В чем суть человека, лидера, государства Энвер Измайлов и Сергей Кургинян.
Россия. С.И. Кургинян
Когда война не закончилась быстро, Путин нашел способ ее ведения, соответствующий политическому стилю, который он использовал с момента прихода к власти в 2000 году. Те немногие россияне, которые были в восторге от имперских обещаний войны, могли размахивать флагом и показывать букву «Z», официальный символ войны, те, кто был обеспокоен или встревожен войной, могли спокойно скрывать свою неуверенность, тех, кто выражал недовольство, публично неизменно наказывали. Речь идет о сохранении атомизированного, уступчивого, твердо аполитичного и не подрывающего действия Кремля общества. Чтобы эта атомизация сохранялась, война должна была оставаться далеко. Это должна была быть изменчивая абстракции, на которую можно было бы спроецировать субъективные установки граждан России, будь то провоенные или антивоенные. Такое молчаливое согласие было наилучший публичной реакцией с точки зрения Кремля. Безразличие было на втором месте, но война пошла не так, как планировалось, и у Путина не оставалось вариантов.
Если бы Путин отступил, [территория б. УССР] нарастила бы военную мощь и еще больше интегрировалась бы в европейские трансатлантические структуры, что сделало бы войну совершенно контрпродуктивной и, следственно, неприемлемой для Путина.
А тебе в ответ: «Вы хотите, чтобы мы потеряли аудиторию, вы хотите, чтобы потеряли общество? Это делалось не под выстаивание. В связи с этим у меня есть образ: какой-нибудь Maybach или Rolls-Royce — это очень хорошая машина, у нее скорость хорошая, комфорт и всё прочее, но хорошая она, пока едет по шоссе, а на проселочной дороге никуда не годится. Если же надо форсировать преграду или двигаться по болоту, то тогда — либо бронетранспортер, либо что-то подобное. Нет универсального средства передвижения. Если мы сейчас будем двигаться по целине, по болоту и так далее, то Maybach надо почетным образом поставить в музей и сказать: «Вот мы на нем ездили, а теперь ездим на том-то». И получить от этого удовольствие внутреннее.
Это вопрос о всей системе ценностей. Настал день истины, когда сказали, что «хороший русский — это мертвый русский». Вы хотите быть мертвыми? О чем речь?! Ну всё! Ну погуляли, позаблуждались, пожили в каком-то химерическом мире, поездили, а теперь — всё! Началось другое. Можно либо в это другое войти — и желательно оптимистически — или погибнуть. Василий Сварог.
Сергей Кургинян: Я просто ощущаю, что в существенных народных частях это так. Вячеслав Манучаров: То есть они готовы менять? Сергей Кургинян: Люди очень смотрят, они хотят поверить, что будут изменения. Они хотят. Они хотят, и для них это не вопрос их материального благосостояния, хотя, конечно, их материальное благосостояние может трогать только сумасшедший. Сильно понижено и так оно у них. Им что-то другое нужно. Им нужно… Вячеслав Манучаров: Что? Сергей Кургинян: Опыт России говорит о том, что пока есть смысл и любовь к государству, это самый великий державный народ мира, а когда он государство не любит и оно становится для него бессмысленным, он его сносит.
И так было дважды в XX веке — в 1917-м и в 1991-м. И вот сейчас такая жажда чего-то натурального, настоящего, основанного на смысле. Люди приспособились к существующему, но они приспособились к некоей безнадеге. Нужен прыжок в новую жизнь. Прыгать в нее — страшно. Очень боятся, что повторятся опять лихие 1990-е, боятся всего, любых изменений, потому что с трудом приспособились. А одновременно очень хочется, очень хочется взять и вдруг понять, что что-то происходит совсем всерьез. Вячеслав Манучаров: Специальная военная операция может стать национальной идеей? Сергей Кургинян: То, что из нее вытекает.
Я всё время говорю, что сейчас нужна уже не идеология, а онтология — бытие. Она являет тип бытия, а бытие взыскует смысла. Его дадут не политруки, его даст кто-то еще. Он будет там вырастать по необходимости. Как я много раз говорил — и не я один, — что убивать можно за деньги, а умирать — только за смысл. Вячеслав Манучаров: Вы сказали, что этот сон «тучных лет» оказался губительным. Сергей Кургинян: Потому что он сочетаем с моральным разложением. Если философски говорить «почему», то вот Путин вспоминал «Бесов» — что его спичрайтеры ему что-то подсказали в этом смысле, и он благодарен, — но дело же не только в том, что Верховенский сказал: «Мы пустим пьянство, сплетни, донос; мы пустим неслыханный разврат». Это же только одна сторона.
Все говорили в перестройку, будто «Бесы» — это большевики. При чем тут большевики? Большевики такую моральную дисциплину установили, что дальше некуда. Парткомы разбирали каждое семейное дело. А вот то, куда постепенно, а потом и стремительно, стал сдвигаться Запад, — как раз имело отношение к пророчеству Верховенского. Но главное, мне кажется, всё-таки не это. Главное, что было сказано Достоевским по поводу мрачных перспектив человечества, «Необходимо лишь необходимое — вот девиз земного шара отселе». И мир идет в это «необходимо лишь необходимое». Это очень страшно.
Марксистов все обвиняли, что они живут одним желудком и небезосновательно обвиняли — в упрощенном марксизме, конечно, интересы — это всё. Но когда было сказано: «Из царства необходимости — в царство свободы», а также: «в царство свободы дорогу грудью проложим себе», — то ведь что-то же имелось в виду? Он отпрыгивает от боли и кидается в сторону удовольствия. Эту машину надо еще создать, но эта машина — постчеловек, а не человек. Человек является человеком постольку, поскольку он не подчиняется необходимости, поскольку он свободен. Блок в конце своего крупного стихотворения «Когда ты загнан и забит» всё переписывал: «и мир свободен, как всегда» или «и мир прекрасен, как всегда»? А это одно и то же. И в этом смысле то, что произошло с человечеством, — это порабощение золотым тельцом, порабощение жалкими удовольствиями, страх что-нибудь потерять. Это про то, что Достоевским же было сказано — «тварь дрожащая».
Превращение человека в тварь дрожащую — это глобальная западная цель. Она касается постчеловека, а не прибылей. Потом они с этого возьмут любые прибыли или они завяжут с прибылями и создадут просто диктатуру, но для нее нужен не холоп, а абсолютное царство необходимости, абсолютное. И Запад с ним гораздо больше смирился, чем Россия. А ведь ощущение свободы, решения, риска ответственности, подвига, барьера, мобилизации, действий за гранью возможного с каким-то колоссальным усилием — это есть подлинно человеческий мир. Homo Sapiens возник для этого, и он двигается в истории только этим. Если всё это окунуть в болото потребления, в это царство Цирцеи, превратиться в хрюкающих свиней, то погибель человеческая неизбежна, и будет в ней Россия, не будет ее — конечно, не будет, — но даже если бы и была… Ну все хрюкают, и дальше что? Каким-то странным образом русский дух, будучи в состоянии, когда его раздавили, как могли, топтали, как только могли — он тем не менее унюхал это приближающееся и сказал: «А вот фигушки». На каком-то своем языке — то ли блатном, то ли я еще не знаю каком, но очень незамысловатом.
И в этом смысле он вдруг стал лидером мира и каким-то последним, пусть и небезупречным, генератором истории. А нет человека вне истории, нет любви вне истории, поэтому «чавкать» — это значит остановить историю, что и прогнозировал Фукуяма. А вот не захотели! Никто не понимает, почему русские, которые пели «ой-ёй, мериканец дорогой», которых разгромили, территорию которых расчленили, почему именно они на острие борьбы с Западом, а Китай и Индия лавируют и маневрируют? Почему опять русские?! Это же вопль по всему миру: «Опять они! А сущностное нельзя утвердить, не проблематизировав действительность, созданную за 30 лет. Гумилевым было сказано, что войдем мы не в: Протестантский прибранный рай, А туда, где разбойник и мытарь И блудница крикнут: вставай! Так вот, ощущение, что этот «протестантский прибранный рай», что русские с ним смирились, признали его, но как-то в нем «обдерживаются»… То ли как в концлагере, то ли как на какой-то тусовочной территории, но — этим не живут.
Все остальные это пустили в душу, а русские — не до конца. Один-единственный народ на планете. И поэтому тут и происходит то, что происходит. Но оно может победить и спасти человечество буквально — спасти из царства необходимости. Наука при американском империализме сама уничтожит человека, она его скоро уничтожит, лет за тридцать, вот этой цифровизацией… Одно дело, что нам нужна компьютерная техника, и на нее нужны, как я говорил, триллионы. А другое — убрать «в начале было слово», заменив на «в начале была цифра». Ну и конец. Это называется «царство количества». А где качество?
Это не русское. Борис Кустодиев. В монастыре. Царство количества — всё кончается на нем. Шестьсот шестьдесят шесть в математическом выражении означает две трети. То есть когда хаос переходит две трети. После чего возникает ад. А мы движемся туда, есть метафизическое понимание самое разное: антихрист и всё прочее, а есть теория хаоса, при которой две трети — это шестьсот шестьдесят шесть. Вот это оно и есть.
И внутри устанавливается абсолютная несвобода. Всё, что я обсуждал в связи с ковидом, для меня же было… Я говорил только: «Дайте нобелевскому лауреату высказаться свободно, а мы отойдем в сторону. Дайте высказаться ученым с противоположной точкой зрения! Что произошло в результате? Потеря морального авторитета науки. Ларри Финк, руководитель инвестфонда BlackRock, соорудивший всю эту фигню, скупил фарму, прессу и политиков и раскрутил кампанию. А сейчас покупает Украину. Он получил на этом большие прибыли. А наука-то?
Что с наукой? Она же в условиях, когда религия не для всех в современном мире является авторитетом, была последней обителью доверия! Что с этим произошло? Так вот, наука, которая окончательно потеряет гуманистический стержень, расправится с человеком, как повар с картошкой. Когда-то мне говорил один специалист по геному: «Пока что расшифровали частично.
Необходимо понимать последствия деструктивных действий и искать компромиссные решения, которые учтут интересы обеих сторон Размышления читателей.
Не народ хозяин оранжевых революционеров. О народе думают революционеры подлинные, не-оранжевые. Бесстыдство, с которым это стала демонстрировать оранжевая верхушка, захватившая общественную энергию и двигающая ее в очень определенном направлении, честно говоря, потрясает.
То есть всегда было понятно, что есть ведомость извне, но не в такой же степени, не в таком откровенном исполнении. Четвертая черта — прямой повтор всей совокупности действий, которые осуществлялись при развале Советского Союза. Это стало предельно ясно только сейчас, когда оранжевая система начала создавать стачечные комитеты. Нам всем памятен конец 80-х годов ХХ века, шахтерские митинги, перекрываемая Транссибирская магистраль. Сегодня не хватает лишь последних штрихов для того, чтобы был пройден путь от нормального выражения своего справедливого недовольства властью — к полноценной национальной измене. Вскоре и этот штрих появится, к сожалению. Вскоре сегодняшние закулисные разговоры о том, что в случае эксцессов, которые оранжевые намерены навязать происходящему, придется передать американцам контроль за нашим ядерным оружием — превратятся в актуальные требования. Двадцать пять лет занимаясь стратегической аналитикой, я не увлекаюсь досужими домыслами. Если я заговорил и об этом штрихе, то у меня есть к этому определенные основания. Основной мой вывод таков: нельзя отдавать оранжевым улицу ни на один день.
Это стало ясным буквально сейчас. И, как мне кажется, тут не нужно дополнительных аргументов. Достаточно пересмотреть две последние передачи «Исторический процесс», почитайте внимательнее прессу, и станет очевидно, как изменяется обстановка, как набухает оранжевая наглость, как нарастают претензии. Я обращаюсь к движению «Суть времени». Основной наш приоритет остается прежним. Свой основной митинг мы проведем 23 февраля.
«Разговор с мудрецом» с Сергеем Кургиняном | Звезда (19.04.2024)
На этом фоне все чаще слышны требования дать ядерное оружие Японии и даже Германии. Сумасшедшие и мерзавцы на Западе готовы переиграть итоги Второй мировой войны, хотя и боятся укрепления Берлина и Токио. Запад в состоянии безостановочной «голой вечеринки» в параллели с нашей СВО — здравый смысл утверждается доказательством от противного. Об этом и многом другом, чем был отмечен год уходящий, в новом выпуске программы «Разговор с мудрецом» с Сергеем Кургиняном, публицистом, режиссёром, политологом и лидером движения «Суть времени».
И американцы хотят понять: что украинцы будут делать дальше и чего они ждут о своих американских союзников. А еще они хотят узнать о психологическом состоянии украинцев. Никогда не приезжают без намерения провести психологическую разведку. Вот в чем содержание встречи Блинкена с Зеленским", - заключил Сергей Кургинян.
И повышение пенсионного возраста дает им такую возможность. Удар наносится в ядро электората Путина, и результаты будут очевидны в ближайшее время. Согласно сформированному общественному мнению, народ чувствует себя обманутым, обкраденным и оскорбленным — заметил Сергей Ервандович. Даже если люди успокоятся со временем, то доверие к лидеру и государству будет утеряно. Первыми это почувствуют депутаты Единой России, которым идти на выборы через два года. Люди, проголосовавшие за эту реформу в Государственной Думе, утратят доверие избирателей. Лидер, получивший поддержку на недавних выборах, потеряет часть своего рейтинга и станет более уязвим на международной арене. Недавно премьер-министр Дмитрий Медведев сравнил повышение пенсионного возраста с горьким лекарством, которое необходимо принять больному. Но у больного всегда есть выбор — принимать, или нет. А российскому народу такого выбора не предлагают.
Я не очень понимаю как. Но пока Россия существует в том виде, в каком ее делали 30 лет, когда ее демилитаризовали системно, она не имеет права еще на один конфликт. Не имеет! Поэтому кто бы из каких соображений ни обнюхивался с Турцией, ни облизывался и ни устраивал какие-то реверансы, как бы Эрдоган ни плевал в лицо русским, а эти русские, снимая плевок с лица, ни проводили его химический анализ и находили в плевке несколько русофильских компонентов, как бы это ни было, — всё лучше, чем война. Но это сегодня, а что будет завтра? По его мнению, готовясь к завтрашнему дню, где такой конфликт может быть неизбежен, Россия должна измениться. Последние статьи.
Кургинян: новый Раскол плохо кончится! — куда ведут Россию лоббисты цифровизации и вакцинации
Главные новости о персоне Сергей Кургинян на Право Знать последний выпуск от 13.05.2023 программа Дмитрия Куликова на канале ТВЦ смотреть видео передачи. Суть времени (видео). Митинг сторонников движения «Суть времени» Сторонники Кургиняна в Приморье выразят протест США из-за Украины. Об этом и многом другом, чем был отмечен год уходящий, в новом выпуске программы «Разговор с мудрецом» с Сергеем Кургиняном, публицистом, режиссёром, политологом и лидером движения «Суть времени». Видео автора «ИА Красная Весна» в Дзене: Лидер движения "Суть времени" Сергей Кургинян обсуждает тезис Путина. Metametrica: КУРГИНЯН о деколПоказать ещёонизации России, дехристианизации русского народа и уехавших из страны.
Кургинян: новый Раскол плохо кончится! — куда ведут Россию лоббисты цифровизации и вакцинации
Вскоре русофилы начинают подвергаться репрессиям. Напротив, украинцы получают официальное признание Вены. Появляются народовцы, а затем украинофилы, насаждающие украинство. Во время Первой мировой войны украинцы, побуждаемые Веной, развернули террор против своих соседей русофилов. Австрийские власти массово гноили русинов в концентрационных лагерях Талергоф, Терезин и других.
Но то же самое справедливо и для России, подчёркивает политолог.
Можно и нужно выигрывать время, избегая перехода конфликтов в острую фазу. Но конфликты неизбежны. А значит, это время нужно потратить на построение другой России: не России процветания, а России выживания. Недавно президент России, отвечая на вопросы СМИ по поводу ситуации в Нагорном Карабахе и давая оценку роли Турции, отметил, что отношения Турции и России в различные исторические периоды были далеко не безоблачными. Что не исключает возможности нормального взаимодействия между двумя государствами — ведь существует пример некоторых европейских государств, например, Германии и Франции, которые сейчас плодотворно сотрудничают, несмотря на то, что в истории взаимоотношений этих стран есть немало трагических страниц.
Конечно, глава государства обязан обеспечить мирное существование России, тем более, что ситуация в России крайне неблагополучная. Осторожное поведение России в данной ситуации — единственно возможное, отмечает Кургинян.
К чему готовится НАТО? Противник понял, что Россию нельзя победить на поле боя, и уже стал использовать стратегию напряжённости? Какую идею никогда не разрушит Трамп? Что уже поняли русские?
Она наращивается идеологически. Нет уже такого органа печатного или мозгового треста Запада, который не сказал, что будет война между НАТО и Россией», — подчеркнул политолог. Сергей Кургинян добавил, что наряду с накачкой ненависти Запад увеличивает военные расходы, что является уже не просто разговорами, а чем-то куда более серьезным. Напомним, под выражением «окончательное решение» еврейского вопроса в нацистской Германии подразумевалось массовое уничтожение еврейского населения в Европе.
Право Знать | Сергей Кургинян | 21.10.2023
И нужно еще больше и больше выковывать отряды охотников против танков, снабжать войска настоящей современной высокоэффективной противотанковой техникой, учить ею пользоваться. Всё это нужно. Но Ларри Финка — видим? Он уже открыто встречается с Зеленским. Это что значит? Противоположной стороне говорю.
Это значит, что этот BlackRock купил Украину на корню. Что означают все последние отставки? Это посыпалась креатура Коломойского. Почему она посыпалась? Почему победил Ермак так уверенно?
И всё украинское население в качестве таких рабов, и вся украинская земля, вся украинская промышленность — всё под ключ, всё это хочет Финк и договаривается с Зеленским, по какой цене. Там идут взаимные «шуры-муры», там идут подковерные финансовые операции, там идет многое другое, но уже известен бенефициар — тот, кто хочет купить Украину. А как покупают рейдеры? А Финк — рейдер. Они всячески повышают цену своих услуг и понижают возможности Украины: «Вы без нас ничего не сделаете, да?
Тысячи квадратных километров за танк, сколько они там хотят? Варится вот эта корыстная колониальная междусобойная каша, которая связана с тем, за сколько купят Украину. Решено только одно — что ее купят. Ее не будет как фактически независимого государства, ее будут восхвалять и — уничтожать. Изображение: president.
Как она идет? Мы видим, что происходит очень простая вещь — позиционная война, в которой уже очевидным образом потенциал Украины начинает таять. Украина не может выдержать такую позиционную войну. Ну, тупо совсем — в Российской Федерации больше 140 миллионов населения, а сколько сейчас на Украине? Кто там готов воевать?
Да, там готовы бандеровцы, эта сволочь имеется в большом количестве — миллион людей. Они могут делать заградотряды и помыкать еще не до конца готовым сражаться, абсолютно зачумленным украинским обществом. Послушайте, мы всё время говорим, как замечательна Украина, как много нас связывает и так далее. Но разве нас мало связывало с Германией? Разве не писал Мандельштам: «Себя губя, себе противореча, Как моль летит на огонек полночный, Мне хочется уйти из нашей речи За все, чем я обязан ей бессрочно» — это про немецкую речь.
Дальше: «Поэзия, тебе полезны грозы, я вспоминаю немца-офицера…» «Бог Нахтигаль» и так далее… всё же это было. Но это не отменяет того, что Гитлер за считанные годы — за восемь лет — так изменил сознание немецкого народа, что немцы яростно сражались в Берлине и клали там огромное число людей. Разве не было этого, разве не удалось мерзавцам, сумасшедшим нацистам, черни, действительно последнему врагу человечества изменить сознание этого великого народа так, чтобы через восемь лет это был не народ Гете, Гейне и Шиллера, а единая остервенелая свора? Сталин сказал: «Гитлеры приходят и уходят, немецкий народ остается». Но разве этот немецкий народ не показал, как он может лечь под нацистов?
Теперь, что произошло с украинским народом? Это же, но в усиленных масштабах. Бандера — изощренный мерзавец, нелюдь, который сумел вместе со своими подельниками — у нас сейчас выйдет книга «Украинство» во второй редакции, где всё это мы описываем — создать чудовищно человеконенавистническую идеологию, где, образно говоря, в отличие от гитлеризма евреи были отодвинуты чуть-чуть на второе место, а на первое место в качестве главного врага человечества были поставлены русские. Гитлер русских ставил на второе место, евреев на первое — он их ненавидел особо сосредоточенно. Бандера, ненавидя евреев, поляков и прочих, на первое место ставил русских и создал изощренную идеологию как главный инструмент, и она замутнила сознание украинского народа.
Опять же, как всегда, не всего народа, но достаточной его части. И делалось это не 8 лет, не с 1933 по 1941 год. Это делалось все 30 лет, а последние 8—9 лет это делалось неистово и с помощью вот этой, столетиями выращиваемой западной мрази, которую называют по-разному — галицийцы, западенцы, грекокатолики, в общем, бандеровцы. Это всё одно и то же. Значит, мы имеем дело даже в лице Украины с очень серьезным и сильным врагом.
А за его спиной стоит весь этот Запад. Остановится он? Будет он мгновенно оказывать сокрушительную помощь? Он этого не хочет. Он хочет, чтобы в этом котле варево варилось долго, но он не допустит нашей победы в том ее смысле, в котором она могла бы нарисоваться в красивом сне: мы вошли в Киев, все вокруг кидают цветы и наступает идиллия.
Этого не будет. Будет долгая кровопролитная война, ценой которой является существование или не существование русского народа как такового. Тут некоторые говорили, в том числе этот Солженицын, которого до сих пор пытаются каким-то образом в школах пропихивать , что главная задача — проиграть вы слышите меня! Шведы проиграли под Полтавой и живут хорошо, а вот мы выиграли, и это была беда большая: империя Романовых и так далее. С такой идеологией не побеждают в долгих конфликтах Я очень рад, что Путин вспомнил Сталинград и всё прочее, я приветствую то, что вводят в курс литературы Павку Корчагина и всё остальное, но я обращаю ваше внимание на то, что какие-то героические страницы истории Российской империи должны восхваляться наравне с тем, что происходило под Сталинградом.
Что нельзя, недопустимо вытаскивать сейчас тех авторов, которые: а противопоставляют эти периоды и б прославляют бандеровцев и так далее. Нам нужна гораздо более мощная идеологическая ревизия с тем, чтобы сталинградские высказывания Путина обрели полноту, и чтобы ими было насыщены все поры нашей жизни, которые, признаем это, в течение тридцатилетия были насыщены очень опасными вирусами, очень ядовитой гадостью, которая и мешала бороться. Это первое. Не будет одной только войны на украинском плацдарме. Конечно, хорошо, что сейчас она одна, конечно, выиграть ее будет очень трудно, конечно, нам надо готовиться к тяжелым испытаниям, и лучше быть к ним готовыми, чем проникаться любыми шапкозакидательскими настроениями.
Конечно, нельзя не радоваться героическим успехам и говорить о том, что они недостаточны. Всё в этом смысле не так плохо, как могло быть, но что дальше? Под сурдинку украинского конфликта — что стратегически делается? Укрепляется армия Германии, мощно укрепляется армия Японии , рано или поздно развернутся силы Южной Кореи, американцы облизываются на Китай. И еще не вечер: другие члены НАТО еще покажут свой подлинный лик.
И мы еще увидим, кто там голосует за наше расчленение и за суд над нашим руководством. Мы всё это еще увидим. Все эти шуры-муры и поцелуи, а также косые взгляды и их соединения, которые длились 30 лет, уже не могут работать в новой ситуации.
А разница заключается в том, что изначально будут хотя бы коктейли Молотова и всё остальное, а может быть, и что-то посерьезнее. В ту воду уже не войдешь, никакую гражданскую нормальную улицу не создашь.
А если ты создашь другую, то здесь опять ретроспекция».
Было бы еще хуже. Да, плохо! Да, это так. Да, где-то рядом с этим есть воровство, есть разгильдяйство, есть вопиющий непрофессионализм и всё прочее. Но есть же и другое. Оно же тоже есть. Если бы его не было, повторяю, не было бы так, как сейчас. Просто этого всего недостаточно.
Я отдаю должное нашей дипломатии, которая, например, всё-таки держит некое равновесие в отношениях с Турцией. Я никогда не считал, что есть что-нибудь, что может помешать оценивать такое равновесие — весьма сомнительное — как крайний позитив. Но мы же понимаем, что оно неустойчиво, мы не можем иметь Черноморский флот, неконкурентоспособный даже турецкому. Нам нужен другой флот! Нам нужно другое станкостроение, мы не сможем развить промышленность без станкостроения. Мы должны его делать, на это понадобятся огромные деньги. Их надо найти. Но нужны же еще люди. А это не те люди, которые мастерски стяжательством занимаются, быстро дают откаты и хорошо лижут зад. Это другие люди.
Они неудобные. Я с одним крупным директором шел по заводу. Он подходит, обнимает руками двигатель и говорит: «Сергей Ервандович, семь лет жизни! Семь лет жизни…» Я понимаю, что он любит этот двигатель примерно так же, как любимую жену и детей. Он, конечно, хочет получать много, но он не хочет воровать. Он брезгует, и таких много. Если на них опереться в элите, подтянуть всё то, что мы видим сейчас хорошее, то, может быть, можно потянуть некатастрофическое изменение действительности. Но это очень опасный и тонкий процесс. Действительность очень надо беречь. Даже когда она сомнительна, и Путин — это олицетворение такой бережливости.
Он смотрит на каких-нибудь деятелей, всё понимает, но, чувствуя, что они еще как средство как-то годятся, он их использует. Но я не думаю, что невроз благополучия и сохранение действительности победят инстинкт самосохранения. По-моему, инстинкт самосохранения сильный, а он диктует глубокие перемены — глубокие, мягкие, настойчивые! Вячеслав Манучаров: Какое время? Через сколько лет мы увидим это? Сергей Кургинян: Не более двух лет. Я думаю, 2024 год. Вячеслав Манучаров: Вы часто говорите, что для успеха в СВО необходимо изменить 10—12 параметров жизни обывателя. Какие параметры и зачем их менять? Сергей Кургинян: Если людям всё время говорят, что аскетизм — это мерзость, если про совесть говорится, что на ее месте «известно что выросло», если всё время каждый за себя, если идеал в жизни — материальное благосостояние, если «не хлебом единым жив человек» меняется на «хлебом, хлебом, хлебом и только им, и пирожными, и всем прочим», если эти потребительские космополитические установки окажутся так же овнутренены, как были в предыдущую эпоху, — как мы будем выстаивать?
Мы не сможем. Русский народ по-прежнему соединяет в себе какое-то внутреннее отношение к личности — что личность должна быть это христианский персонализм такой , какую-то благодать мира — внутренний пантеизм, православие и соборность всё-таки, коллективность. Вячеслав Манучаров: Вы ведете к тому, чтобы «затянуть пояса»? Сергей Кургинян: Да нет, а чего их затягивать-то? Дело не в том, затягивать их или не затягивать. Дело в том, что хочется сказать: «Ребята, погуляли, и хватит! То есть две недели здесь, в Москве — пока спектакли, — потом в провинции. Вижу, что происходит. Но почему бы просто не захотеть меньше потреблять определенных веществ и больше работать? Почему для этого затянуть пояса?
Дело же не в поясах… Нужно завязать с очень многим. Почему нужно культивировать избыточную роскошь? Я примерно в таких помещениях, как Вы, — приехал, старая фабрика, но переделать ее можно только в большой культурный центр. Мы переделали, а где работать? Начали заливать толстым бетоном, железобетоном площадки за рекой, чтобы делать базу. Снег очень рано выпал в тот год, и на весь этот железобетон он лег, и ничего делать нельзя. Мы решили, что будем под тепляками заливать бетон, иначе год будет потерян. Любые зарплаты людям, любые издержки на работы, лишь бы залить эти два-три гектара. И приходят молодые люди. А я всегда, когда тяжелая такая работа, — это было два года назад — я сам начинаю.
Просто надеваю сапоги — чтобы личным примером показать. Я раскидываю бетон, приходят бетономешалки, я раскидываю, появляются молодые люди, которые очень хотят эту зарплату получить. Но они не могут смену доработать. Я могу, они нет. Вячеслав Манучаров: Почему? Сергей Кургинян: Большие проблемы со здоровьем. Спасли меня две бригады мужиков по 30—35 лет, которые держатся артелями. Они просто живут семьями вместе и держатся за то, чтобы по крайней мере в рабочее время не пить. А сколько мне другой силы пришлось пропустить через себя? Разболтанности очень много.
У людей есть какое-то ощущение, что главная ценность жизни — это не напрягаться. Создан определенный тип личности, для которого большое напряжение отвратительно и невозможно. Построен определенный тип сознания, люди начинают кайфовать от того, что они живут в условиях неопределенности. Спрашиваешь что-то — «я не знаю». По любому вопросу проявляется какая-то бесконечная энтропия. Это всё должно уйти и замениться каким-то другим типом бытия. Он не сводится к степени затягивания ремня. Это сложный вопрос. Это тип бытия, представление о счастье. Я не согласен с теорией Фрейда.
Мне гораздо ближе Ассаджиоли и Франкл. Но он был такой интересный дядька. На самом деле он вообще хотел быть медиком, а не психологом. Просто женился, денег мало, семья большая, пошел в психологию и стал знаменитостью. И к нему его ученики, которые занимались человеком, подходят — а они разные: Курт Левин логическая теория , Адлер… — и все говорят: «Дедушка, скажи ты нам ради бога, что такое нормальный человек, это же не средний? Что это такое? Вот у нас такие миллиметровки, профили личности такие-то». Он отвечает что-то вроде: «Нормальный человек — это человек, который может любить и работать. И идите вон». Так, может быть, самое главное — это не та нормальность, квазизападная, а человек, который по-настоящему может любить не только себя, но и других, и по-настоящему работать и восходить?
И другие каналы социальной мобильности, при которой молодежь не будет считать, что по критериям эпохи она всё равно обречена быть одной стотысячной Романа Аркадьевича Абрамовича в денежном выражении — а они ведь никто не понимают, почему. Так — не будет работать, это делается по-другому. Это называется каналы вертикальной мобильности. Если богом является золотой телец, то вы услышите: «Так чего вы у нас отнимаете? Вячеслав Манучаров: Это государство должно сделать каким-то образом? Сергей Кургинян: Я считаю, что интеллигенция тоже. Вячеслав Манучаров: Искусство? Сергей Кургинян: Культура, конечно, прежде всего. Национально-освободительная борьба невозможна без национальной интеллигенции. В самом широком смысле слова.
Конечно, она есть, но ее недостаточно. Она тоже разобщена, она тоже смотрит на себя, как ослик Иа-Иа и говорит: «Душераздирающее зрелище». Так нельзя. Вячеслав Манучаров: А это как-то связано с массовым бегством представителей интеллигенции? Сергей Кургинян: Конечно, связано. А почему бы им, собственно, не бежать, если в одночасье всё поменялось? Галичем про подобное пелось: «Оказался наш отец не отцом, а сукою». XX съезд, кум приходит к зекам и сообщает, что всё, что было вчера «плюс», стало «минус», и наоборот. И сегодня то же самое. Если бог нынешнего среднего класса — Запад, и на этого бога посягнули, и Запад говорит «какой негодяй!
У нас растлевали людей тридцать лет, а теперь они растлились, и у них запрос. Мы должны этот запрос удовлетворить, а удовлетворяя его, мы их еще больше растлеваем, а потом еще больше — положительная обратная связь. И это уже делается.
Нужен прыжок в новую жизнь.
Прыгать в нее — страшно. Очень боятся, что повторятся опять лихие 1990-е, боятся всего, любых изменений, потому что с трудом приспособились. А одновременно очень хочется, очень хочется взять и вдруг понять, что что-то происходит совсем всерьез. Вячеслав Манучаров: Специальная военная операция может стать национальной идеей?
Сергей Кургинян: То, что из нее вытекает. Я всё время говорю, что сейчас нужна уже не идеология, а онтология — бытие. Она являет тип бытия, а бытие взыскует смысла. Его дадут не политруки, его даст кто-то еще.
Он будет там вырастать по необходимости. Как я много раз говорил — и не я один, — что убивать можно за деньги, а умирать — только за смысл. Вячеслав Манучаров: Вы сказали, что этот сон «тучных лет» оказался губительным. Сергей Кургинян: Потому что он сочетаем с моральным разложением.
Если философски говорить «почему», то вот Путин вспоминал «Бесов» — что его спичрайтеры ему что-то подсказали в этом смысле, и он благодарен, — но дело же не только в том, что Верховенский сказал: «Мы пустим пьянство, сплетни, донос; мы пустим неслыханный разврат». Это же только одна сторона. Все говорили в перестройку, будто «Бесы» — это большевики. При чем тут большевики?
Большевики такую моральную дисциплину установили, что дальше некуда. Парткомы разбирали каждое семейное дело. А вот то, куда постепенно, а потом и стремительно, стал сдвигаться Запад, — как раз имело отношение к пророчеству Верховенского. Но главное, мне кажется, всё-таки не это.
Главное, что было сказано Достоевским по поводу мрачных перспектив человечества, «Необходимо лишь необходимое — вот девиз земного шара отселе». И мир идет в это «необходимо лишь необходимое». Это очень страшно. Марксистов все обвиняли, что они живут одним желудком и небезосновательно обвиняли — в упрощенном марксизме, конечно, интересы — это всё.
Но когда было сказано: «Из царства необходимости — в царство свободы», а также: «в царство свободы дорогу грудью проложим себе», — то ведь что-то же имелось в виду? Он отпрыгивает от боли и кидается в сторону удовольствия. Эту машину надо еще создать, но эта машина — постчеловек, а не человек. Человек является человеком постольку, поскольку он не подчиняется необходимости, поскольку он свободен.
Блок в конце своего крупного стихотворения «Когда ты загнан и забит» всё переписывал: «и мир свободен, как всегда» или «и мир прекрасен, как всегда»? А это одно и то же. И в этом смысле то, что произошло с человечеством, — это порабощение золотым тельцом, порабощение жалкими удовольствиями, страх что-нибудь потерять. Это про то, что Достоевским же было сказано — «тварь дрожащая».
Превращение человека в тварь дрожащую — это глобальная западная цель. Она касается постчеловека, а не прибылей. Потом они с этого возьмут любые прибыли или они завяжут с прибылями и создадут просто диктатуру, но для нее нужен не холоп, а абсолютное царство необходимости, абсолютное. И Запад с ним гораздо больше смирился, чем Россия.
А ведь ощущение свободы, решения, риска ответственности, подвига, барьера, мобилизации, действий за гранью возможного с каким-то колоссальным усилием — это есть подлинно человеческий мир. Homo Sapiens возник для этого, и он двигается в истории только этим. Если всё это окунуть в болото потребления, в это царство Цирцеи, превратиться в хрюкающих свиней, то погибель человеческая неизбежна, и будет в ней Россия, не будет ее — конечно, не будет, — но даже если бы и была… Ну все хрюкают, и дальше что? Каким-то странным образом русский дух, будучи в состоянии, когда его раздавили, как могли, топтали, как только могли — он тем не менее унюхал это приближающееся и сказал: «А вот фигушки».
На каком-то своем языке — то ли блатном, то ли я еще не знаю каком, но очень незамысловатом. И в этом смысле он вдруг стал лидером мира и каким-то последним, пусть и небезупречным, генератором истории. А нет человека вне истории, нет любви вне истории, поэтому «чавкать» — это значит остановить историю, что и прогнозировал Фукуяма. А вот не захотели!
Никто не понимает, почему русские, которые пели «ой-ёй, мериканец дорогой», которых разгромили, территорию которых расчленили, почему именно они на острие борьбы с Западом, а Китай и Индия лавируют и маневрируют? Почему опять русские?! Это же вопль по всему миру: «Опять они! А сущностное нельзя утвердить, не проблематизировав действительность, созданную за 30 лет.
Гумилевым было сказано, что войдем мы не в: Протестантский прибранный рай, А туда, где разбойник и мытарь И блудница крикнут: вставай! Так вот, ощущение, что этот «протестантский прибранный рай», что русские с ним смирились, признали его, но как-то в нем «обдерживаются»… То ли как в концлагере, то ли как на какой-то тусовочной территории, но — этим не живут. Все остальные это пустили в душу, а русские — не до конца. Один-единственный народ на планете.
И поэтому тут и происходит то, что происходит. Но оно может победить и спасти человечество буквально — спасти из царства необходимости. Наука при американском империализме сама уничтожит человека, она его скоро уничтожит, лет за тридцать, вот этой цифровизацией… Одно дело, что нам нужна компьютерная техника, и на нее нужны, как я говорил, триллионы. А другое — убрать «в начале было слово», заменив на «в начале была цифра».
Ну и конец. Это называется «царство количества». А где качество? Это не русское.
Борис Кустодиев. В монастыре. Царство количества — всё кончается на нем. Шестьсот шестьдесят шесть в математическом выражении означает две трети.
То есть когда хаос переходит две трети. После чего возникает ад. А мы движемся туда, есть метафизическое понимание самое разное: антихрист и всё прочее, а есть теория хаоса, при которой две трети — это шестьсот шестьдесят шесть. Вот это оно и есть.
И внутри устанавливается абсолютная несвобода. Всё, что я обсуждал в связи с ковидом, для меня же было… Я говорил только: «Дайте нобелевскому лауреату высказаться свободно, а мы отойдем в сторону. Дайте высказаться ученым с противоположной точкой зрения! Что произошло в результате?
Потеря морального авторитета науки. Ларри Финк, руководитель инвестфонда BlackRock, соорудивший всю эту фигню, скупил фарму, прессу и политиков и раскрутил кампанию. А сейчас покупает Украину. Он получил на этом большие прибыли.
А наука-то? Что с наукой? Она же в условиях, когда религия не для всех в современном мире является авторитетом, была последней обителью доверия! Что с этим произошло?
Так вот, наука, которая окончательно потеряет гуманистический стержень, расправится с человеком, как повар с картошкой. Когда-то мне говорил один специалист по геному: «Пока что расшифровали частично. А вот когда расшифруют полностью… тогда конец». Вот поэтому раньше должно произойти что-то другое.
Вячеслав Манучаров: А союзники у нас есть в этой борьбе? Или мы, как всегда, сами справимся? Сергей Кургинян: Могло быть так, чтобы все нас прокляли? И встали в один ряд с американцами?
И так и было в конце Советского Союза, когда цены на нефть падали, арабы слушались каждого слова американцев и так далее. Сейчас этого нет. Американцы себе на погибель — Черчилль почти на коленях умолял, чтобы Рузвельт не настаивал на деколонизации Индии, Рузвельт же сказал, что нет, Индия будет — создали огромные страны и считали, что те будут нищие, и они их вечно будут доить. А они начинают подниматься.
Мир действительно изменился. И в этом смысле американской гегемонии в ее привычном варианте: «Партия сказала: Надо! Комсомол ответил: Есть! Вячеслав Манучаров: Нет.
Сергей Кургинян: Есть прагматики. Мы сами говорим о прагматизме, дескать, у нас национальные интересы. И они говорят: у вас национальные интересы и у нас. Кроме того, для мира, для тех сил в мире, которые могли бы подняться изнутри, для них наш постепенный переход к многополярности — это не очень убедительно.
Вячеслав Манучаров: Что Вы имеете в виду? Сергей Кургинян: Я говорю, что умирать и сражаться за переход от однополярности к многополярности никто не будет. Нет кайфа. Нет вкуса на губах.
Можно посражаться за абсолютно новый мир, за какое-то счастье. Называлось оно, предположим, коммунизмом. Так ли важно, как? Оно предполагало, что будет всё офигительно по-новому, и откроются какие-то совершенно новые перспективы, и человек будет другим.
Как бы это ни называлось! Для того чтобы к нам присоединились другие, мы должны стать очевидными прокладывателями новых путей, сами… Вячеслав Манучаров: Сами?
Сергей Кургинян 14-04-2022 Суть игры Украина
- Кургинян объяснил, какое событие чревато мятежом в России
- Актуальное
- Суть времени — Википедия
- «Мы колебали ваш мегатренд»
Время покажет. Часть 1. Выпуск от 26.04.2024
- Кургинян последнее / Новое видео - 2024
- Суть Времени | EOT.SU | Катакомбы
- Видео: Кургинян последнее - 26.04.2024
- «Мобилизация — конец договора Путина с народом». Кургинян о мышлении врага
- Навигация по записям
- Сергей Кургинян – Telegram
Сергей Кургинян — последние ВИДЕО Суть времени и политика
В новом выпуске передачи «Предназначение» политолог, философ, лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян разбирает ситуацию затяжного военного конфликта, в котором мы оказались. Театральный режиссёр, политолог и лидер движения «Суть времени». Последние новости о персоне Сергей Кургинян новости личной жизни, карьеры, биография и многое другое. Иван Панкин обсуждает вместе с лидером движения «Суть времени» Сергеем Кургиняном, почему референдумы решили проводить только сейчас и какую цель преследует Запад в отношении России. Клуб "Суть времени" и ян предлагает всем неравнодушным к судьбе страны общественным организациям, партиям и движениям создать Народный конгресс и первым готов принять участие в сборе 100 тысяч подписей под Заявлением Народного конгресса.
Сергей Кургинян и Анна Шафран: Итоги 2023 года
Суть времени (видео). Сергей Кургинян о социальном статусе военнослужащих. Клуб "Суть времени" и ян предлагает всем неравнодушным к судьбе страны общественным организациям, партиям и движениям создать Народный конгресс и первым готов принять участие в сборе 100 тысяч подписей под Заявлением Народного конгресса. Европу фашизируют и переводят в мобилизационное состояние, заявил политолог, философ, лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян 26 января в эфире программы «Разговор с мудрецом» на радио «Звезда». Театральный режиссёр, политолог и лидер движения «Суть времени». В чем суть человека, лидера, государства Энвер Измайлов и Сергей Кургинян.