Для меня моноспектакль – это хорошая возможность для профессионального роста, проверка себя на прочность. Девять дней подряд на смотре будут играть по два моноспектакля (один — «На Страстном», другой — в Боярских палатах), а заключительным событием 10 октября станет спектакль Данила Чащина «Говорит Москва» с Натальей Теняковой. Смотрите Что такое моноспектакль?. Длительность видео: 4 мин и 6 сек.
Кто такие моноактёры
В рамках VI Всероссийского фестиваля моноспектаклей "ЧАТ" зрители уже увидели постановки от московских театров "Практика" и театральной лаборатории "КукLAb", саратовского театра кукол "Теремок" и омского Драматического Лицейского театра. театр одного актера, - это спектакль-монолог с единственным исполнителем, то есть сценическое действие, изначально предназначенное для одного исполнителя. Моноспектакль москвички Ирины Евдокимовой «Никто» создан по повести Нины Берберовой «Аккомпаниаторша» и повествует о снедаемой завистью женщине, волею судьбы сблизившейся с выдающейся личностью. РУВИКИ: Интернет-энциклопедия — Моноспектакль — спектакль с участием единственного актера. Моноспектакль – это сложный жанр, требующий особых навыков и особого мастерства, так как в течении всего спектакля актер один на один со зрителем должен удерживать внимание, мысли и чувства пришедших на спектакль людей. метафора.
Стоянов и Никоненко представят моноспектакли "Поэт в России - больше, чем поэт!"
Логично было бы предположить, что спектакль, с участием нескольких актеров — есть отражение создателя, то есть режиссёра, тогда как моноспектакль — это и есть сам актер и в этом случае он — создатель. 1.8Библиография. Отобразить/Скрыть содержание. моноспектакль. Оксана ХРАМОВА, корреспондент: «Моноспектакли в Новокузнецкой драме не играли как минимум 3 десятка лет, это своего рода эксперимент, как и площадка, на которой рождается эскиз, камерное пространство призвано открыть Гоголя зрителю с неожиданной стороны».
Жизнь - это моноспектакль
Спектакль приурочен к 200-летию со дня рождения великого русского драматурга Александра Николаевича Островского и создан при финансовой поддержке Калининградского регионального Отделения Союза театральных деятелей Российской Федерации. Моноспектакли могут представлять собой коллекцию виньеток (коротких сцен), но обычно это все же полностью разработанные и чрезвычайно личные истории. Рассказываем об истории появления жанра моноспектакля, его особенностях и актуальных постановках в Петербургских театрах. Смотрите Что такое моноспектакль?. Длительность видео: 4 мин и 6 сек. специальный опрос по следам 'ЧАТа' в Омске, Актёр театра и кино Даниил Спиваковский покажет 4 моноспектакля в Югре, МОНОСПЕКТАКЛЬ | Почему актёры избегают этот жанр?, Что такое моноспектакль?, Что такое моноспектакль.
Международный фестиваль моноспектаклей «Монокль»
Что такое нравственность, каковы ее правила. Премьеру моноспектакля «Голос» по одноименному научно-фантастическому рассказу Севера Гансовского представил в Доме актера заслуженный артист России Эдуард Аблавацкий. Спектакль приурочен к 200-летию со дня рождения великого русского драматурга Александра Николаевича Островского и создан при финансовой поддержке Калининградского регионального Отделения Союза театральных деятелей Российской Федерации. Оксана ХРАМОВА, корреспондент: «Моноспектакли в Новокузнецкой драме не играли как минимум 3 десятка лет, это своего рода эксперимент, как и площадка, на которой рождается эскиз, камерное пространство призвано открыть Гоголя зрителю с неожиданной стороны». Логично было бы предположить, что спектакль, с участием нескольких актеров — есть отражение создателя, то есть режиссёра, тогда как моноспектакль — это и есть сам актер и в этом случае он — создатель.
Что такое моноспектакль
Квинтэссенция милосердия и сочувствия была сформулирована устами ребёнка Великой Отечественной войны Тамары Ивановны Джопоридзе, которая вспомнила, как, будучи маленькой девочкой, угощала пленных немцев и даже к врагу, чьи соратники убили на фронте её отца, испытывала чувство эмпатии. Как же многим из нас сейчас не хватает этого чувства сострадания… Резонирует в самое сердце, а сейчас звучит как никогда остро, трогательная и пронзительна история бабушки Марка, Анны Исаевны Шухман. Всю её семью убили фашисты - 12-летняя девочка оказалась в фашистском гетто, откуда её освободила Советская армия. Пройдя через адское пекло «лагеря смерти», Анна Исаевна смогла выжить, переехала в Россию, выучила русский язык, стала учительницей французского языка, посвятила себя семье, дочке и внукам, которым никогда не рассказывала о трагедии гетто.
Анна Исаевна не хотела, чтобы дети знали, какой ужас может происходить на Земле. Она мечтала, чтобы её дочь и внуки любили жизнь и знали, какая это привилегия - остаться в живых! Благодаря таким бабушкам и Марк с братом Михаилом, и миллионы других людей, выросли порядочными личностями, которые знают, что такое незыблемая связь поколений.
И эта тема затронута в спектакле очень тонко и точно: на примере ещё одной героини «Лиц», автора сценария Любы Стрижак, раскрывается глубокая тема родителей и детей. Здесь сформулирован очень важный постулат - тот неоплатный долг за безусловную любовь и жизнь, которую родители подарили детям, дети могут вернуть только следующему поколению, ведь ко времени нельзя повернуться спиной. Однако, устремляя взор в будущее, ни в коем случае нельзя забывать свою историю.
Иначе рано или поздно сработает негласный закон: «Предав память об одной войне, нужно готовиться к следующей». Звучит в спектакле и монолог «Неизвестного солдата» - гимн человеческой жизни, самой хрупкой и самой высшей ценности на Земле. Великие актрисы и потрясающие женщины двадцатого века, которые стали неотъемлемым символом своей эпохи, Людмила Гурченко и Мэрилин Монро, тоже являются героинями «Лиц».
А трагическую историю прекрасной Мэрилин Марк рассказывает проникновенным стихотворением поэта Андрея Вознесенского «Монолог Мэрилин Монро», которое написано спустя год после смерти актрисы: «Невыносимо прожить, не думая, невыносимее — углубиться…» Анализируя творчество Андрея Вознесенского, литературные критики в качестве главных тем его стихов выделяли любовь к женщине и собственное достоинство. Сам же Андрей Вознесенский главным кредо своих стихов считал «Милость к павшему и любовь к неближнему! Одно из «Лиц» спектакля - 35-летний среднестатистический офисный клерк, успешный в бизнесе, но одинокий в реальной жизни.
Должен быть артист, который имеет право выходить и занимать время зрителей. Целый час отрывать тебя от других повседневных дел. Этот человек должен обладать каким-то магнетизмом. Должно быть интересно, о чём он думает, что он делает, почему он взял именно это произведение, с которым здесь и сейчас перед нами работает, - уверен художественный руководитель Драматического Лицейского театра Сергей Тимофеев. Смотрите наш спецрепортаж и вы узнаете, что делает моноспектакль удачным, почему актёры в него идут и как его создают.
Реконструкция», который будет представлен в рамках фестиваля Solo 2 октября, я играю сразу четырех персонажей: ведьму, Макбета, короля Дункана и леди Макбет. Чем монодрама отличается от классического спектакля в плане восприятия? Для меня главное отличие — это предельная исповедь актера, которая происходит на сцене. Помимо истории, пластики и спецэффектов — элементов классического спектакля — здесь появляется и моя личная боль. Такая откровенность притягивает и зрителей, и режиссеров, и актеров. При этом любой человек в зале более остро воспринимает такую постановку. Она обладает какой-то магической силой, способной погрузить зрителя в другую реальность, где он остается один на один с актером и его переживаниями. Сможет ли актер, который в течение какого-то времени был главным на сцене, дальше работать с коллегами без проявлений звездной болезни? Монодрама — это физически тяжелый и сложный спектакль для актера.
Особенно потрясли его известия о двух суицидах — дочери Александра Герцена и швеи Марьи Борисовой, которая выбросилась из окна с образом Божией Матери в руках. Героиня повести «Кроткая» тоже «вышла в окно», пред тем помолившись иконе. Той самой, с которой начались ее отношения с будущим мужем, что и довел ее до суицида. Впрочем, у Достоевского мы заведомо знаем развязку — повесть открывает сцена, где муж-ростовщик стоит над телом мертвой жены и разговаривает то сам с собой, то с ней, пытаясь разобраться в причинах случившегося. Вся повесть — это диалог он же монолог супруга с женой и это его первая попытка откровенного разговора. В постановке Виктора Крамера а в Малом он выступил и как режиссер, и как автор инсценировки и сценографии эта завязка опущена. Все начинается с образа Богоматери, который 16-летняя кроткая девушка с большими голубыми и задумчивыми глазами приносит в лавку ростовщика, чтобы заложить. Впрочем, физически кроткой на сцене словно нет: об их знакомстве рассказывает ростовщик — Сергей Гармаш. Как раз тогда, когда девушка приносит ему иконку в серебряном окладе, герой и решает жениться на сиротке, узнает о ней все, делает предложение, и та, к его удивлению, соглашается а ведь у нее был выбор. Поначалу они вроде как счастливы: ростовщик учит стрелять ее из револьвера, который хранит в лавке на всякий случай, они проводят вместе дни и вечера. Но вскоре выстраивает свою «идеальную» политику отношений — молчание. Он полностью контролирует ее жизнь, выводит ее иногда в театр или на прогулки, смотрит, как она читает вечерами, но не разговаривает с юной женой. Эти игры в безмолвие, строгость и подавляющий контроль в итоге доведут девушку до страшного решения расстаться с жизнью.
«Биография без пауз - это бесценно!»: моноспектакль Марка Тишмана «Лица: эффект отсутствия»
В Москве проходит фестиваль моноспектаклей Solo. Актер Антон Мозгалев рассказал «Снобу», чем монодрама отличается от других театральных жанров и с чего лучше начать знакомство. специальный опрос по следам 'ЧАТа' в Омске, Актёр театра и кино Даниил Спиваковский покажет 4 моноспектакля в Югре, МОНОСПЕКТАКЛЬ | Почему актёры избегают этот жанр?, Что такое моноспектакль?, Что такое моноспектакль. театральная лаборатория для режиссеров, актеров и драматургов, работающих в жанре моноспектакля. Определение и примеры моноспектакля. Моноспектакль – это форма театрального спектакля, в котором выступает один актер, играющий несколько ролей или описывающий события и персонажей, используя монолог или диалог со зрителем.
В одиночку о важном. XII Московский международный театральный фестиваль моноспектаклей SOLO
Как только мы выпустили «Кинфию», Юрий Валентинович предложил мне грандиозное и невероятное сложное произведение Цветаевой — «Поэма конца». Это неподъемная, как мне казалось, махина. Мы долго репетировали, готовили постановку. Марина Цветаева — ваш любимый поэт?
Безусловно, любимый, но, возможно, она не одна. К примеру, Елена Шварц — особенная для меня ещё и потому, что я была с ней знакома — удивительный человек. Мне очень нравится Бродский.
Какого-то конкретного поэта я назвать не могу, но Марина Ивановна и её поэзия со мной всю жизнь. Всех нас на уроках литературы учили читать стихи с выражением. Как достигнуть в этом совершенства?
Далеко не каждый человек, если он что-то умеет, может этому научить. Это внутренняя кухня, о которой сложно рассказывать. А Юрий Валентинович, несмотря на то, что он замечательный исполнитель, ещё и талантливый педагог.
Он может научить. А у кого учились вы? Были ли у вас великие педагоги, повлиявшие на вас?
Реализовать себя так, как мне хотелось, удалось только с Томошевским. Я всегда любила Чехова, но могла прожить жизнь и никогда к нему не прикоснуться. Юрий Валентинович подобрал правильный ключик и дал мне возможность прикоснуться к его драматургии в спектаклях «Вишневый сад» и «Чайка».
Не могу сказать, что в театральной академии были великие педагоги. У нас преподавал Николай Григорьевич Лавров — замечательный актёр Малого Драматического Театра, к сожалению, его уже нет, но общение с ним стало для меня полезным опытом. Когда я училась в Театральной академии, преподавал замечательный режиссер Вадим Данилевский.
Его очень рано не стало. Какую роль вы мечтаете сыграть? Я мечтала о роли Раневской в спектакле «Вишневый сад» — мне это удалось, да и многие другие интересные роли.
Россию на нем представят Москва, Владимир, Ульяновск и Вологда. Также в программу войдут спектакли, которые по решению жюри стали победителями петербургского этапа смотра. Рассказываем о программе чуть подробнее.
В избранное Поделиться Моноспектакль — это особенный, актерский жанр спектакля-монолога с единственным исполнителем. Актер находится наедине со зрителем, что наделяет жанр особым драматизмом, исповедальностью, искренностью. О программе нынешнего года.
Северо-Казахстанский областной музыкальный драматический театр имени Муканова привезет постановку «Записки сумасшедшего».
А что самое главное — он знает, как к ней подступиться, и если с кем-то осваивать поэтические спектакли, то только с ним. Я всегда любила творчество Марины Цветаевой, и Юрий Валентинович постепенно готовил меня к созданию спектакля по её стихам.
До этого у меня уже была «Кинфия», основанная на творчестве Елены Шварц, а это очень сложная поэзия. Как только мы выпустили «Кинфию», Юрий Валентинович предложил мне грандиозное и невероятное сложное произведение Цветаевой — «Поэма конца». Это неподъемная, как мне казалось, махина.
Мы долго репетировали, готовили постановку. Марина Цветаева — ваш любимый поэт? Безусловно, любимый, но, возможно, она не одна.
К примеру, Елена Шварц — особенная для меня ещё и потому, что я была с ней знакома — удивительный человек. Мне очень нравится Бродский. Какого-то конкретного поэта я назвать не могу, но Марина Ивановна и её поэзия со мной всю жизнь.
Всех нас на уроках литературы учили читать стихи с выражением. Как достигнуть в этом совершенства? Далеко не каждый человек, если он что-то умеет, может этому научить.
Это внутренняя кухня, о которой сложно рассказывать. А Юрий Валентинович, несмотря на то, что он замечательный исполнитель, ещё и талантливый педагог. Он может научить.
А у кого учились вы? Были ли у вас великие педагоги, повлиявшие на вас? Реализовать себя так, как мне хотелось, удалось только с Томошевским.
Я всегда любила Чехова, но могла прожить жизнь и никогда к нему не прикоснуться. Юрий Валентинович подобрал правильный ключик и дал мне возможность прикоснуться к его драматургии в спектаклях «Вишневый сад» и «Чайка». Не могу сказать, что в театральной академии были великие педагоги.
У нас преподавал Николай Григорьевич Лавров — замечательный актёр Малого Драматического Театра, к сожалению, его уже нет, но общение с ним стало для меня полезным опытом. Когда я училась в Театральной академии, преподавал замечательный режиссер Вадим Данилевский.
Но в спектакле «Лица: эффект отсутствия» сложные костюмы и пластический грим были бы лишними деталями, отвлекающими внимание от глубины содержания. Всех героев Марк транспонирует на себя, ведя диалог от первого лица и рассказывая историю этих людей сквозь призму своей личности. У него блестяще получается балансировать по этой хрупкой грани - в тех или иных интонациях, например, мы узнаём Людмилу Марковну Гурченко или слышим специфический смех Любы Стрижак, но это не пародия, а проекция этих людей, личности которых так изящно и искусно переплелись в единое действие. В каждой истории есть своя драма и даже трагедия, но ни в одной нет беспросветности и уныния - «Лица» всех героев озаряются светом и оживают в спектакле в лучах веры, надежды, добра и любви в самом широком понимании этого слова: любви к жизни и к Родине, любви ко всему Земному шару и к каждому отдельному человеку. Например, в посвящении Евгению Евтушенко Марк размышляет о хрупкости и призрачности жизни и неумолимой смерти: поэт мечтал "клевера сладинку на губах застывших уберечь" и хотел обрести "малую слабинку - всё-таки совсем не умереть". И у него это получилось: его стихи продолжают жить и звучать!
В истории из жизни Марии Степановой Марк пофилософствовал об удивительных и парадоксальных свойствах человеческой памяти. От лица Юрия Никулина поделился забавной историей, которая во время войны спасла жизнь юному солдату и его фронтовым товарищам. В наше непростое время совсем по-новому воспринимается блок спектакля, затрагивающий тему войны и мира. Квинтэссенция милосердия и сочувствия была сформулирована устами ребёнка Великой Отечественной войны Тамары Ивановны Джопоридзе, которая вспомнила, как, будучи маленькой девочкой, угощала пленных немцев и даже к врагу, чьи соратники убили на фронте её отца, испытывала чувство эмпатии. Как же многим из нас сейчас не хватает этого чувства сострадания… Резонирует в самое сердце, а сейчас звучит как никогда остро, трогательная и пронзительна история бабушки Марка, Анны Исаевны Шухман. Всю её семью убили фашисты - 12-летняя девочка оказалась в фашистском гетто, откуда её освободила Советская армия. Пройдя через адское пекло «лагеря смерти», Анна Исаевна смогла выжить, переехала в Россию, выучила русский язык, стала учительницей французского языка, посвятила себя семье, дочке и внукам, которым никогда не рассказывала о трагедии гетто. Анна Исаевна не хотела, чтобы дети знали, какой ужас может происходить на Земле.
Она мечтала, чтобы её дочь и внуки любили жизнь и знали, какая это привилегия - остаться в живых! Благодаря таким бабушкам и Марк с братом Михаилом, и миллионы других людей, выросли порядочными личностями, которые знают, что такое незыблемая связь поколений.
Стоянов и Никоненко представят моноспектакли "Поэт в России - больше, чем поэт!"
Спектакль получился светлым и веселым, несмотря на то, что в книге много трагического. Как вам это удалось? Мы специально не стали касаться трагических моментов. Когда Валерий Попов увидел наш спектакль еще в работе, он разрешил нам делать все, что захотим. Но я считаю, что в книге есть моменты, которые не стоит трогать. Даже в этом ироничном и лёгком спектакле есть нотка печали. Тем более, если добавлять в постановку что-то ещё, то она разрастется по метражу продолжительность спектакля «Детство Насти» — один час, прим.
Кого спектакль зацепит — тот прочтет книгу. Я взрослый человек, но не уверена, что была бы готова показать на сцене такую трагедию — это очень тяжело. Не зря наш спектакль с лёгкой руки Юрия Валентиновича называется «Детство Насти» — ведь в нём говорится именно о детстве. В книге описана реальная история? Да, Валерий Попов написал книгу, не щадя самого себя. Возможно, в нем долгое время жила такая ужасная боль, что ему необходимо было рассказать и написать об этом.
Мы с автором никогда эту тему не обсуждали, но, как я понимаю, Настя — его единственная горячо любимая дочь. Расскажите об истории спектакля «Диккенсова ночь». Когда я только познакомилась с Юрием Томошевским и начала с ним работать, то поняла, что он знаток и ценитель поэзии Серебряного века. А что самое главное — он знает, как к ней подступиться, и если с кем-то осваивать поэтические спектакли, то только с ним. Я всегда любила творчество Марины Цветаевой, и Юрий Валентинович постепенно готовил меня к созданию спектакля по её стихам. До этого у меня уже была «Кинфия», основанная на творчестве Елены Шварц, а это очень сложная поэзия.
Как только мы выпустили «Кинфию», Юрий Валентинович предложил мне грандиозное и невероятное сложное произведение Цветаевой — «Поэма конца». Это неподъемная, как мне казалось, махина. Мы долго репетировали, готовили постановку. Марина Цветаева — ваш любимый поэт? Безусловно, любимый, но, возможно, она не одна. К примеру, Елена Шварц — особенная для меня ещё и потому, что я была с ней знакома — удивительный человек.
Именно на него, единственного, ложится решающая роль в создании спектакля. Основная мысль, эмоциональная направленность, само ощущение от спектакля будет таким, каким пожелает и сможет создать его человек на сцене. Зачастую декорации в моноспектаклях не используются вовсе, что позволяет зрителю самому додумать их, опираясь на то, что говорит и демонстрирует актер. Однако, актер вполне может и не пренебрегать декорациями и реквизитом. Порой на глазах у зрителя может развернуться целое действо с переодеванием и радикальной сменой образа, однако чаще все же производимые актером действия минимальны и символичны, основной же акцент делается на голос и интонации. Он состоится уже завтра, в понедельник 23 декабря в 20:00 в Мастерской художника по адресу Чкаловский проспект 56.
Слушая паузу — слушаем Бога! Поэтому тишины, паузы в песне не стоит бояться. Вспоминая любимый «Театр» Сомерсета Моэма — «если уж сделала паузу, то тяни ее, сколько можешь! А нужно бережно и грамотно использовать. Пауза, возникшая в момент эмоционального подъема, всплеска, заставляет зал ахнуть и замереть вместе с артистом, забыв дышать! Это очень сильное средство и его нельзя «замыливать», слишком часто используя. Но грамотно, вовремя взятая пауза подарит и артисту, и зрителю настоящую эмоциональную победу. Хочется отдельно поговорить об эмоциях, чувствах и их выражении при исполнении музыкального произведения. Приходит в голову такая картина. Представьте себе пианиста, исполняющего второй концерт Рахманинова для фортепиано с оркестром. Лично у меня всегда подступают слезы. Но как странно было бы наблюдать пианиста, поливающего слезами клавиши, забывающего ноты и, в конце концов, бросившего свое «рабочее место» и со словами «не могу больше, пойду приму триста капель эфирной валерьянки, забудусь сном! К чему это я — к тому, что переживания эмоций — это одно, а выплеск их на зрителя — совсем другое! То есть артист может держать в руках, образно говоря, любую картинку. Но сам он должен быть абсолютно спокоен. Все эмоции должны быть подконтрольны. Зрителю может казаться, что я вот-вот захлебнусь слезами, а я в это время четко вижу все заплаканные глаза и понимаю можно ли еще чуть-чуть повысить эмоциональный градус. И это не цинизм, а профессиональная работа с публикой! Артист обязан дарить эмоции, а не вовлекаться в них! Галина Павловна Вишневская в своей автобиографической книге «Галина» , рассказывая о прослушивании в Большой театр, упоминает совет Н. Ханаева : «Но запомни на всю жизнь: у тебя во время пения перед глазами всегда должен быть стоп-сигнал. Знаешь, как у машин сзади? Красненький такой огонек…Иначе с твоим темпераментом на сцене костей не соберешь». И все разговоры о том, что «я словно потеряла сознание, меня куда-то унесло во время выступления, я не смогла сдержать слез» и прочие проявления эмоций во время выступления — это непрофессионально! Самоконтроль и еще раз — самоконтроль! Ну и совет от режиссера - Мария Кнебель в своей книге «Поэзия педагогики» говорит вот о чем цитирую : «Некая грань между я-актер и я-роль всегда присутствует, бы полно не осуществлялся акт перевоплощения. Немирович-Данчкенко говорил, что слезы в жизни отличаются от слез на сцене тем, что плача в жизни, человек испытывает только горе, а плача на сцене еще и радость от верно испытываемого горя. Поэтому Немирович-Данченко и утверждал, что «играть хорошо можно только в хорошем настроении, даже самые трагические роли». Кнебель Поэтому выходить на сцену только с улыбкой и светлым лицом. Даже если потом зазвучит самая трагическая и эмоционально тяжелая песня! Станиславский говорил о «четвертой стене» - то есть о работе, как бы не замечая публики, будто наедине с собой. Этот прием иногда можно использовать, но, мне кажется, в работе эстрадного артиста очень редко. Без этого все теряет смысл, потому что только отдавая, не скупясь, мы имеем право выходить на сцену. Только искренняя отдача дает тот самый обмен энергиями, который превращает выход артиста даже на одну песню — в событие, в праздник! Тогда не страшен мандраж, а останется только кураж. Вообще разговор о любви к зрителю, это очень важно! Потому что зритель не обязан нас любить. Но мы обязаны, выходя на сцену, быть преисполненными любви и благодарности этому зрителю. За то, что он сегодня в зале. И тогда песня будет идти от сердца, а нашими устами будет петь сама Любовь. Как научить этому наших детей, как привить им заботливое внимание о каждом слове, о каждой паузе? Хорошо бы личным примером, собственной качественной, профессиональной концертной работой. Очень сложно, особенно, что касается любви и благодарности к публике, потому что такое количество «звезд» «старожилы не упомнят»!!! А звездам нет дела до простых смертных. Плохие примеры для наших учеников. Никакое — ни личностное, ни творческое, ни профессиональное. И помоги нам Бог в этой нелегкой работе. Глава 4. Построение номера — взгляд и жест. Выбрана песня. Проработан текст. Все живет и дышит, можно выносить на сцену, ура. И тут возникают два основных вопроса — куда смотреть и что делать с руками? Куда смотреть? Тут, как ни искала, не смогла найти никаких рекомендаций от великих, поэтому буду отталкиваться от собственного опыта. Опыта, полученного в работе с режиссерами, постановщиками и всякими замечательными людьми! Что делать с руками? Что б не мешали. А они мешают? Еще как! Одну руку мы, конечно, займем микрофоном. Но проблема серьезная. Опять же, из собственного опыта, приобретенного в сценической работе. Первое — долой «зримую песню»! Этот путь такой соблазнительно легкий, что мы то и дело наблюдаем руки, прикладываемые к сердцу, на соответствующих словах в тексте; руки, изображающие «танец маленьких лебедей», если речь идет о птицах; руки, вздымаемые ввысь, при словах о небе и прочие «буквальности». Иногда это выглядит логично и естественно, но уходить в это направление полностью — я бы не рекомендовала. Возникает вопрос — а нужен ли жест, в принципе? Я сама над собой ставила эксперимент — убирала жест по максимуму. Смотрю видеозапись — не то! Не хватает! Жест — это выражение экспрессии, эмоций, способ сконцентрировать внимание зрителя, привлечь его. Есть еще один момент — не случайно в начальных классах музыкальных школ, да и у нас на занятиях с малышами, детки поют «с рукой», показывая, дотягиваясь до высоких нот, помогая себе «спускаться по ноткам, как по лесенке» и, тем самым, соединяя в единую координационную систему звукоизвлечение и жест. Мне, всю жизнь с удовольствием поющей под собственный аккомпанемент, эта связанность звука и жеста особенно понятна и необходима. Второе — жест должен быть, но в той мере, в которой он необходим. Это средство музыкальной выразительности, такое же, как музыкальные оттенки, темповые изменения и т. Следовательно, жест не должен быть чрезмерен. Не сбрасываем руки! Доводим и останавливаем, но осмысленно и логично. Четвертое - не суетиться никогда! Плавное, сильное движение руки с открытой ладонью — всегда знак отдачи энергии зрителю, в зал! Жестом артист «переливается» в зал, соединяя энергию творчества и любви с энергией зрителя — так возникает общий творческий эгрегор, общее «силовое поле» - после такого выступления и артист, и зритель — счастливы и полны сил! Ворожите руками, гипнотизируйте, захватывайте внимание зрителя — это наша особая артистическая магия, только не «пересолите». Казалось бы, эти вопросы решаются в репетиционном периоде, в классе? Именно — казалось бы! Страх сцены, мандраж, волнение — никто не отменял. Как я люблю говорить — выполним задачу на двести процентов — дай Бог, на сцене процентов восемьдесят останется.
Когда актер на сцене остается один, он волей-неволей оказывается в центре внимания. Рядом нет товарищей, которые могут поддержать в случае чего, на которых может переключиться внимание зрителя. Именно на него, единственного, ложится решающая роль в создании спектакля. Основная мысль, эмоциональная направленность, само ощущение от спектакля будет таким, каким пожелает и сможет создать его человек на сцене. Зачастую декорации в моноспектаклях не используются вовсе, что позволяет зрителю самому додумать их, опираясь на то, что говорит и демонстрирует актер. Однако, актер вполне может и не пренебрегать декорациями и реквизитом.