Фанфики с участием: "Цзян Чэн/Лань Хуань/Вэй Ин". Магистр дьявольского культа Лань Сичэнь/Цзян Чен Впервые монтирую в алайте. Лань Хуань/Цзянь Чэн. Лань Хуань/Цзянь Чэн.
How is Arthur Chen Feiyu and Zhang Jingyi’s Relationship?
Лань Хуань/Цзянь Чэн 18. Chapter 22 Lang Huan Blessed Land [1]. It's a pity that it is covered by a magic circle, and this magic circle is only opened every 120 years. and second-degree connections within listed and unlisted companies on MarketScreener. Художник: Мао Туань Сяо Цзянь Цзянь. Потому что людям грустно от того, что Цзян Чэн и Лань Сичень остались одни, поэтому их решили зашипперить.
Авторизация
- Тань Цзянь Цы и Ли Лань Ди сыграют в дораме «Фильтр»
- Авторизация
- Связанные честью
- А А-Цзян Чен / Лань Хуань
- Former connections
Фанфики цзян чен и лань - 89 фото
Белки, суслики, птицы. Но не охотьтесь на кабанов, для них вы еще слабоваты. Хотя нет, охотьтесь — в крайнем случае, узнаете, кто из вас лучше бегает. Рука подломилась, и Вэй Усянь упал, смазывая талисман. Когда он смог, не отдыхая, выполнить комплекс разминки для кланового восьмилетки, Вэнь Нин добавил игры. Сначала он бросал в него шишки, а Вэй Усянь должен был уклоняться. Ловкость Мо Сюаньюя была чуть лучше, чем сила и скорость, наверное, ему приходилось уворачиваться от родни. Скорость тоже была неплоха, но бежать на пределе сил он мог не больше четверти ли.
Поэтому с завтрашнего дня вместо шишек будут камни. Вэй Усянь потер вчерашние синяки и тяжело вздохнул. Дела постепенно шли на лад, но медленно, слишком медленно. С каждым днем они увеличивали нагрузку, и с каждым днем он все меньше времени проводил, уткнувшись носом в песок. Вэй Усянь, не дожидаясь команды, рванул вперед и вверх. Он бежал, петляя, то вверх, то вниз. Камешки сыпались из-под ног, суслики, вспарывая землю когтями на толстых лапах, ныряли в норы, ветер свистел в ушах.
В какой-то момент еще на Луаньцзан он понял, что мертвецам неудобно бегать с горы, и пользовался этим, чтобы оторваться. Каждый день за ним гонялось все больше мертвецов: одни ловили, другие кидались камнями и палками, поэтому он вечно ходил покусанный и побитый. При этом почти перестал замечать стандартные комплексы силовых упражнений. Сила, растяжка, скорость — он почти сравнялся с клановым тринадцатилеткой, когда уже можно думать об образовании золотого ядра. Еще немного, и... Если бы Мо Сюаньюй был талантливым заклинателем, его бы так просто не выгнали из Ланьлин Цзинь. И все равно у меня есть пара возможностей.
Если получится сформировать золотое ядро, скорость накопления ци будет уже не так важна, но на время создания нужен хороший запас и сильный источник ци. Это может быть талисман или человек, которые будет передавать ее мощным потоком.
Сериал стал одним из популярных в 2020 году. Однако все светлые чувства фанатов были разрушены после совместного прямого эфира актёров.
Скриншот из совместного прямого эфира актёров Сначала он назвал её ноги вонючими и уродливыми. Затем постоянно намекал на то, что у них пятилетняя разница в возрасте, и они вряд ли ещё когда-то будут вместе работать, если только Жэнь Минь не будет играть его тётю или старшую сестру. Было заметно, что актрисе было неловко за поведение юного коллеги, и она неловко сказала на камеру, что не понимает, что случилось с Бянь Чэном, и почему он стал таким. После эфира шквал критики был настолько массовым, что юному актёру пришлось публично извиняться.
Несмотря на разницу в возрасте Тань Сун Юнь старше актёра на семь лет , многие мечтали увидеть их вместе ещё в одном проекте. Однако между ними произошёл неприятный инцидент. Ситуация была накалена настолько, что агенты актёров с обеих сторон обвинили друг друга в том, что они используют актёров для привлечения внимания и шумихи и специально платят папарацци за съёмку. До сих пор неизвестно, что же было на самом деле — реальные отношения Лю Хао Жаня и Тань Сон Юнь или фейковые встречи ради привлечения внимания.
С тех пор актёры не общались на публике и не проявляли к друг другу внимания в сети. Их отношения на экране взорвали мозг некоторым фанатам. Конечно же, многие шипперы мечтали о том, что актёры встречаются на самом деле.
It was originally a huge dense forest, but due to the Dragon Star Group, the dense forest disappeared and turned into a huge lake. Although the elves that originally lived here have migrated. However, the birth of the lake also gave birth to many new elves. However, in terms of strength, these elves are a bit weak. Except for the elves who also migrated over, they basically only have the strength of the freshman level. Because of this, there is an additional place in the pastoral secret realm where you can contract with elves.
The journey of more than ten kilometers arrived in just ten minutes. After arriving, Wang Chong glanced at the scattered people who kept coming to the pastoral lake, and said to Xiao Huang: "Come on, you can practice. This meteorite is just a fragment of the meteorite. After falling, they were scattered elsewhere. Meteorite fragments that are ten meters in size weigh dozens of tons. I have to say that it takes a lot of effort to get it up. With the strength of Mu Shou Gong, it is definitely impossible to lift this piece of meteorite fragment. Therefore, Wang Chong came to the location of another meteorite fragment and punched it! Using less than one-tenth of the force, this piece of meteorite fragment cracked and then shattered.
Спутанные мысли проносились в его голове, заставляя Вэй Ина судорожно искать выход из ситуации. Ему нужно срочно сбежать, иначе случится непоправимое. У Сянь мягко отстранился от Лань Чжаня, ненароком обдав альфу своим сладковатым запахом цветущей вишни и ее ароматных ягод. Ван Цзи напрягся, крылья носа задрожали, а в голове что-то переменилось, словно по щелчку пальцев. Теперь его взгляд не был таким, как прежде. Ван Цзи снова втянул воздух, теряя контроль. Его омега. У Сянь уже поднялся, идя к выходу из библиотеки. Ван Цзи нагнал его за два широких шага и дернул на себя, крепко сжимая в объятиях.
Лань Чжань опустил голову, утыкаясь носом в шею истинного, как сумасшедший обнюхивая свое. Вэй Ин задрожал. Он не ожидал. И он не мог вырваться: альфа прилагал приличное количество сил, чтобы У Сянь не мог даже двинуться. Лань Чжань, мы обязательно будем вместе, п-просто нельзя сейчас этого делать, это принесет только проблемы, д-да и… А-ах! Вэй Ин прогнул спину, когда Лань Чжань просунул руку под штаны, лаская член. В голове помутилось от поцелуев в шею, от горячего дыхания и просто потрясающего, неповторимого, самого лучшего аромата. Вэй Ин заскулил, когда Лань Чжань крепче прижал его к себе, и он ощутил задом нечто очень твердое и выпирающее. Возбуждение накатывало волнами, потому что все это с ним делал Лань Чжань.
Его Лань Чжань. А-а, Лань Чжань, ты что… Больно! Больно, правда больно, угх… Н-н… У Вэй Ина заслезились глаза, когда Ван Цзи так неожиданно вгрызся в его шею, пронзая тонкую молочную кожу острыми клыками, оставляя там свой аромат. Теперь он точно его. Никто и никогда больше не взглянет на У Сяня. Только его. Вэй Ин тихонько скулил, чувствуя, как Ван Цзи с наслаждением зализывает кровоточащую рану, которая источала резкий запах сандалового дерева.
Фанфики лу гуан чен сяо
Но с тех пор как Вэй У Сянь стал практиковал темные искусства, они начали отдаляться друг от друга и, в конце концов, стали врагами. Сейчас Цзян Чэн известен как самый беспощадный палач заклинателей, следующих Пути Тьмы. Даже в детстве Цзян Чэн был вспыльчивым, но лишь на первый взгляд, на самом деле, за агрессией и высокомерием спрятался тот Цзян Ваньинь, который безумно любит свою семью и стремится защитить её. Он также любит своего брата, Вэй Усяня, хоть тот и совершает множество безумных выходок. За острыми словами скрыта забота и переживание за брата. Позже это проявляется в отношениях между Цзинь Лином и Цзян Чэном. Цзян Ваньинь ругает А-Лина не потому, что действительно зол на него, а потому, что хочет, чтобы тот вырос и наконец смог защитить самого себя.
Ли Лань Ди сыграет обычную девушку Су Чэн Чэн, которой супертехнологичный продукт дает возможность изменить свою внешность. Тан Ци раскрывает правду об изменившейся личности Чэн Чэн, и теперь эту ситуацию они должны разрешить вместе. Тань Цзянь Цы приобрел большую популярность после появления в дораме «Потерял тебя навсегда» или «Бесконечная тоска в разлуке».
Вэнь жо Хань и Лань Цижэнь. Вэнь Хань Магистр дьявольского. Цзян Чэн и Вэнь Жохань. Вэй жо Хань. Цзян Чен и Вэй ин. Вэнь жо Хань. Вэнь жо Хань и Цзян Фэнмянь. Магистр дьявольского культа Вэнь жо Хань. Mo dao zu Shi Вэнь Жохань. Лань Чжань и Лань сичень. Лань сичень и Лань Ванцзи. Си Чэнь Магистр дьявольского культа. Магистр дьявольского культа Лань Сичэнь. Магистр дьявольского культа Дзян Чен. Магистр дьявольского культа Дунхуа. Цзян Чэн и не Минцзюэ. Фф Лань сичень и Цзян Чен. Лань Хуань и Цзян Чэн дорама. Лань сичень и Цзян Чен дорама. Дорама неукротимый Цзян Чен. Лань Хуань дорама. Цзян Чэн и Лань сичень фанфики. Лебин Сичэнь. Цзян Чэн Дунхуа. Вэй ин и Цзинь Лин. Цзян Чэн и Цзинь Лин 18. Цзян Чэн и Вэй. Лань сичень Дунхуа. Лань Хуань Магистр дьявольского. Лань Хуань и Вэй ин. Цзян Чэн Modern au. Цзян Чэн и Лань сичень омегаверс. Хуа Чэн и Вэй ин. Цзян Чен Модерн ау. Цзинь Гуанъяо и Лань си Чэнь. Магистр дьявольского культа Цзинь Гуанъяо.
The images of them looking at each other are really attractive. The pink bubbles were full of the screen, it is so sweet! Do you guys agree? Now they are bundled by default, and both teams sometimes cooperate with each other to do some hype work for their CP, all for the sake of work. So maybe she is a professional actress who is willing to go along with all kinds of hype from the drama. Pls feel free to leave your comment.
Фанфики лань
Показать полностью... Вдруг персонаж в изменится не в лучшую сторону. Вот пример, когда впервые Хайди и Картмана как каноном показались, мне они ну, неплохими показали, но Хайди из-за Картмана превратилась в настоящую мразь и из-за этого меня от их пейринга просто тошнить начало. Ещё канонизация пейринга просто может быть отвратительна. Пример: Всем сердцем обожаю пейринг Сувы и Нахо из апельсина, но их каноном сделали ужасным.
Все-таки зря Мэй Няньцин учил его основам гадания. Преподавание было жестким: Во-первых, когда Лан Цяньцю засыпал на уроках, его заставляли полностью переписывать «Дао Дэ Цзин»; Во-вторых, если во время практик с мечом было хоть одно неверное движение, то Се Лянь жестоко избивал ученика, пока тот в слезах не поклянётся, что больше такого не повторится. Однажды четырнадцатилетний Лан Цяньцю произнёс: «Советник, я знаю ваш секрет! И какими же? Говорят, его создал император Цзюнь У. Хаотичный, могущественный и непобедимый! Советник, я хочу изучить это Дао! Но тебе придётся забыть об этом. По крайней мере, тебе не подходит.
Но с тех пор как Вэй У Сянь стал практиковал темные искусства, они начали отдаляться друг от друга и, в конце концов, стали врагами. Сейчас Цзян Чэн известен как самый беспощадный палач заклинателей, следующих Пути Тьмы. Даже в детстве Цзян Чэн был вспыльчивым, но лишь на первый взгляд, на самом деле, за агрессией и высокомерием спрятался тот Цзян Ваньинь, который безумно любит свою семью и стремится защитить её. Он также любит своего брата, Вэй Усяня, хоть тот и совершает множество безумных выходок. За острыми словами скрыта забота и переживание за брата. Позже это проявляется в отношениях между Цзинь Лином и Цзян Чэном. Цзян Ваньинь ругает А-Лина не потому, что действительно зол на него, а потому, что хочет, чтобы тот вырос и наконец смог защитить самого себя.
Однако это не придало Вэй Усяню храбрости, он не открывал глаз и все так же рыдал от эха лая. Вэй Усянь осмелился приоткрыть один глаз и посмотреть вокруг сквозь растопыренные пальцы. А вдруг они вернутся? Оставаться более в пещере Цзян Чэн не пожелал и быстрым шагом ее покинул. Вэй Усянь тоже поспешил к выходу, насколько позволяли ослабевшие ноги. А потом на пути встало огромное чудовище, с пастью, усеянной тысячей острых клыков, истекающих ядом, с горящими ненавистью лично к нему, Вэю Усяню, глазами, парализующими волю. Оно хищно взглянуло на свой будущий обед и разразилось торжествующим воем, в эхе которого звучали крики сотни тысяч душ, поглощенных им. Вэй Усянь рухнул на пол пещеры, не в силах даже позвать на помощь. Чудовище медленно приблизилось, затем торжествующе оскалилось... Но в пещеру ворвался спаситель, который подхватил убийственную тварь за шиворот. И унес прочь, что-то причитая на ходу про молодого господина. Затем Вэй Усянь ощутил на плечах стальную хватку — кто-то его поднял, неласково встряхнул, словно пытаясь привести в чувство. Однако даже придя в себя после встречи с чудовищем, Вэй Усянь не пожелал отпускать Цзян Чэна, словно опасаясь, что стоит надежной опоре исчезнуть, как на поляну примчится разом с десяток собак. Верни себе умение мыслить! Цзян Чэн вздрогнул и отвел взгляд, хотя в том не было никакой нужды. Тот случай в памяти не забылся. Когда они вдвоем выбрались на рынок, набродились там до вечера, а потом обратный путь им преградили три собаки. Даже не преградили — они просто лежали возле стены одного из домов, то ли разморенные жарой, то ли наевшиеся объедков. Глаза Вэй Усянь зажмурил крепко, вцепился в руку Цзян Чэна. Так и проковылял мимо собак, которые даже внимания на них не обратили. Цзян Чэн посмотрел на него и внезапно улыбнулся. Ты закроешь глаза, и я проведу тебя мимо очередной нечисти, даже если она будет маленькой, пушистой и толком не умеющей кусаться. Обещание сгинуло, затерялось как один-единственный листок в громадной библиотеке — и не вспомнить, где он, да и был ли вообще. А Цзян Чэн помнил. Как оказалось, Вэй Усянь тоже не забыл. Но сейчас это не было важным. Цзян Чэн стряхнул с плеча руку Вэй Усяня и направился прочь, не оборачиваясь и не говоря ни слова. Цзян Чэн стиснул на миг зубы: разумеется, мертвый пес опять прыгает вокруг хозяина и преданно заглядывает в глаза. И продолжил путь. Изловить Цзинь Лина было делом легким, он особенно и не пытался скрыться, сидел на земле и что-то говорил…. Лань Сычжую.
Читать мангу онлайн сначала
- Магистр культа фанфик (80 фото)
- Почему цзян чена шипперят с лань сечением - Фотосайт о художественной фотографии
- Лань хуань и цзян
- Тань Цзянь Цы и Ли Лань Ди сыграют в дораме «Фильтр»
- Messie Huang – Shenhe /
- Subscription levels
Магистр дьявольского культа
- А А-Цзян Чен / Лань Хуань
- Содержание
- Subscription levels
- Смотрите также
- Цзян чен фанфики
- Лань Сичень и Цзян Чен
Фф лань хуань и цзян чен
Читать онлайн Созерцание тысячи фонарей — Додзинси по новелле. Ваньинь (江晚吟, Wǎnyín) - нынешний глава ордена Юньмэн Цзян, шиди Вэй Усяня. Лань Хуань готов на всё, только бы Цзян Чэн был с ним, даже если Цзян Чэн упорно тому сопротивляется. Фанфики с участием: "Цзян Чэн/Лань Хуань/Вэй Ин".
Вторая молодая госпожа Лань собственной персоной
Когда Се Лянь был советником Фан Синь в Юнъане, почти все его боялись, потому что тот всегда был холодным, словно лед. Ему нравилось участвовать в сверхъестественных, но бессмысленных ритуалах, просто для того, чтобы больше походить на эксперта, в результате. Пейринги: Лань Чжань/Вэй Ин Жанры: AU, Романтика Объем произведения: Мини. Лань Хуань и Цзян Чэн 18. Цзянь Чен и Лань сичень. Lan Huan | Lan Xichen. Боже, я не могу, вот смотрю на персонажей и вижу Вэй Ина с Лань Чжанем a143 Спасибо за перевод a087.
Фф лань - 90 фото
Плюс я не особо хочу, чтобы история была про из любовь, потому что тогда они не будут таким интересным пейрингом и не таким трогательным. Также может быть так, что я зашипперю одного персонажа с не одним человеком. Я уже привёл пример с Эшли. Или если персонажи хорошие друзья, но я их зашипперил, потому что взаимодействия нравятся. Пример: Шипперю Джоуи и Фиби из друзей, но любви и канона не хочу, потому что я понимаю, что такие персонажи не могут быть с хорошим будущем, об этом даже сами авторы сериала говорили.
Всякой неправды. В том, что я в самом деле не интересовался сколько уже времени? Совесть вам свою надо успокоить, подумал Вэй Усянь, что-то вы про себя все-таки решили. А может, дао напомнил.
Дао похож был на Басю, что ни говори. Вэй Усянь глубоко вздохнул и сел обратно. Бережно отставил кувшин и чашку. Зачем-то обмахнул столешницу. Положил руки ладонями вверх. Сказал: — Ничего не обещаю. И не смейте подглядывать в другие мои воспоминания! Нечего там видеть господину возвышенных приличий.
Лань Сичень не улыбнулся. Вложил одну руку Вэй Усяню в ладонь, а потом, с трудом подняв, и другую. Закрыл глаза. Ну смотрите, подумал Вэй Усянь. Как бы сейчас не опозориться, это будет обидно, перед цзэу-цзюнем. Почти так же, как перед Лань Чжанем, но он хотя бы ничего не скажет, да и что он считает моим позором? Кажется, ничего. Он закрыл глаза и обратил зрение к золотому ядру.
Представил, как творил бы «Сопереживание», и погнал энергию в обратную сторону. Начал вспоминать все, что рассказала ему мертвая голова Нэ Минцзюэ. Про жизнь, про Мэн Яо и про смерть. Лань Сичень слышал уже все это от него. Без деталей. Про детали не расспрашивал. Воспоминания, цепляясь одно за другое, всплывали яркие, как первый раз. Вэй Усяня потряхивало, «Сопереживание» наоборот текло через его тело и через холодные руки — в чужое.
Мэн Яо, Цзинь Гуанъяо. Демоническая музыка. Искажение ци. Виновник прикрывается братом. Цепи, Бася в руках у другого. Голова отделяется от тела. Голова наблюдает с полки. Цзинь Гуанъяо оправляет ее в талисманы, словно драгоценность.
Вэй Усянь отпустил руки, и ци закрутилась водоворотом и вернулась в свои каналы. Вместо сокровищницы Цзинь вокруг обретала плоть темная комнатка. Лань Сичень встал, отошел к кровати и сел на циновку перед нею. К Вэй Усяню спиной. Вэй Усянь потряс головой, дотянулся до кувшина. Рот пересох, словно он не показывал, а рассказывал. Пока пьешь, тем более, можно молчать. Что тут скажешь.
Что-то надо. Вэй Усянь потер уставшие глаза. Комната не перестала расплываться, а тут еще и осветилась вдруг золотистым светом. Ну все, подумал Вэй Усянь, доигрался, в голове что-то нарушилось. Свет сложился в Тихий круг на полу. Понятно, подумал Вэй Усянь. Чтобы не слышать меня. Вот и хорошо!
Не надо ничего говорить. И я не услышу цзэу-цзюня, Тихий круг не проницаем для звуков ни наружу, ни вовнутрь. Наверняка Лань Чжань тоже умеет его делать. Чтобы все молчали. Вэй Усянь встал, обошел Лань Сиченя сбоку. Сунул голову в пределы мерцающих линий. Сказал: — Я пойду возьму еще еды и питья. Присоединяйтесь, когда захотите.
Лань Сичень повернул к нему голову резко, так что концы ленты захлестнулись за плечо. Или я выйду… Вэй Усянь махнул ему, убрался из круга и отошел. Лань Сичень отвернулся. Упер кулак здоровой руки в колено. Вэй Усянь ушагал ему за спину, крикнул на пробу: — Цзэу-цзюнь! Лань Сичень как сидел, так и оставался. Вэй Усянь сделал бумажного шпиона и спустил его на пол: уединение уединением, а если он хлопнется, потому что открылась рана, или потому, что я что-то сделал неаккуратно с «Сопереживанием»? Гений гением, а первый раз… не все у меня получается с первого раза, подумал он.
И еще подумал, прикрыв за собою дверь: надо было отказаться. Не могу и не умею. Передернул плечами. Еще и сам насмотрелся, вот уж без чего бы нормально жил — так это без подобных картинок. Раньше это были картинки чужого зла, чужой вины, которая оправдывала меня. Я даже чувствовал облегчение. Теперь это зло какое-то свое, и мне от него ничуть не веселее. Одним глазом поглядывая через шпиона на комнату и на спину Лань Сиченя, спустился вниз.
Поскребся в комнату к хозяевам: чего-нибудь бы выпить и закусить. Нет, господин не будет, я буду. Закусить горячего. И чай. Чай вот как раз на двоих. Но чай попозже. Пристроился в углу, за столом для тех, кто не хочет ночевать, а только перекусить в долгой дороге. Оттащил скамеечку к стене, привалился спиной, сложил руки на груди.
Хозяйка принесла выпивку. Вэй Усянь снова зевнул и подтянул к себе кувшин. Забрал его на колено. Белая в мертвенном свете круга спина согнулась вдруг. Вэй Усянь дернул пальцами: иди, иди, посмотри, что там. Шпион тихонько зашуршал по полу, обошел комнату, прижимаясь к стене. Лань Сичень уперся лбом в пол, словно в поклоне мудрейшему учителю, и раскрывал безмолвный рот. Жилы на шее вздулись, пальцы скребли пол, а потом вцепились в него, и Лань Сичень приподнялся, подышал, и снова подался вперед, будто боялся, что стошнит на сапоги, и снова распахнул рот, и воздух словно дрогнул от крика.
Только было тихо. Не надо бы мне этого видеть, подумал Вэй Усянь. Сказал шпиону оставаться на месте, развязал горлышко кувшина. Лань Сичень обхватил себя за живот и весь сотрясался, и снова сгибался весь, падал грудью на колени, а потом распрямлялся, и запрокидывал голову, и волосы успели растрепаться, липли к лицу, а он их не убирал. Брал на груди ханьфу и тянул, словно хотел вырвать кусок. Раз и два стукнул кулаком в колено. Царапал ханьфу на бедрах. Не знал, куда деть руки, и они цеплялись за пол, одежду и лицо, а иногда он подбирал их к груди и раскачивался, весь напрягался и что-то говорил.
Сунуться в круг — заметит. И так-то не заметил только потому, что уже нет сил. Вэй Усянь сказал шпиону обойти с другой стороны. Со спины, тихонько. Под скамеечку и под стол, к ширме. Лань Сичень сгреб ханьфу со стороны раненого плеча. Под плацами расцветилось красным и стало быстро расползаться. Лань Сичень дернул, должно быть, вместе с бинтами, рука проволоклась по полу.
Он снова согнулся. Плечи вздрагивали, перепутанные с лентами волосы ссыпались на сторону. Не надо бы мне этого видеть, думал Вэй Усянь. Хозяйка принесла жидкого, оставшегося с ужина, но зато горячего супу. Вэй Усянь повернулся к столу и принялся за дело. Хозяйка спросила, желает ли господин чего-нибудь еще, и ушла обратно спать. В свете двух свечей едва было видно, куда опускать ложку. Вокруг стояла тихая ночь.
Из чего мы состоим, думал Вэй Усянь, покачивая кувшин на столе, если нас становится совсем не узнать, когда бедность, горе или безумие обдирают с нас приличия, манеры, достоинство. Оставляют незнакомого никому, до самого голого нутра обглоданного человека. Раздетого от одежд положения и даже нрава, обнаженного до животной некрасивой правды. Вэй Усянь растягивал вино. Потом заслал шпиона в самый угол, за сундук, и оставил там, где не видно и не слышно. Вывел в комнату, когда вино накрепко кончилось, зад устал от сидения, а шея — от дремы на сложенных на столе руках. Лань Сичень лежал виском на краю кровати. Ханьфу сползло с бинтов и вылезло из-за пояса.
Из-под подола показывались штаны. Руки лежали как попало, словно не принадлежали этому телу. Волосы так и пристали к мокрому лицу. И все колени были мокрые. Дышал он через раз и припухшим ртом. Одна из свечей догорела. Вэй Усянь взял вторую, поднялся по лестнице. Сказал: — Цзэу-цзюнь, я пойду прогуляюсь, такая живописная ночь, знаете, прямо тянет после чашечки… на самом деле, проветрюсь, не хочу ничего тут измарать.
Я скоро. Не переживайте, куда я пропал. Положил руку на створку, понаблюдал через шпиона, как Лань Сичень поднимает голову, и прикрывает плечо ханьфу, и как подбирает ноги, и медленно встает, и отлепляет, наконец, от лица прядки. Промакивается рукавом. Тщательно оправляет пояс. Идет к умывальному тазу. Шпион скользнул в щель под дверью, Вэй Усянь поймал его на ладонь и шепнул: пойдем пока походим. Я полагаю, никто не думает о себе даже как о дурном человеке, — сказал Лань Сичень, — и о человеке, который совершил непростительное.
Мы всегда находим силы простить себя. Даже не так, — продолжал он рассеянно, глядя мимо Вэй Усяня на стену. Лучше уважаемый Лань Цижень будет меня стыдить, чем вы! От него я и не ожидаю ничего веселого, а с вами есть шанс, но вы его выбрасываете, как щепку в костер. Да если хотите знать, если начинать себя винить во всем подряд, то не хватит сил жить, и кому это сделает лучше? Вы возразите сейчас, что это тогда несправедливо, а я на это скажу, что делать по справедливости — и темнота тебя возьмет. А я бывал в темноте. И мне тоже не понравилось.
Это не делает нас лучшими людьми. А наш долг перед другими — быть лучшими людьми, верно? Я нашел путем наблюдений и самонаблюдений, что у человека, даже у того, кто считает себя совестливым, довольно ограниченная способность понимать зло, которое он сотворил, и о нем сожалеть. Если мы будем совершенно честны с собою, то нам не жаль жертв наших ошибок, если мы не знали их хорошо, и если вместе с ними мы не теряем что-то важного. Другое дело, когда мы навредили близкими людям. Наше неподобающее к ним поведение ведет к тому, что они прекратят с нами общаться, и мы потеряем их, и это — болезненно. Болезненно — это, а не сам по себе дурной поступок или честная трагическая ошибка. Наши боли о том, что мы теряем — их мудрость, их улыбки, их присутствие.
Именно об этом мы будем горевать, а не о том, что наше дурное обращение с ними делает нас дурными людьми. Всякий знает про себя, что он — не дурной человек. Никто так про себя не думает. Пустые слова. Называют себя — да, чтобы обозначить раскаяние и попросить прощения, чтобы заработать любовь назад. Эдакое ложное самоуничижение. По-настоящему нас тяготит не моральный статус, а то, что мы отвергнуты обществом за свои проступки, и так становится намного сложнее жить. Или каких-то вещей и людей теперь не станет в нашей жизни из-за того, что мы натворили.
Ничто нас не трогает, кроме того, что касается нас непосредственно. Поэтому наше понятие о совершенном поведении изгибается ровно настолько, насколько позволяет нам выйти из наших дел без личных потерь. То есть, вы хорошо говорите, но еще не доказано, что вы правы. Не надо! Хватит и этого, не надо ничего больше! Вэй Усянь отклонился, и камень пролетел мимо. Второй он уже видел, и поймал, чтобы он не ударил по Яблочку. Маски он давно уже не носил, а маска бы пригодилась.
Хотя они с Лань Чжанем очистили его имя, и всем теперь известно, что Старейшина Илина старался как мог, и не совершил ничего… то есть, совершил далеко не все, что ему приписывают. Даже в большинстве злодейств он невиновен. Женщина со спутанными седыми волосами наклонилась и зашарила по земле, переваливаясь, дошла до камня, подняла и бросила.
Нет, безусловно понятно, что в голове у него гуляет ветер, но не настолько же! Так прижиматься к нему, таскать всякие непристойные книжки, обращаться к нему «гэгэ»… Да вечности не хватит, чтобы перечислить все сумасшедшие поступки этого непоседы!
Таких омег он никогда не встречал. Да он в принципе таких ярких, веселых, открытых и безбашенных людей не встречал. Вэй Ин будто не от мира сего: делал, что вздумается, нарушал правила, пил алкоголь как не в себя, доводил учителя Ци Женя до белого каления, и при этом заводил друзей, хорошо учился и демонстрировал отличные заклинательские способности. Омега сел совсем рядышком, облокачиваясь головой о его плечо. Мне нужно отдохнуть.
Лань Чжань поджал губы. Этот омега уже много раз его обманул, но даже сейчас он верил каждому его слову. Вэй Ин переписал от силы пять страниц, и уже пытался отлынивать от работы. Обычно же это происходило как минимум на двадцатой странице. Ван Цзи приподнял руку и аккуратно коснулся горячего лба костяшками пальцев.
Вэй Ин с удовольствием смотрел, как янтарные глаза расширяются в удивлении и искреннем беспокойстве. Какие еще симптомы? И жарко как-то… Он уткнулся лицом в плечо альфы, а Ван Цзи нежно приобнял У Сяня, отчего тот теперь прижимался к его груди. Вэй Ин вдохнул запах и задрожал, с трудом сдерживая стон. Все не так.
Нет, он, конечно, хотел Лань Чжаня, но сейчас — не время и не место! К тому же, течка практически всегда заканчивается беременностью. И не то чтобы он этого не желал, но они слишком молоды для подобной ответственности! Спутанные мысли проносились в его голове, заставляя Вэй Ина судорожно искать выход из ситуации. Ему нужно срочно сбежать, иначе случится непоправимое.
У Сянь мягко отстранился от Лань Чжаня, ненароком обдав альфу своим сладковатым запахом цветущей вишни и ее ароматных ягод. Ван Цзи напрягся, крылья носа задрожали, а в голове что-то переменилось, словно по щелчку пальцев. Теперь его взгляд не был таким, как прежде.
Он готовил еду, а когда руки отказывались подниматься, а пальцы — гнуться, кормил его с палочек, растирал задеревеневшие мышцы. Однажды, когда Вэй Усянь не смог встать и рыдал от бессилия — растер его маслом чили. Ох, как он взвился! И в тот раз смог двигаться дольше: бегал кругами, прыгал и кувыркался, отталкиваясь от стен. А как он орал, костеря Генерала за расточительство!
С тех пор так и повелось: когда Вэй Усянь отказывался вставать, он получал массаж с маслом чили. Я думал, за последние годы вам должно было надоесть. Почему бы тебе не пойти половить сусликов? Призрачный Генерал оборудовал ему площадку для тренировок: закрепил корни, чтобы на них можно было висеть и подтягиваться, натащил на пол сухой травы. Медитация после тяжелой нагрузки улучшала циркуляцию ци, расширяла каналы, а излишек энергии запасала в нижнем даньтяне. Еще не золотое ядро, но некоторый аморфный запас, который можно было потратить на светлые талисманы. Теперь, когда мышцы в очередной раз отказывались подчиняться, он мог не только медитировать, но и изобретать. Первым делом были созданы талисманы, отпугивающие не-заклинателей.
После десятка провальных попыток выяснилось, что нужно изменить всего пару штрихов в талисмане, отпугивающем мертвецов. И вправду, крестьяне же в некотором роде будущие мертвецы, разница невелика. Вэнь Нину такой подход показался немного бесчеловечным, но он согласился, что если работает, то и ладно. Новые талисманы развесили на всех тропах и тропках, ведущих на гору, и уже через несколько дней жизнь стала приятнее. Вэй Усянь мог тренироваться на свежем воздухе, скакать по камням, любоваться долиной и рисовыми полями, скалами, соснами и диким зверьем. Вэнь Нин охотился: для роста правильных мышц нужно мясо. А для ускорения их развития — статические упражнения, поэтому Вэй Усянь то и дело изображал из себя статую. Крестьяне, иногда все-таки забредавшие на году через бурелом, пугались и убегали.
Сегодня с утра шел дождь, пахло хвоей и свежестью. Пришлось бегать, оскальзываясь на мягкой рыжей грязи, и после обеда Призрачный Генерал счищал пятна с его плаща. Нет, другую, ту, на которой стоите.