Сегодня на вопросы «Ваших Новостей» отвечает философ Александр Дугин. Мы не только обсудили самые важные мировые события начала 2022 года и перспективы Русского мира, но и.
Атака дронами через интернет: Дугин задал важные вопросы о медиатравле ВПШ имени Ивана Ильина
Сначала участники разошлись в оценки исторического значения фигуры лидера большевиков Владимира Ленина. Градус дискуссии повысился, когда речь зашла об Иване Ильине. В этом случае общие оценки участников политической дискуссии оказались невозможны... В московском часовом поясе «Большая игра» выйдет в вечернем эфире в 23.
Это скорее трагедия гордого западно-славянского народа, выбравшего католичество и Европу, а не православие и Евразию. Свободный и ясный выбор. Мы о нем можем лишь сожалеть. Но не без определенного уважения. Вторая Польша — это уже карикатура. Это просто всбесившиеся русские, которых искусственно вместе с эрзац-языком и эрзац-идеологией как киборга соорудили поляки, а потом подхватили — как и самих поляков — англосаксы для санитарного кордона.
Вот это уже для нас недопустимо. Москва главной и единственной стратегической целью ставит в этой войне упразднение Второй Польши. Хватит и одной. Программа минимум все менее реалистичнее в силу размаха украинского терроризма и глубины вырождения общества — забрать Новороссию сделано на половину и начали пробуксовывать ; программа максимум — идти до Львова.
В основе многополярного мира лежит полицентричное устройство, для формирования которого необходим диалог между цивилизациями. Об этом заявил в субботу глава "Международного евразийского движения", философ и публицист Александр Дугин на Всемирной онлайн-конференции по многополярности.
ТАСС реальное формирование полицентричного мироустройства, диалога между цивилизациями, когда не только Запад рассматривается как нечто универсальное, а каждая цивилизация представляет собой глобального игрока", - пояснил он.
Наше общество живет одним моментом, в нашем мире история перестала играть ту роль, которую играла раньше», — отметил ученый. Александр Дугин пояснил, что последние два тысячелетия человечество живет в ожидании конца времен.
Он добавил, что в истории представлены разные концы времен — концы истории: христианский, коммунистический, философический, либеральный… «И рано или поздно этот конец наступит! Мы не знаем времен, не знаем дат, не можем быть уверены, что это произойдет, например, послезавтра или через какое-то количество лет, но мы не можем игнорировать эти знаки», — подчеркивает Александр. Философ отмечает, что до нашего времени человечество не знало такой сатанинской цивилизации, которая отменяет пол, отменяет семью, отменяет все возможные запреты, разрешает все формы патологии и извращений и даже принуждает к ним, вплоть до смены пола у детей.
Дугин: Сатановский хотел оскорбить Путина — пора ему домой
Или кто-то удерживал», — сказал ученый. Сейчас же, по мнению Дугина, это приобрело глобальный характер. И удерживающей силой для этой новой «больной» цивилизации является Россия, уверен Александр. И здесь не до любопытства, здесь слишком все серьезно! Мы не хотим этого конца, мы хотим спасения человека!
Если люди, то они обладает свободой воли и вправе сами решать, как им жить, без оглядки на А. Увы, в праве быть людьми Дугин нам давно уже отказывает и даже этого не скрывает. Собственно, в том обществе, которое он настойчиво предлагает сотворить из России, любые права и свободы человека как достижение современной цивилизации бессмысленны и даже преступны. Вместо них возникает единственное понятие «рабы должны». Бабы должны беременеть и рожать, поселянин должен платить оброк, вожди управлять, мудрецы советовать как. Когда-то Россия первой в мире прошла путь абсолютной ломки сословных устоев, и вернуть ее обратно, в предыдущую фазу исторического развития, не насильственным образом, вряд ли удастся. Наша страна и наши граждане и без того пережили катастрофический ХХ век, революции, войны, неоднократный развал государства. Может, хватит уже мечтать о том, как мы уверенно будем деградировать. Пока весь мир станет идти вперёд. Ведь у рабов не рождаются те, кто способны двигать науку, искусство, технологии. А если и рождаются, то они так и остаются пастухами и доярками, не успев проявить себя. Уничтожить городское общество и вернуть его обратно в крепостное право без катастрофических последствий не получится, что убедительно показал эксперимент Пол Пота, в своё время уничтоживший три миллиона камбоджийцев, насильственно переселённых из городов. Нынешние философы с их заочными дипломами непрофильных институтов, увы, не Канты и не Ницше.
Но что-то сохранить, защитить, построить, создать, упорядочить… Это не к ним», - пишет автор статьи. Если мы хотим настоящей интеграции евразийского пространства, у нас должен быть последовательный план, а не просто серия ответных — пусть подчас и эффективных — шагов. Надо действовать на опережение. Ведь на самом деле Запад сам никогда не верит в свои обещания тем соседним с Россией странам, которые становятся на путь прямой геополитической русофобии. Что бы они себе ни напридумывали, Западу достаточно начать конфликт, а если в результате союзник будет разорван, расчленен и уничтожен, его не трогает. Для России же они — нечто намного большее. Даже без пафоса дружбы народов это просто наша общая, единая земля. И это народы, единые с нами в своей исторической судьбе. Как ни убеждали в обратном их проплаченные Западом предательские элиты», - отметил эксперт. Пашинян, возглавляющий все еще союзную России Армению, полностью под контролем Запада. Он сдал Карабах, пальцем не пошевелил для защиты армян. Он привел страну к гибели, и Запад очевидно к этому был готов и всячески этому содействовал. Но Пашиняны приходят и исчезают, а народ остается.
Прокси-войны на чужих территориях мы вели всегда, но на прямое противостояние запад не пойдет. Россия с актуальными союзниками типа Китая создает многополярный мир, подчеркнул он.
Александр Дугин о двух сценариях для России после мятежа: самый ужасный – оставить все как есть
Известный философ Александр Дугин считает, что именно сейчас Россия переживаетпереломный момент, точку бифуркации. Новости компаний. Лента новостей Друзья Фотографии Видео Музыка Группы Подарки Игры. интервью философа Александр Дугин ведущему Первого канала Анатолию Кузичеву полная версия. Крен Дугина в Традицию, его игнорирование в данном интервью деструктивной роли США, как истока извращений эпохи постмодернизма, настораживает. Сегодня на вопросы «Ваших Новостей» отвечает философ Александр Дугин. Мы не только обсудили самые важные мировые события начала 2022 года и перспективы Русского мира, но и.
Александр Дугин отомстит за смерть дочери. Друг опубликовал текст политолога, пронизанный болью
Бросали Гитлера, но Америка и Британия не были на его стороне. То есть Запад атаковал нас частями, а сейчас атакует глобально и фронтально. И именно это и делает этот конфликт, может быть, самым важным в истории. Потому что это столкновение с западной сущностью, которая сегодня действительно становится открытой, тоталитарной, сатанинской. Любое перемирие, заключенное до полного освобождения Украины, — это катастрофа, необратимая и финальная.
Смотрите вместе на Первом канале. Администрация сайта не несёт ответственности за содержание размещаемых материалов. Все претензии направлять авторам. Материалы по теме Показать ещё.. Другие материалы.
Он ни с кем не общается, кроме своего давнего друга, российского предпринимателя Константина Малофеева.
Именно ему политолог передал письмо, где рассказал, что случилось, поблагодарив всех, кто выражает соболезнования по поводу гибели его дочери. Она была прекрасной православной девушкой, патриоткой, военкором, экспертом центральных каналов, философом. Ее выступления и репортажи всегда были глубоки, обоснованы и сдержаны. Она никогда не призывала к насилию. Она была восходящей звездой в начале своего пути. Враги России ее подло, исподтишка убили…» — написал Дугин. Дугин не может смириться со смертью дочери Безутешный отец тяжело переживает эту трагедию и пока еще не до конца осознает случившееся.
И тут же сделал главный вывод, который, естественно, разделяли собравшиеся в зале: для того, чтобы вести эту борьбу эффективно, нужна глубинная традиционная система ценностей. Дугин вновь провозгласил, что «наш народ существует благодаря верности своим традиционным корням». Высказался он и о президенте: «Принят закон о традиционных ценностях, речи нашего президента становятся все более определенными с точки зрения традиционной идентичности России, все более и более конкретными и ясными, с четкими формулировками». По мысли Дугина, России нужно не только победить на поле боя, но нужно еще внутренне измениться: «Мы должны выиграть эту битву в самом нашем обществе. Поэтому и народ наш един с теми воинами, которые сражаются на западных территориях против врага — коллективного Запада. И объединяется с властью, которая бросила вызов этому глобальному Левиафану». Сам Дугин будет продолжать свою битву с Левиафаном. Что творилось в кулуарах форума Желающих пообщаться с философом в кулуарах после завершения работы Собора было немало. Дугин в беседе не отказывал. Всегда одетый в темные цвета, с серьезной бородой, он чем-то напоминает монаха, который сосредоточен на служении одной цели. Дугин, по его же словам, служит России. Так, как умеет. Уже после завершения новосибирского форума в книжных магазинах появилась его новая книга. Она называется «Четвертая Русь». От своих установок Дугин не отходит, только раньше его именовали мракобесом, а сегодня патриотом.
Интервью с лидером "Евразийского движения" Александром Дугиным
И мы все еще на этом пути. С каждым шагом — с каждым сдвигом — в политике Путина а все они направлены на усиление суверенитета России, то есть на освобождение от внешнего управления, а следовательно, на делиберализацию нашего общества, нашего мировоззрения какой-то сегмент либералов отслаивается. Вначале забытые сегодня Березовский и Гусинский. Потом после 2014 года первая массовая партия. Затем после 24 февраля 2022 года еще более массовая партия.
Но это делеко не всё. Вот совсем недавно, после трагических событий в Палестине откололась группа правых сионистов, до самого последнего момента лояльных Путину. И так будут откалываться еще и еще. Сети либералов настолько внушительны и могущественны, что с ними трудно сладить, тем более Путин выбрал стратегию очень постепенного их выдавливания.
Тут даже непонятно, кто вымрет первым — они или русское население. Да, они стареют и уходят в мир иной или уезжают зарубеж. Но и с собой они забирают целые русские поколения, развращенные, сбитые столку, подкупленные, зараженные вирусом, сведенные с ума, пущенные по ложному кругу. Так вот.
Может быть Путин и выигрывает в целом, избегая резкости — падаль покидает Россию сама и порциями. И никаких репрессий, никакого ответа за содеянное. Но историческое время, отмеренное нашему народу на возрождение, на прихождение в себя, мы точно теряем.
Потому что под её эгидой совершалось это освобождение на самом деле. Она же была прославлена именно тогда. Самое интересное, что для русского православного человека значение этого праздника было дано изначально, давно. Но теперь, когда власть, сама взявшая курс достаточное количество лет назад на консервативный взгляд, не на прославление заимствований из Запада любой ценой либерализм и демократия , а на почтение к русской истории, власть приняла эту инициативу церкви, фактически поставила свою подпись и оказала поддержку этому начинанию, тем самым пояснив в каком-то смысле свой идеологический вектор.
Вектор на консерватизм, на суверенитет в первую очередь, на самостоятельность и самобытность русского государства, русской культуры, на защиту нас от, если угодно, западных влияний. ВОЛГИНА: Подождите, многие же тут же вспомнят о самих Романовых, которых всё-таки много что объединяло с Европой, в том числе и люди, которые стояли во главе государства российского. Смотрите, Виталий 44-й: «События 1612 года были давно. Почему нельзя перенести День народного единства на день присоединения Крыма и Севастополя? Событие свежее и тоже единство русского народа». Но поскольку мы этот вопрос не завершили, объединение Новороссии и русских земель в западном направлении, то, мне кажется, рановато праздновать. Сказав «А», надо сказать «Б».
Когда Новороссия войдёт в состав России или в Украине принципиально изменится геополитический ориентир, тогда воссоединимся опять с украинским братским народом — вот тогда можно будет сделать это праздником. Пока же это часть, очень важная часть. Я с человеком, который это пишет, согласен. Но события 1612 года. Во-первых, отвечаю на ваш вопрос. В первую очередь все Романовы от первого до последнего, какими бы разными они ни были, — это были последовательные сторонники русского суверенитета, суверенитета России. Они подчас окружали себя западниками, иногда делали отбор на собственную элиту.
Михаил Романов и Алексей Михайлович Романов — они были русскими патриотами, убеждёнными сторонниками «Москвы — третьего Рима». Но даже когда после Петра некоторый период русские монархи, российские цари приглашали ко двору или делали опору это тоже не надо преувеличивать их значение на представителей европейской знати или специалистов, они делали это всегда в интересах государства. Это совершенно другое, чем торговать национальными интересами, менять идентичность в угоду, например, католикам или полякам, освобождение от которых мы сегодня празднуем. Это совершенно разные вещи. То есть на самом деле даже западники, если они убеждённые русские патриоты и хотят заимствовать какие-то элементы с Запада, как при Петре, то ради Бога, это прекрасно. Например, зачем Пётр открыл окно в Европу? Чтобы оттуда показались жерла наших пушек.
Это совершенно справедливо. Это была оборонная, необходимая нам модернизация. И прекрасно. Если кто-то готов служить, немцы, европейцы, в стране, то добро пожаловать. Но страна всё-таки была другая. А сейчас единение народа в чём? ДУГИН: Смотрите, на каждом этапе истории существуют, например, негативные тенденции, и они удивительным образом повторяются, эти вызовы.
На протяжении практически тысячи лет Россия как наследница Византии испытывает серьёзнейшую конкуренцию со странами Запада. На каком-то этапе эта конкуренция была религиозная: католицизм против православия. Потом католицизм и протестантизм против православия. И вот в эпоху, например, XVI века это очень остро чувствовалось. Теперь, в советское время это уже была… когда светские монархи в XIX веке, особенно религиозный фактор не играл ведущего значения. Но тогда была конкуренция просто великих держав, в том числе монархий. В советское время была идеологическая борьба.
И сейчас никуда не делась. У нас две разные цивилизации. На территории бывшего единого христианского мира, изначально дораскольного мира, сложились постепенно, в течение тысячелетий две христианских цивилизации: западно-христианская, которая представляет собой Западную Европу, и восточно-христианская, православная, наследниками которой является наше государство. И как бы ни назывались и ни оформлялись на разных исторических этапах лагеря этого противостояния, прямо или косвенно выражают идентичность напрямую в религиозных терминах или в геополитических терминах, или в национальных терминах, или в идеологических терминах, как в советское время, она никогда не снималась. В этом урок 1612 года. Те же вызовы, что и тогда, та же линия конфликта. Конкретно сейчас что способно объединить русский народ?
ДУГИН: Партнёры, которые постоянно нарушают правила партнёрства, которые постоянно разрывают наши партнёрские отношения. Хороши партнёры, которые расширяют свой военный блок, после того как мы распустили свой, за счёт наших бывших территорий. Это, может быть, и партнёры. Но это партнёры, которые играют по двойным стандартам. Вот с этими двойными стандартами мы боремся. Но Запад всегда, и в этом и смысл этого праздника, всегда играл по двойным стандартам. Они уважают только силу.
Как только мы входим в Сирию, как только мы оказываем Асаду поддержку, Европа меняет мгновенно язык в отношении с нами. Они видят сильную, мощную, собранную, решительную Россию. Язык меняется. Стоит только нам показать слабость, пойти на поклон, заключать только мир любой ценой и отказаться в одностороннем порядке от того паритета, который мы имеем в вооружениях, в экономике, в геополитике — где угодно, и этот Запад демонстрирует совершенно другую сторону. Когда мы слабы, все партнёрства они трактуют в свою пользу. Когда мы сильны, это партнёрство действительно эффективно. И для того чтобы избежать войны или противостояния, мы вполне, опираясь на собственную мощь, на собственный суверенитет, способны отстоять свои интересы мирными средствами.
Стоит нам ослабнуть, и война приходит к нам. То есть внутри никаких созидающих факторов иных, в отличие от каких-то внешних врагов и так далее, быть не может? Давайте посмотрим на историю. Общий враг — это самое лучшее на практике, что объединяет любой народ. Французы объединялись в битве с англичанами во время Столетней войны, потом с немцами уже в более поздние эпохи, с австрийцами промежуточное. На самом деле каждый народ осознаёт свою собственную идентичность в эпохе катаклизмов, вражеских нашествий, сложных долговременных, долгосрочных, иногда столетних противостояний с соседними государствами. Это закон истории.
Но это не значит, что это единственная форма объединения народа. ДУГИН: На самом деле давайте вспомним, ради чего объединились в 1612 году, раз сегодня этот праздник, объединились русские. Они объединились не только против католиков и поляков в Кремле, они ещё объединились за русское православие. Вот это русская православная идентичность уже не может рассматриваться как отрицательная, потому что, борясь с врагами, мы утверждаем свою собственную идентичность. Эта идентичность означает, что кто такой русский? Русский — это православный человек. Так было в 1612 году.
Русский православный человек, который часто состоял этнически из довольно разрозненных элементов. В том числе и жители разных регионов той России начала XVII века — это тоже на самом деле были довольно, если угодно, с точки зрения языка или культуры, довольно разнородные элементы. Но все они были объединены. Как же прекрасно, когда у нас идёт в сфере образования, в социальной сфере идёт жёсткое наступление совершенно атеистической, либеральной, прозападной идеологии? Я не про атеистов говорю. ДУГИН: Идёт наступление атеистической западной агрессивной культуры, пропаганда однополых браков, пропаганда абортов — то, что вообще убивает православную идентичность. Сегодня православная церковь, хотя во многих смыслах я с вами согласен, она возрождается, она отходит от эпох тяжёлого гонения, от катакомбного состояния, в котором она была при большевиках.
Но, конечно же, говорить о том, что всё обстоит идеально, несмотря на определённую, ограниченную и сегментарную поддержку государства, говорить не приходится. И в этом отношении мы говорим о позитивном. Эта православная идентичность — это позитивная форма русского самосознания.
Варианты развития событий после 1 сентября пока не обсуждались [88]. Сам Дугин объяснил решение ректората происками «киевских нацистов», российских либералов и противников патриотизма из окружения президента, а также невмешательством «лунарного» Владимира Путина [4]. В августе 2015 года к ввозу на территорию Украины были запрещены книги А. Дугина «Украина. Моя война. Геополитический дневник» 2015 и «Евразийский реванш России» 2014 [89]. Религиозные взгляды править Сторонник старообрядчества в форме единоверия — сохранения и возрождения дораскольных традиций русского православия в лоне Русской православной церкви. Является прихожанином одного из единоверческих приходов Русской православной церкви [90]. Является активным сторонником экклезиологических идей византизма, включающих в себя [91] [92] : религиозно - историософские и политические идеи о Москве как Третьем Риме ; представление о Тысячелетнем царстве как времени существования Византийской империи; представление о России как о катехоне удерживающей силе, препятствующей приходу Антихриста , пришедшему на смену Византии. Влияние править По результатам опроса, проведённого в 2009 году сайтом Openspace, в котором было отдано более 40 тысяч голосов, Дугин занял 36-е место среди самых влиятельных интеллектуалов России [93]. Отношения с руководством РФ править С 1998 года был советником Председателя Государственной Думы Геннадия Селезнёва [94] , а с 1999 года — председателем секции Центр геополитических экспертиз Экспертно-консультативного Совета по проблемам национальной безопасности при Председателе Государственной Думы. С марта 2012 года — член Экспертно-консультативного совета при председателе Государственной думы России С. Юсси Бекман отмечает, что хотя западная пресса часто называет Дугина « серым кардиналом путинизма », а его книгу о геополитике — планом путинской внешней политики, на самом деле Дугин, согласно его интервью 2014 года, с Путиным даже не знаком, увольнение из университета показывает отсутствие покровительства со стороны властей. Кроме того Бекман указывает, что идеи Дугина несомненно перекликаются с мыслями современной российской политической элиты, но с точки зрения власти он как максимум — один из неофициальных идеологических атташе, при этом его прошлое, как и сложность его теоретических построений, являются обузой [95]. Сергей Доренко в своём романе писал о наличии тесных связей Дугина с « силовиками » в политической элите России и особенно с Игорем Сечиным [96] , тогда как сам Дугин относит Сечина и всех трёх Ивановых наряду с Козаком к тем, кто «готов принять евразийскую политическую модель» [97]. Сам Дугин называет предлагаемую им политическую систему «Четвертой политической теорией», которая преодолеет существующие — левые социализм и коммунизм , правые национализм и фашизм и либерализм. Философской основой этой теории являются, во-первых, хайдеггеровский Dasein , на базе которого создается новый политический субъект, который противопоставляется, как коллективизму, так и индивидуализму; во-вторых, в основе теории постмодернистская атака модернистских политических проектов, прежде всего либерализма, который, по Дугину, в данный момент доминирует и становится все более тоталитарным, через обращение к пре-модернизму, перемешиванию и примирению левых и правых политических течений, путем объединения их лучших идей и отбрасывания их недостатков[ источник не указан 1059 дней ]: «От правых — никакой ксенофобии, никакого расизма или иерархии между людьми; от левых — никакого атеизма, материализма. Да — социальной справедливости и культурной идентичности» [101]. В начале 1990-х годов Вальтер Лакер утверждал, что воззрения Дугина характеризуются иррационализмом , антисемитизмом , нетерпимостью к социализму и конспирологическим взглядом на историю, выходя за рамки традиционного русского национализма и сближаясь с европейским ультраконсерватизмом [102].
Москва, Даша могла бы жить…» — пишет Александр Дугин. Если верить полученной от Александра Дугина информации, то угроза со стороны СБУ и украинских террористов для всех пророссийских журналистов и политологов более чем реальна. Но в действительности никто не знает, какие данные попали в руки агентам СБУ и о какой именно утечке информации идёт речь. Угрозы российским журналистам и политологам из Украины идут постоянно. На информационном фронте борьбы Киев развязал террор, ведёт запугивание и проводит террористические акты против самых известных лиц, формирующих общественное мнение России.
Ментальная колонизация: Александр Дугин о вариантах будущего для России
Хороший сценарий Кадровые решения по ряду важнейших ведомств. Тут почти все очевидно. Кто-то показал себя героями, кто-то предателями и трусами. Безусловными героями являются Путин и Лукашенко. Именно они спасли страну, зависшую над бездной.
Но тех, кто сделал эту ситуацию возможной, кто ей способствовал, и кто не смог ее предотвратить, а когда все началось, был неспособен адекватно отреагировать, с этими надо прощаться резко. Такое решение укрепит позиции верховный власти и восстановит пошатнувшееся уважение к ней, веру в силу настоящего Суверена. При этом следует теперь обратить внимание на ту обобщенную программу, которую наспех обнародовал Пригожин: обществу остро не хватает справедливости, чести, мужества и ума со стороны элит.
На одной из площадок ПМЭФ «Горизонт 2040» сегодня обсуждали сценарии долгосрочного развития России по ключевым направлениям. Эта сессия объединила ведущих специалистов в области высоких технологий, энергетики, демографии, климата. Как предотвратить попытки дезинтеграции страны, какие риски и возможности появляются в период деглобализации мира?
А его выходящий в эти же годы многотомник «Ноомахия» не читает, а тем более не воспринимает всерьез, уже практически никто. Вас часто ассоциируют с музыкальным проектом Ганс Зиверс. Что вы могли бы сказать о своей деятельности в искусстве? Это разные вещи: идеи — это некоторый архетип, а концепт — это рефлексия на этот архетип со стороны человеческого сознания, которое вырывает из потока становления некоторый момент, всегда сохраняющий связи с самой структурой становления, в своем рывке к идее.
Поскольку меня интересуют идеи и концепты в первую очередь, то во вторую очередь меня интересует язык. И вот здесь как раз мы подходим к культуре, потому что я воспринимаю культуру как языковое поле. Язык может быть самым разным, не только классическим языком, на котором мы общаемся. Может быть язык музыки, звуков, язык образов, картин, язык чувств, body language. Язык для меня тотален, а искусство — это та сфера, где язык расслабляется. В философии мы как бы подтягиваем язык к концептуальному мышлению, мы очень строги. Мы помещаем язык в дисциплинарное пространство, надзираем и наказываем над языком и в языке. В искусстве язык как бы отдыхает, напряжение, которое связано с казарменным положением языка в философии или в строгих дисциплинах, в социологии, антропологии, снимается. Язык расслабляется и часто обнаруживает то, что ускользает от внимания профессиональной философии. Поэтому искусство представляет для меня огромный интерес.
Хайдеггер говорил, что есть две формы человеческого духа: философия как концептуальное мышление и искусство как das Heilige, священная форма мышления, миф. Я интересуюсь поэзией, но для меня это по большому счету все равно язык. Язык, немного по-другому организованный, язык более пластичный, более комплексный, более дионисийский в каком-то смысле, чем аполлонический язык философии. Поэтому в культуре я в первую очередь вижу возможности идей и даже концептов организовываться или существовать неким более свободным образом. Но эта свобода не делает искусство чем-то полностью самостоятельным. В конечном итоге искусство сообщает нам о чем-то таком, что может иметь философское объяснение. Все то, что не имеет философского объяснения в искусстве, либо ничего не значит, либо второстепенно, либо просто еще не понято. В этом смысле мы с моим другом Сережей Курехиным в последние годы его жизни были очень близки. Это связано с концентрированным вниманием к интерпретациям. Сам Курехин был мыслителем, и он закладывал интерпретацию в произведения искусства, он превращал интерпретацию в искусство, то есть некое пояснение пояснения.
Курехин замыкал семантическую ленту Мебиуса. О рациональных философских вещах он говорил с улыбкой. Все думали, что он морочит всем голову, а потом с серьезным видом нес ахинею, и многие принимали это за чистую монету. Мы были друзьями в контексте герменевтики. Сергея чрезвычайно вдохновляли ее переливы в контексте политики, политологии или политической физиологии; он дразнил людей искусством, музыкой, перформансами. Постепенно он стал дразнить их политическими идеологиями. В искусстве это нравилось и сходило с рук, но в сфере политических идеологий, как выясняется, действует гораздо более тоталитарная модель, в том числе в либеральном обществе. Это было самое интересное для него открытие — что либерализм в искусстве — это некоторая свобода, а либерализм в идеологии — это не свобода, а форма тоталитаризма, форма исключения, организованная иначе, чем в тоталитаризме коммунистическом или фашистском, но не менее жесткая и не менее эксклюзивная. Просто есть другие догматы: если ты их преступаешь, то тебя стирают, тебя помещают в гетто. Есть такой эвфемизм в современном политкорректном сленге — F-word, «слово на Ф».
Если кто-то подозревается в том, что может иметь какое-то отношение к слову на Ф, то либерализм мгновенно помещает его в то самое гетто. Абсолютно в то же самое социальное, семантическое, политическое, экономическое гетто, куда попадали евреи во время гитлеровской Германии. Если ты еврей в гитлеровской Германии, то ты оказываешься практически вынесенным за пределы, то есть ты исключен. Как говорил Агамбен, ты оказываешься в сфере «голой жизни». Сегодня в либерализме слово на Ф выполняет ту же самую функцию, что и желтый могендовид на лагерной пижаме в нацистской Германии. Если ты не веришь в религию Шоа [Холокост. Это форма очень жестких идеологических установок. Если ты недостаточно любишь евреев, то слово на Ф прилагается к тебе. И даже если ты еврей, то ты будешь обвинен, что ты белый супрематист. И даже если ты их любишь, но недостаточно и если даже ты любишь их достаточно, но кто-то заподозрит, что ты любишь их недостаточно, с тобой будет то же самое, что с евреем в нацистской Германии или с диссидентом в Советском Союзе.
Стоило Курехину сказать: «Я симпатизирую национал-большевикам», — которые были сами абсолютно невинными, как мгновенно включились аппараты репрессии со стороны тех людей, которые были для него иконами свободы. Он сам был евреем и либералом, но, как только он говорил: «Я допускаю диалог с кем-то еще», — слово на Ф было мгновенно на него сориентировано, и он попадал в ту сферу «голой жизни», где отнимается все, где просто нажимается кнопка Delete и человека стирает система. Будучи человеком широким, он не дал своего последнего ответа, не объяснил свою жизнь и свою позицию. Он просто продолжал некие тонкие комплексные поиски. Но либеральная идеология продемонстрировала свою жесточайшую грань, где гильотинирующая сила эксклюзии коснулась и его. С другой стороны, философия обычно происходит на конкретном словесном языке. Есть ли для вас граница выразимости? Может быть, какие-то из языков, которые развивает искусство, дают возможность говорить о чем-то, что до того нельзя было выразить в словах? Существуют ли какие-то возможные языки философии, кроме вербального? Говорить о невербальной философии странно — философия вся вербальна.
Вербальность философии совершенно различна, философские стратегии крайне многообразны. Поэтому я не думаю, что искусство следует мистифицировать — что, мол, языком искусства мы можем высказать те вещи, которые мы не можем высказать на языке философии. Это неправда. Но у философии есть совершенно разные языки. Философия — это не один язык, а все языки вообще. Язык философии включает в себя язык искусства. И может его объяснить. Просто подчас искусство привлекает внимание к тем языковым процессам, которые оказываются вне внимания тех или иных философских моделей, и тогда философия, открытая к искусству, принимает некое приглашение со стороны искусства обратить внимание, осмыслить что-то, что оказалось вне ее. Отношения философии и искусства тоньше, чем две рядом положенные вещи. Искусство — это часть философии, причем это часть расслабленной философии.
Это философия на отдыхе, где напряжение концепта ослабляется. Оно не спадает полностью, потому что если полностью распустить эти нити, то не будет искусства, ничего не будет. Поэтому какое-то напряжение надо поддерживать. Но напряжение — в концептуальных нитях. Сам концепт — это сложное понятие. Как Делез говорил, он состоит из множества слоев, неких капустных листов, внутри очень причудливым образом сочетающихся, как срез дерева, где много колец. Соответственно, если искусство лишить этого напряжения, то и искусства не будет. Философия, на мой взгляд, должна учиться у искусства комплексности, пластике, вдохновению, без которого искусство невозможно. Вдохновение философское тоже необходимо, и, когда философия об этом забывает, она превращается в собственную пародию. Теология и философия сплошь и рядом становятся самосимулякрами именно тогда, когда они теряют чувство меры, а искусство без чувства меры вообще не искусство, оно настаивает на чувстве меры и аполлонично по своей природе.
Современное искусство, наверное, крайне вдохновляет тех философов, которые в этом процессе опустынивания соучаствуют. Например, акселерационистов или сторонников объектно-ориентированной онтологии могут вдохновлять перформансы Марины Абрамович. Меня не вдохновляет ни искусство современное, ни тот status quo, в котором мы живем. Фрактальный наноуровень нигилизма и вырождения, на котором пребывает современная цивилизация, меня в деталях не интересует — современная философия в принципе содержится в предшествующем своем состоянии, которое содержится в предшествующем и т. На самом деле техническая экспликация, детальный отчет о процессе гниения меня не радует. Я как-то сверяюсь, включаюсь, смотрю иногда какую-нибудь акулу разлагающуюся или какой-нибудь показ мод современных. Это — апгрейд дегенерации. Мы находимся в области дегенеративного искусства. Одно время это казалось оскорблением, а сегодня это радость, чем более оно дегенеративно, тем более оно современно. Оно все такое.
Кто может быть чемпионом нигилизма: Мейясу, или Харман, или Марина Абрамович, — находится вне моего внимания. Нигилизм, который является отрицательным продуктом аполлонической логики сейчас физически истребляет культуру, мысль, цивилизацию и человечество, передавая эстафету постчеловеческой форме жизни, — это в целом меня интересует. Но только в целом, а не в деталях. Три метафоры современного искусства, современной философии по-настоящему интересны: это метафора женщины, метафора машины и метафора скорости. Все эти три принципа не проясняются ни современным искусством, ни философией. Чем больше мы погружаемся, например, в феминистский дискурс, в технократию, постгуманизм или акселерационизм, тем более мы теряем всякую семантику. Мы восхищены деталями и совершенно утрачиваем изначальный смысл. Это приобретает интересный характер в феминизме, когда свобода женщин перед лицом мужчин приходит к свободе женщины от женского пола. Свобода одного из двух полов приводит к свободе от пола, в конечном итоге — к замене человека киборгом. Это блестяще демонстрирует Донна Харауэй.
Укрепление человеческих качеств в механическом аспекте постепенно приводит к свободе человека от человечности в переходе к постчеловеческим сущностям. Акселерационизм всему этому придает характер некой фатальности. Сегодня прогресс, который всегда был тоталитарной идеологией, стал гильотиной. Если недостаточно прогрессивны, вы сторонник Трампа или, не дай бог, Путина и аятолл — вам конец, новая религиозная парадигма вас исключает и стирает. Поэтому эти три модели: феминизм, машина и ускорение, то есть прогресс, — предопределяют современное искусство. Они полностью исчерпывают все произведения искусства на всех уровнях. В музыке, в живописи, в поэзии. Если это не феминистское, не механическое и не прогрессистское, не нигилистическая поэзия, живопись, музыка, театр, то этого нету. Тогда говорят «архаика какая-то». Вы хотите старые патриархальные отношения навязать, сказать, что человек, не соединенный с компьютером, имеет какие-то шансы?
Без шансов. Компьютер гораздо лучше, его электронная нога бежит быстрее. Вы хотите сказать, что прогресс надо затормозить? Вы тогда кто — сторонник регресса, вы консерватор? Тут вспоминается слово на Ф. Вы слово на Ф? Вы лузер, вы бы лучше в современное искусство не лезли. Если этих тем нету в вашем фильме — его не будут показывать, смотреть, финансировать и вообще не будут рецензировать, на ваши выставки никто не войдет, на вашу театральную постановку не посмотрят. На самом деле в Dasein у меня акцент падает на бытие — на Geworfenheit, на заброшенность. Эта заброшенность настолько остро с юности переживается, что создает колоссальное напряжение между тем, что заброшено, и между тем, куда оно заброшено.
Я долгое время полагал, что нечто нечеловеческое заброшено в человеческое, интерпретируя это в метафизическом ключе. Постепенно я прихожу к выводу, что, наоборот, человеческое заброшено в нечеловеческое. Нечеловеческое диктует определенные дегуманизирующие стратегии. Соответственно, Geworfenheit, то есть заброшенность человеческого в нечеловеческое, представляет некий вызов. Сам факт этой заброшенности представляет оппозицию той дегуманизирующей стихии, в рамках которой человечность присутствует. Здесь заброшенность оказывается в абсолютном отчуждении от того, куда она заброшена. Меняется, если das Sein один и тот же, то качество Da между началом и концом противоположно. Этот анализ в дешифровке или герменевтическом толковании историала Da, то есть того, где мы находимся, здесь, оно дает представление о фундаментальном процессе деградации, которое можно определить как «рост пустыни» — это захват «ничто», захват мыслящего присутствия. На самом деле человек борется в этой исторической реконструкции за себя, за сохранение человечности перед лицом очень серьезного вызова, который минимален в начале, максимален в конце. Отсюда максимизация вызова, который дегуманистические структуры бросают человеку, приобретает эсхатологическое измерение.
В нем для меня очевидным онтологическим истоком и одновременно метафизической ценностью является факт испытания человеческого нечеловеческим, который все время усугубляется. Человеческое сегодня стоит в своей последней точке, к которой сведена огромная плоскость. Огромный объем человеческой историчности на предшествующих этапах стянут к единственной точке в окружении восстания дегуманизирующих, объективирующих структур. Капитал — это только этап капитализма, который продолжается дальше. Технологии или то, что Маркс называл абстрактным трудом, всё больше и больше поглощают конкретный труд. Идея освобождения труда не освобождала труд от его механической природы. Когда мы вступили в капитализм — мы уже вступили эпоху постчеловека, в эпоху машин. Метафора машины подводит итог тому отчуждению, которому противостояли мыслители антикапиталистического толка на предыдущих этапах. Машинность закралась в саму эту критическую философию, и неудивительно, что последователи, далекие правнуки Маркса, такие как Хардт и Негри, становятся сами апологетами технологической дегуманизации. Вопрос о выборе того, чью сторону мы занимаем — сторону человека или сторону внечеловеческой отчуждающей стихии, — это и есть этот вопрос.
Вы спросили, почему я выбираю человека, а не противоположное ему. Это и есть само решение, то, что составляет достоинство человека. Мы можем выбрать одно, мы можем выбрать другое. Когда мы говорим, что у нас не было выбора, что это так необходимо с точки зрения прогресса, — мы пытаемся оправдать свой выбор. Ничто не происходит без нашего согласия. Всему можем сказать да, всему — нет. Дегуманизации я говорю нет — это мой выбор. Это выбор, если угодно, консервативной революции, это выбор традиционализма, это выбор человека перед лицом конца человека. Именно конца человека, не конца истории. Потому что дальше может наступить постистория.
Я думаю, Бодрийяр знал о существовании этого выбора, знал о его трудности — и он его не сделал. Мы будем знать о нем вместе с Бодрийяром или вместе с последователями традиционализма и хайдеггерианства до того момента, пока человек есть. Но когда и если нас заменят машины: ИИ, постчеловеческие вечно меняющиеся аватары или киборги, — после этого нас поглотит негуманистическая стихия, которая нас обступает. Не будет человека, и разговор об этом будет бесполезен. Не придет один человек к другому, не задаст такой вопрос: «Ты защищаешь человека? Приход модерна против традиционного общества уже был приведением этой фундаментальной машинности, дегуманизации как фактом. Фактически мы живем в эпоху машин и ИИ 300—400 лет. Сейчас финализация, сейчас это все приобретает гротескные формы, но на самом деле этот резкий поворот начался с Кальвина. Идея предопределения, которая запрещает свободу выбора, на которой настаивали католики, которую они категорически не хотели отдавать протестантам, — это идея совершенно другой исторической, социальной, антропологической картины мира, где предопределенность, полностью дегуманистическая механика полностью поражает в правах экзистенцию свободной души. Модерн принес с собой фундаментальную несвободу, которая стала расти.
Самое поразительное, максимум этой несвободы достигается в либерализме — идеологии, которая называется «идеологией свободы». Конечно, по сравнению с коммунизмом и фашизмом либерализм имеет признаки освободительной стратегии.
CrossTalk Запад и конфликт на Украине: от перспектив к последствиям Является ли контрнаступление ВСУ лишь дорогостоящим пиар-ходом Запада, который не заинтересован в прекращении конфликта на Украине? К каким последствиям может привести эскалация этого конфликта? Эти и другие вопросы Питер Лавелль задал своим гостям в студии. Дорогостоящий пиар-ход? Россия пытается закончить войну, которая была развязана киевским режимом начиная с 2014 года. Его участники поговорили о том, чем планы Запада могут обернуться как для него самого, так и для киевского режима. CrossTalk Расплата за конфликт.
Кто такой Дугин?
- «РГГУ против школы Ильина»
- Создание ВПШ
- Философ Дугин рассказал, какой должна стать Россия // Новости НТВ
- Александр Дугин рассказал, какой должна стать Россия
- «РГГУ против школы Ильина»
Дугин объяснил, кто и зачем устроил "сетевую атаку" на любимого философа Путина
Рассылка новостей. Интервью с Александром Дугиным. Об этом 1 июня в пресс-центре РИА «Новости» заявил социолог, доктор политических наук Александр Дугин, выступая на форсайт-форуме «Какая Украина нам нужна». Александр Дугин на украинском телевидении об актуальных политических проблемах.
«Холодный факт»: Дугин раскрыл опасность событий в Дагестане для России
Смотреть на Интервью Александра Дугина в программе Время Голованова. Об этом в беседе с заявил доктор политических наук, российский философ и публицист, лидер Международного Евразийского движения Александр Дугин. РИА Новости, 1920, 22.11.2023. Украина, ее жители одержимы бесами. Иван Панкин и российский философ Александр Дугин обсуждают как события последнего времени повлияют на судьбу России. заключил Александр Дугин. Российский философ Александр Гельевич Дугин в июле прошлого года возглавил Высшую политическую школу им. Ивана Ильина при РГГУ.