сайт о творчестве автора. Произведения, фотографии, биография, критика, публицистика, воспоминания и другие материалы.
10 самых известных произведений Ивана Алексеевича Бунина
Иван Алексеевич Бунин Собрание сочинений в девяти томах Том 7. Рассказы 1931-1952. Бунин сборник рассказов. Тема любви в цикле рассказов и а Бунина темные аллеи. Подготавливая рассказ для Полного собрания сочинений, Бунин провел в нем стилистическую правку. Рассказы Ивана Бунина. Список произведений Читаем бесплатно онлайн. Биография Биография Иван Бунин в 1901 году Это список всех рассказов, опубликованных Нобелевской премией по литературе лауреат.
Лучшие книги Ивана Бунина: последний классик Серебряного века
Биография и список книг и произведений (в том числе доступны и электронные книги для онлайн чтения) Иван Алексеевич Бунин на Произведения Бунина. Рубрикатор произведений Бунина. Рассказы. И. А. Бунин. Образ тумана в коротких рассказах «Звезды стали тусклы и далеки, Небеса – туманны и глубоки». Иван Алексеевич Бунин I Вспоминается мне ранняя погожая осень Август был с теплыми дождиками, как будто нарочно выпадавшими для сева, с дождиками в самую пору, в середине м. На короткие рассказы Ивана Бунина я дам короткие характеристики одной-двумя фразами: «Комета» О реакции неграмотных людей на появление в небе кометы.
Роза Мира и новое религиозное сознание
В настоящем издании собрана проза Бунина от "Маленького романа" до книги "Темные аллеи", все рассказы которой, по словам самого автора, "только о любви, о ее "темных" и, чаще всего, очень мрачных и жестоких аллеях". Проза Бунина, представленная в настоящем издании, - это восстановление мгновенного времени любви в вечном времени России, ее природы, ее застывшего в своем ушедшем великолепии прошлого.
И лошади бегут как-то не в меру ровно,и ямщик на облучке так неподвижен и безличен,что его даже плохо вижу,-только чувствую и опасаюсь,потому что бог его знает,что у него на уме... Одна надежда на ужин в Ялте,подумал я.
Спрошу себе отварную кефаль и белого Абрау... И тотчас я увидел Ялту,её кладбищенски белеющие среди кипарисов дачи,набережную и зеленоватое море в бухте. Но тут стало совсем страшно.
Что случилось с Ялтой? Смеркается,темнеет,но почему-то нигде ни одного огня,на набережной ни одного прохожего,всюду опять тишина,молчание... Я сел в пустой и почти тёмной зале ресторана и стал ждать лакея.
Но никто не шёл,-всё было пусто и удивительно тихо.
Порой взрослые не выдерживают и срываются, а дети затевают обиду. И художник делится воспоминаниями о девушке, которую он знал ещё с её детства. Они встретились снова весной в Одессе, после чего между ними зародились нежные чувства. Она небольшая по объёму, но я читала её около двух с половиной недель. Сюжет меня не цеплял, не трогал за душу. Порой было скучно, и я уже хотела забросить чтение "Деревни".
В итоге пришлось дополнительно читать краткий пересказ в интернете, чтобы прояснить картину. Печальный конец...
Рассказы Ивана Бунина 17 рассказов Рассказы Бунина отличаются увлекательной манерой письма и особенными сюжетами, будоражащими воображение. В центре авторского внимания - темы природы, любви, поиска смысла жизни и нравственного выбора.
10 произведений Ивана Бунина, которые невозможно не прочитать
Как знаменитый муж испортил ее карьеру, а второй бросил с маленькой дочкой Ещё в студенческие годы Ирину Бунину называли гениальной актрисой и прочили великое будущее. Она умела очерчивать судьбу человека даже в маленькой роли.
Я немедля опустил оконную занавеску и, как только носильщик, обтирая мокрую руку о свой белый фартук, взял на чай и вышел, на замок запер дверь. Потом чуть приоткрыл занавеску и замер, не сводя глаз с разнообразной толпы, взад и вперед сновавшей с вещами вдоль вагона в темном свете вокзальных фонарей. Мы условились, что я приеду на вокзал как можно раньше, а она как можно позже, чтобы мне как-нибудь не столкнуться с ней и с ним на платформе. Теперь им уже пора было быть. Я смотрел все напряженнее — их все не было. Ударил второй звонок — я похолодел от страха: опоздала, или он в последнюю минуту вдруг не пустил ее! Но тотчас вслед за тем был поражен его высокой фигурой, офицерским картузом, узкой шинелью и рукой в замшевой перчатке, которой он, широко шагая, держал ее под руку.
Я отшатнулся от окна, упал в угол дивана. Рядом был вагон второго класса — я мысленно видел, как он хозяйственно вошел в него вместе с нею, оглянулся, — хорошо ли устроил ее носильщик, — и снял перчатку, снял картуз, целуясь с ней, крестя ее… Третий звонок оглушил меня, тронувшийся поезд поверг в оцепенение… Поезд расходился, мотаясь, качаясь, потом стал нести ровно, на всех парах… Кондуктору, который проводил ее ко мне и перенес ее вещи, я ледяной рукой сунул десятирублевую бумажку… Войдя, она даже не поцеловала меня, только жалостно улыбнулась, садясь на диван и снимая, отцепляя от волос, шляпку. И ужасно хочу пить. Дай мне нарзану, — сказала она, первый раз говоря мне «ты». Я дала ему два адреса, Геленджик и Гагры. Ну вот, он и будет дня через три-четыре в Геленджике… Но бог с ним, лучше смерть, чем эти муки… Утром, когда я вышел в коридор, в нем было солнечно, душно, из уборных пахло мылом, одеколоном и всем, чем пахнет людный вагон утром. За мутными от пыли и нагретыми окнами шла ровная выжженная степь, видны были пыльные широкие дороги, арбы, влекомые волами, мелькали железнодорожные будки с канареечными кругами подсолнечников и алыми мальвами в палисадниках… Дальше пошел безграничный простор нагих равнин с курганами и могильниками, нестерпимое сухое солнце, небо, подобное пыльной туче, потом призраки первых гор на горизонте… Из Геленджика и Гагр она послала ему по открытке, написала, что еще не знает, где останется. Потом мы спустились вдоль берега к югу.
Мы нашли место первобытное, заросшее чинаровыми лесами, цветущими кустарниками, красным деревом, магнолиями, гранатами, среди которых поднимались веерные пальмы, чернели кипарисы… Я просыпался рано и, пока она спала, до чая, который мы пили в семь, шел по холмам в лесные чащи. Горячее солнце было уже сильно, чисто и радостно. В лесах лазурно светился, расходился и таял душистый туман, за дальними лесистыми вершинами сияла предвечная белизна снежных гор… Назад я проходил по знойному и пахнущему из труб горящим кизяком базару нашей деревни: там кипела торговля, было тесно от народа, от верховых лошадей и осликов, — по утрам съезжалось туда на базар множество разноплеменных горцев, — плавно ходили черкешенки в черных, длинных до земли одеждах, в красных чувяках, с закутанными во что-то черное головами, с быстрыми птичьими взглядами, мелькавшими порой из этой траурной закутанноcти. Потом мы уходили на берег, всегда совсем пустой, купались и лежали на солнце до самого завтрака. После завтрака — все жаренная на шкаре рыба, белое вино, орехи и фрукты — в знойном сумраке нашей хижины под черепичной крышей тянулись через сквозные ставни горячие, веселые полосы света. Когда жар спадал и мы открывали окно, часть моря, видная из него между кипарисов, стоявших на скате под нами, имела цвет фиалки и лежала так ровно, мирно, что, казалось, никогда не будет конца этому покою, этой красоте. На закате часто громоздились за морем удивительные облака; они пылали так великолепно, что она порой ложилась на тахту, закрывала лицо газовым шарфом и плакала: еще две, три недели — и опять Москва! Ночи были теплы и непроглядны, в черной тьме плыли, мерцали, светили топазовым светом огненные мухи, стеклянными колокольчиками звенели древесные лягушки.
Когда глаз привыкал к темноте, выступали вверху звезды и гребни гор, над деревней вырисовывались деревья, которых мы не замечали днем. И всю ночь слышался оттуда, из духана, глухой стук в барабан и горловой, заунывный, безнадежно-счастливый вопль как будто все одной и той же бесконечной песни. Недалеко от нас, в прибрежном овраге, спускавшемся из лесу к морю, быстро прыгала по каменистому ложу мелкая, прозрачная речка. Как чудесно дробился, кипел ее блеск в тот таинственный час, когда из-за гор и лесов, точно какое-то дивное существо, пристально смотрела поздняя луна! Иногда по ночам надвигались с гор страшные тучи, шла злобная буря, в шумной гробовой черноте лесов то и дело разверзались волшебные зеленые бездны и раскалывались в небесных высотах допотопные удары грома. Тогда в лесах просыпались и мяукали орлята, ревел барс, тявкали чекалки… Раз к нашему освещенному окну сбежалась целая стая их, — они всегда сбегаются в такие ночи к жилью, — мы открыли окно и смотрели на них сверху, а они стояли под блестящим ливнем и тявкали, просились к нам… Она радостно плакала, глядя на них. Он искал ее в Геленджике, в Гаграх, в Сочи. На другой день по приезде в Сочи он купался утром в море, потом брился, надел чистое белье, белоснежный китель, позавтракал в своей гостинице на террасе ресторана, выпил бутылку шампанского, пил кофе с шартрезом, не спеша выкурил сигару.
Возвратясь в свой номер, он лег на диван и выстрелил себе в виски из двух револьверов. Под эти праздники в доме всюду мыли гладкие дубовые полы, от топки скоро сохнувшие, а потом застилали их чистыми попонами, в наилучшем порядке расставляли по своим местам сдвинутые на время работы мебели, а в углах, перед золочеными и серебряными окладами икон, зажигали лампады и свечи, все же прочие огни тушили. К этому часу уже темно синела зимняя ночь за окнами и все расходились по своим спальным горницам. В доме водворялась тогда полная тишина, благоговейный и как бы ждущий чего-то покой, как нельзя более подобающий ночному священному виду икон, озаренных скорбно и умилительно. Зимой гостила иногда в усадьбе странница Машенька, седенькая, сухенькая и дробная, как девочка. И вот только она одна во всем доме не спала в такие ночи: придя после ужина из людской в прихожую и сняв с своих маленьких ног в шерстяных чулках валенки, она бесшумно обходила по мягким попонам все эти жаркие, таинственно освещенные комнаты, всюду становилась на колени, крестилась, кланялась перед иконами, а там опять шла в прихожую, садилась на черный ларь, спокон веку стоявший в ней, и вполголоса читала молитвы, псалмы или же просто говорила сама с собой. Так и узнал я однажды про этого «Божьего зверя, Господня волка»: услыхал, как молилась ему Машенька. Мне не спалось, я вышел поздней ночью в зал, чтобы пройти в диванную и взять там что-нибудь почитать из книжных шкапов.
Его книга содержит несколько рассказов, которые по силе достойны Достоевского» «Nervie», декабрь 1921 года. Бунин поселился на вилле Бельведер, а внизу амфитеатром расположился старинный прованский городок Грасс. Природа Прованса напоминала Бунину Крым, который он очень любил. В Грассе его навещал Рахманинов. Под бунинской крышей жили начинающие литераторы — он учил их литературному мастерству, критиковал написанное ими, излагал свои взгляды на литературу, историю и философию. Рассказывал о встречах с Толстым, Чеховым, Горьким. В ближайшее литературное окружение Бунина входили Н. Тэффи, Б. Зайцев, М. Алданов, Ф.
Степун, Л. Шестов, а также его «студийцы» Г. Кузнецова последняя любовь Бунина и Л. Все эти годы Бунин много писал, чуть ли не ежегодно появлялись его новые книги. Вслед за «Господином из Сан-Франциско» в 1921 году в Праге вышел сборник «Начальная любовь», в 1924 году в Берлине — «Роза Иерихона», в 1925 году в Париже — «Митина любовь», там же в 1929 году — «Избранные стихи» — единственный в эмиграции поэтический сборник Бунина вызвал положительные отклики В. Ходасевича, Н. Тэффи, В. В «блаженных мечтах о былом» Бунин возвращался на родину, вспоминал детство, отрочество, юность, «неутоленную любовь». Как отмечает Е. Степанян: «Бинарность бунинского мышления — представление о драматизме жизни, связанное с представлением о красоте мира, — сообщает бунинским сюжетам интенсивность развития и напряженность.
Та же интенсивность бытия ощутима и в бунинской художественной детали, приобретшей еще большую чувственную достоверность по сравнению с произведениями раннего творчества». До 1927 года Бунин выступал в газете «Возрождение», затем по материальным соображениям в «Последних новостях», не примыкая ни к одной из эмигрантских политических группировок. В 1930 году Иван Алексеевич написал «Тень птицы» и завершил, пожалуй, самое значительное произведение периода эмиграции — роман «Жизнь Арсеньева». Вера Николаевна писала в конце двадцатых годов жене писателя Б. Зайцева о работе Бунина над этой книгой: «Ян в периоде не сглазить запойной работы: ничего не видит, ничего не слышит, целый день не отрываясь пишет… Как всегда в эти периоды, он очень кроток, нежен со мной в особенности, иногда мне одной читает написанное — это у него "большая честь". И очень часто повторяет, что он меня никогда в жизни ни с кем не мог равнять, что я — единственная, и т. Описание переживаний Алексея Арсеньева овеяно печалью о минувшем, о России, «погибшей на наших глазах в такой волшебно краткий срок». В поэтическое звучание Бунин сумел перевести даже сугубо прозаический материал серия коротких рассказов 1927—1930 годов: «Телячья головка», «Роман горбуна», «Стропила», «Убийца» и др. В 1922 году Бунин впервые был выдвинут на Нобелевскую премию. Его кандидатуру выставил Р.
Помещик изображает из себя аристократа «старого кроя». И крестьяне вокруг что ли в шутку? Данный текст является ознакомительным фрагментом. Продолжение на ЛитРес Иван Алексеевич Бунин 10 22 октября 1870 — 8 ноября 1953 Иван Алексеевич Бунин 10 22 октября 1870 — 8 ноября 1953 «В мире должны существовать области полнейшей независимости.
Вне сомнения, вокруг этого стола находятся представители всяческих мнений, всяческих философских и религиозных верований. Материалы для биографии М. Из рассказов князя Ю. Эта Америка — наше прошлое, и притом очень недавнее.
Есть люди, которые Записки Е.
Краткое содержание Тёмные аллеи, Бунин читать
Список рассказов Бунина, в котором по алфавиту собраны все рассказы автора, даст вам возможность лучше ознакомиться с творчеством писателя. Рассказ «Пароход «Саратов»» — Иван Бунин. В сумерки прошумел за окнами короткий майский дождь. 1. Генрих 2. Сны Чанга 3. Солнечный удар 4. Лёгкое дыхание 5. Стёпа 6. Ворон 7. Натали 8. Маленький роман 9. Петлистые уши 10. Произведения рассказы и повести Бунина, читать полное собрание творчества автора.
Книги Иван Бунин читать онлайн
Ирина появилась на свет в Магнитогорске в августе 1939 года в актерской семье. Алексей и Клавдия Бунины вместе с малышкой кочевали между разными городами и соглашались на любые роли.
Иван Бунин - Рассказы 1932-1952 годов Аудиокнига 2,600 views Иван Бунин - Рассказы 1932-1952 годов Аудиокнига Читает Илья Прудовский 00:00:00 - Жилет пана Михольского 00:08:57 - Молодость и старость 00:18:22 - Возвращаясь в Рим 00:25:29 - Апрель 00:53:58 - Мистраль 01:01:20 - Порок Осия 01:03:46 - Господин Пирогов 01:06:11 - Три рубля 01:19:09 - Крем Леодор 01:23:54 - Памятный бал 01:33:37 - Ловчий 01:51:56 - Полуденный жар 02:01:40 - В такую ночь 02:05:32 - Алупка 02:11:26 - В Альпах 02:13:26 - Легенда 02:16:11 - Маленькое происшествие 02:18:33 - Бернар 02:25:30 - Лита 02:28:32 - Ривьера 02:35:51 - Аля 02:37:54 - Когда я впервые 02:40:34 - Далекий пожар 02:42:04 - Модест 02:44:09 - Ахмат 02:46:14 - Новая шубка.
А заблудшим сиротам, людям «без роду-племени» писатель всегда уделяет теплое внимание. Но самое большое сочувствие Бунин отдает крестьянам, которые оказались перед неразрешимыми трудностями например, «На чужой стороне», «На край света». Рассказы 1890-1900-х годов Проза И. Бунина 1890-х годов основана на богатом бытовом материале. Но за пластом конкретно явственно проступает обращение в целом к миру. В творчестве писателя происходит укрупнение изображаемого. Часто Бунин использует традиционные средства, такие, как предыстория героев и открытые авторские суждения. Но еще чаще голос автора включается «незаметно», акцентируя природу, воспринимаемую героем.
Так, после небольшого сообщения о «тоске осенних дней» Турбина идет символическая картина хмурого неба, косматого от туч, «черной ночи», занимающегося «нового скучного дня». От таких мрачных образов веет всеобщей безысходностью. Эту же роль выполняют экспрессивно окрашенные детали интерьера: «молчаливые» комнаты, «стонущие» двери.
С 1902 года начало выходить собрание сочинений Бунина в издательстве Горького "Знание". В это время писатель много путешествовал.
В 1906 году Бунин познакомился с В. Муpомцевой, ставшей его гражданской, а затем и законной супругой в 1922. В 1909 г. Бунина избирают почетным членом Академии наук. Повесть "Деревня", напечатанная в 1910 году, вызвала большие споры и явилась началом огромной популярности Бунина.
За "Деревней", первой крупной вещью, последовали другие повести и рассказы, опубликованные в сборниках: "Суходол", «Иоанн Рыдалец», «Чаша жизни», «Господин из Сан-Франциско». К революции И. Бунин отнесся резко отрицательно и, прожив в Москве зиму 1917-1918 г. После длительных скитаний в 1920 г. Во Франции Бунин и прожил до самой смерти.
В 20-е, 30-е годы вышли книги "Роза Иерихона", "Митина любовь", сборники рассказов "Солнечный удар" и "Божье древо". А в 1930 году был опубликован автобиографический роман "Жизнь Арсеньева". В эмигрантский период Бунин активно включается в жизнь русского Парижа: возглавляет с 1920 Союз русских литераторов и журналистов, выступает с воззваниями и обращениями, ведет в газете "Возрождение" в 1925-1927 регулярную политико-литературную рубрику, создает в Грасе подобие литературной академии. В это время началась в жизни Бунина довольно странная история. В 1927 году Бунин познакомился с русской поэтессой Г.
Бунин был очарован молодой женщиной, она же, в свою очередь, была в восторге от него, их роман получил широкую огласку. Однако Иван Алексеевич сумел убедить жену, что его отношения с Галиной чисто платонические. Неизвестно какие мотивы двигали женой писателя, но Кузнецова была приглашена поселиться у Буниных и стать "членом семьи". Почти пятнадцать лет делила Кузнецова общий кров с Буниным, играя роль приемной дочери. В 1942 году Кузнецова покинула Бунина, увлекшись оперной певицей Марго Степун, чем нанесла писателю глубокую душевную рану.
В 1933 году Бунину была присуждена Нобелевская премия, как он считал, прежде всего за "Жизнь Арсеньева". Когда Бунин приехал в Стокгольм получать Нобелевскую премию, в Швеции его уже узнавали в лицо. Русская эмиграция ликовала, а в СССР было официально объявлено, что присуждение премии Бунину - это «происки империализма». С 1934 по 1936 в Германии вышло собрание сочинений Бунина. В октябре 1939 года Бунин поселился в местечке Гpасс, прожил здесь всю войну.
Здесь он написал книгу "Темные аллеи". При немцах Бунин ничего не печатал «Темные аллеи» вышли в США , хотя жил в большом безденежье и голоде. К фашистскому режиму относился с ненавистью, радовался победам советских и союзных войск. Книга «Темные аллеи» вызвала неоднозначную реакцию. Писателя, считавшего книгу вершиной своего творчества, обвиняли чуть ли не в порнографии.
После войны Бунин высказывает желание вернуться в СССР, чем отстраняет от себя многих русских эмигрантов. Однако после знаменитого постановления о журналах "Звезда" и "Ленинград" 1946 , растоптавшего и М. Зощенко, Бунин навсегда отказался намерения вернуться на родину. Последние годы Бунин много болел, и все же написал книгу воспоминаний и работал на книгой "О Чехове", которую он закончить на успел. Иван Алексеевич Бунин скончался в ночь на 8 ноября 1953 года на руках своей жены в страшной нищете.
По поводу Октябрьской революции Бунин писал следующее: «Зрелище это было сплошным ужасом для всякого, кто не утратил образа и подобия Божия…» Нобелевской премией писатель, лишенный «практической смекалки», распорядился крайне нерационально. Шаховская пишет в своих воспоминаниях: «Возвратившись во Францию, Иван Алексеевич… не считая денег, начал устраивать пирушки, раздавать "пособия" эмигрантам, жертвовать средства для поддержки различных обществ. Наконец, по совету доброжелателей он вложил оставшуюся сумму в какое-то "беспроигрышное дело" и остался ни с чем». Последняя запись в дневнике И. Бунина от 2 мая 1953 года гласит: "Это все-таки поразительно до столбняка!
Через некоторое, очень малое время меня не будет - и дела и судьбы всего, всего будут мне неизвестны! Бунин стал первым из писателей-эмигрантов, которого стали печатать в СССР уже в 50-х годах. Хотя некоторые его произведения, например дневник «Окаянные дни», вышли только после перестройки. Любовь - чувство, о котором в русской классической литературе сказано немало. Кто-то из авторов касался темы любви вскользь.
Но были и те, кто смело шел ей навстречу, посвящая свое творчество ее таинственным и непостижимым сторонам. Самым загадочным и неоднозначным человеческим эмоциям посвящены о любви. Список этих произведений представляет собой галерею прекрасных поэтических историй, имеющих, как правило, печальный и трогательный исход. Трагичной история любви становится тогда, когда чувства были быстротечными для одного из ее участников. Так, в рассказе «Темные аллеи» пожилой военный, случайно заехав на встречает там свою прежнюю любовь, которую не сразу и признает.
Прошло много лет после их последней встречи. Она стала хозяйкой постоялой горницы, женщиной жесткой и холодной. Но такой она была не всегда. Такой ее сделали безответные чувства к Николаю Алексеевичу - тому самому военному, ее случайному постояльцу. Человеку, который жестоко бросил ее тридцать лет назад.
В молодости он читал ей лирические стихи «Темные аллеи», а она его называла Николенькой. Теперь он признается, что счастлив не был ни минуты своей жизни. Но исправить ничего уже нельзя, и Николай Алексеевич покидает постоялый двор с тяжелым сердцем и со смутными тревожными воспоминаниями. В рассказе «Кавказ», с одной стороны, показано счастье двух влюбленных. С другой стороны - трагедия обманутого мужа.
В этой истории о нем сказано немного. Читателю известно лишь то, что это человек жесткий и решительный. В глазах легкомысленной жены он предстает помехой и раздражающим препятствием на пути к счастью. Но в тот момент, когда влюбленные изнемогают от страсти, этот «жесткий человек» осознает, что его предали, и кончает жизнь самоубийством. Эмоции обманутого мужа и его смерть Бунин описывает скупо и бесстрастно.
Счастливые переживания жены и ее возлюбленного изображены на фоне красочного южного пейзажа. Этот литературный прием создает резкий контраст между счастьем и трагедией, которые порождаются в равной степени любовью. Краткое содержание рассказа «Степа» создает впечатление знакомого сюжета. Но художественные формы, характерные автору, позволяют увидеть в классической истории о «бедной обесчещенной девушке» новые оттенки. Молодой купец Красильщиков, заехав в знакомую ему горницу, застает хозяйскую дочь одну.
Отец отправился в город. Купец, воспользовавшись ситуацией, сближается с девушкой. Для него эта история - занимательное приключение, о котором он благополучно забывает уже спустя два дня. Для нее - надежда на счастье. В рассказе не показано трагедии простой девушки.
Здесь присутствуют только ее надежды и мечты, создающие противоположность равнодушию и легкомысленности главного героя. Бунинскому повествованию свойственна резкая смена жизненных обстоятельств героя, которая не является следствием каких-либо событий. Перемены в жизни персонажа происходят под воздействием его чувств к женщине, которая нередко имеет образ эгоистичной и эксцентричной натуры. На вопрос о том, какая любовь в рассказах Бунина не имеет печальной концовки, ответить можно однозначно: такой любви нет. Жизнеутверждающей силе этого чувства писатель не уделял внимания.
Главного героя не постигнет смертельная участь, чем нередко заканчиваются рассказы Бунина о любви. Краткое содержание злоключений главного героя новеллы «Муза» сводится к описанию совместной жизни с возлюбленной и разлуке с ней, которая наступает так же внезапно, как и встреча. Неожиданное расставание приводит его в смятение, вызывает чувство опустошенности. Повествование ведется от первого лица. Главный персонаж берет уроки живописи, но не проявляет в изобразительном искусстве каких-либо способностей.
Из небольшого вступления, которое предшествует знакомству с героиней, имеющей символическое имя Муза, читатель делает вывод, что рассказчик - человек не волевой. Он не способен влиять на ход событий своей жизни. К нему является однажды Муза, влечет его за собой, жизнь его меняется. Но когда девушка-муза теряет к нему интерес, его место занимает другой, такой же безвольный персонаж. Несомненно, эти черты стали следствием непростой судьбы автора, хотя и прямых автобиографических ссылок в его творчестве нет.
В годы, когда был написан рассказ «Поздний час», писатель находился за границей. Произведение посвящено воспоминаниям о давно минувшей любви, которые сопутствуют автору во время его путешествия по родному городу. Проходя по мосту, базару и Монастырской площади, он восстанавливает в памяти утраченные образы. Прошлое и настоящее соединяются в одно целое. Этим целым становится осознание тленности всего живого на земле.
Логическим заключением путешествия по городу становится кладбище. В рассказе оно является символом недолговечности любви. На этом кладбище находится могила возлюбленной. Анализ рассказов Бунина о любви позволяет увидеть связь лирических мотивов писателя с ностальгией и осознанием бренности бытия. А порою ее можно сравнить скорее с животной страстью, которую может испытывать только человек чрезвычайно самовлюбленный и эгоистичный.
В центре рассказа «Дурочка» - весьма аморальная и лицемерная личность. Хозяйский сын проводит лето у родителей. Будучи студентом духовной семинарии, он проявляет в учебе блестящие успехи. При этом его душевный и нравственный мир исключительно беден. Воспользовавшись безответностью дурочки-кухарки, он овладел ею: «Она от страха даже крикнуть не смогла».
Безнаказанность этих действий привела к тому, что молодой человек повторял их не раз. В конце концов кухарка родила мальчика. Но вид ребенка, как и облик самой «дурочки», удручал хозяйского сына, и он приказал прогнать ее со двора. С тех пор она скиталась по улицам с сыном, прося милостыню «Христа ради». Лицемерие и жестокость главного персонажа приобретают особенно сильный эффект оттого, что он обладает духовным саном, является служителем церкви.
История незамысловата, но благодаря неповторимому стилю Ивана Бунина вызывает у читателя сильные чувства. Скитания молодой матери не дополнены слезливыми эмоциями, а описаны очень кратко и лаконично. О ребенке автор говорит лишь несколько слов: «Он был урод, но когда улыбался, был очень мил».
Бунин Иван
По всей вероятности, «Мелкие рассказы» были написаны в Одессе, где Бунин жил в 1898 г. «Поселившись в Одессе, Бунин подружился с писателями и художниками со всеми был на „ты“ некоторых любил, например маленького трогательного Эгиза. Сборник Тёмные аллеи состоит из 37 рассказов, объединённых темой любви и заканчивающие в большинстве случаев трагически. По воспоминаниям Бунина, его рассказ и появился на свет в результате перечитывания им данного стихотворения Николая Огарёва, ставшего автором " Обыкновенной повести" в 29 лет.
Лучшие книги Ивана Алексеевича Бунина
Когда её нашли, рядом с ней ходил медведь. Холодная осень Повествователь — девушка. Она рассказывает, как друг отца гостил у них дома. В скором времени отец сказал, что он её жених. А через месяц началась война, и он ушёл на фронт. Свадьбу отложили до весны. Перед отправкой на фронт он заскочил к рассказчице и спросил, забудет ли она его, если он погибнет. Девушка об этом даже и слышать не хотела. Он сказал ей, чтобы она порадовалась, пожила, а потом пришла к нему.
Его убили ровно через месяц, а потом умерли родители героини. Она сначала распродала свои вещи, а потом уехала с мужчиной в Турцию. С ним был племянник с ребёнком и женой. Ребёнка родители отдали рассказчице, а сами просто сбежали. Девочка выросла и уехала, а женщина осталась одна. Она живёт только одной мечтой — поскорее встретиться на том свете со своим женихом. Пароход Саратов Павел Сергеевич приехал к ней, чтобы услышать, что она больше не хочет его видеть. Она приняла решение и хочет вернуться к своему бывшему, который её ждёт и прощает за всё.
Павел Сергеевич грозно сказал, что не отдаст любимую. Потом он просто выстрелил ей в голову. На пароходе «Саратов» его везли вместе с другими арестантами. Ворон Сын смотрел на своего отца и всегда сравнивал его с вороном за привычку всегда носить чёрное. Сын получал образование в столице. Поэтому дома был не так часто. Когда он приехал в очередной раз, то удивился. Вместо старой няньки отец взял в дом молоденькую девушку.
Было видно, что отцу нравится девушка. Он был весел, но потом обратил внимание, что сын и нянька понравились друг другу. Когда отца не было дома, сын поцеловался с ней. Потом они много раз целовались. В итоге отец начал обо всём догадываться и приказал сыну уехать в деревню. Пригрозил, что лишит наследства. Сын сам отказался от наследства и уехал. Через некоторое время сын увидел их с отцом в театре.
Она уже стала его женой. Камарг Очень красивая девушка села на одной остановке в поезд. Когда она вошла, все взгляды сразу же устремились на неё, настолько она была красива. А девушка не обращала на то, что на неё все смотрят. Она преспокойно ела фисташки. Когда красавица вышла на нужной остановке, один пассажир назвал её Камаргом. Сто рупий Рассказчик любил наблюдать за красавицей, с крепким загорелым телом. Он наблюдал, как она лежала и наслаждалась солнцем.
Ему казалось, что она просто с другой планеты. Его внимание было замечено. В гостинице к нему подошёл слуга «неземного существа» и назвал сумму — сто рупий. Месть Герой живёт в пансионе в Каннах и наблюдает за красивой женщиной. Часто он видел, как она просто исчезала. Однажды решил проследить за ней. Увидел, что она пришла в безлюдное место, сбросила с себя одежду и купалась обнажённая, а потом просто легла на камни. Герой не выдержал и подошёл к ней.
Они разговорились, и женщина рассказала. Её совсем недавно бросил мужчина. Он просто сбежал. А женщина продала все свои драгоценности, чтобы им было на что жить. В конце разговора он предложила вместе уехать в Париж. Она не возражала. Качели Они увидели друг друга и сразу понравились. Катались на качелях, разговаривали, смеялись.
Он предложил пойти к дедушке за благословением, но она отказалась, сказав: «Будь что будет». Чистый понедельник На лекции юноша увидел девушку, которая ему понравилась. Молодой человек начинает за ней ухаживать, они много времени проводят вместе, к ночи он отправляется домой. Девушку интересует древнерусская архитектура, монастыри. Она говорит, что станет послушницей, а уже на следующий день пьёт шампанское и веселится. После этого герой впервые остаётся у любимой ночью. И всё-таки девушка решает уйти в монастырь. С горя молодой чедловек начинает пить.
Они вновь встречаются через два года, но она уже стала монахиней. Подробный обзор новеллы Чистый понедельник. Часовня Дети пытаются заглянуть в щёлочку старой часовни, разрушенной временем. Они видят старых людей, которые лежат в ящиках. А ещё видят молодого дядю. Он тоже лежит. Он себя застрелил из-за любви. Весной в Иудее Рассказчик говорил, что стал калекой в Иудее.
Там он впервые увидел племянницу шейха Аида, красивую и юную. Она овдовела и жила у своего дяди. Однажды она несла козий сыр, и герой попросил принести сыр ему. Когда он дал девушке не мелкие деньги, а золотую монету, она всё поняла и не сопротивлялась. Герой уже уезжал, когда услышал, что в него стреляют. Первая пуля пролетела мимо, а вторая задела ногу. Ночлег Это было в Испании на самом юге страны. Марокканец остался на ночлег в одном постоялом дворе.
Ему сразу приглянулась девочка, которая оказалась сиротой. Старуха рассказала, что это её племянница. Марокканец со старухой о чём-то разговаривали, а потом, когда он уже ушёл к себе, женщина приказала девочке отнести ему воды. Девочка сказала, что боится этого человека. Но воду понесла. Она хотела уйти, но марокканец её не пускал. Тогда девочка начала кричать. Ей на помощь пришла собака, которая в один момент вырвала горло марокканцу.
Кратко об истории создания сборника рассказов И. Бунина «Тёмные аллеи» Иван Бунин жил далеко за пределами Родины, когда приступил к написанию цикла «Тёмные аллеи». Рассказы писались на протяжении восьми лет, захватив период второй мировой войны. В это время вокруг царствовала разруха, хаос, страх, нищета, холод, голод и смерть. В это время для людей главным в жизни было выжить. И помогали им в этом светлые воспоминания молодости, те времена, когда люди были счастливы. Писатель не стал исключением. Он вспоминал самые приятные моменты молодости, радостные встречи и любовь, которая была в его жизни.
Грели душу воспоминания о красоте русской природы. К этому стоит добавить, что автор уже смог переосмыслить прожитые годы и многое понять, разделив жизнь на главное и второстепенное. Всё это и послужило толчком к написанию произведения. Иван Бунин прочитал стихотворение Н. Огарёва «Обыкновенная повесть» и был впечатлён образом тёмных аллей. Они напомнили автору, что уже ничего не вернётся: ни дворянская усадьба, ни уединение под сенью лип, ни спокойная размеренная жизнь. Для автора тёмные аллеи приобрели особый смысл. Аллея — это жизнь конкретного человека, скрытая от посторонних глаз и не всегда понятная для других.
Писатель решил назвать свой цикл рассказов не иначе как «Тёмные аллеи». Объединяет их тема любви, страсти и тёмных инстинктов. Экранизации В 1991 году на киностудии «Мосфильм» вышел художественный фильм «Тёмные аллеи», снятый по мотивам произведений И. Картина снята кинорежиссёром Вячеславом Богачёвым. Аудиокнига Мы старались для вас! Поделитесь с друзьями, если понравилось! Пётр Мышак Контент менеджер. Создатель, администратор сайта knIQ.
Чеховым, до этого переписывались. К этому же времени относятся его знакомства с Миррой Лохвицкой, К. Бальмонтом, В. В 1890-х путешествовал на пароходе «Чайка» «барк с дровами» по Днепру и посетил могилу Тараса Шевченко, которого любил и много потом переводил. Брак был непродолжительным, единственный ребёнок умер в 5-летнем возрасте 1905.
С 1906 года Бунин сожительствует гражданский брак оформлен в 1922 году с Верой Николаевной Муромцевой, племянницей С. Муромцева, председателя Государственной думы Российской империи 1-го созыва. В лирике Бунин продолжал классические традиции сборник «Листопад», 1901. В рассказах и повестях показал подчас с ностальгическим настроением оскудение дворянских усадеб «Антоновские яблоки», 1900 , жестокий лик деревни «Деревня», 1910, «Суходол», 1911 , гибельное забвение нравственных основ жизни «Господин из Сан-Франциско», 1915 , резкое неприятие Октябрьской революции и власти большевиков в дневниковой книге «Окаянные дни» 1918, опубликована в 1925 ; в автобиографическом романе «Жизнь Арсеньева» 1930 — воссоздание прошлого России, детства и юности писателя; трагичность человеческого существования в повести «Митина любовь», 1924, сборнике рассказов «Тёмные аллеи», 1943, а также в других произведениях, замечательных образцах русской малой прозы. Перевёл «Песнь о Гайавате» американского поэта Г.
Впервые была напечатана в газете «Орловский вестник» в 1896 г. В конце того же года типография газеты издала «Песнь о Гайавате» отдельной книгой. В апреле-мае 1907 г.
Порой взрослые не выдерживают и срываются, а дети затевают обиду. И художник делится воспоминаниями о девушке, которую он знал ещё с её детства. Они встретились снова весной в Одессе, после чего между ними зародились нежные чувства. Она небольшая по объёму, но я читала её около двух с половиной недель. Сюжет меня не цеплял, не трогал за душу. Порой было скучно, и я уже хотела забросить чтение "Деревни". В итоге пришлось дополнительно читать краткий пересказ в интернете, чтобы прояснить картину. Печальный конец...
Бунин - первый русский Нобелевский лауреат, создатель эталонной, если можно так выразиться, прозы - "парчовой прозы", по точному определению В. В настоящем издании собрана проза Бунина от "Маленького романа" до книги "Темные аллеи", все рассказы которой, по словам самого автора, "только о любви, о ее "темных" и, чаще всего, очень мрачных и жестоких аллеях".
«Время моей любви, несчастной, обманутой…» Иван Бунин
Читать все произведения, стихи Ивана Алексеевича Бунина. Жена Бунина, Вера Муромцева, говорила, что сам Бунин, которому на момент написания рассказа «Чистый понедельник» было уже 73 года, называл его своим лучшим произведением. Урок по рассказу Бунина И.А. "Кавказ" в 8 классе. Перу Бунина принадлежит лишь четыре больших произведения: повести «Деревня», «Суходол» и «Митина любовь», а также роман «Жизнь Арсеньева» (после его выхода писателю была присуждена Нобелевская премия). Читайте краткое содержание и слушайте онлайн короткий аудио рассказ Ивана Алексеевича Бунина "Страшный рассказ", Париж 1926 г. Рассказ о странном убийстве старой француженки, приглядывавшей за большим домом. Говоря о королях коротких рассказов, нельзя пройти мимо рассказов Ивана Алексеевича Бунина.
Все пересказы по алфавиту
- бунин короткие рассказы | Дзен
- Читаем рассказы Ивана Бунина
- Get notified when your favorite stories are updated
- Рассказы Ивана Бунина. Список произведений
- бунин короткие рассказы | Дзен
- Выбор читателей:
«Чистый понедельник»
- Иван Бунин - Подснежник- читает - Miliza
- Из рассказов бунина
- История создания и время написания
- 10 самых известных произведений Ивана Алексеевича Бунина
- Короткие стихи Бунина Ивана Алексеевича
- 10 самых известных произведений Ивана Алексеевича Бунина
Иван Бунин «Тёмные аллеи». Обзор сборника рассказов
Бунин тема любви. Бунин и. Анализ рассказов и а Бунина. Тёмные аллеи анализ произведения.
Творчество Бунина темные аллеи. Темные аллеи рассказ. Рассказ господин из Сан Франциско.
Рассказ Бунина господин из Сан-Франциско. Рассказ Бунина господин из Санкт Франциско. Рассказы Бунина.
Обложки книг Бунина. Рассказы Бунина книга. Рассказы Бунина список.
Короткие произведения Бунина. Рассказы Бунина короткие. Сочинение на тему любовь.
Тема рассказа о любви. Сочинение о Бунине. Рассказы Бунина темные аллеи.
Тёмные аллеи Бунин анализ. Рассказ темные аллеи Бунин. Красавица Бунин.
История создания рассказа. Бунин история создания. Бунин Руся история создания.
Рассказ цифры Бунин. Образование Ивана Алексеевича Бунина. Творчество Бунина книги.
Выставка книг Бунина. Лучшие произведения Бунина. Чистый понедельник.
Чистый понедельник Бунина. Рассказ чистый понедельник. Рассказ Бунина чистый понедельник.
Цикл рассказа темной аллеи. Краткий пересказ темные аллеи. Тёмные аллеи Бунин краткое содержание.
Бунин господин из Сан-Франциско. Бунин Сан Франциско. Бунин человек из Сан Франциско.
Господин Бунин. Бунин и его произведения. Бунин темные аллеи книга.
Бунин рассказ темные аллеи слайд. Лапти Бунин. Бунин лапти презентация.
Бунин 11 класс господин из Сан Франциско. Бунин господин из Сан-Франциско иллюстрации.
К этому же времени относятся его знакомства с Миррой Лохвицкой, К.
Бальмонтом, В. В 1890-х путешествовал на пароходе «Чайка» «барк с дровами» по Днепру и посетил могилу Тараса Шевченко, которого любил и много потом переводил. Брак был непродолжительным, единственный ребёнок умер в 5-летнем возрасте 1905.
С 1906 года Бунин сожительствует гражданский брак оформлен в 1922 году с Верой Николаевной Муромцевой, племянницей С. Муромцева, председателя Государственной думы Российской империи 1-го созыва. В лирике Бунин продолжал классические традиции сборник «Листопад», 1901.
В рассказах и повестях показал подчас с ностальгическим настроением оскудение дворянских усадеб «Антоновские яблоки», 1900 , жестокий лик деревни «Деревня», 1910, «Суходол», 1911 , гибельное забвение нравственных основ жизни «Господин из Сан-Франциско», 1915 , резкое неприятие Октябрьской революции и власти большевиков в дневниковой книге «Окаянные дни» 1918, опубликована в 1925 ; в автобиографическом романе «Жизнь Арсеньева» 1930 — воссоздание прошлого России, детства и юности писателя; трагичность человеческого существования в повести «Митина любовь», 1924, сборнике рассказов «Тёмные аллеи», 1943, а также в других произведениях, замечательных образцах русской малой прозы. Перевёл «Песнь о Гайавате» американского поэта Г. Впервые была напечатана в газете «Орловский вестник» в 1896 г.
В конце того же года типография газеты издала «Песнь о Гайавате» отдельной книгой. В апреле-мае 1907 г. Бунину дважды 1903 год, 1909 год присуждалась Пушкинская премия.
Она веселилась, а начальница гимназии ругала ее за неподобающее поведение. Оля рассказала, что прошлым летом ее совратил друг отца, 56-ти летний Малютин — брат начальницы школы. Девушка завела роман с казачьим офицером, но не любила его. Оля рассказала ему про свою связь с Малютиным, и от ревности офицер убил ее на вокзале прямо у всех на глазах. После смерти Оли начальница школы каждый праздник приходит на могилу девушки. Странная немолодая дама живет в своем воображаемом мире. Сидя у могилы, она вспоминает, как Оля хвасталась своим легким дыханием, которое якобы привлекает мужчин. А теперь ее дыхание рассеяно в ветре, небе — повсюду… 3. Окаянные дни «Окаянные дни» — книга тяжелая, настроение от нее становится мрачным, потому что она носит траурные цвета.
Книга написана в форме записей дневника, автор делится своими впечатлениями и наблюдениями о событиях, произошедших в Москве во время гражданской войны — с 1 января 1918 по январь 1920 г. Автор не был в восторге от того, что творилось вокруг, и от будущего ожидал еще нечто более ужасное. Бунин с иронией описывает, как ввели новый стиль исчисления времени. Заметки и наблюдения Ивана Бунина от событий в России можно прочитать в книге «окаянные дни». Жизнь Арсеньева Алексей Арсеньев был рожден в отцовской усадьбе в 70-х годах. Все свое детство он провел на лоне природы, летом перед его взором расстилались цветы и травы, зимой — снежное море без конца и края… Размеренная спокойная жизнь, русские пейзажи сформировали характер Алексея, который никогда не менялся. Его самое яркое детское воспоминание — это поездка в город с матерью и отцом. По дороге обратно домой Алеша увидел странного мужчину, так он впервые узнал о том, что существуют каторжники, убийцы, воры… Интересный факт: книга представляет из себя лирическое биографическое произведение в пяти частях.
Увидав соседа, он изумлялся еще более, радостно таращил глаза и разводил руками, меж тем как кучер в плисовой безрукавке и круглой шапочке с павлиньими перьями останавливал тройку. Останавливал лошадь и отец, слезал с дрожек навстречу вылезавшему из тарантаса толстяку — и начинались бесконечные разговоры. Помещик говорит страшно громко, размахивает руками и все кого-то бранит… Потом над чем-то долго, с мучительным наслаждением хохочет, сотрясаясь всем телом… Отец тоже кричит и тоже хохочет. Помещик становится на подножку тарантаса, накренивая его, с трудом усаживается… Но не проходит и минуты, как сзади опять раздается крик: — Сосед! На минуточку! И опять стоянка, опять разговоры… Утомленная, но счастливая своими хлопотами Джальма сидит у колес и жарко дышит, изредка, с коротким стуком, ловя зубами мух. В небе блестят и кудрявятся белые облака, всюду столько света и радости, как бывает лишь в июне, и все неподвижнее становится воздух к полудню. Два желтых мотылька, как два лепестка розы, беззвучно и однообразно играют над склонившимися в оцепенении колосьями, над цветами и травами, нагретыми зноем. Сладко пахнет васильками. И, щурясь от солнца, Иля в забытьи следит за облаком, похожим на пуделя, которое, медленно тая, плывет по светозарной сини неба, прислушивается, как сипят в траве кузнечики, а над головою на тысячу ладов сонно звенит жалобными дискантами воздушная музыка насекомых, неумолчно воспевающих дали, млеющие в мареве зноя, радость и свет солнца, беспричинную, божественную радость жизни… Наговорившись, отец гонит лошадь шибко, и дрожки прыгают и несутся под изволок, к какому-то широкому логу среди степных косогоров. За этим логом следует подъем на покатую гору, залитую зелеными овсами, а с горы открывается вид на новый, еще более широкий и разлатый лог. Тут были заливные болотистые лужки, и мелкая степная речка, извивавшаяся по ним, делала много широких затонов, густо заросших зелеными щетками куги. Оттого, что горизонт был со всех сторон замкнут этими похожими на ржаные хлебы косогорами, глухо было тут на редкость, но какая милая, своеобразная жизнь, жизнь куличков, бекасов и диких чирков, чувствовалась в тишине и глуши этих мелких затонов! И вдруг дребезжание сразу обрывается. Под горою ветерок спадает. Солнце печет, колеса шуршат в густой, насыщенной водой траве. Пресно пахнет теплым илом, разогретой кугою; белая как снег рыбалка неожиданно вырывается из кочкарников и сверкает в воздухе острыми крыльями… А вот и болото — серебристо-зеркальные затоны с островками тонколистой осоки… Не спуская с них глаз, отец передает Иле вожжи, осторожно слезает с дрожек и, скинув ружье, торопливо, но бесшумно направляется к ним. Длинные сапоги его тонут в мягких кочкарниках, серебристые пузыри болотного газа остаются в его следах, отпечатывающихся в бархатистой и влажной траве… От солнца и блеска воды светло так, что больно смотреть. И Джальма, быстро оглянувшись, вдруг — бултых в воду и, наслаждаясь прохладой, медленно плывет к затону, к камышам. Из воды видна только ее вытянутая прилизанная голова с опущенными ушами и длинный хвост, который плывет за ней, как чужой, как палка. Потом и голова и хвост заворачивают в камыши, отец входит по колена в воду и тоже скрывается в камышах. Проходит десять, двадцать минут напряженного молчания… Где-то далеко раздается тяжкий, глухой выстрел… Весь встрепенувшись, пристально глядит Иля вперед, но за камышами ничего не видно. В камышах что-то осторожно попискивает и булькает; по широкой луже недалеко от дрожек, извиваясь, проплывает уж; перламутрово-голубые стрекозы с треском распускают длинные стеклянные крылышки, вылетая из горячей травы, а высоко в небе медленно вырастает и вытягивается большое белоснежное облако… Вот оно приняло образ сказочного исполина, а из затона, в котором, углубляя его, ярко светит отражение этого исполина, что-то глухо, угрюмо и жалобно ухнуло… Ухнуло и выжидательно замолчало… — Бычки! Воображение мгновенно создает образ какого-то фантастического существа, одного из тех страшных подводных жителей, что глубоко скрываются в болотах и только изредка высовывают свои лобастые рогатые головы с выпученными глазами на свет Божий. Что, если выглянет такой бычок именно теперь, в этот безмолвный час знойного полдня? И, косясь на затон, Иля не замечает, что картуз его съехал на затылок, что комары облепили ему потную шею и руки и что ослепительно жаркое солнце бьет прямо в лицо… Вдруг раздается кашель. Иля вздрагивает и мгновенно возвращается к действительности. Отец идет, по пояс мокрый, хлюпает тяжелыми сапогами, налитыми болотной водой. Да ведь это жучки! Водяные жучки! Отец раскраснелся, расстегнул ворот рубахи, лицо у него доброе и оживленное. Подойдя к дрожкам, он бросает Иле убитого чирка, и, мгновенно забыв о бычках, Иля с жадностью ловит его на лету. Чирок еще теплый! Головка с закатившимися глазами, подернутыми белесою пленкой, бессильно падает на радужный зобик, брюшко в запекшейся крови… Но как оно славно пахнет тиной и порохом! И Джальма вылезает из осоки тоже веселая и удовлетворенная. Глаза безумные, с длинного красного языка льет слюна, белая атласная шерсть вся прилизана, уши висят, ноги в иле, — точно в черных чулках… Мокрые блестящие шины колес снова шуршат по бархатной сочной траве, изредка врезываясь в воду и разбрасывая во все стороны светлые длинные брызги. Лужи, в которых золотыми полосами то там, то здесь резко вспыхивает жаркий солнечный блеск, мелькают перед глазами… Из куги то и дело с жалобными стонами вырываются кулички… Потом мягкий кочкарник сразу обрывается, — дрожки снова трещат по дороге, убегающей в гору… Ах, когда Иля вырастет, он будет самым счастливым человеком в мире! Он поселится на хуторе, будет жить только охотой, будет каждый день чистить кирпичом и промывать свое ружье, будет варить себе кулеш, спать возле порога дома на войлоке, а просыпаться еще в ту пору, когда едва-едва брезжит зелено-серебристый рассвет… Но и теперь чудесно. Дышит Иля чистым полевым ветром, слушает хохлатых жаворонков, распевающих над полями, в облаках, в бесконечном просторе… Степь вокруг, куда ни кинь взор, зеленая, ровная, вольная. И ни души в степи, ни кустика, ни деревца, — только далеко впереди машет, как утопающий руками, чья-то мельница. Должен сказать тебе: ты большой шалун. Когда что-нибудь увлечет тебя, ты не знаешь удержу. Ты часто с раннего утра до поздней ночи не даешь покоя всему дому своим криком и беготней. Зато я и не знаю ничего трогательнее тебя, когда ты, насладившись своим буйством, притихнешь, побродишь по комнатам и наконец подойдешь и сиротливо прижмешься к моему плечу! Если же дело происходит после ссоры и если я в эту минуту скажу тебе хоть одно ласковое слово, то нельзя выразить, что ты тогда делаешь с моим сердцем! Как порывисто кидаешься ты целовать меня, как крепко обвиваешь руками мою шею, в избытке той беззаветной преданности, той страстной нежности, на которую способно только детство! Но это была слишком крупная ссора. Помнишь ли, что в этот вечер ты даже не решился близко подойти ко мне? Конечно, ты хотел, после всех своих преступлений, показаться особенно деликатным, особенно приличным и кротким мальчиком. Нянька, передавая тебе единственный известный ей признак благовоспитанности, когда-то учила тебя: «Шаркни ножкой! И я понял это — и поспешил ответить так, как будто между нами ничего не произошло, но все-таки очень сдержанно: — Покойной ночи. Но мог ли ты удовлетвориться таким миром? Да и лукавить ты не горазд еще. Перестрадав свое горе, твое сердце с новой страстью вернулось к той заветной мечте, которая так пленяла тебя весь этот день. И вечером, как только эта мечта опять овладела тобою, ты забыл и свою обиду, и свое самолюбие, и свое твердое решение всю жизнь ненавидеть меня. Ты помолчал, собрал силы и вдруг, торопясь и волнуясь, сказал мне: — Дядечка, прости меня… Я больше не буду… И, пожалуйста, все-таки покажи мне цифры! Можно ли было после этого медлить ответом? А я все-таки помедлил. Я, видишь ли, очень, очень умный дядя… II Ты в этот день проснулся с новой мыслью, с новой мечтой, которая захватила всю твою душу. Только что открылись для тебя еще не изведанные радости: иметь свои собственные книжки с картинками, пенал, цветные карандаши — непременно цветные! И все это сразу в один день, как можно скорее. Открыв утром глаза, ты тотчас же позвал меня в детскую и засыпал горячими просьбами: как можно скорее выписать тебе детский журнал, купить книг, карандашей, бумаги и немедленно приняться за цифры. Но ты замотал головою. Ну пожа-алуйста! Ты задумался. Ну а цифры? Ведь можно же, — сказал ты, опять поднимая брови, но уже басом, рассудительно, — ведь можно же в царский день показывать цифры? Вот завтра или вечером — покажу. Сказал — завтра. Нет, покажи сейчас! Сердце тихо говорило мне, что я совершаю в эту минуту великий грех — лишаю тебя счастья, радости… Но тут пришло в голову мудрое правило: вредно, не полагается баловать детей. И я твердо отрезал: — Завтра. Раз сказано — завтра, значит, так и надо сделать. И стал поспешно одеваться. И как только оделся, как только пробормотал вслед за бабушкой: «Отче наш, иже еси на небеси…» — и проглотил чашку молока, — вихрем понесся в зал. А через минуту оттуда уже слышались грохот опрокидываемых стульев и удалые крики… И весь день нельзя было унять тебя. И обедал ты наспех, рассеянно, болтая ногами, и все смотрел на меня блестящими странными глазами. Но радость, смешанная с нетерпением, волновала тебя все больше и больше. И вот, когда мы — бабушка, мама и я — сидели перед вечером за чаем, ты нашел еще один исход своему волнению. III Ты придумал отличную игру: подпрыгивать, бить изо всей силы ногами в пол и при этом так звонко вскрикивать, что у нас чуть не лопались барабанные перепонки. В ответ на это ты — трах ногами в пол! Но бабушки-то ты уж и совсем не боишься. Трах ногами в пол! Я пожал плечом и сделал вид, что больше не замечаю тебя. Но вот тут-то и начинается история. Я, говорю, сделал вид, что не замечаю тебя. Но сказать ли правду? Я не только не забыл о тебе после твоего дерзкого крика, но весь похолодел от внезапной ненависти к тебе. И уже должен был употреблять усилия, чтобы делать вид, что не замечаю тебя, и продолжать разыгрывать роль спокойного и рассудительного. Но и этим дело не кончилось. Ты крикнул снова. Крикнул, совершенно позабыв о нас и весь отдавшись тому, что происходило в твоей переполненной жизнью душе, — крикнул таким звонким криком беспричинной, божественной радости, что сам Господь Бог улыбнулся бы при этом крике. Я же в бешенстве вскочил со стула. Какой черт окатил меня в эту минуту целым ушатом злобы? У меня помутилось сознание. И надо было видеть, как дрогнуло, как исказилось на мгновение твое лицо молнией ужаса! И уже без всякой радости, а только для того, чтобы показать, что ты не испугался, криво и жалко ударил в пол каблуками. А я — я кинулся к тебе, дернул тебя за руку, да так, что ты волчком перевернулся передо мною, крепко и с наслаждением шлепнул тебя и, вытолкнув из комнаты, захлопнул дверь. Вот тебе и цифры! IV От боли, от острого и внезапного оскорбления, так грубо ударившего тебя в сердце в один из самых радостных моментов твоего детства, ты, вылетевши за дверь, закатился таким страшным, таким пронзительным альтом, на какой не способен ни один певец в мире. И надолго, надолго замер… Затем набрал в легкие воздуху еще больше и поднял альт уже до невероятной высоты… Затем паузы между верхней и нижней нотами стали сокращаться, — вопли потекли без умолку. К воплям прибавились рыдания, к рыданиям — крики о помощи. Сознание твое стало проясняться, и ты начал играть, с мучительным наслаждением играть роль умирающего. Ой, мамочка, умираю! Но ты не смолкал. Разговор, конечно, оборвался. Мне было уже стыдно, и я зажигал папиросу, не поднимая глаз на бабушку. А у бабушки вдруг задрожали губы, брови, и, отвернувшись к окну, она стала быстро, быстро колотить чайной ложкой по столу. Ой, милая моя бабушка! И бабушка едва сидела на месте. Ее сердце рвалось в детскую, но, в угоду мне и маме, она крепилась, смотрела из-под дрожащих бровей на темневшую улицу и быстро стучала ложечкой по столу. Понял тогда и ты, что мы решили не сдаваться, что никто не утолит твоей боли и обиды поцелуями, мольбами о прощении. Да и слёз уже не хватало. Ты до изнеможения упился своими рыданиями, своим детским горем, с которым не сравнится, может быть, ни одно человеческое горе, но прекратить вопли сразу было невозможно, хотя бы из-за одного самолюбия. Ясно было слышно: кричать тебе уже не хочется, голос охрип и срывается, слёз нет. Но ты все кричал и кричал! Было невмоготу и мне. Хотелось встать с места, распахнуть дверь в детскую и сразу, каким-нибудь одним горячим словом, пресечь твои страдания. Но разве это согласуется с правилами разумного воспитания и с достоинством справедливого, хотя и строгого дяди? Наконец ты затих… V — И мы тотчас помирились? Нет, я таки выдержал характер. Я, по крайней мере, через полчаса после того, как ты затих, заглянул в детскую. И то как? Подошел к дверям, сделал серьезное лицо и растворил их с таким видом, точно у меня было какое-то дело. А ты в это время уже возвращался мало-помалу к обыденной жизни. Ты сидел на полу, изредка подергивался от глубоких прерывистых вздохов, обычных у детей после долгого плача, и с потемневшим от размазанных слёз личиком забавлялся своими незатейливыми игрушками — пустыми коробочками от спичек, — расставляя их по полу, между раздвинутых ног, в каком-то, только тебе одному известном порядке. Как сжалось мое сердце при виде этих коробочек! Но, делая вид, что отношения наши прерваны, что я оскорблен тобою, я едва взглянул на тебя. Я внимательно и строго осмотрел подоконники, столы… Где это мой портсигар?.. И уже хотел выйти, как вдруг ты поднял голову и, глядя на меня злыми, полными презрения глазами, хрипло сказал: — Теперь я никогда больше не буду любить тебя. Потом подумал, хотел сказать еще что-то очень обидное, но запнулся, не нашелся и сказал первое, что пришло в голову: — И никогда ничего не куплю тебе. Я от такого дурного мальчика и не взял бы ничего. Впрочем, это твое дело. Потом заходили к тебе мама и бабушка. И так же, как я, делали сначала вид, что вошли случайно… по делу… Затем качали головами и, стараясь не придавать своим словам значения, заводили речь о том, как это нехорошо, когда дети растут непослушными, дерзкими и добиваются того, что их никто не любит. А кончали тем, что советовали тебе пойти ко мне и попросить у меня прощения. И, переждав, пока пожилая худая горничная, всегда молчаливая и печальная от сознания, что она — вдова машиниста, зажгла в столовой лампу, прибавил: — Вот так мальчик! И мы сделали вид, что совсем забыли о тебе. VI В детской огня еще не зажигали, и стекла ее окон казались теперь синими-синими. Зимний вечер стоял за ними, и в детской было сумрачно и грустно. Ты сидел на полу и передвигал коробочки. И эти коробочки мучили меня. Я встал и решил побродить по городу. Но тут послышался шепот бабушки. Это лишнее. Тут дело не в гостинцах. Но бабушка знала, что делает. И, помолчав, ударила по самой чувствительной струне твоего сердца: — А кто же купит ему теперь пенал, бумаги, книжку с картинками? Да что пенал! Пенал — туда-сюда. А цифры? Ведь уж этого не купишь ни за какие деньги. Впрочем, — прибавила она, — делай как знаешь. Сиди тут один в темноте. И вышла из детской. Конечно, самолюбие твое было сломлено! Ты был побежден. Чем неосуществимее мечта, тем пленительнее, чем пленительнее, тем неосуществимее. Я уже знаю это. С самых ранних дней моих я у нее во власти. Но я знаю и то, что, чем дороже мне моя мечта, тем менее надежд на достижение ее. И я уже давно в борьбе с нею. Я лукавлю: делаю вид, что я равнодушен. Но что мог сделать ты? Счастье, счастье! Ты открыл утром глаза, переполненный жаждою счастья. И с детской доверчивостью, с открытым сердцем кинулся к жизни: скорее, скорее! Но жизнь ответила: — Ну пожалуйста! И на время смолк. Но сердце твое буйствовало. Ты бесновался, с грохотом валял стулья, бил ногами в пол, звонко вскрикивал от переполнявшей твое сердце радостной жажды… Тогда жизнь со всего размаха ударила тебя в сердце тупым ножом обиды. И ты закатился бешеным криком боли, призывом на помощь. Но и тут не дрогнул ни один мускул на лице жизни… Смирись, смирись! И ты смирился. VII Помнишь ли, как робко вышел ты из детской и что ты сказал мне? И дай мне хоть каплю того счастья, жажда которого так сладко мучит меня. Но жизнь обидчива. Я понимаю, что это счастье… Но ты не любишь дядю, огорчаешь его… — Да нет, неправда, — люблю, очень люблю! И жизнь наконец смилостивилась. Неси сюда, к столу, стул, давай карандаш, бумагу… И какой радостью засияли твои глаза! Как хлопотал ты! Как боялся рассердить меня, каким покорным, деликатным, осторожным в каждом своем движении старался ты быть! И как жадно ловил ты каждое мое слово! Глубоко дыша от волнения, поминутно слюнявя огрызок карандаша, с каким старанием налегал ты на стол грудью и крутил головой, выводя таинственные, полные какого-то божественного значения черточки! Теперь уже и я наслаждался твоею радостью, с нежностью обоняя запах твоих волос: детские волосы хорошо пахнут — совсем как маленькие птички. Один, два, три, четыре. Молочная сестра нашего отца, выросшая с ним в одном доме, целых восемь лет прожила она у нас в Луневе, прожила как родная, а не как бывшая раба, простая дворовая. Но недаром говорится, что, как волка ни корми, он все в лес смотрит: выходив, вырастив нас, снова воротилась она в Суходол. Помню отрывки наших детских разговоров с нею: — Ты ведь сирота, Наталья? Вся в господ своих. Бабушка-то ваша Анна Григорьевна куда как рано ручки белые сложила! Не хуже моего батюшки с матушкой. Батюшку господа в солдаты отдали за провинности, матушка веку не дожила из-за индюшат господских. Я-то, конечно, не помню-с, где мне, а на дворне сказывали: была она птишницей, индюшат под ее начальством было несть числа, захватил их град на выгоне и запорол всех до единого… Кинулась бечь она, добежала, глянула — да и дух вон от ужасти! За то-то и меня, грешную, барышней ославили. Мы ли не чувствовали, что Наталья, полвека своего прожившая с нашим отцом почти одинаковой жизнью, — истинно родная нам, столбовым господам Хрущевым! И вот оказывается, что господа эти загнали отца ее в солдаты, а мать в такой трепет, что у нее сердце разорвалось при виде погибших индюшат! Господа за Можай ее загнали бы! Для нас Суходол был только поэтическим памятником былого. А для Натальи? Ведь это она, как бы отвечая на какую-то свою думу, с великой горечью сказала однажды: — Что ж! В Суходоле с татарками за стол садились! Вспомнить даже страшно. Дня не проходило без войны! Горячие все были — чистый порох. Мы-то млели при ее словах и восторженно переглядывались: долго представлялся нам потом огромный сад, огромная усадьба, дом с дубовыми бревенчатыми стенами под тяжелой и черной от времени соломенной крышей — и обед в зале этого дома: все сидят за столом, все едят, бросая кости на пол, охотничьим собакам, косятся друг на друга — и у каждого арапник на коленях: мы мечтали о том золотом времени, когда мы вырастем и тоже будем обедать с арапниками на коленях. Но ведь хорошо понимали мы, что не Наталье доставляли радость эти арапники.