Глава «Роснефти» Игорь Сечин Экономика 23 августа в 11:34 Сечин предложил Путину способ обойти углеродный налог ЕС. Одним из возможных инструментов реализации Стратегии низкоуглеродного развития считается углеродный налог, который может быть введен в России уже в 2028 году.
Что такое углеродный налог. Объясняем простыми словами
| «Зелёное» углеродное ограбление России, или О чём умолчал Чубайс | Введение углеродного налога в ЕС в 2023 г. несет риски для экономики России. |
| Дерипаску разводят на углерод, а он крепчает| Углеродный налог| Контроль экономики| AfterShock.news | Пока углеродный налог коснётся немногих товаров (речь идёт о тридцати кодах товаров европейской товарной номенклатуры). |
| Европейский «углеродный налог» серьёзным образом скажется на российской экономике | Вводить углеродный налог Евросоюз планирует не одномоментно, а постепенно, и российское Минэнерго предпринимает различные усилия, чтобы снизить последствия для нефтяной. |
| Углеродный налог в 2024 году | Пока платить углеродный налог не придется, от производителей "грязной" продукции потребуют предоставлять только отчетность. |
РСПП заявил, что выступает против введения углеродного налога в РФ
— Углеродный налог — просто мера, направленная против российских производителей. В Брюсселе решили перейти от слов к делу и заявили о введении в действие с 2023 года трансграничного углеродного налога. Трансграничный углеродный налог должен заработать в тестовом режиме с 2023 года, а в полной мере сбор будут взимать уже с 2026 года. Он предлагает уже в этом году принять решение по углеродному налогу в России и ввести его в 2023 году. Трансграничный углеродный налог может серьёзно изменить карту отрасли.
Трансграничный углеродный налог в ЕАЭС «больнее» всего ударит по России
Кроме того, необходимо, чтобы налог соответствовал правилам Всемирной торговой организации и международным обязательствам ЕС. При подготовке законопроекта Евросоюз провел общественные консультации с представителями стран-импортеров, консультантами и международными организациями, результаты которых вместе с предварительным вариантом законопроекта будут опубликованы в первой половине 2021 года, введение налога запланировано на 2022 год. Распространение коронавирусной инфекции никак не поменяло планы Евросоюза по введению углеродного налога на импорт — при восстановлении после кризиса ожидается рост спроса на энергопотребление и углеродоемкие продукты — соответственно, для предотвращения экстенсивного выхода из кризиса с использованием привычных технологий необходимы внешние стимулы, одним из которых станет углеродный налог. Новости о введении трансграничного углеродного налога привлекли много внимания, поскольку последствия от введения налога затронут все звенья производственно-сбытовых цепочек — их ощутят компании из разных секторов экономики как в ЕС, так и за его пределами. Данная система установила серьезные ограничения главным образом на предприятия, производящие сталь и химическую продукцию, поставив их в невыгодное положение по сравнению с дешевыми импортными производителями, которые все это время не соблюдали столь высокие экологические стандарты. Налог может быть расценен как протекционистский инструмент: если, как предполагается, он будет рассчитываться исходя из углеродоемкости товара, он будет дискриминировать иностранных товаропроизводителей с большей углеродоемкостью производства, что не соответствует принципам ВТО в частности, принципу наибольшего благоприятствования, предусматривающему равное отношение к одинаковым товарам внешних и отечественных производителей: сравнение по принципу углеродоемкости принципами ВТО не предусматривается. Кроме того, европейское регулирование предполагает бесплатное распределение квот на выбросы для целого ряда товаров, произведенных в ЕС, в том числе стали и цемента, — при сохранении этого принципа введение углеродного налога на импорт будет явным протекционизмом. В результате можно ожидать начала тарифных войн и возникновения противоречий с международным торговым законодательством.
Учитывая размер европейского рынка, введение налога усилит давление на компании и правительства по всему миру, вынуждая все больше стран принимать дополнительные меры по ограничению выбросов и разработке собственного законодательства. Позиция Евросоюза по данному вопросу такова, что компании-импортеры из стран с собственными схемами углеродного ценообразования, таких как Австралия, Канада или Япония, могут быть освобождены от данного сбора, если их правительства заключат новые торговые соглашения с ЕС или пересмотрят существующие. Чтобы определить, на каких отраслях дополнительное налоговое бремя скажется наиболее сильно, можно обратиться к существующей в Европе системе торговли квотами. Наиболее углеродоемкими являются горнодобывающие и нефтегазовые отрасли, а также металлургическая, химическая и целлюлозно-бумажная промышленность. Изменение структуры европейского рынка перераспределение долей нанесет наибольший ущерб странам с сырьевой экономикой, имеющим большую долю экспорта углеродных товаров в Европу. Влияние на российский экспорт Одной из наиболее пострадавших от введения трансграничного углеродного налога стран может стать Россия, для которой ЕС — ключевой рынок сбыта. Но при этом в Китае существуют внутренние механизмы по ограничению выбросов, аналогичные EU ETS, что дает стране конкурентное преимущество перед Россией, которая только разрабатывает углеродное законодательство: на текущий момент соответствующий законопроект находится на стадии обсуждения в правительстве.
Стратегия сокращения выбросов в России В 2020 году Минэкономразвития разработало Стратегию долгосрочного развития России до 2050 года с учетом Парижского соглашения. Стратегия имеет два основных сценария низкоуглеродного развития: базовый, который принят за основу, и интенсивный. Стратегией предусмотрено создание правовой основы и методологической базы для технологической трансформации экономики, введение национального регулирования выбросов парниковых газов и создание системы климатического мониторинга. Кроме того, в правительстве обсуждается законопроект об углеродном регулировании, который предполагает в том числе субсидирование внедрения низкоуглеродных технологий, введение мониторинга выбросов парниковых газов и верифицируемой углеродной отчетности для компаний. Аналитики KPMG считают, что при пессимистичном сценарии и введении углеродного сбора с 2022 года суммарные потери экспортеров лишь в первый год составят 3,6 млрд евро. Далее налоговый сбор будет ежегодно увеличиваться и в 2030 году составит 8,2 млрд евро. Снижение рентабельности продаж и обострение конкурентной борьбы на европейском рынке изменят конъюнктуру европейского рынка сбыта и могут негативно повлиять на российский экспорт в Европу.
Вполне определенные функционеры из нашей делегации на переговорах морочат мозги нашим корпорациям из РСПП, что, как только будут приняты правила 6 статьи ПКС, у России появится возможность продавать права на выбросы парниковых газов по проектам, сокращающим выбросы парниковых газов в России. И вот уже А. Господа, продавать-то уже нечего. С помощью Дохийской поправки к Киотскому протоколу и Парижскому соглашению Россию превратили в покупателя прав на выбросы парниковых газов. В продолжение вышеизложенного «климатического» процесса, действующий спецпредставитель президента РФ по климату Руслан Эдельгериев инициировал Указ Президента РФ 04. Но в России законодательно установлено ограничение прав на выбросы парниковых газов на уровне 1990 года в объеме чуть выше 3 млрд тонн в год Законом о ратификации Киотского протокола. И правительство не вправе ограничивать законодательно установленный объем прав на выбросы, как и то, что правительству РФ никто законодательно не передавал полномочия по регулированию объема прав на выбросы на территории РФ. Возникает вопрос к руководству РФ: вы осознаете, что подписываете и ратифицируете?
Китай — к 2060 году. В России, даже по минимальным оценкам, превышение объемов поглощения над объемами выбросов составляет свыше 4 млрд тонн в эквиваленте СО2. Зачем МПР эти «рекомендации» навязывает нашим регионам? С одной стороны, со своим более чем равновесным балансом, который упорно страны ЕС не хотят признавать, зачем России брать на себя обязательства по сокращению выбросов? С другой стороны, существуют два основных вопроса, ответы на которые более 25 лет скрываются в России и которые позволяют понять шулерство в России вокруг углеродного регулирования. Первый вопрос — кому принадлежат права на выбросы парниковых газов и второй — сколько стоят эти права? Согласно Конституции РФ, права на выбросы парниковых газов, соразмерные объемам поглотительного ресурса территорий юрисдикции страны, как природный ресурс принадлежат гражданам России. В конце 1990 годов в одной из иностранных разработок систем регулирования выбросов парниковых газов для стран рассматривался механизм, когда объем прав на выбросы страны распределялся между гражданами.
А предприятия, которым нужны эти права для производства энергии или выпуска каких либо товаров, выкупали эти права у граждан в объеме своих фактических выбросов парниковых газов. Подобный подход вытекает из системы рентных платежей гражданам за пользование природными ресурсами, которые существуют в ряде стран. Если распределить права на выбросы парниковых газов среди граждан России, то каждому гражданину достанется минимальный объем прав на выбросы в размере около 38 тонн СО2-эквивалента в год. Допустим, что половину мы выделим нашим союзникам, армии, флоту и другим госструктурам. Тогда каждому гражданину останутся права на выбросы парниковых газов в размере 19 тонн в год.
Ниже представлен размер углеродного налога в разных странах за тонну выбросов СО2: Источник: Наглядно видно, что в странах ЕС самая высокая налоговая нагрузка на предприятия. Основные цели, которые преследует введение углеродного налога: Снижение экономической выгоды от производства с использованием энергии от сжигания углеродного топлива. Стимулирование развития «зеленой» энергетики на основе ВИЭ. Формирование фондов на борьбу с глобальным потеплением и его последствиями. Помимо углеродного налога, существуют и другие механизмы, преследующие те же цели, например, системы торговли квотами ETS - emissions trading system с установлением границы выбросов. Углеродный налог в России В России углеродный налог на данный момент отсутствует, но Министерство природных ресурсов и экологии в рамках Парижского климатического соглашения разрабатывает проект по его введению и ведутся дискуссии по его целесообразности. Дело в том, что введение налога существенно скажется на ценах на электроэнергию и тепло, что приведет к росту тарифов для конечных потребителей. Также увеличатся цены на товары металлургических компаний. В конечном итоге все приведет к увеличению инфляции. В 2020 году Минэкономразвития представило Стратегию долгосрочного развития России до 2050 года с учетом Парижского соглашения. Ведется обсуждение законопроекта об углеродном регулировании, субсидировании использования низкоуглеродных технологий, а также ведение углеродной отчетности компаниями. А в 2019 году была представлена стратегия EU Green Deal.
Но по мере того как регулирование будет ужесточаться — что неизбежно, — такие риски возрастут, оговаривается он. Азиатские страны не отказываются от своих целей по достижению углеродной нейтральности, но временные рамки у них намного шире, чем на Западе. Китай хочет достичь ее в 2060 г. Если ориентироваться на опыт ЕС, где введен длительный переходный период до 2026 г. Китайский внутренний рынок углеродных единиц только запустился, ценообразование пока не устоялось. Скорее всего, механизм работы китайского налога будет аналогичен европейскому — с привязкой цены на углерод на внутреннем рынке к условной ставке налогообложения импорта, полагает эксперт. Введение трансграничного регулирования в Китае возможно не ранее чем через 2—3 года после введения европейского трансграничного углеродного налога на базе полученного ЕС опыта, уверена налоговый партнер компании «Технологии доверия» Галина Науменко. Более того, если опираться на предложенный ЕС механизм, режим платности будет введен только через три года, добавляет она. Вероятно, потери от трансграничного углеродного налога Китая будут меньше, чем от его европейской версии, полагает Белоглазова. Во-вторых, Китай и Индия имеют гораздо больше времени, чем ЕС, для адаптации своих компаний к условиям борьбы с углеродным следом, добавляет эксперт. В таких условиях было бы нелогично со стороны законодателей азиатских стран создавать слишком жесткие условия для отраслей своих экономик.
Чубайс предложил ввести в России новый налог
В Брюсселе решили перейти от слов к делу и заявили о введении в действие с 2023 года трансграничного углеродного налога. Углеродный налог — обязательная плата за использование ископаемого топлива: нефти, угля, газа и т. п. Именно сжигание этих продуктов приводит к выделению углекислого газа. Но если ЕС вообще отказался учитывать лес в углеродном налоге, то на что мы сможем рассчитывать, даже предложив новую методику расчета выбросов и их поглощения?
Майоров: вводить на территории РФ углеродный налог нет необходимости
Он предполагает, что производители из стран, у которых нет собственных внутренних механизмов углеродного регулирования в том числе Россия , при ввозе в Евросоюз цемента, удобрений, электроэнергии, железа, стали и алюминия будут обязаны покупать специальные сертификаты. Проще говоря, углеродный налог — это плата за выбросы углеводорода парниковых газов в атмосферу. А сертификаты — это квоты на выбросы газов. CBAM ещё не вступил в силу — необходимо, чтобы его одобрили страны — участницы Евросоюза и Европарламент.
Чем же сможет ответить на этот вызов наша страна? Прежде всего, необходимо указать, что «углеродный налог» является оборотной стороной программы «декарбонизации» мировой экономики.
Руководство Евросоюза поставило целью добиться его климатической нейтральности уже к 2050 году. Для этого необходимо постепенно отказаться от использования угля, нефти и газа в энергетике и перейти на возобновляемые «зеленые» источники энергии. Очевидно, что это приведет к росту издержек европейских производителей, поэтому уравнять их шансы по сравнению с «карбоновыми» конкурентами возможно только за счет административных рычагов, в частности, введения специального налога на импортеров продукции, имеющей высокий «углеродный след» при производстве. Для нашей страны все это вдвойне дурные новости. С одной стороны, Европа, крупнейший рынок для сбыта российских углеводородов, в ближайшие 20-30 лет будет планомерно снижать их потребление.
С другой стороны, искусственно вводятся дополнительные издержки для экспортеров прочей продукции. И это мы говорим только про европейский рынок, хотя в США и КНР тоже подумывают об аналогичных защитных мерах для защиты своего внутреннего рынка и местных производителей. С чем же останется тогда Россия? Дело в том, что «углеродный след» у нас действительно очень большой, на что влияет сочетание сразу нескольких факторов.
При этом в соглашении нет конкретных количественных обязательств по снижению или ограничению выбросов углеродного газа, каждая из стран самостоятельно определяет политику в этой сфере. Его цель — достижение нулевых выбросов парниковых газов к 2050 году. Согласно проекту ТУР, платежи по нему стартуют в 2026 году и начнут действовать в полную силу с 2035 года. Параллельно доля бесплатных разрешений на выбросы для европейских производителей и экспортёров по ежегодной квоте в системе углеродной торговли ЕС с 2026 года начнёт сокращаться на 10 процентов в год, но сохранится до 2035-го. Россия в целом негативно оценивает инициативу ЕС, поскольку большая часть экспорта в Европу — это углеродоёмкие товары. Таким образом, поставщики могут оказаться в уязвимом положении, хотя, по рамочной конвенции ООН об изменении климата, меры по борьбе с изменением климата не должны использоваться для ограничения международной торговли.
Экологи считают, что углеродный налог нужно ввести в отношении предприятий черной и цветной металлургии, производств сельскохозяйственных удобрений и теплоэлектростанций, а в дальнейшем — лесорубов и целлюлозно-бумажной промышленности Как сообщил «Московской газете» директор природоохранных программ «Зеленого патруля» Романа Пукалова, решать экологические проблемы Россия должна самостоятельно, избегая внешнего давления со стороны стран ЕС. Мы сами должны решать проблемы, связанные с выбросами парниковых газов и мероприятиями по их снижению», — считает Роман Пукалов. По словам эколога, глобальные изменения климата в России и мире связаны с парниковыми газами, урегулировать выделения которых возможно с помощью внутреннего углеродного налога: «Все изменения климата связаны с парниковыми газами, которые, как теплица, накрывают планету и меняют движение атмосферных воздушных масс и океанических течений. Решать проблему нужно именно там, где она создается, а не какими-то таможенными пошлинами от ЕС. Именно поэтому «Зеленый патруль» выступил с такой инициативой.
Минпромторг оценил в полмиллиарда евро потери отечественных нефтехимиков от углеродного налога
Углеродный налог — обязательная плата за использование ископаемого топлива: нефти, угля, газа и т. п. Именно сжигание этих продуктов приводит к выделению углекислого газа. Планы Европейского союза по введению трансграничного углеродного налога помогут улучшить окружающую среду только при должном использовании. Углеродный налог лишит Россию доли на европейском рынке: финансист. Возобновление в ЕC дискуссии о введении пограничного углеродного налога заставило российские власти задуматься об оценке влияния этой меры на экспорт — Минэкономики.
Европа хочет миллиард от России: за что и куда пойдут эти деньги рассказали эксперты
Эксперты рассчитали цену углеродного налога в ЕС для российской экономики Введение трансграничного углеродного налога в ЕС может привести к снижению российского ВВП на 0. Углеродный налог лишит Россию доли на европейском рынке: финансист. Минэкономразвития планирует вернуться к налогу только в том случае, если российские компании не снизят объём выбросов. Введение углеродного налога в ЕС в 2023 г. несет риски для экономики России. Трансграничный углеродный налог должен заработать в тестовом режиме с 2023 года, а в полной мере сбор будут взимать уже с 2026 года. С 2023 в Евросоюзе заработает «углеродный налог».