Государственный академический театр имени Евгения Вахтангова приглашает на спектакль Бег, заказ официальных билетов на Бег по доступной цене онлайн или по телефону +7(499). Новости культуры Юрий Бутусов поставил "Бег" на сцене театра Вахтангова. Размышлять о нынешнем "Беге", который поставил в Театре им. Вахтангова Юрий Бутусов, крайне занятно. Режиссер Юрий Бутусов — о директорских амбициях, беззащитности спектаклей и встрече с человеком. Купить официальные билеты на спектакль Бег в театр имени Евгения Вахтангова.
"Бег" Юрия Бутусова
В нынешнем же «Беге» герои лишены человеческих подробностей, вместо них — крупные масляные мазки. По чести сказать, в нем не так много и той самой пресловутой «жизни человеческого духа», «возвращения» которой ревнители старых мхатовских традиций так упорно ждали от Женовача. В пространстве, придуманном Александром Боровским, пьеса движется как цепочка эпизодов, вставленных в раму одной большой и всеобъемлющей метафоры: железнодорожный мост или палуба? Столб напоминает не только о сотнях людей, повешенных Хлудовым, но и о кресте, а эта метафора вообще не требует пояснений. На досках лежат вповалку люди, то ли убитые, то ли смертельно усталые и свалившиеся в тяжкий сон на первом же полустанке.
Герои появляются из груды тел и отправляются туда же по окончании очередного эпизода. В сцене тараканьих бегов люди в шинелях быстро ползут и сваливаются под сценический «откос». И обе эти метафоры так же в расшифровке не нуждаются. Пореченков Чарнота , А.
Белый Хлудов. Части моста временами кренятся, скатывая под горку находящихся на нем людей. И вспоминается накренившийся мост Боровского из «Белой гвардии». Дело не в самоцитате, которая вполне допустима.
Дело в том, что жестко концептуальный сценографический образ того спектакля находился в прямом и намеренном контрасте с чудесным человеческим материалом, и этот опасный крен поверхности, и эти покосившиеся столбы, и это простреливаемое со всех сторон неуютное пространство не могли заслонить человеческих лиц. А здесь — заслоняют, точнее, нивелируют, делают лица и фигуры оптически маленькими. Впрочем, сны же! Искаженная больная реальность.
И снова просится сравнение. Дело, прямо скажем, для рецензента не очень почетное, однако в попытке объясниться трудно будет без него обойтись. Когда воплотить на сцене сны булгаковского «Бега» берется Юрий Бутусов, режиссер принципиально иной, чем Сергей Женовач, театральной природы, необузданно переплавляющий тексты в образы и находящий своим сценическим фантасмагориям соответствующий способ актерского существования, его аллегории, метафоры, панорамные «картинки» и единичные «крупные планы» сплетаются в агрессивно яркую театральную ткань, которая сама сродни сновидению или горячечному бреду. Тем не менее, Сергея Епишева — Голубкова, его нелепую, нарочито невоенную фигуру и мягкий, интеллигентный голос забыть невозможно!
Не забудешь и их с Серафимой пару, когда они отъезжают на родину в костюмах обитателей чеховских усадеб, — ведь нетрудно вообразить, как их в таком виде примет государство рабочих и крестьян. Дело в том, что для театра Бутусова текст и психология — лишь части большого многофигурного театрального полотна, часть фантазии, допускающей любые искажения и гиперболы. Но для театра Женовача-то текст и психология по-прежнему главные действующие силы!
Продолжительность: 3 часа 50 минут Забронируйте столик в буфете перед началом спектакля или на антракт по ссылке Зрелищный, динамичный, провокационный спектакль, поставленный в фирменном стиле Юрия Бутусова. Мрачная захватывающая красота с лёгким привкусом ночного кошмара. Драма и абсурд, романтика и сарказм, психологическая глубина и ювелирно выстроенная композиция.
Режиссёр предельно внимателен к литературному первоисточнику. Михаил Булгаков сам разделил пьесу «Бег» не на действия или акты, а именно на 8 снов.
Незнание важнее знания. Потому что в нем заложена возможность открытия и познания нового. Или, может быть, вы совсем никуда не дошли? Но, опять же, неудача мне кажется важнее, чем удача. Конечно, хочется быть успешным и всегда выигрывать. Но те спектакли, которые по каким-то критериям не стали успешными, для меня важны, и я их очень люблю. После них со мной происходили серьезные человеческие и профессиональные изменения. Они меняли меня, как любой настоящий, сущностный спектакль меняет человека.
Театр — очень опасное искусство. Он воздействует на души и на головы и может серьезно повлиять на идеологию. Поэтому государство так боится театра. Конечно, на мой взгляд, он не должен быть глупым. Для меня признак плохого спектакля, когда артист почему-то думает, что персонаж, которого он играет, глупее, чем он сам. Это просто театральная профанация. В остальном театр — это территория абсолютной свободы. Другого подхода быть просто не может. Любое искусство связано с чувством свободы. Ограничители могут быть только внутренними, и мне кажется, что у каждого настоящего режиссера — а я знаю нескольких — они есть, поэтому они не опустятся до пошлости, до бессмысленного высмеивания и так далее.
О сохранении в себе человека, своей личности. Наверное, каждый должен сам выползать из этого, но то, что происходит, и все нападки на театр — это чудовищно и может привести только к деградации. Ничего хорошего из этого не выйдет. Я всегда говорил, что не занимаюсь политикой. А теперь понимаю, что занимался, потому что свобода — это идеологическая категория, важнейшая для людей и, конечно же, политическая. Утверждая свободу творчества, я утверждаю и свободу человека, свободу его проявлений, свободу мыслей, свободу слова. Поэтому театр — это, безусловно, идеологическое поле. Крики про отмену русской культуры — это досужие разговоры, чтобы запудрить людям мозги Я думаю, что ситуация развивается негативно. Мой спектакль «Человек из рыбы» уже убран из репертуара театра, насколько я знаю, по требованию Министерства культуры, что, конечно, говорит о цензуре. По другим спектаклям мне пока удается как-то отбиться.
Но из спектакля «Бег» мне пришлось убрать песню украинской группы «Океан Эльзы», хотя понятно, что это абсолютный произвол, потому что спектакль вышел семь лет назад и никакого политического подтекста в ней не было. Это просто очень хорошая красивая песня. Вернее, она должна быть, когда наступает какой-то предел, связанный с искажением твоей личности. Сейчас я к ней очень близок и рассматриваю для себя разные варианты будущего, в том числе и эмиграцию. У меня есть очень внятное отношение к происходящему, которое выражено в моих спектаклях, и поэтому я хочу, чтобы они шли. В них есть важные гуманистические, антивоенные в общефилософском смысле высказывания, поэтому я еще продолжаю за них бороться. Эти спектакли важны и для актеров, которые могут посредством чужого текста транслировать собственные чувства и мысли. Такое чувство, что вы берете что-то из воздуха. Как вы выбираете то, что поставить? Она вбирает в себя и интуицию, и анализ, и мировоззрение — вместе эти качества позволяют ему выстраивать жизнь театра.
Сейчас наблюдается такая тенденция, даже не тенденция, а, как говорят, дело сделано — театрами руководят успешные актеры.
Конечно, здесь будут и вахтанговцы: художественный руководитель Римас Туминас, директор Кирилл Крок, актеры — участники спектаклей Бутусова. В программу Театрального марафона вошли спектакли Юрия Бутусова, созданные в разные годы на сценах Театра им.
Спектакль «Бег» по Михаилу Булгакову, поставленный в 2015 году, станет первым спектаклем фестиваля «Биеннале театрального искусства. Уроки режиссуры» и будет представлен в день рождения режиссера на Основной сцене Вахтанговского театра. Я рад, что будет проходить Театральный марафон спектаклей Юрия Бутусова, и это событие начинается на нашей сцене.
Жаль, конечно, что мы не можем представить все спектакли, созданные им в других театрах страны и за рубежом.
ЮРИЙ БУТУСОВ ПОЛУЧИЛ «ЗОЛОТУЮ МАСКУ» ЗА «ПЕР ГЮНТА»!
Schiller» по мотивам пьесы Ф. С 20 ноября 2017 года — художественный руководитель театра имени Ленсовета. Ленсовета по собственному желанию, указав в открытом письме, что административно-менеджерская структура, действующая в Театре им. Ленсовета и поддерживаемая Комитетом по культуре Санкт-Петербурга, блокирует его работу в этой должности [1]. В сентябре 2018 года приглашён на должность главного режиссёра Театра имени Евг. Вахтангова [2]. В ноябре 2022 года уволился из театра в связи с тем, что находился в Париже [4] [5].
С 2011 года Юрий Бутусов был главным режиссером, а затем и художественным руководителем своего родного театра им. Ленсовета, однако в марте 2018 уволился под нажимом Комитета по культуре Санкт-Петербурга. Последние четыре года маэстро сотрудничал с московским театром им. Теперь на очереди — Франция.
Даже странно, что в эпоху матерого социализма вышла роскошная экранизация о трагедии белого движения, что вызывает сомнение: может, не так была страшна советская цензура, как о ней рассказывают? И вот Вахтанговский. На «Бег» призван режиссер из Питера Юрий Бутусов, художник странный, странность которого имеет только две стороны: либо победа, либо поражение — третьего не дано, «ну нормально» — не для него. А тут — Булгаков в виде восьми сновидений. Первый — дрожащий, под названием «…Мне снился монастырь…», происходит на фоне пожарного занавеса, и эта фактурная металлическая конструкция сама как выразительная декорация — металл, рельеф профиля спокойной жизни не обещают. Фото: Михаил Гутерман В центре на авансцене в черном пальто сидит дрожащее существо всклокоченные волосы, выбеленное лицо — это Серафима Корзухина Екатерина Крамзина. Мимо нее носятся мужчины и женщины — в шинелях и без, женщины со сбитыми набок прическами. Каждый пробегающий или ставит у ног пластиковый стаканчик с водой, или дает ей в дрожащую руку, отчего вода выплескивается и заливает сцену. Дрожащее зрелище усиливает монотонная музыка, что гвоздем вбивается в голову. И так полчаса — дрожи, озноба, лихорадки… А собственно, как иначе назвать то, что с такой болью описано Булгаковым, — исход и по сути гибель белой армии? Бои за Крымский перешеек, жестокость со всех сторон, массовые убийства без разбору, без суда и следствия… Искалеченные судьбы… Как еще объяснить мясорубку, происходящую в человеческих душах от Гражданской войны? Но этот «Бег» не только «от» — войны, красных, самих себя, — но и «за» — любовью. Она — главное. Что удалось Бутусову?
Но из спектакля «Бег» мне пришлось убрать песню украинской группы «Океан Эльзы», хотя понятно, что это абсолютный произвол, потому что спектакль вышел семь лет назад и никакого политического подтекста в ней не было. У меня есть очень внятное отношение к происходящему, которое выражено в моих спектаклях. В них есть важные гуманистические, антивоенные в общефилософском смысле высказывания, поэтому я еще продолжаю за них бороться. Я рассматриваю для себя разные варианты будущего, в том числе и эмиграцию». Бутусова пригласили на должность главного режиссера Театра Вахтангова в 2018 году, после того, как он покинул Театр имени Ленсовета в Петербурге. В мае пост худрука Вахтанговского театра покинул Римас Туминас, возглавлявший театр 13 лет. Театр заявил, что режиссер уехал в Литву по состоянию здоровья. Незадолго до этого пранкеры Вован и Лексус опубликовали разговор, в котором Туминас согласился поставить на Украине спектакль о Степане Бандере. Сам режиссер говорил , что запись смонтировали. Спектакли Туминаса продолжают идти в театре. Причем фамилию режиссера не убрали с афиш. Фамилия Бутусова тоже на афишах.
«Отказался приехать на выпуск спектакля». Главный режиссер театра Вахтангова покинул свой пост
Пьесу «Бег» Михаил Булгаков написал в 1927 году. Государственный академический театр имени Евгения Вахтангова приглашает на спектакль Бег, заказ официальных билетов на Бег по доступной цене онлайн или по телефону +7(499). Билеты на спектакль «Бег» дарят зрителям путешествие в мир булгаковского психологизма, умноженного на психологизм Бутусова.
Спектакли уехавшего из России Бутусова остаются в репертуаре Театра имени Вахтангова
И ему несут пластмассовые стаканчики. И его страдания сопровождает томительный опус Латенаса плюс реплики, заимствованные из детально расписанной Булгаковым сцены в тараканьем цирке. А может, и не нужен тут связный текст? В горячечном бреду Серафима слышит отдельные фразы. В потревоженном алкоголем сознании Чарноты все смешалось. Зритель, следуя методу режиссера, входит, так сказать, в их состояние. Процесс непростой. Моментами тяжелый. В «настроенческих» сценах множество томительных пауз-замираний, выматывающих не хуже действительного кошмара. Но таковы условия игры. Хотите динамичного действия и логичных слов — читайте пьесу.
Смотрите кинематографический «Бег» Алова и Наумова. Расспрашивайте очевидцев давних спектаклей Гончарова и Плучека. Вспоминайте сравнительно недавний «Бег» Елены Невежиной в «Табакерке». А в бутусовском «Беге» наслаждайтесь пластикой и картинкой. Против этих составляющих — никаких возражений. Цирковые номера Симы с Голубковым и проходки пыхтящего человека-бронепоезда хочется повторить. Скрюченного Хлудова раздавила некогда стройного полководца мирная жизнь — вызвать на бис. Луны-фонари исполнены символизма: тут и весенний вечер, и напоминание о кровавом прошлом генерала, вешавшего оппонентов на фонарных столбах.
Так-то оно так, но булгаковское слово все же исключительно хорошо. Драматургии такого класса немного на нашей сцене, и не использовать ее по полной программе — непозволительная роскошь. Тем более, что режиссер понимает силу этого текста. Иначе не стал бы вводить в спектакль порцию великолепной прозы — «человек от театра» зачитывает булгаковские ремарки к пьесе. Да и самые сильные эпизоды постановки связаны с чистым — без музыки и стаканчиков — словом. Не говоря уже о том, что главную мысль своего «Бега» Бутусов формулирует в тишине и неподвижности. Бит, достигший крепчайшего фортиссимо, внезапно обрывается, и в утомленные уши сладостной музыкой льется негромкий голос Голубкова: «Пора ехать, Серафима Владимировна». Об этом весь спектакль — пора ехать. Куда, с кем, зачем? Вечные вопросы русской эмиграции всех времен. А поскольку они вечные и вневременные, появляются в дополнение к Булгакову новые тексты. Больше всего — Иосифа Бродского. Сны в представлении Бутусова требуют пафосной концовки. У Булгакова все проще и сильнее: «Поганое царство! Паскудное царство! Тараканьи бега!.. Про прямоту и гордость можно додумать. Если получится.
Вахтангова Москва Государственный академический театр им. Мрачная захватывающая красота с лёгким привкусом ночного кошмара. Драма и абсурд, романтика и сарказм, психологическая глубина и ювелирно выстроенная композиция. Режиссёр предельно внимателен к литературному первоисточнику. Михаил Булгаков сам разделил пьесу «Бег» не на действия или акты, а именно на 8 снов.
Это что такое? Это можно сыграть?! Но как прекрасно! И не надо искать основу для постановки пьесы в событиях реальной жизни — это тупиковый путь, сужающий поиск и тему.
Спектакли уехавшего из России Бутусова остаются в репертуаре Театра имени Вахтангова
Отзывы 3 По произведению Михаила Булгакова «Бег» — это постановка в театре, которую лишь условно можно вписать в рамки фантасмагории или психологической драмы. Это уникальный спектакль, посвященный людям, которые бегут от самих себя, от собственных переживаний и проблем. Перед Вашим взором развернутся трагические события, коснувшиеся жизни каждого жителя страны. Сразу же следует указать на то, что постановка основана на реальных исторических фактах. Она создана по мотивам булгаковской пьесы «Бег». Легендарный драматург написал ее еще в 20-х годах прошлого столетия.
Булгаков показал события, которые имели место в ходе гражданской войны. Из-за жесткой цензуры при жизни автора «Бег» так и не был представлен на театральной сцене.
На авансцене - Серафима Екатерина Крамзина , ее трясет от тифозного жара. Ей приносят и приносят пластиковые стаканчики с водой, их уже целая вереница на полу.
У персонажей выбеленные лица и нарисованные изумленные брови. У высоченного влюбленного в Серафиму Голубкова Сергей Епишев накладной зад, но он при этом совсем не вызывает смеха. Здесь есть человек-бронепоезд Валерий Ушаков и бег задом наперед, как будто пленка отматывается назад, здесь из кровавой бархатной ложи, как черт, выпрыгивает верткий Корзухин, здесь все элементы фантасмагории повторяются и повторяются, как маятник, качая адреналин, растворяя и забрая тебя внутрь происходящего. Где ты, что ты - уже неважно.
Ты частичка времени. Как и генерал Хлудов, который в конце первого акта быстро-быстро перебирая кистями рук, буквально превращается в несущегося таракана. Эта сильнейшая сцена потрясает еще больше от того, что в антракте ты видишь, что в первом ряду партера сидят висельники с мешками на головах. Один из которых потом окажется ожившим призраком вестового Крапилина.
Достоевского 1996. Дипломная работа « В ожидании Годо » Сэмюэла Беккета , выпущенная в Театре на Крюковом канале 1996 , сделала Бутусова знаменитым: получила сразу две премии на фестивале «Золотая Маска» и была отмечена высшим призом за режиссуру на петербургском фестивале «Рождественский парад». Говоря о работе в Театре Ленсовета, режиссёр отметил, что там ему «удалось создать внутри свой театр». Вторым своим «ещё одним домом» он называет театр « Сатирикон ». В 2002 году он был приглашён туда Константином Райкиным. Первой его постановкой стала пьеса Эжена Ионеско «Макбетт».
Актёры, с которыми он начинал работать в этом спектакле, почти в том же составе продолжают работать с ним и сейчас.
Та же история с Игорем Верником — Парамоном Корзухиным: есть где разгуляться комическому темпераменту этого артиста. Однако Женовач, в отличие от большинства постановщиков «Бега», не забывает, что пьеса написана в форме восьми снов. Даже полное название спектакля звучит «Бег. Драматургический текст как цепь снов, кошмаров и мистификаций разной степени болезненности впервые, на моей памяти, предстал в спектакле Юрия Бутусова Театр им. Второй случай — спектакль Женовача. Прежде же виденные постановки, которым несть числа, утопали в бытоподобии.
Это важный момент: Сергей Женовач решительно отказывается от быта, в том числе и способ актерского существования ищет за его пределами. Впрочем, он это последовательно проделывал уже и в «Записках покойника», и в «Мастере и Маргарите», да и в большинстве своих спектаклей последних лет. Но здесь он отказывается и от психологически подробного актерского существования, от того, что так тонко и человечно делали прежде на этой же сцене мхатовские артисты в поставленной им «Белой гвардии». Его «Бег» и его «Белая гвардия», несмотря и на родственность материала, и на ряд одних и тех же актеров, — две огромные и принципиальные одесские разницы. Турбины проживали на сцене историю замечательных людей особой несгибаемой породы, необыкновенно демократичную и человечную, где даже вкусные, если не сказать смачные жанровые куски, на которые писатель Булгаков был большим мастером, смотрелись лишь продолжением эпизодов лирических или трагических, — все это было цветной и яркой картиной человеческих жизней, которые оказывались дороже любых политических идей и режимов. Хлудов же, Чарнота, Голубков с Серафимой и прочие персонажи нынешнего спектакля живут в выжженном мире вязкого кошмарного сна, выход из которого практически не просматривается. Они, в сущности, уже не имеют психологических характеристик — так, одни «абрисы».
Им не дано, как Турбиным, Мышлаевскому и Шервинскому, сбиться в освещенный теплым светом угол, пусть и устроенный тем же художником Боровским на отшибе большой и страшной конструкции накрененного, простреливаемого со всех сторон моста, пусть и без знаменитых «кремовых штор»… В первом мхатовском спектакле Женовача фокус внимания был сосредоточен на живом и чрезвычайно привлекательном человеческом факторе. Здесь же — на мертвящем состоянии вражды и неприкаянности, на невыносимой тяжести вины и очевидной призрачности надежды. Сцена из спектакля. Герои «Бега» бредят, существуют как бы не наяву. Оттого, вероятно, и говорят громче обычного, отчаянно форсируют звук. Оттого Хлудов — Белый странно подергивается, внезапно срывается в бег или застывает в мучительной, неудобной позе и то хрипит, то подвывает. Оттого Серафима — Яна Гладких пребывает в состоянии, напоминающем сомнамбулическое, а Голубков — Андрей Бурковский, как заведенный, повторяет по нескольку раз одну и ту же реплику.
Однако при этом традиционно внимательный к авторскому тексту режиссер оставляет в неприкосновенности булгаковский смак жанровых сценок. И если все остальное еще можно принять за ирреальную территорию сна, то в этих самых сценках на подмостки стремительным галопом скачет совершенно иной тип театра, виданный-перевиданный, самодостаточный и бессмертный. В сценах Чарноты с Люськой Ирина Пегова и особенно в коронной карточной сцене Чарнота — Парамон Корзухин актеры пускаются во все тяжкие своих комедийных дарований: жмут, плюсуют, оттягиваются по полной, срывая в зале радостный смех и аплодисменты. Скажете, как это в МХТ?
В театре имени Вахтангова открылась фотовыставка в честь юбилея Юрия Бутусова
В каждом — новый рассказчик, новый сновидец, которого сопровождают рваные ритмы современной рок-музыки или позабытые аккорды старого блюза, или и то, и другое — попеременно. Юрий Бутусов: «Бег» почти не имеет сценической истории. Семь более-менее известных постановок за без малого 100 лет — это почти ничего. И дело тут, как мне кажется, не в острой социальности, а в загадочной театральной фактуре, в невозможности найти сценический эквивалент фантастическим, невообразимым ремаркам Булгакова, да и самому тексту, произносимому людьми, населяющими эту пьесу. Вот такая, например, ремарка: «Поднимаясь в гибельные выси…».
Нельзя превращаться в, так сказать, функцию учителя. Это может быть болезненно, но нужно оставаться человеком и учить этике. У меня есть ощущение, что театр может быть ширмой, которой мы отгораживаемся от реальности, и это может ошибкой. Возможно, в нем мы сублимируем какие-то эмоции, которые сейчас уже должны бы направить в другое место. Как говорил Олег Павлович Табаков в критических ситуациях: «Гирька до полу дошла». Театр, который размывает привычную структуру и входит в особые взаимоотношения со зрителями. Но своим студентам я рекомендую смотреть по возможности вообще все, потому что важно быть в среде. Плохой спектакль может научить тебя большему, чем хороший. Существуют идеальные постановки, к которым ты должен тянуться и верить, что можно добиться результата, который будет восхищать и менять человека. Для меня такими были спектакли Фоменко, Някрошюса, Гинкаса. Но стать Гинкасом невозможно, поэтому надо смотреть много всякой чепухи, этот шлак переработать, выработать вкус и найти себя в этом море. Конечно, сперва не грех копировать, и иногда нужна почва, чтобы от нее оттолкнуться: человек стал человеком, потому что подражал кому-то, — это способ становления. И если ты будешь продолжать учиться и будешь недоволен собой, возможно, ты найдешь свой путь. У меня нет такой оценки. Я продолжаю жить со спектаклями, вижу их недостатки и пытаюсь их исправлять по мере возможности. Не бывает ничего идеального, законченного, и карандаш можно точить бесконечно. Иногда приходится просто запрещать себе это делать, потому что сточишь его в ноль. Если меня не остановить, я буду безостановочно и до конца дней спектакля что-то менять. Мне это нравится. Но иногда это бывает травматично для самого спектакля: можно что-то порушить и уже не восстановить. Бывает, что сами артисты меня просят: «Ничего не делай, просто приди — посиди». Их дисциплинирует присутствие режиссера. Среда, в которой живут артисты, неразрывно с ними связана. И изменение среды меняет их поведение кардинальным образом. Иногда это полезно делать, чтобы привести спектакль в чувство. Насколько это уже некий готовый плейлист в вашей голове или вы подбираете музыку по ходу репетиций? И если бы меня спросили, что я возьму с собой на необитаемый остров, я точно знаю ответ — я возьму свой плеер. Я выбираю пьесу по звучанию, по какому-то настроению, и когда начинаю думать над спектаклем, я создаю папку и начинаю складывать туда песни и музыку, которая может в нем жить. Постепенно она разрастается, и я начинаю с ней работать. Замечательно делать это вместе с композиторами. Например, мне посчастливилось работать с Латенасом Фаустасом литовский композитор, который работал над многими спектаклями в театре Вахтангова. Он был гораздо больше, чем просто композитор, он был человеком театра. К сожалению, он умер, но общение с ним было невероятным. Мне не интересно просто рассказать ситуацию, описанную в пьесе. Но, наверное, это высокомерно звучит, поэтому вернее будет сказать, что другая задача меня привлекает больше. Я плету спектакль как ковер: из каких-то палочек, из настроения, из эмоций. Там могут быть любые цвета, любые ответвления, любые загогулины. Но если выбирать что-то одно, то спектакль для меня — это музыка. Издательство: Forbes Автор: Екатерина Алеева 10.
Однако Женовач, в отличие от большинства постановщиков «Бега», не забывает, что пьеса написана в форме восьми снов. Даже полное название спектакля звучит «Бег. Драматургический текст как цепь снов, кошмаров и мистификаций разной степени болезненности впервые, на моей памяти, предстал в спектакле Юрия Бутусова Театр им. Второй случай — спектакль Женовача. Прежде же виденные постановки, которым несть числа, утопали в бытоподобии. Это важный момент: Сергей Женовач решительно отказывается от быта, в том числе и способ актерского существования ищет за его пределами. Впрочем, он это последовательно проделывал уже и в «Записках покойника», и в «Мастере и Маргарите», да и в большинстве своих спектаклей последних лет. Но здесь он отказывается и от психологически подробного актерского существования, от того, что так тонко и человечно делали прежде на этой же сцене мхатовские артисты в поставленной им «Белой гвардии». Его «Бег» и его «Белая гвардия», несмотря и на родственность материала, и на ряд одних и тех же актеров, — две огромные и принципиальные одесские разницы. Турбины проживали на сцене историю замечательных людей особой несгибаемой породы, необыкновенно демократичную и человечную, где даже вкусные, если не сказать смачные жанровые куски, на которые писатель Булгаков был большим мастером, смотрелись лишь продолжением эпизодов лирических или трагических, — все это было цветной и яркой картиной человеческих жизней, которые оказывались дороже любых политических идей и режимов. Хлудов же, Чарнота, Голубков с Серафимой и прочие персонажи нынешнего спектакля живут в выжженном мире вязкого кошмарного сна, выход из которого практически не просматривается. Они, в сущности, уже не имеют психологических характеристик — так, одни «абрисы». Им не дано, как Турбиным, Мышлаевскому и Шервинскому, сбиться в освещенный теплым светом угол, пусть и устроенный тем же художником Боровским на отшибе большой и страшной конструкции накрененного, простреливаемого со всех сторон моста, пусть и без знаменитых «кремовых штор»… В первом мхатовском спектакле Женовача фокус внимания был сосредоточен на живом и чрезвычайно привлекательном человеческом факторе. Здесь же — на мертвящем состоянии вражды и неприкаянности, на невыносимой тяжести вины и очевидной призрачности надежды. Сцена из спектакля. Герои «Бега» бредят, существуют как бы не наяву. Оттого, вероятно, и говорят громче обычного, отчаянно форсируют звук. Оттого Хлудов — Белый странно подергивается, внезапно срывается в бег или застывает в мучительной, неудобной позе и то хрипит, то подвывает. Оттого Серафима — Яна Гладких пребывает в состоянии, напоминающем сомнамбулическое, а Голубков — Андрей Бурковский, как заведенный, повторяет по нескольку раз одну и ту же реплику. Однако при этом традиционно внимательный к авторскому тексту режиссер оставляет в неприкосновенности булгаковский смак жанровых сценок. И если все остальное еще можно принять за ирреальную территорию сна, то в этих самых сценках на подмостки стремительным галопом скачет совершенно иной тип театра, виданный-перевиданный, самодостаточный и бессмертный. В сценах Чарноты с Люськой Ирина Пегова и особенно в коронной карточной сцене Чарнота — Парамон Корзухин актеры пускаются во все тяжкие своих комедийных дарований: жмут, плюсуют, оттягиваются по полной, срывая в зале радостный смех и аплодисменты. Скажете, как это в МХТ? А очень даже «как».
Наверное, самое главное — передать ощущения того страшного времени, в котором не жил никто из тех, кто пришел на премьеру. И даже не ощущение, а ужас и кошмар, происходивший и который в любой момент может произойти. Условия для этого практически созданы: противостояние в обществе зашкаливает, внутренняя агрессия ищет выход и вот-вот прорвется, как гнойник. Пока это представлено в виде театральных снов. А что такое сны? Бред, воспаленное сознание, фантасмагория? У Бутусова все одновременно. Тяжело уплывает вверх пожарный занавес, открывается пространство огромной сцены в черных одеждах, где ездит и падает стеной пианино и каждый сходит с ума по-своему. Пять женщин, семь мужчин. Кто-то уже, как Добронравов, имел серьезные роли, а кто-то продолжительное время оставался лишь краской в разных спектаклях. Здесь же у всех появился шанс, и многие его успешно использовали. Это касается прежде всего Добронравова и Епишева. Первый акт заканчивается знаменитой сценой тараканьих бегов, где Виктор Добронравов — человек-таракан, с безумным видом загребающий лапами воздух. Страшная и сильная сцена.
По произведению Михаила Булгакова
- Юрий Бутусов представил спектакль «Бег» на сцене театра Вахтангова. Новости. Первый канал
- Юрий Бутусов уволился из театра |
- Как купить билеты?
- АФИША НА СЕГОДНЯ - ПРЯМАЯ ТРАНСЛЯЦИЯ СПЕКТАКЛЯ В 19:00
«Бег», Юрий Бутусов, Театр имени Е. Вахтангова
У Бутусова, при наличии некоторого "романтизма", целиком отсутствует ностальгический флер, который вытесняется из сознания героев пережитым или ожидаемым ужасом войны. Юрий Бутусов — все новости о персоне на сайте издания Режиссер Юрий Бутусов рассказал, что покинул пост художественного руководителя. Театральный режиссер Юрий Бутусов уже больше 20 лет ставит спектакли, в которых классические произведения кажутся написанными сегодня. В интервью Forbes Life он. Продолжительность: 3:17. Билеты на спектакль «Бег» дарят зрителям путешествие в мир булгаковского психологизма, умноженного на психологизм Бутусова.
Юрий Бутусов: Политических акцентов я не расставлял
Пьеса Булгакова «Бег» поставлена в театре Вахтангова Юрием Бутусовым, театральным режиссером-алхимиком. Купить официальные билеты на спектакль Бег в театр имени Евгения Вахтангова. Новости культуры Юрий Бутусов поставил "Бег" на сцене театра Вахтангова. Режиссер о спектакле: «"Бег" почти не имеет сценической истории. Продолжительность: 3:17.