Новости михаил потокин священник

В собрании приняли участие протоиерей Михаил Потокин, руководитель Отдела по социальному служению Московской епархии; иер.

Настоятель протоиерей

Вот такой интересный пример, когда вся Церковь участвует в крещении, рождается новый человек, член общины. Все близкие, родные и далекие прихожане просто остаются и участвуют в общей молитве. В этом смысле, я думаю, все-таки крестные нужны. Когда совершаются таинства Венчания, Крещения, мы стоим, смотрим, как все происходит. Священник говорит слова, хор красиво поет, пара стоит или крестный... В конце общего фотография. Увозили из Москвы детей, чтобы крестить где-то в деревенских храмах, чтобы не записали и не передали на работу. То же самое было с венчанием.

Эта секретность так называемая есть сейчас в таком немножко искаженном виде. Таинство должно совершаться максимально большим количеством верующих, с присутствием всей церкви, насколько это возможно. Я сам в этом убедился, когда служил в хосписе, там часто вызывали к больным соборовать. Больные в очень плохом состоянии, потому что многие из них уже находятся в полусознательном состоянии. Человек то выходит из этого состояния, то опять плохо слышит и не откликается. Когда вы вдвоем, есть священник и человек, который уже не может сосредоточиться, даже на короткий промежуток времени, то это одно. Я старался приглашать близких больного, чтобы они молились вместе с ним, и это совершенно другое совершение таинства.

Священник чувствует, что такая молитва наполненная, она важна. Люди, которые стоят, не произносят слова молитвы, потому что я читаю довольно быстро, но они участвуют в этом, переживают, и наши переживания — это тоже участие, живое движение души. Мы переживаем, молимся своими словами, желаем человеку счастья, благополучия, здоровья. Здесь участие явно ощущается, и в этом смысле хорошо, чтобы в таинствах участвовало как можно больше неравнодушных людей, тех, кто желает помочь близким или разделить с ними торжество. На юге Европы, если венчание, то там человек сто. У нас на юге тоже есть такие традиции, когда множество народа приглашается на таинство или обряд, когда совершается что-то важное. Мне кажется, это неплохо.

Это необязательно должно быть, то есть это не должно быть в повелительном тоне, что если не придешь, тебя больше не примут в семью, но должно быть желание прийти. Хорошо бы установить такую традицию, чтобы приходили не только крестные, не только семья, но и друзья, и бабушки, и дедушки, просто неравнодушные люди… — А когда Вы совершали таинство и этого собрания не было, получается, Вы молились, а вокруг Вас были люди, которые пришли просто на Вас посмотреть? Но мы все-таки говорим о том, как должно быть. Хотелось бы призвать людей к тому, чтобы они сами старались участвовать в таинствах и приглашали своих близких, когда это возможно, если нет к этому каких-то противоречий. Конечно, не нужно гнать человека силой, но можно ему предложить: «Хочешь прийти на крещение — приходи, помолимся вместе». Раньше крещение было делом всей общины, ведь крестили всего несколько дней в году — на Рождество, на Пасху, и после крещения все шли крестным ходом в храм и вместе участвовали в литургии. После миропомазания люди восемь дней находились в храме в белых одеждах.

То есть рождение нового христианина в духовный мир было общим торжеством всей общины, всей Церкви, а не только торжеством, радостью для одной семьи. В городе все не так. Каждый день в наш храм приходят люди, которых ты видишь первый раз. Эти люди или проезжают мимо и случайно заходят, или путешествуют, или приехали к родственникам, или просто редко приходят в храм. А в каких-то небольших замкнутых общинах где-то за границей жизнь более активная. Там люди помогают друг другу, вместе радуются, вместе совершают таинства, вместе молятся, и не только во время литургии, но и во время крещения, венчания. Это немного другая жизнь.

Но у нас из-за того, что мы все-таки служим в мегаполисе, иная ситуация, потому что на службе стоит много людей, незнакомых друг с другом. Раньше такого не было, ведь само слово «община» означает нечто общее. А как можно иметь общее с человеком, которого ты совсем не знаешь? Ты даже не знаешь, как его зовут и где он живет. И насколько важна милость за тяжелобольного человека, лежащего на смертном одре? Господь говорит о милости как о свойстве Божественной природы. Милость важна для всякого человека, и когда он ее оказывает, и когда ему ее оказывают.

Это уже иной тип духовных отношений. Когда один человек сострадает другому, переживает вместе с ним, от него исходит милость, но другой человек должен принять эту милость. В этом смысле в обоих действиях — и в оказании милости, и в ее принятии, должен быть Христос. Во время литургии мы произносим такие слова: Ты бо еси приносяй и приносимый, и приемляй и раздаваемый. То есть раздаешь и принимаешь. Когда людей связывает милость, это действие очень высокой духовной природы, и оно несет великую духовную пользу и тем, кто ее подает, и тем, кто с благодарностью ее принимает. И вот они задают вопрос: «Почему Господь не слышит наших молитв?

Мы просим Его в этой нашей нужде, но ничего не получаем». Нам нужно понимать, что когда мы говорим о словах Господа: просите, и дано будет вам; ищите, и найдете, — здесь имеются в виду прошения, касающиеся жизни души человека, важные именно в этом смысле. Вообще все наши прошения материальны. Иногда Господь подает нам что-то не Сам, возможно, кто-то другой должен нам подать. Может быть, от кого-то это должно исходить именно как милость, как милосердие, как жертва, и через эту жертву человек, который нам подает, сам получает некую милость от Бога. То есть помощь может прийти не только напрямую от Бога, но и от людей, поэтому не нужно отчаиваться, нужно продолжать просить Господа. Здесь уместно вспомнить притчу о неправедном судье, к которому много раз обращалась со своей просьбой вдова, но он не хотел отвечать на эту ее просьбу.

В конце концов этот судья смирился, потому что вдова ему надоела, и исполнил то, о чем она просила. Вот и нам в каких-то делах нужно проявлять упрямство и не отчаиваться, потому что иногда Господь нас испытывает, но мы понимаем это не сразу, а только через какое-то время. Христос в Евангелии говорит: молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны.

Москвы богослужебных наград. В сан протоиерея были возведены: священник Григорий Белоус, клирик храма свв.

Серафима Саровского в Раеве; священник Михаил Донченко, клирик храма св. Матроны Московской в Дмитровском; священник Алексий Спасский, клирик храма св. Царевича Димитрия при 1-й Градской больнице им.

Половина пресвитерского состава Епархиального совета была избрана Епархиальным собранием: протоиерей Александр Зорин Юго-западное викариатство ; протоиерей Александр Кашкин Юго-восточное викариатство ; протоиерей Андрей Галухин Западное викариатство ; протоиерей Сергий Гуданов викариатство Новых территорий ; иерей Кирилл Шевцов Северо-восточное викариатство. На должность секретаря Епархиального совета был назначен протоиерей Владимир Диваков.

На 2014-2016 годы утвержден следующий состав комиссий: Богослужебная комиссия.

Священник сообщил, что человек, однажды соединившись с Богом, не сможет в полной мере отречься от православия. По его словам, в случае ухода от религии, он все равно продолжит нести ответственность перед Богом за свои деяния.

Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин 8 мая 2023

К первой Литургии в восстановленном храме несостоявшийся ученый Михаил Потокин уже знал, что хочет быть священником. Подпишись на Новости Протоиерей Михаил Самохин озвучил позицию церкви по поводу так называемого «раскрещивания», пишет канал «Святые места». Если вам понравилось бесплатно смотреть видео ответ священника. протоиерей михаил потокин и иерей владимир тоготин онлайн которое загрузил Телеканал СПАС 15 марта 2021 длительностью 00 ч 48 мин 08 сек в хорошем качестве. Религия и наука. Протоиерей Михаил Потокин 26 декабря 2022. Священник Михаил Проходцев.

Jon Stewart Slams Media for Breathless Trump Trial Coverage | The Daily Show

Вы к себе слово «атеист» в полном смысле не готовы отнести? Константин Титов : Нет, в полном смысле слова не готов отнести, поскольку я не отрицаю само понятие Бога. Я просто не могу представить, что это пожилой мужчина с бородой, с посохом, сидящий где-то на облаках, на небе, который создал Солнце, к которому невозможно подлететь ни одному космическому аппарату, который все создал, и при этом он похож на нас с вами. Вот это я представить не могу, но я, как человек с научной степенью, как человек, который около… Ведущий : Доктор медицинских наук. Константин Титов : …около 19 лет, совершенно верно, занимаюсь все-таки не только практикой, но и наукой, да, я вообще-то из научного мира , много общаюсь с профессорами, с академиками, участвую на всяких форумах научных, мне очень трудно представить вот то, что я уже сказал. Но само понятие сверхэнергии, так скажем, апогея какой-то кибернетической системы, то есть самого вот пика управления вселенной, нами, людьми, я этого не отрицаю. Ведущий : Отец Михаил, Вы верите в бородатого человека с посохом, сотворившего Солнце или сверхэнергию? Михаил Потокин : Ну, немножко это такое, конечно, упрощенное понимание Бога. Константин Титов : Это изображается на куполах храмов. Михаил Потокин : Это… это, да, это изображение, скорее, символическое, но причем бородатого вот в виде такого старца, в общем-то, Бога изображают Отца недавно совсем.

И этот вопрос - он в Церкви спорный, можно так Его изображать. То есть, на самом деле, здесь есть, ну, вопросы к самому изображению, скорее. Но Бог есть Дух, поэтому изображение Его - это, скорее всего, все-таки условное изображение. То есть, как мы можем Дух изобразить? Ну, вот… Но те средства, которые есть у нас, они позволяют выразить отношения человека и Бога. Но как любовь может быть в одном? Любовь должна быть к кому-то, то есть любовь предполагает минимум две личности, которые любят друг друга, поэтому здесь вот природа божественная - она, конечно, очень, ну, непростая для понимания. И я думаю, что здесь, конечно, некоторое упрощение есть иногда, которое вредит, особенно вредит даже людям, кто вот интеллектуальную какую-то жизнь глубокую ведет и задает вопросы действительно весьма точные и весьма конкретные - вот как так, да? Как Творец вселенной - вот Он нами так упрощается, изображается таким способом?

Вы знаете, богословие древнее - оно даже знало такую апофатическую часть. То есть они описывали, не кто есть Бог, а кто Он не есть, то есть как бы Бога описать нельзя, но мы можем описать, кто Он не есть. Но все-таки такое описание тоже трудно для понимания человека, поэтому здесь вот, мне кажется, какая-то середина некая должна быть. И потом, все-таки мы с вами разумом Бога не обымаем, то есть мы считаем, что божественный разум выше человеческого разума , поэтому он не может быть человеком познан, объят полностью, целиком. Как бы мы определенные свойства Его можем чувствовать в своей природе, можем с ними контактировать, с этими свойствами. Вот Вы сказали про энергии и так далее, все… Константин Титов : Сверхэнергии. Михаил Потокин : Сверхэнергии, там, и так далее, как это мы будем называть, да? Но вопрос именно в том, что… Константин Титов : Кстати, очень интересно, а как Церковь сама дает понятие «Бог». Потому что, чтобы апеллировать какими-то, так скажем, некими, там, спорами, да, все-таки мы должны понимать, как это называется, дать определение Богу.

Отец, Сын и Святой Дух. Константин Титов : Это… это… в христианстве. Михаил Потокин : Да, да, да, да. Ну, если Вы берете… Константин Титов : Это в христианстве, потому что мир большой, мир не только христианский. Михаил Потокин : Ну, мир не только христианский. Мы же говорим о Христианской Церкви. Ну, говорить о других мы сегодня, наверное… Ну, естественно, что понятие Бога у человека есть с самых древних времен. И само слово «Бог» - оно от слова «богатый», да, «благо», «богатый», вот какое-то однокоренное, да? То есть у человека представление о некоей иной высшей силе, скажем, или наличие иной природы, кроме вот нашей видимой природы, вот.

И, ну, конечно, в разных народах оно по-разному выражалось, да? Чем характерно христианское понимание Бога? Что оно - понимание все-таки не знания как научного, а понимание откровения, то есть это понимание вдохновения, ну, как стихи, да? Вот я могу, например, выучить все способы написания стихов, да, но я не поэт. Поэт - это тот, кто даже, может быть, и не знает до конца всю форму и все законы написания стихов, но у него есть вдохновение. То есть слова он не просто понимает, как слово, он слышит их, как музыку. Константин Титов : Михаил Александрович, я правильно понимаю, что четкого определения, что такое Бог, с позиций, там, научных, теологических нету на сегодняшний день? Ведущий : Словарного определения Бога нет? Константин Титов : То есть мы… мы не можем точно определить, что такое Бог.

Вот я…я… я для себя… Я для себя, во-первых, уверен, что Он един, что Он един, понимаете? Ведущий : Един - в смысле, для всех религий? Константин Титов : Потому что мне трудно представить, что три Бога, понимаете, как три матери, три отца, там, не знаю. Ведущий : То есть у Вас вот этот вопрос к догмату о Троице? Константин Титов : Да, да. А потом, понимаете, как, нужно уважать ведь и мусульман тоже, и иудаистов. Ведущий : Отец Михаил, очень прозвучала важная, мне кажется, у Константина мысль - это очень трудно представить. А мы должны это себе как-то представлять? Михаил Потокин : Ну, вы знаете, само представление о Боге, да, как, оно же, на самом деле, субъективно.

То есть мы хотим объективных вещей, да, от веры, но вера - она личная, субъективная, да, то есть мы не можем сказать, что вот понимание Бога, оно вот… Константин Титов : То есть вера без доказательств? Михаил Потокин : Ну да, это и есть вера, да, вера - это и есть, как апостол Павел говорит, «упование вещей невидимых». То есть, ну, в переводе на современный русский язык это значит невидимых, незна… недоказуемых. Он не верил и… и… и… Ведущий : Константин, Давайте мы дадим… мы сначала одну тему закончим, потом про Павла тоже скажем. Все-таки про Троицу мы не закончили. Михаил Потокин : Ну, да. И поэтому все-таки наша вера - это вера откровения. То есть я понимаю, что сложно понять это, и даже я больше того скажу, это понять невозможно, но это можно почувствовать, то есть это можно принять. То есть, есть у нас другой орган познания, так же, как есть разум и интуиция.

Вы понимаете, что это разные вещи? Константин Титов : Шесть органов чувств. Михаил Потокин : Да, да, ну, если разум… Ну, интуиция есть, интуиция. Константин Титов : Есть, есть, есть. Михаил Потокин : Ну, Вы же врач, и поэтому Вы знаете, что есть интуиция. Вы, так сказать… Константин Титов : Интуиция приходит с опытом. Михаил Потокин : Но разум Ваш не понимает, а Вы уже знаете, как лечить. Откуда Вы это знаете? Интуиция, ну, опыт, там, еще что-то, но это все равно некая музыка, которая звучит у Вас внутри.

Это медицина… это Ваша… Константин Титов : Это… это позна… это познание, помноженное на опыт, рождает интуицию врачебную. Михаил Потокин : Ну, да, понятно, но она может рождать, а может не рождать, к сожалению. Так бывает. Бывают врачи, которые всю жизнь трудятся, но, к сожалению, вот, как говорится, хорошим врачом не стал человек, потому что нет призвания, да, ну, скажем так, да? То есть все-таки есть еще плюс, еще личность, личность человека важна. У какой-то личности эта интуиция есть прямо с самого начала. У кого-то она больше, у кого-то она меньше. Ведущий : Это инструмент, ну, как, для познания Бога. Михаил Потокин : То есть это тоже инструмент познания.

Вы же, как ученый понимаете… Вот я по образованию физик, я закончил Физико-технический институт московский. И вот в одном из предисловий к «Фейнмановским лекциям по физике» есть такая цитата из Джона Китса это такой поэт , что «красота - это истина, а истина - это красота. Вот все, что вам нужно знать на земле, вот все, что вы на ней можете узнать». Это предисловие к лекциям по физике. Например, физик - он интуитивно чувствует, что красивое решение - оно всегда верное, понимаете, или, скорее всего, верное, а, скажем, громоздкое решение, да, сложное - оно чаще всего все-таки дальше от природы, чем красивое. Ведущий : Я не знал это. Как интересно. Михаил Потокин : Это один из… может быть, один из критериев. Ну, вы понимаете, если пишут, там, если… Я сказал, я не ощущаю себя ученым.

Я ученым проработал, там, один год или два, поэтому это я считаю, что это ничто. Но, что касается именно вот ученых, то они понимали красоту как критерий, казалось, бы, столь науки, вот, как физика, такой уж совсем, как говорится, близкой к природе и такой, которая понятие красоты… Как ее понять? Что такое красота, гармония? Да это сложно определить. Константин Титов : У каждого своя красота. Михаил Потокин : Да-да-да. Ведущий : Вторая тема, заданная Константином, про понимание Бога в других религиях, по сравнению с христианством. Они же тоже верят в бога в какого-то. Они в того же Бога верят?

То есть Вы считаете, что у всех религий некий един… один Бог? Константин Титов : Я… я думаю, что вообще, уверен в этом, что Бог един, конечно, потому что есть какое-то единоначалие, единовластие над… над вселенной, над ее законами, над управлением, над нами. Вот я не… я абсолютно не понимаю, что Бога три, четыре или пять. Ведущий : А Вы готовы как-то опровергнуть то, что Бог един? Вот Вы как христианин тоже в единого Бога верите? Михаил Потокин : Да, да, Бог един, но, понимаете, в чем все дело? Вот я просто физический тогда пример приведу, да? То есть природа, на самом деле, управляется определенным законом. В какой-то момент мы думали, что это закон Ньютона.

Потом, наконец, когда мы открыли теорию относительности, мы сказали: «Нет, закон Ньютона…» Значит, вот есть теория относительности, да, потом, так сказать, развитие идет науки дальше. То есть закон-то при этом не изменился, изменились мы. Мы изменились по отношению к закону. Раньше мы думали о том, что природа, там, можно атомичность, там, еще как-то на атомы разложить, все, так сказать, понять. Потом квантовая теория появилась, да, то есть разные… разные воззрения на мир, но при этом мир тот же самый, который перед нами, он не изменился. Но ведь что получается? Действительно, природа Бога - она неизменна, она вечна, Бог един, но понимание человеком Бога меняется, так же, как понимание науки, в примере, который я привел. Теперь мы спросим у нас: скажите, а какое из пониманий глубже, какое ближе к истине? Потому что мы понимаем, что научные воззрения, скажем, древних, которые говорили, что земля плоская, там, она стоит на трех китах, она, там… она, далека от истины, да?

Константин Титов : То есть в какое-то время Церковь в это тоже верила. Михаил Потокин : Да, да-да-да, потом, да… Константин Титов : И сжигая на кострах тех, кто говорил, что она круглая. Михаил Потокин : Но, вы знаете, как, сжигали… сжигали… сжигали на кострах… Ну, если уточнить, так скажем, мы все-таки должны исторически с вами быть точны. Ведь дело в том, что было две инквизиции: церковная инквизиция и государственная инквизиция. Церковная инквизиция никого не сжигала. Церковная инквизиция занималась тем, что она предлагала людям выразить свое мировоззрение, если оно не соответствовало догматам, то изменить его. Предавала суду вот аутодафе государственная инквизиция, то есть уже это делало государство, которое хотело, чтобы была одна религия, хотело, чтобы она была одновер. Это было неверное понимание религии, потому что религия невозможна без свободы, да? Как только мы свободу начинаем человека ограничивать, даже в Церкви, да, мы сразу получаем какое-то искажение религии, неправильное, да, потому что Бог не ограничивает свободу человека.

Ведущий : Константин, Вы услышали некое, ну, объяснение, или изложение, или попытку объяснить, почему христиане верят в Троицу, в трех? Константин Титов : Честно говоря, нет, честно говоря, я не услышал, потому что… Ведущий : Отец Михаил, давайте завершим эту… эту линию. Михаил Потокин : Ну, Вы знаете, вера в Троицу - это есть откровение, откровение, которое дано церковью, то есть определенным… Ну, скажем так, в определенном смысле это сверхъестественное знание, то есть знание, которое пришло нам помимо вот нашего опыта, даже и, может быть, религиозного опыта. Здесь, ну, это как вот, как вдохновение, которое, мы его испытываем… Ведущий : Но христиане не верят в трех Богов, верят в одного Бога? Михаил Потокин : В одного Бога в трех лицах, но это, опять, это целое изложение вот троичности. Константин Титов : Но христианство - в мире это не основная религия, а другие… другие конфессии не понимают этого понятия, потому что у них есть проповедники, есть Бог, да, как в исламе, а у нас проповедник - Иисус Христос, Он Сын общего Бога, так скажем, да, и плюс еще некий Святой Дух, который вот тоже… Это все вместе вот в комплексе дает какое-то единое божество. Михаил Потокин : Я вам хочу… Я вам сказал вот про науку, что есть разные понимания науки, да, поэтому разные понимания одних и тех же природных явлений, которые, собственно, самые простые. Поэтому здесь также разное понимание божественной природы существует. Конечно, какое из них истинное… Но я надеюсь, когда мы с Богом встретимся, мы узнаем, какое истинное.

Михаил Потокин : Я надеюсь, что встретимся. Ведущий Вы упомянули апостола Павла, вернее, он прозвучал в разговоре, и Вы упомянули, что он гнал христиан, перед тем как стать христианином. Константин Титов : Да, он был гонителем христиан. Ведущий : Вас это как-то смущает, Вас это волнует как пример чего-то? Константин Титов : Он… он был ярым как бы антихристом. Он был действительно гонителем христиан таким. Ведущий : Он не антихрист, он был гонителем христиан. Константин Титов : Ну, так скажем, да, да, гонителем христиан. Он, в общем-то, был против христианства, но ведь на него зашло некий знак, свет.

Он ослеп, понимаете, и после этого он уверовал. Но ведь, понимаете, для того чтобы человек был сто процентов верующим, для него тоже должен быть какой-то знак, понимаете? Вот для многих-многих людей таких знаков нет, а им… а им говорят, что верить все равно нужно. Ведущий : Отец Михаил, что с этим делать? То есть у Павла произошла встреча с Богом таким радикальным образом, что он переменился. Единственное, что можно сказать, что характер его не поменялся: он как пламенный был, так и остался. Только теперь он из пламенного гонителя стал пламенным ревнителем. Павел искал истину, то есть он не просто гнал христиан, он был уверен в том, что христиане наносят вред его вере, его истине, что они смущают людей, что они сбивают их с толку, что они не дают им правильно верить. То есть он был борец за веру, Павел.

Он не просто какой-то был злодей, которому не нравились христиане по любому поводу, поэтому он искренний человек. Когда он убедился, что истина в другом, он переменился, понимаете? Ведь есть люди, которые только идеей и прикрываются, называется это лицемерием. То есть они говорят об том, что они вот такие, а на самом деле у них есть некий личный интерес. Поэтому, если им истина откроется, личный интерес к ней пропадет, поэтому они будут искать другого лицемерия тогда, да, как бы… Константин Титов : Но у христианства был сложный период. Гонителей было много, и войн было много. Михаил Потокин : Много, да, первые три века. Константин Титов : Да, конечно. Михаил Потокин : Да, это… это были кровавые такие события, много мучеников.

Да, я согласен с Вами. Константин Титов : И вот из-за этого спора, понимаете, гибли люди, понимаете, вот именно на разнице этих религий. То есть, получается, что от религии исходит, помимо добра и любви, много зла, понимаете? Михаил Потокин : Но, Вы знаете, зло все-таки исходит не от религии, а от человека. Константин Титов : Но под знамением, так сказать, Христовым знамением. Михаил Потокин : Вот. Под знамением… У нас, Вы знаете, все зло под видом добра. Ведущий : Почему Господь не останавливает откровенных злодеев? Почему такое попускается?

Михаил Потокин : Я хочу сказать, что здесь все-таки вопрос человеческой свободы, да, потому что отсюда зло существует. Зло существует как выбор, вот. Если есть, скажем, законы физики, да, мы их не можем нарушить. Ну, как яблоко: вот мы роняем - оно падает вниз всегда, да, то есть мы знаем, что закон этот непреложный, яблоко не имеет воли его нарушить. Есть нравственный закон, нравственный закон, который говорит, что добро, что зло, что нельзя насилие над человеком совершать, что нельзя убивать, там, не укради и так далее. Этот закон мы можем нарушить, у нас есть свобода. Отсюда возникает зло, из нарушения нравственного закона. Но есть еще один закон - распространения зла. И вот зло - оно, понимаете, оно не просто… как бы это сказать… преследует того человека, который зол.

По мнению Александра Тиганова, очень важно наличие доверительных отношений между священнослужителем и его духовным чадом — человеку бывает трудно открыться перед другими людьми, даже перед родственниками, и священник часто является единственным, с кем он может поделиться своими переживаниями. Александр Сергеевич привел в пример такое расстройство, как «ироническая депрессия» — страдающий ею человек выглядит обычно, и даже кажется веселым и довольным жизнью, но при этом у него возникают мысли о суициде. А окружающие — даже самые близкие люди — ничего не подозревают. Пример такого случая привел профессор Василий Каледа.

Об этом не знал никто из ее родных или близких — никаких внешних проявлений ее душевного состояния не было, — рассказал Василий Глебович. После госпитализации и успешного лечения болезнь отступила». Не менее важно для священнослужителя правильно строить разговор с людьми, у которых проявляются те или иные признаки душевного разлада — иногда умение находить нужные интонации, задавать правильные вопросы может спасти жизнь. Не будь у меня специальных знаний, я, возможно, не обратил бы на это внимание.

Но меня это обеспокоило, и я стал аккуратно ее расспрашивать, — рассказал собравшимся клирик храма Ризоположения на Донской протоиерей Илья Одяков.

Там не было ничего внешнего. Как сказано у апостола: «осуществление ожидаемого» Евр. Чувствовалось, что за этой его литургической молитвой стоит, что за опыт, — и это ошеломляло. Когда кто-то лишь поверхностно к службе относится, то может на себя и важный вид напустить.

А когда ты живешь этим, тебе уже ничего из себя изображать не надо. Иной, может быть, и с пафосом подчеркнуто старательно служит, медленно возгласы говорит, каждое слово артикулирует громко или потише… Но любая театральность сразу эту выверенную перед «зрителями»-прихожанами, пусть даже и без умысла, но все же игру выдает. А здесь все естественно, просто. Как будто эти слова не когда-то и кем-то сложены, а от сердца отца Георгия к Господу прямо сейчас обращены: так не для кого-то, а между собою говорят. Тогда и прихожане к молитве приобщиться могут.

Круг чтения и возможность поделиться пережитым Он всегда находил время читать, готовиться к проповеди. Усталость ничего не отменяла. Это было нужно. Для того, чтобы оживить изнутри то, что он мог потом передать другим. Каждый день старался чем-нибудь прочитанным душу свою согреть.

Использовал для этого любую возможность: заминка какая возникнет, или в пути окажется. В электричке, вспоминают, авву Дорофея читал. Не что-то легкое, а постоянно погружался в серьезную святоотеческую литературу, перепахивал ее. Это был сердечный и интеллектуальный труд. Потом он пережитым делился со всеми.

В последние годы в Крылатском на встречах с духовенством да прихожанами Псалтирь толковал. В его беседах всегда чувствовалась любовь к Слову Божьему. Он и Новый, и Ветхий заветы хорошо знал, не противопоставлял их. Этим даром, — наставлял всех и каждого, — нельзя пренебрегать». Он из тех, кем язык жив Батюшка еще из того времени, когда язык очень много значил.

Он не был филологом по образованию, но он из тех, кем язык жив. Слово его было благородное. Язык всегда был церковный, без новояза, без канцеляризмов. И не только во время проповеди в храме. Он вообще так говорил.

Сложные слова были не нужны. Написано же Священное Писание простым слогом — но не упрощенным, оно в то же время глубоко. Так и речь отца Георгия. Его слово неотрывно от его служения. Говорить его словами невозможно, потому что я живу по-другому.

Он учил говорить нас так, как мы живем, а не копировать кого-то. У него самого слово всегда было действенно. Ты его даже запоминать не стремился — в этом не было необходимости: оно просто открывало тебе саму жизнь, в чем ее суть заключается. И никогда не лишало тебя свободы, разве что подсказывало куда двигаться. Но всё остальное зависело от тебя.

Все чада у отца Георгия очень разные. Не просто слова Проповедь для батюшки всегда была крайне важна. Он и во время службы и после нее к собравшимся обращался, и перед исповедью, и после треб, и перед ними. И даже тогда, когда я ездил с ним на требы по домам, его общение с позвавшими и их домочадцами всегда было проповедью. Вчера еще советские граждане после всех этих выкрутасов пропаганды просто чуяли в нем истинного духовника.

Тут же воспринимали его как «пастыря доброго» Ин. Что это было? Как они, некнижные, столько слышавшие наветов на Церковь, признавали в нем сразу отца? Само содержание слов-то его могло быть элементарным, но в них содержалась сила. Это изнутри шло.

И также глубинно сокровенно воспринималось. Люди просто чувствовали, что это серьезно. Не просто слова. Он еще в храме Иоанна Предтечи, помню, перед исповедью всегда нечто такое замечательное скажет. Тогда много желающих исповедоваться собиралось.

Как ты их сотню, а то и больше за час поисповедуешь? Он и обращался с такой проникновенной речью, что люди уже, слушая, каялись. Стоят, плачут. Им достаточно было уже одно-два слова, подойдя к аналою с Евангелием и крестом, сказать — и душа тут же облегчение от недугов, от тягот своих получала, с которыми человек пришел в этот раз, а может быть, и жил годами. Другой бы спасовал Но в батюшке и без слов какая-то сила мира пребывала, действовала через него.

Помню, как-то у нас в Царицыно были Крещенские дни. Очередь за водой в километр. Служба уже закончилась. Какой-то мужчина протиснулся. Крупный, высокий, лет 35-ти… Видно, что не в себе.

Встал в сторонке и начал раздеваться... Мы его одежду собираем, выпроваживаем его. А вечером возвращается… Садится в позе лотоса — и опять за свое.

Глас 8-й. Скачать Беседы с батюшкой. Свобода воли.

Священник Михаил Проходцев. От 17 июня 2019. От 28 мая 2019.

НЕ ВЕРЮ! ПРОТОИЕРЕЙ МИХАИЛ ПОТОКИН И КОНСТАНТИН ТИТОВ

Священник Павел Патокин. Родился 26 мая 1991 года в г. Северодвинске Архангельской области. Председатель Отдела по социальному служению Московской городской епархии РПЦ протоиерей Михаил Потокин после. Так, в Нижнетагильской епархии Екатеринбургской митрополии есть очень своеобразный клирик — священник Михаил Агеносов, 1984 года рождения, настоятель приходов в городе Висим, в сане с 2019 года.

«Почему мы ждем похвалы и хорошо ли это?». Иван Крошкин, Надежда Смирнова, о. Михаил Потокин

В данный момент оформляется необходимая документация и разрабатывается проект благоустройства участка, — сказал патриарх. Решение просить об этом правительство Москвы было принято в декабре прошлого года, и объявление об успехе лишь по иронии судьбы совпало с подписанием «закона Димы Яковлева», запрещающего усыновление российских сирот гражданами США. Непосредственно занимается как обустройством кладбища, так и посещением сиротских учреждений председатель комиссии по социальному служению при Епархиальном совете города Москвы священник Михаил Потокин. Отец Михаил рассказал «Известиям», что на участке в Зеленограде хоронить будут детей чаще всего не из церковных, а из государственных учреждений — домов ребенка и больниц с отделениями для «отказников». Многие дети с тяжелыми патологиями умирают через дни или месяцы после рождения, даже не успев попасть в базы данных по усыновлению.

Государственный регламент департамента социальной защиты предписывает кремацию умерших детей.

Москвы священник Михаил Потокин в ходе пресс-конференции, которая прошла 27 января в агентстве РИА «Новости» и была посвящена помощи пострадавшим от теракта в Домодедово. Отец Михаил вместе с другими священниками дежурил в гостинице, где были размещены родственники пострадавших. Со стороны Церкви очень важно внимание к людям, отметил священник. С медицинской точки зрения сейчас ситуация меняется к лучшему.

По его словам, помощь со стороны Русской Православной Церкви оказывалась не только православным, но и всем людям вне зависимости от их конфессиональной принадлежности.

Я помню такой момент был интересный, когда в алтаре царские врата были заложены в два кирпича, и там был шкаф, то есть кирпичом заложенны. Причем заложили хорошо так, крепко. Мы пытались как-то, чтобы службы начать, освободить, пытались отбойным молотком, но он был такой электрический слабенький, никак он не брал. И тогда — это же был деревообрабатывающий, — мы нашли бревно, подвесили бревно к потолку и этим бревном выбили царские врата, выбили эту кладку. Когда разбивается стена, когда вот эта кладка, которая делала из алтаря шкаф, когда она вдруг выбивается и открываются царские врата — пока еще в алтаре ничего нет, в храме ничего нет, но все-таки уже есть вот это пространство, оно открылась. Понимаете, в этом была тоже какая-то очень, наверное, большая радость. Поэтому, когда уже после завершения института, учась в аспирантуре и одновременно работая инженером-физиком в Центральном институте авиационного моторостроения, ему поступило предложение уехать работать во Францию, Михаил Потокин не раздумывая отказался.

Потокин: — Были предложения уехать за границу, работать в области, связанной с авиационным моторостроением во Франции, поскольку я знаю язык. И как-то я подумал: а на что же мне жизнь, зачем? Хотя мне было 25 лет, я был молодой еще. И я подумал тогда, что, наверное, стоит все-таки остаться здесь, потому что, думаю, здесь же все-таки храм строить. Для меня строить храм — тогда это была такая мысль, что это дело жизни, фактически. А что, зачем жить? Прямо из аспирантуры и института он пошел в сторожа. Неудивительно, что столь резкую смену деятельности поняли далеко не все.

Потокин: — У меня научный руководитель вежливый очень человек, воспитанный был, наверное, он думал, что я ненормальный, потому что я мог уехать во Францию, работать там. И тогда все стремились за рубеж, а я — молодой специалист, у меня пока нет семьи, я молодой совсем, и меня, конечно, там приняли бы, я мог бы там какую-то карьеру, может быть, и сделать себе, я, не знаю, ученым там, может, я не был бы, но и специалистом техническим мог бы стать, наверное. И когда узнали, что я не просто не поеду во Францию, что я останусь здесь, да ещё в церкви сторожем — это было недоумение какое-то. Эта квартира, в которой сейчас проживает семья отца Михаила Потокина, принадлежала знаменитому ученому-физику, лауреату Нобелевской премии Виталию Гинзбургу. И хотя сфера научных интересов у обоих была разной, то символичное родство со знаменитым ученым священник ощущает каждый день. Окна знаменитой квартиры выходят на Академию наук и МГУ. Детям близко добираться до учебы, поясняет батюшка, кроме того, в этом же районе живет мама священника, за которой нужен ежедневный уход. В квартире, которую сдали семье Потокиных родственники академика Гинзбурга, очень просторно и хватает места даже таким экзотичным обитателям, как ящерицы.

Порядок в доме, пока глава семейства на службе, на детях. Мама сейчас проходит обучение на фоторепортера в Санкт-Петербурге. Впрочем, за хозяйство родители давно не переживают — дети выросли. Потокин: — Настя старшая, Коля средний, Алексей у нас младший, поэтому, собственно говоря, 22, 18,16 — вот так. Но вот уже выросли все, уже они выше меня все, все кудрявые. А я уже, наоборот, можно сказать, перехожу обратно в младенческом состояние: без зубов и без волос. Настя закончила французскую филологию, Коля на первом курсе мехмата, Леша в этом году заканчивает Елизаветинскую гимназию и собирается поступать в университет на химика. Что говорить, гены сказываются.

Потокин: — Они сами должны выбрать свой талант. Я когда-то тоже, может быть, и думал, что, может, учёным окажусь, может, нет. Но вот я оказался священником — почему это плохо? Человек может в любое время поменять свой выбор. И я считаю, что жизнь — она богатая, она большая, она дает возможность нам много раз выбирать, и самое главное, чтобы мы имели какой-то фундамент, серьезное какое-то начало, основание. А потом уже можно все, что угодно, выбрать, и человек, который в чем-то удался, он удастся и во всем остальном, он себя найдет. Поэтому здесь нет такого, чтобы я хотел, чтобы они кем-то стали. Я бы хотел, чтобы им просто было интересно жить.

Выберут ли когда-то его сыновья священство — вопрос. Пока молодых людей увлекают точные науки, и это, считает их отец, священник Михаил Потокин, тоже своего рода духовная аскеза. Потокин: — То есть это есть некое отречение от всего остального, и оно возможно только тогда, когда ты науку любишь, то есть она когда тебе нравится. И это тоже говорит о цельности человека, о его духовности, потому что только физически мы понимаем, что наука не может чекловека кормить, а духовно она вполне может двигать человека, поэтому занятие наукой — это очень интересно и очень глубоко. И мне кажется, что это сродни тоже занятию богословием, вот некоей даже монашеской аскезе. Потому что я встречал людей, которые наукой занимаются: у меня друг был, придешь к нему домой — у него даже есть нечего.

И это все замечательно, но вынужденный карантин показал, как нам не хватает встреч в храме, и не только на службе, но и чтобы потом можно было пообщаться с батюшкой, друг с другом, получить ответы на волнующие вопросы, поддержать тех, кому сейчас необходимо просто душевное участие. Встреча в стенах неизвестного для многих храма была первой, и все волновались, как она пройдёт. Но настоятель храма, отец Михаил Потокин , так повёл беседу, что всем показалось, что мы знакомы уже много лет!

Видимо опыт работы в хосписах помог ему постигнуть особенности людей с тяжёлым диагнозом, и он со знанием дела говорил с нами так, что совершенно не было сомнений, что он понимает нас, как и отец Михаил Зазвонов , который знает все нюансы течения рассеянного склероза. На встрече было затронуто много разных вопросов, и, как всегда, времени не хватает! За многими уже пришло соцтакси, и они были вынуждены уехать… Но мы верим, что наши встречи будут продолжаться, и будут помогать нам жить в этом сложном мире с молитвой и глубокой верой в милость Божию! Мы не забываем, что начался Успенский пост, во время которого желательно не только ограничить рацион, но и уменьшить количество развлечений, делать больше добрых дел и заниматься духовным развитием, покаянием.

🎦 Дополнительные видео

• 🎦 Дополнительные видео
• НЕ ВЕРЮ! ПРОТОИЕРЕЙ МИХАИЛ ПОТОКИН И КОНСТАНТИН ТИТОВ
• Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин 8 мая 2023 📺 14 видео
• Смотрите также
• Премия «Жить вместе»
• Еще статьи

Разместите свой сайт в Timeweb

• Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин 8 мая 2023 - Смотреть видео
• Церковное — LiveJournal
• Протоиерей объяснил, нужно ли проходить вакцинацию в День Пантелеймона
• Самое популярное

протоиерей Михаил Потокин

Собравшиеся приняли участие в воскресной службе, многие исповедались и причастились. А после службы отец Михаил Потокин напоил всех чаем и ответил на множество вопросов больных. Было принято решение о регулярной совместной работе Общины и храма, а уже с сентября начала участия Общины в богослужениях в воскресные и праздничные дни. Для этого в храме было все подготовлено силами Общины и благотворителями. Приобретены столы, скамейки , а так же при храме был оборудован туалет для инвалидов специально для людей, передвигающихся на колясках и с ходунками. Участие во встрече приняла Вице-Президент МООИ «Московского общества рассеянного склероза РС » Александра Балтачева, которая всех поприветствовала, выразила благодарность за помощь больным рассеянным склерозом в Москве, пожелала Общине дальнейшего развития, и отметила, что представляемая ею общественная организация как и ранее готова оказывать Общине всевозможную поддержку, как информационную, так и по возможности материальную. Все участники встречи отметили душевное тепло и участие всех служителей храма.

И вдруг как-то внутри просветляется все, и думаешь: «Боже мой, как же так? Это же и ест — вот она, правда-то». Конечно, это служение и литургия.

Потому что литургию служишь когда, это удивительно дает тебе силы. И, вы знаете, это замечаешь, только когда ее не служишь. То есть вот когда начинается период какой-то или отпускной, или что-то еще, вы знаете, вплоть до того, что я ощущаю себя совершенно другим человеком, когда я не служу литургию, когда я не причащаюсь — ну вот как я обычно причащаюсь два-три раза в неделю. А вот если я не причащаюсь неделю, вторую неделю — ну, это связано может быть с разными обстоятельствами, то есть, или болезнь, или, там, отпуск, или что-то еще... И получается, что я совершенно меняюсь. Я меняюсь сам. Я чувствую, что это вот немножко... Поэтому настолько нас меняет причастие, настолько оно вот как-то внутренне видоизменяет все, что во мне, что иногда приходишь совершенно каким-то разбитым человеком, бесцельным, беспомощным, бестолковым, и вдруг что-то вот тебе Бог дает опять. И ты думаешь: «Господи, какая радость!

Знаете, я думаю, что основная, может быть, трудность общения христиан с неверующими — именно в том, что мы не можем сказать, какая радость. Ну что, ты сам себя убедил? Это что, это плацебо, или что там? Почему ты радуешься? Нет, я сам себя не убедил. Я, наоборот, до этого убедил себя сам, что все плохо. Я пришел разбитый, грустный, ненужный, уставший и не видящий чего-то впереди, вот какой-то... И вдруг я поменялся, да — где эта радость. Поэтому невозможно без личного опыта литургического человеку объяснить, а что, собственно, у нас-то, вот где это сокровище.

И поэтому здесь основная особенность этого диалога в том, что то, что с нами происходит, это личный опыт, он никак не транслируется другому человеку, понимаете? Его нельзя взять от меня и дать — «вот на, возьми часть, попробуй вот ты того, что есть у меня». Но для этого надо иметь его в таком изобилии! И все-таки, надо сказать, и Мотовилов не был атеистом. Поэтому, вот мне кажется, здесь тоже, вы знаете, вопрос такой — что вот настолько это таинственное общение с Богом в причастии и в евхаристии, что удивляешься, как из тебя вдруг, из разрозненного, вот разбитого что-то вдруг как-то восстанавливается, и ты можешь и людям что-то сказать, и сам ты по-другому себя чувствуешь. Поэтому здесь вот два момента я бы выделил — это духовное чтение, это первое, вот что доступно всем, и что доступно мне даже... Это же не нужно подготовки, не нужно утро, не натощак, без поста, а просто взял книгу. Книгу, и вот особенно в самый тяжелый какой-то момент. Вот опять вы сказали про эти мысли, которые обуревают, и вдруг ты читаешь слово верующего человека, и ты понимаешь: да вот оно, вот!

И это действительно... Это правда! А то, что тебе пришло в голову, вот эта вся сумятица, вот это безверие, вот эта пустота — это и есть, собственно говоря, смерть. Это пустота, это есть ложь. И ты понимаешь, что ложь, а что правда. Когда ты поговорил... Потому что правда — ее не нужно доказывать, она показывается. И в этом слове она настолько ясная и настолько простая... Вы знаете, в науке всегда ясные и простые решения — они, собственно, справедливые.

То есть они и есть настоящие решения. Когда оно запутанное, когда оно сложное, когда оно громоздкое, то это, скорее всего, ошибочное. Понимаете, есть такой критерий красоты. Красоты, простоты. И вот простое и красивое слово — оно тебя трогает, и оно в тебя как бы вселяется. И ты от него выздоравливаешь совершенно. И уже спокойно ты уже дальше живешь, и как-то все вот то, что было с тобой, оно отходит. Я считаю, в книге мы беседуем с автором. Ну как хорошо побеседовать с Иоанном Кронштадтским, с Серафимом Саровским, или с кем-то из святых отцов...

Мацан — С умным человеком хорошо побеседовать. Потокин — Да-да-да. Ну не просто с умным, а духовным человеком.

В сан протоиерея были возведены: священник Григорий Белоус, клирик храма свв.

Серафима Саровского в Раеве; священник Михаил Донченко, клирик храма св. Матроны Московской в Дмитровском; священник Алексий Спасский, клирик храма св. Царевича Димитрия при 1-й Градской больнице им. Николая Мирликийского в Зеленограде.

Вы в последнее время вообще перестали с ребёнком заниматься и он у вас постоянно кашляет, вы его просто не долечиваете, не интересно вас стало смотреть - отписываюсь! Иначе бандеровцы вас не выпустят туда, ваши любимые скоты. Прошла КТ и расстроилась. Рак легких 4 стадии.

Беседы с батюшкой 2023

Протоиерей Михаил Самохин озвучил позицию церкви по поводу так называемого «раскрещивания», пишет канал «Святые места». Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин. 24 июня состоится онлайн-беседа с председателем Московской комиссии по социальному служению протоиереем Михаилом Потокиным.

Духовенство

• Стоит посмотреть!
• 🎥 Похожие видео
• Встреча-семинар на тему «Социальное служение на приходе» для социальных работников храмов
• Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин 8 мая 2023
• Новости Патриархии
• Михаил Потокин Священник биография

Священник и психиатр — опыт взаимодействия

В первой части интернет-встречи выступил председатель Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению епископ Орехово-Зуевский Пантелеимон с напутственным словом о празднике Рожества Христова. Далее ведущие, прот. Михаил Зазвонов и прот.

Я долго разговаривал с ней, пытался найти для нее нужные слова. В итоге женщина добровольно обратилась к психиатру, вылечилась, сейчас и с ней, и с ее дочерью все в порядке». Отец Илья прошел специальный курс по психиатрии для священнослужителей. По словам отца Ильи, верующие люди, страдающие от душевных болезней, особенно нуждаются в поддержке духовника. С ним согласился протоиерей Михаил Потокин. Он подчеркнул: в наше время священнослужители должны четко различать грань между грехом и болезнью. Студентам богословского факультета Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета уже читают курс основ психиатрии с 2003 года.

Кроме того, подобный курс преподается в Московской духовной академии, Сретенской и Белгородской духовных семинариях. Для священников, которые уже окончили свое образование и специальных знаний в сфере психиатрии не получали, сотрудники НЦПЗ планируют разработать отдельный курс.

И даже Иуду Господь приветствует: «Друже, делай, на что пришел, делай то, зачем ты пришел», не «враг, делай»… даже Петра он называет отступником — сатаной, помните… но здесь он говорит именно… предателем называет. То есть Он даже предателем не называет его: делай то, зачем ты пришел. Но хотя там есть и то, что «лучше бы не родиться…» Да, Господь, мне кажется, сожалеет, потому что Он же дал и жизнь ему, этому человеку. Когда Господь дает жизнь, мне кажется, Он не может эту жизнь уже не любить, ну потому что как не любить то, что ты дал? А это жизнь, которая Его же должна потом осудить на смерть. Но мне кажется, здесь такой момент сложный очень. Наверное, в слове «прощение» очень много всего содержится, и умение прощать, мне кажется, — одно из самых важных христианских качеств, кстати, и Силуан Афонский об этом говорил. Если вспомните архимандрита Софрония Сахарова знаменитое его произведение, там он говорит, что «Если ты не научился прощать, ты еще не христианин даже».

Такое сильное очень слово, но он жил сильно очень, он жил подлинной жизнью, настоящей жизнью, мы, конечно, так жить не можем, как он, — напряженно, сильно, глубоко духовно, с такой борьбой внутренней, но все-таки это слово должно нас отрезвить немножко. Значит, христианин — это новая тварь, новый человек. Это кто-то не я, это кто-то другой уже во мне, который может родиться. А во мне вот это есть, к сожалению, вот эта и обида, злоба, и вот этот дух, который… он рядом всегда, и ты можешь вдохновиться довольно глубоко. К сожалению, этот дух бывает еще какое-то общество охватывает, так же, как футболистов охватывает, футбольных болельщиков охватывает общий восторг, так же, наверное, охватывает общий гнев. И мне кажется, еще более страшно, потому что, когда не один человек, а много, когда соборно поклоняются этому духу, это уже несет какие-то страшные разрушения человечеству и лично каждому из тех, кто подвержен этому духу. Вы знаете, что самое интересное, что, может быть, оно и не в воинах-то больше всего живет. Воины — это отдельная история, я не воин сам, не знаю, но я знаю совершенно мирных людей, которые никогда и оружия-то в руках не держали, но гневаться они могут, и ненавидеть совершенно просто до высшей степени. И думаешь: вот до чего мог человек себя довести. Поэтому мне кажется, вот вы говорите: будущее.

Будущее в том, что мы изменимся. Сейчас, какие мы есть, мы не можем примириться, но если мы станем другими людьми, между нами это возможно, для этого нужно стать другим человеком; для того, чтобы примириться, простить, нужно стать другим человеком. Если мы сможем это понять, Господь поможет нам это и совершить. Вот владыка Антоний Сурожский любил цитировать слова о том, что «никто никогда не стал бы монахом, если бы не увидел в глазах другого человека сияние вечной жизни». Вот, если вы позволите оттолкнуться от этой фразы, что такого вы увидели в глазах отца Георгия, что у вас… Знаете, я тоже отвечу, очень интересный рассказ. У меня один знакомый священник, тоже чадо отца Георгия духовное, он раньше меня пришел, и в Иоанну Предтече мы ходили на Красной Пресне, где служил батюшка до того, как в Царицыно перешел. И мы с ним как-то на празднике, у отца Георгия именины были, он рассказал, вспомнил такое очень интересное. Для того, чтобы понять вообще, какие священники служат в храме, нужно спросить у бабушек, потому что, естественно, это самый внимательный и самый чуткий народ, они постоянно в храме, они постоянно видят нас не только в праздники, но и в будние дни, и после службы, и как батюшка общается, как он идет даже. Ну и бабушки в Предтече так говорили: «что у нас все батюшки хорошие, а отец Георгий нас любит». Удивительное свойство именно отношения к людям, потому что мне кажется, это Божий дар тоже, это не личностное свойство, это не личная доброта, как это бывает иногда, знаете, добрый человек — это не то немножко.

Это действительно свойство приобретенное, оно, видимо, в связи с таким служением истовым, с любовью к службе, отношением определенным, в том числе и к аскетике, потому что отец Георгий когда-то даже, по-моему, преподавал аскетику, очень хорошо знал и очень любил эту литературу и много времени жизни посвятил ей. Поэтому, мне кажется, это приобретенное свойство тоже, то есть это, как бы сказать… Когда приходил к нему, всегда это не выражается в какой-то любезности, это не выражается внешне каким-то вниманием или словах каких-то, особенной какой-то ласкательности, уменьшительно-ласкательным чем-то — нет, это совершенно внутреннее, но человек это чувствует, понимаете, как говорится, сердцем чувствуешь, когда отношение к тебе такое, и поэтому бабушки точно выразили его отношение. Это отношение необычное среди людей, его редко встретишь, скорее встречаешь отношения хорошие между друзьями, между людьми, союзными тебе, понимающими тебя или с которыми ты давно общаешься и с которыми у тебя есть много общего. Но когда человек к тебе приходит, такое отношение встречаешь очень редко. Я думаю, что, я, конечно, не сравниваю отца Георгия, но я, глядя на него, понял о Серафиме Саровском, как говорили, что он искренне встречал всех фразой… Как это может быть, в этом нет ничего искусственного, это подлинное. Вот это подлинное отношение к человеку, оно, мне кажется, дар Божий какой-то, которым отец Георгий обладал, и в этом смысле это совершенно не как в светской жизни. Вот что значит жизнь духовная — она совершенно иная, то есть это инаковой, другая совсем, другой природы, и ты смотришь: это другой природы отношение. Я так для себя в свое время думал, что это отношение к людям у отца Георгия именно и от отношения от службы, от его отношения к причастию, к молитве, к литургии, что это все как бы данность ему, ответ Божий ему, который и позволил ему стать духовником Москвы, которого выбрали священники сами, духовника, это же тоже неспроста. Вот эти бабушкины слова… А что священнику надо? Ему нужен не всепрощающий духовник, иногда отец Георгий может и сказать как-то довольно для тебя неожиданные какие-то слова, которые… ты думал: вот тут как раз-то я ничего особенного и не сделал, а здесь другое.

И вот это знание, чувство отношения его к тебе, оно как раз, наверное, основой было моего, собственно говоря, прихода в Церковь. Потому что я пришел, совершенно вообще ничего не понимая, то есть насколько можно было не понимать — настолько я не понимал, то есть я так себе мыслил. Я думал… вы знаете, терпения тут не хватит никакого с людьми, вот именно вот это отношение нужно. И это видение, оно все-таки от Бога, не от человека, это Божий дар. Вот духовничество — это Божий дар, и отношение к людям духовника — это тоже ему дар такой. И в ответ на это хочется открыться, то есть в ответ на это, это, скорее, к тебе приходит молча, а ты открываешься уже искренне, понимаешь, что тот, кто тебя слушает, ты знаешь уже отношение его к себе. Поэтому здесь я бы сказал, что в первую очередь это поразило меня в отце Георгии, — это свойство, которое я в людях не встречал до него. А что такое тогда человеческая любовь? Вот вы сказали, что это не человеческая, а человеческая любовь это разве не отблеск этой? Понимаете, очень сложно говорить о любви.

Я просто говорю, что человеческая любовь в нашем понимании - это все-таки какая-то привязанность, что-то такое… Здесь нет привязанности, а наоборот, она дает тебе полную свободу. В каком-то смысле человеческая любовь — она всегда смешана с самолюбием, а самолюбие делает тебя зависимым. А в этом смысле отношение духовника настоящего, оно полностью тебя делает независимым, полностью тебя освобождает, и это удивительно. Казалось бы, духовник наоборот связывать тебя должен какими-то обязательствами, правилами, послушаниями и так далее, а он тебя, наоборот, освобождает. И вот в человеческой, нашей обыденной жизни мы часто, наоборот, человека связываем, привязываем к себе, хотим его как-то пристегнуть, к сожалению, самолюбие наше так действует, оно примешивается. А Божественное, наоборот, оно другой природы, оно полную свободу тебе предоставляет. Ты говоришь, ты спрашиваешь и в то же время ответ-то слышишь, но ты не слышишь в нем обязательств, что если ты так не сделаешь, то тебе то-то, то-то. Поэтому здесь, конечно, это другое совсем, чем у нас в обыденной жизни нашей, к сожалению, бывает. Мне кажется, высшие отношения человека с человеком, они подразумевают абсолютную свободу. Но где вы встретите эту свободу — нигде, практически, к сожалению, у нас ее нет, я думаю, что это как раз проблема, потому что мы эти отношения ищем в себе.

А на самом деле, если понять, что это дар тоже, ведь Бог же даровал человеку жизнь, но Он же даровал и все в жизни, все благое, Он говорит, — от Меня. Если ты считаешь, что настоящие отношения личные от Бога, так ты у Него проси, а не улучшай свои или улучшай того, с кем у тебя отношения. Здесь можно духовнику улучшать своих духовных чад, давать им задания: это не делай, это молись, поклоны делай и так далее. Это один путь, но в этом смысле ты тогда становишься тем, кто и решает все, то есть ты превращаешься уже как бы и в бога маленького, такой господь маленький, который как бы человеку… А вот освободить человека, в то же время дав ему выбор, показать ему: посмотри, вот ведь есть другая жизнь, ты же можешь по-другому жить. И дальше вопрос к тебе, а дальше уже ты сам решаешь, нравится тебе жизнь, любишь ты эту жизнь, увидел ты эту жизнь? Тогда все открыто, тебе эта жизнь открыта. Поэтому здесь, мне кажется, именно свобода, уважение к личности другого человека, ее полная неприкосновенность даже в самой ее немощи и в самой глупости последней, к которой я пришел, ну, я сейчас понимаю, будучи священником, какой я был, простите, дурак, ну такое слово, а что сделать… И ничего не понимал ни в службе, ни в молитве, ни в чем. И конечно, тут нужно очень много мудрости, чтобы меня принять и на службы, и читать, и петь и все это, это все-таки… В то же время никогда не услышал слова «надо»: вот надо, надо, надо — можно так, в этой ситуации можно так, не «надо так», «надо» — сразу обязывает. И поэтому здесь такие глубокие, настоящие отношения, они меня поразили. Я не знаю, когда-то будет ли у меня такой дар, наверное, вряд ли будет, потому что мы все разные.

Я больше себя отношу к деятельности такой, я деятельный все время, вы же читали мое интервью, я все время что-то делаю, все время затеваю. Вот здесь нужна очень сосредоточенная внутренняя жизнь такая, которая позволяет человеку так к другому человеку отнестись, именно не со своей правдой подойти, а с евангельской правдой подойти. Это, мне кажется, самый высший дар духовный — общение с человеком такое, как бывает у настоящего духовника, поэтому вот такой дар, кода ты чувствуешь, видишь, ты понимаешь, ты восхищаешься им, это действительно восхитительные отношения. И так же, думаю, как апостолы многие, знаете, приводят пример, что у них были такие отношения, а я понимаю теперь почему… Ну, у них разные были отношения. Ну, разные, да. Но я говорю, что разные отношения, но все-таки имеется в виду вот эта свобода, в которой они… Ведь мы много говорим о свободе, сейчас ведь это тема номер один, и человек, несвободный совершенно и, мало того, порабощающий других, больше всего как раз о свободе и печется. И когда ты встречаешь настоящую свободу, ту свободу, которая не от человека исходит, то ты понимаешь, насколько это великий дар, насколько это достоинство твое меняет совсем. Поэтому вот это меня… Знаете, когда человека нового встречают как равного, это очень много значит. Мы так не можем относиться, вот я так не могу относиться к людям, как он, простите меня, я правду говорю. Я прочитал у Андрея Сергеевича Кончаловского, у него есть такая мысль, что «в любви всегда есть боль».

Вот эта боль, она относится к этой человеческой части любви, как вы думаете, или она есть в этой?.. Нет, конечно, как раз таки… …если вы согласны с этим. Да, да, свободу страшно давать, потому что свобода, всегда понимаешь, что тот, кого ты любишь, он же будет ошибаться,. Ну конечно, ты либо можешь как его удержать от ошибок — зажать его и сказать: нет, сюда не ходи. Или дать ему свободу, но при этом, к сожалению, сердце твое будет болеть, когда он будет ошибаться, когда человек пойдет не туда. И в этом смысле здесь как раз таки терпение этой боли внутренней о человеке, терпение это иногда не один год требуется, не один год, чтобы человек одумался, вернулся — сам вернулся, свободный вернулся, как сын к отцу. Это тоже самое, как в притче о блудном сыне, мне кажется, вот эта любовь отца, она никогда не оскудевала, но когда-то она обратилась в боль о сыне, о том, что он не захотел вместе с ним жить, не захотел вот этой общей жизни. И вот эта боль — она, наверное, обязательна там, где есть вот такие глубокие отношения, там, где мы свободу человека не эксплуатируем, когда мы ее не ограничиваем, потому что тогда он свободен в том числе и нас покинуть, даже и, наверное, чаще всего так и бывает, в какие-то моменты мы покидаем друг друга не физически, а духовно, я как бы перестаю зависеть от твоего мнения, меня оно не интересует. Мы знаете как, мы хотим сейчас наследовать от родителей материально, а их жизнь — аинтересует она вас вообще? Как они, их взгляды, их мировоззрение — у нас свое, а как родителям от этого больно?

Бывает так, что наше мировоззрение-то совсем пагубное, а они должны это терпеть и любить нас. Так же и здесь, вот пагубные вещи в нас есть и, к сожалению, мы видим, что им тоже дана свобода действовать в нас. И поэтому мне кажется, что истинная любовь, которая дает свободу человеку, она сопряжена и со страданием, со-страданием человеку, который запутался, заблудился, который вот немощный, он где-то потерялся, не ведает, не знает, что творит. Поэтому, мне кажется, здесь это обязательно. Если мы будем ограничивать другого, мы, может быть, каких-то временно лучших результатов можем достичь, заставить человека не делать что-то, угрожать ему, требовать от него, но результат этот будет уже не любовь, не та любовь, которая, как мы говорим, евангельская любовь, это будет уже самолюбие, обратная сторона, самолюбие, самоутверждение в другом человеке, утверждение своей правды, пускай даже она самая правая, не в этом дело. Поэтому вот эта свобода в отношениях между людьми, она подразумевает и страдание по отношению к тем, кто в нашем сердце: а вот он… Это больше всего заметно на детях, когда мы видим их ошибки, и мы понимаем, что ничего нельзя сделать, что понятно, что, пока они маленькие, мы можем угрожать, в угол поставить, еще что-то, а когда они вырастают, что тогда? А любовь при этом остается, она, наоборот, даже сильнее. Поэтому здесь то, что вы правильно сказали, то, что любовь сопровождает всегда, но это не наказание, ведь любящее сердце, которое даже страдает, оно живет. Мне кажется, наказание — это пустота, вот отсутствие как раз… равнодушие, мне кажется, — это наказание, то есть когда я посторонний для человека, когда я становлюсь посторонним, но это может быть вызвано искусственно, я сам могу сказать человеку: «я слишком за тебя много переживаю, не хочу больше думать о тебе», такое может быть, я могу отказаться от него, уйти от человека, и здесь в этом смысле для самолюбия это может быть спокойнее. Для меня самого — да, но вот в сострадании, в таком переживании за человека нет худа, это не та боль, как от своих ошибок или как зубная боль, это не то.

В этом есть жизнь, и за это тоже можно Бога благодарить. Потому что живые отношения, они всегда помогут, и, мне кажется, сын-то потому и вернулся к отцу, что живые отношения сохранил отец, этой болью он сохранил эти отношения. Поэтому это во многом неспроста все, и поэтому в обычной жизни это как-то непривычно для нас, в духовной жизни такое есть. Поэтому мне кажется, что истинная любовь такая, о которой мы говорим, возвышенная любовь, вот она подразумевает такое переживание внутреннее, страдание, которое нам приносит то, что мы оставляем человеку свободу. Спасибо огромное, дорогой отче. Это очень важный, мне кажется, у нас состоялся, для меня лично, разговор. У нас еще финал. Очень часто люди мы говорили с вами сегодня про вопросы, жизнь — вопросы, люди приходят с вопросами , очень часто эти вопросы простые: «Делать — не делать? Как мне поступить? Нет, не смотрел.

Какой-нибудь страшный фильм, который, не знаю… «Груз 200» — это про покойников же? Да, но там… Я просто не смотрел, поэтому… Хорошо, Ларса фон Триера представляете себе творчество? Я представляю себе, да. Да, вот «Дом, который построил Джек», который даже до конца не все способны досмотреть. И он говорит: «Батюшка, вот, говорят, выдающийся режиссер, при этом говорят, что очень тяжело смотреть, вот благословите: смотреть — не смотреть? Вы знаете, я не могу сказать, вы меня поставили в тупик, дело в том, что… Но это же жизненная ситуация? Жизненная ситуация, правда, но дело в том, что в любом случае, если я разрешу, я опять-таки на человека надавлю. Если я не разрешу… …тоже надавите, да? И поэтому я бы сказал так, я бы спросил: «А ты как хочешь? А ты что хочешь?

Не потому, что я против его творчества определенного и определенных вещей, но как бы сказать… жизнь очень небольшая, непродолжительная, и поэтому для меня, например, многие вещи я… Знаете как, я год назад, как-то вдруг мне вспомнилась молодость, я очень любил живопись, я думаю: дай пойду я в Пушкинский музей, там, где импрессионисты, вот этот корпус. И я как-то выбрал утро, никуда не пошел, все, пойду, думаю: вот это утро для музея. Пришел туда, взял билеты утром, одиннадцать часов, еще никого нет, и я помнил, как я к этому относился, я помню, какой я был, как мне это было интересно, «Москва — Париж» была выставка, я стоял в очереди, когда первый раз привезли интересных художников —и французов, и Шагал был, и много всего. Я пришел вот с этим своим юношеским этим… Прошло много лет, я там не был много лет, я прошел и посмотрел, увидел — да, это очень здорово, но уже время жалко, и уже совсем другое, я стал другим. Поэтому я не могу сказать, вот вы ответили, я не могу ответить человеку так точно: да или нет. Если бы он спросил меня: ну почему? Если бы он сказал: «Я хочу» — конечно, я бы ему разрешил, пожалуйста, хочешь, иди, смотри, суди, переживай, это твоя жизнь, твое решение, твоя свобода. Но для меня сейчас, например, я вот когда увидел это сейчас, а когда-то для меня это было — я часами стоял в очереди, чтобы это увидеть. А сейчас я пришел: да, это восхитительно, я очень люблю эту живопись, и Ван Гога, и все… Но в очередь бы уже не встали… Нет, и в очередь я, может быть, и встал, но не было вот этого, не было ответа, то есть я пришел за ответом, тем, который когда-то я слышал, я выходил, я неделю был другим. А здесь я пришел — да, это прекрасно все, но не было ответа, уже я не услышал ответа от того, что я увидел, внутри не было уже.

И я вышел и понял, что да, наверное, я стал другим уже, что я уже не услышу ответа от этого, наверное, я слышу ответ уже от другого в моей жизни, что ко мне пришло. И поэтому, став другим человеком, уже не следует возвращаться назад, не следует переосмысливать то, что когда-то меня сформировало, оно вошло в мою жизнь, но теперь уже оно там, в той жизни другого человека, а я стал иным. Я вспоминаю это, но это внутри… вы понимаете, да, о чем я говорю?

Михаил Зазвонов и прот. Михаил Потокин настоятели московских храмов с большим опытом организации приходской жизни и соц.

«ПОДЛИННОЕ НЕ ДОКАЗЫВАЕТСЯ, А ПОКАЗЫВАЕТСЯ»

А вот именно на столик, так называемый канун, где священник совершает панихиду, литию, как правильно ставить свечу? Главная Топ видео Новости Спорт Музыка Игры Юмор Животные Авто. А вот именно на столик, так называемый канун, где священник совершает панихиду, литию, как правильно ставить свечу? протоиерей Михаил Прокопенко (Северо-западное викариатство). К священству протоиерей Михаил Потокин стал стремиться сразу, как только попал в храм трудником-добровольцем.

Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин. 7 августа 2023

К священству протоиерей Михаил Потокин стал стремиться сразу, как только попал в храм трудником-добровольцем. Священник Михаил Потокин предложил рассмотреть вопрос о занятости бездомных и привлечении их к городским работам, сославшись на опыт дореволюционного Дома трудолюбия, открытого святым праведным Иоанном Кронштадтским. как ученый-физик стал священником (в поисках бога). На ваши вопросы отвечает протоиерей Михаил Потокин, председатель комиссии по церковно-социальной деятельности при Епархиальном совете ОБРАЩАЕМ ВНИМАНИЕ ЧИТАТЕЛЕЙ!

Похожие новости: