Таким образом, Россия, по сути, ввергает мир в «Новое Средневековье», отбрасывая человечество на 400 лет назад!
"Новое средневековье". Из русских опять лепят варваров
Прямо на наших глазах идёт по бороде одно из основополагающих прав — право собственности. Основа экономического могущества «золотого миллиарда». То, на чем стояла европейская цивилизация, и то, что она декларировала, как свою суть. За считанные недели Европа шагнула вперед так широко, что разорвала штаны.
Под штанами оказалось исподнее со старыми феодальными гербами. И всё сразу стало проще и понятней: отныне, чтобы чем-то владеть, нужно испросить милости у местного князя. Теперь право собственности — это «привилегия присяги», как это и было 5 веков назад.
Однако, до начала военного конфликта в Украине и СВО можно было, по крайней мере, расценивать как заслуги президента укрепление внутренней безопасности и поддержание высокой общественной стабильности на фоне социально-экономической стагнации. Сейчас это утверждение не выдерживает никакой критики, ведь граждане России за прошедшие полтора года неоднократно подвергались террористическим актам на территории страны, многие важные инфраструктурные и жилые объекты в приграничных с Украиной районах были повреждены в результате боевых действий, а части де-юре по крайней мере, по российскому законодательству новых российских регионов, как областной центр Херсон, находятся под контролем враждебного государства. Вишенкой на торте здесь является недавняя попытка вооружённого мятежа ЧВК «Вагнер» в результате которого также погибли российские граждане и была уничтожена российская военная техника , который серьёзно ставит под вопрос не только единство и неделимость российского суверенитета, но также не оставляет никаких шансов называть современное российское общество «стабильным». Особый интерес, кстати, представляет то, что в результате неосуществлённого мятежа никто не был арестован: это совершенно не вписывается в модернистскую логику правого государства, но очень хорошо резонирует со средневековыми феодальными отношениями. Власть президента в РФ, формально практически неограниченная, фактически не подчиняется лишь логике права и демократических институтов, но сильно зависит от поддержки самых разных феодалов — от лидеров наёмников вроде Пригожина, до локальных князей вроде Кадырова и крупных олигархов вроде Ротенбергов, Миллера или Чемезова, в массе своей только разбогатевших после начала военных действий.
Пока что вся фиктивная стабильность и суверенность этой авторитарной президентской власти ещё держится на почве олигархического консенсуса, сформировавшегося в начале 2000-х в контексте экономического подъёма и опалы неудобных феодалов вроде Ходорковского и Гусинского, но всё может внезапно закончиться, когда феодалы наконец изменят в верности своему монарху или же когда с монархом, так же внезапно, произойдёт какое-то несчастливое происшествие. Несмотря на явную идеологизированность и «удобность» для российской власти используемого нарратива о поддержке стабильности, для качества жизни людей, экономического и культурного развития определённо общественное «спокойствие» действительно является ключевым фактором — не даром известное китайское проклятие звучит так: «Чтоб тебе довелось жить в интересную эпоху». Однако, с другой стороны, как отмечает сам создатель концепции Нового Средневековья Умберто Эко, именно во всё более неизбежном хаосе этой эпохи может зародиться и добиться успеха некое новое радикальное политическое движение, способное заложить фундамент нового социально-политического проекта на осколках старых империй и олигархий. А насколько этот проект будет справедливым, прогрессивным и демократическим, и наступит ли эпоха Возрождения после новых Тёмных веков — зависит только от нас. Эко У.
Bloomsbury Publishing, 2012. The Prince. Hertfordshire: Wordsworth Editions, 1993. Коммунизм или неофеодализм? A Brief History of Equality.
Belknap Press.
Концепция полиархии или, говоря проще, Нового средневековья, появилась еще в 80-х годах прошлого века и существовала, в основном, в виде академической гипотезы для международной системы, пытающейся адаптироваться к начавшимся с распадом СССР изменениям. Затем был этап однополярной гегемонии США, которая быстро уступила место беспорядочному и все более полиархичному то есть устроенному по правилам средневековья миру, в котором статус Америки оспаривается со всех сторон множеством государственных и негосударственных субъектов.
В итоге, все пришло к тому, что институциональная и экономическая архитектура, созданная в конце Второй мировой войны, и которая способствовала одному из самых длительных периодов стабильности и процветания в новейшей истории, находится на грани развала или уже рушится на наших глазах. За последние 50 лет так называемая Вестфальская государственная система уже претерпела серьезные преобразования, поскольку многосторонность неизбежно стала более заметной в международной повестке дня, чтобы регулировать углубляющуюся глобализацию. Окончание Холодной войны придало дополнительный импульс этой тенденции, поскольку неограниченная экспансия либерального капитализма и демократии казалась неизбежной в более взаимосвязанном мире.
Триумфализм и нереалистичные ожидания последнего десятилетия XX века сменились страхом и неуверенностью. Этой международной системе угрожают даже не внешние силы в виде ревизионистских государств, считает Блекуа, но «отряд подрывников», возглавляемый Соединенными Штатами. Отмечу для себя следующее: Блекуа оговаривается, что было бы несправедливо возлагать всю вину на президента Трампа за системный кризис, который гноится уже более десяти лет.
На этой оговорке следует заострить внимание, поскольку основные усилия по развалу существующего мирового порядка были предприняты не в течение последних десяти лет, но гораздо раньше такими предшественниками Трампа, как семейный тандем Бушей, Клинтоном и Обамой. Именно при них реальная власть перешла в руки т. Вызванные упомянутым переходом власти в руки не связывающих себя нормами морали и этикой гуманизма тайных деятелей за последние несколько десятков лет привели к грандиозным преобразованиям геополитического ландшафта.
Эти перемены будут иметь далеко идущие последствия не только для того, как осуществляются международные отношения, но и для всех аспектов социальной и экономической жизни людей во всем мире.
Также Ханна работал в группе советников по внешней политике при Бараке Обаме во время его первой предвыборной кампании. С 2002 по 2005 год Ханна был сотрудником мозгового треста The Brookings Institution по программе Глобального управления. В 2010 году Ханна написал книгу «Как управлять миром». Основная идея работы, что мир вступил в новое Средневековье — без единого центра управления, поскольку США уже не способны управлять миром напрямую. Он говорит о том, что наряду с традиционными государствами и правительствами в большой политической игре участвуют транснациональные корпорации, религиозные группы, некоммерческие и неправительственные организации, правозащитники, церкви, ЧВК и т. Современный мир, как считает Ханна, уже состоит из таких крупных игроков, как мегаполисы, которые стали центрами ведения международного бизнеса и контролируют большинство финансовых ресурсов и потоков. Они являются современными аналогами средневековых торговых городов-государств. В этих условиях суверенитет национальных государств неизбежно ставится под вопрос.
Этот мир Нового Средневековья будет сформирован к 2030 году. По мнению Ханны, существующая модель управления миром через ООН под сильным влиянием США и Европы полностью неэффективна: «Однако основная масса бюрократов в международных организациях больше занята формулированием задач и целей, созданием новых дорогостоящих структур, нежели оказанием реальной помощи в поиске решений. Это продиктовано стремлением международных чиновников вновь продемонстрировать, насколько они нужны и значимы, и привлечь ещё большее финансирование на бессмысленную деятельность с нулевым результатом». Ханна пишет, что формализованные мировые и государственные структуры не нужны, как не нужны и сами государства. Всё уже происходит без них: «Мир отчаянно нуждается в сильных региональных организациях безопасности, которые стали бы главным оплотом стабильности в своих регионах.
"Цари и рыцари. Роман со Средневековьем": новая выставка в Эрмитаже
Превосходство в ударных средствах поражения у Тель-Авива настолько очевидно, что война напоминает драку десятиклассника против ватаги первоклашек. Чудо-богатырь» раскидывает мелочь пузатую, как щёлкает семечки. Или пьяный кураж, когда море по колено. Но законы похмелья и мироздания никто не отменял: «чем лучше вечером в пятницу, тем хуже утром в субботу». Когда-нибудь эти бесстрашные асы увидят картинки с разорванными в клочья палестинскими детьми, до них дойдёт, что это была именно их ракета. И вот тогда, как медведь, навалится тоска.
Современный либерализм и ортодоксальный коммунизм доводят отрицание семьи до логического предела. Для либерала семья — это контракт, для коммуниста — пережиток буржуазного стоя. Гегель подчеркивает, что само гражданское общество, где каждый за себя, и есть институт разрушения семьи. Он видит в этом диалектический момент развития истории, который должен быть преодолен переходом от гражданского общества к государству, которое только и способно спасти семью и защитить ее структуры от токсичного индивидуализма. Немецкий социолог Вернер Зомбарт замечал, что буржуазные условия города и индустриализация с самого начала создавали почву для распада семьи. Он считал, что мотором капитализма и либерализма в урбанистической Европе Нового времени стал полупризнанный институт городских любовниц. На селе для обычного крестьянина содержать кого-то еще, кроме семьи, было проблематично. Увеличение индивидуальных ресурсов и городской образ жизни у буржуазии способствовали появлению института паразитических содержанок. По Зомбарту, они были важным фактором капитализации и модернизации европейского общества, вампирически требуя еще и еще, что содействовало техническому прогрессу, инновациям и предпринимательству, но разрушало нравственность. В этой ситуации для России вернуться к своим корням, но при этом на новом витке развития означает приступить к массовому расселению мегаполисов и государственной программе по организации жизни людей на селе, в пригородах и поселках. Лозунгом может быть — "К родной земле! Если крестьянство — историческая матрица полноценной крепкой на селе трудно куда-то убежать и многодетной семьи, то возродить одно без другого невозможно. Поэтому и строительство должно быть малоэтажным и горизонтальным.
Бицилли делает кардинальный вывод исследования, предваряя его любопытным суждением: «Но, с другой стороны, не менее верно и то, что если об одном и том же факте люди обыкновенно рассказывают разно при условии их независимости друг от друга , то тем более мы должны ожидать встречи со значительными расхождениями там, где налицо несколько сообщений о различных аналогичных фактах». Таков предварительный итог выкладок интерпретатора-медиевиста. Остается только один критерий: органичности художественного произве-дения. Этим пассажем Бицилли предвосхищает, как мне кажется, свои будущие известные труды в качестве художественного литературного критика. Кроме того, изложенное выше — яркое свидетельство высокого уровня исследований, которого достигла отечественная историческая школа накануне революционных событий. Уже сто лет назад интересно и плодотворно решалась русской школой историографии и медиеви-стики проблема интерпретации средневековых нарративных историчес-ких источников, то есть проблема объективности и общих установок ин-терпретатора-современника или близкого потомка, лиц и событий, описываемых в рассказе. Проблема анализа подлинности является акту-альной в исторической науке постоянно помимо того, что и сейчас вы-зывает сложности у берущихся работать с темой «объективности» и «фальсификации», анализируя особенности нарратива. В определенный момент, после общего теоретического посыла, Бицилли возвращается к своему средневековому сюжету: «Повторяю, что если мы допускаем зависимость анонима, автора анналов Пьяченцы А. Но тем самым, что мы предполагаем эту двойную зависимость, вероятность нашего предположения возрастает: именно то, что схема, которую мы старались вскрыть из анализа трех отрывков трех хронистов, оказывается у двух налицо в частях, а у третьего в целом, является решающим доводом в поль-зу предположения, что у двух первых она находится in statu nascendi, третий же воспользовался ею в готовом виде». И Бицилли сразу делает вывод по поводу достоверности нарративов: «Другими словами, не служит ли наблюденная особенность показателем того, что Арнульфу и Ландульфу их схема была отчасти дана самим ходом событий, между тем как пьячентинский аноним располагал факты, которые ему были известны, по чужой, внешней по отношению к ним, схеме? Но если это верно, то мы не можем не пойти и дальше и должны будем предпо-ложить, что и там, где совпадения у А. В этом месте изложения позиции средневековых создателей хроник, Бицилли объявляет, что пора прийти к окончательному выводу. По его мнению, «анализируемое место пьячентинских анналов стоит… совер-шенно особняком. Это — очевидно позднейшая вставка в летопись. Таким образом, речь идет не о намеренном искажении истории, но об использовании схем, готовых топосов, что являлось вполне легитим-ной практикой средневековых хронистов, искажение и дополнение делалось по эстетическим соображениям, а не из-за особой идеологи-ческой заинтересованности или с практической целью. Тем не менее, многоступенчатая платформа фиктивного нарратива средневековым анонимом, ответственным за переписывание анналов, создавалась. Не менее интересен, хотя и еще более труден в изложении второй составной блок работы Бицилли 1917 года. Отметим, что в основе второй части рассуждений т. Этот еще более сложный, чем первый казус, конструируемый Бицилли, еще больше перекликается с темой современного автору социального переворота и вовлеченности в него молодежи. Сам автор публикации поясняет переход от одного сюжета к другому таким образом: «в изложенном выше мы имеем пример влияния литературной схемы повествования об общественном движении». Итак, пишет Бицилли: «Следующий пример относится к иному типу случаев: влияния схемы, выработанной общественным мнением» 19. Сразу же, как и должен сделать толковый педагог, Бицилли дает краткую вводную о том, что представляет собой летописная традиция и какие именно источники свидетельствуют о т. По их рассказам, в общем совпадающим, движение представляется в следующем виде: появились в 1251 г. Бесчисленная толпа их шла со знаменами, на которых изображалось чудо, вызвавшее проповедь похода «содержание этих видений они изображали в картинах, которыми украшали знамена и несли их перед собой». Весьма примечательна подмеченная историком наглядность ло-зунгов и пропаганды идеи движения, доступная эмблематика как моби-лизующий фактор, но главный акцент в описании — достигнутая массо-вость движения, которая превращает особую спорную форму выраже-ния религиозности почти что в революцию. Задумываясь о распростра-ненном названии участников движения, вникая в этимологию, Бицилли начинает сопоставлять это движение с детскими крестовыми похода-ми. Он приходит к выводу, что некоторые общественные стереотипы мешали даже прямым очевидцам событий описывать их более адекватно, не прибегая к схемам восприятия, которые возникли раньше, под влиянием детского крестового похода 1212 года. В «пастушках» хотели видеть таких же чистых детей, не успевших проститься с отцом и матерью, затем подпавших под влияние злых людей, хотя с самого начала и до конца движение сохраняло совсем другой характер: агрессивный и антиклерикальный. Сам Бицилли также следует этой логике источника и сопо-ставляет несколько радикальных религиозных движений. Итак, мы имеем дело с филигранной работой текстолога, озабо-ченного поиском общих мест и пересечений тестов своеобразных «ме-мов» хронистики и анналистики , а также принципов создания средне-вековых нарративов. Образ социальной борьбы в городе и религиоз-ных движений и ересей привлекал ряд исследователей этого времени и в России Гревс, Карсавин , и в Италии Вольпе и Каджезе , но это кон-кретное, свежее и оригинальное для своего времени, исследование, в сущности вполне может быть использовано и сейчас — не как свиде-тельство этапа развития науки, но как пособие для занятий студентов. Образ средневековья с акцентом социальной борьбы, который, явно намекал на актуальные, современные социальные бури, слишком детален и привязан к историческим источникам, и поэтому не смог сам по себе стать популярным у читающей публики, отделиться от исследовательской практики. Однако этот образ связан с наступавшим Новым Средневековьем не менее, чем образ, созданный Бердяевым и закрепившийся за ним. Можно сказать, что специалист-историк высказы-вался на ту же тему, что и философ-проповедник идеологемы Нового средневековья, но оттеняя эту мысль особым образом. Медиевист обращался к конкретным подобранным историческим примерам и препарировал идею и образ средневековых социальных переворотов и общественных движений иначе, чем философ, богослов или романтик. Именно в силу понимания исторической конкретики, образ Нового Средневековья, отчеканенный медиевистом, не мог стать распространенным стереотипом, употребимым штампом. Примечательно, однако то, что в конце прошлого века, как и в период между мировыми войнами, идея «Нового Средневековья» звучала и была в интеллектуальной моде. Вернее всего будет не спорить об авторстве концепта, а, вслед за Бицилли, постулировавшим общие литературные схемы или влияние общественного мнения на различных авторов средневековых текстов, увидеть и во взглядах, излагаемых Бицилли и Бердяевым некую общую схему — модель, вынесенную ими из общей для них интеллектуальной среды Серебряного века России — в эмиграцию. Думается, то же самое утверждение, что касалось практики взаим-ных заимствований и обращения к общим образам восприятия истории, применимо и к творчеству создателей концепции Нового средневе-ковья. Появился бродячий сюжет, мем, который воспроизводился и развивался разными интерпретаторами.
Но никакого "нового средневековья" не получилось: мир в кон. Сейчас мир явно подошел к следующему фазовому переходу скорее всего, между ранним и зрелым этапами пост-индустриального общества, которое наконец-то получит содержательное название , в нём снова обостряются проблемы - но нет сомнений, что всё кончится их разрешением и продолжением развития. Поэтому называть 21 век "новым средневековьем" мне кажется дурным вкусом: этот термин уже сильно "заезжен". Как некрасовская строчка "бывали хуже времена, но не было подлей": 1-й раз - круто, 2-й - уже нет, а повторять дальше - только демонстрировать пошлость.
Мнение. Коронавирус и новое Средневековье
Нынче католичество кренится в сторону средневековья еще сильнее. Например, в IGN похвалили увлекательное развитие поселений и симуляцию средневекового быта, но рецензент посчитал, что Manor Lords ещё нужно «отполировать». Фото: РИА Новости/Виталий Аньков. Страны поделились на господ и вассалов, готовых «поцеловать перстень». Таким образом, Россия, по сути, ввергает мир в «Новое Средневековье», отбрасывая человечество на 400 лет назад!
Новое средневековье
в заметил эти новые явления в их начале и предположил, что эпоха разума 19 века сменяется длительным "новым средневековьем". Стали известны первые детали новой средневековой RPG от Obsidian. И возможно ли "новое Средневековье", о котором в конце XX столетия заговорили философы и публицисты? Новое Средневековье — концепция, используемая рядом авторов для описания истории XXI века, как футуристический сценарий, подразумевающий. Надо сказать, что этот расклад не нов. Он в какой-то мере отражает позиции российских западников и славянофилов, можно сказать, литературного XIX века.
Kingdom Come: Deliverance 2 — что известно о сиквеле культовой RPG про средневековую Чехию
Ночью монахов окружает городская стража. Женщины и трактирщик свидетельствуют об их порочном целомудрии, соседний тиран молчит, монахи поют гимны и готовятся к смерти. И так далее, и так далее, и так далее.
Роман со Средневековьем": новая выставка в Эрмитаже Изображение предоставлено пресс-службой Эрмитажа В избранное Поделиться 1 июля 2023 года в Эрмитаже в Аванзале и Николаевском зале Зимнего дворца открылась новая выставка «Цари и рыцари. Роман со Средневековьем». Масштабная экспозиция рассказывает о разных представлениях об эпохе Средневековья: романтическом, которым благодаря литературе увлекались российские аристократы в 1820—1840-х годах, и Средневековье подлинном, когда со второй половины XIX столетия Средними веками заинтересовались коллекционеры.
Мероприятие можно посетить по входному билету в Главный музейный комплекс до 22 октября 2023 года. Фотографии: Алексей Бронников, Светлана Рагина.
Автор идеи - Георгий Вадимович Вилинбахов, заместитель Генерального директора Государственного Эрмитажа по научной работе. В торжественной церемонии открытия 30 июля приняли участие: Михаил Борисович Пиотровский, Генеральный директор Государственного Эрмитажа; Андрей Евгеньевич Муров, Первый заместитель Генерального директора ПАО «Россети»; Светлана Борисовна Адаксина, заместитель Генерального директора Государственного Эрмитажа; Ольга Григорьевна Костюк, заведующая Отделом западноевропейского прикладного искусства, Дмитрий Владимирович Любин, заведующий Отделом «Арсенал»; кураторы выставки: Юрий Георгиевич Ефимов, заведующий Сектором оружия Отдела «Арсенал», куратор выставки и Екатерина Николаевна Некрасова-Щедринская, заведующая Сектором драгоценных металлов и камня Отдела западноевропейского прикладного искусства; Елена Юрьевна Соломаха, заместитель заведующей Научного архива рукописей и документального фонда. Мероприятие можно посетить по входному билету в Главный музейный комплекс до 22 октября 2023 года.
Новое Российское Средневековье
Люди жили, экономили на жилье и были счастливы. Сегодня этому счастью приходит конец вместе с отрядами полицейских, вычищающих всех, кого можно, с насиженных мест. Зачастую людям не дают даже собрать вещи. Германия - страна приветливая, но пока это еще страна, где соблюдаются законы.
И эти законы на стороне новых мигрантов. Миллион новых мигрантов с перспективой еще нескольких миллионов в будущем - это плюс сотни тысяч безработных. Уже сегодня поиск работы в местах скопления переселенцев становится не тривиальной задачей.
Все это накладывается на экономический спад, вызванный разрывом многих деловых связей с Россией. Страна во все ускоряющемся темпе движется к системному и глобальному социально-экономическому кризису. Венгрия самой первой из стран Шенгенской зоны начала бить в набат и принимать заградительные меры.
Фактически все действия официального Будапешта сейчас идут вразрез с правилами и законами ЕС, «Шенгенского» соглашения и правил толерантной Европы. С сегодняшнего дня в стране вступил в силу закон «о беженцах и границе». Согласно ему, нелегальный переход через границу будет считаться преступлением, наказуемым тюремным сроком или депортацией.
Преступлением также будет считаться порча пограничной стены при попытках ее преодолеть. Кроме того, ужесточается наказание для контрабандистов, перевозящих нарушителей через границу. Таким образом, Венгрия отбрасывает основы законодательства по мигрантам, заложенные в основу «Шенгенского» соглашения, вынуждая соседние страны делать то же самое.
Данный прецедент может пойти по принципу «домино» по всей Европе. Угроза настолько велика, что пренебрежение ею становится опасным для любого государства «Шенгенской» зоны. Пока, кроме Германии, более всего озабочены страны, напрямую граничащие с Балканами.
Оттуда идет основной поток мигрантов. Но ужесточение в них законодательных мер приведет только к перераспределению миграционных потоков, уже превратившихся в высокодоходный бизнес… Ничего личного, только бизнес Поток «сирийских» беженцев, под которых сейчас не косят только суданские негры, ставший даже для видавшей виды Германии просто кошмарным, для криминальных группировок Балканского полуострова и Ближнего Востока превратился в настоящий золотой дождь. Для европейцев все арабы - сирийцы.
За небольшую плату любой житель благополучной арабской страны может превратиться в сирийца. Сейчас к ним в странах Европы самое благосклонное отношение. Следовательно, вложение в документы разваливающейся страны, где проверить паспортные данные уже никто и никогда не сможет, стало выгодным.
Но это так, мелочи. Главные деньги делаются на перемещениях сотен тысяч человек. Масштабы рынка данных услуг впечатляют.
Очевидно, что в этой области у нас все обстоит весьма неблагополучно. Бешеные цифры разводов, абортов и падение рождаемости представляют собой катастрофу государственного масштаба. Если отнестись к Году семьи серьезно, то, опираясь на классиков только не либеральных и не коммунистических, так как эти способны посоветовать что-то, что лишь ускорит распад семьи , следует одновременно вернуться к корням и сделать шаг вперед.
Уникальные бои, в которых участвуют больше 20 клубов, мастер-классы по давно забытым ремеслам и музыкальные выступления на открытой сцене — все это ждет посетителей мероприятия. Также будут доступны интерактивные зоны для детей и ярмарка с продуктами ручной работы и фермерскими товарами. Фестиваль «Новоторжский рубеж» напоминает о значимом историческом событии — обороне Торжка в 1238 году, что, по словам академика Янина, имело ключевое значение для русской государственности. Монголо-татары потеряли под его стенами много воинов, и сил на бросок на Новгород у них уже не хватило.
Тридцать три православных воина-монаха ждут отправки на восток, на войну с сарацинами. Остановились на постоялом дворе у города. Монахи ежедневно утруждают плоть физическими упражнениями, не касаются женщин и вина,молятся. Трактирщик, обидевшись что монахи не покупают его вино и женщин, донес на них городской страже.
Возвращение в Средневековье: «Новоторжский рубеж 2024» в Тверской области привлекает туристов
Культура Общество Тверская область готовится к проведению очередного фестиваля «Новоторжский рубеж 2024», который состоится 29 апреля в музее «Василёво». Это событие, посвященное средневековой эпохе, ежегодно собирает массу участников и зрителей. Активное развитие событийного туризма является одной из ключевых целей региона, по словам губернатора Игоря Рудени. Огромное количество участников и гостей собирается для того, чтобы окунуться в атмосферу XII-XV веков и ознакомиться со славянской, европейской и восточной военной историей.
Казалось бы, любое современное вмешательство могло безвозвратно испортить его исторический облик. Однако Шагалу удалось соблюсти баланс: он не только поведал историю собора, изобразив сцену коронаций, но также сохранил традиционную палитру средневекового витража, в которой главным цветом всегда был синий. Единственное, что сильно отличает работы Шагала, — это его фривольное обращение со свинцовыми перегородками: если ранее сюжет дробился на отдельные клейма, то теперь предстал перед зрителем единой композицией. Марк Шагал. Реймсские витражи. Источник Если работы Шагала были восприняты религиозным сообществом благосклонно, то витражи художника Герхарда Рихтера для Кельнского собора, созданные в 2007 году, вызвали настоящий скандал. Рихтер впервые отошел от фигуративного изображения и создал пиксельную абстракцию.
Этот радикальный минимализм и был причиной недовольства критиков. Однако за визуальной аскетичностью витража скрывается история его весьма тяжелого производства: 19-метровое окно создано из 11,5 тысяч квадратов стекла, каждый пиксель — отдельного цвета, всего использовано 4096 оттенков. Об этой грандиозной работе был даже снят документальный фильм «Окно Кельнского собора». Как бы ни относились к этому произведению критики, сам Рихтер трудился над ним на протяжении двух лет без гонорара, преподнеся свою работу как подарок собору. Герхард Рихтер. Витраж для Кельнского собора. Источник Готический самосвал Еще один современный мастер, переосмысливший средневековый витраж — Вим Дельвуа.
Будучи родом из Гента, некогда крупного средневекового бельгийского города, он в своем творчестве часто обращается к готическому собору как символу религиозной культуры. По мнению художника, готическая форма интересна тем, что сама по себе уже вызывает ощущение мощи и духовности. В интервью журналу Arnet Дельвуа говорил, что находит «жестокость и высокомерие» готической архитектуры особенно привлекательными. Но что будет, если в эту форму облечь какой-нибудь индустриальный объект? А витраж установить в футбольных воротах? В серии «Готические соборы» он создает сложные стальные скульптуры в виде грузовиков и строительной техники. Он выбирает те предметы, которые заведомо кажутся сильными, мощными, и добавляет им еще большей суровости, придавая им форму резной готической архитектуры.
Вим Дельвуа. Источник В другом своем проекте «Часовня» он сохранил традиционные формы интерьера собора, но поместил в них необычные витражи с рентгеновскими снимками вместо библейских сцен, подчеркивая тем самым интерес готической традиции к теме смерти и сверхъестественного. Источник Деревянные пытки Еще одно важное достижение Средневековья — это создание деревянной полихромной то есть раскрашенной скульптуры. Если с внешней стороны собор покрыт каменным кружевом из библейских персонажей, то внутри находились цветные скульптуры из дерева. Мастера полюбили этот материал за теплый цвет, подходящий для имитации человеческой кожи. Кроме того, дерево легко обрабатывать. Сегодня по-прежнему существуют художественные школы, в которых сохраняется многовековая традиция создания религиозных скульптур.
В одной из таких школ учился итальянский художник Гехард Деметц. Прекрасно владея техникой резьбы по дереву, он создает невероятно реалистичные фигуры. Центральное место в творчестве Деметца занимают дети.
Вот туда они ведут.
Отсюда и вся эта "зеленая" повестка. Они истребят крупно-рогатый скот, но для тех, кто живет "в замке", будет сверхдорогое мясо, а для тех, кто живет за его пределами, - бургеры из насекомых и очки виртуальной реальности.
Хотя она была им привычной не только в советское время, но и долго ещё в постсоветский период. Но теперь Москва строит отношения по принципу взаимной выгоды. И за последние годы такие межгосударственные отношения нового типа дали неплохие плоды. Причём не только самой России. Вентспилсский незамерзающий глубоководный порт на латвийском побережье. Журналист считает, что показательны в этом плане нынешние отношения России с Прибалтикой. С Латвией, например.
В обзорах стратегии Manor Lords похвалили симуляцию средневековья и поругали ИИ
читайте, смотрите фотографии и видео о прошедших событиях в России и за рубежом! средневековье» 35:20 Антиутопия или новое средневековье? 63d3347f501a27c411e17f0043f «Из-за практически полного отсутствия правды в "новостях" западных средств массовой информации, коллективно выступающих наподобие Министерства.
Новое средневековье, как выглядит на практике.
Языки средневекового правосудия» на материале архивов Парижского парламента, королевской тюрьмы Шатле, церковных и сеньориальных судов исследуется проблема. Главная Аналитика Оценки и комментарии Александр Дугин: Вперёд — в Новое средневековье! Последние новости России и Мира» Новости» В Мидгарде» Новое Средневековье старого мира. Но переход в новое средневековье опять возвратил на первое место именно те примитивные формы развлечений.