Джордж Бернард Шоу прослыл среди современников если и не мудрецом, то человеком потрясающе острого ума и языка.

Бернард Шоу / Bernard Shaw.

Бернард Шоу. Новеллы

Шоу примкнул к Фабианскому обществу и уже через короткое время снискал славу талантливого оратора. Посещая читальный зал Британского музея в целях самообразования, он познакомился с У. Арчером и благодаря ему стал заниматься журналистикой. Поработав для начала внештатным корреспондентом, Шоу в течение шести лет работал музыкальным критиком, а затем три с половиной года трудился в «Сатердей ревью» в качестве театрального критика. Написанные им рецензии составили трехтомный сборник «Наш театр девяностых», изданный в 1932 г. В 1891 г.

Его дебютом на поприще драматургии стали пьесы «Дома вдовца» и «Профессия миссис Уоррен» 1892 и 1893 соответственно. Они предназначались для постановки в независимом театре, представлявшем собой закрытый клуб, поэтому Шоу мог позволить себе смелость в отображении сторон жизни, которые обычно обходило современное ему искусство. Эти и другие сочинения вошли в цикл «Неприятные пьесы». В этом же году увидели свет и «Приятные пьесы», и «представители» этого цикла стали в конце 90-ых проникать на подмостки больших столичных театров.

Прохладное жемчужно-серое утро разогнало ночную тьму.

Стало видно на мили вокруг, и меня тоже, наверно, кто-нибудь мог приметить. Это было опасно. Надо кончать поскорее. Я чувствовал все же, что, не отдышавшись, не смогу опустить гроб в траншею. Вытерев руки, я осушил лоб платком и огляделся вокруг.

Надгробие урсулинок, каменная плита на четырех массивных шарах, стала седой от росы. Рядом стоял куст боярышника, и лоскуты на нем, те, что были новее, становились все более нарядными в сиянии, шедшем с востока. Надо кончать. Я взялся за тачку, подъехал вплотную к траншее и, осторожно орудуя заступом, стал толкать гроб в могилу, пока он не ухнул туда с глухим протестующим шумом, словно покойник хранил еще свою хмельную строптивость. Торопясь изо всех сил, я стал кидать землю в траншею.

Через четверть часа могила была засыпана. Через десять минут над могилой высился ровный холмик и участок вокруг был в образцовом порядке. Я бросил заступ на землю и обозрел результаты своих трудов с облегчением и торжеством. В ту же минуту я ахнул от ужаса: я стоял на пустынном, поросшем дроком лугу. Никаких следов кладбища не было и в помине, возле меня возвышалась могила Адского Билли, одинокая, как и прежде, а рядом — тачка и заступ.

Я обернулся к реке. На том берегу лежало кладбище, окруженное глинобитной стеной с проломами, и ясно виднелась могила монахинь-урсулинок. Ветерок шевелил лоскуты на кусте боярышника. А вон и полуразрушенная часовня. Ни один камень не выпал из ее древних стен, и ничто не показывало, что она стоит на земле менее прочно, чем холмы по-соседству.

Я поглядел на могилу рядом со мной и от души посочувствовал бедному Уолфу Тону Фицджеральду, которого так невзлюбили святые праведники. Хотя все случилось в точности как я рассчитал, я все же не мог отделаться от невольного изумления. Но птицы уже щебетали, где-то кричал петух. Мой хозяин любил вставать спозаранку. Забрав заступ и тачку, я поспешил домой, чтобы спрятать их снова в хлеву.

Потом, осторожно ступая, я прошел к себе в комнату, сменил сорочку, переобулся, надел пальто и цилиндр. У меня снова был цивилизованный вид. Я вышел из дому, освежил лицо холодной водой, бросил прощальный взгляд на кладбище и зашагал в Уиклоу, откуда первый же поезд увез меня в Дублин. Через несколько месяцев, в Каире, я получил по почте пачку ирландских газет и вырезанную передовую статью из «Таймса», посвященную чуду. Отец Хики понес достойную кару за свое негостепрпимство.

Комиссия, прибывшая в Фор-Майл-Уотер вслед за моим отъездом, нашла кладбище на том же самом месте, где оно стояло всегда. Растерявшийся отец Хики пытался представить комиссии какие-то объяснения, приведшие лишь к тому, что все чудо было тут же объявлено грубой мистификацией. Комментируя эти события и приводя другие примеры бессовестности церковников, газета писала: «Мы рады сообщить читателям, что преподобный Хики смещен церковным начальством с поста приходского священника в Фор-Майл-Уотер. Прискорбно, однако, что сторонники мистера Хики умудрились собрать двести подписей под абсурдной петицией, где утверждается, что священник был прав». Пьесу, как обычно, я написал сам, — это была сказка в трех действиях и ее сюжет строился на том, что герой, молодой персидский принц, владел волшебньш рогом.

Мои произведения настолько хорошо известны, что вряд ли есть необходимость подробно рассказывать содержание сказки. Следует только напомнить читателю, что в центральной сцене второго акта праздник нарушается звуками рога, доносящимися из недр магнитной горы, куда принца заточила злая фея. Изобразить звуки рога должен был музыкант, игравший на корнет-а-пистоне в оркестре моего полка; мы условились, что он будет находиться не на сцене, а внизу, в холле, чтобы создать необходимое впечатление, будто звуки доносятся очень издалека. Нечер начался замечательно. Конечно, мои гости испытали вполне естественное разочарование, узнав, что я сам не играю в спектакле, но охотно простили меня, когда я извинился и в свое оправдание сослался на то, что мне приходится выполнять двойные обязанности — хозяина и режиссера.

Лучшее место в зрительном зале занимала красавица Линда Фицнайтингейл. Соседним стулом, который я предназначал для себя, весьма бесцеремонно завладел Порчерлестер из двенадцатого пехотного полка, довольно милый молодой человек, наделенный некоторыми музыкальными способностями и сладеньким баритоном, который он имеет слабость выдавать за тенор. Любовь Линды к музыке граничит с фанатизмом, поэтому благодаря своему единственному достоинству Порчерлестер имел в ее глазах преимущество перед более солидными и зрелыми мужчинами. Я твердо решил прервать их беседу, как только освобожусь. Но это случилось не так скоро, ибо в дни домашних спектаклей я взял себе за правило лично проверять, все ли необходимое находится под рукой и на своем месте.

Наконец мисс Ватерлоо, игравшая роль героини, пожаловалась, что моя беготня действует ей на нервы, и попросила меня пойти в зал отдохнуть. Я охотно подчинился и поспешил к Линде. При моем появлении Порчерлестер встал и произнес: — Я заглянул бы за кулисы, если, разумеется, туда пускают посторонних. Малейшая перестановка… — Хорошо-хорошо, — перебил он меня. Я буду все время держать руки в карманах.

Ну, а как продвигаются ваши музыкальные занятия? Ах, полковник Грин, вы знаете Серенаду Шуберта? Ди-дли-ди-дам, дии-ди-дли-ди-дам, дии-дам, дии-дли-ди-ди-ди — кажется, что-то в этом роде? А мистер Порчерлестер поет ее? Но ему удаются только пошленькие романсы.

А то, что требует серьезного отношения, глубины чувства, зрелого понимания, как, например… — Да, да. Я знаю, вы считаете мистера Порчерлестера легкомысленным. Так вам нравится эта Серенада? Собственно говоря… А вам она нравится? Я очарована ею.

Я только ею живу последние три дня. Надеюсь, я буду иметь удовольствие услышать ее в вашем исполнении по окончании нашего маленького спектакля. О, я не осмелюсь! А вот и мистер Порчерлестер. Сейчас я возьму с него слово, что он споет ее нам.

Если он не придет, пьеса погибла. Поспешно извинившись перед Линдой, я торопливо спустился в холл. Корнет-а-пистон лежал там на столике. Значит, Порчерлестер прибег к бесчестному обману, чтобы избавиться от меня. Я уже хотел вернуться и потребовать объяснений, но тут мне в голову пришло мысль, что корнетист мог оставить здесь свой инструмент после утренней репетиции, а сейчас и в самом деле не пришел.

Однако слуга, которого я позвал, доложил мне, что солдат с военной точностью явился ровно в половине восьмого. Согласно моему приказанию, его провели в смежный с холлом зал, где был накрыт ужин, и дали ему стакан вина и сандвич. Значит, Порчерлестер обманул меня. Слуга вернулся к своим обязанностям, оставив меня в холле наедине с моим гневом, и тут, сам не знаю почему, я принялся разглядывать блестящий медный инструмент, лежащий на столе. Среди неодушевленных предметов, которые окружали меня, корнет как-то особенно выделялся своей молчаливостью и неподвижностью, как будто, затаив грозный звук, он намеренно поджидал случая выпустить его на волю.

Я подкрался к столу и осторожно дотронулся указательным пальцем до одного из клапанов. Потом осмелел и нажал на него. Клапан щелкнул. Из зала донесся какой-то шорох, и я с виноватым видом отскочил от корнета. Зазвенел колокольчик суфлера, означавший, что корнетист должен приготовиться.

Я не без смущения ждал появления оркестранта, моля бога, чтобы он не заметил, что я, как ребенок, трогал его инструмент. Но он не появлялся. Мое беспокойство усилилось, и я бросился в зал. Там во главе накрытого к ужину стола сидел солдат и спал непробудным сном. Рядом с ним стояли пять пустых графинов.

Я схватил его за плечо и сильно встряхнул. Он что-то промычал, пьяно замахнулся на меня и вновь впал в бесчувственное состояние. В гневе поклявшись расстрелять его за этот бунт, я поспешил назад в холл. Колокольчик зазвенел снова. Это был сигнал трубить.

На сцене ждали. В этот роковой миг я видел только один путь спасти пьесу. Я схватил инструмент, взял тонкий конец в рот и изо всей силы дунул. Но тщетно — в ответ не раздалось ни звука. Мне стало дурно от напряжения; полированная медь выскальзывала из моих вспотевших рук.

Колокольчик вновь настойчиво нарушил губительную тишину. Тогда я сжал корнет, словно в тисках, набрал воздуха, прижал мундштук к губам так, что даже зубы заныли, и с остервенением плюнул в него. Раздался оглушительный рев. У меня чуть не лопнули барабанные перепонки; на люстре зазвенели хрустальные подвески; с вешалки посыпались шляпы; я сжал ладонями раскалывавшиеся от боли виски, и тут солдат — такой бледный, словно трубный глас пробудил его в день Страшного суда, — пошатываясь, вышел из зала и предстал взорам изумленных гостей, высыпавших на лестницу. В течение трех следующих месяцев я изучал искусство игры на корнет-а-пистоне под руководством специалиста.

Он раздражал меня своими мещанскими манерами и утомительной привычкой повторять, что «трубка», как он называл корнет, больше чем любой другой инструмент, напоминает человеческий голос, но музыкант он был знающий и добросовестный, и я упорно продолжал занятия, невзирая на возражения соседей. Наконец я осмелился спросить его, достаточно ли я преуспел, чтобы сыграть соло для одного своего друга. Да к тому же вы слишком сильно дуете. Поверьте, сэр, тут не нужно так напрягаться, от этого звук только хуже. А что вы хотите сыграть для своего друга?

Он изумленно уставился на меня и покачал головой. Это рассеяло его сомнения. Но даже после усердной практики я исполнял Серенаду весьма неуверенно и с большим трудом. Наконец я все-таки добился успеха. Здесь, дома, вы играете довольно прилично, поупражнявшись перед этим полчасика, но, когда меня не будет рядом, дело пойдет не так гладко, вот увидите.

Я не принял всерьез этого совета, разумность которого теперь полностью признаю. Но в то время я был весь во власти давно задуманного плана сыграть Линде Серенаду. Ее дом у северного конца Парк-Лейн был расположен как нельзя более удобно для этой цели; я уже подкупил слугу, чтобы он впустил меня в палисадник перед домом. Как-то в конце июня я узнал, что Линда намерена провести вечер дома и отдохнуть от светской суеты. Это и был тот случай, которого я ждал.

В девять часов я положил корнет в дорожный сак и поехал к Мраморной Арке, а дальше пошел пешком. Внезапно я услышал голос Порчерлестера. Не желая подвергаться расспросам, я предпочел опередить его и спросил, куда он направляется. Я не скрываю от вас этого, полковник, потому что вы человек чести и знаете, как она добродетельна. Я обожаю ее.

Если бы только я мог быть уверен, что ей нравлюсь, я сам, а не просто мой голос, я был бы счастливей всех в Англии. Когда я смотрю на нее, у меня аж дух захватывает. Вы знаете, я так ни разу не набрался храбрости спеть ей Серенаду Шуберта после того, как она сказала, что это ее любимая вещь! Ей не нравится, как вы поете Серенаду? Я чуть ли не ревную ее к этой проклятой мелодии!

Но я готов сделать что угодно, лишь бы доставить ей удовольствие, и завтра ее ждет сюрприз у миссис Локсли-Холл. Я даже брал уроки и работал без устали, чтобы спеть Серенаду по-настоящему хорошо. Только, если увидите Линду, помните: ни слова об этом. Это должно быть сюрпризом. Я знал, что его голос не выдержит сравнения с меланхолической нежностью, угрожающей мрачностью, сдержанной силой, которые искусный исполнитель способен извлечь из инструмента, лежащего в моем саке.

Мы простились, и он вошел в дом Лииды. Через несколько минут я был в палисаднике и, укрывшись в тени кустов, смотрел на них — они сидели возле открытого окна. Их разговор не доносился до меня; казалось, Порчерлестер никогда не уйдет. Вечер был довольно прохладный, а земля сырая. Пробило десять часов, четверть одиннадцатого, половину одиннадцатого; я уже почти решил идти домой.

Если бы Линда не сыграла на рояле нескольких пьес, я бы просто не выдержал. Наконец они поднялись, и теперь я мог разобрать, что они говорили. Как горячо я согласился с ней! Но вы могли бы спеть мне Серенаду. Ведь я вам сыграла целых три пьесы.

Спокойной ночи. Вы вовсе не простужены. Но не важно. Больше я никогда вас об этом не попрошу. Спокойной ночи, мистер Порчерлестер.

Раньше, чем я думаю! Если вы приготовили мне сюрприз, я вас прощу. Надеюсь, мы увидимся завтра у миссис Локсли-Холл. Он подтвердил это и поспешил уйти, видимо, боясь выдать свой план. После его ухода она подошла к окну и залюбовалась звездами.

Глядя на нее, я забыл о своем нетерпении; зубы мои перестали лязгать. Я вынул корнет из сака. Линда вздохнула, закрыла окно и опустила белую штору. Одного вида ее руки в этот миг было достаточно, чтобы я превзошел все свои прежние достижения. Линда села у окна, и я увидел на шторе ее тень.

Она сидела ко мне боком. Мой час настал. Парк-Лейн почти затихла, а Оксфорд-стрит была слишком далеко, и шум движения не мешал мне. Я начал. При первой же ноте Линда вздрогнула и прислушалась.

Когда я закончил фразу и стало ясно, что именно я играю, она отложила книгу. Мундштук был холодный, как лед, губы у меня замерзли и не повиновались, поэтому, несмотря на величайшие старания, я никак не мог избежать тех хриплых, булькающих звуков, которые порой возникают даже у лучших корнетистов. Тем не менее, хотя я продрог и очень нервничал, справился я со своей задачей весьма прилично. Преисполняясь все большей уверенности в своих силах по мере того, как дело подвигалось к концу, я частично загладил несовершенство начала властной звучностью заключительных тактов и даже добился неплохой трели на предпоследней ноте. По возгласам одобрения, которые донеслись с улицы, когда я кончил, мне стало ясно, что там собралась толпа и что о немедленном бегстве не может быть и речи.

Я положил корнет в сак и стал ждать, чтобы толпа рассеялась и можно было уйти. А пока я не отрывал глаз от тени в окне. Она писала. Неужели, подумал я, она пишет мне? Потом она поднялась; тень закрыла все окно, и я уже не мог различить ее движений.

Я услышал звон колокольчика. Через минуту дверь дома отворилась. Я отступил за кадку с алоэ, но, узнав подкупленного мной слугу, тихо свистнул. Он подошел ко мне с письмом в руке. Сердце у меня забилось, когда я увидел его.

Когда она позвонила, я позаботился, чтобы никто другой меня не опередил. Она сказала мне: «Вы найдете в саду джентльмена. Отдайте ему эту записку и попросите его идти домой. Он не должен читать ее здесь». Благодарю вас, сэр.

Спокойной ночи, сэр. Я бежал до самой Гамильтон-Плейс, а там взял кеб. Десять минут спустя я был у себя в кабинете и дрожащими руками разворачивал письмо. Оно было без конверта, просто аккуратно сложено. Я развернул его и прочел: «714, Парк-Лейн, пятница.

Дорогой мистер Порчерлестер…» Я остановился. Неужели она приписала ему мою Серенаду? Но тут возникал куда более важный и неотложный вопрос: имею ли я право читать письмо, адресованное не мне? Однако любопытство и любовь взяли верх над щепетильностью. Дальше в письме говорилось: «Весьма сожалею, что мое увлечение Серенадой Шуберта Вам представилось всего лишь поводом для насмешек.

Я понимаю, это увлечение может показаться странным, но я бы не рассказала Вам о нем, если бы не считала Вас способным его понять. Возможно, Вам будет приятно узнать, что Вы совершенно излечили меня от него, а потому поверьте: отныне Серенада не будет вызывать у меня ничего, кроме смеха и горечи. Я даже не подозревала, что человеческое горло способно издавать подобные звуки, и, конечно, не догадывалась, какое представление Вы собираетесь устроить, когда Вы пообещали, что я услышу Ваш голос раньше, чем ожидаю. Еще только одно слово: прощайте! Я не буду иметь удовольствия встретиться с Вами у миссис Локсли-Холл, так как очень занята и не смогу быть у нее.

По той же причине, к сожалению, я вынуждена отказаться от удовольствия принимать Вас у себя в этом сезоне. Искрение Ваша, дорогой мистер Порчерлестер, Линда Фицнайтингейл». Я почувствовал, что переслать это письмо Порчерлестеру значило бы причинить ему лишнюю боль. Я понял также, что мой наставник был прав и что я не рожден для игры на корнет-а-пистоне. И я решил оставить этот инструмент.

Линда стала моей женой. Иногда я спрашиваю ее, почему она упорно отказывается принимать Порчерлестера, который дал мне слово офицера и джентльмена, что не знает, чем и когда он мог оскорбить ее. Но она каждый раз уклоняется от ответа. Если, по-вашему, мне неприлично так говорить, то вам следует обратиться к рассказам тех, чьи представления о женской скромности совпадают с вашими. Моя красота доказывается тем, что мужчины бросают на ветер немало времени и денег, выставляя себя на посмешище ради меня.

Нот почему, хотя я всего лишь провинциальная красавица, я разбираюсь в тонкостях ухаживания и флирта не хуже любой другой женщины моего возраста и могу заранее предсказать — если вы из тех мужчин, которых я привлекаю, — что вы станете мне говорить и как вы станете это говорить во время нашей первой беседы, или второй, или третьей и так далее. Я много раз была помолвлена и иногда расторгала помолвку сама, когда думала, что он этого хочет, а иногда заставляла его сделать это, давая понять, что я так хочу. В перлом случае сожалела я, во втором — он; впрочем, несмотря на всю Соль разрыва, возникавшее при этом чувство облегчения было совершенно одинаково у обеих сторон. Я полагаю, теперь вы — кто бы вы ни были — вполне поняли мой характер или, по крайней мере, так вам кажется. Что же, тешьтесь этой мыслью сколько хотите.

Но позвольте сказать вам, что флирт — это единственное развлечение, которого мне никогда не приходилось искать и которому я никогда не должна была учиться. Я люблю платья, танцы и теннис, о чем вы уже догадались. Кроме того, я люблю хорошую музыку, хорошие книги, ботанику, люблю сельские работы и люблю учить детей, о чем вы не догадывались. И если в наших краях я больше известна как красавица и кокетка и гораздо меньше как ботаник и учительница, то лишь потому что все твердо убеждены, будто мое назначение в жизни — поиски хорошей партии, и только. Мужчины, даже самые лучшие из них, ищут моего общества единственно для того, чтобы пожирать меня глазами, а вовсе не для того, чтобы упражнять свой ум.

Сначала мне нравилось ощущение власти, которая давала мне возможность мучить их; но потом я поняла, что эти мучения им нравятся, как детям нравится, когда их щекочут, и пользоваться этой властью — значит напрягать все силы, чтобы забавлять их. Если бы не глупые мальчики, которые не пожирали меня глазами, а были в самом деле влюблены — бедняжки! Как-то вечером в октябре я получила телеграмму из столицы нашей провинции двадцать пять миль по железной дороге от одних знакомых, которые сообщали, что у них есть ложа в оперу и лишнее место для мепя. Если вы лондонец, то мне следует упомянуть, что оперные и другие труппы ездят в провинцию на гастроли и часто их принимают там гораздо лучше, чем в Лондоне. У меня хватило времени только вбежать в спальню, придать блеск моей красоте, наспех выпить чашку чаю и успеть к поезду шесть пятьдесят.

Я ехала одна: если бы я не могла ходить без провожатых, мне просто пришлось бы все время сидеть дома. Мои братья слишком заняты, чтобы быть моими лакеями; отец и мать — люди пожилые, большие домоседы, и нельзя требовать, чтобы они жертвовали своим покоем ради развлечений дочери и ложились спать за полночь, а что касается горничной, то мне достаточно хлопот с самой собой, и я не могу заботиться еще об одной взрослой женщине. Кроме того, в наших местах в поезде чувствуешь себя, как дома; каждый кондуктор на линии знает пассажиров так же хорошо, как свою собственную семью. Вот почему вы совершенно напрасно усматриваете здесь нарушение благопристойности — да, я часто езжу в город по железной дороге, подъезжаю к театру, нахожу ложу моих знакомых, еду обратно на станцию и в довершение всех моих грехов сажусь в одиннадцатичасовой поезд, то есть возвращаюсь домой ночью, и все это без компаньонки или провожатого. Давали «Дон-Жуана», и, разумеется, спектакль был отвратительным обманом.

Таково большинство оперных спектаклей — для тех, кто настолько хорошо разбирается в музыке, что способен читать оперные партитуры, как другие читают Шекспира. Дон-Жуана пел самодовольный француз с невыразительным, глухим, гнусавым голосом и таким тремоло, что он ни одной ноты не держал достаточно долго и нельзя было понять, есть она в мелодии или нет. Лепорелло был толстый, вульгарный итальянский комик, который не пел, а крякал. Тенор, худой, как жердь, пропустил арию «Dali sua расе», не надеясь справиться с ней. Партии Мазетто и Командора исполнял один и тот же певец, — судя по всему, помощник режиссера.

Что касается женщин, то донну Анну изображала толстуха пятидесяти лет, у Эльвиры было пронзительное, задыхающееся «драматическое» сопрано, и каждый раз, когда она забиралась выше фа диез, я ждала, что она совсем сорвет голос; Церлина, начинающая певица, взятая в испытательную поездку, закончила «Batti, Batti» и «Vedrai саrino» каденциями из сцены сумасшествия Лючии [7] и по требованию публики бисировала и то и другое. Оркестр был усилен местными любителями, а медь заимствована у оркестра 10-го гусарского полка. Все были в восторге от оперы, а когда я сказала, что я его не разделяю, они ответили: «О! Вы так строги, что на вас трудно угодить. Не кажется ли вам, что своей взыскательностью вы только лишаете себя многих удовольствий?

Когда помощник режиссера и француз под звуки труб 10-го гусарского полка и кряканье толстяка провалились в яму, из которой вырывались языки красного пламени, я, возмущенная и разочарованная, пошла к выходу, удивляясь, почему люди еще приплачивают, чтобы послушать оперу, изуродованную и поставленную так плохо, как никто не позволил бы поставить современную комедию или фарс «Бокс и Кокс». Эта задержка встревожила меня, потому что я боялась опоздать на последний поезд; правда, я немного успокоилась, успев вскочить в вагон за три минуты до отхода, но, когда кондуктор запер меня одну в купе первого класса, настроение у меня все еще было не очень веселое. Сначала я уселась в угол и попыталась заснуть. Но едва поезд отошел от станции, как ударил колокол, предупреждая о тумане, и мы остановились. Пока я, разбуженная и очень недовольная, ждала, когда мы снова тронемся, тоскливый стук дождя по стеклу заставил меня повернуться к окну, где в черной, как смола, ночи я не увидела ничего, кроме отражения купе, включая, конечно, и себя.

Никогда в жизни не выглядела я прелестнее. Я была прекрасна в полном смысле этого слова. Сначала я испытала тщеславное удовольствие. Потом огорчилась, что мое очарование пропадает понапрасну, раз в вагоне нет никого, кто мог бы посмотреть на меня. Если вы, дорогой читатель, настолько непривлекательны, что считали ниже своего достоинства заниматься вопросами красоты, то позвольте объяснить вам, что даже самые красивые и интересные люди кажутся такими только время от времени.

Бывают печальные дни, когда на вас, в общем, не стоит смотреть, и счастливые дни, когда вы неотразимы и сами испытываете волнение, видя в зеркале свое лицо и глаза. Но так выглядишь не каждый день: никаким количеством мыла, воды, краски, пудры, никаким вниманием к прическе и туалету нельзя этого добиться. Зато когда это случается, право же, есть смысл жить на свете, если только вы не лишаетесь всей славы как это было со мной в тот раз, о котором я рассказываю из-за того, что находитесь в какой-нибудь глуши, или одна, или в кругу близких, которым, естественно, нет никакого дела до вашей внешности. Во всяком случае, я была так счастлива, что даже не простудилась, хотя я всегда подхватываю насморк, когда возвращаюсь домой поздно и не в духе. Наконец раздалось сильное лязганье цепей и стук буферов; это означало, что товарный поезд освободил нам путь.

В послевоенной пьесе «Дом, где разбиваются сердца» "Heartbreak House" Ш. В этой трагикомедии политика и экономика сочетаются с сюрреалистическим видением мира «Назад к Мафусаилу» "Back to Methuselah", 1922 , наиболее неоднозначная и сложная пьеса Ш. В этом растянутом и тяжеловесном произведении чувствуется влияние теории творческой эволюции Бергсона, а также дают себя знать фабианские взгляды Ш. Нобелевская премия по литературе в 1925 г. Как сказал член Шведской академии Пер Хальстрем, «Ш. Будучи принципиальным противником всевозможных премий, Ш.

На причитающиеся лауреату деньги Ш. В 1928 г. В своих последних пьесах Ш. После смерти жены, последовавшей в 1943 г. В возрасте 94 лет, вскоре после своего дня рождения, работая в саду, он упал и сломал бедро. Умер Ш.

В предисловии к роману «Незрелость», опубликованному через сорок с лишним лет после его создания, Шоу трижды повторяет, что он «прирожденный коммунист» и что именно этим объясняется его нежелание стать винтиком в машине капиталистического общества. О том, как складывались обстоятельства жизни Бернарда Шоу, прекрасно описано Эмрисом Хьюзом в серии биографий «Жизнь замечательных людей». Автор был хорошо знаком с Бернардом Шоу. Почти всю книгу писал он в библиотеке Палаты общин. Помощь в этом ему оказывали и в библиотеке Британского музея, и в России его друзья, в том числе Самуил Яковлевич Маршак, встречавшийся с Бернардом Шоу в Ленинграде во время его визита в советскую Россию. В предисловии к изданию материалов о Бернарде Шоу Эмрис Хьюз написал: «В сущности, это лишь введение в биографию Шоу, которое должно облегчить читателю знакомство с его огромнейшим литературным наследием. Можно ли считать эту книгу предисловием — ведь сам Шоу так любил писать предисловия!

В ней голос самого Шоу слышен чаще всего: я широко цитировал его произведения, и критикам, которые скажут: «Не слишком ли много цитат?

30 лучших цитат Джорджа Бернарда Шоу

библиотека ЛибКинг. Все книги автора Бернард Шоу, биография и интересные факты из жизни только на сайте ReadRate. Подпишитесь на рассылку и будьте в курсе последних событий любимого автора. В пьесе Бернард Шоу с острозаточенным юмором и ненавязчивой лёгкостью показал, что чувство собственного достоинства и внутреннее благородство – черты, которые необязательно отличают людей высшего сословия.

Последние издания книг Бернарда Шоу

Хигинс с огромным энтузиазмом берется за дело. Одержимый идеей во что бы то ни стало сделать из простой уличной девчонки настоящую леди, он абсолютно уверен в успехе, и совершенно не задумывается о последствиях своего эксперимента, который коренным образом изменит не только судьбу Элизы так зовут девушку , но и его собственную жизнь. Зубова Исполнители: К. Зубов, Е. Велихов, Д.

Зеркалова, Е.

Дублин он посетил лишь спустя 29 лет. Мир состоит из бездельников, которые хотят иметь деньги, не работая, и придурков, которые готовы работать, не богатея. В Лондоне Бернард Шоу поселился в доме матери.

Благодаря помощи Джорджа Ли он сначала устроился в сатирическом еженедельнике, работал репетитором-пианистом, а иногда и певцом. Много времени он проводил в библиотеке Британского музея, а 1879 по 1880 работал в телефонной компании. Но его влекла литература и все больше внимания он уделял именно этому направлению. Первая пьеса Бернарда Шоу был написана в 1878 году, но она была «пустая» и Бернард даже не пробовал ее опубликовать.

Это же касается и первого романа Бернарда Шоу «Незрелость», который писатель окончил 1879 и который был опубликован аж в 1930 году. Живя на помощь матери, он занимался самообразованием и обзаводился полезными знакомствами. В начале 80-х годов он увлекся социалистическими идеями и вступил в «Общество Фабиана», постепенно став одним из его лидеров. А примерно в середине 80-х женился на Джейн Паттерсон, романтические отношения с которой уже продолжались много лет.

Первая книга Бернарда Шоу вышла в 1886 году. Это был роман «Профессия Кашеля Байрона», который не имел коммерческого успеха. Это же касается и последующих романов и пьес Шоу. Более успешна была его карьера критика в различных изданиях, на которой он проработал до 1894 года.

Первый же настоящий успех писателю пришел в 1894 году, после постановки его пьесы «Оружие и человек». Критики были не в восторге от этой работы, зато публика приняла ее весьма благосклонно. Последующие работы писателя по-разному воспринимались критиками и обществом, но в начале 20-го века за Бернардом Шоу закрепилась репутация одного из лучших драматургов.

Отец Ш. Несмотря на принадлежность к солидному англоирландскому протестантскому сословию, в социальном и финансовом отношении семья Шоу переживала нелегкие времена, о чем Бернард, разумеется, догадывался. Учился мальчик сначала дома, а затем — в католической и протестантской дневных школах, после чего в возрасте шестнадцати лет устроился работать клерком в агентство по продаже недвижимости. Определенное влияние на подростка оказал модный учитель музыки, дирижер Джон Ванделер Ли, который учил Элизабет пению и жил в доме Шоу на правах друга семьи. Воспитываясь в музыкальной среде, Бернард полюбил музыку и сам научился играть оперные партитуры на фортепиано. Оставив мужа, Элизабет Шоу вместе с двумя дочерьми последовала в 1873 г.

Через три года к ним присоединился и Бернард, решивший стать литератором и по заказу Ли сочинявший статьи на музыкальные темы. Каждое утро Ш. В 1882 г. Помимо книги Джорджа «Прогресс и бедность» и других трудов по экономике, начинающий писатель читал «Капитал» Маркса, а в 1884 г. В Британском музее Ш. С 1885 по 1888 г.

Оптимистичные люди, как правило, видят, как их мечты и цели осуществляются, в то время как пессимисты, как правило, сталкиваются с негативными результатами или проблемами. Свобода означает ответственность. Вот почему большинство мужчин боятся этого. Научился говорить — значит вырос, научился молчать — значит поумнел. В очередной раз мы наталкиваемся на мудрые слова о том, как важно в современное время уметь промолчать, внимательно кого-то выслушать, сохранить чужой секрет, не пересказывать чужие сплетни, лишний раз «прикусить язык» в тот момент, когда мы собрались кого-то обидеть или сказать какие-то неприятные слова. Не торопитесь говорить! Патриотизм — это, по сути, убеждение в том, что конкретная страна является лучшей в мире, потому что вы родились в ней. Шоу бросает вызов слепому патриотизму, поощряя более широкий взгляд на разнообразие и ценность всех наций. Мудрость людей измеряется не их опытом, а способностью его приобретать. Эти слова Бернарда Шоу содержат критический комментарий о редкости людей, которые умеют думать, критически мыслят, готовы анализировать свои слова и поступки. Ты не научишься кататься на коньках, если боишься быть смешным. Лёд жизни скользок. Проблемы должны заставлять тебя действовать, а не вгонять в депрессию. Шоу подчеркивает, что проблемы должны мотивировать к действию и решению проблем, а не вызывать эмоциональный стресс и бездействие. Самое важное — это навести порядок в душе.

Шоу Бернард

О музыке. Говоря о газетных статьях великого Бернарда Шоу (1856—1950) на музыкальные темы, автор подробной биографии писателя Хескет Пирсон рискует утверждать: «В первый и последний раз за всю историю английской критики человек. Бернард Шоу верил в гениальность каждого человека, в способности любого человека создавать что-то прекрасное, ценное, нужное. Джордж Бернард Шоу — единственный человек, удостоенный и Нобелевской премии в области литературы, и премии «Оскар» – Самые лучшие и интересные новости по теме: Бернард Шоу, мудрости, цитаты на развлекательном портале Юмор и реализм в пьесах Бернарда Шоу. Джордж Бернард Шоу Книги. 3. «Святая Иоанна» Джорджа Бернарда Шоу, краткое содержание.

Две страсти Бернарда Шоу

Бернард Шоу - бесплатно читать книги онлайн	Полная биография, самые интересные факты из жизни и последние новости об авторе.
Две страсти Бернарда Шоу	Бернард Шоу. Жанры/тематика. Художественная литература.
Скачать книги автора Шоу Бернард бесплатно, читать книги онлайн	список всех книг автора издательства АСТ.
Две страсти Бернарда Шоу	show5. Джордж Бернард Шоу – единственный человек, удостоенный и Нобелевской премии в области литературы, и премии «Оскар». Выдающийся критик своего времени и самый прославленный – после Шекспира – драматург, писавший на английском языке.

Бернард Шоу

В 1930 году, 29 сентября, Джордж Бернард Шоу отказался принять титул пэра.

Шоу Бернард Избранные произведения В 2 томах Издательство: М.: Гослитиздат 1956.

Бернард Шоу: топ-5 лучших пьес во главе с «Пигмалионом»

Шоу Джордж Бернард (Shaw George Bernard) (1856 г. – 1950 г.) -ирландский драматург, философ, прозаик, выдающийся критик своего времени и самый прославленный драматург второй половины XIX века. Родиной Шоу была Ирландия, он родился в городе Дублин.

Бернард Шоу. Письма

Если вы нашли желаемую книгу, пропишите в названии поста [Найдено], а в самом посте укажите ссылку на комментарий с ответом или укажите название книги. Это будет полезно и интересно тем, кого также заинтересовала книга; «Посоветуйте книгу» — пикабушники с удовольствием порекомендуют вам отличные произведения известных и не очень писателей; «Самиздат» — на ваш страх и риск можете выложить свою книгу или рассказ, но не пробы пера, а законченные произведения. Для конкретной критики советуем лучше публиковаться в тематическом сообществе «Авторские истории». Частое несоблюдение правил может в завлечь вас в игнор-лист сообщества, будьте осторожны.

Он получил образование и поступил служащим в контору недвижимости. Этой работой он занимался несколько лет, хотя она ему не нравилась. В 1876 году Шоу уехал к матери в Лондон. Семья встретила его очень тепло. В это время он посещал публичные библиотеки и музеи. В библиотеках начал усиленно заниматься и создал свои первые произведения, а позже вёл газетную колонку, посвящённую музыке. Однако его ранние романы не имели успеха до 1885 года, когда он стал известен как творческий критик.

В первой половине 1890-х годов работал критиком в журнале «London World», где его сменил Роберт Хиченс. В это же время увлёкся социал-демократическими идеями и вступил в Фабианское общество, цель которого — установить социализм с помощью мирных средств.

Во время Первой мировой войны Шоу был исключительно непопулярной фигурой. Пресса, публика, коллеги осыпали его оскорблениями, а он между тем невозмутимо закончил пьесу Дом, где разбиваются сердца Heartbreak House, 1921 и готовил свой завет человеческому роду — Назад, к Мафусаилу Back to Methuselah, 1923 , где облек в драматургическую форму свои эволюционистские идеи.

В 1924 слава возвратилась к писателю, он обрел мировое признание драмой Святая Иоанна Saint Joan. В 1925 Шоу была присуждена Нобелевская премия по литературе, от получения которой он отказался. Последней пьесой, принесшей Шоу успех, стала Тележка с яблоками The Apple Cart, 1929 , открывшая Малвернский фестиваль в честь драматурга. В Москве, куда Шоу прибыл с леди Астор, он беседовал со Сталиным.

Когда к власти пришла лейбористская партия, для которой драматург сделал так много, ему предложили дворянство и титул пэра, но он от всего отказывался. В возрасте девяноста лет писатель все же согласился стать почетным гражданином Дублина и лондонского округа Сент-Панкрас, где он жил в молодые годы. Жена Шоу скончалась в 1943. Оставшиеся годы писатель провел в уединении в Эйот-Сент-Лоренсе графство Хертфордшир , где в возрасте девяноста двух лет закончил свою последнюю пьесу Миллиарды Байанта Buoyant Billions, 1949.

До конца дней писатель сохранял ясность ума. Умер Шоу в Эйот-Сент-Лоренсе 2 ноября 1950.

Ньютон создал универсум, который просуществовал 300 лет. Эйнштейн создал ещё один универсум, и я не могу сказать вам, как долго он будет существовать. Мы должны высказывать свои мнения так, чтобы люди, которые иначе повесили бы нас, думали, будто мы шутим. Бетховен оставался невылизанным щенком и тогда, когда превратился в поседевшего медведя. Покойный лорд Брайс, расхваливая Толстого, думал, что оказал ему величайшую честь, назвав его вторым романистом в мире после Джорджа Элиота.

Всю деловую сторону он взвалил на плечи Иуды. Не опера написана в стиле Шекспира, а пьеса написана в стиле итальянской оперы. Подобно Чайльд-Гарольду, который в рядовой момент своей жизни умудряется быть более трагичным, чем рядовой англичанин, который готовится к казни, Чайковский мог ввести роковую дробь барабанов или заставить тромбоны издавать похоронный глас судьбы без всякого повода. Но она поддала ногой этот шар и уже не могла достать его оттуда, куда он катился. Чтобы сделать это, нужен настоящий талант. Это был образцовый провал. Но вершин искусства достигают последние в роде, а не первые.

Почти каждый может что-то начать; трудно закончить начатое — создать нечто такое, что уже нельзя превзойти. Впоследствии Сальери откровенно заявил: « Смерть Моцарта всем нам на руку. Поживи он ещё, никто не дал бы и ломаного гроша за наши сочинения». Чистый воздух Парнаса действует на Титанов, как кислород на мышей: сначала возбуждает их, а потом убивает. Хорош тот художник, который дышит этим воздухом как исконный обитатель Парнаса, и творит с таким же спокойствием, с каким заурядный человек выполняет свою обычную работу.

Интересные факты и случаи из жизни английского драматурга Джорджа Бернарда Шоу

Шоу восхищал, поражал, возбуждал неприязнь, шокировал. Он был склонен к иронии, включающей, разумеется, и самоиронию. Даже на фотографиях он выглядел как человек, явно бравирующий своей эксцентричностью. Но и те, кто отрицательно относился к драматургу, отдавали дань его остроумию, оригинальности, не упуская, правда, возможности отметить его хвастливость, позерство и откровенное стремление делать все наоборот.

В одном из писем Шоу даже попенял Гёте: «... Как и Мефистофель, во все времена и эпохи Шоу видел влечение человека ко злу, но, чуждый дьявольского цинизма, различал и стремление к свету. В отличие от Мефистофеля и скорее подобно Дон Кихоту, он вооружался блестящими доспехами юмора, чтобы нещадно крушить ветряные мельницы косности, жестокости и заблуждений. И был верен своей миссии до глубокой старости. Чтобы быть «абсолютно во всем современным», нужно знать вечность — вечную природу человека, вечные законы бытия, которые останутся неизменными и сотни лет спустя, если, конечно, нас не добьет глобальное потепление. К слову, насчет вирусов Шоу был вполне оптимистичен и в свойственной ему манере говорил, что скорее микробы болеют от людей, нежели люди от микробов его пьеса «Горько, но правда» — яркая тому иллюстрация.

Презирая войну и любого рода пропаганду насилия, он верил, что людей убьет скорее леность сердца и ума, апатия и безделье, нежели какой-либо внешний катаклизм. Пьесы Шоу были, есть и остаются его главным даром современности. Пьесы, где героем может быть микроб, где мусорщик становится вдохновенным проповедником, а императрица — отчаянной революционеркой, где ученик дьявола проявляет себя образцом христианской добродетели, а священник обретает мадонну в лице собственной жены. И хотя темы эти, как и у всех классиков, во многом стары как мир, скорее состарится сам мир, чем хоть на день устареет или состарится Бернард Шоу. Ведь и в «классичности» Шоу все же есть что-то чертовски привлекательное. Возможно, виновата ирландская кровь: все ирландцы несут в себе частицу магии Изумрудного острова.

Возможно, его оригинальное чувство юмора...

Ведь именно благодаря текстам и книгам мы способны передавать мысли, создавать целые миры, уничтожать вселенные и заставить даже самых черствых людей плакать! Здесь вы можете прочитать интересные книжные топы и рекомендации, узнать новые факты о писателях и книжных новинках, да и просто найти хорошую книгу перед сном. По тегам «Что почитать? Показать полностью Правила сообщества Мы не тоталитаристы, здесь всегда рады новым людям и обсуждениям, где соблюдаются нормы приличия и взаимоуважения.

Не преуспев на стезе коммерческого театра, Шоу решил сделать драму проводником своей философии, опубликовав в 1903 пьесу Человек и сверхчеловек Man and Superman. Однако уже в следующем году пришел его час. Молодой актер Х.

Грэнвил-Баркер 1877—1946 вместе с предпринимателем Дж. Теперь Шоу решил писать пьесы, целиком лишенные действия. Первая из этих пьес-дискуссий, Женитьба Getting Married, 1908 , имела некоторый успех среди интеллектуалов, вторая, Мезальянс Misalliance, 1910 , оказалась трудноватой и для них. Затем, словно отыгрываясь за эту уступку вкусу толпы, Шоу создал подлинный шедевр — Андрокла и льва Androcles and the Lion, 1913 , за которым последовала пьеса Пигмалион Pygmalion, 1914 , поставленная Г. Во время Первой мировой войны Шоу был исключительно непопулярной фигурой. Пресса, публика, коллеги осыпали его оскорблениями, а он между тем невозмутимо закончил пьесу Дом, где разбиваются сердца Heartbreak House, 1921 и готовил свой завет человеческому роду — Назад, к Мафусаилу Back to Methuselah, 1923 , где облек в драматургическую форму свои эволюционистские идеи. В 1924 слава возвратилась к писателю, он обрел мировое признание драмой Святая Иоанна Saint Joan. В 1925 Шоу была присуждена Нобелевская премия по литературе, от получения которой он отказался.

Последней пьесой, принесшей Шоу успех, стала Тележка с яблоками The Apple Cart, 1929 , открывшая Малвернский фестиваль в честь драматурга.

Бернард Шоу. Мастер острого словца

Полное собрание сочинений : Т. 1- / Б. Шоу Волокита; Маленькие драмы	Рейтинг лучших книг Бернарда Шоу, созданный на основе голосования читателей.
Лаборатория Фантастики	автор 158 книг.
Бернард Шоу: топ-5 лучших пьес во главе с «Пигмалионом»	Рейтинг лучших книг Бернарда Шоу, созданный на основе голосования читателей.
Бернард Шоу (перевод Марианны Таймановой)	Юмор и реализм в пьесах Бернарда Шоу.

Бернард Шоу читать онлайн

Когда ему было 70 лет, на вопрос о самочувствии он отвечал так: «Прекрасно! Только мне докучают врачи, которые утверждают, что я скоро умру, если не буду есть мясо». На тот же вопрос в 90 лет он весело говорил: «Прекрасно! Писатель дожил до 94 лет, оставаясь в трезвой памяти и полным сил. На вопросы о своем долголетии отвечал: «Я никогда не относился к жизни серьезно».

Бернард Шоу оставил неизгладимый след в литературе и мышлении своими замечательными произведениями. Одна из способностей писателя было умение облекать сложные темы в краткие и запоминающиеся фразы. Итак, сегодня подборка лучших цитат гениального Бернарда Шоу: 1. Деньги — не главное в жизни!

Только не забудьте ими обзавестись, прежде чем сказать такую глупость. Подчеркивая важность денег, Бернард Шоу с юмором напоминает нам, что не следует недооценивать их значение. Мир состоит из бездельников, которые хотят иметь деньги, не работая, и придурков, которые готовы работать, не богатея. У оптимистов сбываются мечты.

У пессимистов — кошмары. Эти слова демонстрируют противоположность позитивной и негативной точек зрения.

О детях и матери стал заботиться её дядя, она же обеспечивала семью финансово. И по-прежнему ждала из дальних стран своего Патрика. Начало Стелла Патрик Кэмпбелл. Отсутствие соответствующего образования она компенсировала невероятной искренностью и своим природным даром чувствовать роль и настроение зрителей, сидящих в зале. Стелла работала с полной самоотдачей, а заодно воспитывала в себе характер и внутреннюю силу. В то время спорить с актрисой решились бы немногие коллеги. Режиссёры хватались за голову, потому что Стелла Патрик Кэмпбелл играла так, как чувствовала сама, а режиссёрское видение её совершенно не волновало. С начала работы в профессиональном театре прошло всего два года, а Стелла уже была одной из самых модных и известных английских актрис.

Её манера игры привлекала зрителя, правда, блистала она лишь в современных пьесах, в классических произведениях она казалась слишком экстравагантной и даже слегка чужой. Бернард Шоу. Даже когда остальные критики высказывались об игре миссис Пат, как звали её в Лондоне, не слишком лицеприятно, Бернард Шоу писал о надрыве чувств, которые удивительным образом удаётся ей играть, о тех страстях, что она доносит до зрителя, и о её яркой индивидуальности. В целом Шоу признавал Кэмпбелл гениальной актрисой. У него и до этого случались романы с актрисами, однако Стелла заняла в сердце Бернарда Шоу особенное место. При этом сама она по-прежнему хранила верность своему легкомысленному Патрику. Он вернулся в 1894 году и преспокойно жил за счёт своей талантливой и знаменитой к тому времени жены. В 1900 году супруг актрисы погиб, а между Стеллой и Бернардом Шоу возникло довольно сильное влечение. Он стремился к ней, она откровенно поддразнивала его. Он старался соблюдать какие-то нормы приличия и вовремя приходить домой, она же всячески задерживала его, посмеиваясь над нежеланием огорчать жену.

Тырин Михаил - Желтая линия Татьяна Орловская 4 часа назад Прослушала 5 минут, подскажите, эта так называемая музыка идёт на протяжении всего рассказа? Или она закончится и... Коуни Майкл - Закованный разум Кто о чем, а болящий патриот как обычно все к «жопе» сводит. И голос хороший, и микрофон тоже.

Для конкретной критики советуем лучше публиковаться в тематическом сообществе «Авторские истории». Частое несоблюдение правил может в завлечь вас в игнор-лист сообщества, будьте осторожны. Раздача и публикация ссылок на скачивание книг запрещены по требованию Роскомнадзора. Управление сообществом.

Винтаж: Бернард Шоу. Полное собрание пьес (комплект из 6 книг)

Творчество Бернарда Шоу драматурга (1856-1950) хорошо известно у нас в стране. Его пьесы "Пигмалион", "Цезарь и Клеопатра", "Профессия миссис Уоррен" и др. прочно вошли в репертуар театров. Описание. Джордж Бернард Шоу — известный британский (ирландский и английский) писатель, романист, драматург, лауреат Нобелевской премии в области литературы. На этой странице вы найдёте список последних книг Бернарда Шоу. Творчество Бернарда Шоу драматурга (1856-1950) хорошо известно у нас в стране. Его пьесы "Пигмалион", "Цезарь и Клеопатра", "Профессия миссис Уоррен" и др. прочно вошли в репертуар театров. Бернард Шоу построил у себя на участке небольшое помещение для работы, и это помещение было не совсем обычным. Писательское место Бернарда Шоу Литература, Писатели, Писательство, Бернард Шоу. Лучшие и новые книги 2024 автора: Шоу Бернард в интернет-магазине Лабиринт.

Бернард Шоу: «Пигмалион» и еще четыре лучших пьесы о людях и пороках

Книги Джордж Бернард Шоу — ирландский драматург, писатель, романист, лауреат Нобелевской премии в области литературы и один из наиболее известных ирландских литературных деятелей. Список книг автора Бернард Шоу, которые можно читать онлайн бесплатно или скачать в формате fb2. Бернард Шоу (George Bernard Shaw, 1856-1950). Описание. Джордж Бернард Шоу — известный британский (ирландский и английский) писатель, романист, драматург, лауреат Нобелевской премии в области литературы.

Новости бернард шоу книги