Присутствовавший на открытии правнук писателя Алексей Достоевский не скрывал фамильной радости. Памятник молодому писателю Федору Достоевскому открыли около книжного клуба «Достоевский» в Москве. С 1849 года, когда молодой Достоевский был революционером и почти нигилистом, писатель сильно изменился. Именно это произведение читал Достоевский 6 июня 1880 года на празднике в Благородном собрании после церемонии открытия памятника Пушкину в Москве.
Молодой Достоевский
В противовес своему антиподу, стоящему у РГБ, молодой Достоевский прямо смотрит перед собой — не измученный еще ни фальшивой казнью, ни каторгой, ни эпилепсией. С 1849 года, когда молодой Достоевский был революционером и почти нигилистом, писатель сильно изменился. Со стенографисткой, которая была на 25 лет его моложе, Достоевский расплатился не гонораром, а предложением руки и сердца.
Легенда 1. Достоевский был страстным игроком
- Жизненный путь писателя
- Еще экспонаты
- MARC-запись (RUSMARC)
- «Молодежь – Достоевскому» 2023
- Федор Достоевский
- Пешеходный квест по Петроградской стороне «История одного преступления»
Читать Достоевского не скучно
Тема Отелло не случайно мелькает в романе: шекспировский сюжет истолкован здесь не как трагедия ревности, но как трагедия утраченного идеала. Однако если Дездемона у Шекспира абсолютно чиста, то в героях Достоевского, даже после очистительных объяснений например, роли Версилова в самоубийстве Оли , всегда остается нечто недосказанное, дающее основания для вечных сомнений. Лишь напряженным усилием воли, да и то на время, Подросток подавляет свои сомнения насчет Ахмаковой. Версилов еще менее способен на такие усилия, и совсем уже до помрачающей мнительности доходит молодой князь Сокольский, исчезающий в небытие со словами о любящей его Лизе: «... Вера в человека — преимущественное достояние Макара Ивановича, фундамент его «благообразия» впрочем, данного ему не изначально. Поэтический эквивалент ему Подросток находит в пушкинских строках о «тьме низких истин» и «возвышающем обмане». Стихотворению «Герой», не раз цитируемому в романе, Пушкин, как известно, предпослал слова евангельского Пилата перед Христом «Что есть истина?
Главные герои «Подростка» живут под знаком этого вопроса. Даже когда они видят истину как Пилат видел Христа в лице, например, Макара Ивановича, оказывается, что они ее не увидели, то есть не последовали за ней. Эта вечная трагедия идеала и составила глубинную коллизию романа «Подросток». Викторович В. Достоевский назвал своего героя Подростком, хотя по возрасту он уже юноша двадцати лет, только что окончивший гимназию. Но по психологии и по поведению это человек на пороге от подросткового восприятия жизни к юношескому выбору пути.
Толстой в своей биографической трилогии последовательно рассматривает стадии духовно-нравственного развития человека — детство, отрочество, юность. Достоевский, как всегда, выбирает переломный, кризисный момент перехода от одной стадии к другой. Затянувшаяся «подростковость», даже некоторая инфантильность Аркадия Долгорукого объясняется тем, что он долгое время жил одиноко, в кругу опекунов — вне дома, вне общественной среды. Он сын «случайного семейства» — понятие, часто употребляемое Достоевским и получающее разъяснение в конце романа, в письме Николая Семеновича, бывшего воспитателя Аркадия. Случайное семейство — это семья, оторвавшаяся от прежнего культурного слоя, по преимуществу родового дворянства, в котором еще крепки были нравственные устои, по крайней мере красивые формы чести и долга. В случайных семьях нет прежнего духовного единства —напротив, очевидна нравственная разобщенность его членов.
Явление это, по мысли писателя, свойственно «веку без идеалов», то есть семидесятым годам XIX столетия, но оно характерно для многих переломных исторических эпох, когда рушится естественная связь традиций. Семейная же исходная коллизия Аркадия Долгорукого — одна из постоянно повторяющихся в человеческом общежитии: он незаконнорожденный сын, брошенный по воле отца на воспитание чужим людям, жаждущий вернуться в лоно семьи, обрести отца, которого он втайне давно обожает: «Человек этот меня знать не хотел и унизил, тогда как я мечтал о нем все эти годы взасос». Сюжет связан с древнейшим архетипичным мотивом — поиском сыном отца, — восходящим к «Одиссее» Гомера, к странствиям Телемаха. Правда, в данном случае речь идет не о географических перемещениях героя, а о поиске — разгадке человека, родного по крови, но незнакомого, таинственного, чрезвычайно притягательного умом, талантом, светским лоском, но иногда кажущегося личностью порочной и отталкивающей. Отец Аркадия Версилов, человек широких взглядов, отлично понимает психологическое состояние своего незаконного сына и даже видит в нем явление типическое: «... В приведенном суждении Версилова важны два момента для понимания эволюции Подростка.
Во-первых, юноше в его поисках следует рассчитывать на свои собственные, внутренние, силы. Во-вторых, свойственное юноше стремление к идеалу сразу замутнено порочным желанием — жаждой мщения. Достоевский позднее, в «Дневнике писателя» за 1876 г. Душа Подростка раздвоена, и ее раздвоение получает разностороннее обоснование: возрастное — переходом от подросткового нигилизма к юношеским идеалам; генетическое — повторением «двойственности» отца, всю жизнь страдающего от своего «двойника»; социально-психологическое — жаждой мести за свою «случайность»; антропологическое — по мысли писателя, «душа паука» живет в каждом человеке; онтологическое — нетвердостью в вере, при заявленной любви к Христу. Раздвоение выражается в установках на полярные ценности: жажда «благообразия» не раз вытесняется «плотоядными» влечениями. Подросток постоянно заявляет о своем характере и оригинальности, но и идейно, и психологически он неустойчив.
Как все главные герои романов Достоевского, Аркадий Долгорукий — изобретатель своей идеи. Его «идея» — стать Ротшильдом, то есть исключительным богачом, миллионером — не слишком оригинальна, хотя Подросток акцентирует самобытность своих мотивов: богатство необходимо ему ради сознания своего уединенного могущества потенциального всевластия — совсем не ради комфорта, он по-прежнему будет удовлетворен тарелкой щей с говядиной, но зато может испытывать жгучее, никому не ведомое наслаждение публичного отречения от своих миллионов. Подросток даже продумал методику неуклонного, ежедневного обогащения, но совсем не следует ей и вскоре забывает о своей идее. В этом романе идея сделаться Ротшильдом не становится конструирующим центром движения событий, как в других философских романах Достоевского. Дело в том, что для Подростка ротшильдовская идея — это временное самоутверждение, идея, придуманная на случай, если придется порвать со всеми прежде всего с отцом и уйти в свой угол, это идейное обоснование одиночества, не унижающего, а возвышающего его. Как проницательно заметил один из исследователей романа: «Подросток вспоминает об идее именно тогда, когда его отношения с отцом разрушаются...
Но когда в конце первой части романа проясняется истинная цель Версилова в истории с самоубийцей Олей и Версилов еще неожиданно отказывается от выигранного наследства, Аркадий признает его человеком высокого благородства — и с этого момента ротшильдовская идея целиком вытесняется другой могучей идеей-чувством — жаждой духовного сближения с отцом. В традиционной прозе воспитания у Л. Толстого в «Юности», у Ч. Диккенса в «Дэвиде Копперфильде» обретение друга знаменует для героя окончание разлада с миром; у Достоевского же в романе «Подросток» оно лишь завершает первый крут нравственных мытарств Подростка. Идейная неустойчивость Аркадия проявляется и в отношении к мысли об общественном служении человека, о его гражданской позиции. Случайно оказавшись в собрании народнической интеллигенции, ищущей жизни «по закону природы и правды», Подросток еще находящийся под влиянием ротшильдовской идеи желает поразить этих людей предельным индивидуализмом, принципиальным отказом от служения будущему: «Что мне за дело о том, что будет через тысячу лет с этим вашим человечеством, если мне за это, по вашему кодексу, — ни любви, ни будущей жизни, ни признания за мой подвиг?
Нет-с, если так, то я самым преневежливым образом буду жить для себя, а там хоть бы все провалились! Это заявление, разумеется, вызывает общую насмешку собрания. Но при сближении с Версиловым Аркадий обнаруживает чрезвычайно важную в молодом человеке потребность — жажду значительной жизненной цели, он просит отца указать, «что именно мне делать и как мне жить». Причем критерием достойной цели оказывается польза для других: «Слушайте, ничего нет выше, как быть полезным. Скажите, чем в данный миг я всего больше могу быть полезен? Важно, однако, что отец оценил главный выбор сына, а именно выбор богатырства то есть жажду подвига во имя идеи вместо желания счастья.
Но и потребности счастья сильны в юноше. В чувствах его тоже совершается сильная подростковая ломка. У старого князя Сокольского, известного селадона, вызывают комический шок первые суждения Подростка о женщинах — комплекс подросткового негативизма: женщина беспокоит, раздражает, мучит его и вызывает реакцию отторжения, негодования: «... Но вот первое свидание с той, о которой долго и затаенно мечтал точнее, встреча, спровоцированная женщиной как «свидание» , и восторженные признания срываются с уст юноши. В устах Подростка звучит искренний гимн Женственности — свидетельство его чистоты, целомудрия. В тот же день высокими словами он выражает благодарность за доброту и деликатность другой женщине — Анне Андреевне Версиловой.
А в том, что эти чистые восторги и мечты оказались замутненными грязными намерениями шантажа и грубого домогательства женщины, повинна не столько его природа, сколько скоро полученное им «светское воспитание». Начав «самостоятельную жизнь», Подросток оказывается втянутым в интриги старших по возрасту людей, относящихся к средне-высшему дворянскому обществу Версиловы, Сокольские, Ахмаковы, Бьоринг. Интриги эти ведутся с корыстными целями, ради овладения наследством старого князя Сокольского. Аркадий ничуть не причастен к этим целям, его используют как шпиона, осведомителя, вхожего во все дома и охотно, без задней мысли, сообщающего о всех новостях. Впрочем, у него есть своя задача: участвуя в этих интригах, он преследует «высшую цель»: он пытается защитить «пьедестал» отца Версилова, укрепить свою веру в него как идеал и послужить семейному «благополучию». В один день все его прекрасные намерения рушатся: от него отворачиваются, его предают, его изгоняют люди, которым он всецело доверял виной всему оказывается его болтливость.
Аркадий больше всего поражен не изменой, обманом, а неадекватностью поведения господ исповедуемым им красивым формам чести и долга: «Все делалось во имя любви, великодушия, чести, а потом оказалось безобразным, нахальным, бесчестным». Для него это открытие колоссальное, он теряет веру в людей, не только в ближайший социум, но и в человечество в целом. Установка на поиск гармонии, «благообразия» оказывается отброшенной, вновь всплывает идея обособления и мятежа замысел поджечь склад. В жизни Подростка огромную роль играет нравственная рефлексия, повышенно критическое отношение к людям и к самому себе. Он любит похвастаться своей проницательностью, «независимостью», но он и способен к самоунижению, по примеру Ж. Руссо, автора «Исповеди», ничуть не стыдится рассказать в своих «Записках» о мечтах и намерениях, которые сам считает позорными.
Рефлексия — источник его постоянных разочарований, размолвок с людьми и духовного кризиса. Вместе с тем привычный ежечасный самоанализ и спасителен для него при столкновении с искушениями и опасностями. Рефлексия опирается на знания, логику, разум. И все же эта опора оказывается недостаточной, так как душа Подростка нередко попадает во власть инстинктов, страстей, оказывающихся вдруг сильнее доводов рассудка, опрокидывающих сознательные ориентиры. Эти инстинкты, иногда постыдные, живут в подсознании героя и открываются внезапно, неожиданно для него. Таков сон «пророческий» пророчествующий появившееся позднее сознательное намерение о том, как Катерина Николаевна отдается ему за возвращение компрометирующего ее документа.
Самое важное в этом сне не чувствительный позыв Подростка, а вдруг открывшаяся в нем «вся бездна его неверия — в идеал, в Катерину Николаевну, в божественную природу человека» Викторович. О, неужели эта бесстыжая женщина — та самая, от одного взгляда которой кипело добродетелью мое сердце? Семнадцатилетняя самоубийца Оля очень быстро утратила веру в людей. Крафт — страстный ум, фанатик идеи — потерял веру в родину и тоже не хочет жить. Васин — умница, человек широких познаний — живет без одушевляющей веры, и потому ни в какое дело не вносит «сердечного пламени». Но главный изъян молодежи, по мысли писателя, — безверие религиозное, а знание без веры мертво.
Эта мысль утверждается в беседах Подростка с появившимся в их доме его «законным» отцом, странником Макаром Ивановичем Долгоруким. Старик Макар явился прямым воплощением того, о чем всю жизнь мечтал Аркадий, в чем он и признается уже при первой встрече: «Я вам рад. Я, может быть, вас давно ожидал. Я их никого не люблю: у них нет благообразия... Позднее то же слово произносит Макар в качестве упрека современным «большим людям»: «благообразия не имеют, даже не хотят его... Благообразия — то есть благого образа, достойного человека, который должен помнить, что он «образ и подобие Божие».
Главное свойство благообразного человека — истинно братская любовь к другому человеку, ответственность за судьбу другого. Макар сразу поразил Подростка величавым иконописным обликом: «Седой-преседой старик, с большой ужасно белой бородой», «держал себя прямо», «широкоплеч, очень строгого вида, хотя несколько бледен и худ, с продолговатым лицом, с густейшими волосами». Конечно, это впечатление величия произошло и от того, что известно было Аркадию о жизни Макара Долгорукого, о его понимании своей роли в качестве «законного супруга» матери Подростка Софьи Андреевны. Макар Иванович полагал, что церковный брак с ней обязал его быть для нее опорой на всю жизнь, опекуном во всем он даже о денежном обеспечении ее заботился больше Версилова. Сношения его с «семейством» в виде постоянной переписки и посещения «родных» продолжались всю жизнь. Отпустив жену с Версиловым, он «взял грех на себя», а ее простил «великодушно и раз навсегда».
Любовь к человеку органически сочетается у него с любовью к миру в целом. Ему свойственно радостно-экстатическое восприятие природы, любование ее «красотой неизреченной», благословение всему живущему на земле. От этой любви и преобладающего эмоционального настроя рождается «веселие» сердца и умиление. По логике Макара, человек, «весело» воспринимающий Божий мир, — это и человек, верующий в Бога: «Ты не безбожник, ты — человек веселый», — говорит он лечащему его доктору. Макар внушает Подростку веру в Бога как доверие к миру, к его нетленной красоте, доверие к человеку, способному посвятить себя тому, чтобы «мир был самое прекрасное и веселое и всякой радости преисполненное жилище... Благодаря Макару в Подростке меняется онтологическое отношение к миру, по-иному видится ему теперь природа бытия.
Это замечательно передано в том, как по-разному воспринимает Аркадий «луч заходящего солнца» до встречи с Макаром и после нее.
Вот фрагмент её письма к мужу: «Последнее письмо твоё сразило меня совершенно; пишешь, что ты расстроен, растерзан душою так, что в жизни своей никогда не испытал такого терзания, а что так крушит тебя — ничего не пишешь. Неужели думаешь, что грусть твоя чужда моему сердцу, а ответы твои на письмо моё столь холодны и отрывисты, что я не знаю, отчего такая перемена. Насчёт моих денег — не удивляйся и не сумневайся, мой друг, они суть остатки моей бережливости... Расходам своим я веду счёт, и при свидании ты его от меня получишь и не будешь удивляться моему богатству; своих же я никогда не имела от тебя скрытных и даже одной копейки. В прошедшем письме твоём ты упрекнул меня изжогою, говоря, что в прежних беременностях я её никогда не имела. Друг мой, думаю, не терзают ли тебя те же гибельные для нас обоих и несправедливые подозрения в неверности моей к тебе, и ежели я не ошибаюсь, то клянусь тебе, друг мой, самим Богом, небом и землёю, детьми моими и всем моим счастьем и жизнью моею, что никогда не была и не буду преступницею сердечной клятвы моей, данной тебе, другу милому, единственному моему пред Святым алтарем в день нашего брака!..
Рано или поздно Бог по милосердию своему услышит слёзные мольбы мои и утешит меня в скорби моей, озарив тебя святою истиной, и откроет тебе всю непорочность души моей!.. Не только спокойствием, и жизнию моею жертвую для тебя. Прощай, поцелуй за меня детей. Эти строки многое объясняют во взаимоотношениях супругов, в их характерах и свойствах психики. Невольно проводятся параллели между отцом Достоевского и сами Фёдором Михайловичем, а характер письма матери напоминает способность последней жены писателя, А. Сниткиной, успокаивать и понимать своего мужа. Но прежде чем встретить такое понимание, Достоевский испытал немало горестных разочарований.
Первые чувства Анна Григорьевна Сниткина в своих воспоминаниях, отринув ревность, старалась объективно воспроизвести все любовные увлечения мужа. Отмечая, что в молодости у Достоевского «не было серьёзной горячей любви к какой-нибудь женщине» по причине того, что «он слишком рано начал жить жизнью умственной», и творчество, а затем и политика отодвинули личную жизнь на второй план, Анна Григорьевна всё же упоминает о той, кто пленил молодого писателя. Авдотья Панаева, красивая, умная, кумир многих молодых литераторов сороковых годов XIX века, покорила и молодого Достоевского. В письмах брату Михаилу, которому он поверял все свои тайны, писатель признавался: «Вчера я в первый раз был у Панаева и, кажется, влюбился в его жену. Она умна и хорошенькая, вдобавок любезна и пряма донельзя», «Я был влюблен не на шутку в Панаеву, теперь проходит, а не знаю ещё…» А. Достоевская великодушно именовала это мимолётным увлечением и находила следующее, вполне правдоподобное оправдание: Панаева проявила сострадание к подвергавшемуся насмешкам со стороны литераторов Фёдору Михайловичу и «встретила за это с его стороны сердечную благодарность и нежность искреннего увлечения». Другое дело — первая жена писателя, Мария Дмитриевна Исаева Констант.
Накал страстей был нешуточный, а взаимоотношения полны трагизма. Знакомство с семьёй Исаевых произошло после каторги, в Семипалатинске. Достоевский искренне к ним привязался, с трудом переживал разлуку, когда муж Марии Дмитриевны получил назначение в другой город. Вскоре овдовевшая молодая женщина осталась на чужбине без поддержки, с сыном на руках, и Достоевский рад был протянуть руку помощи. Он занимает деньги и пересылает ей, и счастлив, что она их приняла. В письме сестре он рассказывает о своих чувствах к М. Исаевой: «Я давно уже люблю эту женщину до безумия, больше жизни моей.
Если бы ты знала этого ангела, ты не удивилась бы.
Летом 1832 года дети впервые знакомятся с деревенской Россией. Дом Достоевских располагался в большой тенистой липовой роще, примыкавшей к березняку Брыково, «очень густому и с довольно мрачною и дикою местностью». Андрей Михайлович вспоминал, что «лесок Брыково с самого начала очень полюбился брату Феде», а «крестьяне, в особенности женщины, их очень любили». Впечатления от этой поездки впоследствии отразились, в частности, в романах « Бедные люди », « Бесы », а также в « Дневнике писателя » [60] [63]. После возвращения в Москву для Михаила и Фёдора начинаются годы обучения. Изначально отец собирался отдать старших сыновей в « Московский университетский благородный пансион », но передумал из-за преобразования последнего в гимназию, в которой практиковали телесные наказания [64]. Старшие дети занимались с учителями.
Закон Божий , русский язык , словесность , арифметику и географию преподавал приходящий дьякон Екатерининского института И. Хинковский [65] [66]. Ежедневно ездили на полупансион к преподавателю Александровского и Екатерининского институтов Н. Драшусову, который учил братьев французскому языку [67] [66]. Там же сыновья Драшусова, Александр и Владимир преподавали математику и словесные науки [68]. Так как у Драшусова не было преподавателя латинского языка, то Михаил Андреевич «купил латинскую грамматику Бантышева», и осенью-зимой «каждый вечер начал заниматься с братьями Михаилом и Фёдором латынью». Михаил позже вспоминал, что «отец, при всей своей доброте, был чрезвычайно взыскателен и нетерпелив, а главное очень вспыльчив» [69]. Став пансионерами, Михаил и Фёдор могли приезжать в Даровое только летом на полтора-два месяца [70].
Согласно проводимой в это время ревизии у Достоевских имелось «около ста крестьян и более пятисот десятин земли» [71]. В 1833—1834 годах Достоевский знакомится с творчеством Вальтера Скотта. Позже писатель признавал, что это позволило ему развить в себе «фантазию и впечатлительность», сохранив множество «прекрасных и высоких впечатлений». По воспоминаниям Андрея Михайловича, чаще всего он замечал Фёдора за чтением исторических романов « Квентин Дорвард » и « Уэверли, или Шестьдесят лет назад » [72]. Пансион Чермака. Смерть матери В сентябре 1834 года Фёдор и Михаил Достоевские поступили в Пансион Чермака на Новой Басманной улице , считавшийся одним из лучших частных учебных заведений в Москве [67] [72]. Обучение стоило дорого, но помогали Куманины. Режим дня в учебном заведении был строгий.
На полном пансионе обучающиеся приезжали домой только на выходные. Подъём был по звонку в шесть утра, зимой — в семь; после молитвы и завтрака занимались до двенадцати; после обеда снова занимались с двух до шести; с семи до десяти повторяли уроки, после чего ужинали и ложились спать. Полный курс состоял из трёх классов продолжительностью 11 месяцев каждый. Преподавали математику , риторику , географию , историю , физику , логику , русский , греческий , латинский , немецкий , английский , французский языки , чистописание , рисование и даже танцы. Леонтий Чермак старался создать иллюзию семейной жизни: «ел за одним столом вместе со своими учениками и обращался с ними ласково, как с собственными сыновьями», входил во все нужды детей, следил за их здоровьем [73] [74]. По воспоминаниям учившихся в то время Фёдор Достоевский был «серьёзный, задумчивый мальчик, белокурый, с бледным лицом. Его мало занимали игры: во время рекреаций он не оставлял почти книг, проводя остальную часть свободного времени в разговорах со старшими воспитанниками» [74]. Зимой 1835 года, предположительно, у Достоевского случился первый припадок падучей [75].
Среди преподавателей пансиона Фёдор и Михаил особенно выделяли учителя русского языка Николая Ивановича Билевича , который «просто сделался их идолом, так как на каждом шагу был ими вспоминаем». Билевич учился в одно время с Гоголем , посещал литературные собрания, сочинял стихи, переводил Шиллера. По предположению биографов Достоевского, педагог мог привлекать внимание учеников к текущим литературным событиям, творчеству Гоголя, а Билевич-литератор способствовать тому, что Достоевский начал думать о литературе как о профессии [76] [77]. На семейных чтениях по выходным и летом продолжали читать Державина , Жуковского , Карамзина , Пушкина [78]. Предположительно, с 1835 года у Достоевских появляется подписка на журнал « Библиотека для чтения », в котором будущий писатель впервые читает « Пиковую даму » Пушкина, « Отца Горио » Оноре де Бальзака , произведения Виктора Гюго и Жорж Санд , драмы Эжена Скриба и другие новинки литературы [79]. В апреле 1835 года Мария Фёдоровна с младшими детьми едет в Даровое. В письме Михаила Андреевича от 29 апреля появляются первые свидетельства начала её тяжёлого заболевания [80]. Михаил, Фёдор и Андрей в это время готовятся к экзаменам в пансионе [81].
В Даровое они теперь могли приезжать только на месяц в июле-августе [82]. После рождения в июле дочери болезнь Марии Фёдоровны обострилась [83] [82]. Следующее лето 1836 года в Даровом стало для неё последним. Осенью Мария Фёдоровна совсем занемогла. Андрей Достоевский позже вспоминал: «с начала нового, 1837 г. Коллеги-доктора пытались помочь жене Михаила Андреевича, но ни микстуры, ни советы не помогали [83] ; 27 февраля Мария Фёдоровна Достоевская, не дожив до 37 лет, скончалась; 1 марта её похоронили на Лазаревском кладбище [83] [84]. Юность Основная статья: Достоевский в Главном инженерном училище Инженерное училище В мае 1837 года отец отвёз братьев Михаила и Фёдора в Петербург и определил их в приготовительный пансион К. Костомарова для поступления в Главное инженерное училище [85].
Михаил и Фёдор Достоевские желали заниматься литературой, однако отец считал, что труд писателя не сможет обеспечить будущее старших сыновей, и настоял на их поступлении в инженерное училище, служба по окончании которого гарантировала материальное благополучие.
От повсеместной похвалы и сам молодой Достоевский начал терять голову и в конце концов стал воспринимать себя как гения. И с той же лёгкостью, с какой он ворвался в столичную богему, он её разочаровал. Уже очень скоро над ним стали открыто посмеиваться в литературных кругах. Иногда повод к этому давал сам Достоевский, у которого произошло головокружение от успеха, иногда над ним смеялись из-за его явной неуклюжести. Молодой Достоевский был очень впечатлительным и нервным человеком и мог, например, упасть в обморок, когда его представляли какой-то даме. Прежние знакомые передразнивали Достоевского или открыто потешались над ним, что привело к его разрыву с Белинским и Некрасовым. Один из таких инцидентов положил начало многолетней вражде и соперничеству Достоевского и Тургенева, которые длились всю их жизнь. Следующее произведение Достоевского также не получило поддержки ни у критиков, ни у публики. Звезда начинающего писателя покатилась к закату.
Вскоре Достоевский через литературные круги неожиданно очутился в политических, став завсегдатаем кружка петрашевцев, получивших такое название по фамилии их главного вдохновителя, Михаила Петрашевского. Петрашевцы были последователями французского утопического социалиста Фурье, отличавшегося весьма странными и необычными взглядами. Например, он искренне полагал, что в случае установления на Земле социалистической гармонии само Солнце начнёт светить ярче, что вызовет изменение климата, появление гигантских животных и растений, всем будет хватать ресурсов, и тому подобные вещи в духе средневековых утопистов. Впрочем, это были далеко не главные пункты его взглядов. В более поздние времена утвердилось мнение, что петрашевцев якобы наказали за чтение и распространение письма Белинского к Гоголю. Но это, разумеется, совершенно не так. За чтение письма, пусть даже и запрещённого, на каторгу было невозможно попасть. В действительности распространение письма было лишь одним из обвинений на будущем суде, причём самым мягким обвинением. На самом деле они по примеру будущих народовольцев планировали вести пропаганду свержения режима среди крестьян. Любопытное воспоминание о петрашевцах оставил поэт Майков, также бывший завсегдатаем кружка: "Приходит ко мне однажды вечером Достоевский на мою квартиру в дом Аничкова, — приходит в возбуждённом состоянии и говорит, что имеет ко мне важное поручение: — Надо для общего дела уметь себя сдерживать.
Вот нас семь человек: Спешнев, Мордвинов, Момбелли, Павел Филиппов, Григорьев, Владимир Милютин и я — мы восьмым выбрали вас; хотите ли вы вступить в общество? Это был кружок, состоявший преимущественно из начинавших литераторов также было несколько служащих и младших офицеров. Максимум их "революционной деятельности" — это открытие какой-нибудь полуподпольной типографии и размножение прокламаций и воззваний. Для большего у них не было ни возможностей, ни связей, ни влияния. Между тем за кружком давно следили. Генерал Липранди, служивший чиновником особых поручений при Министерстве внутренних дел, давно уже внедрил в общество агента, который сообщал ему обо всех крамольных разговорах, ведущихся в кружке. Надо добавить, что царствование императора Николая началось с выступления декабристов, но следующие 20 лет никаких значимых политических тайных обществ практически не возникало, и, по сути, петрашевцы стали вторым значимым явлением в политическом подполье со времён декабристов. Вполне возможно, что за обществом так и продолжали бы следить и дальше, содержание крамольных разговоров ложилось бы на стол к Липранди и никто бы не пострадал, но неожиданно случилась "Весна народов" — мощные революционные процессы, по принципу домино охватившие всю континентальную Европу. Кроме того, беспокойство вызывало наличие в кружке некоторого количества молодых офицеров, поскольку всем ещё памятны были события декабристского восстания. В конечном счёте император принял решение прекратить деятельность кружка.
Арестованы были не все, лишь самые активные участники, входившие в состав "тайного общества", а не просто приходившие поболтать по пятницам. В их числе оказался Достоевский. Группа самых активных петрашевцев, включая Достоевского, была приговорена к расстрелу. Правда, почти сразу же смертная казнь была заменена всем каторгой на различные сроки, а затем император ещё смягчил наказание почти всем осуждённым. Однако они об этом не знали. Вероятно, император, смягчая им приговор, решил заодно припугнуть их. И в историю петрашевцы вошли в первую очередь благодаря инсценировке казни. В зимний день осуждённых вывели на Семёновский плац и объявили смертный приговор, а про помилование сообщили в самый последний момент, когда уже были взведены ружья расстрельной команды. Вероятно, этот экзистенциальный предсмертный опыт оказал огромное влияние на всё будущее творчество Достоевского. Правда, самого Достоевского к расстрельному столбу не привязывали, "расстреливать" должны были по трое, и Достоевский был во второй тройке по списку, но к тому моменту уже стало известно, что всех помиловали.
Вместо смертной казни он был приговорён к 4 годам каторги и отдаче в солдаты то есть он лишался звания поручика. Каторга в те времена очень сильно отличалась от современной тюрьмы. За мелкие преступления на каторгу не отправляли, нужно было совершить действительно большое злодейство или государственное преступление, чтобы угодить туда. Но если уж человек попадал на каторгу, возврата не было. И вовсе не потому, что каторга была бессрочной. Просто после освобождения человек превращался в ссыльнопоселенца и всю последующую жизнь волен был заниматься чем угодно, но только в пределах Сибири.
«Молодежь – Достоевскому» 2023
Преподавать Достоевского в школе — «бесполезное занятие», считает Марков. Он пишет об искорёженной, противоречивой психике человека, тогда как подростковое сознание «достаточно поверхностно». Единственное, что могут школьники на уроках литературы, — запомнить героев, основные идеи романов Достоевского. Они пользуются пересказами. Прочитают несколько страниц, скажут «что за бред? Сейчас все школьные учебники — это размышления филологов. Это неправильный подход к изучению литературы. Например, история — это не совокупность дат и не дискуссия между различными интерпретациями. История — это главный учебник патриотизма и создания единого народа. Точно такая же и литература. Это, прежде всего, воспитание нравственности.
С этой точки зрении он предмет и должен преподаваться», — говорит Марков. По его мнению, учащихся «не нужно заставлять читать Достоевского» — в старших классах им «необходимо рассказывать о нравственных проблемах, которые проанализированы, вскрыты писателем». Учителям нужно сделать так, чтобы в будущем их ученики захотели взять в руки «Преступление и наказание», сделав осознанный шаг в сторону творчества писателя. Такого преподавания литературы у нас нет. Гениальные учителя как-то сами до этого доходят. Но их немного, а само преподавание построено так, как точно не нужно», — добавил политолог.
Отец Аркадия Версилов, человек широких взглядов, отлично понимает психологическое состояние своего незаконного сына и даже видит в нем явление типическое: «... В приведенном суждении Версилова важны два момента для понимания эволюции Подростка. Во-первых, юноше в его поисках следует рассчитывать на свои собственные, внутренние, силы. Во-вторых, свойственное юноше стремление к идеалу сразу замутнено порочным желанием — жаждой мщения. Достоевский позднее, в «Дневнике писателя» за 1876 г. Душа Подростка раздвоена, и ее раздвоение получает разностороннее обоснование: возрастное — переходом от подросткового нигилизма к юношеским идеалам; генетическое — повторением «двойственности» отца, всю жизнь страдающего от своего «двойника»; социально-психологическое — жаждой мести за свою «случайность»; антропологическое — по мысли писателя, «душа паука» живет в каждом человеке; онтологическое — нетвердостью в вере, при заявленной любви к Христу. Раздвоение выражается в установках на полярные ценности: жажда «благообразия» не раз вытесняется «плотоядными» влечениями. Подросток постоянно заявляет о своем характере и оригинальности, но и идейно, и психологически он неустойчив. Как все главные герои романов Достоевского, Аркадий Долгорукий — изобретатель своей идеи. Его «идея» — стать Ротшильдом, то есть исключительным богачом, миллионером — не слишком оригинальна, хотя Подросток акцентирует самобытность своих мотивов: богатство необходимо ему ради сознания своего уединенного могущества потенциального всевластия — совсем не ради комфорта, он по-прежнему будет удовлетворен тарелкой щей с говядиной, но зато может испытывать жгучее, никому не ведомое наслаждение публичного отречения от своих миллионов. Подросток даже продумал методику неуклонного, ежедневного обогащения, но совсем не следует ей и вскоре забывает о своей идее. В этом романе идея сделаться Ротшильдом не становится конструирующим центром движения событий, как в других философских романах Достоевского. Дело в том, что для Подростка ротшильдовская идея — это временное самоутверждение, идея, придуманная на случай, если придется порвать со всеми прежде всего с отцом и уйти в свой угол, это идейное обоснование одиночества, не унижающего, а возвышающего его. Как проницательно заметил один из исследователей романа: «Подросток вспоминает об идее именно тогда, когда его отношения с отцом разрушаются... Но когда в конце первой части романа проясняется истинная цель Версилова в истории с самоубийцей Олей и Версилов еще неожиданно отказывается от выигранного наследства, Аркадий признает его человеком высокого благородства — и с этого момента ротшильдовская идея целиком вытесняется другой могучей идеей-чувством — жаждой духовного сближения с отцом. В традиционной прозе воспитания у Л. Толстого в «Юности», у Ч. Диккенса в «Дэвиде Копперфильде» обретение друга знаменует для героя окончание разлада с миром; у Достоевского же в романе «Подросток» оно лишь завершает первый крут нравственных мытарств Подростка. Идейная неустойчивость Аркадия проявляется и в отношении к мысли об общественном служении человека, о его гражданской позиции. Случайно оказавшись в собрании народнической интеллигенции, ищущей жизни «по закону природы и правды», Подросток еще находящийся под влиянием ротшильдовской идеи желает поразить этих людей предельным индивидуализмом, принципиальным отказом от служения будущему: «Что мне за дело о том, что будет через тысячу лет с этим вашим человечеством, если мне за это, по вашему кодексу, — ни любви, ни будущей жизни, ни признания за мой подвиг? Нет-с, если так, то я самым преневежливым образом буду жить для себя, а там хоть бы все провалились! Это заявление, разумеется, вызывает общую насмешку собрания. Но при сближении с Версиловым Аркадий обнаруживает чрезвычайно важную в молодом человеке потребность — жажду значительной жизненной цели, он просит отца указать, «что именно мне делать и как мне жить». Причем критерием достойной цели оказывается польза для других: «Слушайте, ничего нет выше, как быть полезным. Скажите, чем в данный миг я всего больше могу быть полезен? Важно, однако, что отец оценил главный выбор сына, а именно выбор богатырства то есть жажду подвига во имя идеи вместо желания счастья. Но и потребности счастья сильны в юноше. В чувствах его тоже совершается сильная подростковая ломка. У старого князя Сокольского, известного селадона, вызывают комический шок первые суждения Подростка о женщинах — комплекс подросткового негативизма: женщина беспокоит, раздражает, мучит его и вызывает реакцию отторжения, негодования: «... Но вот первое свидание с той, о которой долго и затаенно мечтал точнее, встреча, спровоцированная женщиной как «свидание» , и восторженные признания срываются с уст юноши. В устах Подростка звучит искренний гимн Женственности — свидетельство его чистоты, целомудрия. В тот же день высокими словами он выражает благодарность за доброту и деликатность другой женщине — Анне Андреевне Версиловой. А в том, что эти чистые восторги и мечты оказались замутненными грязными намерениями шантажа и грубого домогательства женщины, повинна не столько его природа, сколько скоро полученное им «светское воспитание». Начав «самостоятельную жизнь», Подросток оказывается втянутым в интриги старших по возрасту людей, относящихся к средне-высшему дворянскому обществу Версиловы, Сокольские, Ахмаковы, Бьоринг. Интриги эти ведутся с корыстными целями, ради овладения наследством старого князя Сокольского. Аркадий ничуть не причастен к этим целям, его используют как шпиона, осведомителя, вхожего во все дома и охотно, без задней мысли, сообщающего о всех новостях. Впрочем, у него есть своя задача: участвуя в этих интригах, он преследует «высшую цель»: он пытается защитить «пьедестал» отца Версилова, укрепить свою веру в него как идеал и послужить семейному «благополучию». В один день все его прекрасные намерения рушатся: от него отворачиваются, его предают, его изгоняют люди, которым он всецело доверял виной всему оказывается его болтливость. Аркадий больше всего поражен не изменой, обманом, а неадекватностью поведения господ исповедуемым им красивым формам чести и долга: «Все делалось во имя любви, великодушия, чести, а потом оказалось безобразным, нахальным, бесчестным». Для него это открытие колоссальное, он теряет веру в людей, не только в ближайший социум, но и в человечество в целом. Установка на поиск гармонии, «благообразия» оказывается отброшенной, вновь всплывает идея обособления и мятежа замысел поджечь склад. В жизни Подростка огромную роль играет нравственная рефлексия, повышенно критическое отношение к людям и к самому себе. Он любит похвастаться своей проницательностью, «независимостью», но он и способен к самоунижению, по примеру Ж. Руссо, автора «Исповеди», ничуть не стыдится рассказать в своих «Записках» о мечтах и намерениях, которые сам считает позорными. Рефлексия — источник его постоянных разочарований, размолвок с людьми и духовного кризиса. Вместе с тем привычный ежечасный самоанализ и спасителен для него при столкновении с искушениями и опасностями. Рефлексия опирается на знания, логику, разум. И все же эта опора оказывается недостаточной, так как душа Подростка нередко попадает во власть инстинктов, страстей, оказывающихся вдруг сильнее доводов рассудка, опрокидывающих сознательные ориентиры. Эти инстинкты, иногда постыдные, живут в подсознании героя и открываются внезапно, неожиданно для него. Таков сон «пророческий» пророчествующий появившееся позднее сознательное намерение о том, как Катерина Николаевна отдается ему за возвращение компрометирующего ее документа. Самое важное в этом сне не чувствительный позыв Подростка, а вдруг открывшаяся в нем «вся бездна его неверия — в идеал, в Катерину Николаевну, в божественную природу человека» Викторович. О, неужели эта бесстыжая женщина — та самая, от одного взгляда которой кипело добродетелью мое сердце? Семнадцатилетняя самоубийца Оля очень быстро утратила веру в людей. Крафт — страстный ум, фанатик идеи — потерял веру в родину и тоже не хочет жить. Васин — умница, человек широких познаний — живет без одушевляющей веры, и потому ни в какое дело не вносит «сердечного пламени». Но главный изъян молодежи, по мысли писателя, — безверие религиозное, а знание без веры мертво. Эта мысль утверждается в беседах Подростка с появившимся в их доме его «законным» отцом, странником Макаром Ивановичем Долгоруким. Старик Макар явился прямым воплощением того, о чем всю жизнь мечтал Аркадий, в чем он и признается уже при первой встрече: «Я вам рад. Я, может быть, вас давно ожидал. Я их никого не люблю: у них нет благообразия... Позднее то же слово произносит Макар в качестве упрека современным «большим людям»: «благообразия не имеют, даже не хотят его... Благообразия — то есть благого образа, достойного человека, который должен помнить, что он «образ и подобие Божие». Главное свойство благообразного человека — истинно братская любовь к другому человеку, ответственность за судьбу другого. Макар сразу поразил Подростка величавым иконописным обликом: «Седой-преседой старик, с большой ужасно белой бородой», «держал себя прямо», «широкоплеч, очень строгого вида, хотя несколько бледен и худ, с продолговатым лицом, с густейшими волосами». Конечно, это впечатление величия произошло и от того, что известно было Аркадию о жизни Макара Долгорукого, о его понимании своей роли в качестве «законного супруга» матери Подростка Софьи Андреевны. Макар Иванович полагал, что церковный брак с ней обязал его быть для нее опорой на всю жизнь, опекуном во всем он даже о денежном обеспечении ее заботился больше Версилова. Сношения его с «семейством» в виде постоянной переписки и посещения «родных» продолжались всю жизнь. Отпустив жену с Версиловым, он «взял грех на себя», а ее простил «великодушно и раз навсегда». Любовь к человеку органически сочетается у него с любовью к миру в целом. Ему свойственно радостно-экстатическое восприятие природы, любование ее «красотой неизреченной», благословение всему живущему на земле. От этой любви и преобладающего эмоционального настроя рождается «веселие» сердца и умиление. По логике Макара, человек, «весело» воспринимающий Божий мир, — это и человек, верующий в Бога: «Ты не безбожник, ты — человек веселый», — говорит он лечащему его доктору. Макар внушает Подростку веру в Бога как доверие к миру, к его нетленной красоте, доверие к человеку, способному посвятить себя тому, чтобы «мир был самое прекрасное и веселое и всякой радости преисполненное жилище... Благодаря Макару в Подростке меняется онтологическое отношение к миру, по-иному видится ему теперь природа бытия. Это замечательно передано в том, как по-разному воспринимает Аркадий «луч заходящего солнца» до встречи с Макаром и после нее. Макар внушает ему представление о тайне бытия, недоступной одному логичному взгляду ученого, о бессмертии любви, завещанной Христом: «и по смерти любовь». И все же наставления Макара Ивановича не спасают Аркадия от его падения, последовавшего за смертью старца. Более того, пытаясь оправдать это падение, мудрствующий Подросток даже силится опереться на некоторые максимы старца, например, на его установку доверять жизни, принимать ее, какова она есть. Задумав шантаж Ахмаковой, пытаясь заручиться поддержкой мошенника Ламберта, Аркадий пробует утешить себя ссылкой на законы жизни: «Ничего, коль с грязнотцой, если цель великолепна! Потом все омоется, все загладится. А теперь это — только широкость, это — только жизнь, это — только жизненная правда — вот как это теперь называется! Эта работа связана с разгадыванием собственной «широкости», а также «широкости» Версилова, а точнее, с осознанием отцом и сыном присутствия в себе «двойника» — человека, поступающего наперекор благородным стремлениям. Теперь даже исповедь Версилова — его рассказ о своих исканиях и утопиях, о «золотом веке» — волнует Аркадия не содержанием идей отца, а тем, как выражается в этом рассказе его личность: «Я был даже растроган, лжи, которой я опасался, не было, и я особенно рад был тому, что уже мне ясно стало, что он действительно тосковал и страдал и действительно, несомненно, много любил — а это было мне дороже всего». Юноша надеется, что отец идет наконец к ладу с миром и браку с матерью. Неожиданны для него новые срывы Версилова: расколотая им икона — благословение Макара, новое бегство из дома и новый фатальный порыв страсти к Ахмаковой. Но и в себе самом Аркадий обнаруживает «двойника»: он уже не во сне, подсознательно, а вполне осознанно понимает, что пытается использовать документ, компрометирующий Ахмакову письмо, в котором она высказывала предположение о сумасшествии своего отца, старого князя Сокольского , не для спасения Версилова, а чтобы принудить ее стать его любовницей или женой. Позднее Аркадий испытывает острое чувство стыда, сознание грязи и мерзости, оттого что поддался двойнику двойник его, кстати, получает и персонификацию — это его товарищ по гимназии, пройдоха и шантажист Ламберт. Версилов получает свободу после смерти Макара Ивановича с точки зрения Макара, он теперь как раз несвободен — обязан жениться на Софье Андреевне, сдержать свое дворянское слово; Версилов же, наоборот, считает своим долгом «восставать против фатума». Аркадий же после катастроф, вызванных обманом и гонениями, сознает себя вправе быть судьей всех, кто зависит от «документа». В заключительной главе проблема самовоспитания утрачивает возрастной характер, рассматривается как задача всякого человека. Эффект же «работы с собой», оказывается, во многом зависит от степени открытости личности для людей, для мира: импульсивный сообщительный Подросток способен лучше понять других, чем всегда сосредоточенный на собственных страстях Версилов. В решающий момент при шантаже Ламбертом Ахмаковой Аркадий обнаруживает вдруг осмотрительность и находчивость, в то время как всегда сдержанный Версилов теряет всякий контроль над собой, покушаясь на жизнь любимой женщины и самоубийство. Но твердость Аркадия в кульминационной и вместе с тем заключительной ситуации обеспечена прежде всего тем, что ему удается победить двойника, что в сознании его утвердилась другая — гуманная, благородная цель — «спасти всех! Говоря теперь о своем отношении к Катерине Николаевне, он заявляет: «О, пусть я покажусь ей мелким мальчишкой, который стерег ее и замышлял заговор; но пусть она сознается, что я покорил самого себя, а счастье ее поставил выше всего на свете». Замечательно это «покорил самого себя» — оно отвечает главной проблеме воспитания, по мысли Достоевского, — смирению «гордым человеком» своей «гордыни». И хотя Аркадий так и не сумел никого осчастливить, он действительно спас, буквально спас от смерти и Катерину Николаевну, и отца. Покорив самого себя, он на самом деле явился спасителем «ближних». Через преодоление эгоизма, тщеславия, «плотоядия» обретает человек свой истинный образ — свой человеческий лик.
В 1861-1864 гг. На их страницах появились роман Достоевского "Униженные и оскорбленные" 1861 , а также его повести "Записки из Мертвого дома" 1862 и "Записки из подполья" 1864. Летом 1862 г. Тогда же начался длительный период увлечения писателя игрой в рулетку, длившийся около десяти лет и поставивший его на грань разорения. В 1864 г. В 1866 г. Осенью того же года при помощи стенографистки Анны Сниткиной 1846-1918, в 1867 г. С весны 1867 г. В 1868 г. Благодаря этому роману Достоевский смог погасить свои долги в казино и через несколько лет окончательно отказался от азартных игр. К 1869-1870 гг. Он не был осуществлен, однако идеи, которые писатель намеревался развить, нашли отражение в его последующих произведениях. Первым из них стал роман "Бесы" 1871-1872 , созданный под впечатлением от дела студенческого социалистического кружка Сергея Нечаева, участники которого в 1869 г. Летом 1871 г. В 1873 г.
Следующий раз в Москве скульптурно увековечили классика только в 1997 году, когда возле Ленинки появился монумент работы скульптора Рукавишникова и архитектора Посохина-младшего. Рукавишников вообще лепил Федора Михайловича не однажды, например он ваял дрезденский памятник. Достоевские у Рукавишникова получаются очень задумчивые. По этой причине злые языки окрестили памятник у библиотеки «похмельный Федя». Теперь неподалеку появилась свежая скульптура.
Жизнь Фёдора Достоевского в 20 событиях
| Помиловали на эшафоте, заставил плакать Тургенева. 19 фактов о Федоре Достоевском | Правмир | Молодой литератор. Ещё во время учёбы в Главном инженерном училище в Петербурге Достоевский увлёкся литературой. |
| Жизнь Фёдора Достоевского в 20 событиях | В остроге, который раньше располагался на территории Омской крепости, Достоевский провёл 4 года. |
| Памятник молодому Достоевскому установили недалеко от Кремля | В Театре Российской армии пройдут показы Мастерской молодой режиссуры «Достоевский рядом». |
| Книга. В. Кирпотин. «Молодой Достоевский» — 12524805 | Некоторым молодым читателям Достоевский кажется безумным певцом «мерзости», трущоб и пузырящихся обоев. |
Также по теме
- Помиловали на эшафоте, заставил плакать Тургенева. 19 фактов о Федоре Достоевском | Правмир
- Что еще почитать
- Не читал, но осуждаю: как Достоевского вновь отправляют на каторгу
- Достоевский, но в меру
Как выглядит памятник?
- Берег озера Цюрих. Около 1860 года. Литография Жана Жакотте
- Первые произведения Достоевского
- «Молодежь – Достоевскому» 2023
- Достоевский: семья и ранние годы
- Федор Достоевский: самые шокирующие факты
- Памятник молодому Достоевскому установили недалеко от Кремля
Скульптура молодого Достоевского появилась в ЦАО
26 июня - 43777692191 - Медиаплатформа МирТесен. Иллюстрация к роману Ф. М. Достоевского «Подросток». Художник Зегер Александр Борисович, 1956. День рождения Фёдора Михайловича Достоевского. В противовес своему антиподу, стоящему у РГБ, молодой Достоевский прямо смотрит перед собой — не измученный еще ни фальшивой казнью, ни каторгой, ни эпилепсией. 26 июня - 43777692191 - Медиаплатформа МирТесен.
Федор Достоевский: самые шокирующие факты
26 июня - 43777692191 - Медиаплатформа МирТесен. "Ф. М. Достоевский": Молодой учёный №24 (262) июнь 2019 г. — Тянь П. Часть второй поездки по Европе летом 1863 года Достоевский провел с молодой эмансипированной особой Аполлинарией Сусловой. Биография Федора Достоевского: творческий путь советского и русского классика, влияние каторги на его взгляды, великие произведения «Братья Карамазовы». У Достоевского прибавляется читателя, даже среди молодежи». В День Достоевского молодые экскурсоводы-волонтеры Музея Достоевского расскажут о жизни писателя, об истории создания его произведений, покажут адреса, связанные с судьбой.
Памятник молодому Достоевскому установили недалеко от Кремля
| Федор Достоевский - биография, новости, личная жизнь - | Этот сюжет Достоевский хотел использовать в главе «У Тихона», в которой Ставрогин соблазняет совсем юную Матрешу. |
| Подросток - Федор Достоевский. Антология жизни и творчества | Прослужив меньше года в Петербургской инженерной команде, летом 1844 года молодой Достоевский уволился со службы. |
| Фактчек: 13 самых популярных легенд о Достоевском • Arzamas | вся информация о книге на ReadRate. |
| В Москве открыли памятник молодому Достоевскому | На Воздвиженке открыли новый памятник Федору Михайловичу Достоевскому, в котором сошлось немало мистических совпадений. |