Приглашаю вас на просмотр видео о выставке-продаже "ОСЕННЕЕ ВДОХНОВЕНИЕ", которая начала свою работу в Московском Доме Художника с 19 по 30 сентября 2023 года. В Московском Доме Художника на Кузнецком мосту, дом 11 открывается выставка «Россия — Родина моя. История создания. Главная» Новости» Центральный дом работников искусств на кузнецком мосту афиша.
Кузнецкий мост дом художника выставки 2024
С 12 июля по по 22 июля 2023 года в зале Московского Союз художников на Кузнецком мосту, д.11 Московского Дома художника будет представлен уникальный выставочный проект «МИР ДЕТСТВА». В 2001 году зданию Московского дома художника на Кузнецком Мосту, 11 вернули первоначальный вид, воспользовавшись чудом сохранившимися чертежами 19-го века. Видео: Ювелирная выставка-продажа "Самоцветы на Кузнецком" Московский Дом Художника. С 24 августа по 10 сентября в Московском Доме Художника на Кузнецком мосту, 11 будет проходить 60-я, юбилейная выставка московских театральных художников «Итоги сезона».
Музей Москвы
С 27 апреля по 5 мая 2023 года в зале на Кузнецком мосту, д.11 Московского Дома художника прошла выставка «АРТ-СИНТЕЗ 2023» секции «Гильдии художественного проектирования» Московского Союза художников. Современные художники-мастера декоративно-прикладного искусства — Саша Браулов, Ася Заславская, Дарья Кузнецова, Дарья Неретина, Ксения Пархоменко, Елена Самородова, Сергей Сонин, Анна Холоша, Лена Ярулина — наполнят пространство Дома Гоголя произведениями. Фестиваль современного церковного искусства "Видеть и слышать" пойдет с 26 октября по 4 ноября в Московском Доме художника на Кузнецком мосту. Выставка пройдет в Московском Доме художника на Кузнецком мосту.
Московский Дом художника на Кузнецком мосту
А вместе — собрать необходимые средства на помощь детям, которые остро нуждаются в помощи в данную минуту. Мы ходим, чтобы каждый нашел себе дело по душе, по настроению и амбициям. Мастера готовы делиться опытом, секретами и знаниями. Важно захотеть прийти и их взять! И еще одна задача — приобщение к творчеству молодое поколение, знакомство их с традициями, истоками. Творчество может стать связующей нить в семье между несколькими поколениями, помогая решать самые разнообразные межличностные конфликты. Когда есть общее дело — больше шансов найти и общий язык. Мы ждем Вас с 31.
В Доме художника регулярно собирают мастеров и ценителей искусства, ведь в историческом здании на Кузнецком мосту особенно приятно находиться. Самые яркие фестивали Москвы Насладиться хорошей музыкой, увидеть яркие постановки, шоу, уникальные экспонаты, попробовать изысканные угощения — все это можно сделать на различных фестивалях, которые каждый год проходят в Москве.
Выбрать фестиваль Программа В трех залах локации вас ждет удивительный ассортимент авторской одежды от членов Московского союза художников секции Декоративно-прикладного творчества, работы известных авторских студий и ателье. Вы сможете не только увидеть прекрасные произведения искусства, но и приобрести то, что вам понравится. В ассортименте: кухонная утварь, покрывала, подушки, интерьерные скульптуры и игрушки, авторские украшения, елецкие кружева, оренбургские платки Выставка-ярмарка «Мастерская».
Чтобы посетить такой смотр, любой желающий мог купить билет за небольшую цену. Во-вторых, показы-«расписания» для представителей фабрик, где производители выбирали модели, которые пойдут в производство.
В-третьих, специальные шоу по особым случаям: в честь праздников или приезда высокопоставленных гостей. И конечно, Дом гастролировал по России, внедряя актуальную моду в ряды колхозников, работников фабрик и других жителей небольших городов. Работа на «внедрениях» была тяжелой, но зато за нее хорошо платили и моделям, и искусствоведам — ведущим показов. Партия не считала траты на пропагандистские мероприятия, в том числе и в моде, так что Дом моделей только успевал штамповать специальные коллекции в русском, революционном и русско-революционном стиле. Устраивались выставки, международные показы, презентации.
Среди знаковых вещей того года — сарафан Тамары Файдель, которая работала в экспериментальном цехе с 1953-го по 1986-й. Файдель любила сложные принтованные ткани, в частности ивановский ситец. Кстати, она была одним из немногих в Доме мастеров, кто работал в технике наколки и драпировал модели на манекене. Другие художники в основном создавали вещи исключительно на бумаге, а после конструкторы делали макет. Драпировка требовала особого мастерства, так что техника кутюрных ателье редко применялась в советских моделирующих организациях.
На него художницу вдохновила старинная икона Богоматери в темно-красном одеянии, которую Осьмеркина увидела в музее в каком именно, мы не знаем, поскольку в советское время об этом источнике вдохновения автор умолчала. Подходящей легкой ткани нужного цвета на складе ОДМО не было, однако среди материалов, предназначенных для верхней одежды, нашлась отличная альтернатива. Хотя она была очень плотной, Татьяна придумала, как раскроить ее по косой так, чтобы придать мягкость и легкость. Платье демонстрировала звездная модель Дома Мила Романовская позже она эмигрирует во Францию, где будет весьма успешна. Так называли самый верхний, седьмой этаж Дома моделей.
Небожителями были работники редакции «Журнала мод» и привилегированного экспериментального цеха. Здесь работали выдающиеся художники, например, Светлана Качарава, которая присоединилась к ОДМО в 1960-х, а в 1978-м возглавила цех. Она была, пожалуй, одним из главных идеологов обновления советской моды. Разрабатывая модели для молодежи, она исследовала уличный стиль; ее вещи отличались мягкими формами и линиями, что суровому советскому моделированию было совсем не свойственно. Наконец, она первой привнесла в советскую моду то, что сегодня называется апсайкл, например, делала пиджаки из платков.
Еще одна важная героиня «седьмого неба» — художница Юлия Денисова, которая проработала в Доме 40 лет, с 1956 по 1996 год. В 1986 году ей одной из первых присвоили авторский знак, то есть производимые по ее эскизам изделия выходили с именем дизайнера. За годы работы она сделала сотни вещей для российских женщин, но больше удовольствия ей приносило создание «модных кукол» с рыжими волосами. Седьмое небо Татьяна Соловьева Татьяна Соловьева, сегодня известная как Михалкова, была одной из ведущих демонстраторов Дома моделей. Она отлично знала иностранные языки благодаря обучению в английской спецшколе, а позже — в МГЛУ им.
Мориса Тореза и после окончания университета даже работала переводчиком. С ним Татьяна поддерживает профессиональные отношения до сих пор, уже будучи президентом благотворительного фонда «Русский силуэт», который основала в 1997-м Зайцев регулярно принимает участие в оценке коллекций молодых дизайнеров — участников конкурса фонда. С карьерой модели Соловьева покончила в 1975-м, уже будучи Михалковой — замуж за российского режиссера она вышла в 1974-м. Впрочем, дальше ее ждала не менее интересная жизнь актрисы, переводчицы детской литературы, преподавательницы английского в МГХПА им. Строганова и предпринимательницы.
День каждого из них начинался в 8:30 утра — за опозданиями строго следила специальная дама, так что ровно в это время поток людей единовременно заполнял лестницы здания лифт практически никогда не работал , чтобы распределиться по семи этажам. Первый — для дирекции и демонстрационного зала. Последний — для привилегированного экспериментального цеха и редакции «Журнала мод». Все, что между — для цехов по разным направлениям одежды: легкого женского платья, верхней одежды, мужской одежды и детский. Потому ситуация для художников-модельеров была непростой.
Во-первых, коллекции разрабатывались не на год, а на два года вперед по требованию свыше , во-вторых, художники нередко были отделены от реального продукта, поскольку обычно творили в исключительно теоретическом поле. Модели создавались в Доме в виде единичных образцов, насколько им соответствовало то, что производилось по эскизам на производствах, было практически невозможно отследить. Более того, придумывая эскиз, художник не понимал, найдется ли для воплощения всех идей фурнитура, ткань, отделка. Если художники хотели ввести какие-то новые пуговицы или замки, требовалось провернуть многоходовку с десятком разных институтов и производств. В этом и была главная проблема советской моды.
Помещение не отапливалось, в буфете имелись только простокваша в стаканах да пирожки из мороженой картошки. Тем не менее, в заведении, которое Якулов прозвал «мировым вокзалом искусства», выступали Владимир Маяковский и Давид Бурлюк, а Всеволод Мейерхольд ставил здесь блоковскую «Незнакомку». К осени 1918 года кафе перешло в ведение театрального отдела Наркомпроса и было переименовано в «Красный петух».
Ещё через год кафе закрылось, и помещение снова стало торговым. Некоторое время в части здания располагалось издательство «Московский рабочий». А с 1930 года в доме открылся выставочный зал «Всекохудожник», в 1953 году превратившийся в Московский дом художника.
В 2001 году благодаря проведённым реставрационным работам, пассажу, серьёзно перестроенному в 1960-е годы, был возвращён дореволюционный вид.
14 выставка Мастерская Мдх
| Дом художника, построенный на Кузнецком мосту | Выставка Кузнецкий мост дом художника 2022г. |
| Московский Дом Художника | Выставка радует глаз своим разнообразием и смелостью авторов — настоящих художников. |
| 2023 Выставка "Объект", Кузнецкий мост 11 | Официальный канал Московского Дома Художника. |
| Выставка дизайнерских елок на Кузнецком мосту – события на сайте «Московские Сезоны» | 24 августа 2023 г. в Московском Доме Художника на Кузнецком мосту, 11 открылась 60-ая, юбилейная выставка московских театральных художников ИТОГИ СЕЗОНА. |
| Юбилейная выставка ИТОГИ СЕЗОНА № 60 | пост-релиз | Поистине уникального события, которое начнётся 9 июня в выставочном зале Московского союза художников на Кузнецком мосту, 11 и продолжится до 17 июня включительно. |
Галерея «Московский Дом Художника»
В Доме Художника на Кузнецком мосту проходит выставка Гильдии Художественного Проектирования. Художники-модельеры Общесоюзного дома моделей одежды на Кузнецком Мосту в Москве, 1961 год. «МАСТЕРскаЯ МДХ» Выставка-продажа в Московском Доме Художника на Кузнецком Мосту | Выставки в Москве. В Москве в выставочном зале МСХ на Кузнецком мосту Союзом театральных деятелей Российской Федерации проводится выставка театральных художников «Итоги сезона №60». Видео: Ювелирная выставка-продажа "Самоцветы на Кузнецком" Московский Дом Художника.
Московский Дом Художника
Напомним лишь, что за несколько месяцев до революции 1917 года здание приобрел известный кондитер и пекарь Николай Филиппов, продолжатель прославленной династии, которого манила слава дома на Кузнецком мосту, 11, как одного из самых модных мест города. Он обустроил здесь кафе «Питтореск», стены которого были оформлены известными художниками Л. Бруни, А. Осьмеркиным, Н. Стеклянный потолок был расписан В.
За это ее отдел прозвали «Трудный легкий цех». Личность его первого главреда сложно установить, но известно, что под всеми заглавными статьями многих номеров до конца 1960-х стояло имя Анны Бланк. При ней, кстати, в 1959-м у Дома моделей появился еще один журнал, «Мода стран социализма» — с той же редколлегией, что и у «Журнала мод». Но флагманским издательским проектом ОДМО оставался последний. Хотя кроме иллюстраций художников дома в издании были и обзорные материалы, они больше походили на экспликации с формальными описаниями моделей: для молодых, для полных, для детей, для выпускного, для учителей и так далее. На полноценный журнал со статьями, интервью, рубриками и съемками «Журнал мод» стал похож лишь в конце 1980-х, когда его возглавила Лидия Орлова.
Журналистов французского Paris Match поразила коллекция для экспериментально-технической фабрики Мособлсовнархоза, которая была бы проходной, если бы Зайцев не дополнил ее необычными раскрашенными телогрейками и цветными юбками, что выглядело как никогда свежо! Хотя выделяться в советской системе было опасно особенно если ты был совсем молод , Зайцев не боялся. И не зря — за три года работы на Бабушкинской фабрике, где он трудился после института, модельер добился таких успехов, что в 1965-м его пригласили стать художественным руководителем экспериментального цеха в ОДМО. Зайцев, не задумываясь о последствиях, с радостью с ними общался и даже дал интервью французскому журналу, в котором в результате беседы вышла хвалебная статья о нем под заголовком «Красный Диор». Руководство Дома было в бешенстве, поскольку в стране коллективизма не может быть никакого «Диора». В 1978-м напряжение в отношениях между дизайнером-индивидуалистом и ОДМО достигло пика, так что он ушел из организации.
Надо сказать, не с пустыми руками — модельеру поручили в ведение Дом моды на проспекте Мира не путайте с Домами моделей — в отличие от них Дома моды выполняли заказы для частных лиц. Несмотря на то что это была государственная организация, все его называли Домом Славы Зайцева. Так, еще при советском строе Зайцев стал первым российским дизайнером с собственным именем. Несмотря на последние новости о больших долгах организации и серьезной болезни модельера, по словам представителей Slava Zaitsev, бренд продолжает функционировать и сегодня, а вскоре даже покажет первую за несколько лет новую коллекцию. Здесь свою карьеру начинала, например, Татьяна Соловьева, в будущем Михалкова. Однако абсолютной звездой среди моделей была Регина Сбарская, имя которой гремит до сих пор благодаря тому, что ее драматичная судьба легла в основу сериального хита 2015-го «Красная королева» — многие пересматривают его до сих пор недавно ряды зрителей пополнил, например, дизайнер Зак Позен.
Студентку с необычной внешностью, вращавшуюся в московских «светских» кругах в Дом Моделей, как мы помним, в начале 1960-х привела легендарная Вера Аралова. Внешность и образ Регины вызывали восторг во время показов на Западе, манекенщицу называли «оружием Кремля» и «советской Софи Лорен». На родине девушку если и не знали по имени, то точно узнавали, поскольку она часто появлялась на обложках журналов и альбомов мод. Увы, но сложный брак, глубокие депрессии, психиатрические лечебницы, публичные скандалы, доносы, наконец, невозможность принять старение привели к трагическому финалу. Регина Збарская многократно пыталась покончить с собой и в итоге ушла из жизни в 1987-м от передозировки снотворного в возрасте 52 лет. Зеленый зал Все показы Дома проходили в так называемом Зеленом зале, получившем свое прозвище из-за зеленых стен.
Все в нем располагало к созерцанию роскоши, ведь даже самые простые модели должны были производить впечатление. Антураж этой задаче соответствовал: высокие потолки с лепниной, лестницы из белого мрамора, огромные зеркала. В самом центре — то, ради чего все и собирались, — высокий подиум. Ему сотрудники Дома тоже дали запоминающуюся кличку — «язык». Конгресс мод Важнейшим событием в жизни ОДМО был Конгресс мод — международное событие, на котором собирались моделирующие организации всех стран соцлагеря. Оно проходило каждый год в разных столицах: в Праге, Будапеште, Белграде, Берлине и, наконец, в Москве.
Задачей конгресса было выработать единую, общую направляющую коллекцию, которая определит моду для всех социалистических стран. Вначале свои коллекции показывала каждая страна, потом специальная комиссия формировала общую, и в последний день конгресса уже для публики торжественно демонстрировалась социалистическая мода будущего. Лев Анисимов «Герой советского подиума» и «начальник манекенщиц», Лев Анисимов проработал в ОДМО больше 30 лет, вплоть до его закрытия, и был его живым символом. Анисимов пришел в ОДМО демонстратором мужской одежды и, пожалуй, запомнился как самый узнаваемый мужчина-модель. Кроме участия в показах Дома он появлялся в каждом номере «Журнала мод», в буклетах вроде «Я шью сама», которые издавались миллионными тиражами, и даже на страницах журнала «Здоровье». В зарплатах демонстраторов было равноправие, а значит, гонорар Анисимова был крошечным, — чтобы «поженить» это обстоятельство со своей любовью шиковать, Лев начал шить модные джинсы и другие вещи на заказ подпольно.
Кроме этого Анисимов находил время на то, чтобы помогать организовывать показы и поездки моделей, то есть по сути играл роль продюсера. Все это — на абсолютном энтузиазме, ведь для Анисимова Дом моделей был жизнью. Лев не оставил его даже в сложные 1990-е: он попытался спасти ОДМО в качестве директора и покинул его лишь в последний день работы организации. Мокеева Тамара Наиболее часто Тамару Мокееву вспоминают как модельера Раисы Максимовны Горбачевой, но назвать ее «придворной модисткой» советской первой леди вряд ли возможно. Прямая и свободомыслящая, она всегда держала себя на равных с начальством любого уровня. Она согласилась работать с Горбачевой лишь после того, как познакомилась с ней лично и убедилась, что это будет не столько работа по найму, сколько сотрудничество.
Участниками выставки стали заслуженные и народные художники России, члены Российской академии художеств. Организаторы сообщили, что выставка призвана открыть сезон художественных проектов на территории новых субъектов. В рамках проекта трем детским домам в ДНР будут переданы наборы для детского творчества от московских художников.
Рядом — Министерство культуры и его пирамидки-подразделения республиканские, областные.
Неподалеку иерархии, связанные с творческими союзами — художников, театральных деятелей, писателей, композиторов и так далее. С ними были связаны хозяйственно-экономические комплексы ранжированные по статусно-географическому принципу фонды. Как в этом «пейзаже» определено место «творческой молодежи»? Внутри творческого союза, во-первых, молодежное объединение; во-вторых под контролем ЦК ВЛКСМ калька партийной иерархии ; в-третьих — при хозяйственно-экономической поддержке «молодежных квот», — обязательные ежегодные молодежные выставки.
С большинством «участников пробега» я познакомился в 1984-1986 годах в Институте искусствознания, где работал в отделе русского и советского искусства, а Даня — в отделе эстетики. И вот сложился контур проекта, и мы решили: делаем. Что делаем? Ныряем в глубину рутинной художественной жизни?
Разрываем шаблон и изменяем принципы и фундаментальные основы: вместо привычного — новое, вместо замкнутого — открытое, вместо «интересов высокого искусства» — связь со зрителями, вместо ожидания распределительных благ — начала рыночных отношений… И все это — с молодыми, то-есть в разряде эксперимента, он же — подрывание основ для устройства какого-то другого, непонятно какого будущего. Я помню, как много времени Даня героически общался с московскими партийно-комсомольскими лидерами и начальниками Департамента культуры. Они с одной стороны чувствовали опасность, с другой — боялись отстать и не попасть в новый перестроечный тренд. Именно XVII молодежная выставка показала, что «изменения снизу» возможны.
XVII молодежная оказалась единственным масштабным опытом всеобщей культурной интеграции. Представьте себе, действие происходило в двух выставочных залах на Кузнецком мосту Кузнецкий мост, дом 11 и дом 20 , в Центральном Доме художника, на нескольких московских заводах, а также в пяти или шести высших учебных заведениях. Выездные мини-выставки и концерты, дискуссионные программы и кинопоказы — все открывалось и привлекало, иногда запрещалось и отменялось, восхищало и подвергалось критике. После XVII молодежной оказалось, что многие шлюзы открыты, и множество инициатив с более четко оформленным смысловым «кураторским» ядром воплотились в деятельность объединения «Эрмитаж», выставки «Клуба авангардистов» и невероятный публичный успех рок-арт парада «АССА».
Короткий импульс неуверенной всеобщности и эйфория самостоятельности сменились менее масштабными, но более определенными художественными, экономическими, властными намерениями, проектами и действиями. Перестройка, лицом которой оказалась XVII молодежная выставка, оказалась множеством переделок и перекроек. Какой-то человек приходит во время вернисажа с пейзажиком, не имевшим шансов, и тихонечко, двумя веревочками, подвешивает его на уровне колена. И вот у нас в экспозиции новая картина, она висит на решетке, закрывающей отопление во втором зале.
Мы больше были кураторами менеджмента, чем кураторами искусства. Мы формировали сообщения и высказывания, вложенные в коммуникации, ситуации и отношения. Когда зрители шли по выставке, они получали кураторские импульсы, а не «послания», на людей влияло непрерывно изменяющееся пространство драйва. Работала не экспозиция как таковая, не набор произведений, а среда и движение.
Видимое и невидимое — атмосфера и энергия — довольно сложно сочетались и сложно сочинялись. Эфемерность и спонтанность основывались на продуманности и конструкции: удивительные выставки питерских «Новых диких», Сергея Шутова, Гарика Виноградова ежедневно и неожиданно сменяли друг друга в помещении кухонного формата, названного «лаборатория» задолго до Ханса Ульриха Обриста. Это была единственная инициатива, которую запретили и остановили примерно через неделю после открытия проекта. В то же время дизайн-проект основной экспозиции был представлен в журнале «Декоративное искусство» больше чем за полгода до вернисажа.
О XVII молодежной теперь мало кто помнит. Неведение и равнодушие смывают чувства и обедняют суждения. Тогда, в 1986-м, мнения были тоже не слишком поляризованы, но в другом залоге — от «это что-то невероятное», до «нечто новое и удивительное». Иногда говорили: «Событие странное, но точно романтическое и свободное».
А романтическое обернулось, сначала, допущением всего, потом — восторгом перед рыночными возможностями, усталостью от несбывшихся ожиданий и, наконец, необходимостью строительства упрощенных конструкций художественной жизни на пустырях, в руинах, на природе. Проект XVII молодежной показал: что-то меняется. Предельно неконкретное, но весьма актуальное сообщение для того времени. Как в песне Виктора Цоя «Мы ждем перемен».
Ждем — это то ли пассивная, то ли активная форма действия. В этом смысле, как тогда, так и теперь, мы балансируем между словом «ожидаем» и словом «требуем». XVII Молодежная имела фундаментальное идеологическое значение: жест под названием «можно». Это оказалось триггером — кто-то стал более активным, кто-то более определенным, кто-то куда-то сунулся, кто-то стал что-то делать...
Понятие «можно», начало распространяться, разрушать и строить — не зря визуальным образом XVII молодежной оказалась групповая фотография. В первом ряду посередине — Даниил Дондурей, а рядом — множество юных искусствоведов, будущих российских кураторов конца XX — начала XXI века. Меня в кадре нет, я за спиной у фотографа Льва Мелихова сижу на верху стремянки и наслаждаюсь будущим кадром, где мы вместе, мы это сделали, но не знаем, что будет завтра. Мы сразу придумали, что важные мероприятия будут происходить в Центральном Доме художника.
Например, концерты. Ситуация была такая. Ко мне подбегает полковник милиции и говорит, что все нужно закрыть, потому что в зале 650 мест, а там, наверное, 2-3 тысячи, и это запрещено, всех поувольняют. Кроме того, наверняка начнется пожар.
Я сказал этому полковнику, что только что виделся с Раисой Максимовной, и с ней все согласовано. Это сладкое, величайшее советское слово «согласовано»… Он пошел проверять. Это, действительно, был первый фантастический концерт БГ. Полковник установил громкоговорители на улице.
Сам все охранял. Откуда это берется? Видимо, такое было время и место. Когда стало известно, что будет заседание Академии художеств по поводу того, что там творилось, я, конечно, пользуясь мастерством Лени Невлера, сказал, что заседание в ЦК КПСС уже прошло.
Это же чисто советское сознание. Оно работало. Притом, что у нас происходило черт-те что. Например, западное телевидение снимало по ночам.
То ли им не разрешали, то ли еще что-то. Но они все-таки снимали художников и работы, делали нарезки. Выходило множество публикаций в день, да еще в разных странах. Но мы шли под панамой: одна была «Перестройка», а вторая — «Дети Горбачева».
Это тоже открывало двери. Бабушки в ЦДХ уже вели себя нормально и относились к нашим мероприятиям не как к гадости. Кроме того, было еще масса интересного. Например, я видел, что у входа на выставку стояли девушки, к которым я даже побаивался подойти.
Это стало местом очень модной тусовки.
Пассаж Ф.К.Сан-Галли
Союзом театральных деятелей России, впервые разместилась в помещении Московского дома художника на Кузнецком мосту. «Мир и благодать» выставка картин с таким названием проходит в Московском доме художника на Кузнецком Мосту. адрес: Московский дом художника на Кузнецком мосту Кузнецкий мост, 11, стр.1. Союзом театральных деятелей России, впервые разместилась в помещении Московского дома художника на Кузнецком мосту. Эта выставка на Кузнецком Мосту привлекает внимание миллионов людей, жаждущих узнать о последних тенденциях в мире искусства и моды.
Выставка «ОБЪЕКТ»
И художникам Дома удавалось блестяще их интерпретировать. Они умели по двадцатому кругу обыгрывать сарафаны и крестьянские рубахи так, чтобы для зрителей все было как в первый раз. И вообще часто находили новые нетривиальные решения для «народной темы». Те же красные сапожки Араловой — блестящее тому доказательство. Она пришла в Дом моделей сразу после окончания института в 1982-м. Работая в «перспективном» отделе, отвечавшем фактически за разработку тенденций на два года вперед, она создавала настоящую моду будущего, экспериментируя с силуэтами и сочетаниями тканей. Сама по себе она была очень стильной — высокая, стройная, с короткой стрижкой, в лаконичных, почти спортивных вещах, Орская выглядела уже не как художник-модельер, но как дизайнер. Она проработала в Доме до середины 1990-х, пока он не превратился из общесоюзной организации просто в огромное ателье. И назвать работой, то, что происходило в бывшем ОДМО, было уже нельзя: крошечные зарплаты, странные заказы и заказчики, абсолютная бессистемность.
Устав от всего этого, в 1996-м Наталья покинула дом и начала собственный путь в моде, и первым шагом на этом пути стал ее собственный бренд. К сожалению, в октябре 2020 года Орская скончалась на 61-м году жизни из-за осложнений после операции на сердце. Во-первых, ежедневные демонстрации мод населению в сопровождении рассказов искусствоведа о новых трендах. Иногда мероприятия проходили в несколько сеансов. Чтобы посетить такой смотр, любой желающий мог купить билет за небольшую цену. Во-вторых, показы-«расписания» для представителей фабрик, где производители выбирали модели, которые пойдут в производство. В-третьих, специальные шоу по особым случаям: в честь праздников или приезда высокопоставленных гостей. И конечно, Дом гастролировал по России, внедряя актуальную моду в ряды колхозников, работников фабрик и других жителей небольших городов.
Работа на «внедрениях» была тяжелой, но зато за нее хорошо платили и моделям, и искусствоведам — ведущим показов. Партия не считала траты на пропагандистские мероприятия, в том числе и в моде, так что Дом моделей только успевал штамповать специальные коллекции в русском, революционном и русско-революционном стиле. Устраивались выставки, международные показы, презентации. Среди знаковых вещей того года — сарафан Тамары Файдель, которая работала в экспериментальном цехе с 1953-го по 1986-й. Файдель любила сложные принтованные ткани, в частности ивановский ситец. Кстати, она была одним из немногих в Доме мастеров, кто работал в технике наколки и драпировал модели на манекене. Другие художники в основном создавали вещи исключительно на бумаге, а после конструкторы делали макет. Драпировка требовала особого мастерства, так что техника кутюрных ателье редко применялась в советских моделирующих организациях.
На него художницу вдохновила старинная икона Богоматери в темно-красном одеянии, которую Осьмеркина увидела в музее в каком именно, мы не знаем, поскольку в советское время об этом источнике вдохновения автор умолчала. Подходящей легкой ткани нужного цвета на складе ОДМО не было, однако среди материалов, предназначенных для верхней одежды, нашлась отличная альтернатива. Хотя она была очень плотной, Татьяна придумала, как раскроить ее по косой так, чтобы придать мягкость и легкость. Платье демонстрировала звездная модель Дома Мила Романовская позже она эмигрирует во Францию, где будет весьма успешна. Так называли самый верхний, седьмой этаж Дома моделей. Небожителями были работники редакции «Журнала мод» и привилегированного экспериментального цеха. Здесь работали выдающиеся художники, например, Светлана Качарава, которая присоединилась к ОДМО в 1960-х, а в 1978-м возглавила цех. Она была, пожалуй, одним из главных идеологов обновления советской моды.
Разрабатывая модели для молодежи, она исследовала уличный стиль; ее вещи отличались мягкими формами и линиями, что суровому советскому моделированию было совсем не свойственно. Наконец, она первой привнесла в советскую моду то, что сегодня называется апсайкл, например, делала пиджаки из платков. Еще одна важная героиня «седьмого неба» — художница Юлия Денисова, которая проработала в Доме 40 лет, с 1956 по 1996 год. В 1986 году ей одной из первых присвоили авторский знак, то есть производимые по ее эскизам изделия выходили с именем дизайнера. За годы работы она сделала сотни вещей для российских женщин, но больше удовольствия ей приносило создание «модных кукол» с рыжими волосами. Седьмое небо Татьяна Соловьева Татьяна Соловьева, сегодня известная как Михалкова, была одной из ведущих демонстраторов Дома моделей. Она отлично знала иностранные языки благодаря обучению в английской спецшколе, а позже — в МГЛУ им. Мориса Тореза и после окончания университета даже работала переводчиком.
С ним Татьяна поддерживает профессиональные отношения до сих пор, уже будучи президентом благотворительного фонда «Русский силуэт», который основала в 1997-м Зайцев регулярно принимает участие в оценке коллекций молодых дизайнеров — участников конкурса фонда.
Поэтому зачастую возникает вопрос с выбором места для проведения досуга. Показать ещё Художественные выставки имеют массу преимуществ для этого. Спокойная обстановка. На выставках всегда тихо и здесь можно не торопясь наблюдать друг за другом и настроиться друг на друга. Выставочные залы при этом всегда наполнены светом и имеют неброский, стильный интерьер. Здесь просто приятно находится.
При стремительном росте мегаполисов, развитии и усложнении градостроительных концепций перед художником-монументалистом встает задача освоения новой пространственной реальности, ее художественного «опредмечивания», когда внутренние ощущения, представления, состояния должны перейти в нечто внешнее, обрести свою выразительную, объективную форму. С объектом как безликим элементом городской среды начинает работать художник, постепенно превращая его в предмет искусства, впуская в это пространство воспринимающего и активно взаимодействующего с объектом человека.
Экспозиция, где задействованы стены, полы, своды выставочного зала, моделирует разнородную городскую среду и путешествующего в этом пространстве зрителя.
А в рабочей версии, написанной на моей пишущей машинке в двух экземплярах, это профессиональное определение было. Маленькая революция XVII молодежной выставки состояла в том, что власть над содержанием из ведения художников-экспертов и художников-бюрократов переходила к ученым и искусствоведам. По сценарию исследования предваряли, сопровождали и подытоживали результаты выставочного эксперимента.
А внутри него текстовые, визуальные и средовые интерпретации адресовали зрителю информацию и расшифровки понятий «выставка», «современное искусство», «художественный рынок», «модернизм», «неоэкспрессионизм», «кич»… и дальше, и глубже, к развернутым биографиям авторов и определениям направлений и стилистик. Искусствоведы и критики были выделены в отдельную секцию Союза художников. За пределами искусствознания, исследованиями истории искусства, их роль содержательно детерминировалась идеологией, а практически — «обслуживанию» текущего художественного процесса. Таким образом, художественная критика лишь в очень малой степени являлись значимым звеном художественной жизни, система не нуждалась в концептуализации, проблематизации, обобщении и современных теориях.
Демонтаж цензуры И вот, XVII молодежная оказалась поводом для обозначения актуальности возвращения запроса на экспертное мнение, на демонстрацию важности и влиятельности профессионального критического и кураторского суждения. Непосредственный опыт «делания» XVII молодежной стал важнее анализа этого опыта. Например, советская по форме и функциям выставочная комиссия оказалась, вопреки традициям, не столько фильтром минус — рискованное и свежее, плюс — привычное, «качественное» , сколько пропускным шлюзом разнообразного, нового, современного. Этот эффект усугубляли кураторы «по направлениям» хотя направления эти и были по традиции связаны с секционным делением МОСХа — графика, живопись, скульптура, декоративно-прикладное искусство и т.
Однако, в раздел графики его курировал Владимир Левашов включилась «бумажная архитектура» Юрий Аввакумов , а к основной выставке добавились сменные экспозиции. В середине 1980-х в молодежных секциях искусствоведов, в объединении молодых искусствоведов Московского союза художников, в объединении молодых искусствоведов Союза художников СССР вдруг аккумулировалась достаточно внятная энергия. Люди стали пробовать себя и проверять ситуацию на прочность — делали однодневные, одновечерние выставки на Кузнецком мосту, в ЦДХ, в районных выставочных залах... Начали распадаться цензурные нормы — «сомнительные», с идеологической точки зрения, произведения почти перестали убирать из кратковременных экспозиций, а в выставкомах Союза художников появились новые лица из тех, кто жаждал или ждал перемен.
История выставкомов, как специфической формы экспертизы-цензуры, как и другие аспекты устройства советской художественной жизни, пока совсем не изучены и, соответственно, их практика трактуется неполно — однозначно. Сейчас выставком — это черно-белое понятие: чтобы попасть на выставку или «закрыть» заказ, художнику надо было принести картину и показать ее комиссии, группе, состоящей из важных бородатых мужиков и нескольких дам. Они высказывали мнения, формулировали рекомендации… Кажется, начало описания работы грубого формально-идеологического инструмента, на самом же деле, в этой «соцреалистической» форме самонастраивались и действовали очень разные тонкие машины, которые транслировали не только идеологию, но и профессиональные «настройки», экспертные критерии… В конечном счете, выставкомы, как экспертные группы разного уровня и направленности, создавали, чем дальше, тем больше, «профилей свободы», или зазоров, между «профилями несвободы». Мы не отменили выставком.
Но в него были введены молодые люди. Однако не это главное. Это был совершенно нестандартный выставком. Там не было среднестатистических функционеров, которые решали среднестатистическим образом, как делать среднестатистическую молодежную выставку: это «берем», то «не берем», это «гадость», это «радость», это «ладно», это «не ладно».
Чик, чик, чик, чик. И вот начались выставкомы XVII молодежной. Вдруг оказалось, что мы «право имеем», можем брать на выставку не членов Союза художников, не членов молодежного объединения, и — вот это да! Свободные суждения и самостоятельные решения — и не в дружеской беседе, не на кухне, а в ходе официальной «выставкомовской» процедуры — казалось осуществлением невозможного… Вот Сергей Шутов разворачивает большую яркую психоделическую картину в меховой раме.
Что должен сказать нормальный выставком? Теперь, в рамках эксперимента XVII молодежной, «исследование аудиторий художественных выставок» на деле оказалось эффективным опытом влияния на публику. Драфт концепции, подписанной мной и Вильямом Мейландом завершался нахальной фразой о том, что «очередь на выставку выстроится вдоль Кузнецкого Моста». Это обещание имело парадоксально двоякие основания.
С одной стороны, мы хотели сказать, что в очередь выстроится «новая публика» — не та, что стояла вдоль Манежа на выставку Ильи Глазунова. С другой стороны, в официальный выставочный зал Союза художников должны были пойти те, кто часами ждал попадания на показы нонконформистского искусства на ВДНХ, павильон «Пчеловодство» и ДК, 1975, и позже — в залы Горкома графиков на Малой Грузинской. Мы основывались на идее: если хотим, чтобы выставка была публике интересна, надо сделать новое по своим свойствам событие. Для этого необходимо расширить художественно-организационный горизонт.
А мы же знаем, что не Союзом художников единым живо искусство. На небольших выставочных площадях Кузнецкий мост, 11 и Кузнецкий мост, 20, где была «бумажная архитектура» и графика побывало 70 тысяч человек по билетам — 4 тысячи в день. Плюс концерты, посещаемость которых зашкаливала. Невероятно, но на рядовой московской выставке работало 19 камер, из них четыре принадлежали иностранным СМИ.
Первый раз в Москве официально выступали «Аквариум» и «Зоопарк». Елена Курляндцева сделала программу мультфильмов. Ольга Свиблова отвечала за составление кинопрограмм. Бесконечные обсуждения, дискуссии не прерывались.
Искусствоведы разделили между собой сферы ответственности, дежурства. С удовольствием сидели на экспозициях, ездили на фабрики, общались с прессой. Все это создавало коллективную ответственность, она же коллективная безответственность. Этот «разворот к публике» оказалось сделать совсем не дорого — сумма по договору, процитированному выше была всего или целых 2500 рублей.
Даже искусствоведы, работавшие в роли кураторов, впервые получили гонорары. Приблизительный подсчет посещения XVII молодежной одним зрителем составлял примерно 6 копеек, то-есть, по тогдашнему курсу — 10 центов, сейчас это было бы примерно 6,5 рублей для сравнения, нынешнее посещение муниципального выставочного зала Москвы одним зрителем стоит не менее 400 рублей, примерно 5 долларов 30 центов. Если бы кто-то когда-то прошелся по коридорам Художественного фонда Российской Федерации, то увидел бы дверь со скромной табличкой «Отдел двухпроцентных поступлений». Можно ли представить, сколько денег обращалось в сфере советского искусства?
Даня всю эту экономику безжалостно вскрыл в нескольких статьях в знаменитом тогда журнале «Декоративное искусство». Парадоксально, но в СССР было огромное, невероятное количество разного толка возможностей поддержки художников. Конечно, идеологический пресс никуда не девался. Он давил, но он же «измерял» глубину альтернатив и силу сопротивления.
Официальная структура советской художественной жизни может быть понята не только как тотальный или «тоталитарный» «минус» свободы самовыражения. Отдельные авторы, художественные группы и, даже, институции выстраивали территории относительной независимости — здесь работали системы «лифтов» и лазеек, формировались объединительные платформы, горизонтальные антииерархические связи, «проращивались» прото-рыночные отношения, а главное — создавались индивидуальные художественные миры. Я назвал лишь малую часть контекстов, в которых возникла идея выставочного эксперимента. До настоящего времени структура знания об этом времени конец 1950-х — 1980-е транслируется «одноколейно», как становление парадигм модернизма и современного искусства, наполненных отдельными «внесоветскими» феноменами такими, например, как искусство Владимира Вейсберга, Гелия Коржева.
Размывание фундамента Устройство советской культуры проще всего представлять в виде системы пирамид. Рядом — Министерство культуры и его пирамидки-подразделения республиканские, областные. Неподалеку иерархии, связанные с творческими союзами — художников, театральных деятелей, писателей, композиторов и так далее. С ними были связаны хозяйственно-экономические комплексы ранжированные по статусно-географическому принципу фонды.
Как в этом «пейзаже» определено место «творческой молодежи»? Внутри творческого союза, во-первых, молодежное объединение; во-вторых под контролем ЦК ВЛКСМ калька партийной иерархии ; в-третьих — при хозяйственно-экономической поддержке «молодежных квот», — обязательные ежегодные молодежные выставки. С большинством «участников пробега» я познакомился в 1984-1986 годах в Институте искусствознания, где работал в отделе русского и советского искусства, а Даня — в отделе эстетики. И вот сложился контур проекта, и мы решили: делаем.
Что делаем? Ныряем в глубину рутинной художественной жизни? Разрываем шаблон и изменяем принципы и фундаментальные основы: вместо привычного — новое, вместо замкнутого — открытое, вместо «интересов высокого искусства» — связь со зрителями, вместо ожидания распределительных благ — начала рыночных отношений… И все это — с молодыми, то-есть в разряде эксперимента, он же — подрывание основ для устройства какого-то другого, непонятно какого будущего.
Магию театра и кино можно почувствовать на Кузнецком 11
В Московском доме художника на Кузнецком мосту открылась выставка арт-группы «Куст» – сообщества живописцев, графиков и скульпторов, принципиально не гоняющихся за новыми трендами и при этом лишенных напускного консерватизма. Отчетная выставка художников Ассоциации декоративных искусств «Весна» на Кузнецком мосту д.11. Выставка радует глаз своим разнообразием и смелостью авторов — настоящих художников.
В Москве пройдет уникальный Фестиваль современного церковного искусства
| 2023 Выставка "Объект", Кузнецкий мост 11 | Приглашаю вас на просмотр видео о выставке-продаже Шапочный разбор, которая начала свою работу с 16 по 22 октября в Московском Доме Художника на Кузнецком Мо. |
| Москва. Октябрь 2023. Московский Дом Художника. Выставка-продажа "ШАПОЧНЫЙ РАЗБОР". - YouTube | С 15 по 20 января 2024 г. в выставочном зале Московского Союза художников на Кузнецком мосту, 20 пройдет ежегодная Рождественская выставка проекта Русская провинция. |
| Дом художника выставки 2024 | В Московском Доме Художника на Кузнецком мосту, дом 11 открывается «8-я выставка произведений станковой графики, живописи и скульптуры малых форм». |
Кузнецкий мост дом художника выставки 2024
| Московский Дом Художников | В Московском Доме Художника на Кузнецком мосту с 24 июля по 2 августа 2024 года проходит традиционная летняя выставка-продажа “101 вещица – от льна до ситца”. |
| Пассаж Ф.К.Сан-Галли | В Московском Доме Художника на Кузнецком мосту с 24 июля по 2 августа 2024 года проходит традиционная летняя выставка-продажа “101 вещица – от льна до ситца”. |
| В Московском доме художника на Кузнецком Мосту проходит выставка картин «Мир и благодать» | Московский Дом художника. Обзор. Новости. 1. |
Летняя выставка "МАСТЕРскаЯ МДХ"
Потом картина была переосмыслена, добавился металл. Сейчас эта работа, выполненная в стиле абстрактного экспрессионизма, посвящена теме экологии мегаполиса. Город и его отражение в спокойной воде говорит о том, что при должном отношении к экосистеме, в мегаполисе всегда будет чистая вода. Верхняя часть картины, наоборот, показывает загрязненность воздуха, выбросы заводов, ТЭЦ и других производств в виде клубов дыма разных цветов. Но, именно эти разноцветные клубы дают надежду, что не все еще потеряно, все можно поправить… Это город, у которого есть шанс продолжить полноценную, здоровую жизнь. Работа «Начало» говорит о зарождении новой жизни на дне морском после апокалипсиса, о появлении новых форм жизни после уничтожения всей человеческой цивилизации на земле.
Сам все охранял. Откуда это берется? Видимо, такое было время и место. Когда стало известно, что будет заседание Академии художеств по поводу того, что там творилось, я, конечно, пользуясь мастерством Лени Невлера, сказал, что заседание в ЦК КПСС уже прошло. Это же чисто советское сознание. Оно работало. Притом, что у нас происходило черт-те что. Например, западное телевидение снимало по ночам. То ли им не разрешали, то ли еще что-то. Но они все-таки снимали художников и работы, делали нарезки. Выходило множество публикаций в день, да еще в разных странах. Но мы шли под панамой: одна была «Перестройка», а вторая — «Дети Горбачева». Это тоже открывало двери. Бабушки в ЦДХ уже вели себя нормально и относились к нашим мероприятиям не как к гадости. Кроме того, было еще масса интересного. Например, я видел, что у входа на выставку стояли девушки, к которым я даже побаивался подойти. Это стало местом очень модной тусовки. С одной стороны, там встречались эти девушки со своими друзьями. С другой стороны, толпы людей хотели попасть в круг этих девушек. Очередь на много часов — это было так странно, завораживающе. Трудно было себе представить, где же ты находился. Там было довольно много новаций. Конечно, в первую очередь, "лаборатории" и неподцензурные однодневные выставки. Их, правда, комсомольцы прикрыли… Еще мы придумали, что можно покупать работы. Я не верю, что кто-то купил. Но было написано, что это возможно, надо только договориться с художником о цене. И действительно, появлялись красные кружочки. А кто разрешил? А у нас за все отвечала Раиса Максимовна! Они договаривались. Виктор Думанян, скульптор и секретарь Союза художников, близкий товарищ отца моей жены, должен был вывести всех художников, которые входили в отборочные комиссии. И сделал это. Святая святых была попрана, а невинность советского изобразительного искусства порушена. Вся власть — искусствоведам. Была потрясающая логистика. Я не знаю, откуда она взялась. И социологические исследования, и эти бесконечные выезды на предприятия, вузы. Я помню Губкинский институт: мы с Дадамяном и Невлером делали там когда-то исследование, поэтому был какой-то блат. Художники обсуждали работы друг друга. Это было что-то невообразимое. Нарушение невинности. Причем такое нарушение системы, которое, казалось, надолго изменит жизнь. Все было очень просто и как-то по-человечески. Я считаю, именно там появилась профессия, которая сегодня называется «куратор». Но Юра Никич называет их «продюсерами специальных программ». Хотя они и логистики, концертмейстеры, специальные переговорщики с полицией. Очень важной частью было вписание выставки в общий художественный контекст, который был в это время в Москве. Это трудная работа. Для нее надо хотя бы примерно понимать, что хочешь сделать. Кроме того, мы успевали и советоваться, и противостоять друг другу. Поэтому, когда я говорил о логистике, то имел в виду соединение творчества с возможностью реализовать придуманное. Это был не только бардак, а бардак с идеями. У Лени Невлера особенный ум — все сделать тихо, заранее договориться, придумать и потом просто реализовать. Я спросил, как это сделать. Он предложил взять целый номер журнала и в нем все написать, описать. Нельзя было представить, что люди приносят свои работы утром и просто их развешивают и что проверяющих нет. У меня в конце выставки то ли от усталости, то ли от непонимания, что происходит, или от чрезмерного вдумывания в этот проект разных пониманий была невероятная депрессия. Столько людей, звонков, ситуаций, контекстов. Гигантский шар. И Слава Глазычев меня гениально успокоил, сказав, что у каждой выставки есть бесценное свойство: ты точно знаешь день, когда она закроется. В разных смыслах: физиологическом, механическом, творческом. Но я до сих пор не знаю, когда закончилась XVII молодежная. И вообще, закончилась она или нет. Фрагмент дискуссии «Почему «Барсучонок больше не ленится»? Выступление группы «Зоопарк»,ЦДХ,1986. Фото А. Психиатр ему говорит: «Пожалуйста, не волнуйтесь. Давайте начнем все с самого начала». И он: «Сначала я создал небо и землю». Все было так.
Но это никакой не эпотаж — это настоящие шедевры. Подготовка этой выставки началась еще в январе и отбор был тщательный. Какая же фантазия у творческих людей, какие же руки золотые — они все могут. Посмотрите на атмосферу в зале, мне кажется что вернулись 70-е.
Спокойная обстановка. На выставках всегда тихо и здесь можно не торопясь наблюдать друг за другом и настроиться друг на друга. Выставочные залы при этом всегда наполнены светом и имеют неброский, стильный интерьер. Здесь просто приятно находится. Культурное место. Свидание на выставке - это еще и способ продемонстрировать собственный культурный уровень, интеллект и хорошие манеры.