Александр Цыпкин — свежие новости, последние интервью, статьи и фотографии. Эксперт по PR Александр Цыпкин в уходящем году вдруг издал книгу сатирических рассказов. Специально для "ДП" Александр написал новогоднюю новеллу, повествующую о его первом. Подписаться на нас в Дзен. Российский писатель и сценарист Александр Цыпкин напомнил о важности диспансеризации.
«БеcпринцЫпные чтения». Размышления о принципах успешного маркетинга
«БеспринцЫпные чтения», посвященные дню рождения идеолога и основателя проекта — писателя Александра Цыпкина, пройдут 3 октября в «Гоголь-центре». Общий тираж книг Александра Цыпкина, которые АСТ издает и переиздает уже много лет, достиг полумиллиона. Писатель, сценарист и драматург Александр Цыпкин дал интервью, в котором обсудил самые разные темы.
Цыпкин: ММКФ показал, что культуру РФ изолировать не удалось
Если вы хотите сделать историю про кого-то, то должны обязательно согласовать это со своим героем. В противном случае вы совершаете предательство. Если вы перенесёте действие в какой-либо город, обязательно используйте детали этого города, и тогда местные жители вас полюбят. Мне важно, чтобы была смена жанра. Например, комедия, комедия, а потом бац — трагедия. Такой принцип использовал Георгий Данелия — вот почему все его фильмы пробирают до слёз. Когда вы чётко понимаете, что хотите рассказать миру, эта идея сразу приходит в нужном объёме, также приходят и условия, в которых можно эту идею реализовать. Если вы еще не придумали сюжетный поворот — сделайте смешной диалог, тяните время. Надо понимать, когда повышать, а когда понижать градус напряженности в истории, чтобы разгрузить зрителя.
Любой символизм можно передать через сны. Чем более неожиданный поворот, тем ярче история. Не бойтесь разбавлять драму смешными диалогами или ситуациями. Чем амплитуднее качели, тем богаче спектр эмоций в вашей истории. Очень хорошая история получается, когда герои, находящиеся в одной ситуации, думают, что находятся в разных.
Не обращайтесь к автору на Ты. Не обращайтесь к автору по фамилии. Не учите правильно жить. Особенно если не спросили совета. Не исправляйте ошибки. Не терпится — пишите в личку. Высказывая возражение, будьте вежливы, поблагодарите за мнение и корректно сообщите своё. С другим подписчиком ведите дискуссию соблюдая правила 1-5 7...
Я в принципе не инвестор — вкладываю только в себя, в свое имя и продукт. И совершенно не хочу инвестировать в новые технологии, потому что абсолютно не понимаю, о чем речь. Я интересуюсь только тем, что связано с социальными сетями и возможностями для моего творческого продвижения: это, безусловно, видеоарт, VR-технологии, которые дают нам возможности для погружения в любую реальность не выходя из дома. Я смотрю кино на эту тему, потому что несколько следующих рассказов будут построены как раз на взаимоотношении человека и робота. Такое будущее ждет нас всех, и мне как писателю интересно это изучать. Но сам я — с технологической точки зрения — предельно отсталый. Бэкап телефона у меня вызывает дрожь. Следите ли вы за технологиями после ухода из «Мегафона»? Я и в «Мегафоне» не особенно следил за технологиями. Это был мой недостаток, я с трудом разбирался в них. Но я всегда могу спросить у младшего поколения, где и какие есть достижения в ИТ. Это плохо — буду исправлять. Есть ли у вас долгоиграющие планы? К примеру, на следующие три года? Я не собирался становиться писателем. И сценаристом не собирался. И читать рассказы со сцены — тоже. У меня нет никакого далекоидущего плана. Амбиции есть, а плана нет. Нынешние амбиции так или иначе связаны со сценариями и переводами на иностранные языки моей литературы. И все они пока что реализуются. Рассматриваете ли вы возвращение на работу в крупную компанию? Или скорее организуете стартап? Жизнь — такая штука, что ты рассматриваешь любые варианты: это может быть крупная компания или стартап — может произойти все, что угодно. Поэтому я не отбрасываю никаких вариантов.
Моя комната неприкосновенна. И кстати, запомните еще вот что: судя по вашему поведению, в зрелом возрасте у вас будут сложности с верностью. Так вот, спать с любовницей на кровати жены может только вконец опустившийся неудачник. Считайте, что моя кровать, это ваше будущее семейное ложе». Семен при своем полном разгильдяйстве и цинизме защищал бабушкину комнату, как деньги от хулиганов, то есть всеми возможными способами.
Это мой город: писатель Александр Цыпкин
Александр Цыпкин, российский писатель, сценарист Елизавета Майер, ведущая Детской редакции WBCMedia | Росконгресс. Известный российский писать Александр Цыпкин в Инстаграм о пыпытках Запада повлиять на политику России с помощью граждан. Корреспондент «Субкультуры» побывал на встрече и поговорил с Александром Цыпкиным о писательстве, успехе, любви и волонтерстве. Цыпкин/Tsypkin. Главные новости о персоне Александр Цыпкин на Будьте в курсе последних новостей: В пяти сериях зрители Okko познакомятся с принципиально новым спортивным форматом.
Александр Цыпкин: Когда вам говорят чего-то не делать, обязательно сделайте
В 2015 году Цыпкин оставил успешную PR-карьеру и выбрал писательский путь, дебютировав со сборником лирическо-хулиганских рассказов «Женщины непреклонного возраста», собранных. Писатель Александр Цыпкин поделился мнением о Петербургском международном экономическом форуме и рассказал, как повлияли социальные сети на его становление. Цыпкин шутил в стиле стендап и для начала поведал зрителям историю о полукриминальном приключении своего любимого персонажа Славика (с прозвищем. Александр Цыпкин стал широко известен после выхода сборника рассказов «Женщины непреклонного возраста и др. беспринцЫпные истории» в 2015 году. Известный российский писатель и сценарист Александр Цыпкин в дни образовательной программы Всероссийского конкурса сценарного мастерства в рамках Александр Цыпкин.
Писатель Александр Цыпкин — в интервью CNews: Цифровая зависимость сильнее алкогольной
У него всегда есть кто-то виноватый. У него всегда есть кто-то, влияющий на него. У него всегда есть кто-то. Это раз. Во-вторых, homo soveticus не толерантен. Он не приемлет чужую точку зрения — ни ту, ни другую. У нас же оба фланга не приемлют чужую точку зрения. Я огребаю регулярно, потому что я занимаю умеренную позицию, мне что-то нравится во власти, что-то не нравится. Но каждый раз, когда я, условно, говорю, что Горбачёв — молодец, то патриотическая часть моих читателей начинает говорить: «Предатель!
Его нужно повесить! Это из Советского Союза в том числе — неприятие чужого. Но есть и много замечательных вещей с Советского Союза, которые остались. Они же пытались построить такого, более-менее порядочного человека — на непорядочной основе, но внутри честность пытались воспитать в людях. Базовые вещи: как школьников воспитывали, дети смотрели кино — таким быть хорошо, таким быть плохо. Сегодня этого уже нет. Потому что, когда мы росли, в нее уже никто не верил. Те, кто был у власти, не верили в построение коммунизма.
Они ходили в американских джинсах, привозили американскую валюту. Они просто не верили в это. Если большевики самого первого созыва еще верили, то потом постепенно они превратились в буржуазию и их расстреляли. Эти просто не верили и обманывали народ. Мы за мир во всем мире, но тем не менее мы ведем войну везде. Невозможно в это верить. Они же знали, что ничего не получится. Но вернемся к искусству и его основам.
К какой литературной традиции вы себя относите? Потому что разные фамилии звучат рядом с вашей: Зощенко, Аверченко, Довлатов. Несколько раз про вас слышала: «Цыпкин — это постсоветский Довлатов». Хотя мне кажется это кощунством. А это кощунство из кощунств. Нет, наверное, такого автора с кем не сравнивали. Американцы с О. Генри и Марком Твеном.
С Достоевским вот точно не сравнивали. Я не принадлежу ни к какой литературной традиции, потому что то, чем я занимаюсь, не является литературой. Это тексты для чтения со сцены. Вот их я пишу хорошо, возможно, лучше всех в стране. Потому что я точно знаю, как мне с листом бумаги удержать двухтысячный зал, читая с листа и сатиру, и драму. Я знаю, как в 10-15 минут уложить полноценную историю, которая всех заставит ее слушать в театре. Но это не совсем литература. Вам кажется адекватнее?
У меня половина произведений — это драма. У меня в половине случаев зритель в зале плачет. Жванецкий — вообще великий русский писатель и бог. Поэтому сравнивать себя со Жванецким бессмысленно, он такой вообще один, таких больше не будет. Его нельзя поставить в один ряд с Довлатовым или с кем-то еще. Он вообще другой. Если уж нужен ответ про классификацию себя, то у нас, условно говоря, русская литература от Пушкина разветвляется через Гоголя и Булгакова к Довлатову и т. Понятно, что я в линии, которая идет от Гоголя.
Я ни в коем случае не претендую на сравнение с ними. Но это такие настроения. Проблема в том, что все меня начинают называть писателем, а я просто решил провести эксперимент: можно ли в 40 лет, будучи из бизнеса, написать книжки, которые будут становиться бестселлерами? Да, можно. Можно ли в театре собирать тысячи людей просто с листом бумаги? Можно ли снять кино, которое станет популярным? Не имея никакого профессионального образования, не будучи начитанным, насмотренным и готовым — можно. Мне все равно.
Я считаю одной из лучших фраз Пелевина: «Вы, русские, странны, все принимаете на свой счет. На свой счет нужно принимать только деньги. Остальное — спам». Меня будут обижать непроданные книжки и непроданные билеты — это раз. Потом — со мной работают лучшие актеры этой страны. Какая мне еще оценка нужна? Лучшие режиссеры сейчас начинают работать. Американские актеры, лауреаты или номинанты всех ведущих премий кроме Оскара читают мои рассказы.
Нельзя же объяснить, что я их очаровал, купил или что-то еще. Какое еще профессиональное признание мне нужно? Людей с Facebook? При всем уважении, кто они? Хотелось бы, чтобы она уважала меня как человека. А вот как автора — не обязательно. Я уже сказал, что критики потеряли любую ценность в стране. Потому что они ничего не определяют больше.
Они еще остались, кто-то на них ориентируется, но влияния уже нет. Я же тот пост не зря сделал. Сколько угодно могли «Беспринципных» критики разносить, но 80 тысяч оценок на «Яндекс» делают в разы больше, чем критики. Критики же находятся внутри себя. Их же никто не знает. Спросите на улице: кто знает Галину Юзефович, про остальных я вообще молчу? Антона Долина знают теперь многие. Но BadComedian знает в десять раз больше.
Мир изменился. Книжку не покупают, потому что критик сказал. У меня 400 тысяч уже тираж. Причем первая книжка с ошибками написана. Я высокомерно сказал: «Ничего не правьте. Как есть — так есть. У меня своя аудитория». Я сказал: «Я и так великий.
Зачем мне редактор? Я же трезво оцениваю себя. У меня хорошие тексты, но не литературные шедевры, но меня же читает Хабенский уже столько лет и говорит, что это хорошо. Какие ко мне вопросы? Поэтому меня фразой, что я маркетолог, не задеть. Когда Константин Юрьевич скажет, что я плохо пишу — это будет проблема. Или жена скажет, что я плохо писать стал. Я тут же это все брошу, уйду в другую сферу.
Есть крутое зрительское кино, я уже молчу про фестивальные шедевры, такие как «Дылда». У нас и правда есть очень хорошие фильмы. Но мое сравнение было именно про экономику. Все, что происходит, нужно рассматривать с точки зрения стоимости процесса. Поэтому ты приходишь в кино, у тебя есть «Серебряные коньки» — зрелищный блокбастер, и есть в этом же жанре условный «Титаник». У них и сюжет похож в чем-то. Сколько стоят «Серебряные коньки»? Я думаю, 10 млн долларов максимум.
Но цена для зрителя в товаре одна и та же. Это единственная ситуация в экономике, когда за одни и те же деньги ты получаешь товар с себестоимостью, различающейся в 20 раз. Я-то получше разбираюсь, проваливаются они или не проваливаются. Вы же не про деньги пишете. Где они проваливаются? Покажите мне цифры. Они набрали в первый уикенд сотку. Умножьте на четыре.
Четыреста они набрали в первый уикенд. Я не прав? Последнее, что я читала — у них не так хорошо идут дела, как они рассчитывали. В нынешних условиях и у меня не очень хорошо дела.
Все погибшие в 90-е в перестрелках — это тоже жертвы войны. И этой войны не было бы, если бы Советский Союз не распался. Сегодняшняя история — тоже результат распада Советского Союза.
Соответственно, мы должны сделать так, чтобы Россия не распалась, потому что её распад будет чрезвычайно кровавым. Когда люди говорят, что Россия должна распасться, — это либо глупость, либо, хуже того, предательство. Будет только хуже — и в России, и в мире. Мы должны научиться жить, сохраняя страну и людей, которые имеют разные точки зрения. Мы не переживём ни следующую революцию, ни следующую гражданскую войну, ни следующую смену элит. Если ты сочувствуешь и переживаешь, то ты нормальный человек. Грести всех под одну гребёнку неправильно: все уехали по разным причинам.
Пока не закончились военные действия и есть риск новой волны мобилизации, они точно не вернутся. И упрекать их за это нельзя. Есть те, кого не устраивает нынешняя власть, это их демократический выбор — уехать. Есть те, кто просто хочет пожить в другой стране. Думать, что уехали все, — это бред. Она в Дубае 20 тысяч человек собрала. О каких деньгах речь?
У неё проблем с заработком нет. Если она подала заявление, чтобы с неё сняли статус иноагента, значит, она считает это несправедливым. Это же приговор и определённые ограничения, которые страна накладывает. Я вообще не знаю, за что ей дали статус иноагента. Не слышал от неё явно проукраинских высказываний. Ранее она подавала в суд с требованием снять с неё статус иноагента, но ей отказали. Многие решили, что сделала она это, чтобы иметь возможность зарабатывать в России.
И чувствую свою задачу в том, чтобы пытаться примирить стороны. Все вокруг вдруг стали политическими экспертами. Как вообще можно делать выводы о том, что правильно и что неправильно, если у тебя нет достаточного количества информации. Просто это глупо. Нет хороших и плохих стран. Все страны плохие. Все страны борются за выживание — это джунгли.
Я не раз беседовал с людьми, работающими в госсекторе, они говорят: «Слушай, мы считаем, что правильно делаем, потому что это деньги государства, за деньги государства нельзя, наверное, не соответствовать некой государственной идеологической политике». Я говорю, тут вопрос всегда двоякий, ведь все налогоплательщики, и, соответственно, нужно отражать мнение разных групп. Они говорят: «Так выборы же были». Не будем сейчас говорить о том, насколько они были прозрачными, представим себе полностью прозрачные выборы, они все правы, выборы прошли, и теперь победила конструкция, которая считает, я сейчас говорю абстрактно, что сталинские репрессии это хорошо. Значит ли это, что все теперь должны снимать кино о том, какие репрессии хорошие. Мое мнение — нет, государство должно отражать разные взгляды.
Но имеет ли право на существование точка зрения, что раз это госбюджет, пожалуйста, давайте-ка в рамках государственной идеологии существуйте? Имеет право, но я с ней не согласен. Про соцсети. С одной стороны, вы очень успешны именно там, ваш старт произошел оттуда, и до сих пор вы там ведете очень активную жизнь, собираете вокруг себя публику. Но то, что соцсети изменили в культуре, в цивилизации, есть ли баланс плюсов и минусов, на ваш взгляд? Потому что, с другой стороны, я бы сказал, эпоха Ким Кардашьян.
Александр Цыпкин: В досетевую эпоху мои книги не были бы изданы, потому что между тем, кто пишет, и тем, кто читает, стояли шлагбаумы в виде критиков, издателей, владельцев книжных магазинов, кто угодно мог между Сергеем Донатовичем Довлатовым и читателем поставить непреодолимую стену. Это существовало в России, в Советском Союзе это дополнялось цензурой, но это существовало и в Америке, потому что кто-то определял, имеешь ты право быть напечатанным или не имеешь. Я думаю, что как раз я столкнулся бы с тем, что те, кто меня не любит, они и занимали бы эти посты, и они бы сказали: «Нет, вот этот человек не имеет права». Сегодня этого нет, критики перестали существовать как некий фактор индустрии, от них ничего не зависит. Снимается кино, и можно сколько угодно написать критических отзывов, а понравилось, люди пошли в кинотеатры, потому что они в соцсетях рассказали. Любой человек получил право доступа ко всему человечеству.
Этого никогда не было в истории, мы первое поколение, которое получило такое право. И этим правом воспользовались все с успехом. Это право привело к появлению хейта, сегодня все высказываются. Поэтому ты что-то делаешь и получаешь вагон отзывов о том, какое это все дерьмо. Это плата за свободу, свобода бесплатной не бывает. Александр Цыпкин: Я как человек, который сталкивается с бесконечным хейтом по разным поводам: от личной жизни до творчества, — могу сказать, что я все равно сторонник свободы, дабы в этой свободе все получили право голоса.
Часто те, кто, как мне казалось, не имеют права даже разговаривать, но это мой снобизм, они такие же люди, как и я. Соцсети всем открыли кран. С другой стороны, соцсети привели к некой девальвации, потому что эти худсоветы заставляли людей переписывать, пока не получалось качественно. Олег Евгеньевич Меньшиков мягкой силой три раза заставил меня переписать пьесу, пока она не стала достойной сцены, и он очень правильно сделал. Это у вас впервые? Александр Цыпкин: Нет, конечно, не впервые.
У меня жена каждый день говорит: «Ну что это за дрянь, а? Ну что ты написал, иди переписывай». Я переписываю. Во-первых, не первая моя пьеса в театре, у меня все-таки что-то было до этого, и это правильно, что он попросил меня это переделать. Когда я читаю рассказы в театре, если не показываю это жене, у меня нет этого инструмента коррекции, и, возможно, мои рассказы были бы в разы лучше, если бы этот инструмент был, который заставлял меня [доработать]. Так что во всем есть баланс.
Социальные сети нивелировали очень важные аспекты, физические данные: красивый или некрасивый, ходишь ты или не ходишь [в какие-то места], живешь ты в Москве или в маленьком городе. Соцсеть дает право доступа ко всем и право общения со всеми, потому что долгое время мир принадлежал красивым, и это был важный фактор успеха. Сегодня ты не понимаешь, кто там вообще, не то что, какое лицо у человека, но мужчина или женщина. Соцсеть дала возможность жить несколько разных жизней, если ты хочешь. Она дала анонимность, с другой стороны, анонимность высказываний дала некий срез общественно-политической жизни. Пока можно писать, что диктатура, и к тебе сразу же при этом не приезжает «воронок», значит, пока еще такой диктатуры нет, потому что при диктатуре ты не можешь написать.
Тем не менее сегодня что бы ни произошло, общество высказывается, и невозможно всем закрыть рот в соцсетях, революции в соцсетях происходят целиком, за этим следят. Это тоже свобода, с этой точки зрения соцсети — это скорее положительный шаг в развитии цивилизации, но негатива очень много. Отвечая в итоге на вопрос: лучше с соцсетями, чем без них. Вы думаете, что раньше, если бы не было соцсетей, вы бы не стали делать то, что вы делали, этого бы не произошло? Александр Цыпкин: Да. Но ведь были же и до вас: и Зощенко, и Аверченко...
Александр Цыпкин: Я конкретно про себя говорю, потому что я бы вообще это не написал, я не видел бы в этом смысла для себя — это раз. Я бы не получил поддержки. Я получил поддержку, что это хорошо, через соцсети, написал первые рассказы, и мне люди стали говорить: это хорошо, это хорошо. Я не получил бы известность, которую получил в соцсетях. Издательства ко мне пришли, когда у меня уже был определенный пул людей, которые меня точно купят, а дальше меня никто не корректировал, не исправлял. Я такой человек, что, если бы я пришел со своей книгой в издательство и мне сказали переписать, я бы сказал: «Да пошли вы в жопу!
Не буду я ничего переписывать. У меня и так все нормально, зачем мне это». Я бы не стал биться за это. Мы живем в эпоху перемен, но пандемия их катализировала в огромной степени. Какие новые слова, явления, ощущения возникли за это время? Что главное изменилось?
Александр Цыпкин: Люди еще больше ушли в одиночество, все люди поняли, что можно жить вообще без людей. Дистанционно работаешь, дистанционно общаешься. Скорость, с которой мы идем в матрицу, увеличилась в десять раз. Мы поняли, что нас за день можно запереть. Мы долго переживали, как же так, кровавый режим закроет границы, что же случится?! Весь мир закрыл границы за день, и все, а потом закрыл тебя дома, и ты вообще выйти не можешь.
Причем у нас еще было можно со свойственным российским разгильдяйством, а в Европе у моих друзей собака гуляла с балкона на веревочке, потому что вообще выходить нельзя.
А вот третье напомнило слушателям о "старом знакомом" Славике из "Беспринципных". Его работы ложатся в основу театральных постановок, с 2016 года зрители в Москве, Новосибирске увидели девять пьес по его произведениям. Кстати, режиссером драмы "Интуиция" был уроженец Тюмени Данил Чащин. С 2017 года экранизированы 14 произведений Александра Цыпкина. Он печатается с 2015 года.
Александр Цыпкин: Когда вам говорят чего-то не делать, обязательно сделайте
Ну какие-то рэп-исполнители, может быть, да. И то спроси всех на улице, все их знают? А как никак, «Кино» знали все. Абсолютно все население знало эту группу. Нравилось, не нравилось, другой вопрос. Поэтому… Или такая же ситуация с фильмами, с театром, с книгами. Тиражи у книг мизерные, даже у популярных. Хорошо, миллион тираж, ну что такое миллион? А миллион надо, я не знаю, у кого миллионные тиражи, их единицы книг. А так 100 тысяч, 200 — это хороший тираж, 300 — какой-то большой очень.
Соответственно, тоже нет книжку, которую все прочли. Раньше, «Библиотека приключений». У всех одинаковая библиотека, в какой дом ни зайди, ребенок читает Фенимора Купера, и так далее. Или «Волшебника изумрудного города», или «Буратино». Все прошли одинаковые книжки. И вот так постепенно, постепенно… Потом все, «Мастер и Маргарита» все читали? Сегодня все так же читают, есть, кто читают «Мастера и Маргариту», но, конечно, кода нет уже такого. Он есть новый какой-то, распределенный. Георгиевская: Есть ли у тебя какое-то ощущение, что составляет наш новый культурный код, что бы могло туда войти?
Цыпкин: Нет, не знаю, не задумывался об этом, поэтому не могу тебе сказать, что входит в наш культурный код сегодня. Слишком много всего. Поэтому не хочу давать абстрактные ответы, поэтому не могу ответить. Георгиевская: Если говорить о музыке, ты упомянул уже тоже моего следующего вопроса, и про культуру отмены. Я об этом долго думала. Насколько я помню, ты не поддерживаешь эту историю, ты еще в первом выпуске «Непровинции» появился со слоганом. Цыпкин: Культура отмены — это тоталитаризм. Культура отмены — это диктатура плебса, по сути дела. Потому что, что представляет из себя культура отмены?
Отсутствие презумпции невиновности. Культура отмены, тебя сразу обвиняют как виновного. Еще раз, культура отмены тебя сразу делает виновным, ты не можешь оправдаться. Пишут «Джонни Депп побил жену», все. Он в суде потом будет два года доказывать, что это не так. Ключевая основа права — это то, что до тех пор, пока твоя вина не доказана, ты невиновна. Соответственно, как у нас сегодня, как работает культура отмены? Я сейчас вышел отсюда, допустим, представим себе, что у нас не было никого, и ты сказала: «Он ко мне, не знаю, приставал». И в культуре отмены я приставал.
Я потом подам на тебя в суд, что это была клевета, попытаюсь найти какое-то доказательство. Но до тех пор моя репутация будет уничтожена. Георгиевская: И это твоя работа — доказать, что ты невиновен. Цыпкин: Доказать, да. В нормальном праве я могу сказать: иди в суд, доказывай. Ты идешь в суд, подаешь заявление, собираешь свидетелей. И до тех пор, пока ты не доказала, я не виноват. Соответственно, культура отмены уничтожила еще одно базовое правило, что закон обратной силы не имеет. Потому что, условно, Кевин Спейси стал огребать за то, что 20 лет назад было, в общем-то, норм.
Может, это не очень хорошо, то, что он делал, допустим. Но, во-первых, не доказано. Но тогда все скажут: ну да, так все себя ведут. Совершенно непонятно в рамках культуры отмены, за какие нынешние слова и действия придется отвечать через 20 лет. Культура отмены построена на ненависти, ненависти неуспешных к успешным. Конечно, потому что культура отмены — это возможность неуспешным заявить о том, что они кого-то ненавидят. Они тут же поддержат любой хейт. Хейт — это даже не вопрос «бедные и богатые». Это вопрос «успешные и неуспешные».
И под успешностью я говорю, гармоничное развитие личности. Потому что есть достаточное количество богатых людей, которые абсолютно неуспешны. Они ни себя не любят, ни тех, с кем они живут, не любят, ни свою профессию, ни свою страну, ничего не любят, никого. И вот они выливают тонны хейта в сеть. Хейт по большей степени, конечно, женский, как это ни печально, и по отношению к женщинам. Вот женщины у нас хейтят женщин по полной программе. Георгиевская: Особенно у нас. Ну я не думаю, что мы в этом плане особенные. Соответственно, культура отмены вот что нам принесла.
Она принесла некий тоталитаризм. Ты боишься сказать что-то, ты боишься высказаться, боишься заявить о своей точке зрения, потому что ты моментально схватишь ненависть. Ты думаешь: да ну, я помолчу лучше. Вот я буду в мейнстриме. Я лучше буду в мейнстриме, иначе меня сожрут вообще с потрохами. Я лучше помолчу, здоровее буду. Георгиевская: Ты опять же говорил о том, что сейчас отменяют тех людей, которые высказываются за, кто против. Цыпкин: Когда критический момент, когда вопрос касается безопасности, военных действий, вот сейчас она некоторое время какое-то будет существовать. У людей действительно позиция по украинскому вопросу, она для разных полюсов является неким, наверное, индикатором отношения в целом ко всему, что человек делает.
Слишком острый вопрос, потому что бои идут. Поэтому настолько острая реакция и с того, и с другого фланга. И те отменяют этих, и эти. Когда это закончится, то мы вновь придем в ситуацию, когда: ну что он там делает, музыка хорошая, да и слава Богу. Георгиевская: То есть это у нас не в роду? Цыпкин: Это не совсем про нас. Мы в этом плане и несколько более равнодушны с точки зрения потребителей. Ну много у нас прекращают покупать товар той или иной компании, если она нарушила какие-то там моральные-нравственные нормы? Я вот помню эту историю с «Вкусвиллом», помнишь?
Когда сначала они использовали ЛГБТ в своей рекламе, их тут же начали сторонники традиционных, назовем это так, ценностей, хейтить отчаянно. Они переобулись, сказали: «Извините, были неправы, не туда зашли, случайно». Их начали после этого хейтить те, которые сторонники ЛГБТ-ценностей. Насколько я знаю, это не сильно повлияло на покупки. Потому что у нас одно — то, что мы думаем про людей по результатам прочтения что-то в социальных сетях, а другое — это конкретный магазин, куда мне просто удобно ходить. Ну что, я буду из-за этого менять магазин? Ну нет, конечно, зачем? А сколько у нас было актеров, которые, ну скажем так, не совсем корректно поступали по отношению к женщинам, назовем так это. Георгиевская: Да, не будем усиливать.
Цыпкин: Да, не будем усиливать. Что, перестали с ними кино смотреть? В этом плане американское общество, как мне кажется, гораздо более пуританское и более реактивное. То есть они реагируют на конкретные нарушения их правил. Вот так себя ведет актер, давайте мы не будем смотреть кино, которое с ним выходит. И его поэтому выпиливают из кино, а не потому, что продюсеры такие высоконравственные. Поэтому я думаю, что у нас это не приживется по многим причинам. Во-первых, у нас идеология меняется каждые 20 лет. Вот только на моей памяти, Ленин хороший, Ленин плохой, Ленин хороший, Ленин плохой, Ленин опять хороший.
Все уже запутались. И никто ни во что не верит, с этой точки зрения, кроме каких-то, повторюсь, базовых вещей. Вот Россия в опасности, все, мы понимаем, это плохо. А все остальное, вон там, прививки, а-а-а, все. Я, например, я топил за прививки. Уверен, среди моих зрителей было значительное количество людей, которые выступали против и считали себя… Георгиевская: Не веровали. Цыпкин: Не веровали вообще, да. Георгиевская: В прививки. Цыпкин: А я так активно, потому что я из медицинской семьи, я считал, что это правильно.
Ну потерял я зрителей? Не думаю. Георгиевская: В таком случае, получается, у нас что, института репутации все-таки нет? Это тот же самый дискуссионный вопрос. Цыпкин: Сейчас он стал появляться в результате острой реакции общества на различную позицию по отношению к СВО. Георгиевская: То есть, но это не столько институт репутации, это же не институт. То есть это тот же был параллельный вопрос, даже до модной культуры отмены, когда начался, это еще с Reebok было, о культуре отмены я тогда лично мало слышала. Вот Reebok, вот это «сядь на лицо», это все. Цыпкин: Вот это, я считаю, могу ошибаться, никого никогда не волновало.
Сел Reebok на лицо, не сел, хорошие кроссовки — покупаю, плохие — не покупаю. Условно говоря, загрязняет либо не загрязняет окружающую среду тот или иной бренд, всем было положить, с точки зрения потребления этого бренда. Но новое поколение, оно чуть другое. Для них это может быть важно. И посмотрим, какие они будут потребители. Я слышал, что они более заточены на этические нормы. Это мы из 90-х, нам, ну какие этические нормы, выжил, уже… Георгиевская: Молодец. Цыпкин: Уже молодец, да. Может быть, молодежь другая, им действительно важно, и ценности государства, и ценности бренда.
И они действительно могут в тот или иной бренд, становиться клиентами, потому что им нравятся ценности, либо не становиться, потому что не нравятся. Для меня сложно себе представить, нравится мне, допустим, условно, автомобиль Mercedes. И завтра я узнаю, что СЕО Mercedes оказался, и там целый список. Ну у меня вот так расстояние между тем, что это СЕО Mercedes, и конкретно моя любовь к этому бренду. А у молодежи может быть по-другому. Я поэтому могу только за себя отвечать. Идейное поколение Георгиевская: Про молодежь интересно, ты в целом наблюдаешь за этим поколением? Сейчас тоже много разговоров… Цыпкин: Наблюдаю, конечно, по семейным причинам, по разным. Мне есть за кем наблюдать, да.
Георгиевская: Поделись своими наблюдениями, как с ними общаться, что это вообще за поколение такое? Есть довольно много стереотипов, или не стереотипов, опять же, что они, как это, поколение снежинок. Действительно ли они такие нежные или только кажутся? Цыпкин: Я бы не сказал, что это поколение снежинок, нет. Нет, конечно. Стереотипы следующие, что они мало читают. Это не так. Они читают достаточно, просто не все. Дальше, что они меньше лично дружат, а больше через телефоны.
Ну да, да, такое есть. Но тем не менее, и личное общение у них присутствует. Мне кажется, они меньше заточены на деньги, меньше, чем наше поколение было. За исключением ряда последователей каких-нибудь исполнителей, поющих исключительно о деньгах. Ну такие есть, наверное. Но в целом, мне кажется, что для них важен момент самореализации, как они меняют мир, как они живут. Я знаю целый список детей достаточно состоятельных родителей, которые говорят: «А нам и не надо ваш этот бизнес. Вот у нас есть немного, можно мы нормально поживем? А вот ваша эта гонка нам вообще не нужна».
Георгиевская: То есть, это, в принципе, то самое региональное мышление, о котором ты говорил, когда люди хотят больше времени уделять жизни?
Так вот, спать с любовницей на кровати жены может только вконец опустившийся неудачник. Считайте, что моя кровать, это ваше будущее семейное ложе». Семен при своем полном разгильдяйстве и цинизме защищал бабушкину комнату, как деньги от хулиганов, то есть всеми возможными способами. Эта принципиальность стоила ему дружбы с одним товарищем, но внушила уважение всем оставшимся.
В какой-то момент была опасность изоляции нашей культуры, но этого не сложилось, и это самое главное, на мой взгляд", - сказал он. Впервые он состоялся в 1935 году, в 1995 году было объявлено, что киносмотр станет ежегодным, однако в 1996 и 1998 годах фестиваль не проводился. С 1999 года ММКФ проходит каждый год.
Так, глядишь, и появится буржуазия второго-третьего поколения, а может и аристократия. Один мой друг, настоящий русский аристократ, сказал: «Принц от не принца отличается только одним: тремя поколениями жизни во дворце. Больше ничем». Через поколение-другое у нас будет аристократия.
Не знаю, будет ли это аристократия духа, это становится сложно с развитием социальных сетей и с тем, что происходит. В той же Швеции такого отношения к королю никогда не было. С X-XI века у них система викингов, никогда не было обожествления государя. А уж в Англии — тем более.
Когда начались вольности к дворянству? XIV или XV век. Это в России было, что царь — наместник Бога, а в Англии — нет. Там аристократ очень самостоятельная фигура.
Скорее они уважают, но поклонения перед королевой нет. Возвращаясь к героям сериала. Вы говорите, что буржуазию 2010-х от буржуазии 1990-х отличает либерально-патриотический раскол. Но этой любопытной детали же нет в сериале?
Наши герои — это герои Миронова, таких не существует. Истории и ситуации существуют. Но в целом таких героев нет. Оценивать всерьез это нельзя.
Внутри сериала, особенно в цитатах рассказчика Деревянко , есть вещи, о которых можно задуматься, они серьезные. Но в основном это карнавал. Я удивляюсь, когда начинают анализировать наш сериал как историческое полотно. Это же очевидный гротеск над гротеском, сатира над окружающим абсурдом, таких людей не существует.
Но все начинают себя узнавать. Вот это удивительно. Она стоит на позициях радикального феминизма. Очень популярна.
Она написала текст про ваш сериал и сказала, что это «Секс в большом городе», только 20 лет спустя и для мужчин. Она намекает на то, что это сексистское произведение. Почему вы сняли сериал с сексистских позиций в 2020 году, когда магистральный тренд другой? Мне позволено все, как человеку, который не из кино и вообще не из сферы культуры.
Я же из бизнеса пришел. Развлекаюсь на чужой поляне. Мне совершенно все равно, как это будет восприниматься, потому что я вообще не из этого мира. До 40 лет прожил без него — и дальше проживу без него, если что.
Более того, меня уже как-то назвали в серьезных, между прочим, изданиях главным русским феминистом за те фильмы, которые вы тогда так изящно обо... Анна Каренина, которая Вронского под поезд бросает. Героиня Раппопорт, которая вешает мужа. Это же про права женщины на защиту своих интересов любыми методами.
В свое время мы с Оксаной к какому-то форуму сформулировали 10 основных прав женщин в России, с которыми есть проблемы: право на собственное тело — в том числе на аборт и пластические операции; право быть бездетной, право на большое количество сексуальных партнеров, право на карьеру и так далее — это все было высказано. Так что в реальной жизни я, разумеется, за права женщин, но в стебе… Тем более, если вы вдруг не заметили, сериал — это же стеб над нашим сексизмом. Уверяю вас, я сделал бы сериал, в котором у женщины столько сексуальных партнеров, и это она с рыбалки возвращается с купленной в магазине рыбой, так как была у любовника, — так ее женщины бы возненавидели. А мужчинам у нас все разрешено.
Все мило смеются. В Америке бы затравили наших «Беспринципных». А у нас превознесли: круто, классно, смешно, что мужчины так себя ведут. У нас общественная мораль разрешает это.
У нас никакой политик не вылетит с работы, если будет уличен в, скажем так, «моральном падении». Это допустимая норма. Но вот что интересно. Ведь мужчинам так себя разрешают вести именно женщины, и они же хейтят других женщин, если те позволяют себе сексуальную свободу.
Хейт весь — женский. Основные хейтеры — женщины. Хейтят женщин. Хейтят за то, что они разрешают себе высказываться, зарабатывать, разрешают себе большое количество сексуальных партнеров.
У нас в стране достаточно злобные женщины. Они друг друга терпеть не могут, никогда друг друга не поддержат. Они будут топить друг друга. У мужчин такого нет.
Найдите хейтера-мужчину — это будет редкость. Фанаты футбольные какие-то могут не любить других фанатов — и все. Если бы все женщины выступили против «Беспринципных» единым фронтом, не было бы второго сезона — но ведь все же смеются и говорят: «Прикольно». Мое мнение может не совпадать.
И если быть точным, то это лайтовый 1937 год. Вы только что сказали, что в нашей стране победа феминизма за далекими и высокими горами. У нас сексистская страна и т. Где же вы увидели феминистский лайтовый 1937 год у нас в стране, когда у нас все наоборот?
Но к нам все приходит, пусть и с опозданием — А почему у вас тогда столько стеба в адрес новой этики, если у нас в стране цветет ровно обратное, например, насилие над женщинами? Исчезновение понятия презумпции невиновности. На основании недоказанного голословного обвинения людям разрушают жизнь. Если ты не согласен с, как вы сказали «магистральным трендом», тебя затравят.
Поэтому на сегодняшний момент у этого маятника, который качнулся влево в Америке, есть риск стать новым 1937 годом. Может быть, власть у нас стала сменяемая — или это слишком большая новизна для России, футуризм? У нас есть закон о пропаганде гомосексуализма. Да, у нас ситуация с правами меньшинств хуже, чем в Европе, но тренд все-таки такой, что, очевидно, скоро выровняется.
Молодежь, когда мы уйдем с вами, рожденные в СССР, все исправит. В целом, как только последний человек, который родился в СССР, умрет, у нас очень многое изменится и в лучшую сторону, хотя, повторюсь, и сейчас неплохо. Но, повторюсь, хотелось бы избежать ряд ошибок наших западных партнеров. К примеру, хотелось бы избежать того, что привело к BLM.
Ведь действительно в США ужасающая ситуация с афроамериканцами. И большая часть живут в гетто без шансов на социальный лифт. И это десятки миллионов людей. С оружием.
А с чего это все началось? С использования бесплатной рабочей силы. У нас сейчас — первое поколение не бесплатной, но дешевой рабочей силы. Хорошо бы озаботиться сейчас их адаптацией.
Чтобы мы через 50 лет не получили у себя вот такую группу людей, у которой, с одной стороны, нет перспективы, с другой стороны — есть оружие. Вот также хотелось бы избежать злоупотреблений в движении MeToo, когда человека уничтожают, повторюсь, на основании устных, неподтвержденных обвинений. Мы часть европейской культуры. Но это западная компания.
А так-то у нас вообще нет леваков в политическом поле. Вы не о том беспокоитесь. Эта опасность — фантомная. Почему фантомная опасность?
К нам доходит все. Мир стал универсальным. Нет больше железного занавеса. Люди ездят туда-сюда.
Если мы вдруг закроемся, как Северная Корея, то наверно. Но в это я не верю. Поэтому задача — взять оттуда лучшие практики и избежать ошибок. К примеру, у нас должен появиться закон о харассменте.
Потому что у нас харассмент является чуть ли не нормой. Должен появиться закон о семейном насилии. Но в той форме, чтобы не случилась ситуация, при которой ребенку дали подзатыльник и забрали в детский дом. Чтобы такого не было.
Важно иметь возможность свободно высказывать любое мнение, в том числе, если оно идет вразрез с линией защиты интересов меньшинства. Допустим, я сегодня могу в своем Инстаграме спокойно написать: «Друзья мои, я считаю, что геи должны иметь право усыновлять детей». Мне ничего не будет. Если я в Америке напишу, что геи не должны иметь право усыновлять детей, меня сожрут.
А человек имеет право на такое мнение. Выбирая между идеальным детским домом если такой есть и усыновлением в гейской паре — вопрос. Не знаю. Потому что я не читал достаточно литературы, чтобы понять, вырастет ли ребенок с какими-то изменениями или нет.
Поэтому ничего не могу сказать...
Александр Цыпкин: Когда вам говорят чего-то не делать, обязательно сделайте
| Александр Цыпкин 2024 | ВКонтакте | Российский писатель и сценарист Александр Цыпкин напомнил о важности диспансеризации. |
| Александр Цыпкин — новости личной жизни с фото и видео | У писателя Александра Цыпкина вышел новый сборник рассказов «Полузащитник Родины» — в нем уже по традиции смешаны рассказы разных жанров. |
«К сожалению, это правда — мы с Оксаной разводимся»: Цыпкин высказался о крахе брака с Лаврентьевой
Главная» Новости» Цыпкин александр новости. С развитием соцсетей критики перестали существовать как некий фактор индустрии, считает автор книг и сценарист Александр Цыпкин. Александр Цыпкин прокомментировал новость о разводе с Оксаной Лаврентьевой.
Писатель Александр Цыпкин: «Юмор — это всегда борьба со страхом»
Случай, когда отзывы интереснее новости про какого-то неведомого Цыпкина. По словам Цыпкина, «российские творцы стремятся запомниться в драме», потому что комедия в России считается несерьезным, низким жанром. 46-й Московский международный кинофестиваль (ММКФ) показал, что российскую культуру не удалось изолировать, заявил ТАСС сценарист и писатель Александр Цыпкин. Последние новости про Александр Цыпкин за сегодня на сайте Читайте самые актуальные новости и события на нашем сайте по теме Александр Цыпкин.
5 вещей, которые меня изменили: писатель Александр Цыпкин
Минина и Д. Кушкуль г. Оренбург«Крымско-татарский добровольческий батальон имени Номана Челеджихана» Украинское военизированное националистическое объединение «Азов» другие используемые наименования: батальон «Азов», полк «Азов» Партия исламского возрождения Таджикистана Республика Таджикистан Межрегиональное леворадикальное анархистское движение «Народная самооборона» Террористическое сообщество «Дуббайский джамаат» Террористическое сообщество — «московская ячейка» МТО «ИГ» Боевое крыло группы вирда последователей мюидов, мурдов религиозного течения Батал-Хаджи Белхороева Батал-Хаджи, баталхаджинцев, белхороевцев, тариката шейха овлия устаза Батал-Хаджи Белхороева Международное движение «Маньяки Культ Убийц» другие используемые наименования «Маньяки Культ Убийств», «Молодёжь Которая Улыбается», М.
Лаврентьева уточнила, что причина развода не связана с тем, что «кто-то к кому-то ходит». Супруги просто стали жить разными жизнями, у них появились абсолютно несхожие ценности. По словам Лаврентьевой, в начале знакомства у пары были схожие вкусы в музыке, фильмах — супруги, отмечает женщина, даже одинаково шутили и похоже разговаривали. Публицист Александр Цыпкин и Оксана Лаврентьева были женаты с 2018 года.
Цыпкин: - По идее, и в бизнесе, и в образовании — да, должно быть. Фридрихсон: - А это разве справедливо? Один учился полжизни, мечтал попасть к Цыпкину в ассистенты, все книги наизусть знает. Другой знать не знает, кто такой Цыпкин, но хочет как-то попробовать, и ты берешь его, потому что он прошел СВО.
Цыпкин: - Ну, так тоже не будет работать. Но вопрос в том, что у тех, кто прошел СВО, должен быть доступ к образованию, безусловно, должны быть квоты по образованию, прежде всего. Мы должны обеспечить их новыми знаниями. Это не будет работать так, как это работает, насколько я понимаю, в тех же США, когда людей с определенным цветом кожи обязаны взять в любом случае. Фридрихсон: - Я эту модель сейчас тебе и привела в пример. Цыпкин: - У нас, думаю, будет чуть по-другому, эта модель не очень рабочая. А модель, когда предоставляется людям возможность, где им жить. Если ты инвалид, тебя государство должно обеспечивать. Если ты вернулся инвалидом, чтобы твоя семья не бедствовала. Да, все это обществу придется брать на себя.
Потому что действительно кто-то пошел туда, и если бы они туда не пошли, то те, кто остался, они бы туда пошли. И, мне кажется, это самый главный вызов нашего общества, именно на то взросление, о котором я говорю, о милосердии, о справедливости. Потому что если мы цинично поступим опять, то, значит, мы опять дети. И в третий раз мы уже не проскочим. Вспомните, кто уходил в ОПГ. Уходили в основном бойцы оттуда. Но я слышал, что сегодня большое количество программ и по адаптации тех, кто вернулся инвалидом, и по адаптации тех, кто просто возвращается, и программы есть, и компенсации платят. Мне кажется, не платили тем, кто погиб в Чечне, такие миллионы, к сожалению. Я надеюсь, что на этой волне и всех тех вспомнят каким-то образом. Это те люди, которые в итоге по приказу государства, так или иначе, пошли воевать или по собственной инициативе, но это государство делало.
В чем же тогда феномен внезапной популярности Цыпкина? В его безусловном профессионализме как пиарщика. К тому же резиденты Comedy Club работают в рамках заложенного за границей формата, бесконечно конкурируя друг с другом, а Цыпкин один в своей нише: театральная сцена с ее удивительной атмосферой, софиты, занавес, антракт. Статья по теме: Вера в доброту. О чем рассказывает спектакль «Леха» Андрея Сидельникова В последнее время в театрах принято «читать» пьесы современных российских драматургов, но массового зрителя на такое мероприятие не соберешь.
Объективно, кому сейчас интересна унылая современная пьеса? А вот тексты модного писателя с «богемной» страничкой в Instagram, еще и в исполнении звездных актеров — это же совсем другое дело. Престижно, весело, и угрызения совести не должны терзать — зритель пришел в театр, а не в клуб или бар. Отличный маркетинговый ход. Сам Цыпкин, кстати, просит не называть его писателем, при этом в прессе его без стеснения называют «лицом новой российской культуры».
Рассуждать об уровне современной культуры — занятие неблагодарное. Не хочется прослыть ханжой или быть обвиненной в снобизме. Но ведь вряд ли кто-то из читателей в последнее время видел спектакль уровня «Мещан» Товстоногова? Или встретилась ему в современной драме вампиловская щемящая пронзительность? Или кто-то нашел на книжной полке историю, которая так же долго не отпускала, как «Охота жить» Шукшина?
Время волшебников прошло. На самом деле, прочитав до посещения этого вечера несколько рассказов автора, от «БеспринцЫпных чтений» ждешь чего-то худшего.