Эта служба очень редкая, она состоит из панихиды и заупокойной о человеке, но в определенный момент она перетекает в молебен.
В Духовно-просветительском центре «Сретение» состоялась встреча со священником Стахием Колотвиным
До сих пор не лишенный сана священник-модернист также исповедует католическую ересь о «неизгладимости священства». Священник Стахий Колотвин. Отпраздновали первую неделю жизни первой прогулкой! Ее автор, протоиерей Владислав Цыпин, опирается на обширный корпус исторических текстов и исследования специалистов. Священник Стахий Колотвин — о путешествиях вместо ипотеки. В студии священник Стахий Колотвин, настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине (г. Москва).
Бразильский батюшка служит в московском храме
В сегодняшнем видео со священником Стахием Колотвиным отвечаем на вопрос: "Почему сейчас нет пророков?". Если видит, что никакой духовной пользы они не принесут», – сказал настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине священник Стахий Колотвин. Cвященник Стахий Колотвин Именно поэтому, когда Господь касается нашего сердца, когда происходит чудо, мы его можем пропустить. Cвященник Стахий Колотвин. ресурс на котором собраны все последние эфиры шоу и телепередач. Такие как Беседы с батюшкой. Священник Стахий Колотвин.
КОЛОТВИН Стахий, иерей
И я абсолютно уверен: так оно и было. В столкновении с англичанами участвовали молодые и горячие головы. Но Лёша уже давно не такой, у него два ребёнка, один совсем маленький, у старшей дочки Ксюши кроме него, по сути, никого и нет, её мать умерла. Алексей ответственен за свою семью, он всегда был очень осторожным. Когда нужно, он, конечно, постоит за товарищей, но рисковать бессмысленно точно не будет. Но уверен: ему всё равно необходимо помочь. Это христианская позиция. Но даже если абстрагироваться от веры, помощь Ерунову привлечёт на стадион новых болельщиков "Локомотива". Хорошее фанатское движение не менее важно для медиарейтинга клуба, чем красивая игра команды.
И Алексей Ерунов многое сделал для того, чтобы фанаты "Локо" имели позитивный имидж. Особенно с детьми, которые могут пропитаться агрессией и наслушаться нецензурщины. У вас их двое, скоро появится третий... Поведёте на стадион? Дочери три с половиной годика, одному сыну — два, второй через месяц родится. В таком возрасте вести малышей на стадион просто вредно: для нервной системы ребёнка такой шум — сильный стресс. Но когда дети подрастут, может быть, и сходим. Разумеется, сначала на семейный сектор.
На фанатский пущу их, когда они будут к этому готовы, станут взрослыми. Знают, чем вы занимаетесь вне пределов стадиона? Ты хоть обвешайся крестами, набей на всём теле татуировок, это не имеет никакого смысла. Главное — что у тебя в душе! Вы такие матчи посещали? Кстати, ездил не только с "Локо", но и со сборной. Был на Евро-2012, шёл в той дружной колонне на матч против Польши. Тот день запомнился, конечно, но не с самой лучшей стороны.
Шёл в первых рядах колонны, а напали поляки на центр. Так что в потасовке не участвовал. А если сейчас окажетесь в эпицентре какой-нибудь заварушки, как себя поведёте? Первому можно драться, если речь идёт о защите себя и семьи. Священник же не должен брать в руки оружия, и бить других ему нельзя. Впрочем, можно сделать бросок, ну или болевой.
Как вижу себе эту историю я, 42-летний житель большого города, живущий в XXI веке? История, в моем понимании, выглядит следующим образом.
Господь Иисус Христос идет по Иерихону и видит, как на инжире сидит местный начальник налоговой полиции, которого никто не любит абсолютно справедливо, у него и самого к себе, наверное, немало вопросов. Он сидит на инжире и пытается высмотреть в толпе Господа. Я так понимаю, он не замечает Его — сколько народу там много, но Господь первый видит его, зовет его, и они вместе отправляются к чиновнику в гости на обед. За обедом вот этот сотрудник налоговой полиции, начальник местного отделения решает внезапно, на мой взгляд, отдать все, что имеет, тем, кого он обидел а это практически весь город , вторую половину имения раздать нищим, становится епископом и принимает мученическую смерть. Колотвин — Я бы еще вначале краски бы сгустил. Тем более... И заодно бы оправдал сотрудников налоговой полиции, особенно сейчас это очень важно — оправдать, потому что некоторые из них стали премьер-министрами в самой большой, могущественной и великой стране на нашей маленькой скромной планете. Он был не просто налоговый полицейский — он был настоящий полицай, сотрудник оккупантов, просто какой-то староста фолькс-дойч, который берет и обирает своих земляков, и его никто не любит, но все боятся, потому что за ним стоят штыки, которые, в случае чего, придут...
Конечно, может быть, в сарае не сжигали тогда, как во время Великой Отечественной войны, но, в принципе, могут и распять, потому что, ну, в принципе, это была публичная казнь — распятие, что Господь претерпел. Она, конечно, для самых страшных разбойников, но и, помимо того, просто для бунтовщиков, тех, кто старался против римской оккупационной власти выступить. Поэтому это человек, который не просто какой-то казнокрад — это как раз казнокрад и предатель, который наживается не просто на несчастье других людей, а, наоборот, этому несчастью способствует, его обслуживает. То есть не волей обстоятельств, а, наоборот, вот как-то даже служит, чтобы это несчастье не прекращалось. Потому что те же самые оккупационные римские регионы — жалованье платилось им из налогов, собранных по всей гигантской на тот момент уже Римской империи. А то, что они тщательно собирались, свидетельствует совсем недавнее событие, которое мы праздновали в январе, Рождество Христово, потому что кесарь Август, наконец-то закончив эпоху гражданских войн, утвердившись, решил все-таки понять, сколько у него подданных, чтобы с них более грамотно подати собирать. И вот, по сути, весь его труд был на то, чтобы выкачать вот эти ресурсы, чтобы римские войска были в лучших доспехах и никаких шансов не было... То есть даже если бы Закхей ничего бы себе в карман не укладывал, а все было бы идеально чисто, вот он сдавал бы римским властям, все равно бы он был настоящим предателем.
Тут, на самом деле, некоторая трагедия Закхея, потому что ты поступаешь честно — ты обогащаешь оккупантов, а тут ты, раз берешь и крадешь себе, и, вроде, ты как-то уже оставил это внутри региональной еврейской экономики... Если ты крадешь, значит, ты патриот? Колотвин —... То есть здесь, на самом деле, для нас образ человека, который сделал уже где-то там раньше ошибку, окружающие обстоятельства так сгустились, что вот как ты ни поступи, ты сделаешь либо плохо, либо очень плохо. И сам человек из этого выбраться не может, если, действительно, как в античном театре, ну, в V веке до Рождества Христова, в расцвете афинской демократии и культуры, конечно, вот deus ex machinа, то есть вот этот бог, который приземлялся на лебедке и разрешал все противоречия между героями трагедии, он, конечно... Казалось, это вещи абсолютно искусственные. Но здесь, конечно, в момент, когда уже Господь приходит в мир и проповедует, мы видим, что вот то, что в Ветхом Завете было разрешить невозможно, Господь дает — дает этому дорогу в Новом Завете, потому что Он Сам вмешивается в этот процесс. Ананьев — Подробнее об этом изначально нехорошем человеке — мытаре Закхее, а также о том смысле, который вложен во всю эту историю, о которой мы говорим всю эту неделю, мы продолжим разговор здесь, на радио «Вера», ровно через минуту.
Не отходите далеко. Добрый вечер, отец Стахий! Колотвин — Добрый вечер! Ананьев — Я — Александр Ананьев. И правильно ли я Вас понимаю, отец Стахий, что вот ну уж если давать такую оценку человеку, чего делать, наверное, не стоит, надо осуждать его поступки, но не его самого, но, образно говоря, хуже этого человека придумать себе было довольно сложно. И если бы надо было себе придумать самого отрицательного персонажа из всех жителей Иерихона, то вот этот низкорослый, некрасивый, никому не симпатичный мытарь Закхей был бы, наверное, первый в списке плохих людей. Колотвин — Ну, тут, опять же, тоже, что он такой низкорослый и правда некрасивый, нелюбимый... То есть мы видим, что меньше дано — меньше спросится.
То есть если у тебя действительно детская психологическая травма, тебя как-то там затравили, то, конечно, с тебя спросит все равно Господь, но какое-то прощение будет, поэтому всегда надо со снисхождением относиться, потому что очень часто люди, которым как-то вот тяжелее, может быть. И если не принимать во внимание, а сатана же на нас шоры одевает, и нам кажется, что вот нет человека, который настолько плох. А ты, действительно, если чуть-чуть оглянешь и видишь вот этого ребенка несчастного, который маленького роста, и над ним как-то издеваются... Может быть, он отнюдь был не из мытарской семьи, то есть не из богатой, может быть, наоборот, он был... И уже, если это людям и сложно разглядеть, и никто, конечно, там... Как мы знаем, потом Господа осуждали, что Он-то к Закхею пошел. Но, в принципе, Господь как Совершенство — Он видит в этом завистливом, в этом злобном, в этом человеке, упивающемся своей властью и безнаказанностью, все равно видит образ Самого Себя, Образ Божий. Как вот, ну, действительно, поется в богослужебных песнопениях, «подобное подобным бы призвать».
И поэтому Господь призывает его подобным — не в смысле, что «вот Я такой властитель мира, и ты тоже властитель, будем знакомы»... Как все-таки сейчас как-то там с чиновничеством взаимодействуют, что так проще это, конечно, сказать: «О, какой-то у меня статус есть, давайте»... Нет, а Он призывает, наоборот, обращается к другой части души человека — как раз к той светлой, такой, которая чувствует, что может быть боль, что может быть чего-то... Потому что самое важное здесь — мы видим, что Закхей, несмотря на все негативные характеристики, которые мы про него собрали, поступил отнюдь не то, что, там, телохранители растолкали и его в первые ряды поставили. Вот сейчас представить, что у нас какой-то чиновник, если решит принять участие в Крестном ходе, что он будет куда-то там на такое... Нет, в первый ряд встать, чтобы сфотографировали красиво, — это пожалуйста. А Закхей уже, можно сказать, даже своим залезанием на вот эту ягодичину, на такой, ну, чуть ли не на куст... Нельзя сказать, что это...
Может быть, он бы на большой дуб какой-то не залез, да? Что он уже показал, что он сам не знает, чего он хочет, он сам ничего даже не просит. Ему просто, вот его душа стремится, потому что он видит что-то такое, что не может понять и объять, а грешная душа, душа, скованная грехом, правда не может. Вот Свет видит — она не понимает, что это именно такое. Но все равно душа по природе христианка, она ко Христу стремится. Ананьев — Получается, что как у него не было особенного выбора, совершать или не совершать грех, у него там все равно шаг влево, шаг вправо — все равно ты страшный грешник, так и здесь, получается, у него не было выбора, потому что им же руководило не стремление стать лучше, вот как я себе это вижу, не понимание того, какой он грешник, а, по сути, это было такое детское, светлое, может быть, хорошее ну потому что чистое , но все равно любопытство. Колотвин — Любопытство — да, но все-таки, как Вы совсем чуть ли не в сторону кальвинизма завернули, такого предопределения ко спасению или к осуждению, все-таки наш такой святоотеческий взгляд на взаимодействие с Богом — это соработничество. То есть человек все равно делает какое-то усилие сам, а не просто под влиянием обстоятельств, но, в том числе...
А Господь ему помогает, в том числе, некоторые обстоятельства, которые как-то модерируют жизнь, откликается. Поэтому тоже Закхей... Вот я, может быть, не очень четко сказал — уже в этот момент, когда Закхей уже стал старшим мытарем Иерихона, у него, правда, какой бы он шаг ни сделал, все это была бы ошибка, но... За исключением того, что ему Господь, в итоге, посоветует. Хотя это тоже, в итоге, болезненно, может быть, и сказалось на ком-то из окружающих. Но вот ошибка была сделана раньше — когда ты заходишь в темный переулок и проходишь куда-то, и, в итоге, видишь, что и за тобой какая-то странная компания, и с каким-то одним акцентом, а перед тобой компания тоже странная и совсем без акцента, но чего-то отнюдь не хочется туда больше идти. Как-то вот тут что с акцентом, что нет... То ошибка твоя — не когда ты повернешь направо или налево, а когда ты вообще, в принципе, уже за полночь в этот переулочек свернул, вместо того, чтобы пойти более длинным путем, но зато под фонарями.
Поэтому Закхей — он заложник ситуации в том плане, в каком каждый из нас, согрешивший, находится, что исправлять всегда тяжелее, чем сразу делать правильно. Чем ты больше ошибаешься, тем ты дальше запутываешься, тем тебе сложнее распутаться, но это не значит, что ты распутаться не можешь — просто для этого тебе больше усилий и зачастую каких-то жертв надо будет принести. Ананьев — Я вчера потерял полчаса — или не потерял, приобрел. Я сидел, рассматривал фотографии... Я же никогда не был на Святой Земле... Я рассматривал фотографии, если верить подписи, той самой смоковницы, на которую забирался Закхей. Она реально существует сейчас? Колотвин — Ну, смоковницы — они все-таки не такие долговечные деревья, как маслины, но, в принципе, как мы знаем из ситуации и с маврийским дубом, дают побеги.
Побеги прорастают, и, можно сказать, такой круговорот. Поэтому, в принципе, могла вот та смоковница, которая в Иерихоне почитается, быть, можно сказать, прямой наследницей, плоть от плоти в прямом смысле слова, причем, той самой смоковницы, на которую забирался Закхей. Для нас, поскольку... Поскольку мы почитаем... Ну, это у нас догмат иконопочитания. Мы почитаем не доски, не краски, мы почитаем именно вот этот первообраз, который стоит за иконой. И поэтому мы тоже почитаем не то, что вот оригинальное дерево или не совсем оригинальное, или вообще перепутали — соседнее почитают. Нет, а мы почитаем именно то событие, которое Христос здесь в отношении человека совершил.
Ананьев — Ну вот здесь, конечно, я, признаюсь честно, немножко язычник. Мне стало страшно важно оказаться там, возле этого дерева, и постоять возле него. Хотя оно ведь почитается все равно там, оно как-то ограждено, там какие-то таблички, туда нельзя заступить, нельзя его потрогать, отломить кусочек коры, как бы я, например, очень захотел сделать. Все равно туда никого не пускают. А тот факт, что бедняга Закхей забрался на это дерево — смоковница ведь, да, это, инжир, по большому счету? Колотвин — Ну, ягодное дерево... Я сейчас не вспомню, что в греческом тексте говорится, потому что вот церковнославянский сидит, а греческий — увы, память уже подводит, прямо так, не заглядывая в текст, сложно сказать. Ананьев — Ну, я так понимаю.
Я для себя решил, что это инжирное дерево вот это вот, с такими светло... Вот тот факт, что он забрался на это дерево, в частности, трактуется так, что Закхей смог подняться, в буквальном смысле над своей грешной природой. Правильна ли эта трактовка? Колотвин — На самом деле, да, очень хорошая трактовка, символическая. Потому что Закхей — он, по своей гордости, несмотря на свой маленький рост, так над всеми возвышался. Он над всеми... Ну, правда, он был всех главней в городе. То есть даже какой-то религиозный лидер, местный раввин, учитель, кто в синагоге собирал на чтения и пользовался действительно очень важным авторитетом, все равно он, по сравнению с мытарем, таких возможностей не имел и такого влияния — ну, не говоря уж о богатстве.
И хотя, в принципе, в иудейской среде и в те века, в отличие от нашей богоспасаемой державы, служители культа — они все-таки не бедствовали.
Но если вдруг решение изменят — конечно, буду получать его на общих основаниях. Понадобиться ехать в другой район — буду искать и такую возможность, либо просить о помощи священников других храмов. На Страстной неделе я не планирую прерывать эти визиты.
Наоборот, после утренней службы и до вечерней будет время, которое можно потратить с большой пользой. После Пасхи мы с батюшками также продолжим навещать наших прихожан. Кстати, это давняя, еще дореволюционная традиция. Тогда и без всяких трудностей и эпидемий, священники приходили в гости к людям, обычно после Крещения, чтобы вместе отслужить молебен и окропить жилище святой водой, случалось, что и на Светлой седмице.
Мы можем сегодня возродить эту традицию», — говорит отец Стахий. Он признается, что очень рад такому послушанию: будучи натурой активной, деятельной, батюшка, что называется, «рвется в бой», потому что так, с помощью конкретных поступков и зримой помощи ему проще справляться с трудностями. Но все же есть то, о чем я Господа сейчас очень прошу. Главное — чтобы никто из наших священников не заразился, чтобы не прекратились службы в нашем храме Воздвижения Креста Господня в Митине.
Мне очень важно сохранить, уберечь сейчас нашу приходскую жизнь. Приход у нас юный — пятилетний младенец. Он возрастал и укреплялся на моих глазах, и мы все очень беспокоимся — и за священников, и за прихожан.
С Патриархом. Фото: Владимир Ходаков О самом сложном в священстве До рукоположения и еще год после у меня был нервный тик, потому что я понимал, какая большая ответственность быть священником… Я служу только шесть лет, и могу только сказать, что очень уважаю людей, которые служат в Церкви всю жизнь. Да и не только священников — любой человек, который занимается одним делом всю жизнь, заслуживает уважения: у него есть опыт, и постоянство, а это очень важно. Наверное, самое сложное в священстве — сохранить веру, несмотря на все проблемы, которые бывают в жизни, несмотря на собственные недостатки и недостатки окружающих.
Мы служим, потому что мы верим в Бога. И Господь восполняет наши немощи. О расколе и пяти годах для снятия «розовых очков» Когда я еще учился в семинарии, после воссоединения церквей восстановление канонического общения Русской Православной Церкви Московского Патриархата и Русской Православной Церкви заграницей в 2007 году — ред. Ушли все приходы, которые не признали воссоединения — и не признают до сих пор. Я потерял всех друзей, ушел в раскол священник, который меня крестил… Я видел, какая беда там происходит, и, еще учась в семинарии, пообещал после рукоположения поехать туда, чтобы помочь. А в Аргентине к тому же только что умер один из последних священников которые остались верными Русской Церкви. Я же обещал и должен выполнить этот обет!
Спустя год я смог поехать в Аргентину, хотя никогда в жизни не думал, что буду там жить. Там я сформировался как священник. Аргентина — очень красивая страна, там очень хорошие люди, мои прихожане — русские эмигранты, очень хорошие друзья там остались, мы до сих пор поддерживаем контакт. Но были и трудности. После семинарии я был окрылен, думал, что приеду и буду поднимать приход: проводить лекции, занятия, чтобы привлекать прихожан. Но, приехав, увидел, что владыка справляется без меня, помощи не нужно. Я всегда очень любил и люблю ходить на службы, но там мы служили только по субботам, воскресеньям и двунадесятым праздникам, остальное время я был свободен.
А когда ты мало служишь, когда ты не востребован, то как священник, ты становишься хуже. Я видел, что становлюсь хуже, чувствовал, что, можно сказать, «ржавею». Шло время, и я думал: «Нет, я должен чем-то заняться, иначе я с ума сойду просто! Тогда я поступил в магистратуру в католическом университете в Рио, ездил туда учиться в свободное время от богослужении. Требоисполнитель или священник? Есть поговорка «каков поп, таков приход», да? И, мне кажется, она работает и наоборот: люди подражают друг другу, перенимают поведение, настрой.
Допустим, люди редко причащаются, не очень интересуются православием, не задают вопросов — остается только молиться вместе. И батюшка подстраивается. Когда люди приходят не каждое воскресенье на Литургию, могут уйти во время проповеди, хотят, чтобы богослужение побыстрее заканчивалось — ты сам, как священник, подстраиваешься к приходу. Но я в этом увидел и свои недостатки — наверное, я бы мог и лучше передать людям веру. Это — с одной стороны. Я чувствую, что люди требовательные, тогда я тоже готов давать это все, что имею! Хотя, повторю, люди в Аргентине очень хорошие, и когда попрощался с ними, я плакал все время, и люди плакали.
Уезжать было очень сложно… Я чувствую, что эти годы были для того, чтобы я сохранил веру. Потому что я и в Штатах уже немного чувствовал себя таким… требоисполнителем, а это очень неприятно. В то же время я не чувствую себя оторванным от Зарубежной Церкви, рад, что митрополит Нью-Йоркский Иларион не забывает меня недостойного, но более того, обещает передать к нам в храм частицы мощей наиболее почитаемых святых русского зарубежья! О дочери Аннушке, сыне Серафиме и пути в Россию В июле 2012 года у нас родилась Аннушка, потом в ноябре 2014 года — Серафим. Тогда я уже заметил, что моя жена скучает по родине. В 2013 она приехала в Москву и пробыла здесь два месяца. Потом, когда Серафим родился, уехала в Россию уже на пять месяцев.
Когда я приехал забирать жену и детей, то познакомился с отцом Стахием — он учился вместе с моей матушкой в Свято-Тихоновском университете. И в разговоре он сказал: — Если хотите приехать сюда, можете служить у меня на приходе. Его только назначили настоятелем на пустой участок земли, храма еще даже не было. В другой свой приезд он попросил меня послужить во временном храме, произнести проповедь. И снова сказал: — Мне очень скоро будет нужен второй священник, приезжай. У меня были и другие варианты — Штаты, Австралия — но эта идея, что здесь строится новый храм, формируется община, меня очень привлекла! Отец Стахий — мой ровесник, мы равны, скажем так, хотя он настоятель, капитан корабля, я его уважаю, он очень хороший человек.
И потом, какая радость — участвовать в созидании нового храма. Думаю: надо ехать! Я сказал жене: — Даша, переедем в Россию! Отец Стахий приглашает. Аннушка растет, скоро ей надо в садик, она начнет ходить. Россия — православная страна: там больше шансов, что она станет верующим человеком, чем здесь. Это из опыта.
Мы видим, что другие священники, которые служат за рубежом, боятся: там очень велико давление среды, так что часто даже дети верующих становятся атеистами. Не то, что в России гарантировано сын или дочь священника станет супер-верующим человеком, нет. Но мне всегда казалось, что здесь более здоровое общество, чем в Америке, чем в Бразилии, чем в Аргентине. Нравственно здоровое. Так мы оказались здесь, в Москве. Отец Сержио Силва с женой и детьми. Фото: Анна Данилова О счастье Знаете, бывает, человек думает: «Ой, снова завтра идти на работу…», ему не хочется.
А я, когда думаю: «Завтра идти в храм» — мне очень приятно, радостно. Слава Богу за это, я очень рад! Здесь меня очень хорошо приняли. Я каждый день очень счастлив. У нас есть чаепития после Литургии в воскресенье, на которых мы обсуждаем Евангелие и Апостольские послания. Если в Аргентине я мог сказать проповедь раз в месяц, то здесь — на каждой службе. Все это стало для меня шоком.
И я просто счастлив! О самом сильном впечатлении от России Самое сильное впечатление от России — здесь люди очень добрые, очень щедрые. Хотя бывает, что кажутся суровыми. У нас в семье даже есть такая шутка: когда видим фотографии, на которых дети не улыбаются, — мы шутим, что это «русская улыбка». Да, это есть, но я говорю о том, что люди очень добрые. По крайней мере мои прихожане — очень добрые, очень щедрые люди. Я понимаю, что, наверное, на улице или в метро русские иногда не очень уважительно обращаются друг к другу, это тоже чувствуется… Но люди здесь всегда готовы помогать друг другу.
Не то, что я не вижу этого в других странах, но здесь, имея дело со своими прихожанами, я замечаю это чаще. Впечатление очень сильное! Пасха здесь очень отличается. И не столько Пасха, сколько вообще Пост. Конечно, я думаю, что во всем православном мире люди чаще в храмы ходят во время Поста, но здесь это очень чувствуется: столько было исповедей, столько людей приходили в храм Постом! Это очень приятно. Я привык, что ко мне на службу каждое воскресенье заходят 15-20 человек, из них причащаются только двое, и те — дети.
А здесь — столько людей в храме постоянно, это очень хорошо! Для священника это очень приятно, особенно, если ты уже был в полупустых храмах, где мало кто интересуется, задает вопросы. А здесь у нас на Пасху было 450 причастников! В нашем маленьком деревянном храме — 250 причастников было на ночную службу, 200 — на утреннюю. А освящение куличей… Я не ожидал, что будет столько народа! Помню, что отец Стахий писал расписание: будем освящать куличи с 9 утра до 8 вечера. Он сказал: «Мы будем с тобой чередоваться — я пару часов, потом ты пару часов, потом снова меняемся».
Я сказал: «Хорошо. Сколько раз мы будем освящать? Каждый час? Четыре раза по 15 минут выйдем, освятим». Он: «Нет, непрестанно». Я подумал: «Да, ладно! А потом понял, что действительно, непрестанно!
С одной стороны, это было смешно: я освящал эти куличи, шел в одну сторону, потом — обратно, там другой столик, и я видел, что новые куличи уже лежат там, откуда я только что вернулся! Я не понял: я уже освящал эти или это новых людей? В Аргентине мы освящали куличи только два раза — у нас был маленький столик для куличей. А здесь! Это первое впечатление. А второе — в первый раз здесь пришло столько людей: очередь доходила до дороги, была на дублере. Тогда мы увидели потенциал нашего храма, это очень важно, и очень надеемся, что люди, которые стали чаще ходить во время Поста в церковь и пришли куличи освящать, станут прихожанами, а не просто «захожанами», которые только куличи освящают или, в лучшем случае, раз год во время Поста причащаются.
О Евангелии на португальском В этом году на Пасху у нас Евангелие читалось на английском, испанском, португальском, отец Стахий знает древние языки, так что он читал еще на латыни, на греческом, и еще по-французски. По пять стихов, чтоб не утомлять прихожан! О чемпионате мира по футболу и молебне для бразильской сборной Интересно, что чемпионат мира по футболу в 2018 году пройдет здесь, в России! Мы с отцом Стахием обсуждаем идею пригласить бразильскую сборную к нам в храм. У меня есть друзья журналисты, и когда придет время, мы хотим поговорить с бразильскими СМИ, и, я надеюсь, с русскими тоже — хотим таким образом привлечь внимание к нашему приходу, к нашему строящемуся храму, ведь у нас нет компании-спонсора, все построено исключительно на частные пожертвования прихожан. Очень хочу, чтобы бразильская команда пришла сюда, мы можем отслужить молебен для них: шутим, что российская команда будет молиться с Патриархом в храме Христа Спасителя, а пусть бразильская команда приходит сюда, и мы будем за их победу молиться и посмотрим, у кого какой результат потом будет! И это время очень похоже на время поступления в семинарию в Джорданвилле, где я очень любил учиться, любил жить в монастыре, и был тоже очень счастлив.
Конечно, я понимаю, что сейчас только начало служения, если сказать по-английски или по-португальски, такой «медовый месяц», «медовый год». Но тем не менее… Я очень люблю со своими прихожанами молиться. Чувствую, что эти люди стали родными для меня. И очень рад, что им нравится, как я служу. Слава Богу! О том, как переживать «черные полосы» в жизни А в трудные времена главное, я думаю, не терять веру! Я это очень сильно чувствую сейчас: иногда мы проходим какие-то трудные ситуации в жизни, непонятные для нас, задаем вопрос «зачем я это испытываю вообще?
И только потом, когда время пройдет, а мы старались терпеть эту проблему, мы увидим, что это сделало нас сильнее, подготовило нас к чему-то другому. Не то что к худшему испытанию, но подготовило для жизни вообще! Я очень сильно чувствую, что те пять лет в Аргентине меня готовили для служения здесь. Они меня смирили. Думаю, что любой священник или человек, который закончил семинарию, фантазирует: «Я буду настоятелем, я буду это делать, то, другое, третье». А потом он сталкивается с реальностью и видит, что все не так просто. Я переживал, что все не так радужно, как я себе представлял, но со временем увидел, что нет — я люблю служить, я хочу служить, и это главное.
Мне кажется, мы должны стараться стать святыми, должны сосредоточиться на этом. Мы знаем, что мы все грешные, у всех есть проблемы. Не надо никаких фантазий о себе: «О, я буду настоятелем! Я всегда думаю так: Христос Бог стал человеком, чтобы нас спасти, а я что же, не могу быть вторым, третьим, четвертым священником?! Я должен быть обязательно крутым, главным?
Иерей Стахий Колотвин
| КОЛОТВИН Стахий, иерей - Православный журнал «Фома» | В сегодняшнем видео со священником Стахием Колотвиным отвечаем на вопрос: "Почему сейчас нет пророков?". |
| Отец стахий колотвин в контакте | Как решил стать священником, как попробовал курить, как болеет за футбольный клуб «Локомотив». |
| Священник Стахий Колотвин | И когда приехал в Москву, познакомился со священником Стахием Колотвиным, он учился вместе с моей матушкой в Свято-Тихоновском университете. |
В Духовно-просветительском центре «Сретение» состоялась встреча со священником Стахием Колотвиным
Священник Стахий Колотвин: Для нас поднять крест и идти за Господом – это великое благо. Сегодня на ваши вопросы отвечает священник Стахий Колотвин, настоятель храма. иерей Стахий Колотвин, в фанатском миру известен как Стас Священник. Священник Стахий Колотвин. Со священником Стахием Колотвиным отвечаем на вопрос. Протоиерей Стахий был неоднократно награжден за свое бескорыстное служение людям. Главная → Номера → №5 (1046) → Священник Стахий Колотвин: Для нас поднять крест и идти за Господом – это великое благо. Стахий Колотвин: Заступница на небесах: какой была блаженная Матрона Московская.
Иерей Стахий Колотвин: Сегодня общая боль и общая тревога должны объединить нас в молитве
На несколько месяцев командировался в Покровский ставропигиальный женский монастырь и храм Владимирской иконы Божией Матери в Куркине. Стахия в сан пресвитера и своим Патриаршим Указом назначил его штатным священником храма Всемилостивого Спаса в Митине. В 2014 году назначен ответственным за строительство Крестовоздвиженского храма в Митине. В настоящее время несет общецерковное послушание референта Управления Московской Патриархии по зарубежным учреждениям.
Что касается вопроса о том, как преуспеть в добре, как к нему приблизиться, Господь нам дает уникальный совет: «Я — путь, истина и жизнь».
То есть если мы становимся похожи на Христа, то уже двигаемся к этому добру, этот путь истинный. Мы находим истину, и это становится всей нашей жизнью, которая не заканчивается в бренном теле оно все равно умрет, рано или поздно , а продолжится в вечности. Поэтому мы должны прежде всего ориентироваться на фигуру Христа, чтобы знать, Каким был Христос. Мы читаем Священное Писание.
Тут удивительным образом ваши два вопроса переплетаются. Чтобы понять, как Священное Писание претворять в жизнь, мы читаем и апостольские послания. Это тоже часть Священного Писания, но в них апостолы, которые проповедовали Евангелие, первым христианам отвечают на их недоумение: как слова Христа совместить с жизнью. Мы берем и читаем творения святых отцов.
И мы уже понимаем некоторое руководство. Это пункт номер один. И важен после этого пункт номер два: делать какие-то шаги. Если мы все знаем правильно, а в нашу жизнь Евангелие никак не претворяется, то добра мы не достигнем.
Абсолютное добро — только Господь, весь мир лежит во зле, все равно мы будем допускать ошибки, но мы не должны сдаваться. Вот у нас есть Евангелие — ориентир. Сбились с этого ориентира, почитали Евангелие, помолились — Господь исправил, покаялись на Исповеди, что сбились с этого пути к возрастанию добра в нашей душе, — исправились. Или, наоборот, все прочитали, сделали, но порой мы можем вести себя как котик, которому открывают дверь, когда он царапается: он, вместо того чтобы заходить, сидит и смотрит.
Опасно, чтобы мы ему подражали. Котики — милые животные, но здесь они, извините за выражение, «тормозят». И если мы видим, где добро, то не должны себя удерживать. Порой кажется и мир нам диктует : ты сделал добро, тебя никто не поблагодарит, вмешался во что-то — только себе проблем прибавил, помог кому-то — тебе на шею сели.
Конечно, надо подходить ко всему с рассудительностью, но все равно не стоит себя в добре ограничивать. Лучше те самые ограничительные силы пустить на ограничение зла и грехов в нашей душе и в наших поступках. Такой вопрос: «Сыну 16 лет, снял нательный крест и сказал, что больше в Бога не верит. С детства причащали, ходили в храм, активно участвовали в мероприятиях воскресной школы.
Что нам делать? Почему так происходит? Может, это не исправить задним числом, но как профилактика... У человека есть чистая детская вера, которая не задает вопросов, которая должна в определенный момент смениться осознанной взрослой верой, уже определяющей жизнь.
Здесь возникают некоторые трудности, в том числе, когда ребеночек ходит к батюшке и постоянно произносит ему некоторый перечень каких-то грехов: обижался, раздражался, маму не слушался, обманывал. В принципе, все детки примерно одно и то же говорят, страшных злодеев среди них нет. Но если ребеночек и в воскресную школу ходит, и поет на службе, а у него продолжается такая Исповедь и в двенадцать лет, и в пятнадцать, то есть риск, что в шестнадцать лет он подумает: что я болтаю каждый раз одно и то же? Тут есть проблема нашего поколения, чуть более старшего, кто сам пришел к вере в сознательные годы и поэтому подростковый возраст пропустил.
Такие люди есть и среди взрослых, увы. Люди взрослые тоже приходят регулярно и тоже зачитывают чуть ли не рэп — некоторый перечень грехов: «Обижался, раздражался… Батюшка, давай епитрахилью накрой, а то уже скоро очередь на Причастие подойдет». А нужно деятельное покаяние, нужно изменение себя... Поэтому в качестве профилактики тоже порой надо и батюшку спрашивать: «Батюшка, а Вы на исповеди что-то спрашиваете у ребенка?
Не одно и то же ли он талдычит? Батюшка, конечно, всегда рад, когда закончилась очередь взрослых людей с тяжеленными проблемами… Наконец-то подходит ребеночек, который рос у него на глазах, пусть уже, может, и выше батюшки становится, но все равно это отдых для души: все, можно не с этими страшными грешниками говорить, а можно ребеночка спокойно послушать, выдохнуть. Но надо батюшку, духовника вашего ребенка, тоже мобилизовать и сказать ему: «Батюшка, поспрашивайте, не кажется ли Вам, что он просто для галочки вот это все вычитывает? Опять же надо следить, чтобы у ребенка, как и у взрослого человека, все-таки был духовник.
Не в смысле духоносный старец, а чтобы он регулярно исповедовался одному священнику. Зачем гонять ребенка то туда, то сюда? Мы идем к одному Христу, а ребенок должен видеть и чувствовать общение со священником. Кроме того, ребенок, увы, может видеть, что родители формально верующие и их поведение не христианское.
Но тут, я думаю, каждый должен критически разобрать свое поведение... Что же делать сейчас?
Но, пожалуйста, прислушайся к моим молитвам». Да, и вот мы открываем календарь церковный, смотрим, какой святой, говорим, там: «Преподобне отче Сергие, святятителю отче Николае, святый пророче, Претече, Крестителю Спасов Иоанне, походатайствуй за меня, как походатайствовал тот слуга, тот сотник о своем слуге». Поэтому когда-то очень хорошо быть слугой, когда-то очень хорошо, чтобы о тебе походатайствовали, когда ради того, чтобы тебя посетил и исцелил Христос, где-то уже не жалко взять и заболеть, и совсем всех сил лишиться.
Среди огромного количества наших святых угодников преподобный Максим, на мой взгляд, занимает совершенно особое положение. Во-первых, потому что он грек, что само по себе уже необычно. Во-вторых, начало его жизни совершенно удивительное и, на мой взгляд, очень современная. То есть греческий юноша по имени Михаил из вполне себе обеспеченной семьи, получивший хорошее образование на своем родном острове Корфу, решил продолжить образование в Италии, поехал изучать древние языки и философию. И сначала занимался этим в Венеции, а потом уехал во Флоренцию.
И дальше удивительное дело, вот поиски. Он в монастыре Святого Марка, где когда-то подвязался Савонарола, принимает постриг монашеский в католичестве. И ответа на этот вопрос, каким образом это совершилось и как совершился обратный переход, нет ни в каких исторических свидетельствах. А между тем обратный переход совершился, потому что, когда во Флоренцию приехал с Афона Иоанн Ласкарис, он посоветовал Михаилу поехать на Афон в Атапецкий монастырь с той же целью, что там много рукописей, есть чему поучиться. И дальше замечательно совершенно.
Приезжает этот юноша на Афон, возвращается в православие, принимает православный монашеский постриг. Приехал он учиться премудрости монашеской и вместо этого десять лет по благословению занимается тем, что собирает милостыню. Это человек, у которого вся жизнь соткана из таких вот удивительных кульбитов. Когда он уже зрелым мужчиной, ему было под 50, когда на Афон пришел запрос от московского царя, необходим переводчик, потому что нужно исправлять переводы уже существующие. И его посылают, он русского языка не знал, славянского языка не знал, но его по благословению посылают в Москву, где сначала всё складывается замечательно, и вроде как, и карьера пошла, и признание.
Но поскольку он совершенно не русский человек, он по своей южной горячности встревает в какие-то дворцовые интриги, в результате которых оказывается в заключении. Сначала в такой очень суровой темнице, потом немножко более мягкого заключения. Но в результате он 26 лет своей жизни отдаёт этому заключению совершенно ни за что. И при том, казалось бы, есть повод возроптать. А вместо этого в этой самой темнице, в этой келье, в затворе он пишет на стене углём канон Святому Духу.
То есть человек совершенно удивительный, и вся жизнь его сплошное удивление. Вот мы-то чему можем научиться? Стахий Колотвин — Да, и удивительная жизнь есть замечательная книга профессора Оболенского из иммигрантской семьи, британского учёного, «Шесть византийских портретов». И вот один из них посвящён как раз преподобному Максиму Греку и вот его судьба, которая его из, можно сказать, с территории современной Албании заводит вот в Италию, заводит на Афон, заводит в Россию. И вот видно, какой вот этот мир всё-таки маленький.
Мир христианский, мир, который тесно связан, и вот как эти события соседствуют, мы вот воспринимаем порой, вот что-то у нас там на Руси своё идёт, а вот потом берём, изучаем историю искусства, и вспоминаем, ой, как при Савонароле уничтожались произведения искусства, и нам кажется, ну это какой-то другой мир, никак не связанный. А что там у нас происходит в Греции под османской оккупацией, ну это так вообще там какое-то третье абсолютно событие. Так нет, мы видим вот человек, который абсолютно естественным образом, не потому что он какой-то вот там профессиональный путешественник, потому что да, есть люди, которые отправлялись специально мир смотреть, на открытие новых земель, а человек, который просто в некотором служении Христу, поиске Бога, поиске общения с ним, вот естественным образом оказался вот в таких разных, не похожих друг на друга, но очень изумительных, прекрасных уголках нашего сотворенного Богом мира и украшенного потом божественными творениями. Потому что, конечно, это просто и та же самая не только природная, но и рукотворная красота. Вот это прекрасное строение Флоренции, вот эти крепостные монастыри афонские, и даже если мы посмотрим и Троицу Сергию Лавру, и Тверь как место ссылки, то тоже это, конечно, вот такая красота, которая, несмотря на все испытания, я не сомневаюсь, что преподобного Максима Грека укрепляло.
Я сам, как человек, который очень любит паломничество, любит оказаться в том или ином прекрасном мире нашего, в прекрасном уголке нашего христианского мира, я очень понимаю преподобного Максима, что вот да, стремление взять и найти какой-то новый шаг в общении со Христом в новом месте, в нашей страннической душе, потому что мы странники в этом мире, это оно абсолютно естественное, поэтому тоже преподобный Максим Грек, как человек вот связывающий Россию и Византию, Византию тоже я очень люблю, ее вот культура, наследие для меня очень близко, и как вот тоже такой своеобразный покровитель паломнического пути тоже для меня он очень и очень важен да вот тоже каждое лето мы отправляемся с прихожанами в паломничество вот сейчас направляемся например в Грузию поедем и понимаешь, что это тоже часть того же христианского мира и тоже был бы промысел Божий точно так же туда бы к царскому двору мог преподобного Максима занести промысел Божий. Но в отличие от мирянина, который сам выбирает, куда ему там направиться, где каким святыням поклониться, мы видим, что преподобный Максим не даром он в лике преподобных почитается. Это монах, который ставит послушание, который воспринимает волю наставника, который где-то понимает, что наставник не прав, потому что и Савонарола такой вот, можно сказать, реформационный, там вроде с одной стороны смотришь как католик, с другой стороны смотришь не человек противостоящий католичеству, что он вдохновляет преподобного Максима, но все равно вот он находит для себя все-таки учителей других, учителей, которые не уводят в какое-то, ну вот такое разрушение. Пусть Савонарола — аскетичный человек, но не сего можно взять пример. Поэтому для нас, для людей, которые, конечно, не как монахи полностью там подчиняются воле духовного наставника, тоже порой очень важно посмотреть, в какой момент ты должен пересмотреть свои отношения со своим духовником.
Возможно, тебе нужно обратиться к другому священнику. Вот для определенного момента Савонарола был для юного Михаила, будущего Максима, вот ну таким идеальным наставником, которого выросшего в такой в княжеской, в богатой среде человека, смог вот немножко отрясти от него вот это погоня за богатством, суету, и привить ему какое-то аскетическое стремление. Но вот следующий шаг уже нужно было преподобному Максиму делать на Афоне, и уже других себе наставников искать. И Мирянин тоже, который берет какие-то, может, первые шаги в храме сделал, и как-то пришел, и тоже вроде привыкаешь, и к батюшке приходишь, одно и то же говоришь, и понимаешь, что тоже некий вот наступает предел, когда нужно что-то менять. Тут не нужно стесняться, надо помолиться преподобному Максиму, и тоже, возможно, задуматься, что нужен новый наставник.
И тогда, возможно, спустя там десятилетия, и ты кому-то своим советом сможешь помочь приблизиться к Христу, как это делал преподобный Максим. Марина Борисова — На следующей неделе у нас знаменательный день, известный не только православным, не только верующим, а вообще, по-моему, любому человеку, который какие-нибудь книжки читал в детстве. Вообще, все славянские народы этот праздник хранят, и он был у них в языческие времена, он остался в преображенном виде в христианские времена. Удивительное дело, что то, что осталось от этнографического наследия и то, что мы можем почерпнуть из литературы XIX века с описанием обычаев народных празднований Дня Ивана Купала, гораздо больше застревает в памяти, чем смысл самого христианского празднования Дня Рождества Иоанна Предтечи. К чему бы нам надо было вернуться?
Стахий Колотвин — Конечно, любая христианизация языческого праздника — это вещь в чём-то искусственная. Когда апостол Павел приходит в Афину и говорит мужи афинские, вы такие люди благочестивые, вот у вас жертвенник неведомому Богу, я сейчас вам о нём расскажу, он вовсе не подразумевает, что афиняне, они знают вот этого неведомого Бога, или что они поставили жертвенника именно Господа нашему Иисусу Христу. Это попытка стартовать, начать некоторый диалог. Это попытка не взять испортить всё людям в жизни, а потом построить некоторое счастливое будущее. Как мы помним по печальному опыту столетней давности, это приводит только к разрушению, к смерти, к гонениям и так далее.
Да, что ты берешь, и, если у человека есть радость и счастье, не нужно его отбирать. Да, лучше возьми этой радость и счастье на полный новым, куда более глубоким смыслом. Когда человек берет и радуется жизни, веселится, и он там, человек не воцерковлен, когда он приходит в храм, его задача не то, что взять, одеть кирзовые сапоги, там намотать платок на глаза, да, и вот там бить поклоны в какой-то в грусти. Нет, задача христианина, который приходит ко Христу, это радоваться в два раза больше. Потому что человек, который живет без Христа, он радуется только каким-то земным вещам.
Человек, который живёт во Христе, он радуется и земным вещам, да, и простым каким-то земным радостям, и каким-то более там душевным, сложным, культурным, и духовную радость он на радость о Христе может приобрести. То есть вот этой радости приобщиться. Иоанн Предтеча и его вот этот праздник, который так для народа, можно сказать, естественным образом влился и тоже как-то синхронизировался с каким-то языческими стремлениями. Что ж такие языческие стремления? Это ж люди всё равно стремятся что-то в свою повседневную жизнь привести из мира духовного, но поскольку божьего откровения они не имеют, ну как-то пытаются вот понять там вот какой-то смены времен года, вот законы природы, вот там что-то там вырастет, особое специфическое, какой-нибудь там цветочек на папоротнике появится.
Но вот когда мы смотрим на Иоанна Предтечу и видим его Рождество, для нас как для православных христиан, конечно, народные торжества, может, должны отойти на второй план, а для нас выводятся проблемы некоторого соотношения неязыческого и православного восприятия праздников, а, так сказать, секулярного, атеистического и православного. Главный праздник секулярного человека — это день рождения. Да, вот человек родился, и само по себе это праздник, да, мы вспоминаем, конечно, «во гресех роди мя мати и моя», да, и тоже вот вроде день скорбный, но мы видим, что этот день может быть освящен, что этот день освящен, если человек себя Богу посвятил, и дальше для него вот этот момент старта жизни, когда он сам на земле уже дышит своими легкими, да, так-то жизнь начинается, недаром празднуется и зачатие Иоанна Предтеча, и точно так же это праздник великий совершается. Нет, жизнь человека, конечно, не с рождения идёт, но всё равно вот рождение — это некоторый этап, когда ты уже сам по себе начинаешь, не просто под сердцем матери, а сам по себе стремиться к Богу. И насколько это получается?
Когда Господь восхваляет Иоанна Предтечу, ведь тоже вот я раньше об этом не задумывался, а сейчас вот как-то эти слова больше бросились, вот как-то в память врезались, то, что как он говорит, что Иоанн Предтеча — это самый великий святой? Вот у нас нету, не может не быть каких споров, там святитель Николай, блаженная Матрона, Василий Великий, там святитель Спиридон, кто угодно. Христос однозначно сказал, «Величайший святой — это Иоанн Предтеча». Но какими словами он говорит? Вот именно вот это Рождество, рождение, что это праздник, это начало вот этой жизни, начало жизни, которое приближение к Богу.
Господь дарует нам вот эту земную самостоятельную жизнь, чтобы мы могли свою свободу здесь реализовать, чтобы мы могли этой жизнью наслаждаться. И эта жизнь наслаждения, она как раз, когда Господь себя сравнивает с Иоанном Предтечей, Он неоднократно это делает, Он говорит, вот, вы говорите, сын человеческий, говорит, Христос в себе. Вот Он берет, пьет с блудниками и грешниками, но он вот такой любитель там застолий, попоек, вот вы меня в этом осуждаете, фарисеев обличает. А вот Иоанн Предтеча, он не ест, не пьет, он ходит там в шкурах диких животных, вот он такой аскет вес из себя, ну и что вам, как его обвинить? Ну, говорят, ну в нем бес сидит.
Да, если человек не захочет, он не придет к Богу не через аскетизм. Если человек не захочет, его и развлечения от Бога отделят. А если ты к Богу стремишься, то тебе и аскетический момент в жизни, вот начался где-то пост, да, ты взял, попостился, укрепился духовно и вот к Богу приблизился. Раз, наоборот, у тебя какой-то праздник в жизни, и это тоже не то, что ты потерял человеческое состояние и как-то больше на скота бессловесного стал похож, который где-то там у забора пасется на четырех ногах и не может встать. Да, а нет, а для тебя это тоже момент некоторого возрастания в любви и единства с твоими друзьями, с твоими близкими, с которыми ты эту радость разделяешь.
Поэтому образ Иоанна Предтечи — это не только вот этот недоступный подвижник, это не только там великий пророк, это не тот, кто благовествует «во аде Бога, являющегося плотию», как поется в песнопении его прославляющего. Нет, это действительно пример вот настоящей жизни и некоторой другой вот такого полиса христианской жизни аскетического.
Ему нравилась археология, физика, но он хотел заниматься чем-то другим. Юноше всегда нравилось общаться с людьми, спорить и что-то там организовывать, поэтому он решил стать православным политиком, который будет помогать Церкви. Вместе с мамой Стахий отправился за благословением к настоятелю Новоспасского монастыря Алексию Фролову , который выслушал его и сразу предложил: «Тогда чего искать? Надо у Престола Божия служить, тем более стартовая позиция есть».
Юноша получил образование в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете на Богословском факультете, а также прошел учебу в аспирантуре. Места служения Учебу Колотвин окончил, когда ему был 21 год, затем ещё три года он алтарничал. С 2008 года он поступил на службу в Кафедральный собор Богоявления, где был чтецом и псаломщиком, а через три года появился в Храме Успения Пресвятой Богородицы в Троице-Лыково. В настоящее время он выступает священником в Храме Всемилостивого Спаса в Митино, куда пришел в 2014 году. Однако, сам Колотвин был уверен, что делает все правильно, ведь не имея пастырского опыта, ему приходилось выслушивать всех кающихся и давать подробные советы, подкрепляя их ссылками из Священного писания. Сейчас он также преподает в школе Северо-Западного викариатства «Спас» Закон Божий, стараясь обучать более старших детей.
Отец Стахий уверен в том, что детей не надо насильно приобщать к вере и важно дать им максимальную свободу. Сам он на своих уроках старается объяснить ученикам, что только с Божьей помощью христианин может достигнуть большего, чем неверующий человек. Священник часто организует поездки для школьников, отправляясь с ними в разные города и страны. Они уже побывали на Святой Земле, в Константинополе, Греции и других святых местах.
Стахий колотвин биография
У нас в студии был клирик храма святителя Николая в Тушине священник Стахий Колотвин. — В это непростое коронавирусное время мы попросили священника Стахия Колотвина рассказать нам о своем опыте перевода приходской жизни в онлайн. Главная → Номера → №5 (1046) → Священник Стахий Колотвин: Для нас поднять крест и идти за Господом – это великое благо. У нас в студии был клирик храма святителя Николая в Тушине священник Стахий Колотвин. Священник Стахий Колотвин. Отпраздновали первую неделю жизни первой прогулкой!
Второбрачный «священник»
В Преображении происходит явление славы Божией до того, как Христос пострадал. То есть, Господь заранее показывает свою силу и славу. По окончании основной части, батюшка ответил на вопросы присутствующих. После завершения беседы, слушатели поблагодарили гостя за интересную лекцию.
Погружаясь в биографию Стахия Колотвина, мы узнаем о его страстной преданности служению и вере, которая воодушевляет и вдохновляет других.
Его история — это не только история одного человека, но и история о значимости веры и духовного роста в нашей современной жизни. Он стал настоящей иконой для многих людей, которые искренне верят в благодать и любовь Бога. В следующем разделе мы рассмотрим еще несколько важных аспектов жизни и деятельности Стахия Колотвина. Взглянем на его вклад в Русскую Православную Церковь, а также на его участие в различных благотворительных и социальных проектах.
Биография Стахия Колотвина говорит о многообразии его действий и усилиях, направленных на поддержку веры, служение людям и стремление к лучшему будущему для всех. Оставайтесь с нами и узнайте о его захватывающих приключениях и уникальном вкладе в духовную жизнь страны. Стахий Колотвин — биография священника РПЦ: жизнь, служение и вера. Стахий Колотвин, известный священник Русской Православной Церкви, имеет за плечами необычайно интересную и насыщенную жизнь.
Его путь начался в далеком детстве, когда он родился в небольшом городке на окраине России. Разговаривать о детстве и юности Стахия можно бесконечно. Он вырос в семье, где религия занимала особое место. Родители Колотвина глубоко верующие люди, и это сказывалось на воспитании их сына.
С самого малых лет Стахий усваивал ценности и принципы православия, а его разговорный стиль начал отражать глубокие мысли и духовные познания. Мальчик был непосредственным и открытым человеком, всегда готовым помочь людям. В своих юношеских годы он проявлял особый пристрастие к помощи бедным и нуждающимся. Эта черта его характера определила его будущую судьбу.
В юности Стахий также проявил интерес к телевидению. В свободное время, он занимался созданием короткометражных фильмов, в которых с помощью художественных приемов передавал свои жизненные убеждения и веру. Таким образом, Стахий сумел привлечь к себе внимание многих людей и заработать репутацию талантливого режиссера. Детство и юность Стахия Колотвина также отмечены особыми событиями.
В частности, в 2004 году он встретил свою жизненную любовь, Анну. Их любовь была так сильна и непоколебима, что вскоре они решили узаконить свои отношения и создать семью. Пока их семья продолжает радоваться браку и взаимопониманию, Стахий не останавливается на достигнутом. В настоящее время он активно продолжает заниматься служением в Русской Православной Церкви.
Его проповеди и богослужения привлекают множество прихожан, которые ищут духовной поддержки и истины. Детство и юность Стахия Колотвина — это лишь один из разделов его удивительной биографии. В следующих разделах мы расскажем о его служении, телевидении, личной жизни и о том, как он сегодня продолжает вести свою миссию и помогать другим. В эпоху, когда он только начинал свой духовный путь, многие окружающие были поражены его преданностью и глубокой верой.
В то время был очень известен добрый сельский батюшка протоиерей Стахий Минченко. И при его жизни меня все спрашивали: «А ты знаком с тем отцом Стахием? А вы точно тот самый? С утра был им». И в результате выяснялось, что искали не меня, а заслуженного отца Стахия. Причем звонили даже из других стран. Однако батюшка отошел ко Господу, а со мной постепенно познакомились зрители православных телеканалов. Так что теперь я могу с уверенностью говорить: «Да, вы попали по адресу». Священник Стахий Колотвин — Заходит к вам новый человек на страницу и видит в описании профиля номер банковской карты. И у него вопрос: а зачем так сразу-то?
Чтобы увидеть, желающему для начала придется озадачиться поисками и развернуть текст описания. Информация в профиле — то, о чем чаще всего спрашивают. Тот ли я самый отец Стахий — популярнее всего. Второй вопрос: «Где вы служите? Третий вопрос, пусть и заметно более редкий: «Батюшка, как вам помочь? Я стараюсь работать и помимо храма, но не считаю это необходимостью для каждого священника. Потому что, с одной стороны, так я разгружаю приходской бюджет, а с другой — похищаю свое пастырское время. Если человек помогает священнику, тем самым он дает ему возможность не отвлекаться на сторонний заработок. Когда учился, сразу понял, что торговля благодатью ни в коем случае невозможна. Это еще Христос сказал: «Даром получили — даром давайте».
Поэтому у нас в храме нет даже примерных ценников. Когда ты не указываешь цены, становишься свободным. Приходит человек крестить ребенка, а сам не верит, не исповедуется и не причащается: «Вот я деньги в кассу внес, вы мне обязаны услугу предоставить». И священник скован этой тарифной цепью. А так ты спокойно можешь сказать: «Дружище, тебе надо подготовиться. Какой ты пример христианской жизни для ребенка, когда ты не знаешь, какой рукой креститься». Зачем вам собирать большую аудиторию? Мне важно достучаться до людей. Многим сейчас, как правило, тяжело сосредоточиться, они и статью не в силах дочитать — им бы осилить пост в соцсетях. При этом они по каким-то вопросам переживают, волнуются, но ничего не ищут или не находят.
Обращаются к священнику — а он им: «Постись, молись, слушай радио Радонеж». Человек либо сразу уходит обиженный, либо пытается поститься, молиться, слушать, но быстро разочаровывается. А тут ему друг пришлет подсказку — и тогда он что-то в своей жизни переосмыслит. Священники из числа опытных блогеров, которые профессионально раскручивают свои аккаунты, говорят, что обязательно каждый день нужно что-то выкладывать, не писать только о Христе и Церкви, но искать смежную аудиторию. Некоторые пишут, например, на детские темы для родителей, другие — на темы психологии. Это интересно и полезно, но не о Христе. Это заодно. А если я смог заинтересовать человека не сопутствующей тематикой, не милой фотографией с постановочной фотосессии, не шуткой, а серьезным, но доступным для понимания богословским ответом — значит, я нашел ту самую целевую аудиторию. Вы лично знакомы? Какая история у вас с ней связана?
Я с ней знаком прежде всего не как с писательницей, а как с человеком, который немалую часть своего времени посвящает заботе о больных детях, помогает им, перенаправляет их к хорошим специалистам, регулярно публикует информацию о сборах на детское лечение. Дарья оказалась очень приятным человеком. Из открытых источников я знаю, какого она возраста, но так по ней не скажешь. Столько энергии, как у Дарьи, я пожелаю каждому священнику. Вы хотели бы с ним лично пообщаться? И если да, то на какую тему? Я бы не ставил каких-то тем. Иногда оказываюсь на светских телеканалах и встречаю там знаменитых людей, чье творчество я уважаю. Как максимум могу с ними сфотографироваться на память. Их облепляют поклонники с какими-то пустыми разговорами, ну зачем я тоже буду присоединяться?
Мне достаточно просто постоять рядом. Господь меня в этот день порадовал — и слава Богу. К слову, я не знаю, насколько этот аккаунт ведет сам Петр Николаевич, но его профиль отзывается в моей душе. Есть некоторые страницы, на которые я подписан для себя, мне приятно их читать. И такие простые вещи от души, а не от какого-то глубокого книжного богословия очень вдохновляют. Я не фанат актеров, кинематографа в целом, но вот некоторый шарм Петра Николаевича мне импонирует. Как священники укрепляют мирян, так и миряне укрепляют священников — и отнюдь не денежными переводами, а своей жизненной позицией. Откуда такая страсть к путешествиям? Почему я так сказал? Возвращаются после лета одноклассники и рассказывают, кто где побывал.
Родители смеялись и очень долго потом это вспоминали. Их это развеселило, потому что они росли в советские годы, когда вообще никуда выехать было невозможно. Но именно они привили мне любовь к путешествиям. С мамой мы ездили в паломнические поездки, папа мог меня взять в командировку. А вот пляжный отдых мне совсем неинтересен — просто трата времени. Может, когда мне будет много лет, я войду во вкус, а пока лучший отдых — насыщенный. Мне жена сказала, когда мы первый раз поехали в отпуск с тремя детьми: «Люди за деньги так не работают, как мы с тобой отдыхаем». Отпуск — это не отдых, а впечатления.
Это место и величайшей скорби и величайшей радости. Потому что Пасха — это самый главный праздник, он больше чем Преображение. В Преображении происходит явление славы Божией до того, как Христос пострадал. То есть, Господь заранее показывает свою силу и славу.
КОЛОТВИН Стахий, иерей
И когда приехал в Москву, познакомился со священником Стахием Колотвиным, он учился вместе с моей матушкой в Свято-Тихоновском университете. — В это непростое коронавирусное время мы попросили священника Стахия Колотвина рассказать нам о своем опыте перевода приходской жизни в онлайн. Главная → Номера → №5 (1046) → Священник Стахий Колотвин: Для нас поднять крест и идти за Господом – это великое благо. У нас в студии был клирик храма святителя Николая в Тушине священник Стахий Колотвин.
Сообщить об опечатке
- Стахий колотвин: биография, личная жизнь, жена, дети
- Стахий Колотвин: биография, личная жизнь, жена, дети
- Священник Стахий Колотвин
- Форма поиска
- Священник Стахий Колотвин
Почему католик Сержио Силва стал православным отцом Сергием
- Когда церковная жизнь мешает спасению души ? (Мк. 11:13) Священник Стахий Колотвин
- Стахий Колотвин - биография священника РПЦ: жизнь, служение и вера
- Комментарии
- Свежие комментарии
Опасна ли всеобщая вакцинация? - Стахий Колотвин иерей
А сейчас я нахожусь в борьбе, чтобы оправдать вот это достояние, которое Господь мне дал, чтобы сохранить вот это сокровище, которое я от Господа получил. И поэтому я вижу и знаю, что несмотря на все мои слабости, промахи, на то, что я стал под множеством грехов, праведник восемь раз на дню грешит, как говорит нам Священное Писание. Это лишь некий образ, может, не 80, а там 188 раз. Но вот ты прожил эту жизнь, и вроде даже какая-то тяжесть греховная на душе есть, с которой ты постоянно вынужден бороться.
Главное все-таки продолжать бороться, а не то, что смириться. Тут не то, что батюшек сказал, тяжесть греховная на д душа, а ладно, как бы не напрягаемся. Нет, напрягаемся, живём, приближаемся Богу.
Апостол Павел говорит, Господь тут рядом, Господь рядом и смотрит, и ждёт. Внемли мне; для чего Ты оставил меня? Разве был Бог Сын в этот момент отделён от Бога Отца?
Невозможно это. Мы верим в святую живоначальную неразделенную Троицу. Единство Божества было абсолютное в любой момент, что в момент Рождества, что в момент Распятия.
Но по человечеству, вот Господь наш Иисус Христос чувствовал вот этот момент Богооставленности, который является последствием греха, но всё равно Бог рядом. И точно так же и мы здесь, мы можем тоже чувствовать, как-то грех нас давит, и нам как-то тяжело, мы не чувствуем, Господи, почему Ты отвернулся от меня, почему мне вот так плохо, за что мне, Господи, вот это всё. А надо всё-таки вспомнить, Господь действительно всё равно рядом.
И сейчас мы ближе к Нему, чем в момент, когда мы в чистоте сердечную, после благодати святого крещения в церковь входили. Марина Борисова — Там в этом отрывке из апостольского послания римлянам есть ещё одна мысль, которая требует, мне кажется, пояснения. То есть как?
Получается, что человек приходит, приносит свои ошибки, заблуждения, а ты не должен с ним спорить, ты не должен их опровергать? Стахий Колотвин — Надо прежде человека принять. Ты можешь исправить человека, которого ты принял.
Если ты человека не принял, то исправить его тоже не можешь. Вот представьте, пришёл к врачу человек, и ему доктор говорит, да ты больной, что ты ко мне пришёл? Вот выздоровеешь, вот тогда и приходи, давай.
Подлечился, и тогда уж на приём, а что это, ты тут кашляешь, чихаешь, ещё меня тут заразишь, а у меня тут санитарная чистота в кабинете. Ну, абсурд! Нет, как раз и берет и человек, который уже врачебное ремесло для себя поставил, он, наоборот, принимает людей, из которых там течет гной, которые там ходят, хромают, которые вот там горят жаром и так далее.
Ну, в общем, и берет с этим и разбирается, надо человека принять. Вот точно так же и мы, и мы, конечно, тут не нужно чересчур возвеличиваться и тоже, батюшка благословил, сейчас я буду всех духовно лечить, сейчас приму вначале, а потом буду лечить. Нет, человек в чём-то быть ещё слаб, в чём-то быть не укреплён, или не ещё, а уже.
Наоборот, на него вот сейчас навалилось, он столкнулся с какой-то там реалиями церковной жизни, которая, ну, как-то его там выбивает из колеи, и задача его поддержать в этот момент. Причём задача именно поддержать, а не вмешать в свои исправления. Тут тоже врачебный пример может нам оказаться полезным.
Например, человека нужно прооперировать. У него, правда, тяжёлая какая-то опухоль. Если эту опухоль не вырезать, то человек умрёт.
Но у человека у него скачет давление, или у него температура, или он коронавирусом заболел. Да, что у него есть какие-то сопутствующие болезни. Пока вот это всё не устаканится, его оперировать нельзя, его организм не вынесет вот этой необходимой для него операции.
Точно так же и вот человек немощной веры, у него сейчас и так вера еле держится, не нужно её укреплять сейчас, нужно просто вот поддержать, у тебя есть вера. Вера, она берёт и соединена через надежду в любовь. И вот своей любовью ты взял, объял этого человека, принял, понёс его недостатки, его неправоту, его суеверии, его заблуждения, его полную порою неправоту и даже какие-то антихристианские слова, ты его поддержал.
И когда человек смог на тебя опереться, укрепиться, когда он, будучи тобой вот именно принят, уже укоренился, успокоился, устаканился, то и в этот момент уже ты можешь ему начинать помогать. Всё-таки из его немощи вероучительной, из его немощи не только учительной, а поступков, поверь, чуть-чуть ему подсказывать. Но чтобы он тебя услышал, он должен чувствовать, что ты его принял и что ты о нём заботишься.
Марина Борисова — Эта неделя завершается праздником таким уже общероссийским, не только церковным. За последнее время это стал день празднования семьи, память святых благоверных Петра и Февронии Муромских. Но тут для меня лично больше вопросов, чем ответов.
Почему именно они? Есть, например, замечательная семейная пара Дмитрий Донской и его супруга Ефросиния, принявшая имя в монашестве. Они прожили жизнь, зафиксированную летописями, жизнь удивительную, поскольку они сочетались браком, толком друг друга не зная в подростковом возрасте, оба очень сильные личности прожили жизнь такую, что там просто можно в стихах излагать, можно подробно читать, и никогда не насытишься, потому что там действительно и исторические перипетии, и личные, человеческие, и такая вера, на которую просто смотришь и удивляешься.
И семья многодетная, крепкая. Что мы видим на примере святых Петра и Февронии? Мы ничего про них не знаем, это признают абсолютно все.
Повесть о Петре и Февронии — это даже не житие, это литературное произведение, написанное уже в XVI веке. Там, скорее, некоторые легендарные изложения, мы можем его ценить как литературный источник. Но почему эти святые были канонизированы, и почему до сих пор мы вспоминаем их как покровителей христианского брака?
Стахий Колотвин — Конечно, то, что житие святых и даже то, что, можно сказать, художественное произведение «Сказание о Петре и Февронии» не договаривает, это не значит, что этого не было. Да, надо понимать, что житийная литература — это некий гимн, вот как богослужебная литература, как воспевание. То есть мы берём, смотрим, воспевается праздник двунадесятый, ему поётся коротенький тропарь, да, но он же не содержит всю там тайну Вознесения Господа на небеса или тайну Преображения Господня, как божественная природа проявляется в телесной природе Спасителя, как это может проявиться в нас при обоженьи, при нашем приближении ко Христу.
Точно так же, и когда мы смотрим на Петра и Февроний, мы должны исходить из того, что раз люди их, в принципе, почитают как покровители семьи и брака, то ну как-то раз сказания не упоминаются как-то особо дети, это не значит, что их как-то особо и не было, да? Мы не видим в этом сказании свидетельства о том, что вот как Пётр и Февроний беспокоятся об отсутствии детей, или там думают, кого бы сделать наследником муромского княжества. Но нет вот этого беспокойства.
Люди спокойно уже правят, и люди потом могут уйти раньше еще своей смерти в монастырь, значит, они на кого-то перекладывают свою власть, значит, ну тоже с детьми все было нормально. И более того, не просто эти дети были, а значит, раз ты можешь спокойно уйти в монастырь, это значит, что ты передаешь своему ребенку, в котором ты уверен, что он вырос христианином, что он будет достойным правителем, что он позаботится о том народе, который тебе Господь поручил в твоё послушание. Потому что ну какой же это там правитель, который берёт и уходит от своего послушания, от заботы о народе для того, чтобы там просто спокойно молиться в монастыре?
Безусловно, уже мы видим, некоторые, вот как семья, это ж некоторая опора, это некий тыл человека. Человек может совершать великие исторические события, служить ближнему в окружающем мире. Если он укоренён к семье, у него есть вот эта такая точка опоры здесь, то, безусловно, он служит хорошо и ближним, ему легче эту заповедь Божию будет выполнять.
Поэтому здесь и в ситуации с Петром и Февронией мы не должны думать, ой, это люди бездетные. Тоже мы смотрим, конечно, на Дмитрия Донского и понимаем, что да, его прославили, но прославили же тоже относительно недавно, это уже к тысячелетию крещения Руси, это относительно вот несколько десятилетий, как церковь почитает Дмитрия Донского как святого человека. Почитался он как герой русского народа?
Да, веками почитался как герой русского народа. Но вот некий как образец, что человек, который посвятил свою жизнь святости, не воспринимался. Хотя, конечно, всё равно благоверные князья, их путь святости — это не путь святости ни монаха-отшельника, ни путь святости мученика, ни путь святости святителя, это всё-таки служение другое.
Но вот всё-таки Пётр и Феврония явно с собой являли лучший пример вот такого служения Богу в своём повседневном служении. Причем возможно, что не было никакого вражьего нашествия в годы их правления, не было какой-то отчаянной битвы. И может, если мы понимаем, что Пётр и Февроний это святые до монгольской эпохи, а до монгольской эпохи, несмотря на нашествия печенегов, половцев, главные какие проблемы военные у любого русского княжества, это междоусобные битвы с другими православными русскими князьями, на которых гибнут другие православные русские люди.
И то есть то, что вот не вспоминается о каких-то вот ратных подвигах за исключением победы над вот этим змеем и меч используется, да, там уже для того, чтобы силу вражью, силу злобы поднебесной там посекать, да, уже, можно сказать, в каком-то таком символическом смысле, что здесь тоже это некоторое воспоминание о том, что князь Пётр под влиянием своей жены, а мы видим, какое на него она оказывала влияние, что тоже он уклонился от каких-то междоусобиц, и его княжество, его родной Муром смог богатеть, украшаться замечательными храмами, монастырями, потому что был в стороне от вот этой горделивой погони, когда один князь хотел себе присоединить деревеньку от другого княжества, а то и целый город захватить или своего какого-то племянника посадить между чужого племянника на престол соседнего княжества. То есть это тоже некоторый образец вот такого князя благоверного, который заботится о своих людях, но при этом меч есть, если надо, защитит. И никто не воспринимает князя Петра, что он такой вот слабый, потому что не вмешивается в чужие там какие-то усобицы.
Нет, все знают, Грозный такой воин. Если мы посмотрим на какие-то уже элементы такого сказочного порядка в сказаниях Петра и Февронии, но мы всё-таки понимаем, что в житийной литературе это есть. Мы смотрим на жития святых древних мучеников и видим, как там прям по штампу идёт из одного жития в другое.
По окончании основной части, батюшка ответил на вопросы присутствующих. После завершения беседы, слушатели поблагодарили гостя за интересную лекцию. Сохранить эту статью в закладках: Читать далее.
Но спросит в конце времен. Мы надеемся на то, чтобы люди выбирали не тактическую цель ой, сейчас что-то себе урвать , а стратегическую — я сделаю что-то хорошее, и обо мне вспомнят и помолятся. Были люди, которые вкладывались в «Локомотив» со всей душой. Они уже не оказывают влияние на происхождение дел в клубе, а все равно их болельщики вспоминают. И, конечно, люди верующие за этих людей молятся и их вспоминают. И не потому что они сейчас какую-то помощь «Локомотиву» принесут.
А потому что если сделал добро — обязательно Господь тебя за это добро отблагодарит. Потому что когда приходит один человек — и уходит, приходит другой — и уходит… Люди могут прийти, но задача — не просто работать на короткой дистанции. Если вспомнить марафон. Допустим, человек выиграл стометровку, побежав как Болт, он действительно может гордиться: «Посмотрите, все бегут позади меня! Точно также и здесь — приходит немец, начинает что-то выстраивать. Но, опять же, не всем с этим по силам справиться. Потому что квалификация всех, кроме, возможно, Рангника, вызывает большие сомнения. И когда ты берешь человека, которому ты доверяешь проект, это не значит, что хорошо будет работать тот, который ему заказывает пиццу или моет полы. То есть те люди, которые привыкли с умеющим человеком работать, не обязательно будут хорошо работать без него. Но есть и люди верующие.
И они, конечно, понимают, что смысла молиться о спортивном результате нет. Верующие люди знают, что это так не работает. Конечно, когда мы встречаемся с моими друзьями, которые болеют за «Локомотив», мы обсуждаем «Локо».
Он признается, что всех, кто в эти дни приглашает священника на дом для соборования и Причастия, объединяет одно: люди действительно скучают по храму, по службам, по Богу. Но потом открывается нечто совершенно другое. Часто, особенно в воцерковленных семьях, это радость совместной молитвы. Например, недавно я был в семье наших прихожан. У них гостила пожилая мама — она не успела уехать, когда начались ограничения, и осталась вместе с детьми и внуками.
И вот на общую молитву собралось три поколения, это было так замечательно! Оказалось также, что сложившаяся вокруг эпидемии ситуация неожиданно дает возможность для проповеди Православия среди тех, кто в храме до сих не был или бывал периодически. Люди искренне радуются, они очень интересуются всем, что касается службы и храма, говорят, что обязательно придут к нам, когда все закончится. Хочется верить, что так и будет». После того, как 10 апреля мэр Москвы Серей Собянин объявил о введении обязательных пропусков на передвижение по городу, отец Стахий Колотвин готовится получать рабочий документ, который будет действовать до 30 апреля. Батюшка уверен, что такой пропуск будет получен, ведь в храме, где он настоятельствует, он не только служит, но и отвечает за строительство нового церковного здания. Машины у меня нет, передвигаюсь я в основном пешком, так что пропуск именно для визитов, если верить опубликованной информации, мне может пока что и не понадобиться. Но если вдруг решение изменят — конечно, буду получать его на общих основаниях.
Понадобиться ехать в другой район — буду искать и такую возможность, либо просить о помощи священников других храмов. На Страстной неделе я не планирую прерывать эти визиты. Наоборот, после утренней службы и до вечерней будет время, которое можно потратить с большой пользой. После Пасхи мы с батюшками также продолжим навещать наших прихожан.