Любовь ненависть ненависть любовь. Манга от ненависти до любви. Между ними открытая неприязнь, даже ненависть. И никто из них совсем не догадывается о том, что кто-то из них влюблен в другого. Привет! Это моё первое видео на канале, не судите строго. Сделано на быструю руку, так что получилось говно. ВИДЕО НЕ МОЁ, ФАНФИК НЕ Я ПИСАЛА!! С кем бы вы. Огромная база слеш манги в рунете, здесь вы можете прочитать яой мангу, яой манхву, яой маньхуа на русском. Фф Вигуки школа новенький от ненависти до любви.
Дневник вампира: Оливия
- От ненависти до любви один шаг | sevik92
- Любовь ненависть фанфики ориджиналы
- Фф от ненависти до любви слэш
- Фанфик: отжиг с лесби на Казантипе ~ Проза (Фанфики)
- От ненависти до любви-Dreame
About the creator
- Ответы : КтоО читает слэш-фанфики ,этот вопрос к вам
- От Ненависти До Любви (ОЖП т/и и рома Пятифан | Наряды, Стиль одежды, Вдохновленные наряды
- Фанфики от ненависти до любви ориджинал
- Тот самый шаг... От ненависти до любви – подборка книг – Литрес
- Тег Омегаверс, список манги. Сортировка популярность сейчас - МинтМанга
Оригинальные истории и фанфики про повествование от ненависти до любви
«От ненависти до любви» – любимый приём многих авторов. Вигуки фф фикбук ненависть любовь. Фанфик БТС от ненависти до любви гет. 1гг перевелся временно в новую школу из другого города (где у него была невеста) и встретил 2гг. 1гг был богатеньким сынком, полная противоположность второму гг. Там что то вроде от ненависти до любви.
One Direction Fanfiction Book photo gallery:
- Обсуждение:
- Свежие записи
- Фанфик по сайту «Трикки» — «От любви до ненависти» [юмор, ангст и джет]
- Коллекция От ненависти до любви один шаг. - ReadManga
- Фф от ненависти до любви слэш - фото сборник
- Обсуждение:
От ненависти до любви фэнтези (ФЛР, ЛФР) — 21 книга
Тем не менее, периодически между ними все-таки случаются разного рода постельные казусы. Сайд-стори к циклу.
Зармис не мог понять настроения своего начальника. Наши только что узнали о нападении на повозки вашего жениха. Вашему-то повезло, а у других погибли родные. Он вошёл в казарму. Посередине комнаты на коленях стояли трое светлых эльфов со связанными руками. Их пороли плетью с явным удовольствием.
Когда один дроу уставал махать плетью, его сменял следующий. Кожа на спинах светлых уже практически отсутствовала, а оставшаяся — висела лоскутами. Конечно регенерация у светлых была на высоте и раны затягивались на глазах, но это только ещё больше злило дроу. У них не было такой сильной регенерации. Боевая магия светлых эльфов была сродни магии Жизни и излечивала даже самые сильные увечья, а у воинов дроу боевая магия не могла помочь в этом — она была сродни магии Смерти и Разрушения. Для исцеления им приходилось обращаться к целителю с магией Жизни. Такие тоже рождались среди дроу, но их было не так уж много. Вот и офицер наших отважных воинов дроу пожаловал!
Хотите тоже развлечься? Ярко-зеленые глаза цвета весенней травы со злостью смотрели в синие глаза Дариса. Ведь дроу только и могут, что справляться со связанными пленниками! Это вы только и можете, что нападать на гражданские повозки и убивать охрану! Эльф сплюнул кровь. Шлюхами командовать! Вам до настоящих воинов как до Небесных чертогов верхом! Я видел только одного настоящего воина-дроу — и то совсем мальчишку.
Вот он вел себя, как истинный воин, а не такая шваль как вы! Я предлагал ему сдаться, но он предпочел смерть в бою. Встретил он мальчишку и убил! Какая честь! Мы хоть детей не убиваем! Глаз у него уже заплыл, а из носа капала кровь. Это была случайность — я не успел вовремя убрать меч. А за его смерть я отвечу в Небесных чертогах перед Хранителем Великого Леса.
Не такой швали, как вы, судить меня. Вы ведь только и можете, что трахаться со всеми подряд! Значит, придется научить тебя этой науке. Может хоть это заткнет твой поганый рот! Но даже униженная поза со спущенными штанами не остановила светлого, и он вызывающе посмотрел на своих мучителей. А ну прекрати сейчас же! Его убил ты? Зеленые глаза столкнулись с синими.
Командир светлых, Лирисфиэль, был в шоке. Он никогда не видел таких красивых темных. Офицер дроу был великолепен чисто мужской красотой. Бронзовое тело, темные вьющиеся волосы и непримиримые синие глаза, смотревшие на него с такой ненавистью, что ему на миг стало страшно. Из этих глаз на него смотрела сама Тьма. Дарис наконец отмер. Он даже не понял, о чем говорил светлый, и только что оскорбил всех офицеров дроу. У него в голове гудела набатом только одна мысль: «Этот светлый убил его любимого братика, его маленького Клири!
И ты за это ответишь! Я ведь шваль без чести? Поэтому сейчас я тебя поимею как шлюху! Мне ведь не привыкать! Может, хоть ощутив позор на своей шкуре, ты поймешь, что убить ребенка — это не поступок настоящего воина! Он рванул завязки на штанах и вытащил свой член. Дариса колотило от злости на светлого: «Вот он — этот убийца! Сейчас он за все заплатит!
Я отомщу за смерть Клириса! Только не это! Пожалуйста, нет! Он же лишится магии, а это страшный позор для эльфа. Лучше убейте сразу! Только не командира! Лучше меня! Несмотря на то, что он убил ребенка и покрыл себя позором?
Он уже не мог остановиться. Черная ненависть застилала ему глаза и выплескивалось наружу. Не нужно, Селис! Это я виноват в его смерти! Наказывайте меня! За себя он не был готов просить, но за товарищей он готов был терпеть любые унижения. Однако Дарис его проигнорировал. Он двигал рукой по своему фаллосу, чтобы хоть как-то возбудиться.
Не хотите оставлять своего командира позориться одного — значит умрете с позором все трое. Ребята, они ваши! Он плавал в какой-то черной мути, куда не долетали звуки. Ненависть к этому конкретному светлому переполняла его. Он, как будто со стороны, наблюдал, как его фаллос окрасился кровью. Естественная смазка дала ему проникнуть в эльфа на фалангу пальца, но дальше непривыкшие мышцы не пускали, и он, безжалостно разрывая их, толкался внутрь до упора. Кровь облегчила скольжение, и он стал яростно долбиться в эльфа, нанося ему еще большие повреждения. Он не слышал призывов остановиться от своего помощника, не видел, как его товарищи распяли двух оставшихся эльфов, как один из светлых разорвал веревки на руках и сделал пасс рукой.
Тут же на месте, где он стоял, появился столб пламени, а когда он пропал осталась лишь горстка пепла. Не видел, как несколько его товарищей отшатнулись, шепча: «Он призвал очищающий огонь на себя! Не видел, как сгусток магии отделился от груди командира, которого он трахал, и второго светлого, а потом исчез, растворившись в воздухе. Зато все это хорошо видел Лирис, и он поклялся себе, что командир темных ответит за все, что совершил. Он потерял сознание и завалился на пол. Дарис так и не смог кончить. Он смотрел на неподвижное тело эльфа и трахал его как автомат. Тьма в его душе отступила лишь тогда, когда светлый закрыл, наконец, свои глаза цвета весенней травы и потерял сознание.
Дарис смог наконец осознать случившееся, и ничего при этом не почувствовал. В его душе была пустота так же, как и в сердце. Он поправил одежду на себе и вышел из казармы со словами: «Приберите тут». Как им это удалось никто не знал. После ухода Дариса оставшиеся дроу отнесли пленников в заброшенный дом и заперли там. Утром дверь оказалась открыта, а пленников и след простыл. Дарис на это известие практически не отреагировал. Он как робот выполнял свои обязанности, общался с Миртисом, но из его голоса исчезли все чувства.
Он и раньше не отличался эмоциональностью в силу своего строгого воспитания, однако теперь его голосом можно было замораживать лед, и ни одной эмоции не проскальзывало на его невозмутимом лице. Жених пытался с ним общаться, но получал односложные ответы. В итоге Миртис решил оставить Дариса в покое, пока не пройдет боль от потери брата. Они никак не могли поймать светлых, которые нападали на повозки с продуктами для армии дроу. Очевидно, что это были очень опытные разведчики и хорошие воины, иначе они не могли бы так долго оставаться непойманными. Только по этой причине Дарис сам оказался в составе отряда. Обычно он только отдавал приказы, а в разведку ходили другие. Однако этих светлых не могли поймать уже три месяца, и он решил сам заняться поисками.
На протяжении последних девяти лет он жил как будто в вакууме, куда не просачивалась ни одна эмоция. Он выполнял свою работу на автомате, и только по ночам ему снились ярко-зеленые глаза светловолосого эльфа, и как он сквозь зубы шепчет: «Ты ответишь за все! Ему и самому не хотелось жить. Раньше у него был Клирис. Он жил ради него, чтобы тот мог гордиться братом. А теперь его ничто не держало на этом свете. Отцу он никогда не был нужен. Еще будучи совсем молодым дроу, он пытался завоевать его уважение и даже ради этого отправился воевать.
Однако он довольно быстро понял, что ничто не заставит отца обратить на него внимание — все его внимание доставалось младшему сыну очень похожему на погибшую жену. После смерти Клириса он пытался утешить отца, но тот не желал утешения от старшего сына, заявив, что это он виноват в смерти брата. О своем женихе Дарис больше не мог даже думать. У него в голове не укладывалось, что жених трусливо прятался, пока его малолетний брат храбро сражался со светлыми. Дарис так глубоко задумался, что не услышал шороха листьев. Лишь шестое чувство подсказало ему бросить тело вбок. Он развернулся к прыгнувшему на него эльфу лицом и ощутил сильный удар по голове. Он перекатился на спину, чтобы видеть, когда кто-то войдет.
Дверь открылась, и ожил его ночной кошмар. В комнату вошел зеленоглазый командир эльфов, который поклялся ему отомстить и второй выживший эльф. В глазах второго светилась такая непримиримая злоба, что Дарис отшатнулся и снова посмотрел на командира светлых. Зеленые глаза смотрели на него без злобы. В них было лишь презрение. Тебе повезло, что ты не попался мне сразу после нашего побега. Тогда бы я разорвал тебя голыми руками за погибшего Селиса и за свой позор. А теперь я многое понял, ведь тот мальчишка дроу был тебе хорошо знаком, да?
Ведь это из-за его смерти ты тогда так взбесился. А раз он был твоим родственником, то ты имел право отомстить и забрать себе одну из наших жизней. К сожалению, это оказалась жизнь Селиса а не моя, но мстить за него я не имею права. Мне жаль твоего брата. Он мог бы стать отличным воином. А за себя мстить я передумал, ведь если я буду мстить, я стану таким же как ты, а я не такой. Это ведь не он сделал тебя таким. Не увлекайся тут.
Спросишь, где найти твоего насильника, как его зовут и все. Помни, что этот дроу не виноват перед тобой, — он вышел из комнаты. Это твои воины выпороли меня кнутом. Это ты изнасиловал нашего командира и отдал приказ изнасиловать нас с Селисом. Это из-за тебя моя жена от меня ушла — ей оказался не нужен муж без магии. Это из-за тебя мои друзья отвернулись от меня — я же опозорен и должен был лучше умереть, как Селис, чем продолжать жить без магии. Поэтому ты за все мне ответишь. Дальнейшее слилось для Дариса в один сплошной кошмар.
С него сорвали одежду и перекинули тело через лавку, потом его мучитель взял в руки кнут и стал стегать его по спине. Боль была адская и скоро Дарис не мог уже сдерживать стоны боли. А уж какие узоры у тебя останутся на память! Ты думал, потом к магу сходишь и все? Я вымочил кнут в соке яглы , так что ни один маг не уберет тебе это напоминание. Я хочу, чтобы ты всю жизнь помнил обо мне. Ведь мне твои солдаты оставили такие же, а эльфу без магии не могут помочь убрать шрамы никакие маги. Они даже дотрагиваться до меня брезгуют.
Дарису уже было все равно. Он приходил в сознание от особенно болезненного удара, а потом снова терял. Сок яглы был сильным ядом для дроу и хоть не убивал, но обострял боль и в голове мутилось. В какой-то момент он уже совсем отключился и больше не приходил в сознание. Я еще не закончил с тобой, — из марева боли до него доносился голос мучителя. Ты так яростно пялил нашего командира, что такой похотливой шлюшке явно должно понравиться, если его отдерут также. Давай, шлюшка, постарайся! Я тоже хочу получить удовольствие от процесса!
Слова пробивались в сознание, как через слой ваты, но, когда до него дошел смысл, он задергался, из последних сил пытаясь вывернуться из-под эльфа. Не надо! Лучше смерть! Ты же так хотел тогда нас поиметь. Ты отдал приказ. Ты знал, что светлые лишаются магии от изнасилования и обрек меня на позор до конца жизни, да и проживу я теперь не особенно много. Лишенные магии долго не живут, а ведь я всего лишь хотел помешать тебе покрыть несмываемым позором своего командира! Я и сейчас готов за своего командира в огонь и воду!
Так что и за его позор заодно тебе отомщу, раз уж он сам брезгует. Он развязал штаны и вломился с размаху в анус Дариса. Тот задергался и захрипел. Вы ведь дроу такие похотливые шлюшки, что и магию ты свою не потеряешь, да еще и удовольствие получишь! Только ты не думай, что легко отделаешься. Ты теперь будешь моей личной шлюшкой, и я не отпущу тебя еще очень долго, пока не наиграюсь. Ведь из-за тебя мной теперь даже шлюхи брезгуют! Дарис чувствовал, как кровь заливает ноги и раздирающую боль в анусе.
Эльф не щадил его и брал грубо, держа за бедра и насаживая на себя. Дариса вывернуло прямо на пол, когда он осознал происходящее. Его рвало желчью, и он не мог остановиться. Ему и раньше были противны акты сексуального насилия и лишь в тот день, 9 лет назад он будто сошел с ума, и позволил своей черной ненависти затмить рассудок. Сейчас происходящее с ним не укладывалось в его голове, хоть его разум и говорил, что он своим поступком заслужил это. Элис наконец кончил и отшвырнул его от себя. Жди меня. Завтра я еще приду», — сказал он, выходя из комнаты.
Потом обернулся и добавил: «И прибери за собой. Здесь воняет блевотиной. Твоя обязанность отныне — доставлять мне удовольствие, ведь их осталось у меня так мало».
Однако, прежде чем он смог добраться до места назначения, на него нападают. Он появляется на пороге Сета, окровавленный и избитый, и даже не представляет, что у судьбы есть планы на него.
Оказавшись по разные стороны надвигающейся войны, Роман, Сет и Кейси должны научиться откладывать свою ненависть в сторону и работать вместе, чтобы устранить новую угрозу для них всех. Невыполнение этого требования может означать больше, чем их жизнь.
В ней течет кровь высокопоставленного чиновника, но она не имеет никакого отношения к золотой молодежи. Она живет среди висоратов, но совершенно не видит волны. Сможет ли выжить тихая серая мышка среди ярких представителей висоратских семей, особенно теперь, когда она стала должником избалованного столичного принца Мэла? Сможет ли сохранить свой секрет?
От ненависти до любви фэнтези (ФЛР, ЛФР) — 21 книга
А как же тогда объяснить тот случай в школе? Тогда он нечего не пил. Но стоит жить, ведь она сильная, и такие как она не сдаются. Девушка при открыла дверь и выглянула из дверного косяка. Никого нет.
Только тогда она осмелилась выйти с комнаты. Она забежала в ванную и снова закрылась на ключ. Начала смотреть на себя в зеркало и ужаснулась заметив странные синяки на скулах и щеках. В голове сразу вспомнился тот вечер.
Когда Чонгук, якобы "легонько" закрыл ей рот рукой. Она не чувствовала тогда боли, ведь была в шоковом состояние. Девушка отчаянно замазывала синяки тоналкой, но все безуспешно. Решила что по будет дома несколько дней Ну не могла она заявиться в школу с такими синяками.
Одноклассники могут подумать совершенно о другом, а портить свою репутацию она не собиралась. Девушка вышла из ванной комнаты и направилась на кухню. Она даже и не заметила то что за столом сидел Гук и что то смотрел в телефоне. Ты наверняка думаешь что я ещё та мразь, которая подпортила жизнь несколько десяткам людей.
Ты много чего не знаешь обо мне, почему я таким стал и что привело меня к такому поведению с людьми.
Где-то закралась ошибка. Я бы никогда… — Ты же знаешь, ты был моим первым мужчиной! И не надейся, что я буду платить алименты на чужих детей. Пока это не рухнуло в одночасье — тест ДНК показал, что муж не отец наших двоих детей.
Изысканные любовные романы, прекрасные истории про попаданок, юмористические и совсем серьезные и философские произведения. На нашем сайте вы можете прочитать книги онлайн или скачать в формате fb2.
Жанр книги: Фанфик О книге: Жили 4 девочки в большом, 3-этажном доме,они были лпэшками, они познакомились с 4 парнями ,и тут все началось… На нашем сайте вы можете познакомиться с самыми интересными книгами. Мы собираем отличную коллекцию книг, которые доступны для читательниц.
От Ненависти До Любви (ОЖП т/и и рома Пятифан
Так было и так будет всегда... Так завелось ещё исстари со времён основания академии и уже тридцатый выпуск покидал эти стены, что бы влиться в ряды правящей элиты, и достойно служить своей стране. Королевский представитель - элегантный мужчина неопределённого возраста с тёмными глазами и густой гривой волос, щедро раскрашенных благородной платиной, уныло созерцал происходящее действо, и трудно было понять, какие мысли бороздят просторы его сознания. Роскошное кресло, затканное фиолетовым велюром, приятно согревало спину подушками, но тёплый плащ не спасал от холода, заставляя ставленника неуловимо ёжиться. Да и не только его.
Вызывая у выстукивающих зубами собравшихся, вполне понятное недоумение: какая муха укусила ректора решившего провести выпуск в марте. Но одновременно с тем, никому бы не пришло в голову задать подобный вопрос. И сидевший в кресле человек, понимал это как никто другой. А уж если королевский представитель, изволил терпеть и улыбаться, что стоило говорить об остальных.
Худые пальцы, затянутые в кожу перчаток, машинально ласкали элегантную трость, а злые языки, уже вовсю обсуждали, очередной наряд, выставляющего себя на обозрение, мессира. Грандин Мистраль. Есть имена, которые произносятся с благоговением и шёпотом, есть имена, которые просто бояться произносить, а есть такие имена, которые знает каждый. Королевский представитель, правая рука его величества, первый министр, и просто "тень короля".
Поздно спохватились. Чувствую, что за эти два месяца моя жизнь круто переменится. А может, гори оно все, синим пламенем! Если часто вспоминать прошлое - можно потерять будущее… После обеда Гарри вернулся в свою новую спальню. На столе лежало два письма. Наверное, Букля не летала без дела. Мальчик открыл первое: оно было от Рона. Привет, Гарри! Как у тебя дела?
Отец говорил, что ты был у Сам-Знаешь-Кого. Дружище, я так перепугался, когда узнал. Как Пожиратели смогли найти тебя? Папа сказал, что ты сейчас в Хогвартсе и пробудешь там до конца каникул. Не представляю себе, как ты там совсем один в этом огромном замке. Надеюсь, что хорошо. Я просил родителей, чтобы они позволили мне поехать в Хогвартс на лето, но они мне отказали. Увидимся только 1 сентября в школе. До встречи, Второе письмо было от Гермионы.
Дорогой, Гарри! Почему ты не ответил на мои предыдущие письма? Я так волновалась за тебя, а когда Рон написал мне, что ты у Волан-де-Морта, так я чуть не умерла со страха. Какое счастье, что тебя спасли мракоборцы. Ты сейчас в школе? Как там, наверно, хорошо сейчас. Никакого шума, можно спокойно почитать книгу. Ой, прости. Я совсем забыла, что ты не любитель книг, и тебе, наверное, сейчас очень скучно.
Я бы с удовольствием приехала в Хогвартс, но я сейчас на каникулах в Испании с родителями. Приедем только 29 августа. Так что увидимся в начале учебного года. Я буду писать тебе каждую неделю. Пока, Гермиона. Прочитав оба письма, Гарри ухмыльнулся. Один пишет, как сейчас ему плохо одному здесь, а другая, наоборот, приехала бы сюда. Тогда мне было совершенно не до писем. Я каждый день сидел и жаловался на свою судьбу и не реагировал ни на что.
Сообщил, что пролежал в коме две недели, умолчав о том, почему его нашли Пожиратели смерти и что с ним сделал Тёмный лорд. Он не хотел пугать друзей. И он написал про грядущие уроки Окллюменции со Снейпом. Рон точно будет в шоке. Запечатав письма, Гарри привязал их к лапке Букли. Сова с достоинством ухнула и вылетела навстречу солнцу. Так как у него пока не намечалось никаких дел, Гарри решил сходить в гости к Хагриду. Великана не было на обеде, и он уже успел соскучиться по нему. На улице было тепло и хорошо.
Лёгкий ветерок трепал волосы и освежал лицо. Солнце грело и освещало всё вокруг ласковыми лучами. Лето было в самом разгаре. Гарри зашагал по направлению к избушке лесничего. Ничего не изменилось с прошлого года. Такая же неказистая хижина, вокруг грядки с тыквами-переростками. Юноша постучал в дверь. Послышалось какое-то громыханье, затем топот ног, и дверь отворилась. На пороге стоял Хагрид в своём любимом фартуке в цветочек.
Гарри вошёл в хижину. Здесь, как всегда, было очень жарко. Несмотря на лето, Хагрид всегда топил свою печь. Останешься на чаёк? Как бы Гарри не уважал Хагрида, но его известную стряпню он бы не рискнул брать. Зубы жалко. Но мальчик не хотел обижать великана, поэтому остался. Они вполне весело провели время, разговаривая о всяком: о школе, о Дурслях, об учителях. Юноша не смог признаться Хагриду в том, что больше не будет изучать Уход за магическими существами.
Не то, чтобы Гарри не нравился этот предмет, но как его вёл Хагрид… Похоже, ему не было ведомо чувство самосохранения. Все ученики боялись ходить на его уроки. Никогда не знаешь, вернёшься ли ты оттуда в целости и сохранности, и если вообще вернёшься. Может, тебя затопчет гиппогриф или прикончит соплохвост. Или будешь поджаренным саламандрой. Хагрид мог докатиться и до того, чтобы притащить на урок Арагога или мантикору. Никто не понимал, как можно проникнуться любовью к этим малопривлекательным существам. К счастью, Хагрид уже знал от профессора МакГонагалл, что Гарри не собирается посещать его предмет. Сначала он немного поворчал, но потом сказал: - Да ладно, я всё понимаю.
Не до этого тебе сейчас. Наступили неспокойные времена… Как только лесничий начал вытаскивать из печи свои фирменные кексы, Гарри поспешно ретировался, напоследок пробормотав что-то вроде: «Я у тебя уже засиделся. Мне пора, а то если узнают, что меня нет в замке, Снейп с меня шкуру сдерёт, да и Дамблдор ему поможет. И не собирался. Когда он жил у Дурслей, всем было глубоко наплевать, где он и что с ним. И вот к чему это привело. Но здесь он взаперти сидеть не собирался. В конце концов, он не собачка на привязи. Вместо того, чтобы идти в замок, юноша направился к озеру.
Ему нужно было всё как следует обдумать. Как жить сейчас и что делать дальше. Озеро блестело в последних лучах заходящего солнца. Оказывается, он просидел у великана больше трёх часов. Гарри сел на траву, снял обувь и опустил ноги в тёплую воду. Вроде пытаешься жить, как все нормальные люди, но ничего не выходит. Я же Мальчик - который - выжил, Надежда волшебного мира. А меня кто-нибудь спросил, хочу ли я быть спасителем этого мира, хочу ли становиться убийцей? Всю жизнь иду, как по лезвию ножа: оступишься - разрежет пополам, шаг вперёд, назад пути нет.
Выбор невелик: убить или умереть самому. А может бросить всё?! Уйти из магического мира, жить, как обычный маггл, не заботясь о своей судьбе и судьбах волшебников… Скинуть с плеч эту ношу, просто забыть обо всём…» Подобные мысли посещали его уже не раз. Сидя в доме Дурслей, в одиночестве, он часто думал об этом. Но Гарри знал, что никогда так не поступит. Пусть его и считали сумасшедшим, пусть он потерял здесь единственного родного человека, Гарри ни за что бы не покинул этот мир. Тут он обрёл свой дом. Свой единственный дом. Нашёл друзей.
И большего ему не нужно. Возможно, Гарри просидел бы здесь ещё немало времени, но на него вдруг упала чья-то тень. Он поднял глаза и увидел перед собой Северуса Снейпа. Куда опять ушёл этот проклятый мальчишка?! Вечно ему не сидится на месте. Северус пришёл к Гарри, чтобы сообщить ему, во сколько завтра приходить на окклюменцию, но придя в спальню старост, никого не обнаружил. Потом он оббегал весь замок, но гриффиндорца нигде не было. Оставалось поискать на улице. Вылетев на крыльцо, Снейп обвёл взглядом окрестности.
Гарри нигде не было видно. Снейп помчался туда, намереваясь хорошенько проучить гриффиндорца, но с каждым шагом это желание постепенно пропадало. Наверное, мальчик пришёл сюда, чтобы привести в порядок свои мысли. Северус мог только догадываться, о чём думает Мальчик-который-выжил. Нужно его немного отвлечь. Уже поздно. Юноша испуганно дёрнулся и поднял на него свои зелёные глаза. Сейчас в них можно было заметить какую-то горечь и крупицы боли. Неужели воспоминания о Блэке?
Когда же он хоть чуть-чуть оттает? Глаза юноши удивлённо расширились, и, немного поколебавшись, он протянул в ответ свою ладонь. Северус потянул её на себя, поднимая подростка с травы. У тебя ещё вся жизнь впереди. Если так будет повторяться каждый день, ты просто зачахнешь. Ну что стоишь? Гарри молча кивнул. Он не переставал удивляться поведению профессора. Всю дорогу до замка они шли молча, каждый думая о своём.
Зайдя в холл, они остановились. Одному нужно было идти вниз, другому наверх. Оба стояли, не зная, что сказать. Наконец, тишину нарушил Гарри. Снейп, немного подумав, ответил: - Будь завтра у меня около десяти часов утра. Это время тебя устроит? Не проспишь? Хорошо, я понял. Доброй ночи, профессор.
И Гарри стал подниматься по лестнице. Он уже был почти наверху, когда услышал тихое: - Доброй ночи. Опять окклюменция Прошлое подобно разбитому зеркалу. Пытаясь собрать осколки воедино, можно порезаться. На следующее утро Гарри проснулся не в лучшем настроении. Сегодня у него урок окклюменции со Снейпом. У него опять ничего не будет выходить, и зельевар снова будет издеваться над ним. Но мальчик надеялся, что этого не будет. Профессор заметно изменился за эти дни.
К тому же, Гарри сам поставил себе цель: во что бы то ни стало научиться закрывать своё сознание. Ежедневные прогулки Волан-де-Морта в его голову уже порядком достали. Такими темпами он сам скоро станет новым Тёмным лордом. Сквозь штору пробивался тоненький лучик солнца. На часах показывало 9:50. Он опаздывал! Покончив с этим, он прогрохотал вниз по лестнице. До кабинета зельевара бежать, как минимум, три минуты. Он мчался со скоростью ветра.
Так быстро он, наверное, бегал только тогда, когда также чуть было не проспал второе задание Турнира. Не хотелось, чтобы Снейп снова придирался к нему. Вот, наконец, и дверь. Прежде, чем зайти, Гарри попытался отдышаться. Восстановив дыхание, юноша постучал в дубовую дверь. Услышав: «Входите», Гарри открыл дверь и шагнул в кабинет. Снейп сидел за письменным столом и, как всегда, что-то строчил на пергаменте. Взглянув на Гарри, зельевар еле сдержал усмешку. Мальчик был весь красный, как помидор, волосы растрёпаны сильнее некуда, глаза за стёклами очков довольно-таки дико поблёскивали.
Мужчина встал из-за стола. Надеюсь, в этом году у тебя хватит ума не лезть куда не следует. Гарри покраснел. Они оба прекрасно помнили, чем закончились их занятия в прошлом году. Значит, начнём. Думаю, ты не забыл, чему я учил тебя в прошлом году, - зельевар встал напротив юноши. Гарри хотел было сказать, что тогда Снейп только орал и насмехался над ним, но вовремя прикусил язык. Он не хотел ещё одного скандала. Мальчик думал, что Снейп опять будет вламливаться в его сознание, но ничего такого не произошло.
Вместо этого Мастер зелий начал говорить: - Очисти сознание, отключись от внешнего мира. Думай только о том, как выстроить стену. Представь себе, что ты где-то далеко. Там, где ничего нет. Пустота, - шептал Северус. Гарри изо всех сил пытался делать то, что говорил ему Снейп. Но это не очень-то и выходило, особенно если учесть, что профессор никогда не пытался ему помочь. Всё то, что он мечтает забыть, всё то, что каждую ночь он видит в кошмарах, всё то, что причиняет ему боль. Толстый круглолицый мальчик насмехается над хрупким пареньком лет восьми, безуспешно пытающимся соединить части своих сломанных очков… Рождественская ёлка переливается яркими лампочками гирлянды.
Под ней гора подарков, но ему остаётся лишь тихо подсматривать из-за угла, глядя на то, как Дадли распаковывает яркую обёртку… Он бежит, он уже впереди всех… Сердце наполняется радостью - его, быть может, похвалит учитель. Но вдруг он запинается о чью-то подставленную ногу и падает, пропахав собой землю. Вся одежда в грязи, и все пробегают мимо него. Никто не пытается помочь ему встать. Никто и никогда не подаст ему руки. Победа была так близка… Зелёная вспышка, и Седрик падает ничком на землю, его глаза устремили в небо мёртвый взгляд… Из котла выходит Тёмный лорд… Министерство Магии. Гарри упал на колени, спрятав лицо в ладонях. Из глаз текли слёзы. Мне не место в этом мире.
Я орудие убийства. Я несу смерть…» Кто-то поднимает ему голову и прикладывает к губам холодное стекло фиала. Чисто инстинктивно проглотив жидкость, Гарри пытался справиться с рыданиями. Но ничего не получается, слёзы продолжают течь по щекам, обжигая их. Проклятые слёзы! Что в них толку, если они не могут забрать с собой боль, не могут смыть горечь и страдания. Вдруг он почувствовал на своих плечах чьи-то руки. Над ухом раздался шёпот: - Успокойся… Гарри…всё будет хорошо… Гарри неистово потряс головой. Нет, не будет.
Никогда у него ничего не будет хорошо. Возможно, только после смерти. Когда же она смилостивится над ним и возьмёт его с собой? Почему смерть всегда рядом, но никогда не забирает его туда, куда ушли все его родные? Из глотки вырвался какой-то жуткий вой. Гарри всё ещё продолжал всхлипывать, когда Снейп обнял его, пытаясь успокоить. Прости, я не хотел…За что тебе всё это? Его плечи иногда сотрясались от тихих всхлипываний. Ему было стыдно и неудобно за то, что он сейчас тут устроил.
Разревелся, как маленький ребёнок. Но поделать с собой ничего не мог. Вся боль, которую он пытался спрятать глубоко в сердце, снова вырвалась наружу. Он почувствовал себя очень странно, когда прильнул к своему профессору зельеварения. Странно, но приятно. Он ощутил отеческое тепло, о котором так мечтал всё своё детство. Но он никогда бы себе в этом не признался. По крайней мере, не сейчас. Тебе нужно прийти в себя… - Нет, сэр, - перебил его Гарри, - я должен.
Мне надоело каждую ночь просыпаться из-за Во… Гарри осёкся. Он вспомнил, что Снейп ненавидит, когда Тёмного лорда называют по имени. Северус вздохнул. С этим мальчиком не поспоришь. Раз он чего-то захотел, он своего добьётся. А в прошлом году ничего не получилось только из-за него самого. Мужчина сам себе признался в том, что те занятия состояли лишь из криков и издёвок. Помни: главное - это выстроить стену. Поднявшись с пола, они снова встали друг против друга.
Снейп вскинул палочку. Опять перед глазами замелькали образы из прошлого. Опять боль, унижение, страх… «Выстроить стену… выстроить стену… я - пустота…» Воспоминания начинают рассеиваться, страх отступает, боль притупляется… «Пустота…» Перед Гарри опять возникли стены кабинета зельеварения. У него, что, получилось? Неужели он смог перебороть все свои страхи? Словно прочитав его мысли, Снейп удивлённо сказал: - У тебя получилось. Ты смог преодолеть себя. Гарри изумлённо взглянул на зельевара. Тот только что похвалил его!
Это было так же неожиданно, как и то, что, если бы Гарри вместо квиддича вдруг предпочёл сидеть в библиотеке за книгами. Сейчас можешь быть свободен, завтра мы продолжим. Не забывай очищать своё сознание перед сном. И учти, если я узнаю, что ты не тренируешься, будешь драить у меня полы в кабинете всю неделю. Гарри улыбнулся. Напряжение медленно спадало. Он понял, что Снейп это несерьёзно, но искушать судьбу он бы не рискнул. Зельевар вполне мог привести свою угрозу в исполнение.
Ученики подходили поближе, чтобы узнать, в чем, собственно, дело, но, заметив питона, внезапно вспоминали о срочных делах. Ничто не выдало тот факт, что учитель был просто поражен присутствием змеи в компании гриффиндорцев. А теперь нам пора — Трансфигурация в лице профессора МакГонаголл не ждет! Мне не нравятся рога…» Вот какой образ выбрал Гарри — змею, питона. Снейп просто не понимал этого мальчишку. Для него он был полной и неразрешимой загадкой. Девчонки всего «Хогвартса», казалось, обратили внимание на Гарри. Улыбался он как бы всем и никому, а вот откровенную дружбу поддерживал только с Парвати; школе оставалось совсем немного, чтобы объявить, что у них любовь — первые поцелуи, а Поттер, как назло, такого шага не делал. Но такое поведение с девчонками просто невозможно, они должны знать, что единственные, иначе начинаются ссоры. А зеленоглазик даже поцеловать Парвати не мог, перед глазами стоял совершенно другой человек, другие губы он хотел целовать. Кошмары, которые всегда его мучили, исчезли полностью, как будто их не было. Зато сны, в главных ролях которых были он сам и Снейп, посещали его каждую ночь. Гарри просыпался в возбужденном состоянии, да таком, что от желания ему хотелось кричать; он чувствовал, что скоро просто не выдержит и поцелует учителя, пусть даже на глазах у всей школы. Снейп, хоть и чувствовал примерно тоже, все-таки держал себя в руках. Но он в какой-то мере не выдержал. Ему до безумия хотелось пережить снова ту страсть или хотя бы просто ее увидеть. Увидеть, как зеленые глаза сияют в лихорадочном бреду страсти, как губы просят о поцелуях, а не то, что он видел в обычной жизни — глаза, такие прекрасные в минуты страсти, потускнели, и, даже когда Гарри смеялся, они не оживали, да и улыбка не часто освещала его лицо. А тем более, никогда не предназначалась ему. Впрочем, не мальчика должен был в этом винить Снейп. Он поместил свои воспоминания в дамбльдам. И сам отправился в них. Он смотрел все с самого начала, то есть с того момента, как Поттер и он пришли в его комнату. Наблюдая за любовной сценой, он понимал, что все, что происходило, было полным безумием, но как забыть это безумие? Снейп стоял в темном углу комнаты так, что его даже не было видно, зато он хорошо просматривал всю комнату. Его взгляд не мог долго задерживаться на себе самом и Гарри, и поэтому он иногда просто осматривался. И вот он заметил, как ручка двери провернулась, и дверь начала открываться. Но дверь открылась полностью, и на пороге возник Гарри. Реальный Гарри. Он осмотрел комнату, реального учителя, стоящего в углу, не заметил, зато восхищенными глазами уставился на себя самого, целующего собственного профессора Зелий. Только тогда, когда учитель появился перед ним, загородив парочку, Гарри вспомнил, куда собственно вломился. Снейп выбросил их обоих из собственных воспоминаний. Снейп просто восхищался этим умением. Странно, вроде обещали пятьдесят. Ладно, спокойной ночи, профессор Снейп. Гарри развернулся и уже собрался, было уйти, но перед самой дверью оглянулся. А Снейп тяжело опустился в кресло. Какой Дамбльдор! Лучше пусть кто-нибудь объяснит, что делать дальше. Не может быть! Он рассказал, что Вольдеморт очень часто следит за его жизнью, именно следит. Он попросил восстановить уроки, но от моей помощи отказался, понимает последствия. И согласен, чтобы уроки проводил ты, но что скажешь ты на это, Северус? Снейп задумался, это будет ужасно тяжело — оставаться наедине с Поттером, но если мальчишка выдержит, он справиться. Что-нибудь еще? О половине он не знал. Первый урок окклуменции Снейп назначил на воскресенье. До выходного Гарри вел себя, как и всегда. Улыбался и флиртовал с девчонками, особенно, с Парвати. Часто общался с Яном, зельедел видел, что у них чисто дружеские отношения. Рон и Гермиона вполне мирно относились ко всем изменениям в своем друге. Как ни опасался учитель, Поттер даже не дал повода ему вспомнить о чем-то, что не касалось урока. Ученик стоически выдержал все, что вылил на него учитель в воскресенье по поводу того, что мальчик обратился не к нему, а побеспокоил директора. Гарри даже не подумал возразить. Начал Снейп с все того же нападения и, произнеся заклинание, вломился в воспоминания Поттера о той ночи. Когда это повторилось в третий раз, учитель просто не выдержал: — Поттер, неужели Вы ни о чем другом думать не можете? Это воспоминание я выбрал, как защитное — оно просто не пускает Вас к другим воспоминаниям или мыслям. А на счет Вольдеморта я не солгал — он, и правда, наблюдает за моей жизнью, но только тогда, когда я это сам ему позволю. Так что окклуменция мне не нужна. Тогда зеленоглазый вздохнул и направился к двери. Он вернулся и посмотрел на учителя. Что-то странное было во всем этом. Но то желание, которое Снейп испытывал к Поттеру, а мальчик — к нему, они не могли так просто игнорировать. Ученик сделал несколько шагов вперед и немного приподнял голову, чтобы заглянуть в глаза учителю. Все-таки он был ниже. Они не выдержали оба. Одновременно потянулись друг к другу, губы их встретились, а руки скользнули по телу партнера. Снейп понял, чего бы он лишился, если бы Гарри ничего не вспомнил. Утро следующего дня ознаменовалось скандалом, который устроил Поттер. Парвати, болтавшая с ним весь завтрак, попыталась приобнять его, но Гарри оттолкнул ее. Снейп, наблюдая за ним, довольно улыбался —-мальчик догадался отшить свою подружку. Конечно, это ревность, но он просто не мог смотреть, как эта дурочка обнимает его мальчика. Парвати и Лаванда надулись, кое-кто из девчонок злорадно захихикал, но их хихиканье сразу же стихло, как только они встретились глазами с мрачным взглядом зеленых глаз. Рон и Гермиона переглянулись и только покачали головами, но ничего не сказали. После уроков Северус не спешил в свой кабинет; он зашел к директору, забрал работы на проверку из класса, заглянул в учительскую и только после этого, часов в десять, появился у себя в кабинете. К его огромному удивлению, за его столом сидел Гарри, переписывающий что-то с книги, лежащей перед ним. Не поднимая головы и соответственно не видя учителя, он поднял палочку, книга по Запрещенным Зельям перелетела из шкафа Снейпа на стол. Поттер поднял голову и расплылся в улыбке, профессор не смог себе отказать в удовольствии улыбнуться в ответ. Гарри с восторженным блеском в глазах наблюдал за ним. Снейп не мог понять, искренне восхищается им мальчик или нет, а спрашивать было как-то глупо. Даже если и нет, хотя в принципе, зачем тому лгать и играть, учителя все равно от одного такого взгляда бросало в жар. Профессор обошел Поттера и, стоя сзади, наклонился посмотреть, что же тот пишет. Одной рукой он оперся об стол. Тогда он просто прижался щекой к руке Снейпа. Тот приобнял его второй рукой, чувствуя, как по телу того пробежала дрожь. Учителю теперь нравилось в Гарри все: начиная от иногда почти детской наивности и заканчивая той чуть ли не животной страстью, с которой он занимался любовью с собственным профессором по Зельям. Так, что его губы касались кожи. Гарри фыркнул и, немного отстранившись, потер ушко. Северус улыбнулся, прижимая любовника ближе к себе. Поттер появлялся довольно часто, оставался ночевать и только под утро уходил в свою гостиную, скрываясь под мантией-неведимкой. Иногда Снейп, возвращаясь довольно поздно от Дамбльдора, заставал его, переделавшего все уроки и клюющего носом над очередным томиком. Казалось, мальчик взял за цель перечитать всю библиотеку учителя. Друзья его, как рассказывал сам Гарри, просто достали своими вопросами. Была ночь, что-то около двух часов. Зелноглазый уже минут десять высказывал своему любовнику об идиотском поведении своих друзей, при этом его пальчики нежно скользили по груди учителя, от чего тот иногда терял нить повествования, но общий смысл был вполне понятен. Правда, писк стих, как только губы Снейпа встретились с губами мальчика. Этот блондинистый хорек меня не прельщает, — и Поттер показал, что прельщает его в его любовнике. Дело постепенно приближалось к матчу, Гарри заходил к Снейпу уже после тренировок, усталый, но довольный. Слишком уж часто ловец после матчей оказывался в больнице. И вот, наконец, день матча, Снейп пригрозил, что если Гарри не ляжет спать после пары поцелуев, то он просто заставит его спать, напоив каким-нибудь зельем. Поцелуев было, конечно, несколько больше, чем пара, но мальчик и сам вымотался — он нещадно тренировал команду в последние дни. И уснул раньше, чем сам решил, что пора спать. Теплые объятия учителя дали ему выспаться и проснуться в замечательном настроении. Хотя за завтраком Поттер, как обычно, ничего не ел. К счастью, его волнение на команду не распространилось. К гриффиндорскому столу подошел Ян и пожелал команде победить, те грянули дружное «Да, командир! Сил рассмеялся, а слизеринцы приуныли — гриффиндорцы так просто не сдадутся. На место Ли Джордана, закончившего школу в прошлом году, посадили бойкого третьеклассника, опять же гриффиндорца. Вот капитаны пожимают друг другу руки, и выпускаются мячи… Игра проходила с переменным успехом, все-таки Слизеринская была сформирована раньше. Хотя новички Гриффиндора показали себя отменными игроками. Гермиона и Джинни контролировали деятельность бладжеров, не давая им даже близко приближаться к игрокам своей команды и вполне удачно посылая мячи-убийцы в команду соперников. Рон ни на минуту не отвлекался от колец, а охотники бомбардировали кольца противника так, будто в руках у них был ни один кваффл, а, по меньшей мере, сотни. Гарри, как обычно, парил несколько выше. Иногда он замечал Малфоя, пролетающего мимо, блондин не мог спокойно замереть на месте и наблюдать за появлением снитча. Это ему и помешало. Поттер, в очередной раз, взглянув вниз, заметил в траве запутавшийся снитч. Маленький шарик отчаянно пытался вырваться, но упрямая травушка не хотела выпускать своего любимца. Мальчик развернул метлу и практически вертикально полетел к земле. По стадиону прокатилась серия вздохов. Малфой тоже направил метлу вниз, но не так резко, видимо, он надеялся, что Гарри спугнет снитч, и Драко его поймает. Поттер же ни на что не обращал внимания — он несся вниз на постепенно увеличивающей скорость метле. Трибуны замерли. Снейп, кусавший губы, с замиранием сердца прикидывал, какие у любовника шансы выжить после этой фигуры высшего пилотажа. Когда до земли оставалось метра три, Гарри резко развернул метлу, продолжая снижаться, и на высоте двух метров, спрыгнул с метлы. Та еще немного пронеслась и врезалась в столб кольца, расколовшись. Ловец же так удачно спрыгнул, что упал в шаге от снитча. Он аккуратно протянул руку и молниеносным движением схватил шарик, когда тот уже выпутался из травы и собирался улететь. Трибуны взорвались криками, лишь слизеринская глумливо свистела. А к Поттеру, печально смотревшему на обломки метлы, подлетела вся команда. Гриффиндор выиграл, намечалась очередная попойка. Зеленоглазый поднял голову и, встретившись глазами с бледным, как смерть, Снейпом, кивнул. Он ускользнул в раздевалку, откуда тихо смылся в кабинет своего любовника. Северус уже ждал его там. Как только ученик возник на пороге, он оказался в стальном обруче объятий учителя. В этих объятиях было все — страх за него, постоянный страх, потому что мальчик мог каждую минуту умереть, боль оттого, что забыть его Снейп не мог, и нежность, которую Снейп тоже, в принципе, никому не дарил, кроме этого зеленоглазого демона-искусителя с невинным выражением глаз. Гарри почувствовал это все, и на глазах выступили слезы, он сам еще крепче прижал к себе учителя, как бы желая слиться с ним воедино и никогда не расставаться. Любовник отстранился и сел в кресло у ревущего камина. Поттер, заметивший, как помрачнело лицо профессора, подошел к креслу и, встав на колени, сбоку от кресла, коснулся рукой лица учителя, разворачивая его к себе. Она была ужасно холодная. Он потерся об нее рукой и снова поцеловал. Он отвел глаза от зеленых глаз Гарри, в которые просто не мог смотреть. Дамбльдор был просто счастлив, что его любимый колледж одержал победу. Когда же МакГонаголл, зашедшая к нему в кабинет, поинтересовалась тем, почему директор не разрешает мальчику нормально отпраздновать победу колледжа и вообще так жестоко его загружает, директор попытался что-то сказать в свое оправдание, но Минерва предоставила ему список тех факультативов, которые посещал Гарри, и сам директор поразился тому, что окклуменция стояла у того практически каждый день и сегодня тоже! Видимо, они и, правда, перегрузили мальчика. Сегодня — никаких занятий! Директор отговорил ее ходить, а отправился сам. Вошел он как раз посреди разговора. В принципе, ученика и учителя, сидящих у камина, он сначала даже и не увидел. Сперва он заметил две черных мантии, скинутых на кресло, на одной явно была гриффиндорская эмблема, другая же принадлежала Снейпу. Директор очень удивился — на его памяти профессор ни разу не снимал мантию. Легкий беспорядок на столе, где обычно царила медицинская чистота. Сейчас там лежали кое-какие учебники Поттера, книга по Запрещенным зельям и многое другое, что точно не принадлежало профессору. А взгляд Дамбльдора скользнул дальше, к не замечавшей его пока парочке. Снейп, с таким же бледным лицом, каким был на матче, сидел в кресле. Гарри, стоящий на коленях у кресла, одной рукой держал руку учителя, а второй легонько касался его щеки. Учитель в это время говорил: — Ничего ты не должен был! Малфою никогда не поймать этот снитч, он против тебя — ничто! Да и вообще — проиграли бы вы один матч — так ничего страшного, отыгрались бы в следующем. Кубок школы — ваш, кубок по квидичу — тоже. Гарри, чего тебе не живется спокойно!? Он вскочил, все еще продолжая сжимать руку учителя. Снейп обернулся и пораженно замер. Я все понял. Северус, Вы меня удивили, но я рад. Кстати, Гарри, я сюда пришел, чтобы спасти тебя от уроков и увести на вечеринку. Но вижу спасть тебя не надо. Я успею. Поттер бросил косой взгляд на Снейпа, тот постарался не улыбнуться, хотя это у него плохо получалось. Мальчик бросился в объятия друга, любовника, любимого. Снейп нежно прижал его к себе, чувствуя, что только что-то очень страшное сможет их разлучить. Правда, этого очень страшного было слишком много в этом ужасном мире. Тем временем Вольдеморт набирал силы. Пожиратели становились все наглее, авроры просто не могли их успокоить. Да и дементоры, тоже начавшие свои атаки, представляли серьезную опасность. Дамбльдор потребовал, чтобы все, кто умеет вызывать Заступника, были записаны, тех же, кто не умеет, срочно обучал этому Ян Сил. Гарри ради прикола вызвал Заступника, к счастью, вызывал он в кабинете Снейпа, дожидаясь в гордом одиночестве прихода оного. Потому что Заступник Поттера изменился — это больше не был красавец-олень, это был человек, который стал для мальчика всем: другом, учителем, наставником, любовником и второй половиной, хотя даже себе самому зеленоглазый не мог признаться, что любит Северуса Снейпа.
А затем, вернув деморализованного врага обратно на руки, перехватил поудобнее и прижал к себе. Я слишком хочу увидеть твоё взбешенное лицо! Приготовься, Ири! О, да! Ешё немного — и тебя узрит вся Академия. Ты же так этого хотел! В голосе Мистраля было столько ядовитой насмешки, что сразу становилось ясно: никакие просьбы и мольбы не помогут. Коридор закончился, и Грандин вышел на лестницу. Через несколько минут он предстанет перед глазами всех собравшихся, сжимая в руках свою сопротивляющуюся добычу. Освободиться от его тигриной хватки Ири был не в состоянии, и всё на что хватало его возможностей — беспомощно и нелепо дёргать ногами и бодаться лбом. Но в таком неудобном положении, голова только бессильно скользила по эполете чужого мундира, не причиняя особых неудобств, а его самого выставляя в ещё более жалком и смешном виде. Это был конец. В общем-то, Ири никогда не задумывался о собственной репутации, но и остаться здесь после перенесённого позора он не сможет. Понимая, что проиграл, Ар перестал сопротивляться. Разом обмякнув, зажмурился и как-то беспомощно, по-детски, уткнулся носом в плечо Мистраля, став на удивление трогательным и беззащитным. Так быстро сдался? Не разочаровывай меня. Попроси пощады, может, я и передумаю, — насмешливо выдал Грандин и остановился в шоке: по лицу Ири текли слёзы. Мистраль оцепенел на мгновение, не в силах отвести взгляда от этих мокрых дорожек на нежных смуглых щеках, а затем, почему-то сглотнув, развернулся на каблуках и пошёл назад. Не желаешь укладываться ни в какие рамки, нарушаешь все правила, постоянно насмехаешься над тем, что я пытаюсь создать, делаешь мне назло и при этом всё время меня оскорбляешь. Ты считаешь, что я должен пожалеть тебя? Ири молчал. Он не просил о пощаде, отчаянно кусая губы, пытаясь держать себя в руках, чтобы не дать Грандину увидеть свою постыдную беспомощность, и боялся открыть глаза. Мистраль пинком ноги распахнул дверь его комнаты и бросил Ири на кровать. Проигрывать надо достойно. Ири раскрыл глаза и посмотрел на него. Он, кажется, всё ещё не осознал, что произошло. Глаза у него были заплаканные и испуганные, и в то же время в них светилась решимость дойти до конца, но не унижаться ни перед кем. Ири всё ещё не понимал, почему Грандин отпустил его, зачем притащил в комнату. Что он планирует делать? Мысли юноши метались в панике, и кажется, это было отчётливо написано на его лице. Будем считать, ты передумал и решил получить свой выигрыш как-то иначе. Потому что я передумывать не собираюсь, — в голосе его скользнула стальная нота, — через час жду тебя в зале. И подбери сопли, смотреть противно. С этими словами Грандин Мистраль поднялся и вышел, празднуя в душе очередную победу над Ири Аром. Увидеть выражение лица соперника — это стоило всех хлопот. По коридору он проходил с независимым и, как всегда, надменным видом. Ровно через час Ири, одетый в защитную маску и колет, явился выполнять своё обещание. Никто так ничего и не сумел понять. Ири отчаянно отмалчивался, а спросить о случившемся у ледяного принца мог разве что самоубийца. Глава 7 "Иногда Грандину казалось, что при желании они с Аром могли бы стать друзьями. Порой, фехтуя в учебных поединках, противники обменивались шутками и репликами, и очень часто обоюдный сарказм вовсе не воспринимался жалящим и обидными, как это бывало ранее. Но в их отношениях не присутствовало и тепла или дружеского участия, а скорее желание досадить или подразнить друг друга. Хотя, если бы это общение продолжалось дольше, возможно, однажды обоюдная неприязнь смогла бы сойти на нет. Но это оказалось невозможно. Грандин терпеть не мог жару и сейчас, расположившись с книгой на скамейке в тени раскидистого, начавшего желтеть клёна, мечтал о том, чтобы раздеться и оказаться в холодной воде. Во дворе Академии царила сонная тишина. Студиозы прилежно занимались в классах, и лишь у "сияющих" образовался выходной, связанный с тем, что преподаватель неожиданно заболел, и ученикам предоставили право на самостоятельные занятия. Мистраль, изредка вытирая лицо кружевным платком, читал учебник и делал пометки в тетради, размышляя, не послать ли собственное усердие подальше и провести время дома самым приятным образом. На улице духота казалась невыносимой, а здания и вовсе превратились в печи-ловушки. И порой, бросая взгляды на распахнутые окна, Грандин даже проникался сочувствием к тем, кому предстояло париться в помещении ещё четыре часа. В пронзительной синеве, как назло, не было ни единого облачка, зато вовсю сияло солнце, и в его лучах, довольно потягиваясь, стояла полуголая фигура. Грандину показалось, что от жары у него случилась галлюцинация. Он резко захлопнул книгу, выпрямился и посмотрел на крышу уже более внимательно. Так и есть: на ней действительно кто-то находился. И судя по тому, что Мистралю удалось разглядеть, неизвестный был раздет до пояса. Это переходит все границы! Какой-то наглец! Никаких манер. Устроил бесстыдство. Словно простолюдин. Сегодня же будет отстранён от занятий с применением строгого публичного выговора. Если разобраться начистоту, Грандину были глубоко безразличны чужие огрехи. Но будучи главой студенческого совета, внешние приличия он соблюдал с маниакальной принципиальностью, и все, знающие эту странность ледяного принца, общаясь с ним, ощущали себя, как на плацу. В любую секунду могла последовать ядовитая острота по поводу расстёгнутой пуговицы, растрёпанных волос или складки на брюках. Возможно, это казалось невероятным, но сам Мистраль выглядел безупречным совершенством, и именно поэтому считал своим полным правом и святым долгом поучать остальных. Сегодня, из-за жары, раздражёние достигло апогея. И блестящая мысль сорвать дурное настроение на штрафниках уже не раз, и не два приходила в голову. Поднимаясь вверх по лестнице, Грандин изобретал для идиота подходящее наказание и искренне надеялся, что к его приходу тот не исчезнет. Мистраль ногой распахнул дверь на крышу и тут же сощурился от ударившего со всех сторон солнца и чуть не задохнулся от обрушившейся жары. Нарушитель даже не думал убегать. Преспокойно расположившись на покрывале, он лежал на животе, подперев подбородок кулаком, и загорал. Перед ним лежала книга, рядом тетрадь. А судя по золотистой макушке, радостно сияющей в жарких лучах... Если бы он имел возможность распоряжаться одноклассниками, точно так же, как он мог распорядиться любым из студентов, возможно с Ири Аром было бы покончено гораздо раньше. Но оба являлись "сияющими", отличались практически одинаковой успеваемостью и числились в списках лучших учеников Академии. И как бы Грандин ни бился головой о стены тупого непонимания со стороны преподавателей, причинить Ири Ару серьёзных проблем он не мог. Точно так же, как не имел права сделать ему выговор или отстранить от занятий. И поэтому Ири Ар плевать хотел на Мистраля и все его возмущения. Когда Грандин допекал его окончательно, они шли в фехтовальный зал и бились до полного изнеможения. Дуэли у славной парочки вспыхивали по поводу и без. В большинстве же случаев они просто посылали или и вовсе игнорировали друг друга. Но бывали моменты, когда поведение Ири выходило за рамки всяческих приличий, и игнорировать это становилось невозможно. Вот и сейчас, безмятежно развалившись на покрывале, Ири с наслаждением подставлял солнечным лучам свой великолепный золотистый торс и, кажется, получал незабываемое удовольствие, потому что мурлыкал себе под нос песенку. Он даже не заметил появления Грандина за спиной. У Ири Ара оказался неплохой голос. И не только голос. Внезапно Грандин поймал себя на мысли, что, не отрываясь, словно заворожённый, смотрит на стройное подтянутое тело с непривычно бронзовой кожей, покрытой возмутительным для дворянина загаром. Золотистые волосы падали на лицо, открывая длинную шею, капельки пота, словно жемчужины, блестели на лопатках, а на боку, чуть повыше поясницы, у Ири обнаружилась маленькая родинка, к которой немедленно захотелось припасть губами. Мистраль опустил взгляд ниже и ощутил, как внизу живота у него начинает нарастать болезненное напряжение, потому что штаны Ири слегка сползли с поясницы, открывая просто убийственную картину — полоска бархатистой кожи нежного золотистого цвета, гораздо светлее, чем всё остальное тело, а за ней... Грандин едва не потянулся рукой к дурацкому, смеющему скрывать поистине волшебное зрелище предмету одежды, мечтая стянуть его до конца и увидеть, какой же Ар на самом деле. Ири, словно желая добить окончательно, изредка ерзал, меняя положение, отчего ткань натягивалась, обрисовывая крепкие, идеальной формы ягодицы. В связи с выходным на Аре были короткие синие панталоны, из-под которых выглядывали белоснежные чулки. Рядом стояли туфли, и валялась шёлковая рубашка. Ири махнул ладонью, отгоняя назойливое насекомое, а потом, устав лежать, потянулся и на долю мгновения встал на четвереньки, расправляя покрывало. Как будто издевается... Грандин, подавив вспыхнувшую мысль, едва слышно застонал, и решительно переведя взгляд на менее желанные объекты, проговорил громко и язвительно: — А я стоял и гадал: у кого хватило наглости устроить подобное представление? Можно было сразу сообразить — Ири Ар! Услышав за спиной знакомый голос, Ири издал душераздирающий стон, почти такой же, как до этого издал Грандин, и обречённо развернулся. Шёл бы ты... Мистраль едва не схватился рукой за болезненно взвывший пах. Он ещё никогда не видел Ири раздетым и сейчас проклинал себя последними словами за то, что вообще появился здесь. Проклинал, потому что точно был уверен — это зрелище он уже не забудет: твёрдая выпуклая грудь с маленькими тёмными сосками, плоский живот, покрытый лёгкими кубиками мышц, и светлый пушок, слегка намечающийся ниже живота. Мысленно Грандин уже опрокинул Ири на покрывало, свёл его руки над золотистой макушкой и принялся исследовать это синеглазое сокровище губами и всеми остальными частями тела. Представив его без одежды, Грандин ощутил, что ему нужно срочно уйти, иначе здесь произойдёт что-то нехорошее. Например, некто Грандин Мистраль, обладающей безупречной репутацией и наилучшими характеристиками, банально изнасилует некоего не менее безупречного Ири Ара. Разглядев ещё одну восхитительную родинку в районе груди, Грандин чётко понял, что изнасилование будет многократным, и, если эта мелкая дрянь не оденется, случится оно прямо сейчас. Грандин ощутил, что очарование, вызванное волшебной красотой, понемногу улетучивается, а на смену ему приходит другое, более привычное чувство. Ири Ар дарит свой свет, своё обаяние и тепло всем. Кроме одного человека — Грандина Мистраля. А эти простолюдинские замашки — верх бесстыдства. Загорать на солнце?! Ради чего? Твоя тёмная кожа — самое мерзкое зрелище, которое я когда-либо видел. И ты — сын герен Ара! Поверить в это не могу. Так же как и в то, что тебя приняли СЮДА. Мессир Бренеж, должно быть, сошёл с ума. Мистраль, ты мне это сто раз говорил, придумай что-нибудь новое. Здесь Академия. Имей хоть какое-то уважение. Драться недостойно меня, и скажи спасибо, Ар, иначе бы я выбил из тебя всю твою дурь. Ири посмотрел на него с откровенной неприязнью и, поймав рубаху, отложил её в сторону. Мистраль стиснул зубы, считая до десяти, чтобы не сорваться. Это оказалось удивительно нелегко. О, боже мой, — он мастерски изобразил манеру Грандина, — не показать, что ты обычный человек. Я не собираюсь париться в помещении. Я не могу пойти на речку и искупаться, как все нормальные люди, потому что кто-то... Хватит придираться ко мне! Здесь никого нет, меня никто не увидит. Ири вошёл во вкус: — Тебе же заняться больше нечем, Мистраль. Моя независимость тебе покоя не даёт. Что ты ко мне прицепился? Я никому не мешаю. Но нет, Мистраль Грандин не может жить спокойно, если у других всё хорошо! Ири закипел. Если один из нас скинет другого с крыши, хорошо от этого не будет никому. Грандин окончательно вышел из себя. Он стремительно шагнул к сопернику, опустился на колено и, перехватив Ара поперёк живота, приподнял и грубым рывком сдёрнул с него штаны. Ири начал разворачиваться, но было слишком поздно. Пока он сообразил, в чем дело, Грандин, пользуясь его секундным замешательством, стащил панталоны полностью, вместе с нижним бельём и поднялся... Ири обалдел настолько, что смог прийти в себя лишь, когда Мистраль, забрав добычу, отошёл к ограждению крыши, оставив противника абсолютно голого, не считая гольфов на ногах. Ири торопливо схватил рубашку, прикрывая наготу, и вскочил, пылая от ярости. Грандин Мистраль стоял у края крыши с подчёркнуто брезгливым видом, сжимая чужие панталоны, и демонстративно удерживал руку над пустотой. Задохнувшись и разом растеряв заготовленные слова, юноша буквально рухнул на колени. Впрочем, ты ведь любишь себя демонстрировать, Ири, разве нет? Загорать полуголым доставляет тебе такое удовольствие, что ты готов плевать на все существующие понятия, приличия и уважение. Что ж, я дам тебе такую возможность, насладись сполна. Может, стоит сбросить вниз твои штаны? Первокурсницы передерутся между собой за право обладания этой драгоценностью. А потом ты бы мог спуститься за ними. Он смерил пылающего Ири красноречивым взглядом и прикрыл веки, с трудом удерживая себя в руках, ибо открывшаяся глазам картина могла совратить кого угодно: раскрасневшийся голый Ири — удивительный контраст золотистых волос, ослепительно-синих глаз и белоснежного шёлка на этой невероятной смуглой коже. Или, может, мне всё это снится? Ты ведь не можешь так поступить? Мистраль выразительно качнул его одеждой. Ири чуть было не кинулся следом, но соперник, казалось, ждал только этого, чтобы с издёвкой разжать пальцы. Я не собираюсь просить тебя. Мы ведь уже пробовали договориться. Твои слёзы тронули мою душу. Отрава, звучавшая в сказанных холодным тоном словах, воспринималась просто убийственной. Ири всегда восхищало и бесило умение Грандина так мастерски владеть своим голосом. И это можешь выкинуть тоже! Он сдёрнул с себя рубашку и швырнул её Грандину. У меня не хватит духу спуститься вниз. Чулки снимать? Грандин буквально осел на раскалённую крышу, прижимая к груди одежду Ири и не сводя с него бешеных, пожирающих глаз. Кожа Ара там, где не была тронута солнцем, оказалась светло-золотистой. И всё остальное... Описать эту красоту не хватало слов. Просто хотелось смотреть на неё и любоваться, словно сияющим чудом, до бесконечности. Ири стянул с себя гольф и швырнул им в сторону Мистраля и теперь сидел в одном спущенном чулке, позволяя Грандину видеть себя целиком. Совершенно невинный в своём полном откровенном бесстыдстве. Ири смолк, испуганно ожидая, что теперь сделает Грандин, и тут в лицо ему полетела собственная одежда. И развернувшись, гордо удалился прочь, хлопнув дверью. Я ненавижу тебя, Ири Ар! Что ты делаешь со мной, Мистраль Грандин?! За что ты так ненавидишь меня? Ири ещё раз вспомнил чёрный пылающий взгляд Грандина, и по телу его пробежала дрожь. Но теперь она была какая-то новая, другая. Мы всегда будем врагами, — подумал Ири с горечью. Глава 8 "Через несколько дней Грандин Мистраль признал, что, возможно, распоряжение по поводу запрета посещений города в будние дни оказалось слишком суровым, и решением совета отменил его" Нужно ли говорить, что как только выпадала возможность, студиозы отрывались на полную катушку? С пяти до одиннадцати вечера Академия практически пустовала. Получив долгожданную свободу, большая часть учеников отправлялась веселиться, проводя время самым беспечным и легкомысленным образом. Как это бывает только в юности. Душа требует приключений, сердце — романтики, и любое, даже самое незначащее чувство кажется живым и особенным. Ведь в этом возрасте ещё не существует смазывающих впечатление полутонов, но уверенная непреклонная категоричность, когда девизом становится "всё или ничего", и чёрное непременно видится чёрным, в то время как белое — белым. Дружба обладает особой пылкостью, любовь — болезненной страстью. Максимализм ставится во главу угла, и кажется, что весь этот мир принадлежит исключительно тебе, да и создан, собственно, с единственной целью — чтобы однажды ты заявил ему о себе. И в пору надежд, мечтаний и стремлений кажется, что всё ещё впереди... Он гордился своим рационализмом и умением трезво оценивать ситуацию, воспринимать вещи достаточно здраво, не позволяя себе увлечься и позабыть о собственных обязанностях. Но временами... Может быть, поэтому Ар казался особенным? Сентиментальным, наивным дураком, умеющим именно жить — то, чего так остро не хватало самому Грандину, замороженному изнутри совершенным панцирем льда — темницей собственного рассудка. И многие из "сияющих", внешне поддерживая политику Грандина о недопустимости панибратских отношений между студентами высших и низших рангов, не раз составляли компанию этому "неблагонадёжному элементу". В обществе весёлого и лёгкого нравом однокашника время пролетало исключительно приятно. А отличаясь озорным нравом что трудно было заподозрить под внешностью невинного ангелочка , Ири постоянно что-нибудь изобретал, проказничая на пару с известным остряком Альфонсо. И эта неразлучная банда — назвать их по-другому у Мистраля язык не поворачивался — утягивала за собой народ, сильнее любого приворотного колдовства. Даже избирательный красавчик Ильт Эргет — второй герен Ильран, сидящий за соседней партой, записался в число постоянных спутников Ири, придя к выводу, что общество проказливого шалопая Ара гораздо предпочтительнее созерцания "великолепного величия унылого Мистраля" — шутка, удачно приставшая к образу Грандина со времен очередной перепалки с Аром. Кто отпустил дерзкую шпильку — сомневаться не приходилось. Не имея возможности фехтовать шпагами, соперники неплохо упражнялись языками, и Мистраль ни за что на свете не признался бы себе, что эти стычки... И хотя, по собственным словам, Ильт терпеть не мог Эльресто Ала и паршивых второгодок, вроде Камю или Анри Маара, но был вынужден мириться исключительно ради возможности присматривать за своим обожаемым Аром, который, обладая редкостной идиотской доверчивостью, постоянно влипал в неприятности. Один раз Грандин стал свидетелем потрясающей сцены: "огненный" Ильт, прозванный так из-за необычного цвета своих волос, сжав кулаки, сурово отчитывал Ири за некую сумасбродную выходку. И Ар, нахальный, непримиримый Ар, покорно молчал, морщился и виновато хлопал ресницами, выпрашивая у Ильта прощения и обещая, что больше никуда не уйдёт, заблаговременно не предупредив товарищей. Судя по здоровенному лиловому синяку, красующемуся под глазом и глубокой ссадине на скуле, Ири побывал в переделке. Впрочем, сбитые костяшки пальцев говорили о том, что драка не прошла бесследно не только для него. И терпеливо принимая нравоучения, Ар самодовольно сиял, словно новенький золотой, желая похвастаться своими подвигами, за что тут же получил от взбешенного Ильта подзатыльник и вопль, что Ар временами абсолютно безответственная скотина. Ири совершенно нормально это проглотил, рассыпаясь в извинениях с удвоенной силой, но, разумеется, не испытывая раскаяния. Один вид этой сцены заставил Грандина скрипеть зубами от мысли, что он, похоже, единственный, с кем Ири Ар огрызается и кому показывает зубы. К тому же, удовольствие избить Ара должно было принадлежать только ему. Любовник Ильта Александр Алес, на свою беду решивший предпочесть покровительство Мистраля, исходил ревностью и негодованием, не в силах смириться с фактом, что Ильт предпочитает общество Ара. А Ар, против которого Александр в принципе ничего не имел, в свою очередь демонстративно игнорировал Мистраля. В итоге класс сияющих распался на два оппозиционных лагеря, которые вроде и не враждовали, но одноклассники чувствовали себя напряженно в обществе друг друга от вынужденной необходимости занимать чью-то сторону. Самое парадоксальное заключалось в том, что ни Мистраль, ни Ар, не искали себе союзников. Грандин слыл одиночкой, Ири дружил со всеми подряд, но оба, являясь личностями глубоко самодостаточными, абсолютно не нуждались в поддержке посторонних. Спустя годы, Грандин великолепно научится использовать козырную карту популяризации общественного мнения, но сейчас они были мальчишками — гордыми, независимыми, считающими ниже своего достоинства усиливать собственный авторитет. Да им это просто и в голову не приходило. Люди тянулись к ним, они не тянулись ни к кому. И может быть, именно поэтому казались так удивительно притягательны. Глава 9 "Но если Мистраль сознательно держался особняком, то Ири, казалось, ставил своей целью сделать всё, чтобы дистанции между ним и окружающими не существовало и в помине. Ему не приходилось прилагать для этого много усилий. Всё происходило естественно, само собой и, иногда, совершенно по-дурацки... Во избежание осложнений, ему запретили разговаривать, а студиозов настоятельно попросили не беспокоить юношу. Сидя у окна, на самой последней парте, с защитной повязкой на лице в преддверии экзаменов Ар не мог пропускать учёбу , он выглядел удивительно нелепо. Что, впрочем, его нисколько не смущало. Ири безмятежно записывал лекцию, абсолютно безразличный к тому, как реагируют на него остальные, и, наблюдая за ним, Мистраль приходил к выводу, что место у окна — это подсознательная попытка оградить себя от излишнего внимания. Словно компенсация за то постоянное общение, которое ему приходится переносить. Тогда как Мистраль, не смотря на видимое нежелание контактировать с людьми, постоянно находился в центре или занимал обзорные места с таким расчётом, чтобы одновременно контролировать весь класс и общаться с преподавателем. Сосед по парте — остряк Альфонсо ехидно прибавлял, что место ледяного Грандина — это важный стратегический пункт, предназначенный, чтобы держать противника в поле своего зрения и вовремя пресекать попытки чрезмерной активности. Под противником подразумевался Ар. И иногда, бросая на него взгляды исподтишка, Мистраль был вынужден признать: в словах Альфонсо существует зерно правоты. Разглядывая врага, сидящего с марлевой повязкой на лице, Мистраль испытал нечто похожее на мимолётную жалость с примесью злорадства. Судя по прогнозам доктора, разговаривать Ири не придётся ещё дня два. А значит, класс "сияющих" ожидает, как минимум, пару дней нормальной жизни и... Не тут-то было. Даже свою временную изоляцию болван Ар умудрился превратить в шоу. Одноклассники, всхлипывая, давились хохотом, когда Ири, которому на беду что-то срочно понадобилось от Альфонсо, пытался объясняться с товарищем жестами, не сообразив чиркнуть записку. Альф расцвёл, и началось... Не привлекать к себе внимание Ири, похоже, попросту не умел. Через пять минут он добился замечания. Преподаватель настоятельно попросил студиоза замолчать, что вызвало новую волну смеха. Казалось, Ару не миновать гнева. Но, чёрт подери, даже Мистраль не мог не согласиться, что этот обаятельный идиот, похоже, делает это не специально. И когда Блезир ледяным тоном приказал прекратить болтовню, Ири выглядел таким искренне недоумённым и растерянным, что через минуту смеялись все, включая самого Мистраля, с трудом сумевшего ограничиться одной пренебрежительно-высокомерной улыбкой. Сохранять невозмутимость рядом с Ири временами казалось непосильной задачей. Потому что Ири Ар был невозможен и заразителен, как Ири Ар. Грандин начинал ощущать, что, несмотря на внутреннее сопротивление, постепенно его тоже затрагивают перемены. Словно невидимая солнечная бацилла витала в воздухе, никого не оставляя равнодушным, вытаскивая всех, даже самых стойких и консервативных, из внутреннего пыльного панциря скованности и застарелых предубеждений.
Любовь ненависть фанфики ориджиналы
| Любовь ненависть фанфики ориджиналы | Знакомство с героями ФФ: ГГ и Админ сайта, любовь Н.А — Трикки (Таня): Она преданная своему сайту и людям, ей не свойственно открытое проявление эмоций, но ее задевает хамство и глупое поведение. |
| Отненавистидолюбви Истории - Wattpad | Проверь, насколько хорошо ты разбираешься в к-поп танцах! |
| Любовь между соперниками или врагами - Коллекция :: - новеллы и ранобэ читать онлайн | В нашем электронном хранилище книг вы найдёте такой необычный и пикантный вид любовных романов как слэш. |
Фанфики любовь ненависть фикбук
Читайте книги на тему От ненависти до любви от талантливых авторов самиздат-площадки Взахлёб. Читать книги онлайн любовные романы от ненависти до любви бесплатно полностью всю книгу без фрагментов и скачать в формате FB2 и EPUB, RTF. Кайло РЕН И генерал Хакс слэш.
От ненависти до любви
любовь всей моей жизни». Предупреждения от автора Oksa BoR: Любовь/Ненависть, Нецензурная лексика, ООС, Учебные заведения, NC-17. Смотрите онлайн сериал «От ненависти до любви» (2018) на Кинопоиске все серии, 1 сезон. Читать книги онлайн любовные романы от ненависти до любви бесплатно полностью всю книгу без фрагментов и скачать в формате FB2 и EPUB, RTF. Название: От ненависти до любви один шаг. Фанфик «От ненависти до люблви» на сайте
Все книги по тегу #слэш
А что, если... Менять Москву на деревню... И сам должен понимать, мальчикам так будет лучше, быстрее в норму придут. Может, не за четыре года, а за два или три. К тому же у меня через неделю директорский тур в Италию. И послушай, Макс, а у тебя-то самого прививка действует? И вообще — тебе ее делали? Макс молча задрал рукав свитера, повернул руку ладонью вверх, достал из кармана крошечный фонарик, посветил на запястье. Лариса смутилась. Как-то по-разному прививка на них подействовала. У нее — спокойствие, понимание и снисходительная симпатия ко всему окружающему миру, включая безумного Макса.
У него — обострение авантюризма и непонятный взрыв гипертрофированной любви к детям. Максим встал, неприятно улыбнулся: — Как видишь, подействовала. Я теперь даже тебя не могу ненавидеть. К счастью, и любить тоже не могу. А детей, как ни странно, люблю — в отличие от тебя. И не брошу. Слушай, а ты вообще их когда-нибудь любила? Или притворялась для приличия? Что ж, наслаждайся в одиночестве прекрасным новым миром. Вот только надолго ли он останется таким прекрасным?
Ушла ненависть, уйдет и любовь, останется одно равнодушие. А что уж равнодушные спокойно и без эмоций натворить могут... Нет уж, я лучше к детям, в деревню. Надеюсь, нам удастся остаться людьми. Хлопнула дверь. Лариса пожала плечами, отнесла кучу бумаг с дивана в мусор. Налила свежего чая и вернулась на диван, к книге. Легла поздно — уж больно фантазюха оказалась завлекательная. Хотя и глуповатая — море страстей и нелогичностей. Может, в этом и была особая прелесть — приятно чувствовать себя мудрее автора.
Выспалась великолепно, даже немного проспала. Утром никто из туристов не позвонил с идиотскими вопросами — уже хорошо. Вышла на лестницу, вызвала лифт и вдруг вспомнила, что так и не отдала Анечке деньги за последнюю неделю. Недовольно поморщилась — времени было в обрез. Позвонила в соседнюю дверь. Под переливистый звон послышалось медленное шарканье тапочек. Дверь приоткрылась, высунулась туповатая Анечкина мамаша в вечном линялом халате и недоуменно захлопала глазами. Мальчики ведь уехали? Из больницы уволилась и уехала. Медсестрой в интернате работать будет.
Уж где — пока не знаю, вроде бы под Калугой. Вот устроится, и меня к себе заберет. А ты денежки-то давай, давай, я передам. Когда это мой муж с вашей дочерью договориться успели? Хотя это совсем не важно. Лариса сунула деньги в протянутую цепкую ладошку и рванула к лифту. Пока ехала вниз, с удивлением поняла, что не ревнует. Интересно, это прививка так действует? Хотя она и раньше не особенно ревновала — так, для порядка. Машина завелась сразу.
По радио гнали привычную попсу, прервавшуюся выпуском новостей. И что нового? Понятно, всемирная вакцинация почти завершена, неохваченными остались не более пяти процентов населения Земли... Освобождены заключенные колоний... Покончил с собой знаменитый рок-певец Джэг. Судя по предсмертной записке — из-за того, что публика на последнем концерте как-то не так реагировала. Немного музыки — естественно, покойного Джэга, и продолжение новостей. В провинции Квазулу-Наталь организованная толпа буров полностью вырезала зулусскую деревню, погибло более трехсот человек. Задержанные африканеры объяснили, что жители деревни ничего не производили, жили на пособия, к тому же мешали сносу их халуп для строительства шоссе. Национальный совет провинций приступил к обсуждению инцидента.
Наверняка, те самые пять процентов невакцинированных отличились. Хотя — ведь ЮАР практически первая отрапортовала о стопроцентной вакцинации. По неподтвержденной информации бросил науку и ушел в монастырь один из создателей вакцины — Кореневский. Понятно, славы не вынес. Хотя все это — странно и неприятно. Лариса удачно запарковала машину перед самым офисом. Еще раз с удовольствием оглядела большую витрину — стильно и достойно, без пошлых пальм и аляповатой рекламы горящих туров. Пошла к входу, здороваясь по дороге со знакомыми.
Думала та,но она тут же гнала из себя эти мысли, т. А как же тогда объяснить тот случай в школе? Тогда он нечего не пил. Но стоит жить, ведь она сильная, и такие как она не сдаются. Девушка при открыла дверь и выглянула из дверного косяка. Никого нет. Только тогда она осмелилась выйти с комнаты. Она забежала в ванную и снова закрылась на ключ. Начала смотреть на себя в зеркало и ужаснулась заметив странные синяки на скулах и щеках. В голове сразу вспомнился тот вечер. Когда Чонгук, якобы "легонько" закрыл ей рот рукой. Она не чувствовала тогда боли, ведь была в шоковом состояние. Девушка отчаянно замазывала синяки тоналкой, но все безуспешно. Решила что по будет дома несколько дней Ну не могла она заявиться в школу с такими синяками. Одноклассники могут подумать совершенно о другом, а портить свою репутацию она не собиралась. Девушка вышла из ванной комнаты и направилась на кухню. Она даже и не заметила то что за столом сидел Гук и что то смотрел в телефоне. Ты наверняка думаешь что я ещё та мразь, которая подпортила жизнь несколько десяткам людей.
Раньше ты училась в Шармбатоне ,но потом папа тебя перевёл Хогвартс потому что ты была стервой,часто грубила учителям и также меняла парне как перчатки. Папа переживал за тебя,поэтому он попросил одного молодого человека присматривать за тобой,а кто этот молодой человек ты узнаешь если прочтёшь этот фф 16. Как говорится,от любви до ненависти один шаг. Об этом знает и главная героиня.
Корейцы в лайке. Тэхен и Дженни арт. Тэхен и Дженни арь. Тэхён и Дженни арт. Самые красивые названия для фанфика. Имена для фанфиков. Йоцуха Миямидзу. Мицуха Миямидзу дитя. Твоё имя Мицуха и таки. Дьявол и дьяволица Стикеры. Стикеры ВК дьяволица. Гаара и Итачи шип. Неджи и Гаара. Неджи и Гаара любовь. Неджи и Гаара шип. Попаданки в Академии магии. Книги фэнтези. Попаданка в академию магии. Любовные романы фэнтези. Фанфик сценарий. Забавные идеи для фанфика. Как придумать название для фанфика. Придумать название сообщества. Придумать название группы. BTS Art юнмины. Юнги Чимин и Чонгук арт. БТС арт Юнги и Чимин. БТС Юнги и Чимин арт 18. Грустные названия для фанфиков. Джинни Уизли арт. Имена из фанфиков. Никейти фан арты. Никейти и Катрина арт. Никейти и Бьякуя. Малфой дементор. Драко Малфой дементор. Воронята Ронан.