Нильс Бор всемирно известен как один из самых важных учёных 20-го века за его инновационное открытие структуры атомов.
Исторические хроники. Великие умы мира. Нильс Бор
Его главной страстью был футбол, в который он играл в молодом возрасте, исполняя на поле роль вратаря небольшого любительского клуба. Он играл в одной команде со своим родным братом Харальдом, который впоследствии тоже стал академиком — в сфере математики. Больше всего датчанин любил вестерны. Бывало, что по вечерам Бор сетовал своим ученикам на утомлённость, с которыми, между прочим, знаменитый академик до самой старости был в тёплых дружеских отношениях. В такие дни юные студенты заботливо водили своего профессора в кино на сеансы американских кинолент. Бывает, что учёные и академики отличаются недоброжелательностью и отрешённостью. Но только не Нильс Бор! Датчанин обладал неутомимым темпераментом, был добрым и отзывчивым человеком. Многие современники отзывались о Боре как о преданном товарище с прекрасным чувством юмора. Он умел разрядить самую напряжённую обстановку и никогда не чурался общества. О многочисленных шутках датчанина рассказывал и другой знаменитый физик, президент Королевской академии наук, профессор Эрнест Резерфорд, который был одним из учителей Нильса Бора.
Позднее они близко сдружились — до такой степени, что Бор провёл часть своего свадебного путешествия в гостях у Резерфорда. После женитьбы с Маргарет Нёрлдунд Резерфорды и Боры стали дружить семьями. Несмотря на замечательное чувство юмора и добродушие, на публике Бор не чувствовал себя столь же уверенно, как в кругу товарищей. Современники признавались, что Бор настолько смущался во время публичных выступлений, что его речи становились скомканными и непонятными.
Вышеупомянутые принципы стали основой, на которой начала формироваться Копенгагенская школа квантовой механики, также называемая Копенгагенской интерпретацией. Эта школа нашла противников в лице великих ученых, таких как сам Альберт Эйнштейн, который, выступив против различных подходов, в конечном итоге признал Нильса Бора одним из лучших научных исследователей того времени. С другой стороны, в 1922 году он получил Нобелевскую премию по физике за свои эксперименты, связанные с атомной реструктуризацией, и в том же году родился его единственный сын Оге Нильс Бор, который в конце концов учился в институте, которым руководил Нильс. Позже он стал ее директором и, кроме того, в 1975 году получил Нобелевскую премию по физике. Именно в этом контексте Бор определил делящуюся характеристику плутония. В конце того десятилетия, в 1939 году, Бор вернулся в Копенгаген и получил назначение президента Королевской датской академии наук. Вторая мировая война В 1940 году Нильс Бор был в Копенгагене, а в результате Второй мировой войны три года спустя он был вынужден бежать в Швецию вместе со своей семьей, потому что Бор имел еврейское происхождение. Из Швеции Бор отправился в Соединенные Штаты. Там он поселился и присоединился к команде разработчиков Манхэттенского проекта, который произвел первую атомную бомбу. Этот проект осуществлялся в лаборатории, расположенной в Лос-Аламосе, Нью-Мексико, и во время своего участия в этом проекте Бор сменил имя на Николаса Бейкера. Возвращение домой и смерть В конце Второй мировой войны Бор вернулся в Копенгаген, где он снова стал директором Северного института теоретической физики и всегда выступал за применение атомной энергии с полезными целями, всегда добиваясь эффективности в различных процессах. Эта склонность объясняется тем фактом, что Бор осознавал огромный ущерб, который может быть нанесен тем, что он открыл, и в то же время он знал, что этот тип мощной энергии имеет более конструктивную полезность. Итак, с 1950-х годов Нильс Бор посвятил себя проведению конференций, посвященных мирному использованию атомной энергии. Как мы упоминали ранее, Бор не упускал из виду величину атомной энергии, поэтому, помимо защиты ее правильного использования, он также оговорил, что именно правительства должны гарантировать, что эта энергия не используется разрушительным образом. Это понятие было введено в 1951 году в манифесте, подписанном более чем сотней известных исследователей и ученых того времени. Как следствие этого действия и его предыдущей работы в пользу мирного использования атомной энергии, в 1957 году Фонд Форда наградил его премией «Атом для мира», присуждаемой личностям, которые стремились способствовать позитивному использованию этого типа энергии. Нильс Бор умер 18 ноября 1962 года в своем родном городе Копенгагене в возрасте 77 лет. Вклады и открытия Нильса Бора Бор и Альберт Эйнштейн Модель и строение атома Атомная модель Нильса Бора считается одним из его величайших вкладов в мир физики и науки в целом. Он был первым, кто показал атом как положительно заряженное ядро, окруженное вращающимися электронами. Бору удалось открыть внутренний рабочий механизм атома: электроны могут независимо вращаться вокруг ядра. Количество электронов, присутствующих на внешней орбите ядра, определяет свойства физического элемента. Чтобы получить эту модель атома, Бор применил квантовую теорию Макса Планка к модели атома, разработанной Резерфордом, получив в результате модель, которая принесла ему Нобелевскую премию. Бор представил атомную структуру как маленькую солнечную систему. Квантовые концепции на атомном уровне Что привело к тому, что модель атома Бора стала считаться революционной, так это метод, который он использовал для ее достижения: применение теорий квантовой физики и их взаимосвязь с атомными явлениями.
Исполнительный совет фонда состоял из пяти участников, выбранных непосредственно из Датской королевской академии наук. В наше время она всё ещё действует по тем же принципам. Отец Бора Кристиан, физиолог, был частью группы учёных, работающих на Датскую королевскую академию наук. Они встречались каждый вечер в доме Бора, чтобы обсудить свои исследования. Одним из участников был физик Кристиан Кристиансен, который позже контролировал молодого Нильса Бора во время его исследований в Копенгагенском университете. Он был членом исполнительного совета Фонда "Carlsberg" и помог Нильсу получить после защиты докторской диссертации его начальное финансирование исследований, базирующихся в Кембридже и Манчестере, Англия. Когда он преподавал в College of Advanced Technology в Дании, его зарплаты было недостаточно, чтобы сводить концы с концами, поэтому Фонд решил выручить нуждающегося учёного. На веб-сайте Фонда указано: "Бор получал финансирование из Фонда "Carlsberg" каждый год с момента его назначения преподавателем в 1916 году.
Точнее, модель тогда пребывала еще на стадии становления. Опыты по прохождению альфа-частиц через фольгу позволили Резерфорду осознать, что в центре атома располагается небольшое заряженное ядро, на которое приходится едва ли вся масса атома, а вокруг него располагаются легкие электроны. Так как атом электронейтрален, сумма зарядов электронов должна равняться модулю заряда ядра. Заключение о том, что заряд ядра кратен заряду электрона было центральным в этом исследовании, но пока что оставалось неясным. Зато были выявлены изотопы — вещества, имеющие одинаковые химические свойства, но различную атомную массу. Атомный номер элементов. Закон смещения Работая в лаборатории Резерфорда, Бор понял, что химические свойства зависят от числа электронов в атоме, то есть от его заряда, а не массы, что и объясняет существования изотопов. Это стало первым важным достижением Бора в этой лаборатории. Так был сформирован «закон радиоактивных смещений». Далее датский физик сделал ряд более важных открытий, которые касались самой модели атома. Модель Резерфорда-Бора Эту модель также называют планетарной, ведь в ней электроны вращаются вокруг ядра подобно тому, как планеты вокруг Солнца. Такая модель имела ряд проблем. Дело в том, что атом в ней был катастрофически неустойчив, и терял энергию за стомиллионную долю секунды. В действительности же такого не происходило. Возникшая проблема казалась неразрешимой и требовала радикально нового подхода. Здесь и проявил себя датский физик Бор Нильс. Бор предположил, что, вопреки законам электродинамики и механики, в атомах есть орбиты, перемещаясь по которым электроны не излучают. Орбита стабильна, если момент количества движений электрона находящегося на ней равен половине постоянной Планка. Излучение происходит, но только в момент перехода электрона с одной орбиты на другую. Вся энергия, которая при этом высвобождается, уносится квантом излучения. Такой квант имеет энергию, равную произведению частоты вращения на постоянную Планка, или разности между начальной и конечной энергией электрона. Таким образом, Бор объединил наработки Резерфорда и идею квантов, которая была предложена Максом Планком в 1900 году. Такое объединение противоречило всем положениям традиционной теории, и в то же самое время, не отвергало ее полностью. Электрон был рассмотрен как материальная точка, которая движется по классическим законам механики, но «разрешенными» являются лишь те орбиты, которые выполняют «условиям квантования». На таких орбитах, энергии электрона обратно пропорциональны квадратам номеров орбит. Вывод из «правила частот» Опираясь на «правило частот», Бор сделал вывод, что частоты излучения пропорциональны разности между обратными квадратами целых чисел. Ранее эта закономерность была установлена спектроскопистами, однако не находила теоретического объяснения. Теория Нильса Бора позволяла объяснить спектр не только водорода простейшего из атомов , но и гелия, в том числе ионизированного. Ученый проиллюстрировал влияние содвижения ядра и предугадал, как заполняются электронные оболочки, что позволило выявить физическую природу периодичности элементов системе Менделеева. За эти наработки, в 1922 году Бор был удостоен Нобелевской премии. Институт Бора По завершении работ у Резерфорда уже признанный физик Бор Нильс вернулся на родину, куда его пригласили в 1916 году профессором в копенгагенский университет.
Институт Нильса Бора опубликовал снимок с черной дырой, пожирающей звезду
Они помогают клетке двигаться к бактериям и в то же время действуют как сенсорные щупальца, которые определяют бактерию как добычу”, — говорит Мартин Бендикс, руководитель лаборатории экспериментальной биофизики Института Нильса Бора. Нильс Бор родился в семье очень талантливого ученого Христиана Харальда Лаурица Петера Эмиля Бора — крупного физиолога и специалиста по химии дыхания. Нильс Хенрик Давид Бор родился 7 октября 1885 года в Копенгагене, в семье профессора физиологии. Телеграф новостей. Новости. Нильс Хенрик Давид Бор родился 7 октября 1885 года в Копенгагене, в семье профессора физиологии.
Исторические хроники. Великие умы мира. Нильс Бор
Отталкиваясь от формализма квантовой теории, Бор предложил общефилософский «принцип дополнительности» и, вместе с Гейзенбергом, «копенгагенскую интерпретацию» квантовой физики. Бор родился в семье научной отец, профессор физиологии Копенгагенского университета а также политической и финансовой еврейской мать элиты Дании. Его младший брат Харальд стал крупным математиком. Оба брата были еще и крутейшими футболистами. Нильс был вратарем одного из ведущих датских клубов, а Харальд полузащитником. В 1908г.
Харальд играл за сборную страны на Олимпиаде, где Дания получила серебро, уступив в финале англичанам. От своего начала, физика подразумевала бинарность существования: «атом», элементарная частица либо есть, либо нет; третьего не дано. Квантовая механика сняла уверенность в этой казавшейся незыблемой самоочевидности. Согласно предложенной Бором в конце двадцатых годов интерпретации квантовой механики, субатомные частицы вроде электронов существуют в вероятностном «лимбе» наложенных одно на другое состояний, пока взаимодействие с макроскопическим объектом не выбрасывает их в иное, уже настоящее, наблюдаемое существование. Как писал Гейзенберг, «Волна вероятности означала количественное выражение старого понятия «потенция» аристотелевской философии.
Она ввела странный вид физической реальности, который находится приблизительно посредине между возможностью и действительностью. Бор допускал, что непредопределенная редукция квантового состояния может быть связана с проблемой свободы воли. Гейзенберг и Бор в Копенгагене, 1934г. Удивительно, что Бор, при его выраженном интересе к философским аспектам физики, никогда не высказывался о том чуде, в самом центре которого он находился — раскрывающейся познаваемости вселенной. Это тем более удивительно, что его главные собеседники на этом поле не скрывали своего изумленного восхищения как тем познанием, что уже было, так и тем, что творилось на их глазах и ими самими.
Истину, обратная от которой явно нелепа, мы называли "тривиальной". Это была мелкая, неинтересная истина. А вот истине, настолько глубокой, что обратная от нее тоже является или, по крайней мере, кажется такой же глубокой, мы дали название "спиритуальной", так сказать, "духовной" истины. Вот с этими истинами, истинами второго рода, нам больше всего и приходилось сталкиваться в те времена. Честно говоря, мы совсем не возражали против этого.
Теперь таких истин стало намного меньше это естественно, ведь физики всегда стремятся к созданию упорядоченных систем. Но наиболее волнующим в науке является тот период, когда мы имеем дело именно с истинами второго рода... Нильс Бор с супругой у входа в Институт физических проблем. Идет уже третий час беседы. Улыбаясь, Нильс Бор говорит: - Я, вероятно, еще о многом мог бы рассказать, но мне хотелось бы послушать воспоминания нашего уважаемого Капицы.
А я их с удовольствием потом прокомментирую. Петр Леонидович обращается к залу: - Хочу обратить внимание наших молодых физиков на то, как нужно выбирать себе "хозяина" в науке. Нильса Бора привели к Резерфорду те же импульсы, что затем привели к нему и меня. В Резерфорде было что-то непреодолимо привлекательное, как в Шаляпине. Кто хоть раз слышал Шаляпина, стремился вновь и вновь услышать его; всякий, кому посчастливилось говорить с Резерфордом, искал новых встреч с ним.
В то же время он был грубоват, даже резок в обращении с людьми, а главное - не слишком выбирал выражения в разговоре. Я помню, как Чедвик советовал мне то, что я услышу от Резерфорда, не повторять в дамском обществе. Но - и в этом одна из причин привлекательности Резерфорда - он был необычайно добрым и отзывчивым человеком. Вспоминая о Резерфорде, вероятно, следует рассказать и о той самой большой шутке, которую я себе позволил в жизни. Сейчас уже всем известно, что именно я дал Резерфорду прозвище "Крокодил".
И вот, когда в Кембридже для меня была построена лаборатория, я пригласил известного английского скульптора Эрика Гилла и попросил его высечь на фасаде здания барельеф крокодила. Мне казалось,- Капица лукаво улыбается,- что если крокодил будет высечен столь знаменитым художником, то его уже нельзя будет принять за обиду произведение искусства есть произведение искусства. Итак, снаружи здания был барельеф крокодила, а внутри, в вестибюле,- большой барельеф "Резерфорда, кстати говоря, тоже выполненный Гиллом. Резерфорд, конечно, отлично понял шутку. В своей всегдашней грубоватой манере он проворчал Чедвику "Неужели он, Капица, думает, что я такой осел, что не знаю, как он меня называет?
Недавно я получил письмо от одного ученого, который работает над историей Кембриджского университета. Он пишет, что о нашем крокодиле сейчас ходит столько легенд, и притом противоречивых, что все уже окончательно запутались, и просит меня, как человека, причастного к этой истории, восстановить истину. В беседу вступает Нильс Бор - Да, я, естественно, помню эту историю, наделавшую в свое время столько шума. Резерфорд совсем не обиделся. А вот Кембридж буквально взорвался и раскололся на два лагеря консерваторов и радикалов.
Консерваторы считали, что обида, нанесенная Капицей,- это предел обиды, которую один человек может нанести другому, радикалы объявили, что этопредел обиды, которую один человек может снести от другого. Впрочем,- продолжает Бор,- на отношениях между Капицей и Резерфордом случай этот совершенно не сказался. Отношения эти, вообще говоря, были примером отношений, пусть не всегда идеально гладких, но основанных на взаимном понимании и любви друг к другу. В то время Капица подарил мне копию барельефа Резерфорда, сделанную самим скульптором Гиллом, и для меня - это самый дорогой подарок. Записки, записки...
Лавиной идут на сцену записки. В заключение мне хочется сказать лишь несколько слов об отношении Бора к науке. Это большой, широкий, смелый подход, полный жизни, юмора, без всякого, так сказать, религиозного чувства. Вот так люди и делают науку с удовольствием, весело, широко и по-настоящему. Фото А.
Бокова, С.
Но нейтральный «статус» нейтрино и их чрезвычайно малая энергия делают их трудноуловимыми. Тем не менее с помощью изощренных детекторов, улавливающих свет излучения, генерируемого при прохождении частиц через большие баки с водой или в земных глубинах, можно зафиксировать их следы. Есть нейтринный детектор и в Антарктиде — Ice Cube говоря упрощенно, кубокилометр чистейшего льда. Все эти физические приборы позволили говорить о свойствах нейтрино. А это, в свою очередь, поставило на повестку дня вопрос точного определения «веса» частицы, что очень важно для физиков-теоретиков и космологов.
В китайской провинции Сычуань, что у границ с Тибетом, в январе объявили об открытии подземной лаборатории, в которой наряду с темной материей будут искать и нейтрино, порождаемые в глубинах космоса. С его помощью ученые попытаются с максимальной точностью взвесить нейтрино вернее, антинейтрино , образующееся при бета-распаде трития. Количество выделенной энергии, уносимой электроном и нейтроном, хорошо известно, поэтому остаток будет равен массе нейтрино. Точность определения составляет 0,2 электрон-вольт еV. Предполагается строительство детектора NuMass, в котором будет использоваться электронный захват в ядро редкоземельного металла гольмия электрона. Еще одно предложение касается детектора «Птолемей», в котором будет использоваться не газообразный, а твердый тритий на графене.
Это позволит фиксировать большее число распадов. Чувствительность такого эксперимента оценивается в 0,04 eV.
Он был одним из участников создания квантовой механики. Кроме наработок в области физики, Бору принадлежит ряд трудов по философии и естествознанию.
Ученый активно боролся с атомной угрозой. В 1922 году его наградили Нобелевской премией. Детство Будущий ученый Нильс Бор родился в городе Копенгагене 7 октября 1885 года. Его отец Кристиан был профессором физиологии в местном университете, а мать Эллен происходила из состоятельной еврейской семьи.
У Нильса был младший брат Харальд. Родители постарались сделать детство сыновей счастливым и насыщенным. Положительное влияние семьи, и в частности матери, сыграло важнейшую роль в становлении их душевных качеств. Образование Начальное образование Бор получил в Гаммельхольмской школе.
В школьные годы он увлекался футболом, а позже — лыжным и парусным спортом. В двадцать три года Бор стал выпускником Копенгагенского университета, в котором его считали необычайно одаренным физиком-исследователем. За дипломный проект, посвященный определению поверхностного натяжения воды с помощью вибраций водной струи, Нильса наградили золотой медалью от Датской королевской академии наук. Получив образование, начинающий физик Бор Нильс остался работать в университете.
Там он осуществил ряд важнейших исследований. Одно из них было посвящено классической электронной теории металлов и легло в основу докторской диссертации Бора. Нестандартное мышление Однажды к президенту Королевской академии, Эрнесту Резерфорду, обратился за помощью коллега из копенгагенского университета. Последний намеревался поставить своему студенту самую низкую оценку, в то время как тот считал, что заслуживает оценки «отлично».
Оба участника спора согласились положиться на мнение третьего лица, некого арбитра, которым и стал Резерфорд. Согласно экзаменационному вопросу, студент должен был объяснить, как с помощью барометра можно определить высоту здания. Студент ответил, что для этого нужно привязать барометр к длинной веревке, подняться с ним на крышу здания, опустить его к земле и замерять длину веревки ушедшей вниз. С одной стороны, ответ был абсолютно верным и полным, но с другой — он имел мало общего с физикой.
Тогда Резерфорд предложил студенту еще раз попытаться ответить. Он дал ему шесть минут, и предупредил, что ответ должен иллюстрировать понимание физических законов. Через пять минут, услышав от студента, что он выбирает лучшие из нескольких решений, Резерфорд попросил его досрочно ответить. На это раз студент предложил подняться с барометром на крышу, сбросить его вниз, замерять время падения и, воспользовавшись специальной формулой, выяснить высоту.
Этот ответ удовлетворил преподавателя, однако он с Резерфордом не могли отказать себе в удовольствии прослушать остальные версии студента. Следующий способ был основан на измерении высоты тени барометра и высоты тени здания, с последующим решением пропорции. Это вариант понравился Резерфорду, и он с энтузиазмом попросил студента осветить оставшиеся способы. Тогда студент предложил ему самый простой вариант.
Нужно было просто прикладывать барометр к стене здания и делать отметки, а затем сосчитать количество отметок и умножить их на длину барометра.
Содержание
- 1. Система Коперникум
- Бор Нильс. Книги онлайн
- Бор, Нильс — Абсурдопедия
- Кто такой Нильс Бор
- Нильс Бор | Наука | Fandom
Нейтрино доносят до нас сообщения о том, что происходит в глубинах космоса
Нильс Бор, открытия которого, безусловно, изменили физику, пользовался огромным научным и нравственным авторитетом. Датский физик Нильс Бор смог описать современную модель атома благодарю сну о солнечной системе. Телеграф новостей. Новости. Однако мы решили остановить свой выбор на Терлецком — он мог бы произвести своей широкой эрудицией и осведомленностью нужное впечатление на Нильса Бора. Обзор основных научных достижений Нильса Бора, их влияния на развитие физики и научные открытия, которые сделали его выдающимся ученым.
103 года назад Нильс Бор предложил планетарную модель строения атома
Ранние работы Бора легли в основу метода, которым физика живет и по сей день, — когда гипотеза, выдвинутая для объяснения каждого известного факта, исследуется, проверяется, нет ли в ней противоречий, и логическая стройность возникающей теории является главным критерием ее истинности, какой бы странной она при этом ни казалась. Так же создавалась и планетарная модель атома. Казалось бы, как замечательно и красиво! Подобно планетам, вращающимся вокруг Солнца, электроны в атоме Бора вращаются вокруг ядра, — кто будет возражать против такого? Да еще после опытов Резерфорда по рассеянию альфа-частиц на ядрах золота, показавших, что материя в основном сосредоточена в компактных ядрах, расположенных на значительных расстояниях одно от другого. Однако возникает противоречие с классической теорией излучения: вращающийся по орбите электрон должен излучать электромагнитную волну и, следовательно, терять энергию, а в результате — «упасть» на ядро. Решение на первый взгляд просто: надо «запретить» электрону излучать при движении по орбите.
Но это и есть революция естествознания: признание того, что законы микроуровня отличаются от законов мира больших масштабов! В этом нужно убеждать, а значит, подбирать доказательства из опытов по электричеству, магнетизму, спектроскопии и так далее, нужно также пояснить, где простирается граница между микро- и макромирами и как законы микромира перетекают в классические законы. Нильс Бор в своем кабинете. Еще один философский принцип Нильса Бора — Принцип Дополнительности. Возник он, в частности, из попыток описать странное поведение света: то как волны в опытах по дифракции, то как частицы в опытах по фотоэффекту. Свет, таким образом, поддается описанию с помощью двух классических образов, но только абсолютно несовместимых!
И Бор возводит это в принцип: явление должно быть описано с разных сторон, пусть и противоречивым с точки зрения привычных представлений образом.
Праздник Сегодня отмечается День Австралии. Праздник был учрежден в честь начала освоения Зеленого континента европейцами.
В 1788 году, 26 января, капитан Артур Филипп высадился в бухте Сиднея, поднял британский флаг и основал первую колонию — Новый Южный Уэльс. Новое поселение назвали Сидней в честь Томаса Тауншенда, первого виконта Сиднея, секретаря Британской империи в 1784-89 годах, который и отдал приказ отправить флот. На кораблях британского флота, прибывшего в Австралию, находились 192 женщины-заключенные, 564 мужчины, 450 матросов, гражданский и военный персонал, 28 жен и 30 детей.
До 1808 года этот день отмечался как День первой высадки или День Основания. В 1818 году — на 30-летие колонии — губернатор Маккуаэри велел произвести салют из 30 орудий и дал государственным служащим выходной. Вскоре эту традицию переняли банки и многие общественные организации.
В 1888 году все столицы колоний за исключением Аделаиды отпраздновали столетие высадки первого флота как День юбилея, а к 1935 году все штаты страны праздновали 26 января как День Австралии. Герой В канадском городе Брантфорд 26 января 1961 года родился будущий хоккеист Уэйн Гретцки, которому было суждено переписать большинство рекордов североамериканского хоккея.
Модель Бора, предполагающая, что электроны движутся вокруг атомного ядра подобно планетам, обращающимся вокруг звезды, позволила объяснить химические и оптические свойства атомов.
В 1922 году за эту работу Нильс Бор был награжден Нобелевской премией. Опыты по изучению прохождения электрического тока через жидкости, проводимые Фарадеем, дали представление об электричестве как отдельных единичных зарядах. Величины этих зарядов были определены при изучении прохождения электрического тока через газы.
Затея провалилась: студенткой она так и не стала. Зато стала молодой женой Христиана Бора. Довольно скоро в семье, где царили любовь и взаимопонимание, родились двое мальчиков: старший Нильс и младший Харальд. Нильс пронесет через всю жизнь огромную любовь и к семье, и к младшему брату, Харальду, впоследствии также ставшему знаменитым математиком. В будущем у самого Нильса и его жены Маргарет будет шестеро детей, но вместе со счастьем их рождения и воспитанием его постигнет и тяжелейшая трагедия. Вместе со своими давними друзьями — химиком Бьеррумом и хирургом Кивицем — отец будет управлять парусами.
В штормовой непогоде в первое мгновенье никто из них не заметит, как волна, обрушившись на корму, смоет Кристиана, стоящего у руля. Он же, уверенный в своих силах, не сразу позовет на помощь. А в следующее мгновенье будет уже поздно. Отец, бросившись к борту, уже не увидит его в волнах, а яхту моментально отнесет от места происшествия. Друзья еле удержат и отшвырнут Бора, в безумстве рвущегося к воде, а затем часами будут кружить на месте трагедии, веруя, что сейчас раздастся крик мальчика, и они поспешат на помощь. Но в этот вечер Нильс вернется домой один и лишь через семь недель найдет в себе силы произнести поминальные слова, тихо сказав: «...
К моменту произнесения этих слов в 1934 году он уже был всемирно известным ученым. Окончив Копенгагенский университет, в мае 1911 года Нильс защитил докторскую диссертацию по классической электронной теории металлов. В квантовую механику он ввел принцип дополнительности Затем стажировался за границей. А вернувшись в Копенгаген, преподавал в университете, работая над квантовой теорией строения атома и сформировав «принцип соответствия». В 1922 году ему была присуждена Нобелевская премия по физике «за заслуги в изучении строения атома». В квантовую механику он ввел принцип дополнительности, роль которого оказалась столь существенной, что некоторые ученые предлагали назвать квантовую механику «теорией дополнительности» по аналогии с теорией относительности.
На ученых помостах вовсю уже обсуждались его дискуссии с Альбертом Эйнштейном об интерпретации квантовой механики, порой принимающие ожесточенный характер. Хотя сами друг к другу они всегда относились с огромным уважением. В 1933 году усилиями Бора был учрежден специальный Комитет помощи ученым-беженцам.
Голкипер с Нобелевской премией. 12 фактов о гениальном физике Нильсе Боре
На вопрос, понравилось ли ему пиво, Бор хитро ответил: «Главное, что не Tuborg! Поэтому все естественники поддерживают своих благодетелей и пьют только Carlsberg.
Как оказалось, первая остановка — рабочий кабинет Нильса Бора. Классический скромный интерьер: зеленые драпированные стены и коричневая мебель. На одной из стен, при ближайшем рассмотрении — подборка коллективных фото всех сотрудников Института в разные годы.
Видно и самого Бора на каждом фото, вплоть до 1962 года. Моя проводница начала рассказ с того, что денег на институт дал пивовар Карлсберг. Выяснилось, что пивовар был не просто успешный предприниматель, а фанат науки и огромнейшие деньги регулярно жертвовал ученым. При этом, сам очень любил пользоваться научными достижениями в производстве. Сейчас пивоварни Карлсберга назвали бы «инновационными».
Бор стал национальной знаменитостью, как только опубликовал свою теорию и начал участвовать в дебатах по ее защите, и благодаря своему влиянию смог сделать Институт ведущим центром исследований в теоретической физике. В одной из комнат института некоторое время жил немецкий физик Вернер Гейзенберг. В середине 20-х они вместе с Бором в этом самом институте совершали революцию в физике. Именно разговоры и споры с Гейзенбергом подтолкнули Бора к формулированию принципа дополнительности, по которому, в том числе, атом может проявлять себя как частица и как волна. Роль принципа дополнительности была очень велика для физики, Паули всерьез предлагал назвать квантовую механику «теорией дополнительности» по аналогии с теорией относительности.
Знаменитый парадокс кота Шредингера, кстати, появился от желания автора доказать неправоту «копенгагенской интерпретации» Бора. Спорили они на протяжении нескольких дней в ходе одной из all physics stars конференций в 1926 году. Герти рассказывает, что жена Бора была ему невероятно предана и совершенно не обиделась, когда еще в начале карьеры вместо свадебного путешествия муж повез ее в Манчестер к Резерфорду. Кстати, у Бора было 6 детей. Следующим пунктом была Аудитория.
Копенгаген в начале века стал притягивать молодых амбициозных физиков, в основном благодаря репутации Бора, как главного европейского радикала со множеством очень нестандартных идей. Многие из энтузиастов собирались именно в этой аудитории, чтобы полемизировать и оттачивать новую физику — квантовую механику. Бор лично спроектировал черную доску для формул, сделал серию досок, которые поднимаются и опускаются как уступы, чтобы ему не приходилось останавливать повествование для протирания. Ни минуты на ветер!
В 1913 году увидели свет три части статьи Бора «О строении атомов и молекул», которые описывали объединенную квантовую модель атома Бора-Резерфорда. Что любопытно — статья вышла в философском журнале, Philosophical Magazine. С той поры и началось триумфальное шествие Бора по миру физики. Достаточно вспомнить две цитаты о его теории, ставшие классическими. Это было так, точно из-под ног ушла земля и нигде не было видно твердой почвы, на которой можно было бы строить. Мне всегда казалось чудом, что этой колеблющейся и полной противоречий основы оказалось достаточным, чтобы позволить Бору — человеку с гениальной интуицией и тонким чутьем — найти главные законы спектральных линий и электронных оболочек атомов, включая их значение для химии.
Это мне кажется чудом и теперь. Это наивысшая музыкальность в области мысли». Угадали автора? Правильно, кто еще мог говорить о музыкальности мысли, как не великий Альберт Эйнштейн. Любопытно, что одним из тех, кто номинировал Бора на Нобеля в том самом 1922 году, был первый нобелевский лауреат по физике, Вильгельм Конрад Рентген. Сам Бор тоже активно номинировал физиков на премию. Среди его кандидатов — Эйнштейн, Петр Капица целых четыре раза, и все безуспешно , и именно в заслугу Бору можно поставить нобелевскую премию другому нашему выдающемуся физику — Льву Ландау, его Бор номинировал трижды. Еще один любопытный факт: как раз во время получения Нобелевской премии Бор был занят очень важной работой — объяснял периодическую таблицу Менделеева с позиций своей модели атома. Именно за этот труд в 1929 году Бора номинировали и на Нобелевскую премию по химии, но не судьба. Бор прожил после Нобелевской премии сорок лет.
Сорок лет активной научной деятельности он работал на высочайшем уровне все годы жизни — и сорок лет активной общественной деятельности. Можно много рассказывать о его борьбе с нацизмом в том числе и то, что он отверг предложение Гейзенберга помочь Германии с разработкой атомного оружия , о том, как он устраивал жизни бежавших из Третьего Рейха ученых, о том, как он едва ли не первым из ученых еще в 1944 году! Можно написать статью о введенном Бором принципе соответствия, согласно которому наличие переходов между стационарными состояниями, которые сопровождаются излучением, связано с гармоническими компонентами колебания в движении атома, определяющими в классической теории свойства излучения, испускаемого вследствие движения частицы и о том, как он пытался распространить этот принцип и на другие науки, включая биологию.
В то же время успехи последних подготовили открытие той же радиоактивности, осмыслением которой были заняты умы ученых разных стран. В Копенгагене Нильс Бор, постулировавший квантовые скачки электронов, для обсуждения проблем новой физики собирал молодых физиков, среди которых был тогда еще советский физик-теоретик Георгий Гамов. Он предложил элегантное объяснение «выхода» из атомного ядра альфа-частицы представляющей собой ядро гелия. Гамов считал, что частица выходит по «тоннелю», образующемуся под энергетическим барьером. И это предположение оказалось совершенно верным. А при бета-распаде происходит еще более интересный процесс, приводящий к рождению другого элемента. В 1945 году Нобелевскую премию получил швейцарец Вольфганг Паули, один из отцов-основателей современной физики.
Он обратил внимание на высвобождение при бета-распаде не только электрона, но и чрезвычайно легкой частицы, почти не имеющей массы. Уход электрона сопровождается превращением нейтрона в протон и сдвигом атома на одну клетку таблицы Менделеева вправо. Много позже американец Мари Гелл-Ман объяснит суть происходящего: распад сопровождается изменением тройки кварков, в результате появляется свободный электрон и та самая частица. За «открытие» кварков на кончике пера Гелл-Ману присудят Нобелевскую премию, но это случится уже после Паули. История гласит, что Паули как-то пожаловался выдающемуся физику, итальянцу Энрико Ферми, что никак не может подыскать имя нейтральной частице, возникающей при бета-распаде. Недолго думая, Ферми по аналогии с бамбино предложил назвать частицу нейтрино.
135 лет со дня рождения Нильса Бора: лучшие приложения «МЭШ» по физике
| Нильс Бор - биография | Нильс Бор — датский ученый, стоявший у истоков современной физики. |
| Нильс Бор, рокфеллеровские постдоки и рождение квантовой механики | В 1910 году Нильс Бор получил звание магистра университета, через год защитил диссертацию, после чего получил докторскую степень. |
| Новость детально | Нильс Хенрик Давид Бор был датским физиком, который внес основополагающий вклад в понимание атомной структуры и квантовой теории, за что получил Нобелевскую премию по физике в 1922 году. |
| Откройте свой Мир! | В 1939 году Нильс Бор сделал открытие, изменившее мир навсегда. |
| Нильс Бор: деятельность физика – лауреата нобелевской премии | Нильс Бор на знаменитой конференции по теоретической физике в Вашингтоне 26 января 1939 года сообщил об открытии деления урана. |
7 интересных фактов из биографии Нильса Бора
2 Вклад и открытия Нильс Бор. В Копенгагене Нильс Бор, постулировавший квантовые скачки электронов, для обсуждения проблем новой физики собирал молодых физиков, среди которых был тогда еще советский физик-теоретик Георгий Гамов. 2 Вклад и открытия Нильс Бор. В 1955 году Нильс Бор достиг 70-летия, возраста обязательной отставки, и покинул профессорский пост, но остался главой учрежденного института и продолжал работу. Датский физик Нильс Бор внес весомый вклад в развитие теории атомного ядра и ядерных реакций.
Что еще почитать
- Журнал «ПАРТНЕР»
- Новость детально
- Помощь Нильса Бора . Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930–1950 годы
- Нильс Хенрик Давид Бор - РНТБ
- Голкипер с Нобелевской премией. 12 фактов о гениальном физике Нильсе Боре
Немного истории
- Датский физик Бор Нильс: биография, открытия
- Ранние годы и учеба в университете
- Новость детально
- Нильс Хенрик Давид Бор - Биография
- Алексей Чуличков
Бор Нильс. Книги онлайн
При презентации лауреата Сванте Аррениус , член Шведской королевской академии наук, отметил, что открытия Бора «подвели его к теоретическим идеям, которые существенно отличаются от тех, какие лежали в основе классических постулатов Джеймса Клерка Максвелла ». Аррениус добавил, что заложенные Бором принципы «обещают обильные плоды в будущих исследованиях». Бор написал много работ, посвященных проблемам эпистемологии познания , возникающим в современной физике. В 20-е гг. Основываясь на принципе неопределенности Вернера Гейзенберга , копенгагенская интерпретация исходит из того, что жесткие законы причины и следствия, привычные нам в повседневном, макроскопическом мире, неприменимы к внутриатомным явлениям, которые можно истолковать лишь в вероятностных терминах. Например, нельзя даже в принципе предсказать заранее траекторию электрона; вместо этого можно указать вероятность каждой из возможных траекторий. Бор также сформулировал два из фундаментальных принципов, определивших развитие квантовой механики: принцип соответствия и принцип дополнительности.
Принцип соответствия утверждает, что квантово-механическое описание макроскопического мира должно соответствовать его описанию в рамках классической механики. Принцип дополнительности утверждает, что волновой и корпускулярный характер вещества и излучения представляют собой взаимоисключающие свойства, хотя оба эти представления являются необходимыми компонентами понимания природы. Волновое или корпускулярное поведение может проявиться в эксперименте определенного типа, однако смешанное поведение не наблюдается никогда. Приняв сосуществование двух очевидно противоречащих друг другу интерпретаций, мы вынуждены обходиться без визуальных моделей — такова мысль, выраженная Бором в его Нобелевской лекции. Имея дело с миром атома, сказал он, «мы должны быть скромными в наших запросах и довольствоваться концепциями, которые являются формальными в том смысле, что в них отсутствует столь привычная нам визуальная картина». В 30-х гг.
Бор обратился к ядерной физике. Энрико Ферми с сотрудниками изучали результаты бомбардировки атомных ядер нейтронами. Бор вместе с рядом других ученых предложил капельную модель ядра, соответствующую многим наблюдаемым реакциям. Эта модель, где поведение нестабильного тяжелого атомного ядра сравнивается с делящейся каплей жидкости, дало в конце 1938 г. Фришу и Лизе Майтнер разработать теоретическую основу для понимания деления ядра. Открытие деления накануне второй мировой войны немедленно дало пищу для домыслов о том, как с его помощью можно высвобождать колоссальную энергию.
Во время визита в Принстон в начале 1939 г. Бор определил, что один из обычных изотопов урана, уран-235, является расщепляемым материалом, что оказало существенное влияние на разработку атомной бомбы. В первые годы войны Бор продолжал работать в Копенгагене, в условиях германской оккупации Дании, над теоретическими деталями деления ядер. Однако в 1943 г. Оттуда он вместе с сыном Оге перелетел в Англию в пустом бомбовом отсеке британского военного самолета. Хотя Бор считал создание атомной бомбы технически неосуществимым, работа по созданию такой бомбы уже начиналась в Соединенных Штатах, и союзникам потребовалась его помощь.
Интересный факт: 1922 год стал для молодого датчанина, возможно, самым удачным в его жизни. В тот год он не только получил Нобелевскую премию, но и обзавёлся своим первым ребёнком, Оге, который спустя десятки лет тоже получил Нобелевскую премию по физике. Нильс Бор был эксцентричным человеком с неординарным характером.
Этот датчанин был увлечён не только точными науками. Его главной страстью был футбол, в который он играл в молодом возрасте, исполняя на поле роль вратаря небольшого любительского клуба. Он играл в одной команде со своим родным братом Харальдом, который впоследствии тоже стал академиком — в сфере математики.
Больше всего датчанин любил вестерны. Бывало, что по вечерам Бор сетовал своим ученикам на утомлённость, с которыми, между прочим, знаменитый академик до самой старости был в тёплых дружеских отношениях. В такие дни юные студенты заботливо водили своего профессора в кино на сеансы американских кинолент.
Бывает, что учёные и академики отличаются недоброжелательностью и отрешённостью. Но только не Нильс Бор! Датчанин обладал неутомимым темпераментом, был добрым и отзывчивым человеком.
Многие современники отзывались о Боре как о преданном товарище с прекрасным чувством юмора. Он умел разрядить самую напряжённую обстановку и никогда не чурался общества. О многочисленных шутках датчанина рассказывал и другой знаменитый физик, президент Королевской академии наук, профессор Эрнест Резерфорд, который был одним из учителей Нильса Бора.
И когда наши физики поехали в ее главные центры, они и себя показали, и мир посмотрели, и сразу оказались включенными в международное сообщество. Для успешной социализации в науке помимо таланта очень важно еще оказаться в правильном месте и в нужное время. В СССР, после возвращения, они стали лидерами в теоретической физике на многие годы. Первую можно по-простому сформулировать: «Почему Копенгаген? Дания — страна очень маленькая. Лишних средств нет. Университет тогда был один, профессоров физики — два или три на всю страну.
Аспирантов своих они редко готовили, поскольку незачем. Если нет профессорских мест, к чему защищать докторскую диссертацию? Попробуйте теперь представить себе, каким образом, даже будучи самым гениальным из всех профессоров, но в крошечной стране, без каких-либо существенных финансовых или людских ресурсов, вы могли бы создать международный научный центр, не просто конкурирующий с главными центрами великих держав, а доминирующий в мировом масштабе в какой-нибудь важной дисциплине, например в теоретической физике? А Бор ее ставил сознательно? Благодаря своему нейтральному статусу скандинавские страны получили возможность и обязанность стать важной площадкой послевоенного восстановления международного сотрудничества и тем самым получить больший вес в мировой науке. Похожая стратегия помогла и другой скандинавской стране — Швеции — повысить престиж Нобелевских премий до максимума. Они могли в один год присудить премию французу, в другой — немцу, а потом англичанину или американцу.
И тем самым заставить и тех и других признать объективный авторитет своей премии, которого в то время не могло быть у научных премий, присуждавшихся в Германии или Великобритании. Попробуйте теперь представить себе, каким образом, даже будучи самым гениальным из всех профессоров, но в крошечной стране, без каких-либо существенных финансовых или людских ресурсов, вы могли бы создать международный научный центр доминирующий в мировой масштабе С аналогичной целью в 1919 году в Дании создали специальный фонд Раск-Эрстед для финансирования международной активности датской науки. Бор пользовался им — еще до рокфеллеровских грантов — как источником средств, чтобы пригласить нескольких молодых ученых и ассистентов. В первые годы эти ученые приезжали к нему в Копенгаген в основном из других скандинавских и нейтральных стран или из небольших стран Восточной Европы. Потому что не так-то просто было склонить даже молодого и не имеющего постоянной работы ученого, скажем, из Великобритании к идее, что ему стоит поехать в Копенгаген на год или два. В любом случае ему потом пришлось бы продолжать искать работу у себя на родине, в большой стране, в которой Данию если и замечали, то относились свысока, как к не очень важной в науке, провинциальной и не добавляющей престижа академической карьере. Но зато — и этим Бор смог воспользоваться позже — в 1920-х годах Дания стала одним из тех редких нейтральных мест в Европе, где ученые из Англии и Германии могли спокойно встречаться друг с другом, обсуждать научные проблемы на конференциях наравне, как коллеги, и даже сотрудничать, не слишком отвлекаясь на политические трения.
Другим важным фактором, помимо скандинавской нейтральности, стала инфляция и экономические трудности в Центральной Европе. Германия вкладывала большие ресурсы в науку и по качеству подготовки докторов считала себя не имеющей равных в мире. Существовал типичный сценарий научной карьеры, который предусматривал перемещения если и за границу, то в пределах академического пространства немецкоязычных университетов. Профессора контролировали бюджет и продвижение своих учеников, а последним важно было, чтобы их знали и ценили прежде всего в самой Германии. Но в условиях гиперинфляции в сложившейся немецкой научной системе возник провал, прежде всего на промежуточном этапе карьеры, который назывался «приват-доцент», между защитой диссертации и получением первой профессорской ставки. В условиях экономического кризиса, когда немецкие профессора потеряли возможность поддерживать на прежнем уровне работу своих молодых учеников, перспектива получения рокфеллеровской стипендии стала для последних необычайно привлекательной. Так что третьим фактором стали филантропические, прежде всего американские, деньги и постдокторантские стипендии.
Лев Ландау и Георгий Гамов во дворе дома третьего великого физика Нильса Бора в Копенгагене, где они проходят стажировку. Посередине сын Нильса Бора. Копенгаген, Дания, 1929 год Wikipedia — Насколько велика была стипендия? Насколько безбедно человек в Дании мог на нее жить? Тогда это были очень приличные деньги, примерно соответствовавшие зарплате экстраординарного профессора в Германии, но только временные, потому что стипендию можно было получить на год и иногда продлить на второй, но не дольше. При этом из-за бойкота немецких или австрийских ученых совсем не ждали во Франции или Великобритании. Возможных мест, где их могли принять, было сравнительно немного.
Копенгаген для некоторых них — или для их профессоров — представлялся удобным вариантом того, что сейчас бы назвали научным «офшором». Нейтральная страна хоть и имевшая прежде конфликт с Германией, но не воевавшая в последней войне , культурно и географически близкая, где тебя вполне гостеприимно встретят, куда можно поехать, не теряя связи с академической жизнью на родине, и при этом получить щедрую американскую стипендию. Первой задачей книги, тем самым, было выяснить, благодаря какому сочетанию разного рода факторов — политических, дипломатических, научных, финансовых и экономических — у Бора появился уникальный шанс создать мировой исследовательский центр в крошечной стране, несмотря на недостаток местных ресурсов, и как он сумел превратить этот мизерный шанс в реальность. Это была действительно уникальная комбинация разного рода обстоятельств, которые сложились после окончания Первой мировой войны и продолжались примерно до конца 1920-х годов. В другое время и в несколько другой ситуации это было бы вообще практически нереально. Например, Бор пытался повторить что-то похожее и после Второй мировой войны, но прежние методы уже не сработали. Она о том, каким образом динамика производства научного знания изменилась благодаря кочующей между разными странами и университетами толпе постдокторантов.
Девятнадцатый век был веком создания большинства научных дисциплин, многие из которых возникли в немецких университетах, с помощью подготовки докторских диссертаций. Для физической химии, например, главным центром был институт, организованный Вильгельмом Оствальдом в Лейпцигском университете. В нем было помещение и необходимые приборы для большого числа учеников, местных и иностранцев, которым профессор давал темы докторских исследований в рамках определенной им программы и которые, защитив диссертации, разъезжались по миру, основывая новые кафедры и распространяя эту новую область науки. Дания стала одним из тех редких нейтральных мест в Европе, где ученые из Англии и Германии могли спокойно встречаться друг с другом, обсуждать научные проблемы на конференциях наравне, как коллеги, и даже сотрудничать, не слишком отвлекаясь на политические трения В квантовой теории несколько влиятельных профессоров, в том числе Бор, тоже пытались направлять исследовательский процесс и контролировать развитие этой научной дисциплины, каждый как директор в своем собственном институте, в частности давая задания ученикам и решая, какие статьи можно было послать в печать. Но к середине 1920-х резко увеличившееся количество постдоков, их временный, кочевой образ жизни и работы, внешние источники финансирования и частые переезды из одного центра в другой, с отличающейся исследовательской программой, превысили возможности эффективного контроля со стороны профессоров и директоров. Они председательствовали в процессе, писали рекомендации для получения стипендий и принимали временных исследователей у себя в лабораториях, но уже не могли так же уверенно, как раньше, давать исследовательские задания, определять методы решения и направление работы всего института. Инициатива выдвижения новых стратегических идей все чаще переходила к коллективному постдоку, молодежному, недисциплинированному и транснациональному.
И идеи эти часто сочинялись на ходу, в результате обмена, случайных встреч или в процессе переезда из одного места в другое. Поколение Гейзенберга и Паули впоследствии стало настолько знаменитым, что их трудно без специального мысленного усилия представить блестящими молодыми дарованиями без копейки денег, постоянной работы и гарантированного профессионального будущего. Но сам Паули в письме 1923 года сравнивал неопределенность траектории своей собственной будущей карьеры с непредсказуемой судьбой квантовой частицы: «Точно известно только то, что наступающий семестр я проведу в Гамбурге... Идеи новой квантовой механики появились в головах у молодых ученых, не имевших еще постоянной работы, для которых прежние, более предсказуемые пути научной карьеры оказались нарушенными из-за экономических и политических неурядиц послевоенного времени. Но им представилась возможность воспользоваться новыми, хоть и более неопределенными, переходами из одного метастабильного постдокторантского состояния в другое, которые при этом уводили их из области влияния одного учителя и профессора к другому. В процессе этих переходов у учеников возникала новая, прежде недоступная, степень интеллектуальной свободы, которой они в определенной мере смогли воспользоваться. Вернер Гейзенберг и Вольфганг Паули researchgate.
Экспериментаторы же больше, наверное, привязаны к инфраструктуре.
Одновременно с представлением о составном ядре Бор совместно с Ф. Калькаром предложил рассматривать коллективные движения частиц в ядрах, противопоставив их картине независимых нуклонов. Такие колебательные моды жидкокапельного типа находят отражение в спектроскопических данных в частности, в мультипольной структуре ядерного излучения. Идеи о поляризуемости и деформациях ядер были положены в основу обобщённой коллективной модели ядра, развитой в начале 1950-х годов Оге Бором , Беном Моттельсоном и Джеймсом Рейнуотером [59]. Велик вклад Бора в объяснение механизма деления ядер , при котором происходит освобождение огромных количеств энергии. Деление было экспериментально обнаружено в конце 1938 года Отто Ганом и Фрицем Штрассманом и верно истолковано Лизой Мейтнер и Отто Фришем во время рождественских каникул. Бор узнал об их идеях от Фриша, работавшего тогда в Копенгагене , перед самым отъездом в США в январе 1939 года [60].
В Принстоне совместно с Джоном Уилером он развил количественную теорию деления ядер, основываясь на модели составного ядра и представлениях о критической деформации ядра, ведущей к его неустойчивости и распаду. Для некоторых ядер эта критическая величина может быть равна нулю, что выражается в распаде ядра при сколь угодно малых деформациях [61]. Теория позволила получить зависимость сечения деления от энергии, совпадающую с экспериментальной. Кроме того, Бору удалось показать, что деление ядер урана-235 вызывается «медленными» низкоэнергетичными нейтронами , а урана-238 — быстрыми [62]. Противостояние нацизму. Борьба против атомной угрозы 1940—1950 [ править править код ] После прихода к власти в Германии нацистов Бор принял активное участие в устройстве судьбы многих учёных-эмигрантов, которые переехали в Копенгаген. В 1933 году усилиями Нильса Бора, его брата Харальда , директора Института вакцин Торвальда Мадсена и адвоката Альберта Йоргенсена был учреждён специальный Комитет помощи учёным-беженцам [63]. После оккупации Дании в апреле 1940 года возникла реальная опасность ареста Бора в связи с его полуеврейским происхождением.
Тем не менее он решил оставаться в Копенгагене, пока это будет возможно, чтобы гарантировать защиту института и своих сотрудников от посягательств оккупационных властей. В октябре 1941 года Бора посетил Гейзенберг , в то время руководитель нацистского атомного проекта. Между ними состоялся разговор о возможности реализации ядерного оружия, о котором немецкий учёный писал следующим образом: Копенгаген я посетил осенью 1941 г. К этому времени мы в «Урановом обществе» в результате экспериментов с ураном и тяжёлой водой пришли к выводу, что возможно построить реактор с использованием урана и тяжёлой воды для получения энергии. Такой разговор состоялся во время вечерней прогулки в районе Ни-Карлсберга. Зная, что Бор находится под надзором германских политических властей и что его отзывы обо мне будут, вероятно, переданы в Германию, я пытался провести этот разговор так, чтобы не подвергать свою жизнь опасности. Беседа, насколько я помню, началась с моего вопроса, должны ли физики в военное время заниматься урановой проблемой, поскольку прогресс в этой области сможет привести к серьёзным последствиям в технике ведения войны. Бор сразу же понял значение этого вопроса, поскольку мне удалось уловить его реакцию лёгкого испуга.
Он ответил контрвопросом: «Вы действительно думаете, что деление урана можно использовать для создания оружия? Бор был потрясён моим ответом, предполагая, очевидно, что я намереваюсь сообщить ему о том, что Германия сделала огромный прогресс в производстве атомного оружия. Хотя я и пытался после исправить это ошибочное впечатление, мне все же не удалось завоевать доверие Бора… [64] Таким образом, Гейзенберг намекает, что Бор не понял, что он имел в виду. Однако сам Бор был не согласен с такой трактовкой своей беседы с Гейзенбергом. В 1961 году в разговоре с Аркадием Мигдалом он заявил: Я понял его отлично. Он предлагал мне сотрудничать с нацистами… [65] В 2002 году потомки Бора опубликовали неотправленные письма Бора Гейзенбергу, вероятно, написанные в 1957 году [66]. В первом из них Бор пишет, что отлично помнит их разговор, в котором Гейзенберг высказал уверенность в окончательной победе Германии и предложил Бору присоединиться к разработке атомной бомбы. К осени 1943 года оставаться в Дании стало невозможно, поэтому Бор вместе с сыном Оге был переправлен силами Сопротивления сначала на лодке в Швецию , а оттуда на бомбардировщике в Англию , при этом они едва не погибли [67].
Тётя Бора старшая сестра его матери — известный датский педагог Ханна Адлер 1859—1947 — была депортирована в концлагерь , несмотря на 84-летний возраст и правительственную защиту [68]. В Великобритании и США , куда он вскоре переехал, учёный включился в работу над созданием атомной бомбы и участвовал в ней вплоть до июня 1945 года. Вместе с тем, уже начиная с 1944 года , Бор осознавал всю опасность атомной угрозы. Встреча с премьер-министром Великобритании 16 мая 1944 года не привела к каким-либо результатам. В своём меморандуме на имя президента Рузвельта 3 июля 1944 он призвал к полному запрещению использования ядерного оружия , к обеспечению строгого международного контроля за ним и, в то же время, к уничтожению всякой монополии на мирное применение атомной энергии [67]. Впоследствии он направил в адрес руководителей США ещё два меморандума — от 24 марта 1945 и от 17 мая 1948 года [69]. Бор пытался донести свои мысли до Черчилля и Рузвельта и при личных встречах с ними, однако безрезультатно. Более того, эта деятельность, а также приглашение приехать на время войны в Советский Союз , полученное от Петра Капицы в начале 1944 года, привели к подозрениям в шпионаже в пользу СССР [70].
В ноябре 1945 года Бора по заданию советской разведки и по рекомендации П. Капицы посетил советский физик Я. Терлецкий , который задал ему ряд вопросов об американском атомном проекте об атомных реакторах.