Мария Блюменталь-Тамарина стала одной из немногих актрис старой театральной школы, сумевших принять и полюбить кинематограф. Существует также версия, что Блюменталь-Тамарин покончил с собой. Мария Михайловна Блюменталь-Тамарина (урождённая Климова; 4 (16) июля 1859 — 16 октября 1938) — русская и советская актриса театра и кино.
Наши художники
Сам Луначарский поучаствовал в его судьбе — главному просветителю революционных масс был нужен яркий человек, принадлежавший театру. Так трижды предатель оказался в услужении Советов. Умелый приспособленец быстро нашёл тёплое место, славя новую власть. В то время как весь народ перебивался с хлеба на воду, он жил на широкую ногу.
Война снова сбросила маски. Уверовав, что немцев ничто не может остановить, Блюменталь-Тамарин, немец по отцу, решил снова переметнуться. Он спрятался во время отступления наших войск, и когда фашисты вошли в Истру, встречал их хлебом-солью.
Ведомство Геббельса с удовольствием воспользовалось услугами изменника, сделав его рупором пропаганды. В конце концов это переполнило чашу терпения советского руководства. Предателю был подписан заочный смертный приговор.
Иные оказывались просто беспомощными на съемочной площадке. Мария Блюменталь-Тамарина не только органично вписалась в кинопроцесс, но и стала единственной крупной театральной актрисой, снимавшейся в кино по три-четыре картины в год. Причем она была уже далеко не молодой женщиной. Игра ее была сдержанной, не суетливой, она превосходно владела мимикой, и складывалось представление, будто снимали не актрису, а обыкновенную старую женщину с улицы, чью-нибудь бабушку.
С 1885 начала выступать на любительской сцене. В 1887 дебютировала в профессиональном летнем театре в Петровском парке в Москве Китти — «Кин, или Беспутство и гений» Дюма-отца , в 1889 — у М. Лентовского в «Театре мелодрам и разных представлений» б. В 1901-1914 и в 1921-1933 — актриса московского Театра Корша в советское время назывался Драматическим театром и театром «Комедия» б. В 1933-1938 — в труппе Малого театра. Большую роль в творческой жизни Блюменталь-Тамариной сыграл выдающийся режиссер Н.
Кем же были эти люди? Что двигало ими, каковы причины их падения? В постсоветской России термин «коллаборационизм» для обозначения людей, сотрудничавших в различных формах с нацистским оккупационным режимом, в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 апреля 1943 года, официально именовались «немецко-фашистскими злодеями, шпионами, изменниками Родины», поэтому в советской исторической науке и юриспруденции обычно использовались формулировки «предатель», «изменник Pодины», «член семьи изменника Родины», «пособник». Вот история одного из таких людей. Жизнь этого человека могла послужить сценарием захватывающего детектива. В «послужном списке» Всеволода Блюменталь-Тамарина — звание Заслуженного артиста РСФСР, два смертных приговора, сотрудничество с фашистами, смерть при невыясненных обстоятельствах и весьма сомнительная реабилитация. Талантливейший актёр, он мог стать звездой своей эпохи, но предпочёл роль рупора геббельсовской пропаганды. Оба родителя имели непосредственное отношение к театру, поэтому и ребенку прочили артистическую карьеру Мать, Мария Блюменталь-Тамарина достигла пика своей карьеры при советской власти. Все свои нежные чувства изливала на отпрыска, и не раз помогала сыну в опасных ситуациях, пользуясь своим высоким статусом. Окончив Московское театральное училище, Всеволод Александрович с фурором дебютировал на сцене Малого театра. В 1917-1918 годах служил в Харьковском театре, получал огромное жалование и выражал полную лояльность власти большевиков, предоставившей ему для отдыха хутор в окрестностях города. Однако, как только в 1919-м Харьков заняли деникинцы, Блюменталь-Тамарин заявил о готовности бороться с Советами и начал активную общественную работу в этом направлении. В частности, он занялся организацией грандиозного концерта, театральных вечеров и уличных представлений в честь армии Деникина. Естественно, такой яркий перфоманс не остался незамеченным, и как только в Харьков вернулась Красная армия, актёр был арестован.
Мария Блюменталь-Тамарина: ее знали и любили, а потом забыли
Она обладала необычайной красотой и прекрасным голосом. Ей посвящались стихи и романсы, а студенты забрасывали ее цветами.
В 1896—1899 годах управляющим театра Шелапутина был актер, режиссер, содержатель русской комической оперы и оперетты, хороший знакомый Чехова — Александр Эдуардович Блюменталь-Тамарин, муж старшей сестры Александры Павловны Никитиной — Марии. Мария Павловна Никитина была известной актрисой. Она обладала необычайной красотой и прекрасным голосом.
От смерти его спасла мать, лично обратившаяся к слывшему покровителем искусств наркому просвещения Анатолию Луначарскому.
Влияние последнего было настолько сильным, что Блюменталь-Тамарину не только простилось участие в Белом движении, но и было позволено продолжать актёрствовать. Рупор фашистской агитации, или как оказался в Берлине и как зарабатывал на жизнь Блюменталь-Тамарин Актёр Всеволод Блюменталь-Тамарин в начале 1940-х годов. Великая Отечественная застала Всеволода Александровича в Черновцах, где он гастролировал с программой, подготовленной к своему 60-летнему юбилею. Прервав выступления, он вернулся домой и поселился на даче, куда перевёз личный архив и семейные ценности. Эвакуироваться отказался, а на все увещевания отвечал, что его не тронут, подразумевая свои немецкие корни по отцовской линии. Когда пришли оккупанты, Блюменталь-Тамарин явился к ним и, рассказав о своём происхождении, сообщил, что желает служить великой Германии.
Деятельность его на этом поприще была весьма разнообразна. В первую очередь, это были выступления на радио, которые начались в феврале 1942 года и вскоре стали регулярными. В Берлине в ведомстве Геббельса актёр-коллаборационист получал солидный оклад и всеми силами отрабатывал его. Живописно пропагандировал «райскую жизнь», которую несут «освободители». Неоднократно посещал лагеря, где содержались советские военнопленные, и агитировал за вступление в Русскую освободительную армию.
Когда территорию захватили гитлеровцы, он вышел к ним, сообщил, что является наполовину немцем и хочет помогать великой Германии. Уже в январе 1942 года он оказался в Берлине. А 2 февраля 1942 года он впервые выступил по радио, обращаясь с призывом к советским гражданам не защищать сталинский режим и подчиниться «немцам-освободителям».
С этого момента его пропагандистские выступления стали регулярными. Иногда, имитируя голос Иосифа Сталина,он зачитывал несуществующие приказы и распоряжения советского командования. В общем, ведомство Геббельса было им очень довольно. Оценили новую деятельность Блюменталя-Тамарина и в Москве, где ему заочно вынесли смертный приговор. Чтобы понять, что это были за статьи, достаточно привести отрывок из публикации в газете «Новое слово» за март 1942 года: «Театральные студии руководились жидами Любимовыми-Ланскими бывшим провизором из Елизаветграда , Леонидовым, Таировым Корнблит , Раппопортом театр Вахтангова и тысячью других евреев, создавших чуть ли не при каждом заводе театральные студии, школы и так называемые самодеятельные кружки. Сеть этих ловушек для русской молодежи выпускала десятки тысяч полуграмотных, с блатным одесским языком, бездарных и чудовищно наглых актеров, не знающих ни истории русского театра, ни русской литературы, ни русской драматургии. Руководимые Мейерхольдом и его учениками, они роились как навозные мухи в весенний день. Интересно, конечно, читали ли в 1993 году люди, принимавшие решение о реабилитации Блюменталя-Тамарина, эти его, с позволения сказать, работы?
Дядя и племянник В 1943 году в Берлине появился племянник артиста, бывший боец Красной армииИгорь Миклашевский. В СССР он подрался с офицером и был приговорен к службе в штрафной роте. После проверки его поселили у дяди, который крайне обрадовался воссоединению с племянником. Правда, Блюменталь-Тамарин не знал, что вся история о драке и штрафной роте — это легенда, придуманная органами советской разведки. Чемпион Ленинграда по боксу был послан в глубокий тыл с заданиями особой важности. Считается, что главным из них была ликвидация самого Адольфа Гитлера. Но этот план был отменен в связи с изменением обстановки на фронте. Зато Миклашевский сумел собрать немало ценной информации о руководителях РОА.
Сам Блюменталь-Тамарин входил в ближайшее окружение генерала Власова, что позволяло его племяннику получать важнейшую информацию о настроениях среди предателей и их планах. Чем ближе был конец войны, тем мрачнее были мысли Блюменталя-Тамарина. Повторить трюк 1919 года с помилованием не представлялось возможным. Однако этого не произошло. Что именно случилось, неизвестно до сих пор.
Мария Блюменталь-Тамарина. «Пленительный и теплый талант» (1859–1938)
Но вмешалась его влиятельная мать — Мария Блюменталь-Тамарина, которая входила в число первых 13 актеров, получивших от советской власти звание «Народный артист СССР». Карьерной вершины Мария Блюменталь-Тамарина достигла при советской власти. Карьерной вершины Мария Блюменталь-Тамарина достигла при советской власти.
Двойник Сталина в Третьем рейхе закончил жизнь на дереве
Мария михайловна блюменталь-тамарина, блюменталь-тамарина мария михайловна. 20 августа в Кремле участвовал в сезонах с Лукьяновым и поставил ему дефицит, где одним из пунктов значилась драма с Горбачёвым в течение страннейших 22-х часов. Операция «Ринг» главным героем стал предатель Блюменталь-Тамарин. Меркуров Сергей Дмитриевич (1881-1952). Надгробный памятник Народной артистке СССР Марии Блюменталь-Тамариной, 1940.
«Немцы меня не тронут, я же свой»
Тренёва и др. Снималась в кино Бабчиха — «Встречный», 1932; Двойра — «Искатели счастья», 1936. Редакция театра, кино, танца Опубликовано 24 января 2023 г. Последнее обновление 24 января 2023 г. Связаться с редакцией.
В 1896—1899 годах управляющим театра Шелапутина был актер, режиссер, содержатель русской комической оперы и оперетты, хороший знакомый Чехова — Александр Эдуардович Блюменталь-Тамарин, муж старшей сестры Александры Павловны Никитиной — Марии. Мария Павловна Никитина была известной актрисой. Она обладала необычайной красотой и прекрасным голосом.
Могила Блюменталь-Тамариной на Новодевичьем кладбище Москвы. В 1890—1901 годах много гастролировала, играя в провинциальных театрах Тифлиса , Владикавказа , Ростова-на-Дону , Харькова.
Комедия», с 1925 — «Комедия бывший Корш » , позднее Московский драматический театр. В 1914—1915 годах — актриса Театра Суходольских , в 1918—1920 — Показательного государственного театра. Огромную роль в творчестве актрисы сыграл режиссёр Н.
В 1889 году играла в «Театре мелодрам и разных представлений» бывший театр «Скоморох» , возглавляемом М. В 1890—1901 годах много гастролировала, играя в провинциальных театрах Тифлиса , Владикавказа , Ростова-на-Дону , Харькова. Комедия», с 1925 года — « Комедия бывший Корш », позднее Московский драматический театр. В 1914—1915 годах — актриса Театра Суходольских , в 1918—1920 годах — Показательного государственного театра. Огромную роль в творчестве актрисы сыграл режиссёр Н.
В книге Николая Лузана «Сталин. Операция «Ринг» главным героем стал предатель Блюменталь-Тамарин
Существует также версия, что Блюменталь-Тамарин покончил с собой. В 1911 году М.М. Блюменталь-Тамарина дебютировала в кинематографе, сыграв в фильме «Живой труп». В 1901 году Блюменталь-Тамарина вернулась в Москву и поступила в Русский драматический театр Федора Корша.
«Немцы меня не тронут, я же свой»
Все орудия производства были у нее под рукой. Она никогда не играла итак называемых «казенных» костюмах и париках. Даже после революции, когда наступило- счастливое для актрис время и за них обдумывал и осуществлял костюмы театр, она предпочитала играть в своих платьях. Они все у нее были «настоящие», строго соответствовавшие эпохе, в которую происходило действие пьесы. В свое. Она владела такими замечательными шалями, наколками и чепцами для пьес Островского, какие и в Малом театре не всегда найдешь. В эпоху увлечения формализмом, условным театром гротеском, когда режиссеры и художники требовали точного выполнения костюмов по эскизам, часто вычурным, утрированным и непонятным, Марья Михайловна с большим трудом расставалась со своими «настоящими» костюмами Но она привыкла подавать пример дисциплины, уважения к режиссеру и художнику и подчинялась их требованиям. Кроме того, очень гибкая, она под напором буйствующих новаторов готова была признать, что ее взгляды немного устарели и может быть, молодежь права в поисках новых форм. Но все-таки она чувствовала себя как-то не по себе в этих новых формах и была несказанно счастлива, когда в театре наступило главенство социалистического реализма.
Она поклонялась Художественному театру, Константину Сергеевичу Станиславскому и все жалела, что у нее нехватает времени вплотную заняться его «системой». Когда в 1933 году был расформирован бывший театр Корша и артисты, составлявшие его труппу, приглашены в разные театры, окружавшие Марью Михайловну считали что она должна попасть в МХАТ, так как в этом театре нет равной ей актрисы на ее амплуа. Сама Марья Михайловна, будучи исключительно скромным человеком, всегда сомневалась в себе, несмотря на популярность и на ту оценку, которую ей дали партия и правительство, наградив высоким почетным званием и орденами. Все же и она думала, что в Художественном театре она найдет большее применение своему таланту, чем в Малом, где есть такие сильные артистки на ее роли, как Рыжова, Массалитинова, Турчанинова. Я видела, как она «боялась» вступить в труппу Малого театра, робела, как девочка, смущалась, что кому-нибудь помешает, лишит кого-то роли, вызовет неудовольствие. Ведь вот я люблю играть, я жадная на роли. Если отдают роль другой актрисе, я огорчаюсь, беспокоюсь, иногда ночь не сплю из-за этого, но на нее не сержусь, понимаю, что ей тоже охота играть, вхожу в ее положение. Такие ли они?
Или они свое недовольство будут переносить на меня и будут дуться, косо смотреть? Вот этого я не переношу, это для меня нож; острый». Сама Марья Михайловна всегда признавала талант и мастерство таких прекрасных актрис, как Бурдина, с которой она делила роли у Корша, или Е. Шебуева, с которой встретилась в Московском драматическом театре где служила с 1915 по 1922 год. У нее установились с ними самые теплые, дружественные отношения. Перед О. Садовской она преклонялась и никогда не позволяла даже другим сравнивать их таланты. Она всегда ставила Ольгу Осиповну выше себя и искренно и горячо восхищалась ею.
А между тем в сравнении ее с Ольгой Осиповной нет большого преувеличения. Правда, Ольга Осиповна была незаменима в русских пьесах, но зато она никогда не играла иностранного репертуара, а Марья Михайловна замечательно играла и немок, англичанок, евреек. Прекрасно владея русской речью, она в то же время мастерски передавала акцент и ритм каждого иностранного языка. Диапазон ее был огромен: Матрена во «Власти тьмы» Л. Толстого, изящная английская леди в пьесе «Мисс Гоббс» Дж. Джерома, старая дева немка — тетя Франциска в «Родине» Зудермана, сваха в «Женитьбе» Гоголя, еврейка из черты оседлости, — и каждый образ передавался ею с тончайшими характерными чертами. Я старалась рассеять опасения Марьи Михайловны, что в Малом театре ее встретит недружелюбный прием, и говорила, что мой собственный опыт и наблюдения убедили меня в том, что в Малом театре нового пришельца встречают, как пассажира, вошедшего в Курске в купе вагона, идущего из Сочи в Ленинград. Все уже удобно устроились, познакомились, подружились, и вдруг кто-то нарушает покой.
На него косятся, ему неохотно указывают место, отодвигают свои вещи, отмалчиваются,, но потом понемногу начинают разговаривать, угощать бутербродами и конфетами и к концу пути уже жалеют расставаться, просят записать адреса и телефоны и зовут к себе в гости. Она очень смеялась над этим сравнением и потом признала мою правоту. Когда я перешла из провинции в театр Корша, Марья Михайловна была уже любимицей московской публики. В провинции я тоже слыхала о ней много хорошего, но служить с ней мне не приходилось. Она внимательно и ласково отнеслась ко мне,, была очень приветлива на репетициях, столь волновавших меня, говорила, что московская публика восприимчива, отзывчива, особенно молодежь, и что мне бояться нечего. Я сразу почувствовала к ней большую симпатию,, очевидно взаимную, потому что мы с ней быстро сошлись и подружились. Она посвятила меня во все подробности своей интимной жизни. Больше всего меня поразила ее беззаветная, самоотверженная любовь к мужу — талантливому актеру и режиссеру, в то время директору театра Московской оперетты.
Он был ее первой и единственной любовью, несмотря на горе, которое он причинил ей, уйдя к другой женщине и бросив ее с двумя маленькими детьми без всяких средств к жизни. Марье Михайловне пришлось жить одной в дешевеньких номерах, обмывать и обшивать детей, за которых вечно болела душа из-за невозможности воспитать их, как хотелось,. До конца жизни сохранила Марья Михайловна беззаветную любовь к детям, заботясь о них и переживая с ними все их радости и печали. Отец никак не поддерживал их — ни материально, ни нравственно. Но Марья Михайловна продолжала так же преданно и верно любить его и помогать ему во всех затруднениях и горестях его новой жизни. Она говорила мне: «Раз он полюбил другую, значит я не сумела дать ему всего, чего требовала его сложная, талантливая натура». Он часто приезжал к ней жаловаться на свою новую жену, Марья Михайловна разбирала их ссоры, выслушивала и того и другого, вместе с ними плакала и в конце концов мирила. Жена Александра Эдуардовича, Мария Павловна Никитина, исключительно хорошенькая и способная женщина, из которой он сделал недурную опереточную актрису, обожала Марью Михайловну и считала ее святой.
Я помню, как волновалась Марья Михайловна, когда Александр Эдуардович извещал ее о своем приходе. Она вела себя, как влюбленная девушка, спешила приготовить для него любимые им блюда, вина и фрукты, по-праздничному накрывала стол и ежеминутно смотрела на часы, ожидая его прихода. До слез трогательно было глядеть на нее. А он приезжал утомленный, расстроенный, жаловался и требовал сочувствия. Он умер внезапно, и на мою долю выпала печальная обязанность сообщить ей об этом. Весть пришла рано утром. По моему лицу Марья Михайловна поняла, что случилось что-то страшное, и воскликнула: «С Блюменталем что-нибудь? Ради бога, говорите правду!
Она не заплакала, не растерялась, только смертельно побледнела и после нескольких минут молчания засуетилась, начала спешно одеваться, приговаривая: «Боже мой, боже мой, что же это? Как же? Кто пришел сказать? Как это случилось? Не страдал ли он? Она быстро собралась и уехала помогать устраивать достойные похороны своему бесконечно любимому мужу, к которому относилась, как к ребенку. Она была уверена, что все, кроме нее, растеряются от неожиданности, что-то забудут, сделают не так, а она будет на своем посту и отдаст последний долг своей верной, преданной любви, она украсит его гроб цветами, она бросит своей любящей рукой первую горсть земли на крышку гроба в раскрытую страшную могилу. Я поражалась ее мужеству, твердости и деловитости в эти трудные дни.
Она дни и «очи проводила около гроба, утешала растерявшуюся Марию Павловну, которая плакала у нее на груди. Когда Марья Михайловна прибегала не надолго домой, чтобы немного отдохнуть, и делилась со мной и Николаем Ефимовичем своим горем, мы глубоко сочувствовали ей, но она, стойкая и крепкая, не нуждалась в нашей поддержке.
Могила Блюменталь-Тамариной на Новодевичьем кладбище Москвы. В 1890—1901 годах много гастролировала, играя в провинциальных театрах Тифлиса , Владикавказа , Ростова-на-Дону , Харькова. Комедия», с 1925 — «Комедия бывший Корш » , позднее Московский драматический театр.
В 1914—1915 годах — актриса Театра Суходольских , в 1918—1920 — Показательного государственного театра. Огромную роль в творчестве актрисы сыграл режиссёр Н.
Успех Марии Михайловны был недолгим: актриса умерла в 1938-м году. Это тот редкий случай, когда хочется выдохнуть: "Слава Богу! Но вовсе не из злорадства, а из сострадания и жалости. Потому что неизвестно еще, как бы она пережила то, что случилось через три года. В начале войны, когда вся театральная Москва эвакуировалась, сын актрисы, сам знаменитый на всю страну артист, Всеволод Блюменталь -Тамарин отказался покинуть Москву.
Литература , чтобы переждать приход фашистов. Я же немец», - говорил он своим соседям в ответ на их увещевания, что надо бежать. А потом, в начале октября 1941-го года, когда фашисты заняли Истру, актер и вовсе перешел на их сторону. И не то чтоб согласился сотрудничать, а сам предложил свои услуги. Всеволод Блюменталь-Тамарин в 1910 году. На оккупированной территории оказались и другие известные артисты, среди них солист Большого театра, любимейший публикой в то время тенор Иван Жадан , директор Вахтанговского театра Освальд Глазунов и жена Блюменталь -Тамарина актриса Инна Лощилина. Позже вместе с отступающими немецкими войсками артисты перебрались на запад.
В Киеве оккупационными властями Блюменталь -Тамарин был назначен художественным руководителем Киевского театра русской драмы. На его сцене он вместе с Сергеем Радловым угодившим с частью своего театра в оккупацию в Пятигорске и позже переброшенным немцами на запад осуществили постановку пьесы Корнейчука «Фронт». Разумеется, под другим названием «Так они воюют... В их интерпретации спектакль получился злым антисоветским агитационным памфлетом. А уже позже, оказавшись в Берлине, Блюменталь -Тамарин стал рупором фашисткой агитации.
Актриса часто играла женщин из народа, у которых нелегкая судьба, трудная жизнь, одинокая старость. На роли примерно такого же плана ее пригласили и в кино. В годы зарождения кинематографа далеко не все театральные актеры стремились попробовать свои силы перед камерой. Иные оказывались просто беспомощными на съемочной площадке. Мария Блюменталь-Тамарина не только органично вписалась в кинопроцесс, но и стала единственной крупной театральной актрисой, снимавшейся в кино по три-четыре картины в год.
Наши художники
Биография Родилась 16 июля 1859 года в Санкт-Петербурге. На сцену юную учительницу Марию Климову в 1887 году привел её супруг. До 1889 года выступала в «Театре мелодрам и разных представлений». С 1901 года — в Москве.
С 1885 года М.
Блюменталь-Тамарина увлекается театром — она в первый раз выходит на любительскую сцену с маленький ролью. На большой сцене игралась с 1887 года, в Москве с 1901 года. До 1889 года М. Блюменталь-Тамарина выступала в «Театре мелодрам и различных представлений», возглавляемом М.
До 1901 года М. Блюменталь много гастролирует, выступая в провинциальных театрах Тифлиса, Владикавказа, Ростова-на-Дону, Харькова. Возвратившись в Москву, актриса поступает в труппу антрепренёра Корша Столичный театр «Комедия» , где работает до 1915 года.
В 1933—1938 годах — актриса Малого театра в Москве. Характерной особенностью сценической деятельности актрисы было то, что она играла возрастные роли. Дебют в кино состоялся в 1911 году. Мария Блюменталь-Тамарина умерла 16 октября 1938 года в Москве. Похоронена на Новодевичьем кладбище.
Сын — Всеволод Александрович Блюменталь-Тамарин 1881—1945 , актёр, заслуженный артист РСФСР 1926 , во время Великой Отечественной войны перешёл на сторону немцев, сотрудничал с нацистским министерством пропаганды.
Licensing Public domainPublic domainfalsefalse This work is in the public domain in Russia according to article 1281 of the Civil Code of the Russian Federation, articles 5 and 6 of Law No. This usually means that one of the following conditions is fulfilled. The author of this work died:[1] a before January 1, 1942 or b between January 1, 1942 and January 1, 1946, did not work during the Great Patriotic War and did not participate in it.