В данное время Пентагон явно с прицелом на будущее накачивает оружием Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР). Готовность США разместить в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) ракеты средней дальности носит необратимый характер. Азиатско-Тихоокеанский регион — все самые свежие новости по теме.
Не только Китай. КНДР, Мьянма и Вьетнам - эксперт назвал потенциальных союзников РФ В АТР
Это второй пример того, как Китай начал работать над форматированием отношений со странами Европы. В июне 2011 г. Второй форум прошел 25 апреля 2012 г. Во время встречи Вэнь Цзябао озвучил четыре принципа развития дальнейших отношений: усиление прагматичного экономического сотрудничества; создание и совершенствование механизмов взаимодействия; реализация инициатив так называемые «двенадцать мер» для достижения значительных результатов сотрудничества в скором будущем; поддержка взаимодействия в таких сферах как институциональное строительство, торговля и финансы, создание инфраструктуры, культура, образование, туризм, научные исследования, международный обмен и т. Некоторые из объявленных Китаем «двенадцати мер» уже запущены: спецпроект по предоставлению займов общий бюджет 10 млрд долл. В Европе аналогичный механизм пока не создан. В целом, заметна асимметрия сотрудничества Китая со странами ЦВЕ, в котором Китай играет доминирующую роль. Заявления должностных лиц или документы не подтверждают однозначно, что именно Китай —— инициатор сотрудничества со странами ЦВЕ, но в пользу этой точки зрения можно привести ряд аргументов.
Во-первых, Китай сильно заинтересован в развитии отношений с ЦВЕ. Объем торговли между Китаем и ЕС упал из-за кризиса государственного долга, в то время как объемы взаимных инвестиций и торговли между Китаем и ЦВЕ в 2013 и 2014 гг. С точки зрения китайского правительства, в сотрудничестве с ЦВЕ заложен огромный потенциал. Во-вторых, Китай играет активную роль в этих многосторонних отношениях. Так, именно китайское правительство сформулировало четыре принципа взаимодействия и разработало «двенадцать мер» для развития отношений Китая с ЦВЕ, а также позаботилось об успешной реализации запланированного. Инициативы Китая стали основой для развития механизмов сотрудничества. Различия в экономической мощи между Китаем и 16 странами ЦВЕ не позволяют последним выстраивать отношения на равных.
Также между странами ЦВЕ существуют разногласия относительно их политических и экономических целей, разнятся и их взгляды на вопросы безопасности, поэтому им сложно консолидировать свою позицию в переговорах с Китаем и взять на себя роль лидера. Это укрепляет доминирующую позицию Китая в диалоге с ЦВЕ. В-третьих, китайское правительство использует имеющиеся в его распоряжении разнообразные механизмы и развивает сотрудничество с ЦВЕ как на правительственном, так и на региональном уровнях. Инициатива «Один пояс, Один путь», которая отражает китайское видение европейско-азиатского сотрудничества, также призвана развивать отношения между Китаем и ЦВЕ. Тем не менее, будучи вынужденным считаться с позицией ЕС, Китай должен занимать сдержанную и прагматичную позицию в вопросах сотрудничества со странами ЦВЕ. Европейская комиссия и некоторые влиятельные страны ЕС склонны полагать, что Китай стремится разобщить Евросоюз и сформировать отдельную интеграционную группу с государствами ЦВЕ. Китай воспринимает эту критику без удивления —— он к ней вполне готов —— и берет курс на укрепление экономического и торгового сотрудничества с ЦВЕ, избегая вовлечения в политическую сферу и сферу безопасности.
Даже в случае с коммерческим сотрудничеством Китай тщательно изучает и анализирует политические факторы экономических взаимоотношений. Дело в том, что отношения нынешнего правительства Венгрии с ЕС оставляют желать лучшего, и этот фактор не позволяет Китаю развивать тесные экономические и торговые связи с ней. Одновременно Китай неоднократно заявлял, что с точки зрения китайского правительства сотрудничество с ЦВЕ следует воспринимать исключительно как продолжение и дополнение взаимоотношений Китая с Евросоюзом. Созданная c целью региональной экономической интеграции развивающихся стран, АСЕАН имеет ряд специфических черт и демонстрирует характеристики, которые легли в основу понятия «путь АСЕАН». Оно подразумевает осторожное отношение к формальной институционализации, принцип инклюзивности вовлечения , особое применение принципа консенсуса и невмешательство во внутренние дела стран-членов. Например, Китай приобщился к многосторонней дипломатии в процессе разрешения вопросов в Восточной Азии, принимая участие в вышеупомянутых многосторонних механизмах. Первоосновной задачей основания АСЕАН была стабилизация ситуации на внутренних рынках и экономический рост.
Болезненный опыт становления национальной независимости объясняет сильную неприязнь, которую и по сей день испытывают страны АСЕАН к внешнему вмешательству. В этот период, пока внутренняя координация Ассоциации еще не была сформирована, АСЕАН не развивала дипломатических отношений с третьими странами или объединениями. В то же время взаимоотношения между Китаем и некоторыми странами АСЕАН прошли через трудности и нередко становились напряженными. Государствам-членам Ассоциации требовалось преодолеть внутренние трудности, тектонические политические и экономические изменения в мире вынуждали их ставить новые задачи в политике в экономике. Тогда же многостороннее сотрудничество стало необходимым элементом внешней политики Китая. С 1991 г. Китай начал принимать участие в многосторонних механизмах АСЕАН, в частности, его представители присутствовали на министерских встречах организации и принимали активное участие в обсуждениях.
Финансовый и экономический кризис 1997 г. С учетом своего экономического и политического потенциала Китай быстро стал важным участником региональных многосторонних механизмов Восточной Азии например, АСЕАН плюс три. Этот многосторонний торговый механизм принес Китаю и странам АСЕАН ряд преимуществ: он повлек за собой не только изменения в региональный производственных цепочках, но и региональный инвестиционный бум. С развитием зоны свободной торговли Китая и АСЕАН взаимоотношения сторон также улучшились, что способствовало реализации стратегии «мирного подъема» Китая. Таким образом, Китай глубоко заинтересован в дальнейшем развитии этого соглашения. В 2013 г. В рамках инициативы по обновлению и совершенствованию соглашения о свободной торговле его участники уделяют особое внимание укреплению торговых механизмов взаимодействия и оптимизации структуры торговли.
Как отмечает Э. Гох, «в последнее десятилетие подход Китая к построению отношений со странами Юго-Восточной Азии отличается сознательной деэскалацией региональных споров, готовностью принимать участие в многостороннем диалоге и институтах, стремлением к добрососедству и взаимной выгоде». Декларация и кодекс поведения сторон в Южно-Китайском море Декларация поведения сторон в Южно-Китайском море далее —— Декларация , подписанная в 2002 г. Но из-за недостаточной эффективности инструментов по реализации заложены в Декларации 2002 г. Разработка Кодекса поведения сторон в Южно-Китайском море далее —— Кодекс серьезно повлияла на который содержал бы в себе ограничительные статьи, стала важным фактором развития отношений Китая со странами АСЕАН. По итогам переговоров и консультаций 14—15 сентября 2013 г. Хотя для достижения удовлетворительных результатов потребуется больше времени, уже сегодня можно отметить существенный прогресс.
В переговорах по Кодексу Китай также использует многосторонний подход, однако двусторонние механизмы продолжают играть существенную роль. Китай укрепляет двусторонние отношения со странами АСЕАН особенно теми, кто не имеет отношения к разногласиям по проблеме Южно-Китайского моря : например, через всеобъемлющие стратегические партнерства с Индонезией и Малайзией, а также выстраивая более доверительные отношения с Таиландом. Таким образом, в сфере политики и национальной безопасности многосторонний механизм «Китай —— АСЕАН» постепенно становится все более значимым и успешно сочетается с двусторонними механизмами взаимодействия. Азиатский банк инфраструктурных инвестиций В октябре 2013 г. Многие азиатские страны —— особенно страны АСЕАН —— поддержали данную инициативу, а некоторые пожелали стать соучредителями. Согласно официальной позиции Китая, предложенный механизм отражает «межправительственную природу институтов регионального многостороннего развития Азии, […] и его основная цель — поддерживать развитие инфраструктуры и инвестиционные проекты в других областях, способствовать экономическому развитию в азиатском регионе и региональному экономическому сотрудничеству». Согласно оценкам Азиатского банка развития, в период с 2010 по 2020 гг.
Для стран АСЕАН и других развивающихся государств азиатского региона подобный банк станет подспорьем для местных инфраструктурных фондов, а также поможет укрепить отношения между странами Азии —— в первую очередь, между Китаем и его соседями. Эту инициативу также можно рассматривать рассматривается как попытку Китая подорвать монополию многосторонних финансовых институтов Запада26 и обрести большее влияние на конфигурацию мировой финансовой инфраструктуры. В данный момент у Китая есть ресурсы и возможности для проведения активной внешней политики. Страны-соседи рассчитывают, что Китай будет играть более существенную роль в отношениях с ними и сможет генерировать больше «общественных благ» в регионе посредством многосторонних механизмов. Приверженность многосторонней дипломатии имеет для Китая несомненные преимущества. Многосторонний трек может облегчить положение Китая в условиях международного давления, поможет Пекину активнее на международную политику и повысит конкурентоспособность страны. Переход Китая к третьему этапу формирования своей многосторонней дипломатии —— это открытие новых возможностей и для его международных партнеров, поскольку этот этап может способствовать формированию взаимного доверия, расширению международного сотрудничества и нахождению решений общих проблем.
Сегодня Китай активно продвигает многостороннюю дипломатию в отношениях с региональными экономическими интеграционными организациями. Однако это не означает, что он игнорирует традиции и преимущества наработанной веками двусторонней дипломатии. Фактически двусторонняя и многосторонняя дипломатия дополняют друг друга. В XXI в. Захаров А. Американо-индийское сотрудничество в АТР: проблемы и перспективы В статье анализируются экономические и военно-политические аспекты американо-индийского сотрудничества в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Автор рассматривает противоречия стран в области торгово-экономического взаимодействия, в частности — причины отсутствия Индии в проекте Транстихоокеанского партнерства.
Проанализирован политический диалог стран, определена роль китайского фактора в политике США и Индии в регионе. Исследованы военно-технические аспекты сотрудничества США и Индии. Автор делает вывод об общем укреплении американо-индийского взаимодействия в АТР и Индийском океане, но отмечает, что в силу многовекторности внешней политики Индии партнерство двух государств будет носить ситуативный характер. За последние годы американо-индийские отношения получили серьезное развитие и достигли исторических высот. Взаимодействие двух стран, которое с начала XXI в. Несмотря на значительные подвижки в ядерной проблематике см. В 2016 г.
Тем не менее ближайшее рассмотрение взаимодействия США и Индии показывает: несмотря на значительные шаги, сделанные Вашингтоном и Нью-Дели навстречу друг другу, говорить о превращении «стратегического диалога» в «стратегическое партнерство», а тем более в союзнические отношения рано. В статье мы постараемся проанализировать три основных направления в американоиндийских отношениях в АТР экономика, политика, военно-техническое сотрудничество и рассмотреть факторы, вынуждающие стороны сохранять некоторую дистанцию и воздерживаться от слишком сильного сближения. Экономическое направление В последние годы торгово-экономическое сотрудничество стран стабильно развивается, являясь одним из приоритетных направлений двусторонних отношений. По состоянию на конец 2015 г. С сентября 2015 г. На открытии диалога государственный секретарь США Дж. Керри заявил о масштабном плане сторон по увеличению товарооборота в 5 раз — до 500 млрд долл.
Несмотря на развитие торгового взаимодействия, в данном вопросе у стран имеются серьезные разногласия. Прежде всего, это обоюдные упреки в применении протекционистских мер, которые привели к противостоянию между государствами во Всемирной торговой организации ВТО. В 2015—2016 гг. США и Индия направили ряд исков друг против друга в комиссию по разрешению торговых споров организации, и не исключено, что разбирательства между странами растянутся на ближайшие годы. Именно торговые разногласия стали одной из важнейших причин того, что Индия воздержалась от участия в проекте Транстихоокеанского партнерства ТТП , который продвигала администрация Б. Другой причиной этого стали претензии США, связанные с защитой интеллектуальных прав, прав рабочих и защитой окружающей среды, которые трудновыполнимы для Нью-Дели и остаются предметом двусторонних разногласий. Несмотря на то, что в январе 2015 г.
Обама, прибыв с визитом в Индию, высказал свою поддержку интереса Индии к вступлению в Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество АТЭС , по данному направлению не было достигнуто никакого прогресса. С ноября 2011 г. Индия по приглашению Соединенных Штатов является наблюдателем в организации. С марта 2016 г. В резолюции содержится призыв к другим государствам-членам организации поддержать вступление Индии. На данном этапе законопроект не пользуется поддержкой достаточного числа конгрессменов. Ограничивающую роль для дальнейшего экономического сближения играло и отсутствие Индии в крупных региональных проектах, которые разрабатывались США например, Транстихоокеанского партнерства и Соглашения о торговле услугами.
В целом, перечисленные разногласия по торгово-экономической тематике становятся определенным раздражителем для двустороннего сотрудничества. Однако индийское руководство не спешит следовать этим рекомендациям по внутренним причинам, что вызывает недовольство в Вашингтоне. Политическое направление Индия занимает важное место в планах Вашингтона по усилению влияния в регионе: США стремятся укрепить связи с демократическими партнерами, создав тем самым демократическую коалицию. Еще с 2011 г. Обамы осуществляла попытки включения Индии в стратегию «распространения демократии». Тогда один из сторонников американской политики разворота к Азии — госсекретарь Х. Клинтон — отмечала, что по мере возрастания роли Индии в АТР она несет дополнительную ответственность, включающую необходимость откровенно высказывать свою позицию против нарушений универсальных прав человека.
Клинтон, в частности, призвала Индию подталкивать правительство Мьянмы к диалогу с лидером оппозиции Аун Сан Су Чжи и к освобождению политических заключенных, а также к участию в демократизации Шри-Ланки, заявив, что «индийская демократическая система, в которой люди всех религий и социальных слоев участвуют в равной степени, может служить моделью для этой страны». Обама посетил Нью-Дели и принял участие в качестве почетного гостя на торжественном параде, посвященном 65-й годовщине Республики Индия. В ходе визита американский президент особо подчеркнул растущую роль Индии в АТР. Внимание экспертов привлекло Совместное заявление Н. Моди и Б. Обамы о стратегическом видении АТР и Индийского океана. В нем «крупнейшая» и «старейшая» демократии выразили поддержку развитию региональной экономической интеграции и обеспечению свободы навигации особенно в ЮжноКитайском море ЮКМ.
В частности, в нем содержался призыв ко всем участникам спора «избегать угроз или использования силы и продолжать разрешение территориальных и морских споров мирными средствами в соответствии с общепризнанными принципами международного права, включая Конвенцию ООН по морскому праву». Многие обозреватели увидели в данном заявлении антикитайский контекст: дело в том, что именно китайский фактор объединяет сегодня политические линии США и Индии в АТР и Индийском океане. Вашингтон, с тревогой наблюдая за экономическим ростом Китая и модернизацией его военной программы, рассматривает Индию в качестве желаемого демократического партнера в регионе в противовес КНР и призывает индийскую сторону играть более активную роль не только в Индийском, но и в Тихом океане, поскольку действия КНР меняют региональный баланс сил. В том же заявлении лидеров стран содержатся слова о стремлении «совместно работать ради продвижения мира, процветания и стабильности, чему должна способствовать общая приверженность стран Всеобщей декларации прав человека»8. Усиление китайских позиций в Индийском океане вызывает настороженность Нью-Дели и заставляет укреплять обороноспособность страны, в том числе за счет сотрудничества с Вашингтоном. В Индии также с настороженностью наблюдают за инициативой Китая по реализации «Экономического пояса Шелкового пути», считая, что он в большей степени будет служить геополитическим целям Пекина. Наибольшим раздражителем служит проект китайско-пакистанского экономического коридора, который должен связать Синьцзян с помощью автомобильных и железных дорог с пакистанским портом Гвадар.
Недовольство индийской стороны вызывает факт прохождения коридора через управляемую Пакистаном территорию Кашмира, которую в Нью-Дели рассматривают как принадлежащую Индии. Политика «перебалансировки» США в Азию подразумевает, прежде всего, военно-политическую составляющую: укрепление альянсов Вашингтона с региональными партнерами Японией, Республикой Корея, Австралией, Филиппинами , а также расширение военного присутствия в Юго-Восточной Азии. В этом отношении следует обратить внимание на взаимодействие государств в рамках трехстороннего диалога США —— Индия —— Япония. На встрече министров иностранных дел трех стран в сентябре 2015 г. Несмотря на географическую отдаленность от спорных территорий в ЮКМ, Индия сильно заинтересована в обеспечении стабильности и безопасности данного района. Во-первых, территориальный спор угрожает проведению политики правительства Н. Моди «действуй на Востоке», ключевыми элементами которой являются развитие торговых отношений со странами АСЕАН и расширение географии сотрудничества за счет укрепления двусторонних связей Индии с Японией, Австралией, островными государствами Тихого океана, Южной Кореей и Монголией.
В этом смысле напряженность вокруг спорных островов рассматривается в Нью-Дели как барьер на пути развития региональной торговли. Во-вторых, ряд индийских аналитиков проводят взаимосвязь между «агрессивными действиями» КНР в ЮКМ и растущей мобилизацией сил КНР в регионе Индийского океана, высказывая подозрения о том, что Пекин может использовать свои базы в Южно-Китайском море как плацдарм для активной демонстрации силы «на заднем дворе Индии». Неудивительно, что в середине июня 2016 г. По выражению газеты Wall Street Journal, совместные учения отразили «видение Вашингтоном нового порядка в области морской безопасности в Азии, который объединяет демократические силы для противостояния более агрессивному и хорошо вооруженному Китаю». В то же время, ни одна из сторон на данный момент не желает открытой конфронтации с Китаем. Это в особенности касается Индии, у которой с соседней страной очень много не только противоречий: от территориальных споров до разногласий на глобальном уровне, — но и общих интересов в первую очередь, заинтересованность в многополярном мире и противодействие мусульманскому экстремизму. КНР для Индии, равно как и для США, — важнейший торговоэкономический партнер, что обуславливает особое внимание Нью-Дели к ключевым аспектам индо-китайских отношений.
Стараясь сохранить свою «стратегическую автономность», Нью-Дели избегает вовлечения со стороны Вашингтона в противостояние с Пекином. В частности, в феврале 2016 г. Вместе с тем, официальное заявление министерства иностранных дел Индии в связи с решением международного трибунала ООН по вопросу ЮКМ, в котором говорится о необходимости «беспрекословного уважения» Конвенции ООН по морскому праву, может быть расценено как недвусмысленная критика намерений Китая. Это подтверждает и визит главы внешнеполитического ведомства КНР в Индию 12—14 августа 2016 г. Таким образом, усиление Китая, которое в США и Индии рассматривается с позиции собственных национальных интересов, подталкивает Вашингтон и Нью-Дели к региональному взаимодействию на политическом уровне. Во многом именно этот фактор стимулировал согласие правительства Н. Моди на усиление сотрудничества с Соединенными Штатами в военной сфере.
Военное сотрудничество Одним из достижений заключительного периода нахождения у власти в США администрации Б. Обамы стало укрепление военно-технического сотрудничества ВТС с Индией. Это фундаментальные соглашения, которые США подписывают со своими близкими военными партнерами14. Первое из них — наиболее резонансное — подразумевает предоставление индийских военных баз американской авиации и флоту для логистических целей ремонта и дозаправки и обсуждается сторонами с 2004 г. С одной стороны, соглашение носит в большей степени символический характер, поскольку у стран уже был опыт логистического взаимодействия во время войны в Персидском заливе в 1991 г. С другой стороны, оно является четким сигналом Пекину о том, что к числу американских союзников в регионе способна присоединиться Индия. Однако некоторые индийские эксперты обращают внимание на то, что, подписывая договоренности и развивая сотрудничество, Индии в большей степени необходимо опасаться не вовлечения в противостояние с Китаем, а участия в военных операциях США на Ближнем Востоке.
В ходе визита министра обороны США Э. Картера в Индию в середине апреля 2016 г. Моди в США в июне — о согласовании деталей текста договора. В результате 29 августа 2016 г. Соглашение о логистической поддержке подвергается в Индии ожесточенной критике со стороны оппозиционных сил, в частности, представителей Коммунистической партии Индии и Индийского национального конгресса. Они отмечают, что такое соглашение в обязательном порядке будет означать присутствие на индийских базах американского вспомогательного военного персонала и станет первым шагом на пути к оформлению военного союза с США. По мнению ряда политиков, это может иметь негативные последствия для внешней политики страны, поскольку неизбежно вызовет недовольство России и Китая.
Наконец, оно не соответствует «проверенной временем политике стратегического военного нейтралитета» и «подрывает суверенитет Индии». У страны могут возникнуть три основных озабоченности: кто будет внедрять коммуникационные системы в поставляемое Индии оборудование, будет ли обеспечена надежная защита представляющих государственную важность данных и где они будут храниться. CISMOA также подвергается критике со стороны индийской оппозиции, поскольку, используя его, США могут получить доступ ко всей коммуникационной сети вооруженных сил Индии, включая авиацию и флот, что способно подорвать их боеготовность. Третье соглашение BECA вызывает ряд вопросов относительно сбора картографической информации частными компаниями, предоставляющими поддержку вооруженным силам США. Однако оно представляет для Индии интерес, поскольку Нью-Дели надеется на развитие индийскими государственными и частными компаниями возможностей в этом направлении17. Развитие военного сотрудничества выгодно обеим странам. США очень заинтересованы в увеличении своей доли на объемном индийском рынке вооружений, первое место на котором на данный момент принадлежит России.
Москва продолжает оставаться главным партнером Нью-Дели в области ВТС: у стран действует ряд программ совместных разработок и производства вооружений. После визита Н. Моди в Россию в конце декабря 2015 г. Очевидно, что подобные соглашения подчеркивают важный статус оборонного сотрудничества между странами. Вместе с тем, в последние годы наметилось снижение российской доли на индийском рынке вооружений. По мнению аналитиков из американского агентства Stratfor, это связано с разногласиями, которые окружают многие совместные проекты России и Индии, что открывает путь для альтернативных поставщиков оружия. Диверсификация импорта вооружений обусловлена как стремлением Индии получить самые современные и технологичные образцы, так и с активной политикой конкурентов РФ США, Израиль, Франция, Великобритания и др.
Ряд соглашений в области ВТС например, о поставке французских самолетов-истребителей «Рафаль» стали результатом активного лоббирования со стороны заинтересованных сторон. Правительство Н. Моди придерживается многовекторной внешней политики, которая позволяет стране развивать широкий спектр экономических связей, которые не будут скованы политическими обстоятельствами. Нью-Дели готов к партнерству с Вашингтоном лишь пока это соответствует его национальным интересам. Ввиду указанных выше разногласий с США Индия оказалась за бортом экономических региональных проектов, прорабатывавшихся Вашингтоном.
Исследование при этом не учитывает статистику таких стран, как Австралия, Новая Зеландия и Япония. Согласно данным от 2017 года, абсолютная бедность или нищета характеризуются проживанием одного человека менее чем на 2,15 доллара в день. Инфляция в большинстве стран АТР выросла до многолетних максимумов в прошлом году на фоне восстановления экономической активности и сбоев в цепочках поставок, указали в Азиатском банке.
Североатлантический альянс, возглавляемый Соединенными Штатами, прилагает огромные усилия для проникновения в Азиатско-Тихоокеанский регион, пишет китайский военный эксперт. Этот регион нужен альянсу как опорный плацдарм, иначе у него не хватит сил для борьбы с Пекином и Москвой. Однако это принесет лишь беды местным жителям, поэтому им не следует "пускать волка в дом". Когда на днях бывший премьер-министр Австралии Пол Китинг назвал Йенса Столтенберга "самым большим дураком на международной арене" за его идею расширения НАТО на Азиатско-Тихоокеанский регион, мало что говорило о том, что он преследовал какие-то личные или партийные политические цели. На самом деле Китинг и Энтони Альбанезе, нынешний премьер-министр Австралии, принадлежат к одной и той же политической партии. Большинство из них ушли в прошлое, но это не означает, что история притеснений и запугиваний может быть предана забвению. Именно поэтому, в частности, многомиллиардная тяжба касательно земельных претензий, относящихся к эпохе британского империализма, грозит омрачить нынешние отношения Европы с Малайзией. На саммите в Вильнюсе Япония и НАТО подписали соглашение, которое должно перевести их сотрудничество из традиционной сферы безопасности в область новых технологий и стратегических коммуникаций. Откровенно говоря, подобный сценарий несет в себе риск "воскресить в памяти" жителей стран АТР воспоминания о колониальном и империалистическом прошлом. Пекин в 2023 году построит свыше 120 малозаметных истребителей пятого поколения J-20, в то время как Вашингтон - только 48 Ф-35 К тому же, экспансия в Азиатско-Тихоокеанский регион вряд ли найдет единодушную поддержку в рядах НАТО. Более того, согласно недавнему опросу, проведенному Европейским советом по международным отношениям, большинство жителей Европы согласны с Макроном в том, что "европейцы не должны быть простыми марионетками Америки и ввязываться в кризисы, которые их не касаются".
СМИ назвали последствия слов Байдена о "диктаторе Си Цзиньпине" 16 ноября 2023, 11:35 "Этот регион не может и не должен быть ареной геополитического соперничества, и тем более он не должен быть втянут в новую холодную войну или блоковую конфронтацию", — сказал китайский лидер, текст выступления которого распространит в пятницу МИД КНР. Си Цзиньпин подчеркнул, что история процветания и развития Азиатско-Тихоокеанского региона показывает, что развитие возможно только при сотрудничестве, его отсутствие является самым большим риском, а нарушение цепочек поставок не в чьих-либо интересах.
Итоги молодежной конференции АТР-XIV (2023)
Он создал хорошие условия внешнего рынка. Тогда же к руководству Японии пришли умные, образованные и патриотичные люди. Они и определили новое направление страны, ориентированное на старт японской экспортной экспансии. И была запущена настоящая цепная реакция. Традиции сыграли решающую роль в возвышении Японии, когда еще в конце 40-х годов она взяла курс на реализацию существовавших в то время разнообразных ноу-хау, накопленных в разных странах за время войны. И самое главное - их тиражировать с обеспечением высочайшего качества, лучшего, чем у их авторов.
Эта политика дала старт японской экспортной экспансии и позволила японской промышленности подняться на ноги. Опыт Японии оказался спусковым крючком для процесса развития всего АТР, который привел к рождению "тихоокеанских тигров", интенсифицировал процессы модернизации в Китае и имел многие другие следствия общепланетарного значения. Пример Японии показал, что потенциал традиционных цивилизаций наиболее успешно реализуется в рамках высших технологий, где они вполне успешно конкурируют со странами техногенных цивилизаций. Вслед за Японией стали развиваться Гонконг, Сингапур, Тайвань. Азиатское чудо назвали «азиатскими тиграми».
Их окрестили «азиатскими драконами». Ну и, конечно же, Вьетнам и Китай не остались в стороне. Что касается Южной Кореи и Тайваня, то их возвышение началось еще в пятидесятые годы, когда ТНК только-только начинали формироваться и то, что было доступно первым «тихоокеанским тиграм», не доступно их последователям. При поддержке США они превратились в классические постиндустриальные государства, технологический уровень которых сопоставим с американским. И не только благодаря бесспорным качествам рабочей силы, но и тем долларам, которые в них вложили США.
В АТР страной с переходной экономикой является Китай. Влияние событий в Китае на общий мировой процесс предсказать очень непросто.
Вслед за Японией стали развиваться Гонконг, Сингапур, Тайвань. Азиатское чудо назвали «азиатскими тиграми». Их окрестили «азиатскими драконами». Ну и, конечно же, Вьетнам и Китай не остались в стороне.
Что касается Южной Кореи и Тайваня, то их возвышение началось еще в пятидесятые годы, когда ТНК только-только начинали формироваться и то, что было доступно первым «тихоокеанским тиграм», не доступно их последователям. При поддержке США они превратились в классические постиндустриальные государства, технологический уровень которых сопоставим с американским. И не только благодаря бесспорным качествам рабочей силы, но и тем долларам, которые в них вложили США. В АТР страной с переходной экономикой является Китай. Влияние событий в Китае на общий мировой процесс предсказать очень непросто. Однако, как считают эксперты, в ближайшие пару десятилетий развитие, во всяком случае в АТР, должно носить довольно спокойный характер.
Аргументы тому - элементарная выгода всем возможным противникам: и Китаю, и Америке. Для США - это огромный рынок набирающего силу полуторамиллиардного народа. Китай шаг за шагом входит в мировую экономическую систему. Но делает это крайне осмотрительно. В разных местах страны возникают особые промышленные зоны — преимущественно с продукцией высших технологий. И в этих зонах концетрируются немалые капиталовложения.
Успешное развитие постиндустриальных зон в Китае связано с одной из особенностей культуры этого народа. Внутри страны множество противоречий.
В этой связи, возникает вопрос: может ли АТР, на контрасте с тем, что сейчас происходит в Европе, быть примером сотрудничества без разделительных линий? Да, может, но только при условии, что такие разделительные линии не будут очерчены внерегиональными игроками и прежде всего Вашингтоном. Как показала реакция азиатских стран на специальную военную операцию России, некоторые азиатские страны ориентированы на Вашингтон в гораздо большей степени, чем мы предполагали до 2022 года. И эта ориентация на Вашингтон будет проявлять себя — и уже проявляется в вопросах выработки политики стран АТР в отношении Китая. Уже сейчас можно говорить о формировании проамериканского блока в АТР, имеющего антикитайскую направленность и состоящего из Австралии, Новой Зеландии, Тайваня и Японии с перспективой присоединения к нему Южной Кореи.
Основная интрига теперь состоит в том, смогут ли другие страны АТР в условиях нарастающего американо-китайского соперничества, региональной авансценой которого является АТР, сохранить свою внешнеполитическую автономию от Вашингтона? Пока ясно одно — страны АТР будут стремиться к сохранению своей внешнеполитической автономии, к неприсоединению к тем или иным блокам и военно-политическим группировкам. Однако их способность поддерживать позицию стороннего наблюдателя будет зависеть от степени давления на них со стороны США.
Попадание в самый угол корта! Укоротил Баутиста-Агут точно под сетку 40:30 Не справляется с приёмом россиянин 30:30 Вот же невезение!
В трос принял вторую подачу Хачанов и мяч улетел в коридор 15:30 Браво, Карен! Погонял соперника по корту, вышел вперёд и тот обвёл в аут по длине 15:15 Эх, небольшой аут по длине от россиянина 0:15 Выдержал перестрелку на задней линии Карен, а вот Баутиста-Агут ошибся по длине 6:3, 3:6, 4:4 третий сет ГЕЙМ! Приём в сетку 30:40 Короткий приём от испанца - со всего размаха расстреливал корт росстянин, мяч зацепил трос, но зацепил и корт 30:30 Неудачно бросил мяч Хачанов на середину корта - Баутиста-Агут ответил в самый угол 15:30 По длине ошибся россиянин с форхэнда 0:30 Сейчас проходит силовая атака справа под боковую линию 0:15 Ох, как шикарно попал Карен по линии навылет - сам был в восторге!
Рынки акций стран АТР закрылись без единой динамики индексов
В Росрыболовстве обсудили порядок оформления «сертификата здоровья» при экспорте рыбопродукции в ЕС через территорию стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Читайте последние статьи из зарубежных СМИ по теме Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР): Почему "Большая семерка" стала упадочным политическим клубом Война ракет и дронов стала серьезным испытанием для слабо обеспеченной ПВО. АТР опережает другие регионы мира по темпам роста, в том числе в технологических передовых областях.
В страны АТР организуют поставки газа из Хабаровского края
пишет газета Global Times со. 7 сентября Сергей Лавров в ходе Восточноазиатского саммита (ВАС) указал на риски милитаризации Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) из-за проникновения Североатлантического альянса. «Прогнозируется, что экономики Азиатско-Тихоокеанского региона вырастут на 4,8% в этом и следующем году, улучшив темпы роста после 4,2% в 2022 году. Фондовые индексы крупнейших стран Азиатско-Тихоокеанского региона завершили торги в четверг без единой динамики. Планы НАТО внедриться в Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР) представляют для него особую опасность, считает министр иностранных дел России Сергей Лавров. Несмотря на политическую и финансово-экономическую «турбулентность» во многих регионах мира, сопровождающую переход от несостоявшейся монополярности к новой международной архитектуре, ситуация в АТР отличается относительной стабильностью.
Действия и планы США по наращиванию военного присутствия в Азиатско-Тихоокеанском регионе
| В Китае заявили, что НАТО хочет дестабилизировать Азиатско-Тихоокеанский регион | Российские регионы выступают за сотрудничество со странами Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) в сфере цифровых инноваций для достижения целей устойчивого развития (ЦУР). |
| Новости Тихоокеанского региона | Президент России Владимир Путин уверен, что будущее Азиатско-Тихоокеанского региона зависит от политической воли стран АТР к сотрудничеству в интересах общего развития. |
Азиатско-Тихоокеанский регион завершил торговую сессию смешанными результатами
Состояние экономики Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) будет улучшаться постепенно в 2013 году на фоне улучшения мировых экономических перспектив, но в некоторых частях региона растет риск финансовой неустойчивости, передает Росбалт. Азиатско-Тихоокеанский регион — все самые свежие новости по теме. Сфера вещания ИА REGNUM охватывает все регионы России и сопредельные государства Европы, Средней Азии и Закавказья. 4 июля 2023 г. сотрудники Центра Индоокеанского региона ИМЭМО РАН приняли участие в круглом столе «Особенности политики АТР в отношении Индии», организованном Российским институтом стратегических исследований (РИСИ). В течение 16 лет «АТР» объединяет активную молодежь, наставников, медийных личностей и экспертов из регионов России и зарубежья.
Приморский край — новый центр сотрудничества в АТР
Можно обозначить, какими правами интеллектуальной собственности должен обладать поставщик относительно запрашиваемой технологии или технологического решения. Требования к искомому партнеру Опишите характеристики искомого партнера-поставщика запрашиваемой технологии или технологического решения: тип искомого партнера;.
Дальний Восток всегда считался форпостом России, Советского Союза. И Стефан замечает, что у нас даже психология пограничников, мы не лезем, дальше, это не наше — нам, дай бог, сохранить своё. И то начали в конце 80-х годов, когда уже были восстановлены отношения. Это в основном сырье: лес, кругляк и уголь от нас, а она нам ширпотреб. В 90-е годы развернулись связи с Южной Кореей какие-то... Поэтому когда начались известные конфронтационные события, перед Россией встал вопрос о том, чтобы развернуться на Восток. Это самый перспективный регион мира. И России, конечно же, нужно было активизировать свою политику здесь. Вопрос заключается в том, а что мы можем предложить этим странам?
В этом отношении у нас долгое время не было такой продуманной, четкой политики. Поэтому сейчас действительно начинается резкий поворот. И это как раз и обсуждалось на форуме. Тот самый сырьевой придаток? Или наши товары могут быть там востребованы? Мы особо и не знали их рынки. Они, в свою очередь, не интересовались нашим — да и зачем, если есть свои. И сейчас настал момент, когда мы понимаем, что мы можем предоставить не только сырье, но и те же редкоземельные металлы. Возьмем Тайвань, он выпускает огромное количество микрочипов. С одной стороны, мы официально не поддерживаем Тайвань, как государство, но, тем не менее, поставки какие-то осуществляем и без наших, как оказывается, редкоземельных металлов там у них очень была бы сложная обстановка.
Есть у нас и инертные газы, которые тоже используется в микроэлектронике, без которых просто нельзя. И все это сейчас начинает выясняться. Не секрет, что ВВП многих развитых стран включает огромное количество не только произведенной продукции, но и товаров, и услуг. А что производят юристы, психологи и прочие? Они же тоже включаются в ВВП. И получается, что ничего они не производят, а вот Россия производит и предлагает миру определенную продукцию. Это сейчас поняли, особенно в Азиатско-Тихоокеанском регионе, и воспользовались этой возможностью. Неслучайно Россия переориентирует поставки своих товаров на Восток. Вот и на последний ВЭФ приехало гораздо больше стран, чем до этого. Было представлено почти 60 стран Азиатско-тихоокеанского региона, и каждая страна что-то желает от России получить.
Сейчас устанавливаются новые контакты с такими странами, с которыми мы вообще никогда не имели никаких ни экономических, ни военных, ни политических связей. Я знаю точно, что на форуме присутствовало большое количество представителей нашего крупного бизнеса. Это предприятия в области машиностроения, ВПК, медицинского оборудования. Им, по существу, было дано задание найти партнеров в Азиатско-Тихоокеанском регионе, причем не ограничиваться Китаем и Кореей. Путь через порты ДВ до Европы, куда ближе, чем через Суэцкий канал — Тимошенко — Действительно, по населению у нас регион небольшой, но по своей экономической, геополитической значимости это очень важная территория. В первую очередь это логистика — наши порты, которые должны быть использованы в большей степени, чем до того. Если мы собираемся развернуться в Азиатско-Тихоокеанский регион, то, конечно же, без улучшения портового хозяйства не обойтись никак. Второе, у нас есть что предложить в плане сырья. Действительно, многие страны Азиатско-Тихоокеанского региона нуждаются в нем. И это не только лесное хозяйство.
Платина,титан — все это невероятно востребовано. Конечно, логистику нам надо будет улучшать. Но мы сейчас вторую ветку БАМа строим. Во-вторых, через Дальний Восток будет лежать путь через Арктику. Кратчайший выход в Европу — гораздо короче, чем через Суэцкий канал. Поэтому многие страны заинтересованы в этом маршруте поставки своих товаров.
Президент России напомнил собравшимся, что региональная интеграция способна подтолкнуть к динамичному развитию всю мировую экономику и сыграть ключевую роль в отстаивании принципов открытости рынков и свободы торговли. Путин рассказал, что страны Таможенного союза Россия, Белоруссия и Казахстан готовы предоставить странам Азиатско-Тихоокеанского региона инфраструктурные возможности для расширения их торговых маршрутов.
В этой связи Токио стремится привлечь всеобщее внимание к морской активности Китая, а также вовлечь максимальное число игроков в политическое противостояние с Пекином, для чего сочетает активную многостороннюю и двустороннюю дипломатию. С целью обуздания территориальных амбиций своего соседа Япония усиливает помощь береговой охране государств-участников территориальных споров в ЮКМ, налаживает военно-техническое сотрудничество с крупными государствами ЮВА, а также принимает все более активное участие в учениях. На это же направлены усилия Токио по интернационализации территориальных споров в ЮКМ, а также по привлечению внимания внерегиональных держав к наступательной политике этого азиатского гиганта. Поддержка максимального числа государств АСЕАН продемонстрировала бы Пекину степень политического влияния Токио, а попытки интернационализировать рассмотрение спорных вопросов направлены на то, чтобы предотвратить возможность достижения двусторонних договоренностей, вступающих в противоречие с японскими интересами. Эффективность усилий Японии ограниченна, поскольку Токио не является стороной в спорах и не может инициировать их обсуждение, а политическое влияние Японии не настолько велико, как влияние Китая и США. Принятие законодательства по обеспечению мира и безопасности расширяет возможности участия сил самообороны Японии в различных операциях за пределами своей территории. Совокупность внутренних и внешних факторов, таких как общественное мнение, в целом негативно настроенное по отношению к идее отправки сил самообороны за рубеж, нежелание излишне обострять отношения с Китаем, сдержанное отношение стран ЮВА к военному присутствию Японии в районе ЮКМ не позволяет Токио оказать безоговорочную поддержку действиям американских ВС в районе ЮКМ. Можно предположить, что позиция американских союзников в Азии может повлиять на изменение отношения Японии к отправке сил самообороны для патрулирования или сбора информации в район ЮКМ, однако степень этого влияния оценить сложно. Участие сил самообороны в патрулировании или сборе информации в ЮКМ не только приведет к обострению отношений с Китаем, но и будет неоднозначно воспринято как внутри страны, так и странами ЮВА. Свою роль в обеспечении безопасности в ЮКМ Япония стремится закрепить с помощью выдвижения различных инициатив, касающихся свободы навигации и правил поведения на море.
Этому способствует ее содействие в укреплении потенциала прибрежных стран в области безопасности, а также сближение с крупными странами АСЕАН в военной сфере. Это позволяет Японии поддерживать положительный образ среди государств региона и одновременно дает сигнал Китаю о том, что Токио намерен наращивать свое присутствие в районе ЮКМ. Нынешняя стратегия Японии может иметь как позитивные, так и негативные последствия для дальнейшего развития ситуации в ЮВА. С одной стороны, ее предложения направлены на выработку новых правил и подходов, способствующих повышению безопасности судоходства и деятельности на море. Кроме того, японоамериканский альянс создает действенный противовес Китаю, тем самым способствуя поддержанию основанной на балансе сил стабильности в регионе. С другой стороны, попытки Японии дипломатически воздействовать на страны региона рассматриваются Китаем как направленные на его сдерживание и вызывают резко негативную реакцию, заставляя разыгрывать «историческую карту» и акцентировать внимание на участии Японии в войне на Тихом океане. Это приводит к углублению расхождений внутри АСЕАН, подрывает возможности этой структуры, а также подогревает опасения, провоцирующие гонку вооружений в Восточной Азии. Милани М. Роль Корейского полуострова в интеграционных процессах в Восточной Азии В статье анализируется характер сотрудничества в Северо-Восточной Азии, в частности, на Корейском полуострове. Показано, что на протяжении многих лет корейская проблема создает напряженность в регионе, но в то же время генерирует возможности для взаимодействия между региональными акторами.
В первой части статьи дан краткий обзор ситуации в Северо-Восточной Азии. Установлена важнейшая причина политических разногласий в этом регионе, мешающая сотрудничеству и интеграции. Вторая часть посвящена анализу межкорейских отношений в последние десятилетия. В третьей части рассматривается региональное измерение корейской проблемы и ее влияние на укрепление или ослабление регионального взаимодействия. Азиатско-Тихоокеанский регион АТР приобретает все большее значение в мировой экономике и международных отношениях. Согласно недавнему заявлению К. Мнение этого ученого и политика разделяют многие эксперты и аналитики во всем мире. Эпохальное смещение фокуса на Восток из Атлантики ядром которой является ось США — Европа в Тихий океан привело к изменению расстановки сил между ведущими глобальными державами, многие из которых географически расположены в этом регионе. Привлекает внимание концентрация ведущих и усиливающихся держав в Азии: прежде всего, США и Китая, но здесь находятся и Япония, Россия, Индия, а также растущие «средние державы», такие как Южная Корея и Индонезия. Запуск в 2011 г.
Обамы стратегии «разворота в Азию» или перебалансировки , о котором объявила бывший госсекретарь Х. Клинтон в своей статье в журнале Foreign policy, свидетельствует о сильнейшем интересе к этому региону со стороны сохраняющей свое могущество сверхдержавы2. Хотя события и конфликты на Ближнем Востоке в последние несколько лет отвлекали внимание США, АТР будет иметь приоритетное значение как для нынешней, так и для будущей американской администрации после выборов 2016 г. Но в регионе существует много акторов помимо США. Китай превращается в ведущего политического и военного игрока на региональном и глобальном уровне. Его все более напористая внешняя политика в сочетании с ростом военных расходов, направленных на модернизацию вооруженных сил, уже добавили сложности процессу формирования нового баланса сил, учитывающего Китай как нового глобального игрока. Россия пытается изменить свое положение в регионе, развивая дальневосточную часть страны и укрепляя экономические и политические отношения с государствами Северо-Восточной Азии, в то время как ее отношения с западными соседями ухудшаются. В регионе находится и Япония, которая после избрания в 2012 г. Абэ стремится к восстановлению ведущей роли не только в экономике, но и в политике, а также к статусу «нормальной державы» в военном отношении. Южная Корея, в свою очередь, пытается проводить более активную и независимую внешнюю политику, используя все новые инструменты экономической, политической и мягкой силы, что соответствует новой роли страны как укрепляющейся «средней державы».
Этот процесс начался при администрации Ли Мен Бака и получил дальнейший импульс при администрации Пак Гын Хе, которая проводит гиперактивную внешнюю политику. Дополняют эту и без того сложную картину, два государства, которые до сих пор угрожают региональной безопасности. Речь идет о Тайване, и в большей степени, о Северной Корее. Сотрудничество, интеграция и «азиатский парадокс» Необходимо отличать региональное сотрудничество от региональной интеграции. Сотрудничество можно определить как координацию интересов между акторами. Для решения общих проблем акторы координируют свои действия и взаимодействуют по тем или иным аспектам, используя разнообразные инструменты. В свою очередь, интеграция — это ситуация, при которой конфликтность между акторами находится на нулевом уровне, и приоритет отдается наднациональным интересам. Она может иметь рыночный характер и не предполагать наличия прямого соглашения между странами или быть политически мотивированной. Интенсивность региональной интеграции также может различаться. Говорить о полномасштабной экономической интеграции можно тогда, когда товары, услуги и факторы производства свободно перемещаются между государствами-участниками интеграционного проекта, а также когда их финансовые рынки объединены.
Политическая интеграция также может проходить различные этапы своего развития, но она всегда предполагает передачу государствами определенной части суверенитета надгосударственным институтам. Это более сложный процесс, требующий значительно более низкого уровня конфликтности и высокого уровня доверия между акторами. Отношения в Восточной Азии сегодня характеризует так называемый азиатский парадокс: рост экономической интеграции между экономиками Восточной Азии не приводит к устранению глубокого стратегического недоверия. После того как термин «азиатский парадокс» был впервые введен в 1993 г. Мэннингом, эта тенденция не только пережила все международные катаклизмы, но в некотором роде усилилась. В субрегионе Северо-Восточной Азии расцвет торгово-экономических отношений между тремя ведущими игроками: Китаем, Японией и Республикой Кореей — соседствует с ростом напряженности по проблемам политики и безопасности, особенно по вопросам, связанным с исторической памятью о японском колониальном периоде. Проблема противоречивого исторического наследия — не единственная политическая проблема в регионе. Существует несколько источников напряженности, оказывающих влияние на отношения между ведущими акторами. Несмотря на то, что в последние годы спор между Китайской Народной Республикой и Китайской Республикой Тайванем утихает, он до сих пор является одним из главных поводов для беспокойства ведущих региональных игроков с точки зрения безопасности и стабильности. Последний кризис в отношениях между странами, расположенными по разные стороны Тайваньского пролива, произошел в 1995—1996 гг.
Тогда Пекин впервые отреагировал на визит президента Тайваня Ли Дэнхуэя в американский Корнеллский университет в 1995 г. Кризис удалось погасить при помощи сдерживающего вмешательства ВМС США, но эти события побудили Китай ускорить военное строительство в последующие годы, а также продемонстрировали, как может обостриться этот вопрос в кратчайшие сроки. В последние годы отношения между Пекином и Тайбэем можно охарактеризовать как благоприятные, в основном благодаря позиции открытости, которую занял президент Тайваня Ма Инчжу. Тем не менее ситуация, когда у власти на Тайване находится правительство Демократической прогрессивной партии, выступающее за большую автономию от Пекина, представляется неоднозначной. Тайваньский вопрос — не единственная территориальная проблема в регионе. Все более напористая позиция Пекина, равно как и жесткие ответные действия японского правительства, создают риск опасной эскалации проблемы. Например, провозглашение Китаем в ноябре 2013 г. При этом Южная Корея отрицает существование спора. Острова находятся под защитой южнокорейской береговой охраны с 1954 г. Японская оккупация этих островов в 1905 г.
Согласно позиции Токио, эта территория была незанята, когда Японская империя провозгласила ее своей. Несмотря на отсутствие у островов стратегической, географической и экономической значимости, спор стал очагом напряженности для растущих националистических сил в обеих странах и рассматривается в рамках более масштабной проблемы исторических разногласий между Южной Кореей и Японией. Последний и наименее проблемный территориальный спор в Северо-Восточной Азии — спор между Россией и Японией вокруг суверенитета над Курильскими островами или «северными территориями». Эти территории находятся под контролем Москвы с конца Второй мировой войны, когда советские войска заняли все Курильские острова. Токио опровергает эту позицию, заявляя, что острова Итуруп, Кунашир, Шикотан и группа островов Хабомаи, суверенитет которых оспаривает Япония, не являются частью Курильских островов, а также что Россия никогда не управляла этими островами раньше, следовательно, их нельзя рассматривать в качестве территорий, захваченных Японией в результате колониальной экспансии. Хотя этот спор остается нерешенным многие годы, он не представляет потенциальной угрозы для региональной безопасности. Исторические и территориальные споры можно считать частью более масштабных процессов роста соперничества в Северо-Восточной Азии. В последние годы правительства ведущих игроков в регионе стали делать ставку на националистические настроения в своих странах, которые часто используются как средства для достижения общенационального консенсуса. Правительства С. Абэ в Японии, Ли Мен Бака и в еще большей степени Пак Гын Хе в Южной Корее, а также китайское руководство используют национализм в качестве подспорья своей внутриполитической легитимности или для формирования консенсуса в периоды избирательных кампаний.
В этой связи утверждение суверенитета над спорными территориями или непримиримая позиция в отношении отдельных исторических разногласий, в большинстве случаев относящихся к периоду японского колониального правления, может рассматриваться как часть более серьезной проблемы возобновления соперничества между Японией, Китаем и Южной Кореей. Изменяющийся и зачастую нестабильный новый баланс сил создал «геополитический беспорядок», предоставив каждому региональному актору новые возможности. В этих условиях страны стали базировать свои новые активные позиции в большей степени на эгоистических национальных интересах, нежели на конструктивных отношениях и создании сетей взаимодействия. Помимо вышеозначенных проблем формирования баланса сил, существует вопрос, который многие годы считается критически важным с точки зрения стабильности и безопасности Северо-Восточной Азии. Речь идет о проблеме межкорейского урегулирования. Еще в 1993 г. Мэннинг, вводя термин «азиатский парадокс», считал эту проблему важнейшим политическим препятствием для дальнейшего развития сотрудничества и интеграции в Северо-Восточной Азии. В течение нескольких десятилетий после крушения биполярного миропорядка корейская проблема является источником напряженности в регионе, прежде всего, по причине развития северокорейской ядерной программы. В то же время, она представляет собой «точку соприкосновения», способствующую развитию сотрудничества между региональными акторами. Несмотря на значительные разногласия, все участники переговоров за исключением самой Северной Кореи рассматривают мирное урегулирование северокорейского ядерного кризиса, а также полную денуклеаризацию Корейского полуострова как благоприятный исход.
Отношения между Сеулом и Пхеньяном также представляют собой важный пример сотрудничества в периоды кризисов между акторами, находящимися в состоянии откровенной вражды или, по меньшей мере, стратегического соперничества. Сотрудничество и интеграция на Корейском полуострове В истории межкорейских отношений было несколько примеров сотрудничества и интеграции в ограниченных масштабах. Следует выделить три важнейших примера: Совместное заявление 1972 г. Возможность применить при урегулировании межкорейских отношений подход, основанный на мирном сосуществовании, и наладить сотрудничество в различных сферах появилась в начале 1970-х гг. Первые попытки в этом направлении были очень мягкими и были связаны с изменениями международной обстановки, в частности с разрядкой между двумя блоками и американо-китайским сближением, а также с тактическими изменениями во внутренней политике корейских государств. Первые подобные контакты между Сеулом и Пхеньяном на политическом и дипломатическом уровне после подписания перемирия в Пханмунчжоне произошли в 1971—1972 гг. Окно возможностей, открывшееся благодаря американо-китайскому сближению, дало плоды в форме Совместного заявления Севера и Юга 4 июля 1972 г. Публикация совместного заявления стала невиданным до сих пор событием в отношениях двух стран. Заявление не имело юридической силы и не упоминало официальные названия двух стран, чтобы избежать даже скрытого намека на взаимное признание. Тем не менее по сравнению с предыдущей ситуацией, изменения были колоссальными: было положено начало будущему сотрудничеству.
Провозглашались такие цели: снизить недопонимание и взаимное недоверие, ослабить напряженность, ускорить процесс объединения. Раскрывались три принципа объединения: Независимость от внешнего влияния; Мир как важнейшее средство достижения объединения; Национальное единство, стоящее выше идеологий, идеалов, символов. В последующих пунктах заявления приводился список действий, способствующих реализации трех принципов. Важнейшие из них: прекратить взаимную клевету и оскорбления; воздерживаться от действий, которые могут привести к несчастным случаям с участием вооруженных сил; предпринимать позитивные шаги для предотвращения военных столкновений; проводить обмены в различных областях; завершить переговоры, начатые Красным крестом по воссоединению семей; наладить прямую линию связи между Сеулом и Пхеньяном; и, в конечном итоге, учредить постоянный комитет, отвечающий за координацию отношений между Севером и Югом. Несмотря на то, что до конца не ясно, какая сторона выступила инициатором переговоров, важнейшим моментом можно считать выступление Пак Чжон Хи по случаю дня независимости в 1970 г. Также Пак призвал Пхеньян к проведению «мирного соревнования в области развития» для определения того, какой режим наилучшим образом подходит для обеспечения наиболее высоких стандартов жизни населения. Заявление имело безусловную ценность для утверждения нового подхода к ведению переговоров, основанного на взаимных обменах в политической и неполитической сфере, усилении независимости и сотрудничества, и как следствие, интеграции. Старая формула «отсутствия диалога» была заменена на новую: «объединение посредством диалога». Но также очевиден и другой аспект вопроса: такая открытость со стороны Пака была продиктована в большей степени международными обстоятельствами и его собственным политическим оппортунизмом, нежели искренним желанием примирения с Пхеньяном. Несколько условий, которые были выдвинуты в первой речи 1970 г.
После почти 20-летнего отсутствия реального сотрудничества на полуострове второе окно возможностей открылось в конце 1980-х гг. Неожиданный крах биполярного миропорядка стал встряской для всей международной системы и подготовил почву для разрешения нескольких региональных и локальных конфликтов, которые до сих пор были неразрывно связаны с биполярной системой международных отношений. Наиболее ярким примером стало объединение Германии. Несмотря на ожидания многих экспертов и политиков, Северная Корея продемонстрировала небывалую устойчивость к этому историческому изменению, которое режим преодолел и пережил. Очевидно, потеря главного поставщика экономической и военной помощи, равно как и охлаждение отношений с Китаем, стало угрозой для Пхеньяна и привело к возникновению серьезного кризиса, который окончился трагическим голодом, продолжавшимся в течение всех 1990-х гг. Несмотря на то, что эти перемены не стали реальной возможностью для объединения, они создали условия для нового курса в межкорейских отношениях. Южнокорейское правительство президента Ро Дэ У 1988—1993 гг. Подход Ро Дэ У к Северной Корее и внешней политике был обозначен термином «северная политика» Nordpolitik , по аналогии с термином «восточная политика» Ostpolitik , который ввел премьер-министр Германии В. Брандт в начале 1970-х гг. Основная идея подхода заключалась в том, чтобы поддерживать добрососедские отношения с Советским Союзом затем с Россией и Китаем, ставя перед собой двойную задачу: подготовить почву для улучшения отношений между двумя корейскими государствами и повысить экономический и дипломатический статус страны.
В то же время южнокорейское правительство продвигало инициативу по созданию новых каналов для ведения диалога на высшем уровне на полуострове. Межправительственные переговоры, которые были проведены с 1989 по 1991 гг. В тот же день были ратифицированы два важных документа: Совместное заявление о денуклеаризации полуострова и Соглашение о создании подкомиссии для проведения переговоров на высшем уровне между Севером и Югом. Основное внимание в Соглашении о примирении уделялось предотвращению провокаций и вмешательства во внутренние дела исчезла идея, согласно которой Южная Корея рассматривалась в качестве колонии США. Было заявлено, что стороны должны превратить перемирие 1953 г. Очевидно, положения третьей главы, посвященной сотрудничеству и обменам, могли быть воплощены в жизнь наиболее быстро и легко. Произошло улучшение ситуации с воссоединением семей, объем торговли вырос к середине 1990-х гг. Другая судьба ждала «Совместную декларацию о денуклеаризации полуострова», которая представляла собой короткий документ, состоящий лишь из шести пунктов, призывавший к использованию ядерной энергии на полуострове исключительно в мирных целях, а также к созданию механизмов взаимного контроля. Декларация носила характер заявления и никогда не была воплощена в жизнь. Прогресс, достигнутый правительством Ро Дэ У, привел к значительному улучшению отношений между двумя корейскими государствами, в особенности в сфере экономического сотрудничества.
Кроме того, временное разрешение первого северокорейского ядерного кризиса путем заключения рамочного соглашения, подписанного Пхеньяном и Вашингтоном в 1994 г. Следующий южнокорейский президент Ким Ен Сам 1993—1998 гг. Тем не менее политический капитал, созданный «северной политикой», не был полностью исчерпан. Наивысшая точка в межкорейском сотрудничестве была достигнута в годы проведения «политики солнечного света» во время пребывания у власти прогрессивных южнокорейских президентов Ким Дэ Чжуна 1998—2003 гг. Первого можно считать настоящим архитектором нового конструктивного подхода к Северной Корее, основанного на нескольких принципах: нет терпимости к военным провокациям со стороны Северной Кореи; нет объединения посредством поглощения; активный поиск путей для примирения и сотрудничества. Такой подход был основан на концепции «гибкого дуализма», который можно определить как разделение политики и экономики. Согласно позиции Кима, сотрудничество и обмены нельзя связывать с политическими и военными проблемами, поскольку в таком случае, каждый шаг, сделанный в направлении улучшения межкорейских отношений, может быть подорван из-за роста военной напряженности на приграничной территории, или из-за продвижения в развитии северокорейской ядерной программы. Новый подход с самого начала своего претворения в жизнь начал приносить плоды. Произошел расцвет межкорейских экономических и торговых обменов, резко снизилась военная конфронтация, произошло создание нескольких очень важных совместных проектов: например, туристический проект на горе Куманган и промышленный комплекс Кэсон. Наиболее важным примером этой волны позитивных отношений между двумя корейскими государствами как в символическом, так и в политическом плане стал межкорейский саммит, состоявшийся в Пхеньяне 13—15 июня 2000 г.
Главной целью встречи было ускорение нормализации и институционализация межкорейских отношений по трем основным направлениям: официальная смена подхода от конфронтации к сотрудничеству; нормализация отношений между двумя правительствами; начало демонтажа структур холодной войны на полуострове20. Атмосфера вокруг саммита была несколько сверхъестественной, если судить по тому радушию, с которым была принята южнокорейская делегация, и по близким отношениям, которые демонстрировали лидеры двух стран, до сих пор находящихся в состоянии войны друг с другом. Все следы десятилетий враждебности и взаимных подозрений, казалось, исчезли на эти несколько дней, а мир был ближе, чем когдалибо. Безусловно, красочный прием Ким Дэ Чжуна в Пхеньяне был устроен правительством Северной Кореи для того, чтобы продемонстрировать всему миру, как сильна власть Ким Чен Ира в его стране, но в то же время несколько сгладить полностью негативный образ, которым он обладал в других странах, показав «новое лицо»: доброе, приветливое, харизматичное и рациональное. В то же время, президент Ким Дэ Чжун также сумел использовать театральность, разыгранную вокруг саммита для своих собственных политических целей, повысив свою популярность на родине. Наиболее важным результатом саммита, помимо его символического значения, стало принятие совместной декларации, подписанной лидерами двух стран 15 июня 2000 г. Этот документ можно поставить в один ряд с Совместным заявлением 1972 г. Пять пунктов декларации резюмировали заявления, зафиксированные в предыдущих совместных документах: важность объединения, независимого от внешнего влияния, посредством совместных усилий обеих стран, составляющих единую нацию; признание сходств предложенных формул для достижения объединения, которые можно считать жизнеспособной основой будущих действий; разрешение гуманитарных проблем, прежде всего, воссоединение семей. В этой связи лидеры двух государств объявили, что разделенным семьям будет предоставлена возможность встречи 15 августа 2000 г. Два последних пункта касались важности обменов в различных сферах культурной, социальной, спортивной, защиты окружающей среды, здравоохранения в качестве инструмента для укрепления доверия, достижения сбалансированного развития посредством экономического сотрудничества и создания постоянного диалога между руководством двух стран для имплементации соглашения.
В декларации неоднократно используется слово «нация», когда речь идет об усилиях, необходимых для объединения, а также о сотрудничестве и развитии. Важно отметить, что саммит был организован без посредничества третьих сторон, только посредством контактов двух корейских государств. Это стало радикальным изменением для Северной Кореи, которая долгое время отказывалась иметь официальные контакты с правительством в Сеуле. Одной из наиболее важных проблем, которые предстояло решить сторонам, было воссоединение семей, разделенных корейской войной. Первые переговоры представителей организаций Красного креста двух государств прошли уже через несколько недель после саммита на горе Куманган 27—30 июня 2000 г. Их целью стало уточнение деталей запланированной встречи разделенных семей и определение подходящего места для репатриации узников войны, которые до сих пор находились в Южной Корее. Вторым шагом в развитии диалога стало проведение регулярных переговоров на министерском уровне в течение всего 2000 г. Среди этих мер выделялось создание совместного комитета по развитию межкорейского экономического сотрудничества, которому поручалось начать обсуждение строительства индустриального комплекса «Кэсон» в ближайшие годы. Последний должен был стать одним из наиболее ярких примеров экономического сотрудничества двух корейских государств. Во всех трех описанных эпизодах очевидна взаимозависимость между балансом сил в регионе, и даже в мире, и проблемой межкорейских отношений.
В первых двух случаях сближение Сеула и Пхеньяна произошло вследствие изменения отношений между ведущими державами: Совместное заявление 1972 г. В случае «политики солнечного света» наблюдалась обратная связь между отношениями на Корейском полуострове и региональной обстановкой. Улучшение отношений между Сеулом и Пхеньяном положительно повлияло на региональную ситуацию — в частности, на отношения Вашингтона, Токио и Пхеньяна. Кроме того, правительство Ким Дэ Чжуна решило придерживаться предыдущего курса открытости и поддержания добрососедских отношений с Китаем и Россией. Межкорейский конфликт и сотрудничество в Северо-Восточной Азии Риски для регионального баланса сил, исходящие от неразрешенного конфликта между Северной и Южной Кореей, и в еще большей степени от северокорейской ядерной программы, побудили всех ведущих региональных акторов искать способы координации и сотрудничества, необходимые для решения проблем на полуострове. Кризисы, возникавшие в течение последних двух десятилетий, также предоставляли возможность для развития сотрудничества между странами СевероВосточной Азии. Одним из наиболее значимых примеров является попытка найти выход, по крайней мере временный, из первого ядерного кризиса на корейском полуострове 1993 г. Тогда Пхеньян отверг запрос Международного агентства по атомной энергии МАГАТЭ на проведение инспекции объекта в Йонбене, расценив это как неприемлемое вмешательство во внутренние дела. После первого раунда контактов между Пхеньяном и Вашингтоном, который был твердо намерен предотвратить любую возможность неконтролируемого распространения ядерного оружия, Северная Корея решила приостановить выход из ДНЯО. Среди важнейших положений соглашения были: заморозка северокорейской ядерной программы; новая серия инспекций МАГАТЭ, включая запланированные инспекции и инспекции по требованию; участие в ДНЯО; выполнение Совместного заявления о денуклеаризации Корейского полуострова 1992 г.
В обмен правительство США обязалось предоставить формальные гарантии целостности Северной Кореи, поставить нефть для электричества и отопления 500 тыс. Последний пункт имел большое значение для регионального сотрудничества. В 1995 г. В 1995—2000 гг.
Рынки акций стран АТР закрылись без единой динамики индексов
Малые страны ее принимают, но при этом стараются держаться в стороне от индийско-китайского противостояния, не вступая в союз ни с одной стороной. Младший научный сотрудник Г. Макаревич в докладе «Между непримиримостью и тягой к примирению: особенности политики военных элит Пакистана в отношении Индии» высказал мнение, что военные элиты Пакистана устраивает парадоксальный консенсус по поводу невозможности уступок Индии и необходимости мира с восточным соседом — такое положение дел позволяет военным и дальше оставаться главным политическим субъектом страны. Младший научный сотрудник Э.
Путин заверил, что Россия готова вносить свой вклад в эту совместную работу.
АБР отмечает, что темпы роста китайской экономики оказывают положительное влияние на торговлю и развитие туризма во всем Азиатско-Тихоокеанском регионе. Вместе с тем эксперты АБР отмечают, что сохраняются негативные факторы, которые будут создавать дополнительную нагрузку на экономики стран региона. Речь идет о дестабилизации финансовых рынков в мире, спровоцированной повышением процентных ставок и ростом долговых обязательств.
В этом году ожидается 527 млн т против 535 млн т в 2022 году. Новак также добавил, что Россия уже добыла 410 млрд куб.