Дирижёр — Филипп Чижевский, Консерватория им. Чайковского, купить билеты на концерт в Москве, 18.06.2024. В Москве состоится концерт дирижера Филиппа Чижевского и его ансамбля Questa Musica. Филипп Чижевский — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. Дирижёр — Филипп Чижевский, Консерватория им. Чайковского, купить билеты на концерт в Москве, 18.06.2024.
Филипп Чижевский – выступления в сезоне 2024-2025
- О мероприятии
- О мероприятии
- Большой театр • Филипп Чижевский
- Интервью с дирижером Филиппом Чижевским
- Билеты на концерт «Брукнер+», Дирижер Филипп Чижевский
- «Музыка – это не музей»: интервью с дирижером Филиппом Чижевским | Музыкальное обозрение
Люблю гулять…
- Новости и пресса
- Электротеатр Станиславский / Филипп Чижевский
- Время. Дыхание. Адреналин.
- Филипп Чижевский — сообщество поклонников
Филипп Чижевский: «Дирижер — это инструмент для оркестра»
Дирижер — Филипп Чижевский. Трансляция завершилась 30 октября 2023. Видео будет доступно после получения разрешения правообладателя. Филипп Чижевский слушать лучшее онлайн бесплатно в хорошем качестве на Яндекс Музыке. Художественный руководитель и дирижер ансамбля Questa Musica Филипп Чижевский – лауреат II Всероссийского конкурса хоровых дирижеров (2008, II премия).
О мероприятии
- Читайте также
- Филипп Чижевский – выступления в сезоне 2023-2024
- Трансляции в этом месте
- Филипп Чижевский: «Дирижер — это инструмент для оркестра»
Филипп Чижевский — сообщество поклонников
Сочинения Брамса и Брукнера написаны в тональности ре минор. Мне это понравилось. У меня сразу появилась идея, как их совместить. Tromba Lontana и Концерт Брамса можно исполнить attacca subito — без перерыва.
Получится динамично и стремительно, можно сказать, как на космодроме: музыка Адамса выполнит функцию запуска, а когда в Концерте Брамса мы преодолеем сверхзвуковые скорости и земное притяжение, зазвучит Симфония Брукнера. МТ Высокая, поднебесная музыка? ФЧ Именно так.
Но я решил заменить Нулевую симфонию Брукнера, потому что согласен с самим композитором, который не включил две первые симфонии в основной перечень своих сочинений. На мой взгляд, это справедливо. Но я решил сохранить тему in d.
Сначала думал о Девятой симфонии, но быстро отмел эту идею. Сложно представить, с чем она может идти в одной программе. Девятая — совсем запредельная музыка.
Посвящение Господу Богу. В принципе, Брукнер писал Восьмую симфонию как последнюю, не зная, что у него будет еще одна. Многие композиторы боялись цифры 9.
Брукнер находился в лечебнице для душевнобольных и в моменты прояснения сознания фиксировал музыку Девятой симфонии: буквально в смирительной рубашке, с карандашом в зубах. Если мы погружаемся в его творчество, то понимаем, что ему открылось нечто большее, даже чем Малеру, например. Когда человеку открывается такое, он должен чем-то поплатиться, в данном случае самым дорогим — потерей рассудка.
Малер, на мой взгляд, пользуется всеми возможными средствами выразительности — всем, что есть на земле: от Марианской впадины до вершины Джомолунгмы, но это все земное. Брукнер смотрит на планету из космоса, за счет этого создается вселенский масштаб. Его произведениям свойственно органное звучание Брукнер был органистом — часто для хора и оркестра он пишет как для органа: использует крупные мазки, хоралы.
Почему, например, многие струнники не любят играть Брукнера? Ты сидишь и играешь один и тот же мотив без перерыва — и так две страницы. И не обращаешь внимания на то, что в это время у медных звучит потрясающий хорал.
А если знаешь всю партитуру, конечно, тебе будет интересно ее играть, слушать, участвовать. МТ И все-таки, почему вы выбрали Третью симфонию? ФЧ Она тоже написана в тональности ре минор.
Я начал о ней читать. Оказывается, Брукнер приезжал к Вагнеру, перед которым преклонялся, с двумя партитурами — Второй и Третьей симфоний, и Вагнер оценил именно Третью. Брукнер просил у него разрешения посвятить симфонию ему и получил одобрение.
Дело в том, что в этом сезоне я готовлю премьеру «Летучего голландца» Вагнера в Пермской опере. Тут у меня все идеально сложилось, получилась длинная проекция: я через Брукнера иду к Вагнеру.
Ансамбль предлагает интересные программы, в которых соседствуют Джезуальдо и Шаррино , Шарпантье и Мессиан. В 2011 году Чижевский стал дирижером Государственной академической симфонической капеллы России.
В 2012 году состоялся дебют Чижевского в Большом театре в качестве дирижера-постановщика оперы Франциск С. Невского [3]. В 2013 году за эту постановку Чижевский был номинирован на театральную премию «Золотая маска». С 2014 года был зачислен дирижером в Большой театр.
Генделя Роделинда совместно с английским дирижером Кристофером Мулдсом.
Лауреат Всероссийского конкурса дирижеров Москва, 2008. Художественный руководитель и дирижер хора Государственного музыкального колледжа им.
Гнесиных, преподаватель по специальности «дирижирование» 2008—2011. Педагог МГК им. С января 2011 года — дирижер Государственной академической симфонической капеллы России художественный руководитель Валерий Полянский.
Часто оркестр своей игрой сопровождает театральные постановки, участвует в концертах филармонии. Не однократно музыканты становились лауреатами многочисленных премий, в том числе и международного уровня. Не пропустите этот потрясающий вечер классической музыки в исполнении настоящих виртуозов!
Филипп Чижевский — сообщество поклонников
Лауреат конкурсов дирижеров, основатель и руководитель ансамбля Questa Musica, постановщик музыкальных спектаклей в ведущих театрах страны и приглашенный дирижер зарубежных оркестров, 18 марта вместе с приглашенными певцами, Новосибирской хоровой капеллой и Филармоническим камерным оркестром исполнит «Реквием» Моцарта на IX Транссибирском Арт-фестивале. Этот проект стал первым визитом маэстро в Новосибирск. Мы поговорили с Филиппом Чижевским перед репетицией. Меня пригласил Вадим Репин, я с радостью приехал. Сейчас мы уже приступили к работе и много репетируем, в программе концерта — «Реквием» Моцарта.
Я не знаю ни одного человека на планете Земля, который был бы не знаком с этой музыкой и кого она могла бы оставить равнодушным. Важно вместе со зрителем испытать те чувства, которые композитор испытывал, когда писал музыку, и те трансформации пережить, и вспомнить всякие легенды, которые вокруг этого сочинения ходят. Я учился в Хоровом училище Свешникова в Москве, это был, по-моему, первый мой концерт во «взрослом» детском хоре мальчиков лет в восемь. Концерт был в Большом зале консерватории.
В рамках V фестиваля актуальной музыки «Другое Пространство» совместно с В. Юровским и Ф. Ибрагимовым осуществил российскую премьеру произведения Штокхаузена «Группы» для трёх оркестров и трёх дирижеров. Дважды номинирован на получение театральной премии «Золотая маска» за лучшую работу дирижёра 2013г. Невского «Франциск», Большой театр и 2016г.
Владимир Спиваков , Новая Россия худ.
Окончил МГК им. Калинина, 2008 и оперно-симфоническое дирижирование класс народного артиста России проф. Полянского, 2010. С 2008 по 2011 г. Гнесиных, преподаватель по специальности дирижирование. С 2011 — педагог МГК им.
Я очень люблю Questa Musica, для меня это дом. Но я себя везде чувствую комфортно, не было ни одного случая, когда бы происходили какие-то конфликты с другими оркестрами. Сейчас я хочу предложить директору «Новой России» сделать концерт Мортона Фелдмана и сочетать его в программе с Десятой симфонией Мясковского. Есть еще один проект — сыграть сочинения Шаррино и Монтеверди. Монтеверди исполнить на исторических инструментах с нашим ансамблем, а из Шаррино сыграть Storie di altre storie для аккордеона с оркестром, где используется музыка Моцарта и Скарлатти. Но это пока в планах. Чижевский: Дирижер — это инструмент для оркестра. Он, безусловно, должен обладать качествами и учителя, и лидера. Он должен предлагать что-то и делать так, чтобы ему верили, должен уметь распределять энергию и направлять ее в нужное русло. Должен быть психологом, может быть, что-то говорить, но в большей степени, конечно же, он должен показывать руками, как бы трогать звуки, взвешивать их… — Вы говорите словами о том, чего хотите от исполнителей? Чижевский: Я стараюсь говорить как можно меньше и все показывать руками. Если что-то не получается, я воспринимаю это на свой счет — значит, недостаточно хорошо это показал. Требую, чтобы музыканты реагировали на мой жест. Чижевский: Я считаю, что да. Задача дирижера — сделать так, чтобы каждый чувствовал так же, как я, но при этом нельзя навязывать свою волю. Каждый музыкант должен ощущать себя комфортно. И в итоге, если все будут воспринимать эту музыку как я, тогда это будет единый организм, которому дирижер не особо-то и нужен. Тогда дирижер может отойти в сторону и получить удовольствие от исполнения. Но до этого он должен проделать огромную работу. Задача — сделать с оркестром то, что он сам не может сделать без участия дирижера. Исполнить симфонию Гайдна, Моцарта, Бетховена, любое романтическое сочинение, в принципе, можно и без дирижера. Но если ничего не меняется от его присутствия, то возникает вопрос — зачем он нужен? Потом, я люблю уже на финальном исполнении менять какие-то вещи, вплоть до динамики. Когда все выучено, почему бы и не сделать что-то внезапное. Конечно, в разумных пределах. Но я никогда не буду требовать на репетиции того же, что буду делать на концерте. Срок достаточный, чтобы оглянуться назад и оценить то, что сделано. Если подвести итог, что есть в вашем ансамбле такое, чего нет у других? Грилихес: В нашем ансамбле есть живая и неподдельная любовь к музыке, у нас есть душа, внутренняя энергетика и экспрессия, которая нас всех объединяет. Мы уже заработали себе имя, и когда говорят Questa Musica — это подразумевает определенное качество. И, я считаю, у нас уже есть сложившийся почерк, свое звучание. Чижевский: А еще вера в то, что мы делаем, которая нам помогает жить, играть, творить, собирать музыкантов. Чижевский: Сыграть оперу «Парсифаль». Я так понимаю, Филипп готовит мини-вариант капеллы Полянского? Грилихес: Капеллы Чижевского. А если отложить в сторону творческие моменты, конечно, хотелось бы финансовой стабильности, чтобы я могла спокойно смотреть нашим музыкантам в глаза. У них у всех семьи, не только у нас с Филиппом дети, у многих в ансамбле дети, и мне обидно, когда я понимаю, что они вынуждены разрываться на десяти работах, потому что они любят музыку и наш ансамбль, верят в нас и хотят быть с нами.
Дирижер Филипп Чижевский исполнил великую ораторию Генделя "Мессия" в Московской филармонии
Когда я сопровождаю свой жест взглядом, действие приобретает другое качество. Через мой взгляд оркестр чувствует мое присутствие в момент игры, мое сопереживание. Взгляд даже важнее жеста. Дирижировать на три или четыре доли — это техника. Она, безусловно, важна, особенно в сложной музыке, которую музыканты без дирижёра сыграть не смогут. Дирижёр необходим для общего дыхания коллектива, для сплочения. Он помогает раскрыться индивидуальностям каждого музыканта.
Дирижёр — не тиран, который за неправильную ноту ломает смычки и выгоняет с репетиции, а человек, который должен помочь раскрыться таланту каждого. Оркестр — это большой ансамбль. Но слишком много свободы давать коллективу тоже опасно, важно во всём соблюдать баланс. А чувство этого баланса — это и есть момент психологического включения дирижёра. Он должен понимать, что играют не инструменты, а люди. Расскажите про этот жанр и идею?
В этот проект меня пригласил композитор Дмитрий Курляндский — музыкальный руководитель Электротеатра «Станиславский». Чтобы выйти на такой сжатый формат, нам пришлось репетировать больше полугода. Была проделана огромная работа. Юхананов писал либретто почти 10 лет. Композиторы Д. Курляндский, Б.
Филановский, А. Сюмак, С. Невский, А. Сысоев, В. Раннев получили свои части текста и писали музыку, не общаясь друг с другом на предмет единой концепции всего оперного сериала. Получилось шесть абсолютно разных высказываний.
По-настоящему погрузиться в «Сверлийскую цивилизацию» мне удалось, когда мы сыграли все шесть опер по третьему кругу. Местами, я стал находить сходства, арки например, между музыкой Д. Курляндского и музыкой В. Мы стали видеть эту историю на 5 вечеров, как нечто целостное. Такого в России, да и в мире, не было. Этот проект можно сравнить разве что с гепталогией К.
Штокхаузена «Свет». Там 7 опер по названиям дней недели. В сентябре у нас должны были состояться гастроли со «Сверлийцами» в Китае, но они отменились по понятным причинам. Полянский высказывался: «Преступление, что есть города, где люди никогда не слышали живой симфонический оркестр, не видели оперных постановок». Разделяете ли Вы позицию, что все должны слышать эту «музыку, внушающую любовь к родине»? Кто сегодня Ваш зритель?
Какой он? После очередного выступления на «Платформе» у К. Серебренникова ко мне подошли ребята, не музыканты, и стали говорить очень правильные и точные вещи, которые я бы никогда не услышал от своих коллег. Тогда меня это натолкнуло на мысль, что наше образование, порой, мешает воспринимать эмоции. Придя на концерт классической музыки, я как человек с музыкальным образованием буду, скорее, не слушать, а анализировать. Вот что я понял в тот вечер: абсолютно вторично то, какими средствами мы несем эмоцию: играем ли мы сонату В.
Моцарта или ультра-сложное современное произведение. Только тогда любая музыка дойдёт до адресата. Что касается зрителя, то я проведу следующую параллель. Есть житель мегаполиса, который ходит в галереи, катается на машинах, смотрит мир. И есть деревенский житель, который живет себе в деревне в пять домов, и все, что у него есть: огород, колодец и небо над головой. Если мы, городские жители, постоянно куда-то бежим, стремимся чего-то достичь, то деревенскому жителю этого ничего не нужно: у него прямая связь со Вселенной, с Богом, с Космосом.
У него всё есть: он пошел в лес и слушает идеальный симфонический оркестр с не менее идеальными акустическими условиями. Ни одна музыка не может с этим сравниться. Если у человека есть гармония внутри, то ему мало что нужно извне.
Стравинского хореография Олега Глушкова. С 2014 года является дирижером Большого театра. В июне 2015 года вместе с режиссером Борисом Юханановым осуществил постановку оперного сериала «Сверлийцы» в Электротеатре Станиславский, который включает в себя мировые премьеры опер ведущих российских композиторов: Дмитрия Курляндского, Бориса Филановского, Алексея Сюмака, Сергея Невского, Алексея Сысоева и Владимира Раннева. В феврале 2016 года с Questa Musica принял участие в фестивале барочной музыке в Линце Австрия. Совместно со скрипачом Романом Минцем осуществил запись музыки Леонида Десятникова «Эскизы к закату» и «Русские сезоны». Является художественным руководителем II Международного фестиваля православного пения «Просветитель» о. В рамках V фестиваля актуальной музыки «Другое Пространство» совместно с В.
Юровским и Ф. Ибрагимовым осуществил российскую премьеру произведения Штокхаузена «Группы» для трёх оркестров и трёх дирижеров.
Ибрагимовым осуществил российскую премьеру произведения Штокхаузена «Группы» для трёх оркестров и трёх дирижеров. Дважды номинирован на получение театральной премии «Золотая маска» за лучшую работу дирижёра 2013г. Невского «Франциск», Большой театр и 2016г. ММДМ 20. Владимир Спиваков , Новая Россия худ. Светланова худ. Александр Рудин. Елена Мусаелян Молодой дирижер и его жена рассказывают о своем ансамбле Questa Musica - одной из самых приятных новинок московской музыкальной жизни Филипп Чижевский - имя, наконец продлившее список дирижеров, на которых в Москве «правильно ходить», и переместившее Теодора Курентзиса и Владимира Юровского из разряда «молодых» в разряд «зрелых».
Чижевский в 2008 году получил в Московской консерватории диплом хорового дирижера , в 2010-м - оперно-симфонического. С января 2011 года он работает в Государственной академической симфонической капелле России которой руководит Валерий Полянский. Но еще в 2008-м вместе со своей женой Марией Грилихес он основал ансамбль Questa Musica, популярность которого в последнее время растет как снежный ком. Специализация ансамбля - произведения эпохи Возрождения и барокко, а также сочинения современных композиторов. Совсем скоро еще одна премьера на «Платформе» - «Страсти» Александра Маноцкова. Мария Грилихес: Идея принадлежала композитору Саше Матвеевой, которая училась параллельно с нами на композиторском факультете Московской консерватории, и, можно сказать, изначально это был ее продюсерский проект. Филипп Чижевский: Мы пригласили моих друзей из Академии хорового искусства и сразу же сделали запись демо-диска, который включал в себя сочинения, мало связанные между собой, это было такое попурри: и русская духовная музыка, и народные песни , и классика, и даже спиричуэлс. Грилихес: Вскоре мы съездили на наши первые гастроли в Венецию и дали там концерт русской духовной музыки. И второй сезон начался с сольного концерта в Доме музыки. Вот это и было зарождение ансамбля Questa Musica - костяк ребят, которые тогда были с нами, до сих пор остался в нашем основном составе.
Вскоре после этого концерта Саша от нас отделилась, и мы с Филиппом вдвоем стали тянуть эту лямку. На афишах указано, что художественный руководитель ансамбля - Мария, а дирижер - Филипп. То есть вы разделили творческие и административные обязанности внутри вашего семейного тандема? Грилихес: У нас нет четкого распределения, что я только организатор, а Филипп - творец. Мы все делаем сообща - например, прошла репетиция, и потом мы вместе все проговариваем, обсуждаем какие-то творческие моменты. Было несколько проектов, которыми я дирижировала, но, естественно, главный дирижер - Филипп. И, конечно, он мне помогает в плане организации. На какой-то афише написали, что Филипп Чижевский - и художественный руководитель, и дирижер, на какой-то не написали, и поначалу мы ревностно к этому относились - кто из нас кто. А сейчас мне уже совершенно все равно, для меня это абсолютно не имеет никакого значения. Как правило, бывают либо инструментальные камерные ансамбли, либо вокально-хоровые, а Questa Musica включает в себя и вокальную, и инструментальную части.
Грилихес: Изначально Questa Musica была вокальным ансамблем, но впоследствии к нам стали присоединяться инструменталисты - сначала на отдельные проекты. А потом они как-то очень плотно к нам приросли. Когда дирижер открывает партитуру, а там вообще ничего не понятно, один ее тут же закроет, а другой, наоборот, скажет «вау». Чижевский: Вы знаете, Questa Musica в нашем с Машей понимании - это два человека, она и я. Потому что у нас были абсолютно разные по составу проекты, где и я выступал не в качестве дирижера, а, например, пел. Было исполнение мадригалов Джезуальдо, когда я и текст читал, и даже играл на ударных инструментах. Возьмем такие проекты, как «Франциск» Сергея Невского в Большом театре, когда у нас были и хор, и достаточно большой оркестр. Когда мы исполняли «Свадебку» Стравинского - хор и солисты были наши, ударников мы пригласили из ансамбля Пекарского, а пианистами были консерваторские педагоги: Юрий Мартынов, Иван Соколов, Михаил Дубов, Вячеслав Попругин… Грилихес: Конечно, сейчас есть постоянный костяк и в вокальной, и в инструментальной частях ансамбля. Это примерно восемь человек певцов и порядка пятнадцати инструменталистов, которые с нами постоянно сотрудничают. Когда сохраняется один и тот же состав, от раза к разу виден рост ансамбля.
И я как художественный руководитель всегда борюсь за то, чтобы этот костяк максимально сохранился. В идеале, конечно, хотелось бы, чтобы нам не приходилось для современной музыки подбирать один состав, а для старинной - другой. Есть несколько универсальных ребят, которые в равной степени владеют и жильными инструментами, и современными, и это, конечно, потрясающе. Чижевский: Когда мы делаем проекты со старинной музыкой, есть свои нюансы, например, с духовиками. Трубачей, играющих на натуральных трубах, в России раз-два и обчелся, поэтому они и кочуют из коллектива в коллектив. То же самое и с валторнами. Мы, кстати, не считаем, что всю музыку, скажем, эпохи классицизма обязательно нужно играть на жильных струнах и в 30-м строе. Безусловно, это интересно, и если есть достаточное количество времени, почему бы и нет? Но это не самоцель. Ведь можно обратить больше внимания на артикуляцию, на состав, штрих, и все будет звучать очень хорошо и близко к аутентичному.
Ведь мы живем в XXI веке, и можно все это варьировать в плане звука, делать какие-то миксты, синтезы, на первый взгляд не очень удобоваримые. Складывается ощущение, что вы не растеряли энтузиазма, который обычно бывает только в самом начале. Понятно, что когда все начинается, все работают только за идею. А как сейчас справляетесь с финансовым вопросом?
Потому что это не просто тишина. В принципе, это итог всей истории музыки, подведение черты, причем еще в середине XX века 1952. Абсолют, скажем так. Не ноль, а то, что не может вместить человеческое сознание. Я об этом рассуждал после того, как закончился «Реквием» Лигети 15 апреля 2023 я дирижировал им в Зале Чайковского. Для меня перестало существовать все, вселенная, условно. Особенно это страшно, когда ты веришь в Бога. Исполнение попало на Великую субботу. А в пятницу Бог умер, в Писании об этом говорится, затем Он воскрес. Возвращаюсь к вашему вопросу об интеллекте дирижера, шире — музыканта. Допустим, ты получаешь пьесу, где написано: «Возьмите скрипку и в заданном ритме трите заднюю деку». Почему заднюю? Там больше лака, как правило. Сделать это сложно? Может ли это, в принципе, сделать любой человек, понимающий ритм и не играющий на скрипке? Но если ты можешь взять скрипку и сыграть сонату Моцарта, то ты по-другому будешь играть эту пьесу, где у тебя задачи другого порядка. У тебя есть база. Соответственно, ты можешь вкладывать смыслы. Когда ты играешь симфонию Брамса, ты должен знать, что до Брамса был Шуберт, до Шуберта — Бетховен хотя они практически вровень жили, творили , Гайдн, Бах, Гендель… Музыка — это соприкосновение различных аллюзий в твоей голове, это твое образное мышление. Помню, когда мы ставили оперу «Кармен» Бизе, там была некоторая особенно запоминающаяся музыка, и я себе иронически написал: «Если у вас, если у вас». Ну просто, как в том анекдоте: «музыкой навеяло». Это нормально. Ты постоянно в диалоге со своими воспоминаниями, музыкальными опытами, или даже не музыкальными, а просто звуковыми, шумовыми. Так и получается твоя интерпретация какого-то взятого сочинения, ты вкладываешь туда весь свой багаж. Далеко не обязательно музыкальный. То есть для вас важны и какие-то общекультурные пласты. Я больше скажу: и антикультурные тоже важны, потому что в музыке много бреда, абсолютного, ты можешь нарочито делать какие-то вещи. Некоторые композиторы как правило, это уже позже стало происходить пишут: senza espressivo. Пожалуйста, не надо никакой выразительности! Случалось, я говорил музыкантам: «Вот эти ноты, четверти, сыграйте их тупо, просто тупо сыграйте — пам-пам. Будет то, что надо». Они играли — «тупо». Все, больше ничего не нужно. Ты выходишь на улицу — там много странного, и красивого, и некрасивого, и ужасного, все это есть в музыке. Когда есть градация, есть эмоции. Если все будет красиво, то это будет зефир в шоколаде с сахарной пудрой и еще с карамельным соусом. Если это потреблять все время, извините, вас будет тошнить. Рецепты блюд Когда вы подбираете себе репертуар на определенный концерт, что включается внутри в первую очередь? Это должна быть яркая, эффектная музыка, ориентированная на публику? Или для вас первично беспроигрышное сочетание опусов? Может быть, необычное сочетание инструментов? Историческая уместность того или иного сочинения? Мой вопрос касается и новой музыки. В принципе, все, что вы перечислили, присутствует в составлении программ, но это, скорее, внешняя сторона — ориентировано на ответную реакцию зала: вот сейчас мы их удивим, самое старое сделаем, самое новое сделаем, самое громкое, самое быстрое, самое медленное, самое тихое. Я все-таки руководствуюсь актуальностью для себя на сегодняшний день. Какие-то вещи, которые мне хочется исполнить и я могу их исполнить, откладываю на потом. Думаю: нет, поживу еще с этим материалом какое-то время. То есть, приходит время каких-то сочинений, и они сами всплывают. Знал я это сочинение? Но должно было прийти время. Какие-то программы бывают предложены, я их корректирую. Важно, как я сам для себя могу объяснить ту или иную программу. И не важно, какая она — эффектная или неэффектная. Не люблю длинные программы. Мне кажется, что «пере» — всегда плохо как для исполнителей, так и для слушателей. Всегда должно хотеться еще. Просто банальный пример: вот мы приходим в музей, допустим, какая-то интересная выставка, должны ли мы осмотреть весь музей? Совсем не обязательно. Ты приходишь в Лувр и смотришь его целиком? Посмотрел какой-то зал, или Джоконду, и все, хватит. Или Билл Виола, выставка которого была в Пушкинском музее: ты можешь прийти и посмотреть его «Вознесение Тристана», а другие работы, например, не смотреть или посмотреть в другой день. Информация должна быть освоена. Вот за это я в первую очередь при составлении программ. Объективно для меня важно — успею ли я это отрепетировать нормально, хватит ли сил эмоциональных исполнить это на концерте так, как нам представляется. Говорю «нам», потому что не отделяю cебя от оркестра, от музыкантов, камерный или большой состав, все равно мы все вместе. Я для них, я помогаю музыкантам сыграть и стараюсь быть небесполезным с точки зрения их внутреннего раскрепощения — вот это важно. А зрители… Не знаю. Я никогда не думаю — дойдет, не дойдет, будет интересно, не будет интересно. Я веду с ними диалог, как мы беседуем с вами, я вам что-то говорю, вы можете про себя думать: с этим не согласен, а вот это он правильно сказал. Так же и зритель, когда слушает: «Вот эту фразу он сделал слишком медленно. А вот это классно», — допустим, если он разбирается. Либо такое настроение, когда ты сидишь и «кайфуешь», слушаешь музыку, это здорово — поскольку нам, музыкантам, когда мы слушаем коллег, порой бывает очень сложно: мы не можем абстрагироваться от нашего «дурацкого» образования, когда все равно, хочешь ты или нет, ты начинаешь анализировать и сопоставлять. Опять же Кейдж — он в этом очень точен, то есть он дистанцируется от своего сочинения, но при этой дистанции максимально к нему приближен. Что должно быть в программе? Да ничего. Нет никаких рецептов. Нужно еще что-то к этой музыке? Менеджер концертных программ может сказать, что маловато будет. Начинаешь ломать голову, а что с этим можно поставить. В итоге это сочинение может вообще уйти из программы. Если ты играешь что-то большое, то, соответственно, первое отделение может идти 10-15 минут. В следующем сезоне у нас будет программа, мне кажется, очень интересно составленная. Блестящая оркестровка! И это не транскрипция, а именно оригинальный опус Шёнберга. После него мы сыграем Седьмую симфонию Малера, основное блюдо. Причем, кстати, здесь еще неизвестно, что основное, потому что мне в этой программе интересно все. А сколько программ в год вы играете и сколько репетиций идеально для концерта? Не знаю. Тоже нет рецепта. Бывает так, что на второй репетиции тебе кажется, что все готово, а потом репетируешь дальше, после третьей уходишь и думаешь: «надо отменять концерт». Это нормальная ситуация. Количество программ никогда не считал и не считаю. Знаю только, что их больше становится с каждым годом, что вполне естественно. Хотелось бы прийти, наверное, в итоге к чему-то устоявшемуся, но это, с одной стороны, и желание, и нежелание, потому что когда ты имеешь возможность репетировать сколько угодно одну программу в полгода, то у тебя и ответственность другая. Во-первых, ты должен все время повышать планку от репетиции к репетиции, чтобы музыканты понимали, для чего это огромное количество репетиций, а не просто работа работается. И, соответственно, тот результат, к которому ты приходишь — он должен уже быть какой-то итоговый. Воспринимаю ли я концерт как итог? Нет, не воспринимаю. Даже если я сыграл какое-то большое, знаковое сочинение — оно для меня так же важно, как и следующая программа, допустим, какая-то камерная, и я всегда держу в голове, что я к этому вернусь, и вот это мне созвучно. То есть для меня это не финал. Поэтому я спокойно отношусь и к записям, концертные они или не концертные. Это этап. Ансамбль Questa Musica Если представить себе такую ситуацию, что вам предложили бы возглавить большой государственный оркестр… Часто задают этот вопрос. Вам это интересно? Конечно, все интересно. Я все обсуждаю. И предложения поступали. Но сейчас так: у меня есть коллектив, с которым мы играем программы, они расширяются, мы делаем какие-то более крупные сочинения. Мне нравится, что мы делаем с ансамблем, очень нравятся и программы с другими коллективами, где я приглашенный дирижер. Значит, не пришло время возглавить большой государственный оркестр , может, оно никогда не придет. Я не отношусь к назначению как к чему-то окончательному — назначили, и все. Хотя были замечательные примеры, когда дирижеры руководили коллективом до конца своих дней. Евгений Александрович Мравинский. Или Артуро Тосканини: продирижировал «Аидой» совершенно случайно, потому что дирижер не пришел. Тосканини встал из-за второго пульта виолончелей и продирижировал в спектакле Верди «Аида» по памяти, и все, стал дирижировать. Караян, еще один пример. Был ли во всем этом плюс? Формировался авторский почерк. Мы слушаем записи и можем сказать: «Вот это точно Серджиу Челибидаке». Или: «Вот так струнные звучали только с Караяном». Или: «Вот этот Вагнер совершенно точно с Гансом Кнаппертсбушем». А Questa Musica — как бы вы охарактеризовали этот коллектив? Этот коллектив как мой ребенок. Я довольно рано стал отцом. Это мой ребенок. Как его охарактеризовать? Questa Musica — то, с чем я живу и буду жить. У нас нет никакой господдержки, у нас просто много проектов. Люди, в основном, одни и те же. Есть музыканты, играющие только барочные программы на исторических инструментах. Есть универсалисты, играющие с нами разные программы в различных строях. Если нет государственной поддержки, значит, есть частная? У нас просто нет никакой поддержки. У нас много концертов, и кто нас зовет — они платят деньги за все репетиции, если нам нужна репетиционная база — за репбазу, и так далее, за все составляющие. Поэтому получается, в общем, недешево для тех, кто нас зовет. Со своими я люблю играть, наверное, больше всего.
Новости и пресса
| Дирижер Филипп Чижевский исполнил великую ораторию Генделя "Мессия" в Московской филармонии | Дирижер Филипп Чижевский и его ансамбль Questa Musica выступят 5 декабря 2023 года в Большом зале Московской консерватории. |
| Филипп Чижевский – биография, фото, личная жизнь, сейчас | Филипп Чижевский — известный российский дирижер. |
Новости и пресса
Под управлением Филиппа Чижевского были исполнены российская премьера сочинения Штокхаузена «Группы» для трех оркестров и трех дирижеров – с им и мовым – на Международном фестивале актуальной музыки «Другое пространство» в 2016 году. Филипп Чижевский – один из самых востребованных российских дирижеров среднего поколения. Филипп Чижевский — дирижёр в большом городе. Беседу вела Татьяна Двенадцатова Вёрстка Катерины Вендилло. Филипп Чижевский — о том, что значит быть дирижером, как выстраиваются отношения с оркестром и что общего между старинной и современной музыкой.
Концерт. Филипп Чижевский и ансамбль Questa Musica
Интервью с Филиппом Чижевским, ставшего в 2023 году самым востребованным в России дирижером, — о том, как исполнять барочную музыку и современную, чем Брукнер отличается от Малера, как работается с Константином Богомоловым, как работать в мире ограничений и. Филипп Чижевский — известный российский дирижер. хоровой и оперно-симфонический дирижер - о любимом деле – музыке, своем коллективе Questa Musica, исторических инструментах, рокерских увлечениях и многом другом. Дирижёр Филипп Чижевский и его ансамбль Questa Musica выступят 25 апреля в Большом зале Московской консерватории. Режиссер, музыкант Филипп Чижевский родился: 18 декабря 1984 г (39 лет). Дирижер – Филипп Чижевский, бронирование онлайн или по телефону +7(499)110-72-91 в Московскую консерваторию имени Чайковского!
Филипп Чижевский: «Мое кредо – открывать партитуру с чистого листа»
Чайковского по двум специальностям: «хоровое дирижирование» 2008, класс профессора Станислава Калинина и «оперно-симфоническое дирижирование» 2010, класс профессора Валерия Полянского. Руководил хором Государственного музыкального колледжа имени Гнесиных, где также преподавал дирижирование. Лауреат Всероссийского конкурса дирижеров в Москве 2008.
Курляндский, Б. Филановский, А. Сюмак, С. Невский, А. Сысоев, В. Раннев получили свои части текста и писали музыку, не общаясь друг с другом на предмет единой концепции всего оперного сериала. Получилось шесть абсолютно разных высказываний.
По-настоящему погрузиться в «Сверлийскую цивилизацию» мне удалось, когда мы сыграли все шесть опер по третьему кругу. Местами, я стал находить сходства, арки например, между музыкой Д. Курляндского и музыкой В. Мы стали видеть эту историю на 5 вечеров, как нечто целостное. Такого в России, да и в мире, не было. Этот проект можно сравнить разве что с гепталогией К. Штокхаузена «Свет». Там 7 опер по названиям дней недели. В сентябре у нас должны были состояться гастроли со «Сверлийцами» в Китае, но они отменились по понятным причинам.
Полянский высказывался: «Преступление, что есть города, где люди никогда не слышали живой симфонический оркестр, не видели оперных постановок». Разделяете ли Вы позицию, что все должны слышать эту «музыку, внушающую любовь к родине»? Кто сегодня Ваш зритель? Какой он? После очередного выступления на «Платформе» у К. Серебренникова ко мне подошли ребята, не музыканты, и стали говорить очень правильные и точные вещи, которые я бы никогда не услышал от своих коллег. Тогда меня это натолкнуло на мысль, что наше образование, порой, мешает воспринимать эмоции. Придя на концерт классической музыки, я как человек с музыкальным образованием буду, скорее, не слушать, а анализировать. Вот что я понял в тот вечер: абсолютно вторично то, какими средствами мы несем эмоцию: играем ли мы сонату В.
Моцарта или ультра-сложное современное произведение. Только тогда любая музыка дойдёт до адресата. Что касается зрителя, то я проведу следующую параллель. Есть житель мегаполиса, который ходит в галереи, катается на машинах, смотрит мир. И есть деревенский житель, который живет себе в деревне в пять домов, и все, что у него есть: огород, колодец и небо над головой. Если мы, городские жители, постоянно куда-то бежим, стремимся чего-то достичь, то деревенскому жителю этого ничего не нужно: у него прямая связь со Вселенной, с Богом, с Космосом. У него всё есть: он пошел в лес и слушает идеальный симфонический оркестр с не менее идеальными акустическими условиями. Ни одна музыка не может с этим сравниться. Если у человека есть гармония внутри, то ему мало что нужно извне.
Генделя в Музыкальном театре имени К. Станиславского и Вл. Что для Вас эта победа? Важна ли такая оценка Вашей работы? Я спокойно отношусь к премиям. У меня было 4 номинации на «Золотую маску»: первая за оперу «Франциск» С. Невского, вторая — за «Сверлийцев», третья за «Галилео» и в четвертый раз я её получил. Мне, конечно, очень приятно. Это была знаковая работа и для меня, и для театра.
Огромное спасибо за этот проект Антону Гетьману директор театра , что он всех нас собрал и дал полный карт-бланш. Это типичный пример настоящей свободы в творчестве, когда ты делаешь не вопреки, а благодаря. Профессионализм — это гигиена собственных мозгов. Профессионализм — это всегда путь в себе, путь отшельника. Как монах, который просыпается с молитвой и с ней же засыпает. Профессионализм — это умение правильно перераспределять энергию. Для меня это невозможность выйти к коллективу, если ты не досконально знаешь партитуру. Ведь дирижёр зачастую выступает в роли учителя и человека, который ведет за собой. Помню, после первых в жизни репетиций с оркестром мою рубашку можно было выжимать.
Да, артист стоит на сцене, играет музыку, его снимает камера, это транслируется. Он знает, что у него большая аудитория, естественно, больше, чем в концертном зале. Но, тем не менее, это ощущения совершенно не те. Я абстрагируюсь от анализа музыки и просто получаю удовольствие. Зритель приходит за эмоциями, а музыканты часто себя этого лишают, потому что начинают анализировать: здесь не очень чисто, здесь плохой баланс и так далее — и ты уже анализируешь, а не получаешь удовольствие. Для того, чтобы впустить в себя эту эмоцию, конечно, нужно просто от всего абстрагироваться. Даже если прозвучала гипер-экстремальная музыка, которая сложна для восприятия: вышел, птички поют и все не так плохо. Музыка — кратчайший путь к сердцу и душе человека.
В ней все правильно, и все созвучно.
А теперь беретесь за Рахманинова и Чайковского. С чем связана такая модуляция? Не могу сказать, что люблю только барокко или новейшие произведения. Мое кредо — смотреть на любую партитуру как на музыку, которая написана только сейчас. Скрипач Вадим Репин — о несбывшихся мечтах и диалоге с оркестром Я совсем не сторонник какого-то одного направления, делаю то, что мне интересно в данный момент. Чайковского я очень люблю, хотя иногда бывает, что я его ненавижу. То же самое могу сказать про многих других композиторов.
Скажу честно: я не люблю Россини, не стал бы слушать его оперы. Но иной раз, когда в вокальный вечер нужно вставить что-то оркестровое, исполняешь увертюру к «Итальянке в Алжире» и думаешь: «Вот здорово. Почему бы и нет? Стремитесь переосмыслить их? Я на эту тему не думаю, даже если вдруг действительно получается переосмысление. Для меня каждый концерт — событие, поэтому я просто делаю максимум возможного и полностью выкладываюсь. Особенно сейчас, когда мы понимаем: сыграешь концерт — слава Богу, потому что завтра могут всех закрыть, и пойдем копать картошку, чтобы как-то прокормиться. Я себе не ставлю никаких сверхзадач, просто стараюсь воплотить то, что у меня есть на данный момент в голове: какие-то звуки, мысли, идеи, понимание музыки, ощущение времени.
Когда ты стоишь за пультом, время по-другому ощущается и даже иначе, чем чувствуют музыканты, которые с тобой играют. Есть такая крылатая фраза «Времени нет. Его придумали люди». В момент исполнения ты находишься вне времени, которое на планете Земля существует. Например, для меня симфонии Брукнера — парад планет. Он оперирует довольно простыми средствами, а ворочает при этом какими-то галактиками. И когда ты в это измерение попадаешь, то оказываешься вне временного контекста. Это необъяснимые метафизические вещи.
А вообще, лучшая музыка — звуки природы. Я как-то ходил в поход с композитором Алексеем Сысоевым. Мы путешествовали по Полярному Уралу — тундра, тайга. До этого похода я всегда, очутившись в каком-то прекрасном месте, думал: «Здесь надо играть Брукнера, Малера», поскольку чувствовал эту вертикаль с космосом. И вот когда я попал в первозданные условия с невероятными пейзажами, каким-нибудь огромным орланом вдали, я понял, что тут никакая музыка не нужна. Справка «Известий» Филипп Чижевский окончил Московскую консерваторию по специальностям «хоровое дирижирование» 2008 и «оперно-симфоническое дирижирование» 2010.