Примечательна и речь основателя Прогрессивного блока в Думе Павла Милюкова «Глупость или измена», произнесенная им 1 ноября 1916 года. глупость или измена?'. Прав академик Глазьев, когда предполагает, что происходящее "по сути, является государственной изменой". 14 ноября 1916 года депутат Павел Милюков произнес в Государственной Думе свою знаменитую антиправительственную речь: «Глупость или измена?», где он обвинил в.
ИСТОРИЧЕСКИЙ КЛУБ (обо всём понемногу)
В конце концов 9 ноября 1916 г. Штюрмер был отправлен в отставку, а на его место был назначен А. Трепов, работавший до нового назначения министром путей сообщений. Фраза Милюкова обязана своим рождением самому же правительству Б. Штюрмера, точнее, его военному министру Д.
В то время обвинения в германофильстве, измене, тайных переговорах с немцами выдвигались против многих царских чиновников.
Украина отказывается от вступления в военные союзы, от размещения иностранных военных баз, контингентов, проведения военных учений на территории Украины без согласия государств-гарантов, включая Россию. При этом Москва «не возражает против стремления Украины вступить в Европейский союз», добавил Мединский. Украина же откажется от возвращения Крыма и Донбасса военным путём. Глава российской делегации указал, что предложения украинской стороны по системе гарантий безопасности предполагают, что они не распространяются на территорию Крыма и Донбасса. Гарантии безопасности не распространяются на территорию Крыма и Севастополя, то есть Украина отказывается от стремления вернуть Крым и Севастополь военным путём и заявляет о том, что это возможно только путём переговоров. Конечно, это не соответствует никак нашей позиции, но Украина сформулировала свой подход», — заявил Мединский. Учитывая, что гарантии безопасности не распространяются на ту часть Украины, которую она называет отдельными районами Донецкой и Луганской областей, то есть ЛДНР, остаётся открытым вопрос, в каких границах сохраняются республики Донбасса. Судя по проекту договора, в границах, которые контролировали власти ЛДНР до начала спецоперации, а вовсе не в границах бывших Луганской и Донецкой областей. И что, после моря пролитой крови войскам ЛДНР возвращаться к прежним границам?
Предлагает вынести вопросы за скобки и вести переговоры лет 15. А что потом? Все эти торопливые заявления Мединского и произвели эффект разорвавшейся бомбы. А тут ещё и заявление замминистра обороны об уходе из-под Киева частей российской армии, чтобы не мешать переговорам. Грянувший гром общественного возмущения можно было охарактеризовать знаменитой фразой Павла Милюкова: Что это?
Во французской желтой книге был опубликован германский документ, в котором преподавались правила, как дезорганизовать неприятельскую страну, как создать в ней брожение и беспорядки. Господа, если бы наше правительство хотело намеренно поставить перед собой эту задачу, или если бы германцы захотели употребить на это свои средства, средства влияния или средства подкупа, то ничего лучшего они не могли сделать, как поступать так, как поступало русское правительство Родичев с места: «К сожалению, это так». И вы, господа, имеете теперь последствия, Еще 13 июня 1916 г. Я цитирую свои тогдашние слова. Я указывал тогда, — привожу опять мои слова, — что «слухи эти забираются высоко и никого не щадят». Увы, господа, это предупреждение, как все другие, не было принято во внимание. В результате, в заявлении 28-ми председателей губернских управ, собравшихся в Москве 29 октября этого года, вы имеете следующие указания: «мучительное, страшное подозрение, зловещие слухи о предательстве и измене, о темных силах, борющихся в пользу Германии и стремящихся путем разрушения народного единства и сеяния розни подготовить почву для позорного мира, перешли ныне в ясное сознание, что вражеская рука тайно влияет на направление хода наших государственных дел». Естественно, что на этой почве возникают слухи о признании в правительственных кругах бесцельности дальнейшей борьбы, своевременности окончания войны и необходимости заключения сепаратного мира. Господа, я не хотел бы идти навстречу излишней, быть может, болезненной подозрительности, с которой реагирует на все происходящее взволнованное чувство русского патриота. Но как вы будете опровергать возможность подобных подозрений, когда кучка темных личностей руководит в личных и низменных интересах важнейшими государственными делами? У меня в руках номер «Берлинер Тагеблатт» от 16 октября 1916 г. Штюрмер в 1916 г. Манасевич-Мануйлов был при нем чиновником по особым поручениям и попался на вымогательстве. Сведения этой статьи отчасти запоздали, отчасти эти сведения неверны. Так немецкий автор имеет наивность думать, что Штюрмер арестовал Манасевича-Мануйлова, своего личного секретаря. Господа, вы все знаете, что это не так и что люди, арестовавшие Манасевича-Мануйлова и не спросившие Штюрмера, были за это удалены из кабинета. Штюрмер не арестовал Манасевича-Мануйлова аплодисменты слева, голоса «Верно». Родичев с места: «К несчастью, это правда». Вы можете спросить: кто такой Манасевич-Мануйлов? Почему он нам интересен? Я вам скажу, господа. Манасевич-Мануйлов — это бывший чиновник тайной полиции в Париже, известная «Маска» «Нового Времени», сообщавшая этой газете пикантные вещи из жизни революционного подполья. Но он, что для нас интереснее, есть также исполнитель особых секретных поручений. Одно из этих поручений вас может заинтересовать сейчас. Несколько лет тому назад Манасевич-Мануйлов попробовал было исполнить поручение германского посла Пурталеса, назначившего крупную сумму, говорят около 800 000 руб. Я очень рад сказать, что сотрудник «Нового Времени» вышвырнул Манасевича-Мануйлова из своей квартиры и Пурталесу стоило немало труда затушевать эту неприятную историю.
Это, господа, также не секрет. Он заявил, следователю, что поделился взяткой с председателем Совета министров». Родичев с места: «это все знают». Милюков даже не постарался увязать как-нибудь бросавшееся в глаза противоречие с тем, что перед тем говорилось о Манасевиче. Цитируя сообщение «Rerl. Нет, господа, Ман. Если это было так, то при чем же взятка, которой «русский Ракомболь» поделился со своим покровителем? Но сейчас нас интересуют не взаимные отношения Штюрмера и Ман. Об этом, вероятно, знает Завадский, который может точно сказать, каково было то показание Манасевича о взятке, на которое я ссылаюсь. Показание, по-видимому, было не прямое и без свидетелей»... Председатель: Т. Милюков: Я не знаю цифры. Председатель: Вы говорите о взятке от Рубинштейна? Милюков: Это показание, которое Манасевич давал уже после ареста. Я не помню подробностей, но дело шло о деньгах, им фактически полученных. Председатель: Для чего? Милюков: Как он намекал на следствии, предназначенных для передачи по начальству; это Завадский может точно сказать. Председатель: Вы говорите об истории с Татищевым? Милюков: Совершенно верно. Говорят, было два показания: одно, которое он дал сначала, затем с ним случился припадок, показание было прервано; потом давалось другое показание, в более осторожных выражениях». Что же взятка была от Рубинштейна, арестованного пресловутой комиссией ген. Батюшина не без участия Манасевича-Мануйлова или от гр. Татищева, председателя Соединенного банка в Москве, которого пытался шантажировать «русский Ракомболь» — правда в обстановке, не исключавшей в свою очередь некоторой провокации в отношении «личного секретаря» председателя Совета министров со стороны директора деп. Свидетель, как будто, определенно подтвердил, что сведения, полученные им, имели ввиду дело Соединенного банка. Тут далеко было до «миллиона». Манасевич получил от татищевского зятя — тоже Хвостова, из рук в руки 25 тыс. Завадский, на которого пытался сослаться Милюков, не счел нужным вмешаться и разъяснить дело — по крайней мере стенограмма этого не отмечает. Завадский был прокурором судебной палаты в период следствия над Ман. Он написал, как мы знаем, воспоминания и в них ни одним словом не подтвердил заверений обличителя с думской кафедры 366. Завадский, между прочим, рассказал, как произошло «освобождение», вернее изменение меры пресечения, принятой против обвиняемого — версия прокурора, непосредственного участника этого «освобождения», решительно разойдется с тем, что говорил думский политик, и что «все знали», как утверждал Родичев в Гос. Обвиняемый в такой мере чувствовал за собой «сильную руку», что, находясь в предварительном заключении, на допросах грозил следователю и прокурору палаты. Но прокурор протестовал, и Макаров больше не заводил речи об освобождении Манасевича. Но судьба распорядилась по-иному. В период следствия Ман. По заключению экспертов обвиняемый мог оправиться от удара только при условии заботливого ухода. В виду неудовлетворительности больницы в доме предварительного заключения Завадский пошел навстречу предложению судебного следователя Середы освободить Ман. Так было. Повесть о «миллионе», который хотели получить с Рубинштейна, обвиняемого в государственной измене по иной версии этот «миллион» превратился в уплату 100 тыс. Она далеко выходит за пределы темы, поставленной речью 1 ноября. Нам придется в коротких словах ее коснуться ниже при характеристике сплетен вокруг имени банкира Рубинштейна, как одного из проводников сепаратного мира. Совершенно очевидно одно, что эта повесть не может быть спаяна со Штюрмером и в гораздо большей степени находилась в связи с тем, что делалось в недрах самой батюшинской комиссии, состоявшей в ведении начальника штаба верховного главнокомандующего 367. Разве не политическим выпадом надо считать голословное утверждение, что власть «сознательно» предпочитала «хаос и дезорганизацию» в тылу, зная, что это «может служить мотивом для прекращения войны»? Милюков говорил, между прочим, что «на почве общего недовольства и раздражения власть намеренно занимается вызыванием народных вспышек», — делается это путем провокации: «участие департамента полиции в последних волнениях на заводах доказано». Если бы мы занялись характеристикой деятельности департамента полиции старого режима, мы неизбежно натолкнулись бы на раскинутую им сеть провокации. Это была исконная черта охранной политики, рожденная отнюдь не во времена специфического искания пути к сепаратному миру 368. Столь же изначальна была как бы органическая связь провокации с крайними революционными течениями. Элементарен был бы однако тот, кто поставил бы здесь знак идентичности. Лидер думской оппозиции был плохо осведомлен о течениях в рабочем движении и как он не разобрался в февральских днях, предшествовавших революции 369 , так неверно оценил он и то, что происходило на петербургских заводах в дни «последних волнений», предшествовавших его выступлению в Думе. Если Милюков считал «доказанным» участие в них департамента полиции, то столь же несомненным было и влияние «ленинского подполья» на октябрьские стачки политического характера с протестом против военно-полевого суда над матросами и т. Эти волнения ознаменовались зловещим явлением присоединения к бастующим солдат 181 пехотного полка и последовавшей затем «крупной свалкой с полицией» 370. Французский посол, осведомленный директором автомобильного завода «Рено», узнал об этом раньше председателя Совета министров и с волнением информировал Штюрмера, что войска стреляли в полицейских. Штюрмер на это ответил, что «репрессия будет беспощадная». Министр торговли и промышленности Шаховской довольно точно и определенно охарактеризовал движение во всеподданнейшем докладе, в полном согласии с формулировкой, данной и в «Бюллетене» так называемой «рабочей группы» при военно-промышленных комитетах. Конечно, можно было идти дальше и считать с некоторым даже правдоподобием, что политическая забастовка октябрьских дней прошла при содействии не только полиции, но и немецкой агентуры в соответствии с теми директивами, о которых говорил документ из «Желтой книги» и на который ссылался думский обличитель правительства. Едва ли отсюда будет вытекать однако неизбежным логический вывод, что октябрьская волна стачек протекала при сознательном попустительстве правительства в лице Штюрмера и Протопопова. Кто заглянет в переписку Царя и Царицы, тот увидит, какое огромное место занимает в этой переписке вопрос об организации тыла и в частности продовольствия. С чувством какого-то отчаяния Николай II писал жене 20 сентября 16г. Сегодня Алексеев дал мне письмо, полученное от милейшего кн. Оболенского, председателя по продовольствию б. Он открыто признается, что они ничем не могут облегчить положение, что работают они впустую, что министерство земледелия не обращает внимания на их представления, цены все растут, и народ начинает голодать. Ясно, к чему может привести страну такое положение дел. Старый Шт. Я не вижу иного выхода, как передать дело военному ведомству, но это также имеет свои неудобства. Самый проклятый вопрос, с которым я когда-либо сталкивался. Я никогда не был купцом и просто ничего не понимаю в этих вопросах о продовольствии и снабжении». По словам Протопопова, при первом же его докладе в качестве министра, Царь просил его познакомиться с продовольственным вопросом и с продовольствия начинать каждый из последующих докладов. С первого дня, как Царь принял бразды верховного командования, А. Ею же 29 августа измышлен проект посылки «свитских» на заводы и фабрики для того, чтобы узнать нужды рабочих: пусть знают, что «не одна Дума сует свой нос во все» 371. На Хвостова возлагаются особые надежды показания Белецкого , — он обещал открыть продовольственные лавки для рабочих в фабричных районах. Он бы сунул нос повсюду, накинулся бы на купцов, которые плутуют и запрашивают невозможные цены... Наш Друг встревожен мыслью, что, если так протянется месяца два, то у нас будут неприятные столкновения и истории в городе. Я это понимаю, потому что стыдно так мучить бедный народ, да и унизительно перед нашими союзниками. У нас всего очень много, только не желают привозить, а когда привозят, то назначают цены, не доступные ни для кого. Почему не попросить его взять все это в руки месяца на два или хоть на месяц? Он бы не допустил, чтобы продолжалось мошенничество. Он превосходно умеет приводить все в порядок, расшевелить людей, но не надолго». Мы видим, что и «наш Друг встревожен» и подает совет через «видения», ему представившиеся. Происходило, по словам А. Ему ночью было вроде видения — все города, железные дороги и т. Недовольство будет расти, если положение не изменится. В сущности все можно сделать... Только не надо комиссии, которая затянет все дело на недели, надо, чтобы это было немедленно приведено в исполнение». В ответ на письмо мужа о том отчаянии, в которое его повергает продовольственная разруха, А. Так часто у Него бывают здравые суждения, которые не приходят другим на ум — Бог вдохновляет Его, и завтра я тебе напишу, что Он сказал 373. Он говорит, что дела теперь пойдут лучше, потому что Его меньше преследуют — как только усиливаются нападки на Него, так все идет хуже». Когда злонамеренные люди хотят чего-нибудь добиться, они постоянно обращаются с речами, и их слушают; и теперь, если благонамеренные потрудятся сделать то же самое, без сомнения крестьяне станут их слушать. Губернаторы, вице-губернаторы и все их чиновники должны принять в этом участие — поговори с Протоп. Под влиянием советов со стороны рождались, быть может, несуразные проекты в наивном представлении А. Бадмаев писал, что он мог бы «руководить» этим делом, «если бы имел время».... Как можно было в таких условиях обвинять правительство, насколько речь идет о представителях верховной власти, в провокации «голодного бунта» в целях прекращения войны? В массовом сознании это обвинение отливалось в форму легендарных слухов, что «немцы дали министрам миллиард за обещание уморить возможно большее число простых людей». Департамент полиции отплачивал оппозиции той же монетой и в свою очередь накануне революции обвинял деятелей прогрессивного блока в провокации «голодного бунта» в целях заставить правительство уступить. По утверждению Жильяра, А. В глазах той среды, на которую опирался проблематический «черный блок», вопросы об организации продовольственного дела являлись также краеугольным камнем правительственной экономики. Ими заняты были все совещания «монархических организаций»; «сытый и обеспеченный рабочий не пойдет на баррикады» — это лейтмотив всех «пожеланий» 15г. В «настойчивых просьбах», обращенных к правительству со стороны саратовского совещания, значится: «о принятии спешных мер для борьбы с дороговизной, вызывающей народные волнения, столь желательные нашим врагам». Саратовское совещание шло дальше в своих «пожеланиях» — вплоть до секвестра казной и милитаризации частных заводов, могущих изготовлять необходимый для снабжения войск боевой материал «в виду слабой деятельности и выяснившейся... Совета Щегловитовым 14 января 17г. Киева в разграничении функций исполнительных от руководящих и в создании планомерной сети продовольственных советов, которая урегулировала бы транзит, произвела бы учет наличных запасов продуктов, правильно распределила бы их и координировала бы деятельность городских и земских управ. Трудно в немногих словах охарактеризовать государственную экономику в те годы, когда на лицо был, по выражению Ленина, «величайшей силы исторический двигатель, который порождал невиданный кризис, голод, неисчислимые бедствия» — война. Марксистские историки советской формации будут доказывать, что выход из кризиса лежал не в «компромиссной политике», не в «заплатах», а в «уничтожении до основания» существовавшей экономической системы и введении «госкапитализма». Дело было не столько в организационных ошибках старого правительства, сколько в «неизбежном истощении хозяйства» — в крахе во время войны всей «капиталистической системы». Историки эти вместе с тем признают, что мероприятия правительства для изживания кризиса, правда, крайне непоследовательно, шли все по пути государственного регулирования хозяйственной жизни страны, встречая противодействие со стороны «буржуазии», которая отстаивала невмешательство государства в экономические отношения: важнейшие мероприятия правительства, направленные на усиление государственного контроля, срывались оппозицией Совещания по обороне, представлявшей интересы командовавших классов. Без существенных оговорок такое положение, конечно, признать нельзя достаточно указать хотя бы на «памятную записку», представленную Штюрмером при всеподданнейшей докладе 14 марта 16г. Но в общем тенденция старого режима идти во время войны по пути регулирования хозяйственной жизни отмечена верно — мы увидим см. Оппозиция возникала не только из классового своекорыстия, давшего «подозрительную трещину» в фундаменте прогрессивного блока, не только из разной оценки целесообразности той или иной экономической политики «друзья» Шульгина считали «твердые цены источником расстройства» и довольно настойчиво боролись с этими «социалистическими замашками», всемерно стремясь «удержать правительство от рискованных шагов государственного социализма» , но и из отвратного чувства значительных кругов прогрессивной общественности к осуществлению во время войны того немецкого Zuchthaus, который «Русские Ведомости» назвали «возрождением крепостного права в Германии» — своего рода тюрьмы с принудительной работой. Отсюда понятно, что на совет, данный французским социалистом Тома на завтраке у Сазонова в конце апреля 16г. По словам Наумова, эти отношения Штюрмер называл даже «настоящей симфонией», с чем, впрочем, министр земледелия, как музыкант, не согласился, отказываясь участвовать в такой «симфонии». На решительных мерах настаивало главным образом военное командование, мотивируя их чрезвычайными обстоятельствами. В записке «об учреждении верховного министра обороны», представленной Царю Алексеевым 15 июля, в 4 п. Эта мера считалась «надежным средством против забастовок» при условии устранения основной причины недовольства рабочих — «обеспечить их дешевым пропитанием». По проекту Алексеева у «верховного министра государственной обороны» должна была сосредоточиться «полнота чрезвычайной власти» «во всех внутренних областях Империи, составляющих в целом глубокий тыл, работающий на действующую армию» — «объединять, руководить и направлять единою волею деятельность всех министерств, государственных и общественных учреждений, находящихся вне пределов театра военных действий». Алексеев ничего не говорил о «военной диктатуре», но так поняли его проект, встретивший оппозицию с разных сторон. Не сочувствовала военной диктатуре А. Наумов рассказывал, что Царь ему показал алексеевскую записку, и что он высказался против «нового наслоения», считая «единство необходимым, во что бы то ни стало», министр земледелия посоветовал «верховное управление фронта слить с Советом министров». От имени «общественности» ополчился на «нелепое положение» председатель Думы: по его словам он запугал Царя опасностью создать себе «конкурента» — «так умалять себя на вашем месте я не позволил бы». Колебания Николая II выразились в компромиссном решении о передаче функций верховного управления по государственной обороне высшему существующему учреждению — Совету министров. Это скорее платоническое решение было подсказано Царю самими министрами на заседании в Ставке 28 июля: «У нас есть председатель Совета министров, пускай он возьмет в свои руки все управление, пускай объединяет», — предложил министр путей сообщения Трепов; по существу это ничего не разрешало... Так возникла «неограниченная, полномочная» диктатура Штюрмера, которую Чр. Мы видим, что монарх не был удовлетворен получилось, по выражению Родзянко, «совсем безвыходное положение» , и в письме 20 сентября он как бы возвращается к мысли о желательности реализовать июньский проект Алексеева 375. Вспомним, что А. Совет был дан. Это было время, когда восходила звезда Протопопова, и А. В своих письменных показаниях Протопопов подробно изложил, как всегда несколько нелепо и противоречиво, намеченный им план реорганизации продовольственного дела — главным образом хлебных заготовок, и последовавшей затем «комедии борьбы» по выражению советских историков в Совете министров за осуществление его проекта. Он предполагал основные операции возложить на земство, создав под контролем последнего особые торговые товарищества и привлекши к этому делу банки и крупные торговые фирмы. Таким путем предполагалось выявить и выпустить на рынок имевшиеся запасы 376. Существовавшие на местах организации мин. Средства давало бы мин. Далее Протопопов намеревался ввести обязательную хлебную повинность, установив временно до сбора, назначенного по раскладке, твердые цены. В организации продовольственного дела Протопопов преследовал и политические цели, желая не только вернуть мин. Широкое участие земских деятелей в закупочных операциях, по мнению министра, отвлекло бы их внимание от политики. Надзирающие губернаторы поручали закупку земствам только в том случае, если они не входили в союз, в случае, если бы земство отказывалось выйти из союза, операции производились бы губернским присутствием. По словам Протопопова, Совет министров за исключением гр. Игнатьева и не голосовавшего Бобринского, первоначально признал принципиально желательной передачу продовольственного дела в мин. Думы, изменил свое решение и при окончательном голосовании за передачу высказалось лишь 6 человек против 8. Штюрмер, голосовавший за положительное решение, высказал уверенность, что Царь согласится с меньшинством, и что вопрос будет проведен до открытия Думы в порядке ст. Очевидно, под влиянием такого голосования Протопопов внес изменение в свой проект и остановился на организации «для надзора за продовольственным делом» Совещания трех министров путей сообщ. В протопоповском проекте ее больше всего привлекала заманчивая мысль «борьбы» с оппозиционными земским и городским союзами: «Я была не согласна, — писала она позже, — с этой бумагой то есть с проектом «совещания трех министров» и знала, что наш Друг тоже будет против, а потому послала Пр отопопова к нему, чтобы они вместе обсудили это дело». Совещание в обычном квартете Бадмаев, Распутин, Протопопов и Курлов состоялось — о нем упомянул Протопопов, приписывая себе инициативу просить Распутина «ускорить передачу» продовольствия в ведение министерства вн. Царь был в Киеве. Телеграмму получил и недоумевал. И только, получив разъяснительное письмо А. Смысл разъяснения А. Это был единственный раз, когда за все время своего неофициального «регентства» А. Наш Друг сказал, что это было абсолютно необходимо. Протопопов в отчаянии, что вручил тебе тогда ту бумагу, он был уверен в своей правоте, пока Гр. А потому я вчера говорила со Штюрмером, они оба верят в удивительную Богом ниспосланную мудрость нашего Друга...
Выпуск 130. Кургинян - Администрация президента подставила Путина. Глупость или измена
Теперь речь идет не о «нанесении стратегического поражения России на Украине», а о том, чтобы «не дать России победить в войне». Первым на трибуну вышел лидер кадетов Павел Милюков, выступивший с речью, в которой рефреном, в ходе перечисления действий правительства, звучало: «Что это, глупость или измена? Глупость или измена?». В своей речи политик критиковал действующую власть, в частности главу правительства Бориса Штюрмера. Его выступление до предела подогрело и без того взбудораженное общественное мнение и, по существу, стало сигналом для начала активной подготовки революции, разразившейся уже через 3 месяца. Выражение «глупость или измена?» после выступления Милюкова стало очень популярным в Думе и вскоре почти каждый выступающий упоминал это выражение, говоря о положении дел в правительстве России.
И глупость, и измена
Выражение «глупость или измена?» после выступления Милюкова стало очень популярным в Думе и вскоре почти каждый выступающий упоминал это выражение, говоря о положении дел в правительстве России. Первым на трибуну вышел лидер кадетов Павел Милюков, выступивший с речью, в которой рефреном, в ходе перечисления действий правительства, звучало: «Что это, глупость или измена?». Впоследствии выражение «глупость или измена?» стало крылатым, оно используется в СМИ. 14 ноября (по новому стилю) 1916 года депутат Павел Милюков произнес в Таврическом дворце Санкт-Петербурга на заседании Государственной Думы свою знаменитую антиправительственную речь «Глупость или измена?».
Глупость или измена
Что в основе этого саботажа – глупость или измена, мне неведомо. Выражение «глупость или измена?» после выступления Милюкова стало очень популярным в Думе и вскоре почти каждый выступающий упоминал это выражение, говоря о положении дел в правительстве России. В своей нашумевшей речи на осенней сессии 1916 г. в Думе, текст которой распространялся по стране в списках, лидер кадетской фракции П.Н. Милюков доказывал, что вся политика царского правительства 1914-1916 гг. была продиктована «либо глупостью, либо изменою».
Глупость или измена
| Выбор между глупостью и изменой. К годовщине знаменитой речи Милюкова | Выступление «Глупость или измена» в Государственной Думе в 01.11.1916 году Павла Милюкова послужила катализатором для февральской революции. |
| "Нехитрый план" - на что был "обменян" Херсон? | 14 ноября 1916 года депутат Павел Милюков произнес в Государственной Думе свою знаменитую антиправительственную речь: «Глупость или измена?», где он обвинил в. |
| Глупость или измена | В своей нашумевшей речи на осенней сессии 1916 г. в Думе, текст которой распространялся по стране в списках, лидер кадетской фракции П.Н. Милюков доказывал, что вся политика царского правительства 1914-1916 гг. была продиктована «либо глупостью, либо изменою». |
В чем значимость думской речи П. Н. Милюкова «Глупость или измена»?
В России новости о поражениях и упущенных победах подогревали антинемецкие настроения. Так разве же не все равно для практического результата, имеем ли мы в данном случае дело с глупостью или с изменой? Первым на трибуну вышел лидер кадетов Павел Милюков, выступивший с речью, в которой рефреном, в ходе перечисления действий правительства, звучало: «Что это, глупость или измена?». Главная» Новости» Выступление милюкова в госдуме 1 ноября 1916 года.
Что это — глупость или измена?
В московских газетах была напечатана заметка по поводу записки крайне правых Замысловский с места: «И всякий раз это оказывается ложью» , доставленная в Ставку в июле перед второй поездкой Штюрмера. В этой записке заявляется, что, хотя и нужно бороться до окончательной победы, но нужно кончить войну своевременно, а иначе плоды победы будут потеряны вследствие революции Замысловский с места: «Подписи, подписи». Это — старая для наших германофилов тема, но она развивается в ряде новых нападок. Мы говорим правительству, как сказала декларация блока: мы будем бороться с вами, будем бороться всеми законными средствами до тех пор, пока вы не уйдете. Говорят, что один член совета министров, услышав, что на этот раз Государственная Дума собирается говорить об измене, взволнованно вскрикнул: «Я, быть может, дурак, но я не изменник».
Господа, предшественник этого министра был несомненно умным министром так же как предшественник министра иностранных дел был честным человеком. Но их теперь ведь нет в составе кабинета. Так разве же не все равно для практического результата, имеем ли мы в данном случае дело с глупостью или с изменою? Когда вы целый год ждете выступления Румынии, настаиваете на этом выступлении, а в решительную минуту у вас не оказывается ни войск, ни возможности быстро подвозить их по единственной узкоколейной дороге, и, таким образом, вы еще раз упускаете благоприятный момент нанести решительный удар на Балканах, — как вы назовете это: глупостью или изменой?
Когда, вопреки нашим неоднократным настаиваниям, начиная с февраля 1916 г. Выбирайте любое. Последствия те же. Когда со все большею настойчивостью Дума напоминает, что, надо организовать тыл для успешной борьбы, а власть продолжает твердить, что организовать, — значит организовать революцию, и сознательно предпочитает хаос и дезорганизацию — что это, глупость или измена?
Аджемов: «Это глупость». Мало того. Когда на почве общего недовольства и раздражения власть намеренно занимается вызыванием народных вспышек — потому что участие департамента полиции в последних волнениях на заводах доказано, — так вот, когда намеренно вызываются волнения и беспорядки путем провокации и при том знают, что это может служить мотивом для прекращения войны, — что это делается, сознательно или бессознательно? Когда в разгар войны "придворная партия «подкапывается под единственного человека, создавшего себе репутацию честного у союзников шум и когда он заменяется лицом, о котором можно сказать все, что я сказал раньше, то это...
Марков 2-й: «А ваша речь — глупость или измена? Моя речь — есть заслуга перед родиной, которой вы не сделаете. Нет господа, воля ваша, уж слишком много глупости. Замысловский: «Вот это верно».
Как будто трудно объяснить все это только одною глупостью. Нельзя поэтому и население обвинять, если оно приходит к такому выводу, который я прочитал в заявлении председателей губернских управ. Вы должны понимать и то, почему у нас сегодня не раздается никакой другой речи, кроме той, которую я уже сказал: добивайтесь ухода этого правительства. Вы спрашиваете, как же мы начнем бороться во время войны?
Да ведь, господа, только во время войны они и опасны.
Исторический слом России — октябрьский переворот, гражданская война, которым он способствовал, прошли уже без Милюкова. Тот благополучно укрылся во Франции, где скончался в 1943 году.
В нем он признает свою вину за содеянное, понимая, что «история проклянет нас, вызвавших бурю». Признает, что специально раскачивал лодку в то время, как страна воевала. Сам Милюков настаивал на том, что это фальшивка.
Тем не менее документ этот был введен в оборот в советской историографии. Дякина «Русская буржуазия и царизм в годы первой мировой войны 1914—1917». Кувшинова «Разоблачение партией большевиков идеологии и тактики кадетов февраль — октябрь 1917 г.
Издательство Московского университета 1982. Оригинал документа под названием «Из письма лидера кадетской партии, бывшего министра первого Временного правительства П. Милюкова бывшему члену Совета монархических съездов И.
Ревенко конец декабря 1917 — начало января 1918 года » хранится в архиве ФСБ. Автор пишет: «Вы знаете, что твердое решение воспользоваться войною для производства переворота было принято нами вскоре после начала этой войны. Заметьте также, что ждать больше мы не могли, ибо знали, что в конце апреля или начале мая наша армия должна была перейти в наступление, результаты коего сразу в корне прекратили бы всякие намеки на недовольство и вызвали бы в стране взрыв патриотизма и ликования….
История проклянет вождей наших, так называемых пролетариев, но проклянет и нас, вызвавших бурю. Что же делать теперь, спрашиваете Вы…Не знаю.
Вот что говорится в этой статье: «Как бы не обрусел старик Штюрмер смех , все же довольно странно, что иностранной политикой в войне, которая вышла из панславистских идей, будет руководить немец смех. Министр-президент Штюрмер свободен от заблуждений, приведших к войне. Он не обещал, — господа, заметьте, — что без Константинополя и проливов он никогда не заключит мир. В лице Штюрмера приобретено орудие, которое можно употреблять по желанию.
Благодаря политике ослабления Думы, Штюрмер стал человеком, который удовлетворяет тайные желания правых, вовсе не желающих союза с Англией. Он не будет утверждать, как Сазонов, что нужно обезвредить прусскую военную каску». Откуда же берут германские и австрийские газеты эту уверенность, что Штюрмер, исполняя желание правых, будет действовать против Англии и против продолжения войны? Из сведений русской печати. В московских газетах была напечатана заметка по поводу записки крайне правых Замысловский с места: «И всякий раз это оказывается ложью» , доставленная в Ставку в июле перед второй поездкой Штюрмера. В этой записке заявляется, что, хотя и нужно бороться до окончательной победы, но нужно кончить войну своевременно, а иначе плоды победы будут потеряны вследствие революции Замысловский с места: «Подписи, подписи».
Это — старая для наших германофилов тема, но она развивается в ряде новых нападок. Мы говорим правительству, как сказала декларация блока: мы будем бороться с вами, будем бороться всеми законными средствами до тех пор, пока вы не уйдете. Говорят, что один член совета министров, услышав, что на этот раз Государственная Дума собирается говорить об измене, взволнованно вскрикнул: «Я, быть может, дурак, но я не изменник». Господа, предшественник этого министра был несомненно умным министром так же как предшественник министра иностранных дел был честным человеком. Но их теперь ведь нет в составе кабинета. Так разве же не все равно для практического результата, имеем ли мы в данном случае дело с глупостью или с изменою?
Когда вы целый год ждете выступления Румынии, настаиваете на этом выступлении, а в решительную минуту у вас не оказывается ни войск, ни возможности быстро подвозить их по единственной узкоколейной дороге, и, таким образом, вы еще раз упускаете благоприятный момент нанести решительный удар на Балканах, — как вы назовете это: глупостью или изменой? Когда, вопреки нашим неоднократным настаиваниям, начиная с февраля 1916 г. Выбирайте любое. Последствия те же. Когда со все большею настойчивостью Дума напоминает, что, надо организовать тыл для успешной борьбы, а власть продолжает твердить, что организовать, — значит организовать революцию, и сознательно предпочитает хаос и дезорганизацию — что это, глупость или измена? Аджемов: «Это глупость».
Мало того. Когда на почве общего недовольства и раздражения власть намеренно занимается вызыванием народных вспышек — потому что участие департамента полиции в последних волнениях на заводах доказано, — так вот, когда намеренно вызываются волнения и беспорядки путем провокации и при том знают, что это может служить мотивом для прекращения войны, — что это делается, сознательно или бессознательно? Когда в разгар войны "придворная партия «подкапывается под единственного человека, создавшего себе репутацию честного у союзников шум и когда он заменяется лицом, о котором можно сказать все, что я сказал раньше, то это... Марков 2-й: «А ваша речь — глупость или измена?
В частности, после возвращения из поездки Милюков в своих мемуарах отмечал: «На меня посыпался целый букет фактов — достоверных, сомнительных и неправдоподобных: рассортировать их было нелегко. Я получил сведения о русских германофильских салонах, руководимых дамами с видным общественным положением». Полученные Милюковым сведения из-за рубежа указывали на то, что Штюрмер готовил сепаратный мир с Германией и снабжал врага информацией о планах русского военного командования. Для Милюкова это стало поводом выступить с разоблачительной речью на возобновлённом заседании Государственной думы четвёртого созыва. Первым, кто ступил на трибуну парламента, был Павел Милюков.
Его речь произвела неизгладимое впечатление на собравшихся. Основываясь на увиденном и прочитанном во время своего путешествия по Европе, он начал со следующего: «Мы потеряли веру в то, что эта власть может нас привести к победе, ибо по отношению к этой власти и попытки исправления, и попытки улучшения, которые мы тут предпринимали, не оказались удачными. Все союзные государства призвали в ряды власти самых лучших людей из всех партий. Они собрали кругом глав своих правительств всё то доверие, все те элементы организации, которые были налицо в их странах, более организованных, чем наша. Что сделало наше правительство? Наша декларация это сказала. С тех пор, как выявилось в четвёртой Государственной думе то большинство, которого ей раньше недоставало, большинство, готовое дать доверие кабинету, достойному этого доверия, — с этих самых пор все почти члены кабинета, которые сколько-нибудь могли рассчитывать на доверие, все они один за другим систематически должны были покинуть кабинет». В своей речи политик критиковал действующую власть, в частности главу правительства Бориса Штюрмера. Основываясь на статьях иностранных газет, Милюков убеждал членов Думы в том, что Штюрмер передавал немецкому командованию планы наступления российской армии, что он являлся предателем и изменником.
Неоднозначную реакцию среди думцев, а впоследствии и во всём обществе вызывало высказывание Милюкова «глупость или измена»: «Когда вы целый год ждёте выступления Румынии, настаиваете на этом выступлении, а в решительную минуту у вас не оказывается ни войск, ни возможности быстро подвозить их по единственной узкоколейной дороге, и, таким образом, вы ещё раз упускаете благоприятный момент нанести решительный удар на Балканах, — как вы назовёте это: глупостью или изменой? Когда, вопреки нашим неоднократным настаиваниям, начиная с февраля 1916 года и кончая июлем 1916 года — причём уже в феврале я говорил о попытках Германии соблазнить поляков и о надежде Вильгельма получить полумиллионную армию — когда, вопреки этому, намеренно тормозится дело и попытка умного и честного министра решить, хотя бы в последнюю минуту, вопрос в благоприятном смысле кончается уходом этого министра и новой отсрочкой, а враг наш, наконец, пользуется нашим промедлением, — то это: глупость или измена? Выбирайте любое. Последствия те же». Оппозиционный фронт на то время разваливался. Было очевидно, что их способы борьбы с режимом не давали желаемых результатов.
Что это глупость или измена?
В лице Штюрмера приобретено орудие, которое можно употреблять по желанию. Благодаря политике ослабления Думы, Штюрмер стал человеком, который удовлетворяет тайные желания правых, вовсе не желающих союза с Англией. Он не будет утверждать, как Сазонов, что нужно обезвредить прусскую военную каску». Откуда же берут германские и австрийские газеты эту уверенность, что Штюрмер, исполняя желание правых, будет действовать против Англии и против продолжения войны? Из сведений русской печати. В московских газетах была напечатана заметка по поводу записки крайне правых Замысловский с места: «И всякий раз это оказывается ложью» , доставленная в Ставку в июле перед второй поездкой Штюрмера.
В этой записке заявляется, что, хотя и нужно бороться до окончательной победы, но нужно кончить войну своевременно, а иначе плоды победы будут потеряны вследствие революции Замысловский с места: «Подписи, подписи». Это — старая для наших германофилов тема, но она развивается в ряде новых нападок. Мы говорим правительству, как сказала декларация блока: мы будем бороться с вами, будем бороться всеми законными средствами до тех пор, пока вы не уйдете. Говорят, что один член совета министров, услышав, что на этот раз Государственная Дума собирается говорить об измене, взволнованно вскрикнул: «Я, быть может, дурак, но я не изменник». Господа, предшественник этого министра был несомненно умным министром так же как предшественник министра иностранных дел был честным человеком.
Но их теперь ведь нет в составе кабинета. Так разве же не все равно для практического результата, имеем ли мы в данном случае дело с глупостью или с изменою? Когда вы целый год ждете выступления Румынии, настаиваете на этом выступлении, а в решительную минуту у вас не оказывается ни войск, ни возможности быстро подвозить их по единственной узкоколейной дороге, и, таким образом, вы еще раз упускаете благоприятный момент нанести решительный удар на Балканах, — как вы назовете это: глупостью или изменой? Когда, вопреки нашим неоднократным настаиваниям, начиная с февраля 1916 г. Выбирайте любое.
Последствия те же. Когда со все большею настойчивостью Дума напоминает, что, надо организовать тыл для успешной борьбы, а власть продолжает твердить, что организовать, — значит организовать революцию, и сознательно предпочитает хаос и дезорганизацию — что это, глупость или измена? Аджемов: «Это глупость». Мало того. Когда на почве общего недовольства и раздражения власть намеренно занимается вызыванием народных вспышек — потому что участие департамента полиции в последних волнениях на заводах доказано, — так вот, когда намеренно вызываются волнения и беспорядки путем провокации и при том знают, что это может служить мотивом для прекращения войны, — что это делается, сознательно или бессознательно?
Когда в разгар войны "придворная партия «подкапывается под единственного человека, создавшего себе репутацию честного у союзников шум и когда он заменяется лицом, о котором можно сказать все, что я сказал раньше, то это... Марков 2-й: «А ваша речь — глупость или измена? Моя речь — есть заслуга перед родиной, которой вы не сделаете. Нет господа, воля ваша, уж слишком много глупости. Замысловский: «Вот это верно».
Как будто трудно объяснить все это только одною глупостью.
Мы говорим правительству, как сказала декларация блока: мы будем бороться с вами, будем бороться всеми законными средствами до тех пор, пока вы не уйдете. Говорят, что один член совета министров, услышав, что на этот раз Государственная Дума собирается говорить об измене, взволнованно вскрикнул: «Я, быть может, дурак, но я не изменник». Господа, предшественник этого министра был несомненно умным министром так же как предшественник министра иностранных дел был честным человеком. Но их теперь ведь нет в составе кабинета. Так разве же не все равно для практического результата, имеем ли мы в данном случае дело с глупостью или с изменою? Когда вы целый год ждете выступления Румынии, настаиваете на этом выступлении, а в решительную минуту у вас не оказывается ни войск, ни возможности быстро подвозить их по единственной узкоколейной дороге, и, таким образом, вы еще раз упускаете благоприятный момент нанести решительный удар на Балканах, — как вы назовете это: глупостью или изменой?
Когда, вопреки нашим неоднократным настаиваниям, начиная с февраля 1916 г. Выбирайте любое. Последствия те же. Когда со все большею настойчивостью Дума напоминает, что, надо организовать тыл для успешной борьбы, а власть продолжает твердить, что организовать, — значит организовать революцию, и сознательно предпочитает хаос и дезорганизацию — что это, глупость или измена? Аджемов: «Это глупость». Мало того. Когда на почве общего недовольства и раздражения власть намеренно занимается вызыванием народных вспышек — потому что участие департамента полиции в последних волнениях на заводах доказано, — так вот, когда намеренно вызываются волнения и беспорядки путем провокации и при том знают, что это может служить мотивом для прекращения войны, — что это делается, сознательно или бессознательно?
Когда в разгар войны "придворная партия «подкапывается под единственного человека, создавшего себе репутацию честного у союзников шум и когда он заменяется лицом, о котором можно сказать все, что я сказал раньше, то это... Марков 2-й: «А ваша речь — глупость или измена? Моя речь — есть заслуга перед родиной, которой вы не сделаете. Нет господа, воля ваша, уж слишком много глупости. Замысловский: «Вот это верно». Как будто трудно объяснить все это только одною глупостью. Нельзя поэтому и население обвинять, если оно приходит к такому выводу, который я прочитал в заявлении председателей губернских управ.
Вы должны понимать и то, почему у нас сегодня не раздается никакой другой речи, кроме той, которую я уже сказал: добивайтесь ухода этого правительства. Вы спрашиваете, как же мы начнем бороться во время войны? Да ведь, господа, только во время войны они и опасны. Они для войны опасны: именно потому-то во время войны и во имя войны, во имя того самого, что нас заставило объединиться, мы с ними теперь боремся. Голоса слева: «Браво». Мы имеем много, очень много отдельных причин быть недовольными правительством.
ВС РФ фактически сдают врагу Харьковскую область, а в это время в Москве устраивают праздничный салют. Что в основе этого саботажа — глупость или измена, мне неведомо. Скорее второе. Но если срочно не заняться наведением порядка, будет больно. И в белых перчатках, без репрессий, как бы кто не морщил носик, не получится. Украина, кстати, потому и держится, что очень жёстко, без сантиментов, расправляется с любыми отклонениями от генеральной линии.
Марков 2-й с места — Он только сообщил заведомую неправду. Председательствующий — Я повторяю, что призываю вас к порядку. Повторяю, что старая тема развивается на этот раз с новыми подробностями. Кто делает революцию? Вот кто: оказывается, ее делают городской и земский союзы, военно-промышленные комитеты, съезды либеральных организаций. Это самое несомненное проявление грядущей революции. Господа, вы знаете, что, кроме подобной записки, существует целый ряд отдельных записок, которые развивают ту же мысль. Есть обвинительный акт против городской и земской организации, есть и другие обвинительные акты, которые вам известны. Я спрашивал тогда себя, по какому рецепту это делается? Я поехал дальше в Швейцарию отдохнуть, а не заниматься политикой, но и тут за мной тянулись те же темные тени. На берегах Женевского озера, в Берне я не мог уйти от прежнего ведомства Штюрмера — от министерства внутренних дел и департамента полиции. Спросили, зачем эти чиновники департамента полиции оказываются постоянными посетителями салонов русских дам, известных своим германофильством. Оказывается, что Васильчикова имеет преемниц и продолжательниц. Чтобы открыть пути и способы той пропаганды, о которой недавно еще откровенно говорил нам сэр Джордж Бьюкенен. Нам нужно судебное следствие, вроде того, какое было произведено над Сухомлиновым. Когда мы обвиняли Сухомлинова, мы ведь тоже не имели тех данных, которые следствие открыло. Мы имели то, что имеем теперь: инстинктивный голос всей страны и ее субъективную уверенность аплодисменты. Господа, я может быть не решился бы говорить о каждом из моих отдельных впечатлений, если бы не было совокупных, и в особенности, если бы не было того подтверждения, которое я получил, переехав из Парижа в Лондон. Если в Швейцарии и в Париже я задавал себе вопрос, нет ли за спиной нашей официальной дипломатии какой-нибудь другой, то здесь уже приходилось спрашивать об иного рода вещах. Я миную Стокгольмскую историю, как известно, предшествовавшую назначению теперешнего министра и произведшую тяжелое впечатление на наших союзников. Я могу говорить об этом впечатлении, как свидетель; я хотел бы думать, что тут было проявление того качества, которое хорошо известно старым знакомым А. По счастью, в Стокгольме он был уже не представителем депутации, так как депутации в то время уже не существовало, она частями возвращалась в Россию. Но все же, господа, я не могу сказать, какую именно роль эта история сыграла в той уже известной нам прихожей, через которую, вслед за другими, прошел А. Во всяком случае, я имею некоторое основание думать, что предложения, сделанные германским советником Варбургом Протопопову, были повторены более прямым путем и из более высокого источника. Я нисколько не был удивлен, когда из уст британского посла выслушал тяжеловесное обвинение против того же круга лиц в желании подготовить путь сепаратному миру. Может быть, слишком долго остановился на Штюрмере? Но, господа, ведь на нем преимущественно сосредоточились все чувства и настроения, о которых я говорил раньше. Я думаю, что эти чувства и настроения не позволили ему занимать это кресло. Он слышал те возгласы, которыми вы встретили его выход. Будем надеяться вместе с вами, что он сюда больше не вернется. Аплодисменты слева. Мы говорим правительству, как сказала декларация блока: мы будем бороться с вами, будем бороться всеми законными средствами до тех пор, пока вы не уйдете. Господа, предшественник этого министра был несомненно умным министром так же как предшественник министра иностранных дел был честным человеком. Но их теперь ведь нет в составе кабинета.