Книга «Бронепароходы», Алексей Иванов. Книга вышла в 2023 г. в бумажном, электронном и аудио формате. "Книги по назначению" Русская проза. Книга 2. Алексей Иванов "Бронепароходы".
Бронепароходы
Англо-голландская нефтяная корпорация «Шелл» борется с российской компанией братьев Нобель за Россию как огромный рынок сбыта, за новые месторождения и новые технологии. И Гражданская война позволяет промышленной войне стать беспределом. В итоге я говорю о сути прогресса — индустриального, социального и морального. Разумеется, сюжет моего романа погружен в реальную историю». Его версию развития Web 3. Грядущее, по заветам Арсения Тарковского, свершается сейчас, поэтому оттягивать момент для чтения труда Болла настоятельно не рекомендуется. Эта гипнотическая и завораживающая книга начинается как свод правил и ритуалов пловцов, посещающих один и тот же бассейн.
Их, во многом смешные и нелепые, соблюдает и главная героиня Элис, которая ходит сюда вместе со своей мамой. Однажды на дне бассейна обнаружится трещина, его закроют, а жизнь Элис расколется на до и после. Как и сам роман, который вдруг окажется не воспевающим полезные водные активности, а поэтичной историей о деменции матери и невероятной любви к ней взрослой дочери. В нем писательница, соосновательница Школы литературных практик и лауреатка многочисленных премий вновь обращается к тому, как женщины сражаются с несправедливым мироустройством, меняя его и тем самым себя. Иногда — не только с помощью внутренней силы и света, но и мифических существ.
Вы скажете: война на то и война, что убийства привычны.
Наверное - да, но не в литературе. Помните, как Гришка Мелехов порубил отряд красноармейцев и что он после этого испытывает? Или когда Мишка Кошевой расстреливает Петра Мелехова и разговор между ними? По-разному можно изображать "обычное". Проблема романа в людях. Большинство из них мелькают как некие функции.
Слабо, на мой взгляд, прописаны и главные исторические персонажи. Да боже мой! Демонический болтун Троцкий уже навяз на зубах. С другой стороны, посмотрите, как интересно сделал этот образ Афанасий Мамедов в романе "Пароход Бабелон". Другой ракурс - писательский, новый. Лариса Рейснер в романе Ляля...
Кроме того, что она фильтрует мужчин по степени их "интересности" и тут уже не важно, Гумилев или Троцкий , что еще есть в этом образе? Интересные персонажи в романе есть. Алеша - будущий талантливый конструктор. Капитан судна Нерехтин - яркий и глубокий образ.
Потрясающие метаморфозы — злодеи совершают бескорыстные поступки, хорошие люди сознательно или по глупости творят зло. Децимации Льва Троцкого — практика показательной казни каждого десятого, позаимствованная у древних римлян. Конструкции инженера Шухова, революционные теории геолога Губкина. И, конечно, битвы и гонки бронепароходов.
Все воюют против всех: красные против белых, нефтепромышленники Нобели против Shell, паровые машины против двигателей внутреннего сгорания. Однако, если несколько обобщить, все эти конфликты легко сплавить в один — агенты прогресса противостоят агентам хаоса. Именно на примере речфлота их борьба особенно очевидна: после революции и национализации пароходы и теплоходы, эти чудеса инженерной мысли, в лучшем случае ржавеют в затонах. В худшем — калечат и топят себе подобных. Про Гражданскую войну написано и снято уже немало, но такого подхода, кажется, еще не было. Иванов начинал как фантаст, и «Бронепароходы», хотя исторически достоверны, вызывают ассоциации скорее с фантастикой в диапазоне от Жюля Верна до «Водного мира» Кевина Костнера. Корабли, громоздкие и устаревшие по современным меркам, описаны с восхищением — так о звездолетах, наверное, уже не пишут. По Волге, Каме и Оке рассыпаны перевалочные пункты нефтяной империи братьев Нобель, в каждом — огромный топливный бак, а также сад, школа, клуб, лазарет и железная дорога.
Нерехтин и Якутов дружески обнялись. Дмитрий Платонович глянул Кате в глаза. Когда ещё наладят пристойное сообщение? На медицинский факультет. Она внимательно следила за реакцией отца. И Дмитрий Платонович, для всех в любое время энергично готовый к действию, будто потеплел изнутри. Возле фальшборта стояли Катины вещи: два чемодана и саквояж.
После прекращения пассажирского судоходства носильщики исчезли с пристаней. Дмитрий Платонович сам подхватил чемоданы. Нерехтин притормозил его, взяв за локоть, и закричал своим матросам, уже перешедшим на дебаркадер: — Скрягин, Краснопёров, пособите донести! Он — заместитель председателя Губчека, и его присутствие насторожило бы Михаила. Ганька поручил дело Жужгову и всю ночь ждал чекистов в Мотовилихе, в отделе милиции. Команда Жужгова вернулась уже утром. Вместо доклада Жужгов чиркнул пальцем по горлу — всё, князя порешили.
Чекисты разобрали багаж расстрелянных и поделили вещи; френчи и сапоги покойников сожгли в бурьяне у забора. Вечером, отоспавшись, Ганька отправил Жужгова с его подручными закопать тела, оставленные в лесу, и покатил из Мотовилихи в Пермь. Губчека располагалась в небольшом особняке на углу Петропавловской и Оханской. Во дворе стояли реквизированные телеги спекулянтов с барахлом, туда-сюда ходили чекисты в портупеях и милиционеры с винтовками, к стенам жались какие-то чинно одетые господа — просители за арестованных; в комнатах было многолюдно и накурено, трещали «ундервуды», звенели телефоны. Ганька лихо уселся на стол прямо перед Малковым, председателем ЧК. А я давно заявлял — надо Романова к стенке! Малков прекрасно знал, что Ганька сам устроил ночью расстрел Великого князя.
Да и вообще он сучий хвост, от которого одни только напасти. Цельный месяц Ганька кричал на митингах, будто бы рабочие возмущаются, что Великий князь жирует в гостинице, гоняет на авто и плавает за Каму на моцион, да ещё и бабу свою к себе вызвал. Рабочим на князя было начхать, а вот Ганька надоел своими нападками на исполком и Губчека. Во дворе он отвёл своего заместителя подальше от раскрытых окон. Дать фальшивое объявление в местных «Известиях» придумал тоже Ганька. Расстрел Великого князя он решил держать в тайне — опасался мятежа монархистов. Ганька убедил Малкова представить исчезновение Михаила как похищение: дескать, князя увезли заговорщики из офицеров.
По слухам, они укрывались на подворье Белогорского монастыря под крылом архиепископа Андроника. Похищение князя можно использовать как повод для разгрома подворья и ареста архиепископа. А бабы-салопницы — купчихи и мещанки, почитающие Андроника, — не вооружённое офицерьё, они мятеж не поднимут. Прищемим рясу святому отцу. Малков — кряжистый и медлительный — туповато молчал, размышляя. Быстрый и сообразительный Ганька смотрел на него снисходительно. Мы лучше нарочного к Свердлову пошлём.
Ганька был необыкновенно доволен собой. Он совершил то, что хотел, — убил Великого князя, хотя ни ЧК, ни партия его на такое не уполномочили. А тугодум Малков не мог справиться с неукротимым Ганькой и всегда тащился вслед за его выкрутасами, лишь ворчал и бессильно грозился, как старая баба. Дымя папироской, Ганька Мясников отправился прогуляться. Он ощущал себя повелителем города. Ладный и ловкий, он шёл разболтанной походочкой уголовника. Встречные бабы поневоле косились на него — было что-то лихое и необычное в этом молодом и большеротом мужике с чёрной неряшливой щетиной и хитрыми глазами.
Красный свет заката летел вдоль длинных улиц, вдоль сомкнутых фасадов. Над головой у Ганьки проплывали ржавеющие вывески торговых домов, контор, галантерейных магазинов, ресторанов, аптек и фотографических салонов. Большие окна пассажей были заколочены досками. На замусоренных тротуарах лежали тени телеграфных столбов с решётками перекладин. Мимо кирпичных арок катились крестьянские телеги. В театральном сквере паслись козы. С улиц исчезли чиновники в сюртуках и дамы с белыми зонтиками; возле афишных тумб, заклеенных декретами, бойкие работницы в косынках лузгали семечки и пересмеивались с солдатами.
Ганька вспоминал свою единственную встречу с Великим князем. Ганьке любопытно было посмотреть на Романова, и Мишку привезли на допрос. Ничем не примечательный тип: всё среднее — и рост, и телосложение. Волосы уже редкие, а лицо как у стареющего подпоручика из губернского гарнизона. Ганька проницательно прищурился. Михаил молча пожал плечами. Конечно, Ганька ничего не стал ему объяснять.
И вот теперь заурядный человек Мишка был свергнут незаурядным — Ганькой. Он, Ганька Мясников, словно бы сделался равновелик революции. Ночевать Ганька остался в Чека. Устроился на стульях, сунув под голову кожаную подушку с кресла. А под утро его грубо растолкал Жужгов. В лесу возле расстрельной поляны Жужгов и его команда нашли только один труп, труп Джонсона, — там, куда его и оттащили. А второго трупа не было.
Валялись срубленные ветки осины, которыми чекисты забросали тела, но Великий князь Михаил исчез. Лишь чернели пятна крови на траве. В полумраке кабинета белое лицо Жужгова было будто у мертвеца. В окно светил месяц — ясный, как приговор трибунала. За изразцовой печью тихо трещал сверчок. Ганька принялся бешено скрести кудлатую башку. Обшаривай там всё на десять вёрст!
Ищи на железке и на разъезде, ищи у Нобелей! Убить Мишку нам можно, а выпустить — нельзя! Нерехтин лежал на койке и глядел в потолок. Корабельные часы на стенке нащёлкали девять с четвертью вечера. По-настоящему же исполнилось десять. На всех пароходах и пристанях Волги, Камы и Оки время было установлено нижегородское. От местного, пермского, оно отличалось на 46 минут.
Нерехтину не хотелось идти на разговор. Ему нечего было сказать. Буксир «Лёвшино» выгрузил в Мотовилихе ящики с деталями прессов и вернулся в Нижнюю Курью — в якутовский затон. Команда желала получить расчёт. А денег у Нерехтина не было. Биржу в Нижнем упразднили, купцы прекратили все дела, заводы еле дышали, и потому Иван Диодорович сумел добыть в Сормове только дюжину ящиков, хотя даже за них Мотовилиха не выплатила фрахт. Бухгалтер сталепушечного завода пообещал, что заплатит — но в июле; пароходную же кассу Нерехтин давно потратил на мазут и провизию.
На корме парохода под буксирными арками собрались обе команды — и верхняя, и нижняя. Старпом, боцман, матросы, буфетчик с посудником — и машинисты с кочегарами и маслёнщиком. Семнадцать человек. Семнадцать дырявых карманов и пустых животов. Семнадцать голодных семей. Ничего нету. Павлуха Челубеев, кочегар, задёргался всей своей здоровенной тушей, словно рвался из пут, и обиженно закричал: — Одолжись у Якутова!
Ты же с ним обнимался на пристани! Якутов, хозяин огромного пароходства, и вправду потерял всё, что имел, но у большевиков не дотянулись руки до мелких собственников, владеющих каким-нибудь буксиром с баржей или парой пригородных судов. Большевики объявили в феврале, что национализируют весь флот до последнего дырявого баркаса, — и погрязли в зимнем ремонте сотен пароходов. Они запороли навигацию, поэтому крохотные буржуйчики вроде капитана Нерехтина ещё беззаконно суетились самостоятельно, худо-бедно добывая себе пропитание. Митька, маслёнщик, никогда не знал, что делать. Для руководства захваченным флотом большевики учредили Речной комитет. Работникам там выдавали паёк.
Но Речком с весны никого не брал на довольствие — на мёртвых судах не было работы. К тому же вся Кама знала: Нерехтин — из тех капитанов, которых называют «батей». Он за свою команду жизнь положит. От таких не уходят по доброй воле. Тем более в какой-то Речком — в казённую контору. Я тут по затону потёрся, и народ говорит, что на пристанях тыщи мешочников сидят. И жратва у них есть, и деньги.
А Речком всех нас держит взаперти, вроде как в Елабуге иль бо Сарапуле по реке шастает банда Стахеева на судах. Ребята прикидывают самовольно угнать пароходы из затона и возить мешочников. Думаю, братцы, надо нам вместе с народом леворюцию делать! Речники, сидевшие на трюмном коробе, оживлённо загудели. Гришка заулыбался ещё шире, довольный своим замыслом: — У откоса две наливные баржи стоят. Полные под пробку. А на плашкоутном мосту большевики поставили пулемёт.
Или не увидел, когда заходили? Осип Саныч Прокофьев — маленький, плешивый и в круглых железных очках — считался лучшим машинистом на Каме. Он всегда был аккуратным и основательным. Он рассуждал так же, как и работал, прикладывая слово точно к слову, будто собирал из деталей механизм. Боцман Панфёров деликатно откашлялся. Спасение для нас — только мешочники, значит, надо поднимать бунт и прорываться из затона. Команда как считает?
Иван Диодорович знал: социализировать — значит взять в собственность работников, а не государства — как при большевистской национализации. Работники и станут решать, что делать буксиру. Нерехтин угрюмо молчал. Старпом Зеров был мужиком прямым и справедливым. Он старался для команды. Однако Нерехтин всё равно ощутил горечь, будто его предали. Затон, заставленный буксирами, брандвахтами и пассажирскими судами, освещало багровое закатное солнце.
Пустые дымовые трубы чернели как на пепелище. Тянулась к небу стрела землечерпалки. Колодезными журавлями торчали вдоль берега оцепы — самодельные подъёмные краны. Возле судоямы с поднятым путейским пароходом застыли на огромных воробах два снятых гребных колеса без плиц. В краснокирпичных мастерских на дамбе звенели молотки кузнецов. Над водой, над судами и над вербами носились и верещали стрижи. Жизнь тихо текла сквозь проклятый богом восемнадцатый год.
За ним находились четыре больших деревянных дома на каменных подклетах, сад, разные службы и церковка Иоанна Златоуста с куполом и шатровой колокольней. Церковка была обшита тёсом и побелена. Весь город знал, что монахи на подворье укрывают офицеров, которые пробираются на юг — в Челябу к восставшим белочехам и в Тургайские степи к атаману Дутову. Облаву устроили утром. По Петропавловской улице, переваливаясь как утка, ехал грузный броневик «Остин» с круглой башней и тонкими колёсами; за ним на пролётках — чекисты Малкова. Взрыв динамитной шашки распахнул оба прясла могучих ворот. Пулемёт из его башни лупил по стенам и резным крылечкам, сыпалось колотое стекло, летели щепки, носились перепуганные куры из курятника.
Офицеры выпрыгивали из окон и разбегались кто куда, лезли на заплоты, прятались за поленницами. Чекисты били по ним из револьверов. В подклеты и погреба сразу бросали бомбы. Тех, кто сдался, согнали к стене церкви. Офицеры выглядели жалко: рубахи порваны, галифе без ремней обвисли мешками, ноги босые. В башне опять загремел пулемёт. Офицеры повалились друг на друга.
Ганька был доволен. Всё идёт, как он и планировал. Убитые офицеры уже не расскажут, что не имели отношения к исчезновению Великого князя Михаила. Но куда же этот сукин сын подевался после расстрела?.. До Мотовилихи ему, раненому, не дойти. В Нобелевском посёлке стоит охрана. Может, Мишка приковылял к железной дороге и зацепился за какой-нибудь поезд?..
Но патруль снял бы его в Лёвшино или на Чусовском мосту, где досматривают все эшелоны… Нет, скорее всего, Романов уполз в лес и сдох под валежником, а Жужгов со своими подручными его просто не нашёл. И хрен с ним, с Мишкой. Главное — чтобы Малков об этом не пронюхал. Ганька и сам не очень понимал, почему ему так хотелось убить Великого князя. Неприязни к Михаилу он не испытывал. Классовой ненависти — тоже. Видимо, дело в том, что Ганька всегда стремился быть особенным.
Оказалось, что это сложно. Девкам он не нравился — на цыгана похож. Играть на гармошке не получалось. В ремесленной школе он учился хорошо, бойко, но его, неряху, не любили. Ганька поступил на сталепушечный завод слесарем в снарядный цех. А на заводе особенными людьми считались мастера — из тех, что управляли гигантским паровым Царь-молотом или сваривали металл электрической дугой, как изобрёл инженер Славянов. Однако у Ганьки для вдумчивой и кропотливой работы никогда не хватало терпения.
На заводе он познакомился с большевиками — и наконец-то понял, как стать особенным без особенных усилий. Большевики готовили мировую революцию, устраивали стачки, запасались оружием, печатали прокламации, сидели в тюрьмах. Тюрьма Ганьку не пугала — он везде сумеет поставить себя. А человек, пострадавший за убеждения, неизбежно обретал уважение и славу. С делами подполья Ганька помотался по державе от Перми до Баку, изрядно помыкался по тюрьмам и ссылкам от Тюмени до Ленских приисков. Ко времени революции он уже числился в испытанных бойцах партии. Однако на многолюдном съезде в Таврическом дворце Ганька понял, что здесь он — опять один из равных.
А равенство ему всегда было против шерсти. Как же выделиться из серой толпы депутатов в солдатских шинелях и рабочих тужурках? Изворотливое воображение Ганьки быстро отыскало вполне подходящий способ. В Перми, в ссылке, маялся от скуки Великий князь Михаил. Надо его расстрелять. Вот такого уж точно никто не делал! И весной Ганька ловко перебрался из мотовилихинского Совета в Губчека.
Он не сомневался, что Свердлов одобрит его дерзость. С ним, с Ганькой, «товарищ Андрей» был одного поля ягода, только сумел выскочить наверх. Облава чекистов на Белогорское подворье растолкует пермским обывателям, как Мишка Романов смылся из-под надзора. Оставалось решить вопросик с архиепископом Андроником. Умный поп наверняка проведал, что офицерьё тут не при деле: большевики сами без всякого повода шлёпнули Великого князя. Архиепископ мог объявить об этом в храме. Попа надо было заткнуть.
Андроник давно уже раздражал Совет заступничествами за арестованных и требованиями не трогать храмы. По слухам, он призывал паству молиться о возвращении старых порядков. Конечно, он понимал, что за ним придут, и каждый вечер причащался перед сном как перед гибелью. И за ним пришли. Он, гадина, встретил чекистов в облачении странника, в клобуке и с посохом. Допрашивать попа было, в общем, не о чем — Андроник и без ареста не таил своих деяний. Но Ганьке хотелось поспорить, и он сказал Малкову, что сам проведёт допрос.
Андроник сидел у стола в тёмных и длинных одеждах. Ганьку всегда недобро подзуживало чужое превосходство: ему тотчас хотелось стать хоть в чём-то умнее умного и главнее главного. Ты же против бога! Ты нашему вопросу заклятый враг, а мы строим царство справедливости на земле! Божье царство! Ганька всегда легко ухватывал идеи соперников и говорил с ними на одном языке. Он был уверен, что переспорит попа.
А поп не пожелал спорить. Малков решил не тянуть канитель с архиепископом. Ганька поигрался — и всё, хватит. Попа надо убирать, пока Совет ещё ничего не знает. Во дворе Губчека Андроника посадили в фаэтон рядом с милиционером и подняли крышу, чтобы случайные прохожие никого не заметили. Правил экипажем Жужгов. С Оханской улицы фаэтон свернул на Екатерининскую, потом на Сибирскую.
Когда проехали Солдатскую слободку и пересыльную тюрьму на тракте, Жужгов оглянулся. Поп, ясное дело, увидел, что его везут вовсе не в тюрьму, — значит, должен испугаться, заёрзать. Но сидел спокойно. Жужгов потихоньку разозлился. В пяти верстах от города он остановил фаэтон. Попу сунули в руки заступ и приказали копать себе яму на обочине тракта. Андроник был ещё не старым мужиком, крепким.
Он выбрасывал землю без спешки, но и не медлил. Чекисты топтались рядом и курили. Наконец Жужгов не выдержал и отобрал у Андроника лопату. Андроник лёг на дно и перекрестился. Он смотрел на вечереющее небо за кронами сосен, а не на палачей. Жужгов почувствовал себя уязвлённым и принялся сноровисто закидывать архиепископа комьями суглинка. Андроник закрыл глаза.
Суглинок быстро завалил лежащего в могиле человека. Там, под слоем земли, Андроник ещё был жив, но не шевелился, не бился в судорогах или в ужасе, будто взял да и умер сам, лишь бы досадить чекистам своим бесстрашием. Тогда Жужгов вытащил наган и начал стрелять в могилу. Советская власть от слов не отступает. До революции Демидов был помощником капитана на пароходе «Ярило». Судно принадлежало пароходству «Былина». Начальство знало, что Демидов — большевик; однажды в Сызрани жандармы взяли его за провоз прокламаций, и Дмитрий Платонович распорядился внести залог для освобождения своего служащего.
Якутов считал, что убеждения сотрудников его не касаются. До революции сложные взаимодействия речного флота с промышленностью и торговлей регулировали биржи и сами судокомпании, но большевики смело взвалили всё на плечи государства. Дмитрий Платонович искренне интересовался новой организацией работы, хотя и сомневался в ней. Коллегия заседала в зале собраний дирекции. В Перми на берегу Камы — прямо над пристанями — Дмитрий Платонович построил настоящий дворец с колоннами и садом. Впрочем, коммерция требовала, чтобы Якутов жил в Петербурге, Москве или Нижнем Новгороде — рядом с банками и биржевыми комитетами, поэтому свой дворец Дмитрий Платонович отдал под контору Соединённого пароходства, а себе оставил только квартиру в мансарде. В зал стащили все стулья, что нашлись.
Зал был забит людьми — бывшими судовладельцами и коммерсантами, капитанами, представителями затонных комитетов и Деловых Советов, которые контролировали работу пароходств. Стоял гомон, к лепным карнизам поднимался табачный дым, на паркете под ногами хрустели мусор и шелуха от семечек. Коллегия помещалась за столом, покрытым красным сукном. Батурин курил, Рогожкин перекладывал бумаги. В толпе поднялся старик с белой бородой и в картузе. Это как мужику без лошади! Не губи, товарищ!
Хоть на старости лет, отец, работай честно, сам, не эксплуатируй чужой труд! Любая машина нуждается в обслуживающем персонале, то есть хозяин использует наёмных работников. Я про себя и не заикаюсь. У «Лёвшина» машина в пятьсот сил. Дмитрий Платонович присутствовал на заседании коллегии как советник Речкома, а Иван Диодорович приехал из затона, чтобы узнать положение дел. Дмитрий Платонович не верил в идеи большевиков.
Алексей Иванов «Бронепароходы»
Уродливые плебеи. Игнатович Белые же движимы благородными помыслами, готовы бескорыстно друг другу помочь, вступиться за слабого, поправить шинель. Это же комиксы для фанатиков. Это разноцветные стекляшки. Не надо это дочитывать, дети. Там не про кораблики. Дядя неправду пишет. У дяди незакрытые гештальты. Подпишитесь и получайте новости первыми Читайте также.
Так откуда же у них взялись эти ресурсы, эти солдаты, эти ярые сторонники и целый пантеон мучеников, добровольно идущих на смерть ради будущего общества равенства и справедливости? Нет ответа. Нет даже попытки ответить. Пожалуй, я впервые сталкиваюсь с настолько пустой и поверхностной книгой, написанной настолько хорошим языком и использующей настолько много реального исторического материала. Не то что когнитивный диссонанс года, а целый диссонанс века!
Оценка: 4 [ 2 ] alex33 , 27 февраля 2023 г. Водные дороги бывшей империи, Волга и Кама, становятся местом сражений речных флотилий основных военно-политических игроков на востоке постреволюционной России. Речникам приходится вольно или невольно участвовать в этой борьбе на чей-то стороне. Жизни разных людей, переименованных и бронированных речных буксиров и пароходов затягивает мясорубка гражданской войны... Масштабный роман о страшной эпохе перемен.
Для одних это крах больших и малых бизнесов, для других это время возможностей и быстрых социальных лифтов. В книге много известных исторический персонажей: творец революции и главный красный командир Лев Троцкий, амбициозная и горячая поэтесса и комиссар Лариса Рейснер, флотоводцы и лидеры белого движения Старк и Колчак, невзрачный великий князь Михаил Романов и ярый пермский чекист Ганька Мясников и т. В центре сюжетных линий судьба детей пароходчика Якутова и злоключения команды и капитана буксира «Лёвшино». Большой сюжетной линией идёт борьба корпораций вокруг перспектив нефтедобычи в Поволжье. Из названия книги понятно, что Иванов снова будет много рассказывать о реках и судоходстве.
Как технический прогресс менял речной транспорт и какова была субкультура речников. И, конечно, автор не прошёл мимо истории с транспортировкой царского золота. Книга мне понравилась! Приключенческая и трагичная, она не оставит равнодушным читателя, который интересуется судьбой нашей страны. Это не учебник истории и реальные персонажи художественно сильно переосмыслены, но оттенки и запахи эпохи переданы очень внятно.
Отдельный плюсик С. Бурунову за отличную аудиокнигу! Оценка: 9 majj-s , 16 февраля 2023 г. Идем за Нобелем «А провожают пароходы Совсем не так, как поезда. А представлять и не нужно, потому — бессмысленно.
Отзывов топовых блогеров пока не видно, но читатели пишут очень достойные рецензии, подробно разбирая отдельные аспекты романа и все хвалят аудиокнигу в исполнении Сергея Бурунова, я читала глазами, но верю, хорошая аудиоверсия для книги как огранка для алмаза — позволяет засверкать всеми гранями. Как-то сложилось, что этот аспект российских реалий не отображен в литературе, кинематографе, только и вспоминается, что арестантская баржа из «Зулейхи» Гузели Яхиной да подробно выписанный быт речников на маленьких суденышках в «Вечной мерзлоте» Виктора Ремизова — то и другое относится к более позднему периоду. А между тем, кровеносная система судоходных рек, не могла не быть сферой притяжения для грузового и пассажиропотоков, когда страна стронулась с места. Алексей Иванов, верный призванию «развлекая просвещать», вынимает из небытия этот пласт знаний об истории страны. И по большому счету, оценивать книгу имеет смысл не только с позиций языка, стиля, увлекательности, мотивации и поведенческой логики персонажей, даже не того, насколько живыми получились герои, но именно с этой — возвращенного знания об истории родины: «мы не пыль на ветру и не захватническая империя, известная от веку лишь военными кампаниями, в нашей истории было еще и это».
Спокойное мирное достойное движение по пути прогресса и цивилизации, и каждый раз, как нам дают возможность зарабатывать честным трудом, это возрождается. Жаль, позволяют ненадолго: НЭП, Оттепель, Перестройка — а в остальное время, вот уже больше ста лет, клапаны туже или слабее затянуты. О чем книга? Гражданская, в которой все воюют против всех и большая часть озабочена элементарным выживанием, но есть и такие, кто борется за власть или пытается половить рыбку в мутной воде. Правильно, обогащается.
Роман Горецкий, злой гений и один из центральных персонажей романа из этой породы. В прошлом капитан одного из судов, ныне потерявший и судно и капитанство, но не растерявший куража и обаяния идет к цели, топовой должности в международной корпорации, не останавливаясь ни перед чем.
Их принуждали стрелять в товарищей по главному делу жизни, принуждали топить пароходы — славу и гордость речного флота. Как сохранить совесть посреди катастрофы? Как уберечь тех, кого ты любишь, кто тебе доверился? Как защитить прогресс, которому безразличны социальные битвы?
Роман Андреевич Горецкий, речной капитан. Высокий, видный мужчина «с твердой линией рта», который стремится сделать красивую карьеру и желает принимать от жизни только лучшее, а потому склонен ввязываться в авантюры. Некогда служил первым помощником на круизном пароходе «Витязь», где и познакомился с Катей Якутовой, тогда совсем еще юной девушкой. Катю считает отличной партией для себя, что не мешает ему в то же время восхищаться роковой разведчицей Ларисой Рейснер. В «Бронепароходах» читатель также встретит дальновидных братьев Нобелей, импульсивного Льва Троцкого, беспринципную Ларису Рейснер, одержимого жаждой славы Гавриила Мясникова, деятельного адмирала Колчака, бесстрашного Владимира Каппеля и других известных фигурантов российской истории, станет свидетелем драматичных событий, любовных коллизий и предательств, охоты на золотой запас Российской империи и впечатляющих погонь на пароходах. Алексей Иванов — о процессе создания романа: — Идею «Бронепароходов» вы вынашивали много лет. Сколько времени у вас ушло на подготовку к написанию романа, на изучение технической фактуры? Были ли у вас консультанты — речники, историки, кто-то еще?
Очень многое я узнал и освоил просто как часть своей обычной жизни. Искать консультантов мне тоже не приходилось: я их знаю с детства как «дядю Сашу» или «дядю Пашу» — и простых речников, и специалистов по истории речфлота. Надо было только сесть за стол и начать писать, остальное было уже давно готово. С «Бронепароходами» я поступил точно так же: к роману добавил книгу «Речфлот» — историю речного флота России. Чтобы не терять времени, я начал делать «Речфлот». Когда добрался до Гражданской войны, сюжет уже полностью сложился в голове, и я переключился на роман. А сейчас вернулся к «Речфлоту». Надеюсь, осенью он выйдет книгой.
В целом проект займет у меня примерно три года. А противостоят друг другу не столько красные и белые, сколько охочая до власти недалекая грубая сила и живой любознательный ум, готовый адаптироваться к новым реалиям. Что вы думаете о противостоянии старых традиций и прогресса — не только технического, но и морального? Промышленный прогресс прочно, хотя и нелинейно связан с социальным.
Продюсер писателя Алексея Иванова анонсировала его новый роман «Бронепароходы»
У Алексея Иванова вышел роман «Бронепароходы» — семисотстраничный эпос про Гражданскую войну, противостояние нефтяных бизнесов, убийство Михаила Романова и речные пароходы. 24 января на Букмейте в формате электронной и аудиокниги вышел новый роман известного российского писателя Алексея Иванова «Бронепароходы» и будет доступен подписчикам Яндекс Плюса. ↑ «Бронепароходы»: вышла актуальная книга Алексея Иванова (неопр.). В издательстве "Рипол-Классик" существенным стартовым тиражом 40 000 экз. вышел новый роман Алексея Иванова "Бронепароходы".
Алексей Иванов «Бронепароходы»
Могила его не найдена, что породило много слухов о том, что князь выжил и его ждала другая судьба. Алексей Иванов выпустил роман о битве красных и белых на реках Этой зыбкой версией и воспользовался Иванов, на что, как романист, а не документалист, имел полное право. Но мне не совсем понятно, зачем он это сделал. В сюжете романа он не играет никакой роли. Через все перипетии речных битв он проходит бледной палубной тенью с одной запоминающейся деталью: князь очень красиво курит, а последние Романовы, как известно, были заядлыми курильщиками. И в общем изначально понятно, что рано или поздно Михаила убьют, потому что продолжать его жизнь даже для исторического романиста было бы слишком опасным решением - прямой престолонаследник.
И вот что с ним делать? В результате князя убивает тот же человек, который якобы неудачно расстрелял его в Перми - один из лидеров мотовилихинских большевиков Гавриил Мясников. В романе Ганька Мясников - самый отвратительный персонаж, закомплексованный и одержимый идеей первенства любой ценой. Убить "последнего царя" - задушевная мысль Ганьки. И вот, не исполнив ее как надо в начале романа, он добивает-таки князя примерно в его середине.
Но так и остается неясным, стоило ли тянуть с ним так долго. Или все это сделано ради того, чтобы в Михаила влюбилась Катя - дочь одного из самых крупных судовладельцев Якутова, который, в свою очередь, кончает с собой в большевистской тюрьме только ради того, чтобы на пытках не выдать местоположение чудом спасенного Михаила? Именно от Михаила Катя в конце романа и рожает того ребенка, над появлением в свет которого плакала Галина Юзефович. Но это, простите, какое-то индийское кино! Прошу понять меня правильно.
Я не ругаю новый роман Иванова.
Мы встретились с Алексеем Ивановым и поговорили с ним о том, как живется в современной России, о его страхах, возможной эмиграции и будущем романе, действие которого частично будет разворачиваться на Южном Урале. Источник: Михаил Шилкин После книжной ярмарки и «Рыжего феста» писатель вместе с продюсером Юлией Зайцевой отправились в тур по Челябинской области.
RU Спустя два года после выпуска последнего произведения писатель Алексей Иванов презентовал в Екатеринбурге новую книгу «Бронепароходы» в 700 страниц о поволжском и уральском речном флотах и промышленной войне на фоне революции 1917 года. А Екатеринбург — он любимый город», — пояснил выбор места проведения первой в России презентации «Бронепароходов» Иванов. События в книге происходят на реках Волга и Кама, а истории разделены на несколько сюжетных линий. Автор затрагивает такие темы, как: взаимодействие иностранцев с большевистским правительством, Гражданская война, роль речного флота в военных действиях, вставшая экономика, нарушение принятого порядка вещей и история людей, которые вынуждены жить в суровые исторические времена. По словам писателя, в романе много реальных героев, однако есть и выдуманные персонажи, имеющие исторические прототипы.
Потрясающие метаморфозы — злодеи совершают бескорыстные поступки, хорошие люди сознательно или по глупости творят зло. Децимации Льва Троцкого — практика показательной казни каждого десятого, позаимствованная у древних римлян. Конструкции инженера Шухова, революционные теории геолога Губкина. И, конечно, битвы и гонки бронепароходов. Все воюют против всех: красные против белых, нефтепромышленники Нобели против Shell, паровые машины против двигателей внутреннего сгорания. Однако, если несколько обобщить, все эти конфликты легко сплавить в один — агенты прогресса противостоят агентам хаоса. Именно на примере речфлота их борьба особенно очевидна: после революции и национализации пароходы и теплоходы, эти чудеса инженерной мысли, в лучшем случае ржавеют в затонах. В худшем — калечат и топят себе подобных. Про Гражданскую войну написано и снято уже немало, но такого подхода, кажется, еще не было. Иванов начинал как фантаст, и «Бронепароходы», хотя исторически достоверны, вызывают ассоциации скорее с фантастикой в диапазоне от Жюля Верна до «Водного мира» Кевина Костнера. Корабли, громоздкие и устаревшие по современным меркам, описаны с восхищением — так о звездолетах, наверное, уже не пишут. По Волге, Каме и Оке рассыпаны перевалочные пункты нефтяной империи братьев Нобель, в каждом — огромный топливный бак, а также сад, школа, клуб, лазарет и железная дорога.
Иванов А.: Бронепароходы
Но после гибели отца попадает в водоворот событий и оказывается на одном судне с Великим князем. Великий князь Михаил Александрович, в 1917 году отказавшийся взойти на престол Российской империи. В самом начале романа он чудом избегает смерти от руки большевиков и, раненый, оказывается под опекой Дмитрия Якутова, который помогает ему скрыться от преследователей. Сдержанный и благородный, Михаил Александрович не стремится ни к власти, ни к мести: «Я частный человек, и хочу прожить свою частную жизнь, никому ничего не доказывая». Участливый и справедливый, он по-отцовски относится к Кате, в которой видит «юношескую тонкость лица и непримиримую чистоту», как у его погибшего на войне сына Сашки. Иван Диодорович помогает Кате и Великому князю выбраться из Перми и ближе к концу романа спасает девушку ценой собственной жизни. Хамзат Хадиевич Мамедов, командир охраны товарищества нефтяного производства «Бранобель». Пользуется полным доверием братьев Нобелей, обладает широкими полномочиями и решает самые разные вопросы: от переговоров с подрядчиками до физического устранения конкурентов. Выведенный в люди Владимиром Шуховым, он боготворит созидателей любого рода — инженеров, архитекторов, изобретателей.
Одного из них Мамедов видит и в смышленом, но ранимом Алешке Якутове, которого берет под свое крыло. Роман Андреевич Горецкий, речной капитан. Высокий, видный мужчина «с твердой линией рта», который стремится сделать красивую карьеру и желает принимать от жизни только лучшее, а потому склонен ввязываться в авантюры. Некогда служил первым помощником на круизном пароходе «Витязь», где и познакомился с Катей Якутовой, тогда совсем еще юной девушкой. Катю считает отличной партией для себя, что не мешает ему в то же время восхищаться роковой разведчицей Ларисой Рейснер. В «Бронепароходах» читатель также встретит дальновидных братьев Нобелей, импульсивного Льва Троцкого, беспринципную Ларису Рейснер, одержимого жаждой славы Гавриила Мясникова, деятельного адмирала Колчака, бесстрашного Владимира Каппеля и других известных фигурантов российской истории, станет свидетелем драматичных событий, любовных коллизий и предательств, охоты на золотой запас Российской империи и впечатляющих погонь на пароходах. Алексей Иванов — о процессе создания романа: — Идею «Бронепароходов» вы вынашивали много лет. Сколько времени у вас ушло на подготовку к написанию романа, на изучение технической фактуры?
Были ли у вас консультанты — речники, историки, кто-то еще? Очень многое я узнал и освоил просто как часть своей обычной жизни.
Потому что такого сеттинга никто еще не использовал из авторов. А речной мир — это мир удивительный и в каком-то смысле даже живущий по собственным законам. И самое трагичное для этого мира заключалось в том, что все пароходы, хоть они и являлись участниками гражданской войны, были жертвами», — высказался Алексей Иванов. Писатель также рассказал на встрече с читателями еще об одном своем произведении «Речфлот», которое начал писать до «Бронепароходов».
К тому же душой он наделяет не только людей, но и бронепароходы. Действие романа разворачивается во времена Гражданской войны. Россия стремительно индустриализуется, а людям приходится подстраиваться под новые правила жизни.
Многие главные герои списаны с реальных людей — Троцкий, Колчак. Например, солдатик Вишневский — будущий драматург Всеволод Вишневский. В книге много исторических ловушек.
Разбирайтесь сами», — рассказывает о своем романе Алексей Иванов. Во время написания романа автор погружался в исторические документы, читал произведения начала XX века, изучал личности прототипов героев. Подлинное будущее всегда неизвестно, но для него должно быть место, это место надо расчищать.
Весь роман об этике сохранения будущего». Кстати, по мнению Алексея Иванова, профессия «писатель» может помочь решить некоторые личные проблемы. Алексей Иванов признался, что любит все свои романы, но не перечитывает их.
Предпочтение он отдает аудиокнигам, иногда переслушивает некоторые фрагменты. По мнению писателя, аудиокнига позволяет погрузиться в сюжет и не отрываться от него. С бумажной версией происходит иначе.
Если читатель видит незнакомое слово, то может взять паузу на поиск его значения, тем самым он выходит из сюжета и не может глубоко в него погрузиться.
В книге сталкиваются три силы, красные, белые и большие компании. У каждой стороны свои интересы. Многое крутится вокруг денег, нефти и власти. И каждая сторона готова пойти на все ради достижения своих целей. В отличии от многих авторов Иванов не уходит в размышление кто прав и чья идеология вернее, обычные люди воюют, кто-то верит в идеологию, а кто-то лишь подгоняет идеологию под себя и ищет в ней собственную выгоду. Так по началу в красных видишь лишь кровавых зверей, но чуть погодя понимаешь, что это просто деревенские мужики дорвались до власти, о которой давно мечтали. Они хотят воплотить все свои желания, сполна насладиться, и пытаются сделать это побыстрее будто вот-вот кто-то придет и отправит их обратно в поле бесславно пахать землю. В этом чувствуется что-то живое. Это не генералы отдают приказ о расстреле, это местный командир жаждет утолить жажду власти через насилие.
Ведь нет ничего слаще чем распоряжаться чужими жизнями словно господь. Тут огромное множество персонажей. И когда я говорю огромное, я имею ввиду что лучше подходить к книге с блокнотом и ручкой. По началу сложно уследить за всеми историями и персонажами. Все доходит до того, что, когда автор сосредотачивается на паре персонажей, ты начинаешь забывать, что же там происходит с остальными. И конечно же все эти персонажи связаны друг с другом, каждый чей-то брат, сестра, муж, жена, отец или мать. И вскоре начинаешь путаться в ворохе фамилий и связей, но, к счастью, в важные моменты автор освежает нужные личные истории и сюжетные тропы. Сами персонажи интересные и въедливые в память. Их поступки логичны и объясняются. Их история жива и в нее веришь.
Знакомят нас с ними постепенно, и путешествие в их прошлое проходит плавно и в тему. Каждый найдет себе героя по душе. По ходу сюжета мы познакомимся с ворохом персонажей. Будем следить за князем мечтающем вернуться к семье, за богобоязненным речником трясущимся над иконой, за агентом нефтяной компании в чьи обязанности в основном входят убийства, за капитаном буксира которому плевать кому подчиняться белым или красным, за амбициозным аферистом у которого всегда есть план, за картежным шулером что ищет себе оправдания, за сильной современной по тем меркам женщиной теряющей себя в любви, за гениальным молодым инженером у которого пока только идеи но зато какие, за писательницей ищущей славы и за многими другими. И вся эта кодла постоянно пересекается между собой, они воюют, влюбляются, ссорятся, создают семьи, расстаются и воссоединяются. И следить за этим увлекательно.
Продюсер писателя Алексея Иванова анонсировала его новый роман «Бронепароходы»
Жюри определило шорт-лист Национального конкурса «Книга года — 2023». В него вошли 46 изданий, выпущенных 26-ю издательствами. Всего на конкурс было подано более 900 книг от 108 издательств из 23 населённых пунктов России. Победителей объявят 31 августа в рамках 36-й Московской международной книжной ярмарки в Электротеатре Станиславский. Адрес: г. Москва, ул. Тверская, д. Номинация «Проза года» Иванов А.
Сборник эссе и рассказов о москвичах» Бослен, 2022 II.
Жизнь тем не менее мрачно кипит: в борьбу белых и красных, которые и сами-то отнюдь не однородны, вплетаются мириады интересов, личных и корпоративных. Нефтедобытчики — британский «Шелл» и порядком обрусевшая компания Нобелей — пытаются оседлать стихию Гражданской войны, попутно вставляя друг другу окровавленные палки в колеса: business as usual. Приплывшая из Европы дочь именитого пароходчика спасает недорасстрелянного великого князя Михаила Романова, а ее давешний жених, капитан парохода, разевает рот на золотой запас России.
Кашляет Колчак, ораторствует Троцкий, пытается вернуть дорогой ему образ Николы Якорника простой лоцман Федя. Братья-капитаны в речном бою делят общую любовницу-проститутку, и надо всем носится секс-символ революции Лариса Рейснер, периодически обнажаясь, истеря, тоскуя по Гумилеву и испытывая катарсис — даром что барышня она замужняя. Ну и пароходы, конечно. Добродушные пассажирские лайнеры и трудяги-баржи обрастают броней, ощериваются пушками и возят всех вышеупомянутых по Волге и по Каме, а то и сражаются.
В плане фактуры это главное, что нужно знать о «Бронепароходах» Алексея Иванова: его новый роман шуршит малоизвестными — и крайне познавательными — страницами Гражданской войны. Про Врангеля в Крыму знать немудрено, а вот как белые и красные превращали миролюбивые пароходы в подобия канонерок и собирали из них целые речные флотилии — это уже задача со звездочкой. Как, впрочем, и чтение нового историко-приключенческого так их обычно кличут романа Иванова — по крайней мере, на первых порах. С одной стороны, все написано очень дружелюбно, короткими, не перегруженными предложениями; да и сюжет, как всегда у Иванова, бойчее бойкого: самый экранизируемый современный писатель России знает, где раскидать клиффхэнгеры, и «Бронепароходы» прямо-таки гудят о том, какой складный из них выйдет сериал.
В кровавой и огненной круговерти речники оказывались то красными, то белыми. Их принуждали стрелять в товарищей по главному делу жизни, принуждали топить пароходы - славу и гордость речного флота. Как сохранить совесть посреди катастрофы? Как уберечь тех, кого ты любишь, кто тебе доверился? Как защитить прогресс, которому безразличны социальные битвы?
Как защитить прогресс, которому безразличны социальные битвы? Там, на палубах речных буксиров, капитаны искали честный путь в будущее, и маленький человек становился сильнее, чем огромный и могучий пароход. Перейти к характеристикам Книга «Бронепароходы. Роман» есть в наличии в интернет-магазине «Читай-город» по привлекательной цене.
Роман» и выбрать удобный способ его получения: самовывоз, доставка курьером или отправка почтой.
«Верить мне на 100% нельзя»
- Алексей Иванов планирует выйти на международный рынок с помощью Netflix
- Писатель Иванов презентует в Екатеринбурге новую книгу о русской революции
- Эмигрантский истерн с нотками перестроечного маразма
- Отзывы, вопросы и статьи
- О новом романе
- Павел Басинский о новом романе Алексея Иванова - Год Литературы
Речной бой
Известна только тема нового романа Алексея Иванова — «Бронепароход и гражданская война». Дмитрий Быков про "Бронепароходы" Алексея Иванова. К концу книги Иванов будто устал быть серьезным и приземленным, устал строить драму, устал быть жестоким и дал и себе и читателю отдохнуть. Известный писатель, сценарист и культуролог Алексей Иванов 16 февраля в Ельцин Центре впервые представил публике свой новый масштабный исторический роман «Бронепароходы». 24 января на Букмейте в формате электронной и аудиокниги вышел новый роман известного российского писателя Алексея Иванова «Бронепароходы» и будет доступен подписчикам Яндекс Плюса.
Ты неси меня, река: чем хороши «Бронепароходы» Алексея Иванова
Дмитрий Быков про "Бронепароходы" Алексея Иванова. Являясь поклонником творчества Алексея Викторовича Иванова, я с нетерпением жду каждый его новый роман. И вот в 2023 году выходит роман " Бронепароходы". Над «Бронепароходами» он работал два года. Новость о завершении очередной книги Алексеем Ивановым озвучила его продюсер Юлия Зайцева.