176 годовщину со дня гибели великого поэта Александра Пушкина.
Убийство Пушкина
Поэт обвиняет Луи Геккерна в сводничестве сына с женой поэта. Тогда уже сам барон вызывает на дуэль Пушкина, отмечая, что стреляться за него будет Дантес. Поединок назначен на следующий день. Вы, представитель коронованной особы, вы отечески сводничали вашему сыну. По-видимому, всем его поведением руководили вы. Это вы, вероятно, диктовали ему пошлости, которые он отпускал, и нелепости, которые он осмеливался писать. О дуэли жена поэта узнает, только когда его привезли раненым домой, хотя у нее был шанс остановить мужа.
Условия смертельной дуэли были прописаны за три часа до этого: противники становятся на расстоянии 20 шагов лицом друг к другу и двигаются к барьерам, между которыми 10 шагов. Стрелять можно сразу, но не переступая барьер. Дантес пускает пулю первым, попадая в живот Пушкину, отчего поэт падает и роняет револьвер в снег. Секунданты заменяют оружие, пока Дантес стоит на месте и ждет выстрела оппонента. Пушкин метит в грудь и попадает, но Дантес прикрывается рукой.
Торжественный и печальный.
День памяти... По сложившейся традиции в этот день Государственный музей А. Пушкина пригласил к себе всех, кто желает почтить память поэта.
Оно умрет, как шум печальный Волны, плеснувшей в берег дальний, Как звук ночной в лесу глухом. Оно на памятном листке.
Чтобы защитить свою честь, Пушкин немедленно вызвал Дантеса на дуэль. Оппонент принял вызов, но позднее, через усыновившего его голландского посланника барона Геккерна, попросил отсрочки на две недели. Поэт пошел на встречу потенциальному оппоненту, но через какое-то время узнал, что Дантес предложил свои руку и сердце Екатерине Гончаровой — сестре его супруги, и аннулировал вызов. Читайте также Тест: Хорошо ли вы знаете прозу Александра Пушкина Свадьба Дантеса и Гончаровой состоялась 22 января 10 января 1837-го, но и после этого события Дантес не прекратил активно ухаживать за женой Пушкина, чем предсказуемо злил поэта. Масло в огонь подливал и голландец Геккерн, распускавший в обществе слухи о романе Дантеса и Пушкиной и ее регулярных изменах «мужу-рогоносцу». В конце концов практически доведенный до отчаяния Пушкин написал гневное письмо Геккерну, полное угроз и оскорблений. Тот ответил и от имени Дантеса вызвал публициста-грубияна на дуэль. Условия поединка были, как бы сказали тогда, смертельными, кто-то один в тот день должен был умереть — на этом настаивал сам Пушкин.
В Петербурге состоялась дуэль между Пушкиным и Дантесом
После смерти Пушкина Жуковский обратился к царю с просьбой отметить смерть Пушкина специальным рескриптом. Мы насилу довели его до смерти христианской», — сказал тот в ответ[2]. Из этих воспоминаний видно, что Николай I весьма скептически относился к религиозности поэта. Также известно, что еще до записки императора Пушкин попросил позвать «первого, ближайшего священника», которым оказался отец Петр из Конюшенной церкви. Так глубоко поразили священника благоговение и искренняя детская вера умирающего поэта». В том, что Пушкин умер христианином по своей воле, не остается сомнений. Но интересно, как представляли эту смерть современники поэта. Подробности дуэли и последних дней Пушкина Жуковский описывает в письме к отцу поэта, Сергею Львовичу Пушкину 15 февраля 1837 года, которое создавалось на основе заметок как публицистический документ, адресованный не только осиротевшим родным поэта, но всей читающей, грамотной России.
В нем Жуковский подробно описывает последние дни умирающего Пушкина, делая явный акцент на обозначении тонкой душевной привязанности поэта к Николаю I, о явной глубине горя императора и всей России. Союз поэта и царской власти Жуковским интерпретируется в этом письме как разновидность союза поэта с властью Божественной. Император Николай по отношению к Пушкину выполняет миссию его земного ангела-хранителя, который с начала своего царствования поэта себе «отечески присвоил», взяв на себя функцию оберегать его душу от несчастий, им самим же на себя навлекаемым. Даже неудовольствие царя проходит сквозь призму «чего-то нежного, отеческого», а негодование приводит к желанию «испытать наслаждение прощения». Это отношение мудрого наставника, который больше действует добрым словом, поучением и любовью, а не запретом или устрашением. Конечно, образ царя как ангела-хранителя поэта Жуковский выстраивает не случайно, он созвучен творчеству главного романтического поэта России. Это сродни поэтическому образу «Гения чистой красоты», «Вдохновения с небес» которые являются «мимопролетающими благовестителями лучшего», посланными «с небесной высоты» для «откровенья сердцам».
Государь помогает душе поэта очиститься покаяться , готовит душу к христианской кончине и переходу в божественный мир Вечности. Представление царской власти как Провидения, «гласа Божьего», а государя как Медиатора, Вестника мира «Там», дает право считать Жуковского создателем мифа религиозного, утверждающего личность в Вечности. Царь является для души поэта инструментом, при помощи которого она через «грех и смерть» готовится вкусить Бессмертия. Следует соотнести эту трактовку Жуковским союза поэта и «Божественного Императора» с тем, как сам Пушкин понимал свою роль в этом союзе. Можно вспомнить хотя бы стихотворения Пушкина 1827—28 годов «Стансы» и «В Сибирь». Написанные во дни тяжелых внутренних противоречий, эти стихотворения основной своей целью имели дать надежду «славы и добра» для России, в подтексте же — надежду на милость к осужденным декабристам. Обращаясь к Николаю I на равных, на «ты», поэт выдвигает перед императором пример Петра и назидательно дает ему наставления по управлению страной, делая упор на науки и просвещение.
Планируем таким образом запечатлеть на видеокамеру и другие памятные даты. To view this video please enable JavaScript, and consider upgrading to a web browser that supports HTML5 video В день смерти Пушкина жители верхнемамонского села прочитали на камеру стихи поэта Заметили ошибку? Метки В разделе.
В ответ Пушкин получил следующие слова: «Если Бог не велит нам уже свидеться на здешнем свете, посылаю тебе мое прощение и мой последний совет умереть христианином. О жене и детях не беспокойся, я беру их на свои руки». Хорошо известны слова Николая I, сказанные Жуковскому, что Пушкина «насилу заставили» умереть как христианина.
Жуковский же со слов доктора Спасского пишет, что «в самый день дуэля» у Пушкина «спросили, желает ли исповедаться и причаститься. Он согласился охотно, и положено было призвать священника утром»[1]. После смерти Пушкина Жуковский обратился к царю с просьбой отметить смерть Пушкина специальным рескриптом.
Мы насилу довели его до смерти христианской», — сказал тот в ответ[2]. Из этих воспоминаний видно, что Николай I весьма скептически относился к религиозности поэта. Также известно, что еще до записки императора Пушкин попросил позвать «первого, ближайшего священника», которым оказался отец Петр из Конюшенной церкви.
Так глубоко поразили священника благоговение и искренняя детская вера умирающего поэта». В том, что Пушкин умер христианином по своей воле, не остается сомнений. Но интересно, как представляли эту смерть современники поэта.
Подробности дуэли и последних дней Пушкина Жуковский описывает в письме к отцу поэта, Сергею Львовичу Пушкину 15 февраля 1837 года, которое создавалось на основе заметок как публицистический документ, адресованный не только осиротевшим родным поэта, но всей читающей, грамотной России. В нем Жуковский подробно описывает последние дни умирающего Пушкина, делая явный акцент на обозначении тонкой душевной привязанности поэта к Николаю I, о явной глубине горя императора и всей России. Союз поэта и царской власти Жуковским интерпретируется в этом письме как разновидность союза поэта с властью Божественной.
Император Николай по отношению к Пушкину выполняет миссию его земного ангела-хранителя, который с начала своего царствования поэта себе «отечески присвоил», взяв на себя функцию оберегать его душу от несчастий, им самим же на себя навлекаемым. Даже неудовольствие царя проходит сквозь призму «чего-то нежного, отеческого», а негодование приводит к желанию «испытать наслаждение прощения». Это отношение мудрого наставника, который больше действует добрым словом, поучением и любовью, а не запретом или устрашением.
Конечно, образ царя как ангела-хранителя поэта Жуковский выстраивает не случайно, он созвучен творчеству главного романтического поэта России. Это сродни поэтическому образу «Гения чистой красоты», «Вдохновения с небес» которые являются «мимопролетающими благовестителями лучшего», посланными «с небесной высоты» для «откровенья сердцам». Государь помогает душе поэта очиститься покаяться , готовит душу к христианской кончине и переходу в божественный мир Вечности.
Представление царской власти как Провидения, «гласа Божьего», а государя как Медиатора, Вестника мира «Там», дает право считать Жуковского создателем мифа религиозного, утверждающего личность в Вечности.
Неразгаданной тайной остаются три главных вопроса: Кто автор знаменитого пасквиля о включении поэта в состав ордена рогоносцев? Изменяла ли мужу Наталья Николаевна с Дантесом?
Пушкин хотел убить или быть убитым? Скажут, Кофырин везде выискивает грязь. Да, иногда, чтобы докопаться до истины, приходится выпачкаться в грязи.
Потому что истина испачкана руками грязных клеветников и завистников. Каждый раз, когда хочу написать о выдающемся человеке, у меня нет мысли опорочить светлый образ, есть лишь желание докопаться до истины. Однако в процессе «копания» обнаруживаются такие факты, которые превращают исследование в полудетективную историю а иногда и детективную.
Признаться, страшно становится от тайн, которые всплывают при расследовании дела великого человека. В юности мне казалось, что о дуэли и смерти Пушкина известно всё. Но сейчас я понимаю — мы в плену мифа, созданного пушкинистами о великом поэте.
И этот миф старательно «подкармливается» властями, сделавшими из Пушкина «наше всё». Пушкиноведы тщательно скрывают от нас правду о великом поэте, стараясь сохранить светлый образ классика русской литературы. В отличие от пушкинистов, мой взгляд не ограничен шорами положения, а потому я буду излагать только факты, позволяя читателям самим делать выводы.
Факты — упрямая вещь! Флобер писал: «Нельзя касаться идолов, их позолота остаётся на пальцах». Я не хочу идеализировать Пушкина, хотя у нас принято из классиков делать святых.
Пушкин не был святым, он, как и все, был грешный человек. Несмотря на огромное количество публикаций, до сих пор существует тайна гибели Пушкина. Проблема в том, что многие документы до сих пор не опубликованы.
Письма Натальи Николаевны к мужу до сих пор не найдены. Как и её переписка с Геккерном. Поэтому делать окончательные выводы невозможно.
Почему я интересуюсь Пушкиным? Мою восемнадцатилетнюю жену тоже звали Наталья, и она тоже была красавица, слегка косившая на один глаз.
«Мы все сойдем под вечны своды»: как погиб и где похоронен поэт Александр Пушкин
В тот же день Луи Геккерн через секретаря письмом объявил Пушкину, что от его имени Дантес делает ему вызов. Жители несут цветы к памятнику у дома на Мойке 12. Там поэт провел последние часы жизни. Ежегодно 10 февраля в нашей стране отмечается День памяти Александра Сергеевича Пушкина — русского поэта, прозаика, драматурга, литературного критика, основоположника русского литературного слова.
186-я годовщина со дня смерти Александра Пушкина: в Петербурге почтили память классика литературы
Главная» Новости» День смерти пушкина 10 февраля мероприятия. 8 февраля (27 января по старому стилю) 1837 года в предместье Петербурга на Черной речке произошла дуэль великого русского поэта и писателя Александра Пушкина с РИА Новости, 08.02.2022. Пушкин скончался днем 29 января (10 февраля) 1837 года, через два дня после дуэли.
Смерть поэта: 185 лет со дня дуэли Пушкина и Дантеса
Судить о причинах дуэли всё равно придётся. Почти двести лет судят и никак не могут найти одну единственную правду. Алиса Солодовникова, участница литературной мастерской «Слово»: «Пушкин много писал о царе, как о плохой фигуре». Политики в той давней истории очень много, без неё всё равно не обошлось. Но, может, это не главное, особенно для будущих поэтов и художников. Алиса Никитина, участница литературной студии «Слово»: « Я участвую здесь, потому что хочу участвовать в постановках, а во-вторых, потому что убьют Илью. Пушкина я не хочу, чтобы убивали». Ну что ж, может им и предстоит разобраться в тайне смерти Пушкина. А главное, найти себя, своё призвание.
Народу было так много, что друзья Пушкина не могли протиснуться к нему. Данзасу даже пришлось просить офицеров гвардейского Преображенского полка прислать солдат, чтобы устранить заторы на набережной Мойки. Два дня гроб с телом поэта находился в квартире. Проститься с Пушкиным приходили люди самых разных сословий. В ночь с 11 на 12 февраля гроб перенесли в церковь Придворно-Конюшенного ведомства, а утром 13 февраля состоялось отпевание поэта. При жизни Пушкин завещал похоронить его на фамильном кладбище Ганнибалов-Пушкиных у Святогорского монастыря. Один я, можно сказать, и хоронил его. Человек у него был… что за преданный был слуга! Смотреть даже было больно, как убивался. Привязан был к покойнику, очень привязан. Не отходил почти от гроба: ни ест, ни пьет» — цитирует Ракеева историческое издание «Русская старина». По дороге траурная процессия заехала в Тригорское. Это произошло случайно, так как извозчики заблудились. В Тригорском жила семья, с которыми Пушкин любил проводить время. Мы разбудили мать, вышли навстречу гостям: видим, наш старый знакомый, Александр Иванович Тургенев. По-французски рассказал Тургенев матушке, что приехали они с телом Пушкина, но, не зная хорошенько дороги в монастырь и перезябши вместе с везшим гроб ямщиком, приехали сюда. Какой ведь случай! Точно Александр Сергеевич не мог лечь в могилу без того, чтоб не проститься с Тригорским и с нами», — вспоминала младшая дочь Прасковьи Осиповой-Вульф, владелицы поместья Тригорское, Екатерина Осипова.
В течение следующих дней кровотечение из раны не прекращалось. Пушкин испытывал жажду, тошноту и ощущал нарастающие боли в животе. Его пульс был слабым. Он поочередно переживал жару и холод, время от времени погружаясь в состояние забытья. Лучшие петербургские врачи, возглавляемые императорским лейб-медиком Н. Арендтом, пытались спасти раненого, но, как мы знаем, их усилия оказались тщетными. Через два дня после дуэли, 29 января 1837 года, больному стало трудно дышать, и у него появились галлюцинации. Однако его сознание оставалось относительно ясным. Арендт не скрывал от Пушкина его состояния. Поэт прощался с женой и детьми, послал за священником… В 14:45 наступила смерть. В момент кончины Пушкина часы в его доме остановились.
Прощаясь с нею, просил он перекрестить его, что она и исполнила. Данзас, желая выведать, в каких чувствах умирает он к Геккерну, спросил его: не поручит ли он ему чего-нибудь в случае смерти касательно Геккерна? Данзас: «Государь, наследник, великая княгиня Елена Павловна постоянно посылали узнавать о здоровье Пушкина; от государя приезжал Арендт несколько раз в день. У подъезда была давка. В передней какой-то старичок сказал с удивлением: Господи Боже мой! Жуковский: «И особенно замечательно то, что в эти последние часы жизни он как будто сделался иной... Однажды только когда Данзас упомянул о Геккерне, он сказал: «Не мстить за меня! Я все простил». Спасский: «Больной исповедался и причастился Святых Тайн. Когда я к нему вошел, он спросил, что делает жена. Я отвечал, что она несколько спокойнее. Понятие же дворянской чести — не христианское, даже антихристианское. Это подвиг смирения. Для дворянина: если ударят по щеке — неизбежно вставать к барьеру, обрекая себя на убийство или даже на самоубийство. Это бунт гордыни. Честь — ценность, утверждаемая вовне собственною волею, защищаемая от внешних посягательств. И честью обладают не все, но избранные. Христианство дает человеку сознание собственного достоинства, основанного на убеждении, что он создан по образу Божию. Это ценность внутренней, духовной жизни человека, утвержденная творческой волею Создателя. Достоинство даровано каждому человеку. Никто не может ни отнять у человека его достоинство, ни осквернить его — только он сам. Человек, выходящий к барьеру защищает свою честь, но оскорбляет достоинство. Они будут моими детьми, и я беру их на свое полное попечение. Жуковский: «Послали за священником в ближнюю церковь. Умирающий исповедался и причастился с глубоким чувством. Когда Арендт прочитал Пушкину письмо государя, то он вместо ответа поцеловал его и долго не выпускал из рук; но Арендт не мог его оставить ему. Несколько раз Пушкин повторял: «Отдайте мне это письмо, я хочу умереть с ним. Потом потребовал детей; они спали; их привели и принесли к нему полусонных. Он на каждого оборачивал глаза молча; клал ему на голову руку; крестил и потом движением руки отсылал от себя. Назвали меня и Вяземского. Я подошел, взял его похолодевшую, протянутую ко мне руку, поцеловал ее: сказать ему ничего я не мог, он махнул рукою, я отошел. Так же простился он и с Вяземским. Аммосовым: "Узнав от Данзаса о приезде Катерины Андреевны Карамзиной, жены знаменитого нашего историка, Пушкин пожелал проститься и, посылая за ней Данзаса, сказал:"Я хочу, чтоб она меня благословила". Данзас ввел ее в кабинет и оставил одну с Пушкиным. Через несколько времени она вышла оттуда в слезах. Карамзина: «Он протянул мне руку, я ее пожала, и он мне также, и потом махнул, чтобы я вышла. Он был бледен, как полотно, но очень хорош; спокойствие выражалось на его прекрасном лице». Жуковский: «В это время приехал доктор Арендт. Это было для меня указанием, и я решился в туже минуту ехать к государю, чтобы известить его величество о том, что слышал. Надобно знать, что, простившись с Пушкиным, я опять возвратился к его постели и сказал ему: «Может быть, я увижу государя; что мне сказать ему от тебя». Сходя с крыльца, я встретился с фельдъегерем, посланным за мной от государя. И я рассказал о том, что говорил Пушкин. Полагаю, что он тревожится о участи Данзаса». Скажи ему от меня, что я поздравляю его с исполнением христианского долга; о жене же и детях он беспокоиться не должен; они мои. Тебе же поручаю, если он умрет, запечатать его бумаги: ты после их сам рассмотришь». Спасский: «- Что сказать от тебя царю? Он спросил, здесь ли Плетнев и Карамзина. Потребовал детей и благословил каждого особенно. Я взял больного за руку и щупал его пульс.
В Крыму прошли мероприятия, посвященные 185-летию со дня гибели А.С. Пушкина
В тот же день Луи Геккерн через секретаря письмом объявил Пушкину, что от его имени Дантес делает ему вызов. один из самых горестных дней в истории русской литературы. "День смерти Пушкина всегда выпадает на неделе о блудном сыне.
День памяти А.С. Пушкина: Сегодня отмечается 186-я годовщина со дня гибели поэта
Это противоречило и сложившейся судебной практике. За дуэль переводили из гвардии в армию вспомним, например, «Капитанскую дочку» , из столичных центров — на Кавказ, виновные подвергались кратковременному заключению в крепости Лермонтов за дуэль был переведен в действующую армию на Кавказ. Мартынов — убийца Лермонтова был приговорен к трем месяцам гауптвахты, а секунданты прощены. Так что смертный приговор объяснялся недостаточной профессиональной юридической компетенцией как аудитора, так и членов военно-судной комиссии, что и было исправлено в решении ревизионной по современному «кассационной» инстанции по делу — определении Генерал-аудиториата вынесен и подписан 9-ю генералами-членами этой судебной инстанции.
Там наконец-то уточнено настоящее придворное звание поэта: камер-юнкер, а не камергер. Таковым его именуют не только судьи, но и Дантес, и представители николаевского генералитета например, командир корпуса и другие военачальники, в том числе и приближенные к императору, люди, прямо скажем, не новички и не профаны в придворной геральдике. И лишь генерал-аудитор уже 16 марта, то есть почти через месяц после вынесения приговора по делу, усомнился в столь высоком придворном звании поэта.
В Придворную контору из Аудиторского Департамента был направлен запрос, в котором была просьба разъяснить: «Какое имел звание умерший от полученной на дуэли раны Пушкин, Камер-Юнкера, или Камергера? На следующий день, 18 марта 1837 года, на определении Генерал-аудиториата по делу о дуэли Николай I начертал следующую резолюцию: «Быть по сему, но рядового Геккерена, как не русского подданного, выслать с жандармом за границу, отобрав офицерские патенты». Фактически царь свел наказание ему чуть ли не к символическому.
Уже после его вынесения, но до принятия по нему решения Генерал-аудиториатом, Дантес написал и отправил письмо на имя презуса Военно-судной комиссии, в котором он пытался вновь объяснить причины дуэли только поведением смертельно раненого на ней поэта и его необузданной и беспричинной ревностью. Но этот документ примечателен другим. Дантес высказал в нем определенную обиду на петербургское светское общество в целом и, в частности, на якобы предвзятое отношение к нему судей, вынесших ему приговор.
Как уже отмечалось, в самые трудные преддуэльные дни поэт был страшно одинок. Напротив, Дантес до последнего рокового дня был принимаем, например, даже в салоне Карамзиных, людей, как будто бы наиболее близких поэту Софья Карамзина в письме брату Андрею осуждает поведение Пушкина и его жены и сочувствует «несчастному» Дантесу. Однако после смерти Пушкина многие из тех, кто раньше брал сторону Геккеренов, вынуждены были изменить о них мнение.
Выраженная поистине всенародная любовь к умирающему поэту и всенародная же скорбь в связи с его трагической гибелью были настолько сильными, что заставили тех представителей светского общества, кто был способен на более или менее объективную оценку случившегося, понять наконец, что Пушкин был национальной гордостью и не мог быть судим лишь по меркам этого общества. Поэтому вход во многие дома, где Дантес еще вчера был с любовью и восторгом принимаем, стал для него закрыт. Дантес утверждал в письме: «Правда, все те лица, к которым я Вас отсылаю, чтобы почерпнуть сведения, от меня отвернулись с той поры, как простой народ побежал в дом моего противника…» Тон обиженности, присутствовавший в письме, объясняется именно тем, что суровый приговор был для Дантеса полной неожиданностью.
Подобного рода возможных последствий он для себя не допускал, так как ответственность за участие в таких поединках обыкновенно сводилась, как отмечалось, к незначительному наказанию. При этом явная поддержка его преддуэльного поведения светским общественным мнением выглядела в его глазах чуть ли не как аванс будущего милосердия юстиции или как гарантия символического наказания, которое будет назначено ему. Дантес не мог не думать, что будущие его судьи — это те, кто принимал его, восторгался его плоским казарменным шуткам, почти открыто брал его сторону в создавшейся ситуации… И Дантес, и Геккерен-старший, и многие другие представители светского общества допустили при этом существенный просчет: не смогли предвидеть широкого общественного резонанса, выражения общего горя по поводу смерти Пушкина.
Поэтому иной, более суровый подход суда к определению наказания за происшедшую дуэль объясняется изменившимся отношением части светского общества, в том числе и гвардейских офицеров, вынесших Дантесу судебный приговор. Конечно, он понимал, что его карьера, так блестяще начавшаяся в России, рухнула. Однако он не унывал не при каких обстоятельствах.
Лучше всего об этом свидетельствует содержание письма Андрея Карамзина, написанное своим родным через несколько месяцев после дуэли: «Странно мне было смотреть на Дантеса, как он с кавалергардскими ухватками предводительствовал мазуркой и котильоном, как в дни былые» на балу, устроенном в Бадене русской знатью, то есть по существу тем же обществом, которое погубило Пушкина и для которого Дантес был «несчастным». К таковым были отнесены, в том числе и Нидерландский Посланник барон Геккерен. В отношении него мера прикосновенности была следующей: «По имеющемуся в деле письму убитого на дуэли камергера Пушкина видно, что сей Министр имеется в виду бытовавшее тогда его официальное дипломатическое звание как посланника — министр Нидерландского двора , будучи вхож в дом Пушкина, старался склонить жену его к любовным интригам с своим сыном поручиком Геккереном.
По показаниям подсудимого Инженера-Подполковника Данзаса, основанном на словах Пушкина, поселял в публике дурное о Пушкине и жене его мнение насчет их поведения, а из собственного Его Барона Геккерена письма, писанного к Камергеру Пушкину в ответ на вышеупомянутое его письмо, выражением онаго высказывал прямую готовность к мщению, для исполнению коего избрал сына своего подсудимого Поручика Барона Геккерена». Судьи не были пристрастны к голландскому дипломату. Оценка Пушкиным и Данзасом преддуэльных событий, и в частности, откровенно своднической роли Геккерена-старшего в попытке сблизить своего приемного сына и жену Пушкина, подтверждается мемуарными и иными свидетельствами современников.
В письме Александра Карамзина от 13 марта 1837 г. Старик Геккерен сказал госпоже Пушкиной, что он умирает из-за нее, заклинал ее спасти его сына, потом стал грозить местью». По словам Вяземского, Наталья Николаевна после получения анонимных писем «раскрыла мужу все поведение молодого и старого Геккеренов по отношению к ней, последний стремился склонить ее изменить своего долгу».
Пушкиной от второго брака также свидетельствует: «Старый Геккерен написал вашей матери, чтобы убедить ее оставить своего мужа и выйти за его приемного сына». Наконец, есть и монаршее свидетельство. Николай I так писал по этому поводу своему брату Михаилу: «Пушкин погиб, и, слава Богу, умер христианином.
Это происшествие возбудило тьму толков, наибольшую частью самых глупых, из коих одно порицание поведения Геккерена справедливо и заслуженно; он точно вел себя, как гнусная каналья. Сам сводничал Дантесу в отсутствие Пушкина, уговаривал жену его отдаться Дантесу, который будто бы к ней умирал любовью». Как видно, все свидетельства основаны на пушкинском толковании своднической роли Геккерена-старшего, и пушкинское же объяснение этому, как отмечалось, было положено в основу документа судебного дела о мере причастности голландского дипломата к дуэльным событиям.
Дуэлянты нашего времени - Не могу не спросить - суд над Дантесом некоторые эксперты рассматривают как комедию, спектакль, поставленный по сценарию, якобы написанному самодержцем. Это так? Более того, такая оценка этого процесса явно принижает то общественное положение, которое в жизни России даже в серо-промозглых сумерках николаевского царствования занимал Пушкин.
Никакой комедии не было и быть не могло. Процесс свидетельствовал об обратном. Да, суд проходил в полку, шефом которого был лично император.
Да, офицеры конной гвардии, и генералы Генерал-аудиториата, которых судьба избрала в судьи поэта, были тесно связаны со светским обществом. Но судьи и не думали шутить или ломать комедию , а вынесли Дантесу суровый приговор. Суд отверг все объяснения Дантеса и его приемного отца — Нидерландского Посланника в их объяснении причин дуэльного поединка и исходил в своем решении из пушкинской версии.
Сколько бы мы ни считали, вывод один посмертно подсудимый победил! Для нас же, живущих в другом тысячелетии, это обыкновенное, по своему формальному содержанию для судопроизводства николаевской юстиции дело, является и всегда будет являться весьма необычным. А при отягчающих обстоятельствах — по ч.
Пуля раздробила кость верхней части ноги у соединения с тазом и глубоко вошла в живот. Есть миф, что Дантеса спасла пуговица сюртука, в которую попала пуля. Но это не совсем так. Дантеса спасла стойка, потому что пуля попала в руку и не вошла в грудь. Плюс, пробив ткань сюртука, она ударила в пуговицу подтяжек, которая снизила силу удара, но не спасла от вхождения пули в грудь. Как умирал Пушкин Пушкин взял Данзаса в секунданты за несколько часов до дуэли, поэтому тот не успел приготовиться. По дуэльному кодексу, секундант должен пригласить врача или хотя бы взять с собой лекарства. Но у Данзаса не было даже бинтов, чтобы перемотать рану. Усугубило то, что Данзас повез Пушкина домой, а не в госпиталь.
Дорога заняла полтора часа, за это время Пушкин потерял много крови. Потом Данзас еще около трех часов искал врача — троих не было на месте. Почти все время после ранения Пушкин был в сознании и даже общался с посетителями. Но его мучили сильные боли, состояние было нестабильным. Врачи говорили, что шансов выжить очень мало. Медицина того времени не умела лечить такое: ранение в живот не оперировали, а антибиотики, асептики и наркоз еще не использовали. Вместо этого были припарки, клизмы и пиявки. Через 46 часов после ранения Пушкин умер 29 января, в 14:45. Вскрытие проводили прямо в доме.
Даль, участвовавший в процессе вскрытия, писал: «Пушкин умер, вероятно, от воспаления больших вен в соединении с воспалением кишок». Прямо перед смертью Пушкин попросил, чтобы жена с рук покормила его морошкой ягода. И ел с большим наслаждением, после каждой ложки говоря: «Ах, как это хорошо». Дочь называла Дантеса убийцей, а потомки встретились на «Пусть говорят» Узнав, что ранение смертельное, Пушкин надиктовал письмо императору Николаю I, в котором попросил прощение за нарушение закона и помилования секунданта Данзаса. Николай ответил, что прощает Пушкина и обещает позаботиться о его жене и детях и сдержал обещание. Наталья сильно переживала смерть мужа и заболела. После похорон уехала в фамильное имение к брату и вела тихую жизнь. Перед смертью Пушкин сказал ей: «Поезжай в деревню. Носи по мне траур два года, а потом выходи замуж, но только за порядочного человека».
Она вышла замуж через семь лет за генерала Ланского — и от него родила еще трех дочерей. От первого брака с Пушкиным у нее осталось два сына и две дочери, которые прожили долго и умерли в XX веке. Барон Луи Геккерн лишен офицерских патентов и выслан из России. Екатерина Гончарова уехала за ним во Францию, за шесть лет родила четырех детей и умерла. Дантес больше не женился, а после смерти Екатерины судился с ее семьей, чтобы получить наследство, но проиграл. Он продолжал дружить с бароном Геккерном, который прожил до 93 лет умер в 1884-м. Постепенно Дантес построил мощную политическую карьеру: стал председателем Верхнего Рейна департамент во Франции , потом мэром Сульца его родной город. Наполеон III назначил его пожизненным сенатором. Еще Дантес получил звание офицера Почетного легиона.
За десять лет до смерти Дантес переехал в Сульц. Он умер в 83 года в своем поместье после продолжительной болезни, окруженный родными. Дантес считал, что дуэль с Пушкиным помогла ему, потому что в России его жизнь была бы менее успешной. Дочь Леони-Шарлотта обожала русскую культуру и язык, знала стихотворения и некоторые главы прозы Пушкина наизусть.
Его библиотека насчитывала три с половиной тысячи томов книг, большая часть которых была на иностранном языке. И мало кто знает о редком хобби поэта — боксе. Александр Сергеевич занимался этим видом спорта и даже выписывал из Англии журнал, посвященный этим вопросам. Своим учителем Пушкин считал русского балладника и наставника цесаревича будущего Александра II Василия Андреевича Жуковского, посвятив ему в поэме «Руслан и Людмила» уважительные строки: «Поэзии чудесный гений, певец таинственных видений... Прочтя поэму, Жуковский послал Пушкину свой портрет с надписью «Победителю-ученику от побежденного учителя». Эти слова стали крылатыми. Знаменитый поэт, оставивший такой глубокий след в поэзии и культуре России XIX века, слыл человеком свободолюбивым и дерзким. Наверное, иначе не родились бы из-под его пера такие сильные, глубоко проникающие в сердце произведения. Его литературное наследие является неоценимым вкладом не только в литературу России, но также и в мировую культуру. Александр Сергеевич отлично знал историю, являлся членом масонской ложи и написал подробное научное исследование «История Пугачёвского бунта». Работал над полной историей Петра I. Все работы его были основаны исключительно на архивных документах. Несмотря на то, что Пушкин умер совсем молодым, за свою недолгую жизнь он написал множество выдающихся литературных произведений, оказавших многолетнее влияние на русскую культуру и общество. Среди самых известных произведений Пушкина являются поэмы «Руслан и Людмила», «Кавказский пленник», «Полтава», «Медный всадник», роман в стихах «Евгений Онегин», трагедия «Борис Годунов», пьесы «Моцарт и Сальери», «Каменный гость» и многие другие бестселлеры русской поэзии. Извечные воспеваемые Пушкиным ценности, пронизанные светом добра, любви и красоты, по-прежнему живы и востребованы, его бессмертные строки живут в сказках детства каждого россиянина, в уникальных произведениях литературы и искусства. Вся поэзия Пушкина — это его лирический дневник, в котором он запечатлевает черты своей личности, своего мировосприятия. Она, поэзия, не только его «памятник», но и его «душа в заветной лире». Говорят, что Александр Сергеевич по характеру был не только вспыльчив, задирист, неугомонен, но и остер на язык, любил шутки и обладал немалым чувством внутреннего достоинства. Однажды, когда он принес для альбома Елизаветы Ушаковой свои стихотворения, на вопрос редактора, «а почему они без подписи? В 1824 году, когда он служил в Одессе, у него были натянутые отношения с губернатором графом Воронцовым. Как-то тот отправил поэта выполнить неисполнимое поручение: бороться с саранчой. Пушкин поехал, созвал крестьян и спросил: «А знаете ли вы, что такое саранча? И, вернувшись в Одессу, Пушкин на все вопросы графа отвечал словами бедных крестьян и пояснил, что спорить с Богом — себе же дороже. Как-то в ресторане граф Завадовский, намереваясь уколоть Пушкина, сказал: «Однако, Александр Сергеевич, туго набит у вас бумажник! Александр Сергеевич много времени уделял своей внешности: носил бакенбарды в ту пору на них была мода , делал маникюр на руках и даже регулярно захаживал в маникюрный кабинет. На мизинце его всегда был длинный ноготь, спрятанный в золотой напёрсток. Несмотря на то что великого поэта нельзя было считать верхом физической красоты, при небольшом росте и совсем неброской внешности он сам много любил и был любим женщинами. Нельзя передать выражение этих глаз: какое-то жгучее и при том ласкающее, приятное. Я никогда не видела лица более выразительного: умное, доброе, энергичное», — так отзывалась о поэте современница Пушкина Л. Но при первом знакомстве с Александром Сергеевичем светской даме не очень понравилась его внешность, и она признавалась, что «немного смуглое лицо его было оригинально, но некрасиво: большой открытый лоб, длинный нос, толстые губы — вообще неправильные черты. Но что у него было великолепно — это глаза... Поэтому ни один из портретов А. Пушкина не был точно схож с поэтом. А фотографий его нет, потому что Александр Сергеевич умер на пару лет раньше первых полученных фотокарточек. Первые мастера фотографических изображений и дизайнеры попытались восстановить облик поэта по описаниям его современников, которые остались в блокнотных записках и некоторых архивных документах. Кроме этого, поэт сам изображал свои мини-автопортреты на рукописных листках, которые сохранились до наших дней. В конце 1828 года Пушкин познакомился с красивейшей девушкой петербургского высшего света — Натальей Гончаровой. Но вскоре он изъявил желание принять добровольное участие в военном походе на Кавказе с казачьими частями полка Н. Раевского, которые воевали с Турцией за взятие крепости Арзрум. Это время Пушкин описывает в книге «Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года». Эта поговорка, вероятно, родилась во время крестовых походов, когда бедные рыцари, оставляя голые стены и дубовые стулья своих замков, увидели в первый раз красные диваны, пестрые ковры и кинжалы с цветными камушками на рукояти. Ныне можно сказать: азиатская бедность, азиатское свинство и прочее, но роскошь есть, конечно, принадлежность Европы.
Мы насилу довели его до смерти христианской», — сказал тот в ответ[2]. Из этих воспоминаний видно, что Николай I весьма скептически относился к религиозности поэта. Также известно, что еще до записки императора Пушкин попросил позвать «первого, ближайшего священника», которым оказался отец Петр из Конюшенной церкви. Так глубоко поразили священника благоговение и искренняя детская вера умирающего поэта». В том, что Пушкин умер христианином по своей воле, не остается сомнений. Но интересно, как представляли эту смерть современники поэта. Подробности дуэли и последних дней Пушкина Жуковский описывает в письме к отцу поэта, Сергею Львовичу Пушкину 15 февраля 1837 года, которое создавалось на основе заметок как публицистический документ, адресованный не только осиротевшим родным поэта, но всей читающей, грамотной России. В нем Жуковский подробно описывает последние дни умирающего Пушкина, делая явный акцент на обозначении тонкой душевной привязанности поэта к Николаю I, о явной глубине горя императора и всей России. Союз поэта и царской власти Жуковским интерпретируется в этом письме как разновидность союза поэта с властью Божественной. Император Николай по отношению к Пушкину выполняет миссию его земного ангела-хранителя, который с начала своего царствования поэта себе «отечески присвоил», взяв на себя функцию оберегать его душу от несчастий, им самим же на себя навлекаемым. Даже неудовольствие царя проходит сквозь призму «чего-то нежного, отеческого», а негодование приводит к желанию «испытать наслаждение прощения». Это отношение мудрого наставника, который больше действует добрым словом, поучением и любовью, а не запретом или устрашением. Конечно, образ царя как ангела-хранителя поэта Жуковский выстраивает не случайно, он созвучен творчеству главного романтического поэта России. Это сродни поэтическому образу «Гения чистой красоты», «Вдохновения с небес» которые являются «мимопролетающими благовестителями лучшего», посланными «с небесной высоты» для «откровенья сердцам». Государь помогает душе поэта очиститься покаяться , готовит душу к христианской кончине и переходу в божественный мир Вечности. Представление царской власти как Провидения, «гласа Божьего», а государя как Медиатора, Вестника мира «Там», дает право считать Жуковского создателем мифа религиозного, утверждающего личность в Вечности. Царь является для души поэта инструментом, при помощи которого она через «грех и смерть» готовится вкусить Бессмертия. Следует соотнести эту трактовку Жуковским союза поэта и «Божественного Императора» с тем, как сам Пушкин понимал свою роль в этом союзе. Можно вспомнить хотя бы стихотворения Пушкина 1827—28 годов «Стансы» и «В Сибирь». Написанные во дни тяжелых внутренних противоречий, эти стихотворения основной своей целью имели дать надежду «славы и добра» для России, в подтексте же — надежду на милость к осужденным декабристам. Обращаясь к Николаю I на равных, на «ты», поэт выдвигает перед императором пример Петра и назидательно дает ему наставления по управлению страной, делая упор на науки и просвещение. Отличия разительные: если здесь сам Пушкин принимает на себя роль советчика, наставника государя, то в письме Жуковского он поставлен в положение не ведущего, а ведомого: в ссорах с царем, согласно Жуковскому, поэт проявляет поведение «буйного, еще не остепенившегося ребенка».
Убийство Пушкина
Он, как опытный дипломат, определил первое и самое главное, что он должен был сделать в своих и Дантеса интересах, - обязательно добиться отсрочки поединка. Вначале поэт был непоколебим, но потом хитрый дипломат все-таки сумел разжалобить его, и тот согласился отсрочить дуэль на две недели. В улаживании конфликта активное участие принял Жуковский. При очередной встрече с Геккереном Жуковский услышал от него новость о любви Дантеса и Екатерины Гончаровой старшей сестры Натальи Николаевны и об их предполагаемой свадьбе. Хитрый дипломат говорил примерно так: теперь, после того, как Дантес принял вызов Пушкина, он не может просить руки Екатерины Гончаровой, так как это сочтут предлогом для избежания дуэли. Другое дело, если Пушкин возьмет свой вызов назад.
В этом случае Дантес сразу же сделает предложение невесте, и тогда честь обоих соперников не пострадает, а дуэль сама собой расстроится. Жуковский признал доводы посланника убедительными и вновь поехал на Мойку к Пушкину, надеясь и его убедить закончить дело примирением. Однако Пушкин обо всем этом был совсем другого мнения. Он разгадал всю низость и коварство поведения обоих Геккеренов. Пушкина привело в бешенство именно стремление убедить его в том, что Дантес давно влюблен в Екатерину.
Он понял, что этот ход его противники изобрели только для того, чтобы избежать дуэли. Свадьба Дантеса с Екатериной меж тем состоялась. Но Дантес стал опять ухаживать за женой Пушкина! Графиня Фикельмон писала по этому поводу в своих записках: «Вскоре Дантес, хотя и женатый, возобновил прежние приемы, прежние преследования». Сохранилось свидетельство, что особо вызывающе Дантес вел себя по отношению к Наталье Николаевне 23 января 1837 году на балу у Воронцовых.
Фикельмон в дневнике сделала такую запись об этом вечере: «Он так скомпрометировал госпожу Пушкину своими взглядами и намеками, что все ужаснулись, а решение Пушкиным было с тех пор принято окончательно». Так, факты опровергают и ложь Дантеса относительно его якобы учтивого по отношению к Пушкину поведения. Напротив, допрошенный почти одновременно с Дантесом Данзас совсем по-другому объяснил поведение обоих Геккеренов и их роль в наступлении трагической развязки: «Г. Геккерен даже после свадьбы не переставал дерзким обращением с женой его… давать повод к усилению мнения, поносительного как для его чести, так и для чести его жены» это формулировка была принята судом и легла в основу многих официальных документов дела. Прошло всего лишь 10 дней после начала работы суда, и судьи целиком и полностью встали на сторону умершего к тому времени поэта во мнении о причинах этой дуэли.
Чего стоит только едва ли не дословное совпадение некоторых предложений, формулирующих вопросы Военно-судной комиссии Дантесу, и фраз из предыдущего допроса Данзаса. Следствие приближалось к концу. Следователь и судьи считали, что дело подлежит завершению вынесением приговора подсудимым. И аудитор Маслов придерживался иного мнения по поводу окончания следствия. Он подал официальный рапорт в Военно-судную комиссию, и она, изучив его, вынесла определение: «О заслушивании в Комиссии рапорта Аудитора Маслова о том, что он считает не излишним потребовать от вдовы Камергерши Пушкиной некоторые объяснения, а как Комиссия при слушании вчерашнего числа дела имела оные в виду, нашла дело довольно ясным, то, дабы без причин не оскорблять Г-жу Пушкину требованиям изложенных в рапорте Аудитора Маслова объяснений, определила, приобщив помянутый рапорт к делу, привести оное к окончанию…».
Не известно ли ей, какие безымянные письма получил покойный муж, которые вынудили его написать… к Нидерландскому Посланнику Барону Геккерену оскорбительное письмо, послужившее, как по делу видно, причиною» дуэли... Какие подсудимый Геккерен, как он сам сознался, писал к Ней письма или записки… где все сии бумаги ныне находятся… И 3-е. Из письма умершего подсудимого Пушкина видно, что Посланник Барон Геккерен, когда сын его подсудимый Геккерен, по болезни был содержан дома, говорил жене Пушкина, что сын его умирает от любви к ней и шептал возвратить ему его, а после уже свадьбы Геккерена… они, Геккерены… давали повод к усилению поносительного для чести Пушкиных мнения. Посему я считал бы нужным о поведении Гг. Геккеренов в отношении обращения их с Пушкиной взять от нее такие объяснения.
Если Комиссии военного суда неблагоугодно будет истребовать от вдовы Пушкина по вышеуказанным предметам объяснения, то я всепокорнейше прошу, дабы за упущение своей обязанности не подвергнуться мне ответственности, рапорт сей приобщить к делу для видимости высшего начальства». Аудитор был достаточно поднаторевшим в судебных делах чиновником и вполне юридически профессионально отметил ряд пробелов судебного следствия. Во-первых, он был единственным, кто обратил внимание на то, что в деле отсутствует анонимный диплом, который должен был бы стать и вскоре стал одним из главных документов в этом процессе. Во-вторых, он настойчиво обращает внимание суда на то, что позднее Пушкин получал и другие оскорбительные анонимные письма, и делает попытку выяснить что-либо по этому вопросу. И, в-третьих, по нашему мнению, аудитор лично пришел к убеждению о виновности Дантеса, но обеспокоен тем, достаточно ли судебных доказательств его вины.
В связи с этим аудитор и указывает на пути способы собирания новых дополнительных доказательств, которые, по его мнению, должны были усилить виновность подсудимого. Именно поэтому Маслов и настаивает на допросе вдовы поэта. Кроме того, следует считать попытку аудитора усилить доказательства вины старшего Геккерена, его своднической и подстрекательской роли в преддуэльных событиях. Не может нас не подкупить и то, что в своих убеждениях незначительный по своему официальному положению судейский чиновник исходит из позиции самого погибшего поэта, изложенной им в письме к Нидерландскому Посланнику. Военно-судная комиссия отклонила ходатайство аудитора, сославшись при этом на две причины: первая — достаточная ясность по делу и без дополнительных документов и данных; вторая — нежелание причинить лишние моральные страдания вдове поэта.
Строго по закону аудитор в части его предположений об устранении такого пробела судебного следствия был прав, а оценка того, противоречил ли возможный допрос вдовы Пушкина нормам существовавшей морали, - вещь достаточно тонкая. Забегая вперед, укажем, что, например, один из самых крупных военных персон, как отмечалось, причастных к делу, командующий Отдельным гвардейским корпусом генерал Бистром человек, входивший в ближний круг самого царя, и не понаслышке знакомый с моральными принципами придворного общества полностью солидаризировался с позицией «стряпчего»-аудитора по этому вопросу. Пушкину - «надлежало бы назначить такое же наказание, но, как он уже умер, то суждение его за смертью прекратить». Со смертной казнью вышла неувязка. С 1 января 1835 года вступил в силу Свод законов Российском империи 1832 году, и в соответствии с ним суд не мог в 1837 года приговорить кого-либо за дуэль к смертной казни.
Это противоречило и сложившейся судебной практике. За дуэль переводили из гвардии в армию вспомним, например, «Капитанскую дочку» , из столичных центров — на Кавказ, виновные подвергались кратковременному заключению в крепости Лермонтов за дуэль был переведен в действующую армию на Кавказ. Мартынов — убийца Лермонтова был приговорен к трем месяцам гауптвахты, а секунданты прощены. Так что смертный приговор объяснялся недостаточной профессиональной юридической компетенцией как аудитора, так и членов военно-судной комиссии, что и было исправлено в решении ревизионной по современному «кассационной» инстанции по делу — определении Генерал-аудиториата вынесен и подписан 9-ю генералами-членами этой судебной инстанции. Там наконец-то уточнено настоящее придворное звание поэта: камер-юнкер, а не камергер.
Таковым его именуют не только судьи, но и Дантес, и представители николаевского генералитета например, командир корпуса и другие военачальники, в том числе и приближенные к императору, люди, прямо скажем, не новички и не профаны в придворной геральдике.
Секунданты бросились к Пушкину, но, когда Дантес намеревался сделать то же самое, поэт крикнул по-французски: «Подождите, у меня ещё достаточно силы, чтобы сделать свой выстрел». Дантес остановился у барьера и ждал, прикрыв грудь правою рукою.
Было неписаное правило: если противник ранен и выронил пистолет, поединок должен прекращаться. Приподнявшись несколько и опершись на левую руку, Пушкин выстрелил. Дантес упал.
Пушкин спросил у Дантеса, куда тот ранен, Дантес отвечал: — Я думаю, что я ранен в грудь. Но Жорж быстро поднялся на ноги. Его ранение не было опасным.
Пуля попала ему в руку и только контузила грудь. По официальным материалам, выпущенная Пушкиным из пистолета пуля пробила Дантесу правую руку и, попав в металлическую пуговицу мундира, отрикошетила. Иначе говоря, пуговица спасла жизнь Дантесу.
Писатель В. Вересаев в книге «Пушкин в жизни» высказал предположение: барон Луи Геккерн, добившись отсрочки у поэта, заказал для своего приёмного сына нательную кольчугу, которая и спасла жизнь Дантесу. Согласно правилам, за нанесённое оскорбление можно было требовать только одно удовлетворение.
Но Пушкин был не удовлетворён. Как только мы поправимся, снова начнём». В;1938 году, используя достижения судебной баллистики, инженер М.
Комар вычислил, что пуля неминуемо деформировала бы пуговицу и вдавила её в тело. Однако в материалах военно-судебной комиссии отсутствуют сведения об осмотре деформированной пуговицы с мундира Дантеса. Пуговицу эту до сих пор не нашли.
Судебный медик В. Сафронов также пришёл к выводу, что пуля попала в преграду больших размеров и плотности. В 1962 году был проведён следственный эксперимент: изготовили манекен рослого кавалергарда, одетого в мундир Дантеса и произвели прицельные выстрелы с учётом условий роковой дуэли.
Авторы эксперимента сделали вывод о том, что под мундиром Дантеса существовала защита типа кольчуги. Некоторые считают, что Данзас фактически предал Пушкина. Ссыльный декабрист Иван Пущин негодовал: «Если бы я был на месте Данзаса, то роковая пуля встретила бы мою грудь…» Раненого Пушкина вначале волоком «тащили» к саням, затем уложили на шинель и понесли.
Однако, секундантам это оказалось не под силу. Тогда вместе с извозчиками они разобрали забор из тонких жердей и подогнали сани. На всём пути от места дуэли до саней на снегу протянулся кровавый след.
Раненого поэта посадили в сани и повезли по тряской, ухабистой дороге. По воспоминаниям Данзаса из раны Пушкина кровь лилась «рекой». Однако секундант не взял никаких лекарств и материалов для перевязки в случае ранения.
Данзас объяснял это тем, что «был взят в секунданты за несколько часов до дуэли, времени было в обрез, и он не имел возможности подумать о первой помощи для Пушкина». А может быть, Данзас надеялся, что жандармы не допустят проведения дуэли? И именно поэтому не пригласил на дуэль врача, как это было положено по дуэльному кодексу.
Данзас знал, как опасна рана в живот. Он не раз видел, как люди умирали от потери крови в течение часа. Но Пушкин несколько часов оставался без перевязки.
Пушкина можно было бы спасти, если бы врачебная помощь была оказана вовремя. Согласно исследованию уральского хирурга Михаила Давидова «Дуэль и смерть А. Пушкина глазами современного хирурга» ошибка Данзаса в том, что Пушкина с места дуэли повезли не в госпиталь, где могли оказать хоть какую-то помощь, а домой.
От Чёрной речки до квартиры на Мойке — около семи вёрст. Пушкина везли полтора часа. По мнению современных медиков, по дороге домой он потерял почти половину объёма крови.
На Комендантской даче Пушкина пересадили с саней в карету Геккерна. Это была «медвежья услуга», потому что в карете трясло ещё сильнее, что усиливало мучения раненого. Если бы Пушкина везли на санях, то привезли бы вдвое быстрее и, значит, раненый потерял бы меньше крови.
А так раненого поэта привезли домой уже в темноте, к 18 часам. Данзас в течение трёх! Сначала поехал к Арендту, потом к Саломону; не застав дома ни того, ни другого, оставил им записки и отправился к доктору Персону; но и тот был в отсутствии.
Оттуда, по совету жены Персона, Данзас поехал в Воспитательный дом, где, по словам её, он мог найти доктора наверное. Подъезжая к Воспитательному дому, Данзас встретил выходившего из ворот доктора Шольца. Выслушав Данзаса, Шольц сказал ему, что он, как акушер, в этом случае полезным быть не может, но что сейчас же привезёт к Пушкину другого доктора.
Шольц пригласил хирурга К. Задлера, который к этому времени уже успел оказать медицинскую помощь легко раненому Дантесу. В это же время приехал Арендт, он также осмотрел рану.
Пушкин просил сказать откровенно: в каком положении он находится, и прибавил, что какой бы ответ ни был, он его испугать не может, но что ему необходимо знать наверное своё положение, чтобы успеть сделать некоторые нужные распоряжения. Уезжая, Арендт сказал провожавшему его в переднюю Данзасу: «Штука скверная, он умрёт». После дуэли Данзаса должны были арестовать, однако ему было разрешено императором не покидать Пушкина до его последнего часа.
В продолжение ночи страдания Пушкина до того усилились, что он решил застрелиться. Позвав человека, он велел подать ему один из ящиков письменного стола; человек исполнил его волю, но, вспомнив, что в этом ящике были пистолеты, предупредил Данзаса. Данзас подошел к Пушкину и взял у него пистолеты, которые тот уже спрятал под одеяло.
Пушкин признался, что хотел застрелиться, потому что страдания его были невыносимы. Смерть поэта наступила через 46 часов после ранения. Вскрытие проводили прямо в прихожей.
Пулю в теле так и не нашли. Записей о вскрытии не составили. Так что причина смерти Пушкина до сих пор остаётся загадкой.
Лишь через 24 года после смерти Пушкина записки о результатах вскрытия написал по памяти и опубликовал Владимир Иванович Даль, участвовавший в процессе. За секундантство на дуэли Пушкина Данзас был приговорён к повешению. Однако по ходатайству военного и надзорного начальства!
На свободу Данзас вышел уже 19 мая 1837 года. Через два года после дуэли, в 1839 году, был награждён орденом Святого Станислава 2-й степени; в 1840 году к этому ордену была пожалована императорская корона. В 1844 году получил чин полковника, а в 1857 году вышел в отставку с присвоением чина генерал-майора.
Сохранилось «Подлинное военно-судебное дело 1837 года» о дуэли Пушкина и Дантеса. Однако там отсутствуют два листа первичных показаний, собственноручно написанных К. Почему исчезли эти листы?
Поэтому делать окончательные выводы невозможно. Почему я интересуюсь Пушкиным? Мою восемнадцатилетнюю жену тоже звали Наталья, и она тоже была красавица, слегка косившая на один глаз. Я был старше её на десять лет. И, как у Пушкина, моя любовь закончилась трагически. Давид Самойлов писал: «Какими тесными сплетениями сосудов и нервов привязаны мы, поэты, к своим биографиям, как должны мы уметь жить, чтобы уметь писать! Храню его до сих пор. Каждый год в дни зимних каникул я отдыхал в лагере под Бернгардовкой. Нас возили в Приютино, где находилась усадьба Олениных.
Там в 1828 году Пушкин сватался к двадцатилетней Анне Олениной, но получил отказ. В юности я спорил с тем, что «гений и злодейство — две вещи несовместные». Позже, по личному опыту понял, что Пушкин прав. Хотя поэтом и писателем я себя не считаю, мною написано 1145 вирш. Работая над своим вторым романом, я прочитал немало книг о жизни и творчестве А. Пушкина, в том числе и о роковой дуэли. Несколько раз бывал в музее на Мойке 12, неоднократно приезжал в Царское Село, посетил Пушкинские горы. Своё представление о мотивах последней дуэли я изложил в романе-быль «Странник» мистерия. Как криминолог я предлагаю по-новому взглянуть на известные факты жизни и смерти Александра Сергеевича Пушкина; хочу разобраться в причинах преступления коим была дуэль согласно военному артикулу Петра I 1715 года.
Кому же была выгодна смерть поэта? Древние римляне говорили: ищи того, кому это выгодно. Сохранилось «Подлинное военно-судебное дело 1837 года» о дуэли Пушкина и Дантеса. Но в нём отсутствуют два листа показаний, собственноручно написанных К. Данзасом — секундантом Пушкина. Удивляет, что Данзас трижды! Возможно, он мог обнаружить под мундиром Дантеса кольчужку.
При этом, его все же пытались лечить, но методы были очень примитивными. В своей работе «Ранение А.
Пушкина в современном хирургическом освещении» доктор медицины Вильгельм Шаак написал , что поэту делали припарки и холодные компрессы, а также давали касторку и белладонну. Врачи и родственники у постели умирающего Пушкина Возможно, некоторые из этих способов и могли унять боль, но внутри поэта была пуля и она вызывала воспаление. Когда состояние раненного ухудшилось, ему начали ставить пиявок, что усугубило потерю крови. Хирурги, по неизвестной причине, не хотели оперировать поэта. Долгое время считалось, что в те времена настолько сложные операции просто не проводились. Но советский хирург Лев Журавский смог найти задокументированные свидетельства того, что в 1800-е годы врачи уже проводили операции на кишечнике и желудке. Возможно, хирургическое вмешательство могло спасти жизнь Александра Сергеевича Пушкина, однако перечисленные выше ошибки сильно уменьшали вероятность успеха. Последние часы жизни поэта После смерти поэта было проведено вскрытие. Оно показало, что кишечник писателя был очень сильно воспален, некоторые места были поражены гангреной — ткани организма начали отмирать из-за отсутствия плохого кровоснабжения и инфекции.