Поздно вечером в субботу в городе Буденновске произошел мощный взрыв. Сегодня исполняется 25 лет со дня трагедии в Будённовске. Тогда в результате атаки террористов погибли 129 человек. Альфа из Москвы и Краснодара прибыла в Будённовск уже после безжалостной бойни на улицах города, когда на людей охотились, словно на диких зверей.
Участник штурма больницы в Буденновске: На простынях было написано кровью «Не стреляйте»
Моя семья и захват Будённовска | В Буденновске трое человек погибли в результате ДТП. По предварительным данным, трагедия произошла утром 7 августа на улице Строительной. |
Число жертв взрыва в Буденновске увеличилось до 3-х человек | Террористи́ческий акт в Будённовске — массовый захват заложников террористами под руководством Шамиля Басаева в июне 1995 года. |
Два человека погибли в результате взрыва на химпредприятии в Буденновске | В результате нападения погибли 129 человек, в том числе 18 правоохранителей и 17 военнослужащих. За 28 лет к длительным срокам лишения свободы удалось привлечь около 30 «басаевцев». |
Сегодня ставропольцы вспоминают жертв теракта в Буденновске | Жирным курсивом выделены инциденты, в результате которых погибло более 50 человек. |
В Буденновске вспомнили жертв теракта банды басаевцев 1995 года | В результате вооружённого захвата погибли 120 человек, включая 18 милицейских и 17 военнослужащих. |
Террористический акт в Будённовске
Мы продолжаем собирать свидетельства терроризма, если вы или ваши близкие стали жертвами или свидетелями теракта, напиши нам об этом. В детстве я жила в городе Туле, это примерно в двухстах километрах от Москвы. Там располагалась воздушно-десантная дивизия, в которой служил мой отец, там же он познакомился с моей мамой. Сам он был из маленького города Будённовска в Ставропольском крае. Многие удивляются, когда на вопросы о моей внешности я отвечаю, что мой отец с Северного Кавказа, и спрашивают: «Какое же Ставрополье — Кавказ? Самый настоящий, отвечаю я. От Будённовска до Грозного — столько же, сколько от Москвы до Тулы, всего двести километров. В тот день отец прибежал из части и стал кричать. Была среда, лето 95 года, отец служил в ВДВ, у него было дежурство, а у мамы отпуск, мы с ней сидели дома.
Мне было шесть лет, и папа кричал: — Будённовск захватили! Если бы я не вышла за тебя замуж, я бы никогда не узнала, что он вообще существует. Мы включили. Показывали кадры из больницы. Одна женщина из заложников была очень похожа на мою бабушку, мать отца. Родителям стало понятно, что нужно ехать. За несколько дней до этого из Будённовска сообщили, что погиб мой дядя Серёжа, сын тёти Моники.
Еще через два дня российские власти провели переговоры с Басаевым, в результате которых террористам позволили вернуться в Чечню при условии, что они освободят всех заложников. По делу о нападении на Будённовск проходят 195 человек. Часть из них сейчас отбывает наказание , других — до сих пор разыскивают. Самого Шамиля Басаева российские спецслужбы нашли и ликвидировали лишь через 11 лет после теракта.
В городе сразу образовалось много раненых и погибших. Басаев почти сразу стал требовать к себе журналистов, чтобы объявить свои требования. А пресса не явилась на переговоры. Потому что о них не знала. Просто штаб операции никакой информации нам не давал. И делал все, чтобы никого никуда не допустить. Прессу просто посылали куда подальше. В итоге Басаев сразу стал расстреливать заложников. Когда в штаб привезли воду и еду, я взял ящик с водой и понес внутрь. Наткнулся на совещание. Меня вычислили и выкинули оттуда. А боевики наоборот, пытались журналистов к себе заполучить. Сказал омоновцам: «Вон Кашпировский в больницу пошел. Но в больницу не пошел, зато выступил перед народом. Мелькало много известных людей. Но внутрь отправился только Кашпировский. Как он выводил людей, я уже не видел, но он точно помог освободить немало заложников. С Верой Чепуриной и с замом главврача Петром Костюченко я к нему потом ездил на годовщины теракта, но на днях он умер. Он сам оказался в заложниках. Его выпустили «за журналистами». Он к нам подошел: «Сволочи вы, там людей расстреливают за то, что журналисты не идут в больницу». Ну, мы и сели к ним в скорую и в больницу поехали. Мы вошли на территорию больницы. И уже там нас обстреляли. Веру Чепурину тогда ранили в горло. Она шла рядом со мной. Ее тут же в больнице прооперировали. В подвале лежали трупы. И боевиков, и заложников. С Басаевым я говорил. Было ощущение, что все в шоке. Я его спросил — что же он творит? Он мне ответил: «А ты видел больницы в Грозном? Что от них осталось, когда пришли ваши войска? Он считал, что у него своя правда. Хирурги оперировали и раненных жителей, и раненных боевиков. Было много беременных. Во время штурма 17 июня одной роженице оторвало руку.
Барсуков взял под козырек, позвонил Гусеву командир группы «Альфа». Этот разговор я передаю в книге. Гусев тоже не счел возможным Барсукову перечить. Они махали простынями и умоляли не стрелять. При этом самих террористов вы не видели. Они прятались за заложниками и вели огонь за их спинами. А как человек, который убьет мирных гражданских людей, как он потом с этим жить будет? Одно дело, если ты гранатометчик или из танка стреляешь. Ты не видишь лица человека, по которому ведешь огонь. Гранатометчик стрельнул: куда-то там улетел заряд, через километр приземлился, кого-то убил. Но он их в лицо не видел — тех, кого убил его выстрел. Осколки от моей стрельбы разлетались, и заложники импульсивно приседали, пытались укрыться. Со мной работали два снайпера. Если в этот момент они четко видели за присевшими заложниками человека с оружием — в него стреляли. У них тупо было больше стволов. Нас вышло 85 человек, и не все даже смогли найти точки для штурма. Я думаю, половина даже не была задействована. А их было порядка 150, и они сидели на заминированном дзоте, да еще с живым щитом. У них было нереальное преимущество. Среди нас были ребята, которые штурмовал дворец Амина в Кабуле. Они говорили: плотность огня из больницы была в десять раз больше, чем там. По нам били со всего фасада. Из каждого окна стреляли по три человека. Мне спасти надо моих товарищей, которые лежат раненые между моим укрытием и больницей и ждут, когда я им дам возможность вернуться. Вы сами видели, как все происходило, со стороны наступавших. Чеченец, который уже отсидел за Буденновск, — со стороны оборонявшихся. Заложник Евгений Ульшин стоял на окне, когда шел штурм. И хирург Анатолий Скворцов мог перемещаться по больнице и оказывал помощь раненым. Вы пишите, что со всеми встречались лично этой зимой и брали у них интервью. Почему вы решили не ограничиваться только собственными воспоминаниями? Я являюсь экспертом по безопасности многие годы и всегда говорю, что террористами не рождаются. Чтобы не было терроризма, не надо создавать для него почву. И я в книге показываю, что политики своими руками создали эту проблему, которая прорвалась в Буденновске. Как вы нашли их? Ульшину я очень благодарен за образ барана. Мне кажется, это кульминация книги, когда он, бывший заложник, говорит, что чувствовал там себя бараном. Потому что это относится не только к Буденновску, а вообще к жизни. Все мыслящие люди проходят через это «баранство». По крайней мере, мужики. Я за женщин не могу говорить, а мужики всегда чувствуют, когда что-то где-то они не могут сделать так, как надо, а делают так, как легче и проще. Алексей Филатов в темных очках с пулеметом во время службы. Фото: Из личного архива Ульшин в книге рассказывает про вертолетчика, который попал в заложники и признал, что «летун». Не юлил, не оправдывался. Террористы его расстреляли.
Россия вспоминает жертв теракта 1995 года, организованного чеченскими боевиками в Буденновске
Альфа из Москвы и Краснодара прибыла в Будённовск уже после безжалостной бойни на улицах города, когда на людей охотились, словно на диких зверей. Сегодня Будённовск живёт вполне обыденной и мирной жизнью: здесь построили стадион и готовятся возвести завод, радуются приезду знаменитостей и подолгу обсуждают любые экстраординарные события — новостей тут не так уж много. В ходе нападения на Буденновск погибли 129 человек, в том числе 18 милиционеров и 17 военных, еще 415 человек получили ранения, когда боевики открыли беспорядочную стрельбу на улицах города. Очевидцы — о нападении боевиков на Буденновск в 1995 году.
Новые подробности теракта в Буденновске
В Буденновске вспомнили жертв теракта банды басаевцев 1995 года - Российская газета | После гибели женщины и ребёнка во время ночного пожара в Будённовске было возбуждено уголовное дело. |
Число жертв взрыва в Буденновске увеличилось до 3-х человек | Альфа из Москвы и Краснодара прибыла в Будённовск уже после безжалостной бойни на улицах города, когда на людей охотились, словно на диких зверей. |
Крупнейшие теракты последних десятилетий в России - Ведомости | Пострадали 7 человек. Все пострадавшие доставлены в Центральную районную больницу г. Буденновска. |
В Будённовске трое молодых людей погибли в ДТП
19 июня из Буденновска в Чечню выдвинулась колонна из шести автобусов с 73 террористами и 123 заложниками. В результате вооружённого захвата заложников в Будённовске 129 человек погибло (в том числе 18 работников милиции и 17 военнослужащих), 415 человек получили огнестрельные ранения различной степени тяжести. В Буденновском районе в ДТП один человек погиб и семь ранены. От детонации взрывного устройства погибли 52 человека, более 150 получили ранения. В результате нападения на Будённовск погибли 129 человек (включая 18 милиционеров и 17 военнослужащих). Террористы стали сгонять людей в больницу Буденновска.
В городе Буденновске произошел взрыв на заводе по производству полиэтилена
Но вся наша операция сорвалась из-за алчности и жадности постовых гаишников. У нас просто не хватило денег добраться до Москвы». Тем не менее ни заложники, ни эксперты по сей день не верят в слова злоумышленника. В это время президент страны Борис Ельцин находился в Канаде на саммите G7. После освобождения Басаеву и его людям будет непременно предоставлен транспорт и сопровождение, которое гарантирует безопасность для боевиков», — говорил глава правительства. Несмотря на это министр обороны Павел Грачев считал необходимым начать штурм больницы — этот план привели в действие уже 17 июня в 5.
Мы поняли, что начался штурм больницы. Работников больницы вывели в коридор и поставили к окнам в качестве «живого щита». Бой длился четыре часа — в результате штурма погибли многие военнослужащие, в частности и из спецгруппы «Альфы», и заложники. Для нас это оказалось полной неожиданностью. Однако все же удалось войти в помещение и даже частично занять первый этаж, но если бы мы продолжили штурм, то, скорее всего, погибли бы не десятки, а сотни людей», — вспоминает вице-президент Международной ассоциации ветеранов спецподразделения «Альфа» Алексей Филатов.
В итоге был освобожден 61 человек из неврологического и травматологического отделения, которые плохо охранялись боевиками — однако попытка ликвидировать боевиков и освободить мирных граждан была признана неудачной. Провести переговоры с глазу на глаз с Басаевым вызвался бывший на то время депутатом Госдумы РФ экстрасенс Анатолий Кашпировский. Он пришел в медучреждение в сопровождении делегации, договорился с боевиком об освобождении пятерых беременных женщин, после чего сообщил, что останется в больнице как добровольный пленный. Кашпировскому удалось побеседовать с Басаевым в непринужденной обстановке — в ходе разговора террорист сообщил, что готов покинуть город при двух условиях: прекращении огня и организации стола переговоров. Ранее боевик выдвигал более сложные ультиматумы, отметил экс-депутат.
Ru» и коротко сказал ему: «Басаев дает добро. Условий всего два — прекращение огня и стол переговоров». Басаев стоял рядом, слушая наш разговор.
Но в этот тяжелый момент никто из нас не вправе стать рабом эмоций… …Люди, которым поручены действия против бандитов, - профессионалы, они делают все, что могут, в тяжелейшей ситуации. На них лежит огромная ответственность за жизнь заложников, и они ежеминутно рискуют своею жизнью….
Во вторник, 20 июня 1995-го, газета «МК» вышла с «шапкой»: «Горцы прикрылись беременными женщинами, а вся российская власть - Черномырдиным» «О трагедии Буденновска сегодня если и вспоминают, то больше в контексте споров. Кто-то говорит, что Черномырдин пошел тогда на поводу у бандитов», что если бы тех, первых, чеченских террористов уничтожили, то и других терактов не было бы, а война закончилась бы победой в том же году. Другие указывают на то, что уничтожение всех последующих террористов не остановило войны, которая унесла жизнь более 100 тысяч людей» Юлий Рыбаков, правозащитник, «Огонек», 2009 год Начало Великой Отечественной войны в 1941 году и террористический акт в Буденновске — эти две даты навсегда останутся в памяти народа. Конечно, говорить о том, что количество жертв, которые погибли в их ходе, несоизмеримо, но ведь каждая человеческая жизнь — бесценна! Но если о периоде войны в народной памяти сохранилось немало свидетельств, то о втором событии начинают постепенно забывать.
И хотя об этой трагедии написано уже немало правдивых и не очень очерков и историй, все-таки необходимо остановиться на этой теме еще раз. Теракт в Ставрополье содрогнул всю страну. Даже несмотря на то, что прошло уже много лет с тех пор, как банда Басаева захватила больницу, до сих пор порядка 20 боевиков все еще находятся на свободе. А началось все с того, что небольшая группировка боевиков, возглавляемая Шамилем Басаевым, захватила мирное население города Буденновск и согнала его в городскую больницу. Тех, кто отказывался подчиняться, просто расстреливали.
Сотрудники местных правоохранительных органов сделали попытку выступить против террористов, но практически все были убиты. Основное требование, которое выдвинули террористы — это прекращение военных действий на территории Чечни и начало проведения переговоров с режимом Дудаева. Теракт возник не на пустом месте. Дело в том, что еще в конце 1994 года российские войска начали операции по разоружению бандформирований, которые незаконно действовали в Чечне. Уже в следующем году боевики закупили огнестрельное оружие и взрывчатку, а затем и создали группировку, главой которой стал Басаев.
Это формирование разрабатывало план нападения на местных жителей и организации. Для нападений были выбраны некоторые российские города, вся группировка была разделена на небольшие группы, каждая из которых имела свое задание. Руководил всем Басаев. Конечная цель деятельности банды — это достижение независимости Чеченской Республики и ее полное отделение от России при помощи захвата в качестве инструмента воздействия на федеральные власти большого числа заложников в одном из наиболее крупных городов.
Буденновск 98. Москва 100. Буденновск 101. Буденновск 103. Буденновск 104.
Буденновск 105. Буденновск 106. Буденновск 107. Буденновск 108. Затеречный 109. Буденновск 113. Орловка 114. Буденновск 115. Покойное 116.
Буденновск 117. Покойное 118. Арзгир 119. Железноводск 120. Буденновск 121. Покойное 122. Буденновск 123. Нововоронеж 124. Буденновск 125.
Покойное 126. Буденновск 127. Буденновск 128. Буденновск 129. Буденновск 130.
Летом 1995 года положение боевиков в Чечне было незавидным — федеральные войска выдавили их в горы, сопротивление радикалов было практически сломлено. В начале лета лидер боевиков Джохар Дудаев отдал Шамилю Басаеву приказ о захвате заложников в Буденновске. Правоохранители оказали решительный отпор, однако силы были неравны и 18 милиционеров погибли. Затем боевики стали сгонять людей на центральную площадь, где была установлена цистерна с топливом. Тех, кто оказывал сопротивление, убивали на месте. В первый день боевики расстреляли около ста человек.
Взрыв в Буденновске.
Три человека погибли, один попал в реанимацию после столкновения иномарки с «КамАЗом» в Буденновске. Смотрите видео онлайн «Трагедия в Буденновске: такое забыть невозможно» на канале «ГТРК "Ставрополье" ВЕСТИ Ставропольский край» в хорошем качестве и бесплатно, опубликованное 13 июня 2021 года в 10:50, длительностью 00:09:08, на видеохостинге RUTUBE. После теракта в Буденновске в России приняли закон о борьбе с терроризмом, согласно которому запрещено удовлетворять требования бандитов.
В Ставрополье у ресторана четыре человека пострадали от взрыва гранаты
Могу сказать, что я и во второй чеченской участвовал, и в других операциях. Но отношение сильно поменялось. То, что я там увидел… Этих привязанных заложников. Вот этот стон, который раздавался во время штурма: «Солдаты, не стреляйте! Эти выброшенные белые простыни. На простынях было написано кровью «Не стреляйте». Это неизгладимое впечатление произвело на меня и моих сослуживцев. Вернувшись уже в парадном мундире в 2008 году в Грозный и в Гудермес, с медалями и орденами, я говорил перед чеченцами: «Мир можно сотворить только добром, но никак не войной». Какие уроки мы извлекли? Потому что они были очень трагическими. Это во-первых.
Очень много людей погибло. Во-вторых, мы не достигли желаемого результата. К сожалению, Басаев вместе со своими бандитами, которые остались живы, благополучно покинул Буденновск. Мало того, что это был первый подобный террористический акт — я бы сказал, что по изощренности и подготовленности таких терактов, наверное, еще не было. Сравнивают с «Норд-Остом» и Бесланом, но в Буденновске боевиков было много больше — более 165 человек, все они прошли школу не теоретическую, а практическую. У них были навыки ведения боя, все они были «обстреляны». При этом было большое количество заложников — такой вот живой щит. Все это привело к тому, что через три года возник первый боевой кулак — Центр специального назначения Федеральной службы безопасности в 1998 году. И в 1999 году, когда Басаев вместе с Хаттабом террорист Амир ибн аль-Хаттаб. К сожалению, все это превратилось в серьезную, настоящую войну.
В этой борьбе с терроризмом наше государство потеряло очень много людей, произошло большое количество терактов: и подрывы домов, и «Норд-Ост», и огромная трагедия в Беслане.
Я думаю, это где-то далеко за городом. В управлении осталось немного народа, поэтому боевики легко его захватили. Кто попался им под руку — всех убили. Затем они захватили горисполком и все остальные управляющие учреждения в городе, кроме здания ФСБ. План у них был — захватить больницу. Часть людей, которые попадались им на пути, они прихватили с собой. Зашли на рынок, кого смогли — всех «мобилизовали». Кто пытался сопротивляться — убивали. Заходили в соседние дворы, выгоняли людей, гнали их в сторону больницы.
Когда милиционеры услышали стрельбу, те, что были на обеде, стали возвращаться в управление и там происходили одиночные стычки, кто-то погиб, но и они убили несколько террористов. Раненых милиционеров отвезли в больницу. И тогда же в аэропорту вертолетчики получили тревожный сигнал о нападении. Они сформировали тревожную группу, не могу сказать, сколько там их было, но когда они въехали в город, завязались спонтанные стычки. Вертолетчики потом отошли. Раненых тоже доставили в больницу, и когда Басаев захватил ее, корпуса сразу обследовали, всех раненых милиционеров и вертолетчиков расстреляли и выбросили во двор прямо перед входом. Они стали готовить больницу к обороне. По разным оценкам, группа состояла из 150-200 человек. Захватили они до 2,5 тысячи заложников. И практически сразу начали предъявлять свои требования через работников больницы.
Затем там уже определились с руководителями операции, ее возглавил руководитель МВД России, генерал армии Виктор Ерин. Они прибыли где-то в середине дня. С учетом опасений, что часть террористов рассеялась по городу, все силы милиции, которые заблокировали эту больницу, решили снять и направить на прочесывание города, а силами «Альфы» обеспечить блокирование больницы. На тот период у нас было два отдела, где-то под сотню человек. Плюс еще прилетело краснодарское подразделение, у них было человек 35. В тот период мы находились в составе Главного управления охраны ГУО , а операцией руководил министр внутренних дел, заместителем был руководитель ФСК. То есть мы как бы подчинялись не своим начальникам. Потом события так развивались, что товарищи могли сказать: «Это не наши люди» — и все. Такой момент был. С учетом того, что известные события 1993 года, когда вообще решалась судьба подразделения, были еще совсем недавними.
Поэтому сама эта ситуация была для нас не очень психологически комфортной. Хотя у руководителя управления, у заместителей была прямая связь с главой ГУО Михаилом Барсуковым , он в это время находился с президентом в Канаде. И, конечно, там все было непросто — во всяком случае, мы не могли получить надежную обратную связь, чтобы понимать, что мы защищены со всех сторон, что нас просто так, в угоду каким-то амбициям, использовать не будут. Естественно, мы понимали, что если будет поставлена задача по штурму больницы, мы не имеем права отказаться, потому что тогда вопрос с подразделением был бы закрыт однозначно. Когда первые сутки нашего пребывания в Буденновске прошли, вечером 15 июня Басаев затребовал к себе журналистов, чтобы еще раз объявить свои требования. Этой ситуацией воспользовались. Среди журналистов были люди, которым была поставлена задача выяснить обстановку. Не наши сотрудники, потому что рисковать нельзя было. Басаев избрал очень жесткую линию. Основой его отряда был Абхазский батальон — то есть люди, которые имели и боевой опыт, и подготовку, и опыт проведения специальных операций.
Этот батальон курировался специальными службами, вне всякого сомнения. Плюс в составе его группы были террористы, которые получили боевой опыт уже в ходе событий в Чечне. Это был очень серьезный противник. Вооружены они были с учетом опыта и возможностей. Было у них и тяжелое вооружение — пулеметы крупнокалиберные типа «Утеса», гранатометы. Были и наемники — не то сирийские боевые пловцы, не то еще кто-то. На стенах тех сооружений, которые мы при решении задачи захватили, они оставляли свои записи, где говорилось, что они нам головы отрежут, как только мы там появимся. Мы понимали, что возможен штурм. Мировых аналогов у этой ситуации не было, чтобы был такой масштабный захват, с применением такого мощного вооружения, да еще столь подготовленными и опытными людьми. Среди захваченных заложников были целые отделения роддома.
Кто-то рожал в это время, кто-то только родил. Были старики, женщины. И, конечно, здание было полностью подготовлено к обороне. По большому счету, все вопросы надо было решать путем переговоров, на чем мы настаивали. Однако после того, как журналисты туда сходили, я понял, что руководство получило приказ от президента не церемониться и побыстрее решить эту проблему. Около 16 часов 15 июня с Басаевым договорились провести телефонный провод, так называемую горячую линию — на всякий случай, чтобы можно было какие-то вопросы решать. А так он кроме политических требований больше никакие вопросы не обсуждал. Телефон поставили в детском саду, буквально в 150 метрах от основного корпуса больницы. Я прибыл проверять своих сотрудников — посты, которые были рядом выставлены в районе детского сада, и в это время прозвучала очередь. Непонятно, откуда стреляли.
Ко мне от телефона, который только установили, подбежал боец и говорит: «Товарищ полковник, такая ситуация, сейчас на телефоне Басаев. Требует, чтобы срочно кто-то из уполномоченных подошел. Он хочет переговорить, потому что возникла какая-то серьезная ситуация». Мы начали диалог. Он говорит: «Я вас предупреждал, если еще выстрел с вашей стороны прозвучит, мы начнем расстреливать заложников». Я ему сказал, что мы разберемся — уточним, где, что и как. Еще я попытался наладить с ним какой-то диалог, попробовать убедить его выпустить женщин, раненых, рожениц с новорожденными. На это он мне ответил, что федеральные силы бомбили чеченские дома, убивали чеченских женщин и детей, и теперь он хочет, чтобы сами федералы убивали своих детей и женщин. Реального диалога не получилось, и я ему сказал, что доложу в штаб, и будет уполномочен какой-то представитель вести переговоры. Я вернулся в расположение, доложил.
Наше подразделение находилось неподалеку, в автобусах. Люди стали себя в порядок приводить после прошедших двух дней. Жара стояла. Нам сообщили, что вечером руководитель операции Ерин и наше руководство хотят встретиться с личным составом. Мы понимали, зачем они хотят встретиться. Мы понимали, что если придется действовать, нужно рассматривать какие-то варианты. Мы пришли к определенным выводам, подготовили записку для руководства операцией. Мы указали, что там много басаевцев, они хорошо вооружены, имеют все необходимое, подготовили здание к обороне. При штурме, если мы пойдем до конца, потеряем 70 процентов личного состава и около 50 процентов заложников. Мы не говорили, что отказываемся, просто высказали свои соображения.
Было понятно, что на такой риск руководитель операции не должен идти. Нет смысла проводить такую операцию. Проще поднять авиацию, и то, может быть, живых больше останется. Как в последствии выяснилось, здание было подготовлено к подрыву, и если бы мы вошли — и сами подорвались бы, и всех заложников там потеряли бы. Ни в 19:00, ни в 20:00, ни в 21:00 никто из руководства так и не приехал. Мы собрали личный состав, понимая, что если какая-то команда будет, пусть люди отдохнут. Они двое суток фактически не спали. По отделам мы провели небольшие учения, где рассказали, что, по всей видимости, нам предстоит штурмовать больницу. Гранаты применять не имеем права, потому что журналисты, которые ходили в больницу, видели, что в каждой палате люди сидят и стоят, как селедки в бочке. Заложники измучены, воды практически нет.
Потом мы получили информацию, что Басаев провел совещание со своими руководителями и сказал, что в случае штурма больницы и при понимании того, что ничего нельзя сделать, следует подрывать ее вместе с заложниками и взрывать гранаты в гуще людей. С нами прибыли несколько вновь назначенных сотрудников. У нас вообще есть такое правило или традиция: пока человек год не прослужил, мы к боевым операциям стараемся его не привлекать. Среди этих сотрудников была молодежь. Часть из них мы сразу определили обеспечивать безопасность руководителя операции и его заместителей. В этой группе человек пять или семь было. Потом даже та группа, которая участвовала в обеспечении безопасности руководителей, тоже участвовала в операции. Двое из них там как раз и погибли, закрывая собой боевых товарищей. Так получилось. Где-то около девяти вечера нам позвонили и сказали, что приедет начальник штаба операции, первый заместитель главы МВД генерал-полковник Михаил Егоров.
К сожалению, другие руководители операции, кроме нашего руководства, так и не прибыли. С другой стороны, ничего бы уже не изменилось, потому что приказ уже прошел, решение было принято. Егоров — человек системы, генерал-полковник, для бойцов СОБРа и внутренних войск, может быть, вообще солнце — ну, а для нас он просто руководитель. Он попытался нас немножко строить, но мы ему дали понять, что строить нас не надо. Он начал с того, что получен приказ президента на освобождение заложников силовым путем, вы — одно из самых подготовленных подразделений в России, у вас большой опыт, мы уверены, что вы успешно справитесь с задачей. Мы еще раз переспросили, есть ли такой приказ. Руководитель нашего подразделения подтвердил, что приказ такой есть. К тому времени, как он приехал, люди уже уснули. Он сказал, что штурм намечается на четыре утра. Мы сразу сказали, что это не подготовка к такой масштабной операции.
Мы не провели рекогносцировку. Мы расписались, задачи были распределены по подразделениям. Нас было 90 человек, краснодарцев 30 человек, «Вега», которая бывший «Вымпел», тоже имела свою задачу. Последние по своему боевому расчету действовали и практически не участвовали. Они вышли к больнице со стороны поля, попали под минометный огонь, понесли потери, отошли и дальше практически не были задействованы. Каждому отделению были расписаны боевые задачи: с какого направления выходим на боевую точку, место сосредоточения и дальше — уже штурм. Мы себе не представляли, что каждый террорист там вооружен автоматом, пулеметом и гранатометом, а мы должны были в окно второго или третьего этажа лесенку поставить и забираться. Мы себе не могли представить масштаба всего, с чем там столкнемся.
Вы можете разместить у себя на сайте или в социальных сетях плеер Первого канала. Для этого нажмите на кнопку «Поделиться» в верхнем правом углу плеера и скопируйте код для вставки. Дополнительное согласование не требуется.
Мне постепенно стало некомфортно участвовать в боевых операциях — другое понимание войны формировалось. Не сразу. Могу сказать, что я и во второй чеченской участвовал, и в других операциях. Но отношение сильно поменялось. То, что я там увидел… Этих привязанных заложников. Вот этот стон, который раздавался во время штурма: «Солдаты, не стреляйте! Эти выброшенные белые простыни. На простынях было написано кровью «Не стреляйте». Это неизгладимое впечатление произвело на меня и моих сослуживцев. Вернувшись уже в парадном мундире в 2008 году в Грозный и в Гудермес, с медалями и орденами, я говорил перед чеченцами: «Мир можно сотворить только добром, но никак не войной». Какие уроки мы извлекли? Потому что они были очень трагическими. Это во-первых. Очень много людей погибло. Во-вторых, мы не достигли желаемого результата. К сожалению, Басаев вместе со своими бандитами, которые остались живы, благополучно покинул Буденновск. Мало того, что это был первый подобный террористический акт — я бы сказал, что по изощренности и подготовленности таких терактов, наверное, еще не было. Сравнивают с «Норд-Остом» и Бесланом, но в Буденновске боевиков было много больше — более 165 человек, все они прошли школу не теоретическую, а практическую. У них были навыки ведения боя, все они были «обстреляны». При этом было большое количество заложников — такой вот живой щит. Все это привело к тому, что через три года возник первый боевой кулак — Центр специального назначения Федеральной службы безопасности в 1998 году. И в 1999 году, когда Басаев вместе с Хаттабом террорист Амир ибн аль-Хаттаб.
"Бегут люди, говорят — война". Очевидцы — о нападении боевиков на Буденновск в 1995 году
Как сообщили агентству "Интерфакс-Юг" в пресс-службе ЮРЦ МЧС РФ, в результате взрыва два человека погибли, трое пострадали. Как сообщила администрация Буденновска на странице во «ВКонтакте», люди почтили память погибшим при исполнении долга сотрудникам правоохранительных органов. В результате вооружённого захвата заложников в Будённовске 129 человек погибло, 415 человек получили огнестрельные ранения различной степени тяжести. Террористический акт в Будённовске — атака чеченских террористов на российский город Будённовск (Ставропольский край) с последующим захватом больницы и заложников 14—19 июня 1995 года.
В Буденновске вспомнили жертв теракта банды басаевцев 1995 года
Сегодня в Ставропольском крае и в России вспоминают трагическую дату – 27 лет назад террористы напали на Буденновск. Погибли более 50 человек, 146 получили ранения. Захват больницы в Будённовске, взрывы жилых домов в разных городах России произвели на мирных людей сильное впечатление. Таким образом, количество жертв взрыва увеличилось до 3-х человек, сообщили корреспонденту ИА «Татар-информ» в пресс-службе ГУ МЧС РФ по Ставропольскому краю. * * * Мы, десять человек, абсолютно чужие друг другу люди, по воле случая вместе оказались здесь, в небольшом домике в квартале от эпицентра трагических событий – от здания местного райотдела милиции, на которое в полдень 14 июня напали бандиты. Нападение на ОВД овска Ставропольского края.
В Будённовске вспомнили трагические события 1995 года
Было записано телевизионное интервью, в котором Басаев изложил свои требования [11]. После этого Басаев освободил часть женщин и детей [12]. Анатолий Куликов доставил в Будённовск Ширвани Басаева — младшего брата Шамиля, который стал посредником в переговорах. Требования Басаева заключались в немедленном выводе войск из Чечни, признании её независимости и прямых переговорах Ельцина с Дудаевым [11].
К переговорам военные их не допустили, предложив подключиться к ним с утра. Однако этой же ночью начался штурм [11]. Неудачный штурм Планированием штурма занимался командир группы «Альфа» Александр Гусев [10].
В штурме, кроме собственно «Альфы», участвовали подразделения « Вега » впоследствии переименованная в «Вымпел» и краснодарская «Альфа», а также внутренние войска. Из-за халатности время штурма было упомянуто в радиоэфире, который прослушивался боевиками через захваченные милицейские радиостанции [10]. Боевики заставляли женщин, детей, стариков и других мирных граждан становиться к окнам, махать простынями и кричать «Не стреляйте!
В ходе штурма 30 человек были убиты, 70 ранены, большей частью которых были заложники. Группе «Альфа» удалось вывести заложников из травматологического корпуса, но в главный корпус, где было большинство заложников, они войти так и не смогли. На открытом участке между травматологическим и главным корпусами погибли трое офицеров [10].
При штурме использовалось оружие вплоть до гранатомётов. Из-за этого в здании начался пожар, но заложники смогли его потушить [10]. Переговоры [ править править код ] Вскоре после окончания штурма по приказу «Асламбека большого» врачи Вера Чепурина и Пётр Костюченко снова вышли из здания под флагом Красного Креста с предложением освободить беременных и детей в обмен на прекращение штурма.
Когда они добежали до позиций федералов, то наткнулись на депутата Юлия Рыбакова, который привёл их в штаб к министру МВД Ерину, который отказался пересматривать план штурма [13]. Тогда они отправились в здание администрации, где находилась депутатская группа Сергея Ковалёва. Они созвонились с депутатом Госдумы, бывшим премьер-министром Егором Гайдаром , который связал их с премьер-министром Виктором Черномырдиным.
Потом, уже из штаба, Ковалёв позвонил в больницу Басаеву [12] , который изложил свои требования. Изначально Басаев требовал немедленного вывода российских войск из Чечни. Ковалёв убедил его, что это технически невозможно, и это требование было заменено на прекращение огня [12] [13].
К вечеру 17 июня Черномырдин поручил Ковалёву идти на переговоры к Басаеву и от имени правительства договариваться об освобождении заложников. Почти сразу удалось договориться о доставке в больницу продуктов — их подвезли в 10:45 [12]. Свидетельства о его вкладе в освобождение заложников разнятся [12].
Ковалёв предложил Басаеву сделать жест доброй воли, отпустив женщин и детей из родильного и детского отделений всего их оказалось 111 человек в обмен на самих депутатов. Басаев согласился при условии, что он услышит согласие на прекращение огня и переговоры лично от Черномырдина. Тогда между ними и состоялся показанный по телевидению и ставший знаменитым телефонный разговор [14].
Штаб силовиков не был о нём извещен и увидел этот разговор только по телевизору [13]. Президент Борис Ельцин в то время отсутствовал в стране, находясь на саммите Большой семёрки в Галифаксе.
Увидев агрессивно настроенного военного, один из посетителей заступился за девушек, после этого агрессивный мужчина ушёл. Однако вскоре вернулся с гранатой в руке. Мужчины попытались отобрать у военного боеприпас, но он успел его применить. Граната взорвалась, осколочные ранения получили 4 человека.
Теракт в жилом доме на Каширском шоссе, 1999 13 сентября 1999 года в Москве прогремел взрыв в жилом доме на Каширском шоссе. Бомба мощностью в 300 килограммов в тротиловом эквиваленте взорвалась в подвальном помещении здания, дом полностью разрушился. В результате погибли 124 человека, еще 7 получили ранения. Следствие считало, что за организацию и финансирование этого теракта, как и других, произошедших в российских городах 4-16 сентября 1999 года, отвечали руководители незаконного вооруженного формирования Исламский институт «Кавказ», в частности Эмир аль-Хаттаб и Абу Умар. Два подъезда были полностью уничтожены, взрывной волной был поврежден соседний дом. По официальным данным, погибли 106 человек, 690 пострадали. Теракт в Кизляре, 1996 9 сентября 1996 года в Кизляре повторилась ситуация, произошедшая годом ранее в Буденновске. Группа террористов под командованием Салмана Радуева и Зункара Исрапилова напала на дагестанский город Кизляр. Боевики взяли в заложники местных жителей и удерживали их в больнице, а затем под прикрытием группы из 200 заложников выехали на территорию Чечни. Боевики, как и в Буденновске, требовали остановить войну в Чечне и вывести оттуда федеральные войска. В результате теракта в Кизляре погибли 78 человек. Теракт у Дома правительства Чечни, 2002 27 декабря 2002 года у Дома правительства Чечни в Грозном прогремело два взрыва с разницей в несколько секунд. Организатором теракта называли Шамиля Басаева. В результате взрыва 48 человек погибли на месте, еще 23 позднее умерли в больницах. Более 600 человек получили ранения разной степени тяжести. В доме проживали семьи военнослужащих Каспийского пограничного отряда Северо-Кавказского пограничного округа.
В центре площади поставили бензовоз, который угрожали взорвать в случае попытки освобождения [6]. Всего на улицах и в зданиях террористы захватили около 600 заложников. Вскоре боевики захватили Будённовскую центральную районную больницу. Там были взяты в заложники около 650 пациентов и 450 сотрудников. Всех захваченных в городе заложников прогнали колонной под конвоем с площади к больнице [8]. Всего во время захвата заложников на улицах и по пути в больницу бандиты убили более 100 человек [3] [ уточнить ]. Осада больницы[ править править код ] Штаб Басаева расположился в ординаторской [9]. Заложников было так много, что они с трудом помещались в здании. В первый же день боевики расстреляли перед зданием главного корпуса больницы 6 мужчин, захваченных в форме милиционеров и военнослужащих — в Будённовске был расположен вертолётный полк [10] ; предполагалось, что расстреляные мужчины являлись российскими военными лётчиками, особую неприязнь к которым испытывали как рядовые боевики, так и лично Басаев, потерявший двумя неделями ранее жену и детей в результате российского авианалёта [10]. Некоторых военных успели спасти врачи, переодев в больничные халаты и пижамы [9]. Террористы также заминировали подвалы и расположенную вблизи главного корпуса больницы кислородную станцию с наполненными кислородными баллонами [ источник не указан 238 дней ]. Террористы требовали от заложников звонить родственникам и передать, чтобы те требовали от властей остановить войну в Чечне [9]. В город начали стягивать военных. Уже 14 июня прибыла группа «Альфа». Изначально ожидалось, что боевики попробуют прорваться из больницы, и оцепление готовилось к оборонительному бою [11]. В ночь на 15 июня в Будённовск прилетели директор ФСБ Сергей Степашин , министр внутренних дел Виктор Ерин , его первый заместитель Михаил Егоров он возглавил штаб операции и вице-премьер, министр по делам национальностей Николай Егоров. Штаб разбили в здании РОВД [12]. Одним из первых в больницу зашёл один из его сотрудников Шарип Абдулхаджиев, который увидел там своего брата Асламбека Абдулхаджиева «большой Асламбек» , одного из лидеров террористов [12]. Одним из первых требований Басаева было допустить в больницу журналистов. Штаб обещал это сделать, но несколько раз откладывал обещанный срок явки журналистов. Около 14:00 15 июня Басаев заявил, что при неявке корреспондентов будет расстреливать по 5 заложников каждый час [12]. Были расстреляны 6 заложников один был застрелен отдельно от остальных 5 [8] , предположительно тоже из числа милиционеров и военнослужащих [12]. На переговоры из больницы отправились врачи Вера Чепурина заведующая хирургическим отделением и Пётр Костюченко, которые вернулись в сопровождении около 20 корреспондентов. Вскоре после их входа в больницу произошла короткая перестрелка; Вера Чепурина получила ранение в горло. Под видом корреспондентов в больницу прошли также сотрудники ФСБ. Было записано телевизионное интервью, в котором Басаев изложил свои требования [12]. После этого Басаев освободил часть женщин и детей [13]. Анатолий Куликов доставил в Будённовск Ширвани Басаева — младшего брата Шамиля, который стал посредником в переговорах. Требования Басаева заключались в немедленном выводе войск из Чечни, признании её независимости и прямых переговорах Ельцина с Дудаевым [12]. Президент Борис Ельцин в то время отсутствовал в стране, находясь на саммите Большой семёрки в Галифаксе.