Нам поступает много вопросов о том, что такое проза, басня, стих для поступления в театральный вуз, как их правильно подбирать и правильно читать?
Поступление в театральное (проза)
Как выбрать программу для поступления в театральный. Лучший ответ про проза для поступления в театральный для девушек дан 06 июля автором Sendik. Педагог по актерскому мастерству Эльдар Тагиев делится с поступающими в Театральные училища и ВГИК, как правильно подобрать прозаические отрывки для успешного п. Тексты для конкурса чтецов "живая классика" материал по литературе на тему Проза отрывок для конкурса читает женщина.
Тексты и психика: что и как нужно готовить для поступления в театральный вуз
Видно, уж тем совсем жить нельзя; их ничто не прельщает, им ничто не мило, ничего не жалко. Ах, что я!.. Да ведь и мне ничто не мило, и мне жить нельзя, и мне жить незачем! Что ж я не решаюсь? Что меня держит над этой пропастью? Что мешает? Ах, нет, нет… Не Кнуров… роскошь, блеск… нет, нет… я далека от суеты… Вздрогнув.
Разврат… ох, нет… Просто решимости не имею. Жалкая слабость: жить, хоть как-нибудь, да жить… когда нельзя жить и не нужно. Какая я жалкая, несчастная. Кабы теперь меня убил кто-нибудь… Как хорошо умереть… пока еще упрекнуть себя не в чем. Или захворать и умереть… Да я, кажется, захвораю. Как дурно мне!..
Хворать долго, успокоиться, со всем примириться, всем простить и умереть… Ах, как дурно, как кружится голова…» Михаил Лермонтов 1814-1841 Герой нашего времени письмо Веры к Печорину «Я пишу к тебе в полной уверенности, что мы никогда больше не увидимся. Несколько лет тому назад, расставаясь с тобою, я думала то же самое; но небу было угодно испытать меня вторично; я не вынесла этого испытания, мое слабое сердце покорилось снова знакомому голосу... Это письмо будет вместе прощаньем и исповедью: я обязана сказать тебе все, что накопилось на моем сердце с тех пор, как оно тебя любит. Я не стану обвинять тебя - ты поступил со мною, как поступил бы всякий другой мужчина: ты любил меня как собственность, как источник радостей, тревог и печалей, сменявшихся взаимно, без которых жизнь скучна и однообразна. Я это поняла сначала... Но ты был несчастлив, и я пожертвовала собою, надеясь, что когда-нибудь ты оценишь мою жертву, что когда-нибудь ты поймешь мою глубокую нежность, не зависящую ни от каких условий.
Прошло с тех пор много времени: я проникла во все тайны души твоей... Горько мне было! Но моя любовь срослась с душой моей: она потемнела, но не угасла. Мы расстаемся навеки; однако ты можешь быть уверен, что я никогда не буду любить другого: моя душа истощила на тебя все свои сокровища, свои слезы и надежды. Любившая раз тебя не может смотреть без некоторого презрения на прочих мужчин, не потому, чтоб ты был лучше их, о нет! Теперь я должна тебе объяснить причину моего поспешного отъезда; она тебе покажется маловажна, потому что касается до одной меня.
Нынче поутру мой муж вошел ко мне и рассказал про твою ссору с Грушницким. Видно, я очень переменилась в лице, потому что он долго и пристально смотрел мне в глаза; я едва не упала без памяти при мысли, что ты нынче должен драться и что я этому причиной; мне казалось, что я сойду с ума... Мой муж долго ходил по комнате; я не знаю, что он мне говорил, не помню, что я ему отвечала... Помню только, что под конец нашего разговора он оскорбил меня ужасным словом и вышел. Я слышала, как он велел закладывать карету... Вот уж три часа, как я сижу у окна и жду твоего возврата...
Но ты жив, ты не можешь умереть!.. Карета почти готова... Прощай, прощай... Я погибла, - но что за нужда?.. Если б я могла быть уверена, что ты всегда меня будешь помнить, - не говорю уж любить, - нет, только помнить... Прощай; идут...
Не правда ли, ты не любишь Мери? Послушай, ты должен мне принести эту жертву: я для тебя потеряла все на свете... У него были припадки, он был иногда беспокоен, плакал и даже пытался раз убить себя. Жизнь его в тюрьме была очень грустная, уверяю вас, но, уж конечно, не копеечная. А всё знакомство-то у него было с пауком да с деревцем, что под окном выросло... Но я вам лучше расскажу про другую мою встречу прошлого года с одним человеком.
Тут одно обстоятельство очень странное было, - странное тем, собственно, что случай такой очень редко бывает. Этот человек был раз взведен, вместе с другими, на эшафот, и ему прочитан был приговор смертной казни расстрелянием, за политическое преступление. Минут через двадцать прочтено было и помилование и назначена другая степень наказания; но, однако же, в промежутке между двумя приговорами, двадцать минут или по крайней мере четверть часа, он прожил под несомненным убеждением, что через несколько минут он вдруг умрет. Мне ужасно хотелось слушать, когда он иногда припоминал свои тогдашние впечатления, и я несколько раз начинал его вновь расспрашивать. Он помнил всё с необыкновенною ясностью и говорил, что никогда ничего из этих минут не забудет. Шагах в двадцати от эшафота, около которого стоял народ и солдаты, были врыты три столба, так как преступников было несколько человек.
Троих первых повели к столбам, привязали, надели на них смертный костюм белые длинные балахоны , а на глаза надвинули им белые колпаки, чтобы не видно было ружей; затем против каждого столба выстроилась команда из нескольких человек солдат. Мой знакомый стоял восьмым по очереди, стало быть, ему приходилось идти к столбам в третью очередь. Священник обошел всех с крестом. Выходило, что остается жить минут пять, не больше. Он говорил, что эти пять минут казались ему бесконечным сроком, огромным богатством; ему казалось, что в эти пять минут он проживет столько жизней, что еще сейчас нечего и думать о последнем мгновении, так что он еще распоряжения разные сделал: рассчитал время, чтобы проститься с товарищами, на это положил минуты две, потом две минуты еще положил, чтобы подумать в последний раз про себя, а потом, чтобы в последний раз кругом поглядеть. Он очень хорошо помнил, что сделал именно эти три распоряжения и именно так рассчитал.
Он умирал двадцати семи лет, здоровый и сильный; прощаясь с товарищами, он помнил, что одному из них задал довольно посторонний вопрос и даже очень заинтересовался ответом. Потом, когда он простился с товарищами, настали те две минуты, которые он отсчитал, чтобы думать про себя; он знал заранее, о чем он будет думать: ему всё хотелось представить себе как можно скорее и ярче, что вот как же это так: он теперь есть и живет, а через три минуты будет уже нечто, кто-то или что-то, - так кто же? Всё это он думал в эти две минуты решить! Невдалеке была церковь, и вершина собора с позолоченною крышей сверкала на ярком солнце. Он помнил, что ужасно упорно смотрел на эту крышу и на лучи, от нее сверкавшие; оторваться не мог от лучей; ему казалось, что эти лучи его новая природа, что он чрез три минуты как-нибудь сольется с ними... Неизвестность и отвращение от этого нового, которое будет и сейчас наступит, были ужасны; но он говорит, что ничего не было для него в это время тяжелее, как беспрерывная мысль: "Что, если бы не умирать!
Что, если бы воротить жизнь, - какая бесконечность! И всё это было бы мое! Я бы тогда каждую минуту в целый век обратил, ничего бы не потерял, каждую бы минуту счетом отсчитывал, уж ничего бы даром не истратил! Он говорил, что эта мысль у него наконец в такую злобу переродилась, что ему уж хотелось, чтобы его поскорей застрелили…» Антон Чехов 1860-1904 Чайка монолог Кости Треплева «Любит - не любит, любит - не любит, любит - не любит...
На душе у меня делалось все тяжелее, я безразлично отозвалась: — Хорошо... Одеваясь в прихожей, он продолжал что-то думать, с милой усмешкой вспомнил стихи Фета: Какая холодная осень! Надень свою шаль и капот... Кажется, так: Как будто пожар восстает... Есть какая-то деревенская осенняя прелесть в этих стихах: «Надень свою шаль и капот... Ах, боже мой, боже мой!
Все-таки грустно. Грустно и хорошо. Я очень, очень люблю тебя... Одевшись, мы прошли через столовую на балкон, сошли в сад. Сперва было так темно, что я держалась за его рукав. Потом стали обозначаться в светлеющем небе черные сучья, осыпанные минерально блестящими звездами. Он, приостановясь, обернулся к дому: — Посмотри, как совсем особенно, по-осеннему светят окна дома. Буду жив, вечно буду помнить этот вечер... Я посмотрела, и он обнял меня в моей швейцарской накидке. Я отвела от лица пуховый платок, слегка отклонила голову, чтобы он поцеловал меня.
Поцеловав, он посмотрел мне в лицо. Воздух совсем зимний. Если меня убьют, ты все-таки не сразу забудешь меня? Я подумала: «А вдруг правда убьют? Я не переживу твоей смерти! Он, помолчав, медленно выговорил: — Ну что ж, если убьют, я буду ждать тебя там. Ты поживи, порадуйся на свете, потом приходи ко мне. Я горько заплакала... Утром он уехал. Мама надела ему на шею тот роковой мешочек, что зашивала вечером, — в нем был золотой образок, который носили на войне ее отец и дед, — и мы перекрестили его с каким-то порывистым отчаянием.
Глядя ему вслед, постояли на крыльце в том отупении, которое всегда бывает, когда проводишь кого-нибудь на долгую разлуку, чувствуя только удивительную несовместность между нами и окружавшим нас радостным, солнечным, сверкающим изморозью на траве утром. Постояв, вошли в опустевший дом. Я пошла по комнатам, заложив руки за спину, не зная, что теперь делать с собой и зарыдать ли мне или запеть во весь голос... Убили его — какое странное слово! И вот прошло с тех пор целых тридцать лет. И многое, многое пережито было за эти годы, кажущиеся такими долгими, когда внимательно думаешь о них, перебираешь в памяти все то волшебное, непонятное, непостижимое ни умом, ни сердцем, что называется прошлым. Весной восемнадцатого года, когда ни отца, ни матери уже не было в живых, я жила в Москве, в подвале у торговки на Смоленском рынке, которая все издевалась надо мной: «Ну, ваше сиятельство, как ваши обстоятельства? Ехали мы туда с ним и его племянником, мальчиком лет семнадцати, тоже пробиравшимся к добровольцам, чуть не две недели, — я бабой, в лаптях, он в истертом казачьем зипуне, с отпущенной черной с проседью бородой, — и пробыли на Дону и на Кубани больше двух лет. Зимой, в ураган, отплыли с несметной толпой прочих беженцев из Новороссийска в Турцию, и на пути, в море, муж мой умер в тифу. Близких у меня осталось после того на всем свете только трое: племянник мужа, его молоденькая жена и их девочка, ребенок семи месяцев.
Но и племянник с женой уплыли через некоторое время в Крым, к Врангелю, оставив ребенка на моих руках. Там они и пропали без вести. А я еще долго жила в Константинополе, зарабатывая на себя и на девочку очень тяжелым черным трудом. Потом, как многие, где только не скиталась я с ней! Девочка давно выросла, осталась в Париже, стала совсем француженкой, очень миленькой и совершенно равнодушной ко мне, служила в шоколадном магазине возле Мадлэн, холеными ручками с серебряными ноготками завертывала коробки в атласную бумагу и завязывала их золотыми шнурочками; а я жила и все еще живу в Ницце чем бог пошлет... Была я в Ницце в первый раз в девятьсот двенадцатом году — и могла ли думать в те счастливые дни, чем некогда станет она для меня! Так и пережила я его смерть, опрометчиво сказав когда-то, что я не переживу ее. Но, вспоминая все то, что я пережила с тех пор, всегда спрашиваю себя: да, а что же все-таки было в моей жизни? И отвечаю себе: только тот холодный осенний вечер. Ужели он был когда-то?
Все-таки был. И это все, что было в моей жизни — остальное ненужный сон. И я верю, горячо верю: где-то там он ждет меня — с той же любовью и молодостью, как в тот вечер. Владимир Набоков 1899-1977 Слово Унесенный из дольней ночи вдохновенным ветром сновиденья, я стоял на краю дороги, под чистым небом, сплошь золотым, в необычайной горной стране. Я чувствовал, не глядя, глянец, углы и грани громадных мозаичных скал, и ослепительные пропасти, и зеркальное сверканье многих озер, лежащих где-то внизу, за мною. Душа была схвачена ощущеньем божественной разноцветности, воли и вышины: я знал, что я в раю. Но в моей земной душе острым пламенем стояла единая земная мысль — и как ревниво, как сурово охранял я се от дыханья исполинской красоты, окружившей меня... Эта мысль, это голое пламя страданья, была мысль о земной моей родине: босой и нищий, на краю горной дороги я ждал небожителей, милосердных и лучезарных, и ветер, как предчувствие чуда, играл в моих волосах, хрустальным гулом наполнял ущелья, волновал сказочные шелка деревьев, цветущих между скал, вдоль дороги; вверх по стволам взлизывали длинные травы, словно языки огня; крупные цветы плавно срывались с блестящих ветвей и, как летучие чаши, до краев налитые солнцем, скользили по воздуху, раздувая прозрачные, выпуклые лепестки; запах их, сырой и сладкий, напоминал мне все лучшее, что изведал я в жизни. И внезапно дорога, на которой я стоял, задыхаясь от блеска, наполнилась бурей крыл... Толпой вырастая из каких-то ослепительных провалов, шли жданные ангелы.
Их поступь казалась воздушной, словно движенье цветных облаков, прозрачные лики были недвижны, только восторженно дрожали лучистые ресницы. Между ними парили бирюзовые птицы, заливаясь счастливым девическим смехом, и скакали гибкие оранжевые звери в причудливых черных крапах: извивались они в воздухе, бесшумно выбрасывали атласные лапы, ловили летящие цветы — и кружась, и взвиваясь, и сияя глазами, проносились мимо меня... Крылья, крылья, крылья! Как передам изгибы их и оттенки? Все они были мощные и мягкие — рыжие, багряные, густо-синие, бархатно-черные с огненной пылью на круглых концах изогнутых перьев. Стремительно стояли эти крутые тучи над светящимися плечами ангелов; иной из них, в каком-то дивном порыве, будто не в силах сдержать блаженства, внезапно, на одно мгновенье, распахивал свою крылатую красоту, и это было как всплеск солнца, как сверканье миллионов глаз. Толпы их проходили, взирая ввысь. Я видел: очи их- ликующие бездны, в их очах — замиранье полета. Шли они плавной поступью, осыпаемые цветами.
Важно проводить регулярные тренировки, чтобы улучшить свои навыки и развить свою эмоциональную гибкость. Подбор нужной темпоритмической модели Когда дело касается выбора отрывков из прозы для поступления в театральный, важно учесть не только содержательную сторону текста, но и его темпоритмическую модель. Темпоритмическая модель — это особенности ритма и интонаций, которые присутствуют в тексте и создают определенные эмоционально-экспрессивные оттенки. Вопрос часто возникает: какие отрывки взять для поступления? В таком случае, советуем руководствоваться следующими рекомендациями: Изучите тематику и стиль представления, в которое вы хотите поступить. Это поможет определиться с жанром и характером текста, который будет наиболее подходящим для вашего выступления. Обратите внимание на длину отрывка. Он должен быть достаточно коротким, чтобы не потерять внимание слушателей, но при этом достаточно длинным, чтобы продемонстрировать ваше актерское мастерство. Анализируйте темпоритмическую модель текста. Она должна соответствовать вашему театральному стилю и подходить для вашего типажа. Например, если вы играете роль комичного персонажа, выберите отрывок с живым и быстрым ритмом. Оцените эмоциональную нагрузку текста. Выберите отрывок, который позволит вам продемонстрировать широкий диапазон эмоций — от смеха и радости до грусти и тревоги. Регулярно отрабатывайте выбранные отрывки перед зеркалом или с помощью режиссера. Используйте различные фразировки, интонации и ритмические акценты, чтобы добиться наилучшего эффекта и сделать свое выступление ярким и запоминающимся. Помните, что подбор нужной темпоритмической модели — это еще одна важная задача перед поступлением в театральный. Используйте наши советы, чтобы выбрать подходящие отрывки и продемонстрировать свое актерское мастерство наилучшим образом. Популярные отрывки для поступления При выборе отрывков из прозы для поступления в театральный вуз, важно учитывать не только свои личные предпочтения, но и популярность и известность произведений. Одним из классических вариантов является взять отрывки из произведений Антона Чехова. Его драматургические и прозаические тексты являются основой мировой литературы и широко изучаются в театральных кругах. Еще одним популярным вариантом является выбор отрывков из произведений Федора Достоевского. Его романы и рассказы содержат глубокий психологический контент, который будет интересен актерам и позволит продемонстрировать их актерское мастерство. Современные отрывки из произведений Эдуарда Лимонова или Виктора Пелевина также могут привлечь внимание жюри и показать вашу смелость и оригинальность в выборе литературы. Не стоит забывать и о мировой классике, такой как отрывки из произведений Вильяма Шекспира или Оскара Уайльда. Эти работы уже стали частью глобальной театральной культуры и прекрасно дополнят ваше портфолио. Важно помнить, что выбранные отрывки должны быть интересными и вызывающими эмоции. Они должны позволить вам продемонстрировать свои актерские навыки и способности к передаче эмоций. Также не забывайте о правильном выборе ролей, которые соответствуют вашему типажу и образу. Булгакова Используя отрывки из этого произведения, можно продемонстрировать свою способность к глубокому пониманию текста, интерпретации персонажей и владению языком. Однако, выбирать из множества ярких сцен и диалогов не так просто. Первым шагом нужно определить, какие отрывки лучше всего подходят к выбранной постановке и тому образу актера, который вас интересует. Рассмотрите сюжетные арки и персонажей, которые наиболее сильно вам близки или вызывают эмоциональный отклик. Затем обратите внимание на наиболее выразительные моменты в прозе, такие как монологи, диалоги, эпизоды, в которых происходят сильные эмоциональные или физические действия. Они позволят продемонстрировать вашу актерскую технику и способность оживить персонажа на сцене.
Нелишне познакомить тебя, мой юный Друг, с раэбором стихотворений и основными правилами стихосложения. Это может пригодиться в дальнейшей профессиональной жизни. Но этим мы займемся чуть позже, а сейчас рассмотрим вопрос, как надо работать над прозаическим материалом? Чтецкая программа абитуриента: Проза Выбирать для поступления прозаический отрывок или рассказ — наиболее трудная задача. Литературное наследие зарубежных и русских авторов настолько Обширно, что быстро найти именно тот материал, который «попадет в десятку», очень кропотливая работа. Но не теряйся, это вполне разрешимый вопрос. Его можно решить несколькими путями в зависимости от твоего воспитания, образования и привычек. Путь Первый Прежде всего в спокойной домашней обстановке вспомни, каких авторов вы изучали в школе, и чье творчество тебя наиболее эмоционально затронуло. Возьми листок бумаги и напиши для себя в столбик этих авторов и их произведения. Далей, не торопись, поройся в памяти и вспомни по каждому выписанному произведению те места, которые тебе очень понравились, вызывали в воображении яркие образы и эмоционально воздействовали. Все это также запиши на листке бумаги. Это нужно для того, чтобы ничего не забыть и не перепутать. Ведь вдруг забытый, не прочтенный материал может являться именно тем одним, который максимально раскрывает твою творческую индивидуальность! Далее, перечитай все записанные отрывки из произведений. Для этого собери у себя на столе нужные книги. Если их нет дома, то обратись к друзьям или сходи в библиотеку. Читать подобранный материал можно по мере появления нужных книг и обязательно в спокойной, тихой обстановке, чтобы никто не мешал. Это относится и к басням, и к стихотворениям. Отбери два или три наиболее понравившихся отрывка или рассказа. Отрывок из повести, эссе, романа или большого рассказа должен быть по форме законченным! Толстого «Война и мир», или лирическое отступление о птице-тройке из поэмы Н. Гоголя «Мертвые души». Во всем необходимо соблюдать чувство меры. Отрывок или рассказ не должен быть слишком короткими — на одну минутку, но и не слишком длинными — минут на десять. Самый оптимальный временной период — от трех до пяти минут. Ведь абитуриентов перед педагогами проходит тысячи и, как правило, они больше 1-2 минут не слушают, а некоторых прерывают и через несколько секунд. Это потому, что комиссии сразу становится понятно, гений ли ты или просто хороший человек. Лучше всего выбирать материал из классических произведений. Ведь они отбираются временем, а оно не ошибается, и люди после этого называю эти произведения —: классическими, а авторов — классиками. Но об этом мы с тобой уже беседовали в разделе «Стихотворение». Путь Второй Можно подключить к поиску прозы тех людей, которым доверяешь. Они тебя хорошо знают. Знают, на что способен. Их предложения также надо записать на листок бумаги, а после проделать работу, описанную в Пути Первом. Возможно, что друзья или педагоги по литературе, а может, знакомый родителей профессор филологии посоветуют такой материал, с которым пройдешь сразу с прослушивания на Конкурс! Путь Третий Живешь в городе, где есть театр. Родители согласны с тем, чтобы ты поступал в театральный институт. Если у ник есть знакомый, обязательно хороший актер, то необходимо договориться с ним, чтобы он подготовил с тобой чтецкую программу для поступления. Заодно он вспомнит свое поступление Б институт и расскажет об этом, а также оценит твои актерские способности и, по-дружески, или благословит, или посоветует выбрать другую дорогу в жизни. Этот путь подготовки очень ценен тем, кто идет живое общение между человечком, делающим первые робкие шаги к профессии, и Актером с большой буквы, человеком талантливым и высоко про фессиональным. Путь Четвертый Тебе очень повезло, если ты очень способный к актерскому делу человек и тебя согласился подготовить к поступлению педагог из института, в который поступаешь. Как правило, он сидит в Приемной комиссии, и его голос влияет на принятие Решения комиссии. Но это случается очень редко, но метко. Вернемся к тому моменту, когда отобрал 2-3 прозаических материала. После этого их надо выучить наизусть. Сначала один, а после второй. Этот процесс не должен проходить механически. Ты знаешь произведение, героев, о которых рассказываешь, место, где происходит действие, и множество деталей, описываемых в материале. Но просто знать все это недостаточно. Необходимо очень ярко нафантазировать в своем воображении и героев, которые действуют, и место, где это происходит, так, как будто они самые дорогие и близкие. А может, ты читаешь от первого лица, и все происходит с тобой? Тогда должен так присвоить текст автора, чтобы слушатель поверил, что все, о чем рассказываешь, что описываешь, происходило именно с тобой. Надо не просто говорить, а авторским словом действовать, чтобы слушатель обязательно видел то, о чем рассказываешь. Чтобы он видел картину происходящего. Необходимо разобраться в прозе. Также это относится ко всему чтецкому материалу. Для этого надо определить тему, то есть ответить на вопрос: о чем я читаю? Далее определить идею, мысль прозы — что хочет сказать автор, а вместе с ним и я?
Для поступающих в театральный институт
Подбор прозаического отрывка. Нужна проза или монолог такой не большой для поступления. Отрывки из прозы для поступления в театральный.
Проза в театральный для девушек
Партнерская программа для текстов — вот. А партнерская программа самого видеокурса — вот. Искренне твой,.
Впрочем, я сама узнала всю мелочность, весь разврат тех людей, которые составляют ваше знакомство. Я берегла себя. В то время я встретила в обществе Любимова, вы его знали. Помните его открытое лицо, его светлые глаза, как умен и как чист был он сам! Как горячо он спорил с вами, как смело говорил про всякую ложь и неправду! Он говорил то, что я уже чувствовала, хотя и неясно.
Я ждала от вас возражений. Возражений от вас не было; вы только клеветали на него, за глаза выдумывали гнусные сплетни, старались уронить его в общественном мнении, и больше ничего. Как я желала тогда заступиться за него; но я не имела для этого ни возможности, ни достаточно ума. Мне оставалось только... Так я и сделала. Я видела потом, как вы губили его, как мало-помалу достигали своей цели. То есть не вы одни, а все, кому это нужно было. Вы сначала вооружили против него общество, говорили, что его знакомство опасно для молодых людей, потом твердили постоянно, что он вольнодумец и вредный человек, и восстановили против него его начальство; он принужден был оставить службу, родных, знакомство, уехать отсюда...
Я все это видела, все выстрадала на себе. Я видела торжество злобы, а вы все еще считаете меня той девочкой, которую вы купили и которая должна быть благодарна и любить вас за ваши подарки. Из моих чистых отношений к нему сделали гнусную сплетню; дамы стали явно клеветать на меня, и тайно завидовать; молодые и старые волокиты стали без церемонии преследовать меня. Вот до чего вы довели меня, женщину, достойную, может быть, лучшей участи, женщину, способную понимать истинное значение жизни и ненавидеть зло! Вот все, что я хотела сказать вам и - больше вы не услышите от меня упрека никогда…» Бесприданница монолог Ларисы «Я давеча смотрела вниз через решетку, у меня закружилась голова, и я чуть не упала. А если упасть, так, говорят… верная смерть. Вот хорошо бы броситься! Нет, зачем бросаться!..
Стоять у решетки и смотреть вниз, закружится голова и упадешь… Да, это лучше… в беспамятстве, ни боли… ничего не будешь чувствовать! Подходит к решетке и смотрит вниз. Нагибается, крепко хватается за решетку, потом с ужасом отбегает. Ой, ой! Как страшно! Чуть не падает, хватается за беседку. Какое головокружение! Я падаю, падаю, ай!
Садится у стола подле беседки. Ох, нет… Сквозь слезы. Расставаться с жизнью совсем не так просто, как я думала. Вот и нет сил! Вот я какая несчастная! А ведь есть люди, для которых это легко. Видно, уж тем совсем жить нельзя; их ничто не прельщает, им ничто не мило, ничего не жалко. Ах, что я!..
Да ведь и мне ничто не мило, и мне жить нельзя, и мне жить незачем! Что ж я не решаюсь? Что меня держит над этой пропастью? Что мешает? Ах, нет, нет… Не Кнуров… роскошь, блеск… нет, нет… я далека от суеты… Вздрогнув. Разврат… ох, нет… Просто решимости не имею. Жалкая слабость: жить, хоть как-нибудь, да жить… когда нельзя жить и не нужно. Какая я жалкая, несчастная.
Кабы теперь меня убил кто-нибудь… Как хорошо умереть… пока еще упрекнуть себя не в чем. Или захворать и умереть… Да я, кажется, захвораю. Как дурно мне!.. Хворать долго, успокоиться, со всем примириться, всем простить и умереть… Ах, как дурно, как кружится голова…» Михаил Лермонтов 1814-1841 Герой нашего времени письмо Веры к Печорину «Я пишу к тебе в полной уверенности, что мы никогда больше не увидимся. Несколько лет тому назад, расставаясь с тобою, я думала то же самое; но небу было угодно испытать меня вторично; я не вынесла этого испытания, мое слабое сердце покорилось снова знакомому голосу... Это письмо будет вместе прощаньем и исповедью: я обязана сказать тебе все, что накопилось на моем сердце с тех пор, как оно тебя любит. Я не стану обвинять тебя - ты поступил со мною, как поступил бы всякий другой мужчина: ты любил меня как собственность, как источник радостей, тревог и печалей, сменявшихся взаимно, без которых жизнь скучна и однообразна. Я это поняла сначала...
Но ты был несчастлив, и я пожертвовала собою, надеясь, что когда-нибудь ты оценишь мою жертву, что когда-нибудь ты поймешь мою глубокую нежность, не зависящую ни от каких условий. Прошло с тех пор много времени: я проникла во все тайны души твоей... Горько мне было! Но моя любовь срослась с душой моей: она потемнела, но не угасла. Мы расстаемся навеки; однако ты можешь быть уверен, что я никогда не буду любить другого: моя душа истощила на тебя все свои сокровища, свои слезы и надежды. Любившая раз тебя не может смотреть без некоторого презрения на прочих мужчин, не потому, чтоб ты был лучше их, о нет! Теперь я должна тебе объяснить причину моего поспешного отъезда; она тебе покажется маловажна, потому что касается до одной меня. Нынче поутру мой муж вошел ко мне и рассказал про твою ссору с Грушницким.
Видно, я очень переменилась в лице, потому что он долго и пристально смотрел мне в глаза; я едва не упала без памяти при мысли, что ты нынче должен драться и что я этому причиной; мне казалось, что я сойду с ума... Мой муж долго ходил по комнате; я не знаю, что он мне говорил, не помню, что я ему отвечала... Помню только, что под конец нашего разговора он оскорбил меня ужасным словом и вышел.
Идеально подходит средняя полоска. Но надо помнить, что вертикальная удлиняет фигуру и подходит для не высоких и полных, а горизонтальная полнит и визуально делает фигуру короче. Запомните это и применяйте с умом. Молодым людям с хорошей пропорциональной фигурой подойдёт слегка приталенный верх с длинными рукавами. Это может быть рубашка, водолазка или на худой конец толстовка. Желательно не пёстрых расцветок, и без картинок и надписей на груди. Рубашки «гавайского» типа и майки не подойдут.
Ребятам с не стандартной фигурой надо использовать одежду в полоску, создающую иллюзию гармоничной фигуры. Рекомендации такие же, как и для девушек. Низ - лучше брюки, а не джинсы. Они должны быть свободного покроя, чтобы не выпячивалось ваше мужское достоинство. Демонстрировать его надо девушкам в постели, а на педагогам. Но решать вам. Теперь, хитрость. В одежде важна деталь. Яркая, броская, которой нет у других и которую можно быстро поменять. Шаль, палантин, шарф или пояс для девушек.
Галстук, шейный или нагрудный платок для мальчиков. С собой их нужно взять несколько штук и менять в зависимости от того, как одеты другие в вашей десятке. Также, в крайнем случае, можно использовать кофту, свитер и пиджак. Саму одежду не меняйте, особенно на турах. Педагоги могут вас не вспомнить. Причёска должна открывать ваше лицо, особенно глаза. Как говориться, глаза — это зеркало души и основное выразительное средство актера. Для ребят и девчонок. Убирайте с глаз чёлки! Они очень раздражают педагогов в приёмной комиссии.
Откройте шею и уши, если с ними нет явных проблем очень большие или слишком оттопырены. Теперь хитрости. Длинные локоны вдоль лица помогут спрятать большие скулы. Сброшенные вперёд на грудь — короткую шею. Приподнятая на начёсе чёлка — маленький лоб, слегка приспущенная — слишком большой. Заколите волосы в пучок или приберите в хвост если большинство девушек в вашей десятке с распушенными, и наоборот распустите если с короткими. Для ребят. Волосы могут быть любой длинны, но не под ноль и не длиннее линии плеч. И ни каких грязных, сальных патл. Волосы должны быть чистыми, причёска приличной и слегка небрежной.
Если все мальчики в вашей группе причёсаны - то слегка взъерошите волосы. Если наоборот, прилижите слегка намочив водой. Делайте это быстро прямо перед входом в аудиторию для прослушивания. Make-up Девушкам. Макияжа почти не должно быть... Он должен быть предельно натуральным. Многие девушки делают на лице боевую раскраску ирокеза. Наложите тон и подчеркните глаза. Затонируйте на лице прыщи и фурункулы. Для вас это всё.
Советую заглянуть в интернет на специализированные сайты за более подробной информацией. Вот теперь вас начнут «пробовать» по полной, но вы не робейте — прорвёмся. На этом этапе происходит самый жёсткий отбор будущих студентов. И к нему надо придти хорошо подготовленным. Здесь надо показать все свои данные, весь природный потенциал: харизму, эмоциональность, органику. Всё на что вы способны и даже больше. На турах, их обычно три, правда могут быть и дополнительные, надо рисковать и идти до конца. Второго шанса может не быть. Надо поразить сознание членов приёмной комиссии, удивить их до глубины души. Как это сделать?
С помощью верно подобранных и очень хорошо прочитанных прозы, стихотворения и басни. Критерий выбора чтецкого материала один, и я в этом убеждён, - он должен быть вам близок по духу и эмоционально вас волновать. Не просто нравиться, а должен вас волновать, волновать до глубины души. И эти переживания должны быть абсолютно искренними. Сделанный по школе с репетитором не прокатит. Вас раскусят. То, что материал деланный, опытные педагоги видят сразу. В комиссии сидят не первый год и за это время навидались разного. Их задача найти алмаз не гранёный, а вы им пытаетесь фальшивую бижутерию втюхать. Пусть отлично сделанную, но не настоящую.
Кому это понравиться? Важно не то, как правильно вы читаете, с акцентами или без, держите люфтпаузу или нет, где ставите ударения. Этому вас научат в училище.
Само собой понравится творчески, другие варианты здесь не рассматриваются. Если вы ему понравились, то учиться вы будете, если нет, то не будете, даже если вы гений. В наборе не существует объективных оценок, все очень субъективно. Вы можете «на ура» пройти у одного мастера и слететь с предварительного конкурса у другого. Поэтому, если у мастера есть театр или спектакли, которые он поставил или в которых играет, постарайтесь их посетить. Вы многое поймете о человеке, который набирает курс. Это нужно не для того, чтобы подделываться под него, а для того, чтобы понимать, на каком языке он разговаривает, близок ли он вам, а может вам вообще не стоит с ним встречаться. Учтите, это очень важно, обучение — это не диплом, если вы попадете не к тому мастеру, то это будет вашей бедой. Педагог очень сильно влияет и не только на сознание, но и на более глубокие процессы, и если это не ваш педагог, то это может сказаться на всей вашей дальнейшей карьере. Но если вы все-таки решились поступать именно к этому мастеру, то постарайтесь чтобы он увидел в вас то, что он ищет в людях, то, что ему близко. Но, несмотря на то, что набор — это очень субъективное дело, в нем все равно есть несколько штампов, которые очень значительны, чтобы их игнорировать, и на которые ориентируются даже самые опытные педагоги. Прежде всего, вы должны быть экстравертом, то есть ваша энергия должна быть направлена вовне, она должна быть яркой, и быстро загорающейся. Интровертов берут очень редко, и должно произойти чудо, чтобы вас заметил мастер и взял. Думаю, что таким глазом сейчас обладает только Фоменко, к остальным поступать будет крайне сложно. Это клише — одно из самых слабых мест в академическом обучении, которое сломало не одну судьбу, как в одну, так и в другую сторону. И стало губительным, как для тех, кто не смог реализовать свой талант, так и для тех, кто зря поступил в театр. Сводится это клише к следующему штампу: среднестатистический клиент театрального вуза — это яркая взрывная личность, не лишенная своеобразия. При этом о яркости часто судится по внешним проявлениям, а о своеобразии — по странностям поведения и нестандартной, яркой внешности. В общем, если вас бог не наградил взрывным темпераментом, то ваши шансы невелики. Что можно посоветовать? Все равно пробовать. Иногда в этом случае помогают некие «масочки» меланхолии, самоиронии, можно немножко поиграть в Печорина. Использовать это надо крайне осторожно, кому-то помогает, а кому-то наоборот. Это единственное что можно посоветовать в этом случае, но мне это не очень нравится. Эта нацеленность на экстравертные проявления существует давно к сожалению, из вступительных туров она постепенно перебралась и на само обучение, но об этом в другой раз , и во многом это результат способа отбора, который не менялся десятилетиями, при котором внутреннюю глубину, присущую более скрытому темпераменту, разглядеть крайне сложно. Сама структура поступления не позволяет этого делать: ты выходишь и выступаешь. Она располагает к эстрадному, яркому существованию, к существованию с подачей, с небольшим плюсом, что в спектакле почти не используется, а в кино и подавно. Другой отрицательной стороной, априори заложенной в читке, является то, что когда читаешь материал, то не проживаешь происходящее сиюминутно, а рассказываешь об уже прожитых тобой событиях, между тобой и происшедшим всегда есть временной зазор. А в театре и в кино ценится умение проживать ситуацию в тот момент, когда она происходит. Это два абсолютно разных игровых состояния. И получается, что мы проводим набор, ориентируясь на эстрадные проявления, которые практически не используются в серьезном театре и кино, и по ним судим о драматическом таланте. Это, по большому счету, близко к гаданию на кофейной гуще. Но другие способы набора театральные вузы не используют, и подозреваю, что в обозримом будущем использовать не будут. Поэтому будем ориентироваться на то, что имеем. И потому, к моему огромному сожалению и к не меньшему сожалению владельцев интровертной личности, их поступления чаще всего заканчиваются в районе 3-го тура. А если он каким-то чудом поступает, то все равно из него будут стараться вылепить экстраверта, и результат будет еще плачевней, обычно его отчисляют с оценкой «профнепригоден». Я пробую менять способы поступления, да и обучения тоже, именно из-за этой проблемы. Я уверен, что мы теряем большое количество талантливых людей из числа интровертов только по причине этого устоявшегося заблуждения. Но это отдельный разговор. Второй штамп, который надо учитывать, — это стереотипные внешние данные. И, несмотря на то, что это стереотипы, с ними все равно приходится считаться. Хотя это грустно, но с этим пока ничего поделать нельзя. Ваша природа не хочет с этим соглашаться, и потому довольно часто ваш репертуар не совпадает с принятыми стереотипами внешних данных. Но лучше этого не делать. Если у вас нет внешности героя, то лучше не читать репертуар героя любовника или героини, сосредоточьтесь на более близком вашим внешним данным материале. Иначе вам придется преодолевать предубеждение, а это по силам только опытному актеру, да и то не всякому. Возьмите что-то характерное, это выгодней и больше будет вам подходить. Если, напротив, у вас внешность героя, то не пытайтесь кривляться и читать от имени Санчо Панса. Это просто невыгодно. Тут надо быть очень объективным, внимательно изучить себя и очень честно ответить на многие вопросы. Учтите, это клише очень сильно влияет на ведущего прослушивание и может сыграть с вами злую шутку. Это не значит, что весь репертуар у вас должен быть героическим или характерным, но основной его тон вы должны определить верно. Это как в кулинарии — есть основное блюдо и десерты с салатами. Вот ваше основное блюдо должно подходить вашим внешним данным. Еще раз уясните: творческий экзамен по мастерству актера — дело субъективное, это надо осознать и ни в коем случаи не отчаиваться при неудачах. Надо внимательно прислушиваться к требованиям, которые предъявляют ведущие конкурс педагоги. Какие вопросы и задания дают, и к ним подготовиться, обычно их не так много, и, если повезет, то вам достанется задание, которое вы уже подготовили. Поэтому сначала, если время позволяет, потусуйтесь среди поступающих, посмотрите, кто что делает, что рассказывают, поймите, как слушают, что просят читать в обязательном порядке, что слушают реже, какие задания дают. Поговорите с теми, кто был на прослушивании, особенно с теми, кто прошел на следующий тур, узнайте у них, что говорили педагоги, какие замечания делали и т. Когда решитесь проходить туры, не старайтесь идти в первых двух десятках. Там обычно фанаты, с ними сложно соревноваться. Идеально 3-я 4-я десятка. В последующих десятках будут торопить, потому что устанут, и могут вас не рассмотреть. Очень влияет, в какой вы десятке идете — если она сильная, то шанс слететь в ней велик, поэтому не идите в десятке с теми, кто проходит в других вузах. И наоборот — идите с теми, кто слетает во всех вузах, — ваши шансы увеличатся. Обычно предварительные прослушивания ведут несколько педагогов. Используйте и это — если вы не прошли у одного, попробуйте пойти к другому. Потому что у педагогов тоже свое субъективное мнение, плюс после каждого прослушивания у вас прибавляется опыт, да и день на день не приходится. Поступать надо во все вузы, даже в те, в которых вы учиться не хотите. Это прибавляет вам опыта, который пригодится для поступления туда, куда вы мечтаете. Учтите, что вкусы у всех разные. Обычно они колеблются в двух диапазонах. Одни требуют яркой игры во время чтения. Другие, чтобы говорили от себя. Что правильно, обсуждать не будем, не это сейчас важно. Ярче всего это противоречие проявляется в баснях: одни любят, чтобы ее прочитали по ролям, показывая животных, другие это категорически не приемлют и воспринимают как кривляние. Я советую иметь два варианта басни. Один вариант, в котором она рассказывается в лицах, и второй, где главным являетесь вы как рассказчик, и самым важным будет ваша позиция. Я вам советую при подготовке басни наблюдать за теми, кто хорошо рассказывает анекдоты. Просите тех, кто умеет это делать, чтобы они вам их рассказывали. И вы заметите, что одни рассказывают, разыгрывая, а другие с каменным лицом, почти не интонируя, но с позицией. При этом и те, и другие вызывают смех и интерес вторые, правда, встречаются реже. Постарайтесь усвоить манеру и тех, и других и использовать это при поступлении. Басня — одно из самых сложных для поступления произведений, поэтому отнеситесь к ней серьезно. Итак, наступил момент, когда вы выбрали и подготовили материал и готовы к приходу на конкурс. Я дам несколько советов о том, что делать на прослушивании, и заодно коснусь проблем выбора и подготовки материала. Итак, вы вышли читать. Чтение очень похоже на знакомство, и в принципе, развивается по тем же законам.
Текст прозы для поступления в театральный
Для поступления на программы актерского и театрального искусства нужно прочитать какой-либо отрывок художественного произведения на прослушивании. Для поступления на программы актерского и театрального искусства нужно прочитать какой-либо отрывок художественного произведения на прослушивании. Прозаический отрывок для поступления в театральный. Аренда видеостудии для съемки видео.