитыми золотом погонами на простые офицерские шинели, рассчитывая попасть в плен под видом простых солдат. Утром 1 февраля радист штаба Паулюса направил последнюю радиограмму в ставку Гитлера: «6-я армия, верная своей клятве и осознавая огромную важность своей миссии, держалась на занятых позициях до последнего солдата... Русские в дверях нашего бункера. Мы уничтожаем оборудование». Телеграмма заканчивалась двумя буквами — CL. Это международный радиошифр, означающий, что данная станция больше в эфир выходить не будет. Сплошной линии обороны больше не существовало. Имелись лишь отдельные опорные пункты, оборонявшиеся боевыми группами. Один из таких опорных пунктов был напротив универмага, в направлении реки Царицы, которая была уже форсирована Красной Армией. Его обороняла боевая группа полковника Людвига... Советские войска уже обстреливали универмаг. К западу от нас, всего в нескольких кварталах, стояли танки с красными звёздами на броне. Действительно, конец приближался. Надо было решать: самоубийство или плен? До сих пор Паулюс был против самоубийства, теперь же он начал колебаться. После долгих размышлений он сказал с огорчением: — Несомненно, Гитлер ожидает, что я покончу с собой. Что вы думаете об этом, Адам? Я был возмущён: — До сих пор мы пытались препятствовать самоубийствам в армии. И мы правильно поступали. Вы тоже должны разделить судьбу своих солдат. Если в наш подвал будет прямое попадание, все мы погибнем. Однако я считал бы позорным и трусливым кончить жизнь самоубийством. Казалось, будто мои слова освободили Паулюса от тяжёлого груза. По сути дела, он придерживался той же точки зрения, что и я, но хотел на моих аргументах перепроверить свои выводы. Это было в его манере... Был отдан приказ: немецкие генералы и Паулюс лично не должны были исчезнуть из котла. Но такой приказ легче отдать, чем выполнить. Советские разведчики ничего не знали о местонахождении командующего армией. Заместитель начальника штаба 38-й отдельной мотострелковой бригады Фёдор Ильченко вспоминал: — Пленение фельдмаршала Паулюса — это случайность, стечение обстоятельств. Ведь до последнего момента никто не знал, остался ли он в Сталинграде или, бросив армию, улетел в тыл. Тем не менее советские разведчики пытались у каждого пленного немецкого офицера получить сведения, где находится командующий армией и откуда немецкие войска получают приказы.
Однако спустя год, к осени 1946 года, процесс застопорился. Со стороны защиты и самих подсудимых начали звучать идеи о том, что нападение Германии на СССР было превентивной мерой. Сам Гитлер еще 22 июня 1941 года, в день нападения на Советский Союз, в обращении к немецком народу по радио оправдывал начавшуюся войну: «Немецкий народ никогда не питал враждебных чувств к народам России. Уже более двух десятилетий еврейско-большевистская власть из Москвы пытается поджечь не только Германию, но и всю Европу». Для того, чтобы развеять слух о превентивной мере нападения нацистской Германии на СССР, советская делегация предоставила в Нюрнберге стенограммы допроса Паулюса в Москве. Однако защита подсудимых назвала все документы фальсификацией, а саму стенограмму сфабрикованной. Энвер Мамедов; Фридрих Паулюс. О приезде Паулюса не предупредили даже американцев, хотя город находился именно в американской зоне оккупации. Для того, чтобы провезти бывшего фельдмаршала в Нюрнберг, был привлечен Энвер Мамедов, переводчик советской делегации, чем-то похожий на Паулюса. Поэтому через посты американской армии на границе с советской оккупационной зоной проезжали две машины, в в которых на заднем сиденье находились мужчины в одинаковых костюмах и одинаковых шляпах. В первой машине ехал Мамедов, который должен был стать приманкой для возможного покушения, во второй — Паулюс с поддельными документами, чтобы в случае гибели его не могли опознать. Появление Паулюса в суде 11 февраля 1946 года, сторона нацистских преступников в очередной раз заявила, что показания Паулюса «сфабрикованы или сделаны под давлением и под пытками в застенках НКВД». На это председатель суда Джеффри Лоуренс спросил у советского обвинителя Романа Руденко: - Сколько дней потребовалось бы, если бы Советский Союз согласился доставить Паулюса в Нюрнберг? Настало время доставать козырь. Руденко невозмутимо ответил Лоуренсу: - Минут тридцать. Паулюс находится в резиденции Советской делегации здесь, в Нюрнберге. Представитель Ставки Верховного Главнокомандования маршал артиллерии Николай Воронов в центре и командующий Донским фронтом генерал-полковник Константин Константинович Рокоссовский слева допрашивают фельдмаршала Фридриха Паулюса. Это был эффект разорвавшейся бомбы.
Большой капут для немцев в Сталинграде
- Как пленили Паулюса
- Что сказал фельдмаршал Паулюс покидая советский плен?
- Фельдмаршал Паулюс в плену хвалил русскую кухню и баню
- Ключевой момент Сталинградской битвы: пленение фельдмаршала Паулюса
- Генерал-фельдмаршал Фридрих Вильгельм Эрнст Паулюс (личный пленник Сталина)
- СТАЛИНГРАД. ЧАСТЬ 7. БЕССЛАВНЫЙ ФИНАЛ. ПЛЕН. ПАУЛЮС И ЕГО ГЕНЕРАЛЫ: skaramanga_1972 — LiveJournal
Смотрите также
- Фридрих Паулюс —
- «Почему Паулюс на Нюрнбергском процессе был свидетелем, а не обвиняемым?» — Яндекс Кью
- СТАЛИНГРАД. ЧАСТЬ 7. БЕССЛАВНЫЙ ФИНАЛ. ПЛЕН. ПАУЛЮС И ЕГО ГЕНЕРАЛЫ
- Малоизвестные факты о пленении немецкого фельдмаршала Фридриха Паулюса (4 фото + текст) » Триникси
- Нет мужества крепче и участи выше
Лекция лауреата Сталинской премии т. Кармена на тему «Нюрнбергский процесс» (01 апреля 1946 года)
Так, Великобритания 23 апреля 1945, уже под самый конец войны, предлагала казнить преступников без суда. Бытовало мнение, что в теории защитники могут оправдать нацистов. По окончании переговоров было окончательно принято решение об организации суда, который открылся 20 ноября 1945 г. Однако спустя год, к осени 1946 года, процесс застопорился. Со стороны защиты и самих подсудимых начали звучать идеи о том, что нападение Германии на СССР было превентивной мерой. Сам Гитлер еще 22 июня 1941 года, в день нападения на Советский Союз, в обращении к немецком народу по радио оправдывал начавшуюся войну: «Немецкий народ никогда не питал враждебных чувств к народам России. Уже более двух десятилетий еврейско-большевистская власть из Москвы пытается поджечь не только Германию, но и всю Европу».
Для того, чтобы развеять слух о превентивной мере нападения нацистской Германии на СССР, советская делегация предоставила в Нюрнберге стенограммы допроса Паулюса в Москве. Однако защита подсудимых назвала все документы фальсификацией, а саму стенограмму сфабрикованной. Энвер Мамедов; Фридрих Паулюс. О приезде Паулюса не предупредили даже американцев, хотя город находился именно в американской зоне оккупации. Для того, чтобы провезти бывшего фельдмаршала в Нюрнберг, был привлечен Энвер Мамедов, переводчик советской делегации, чем-то похожий на Паулюса. Поэтому через посты американской армии на границе с советской оккупационной зоной проезжали две машины, в в которых на заднем сиденье находились мужчины в одинаковых костюмах и одинаковых шляпах.
В первой машине ехал Мамедов, который должен был стать приманкой для возможного покушения, во второй — Паулюс с поддельными документами, чтобы в случае гибели его не могли опознать. Появление Паулюса в суде 11 февраля 1946 года, сторона нацистских преступников в очередной раз заявила, что показания Паулюса «сфабрикованы или сделаны под давлением и под пытками в застенках НКВД». На это председатель суда Джеффри Лоуренс спросил у советского обвинителя Романа Руденко: - Сколько дней потребовалось бы, если бы Советский Союз согласился доставить Паулюса в Нюрнберг? Настало время доставать козырь. Руденко невозмутимо ответил Лоуренсу: - Минут тридцать.
Может, не знали, а может, скрыли. В итоге командующий 64-й армией генерал-лейтенант Степан Шумилов отдал приказ наступать на площадь Павших Борцов, где находился Центральный универмаг, и захватить здания, где по предположениям может находиться высшее немецкое командование». Я вызвал его для доклада. Моей первой мыслью было: бедный Людвиг, нелегко тебе придётся.
Когда начальник штаба ушёл, я высказал свои опасения генерал-полковнику. Однако Паулюс успокоил меня: — Я не потерплю, чтобы Людвиг был наказан из-за своих самовольных действий. За Людвигом был послан офицер в стальной каске, с автоматом. Это было весьма похоже на наказание, а также полностью отвечало применявшейся до сих пор Шмидтом формуле: кто самовольно установит связь с врагом, тот будет расстрелян. Как позднее рассказывал мне Людвиг, он ждал, что начальник штаба привлечёт его к ответственности. Однако вышло иначе. Шмидт спросил сначала, как обеспечен южный участок котла, за который отвечал Людвиг. Затем он всё же попросил его сесть. Он обосновывал свой шаг, ссылаясь на потерю войсками боеспособности и на наличие десятков тысяч лишённых помощи раненых и больных.
Докладывая, он всё время внимательно наблюдал за Шмидтом. Однако тот не прерывал его ни единым словом и только расхаживал взад и вперёд по своему подвалу. Через несколько минут после того, как Людвиг кончил, он неожиданно остановился перед ним. Людвиг сначала не понял. Он был готов ко всему, но не к этому. Генерал, упрямо приказывавший держаться, неожиданно проявил интерес к капитуляции. Хотел ли он теперь спасти свою жизнь, после того как многие недели отличался точнейшим повиновением приказам Гитлера и Манштейна, и тем самым содействовал гибели 6-й армии? Разрушенная площадь Павших борцов в Сталинграде. Никогда в жизни полковник Людвиг не был так озадачен, как этим примечательным разговором со Шмидтом.
А тот после своей беседы с полковником пришёл к Паулюсу, однако ничего не рассказал о ходе разговора, а только доложил, что поручил Людвигу посредничать в переговорах о капитуляции штаба армии. Этот факт дорисовывал последний штрих в образе генерал-лейтенанта Шмидта. Ещё накануне он грозил расстрелом; теперь он был готов сдаться в плен. Его жизнь была ему, очевидно, слишком дорога, чтобы у него могло появиться желание сражаться с винтовкой в руках. Конечно, противоречие в поведении генералов и старших штабных офицеров, которые требовали от солдат сражаться до последнего патрона, а сами сдавались в плен без борьбы, было свойственно не только Шмидту. Но у него оно проявлялось особенно резко, поскольку никто другой не выступал так фанатично и непреклонно против всякой разумной мысли, как этот злой дух армии.... Сам он вспоминал: «Бой начали утром, и к вечеру 30 января бойцы 38-й бригады, выбив немцев из близлежащих зданий, вышли к южной окраине площади Павших Борцов. Мы заняли позиции, а атаку на главные здания площади решили начать с утра: за день солдаты вымотались, да и боеприпасы надо было пополнить. Не успел я доложить в штаб бригады, как бойцы с переднего края сообщили, что с немецких позиций возле универмага кто-то подаёт сигналы фонариком и кричит, что хочет встретиться с советскими парламентёрами.
Я отдал приказ прекратить беспорядочную стрельбу, которая не затихала даже в сумерках. На нашем участке наступило затишье. Но соседи-то стреляли. А немец всё кричал и кричал, звал представителей русского командования. Посовещавшись с офицерами, решили пойти туда… Вместе со мной вызвались пойти ещё четверо — трое автоматчиков и немец-переводчик. Но не успели мы с товарищами пройти и двадцати шагов, как с немецкой стороны раздалась автоматная очередь. Все залегли, и командир бригады тут же отдал приказ батарее гаубиц ответить немцам за обман. И уже через несколько минут на площадь обрушились первые залпы. Утюжили немцев минут двадцать.
Когда пыль и дым рассеялись, советские разведчики вновь увидели, как из подвала ЦУМа вновь кто-то подаёт сигналы фонариком. На этот раз наша делегация добралась до универмага благополучно. Нас встретил немецкий капитан и сообщил, что немецкие офицеры хотят поговорить с представителями русского командования. Я же ответил, что, прежде чем докладывать в штаб, я должен знать и видеть, кто уполномочен вести переговоры с немецкой стороны. Немец согласился провести нас в подвал универмага. Когда металлические двери распахнулись, внутри всё похолодело: в длинном широком коридоре по обе стороны стояли сотни две немецких солдат и офицеров. Правда, немцы уже тогда не казались нам врагами. Мы прекрасно знали, что они нас стали бояться. Немецкие солдаты вели себя спокойно, переговаривались, перешёптывались.
Некоторые с завистью смотрели на наши тёплые полушубки. Они ведь в тот 36-градусный мороз были в летнем обмундировании: шинели, гимнастёрки. То, что позже показывали в хронике, когда толпы пленных немцев идут в соломенных обмотках и женских платках, — всё это было правдой. Они надевали на себя всё — любую женскую одежду, снимали одежду с убитых, только бы спастись от страшного холода. Сопровождающий офицер привёл нас в большую комнату, где делегацию уже ждал генерал-майор Фриц Роске — после того как Красная Армия рассекла 6-ю армию вермахта на две части, Паулюс сложил с себя полномочия командующего, передав все полномочия по управлению войсками в южном котле генерал-майору Роске, командиру 71-й пехотной дивизии». Но как потрясающе разнился их внешний облик! Немецкие солдаты — ободранные, в тонких шинелях поверх обветшалой форменной одежды, худые, как скелеты, истощённые до полусмерти фигуры с запавшими, небритыми лицами. Солдаты Красной Армии — сытые, полные сил, в прекрасном зимнем обмундировании. Я вспомнил о цепях счастья и несчастья, которые не давали мне покоя прошлой ночью.
Внешний облик солдат Красной Армии казался мне символичным, это был облик победителя. Глубоко взволнован был я и другим обстоятельством. Наших солдат не били и тем более не расстреливали. Советские солдаты среди развалин своего разрушенного немцами города вытаскивали из карманов и предлагали немецким солдатам, этим полутрупам, свой кусок хлеба, папиросы и махорку». Мысленно я стал прикидывать, кто же из них может быть Паулюсом. Эта задача была не из лёгких, так как никто и никогда не рассказывал мне, как выглядит Паулюс. Я знал только, что он преклонного возраста. Генералы, которые вошли в комнату, были среднего возраста, и только один из них был пожилой, но это, как выяснилось позже, был начальник штаба армии Шмидт.
Часть пленных перешла на сторону Красной Армии. Кирина занималась отбором тех, кто мог бы выполнять задания нашей разведки за линией фронта. Командировка в Сталинград В феврале 1943 года завершилась Сталинградская битва, положившая начало изгнанию нацистских войск с территории нашей страны. В окружение попала группировка под командованием генерал-фельдмаршала Паулюса. Около 90 тысяч военнослужащих 6-й армии противника сдались в плен. В Москву доставили множество германских генералов и старших офицеров. Кирина работала со многими из них. Весной 1943 года по заданию руководства управления Марина Ивановна вместе с группой оперативных работников НКГБ выехала в спецлагерь для военнопленных, где содержались фельдмаршал Фридрих Паулюс и еще 23 немецких генерала. Как один из переводчиков она работала с командующим 6-й немецкой армией. В интересах советского руководства было склонить Паулюса выступить с обращением к солдатам вермахта. Кириной довелось много беседовать с фельдмаршалом, рассказывать ему о нашей стране, ее культуре. Их упорная работа привела к тому, что уже летом 1943 года гитлеровский военачальник стал членом национального комитета «Свободная Германия». В 1944 году Паулюс одним из первых фашистских генералов подписал воззвание к немецкому народу. В нем он призвал своих соотечественников к устранению Гитлера и установлению нового государственного руководства. После этого в Германии арестовали сына Паулюса. А его жену, дочь, невестку и внука отправили в концлагерь Дахау. Чтобы скрыть, что командующий армией перешел на сторону русских, в Германии даже провели торжественные похороны пустого гроба якобы с телом фельдмаршала.
Недаром некоторые историки даже называли Паулюса «личным пленником Сталина». Что, кстати, было напечатано в немецких газетах. Когда был объявлен национальный траур 3 февраля, то «Фелькишер Беобахтер» писала, что 6-я армия погибла, сражаясь до последней капли крови, во главе со своим героическим командующим. Это была осознанная ложь, потому что Гитлер прекрасно знал, что Паулюс жив. Но сказать это и стране, и миру доктор Геббельс ему не позволил… Официально он был как бы убит, погиб в бою в руинах Сталинграда, вместе со всем своим штабом, армией, что позволило Гитлеру наградить Паулюса посмертно. Кстати говоря, когда Паулюса везли на машине в советский штаб, мимо шли колонны пленных. И Паулюса от немецких пленных охраняли советские солдаты, потому что ненависть пленных немцев, которые видели, что фельдмаршал жив и здоров, едет в машине, а они голодные, холодные, идут этим маршем смерти, как они называли, их ненависть была очень велика», — отмечает Борис Хавкин. Там Паулюс заявил: «Я являюсь и останусь национал-социалистом. От меня никто не может ожидать, что я изменю свои взгляды, даже если мне будет грозить опасность провести в плену остаток моей жизни»… Генерал-фельдмаршал Фридрих Паулюс и генералы его штаба после сдачи в плен, 1943 г. Задача стояла очень важная: склонить представителей германского генералитета к сотрудничеству с СССР, против Гитлера. А через них — разлагать войска противника, склонять к переходу на сторону Красной армии. Практика показала, что даже к концу войны этой задачи в полной мере достигнуть не удалось: немецкие армии с ожесточенной обреченностью сражались практически до самой капитуляции… В июле 1943 года в красногорском лагере был создан антифашистский Национальный комитет «Свободная Германия», в сентябре того же года прошел учредительный съезд антифашистского «Союза немецких офицеров». Тогда для Паулюса подобные действия еще были неприемлемыми. Семнадцать генералов во главе с ним подписали коллективное заявление: «То, что делают офицеры и генералы, ставшие членами «Союза», является государственной изменой. Мы их больше не считаем нашими товарищами, и мы решительно отказываемся от них». Однако через месяц Паулюс неожиданно отозвал свою подпись из генеральского «протеста». Генерала содержали как почетного пленника, продолжая возлагать на него большие надежды. Почти каждый день на имя Лаврентия Берии шли отчеты о ходе морально-психологической и политической обработки Паулюса, который проходил под кличкой «Сатрап», присвоенной ему в НКВД. В конце концов Паулюс был сломлен.
Что случилось с фельдмаршалом Паулюсом после Сталинградской битвы
Полное имя фельдмаршала — Фридрих Вильгельм Эрнст Паулюс. неожиданный свидетель, допрос которого нанёс сильнейший удар по попыткам нацистской защиты представить нападение на СССР как оборонительную войну. Фридрих Паулюс — генерал-фельдмаршал, командующий 6-й армией, окружённой и капитулировавшей под Сталинградом, главный свидетель обвинения от СССР на Нюрнбергском процессе.
География полетов по России и миру с расписанием и примерными ценами
- Лекция лауреата Сталинской премии т. Кармена на тему «Нюрнбергский процесс» (01 апреля 1946 года)
- Переводчица для фельдмаршала Паулюса. Часть 2 — SGPRESS — Самара, люди, события
- Биограф Фридриха Паулюса раскрывает некоторые секреты
- Фельдмаршал Паулюс в плену хвалил русскую кухню и баню
- Пленение фельдмаршала Паулюса
- Мифы и факты - Армейский сборник Журнал Министерства обороны Российской Федерации
Генерал-фельдмаршал Фридрих Вильгельм Эрнст Паулюс (личный пленник Сталина)
В конце концов, советские офицеры сами пришли в помещение к Паулюсу, где взволнованный фельдмаршал, нервно ходивший из угла в угол, на русском языке объявил, что сдается в плен. Но даже после сдачи в плен Паулюс отказался выпустить приказ о капитуляции для всей армии, заявив, что, во-первых, он находится в плену и командования уже не осуществляет, поэтому его приказ не будет иметь силы, непосредственное командование остатками армии осуществляют уже другие генералы, которых в штабе нет, поэтому и приказ должен исходить от них. Паулюса и других пленных генералов отвезли в штаб 64-й Советской армии, там их накормили и после краткого допроса отправили в штаб Донского фронта к Рокоссовскому. В штабе Рокоссовского Паулюсу вновь предложили издать приказ о прекращении сопротивления, но он уклонился от него с той же формулировкой, что и ранее: приказ должен исходить от непосредственного руководства остатков армии на местах, приказ пленного фельдмаршала не будет иметь для них значения. В плену Пленение Паулюса стало важным имиджевым успехом советских войск. Он был самым высокопоставленным немецким военнопленным, попавшим в плен за три года Мировой войны. К моменту окончания Сталинградской битвы в вермахте насчитывалось всего 17 фельдмаршалов, из них четверо включая Паулюса был повышены уже в первый месяц 1943 года. Разумеется, Паулюса сразу же использовали в пропаганде: уже через несколько дней после окончания Сталинградской битвы пленного фельдмаршала показали журналистам союзников и позволили им задать несколько незначительных вопросов. Паулюс, разумеется, был не в восторге и словоохотливости не проявил. Однако этого от него и не ждали, важно было продемонстрировать, что Паулюс в плену и сдался сознательно, чтобы немцы в своей пропаганде не смогли обернуть его пленение в свою пользу, заявив, что он попал в плен раненым или что-то в этом духе.
Он располагался в подмосковном Красногорске и делился на несколько отделений. Первое было офицерским, в нём жили высокопоставленные офицеры вермахта. Во втором находились простые солдаты. Обитатели офицерского лагеря, разумеется, находились в гораздо лучших условиях. Обитатели второго лагеря регулярно привлекались к всевозможным работам, там даже имелись свои мастерские. Сидельцы из офицерского лагеря не работали. Отношение к Паулюсу было особым. Ему даже разрешалось переписываться с родственниками и друзьями и получать посылки. Чисто теоретически, переписка не была запрещена и всем остальным пленникам, однако у Наркомата связи, занимавшегося почтовой корреспонденцией, в годы войны были другие насущные проблемы и фактически эта практика не получила широкого распространения до конца войны, используясь в основном в качестве поощрения за хорошую работу и для "морально перековавшихся".
Однако у Паулюса таких проблем не возникало. Его переписка была санкционирована на высшем уровне и доставлялась без промедления по дипломатическим каналам. Обработка Вскоре Паулюса перевели в другой офицерский лагерь — в Суздале, а оттуда переправили в бывший санаторий в деревне Чернцы, где его товарищами по заключению были другие пленные генералы. Одновременно началась обработка Паулюса, которого склоняли к публичному выступлению против Гитлера. Он состоял в основном из немецких эмигрантов, бежавших из Германии в связи со своими коммунистическими взглядами. Главой комитета стал писатель-коммунист Эрих Вайнерт, который обращался к немецким солдатам с антифашистскими речами с первых дней войны. Среди руководителей и учредителей комитета было немало эмигрантов-коммунистов, позднее сделавших карьеру в послевоенной ГДР: будущий министр иностранных дел Антон Аккерман, будущий глава ГДР и строитель Берлинской стены Вальтер Ульбрихт, Вильгельм Пик, также ставший одним из руководителей страны.
Наконец, разведка донесла, что немецкие приказы поступают из здания Центрального универмага. Там Паулюса и нашли. Болезнь У Паулюса была страшная болезнь — рак прямой кишки, за ним был установлен бдительный контроль, и ему обеспечили должный уход. Паулюса инкогнито доставили в больницу. Немецкий генерал представлял из себя жалкое зрелище: истощенное, землистого цвета лицо всегда было хмурым, иногда зарастало жесткой щетиной. Ему была назначена диета: супы, овощная и красная икра, копченая колбаса, котлеты, фрукты. Питался фельдмаршал неохотно. Кроме того, у него была сломана правая рука, что сотрудниками больницы воспринималось однозначно: безымянного пациента пытали Весна в монастыре Весну 1943 года Паулюс встретил в Спасо-Евфимьевом монастыре в Суздале. Здесь он пробыл полгода. После революции в монастыре размещались воинские части, был концлагерь, во время войны — лагерь для военнопленных. Фельдмаршал жил в монашеской келье. Его бдительно охраняли. Для советского командования он был пленником номер один. Уже тогда было очевидно, что Паулюса хотят разыграть в большой политической игре. Решение об отказе от нацистских идей начало зреть у Паулюса после покушения на Гитлера.
Об атмосфере гибели некогда великой армии говорит и сама обстановка цокольного этажа. За восемь десятилетий сохранилась архитектурная составляющая подвала универмага в Сталинграде. Часть этих кабинетов тогда видели бойцы. Правда, красноармейцы в январе 1943 попали в весьма душное помещение, вдоль стен которого располагались бочки с соленой кониной и крупой — это были последние запасы армии Паулюса.
И мы правильно поступали. Вы тоже должны разделить судьбу своих солдат. Если в наш подвал будет прямое попадание, все мы погибнем. Однако я считал бы позорным и трусливым кончить жизнь самоубийством. Казалось, будто мои слова освободили Паулюса от тяжёлого груза. По сути дела, он придерживался той же точки зрения, что и я, но хотел на моих аргументах перепроверить свои выводы. Это было в его манере... Был отдан приказ: немецкие генералы и Паулюс лично не должны были исчезнуть из котла. Но такой приказ легче отдать, чем выполнить. Советские разведчики ничего не знали о местонахождении командующего армией. Заместитель начальника штаба 38-й отдельной мотострелковой бригады Фёдор Ильченко вспоминал: — Пленение фельдмаршала Паулюса — это случайность, стечение обстоятельств. Ведь до последнего момента никто не знал, остался ли он в Сталинграде или, бросив армию, улетел в тыл. Тем не менее советские разведчики пытались у каждого пленного немецкого офицера получить сведения, где находится командующий армией и откуда немецкие войска получают приказы. И вот в одной из операций солдаты 38-й бригады захватили несколько тысяч немецких солдат и офицеров. Среди пленных оказался переводчик штаба немецкого армейского корпуса, который отлично владел русским, румынским, польским, несколькими наречиями немецкого языка. К тому же знал в лицо многих офицеров, вплоть до командиров батальонов. Это был ценный пленный. Так как наш штабной переводчик немецкий знал не очень хорошо, то я решил переводчика-немца оставить при себе. Причём сам немец этому очень обрадовался, ведь после холодных сталинградских подвалов и полуголодного существования жизнь при штабе ему казалась раем. Вместе с моим ординарцем немец ходил на кухню и получал пищу наравне со всеми солдатами. Правда, за этого немца особисты мне не раз грозили кулаком, но командир бригады меня защищал. А немец за эту добродетель выслуживался перед нами как мог… Именно немец-переводчик и вывел нашу разведку на последнее убежище Паулюса. В последние дни января 38-я бригада наступала в направлении железнодорожного вокзала, захватывая один подвал за другим. В одном из таких подвалов взяли в плен группу измождённых немецких солдат. В подвал пришёл и Фёдор Ильченко вместе с переводчиком, чтобы допросить пленных. И это офицер! Пленные немцы в Сталинграде. Причём о Паулюсе пленные не сказали ни слова. Может, не знали, а может, скрыли. В итоге командующий 64-й армией генерал-лейтенант Степан Шумилов отдал приказ наступать на площадь Павших Борцов, где находился Центральный универмаг, и захватить здания, где по предположениям может находиться высшее немецкое командование». Я вызвал его для доклада. Моей первой мыслью было: бедный Людвиг, нелегко тебе придётся. Когда начальник штаба ушёл, я высказал свои опасения генерал-полковнику. Однако Паулюс успокоил меня: — Я не потерплю, чтобы Людвиг был наказан из-за своих самовольных действий. За Людвигом был послан офицер в стальной каске, с автоматом. Это было весьма похоже на наказание, а также полностью отвечало применявшейся до сих пор Шмидтом формуле: кто самовольно установит связь с врагом, тот будет расстрелян. Как позднее рассказывал мне Людвиг, он ждал, что начальник штаба привлечёт его к ответственности. Однако вышло иначе. Шмидт спросил сначала, как обеспечен южный участок котла, за который отвечал Людвиг. Затем он всё же попросил его сесть. Он обосновывал свой шаг, ссылаясь на потерю войсками боеспособности и на наличие десятков тысяч лишённых помощи раненых и больных. Докладывая, он всё время внимательно наблюдал за Шмидтом. Однако тот не прерывал его ни единым словом и только расхаживал взад и вперёд по своему подвалу. Через несколько минут после того, как Людвиг кончил, он неожиданно остановился перед ним. Людвиг сначала не понял. Он был готов ко всему, но не к этому. Генерал, упрямо приказывавший держаться, неожиданно проявил интерес к капитуляции. Хотел ли он теперь спасти свою жизнь, после того как многие недели отличался точнейшим повиновением приказам Гитлера и Манштейна, и тем самым содействовал гибели 6-й армии? Разрушенная площадь Павших борцов в Сталинграде. Никогда в жизни полковник Людвиг не был так озадачен, как этим примечательным разговором со Шмидтом. А тот после своей беседы с полковником пришёл к Паулюсу, однако ничего не рассказал о ходе разговора, а только доложил, что поручил Людвигу посредничать в переговорах о капитуляции штаба армии. Этот факт дорисовывал последний штрих в образе генерал-лейтенанта Шмидта. Ещё накануне он грозил расстрелом; теперь он был готов сдаться в плен. Его жизнь была ему, очевидно, слишком дорога, чтобы у него могло появиться желание сражаться с винтовкой в руках. Конечно, противоречие в поведении генералов и старших штабных офицеров, которые требовали от солдат сражаться до последнего патрона, а сами сдавались в плен без борьбы, было свойственно не только Шмидту. Но у него оно проявлялось особенно резко, поскольку никто другой не выступал так фанатично и непреклонно против всякой разумной мысли, как этот злой дух армии.... Сам он вспоминал: «Бой начали утром, и к вечеру 30 января бойцы 38-й бригады, выбив немцев из близлежащих зданий, вышли к южной окраине площади Павших Борцов. Мы заняли позиции, а атаку на главные здания площади решили начать с утра: за день солдаты вымотались, да и боеприпасы надо было пополнить. Не успел я доложить в штаб бригады, как бойцы с переднего края сообщили, что с немецких позиций возле универмага кто-то подаёт сигналы фонариком и кричит, что хочет встретиться с советскими парламентёрами. Я отдал приказ прекратить беспорядочную стрельбу, которая не затихала даже в сумерках. На нашем участке наступило затишье. Но соседи-то стреляли. А немец всё кричал и кричал, звал представителей русского командования. Посовещавшись с офицерами, решили пойти туда… Вместе со мной вызвались пойти ещё четверо — трое автоматчиков и немец-переводчик. Но не успели мы с товарищами пройти и двадцати шагов, как с немецкой стороны раздалась автоматная очередь. Все залегли, и командир бригады тут же отдал приказ батарее гаубиц ответить немцам за обман.
Ключевой момент Сталинградской битвы: пленение фельдмаршала Паулюса
Фельдмаршал Паулюс, начальник его штаба генерал-лейтенант Шмидт и его адьютант. Но не в роли обвиняемого, а в качестве свидетеля обвинения на Нюрнбергском процессе над главными немецкими военными преступниками. В Нюрнберг в обстановке абсолютной секретности был доставлен «главный пленник Сталина» — фельдмаршал Паулюс (рис. 1). Его убедили в необходимости выступить на процессе и рассказать правду о подготовке Германии к войне. Паулюс (Генерал-фельдмаршал Германии) (1). Название документа. Выдержка из показаний германского генерал-фельдмаршала Паулюса на Нюрнбергском процессе главных военных преступников (1). Паулюс на ломаном русском ответил: «Я, фельдмаршал Паулюс, сдаюсь Красной армии в плен», – отметил старший научный сотрудник музея-заповедника Сталинградская битва Владимир Куликов.
Как фельдмаршал Паулюс помог СССР на Нюрнбергском процессе
Пленение фельдмаршала Паулюса – это случайность, стечение обстоятельств. Главная» Новости» Выступление паулюса на нюрнбергском процессе. Фельдмаршал Фридрих Паулюс на Нюрнбергском процессе.